Когда умер Пушкин, кто-то из его современников сказал: "Солнце русской поэзии закатилось". А.И. Солженицын тоже был великим светилом, но не таким, что грело и освещало землю на радость всему живущему, а тем, которое высвечивало тёмные закоулки нашего прошлого с его позорными и страшными атрибутами. И это светило исчезло из нашей жизни задолго до того, как закатилось. Его закрыли искусственно созданные облака и тучи. Обычная судьба русского литературного таланта. Слава Богу, кажется, минули времена, когда властям предержащим он был угоден, только лежащим в гробу, и когда ему, уже неопасному, были положены и пышные венки, и почести, и награды, и слава. Но от родимых пятен прошлого не так-то просто избавиться. Постсоветская российская власть не решилась на сотрудничество с великим человеком и мыслителем, который, как, может быть, никто другой, болел душой за свою родную несчастную страну, причём не только за её будущее, а и за сегодняшнюю жизнь простых граждан. Слишком расходились его представления и идеи, как следует обустраивать новую Россию, с представлениями и планами наших политических лидеров.
Порок всех политиков во все времена--чрезмерная устремлённость в будущее в ущерб настоящему, а также уверенность, хотя и не провозглашаемая открыто и даже скрываемая, что цель оправдывает средства. И что в крайнем случае всегда можно отговориться, мол, так случилось. Но для народа--это беда. Русскому же народу досталось от реформаторов и революционеров больше, чем другим. Правда, мы и сами виноваты в том, что правители относятся к нам, как к ресурсу. Нельзя быть такими забывчивыми и надо ясно понимать, что благодарность, скажем, Петру I за прорубленное в Европу окно и возведение среди болот чудо-города сродни благодарности ленинградским блокадникам-людоедам их потомков за предоставленную возможность родиться и жить.
А ведь могло бы же, наверное, быть и так, что власть в диалоге с обладателем недюжинного ума и уникального жизненного опыта, включавшего кроме прочего и опыт почти двадцатилетней зарубежной жизни, которую мы пытаемся сейчас копировать, нашла бы некий средний вариант, позволивший бы нам устроить отечество, взяв всё лучшее от Запада и из нашего традиционного национального уклада. Или пусть даже так: в гласной дискуссии с выдающимся гражданином России убедительно показать ему и нам, слушателям, в чём его идеи ошибочны или нереальны. Мы, тем более он, поняли бы, и это лишь добавило бы авторитета власти. Но и в таком случае Солженицын мог принести неоценимую пользу стране и народу. Он мог стать национальным духовным лидером. Ведь главная проблема построения новой--благополучной--России состоит в возвращении моральным ценностям в сознании людей утраченного высокого статуса. В том числе и путём использования элементов нашего прежнего, слагавшегося веками образа жизни. Каждый из нас, сегодняшних и будущих россиян, должен стать хорошим человеком--вот без чего невозможно ничто остальное хорошее. Одной церкви этих задач не решить, даже если священников станет в сто раз больше, чем сейчас.
Непредоставление Солженицыну возможности регулярно выступать перед многомиллионной народной телеаудиторией было ошибкой. Мы не использовали потенциал его интеллекта и результаты беспрецедентной проделанной им работы по изучению истории нашего отечества XX-го века и причин случившейся с ним трагедии. Мы не выслушали его мнение о современной западной жизни, которую безоглядно насаждаем у себя. Конечно, свои мысли он изложил в книгах, но разве книги сравнятся с живым устным словом и разве у них такой охват, как у телевидения?
Смерть любого человека--это потеря, хотя бы только для его близких. Смерть Александра Исаевича Солженицына--потеря для всех нас. Потеря двойная: жаль, что ушёл из жизни человек, думавший о нас, и жаль, что мы не дали ему сделать для нас всего того, что он мог сделать.