Украинский Денис : другие произведения.

Вектор выживания Главы 1-20 (Останусь в сети один)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 7.61*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Всего за несколько дней миллионы людей превратились в бездумных голодных кукол. На тех, кого миновала волна заражения, начинается настоящая охота и теперь бежать и прятаться для выживания недостаточно. Полицейский Вадим, студент Андрей, офисный работник Таня и писатель Матвей решают противостоять нависшей над миром угрозе. Пойдя наперекор страху, обстоятельствам и неизвестной враждебной силе они получают уникальный шанс выяснить - кто тянет за невидимые нити и остановить этот смертельный хоровод.

Глава 1

Хэллоуин

31 октября - 1 ноября

  
   Жизнь удалась. У меня есть три вещи, которые позволяют сделать подобное заявление. В конце концов, что нужно человеку для полного счастья? Каждый выводит собственную формулу методом проб и ошибок, либо у кого-то подслушивает или подсматривает. Я же использовал общедоступное, недорогое и почти безвредное средство. Три составляющих моего рецепта - это пятница, аванс и безлимитный интернет.
   Меня зовут Андрей, мне двадцать один год. Звезд с неба не хватаю, учусь заочно и работаю техническим специалистом в небольшой компании, предоставляющей доступ в Интернет. Девушки нет, друзей немного, да и видимся чаще в социальных сетях, чем в реальной жизни.
   Так и живу: невысокий, неказистый, да еще интернет-зависимый. Закрывая за собой железную дверь на восьмом этаже, я отключаюсь от мира снаружи. Беспокойные новости, финансовые кризисы, напряженные отношения с западом - все это не для меня. Мои мысли и стремления направлены в виртуальное пространство. Там я каждый день развиваю своих персонажей, завожу знакомства, нахожу новых друзей.
   Эйфория от предвкушения полного погружения в игровой мир на все выходные в буквальном смысле кружила голову. Я удобно устроился перед компьютером, с улыбкой подумав о коллегах, которые отправились отмечать Хэллоуин в кафе. Пусть они пьют и веселятся, а мне алкоголь ни к чему.
   Увлекшись игрой, я забыл обо всем на свете. Но, полный суеты и тревог реальный мир вел себя сегодня особенно настырно. Первые сообщения о странных нападениях на людей появились в общем чате около двадцати трех часов по московскому времени. Всерьез их никто не воспринял. За распространение подобного рода информации заблокировали доступ к игре для десятка пользователей. Тридцать первое октября как ни как.
   В начале второго запиликала мелодия вызова на мобильном. Оторвавшись от эпического сражения, я взял гаджет и посмотрел кто это. Звонила мама.
   - Алло, что-то случилось?- озадаченно спросил я.
   В ответ услышал лишь тяжелое дыхание.
   - Что такое, мам?- занервничал я.
   Снова тишина. Секунду спустя из динамика вырвался звук падающего на пол телефона и неприятный сигнал разорванного соединения. Я тут же перезвонил.
   - Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети,- сообщил приятный женский голос.
   Попробовал набрать папу, но он не взял трубку. Скорее всего, выключил звук на ночь. Что это случайно нажатая клавиша вызова или все-таки что-то случилось? Глядя то в монитор с красивыми картинками виртуального мира, то в темноту за окном, я потянулся за свитером.
   На улице ни души. Не май месяц все-таки. Температура всего пара-тройка градусов выше нуля, ветер холодный, а пейзаж может порадовать только тоскливым отражением фонарей в лужах под ногами.
   Съежившись от недружелюбных порывов ветра, я бежал по лужам к машине с шашечками на крыше, припаркованной возле автобусной остановки.
   - Хреновая погодка,- вместо приветствия сказал я таксисту.
   - Бывает и хуже,- философски заметил тот, не отрываясь от журнала.
   - До Петровской улицы за триста?- я был готов ехать и за четыреста, но попробовать стоило.
   - Садись,- согласился таксист, пряча журнал.
   Ехали без приключений. Пару раз навстречу проносились машины полиции. Один раз скорая помощь. Водитель не выдержал молчания и, не отрываясь от дороги, рассказал, что весь вечер тревожные службы носятся по городу, как будто стихийное бедствие приключилось. Он предположил, что это ряженные в уродов придурки напиваются и устраивают беспорядки.
   - О, еще один!- сказал таксист, указывая на мужчину едва переставляющего ноги.
   Мы поравнялись с ряженым, идущим к горящим вывескам магазина, и я вынужден был признать, что его незамысловатый костюм действительно способен нагнать жути. Слегка растрепанные волосы, черный деловой костюм с надорванными карманами, белая рубашка, чуть ослабленный галстук и расстегнутая пуговица воротника. Особый колорит солидному виду, граничившему с неопрятностью, придавал макияж. Правая глазница опухла. Из-под века до самого основания шеи тянулась полоса запекшейся крови, словно кто-то выдавил ему глаз. Походка получилась очень натуральная. Ни дать не взять - оживший мертвец.
   За окном такси замелькала знакомая картина родной улицы. Вот и отчий дом. Быстро расплатившись, я поспешил узнать причину позднего звонка. Мои шаги эхом отразились от стен арки, и меня встретил старый, грязный двор трехэтажного здания.
   Родители живут на первом. В окне спальни я увидел тусклый свет ночника. Странно, в это время они обычно уже спят. Дверь в квартиру оставили незапертой. Это насторожило. За всю жизнь ни разу не видел, чтобы ее бросали открытой, и сильно получал от них, если не запирал дверь на замок, выходя даже на пять минут.
   Папу с мамой как-то обокрали, еще до моего рождения. Вынесли всю аудио-видео аппаратуру и семейного золота на целое состояние. С тех пор решетки на окнах и железная дверь с двумя замками стали неотъемлемой частью квартиры.
   - Есть кто живой?- спросил я, переступив порог.
   Ответа не последовало. Свет в прихожей включен, в воздухе стоит странный запах. Понять, чем именно пахнет я не смог. На первый взгляд, все как обычно. Шкаф с верхней одеждой по правую руку, мойка по левую, посередине комнаты стол. Вдоль стены слева длинная столешница от мойки до холодильника. Дверь в родительскую спальню рядом с холодильником, почти напротив прихожей. Вход в ванную комнату справа.
   Дверь в ванную приоткрыта, и там тоже горит свет. На родителей это не похоже. Включить лампочки во всем доме и бросить открытой входную дверь - это точно не про них. От нехорошего предчувствия меня начало немного трясти.
   Разуваться не стал, первым делом пошел к ванной, постучал в приоткрытую дверь. Странный запах здесь сильнее. Никто не ответил. Открыл дверь, и меня затрясло еще больше. Ванная и раковина в запекшейся крови, на полу полотенце в бурых пятнах.
   - Мам!- громко позвал я, подходя к спальне.
   Ответа нет. Неприятный запах, кровь в ванной, тишина в квартире. Меня начало подташнивать. Трясущейся рукой постучал в дверь спальни.
   - Мам ты тут?- еще громче спросил я.
   Опять не получил ответа.
   Распахнул дверь. Справа над родительской кроватью горит ночник. Я шагнул внутрь, и тут же передо мной возникло бледное лицо. Я отшатнулся и больно ударился затылком о дверь. Рассмотрев лицо, я узнал тетю Настю, мамину сестру. Она стояла передо мной в белой ночной рубашке с коротким рукавом. Предплечье ее правой руки забинтовано.
   - Тетя Настя, что случилось?- спросил я.
   Тетя не ответила, а за ее спиной в тусклом свете ночника я разглядел маму. Она сидела боком ко мне над окровавленным телом отца и медленно жевала что-то. Я узнал отца только по татуировке в виде кинжала на руке, вытянутой в мою сторону. От лица ничего не осталось. Сквозь клочья лицевых мышц проступали кости.
   Рвотный позыв случился так неожиданно и так быстро, что удержаться я не смог. Ужин оказался на полу, прямо под ногами тети Насти. В глазах потемнело. Я наклонился чуть вперед, поддаваясь рвотной судороге, тетя схватила меня за волосы и потянула к себе. Я не удержался на ногах, упал прямо на нее, сбив тетю с ног. Падая, она отпустила мои волосы, но перед этим мне показалось, что я остался без скальпа.
   В панике я вскочил на ноги. Вылетел из спальни. Автоматически схватил запасные ключи с крючка в прихожей, вышел на улицу и запер дверь. Родительская дрессировка сработала на ура.
   Немного придя в себя, вызвал скорую. Заплетающимся языком кое-как объяснил оператору, что случилось. Оператор скорой, в свою очередь, вызвала полицию. Как в ночном кошмаре, я стоял перед дверью с мыслями о том, что все эти сообщения в игровом чате были правдой, а сейчас это случилось здесь, с моими родителями.
   На место происшествия полицейские приехали первыми. Трое здоровых мужиков в бронежилетах, касках и с автоматами. Они подробно расспросили меня, что случилось, после чего забрали ключи и вошли внутрь. Примерно через полминуты, я вздрогнул от автоматной очереди. Еще одна очередь. У меня перехватило дыхание. Третья очередь, и все стихло.
   - Ну, в общем, сожалеем...- запирая дверь, сказал один из полицейских.
   Вытащив из замка ключ, полицейский достал из кармана красный мел и нарисовал на двери большой крест. Я дышал с трудом. Меня трясло.
   - Ты сам-то в порядке?- спросил один из них.
   Я кивнул.
   - Раны есть?- спросил второй и посветил мне в лицо фонарем.- Подбородок подними. Расстегни воротник. Закати рукава.
   Я делал все, что говорят на автопилоте. Постепенно смог нормально дышать, на глазах наворачивались слезы, но я сдерживался. Когда осмотр закончился, один из полицейских и сказал:
   - Сейчас тела забрать не получится, по городу такое твориться,- с немой мольбой он поднял к ночному небу широко раскрытые глаза.- Прямо эпидемия какая-то, короче, писец и ни разу не пушистый. Ты лучше езжай к себе и не выходи никуда пока что. Сам видишь, что может случиться.
   Полицейские сели в машину, включили мигалку и скрылись в неизвестном направлении, а я остался стоять посреди двора. Ко мне подходили разбуженные соседи, пытались узнать, в чем дело, а я лишь пожимал плечами. Когда число соседей, вышедших во двор, увеличилось, а тон вопросов стал требовательнее, не сказав ни слова, я вышел на улицу. Ноги ели держат, в голове ни единой мысли.
   Немного пришел в себя в круглосуточном Макдональдсе. Когда тошнота отступила, проснулся аппетит. Выходит, что все сообщения про зомби, которые начали бродить по улицам в канун дня всех святых вовсе не шутка. Я вспомнил того мужчину в деловом костюме и кровоподтеком на лице. Все тело сводило судорогой от мысли, что когда позвонила мама, я не взял трубку.
   Медленно переваривая события прошедшей ночи, я сидел, жевал гамбургер и смотрел через стекло на улицу. Начинало светать. Ранний дворник с метлой наводил порядок на тротуаре, сгоняя в кучу опавшие листья. Сегодня первое ноября, деревья еще не полностью обнажились и повсюду желтое, оранжевое, а местами даже красное их одеяние засветилось в лучах появившегося над домами солнца. До того красиво, что опять начало тошнить.
   Когда надоело глушить кофе, и я собрался уходить, на мобильный телефон позвонил коллега. Я работал с понедельника по пятницу, а ему достались выходные, на что он не особо жаловался. Александр старше меня на пять лет. Он окончил институт и работал в двух местах. В компании интернет провайдера, обслуживая серверы, и приходящим системным администратором в нескольких офисах. Хорошо зарабатывал и всегда радовался жизни.
   - Слушай, Андрюха, тут какая-то фигня творится!- услышал я его взволнованный голос.
   - Фигня случается...- сказал я для поддержания разговора.
   Отвечая Саше, я оставил недопитый кофе и вышел на улицу. Холодный воздух осеннего утра немного привел меня в чувство.
   - Серый зашел в серверную и завис там, когда я пошел за ним, он начал на меня кидаться. Еле отбился! Короче, запер его там, ментов вызвал, уже час едут, все никак не доедут. Он там уже дел натворил, тут телефоны обрываются. Андрюха приезжай, помощь нужна.
   Я всегда был с Сашей в хороших отношениях. Плюс нехорошие вещи случаются сейчас по всей стране: в игровом чате про зомби писали из самых отдаленных уголков России. К тому же мне необходимо отвлечься, перестать думать о том, что произошло с родителями. Вдобавок ко всему интернет в съемной квартире предоставляла компания моего работодателя.
   На улицах ожило дорожное движение. По звукам сирен чувствовалась необычная активность тревожных служб. Без единой мысли в голове я побрел на остановку. Вчерашние тучи разошлись, светило солнце. Холодный ветер обдувал лицо и норовил забраться под воротник куртки.
  

*****

   Два с половиной месяца назад Тане исполнилось двадцать три года. Благодаря регулярным занятиям в спортивном зале и подсчету калорий, она могла похвастаться хорошей фигурой, а постоянный уход за собой - перманентный макияж бровей и губ - делали ее довольно привлекательной даже без косметики.
   Вторую неделю Таня числилась безработной, ухудшая социальные показатели региона. Средств ей пока что хватало, да и родители помогали, а отчеты по уровню безработицы ее не волновали.
   За квартиру они с подругой заплатили на три месяца вперед. Небольшая по площади, но уютная двушка на четвертом этаже девятиэтажного дома полностью их устраивала. Девушка убедила подругу, что вскоре найдет работу и к тому времени, как подойдет срок очередного платежа, сможет выполнить свои финансовые обязательства. В крайнем случае, займет у родителей. Подруга легко согласилась с таким планом, и больше они к этому вопросу не возвращались.
   Сейчас она решила для себя, что ей надо спокойно все обдумать и не хвататься за первую подвернувшуюся возможность. От знакомых поступило несколько предложений, но Таня не спешила их принимать. С последнего места она ушла из-за трений в коллективе. Хотя место было хорошим и зарплата у начальника отдела логистики позволяла жить припеваючи, все же некоторые моменты ее смущали. Например то, что на каждого начальника отдела найдется начальник стоящий выше, а если у этого вышестоящего руководителя вместо рта компостер для мозгов, то дырочки контроля в голове неизбежны.
   Еще она не могла смириться с тем, какую политику фирма вела в отношении рядовых сотрудников. Ей приходилось в этом участвовать, и в результате она чувствовала себя гадкой и грязной. Уволившись, Таня испытала облегчение, даже физически она ощущала, что ей стало легче дышать.
   Таня лежала на диване, отходя от вчерашней вечеринки в честь Хэллоуина, и мысленно перебирала разговор с работодателем двухнедельной давности. Перед глазами мелькали кадры теленовостей. Девушка смотрела телевизор без звука, но один репортаж заинтересовал ее картинкой, и она нажала на кнопку пульта, помеченную перечеркнутым динамиком.
   - Сначала все решили, что это розыгрыш на день всех святых, но сейчас нашему корреспонденту стало известно, что невероятные вещи, о которых в три часа ночи по московскому времени сообщил канал BBC, происходят на самом деле.
   Картинка с диктором сменилась отцепленной улицей где-то на другом конце света. На заднем плане отчетливо слышались слова какого-то уличного проповедника. Таня знала английский и частично смогла разобрать, о чем он говорит.
   - И протрубит Ангел Господень, и поднимутся мертвые из могил...
   Дальше слова проповедника заглушил голос корреспондента:
   - Это невероятно, но факт! В морге клиники "Милосердие Ангелов" мертвые начали оживать. От нападения оживших мертвецов, по последним данным, пострадало семнадцать человек. Сейчас вы видите, что здание клиники оцеплено силами полиции. Десять минут назад приехала тактическая группа, и сейчас полиция пытается взять ситуацию под контроль. То, что сначала приняли за розыгрыш, оказалось реальным кошмаром...
   Картинка снова моргнула и перенесла внимание Тани из далекой Калифорнии в одну из останкинских телестудий.
   - Мы получаем подобные сообщения из девяти городов мира, в том числе Москвы и Санкт-Петербурга. Что это - массовое помешательство или эпидемия? Подробнее об этом смотрите во внеочередном выпуске нашей программы через пять минут, а сейчас немного рекламы, не переключайтесь.
   - Вообще охренели, крутят всякий бред,- недовольно фыркнула Таня.- С этим Хэллоуином все с ума посходили.
   Она выключила телевизор и пошла на кухню. Будучи безработной, она не теряла времени даром и выдраила квартиру. Кухня сияла, Таня задержалась в двери на две секунды, отмечая про себя этот приятный факт. Все разложено по местам, а кофеварка готова к запуску.
   После кофе и легкого завтрака Таня включила недавно приобретенный без единой царапины ноутбук. Дождавшись соединения с сетью, первым делом она проверила электронную почту на наличие ответов по заинтересовавшим ее вакансиям. На всякий случай запустила Skype, но чуда не произошло. Ранним утром в субботу желающих пообщаться не нашлось. Нормальные люди предпочитали отсыпаться после трудовой недели.
   Щелкнул замок входной двери. Это вернулась Марина, соседка и лучшая подруга Тани. Дома она не ночевала. После вечеринки в честь Хэллоуина Марина уехала со своим новым парнем.
   Подруга разулась, сняла пальто и прошла на кухню, где Таня, допивая вторую чашку кофе, перечитывала записи и комментарии к ним в своем интернет-дневнике. Девушка, не без зависти, заметила, что подруга светится от переполняющих ее чувств. В приподнятом настроении легкими движениями Марина отправила в холодильник продукты из пакета, который принесла. Немного колбасы, масло, сыр, молоко.
   Тане не терпелось задать подруге парочку вопросов, но она делала вид, что полностью поглощена почти остывшим кофе и чтением дневника. Марина, закончив раскладывать продукты, потянулась, подняв обе руки вверх, и сладко вздохнула, скорчив до отвращения довольную рожицу.
   - Похоже, что кому-то сегодня хорошо...- глядя на подругу поверх кружки, заметила девушка.
   - Ты не представляешь насколько! Я такая удовлетворенная, что самой противно,- слукавила та.
   - Не рассказывай, а то я завидовать буду,- отозвалась Таня.
   Два месяца назад Таня рассталась с молодым человеком. Он преподнес ей хороший подарочек ко дню рождения. СМС сообщение. Общий смысл которого состоял в том, что чувства прошли, он встретил настоящую любовь и искренне желает ей того же. Она чуть не разбила телефон, но склонность обдумывать поступки одержала верх.
   Первое время Тане хотелось ему позвонить, и скорее, из-за сильной привязанности, чем из желания разобраться, в чем заключалась причина разрыва. Потому что причина стала очевидна на вторую неделю их знакомства. Он был мудаком. Но мудаком симпатичным, уверенным в себе, обеспеченным и с хорошим вкусом. Ей нравилось проводить с ним время, большинство его шуток она находила смешными. Он умел удивлять, и скучать им вместе не приходилось.
   Почти сразу Таня заметила, что он слишком сильно влюблен в себя и все остальные интересуют его постольку-поскольку, даже родители. Об этом она могла судить по его телефонным разговорам. Но в начале знакомства, когда немного кружилась голова, и легкий туман застилал глаза, она не обращала на это внимания. СМС она получила еще до того, как начала задумываться над этими отношениями. Теперь же у неё появилось много времени для размышления.
   - Ну что у вас? Насколько это серьезно?- спросила Таня, открывая новую тему в своем дневнике под заглавием: "А что для вас значит словосочетание - интимная близость?".
   - Ну, ты знаешь, я об этом еще как-то не думала,- уклончиво ответила подруга, уходя в свою комнату.
   Марина знала, что Таня расскажет ей про то, что надо четко расставлять приоритеты, и, если хочешь найти нормального человека для серьезных отношений, то нельзя прыгать в постель ко всем подряд симпатичным и адекватным на первый взгляд молодым людям. Таня, в свою очередь, знала, что подруга может ей ответить, а точнее спросить в ответ: почему Таня с таким правильным подходом до сих пор не нашла нормального мужчину. Но обе они были девушки неглупые и поэтому старались обходить острые углы.
   К тому же Диму они уже давно успели обсудить. Практически все до мельчайших деталей. Молодой, и если не талантливый, то смышленый и трудолюбивый программист. Высокий, симпатичный. Собственная квартира, недавно купил машину. Сейчас занят работой над перспективным проектом.
   Тане этот молодой человек тоже понравился. Она иногда думала о том, что если бы Марина не была его девушкой, то возможно она бы не отказалась провести с ним ночь, не особо принуждая его к четкому обозначению приоритетов. Последние неудачи в личной жизни пошатнули ее веру в любовь и возможность счастливого брака.
   - Слышала, что сегодня в новостях крутят?- спросила Марина по дороге из своей комнаты в ванную.
   - Да бред какой-то про оживших мертвецов,- отмахнулась Таня, размышляя о том, как бы ответить на острый комментарий от одного из читателей ее дневника.
   - Бред ни бред, но по улицам скорая и полиция все утро носятся. Никогда еще такого не видела. Мы с Димой сегодня вечером в клуб идем, вот думаю, может, отложить?
   - Смотри сама...- отозвалась Таня, не отрывая пальцы от клавиатуры.
   - Идем на мужской стриптиз,- прежде чем закрыться в ванной, Марина решила хоть на секунду помешать подруге заниматься абсолютно бесполезным делом.
   Таня оторвала глаза от экрана и с сомнением посмотрела на завернутую в полотенце подругу. Когда они сняли эту квартиру, то сразу договорились, что не будут разгуливать в одном нижнем белье, чтобы эта привычка не сыграла злую шутку в случае, если к одной из них придет парень, а вторая не будет об этом знать.
   - Эта была его идея?- поинтересовалась Таня.
   - Да,- ответила Марина.
   - Не находишь это странным?
   - Нет,- Марина улыбнулась и заговорщическим тоном добавила:- Туда пускают всех, не зависимо от пола и ориентации. Я ему кое-что пообещала за это.
   - Даже не хочу знать, что ты ему там пообещала,- поморщилась Таня.
   - Каждый воспринимает все в меру своей испорченности,- Марина показала подруге язык и скрылась в ванной.
   Не отрываясь от ноутбука, Таня просидела на кухне весь день. В шестнадцать ноль-ноль посмотрела на часы и подумала, что зря так рано сегодня поднялась. Мало того, что она не работает, так еще и суббота. Зевнула и пошла прилечь.
   Проснулась она, когда на улице стемнело. Ее разбудила мелодия, заигравшая на мобильном телефоне. Как только она взяла трубку, в динамике раздался не на шутку испуганный голос Марины.
   - Танька, тут звездец, не знаю, что делать. Заперлись в туалете. Они ломятся, полиция не едет. Таня мне страшно!
   - Что случилось? Объясни толком!- потирая глаза, Таня потребовала от подруги внести ясность.
   - Да не знаю я!- сквозь слезы крикнула в трубку Марина.- Зомби или психи, или еще кто. Из кухни клуба повалили какие-то люди и напали на стриптизеров, сначала все подумали, что это часть шоу, а потом эти уроды стали их есть. Таня! Они их едят в буквальном смысле!
   Кроме слов подруги, Таня слышала, что рядом с Мариной девушки с надрывом в голосе точно так же кому-то рассказывают о происходящем. Девушке стоило не малых усилий сосредоточиться на словах подруги и понять, что они означают.
   - Вы милицию вызвали?- забыв о переименовании, спросила Таня.
   - Да, сказали, что выезжают, но прошло пятнадцать минут, а никого нет! Сейчас, подожди, девочка посмотрит, вроде там все стихло.
   Таня подождала. Через десять секунд в трубке раздался оглушительный визг. Ей пришлось убрать трубку от уха.
   - Таня, Таня! Они поднимаются, идут сюда. Что нам делать?
   - Кто поднимается?- страх подруги передался девушке, и ее начало трясти.- Закройтесь до приезда полиции!
   - Мы закрылись. Почему они не едут?!
   - Не знаю, Марин, но уверена, они уже близко,- Таня попыталась взять себя в руки и успокоить подругу.
   - Они ломятся в дверь. Она не выдержит!
   Голос Марины сорвался на крик, затем на визг, а потом раздался треск и динамик взорвался от хора женских воплей. Через несколько секунд вызов завершился. Мелькнула мысль, что люди еще не отошли после Хэллоуина, и Марина с чьей-то помощью решила разыграть ее. Но раньше за ней такого не водилось, и голос у нее был не на шутку испуганный. Таня попробовала набрать номер подруги, но записанный голос сообщил, что телефон абонента находится вне зоны действия сети.
   Таня еще пять минут сидела в ступоре, глядя в темноту за окном, потом включила телевизор. От ужасных кадров на большинстве каналов стало еще хуже. Девушка не могла поверить, что это происходит на самом деле, но паникершей она никогда не была, всегда трезво оценивая ситуацию, полагалась только на холодный расчет. В конце концов, она приняла единственное верное, на ее взгляд, решение. Взяла трубку и позвонила маме.
  

Глава 2

Крайний сервер

  

1 ноября

  
   Люди на остановке выглядят как обычно - хмурые, сонные - словно ничего не происходит. Подошла набитая маршрутка. Еле втиснулся. Мой невысокий рост и худоба дали преимущество в маневренности, и я ухитрился быстро занять освободившееся место. Получил дозу презрения от девушки и немолодой дамы, которые упустили счастливый случай, но чувства вины не испытал. Как и моя совесть, оно спало беспробудным сном после бессонной ночи.
   За окном, как в тумане, замелькали дома, магазины, пешеходы. Люди, ничего не подозревая, спешили по делам. Я прикрыл глаза и задремал. Очнулся от того, что кто-то ударил меня по голове. Встрепенулся, собираясь возмутиться и направить праведный гнев на неаккуратного пассажира, но замер на месте. Рядом происходило что-то странное.
   Женщину, стоящую возле меня, кто-то потянул в левую сторону к сдвоенным сиденьям. Она отбивалась, и при этом досталось мне. Перестав размахивать руками, она заорала бешеным голосом:
   - Люди, помогите!
   Люди, почему-то не сразу бросились помогать. Пожилая пассажирка, сидевшая позади злоумышленника, приподнялась и строгим голосом сказала:
   - Мужчина, что вы делаете? Прекратите немедленно!
   Мужчина и ухом не повел, продолжая тянуть женщину к себе. Я вскочил и попытался отцепить его пальцы от пальто женщины. Пальцы оказались холодными и держали воротник крепко. Помочь ей не удалось. Второй рукой мужчина схватил ее за волосы и сильно потянул вниз. Дотянулся зубами до ее уха, и крик женщины перешел в звонкий, оглушающий визг.
   Водитель остановил маршрутку. Открыл дверь. Вместо того, чтобы помочь, люди кинулись к выходу. Меня сбили с ног, я упал обратно на сиденье. Перелезая через кричащую женщину, отталкивая друг друга, пассажиры в панике выбирались из салона. Причем в первых рядах оказались те немногие из мужчин, которым посчастливилось ехать по этому маршруту.
   Покончив с ухом, буйный пассажир перешел к горлу. Кровавые хрипы несчастной прощальным звуком полетели вслед покидающим салон пассажирам. Когда маршрутка опустела, водитель хотел перебраться со своего места внутрь, но увидел, что происходит, и тут же вылетел через свою дверь на дорогу.
   За мужчиной - каннибалом, на месте у окна, сжавшись, сидела девушка. Она поджала колени, закрыла лицо руками и тряслась от страха. В благородном порыве я вскочил и попытался вытащить небольшой огнетушитель, стоявший под сиденьем у выхода, намереваясь использовать его в качестве оружия, но огнетушитель так плотно примотали скотчем, что вытащить его оказалось делом невозможным.
   Осматриваясь вокруг в поисках предмета, которым можно разрезать скотч, я понял, что женщине уже ничем не помочь. Она перестала дергаться и послушно лежала перед поглощающим ее плоть новоиспеченным зомби. Я забрался ногами на сиденье перед "обедающим" мужчиной и взял за руку вжавшуюся в стекло девушку. Она вздрогнула всем телом и завизжала.
   - Чего ты орешь? Давай вылезай оттуда,- прикрикнул я на нее.
   Девушка открыла глаза. Я потянул ее за руку, и она подалась вперед. Кое-как перебралась через спинку сидения. Поддерживая, я вывел ее из маршрутки. Отметив про себя, что такого тесного контакта, у меня не было класса с восьмого.
   - Спасибо,- поблагодарила она.
   - Да не за что, я...
   Запиликал мой мобильник. Я ответил на звонок, и из динамика в мои уши понеслись упоминания о гулящей женщине и всевозможных видах половых взаимоотношений. Это был Саша.
   - Ты куда пропал? Тут серверы падают один за другим. Шеф звонил, кричал, что всех уволит!
   В это время к маршрутному такси подлетел полицейский уазик. Из него выскочили двое в синем камуфляже, в бронежилетах и масках. Один за другим запрыгнули в салон маршрутки и почти сразу прозвучали выстрелы.
   - Что там у тебя?- забеспокоился Саша.
   - Ничего хорошего,- ответил я.- Предложи шефу самому приехать и покричать на Серегу.
   На секунду я представил, как директор начнет отчитывать Сергея за непрофессиональное поведение, а тот с невозмутимым видом откусит ему ухо или нос. Оптимизма у меня от этого не прибавилось, но внутри стало немного легче от растянувшейся на лице улыбки.
   - Скоро буду,- пообещал я и завершил вызов.
   Спасенная девушка пропала из вида, и с чувством глубокого сожаления я поймал такси. Водитель попался молчаливый. С мрачным видом он внимательно слушал радио.
   В эфир сплошным потоком лились безрадостные сообщения, несмотря на то, что сейчас субботнее утро. Город сошел с ума. Повсюду ожившие мертвецы нападали на людей, жертвы восставших становились такими же мертвыми, активными и голодными.
   Мы оба замерли в момент передачи денег из рук в руки, когда ведущий новостей оповестил слушателей о том, что в столице зафиксировано несколько тысяч подобных происшествий.
   Никогда не употреблявший на работе коллега встретил меня хмельной улыбкой.
   - Пиво будешь?- вместо приветствия спросил он.
   - Не откажусь,- ответил я, принимая из его рук алюминиевую баночку.- Что там Серега? В зомби превратился?
   - В кого?- недоумевая, спросил Саша.
   - В зомби. Ты что новости не смотришь? А, ну да...
   Александр почти пять лет не смотрел на голубой экран. Называя телевизор "зомбоящиком", он предпочитал получать информацию из интернета. Причем только с внушающих, по его мнению, доверие ресурсов.
   Я рассказал ему о последних новостях, о том, что случилось с моими родителями и подозрениях, что с Сергеем творится что-то похожее. Саша не сразу нашел, что сказать. Глядя на то, как я спокойно пью пиво, он почесал макушку и тяжело опустился на стул.
   - Вот дела. Значит, не брешут.
   Кто не брешет, Саша не уточнил. Вместо этого мы стали обдумывать ситуацию с Сергеем. Необходимо срочно вытащить его из серверной, и сделать все возможное для восстановления нормальной работы сети.
   Две девушки из службы поддержки абонентов сегодня не вышли. На звонки, по утверждению директора, они не отвечали. Он названивал каждые пятнадцать минут, и это сильно отвлекало. Сидеть тут, когда вокруг творится черт знает что, я не собирался. Когда в очередной раз запиликал Сашин мобильный и динамик затрещал от криков, я не выдержал. Бессонная ночь и напряженные нервы дали о себе знать. Выхватив из Сашиных рук трубку, я громко сказал, перебивая бесконечный поток требований:
   - Иди в задницу!- нажал отбой и ответил на красноречивый, полный негодования взгляд Александра.- Забей. В крайнем случае, можешь сослаться на меня.
   - Ты охренел?!- обрел дар речи Саша, забирая мобильник обратно.
   Я не совсем понял вопрос это или утверждение, поэтому не стал реагировать. Допивая пиво, покосился на запертую дверь серверной и спросил:
   - Так что будем делать? Надо решать проблему, а то меня-то точно уволят, если живы останемся, а у тебя еще будет шанс.
   У Саши всегда имелось множество идей по всевозможным поводам, сегодняшний не стал исключением. Он предложил простой, на первый взгляд, дельный план. С помощью кабеля витой пары, привязанного одним концом к массивному столу, мы соорудили нехитрую ловушку. Мне досталась роль приманки, а Саша должен дернуть кабель, об который, согласно плану, споткнется Сергей. После чего с помощью этого же кабеля мы свяжем его и оттащим как можно дальше от серверной.
   Все пошло не так, как планировалось. Мы открыли дверь и попытались привлечь внимание Сергея, выкрикивая в его адрес обидные, на наш взгляд, слова, но это не принесло желаемого результата. Он спрятался за одним из серверных шкафов и не спешил выходить. Осторожно заглядывая внутрь, мы с Сашей сошлись на мнении, что он за крайним сервером в дальнем углу.
   - Почему он не выходит?- спросил я.
   - Не знаю. Может, пойдешь у него спросишь?- ответил Саша.
   Должен признать, что из всех его идей, эта, на мой взгляд, самая неудачная. Но делать нечего: так как Саша весит в полтора раза больше и менее подвижный, отправиться за крайний сервер пришлось мне, а он остался на своем посту с кабелем в руках.
   Осторожно, психологически готовясь к неожиданному нападению, я пересек комнату пять на три метра и заглянул за высокий железный шкаф. Вопреки моим ожиданиям, Сергей не проявил агрессии. Он стоял, опустив руки вдоль тела, и смотрел застывшим взглядом сквозь стену.
   - Эй, Серый!- окликнул я его.
   Сергей не шевельнулся. На его застывшем лице не дрогнула ни одна мышца. Я вытянул руку и помахал ладонью перед его лицом. Никакой реакции. Громко хлопнул в ладоши. Результат тот же.
   - Серега, ты что, совсем не голодный?- спросил я.
   Сергей не ответил.
   - Саша!- позвал я.
   - Что?- отозвался коллега.
   - Иди сюда, и кабель прихвати. Странный из него зомби получился.
   - Его и при жизни нельзя было нормальным назвать,- заходя в комнату, сказал Саша.- Так что ничего удивительного.
   Несмотря на внешнюю отрешенность, Сергей оказался не таким уж безразличным к происходящему. Стоило нам попытаться завести его руки за спину, он с силой оттолкнул меня. Я не удержался на ногах и упал. Сильно ударился головой о стену, и перед глазами все поплыло. Сергей переключился на Сашу, попытался его схватить, но Саша, естественно, всеми силами этому воспрепятствовал. Между ними завязалась борьба.
   Я сел на полу и попытался сфокусировать зрение. Появилось ощущение, что почти возле макушки мне в голову медленно вбивают толстый длинный гвоздь.
   До того, как я успел подняться, борьба в углу прекратилась и, оставив Сашу в покое, Сергей направился в мою сторону. Я хотел быстро вскочить, но голова закружилась и ноги подкосились. Я присел на корточки. Сергей остановился возле меня и проделал не хитрый маневр. Он просто упал на меня, придавив своим телом. Попытался дотянуться руками до моего лица, но я схватил его за рукава толстовки и всеми силами попытался пресечь вторжение в личное пространство. Не то что я против такой тесной дружбы, но свое лицо, пусть и не очень симпатичное, я очень ценил.
   Неизвестно, сколько бы мы так провалялись, пытаясь разрешить столкновение интересов, если бы не вмешался Саша. Сзади он обвил кабелем горло Сергея и с силой потянул на себя. Это не помогло. Тогда он обвил кабелем правую руку гадского зомби, которую я упорно не подпускал к своему лицу.
   - Отпускай правую, заламывай левую!- крикнул Саша.
   Так я и сделал. Мы заломили Сергею руки и связали их у него за спиной. Связали как следует, кабеля не пожалели. Не только руки, но и ноги. Далеко унести его мы не смогли. Сергей оказался слишком тяжелым, к тому же ощущение, что в мою голову все еще продолжали вбивать гвоздь, сохранялось. В итоге вынесли его из офиса в коридор и привязали к батарее.
   - Предплечье расцарапал зараза,- пожаловал Саша, когда мы занялись восстановлением работы серверов.
   Напакостить этот гадский зомби успел изрядно. Но нет ничего, что не смогли бы починить два администратора с помощью набора инструментов, запасных частей и упаковки баночного пива. Сашу, правда, пиво зацепило сильнее обычного, я его никогда таким не видел.
   За полтора часа мы кое-что поменяли, кое-что перенастроили и, когда все снова заработало, захмелевший коллега захотел позвонить директору и послать его уже от своего имени. Пять минут я его отговаривал, а когда мне это удалось, предложил поехать ко мне и продолжить веселье, взяв еще пива и чипсов.
   - Я бы с радостью, да что-то хреново мне,- ответил на предложение Саша.- Поеду лучше домой, отлежусь. Оксане позвоню, она меня быстро в чувство приведет.
   - Как хочешь,- грустно сказал я.- Звони, если что.
   Закрыли офис и разошлись. В маршрутку садиться я побоялся. Таксисты как сквозь землю провалились. Поймал частника. Тот содрал с меня пятьсот рублей. По дороге рассказал то, что городские власти грозятся ввести чрезвычайное положение и комендантский час.
   Поднявшись в квартиру, я закрыл дверь и в состоянии полной апатии сел на тумбочку в прихожей.

Глава 3

Откройте полиция

1 ноября

  
   Михаил Павлович всегда спал чутким сном. В его окнах стояли трехслойные стеклопакеты, сделанные по особому заказу. Стены при ремонте зашили гипсокартонном, под который уложили слой базальтовой ваты для звукоизоляции. Соседи старались особо не шуметь, зная, кто живет в тридцать второй квартире и как этот человек может быстро и эффективно решать конфликтные ситуации.
   Михаил Павлович лег пораньше накануне вечером, но выспаться ему не дали. В половине четвертого зазвонил телефон. Зазвонил настойчиво. Михаил Павлович потянул руку к трубке еще до того, как проснулся. Поднес динамик к уху и сквозь сон, пробубнил:
   - Вас слушают.
   - Палыч, это писец! Извини за выражение. Без тебя никак не обойтись.
   - Кожинов, ты что ли?- просыпаясь, спросил Михаил Павлович.
   - Так точно товарищ генерал-лейтенант, я. Просыпайся, Палыч, беда.
   - Что случилось, доложи по существу?
   - Да черт его поймешь, с ума сойти можно, трупы поднимаются и на людей нападают.
   - Какие еще трупы? Почему нападают, мотивы?- рукой потирая глаза, а ногами ища тапочки, попытался вникнуть в ситуацию Михаил Павлович.
   - Какие еще мотивы?! Не знаю, жрать хотят или с ума сошли. Уже четыре случая за два часа. Шестеро пострадавших, два трупа. То есть трупов шесть, но два трупа и четыре трупа, только не трупа.
   Михаил Павлович проснулся окончательно. Включил свет, посмотрел на часы. Выругался в сердцах. Вслух же сказал совсем не то, что подумал, ибо был человеком выдержанным и культурно воспитанным. Жена Нина Васильева тоже проснулась и вопросительно смотрела на мужа.
   - Кожинов, что ты несешь? Вы там что, водку пьете?
   - Палыч, не обижай, я на работе не пью. Сам толком ничего не пойму, но нюхом чую, сутки будут еще те. Машину к тебе уже отправил, ждем.
   - Ладно, отбой. Сейчас приеду, разберемся, кто труп, а кто нет.
   Михаил Павлович посмотрел на встревоженную супругу.
   - Не волнуйся, какие-то психи на Хэллоуин переполох устроили.
   Михаил Павлович умылся. Надел форму. Кофе решил выпить в управлении. Перед тем как выйти из квартиры, обратился к жене:
   - Ложись спать. Только двери хорошо закрой, из дома утром не выходи, пока я не позвоню.
   - Ой, что ж там такое?- вздохнула Нина Васильевна.
   - Не знаю, разберемся. Из дома не выходи, пока не позвоню,- повторил он.- Поняла?
   Служебная машина ждала у подъезда. Дополнительно прислали машину сопровождения. Увидев ее, Михаил Павлович нахмурился. По дороге в управление он все время вспоминал тревожный сон, из которого его вырвал телефонный звонок.
   В приемной уже собрались все замы и главы структурных подразделений. Кофе пришлось совместить с началом экстренного заседания, чего Михаил Павлович делать не любил, но в этот раз бодрящий напиток был жизненно необходим.
   - Доложите обстановку!- потребовал начальник главного управления министерства внутренних дел по области Михаил Павлович Полтавин.
   До последней минуты Полтавин надеялся, что его зам, начальник полиции генерал Кожинов Игорь Юрьевич все-таки поддался старой привычке, с которой завязал два года назад, и у него случилась белая горячка. Но глядя в его ясные не на шутку обеспокоенные глаза, Полтавин понял, что ситуация действительно серьезная. Это подтверждал рапорт, который читал начальник главного следственного управления Костылек Федор Владимирович.
   - Сегодня в ноль часов тридцать минут в районе северного водохранилища зафиксирован случай нападения предположительно буйного помешанного, чья личность на данный момент не установлена, на гражданку Глушко Анну Михайловну. Злоумышленник набросился на гражданку Глушко и зубами нанес ей рваные раны с целью поглощения оторванной плоти...
   Один из присутствующих поперхнулся и громко откашлялся. Извинившись, он сделал вид, что внимательно изучает какие-то бумаги. Костылек выдержал паузу и, убедившись, что больше никто не собирается кашлять, чихать, а так же издавать других утробных звуков, продолжил:
   - В результате гражданка Глушко получила ранения лица и обеих рук, средней степени тяжести. В данный момент она госпитализирована и находится под наблюдением врачей. Злоумышленник был задержан патрульно-постовой службой, вызванной на место происшествия очевидцами. Задержанный проявил крайнюю степень невменяемости, а его состояние было расценено врачами скорой помощи как невозможное.
   - Что значит - невозможное?- не удивляясь, а еще больше нахмурившись, спросил Полтавин.
   - Злоумышленник находится в состоянии не совместимым с жизнью, то есть фактически мертв. Причиной смерти по всем признакам стало утопление. Тело характерно раздулось и находится в стадии разложения. На данный момент задержанный находится в камере предварительного заключения тринадцатого отделения полиции.
   Костылек сделал паузу и посмотрел на шефа. Михаил Павлович сосредоточенно разглядывал на свои руки и молчал. Он чувствовал, что дальше рапорт будет еще хуже. Костылек потер лоб и продолжил:
   - Примерно в это же время в ноль часов тридцать две минуты из морга центральной городской больницы поступил вызов. Прибывший на место происшествия патруль обнаружил картину аналогичную случившейся возле водохранилища. Доставленный в морг гражданин Куйбышев Антон Анатольевич, умерший от сердечного приступа, начал подавать признаки жизни в виде двигательной активности. Стажер Дмитрий Николаевич Гаркушин, помощник патологоанатома, при виде происходящего лишился чувств и в бессознательном состоянии принял горизонтальное положение относительно пола.
   - Кто это писал?- не поднимая глаз, спросил Михаил Павлович.
   - Следователь оперативно следственной группы Комичев Евгений Дмитриевич,- ответил Костылек.
   - Продолжайте полковник.
   - Санитарка Дюхтева Надежда Петровна, ставшая свидетелем нездоровой активности недавно умершего тела...
   - Какой активности?- не удержался от вопроса генерал Кожинов.
   - Нездоровой,- уточнил Костылек,- гражданка Дюхтева, поддавшись приступу панического страха, покинула здание морга и, добравшись до телефона в приемном отделении травматологического пункта, вызвала наряд полиции.
   - Ладно. Давай вкратце и ближе к делу,- потребовал Михаил Павлович.- А то с этими гражданками и положениями относительно пола мы до утра будем тут заседать.
   Костылек отложил папку, тяжело вздохнул и продолжил:
   - Приехали наши ребята на вызов, а этот Антон Анатольевич сидит, стажера ест: лицо обглодал, горло разорвал. Скрутили его, тот и не особо сопротивлялся. Врач глаза выкатил и говорит, что такого не может быть. Через сорок минут ребят из следственной группы покусал, признанный умершим стажер. В него всадили две обоймы из ПМ, а ему и дела нет. Успокоился только от выстрела в голову. Есть еще два случая, один пострадавший скончался на месте.
   Раздался стук в кабинет. С круглыми, как блюдце, глазами влетел зам начальника полиции и, спросив разрешения у генерал-лейтенанта, что-то быстро наговорил на ухо непосредственному начальнику генералу Кожинову.
   - Ну, что там еще?- почти шепотом спросил Михаил Павлович.
   - Жертвы мертвецов умерли, все до единого, а после смерти ожили и напали на живых.
   На несколько минут в кабинете повисла полная тишина. Полтавин собрался с мыслями и громко озвучил ряд принятых решений:
   - Необходимо нейтрализовать всех потенциально опасных мертвецов и организовать карантин тех, кто имел с ними прямой контакт. Поднять все подразделения по тревоге, вызывать из отпусков, отменить выходные. Усилить наряды. Свяжитесь с медиками, объясните ситуацию. С мертвецами не церемониться. Как только удастся установить, что это мертвец, открывать огонь на поражение. Федор Владимирович, как нарядам определять, что перед ними оживший труп?
   - Невменяемый и бросается на людей? - неуверенно спросил Костылек.
   - Это ты у меня спрашиваешь, Федор Владимирович?
   Полтавин немного повысил тон, и все подчиненные напряглись. Уши Костылька покраснели, он молча уставился в рапорт. Бури не последовало. Полтавин глубоко вдохнул, медленно выдохнул и поднялся со своего места.
   - Если мы будем отстреливать всех, кто невменяем и кидается на людей, придется полгорода положить. Кожинов, какой инструктаж получат твои подчиненные?
   - Нужно проконсультироваться с медиками, возможно со штатными психологами, а потом составить инструкцию.
   - Добро, Кожинов,- обходя стол, сказал Михаил Павлович.- Но сделать это надо как можно быстрее. Все, закончили. Еще раз повторяю, действовать надо быстро, пока ситуация не вышла из-под контроля.
   - Есть!- в один голос ответили замы и начали расходиться.
   Михаил Павлович отдал приказ и при этом у него возникло ощущение дежавю. Он точно знал, что это уже было с ним. Всего час назад. Во сне. До сих пор генерал-лейтенант не верил в вещие сны и прочую чепуху, но все, что он увидел ночью, сбывалось до мельчайших подробностей. Чем дальше, тем ужаснее был сон. Наливая воду в стакан, Михаил Павлович посмотрел в темное окно и одними губами произнес:
   - Боже упаси...
  

*****

  
   Вадим спал без снов. С вечера он выпил такое количество алкоголя, что даже если бы сны ему и снились, то запомнить их мозг был не в состоянии. Мутное болото, в котором увязло сознание, дрогнуло. Что-то потащило Вадима на поверхность. Он открыл глаза, но не обнаружил света, который видел сквозь сон. Вместо этого перед ним закружилась заполнившая комнату темнота. Вадим сел. Слабый писк старенького мобильника настойчиво потребовал внимания.
   - Кто еще?- проворчал он и взял трубку.
   - Ершов. Ты когда за городской телефон заплатишь?- вырвался из динамика голос дежурного.
   - Не твое дело,- ответил Вадим.- Что надо?
   - Что надо, что надо?- обиделся дежурный.- Вставай давай, конец света проспишь! Приказано собрать всех, это не учебная тревога. У нас в городе какая-то хрень творится.
   - Какая еще хрень?- пытаясь остановить кружащиеся стены, спросил Вадим.
   - Не знаю, Ершов. Неведомая...
   Проклиная все на свете, Вадим поднялся с кровати. Стараясь не задевать мебель, по холодному полу проковылял в ванную. Он собирался заливать в себя алкоголь до вечера воскресенья, ни о чем не думать, ничего вокруг не замечать. ЧП в похмельное утро субботы не входило в его планы. Вадим умылся и нехотя посмотрел в зеркало. Заплывшие черные глаза, не ровный после нескольких переломов нос. Он провел пальцами по темно-русым волосам, там, где на висках совсем недавно проступила седина.
   - Ну и рожа у тебя,- сказал Вадим отражению.
   Отражение тактично промолчало.
   Через два часа лейтенант полиции особого назначения Вадим Ершов со своим подчиненным Артемом Николаенко усилил патрульный наряд. Первый для них вызов поступил с улицы Пушкинской, где в маршрутном такси одна из пассажирок подверглась нападению неадекватного гражданина.
   Определить насколько человек мертв, если у него перед воскрешением не имелось отличительных особенностей вроде следов разложения и видимых повреждений, несовместимых с жизнью, дело непростое. Нащупать пульс или определять наличие дыхания у того, кто пытается утолить голод за счет окружающих, тоже сложно. Поэтому встретившись лицом к лицу с каннибалом, медленно жующим человеческое мясо, Вадим лично проверил другой пункт инструктажа. Он выстрелил грудь агрессора. Тот даже не посмотрел в сторону омоновца и не изменил частоту движения челюстей. Тогда Вадим произвел выстрел в голову.
   - Ну и дела, Саныч,- сказал рядовой Николаенко, когда они выходили из маршрутки.- Что за хрень, вообще, творится?
   - Спроси что полегче...- ответил Вадим.
   - Давайте быстрее!- крикнул старший постовой, капитан Панарин.- У нас еще два вызова.
   - А с этим, что делать?- оглядываясь на маршрутку, спросил Вадим.
   - Да ничего. Закроем, опечатаем, это не наша проблема.
   Не обращая внимания на причитающего водителя маршрутки, Николаенко и полицейский, похожий в бронежилете на бочонок русского лото, опечатали транспортное средство. Вадим, урвав свободную минуту, позвонил бывшей жене.
   - Лариса, привет.
   Лариса ответила не очень дружелюбно, но свинцовый туман похмелья, надежно защищал сознание Вадима от воздействия негативных эмоций извне.
   - Максима в школу не пускай сегодня. У него все равно в субботу уроков мало.
   Спокойно выслушав гневный монолог бывшей, Вадим поймал паузу в словесном потоке когда-то любимой женщины и громко, намеренно грубо сказал.
   - Телевизор включи, дура!- и тут же прервал разговор.
   Через двадцать минут Вадим еще раз позвонил Ларисе. На этот раз она охотнее разговаривала с ним и даже прислушалась к советам. Пообещала оставить сына дома, а второго мужа убедить в необходимости пойти в магазин и запастись продуктами, чтобы в ближайшие день-два не пришлось выходить из квартиры.
   - Все, мне пора,- довольный результатом, сказал Вадим и завершил вызов.
   Весь день патруль провел в разъездах. На фоне нападений оживающих мертвецов участились случаи грабежей, воровства и хулиганских выходок. Один раз патрульные чуть не открыли огонь по подросткам, которые переодевшись в зомби, пугали прохожих.
   Не было времени даже пообедать. Да Вадим и не смог бы есть при всем желании. Из-за сильного похмелья и тошноты внутрь ничего не лезло, кроме минеральной воды и кефира. Он смешал эти две животворные жидкости и употреблял их в течение дня. К вечеру омоновец почувствовал, что свинцовая тяжесть постепенно уходит из головы.
   - Двадцать второй, отзовись.- ожила рация.
   - Да сколько ж можно,- застонал Николаенко.
   - Двадцать второй слушает,- ответил старший.
   - Девятнадцатый запросил помощь. У них там полный дом трупов. Переулок Герасименко восемьдесят пять. Вы далеко?
   - Два квартала,- нехотя ответил капитан Панарин.
   - Поторопитесь, ситуация серьезная.
   - Понял, уже едем,- отозвался Панарин.
   Подъезжая к дому под номером восемьдесят пять, полицейские увидели, что у въезда во двор над телом в полицейской форме собралось четверо мертвецов. Сидя кто на корточках, кто на коленях, они не спеша утоляли голод. Рядом лежали тела еще троих граждан, не подававших признаков жизни. Вадим и Артем выскочили из машины еще до того, как она полностью остановилось. Четыре одиночных выстрела, и четверо мертвецов прилегли рядом с полицейским.
   - Лейтенант Кломийцев,- опознал мертвого полицейского капитан Панарин.
   - Как вы его узнали?- спросил Вадим.
   - На ботинки посмотри. В таких ботинках только он ходил,- ответил Панарин.
   Вадим посмотрел на ботинки. Они были не форменными. Натовские берцы, хорошая кожа. "Кто ему только разрешил их носить",- подумал Вадим, внимательно осматривая улицу.
   - В девятнадцатом было четыре человека,- задумчиво сказал Панарин, так же осматриваясь по сторонам.- Двое наших и двое ваших. Вопрос, где они сейчас?
   - Вопрос хороший,- сказал Вадим.- Осмотрим дом?
   - Осмотрим, куда же деваться. Илюха, пошли,- сказал своему напарнику Панарин и вразвалочку направился к первому подъезду злополучного дома.
   Вадим кивнул Артему, и тот, подобрав оружие лейтенанта, вытащил у него запасные магазины.
   Дом представлял собой серую кирпичную пятиэтажку с двумя подъездами. На первом подъезде стояла железная дверь с домофоном. Прежде чем капитан успел взяться за ручку двери и проверить работает ли магнитный замок, его окликнул Вадим.
   - Капитан. Может, лучше мы вперед пойдем?
   - Пока еще я тут старший и сам буду решать, кто куда пойдет,- не очень дружелюбно ответил Панарин.- Понял, лейтенант?
   - Как скажешь, старший,- ответил Вадим.
   Дверь не поддалась капитану. Панарин набрал номер десять на домофоне, послушал гудки, сбросил, набрал одиннадцать. Набирая номера по очереди, он добрался до двадцатого.
   - Кто там?- спросил женский голос.
   - Откройте, полиция.
   - Полиция уже приезжала,- настороженно сказала женщина.
   - Мы подкрепление, - растягивая слова, сказал Панарин.- Открывайте.
   - Из какого вы отделения?- не унималась женщина.
   - Послушайте, дамочка,- вмешался напарник,- открывайте скорее, пока эти психи к вам не вломились. Когда начнете звать на помощь, будет поздно.
   Домофон пропиликал противную мелодию. Капитан Панарин поздно сообразил, что автомат надо перевести из-за спины в положение для стрельбы. Дверь резко распахнулась, ударив напарника капитана. Илью спасла каска, но от неожиданности он сделал шаг назад, а на капитана из подъезда вывалилось сразу двое мертвецов. Завозившись с автоматом, капитан не успел отойти, и все трое упали на землю.
   - Е-е-е...
   Выстрелы заглушили слова Панарина. Омоновцы не растерялись и открыли огонь на поражение. Двое мертвецов тут же затихли. Автоматический механизм потянул дверь обратно, но из проема один за другим поперли люди с остекленевшими глазами, перекошенными лицами и далеко не благими намерениями.
   - Что за нах...
   Слова капитана вновь заглушили выстрелы. С округлившимися глазами Панарин отполз назад. Еще пятеро упали возле подъезда и в дверях. Панарин поднялся на ноги и уже сам открыл огонь по двоим мертвецам, пытавшимся перебраться через тела в проходе.
   - Как такое получилось?- спросил у Вадима Николаенко.- Они что, предупреждений не слышали по радио и телевизору.
   - Блин!- в сердцах крикнул Панарин.- Это же надо!
   Чуть выше запястья из раны сочилась кровь. Рассмотрев руку капитана, Вадим тут же пошел к машине и связался по рации с дежурным.
   - Двадцать второй вызывает первого.
   - Слушаю, двадцать второй. Что там у вас?
   - Из девятнадцатого нашли пока одного. Лейтенант Коломийцев погиб при исполнении. Нуждаемся в подкреплении. У нас раненный.
   - Что с раненным?- спросил дежурный.
   - Контакт с зараженными,- коротко ответил Вадим.
   - Раненного в карантин. Подкрепления дать не можем: тяжелая ситуация во всем городе. Двадцать второй, как понял?
   - Понял тебя, первый. Отбой,- Вадим положил рацию и обратился к Панарину:- Капитан, сдай оружие и садись в машину.
   Капитан Панарин поднял руку, еще раз внимательно осмотрел рану, затем, как будто ища помощи, оглянулся по сторонам.
   - Капитан, послушай,- сказал Вадим.- Может, все обойдется, обработают рану, вколят антибиотиков, и ничего страшного не случится.
   - Обойдется, как же,- сквозь зубы выдавил Панарин.
   Долго уговаривать капитана не пришлось. Он сдал оружие и сел в машину. Руку ему быстро обработали перекисью, но перевязать себя Панарин не дал, зажал рану тампоном, сделанным из бинта, и попросил как можно быстрее отвести его в карантин. Все знали, что времени у него мало.
   - Мы тут пока порядок наведем,- сказал Вадим Илье.- А ты отвези своего капитана и обратно за нами. Ясно?
   - Ясно,- ответил Илья.
   - Саныч?!- удивленный возглас Николаенко ничуть не смутил Вадима.
   - Езжайте, а мы пока здесь закончим. Не дрейфь Артем, мы с тобой тут быстро управимся.
   На вводном инструктаже говорили, что заражение происходит в девяноста пяти процентах случаев при попадании частиц ткани оживших мертвецов в кровь пострадавших. Необратимые последствия наступали во временном отрезке от получаса до двух часов в зависимости от состояния здоровья. Информации было мало. Вадим понимал, что они в поле гоняют зайца лопатой и нужны глобальные меры. Чрезвычайное положение до сих пор не ввели, и это, по его мнению, огромная ошибка.
   Вадим взял из машины две портативные рации, забрал боезапас капитана Панарина, кивнул Илье и захлопнул дверь. Полицейский уазик умчался в сторону госпиталя МВД, где организовали карантин для стражей порядка, а Вадим и не на шутку обеспокоенный Артем остались у подъезда.
   Солнце пошло на убыль. Температура воздуха падала. От колючего осеннего ветра лицо Вадима защищала черная маска, а вот в душу беспрепятственно закралось гадкое и липкое предчувствие большой беды.
  

Глава 4

Отложенное на потом

1 ноября

  
   Таня долго не могла дозвониться маме. После пятнадцати минут безуспешных попыток она наконец-то услышала родной голос. Разговор состоялся короткий. Девушка пообещала маме, что не будет тратить время на сборы, возьмет только документы, сядет в машину и без остановок поедет домой.
   Ее родители жили в небольшом поселке на границе области. Папа занимался фермерством, ему принадлежала земля, на которой он выращивал пшеницу. Последний год был наиболее удачным, и любящий отец купил дочке подержанный Мини Купер. Стоил он почти, как иная новая иномарка, но Таня хотела именно его. Сейчас светло-голубая мечта с кожаным салоном ждала хозяйку во дворе.
   Несмотря на то, что отопление еле грело, Таня ходила по комнате в нижнем белье и босиком. Когда встал вопрос о том, что одеть, вопреки обыкновению, ответ нашелся быстро: серые спортивные штаны, такого же цвета олимпийка с капюшоном и дутая красная безрукавка.
   Закрывая двери, она не заметила, как по лестнице кто-то тихо спустился и попытался незаметно проскочить у нее за спиной. Вытащив ключ из замка, девушка повернулась и налетела на юркую сухую старушку. От неожиданности Таня взвизгнула.
   - Что орешь?- противным голосом спросила старушка.
   Не дав возможности ответить, соседка продолжила спускаться.
   - Овца,- вполголоса сказала Таня.
   - Дура деревенская,- еле слышно пробормотала старушка.
   Когда соседский этикет был соблюден, Таня нажала на кнопку лифта, но тот не работал. Дав старушке фору в два этажа, девушка поспешила вниз.
   Выйдя из дома, Таня поняла, что забыла ноутбук. Она посмотрела на машину, припаркованную в пяти шагах, потом на дверь подъезда. После недолгой внутренней борьбы пошла к машине.
   - На фиг!- твердо сказала девушка.
   Она нажала на кнопку брелока сигнализации, но не получила привычного отклика. Попробовала еще раз, сильнее, но ее малышка не хотела признавать хозяйку. Таня открыла дверь ключом, попыталась завести двигатель, но он не подал признаков жизни.
   В последнее время машина заводилась плохо. Папа говорил ей, что надо поменять аккумулятор, но все было некогда. Машина ездила, а небольшая возня при старте двигателя Таню не сильно беспокоила. Сначала не было времени из-за работы, а после увольнения пришлось экономить деньги. Сдерживая желание биться головой об руль, она поняла, что ей надо чаще слушать папу.
   Ее руки крепко сжали руль, а в голове закрутились мысли о том, как ей разрешить эту ситуацию. Стук в боковое стекло застал девушку врасплох. Приятный немолодой мужчина, с которым она всегда здоровались, стоял рядом с машиной и что-то говорил.
   Таня попыталась опустить стекло, нажала на кнопку, но стекло не двинулось с места. Она открыла дверь и поприветствовала соседа:
   - Добрый вечер.
   - Сегодня с этим можно поспорить,- заметил он.- Не заводится?
   - Да, вот...- вздохнув, ответила Таня.
   - Ехать срочно надо?- спросил сосед.
   - Срочнее некуда,- подтвердила Таня.
   - Тогда давай подкурю,- предложил он.
   - Что простите?
   - Аккумулятор твой подзаряжу,- пояснил сосед.
   - А-а, была бы вам очень признательна.
   - Тогда вытаскивай ключи и открывай капот.
   Сосед сел в свой высокий джип, припаркованный неподалеку, подъехал и остановился возле Таниного Мини Купера. Пока он открывал капот и соединял два аккумулятора кабелями, из соседнего подъезда вышла молодая пара с сумками в руках. Как и Таня, оделись они в спортивные костюмы. Не поздоровавшись и не обратив внимания на соседей, погрузили сумки в новенькую ладу, и быстро выехали из двора.
   - Хоть бы поинтересовались, нужна ли помощь,- усмехнулся сосед.- Дай бог, чтобы им в трудную минуту такие же, как они не встретились. Я сейчас заведусь, минут десять придется...
   Он внезапно замолчал. Из упирающегося в дом переулка во двор зашли трое странных людей. Они еле плелись, волоча за собой ноги.
   - Ну и дела,- спокойно сказал сосед.
   Вместо того чтобы заводить машину, он подошел к задней двери, немного покопался и достал монтировку. Таня отошла за Мини Купер, с опаской присматриваясь к странным прохожим.
   - Что это с ними?- спросила она.
   - Похожи на тех, кого в новостях показывают,- он взвесил в руке монтировку и подмигнул Тане.- Не бойся.
   Сосед был давно уже немолод, его большой живот переваливался через ремень, но выглядел он довольно крепким мужчиной, и Таня поверила его словам. Она подумала, что не знает его имени. За тот год, что они с Мариной снимают квартиру, она так и не удосужилась спросить. Девушка пообещала себе, что как только все утрясется, она обязательно это исправит.
   Троица из новостей заметила людей, стоящих возле машин, и направилась к ним.
   - Эй!- крикнул сосед.- С вами все в порядке?
   Двое мужчин и женщина ничего не ответили, продолжая медленно двигаться по направлению к ним.
   Мужчине, который приблизился первым, сосед нанес удар монтировкой, проломив череп. Мужчина рухнул на колени, обмяк и уткнулся лицом в асфальт. Таня вскрикнула. Почувствовав близость цели, оставшиеся проявили неожиданную прыть, кинувшись на соседа с двух сторон.
   - Тат!- вырвалось у соседа, когда он резко оттолкнул женщину и наотмашь врезал монтировкой по зубам второму мужчине.
   - Ужин отставить!- приказал он, сокрушая возмутителей спокойствия.- Ты смотри, чего удумали.
   У Тани перехватило дыхание, и она не смогла даже вскрикнуть, когда из переулка показались такие же странные люди. Новых было в три раза больше. Так же, как и предыдущие, еле перебирая ногами, пустыми глазами они как будто искали что-то. Но вот их взгляды сошлись в одной точке. Там, где стояли девушка и ее бравый сосед.
   Таня закрыла рот рукой, проглотив застрявший в горле крик. Она не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Еще недавно она пила горячий кофе, общалась в интернете, и все было в порядке, но стоило ей немного вздремнуть, и мир перевернулся с ног на голову.
   - Иди-ка ты обратно в дом!- громко сказал сосед, при этом он быстро закрыл все двери своего джипа.- Тут без милиции не обойтись.
   - Без полиции,- поправила его Таня и быстро пошла к подъезду.
   - Без них тоже,- буркнул сосед, отсоединяя кабели от своего аккумулятора.
   С соседом их пути разошлись. Он бросил кабели на землю, сел в джип, завелся и резко сдал назад, сбив двоих буйных. Перед тем как зайти в подъезд Таня увидела, как странные люди поковыляли за отъезжающей машиной. Она убедилась, что магнитный замок надежно удерживает дверь, достала мобильный телефон и набрала номер полиции.
   - Линия перегружена. Попробуйте позвонить позже,- раздалось из динамика.
   Запиликал домофон, и у Тани все сжалось внутри. Дверь открылась, но это оказалась все лишь противная старушка, с которой девушка столкнулась на лестничной площадке.
   - Господи, господи,- причитала женщина.
   Проносясь мимо, старушка задела Таню. От неожиданности девушка выпустила из рук мобильный, и он упал на бетонный пол. Округлившимися глазами она проводила убегающую старушку.
   - Старая кобыла!- придя в себя, выругалась Таня.
   Она быстро собрала части развалившегося телефона, вставила батарею, закрыла заднюю крышку. Затаив надежду, нажала на кнопку включения, но мобильник не ожил. Таня тяжело вздохнула и по-звериному зарычала в сторону верхних этажей. Не прекращая стонать от отчаяния, она поднялась к себе.
  

*****

  
   Застывшие мысли нехотя зашевелись в гудящей голове. Мои родители всегда казались мне чем-то незыблемым. Когда мне было четыре года, мама собиралась уезжать на похороны бабушки, я закатил истерику, потому что не мог себе представить, как останусь без нее. Не помню, как меня успокоили, но этот случай врезался в память на всю жизнь. С годами эта привязанность становилась все меньше и меньше, пока в один прекрасный день я не заявил, что уже взрослый и собираюсь жить отдельно.
   Мне на мгновение показалось, что я слышу мамин голос и ощущаю ее теплые руки. Всего на секунду и тут же ощущение пропало. Слезы потекли сами собой. Лавиной накатило отчетливое понимание, что этого никогда больше не случится.
   Постепенно я вспомнил, как меня успокоили в день, когда мама должна была уехать. Папа сказал, что я мужчина, а мужчины не плачут, это привилегия девочек. Не знаю, насколько я его понял в тот момент, но плакать перестал. Позже я узнал, что слезами ничего не изменить, а злость, которая приходит, если сдерживаться, помогает стать сильнее.
   Утерев слезы, я разулся и включил свет в прихожей. Хотелось забыться. В холодильнике оставалась наполовину пустая бутылка водки. Так уж случилось, что я предпочитаю пиво, а прозрачную жидкость оставил контакты протирать или порезы при бритье дезинфицировать, но сейчас, пришло время употребить ее по прямому назначению.
   Едва я двинулся в сторону кухни, как со стороны балкона донесся грохот. Звук падающих предметов обеспокоил меня не на шутку. В голове мгновенно прояснилось. На цыпочках, стараясь не шуметь, прошел в комнату. Я четко помнил, что не открывал дверь на балкон, а сейчас она нараспашку.
   Осторожно подойдя к открытой двери, я выглянул наружу. Среди упавших со старого стола коробок лежала хозяйка квартиры. Лежала неподвижно.
   - Валентина Петровна,- позвал я.- Вам нехорошо?
   Валентина Петровна не ответила. Я вышел на балкон, ощутив через носки холодную плитку на полу. Чего она притащилась так рано? Как будто и правда конец света почувствовала и захотела поскорее получить с меня квартплату.
   Попробовал ее растолкать - безрезультатно. Пульс нащупать не удалось. Что с ней делать? В комнату тащить страшно, вдруг оживет и накинется, а бросать здесь вроде как не по-человечески. Тут я вспомнил, сколько она берет с меня за квартиру, отбросил терзания совести и вернулся в комнату. Закрыл дверь и позвонил в скорую помощь, но не тут-то было. Громкий, противный сигнал обрывал все вызовы.
   На этой печальной ноте я потопал к холодильнику, по дороге нацепил тапки и закрыл входную дверь на второй замок. Водка ждала меня на своем месте - в нижнем отделении.
   Первая стопка пошла хорошо. С закуской вторая пошла еще лучше. Постепенно двести пятьдесят грамм, оставшиеся в бутылке, ровно легли на выпитое с Сашей пиво. Учитывая мой сравнительно небольшой вес и бессонную ночь, этого с лихвой хватило для снятия стресса.
   Бутылка отправилась в мусорное ведро, а у меня появилось непреодолимое желание спать, но даже в подвыпившем состоянии не хотелось возвращаться в комнату, где от трупа на балконе меня будет отделять только застекленная дверь. Выход нашелся быстро. Я сел за стол положил голову на руки и провалился в вязкую темноту.
   Проснулся затемно. Разбудил непонятный шум за окном. Сначала подумал, что кто-то запускает фейерверки, но выглянул во двор и увидел, как люди в камуфляже и масках расстреливают не по сезону одетых мужчин и женщин, без страха идущих на пули.
   Сколько тел уже лежало на земле, в темноте рассмотреть было трудно. Решил выйти на балкон. Прошел в комнату, включил свет и чуть не наложил в штаны. Через дверное стекло на меня смотрели два мутных глаза - Валентина Петровна восстала из мертвых.
   Я подошел ближе, и Валентина Петровна дернулась ко мне навстречу, ударилась лбом о стекло и отошла назад. Протянула руку и поскребла ногтями гладкую поверхность преграды, несколько раз открыла и закрыла рот, показав идеальные вставные зубы.
   С еще большим упорством я вновь попробовал дозвониться в полицию или скорую. Опять без толку. Посмотрел на Валентину Петровну, а она посмотрела на меня, и мне показалось, что с осуждением. Она даже покачала головой, как при жизни.
   - И что мне с вами делать?
   Не спуская с меня глаз, Валентина Петровна снова попыталась пройти сквозь дверь, ударилась головой, отошла на шаг назад и повторила действие. Похоже, что биться головой о стекло ей понравилось, во всяком случае, останавливаться она не собиралась. Звук ударов сильно действовал на нервы. Я вернулся к окну на кухне, в надежде докричаться до людей в камуфляже, но, кроме мертвых тел, за окном уже никого не было.
   Недолго думая, я включил компьютер. Спасаясь от психической атаки умершей хозяйки, надел наушники и запустил музыку. Новости в сети расстроили еще больше. Феномен оживших мертвецов наблюдался по всему миру.
   Из родной столицы информация доходила противоречивая. Центральные телевизионные каналы прекратили вещание, а зарубежные СМИ сообщали о том, что их корреспонденты в Москве не выходят на связь.
   Открыл сайт новостей, пробежался по заголовкам. Премьер министр поручил разобраться с биологической угрозой. Патриарх всея Руси призвал покаяться. Звезда сериалов в шоке от того, что случилось на пороге ее дома. Еле удержался от того, чтобы не плюнуть в монитор.
   Открыл другой сайт. Внимание сразу же привлекла ссылка на прямую трансляцию. Щелкнул мышью по ссылке, открылась страница с видео, в котором президент Российской Федерации делал заявление:
   - Ситуация тяжелая, но как вы знаете, легких у нас не бывает. Сегодня мы оставили Москву, но если помните, двести лет назад уже был подобный прецедент. Мы оставили столицу, чтобы собраться с силами, понять, с чем пришлось столкнуться, и выработать адекватный план действий. Я призываю всех здравомыслящих людей не верить громогласным заявлением тех, кто кричит, что может спасти Россию. Это невозможно,- президент осекся, но тут же поправил сам себя,- то есть я хочу сказать, что спасти Россию может только законная власть, имеющая для этого все основания и необходимые инструменты.
   От этой речи снова захотелось спать. Валентина Петровна, как глупая птица, продолжала биться о стекло. С этим надо что-то сделать. Набрал в поисковой строке запрос: "Что делать с зомби?". Поисковик выдал довольно внушительный список ссылок на всевозможные сайты. Отбросив такие как: - "Что делать с зомби в Симс 3?", я начал методично изучать собранную очевидцами информацию.
   Через какое-то время вместо практических рекомендаций увлекся теоретическими спорами на темы: откуда взялась эта напасть, можно ли считать зомби мертвыми и корректно ли называть оживших мертвецов именами, которые они носили при жизни. От просмотра комментариев по поводу политкорректности меня оторвал громкий удар о стекло.
   Я обернулся к Валентине Петровне, если ее еще можно так называть. Стеклопакет выдержал удар, но усердие, с которым она пыталась попасть в комнату, вызывало новую волну беспокойства. С теоретических рассуждений я переключился обратно на практические советы.
   Советовали, по возможности, не вступать ни в какие виды контактов с ожившими мертвецами. Избегать попадания частиц мертвой плоти на слизистые оболочки и кожу. Что является причиной заражения: вирус, бактерии или еще что-то - никто точно не знал.
   В случаях если взаимодействия с зомби избежать не удается, необходимо нанести им повреждения, не совместимые с их загробной жизнью, такие, как обширные травмы головного мозга.
   Частота ударов о стекло увеличилась. Идти мне некуда, да и все мои пожитки находятся здесь. Пришлось поставить вопрос ребром. Либо я, либо рвущийся с балкона зомби. Специально накручивая себя тем, что при жизни эта женщина брала с бедного студента непомерную квартплату, я полез в кладовку.
   Топора, больше подходящего для таких случаев, на полках не нашлось, здесь лежал только увесистый молоток с гвоздодером. Вооружившись плотницким инструментом, преисполненный решимости, я направился к балкону. В голове засела отчетливая мысль: либо я, либо она.
   Стоило мне подойти к двери, как я почувствовал, что рука с молотком ослабла, ноги стали ватными, колени подогнулись. Валентина Петровна резко бросилась на стекло. От неожиданности я отклонился назад, не удержал равновесие и грохнулся на пол.
   Рядом, кроме ничего не соображающего зомби, никого не было, но мне стало нестерпимо стыдно. Стыдно от того, что я - эльф виртуального мира, достигший почти восемьдесят пятого уровня, вместо того, чтобы безудержно крушить черепа нежити, валяюсь на полу в мокрых штанах.
   Чистых штанов я не нашел. На этой неделе забросить вещи в машинку времени не было. Слишком сильно увлекся освоением нового игрового мира. Пришлось надеть джинсы с большим пятном от кофе со сливками, который пролил на себя позавчера, опаздывая на работу.
   Пока переодевался, в голове сложился план действий. Простой, но, как мне показалось, эффективный. Сходить в магазин и купить еще водки, вернуться, выпить и покончить с надоедливым зомби.
   Не выключая компьютер и свет, я натянул куртку и надел ботинки. Спустился в лифте на первый этаж, но тут же поднялся обратно. Взял банковскую карту, на всякий случай поднял с пола молоток, спрятал его под курткой и, уже полностью экипированный, отправился в магазин.

Глава 5

Пока смерть не разлучит вас

1 ноября

   - Саныч, тут рота нужна, а не двое.
   Артем не хотел соваться в дом, заселенный ожившими мертвецами, и всячески пытался оттянуть неизбежное. Именно неизбежное, потому что он хорошо знал характер командира, если тот что-то решил, то отговорить его практически невозможно.
   - Ротой мы тут друг другу ноги отопчем, а вдвоем управимся быстро,- вглядываясь в темноту подъезда, сказал Вадим.- Это же не боевики, а всего лишь доходяги. Мертвые, медленные и тупые.
   - Ага, медленные. Помнишь того бомжа?
   - Какого?- спросил Вадим, не отрывая взгляда от подъезда.- Мы их сегодня с десяток постреляли.
   - Того, который в подвале из темноты кинулся,- ответил Николаенко.
   - А-а, этот. Он, по-твоему, быстрый был? Клювом надо меньше щелкать,- Вадим внимательно посмотрел на бойца.- Кстати, ты уверен, что он мертвый был? В смысле до того, как ты его подстрелил.
   - Вскрытие покажет,- нахмурившись, ответил тот.
   - Ладно не переживай, их сейчас столько в морги свозят, что до вскрытия дело не дойдет, запишут, как зомби, и все дела. Хлястик застегни и пойдем.
   - Какой хлястик?
   Артем осмотрел себя, вся амуниция крепко держалась на теле.
   - На шлеме,- ответил Вадим.
   - Саныч, неудобно же,- пожаловался Николаенко.
   - Неудобно тебе будет в морге с биркой на пальце. Это приказ.
   - Есть,- пробормотал боец.
   Экипировались омоновцы как следует. Помимо касок и бронежилетов у них имелись специальные перчатки, защищающие не только кисть, но и предплечье. Сегодня одна из этих накладок спасла Николаенко жизнь. В темном подвале на него кинулся предположительно мертвый бомж и вцепился зубами Артему в руку.
   На улице быстро темнело, а в подъезде не горел свет. Прицепив тактические фонари к автоматам, омоновцы перебрались через тела мертвых жильцов и поднялись по ступенькам к лифту. Вадим нашел на стене выключатель, и над их головами зажглась тусклая лампочка.
   На первом этаже входные двери заложили кирпичом, за ними находились магазины с выходом на улицу. Возле лестницы, ведущей на второй этаж, они нашли тело второго полицейского из девятнадцатого патруля. От него осталось меньше, чем от лейтенанта Коломийцева. Артем выругался про себя, забрал оружие погибшего и омоновцы двинулись дальше.
   Второй этаж встретил их двумя открытыми квартирами. Вадим дал Артему знак, чтобы он ждал, а сам вошел в открытую дверь справа от лестницы. Коридор, ванная, туалет. Пусто. На кухне тоже никого. В единственной комнате не выключенный компьютер и опасливо наблюдающий со шкафа кот.
   Смутное чувство заставило Вадима вернуться на кухню. Внимательно осмотревшись, он понял, чего от него требовало подсознание. На подоконнике стояли два баллона с огурцами. Он снял перчатку, достал огурец и попробовал его на вкус.
   - Хорошо просолились,- сказал он.
   Вадим взял кружку с сушилки над раковиной и налил себе рассола. Блаженно закатив глаза, опустошил тару. Похмелье отпустило его окончательно, но тут же навалилась усталость. Вадим посмотрел в окно. На темном небе ни одной звездочки. Значит, опять дождь или даже снег. Холодная осень выдалась в этом году. Тяжело вздохнув, он вернулся на лестничную площадку.
   - Почему так долго? - спросил Артем.
   - Разговорчики,- осадил его командир и указал на вторую открытую дверь.
   Артем выругался в сердцах, но не вслух, а про себя, резко выдохнул и вошел в квартиру. Она тоже оказалась пустой. Задержавшись на минуту у зеркала в прихожей, Артем взял с полочки красную губную помаду и довольный вернулся на лестничную площадку.
   Вадим поочередно позвонил, а потом и постучал в закрытые двери. Никто не откликнулся. Проверенные квартиры Артем пометил галочкой, а на запертых нарисовал помадой жирные минусы.
   На третьем этаже все двери были закрыты. Попытки достучаться до хозяев ни к чему не привели. Зато на шум потянулись не упокоенные жильцы сверху. Трое зомби неуклюже спустились по лестнице. Омоновцы подождали, пока они отойдут от ступенек, чтобы потом не перебираться через тела и согласно инструкции прострелили им головы.
   На четвертом их ждали сразу три открытых квартиры. На этот раз первым Вадим отправил Николаенко. В прихожей, санузле и кухне никого не было, в первой комнате тоже, а вот дверь второй оказалась запертой. Артем постучал.
   - Откройте полиция!
   В ответ тишина.
   - Откройте или я буду вынужден выломать дверь!
   Снова нет ответа. Артем отошел на шаг от двери и что есть сил ударил каблуком в область замка. Из косяка полетели щепки, дверь распахнулась. Внутри темно. Омоновец осторожно вошел в комнату. Луч фонаря ушел вправо, и тут же слева из темноты резко вылетело что-то. На пластиковый щиток шлема пришелся сильный удар. Артем отступил на шаг назад, направил автомат влево и нажал на спуск.
   Выронив из рук бейсбольную биту, на пол упал парень. Артем включил свет. Убедившись, что здесь больше никого нет, он осмотрел нападавшего. На вид ему было лет шестнадцать-семнадцать.
   - Твою мать...- выругался боец.
   Он навел ствол на голову парня и выстрелил еще раз.
   - Один зомби,- отчитался Артем.
   - Стрелял дважды,- заметил Вадим.
   - Контрольный,- глядя прямо в глаза командиру, пояснил Николаенко.
   Настала очередь Вадима. Войдя в квартиру, он сразу же наткнулся на два трупа с простреленными головами. Маленькая девочка лет пяти и молодая женщина. На кухне спиной к входу на табурете сидел человек в синем камуфляже и бронежилете. Голова его лежала на столе, на котором были разбросаны компоненты домашней аптечки. В луже крови валялись таблетки, вата, перекись водорода, йод.
   Рядом со столом стоял автомат, прислоненный к холодильнику, на полу лежал шлем. Защитные перчатки покойный снял, его перебинтованная правая рука сжимала рукоять пистолета, из которого он прострелил себе голову.
   Вадим видел его раньше, но никогда с ним не общался. Он был из другого взвода. Проверив комнаты, Вадим вернулся на кухню, забрал оружие мертвого коллеги и вышел из квартиры.
   - Третий из девятнадцатого,- сказал он Артему.- Пренебрег защитой.
   Артем невольно покосился на свою правую руку, где на накладке остались следы зубов.
   Последняя открытая квартира оказалась пустой. Из четвертой никто не отозвался. Артем нарисовал помадой пометки на дверях: три галочки и один большой минус.
   Омоновцы поднялись на последний, пятый этаж. Сразу проверили дверь, ведущую на чердак. На ней висел большой амбарный замок. Двери квартир, все кроме одной, были закрыты. Пошел Вадим. Внутри горел свет, тихо работал телевизор. В спальне зараженный пожилой мужчина трапезничал примерно того же возраста женщиной.
   - И не стыдно тебе, хрен старый?- спросил омоновец.
   Пожилой мужчина проигнорировал вопрос.
   - Она ведь тебе, наверное, лучшие годы жизни отдала,- сказал Вадим, наводя на мужчину автомат.
   Из оставшихся трех квартир достучаться удалось только в одну - двадцатую.
   - Кто там?- раздался женский голос.
   - Полиция, откройте,- ответил Вадим.
   - Что там у вас происходит?- спросила женщина, не торопясь открывать.- Это вы стреляли?
   - Может, ну ее на хрен?- шепотом поинтересовался Артем.
   - Возможно, что вы единственный живой человек в доме,- не отступал командир.- Откройте.
   Он снял шлем и стянул маску с лица. Почти минуту омоновец молча смотрел на дверной глазок. Наконец замок щелкнул, дверь открылась. Перед омоновцами предстала женщина лет шестидесяти с темными крашеными волосами. Обеспокоенно оглядывая стражей порядка, женщина спросила, что случилось.
   - Вот это мы бы и хотели узнать,- спокойно произнес Вадим.
   Радужное будущее дома восемьдесят пять превратилось в трагическое настоящее благодаря роковому стечению обстоятельств, основным из которых была волна заражения мирных граждан неизвестной инфекцией. Вторым стало проведенное субботним вечером собрание по поводу образования ТСЖ.
   Женщину, открывшую дверь, звали Лидия Николаевна, она собиралась занять место председателя ТСЖ. Собрание запланировали на первое ноября и не перенесли, несмотря на сложившуюся в городе ситуацию. Наоборот, остро обсуждались вопросы доступности подъездов для посторонних лиц.
   В момент голосования за судьбу дома вмешался нездорового вида человек, незаметно подошедший к охваченным спорами жильцам. Прежде чем мужчины смогли уложить его на землю и связать, чтобы обезопасить окружающих, человек успел покусать троих и двоих поцарапать.
   - Через десять минут те, кого покусали, сами начали кидаться на людей,- рассказывала женщина из двадцатой квартиры.- Все сразу разбежались по квартирам.
   - Как десять минут?- удивился Артем.- Не меньше получаса должно пройти!
   - Я вам точно говорю - десять минут,- убежденно заявила женщина.- Я все время на часы в телефоне смотрела, пока ждали, что приедет полиция.
   Спускаясь по лестнице, Вадим доложил дежурному о ситуации. В ответ дежурный сообщил, что машина за ними не приедет. Патруль номер двадцать два теперь возглавляет Вадим, так как капитан Панарин числится погибшим при исполнении.
   Были и хорошие новости. Власти ввели чрезвычайное положение и для противодействия нарастающей угрозе подключили военных. Сейчас перед патрулем стояла задача сделать все возможное для завершения проверки дома восемьдесят пять, дождаться бойцов внутренних войск и передать им контроль над зданием для окончательной зачистки от зомби.
   Ближе к вечеру слово зачистка замелькало в эфире чаще, чем любое другое. Послушав эфир, Вадим облегченно вздохнул. Катастрофы удалось избежать. Жертв было много, но при этом ситуация не вышла из-под контроля.
   Во второй подъезд удалось попасть, только победив в схватке с замком домофона. Никто из жильцов не отозвался, и тогда Артем резко дернул дверь на себя. Его удаль одолела силу, связывающую два магнита, и омоновцы вошли внутрь.
   Всего четыре открытых квартиры на весь подъезд. Зомби в них попались вялые, и омоновцы быстро их упокоили. Если за закрытыми дверями и были живые люди, то сидели они тихо. Четвертого из девятнадцатого патруля они так и не нашли.
   Вадим вышел на улицу и посмотрел на окна запертых квартир. Темные стекла, людей нигде не видно. Магазины на первом этаже закрыты и поставлены на сигнализацию.
   После окончания обхода они вернулись в первый подъезд и устроились на отдых в одной из открытых квартир.
   - Внимание!- донеслись с улицы слова из громкоговорителя.- В городе введено чрезвычайное положение. Объявлен комендантский час. Всем необходимо немедленно вернуться в свои дома. Находиться на улицах строго запрещено. Нарушители комендантского часа будут задержаны и помещены в карантин.
   Артем перешел в комнату, которая выходила окнами на улицу, и выглянул наружу. Там не спеша ехал уазик, из которого хорошо поставленным голосом вещал сотрудник полиции, а за уазиком катился БТР с бойцам на броне.
   - Да, ты был прав, Саныч,- сказал Артем, вернувшись.- Мы быстро управились, но, похоже, зря. Надо было немного подождать.
   - Не зря,- возразил командир.- Это наша работа. Прибудут военные и сделают свою. Нам бы пару бойцов высотников, уполномоченных через окна входить, мы бы тут и сами закончили.
   Артем не стал спорить.
   - Слушай, Саныч, как думаешь, за закрытыми дверями живые есть или все того?
   - Я никак не думаю,- зевнув, ответил Вадим.- Лучше немного подремлю, а ты смотри в оба.
   Вадим сел на диван, положил рядом оружие погибших коллег. Свой автомат пристроил на коленях, откинулся на спинку и прикрыл глаза. Артем выбрал для себя стул возле окна, оттуда он мог наблюдать за слабо освещенным двором пятиэтажки.
   В подъезд соседнего дома забежали двое с полными пакетами продуктов. Из светящихся окон напротив периодически выглядывали люди. Они, наверное, смотрели новости, пили чай, беспокоились из-за чрезвычайного положения. Артем немного приглушил звук рации и посмотрел на часы. Ему вдруг сильно захотелось верить в то, что завтра эти люди так же будут пить чай, смотреть новости и выглядывать из своих окон.
  

*****

  
   На улице похолодало. Зря я не посмотрел на градусник перед тем, как выйти. Надо было хотя бы шапку надеть. Во дворе пусто, машин меньше обычного. Ближе к гаражам за последним пятым подъездом выросла гора из трупов. Людей сложили в кучу, как старых матерчатых кукол. От одного взгляда на это мне стало не по себе. Первый из ближайших магазинов находился как раз в той стороне, но пойти туда я не решился. Обошел дом, сделав небольшой крюк.
   Все мелкие торговые точки в округе закрылись пораньше. Всюду меня встречали запертые двери и погасшие витрины. Я достал телефон и попробовал позвонить Саше. Гудки шли, но трубку он не брал. Наверное, развлекался с Оксаной. Она у него девушка симпатичная. Признаться честно, я ему завидовал. У меня ведь девушки нет.
   Попробовал позвонить старому другу. Кирилл сразу взял трубку.
   - Кирюха? Здорова! Как жизнь?
   - Бывало и лучше,- ответил он.
   - Слушай, такое творится. Может, по пивку за грядущий апокалипсис?
   - Какой еще апокалипсис? Что ты несешь?
   Судя по всему, Кирилл не очень вдохновился моей идеей, но на всякий случай я решил попробовать еще раз.
   - Может, бахнем по пивку, как в старые добрые времена? У меня родители умерли.
   - Соболезную,- сказал Кирилл после небольшой паузы.- Слушай, Андрей, у меня ребенок маленький, жена все время нервничает. Не могу я сейчас, сам понимаешь...
   - Понимаю,- ответил я и завершил вызов.
   Ничего я не понимаю. Вчера вечером все было прекрасно, и вот вам - здравствуйте! Больше мне звонить некому. Номеров в мобильном телефоне полно, но толку от них мало. Я остался совсем одни. Ноги на автопилоте понесли меня к большому круглосуточному универсаму.
   На мое удивление магазин работал. На входе меня встретили два охранника в черной форме, спросили, есть ли наличные, я зачем-то соврал, что есть, и оказался в теплом светлом зале с продуктами на полках.
   Бесцельно побродив среди стеллажей с товарами, я вспомнил, что вестники апокалипсиса советовали в своих блогах запасаться водой и долгохранящимися продуктами. Вернулся к входу и взял корзину. Первое что пришло на ум это лапша быстрого приготовления.
   Пока я наполнял потребительскую корзину китайской лапшой со всевозможными вкусами, на кассе разгорелся скандал. Кассир отказалась принимать у покупателя оплату банковской картой, а тот в свою очередь начал бурно возмущаться.
   Из подсобного помещения к кассе вышли два охранника. Многовато охранников для такого магазина. Я не видел их здесь столько даже в дни народных гуляний. Видно обстановка в городе на самом деле не очень хорошая.
   Охранники попытались успокоить дебошира, но он разошелся еще больше. Мужчина начал отпихивать их, пробираясь к выходу с неоплаченным товаром. Охранники на входе отвлеклись на то, что происходит внутри, и это была большая ошибка. Зомби, бросившийся к ним из темноты улицы, как будто бы специально ждал этого момента. Они поздно его заметили, и элемент неожиданности сыграл свою роковую роль. Зомби вцепился зубами в руку одному из парней.
   Возмущенный покупатель в зале усилил активность. Охрана попыталась его скрутить, но одному из сотрудников достался удар ногой в пах, а второй еле увернулся от летящей в лицо корзины. Дальше с ним церемониться не стали, завязалась драка.
   Замерев на месте, я наблюдал за происходящим, как в каком-то тягучем дурном сне. Когда препирания переросли в потасовку я догадался, что можно проскочить незамеченным. Зачем-то накидал круассанов с повидлом в корзину поверх лапши, взял две пачки чая и большую банку кофе. По дороге к кассе трясущимися руками схватил литровую бутылку водки.
   Охранникам перед кассой удалось повалить задиру на пол, но и сами они валялись рядом, пытаясь заломить ему руки за спину. Около выхода их укушенный коллега продолжал отбиваться от зомби. Второй куда-то пропал. Не остановившись перед кассой, я ускорил шаг.
   - Молодой человек!- грозно крикнула кассир.
   Не обращая ни на кого внимания, я вышел на улицу. Увернулся от столкновения с зомби и отбивавшимся от него охранником, прижал к себе корзину и побежал. Завернул за угол и хотел остановиться, но услышал выстрелы. Показалось, что стреляют в меня. Ускорил бег, но быстро выдохся.
   Оглянулся по сторонам. Вокруг пусто. Меня не преследуют. На улице вообще никого нет. Город как будто вымер. Стало жутко, но горящие в домах окна и мелькающие в них люди немного меня успокоили. Отдышавшись, я пошел домой.
   До дома, где на балконе меня ждал оживший труп хозяйки, оставался всего квартал, когда меня окликнул грозный голос:
   - Стоять!
   Я повернулся и увидел двух омоновцев в шлемах и бронежилетах. У одного из них я насчитал сразу три автомата. Два висели за спиной, а третий с фонарем под стволом, он направил в мою сторону.
   - Ты про комендантский час слышал?
   - Комендантский час?- вылупился я на них, сдерживаясь, чтобы не намочить штаны дважды за вечер.- Нет, не слышал.
   - Контакты с зомби были? Укусы, царапины...
   - Да ни кусал я никого!- нервно ответил я, сильнее прижимая корзину к груди.
   - Шутник,- сказал второй омоновец, спокойно стоявший с опущенным в землю стволом.- Далеко живешь?
   - Тут... Рядом... Квартал...- запинаясь, ответил я.
   - А корзина откуда?- спросил первый, наведя фонарь на мою грудь.
   - Артем, хрен с ним пускай идет,- сказал второй.- Он вон и так, обделался уже.
   Тот, которого звали Артем, перевел фонарь на мои штаны, туда, где осталось большое пятно от кофе со сливками.
   - Вали давай, засранец,- рассмеявшись, сказал он.
   Дважды повторять не пришлось, уже через три минуты я поднимался в лифте. Валентина Петровна продолжала оккупацию балкона, только теперь не билась головой об стекло, а смотрела куда-то в сторону двора.
   Не разуваясь, я прошел на кухню и поставил корзину на стол. Глядя на десяток круассанов, лежащих поверх китайской лапши, начал постепенно осознавать: какой же я, на самом деле, идиот.
  

Глава 6

Субстанция

1 ноября

  
   Первым делом Таня кинулась на кухню к ноутбуку. Перед уходом она не закрыла программу для общения по сети, и в виртуальном пространстве ее ожидало несколько десятков писем от разных людей. Поначалу она обрадовалась, но вчитываясь в тексты, поняла, что это всего лишь перекличка, в которой знакомые сообщали, что живы и хотели узнать жива ли она.
   Таня присела на табуретку, положив на колени плотно сжатые кулачки. Все складывалось совсем не так, как ей хотелось, но она никогда не относила себя к тем, кто быстро сдается и впадает в отчаяние. Из водоворота мыслей, кружащихся в голове, она выхватила одну, показавшуюся самой разумной. Она решила обратиться к кому-нибудь из соседей, позвонить от них родителям и попросить папу приехать за ней.
   Первой Таня выбрала квартиру, где жила молодая приятного вида девушка, с которой они иногда общались в лифте. Она нажала на кнопку звонка и после недолгого ожидания услышала знакомый голос.
   - Кто там?
   - Это соседка из девяносто третьей квартиры,- ответила Таня.- Можно от вас позвонить? У меня телефон сломался.
   На пять секунд повисла напряженная тишина. Когда щелкнул замок, Таня с облегчением вздохнула. Дверь открылась и через линзы в хорошей оправе на нее приветливо посмотрели знакомые глаза.
   - С вами все в порядке?- спросила соседка.
   Прежде чем ответить, Таня отметила про себя, что раньше не видела на ней таких очков и что они ей очень идут.
   - Да, со мной все хорошо,- ответила она.- Мне надо позвонить родителям, а мой телефон разбился. Можно попросить ваш сотовый?
   - Вы можете и с домашнего позвонить,- сказала соседка.- Заходите быстрее.
   В обшитой темным деревом прихожей горел приглушенный свет. Проходя мимо большого круглого зеркала, Таня мельком посмотрела на свое отражение и заметила, что ее волосы немного растрепались.
   - Разувайтесь и проходите в комнату,- сказала соседка.
   В комнате гостья с завистью обратила внимание на хорошо уложенную прическу хозяйки. Цвет светлее, чем у Тани, скорее шатенка, чем брюнетка, стрижка немного короче, а волосы до неприличия шелковистые.
   - Вот телефон,- сказала соседка, указывая на аппарат, приютившийся на широком подлокотнике дивана.- Если нужно звонить на мобильный или по меж городу, то нажмите восьмерку.
   - Хорошо, спасибо.
   Набирая номер, Таня продолжала рассматривать соседку. Телосложение плотнее, чем у нее, но вроде бы ничего лишнего. Халатик подобрала удачный: он хорошо подчеркивал грудь. Пока шли гудки, она думала о том, что ее спортивная фигура ничуть не хуже.
   Мама взяла трубку после третьего гудка.
   - Мама, это Таня, слушай...
   - Дочка!- перебила ее мама.- С тобой все в порядке? Ты где?
   - Мама, я в порядке,- раздраженно ответила Таня.- Я не смогла уехать, машина не завелась. Папа там далеко?
   - Нет, сейчас дам трубку.
   - Танюсик, привет,- услышала она голос отца.- Как ты там? Уже едешь?
   - Пап, машина не заводится. Ты можешь за мной приехать?
   - Приеду, конечно. Из дома никуда не выходи. Тут такое передают!
   Немного поговорив с родителями, Таня повесила трубку и задумчиво посмотрела в большой экран телевизора, показывавшего, как в какой-то африканской стране военные расстреливают толпу зомби.
   Если не возникнет сложностей, папа доберется до ее дома за два с половиной - три часа. Все что ей нужно, это запереться в квартире и подождать пока он не постучит в дверь. Таня предупредила отца, что в городе объявлен комендантский час, а во дворе могут быть зомби.
   - Простите,- сказала соседка.- Я не знаю, как вас зовут...
   - Таня.
   - А я Света,- улыбнулась хозяйка.- Вот и познакомились. Послушайте Таня, может, чая выпьем или кофе? А то я тут совсем одна, даже страшно...
   - Простите, Света, не могу. Спасибо вам большое, что дали позвонить, но мне надо возвращаться к себе.
   Отказ расстроил Свету, она проводила до дверей и, попрощавшись, вернулась к телевизору. Новости закончились и сейчас передавали внеочередной выпуск аналитической программы. Света включила звук, поправила новые очки лисички и внимательно прислушалась к тому, что говорил ведущий из резервной студии первого канала.
   - Итак, позвольте представить вам наших гостей. Доктора медицинских наук, профессора, ведущего специалиста "Центрального научно-исследовательского института эпидемиологии" Валентина Николаевича Бурового и Юрия Георгиевича Безвинных, руководителя центра биоэнергетики "Восход". Валентин Николаевич, первый вопрос к вам. С чем мы имеем дело? Что заставляет мертвых оживать?
   Валентин Николаевич упитанный седой мужчина лет шестидесяти, не поднимая глаз на камеру, монотонно забубнил о том, что на данный момент однозначного ответа нет, проведены еще не все исследования, но как только появится какая-нибудь информация, то о ней сразу сообщат журналистам. Ведущий поблагодарил доктора наук и обратился, ко второму гостю:
   - Юрий Георгиевич, я знаю, что у вас есть ответ на вопрос, который не смогли найти ученые. То, что вы собираетесь сообщить, кажется на первый взгляд невероятным, но что может быть невероятней оживающих мертвецов, бродящих по улицам? Вам слово, Юрий Георгиевич.
   Юрий Георгиевич так же любил поесть, как и доктор наук, сидевший напротив. Широкая шея, два подбородка и большие пухлые щеки, залитые румянцем. На вид сорок с небольшим, темные, аккуратно уложенные волосы, дорогой костюм и подобранный в тон галстук.
   - Спасибо. Прежде чем поведать телезрителям о том, что удалось выяснить сотрудникам нашего центра, хотелось бы обратить внимание на результаты работы официальной науки,- Юрий Георгиевич покопался в бумагах, лежащих на столе перед ним, и немного наигранно продолжил:- Простите великодушно, но результатов нет. Нам же удалось установить, из-за чего мертвые или подвергшиеся их нападению превращаются в бездумных каннибалов.
   Камера переключилась на доктора наук. Тот не поднимая глаз, флегматично сидел, разглядывая кусок стола перед собой.
   - И что же это?- спросил ведущий.
   - Это не вирус и не бактерии, именно поэтому эпидемиологические исследования не дают результатов. Это биоэнергетическая субстанция,- ответил Юрий Георгиевич.
   Глаза биоэнергетика торжествующе загорелись. Он обратился к бумагам, которые принес, но не смог быстро найти заметки, сделанные для передачи, бросил это занятие и перешел к импровизации.
   - Мы назвали это субстанция. Когда столица полностью оказалась в руках мертвых и на наших всезнающих академиков и лауреатов надежды не осталось, мы начали собственные исследования. Нам удалось заполучить несколько вернувшихся к жизни мертвых тел и...
   - Как, интересно, вам удалось заполучить эти тела?- спросил Валентин Николаевич.
   - А вы поезжайте в Москву и осмотритесь,- посоветовал ему Юрий Георгиевич.- Может быть, и вы заметите там парочку экземпляров.
   - Хочу напомнить, что гражданским лицам любые контакты с зараженными запрещены и...
   - Похоже, что мертвецы ничего не знают об этом запрете,- перебил доктора наук Юрий Георгиевич, не скрывая злорадства.- Вам не кажется, что это большое упущение? И потом вы говорите - "зараженные", зараженные чем?
   Валентин Николаевич промолчал.
   - Так вот,- продолжил Юрий Георгиевич,- работая с телами людей, которые умерли до всплеска аномальной активности мертвецов, мы не смогли понять, с чем имеем дело. Специалисты нашего центра, обладающие экстрасенсорным зрением, и приборы, разработанные для сканирования биополей, увидели только искаженную картину того, что эти люди имели при жизни, но когда у нас оказался подвергшийся заражению живой человек, нам удалось выявить то, что мы назвали субстанция.
   Доктор наук и ведущий передачи слушали Юрия Георгиевича, не перебивая. Каждую минуту рейтинг передачи увеличивался в геометрической прогрессии. Увидевшие ее первыми, тут же звонили знакомым, писали об этом в интернете, рассылали ссылки на онлайн трансляции.
   - Субстанция представляет собой нечто, плотно связывающее тонкие энергии с физическим планом - уровень энергетических полей с уровнем молекул. Пробиваясь в физическую реальность, субстанция поселяется в клетках мертвых тел. Для заражения живых необходим объем чуть больше спичечной головки. Никакие анализы не смогут ее выявить, но экстрасенсам она видна так же четко, как опухоль на рентгеновском снимке. Клетки мертвецов, попавшие в организм живого человека, служат своеобразным тоннелем, через который передается субстанция. Субстанция постепенно подчиняет энергетические потоки тела своей воле, а затем убивает сознание.
   - Откуда взялась эта субстанция?- спросил ведущий.
   - Она прорвалась из другого измерения.
   - Другого измерения?- усмехнулся Валентин Николаевич.
   - Измерения, реальности, параллельного мира. Называйте, как хотите. Было бы глупо полагать, что наше измерение единственное. Мы пока уверенно не можем сказать, откуда именно прорвалась субстанция, но мы точно знаем, с какой целью она поражает тела людей.
   Ученый поднял глаза и с презрением посмотрел на биоэнергетика, при этом тело Валентина Николаевича затряслось в беззвучном смехе, окончившимся легким покашливанием.
   - Субстанция - это инструмент, подготавливающий почву для тех, кто заполняет своим сознанием тела после подавления хозяина.
   - Вы хотите сказать, что бродящие по улицам мертвые обладают сознанием?- спросил ведущий.
   - Только сознание это какое-то бестолковое,- усмехнулся Валентин Николаевич.
   - Отнюдь!- бодро возразил Юрий Георгиевич.
   Он как будто ждал замечания и, дождавшись, тут же пустился в разъяснение того, что было упущено при составлении полной картины происходящего.
   - Это на первый взгляд они кажутся бестолковыми, но сейчас они, как недавно научившиеся ходить дети. Они мало знают о нашем мире и плохо умеют с ним взаимодействовать. Процессы, происходящие на физическом плане, для них в новинку, но они быстро учатся. Причем, я должен вам указать на разницу в поведении оживших мертвецов и тех, кого они заразили. Если мертвецы, оживая, сразу пускаются на поиск пропитания, то те, кто подвергся заражению, будучи живыми, больше беспокоятся о распространении субстанции.
   Они выбрали очень удачный способ вторжения. Им не нужны пути сообщения или массы воздуха, перемещающиеся по земному шару. Мертвые есть везде, люди умирают каждый день, становясь проводниками субстанции, а затем ее оружием. В мертвецов вселяются существа низшего порядка, так сказать, первый эшелон, пушечное мясо. Те, кто приходит вслед за ними, гораздо умнее и опаснее. Как я уже сказал, они быстро адаптируются. Взять хотя бы Москву. Уже к обеду время, нужное субстанции для подавления сознания, сократилось до одной-двух минут и это произошло в большинстве крупных городов мира. В регионах время реакции немного больше: от десяти минут до получаса. Я считаю огромной ошибкой реагировать на происходящее, как на стихийное бедствие. Это оккупация, война, которая унесла миллионы жизней всего за один день.
   - Война?- переспросил ведущий.- Вы действительно так считаете?
   - Да, несомненно,- ответил Юрий Георгиевич.- И непрошеные гости продемонстрировали нам далеко не полный арсенал своих возможностей. Астрологические прогнозы показывают, что наступают не лучшие времена для человечества.
   Валентин Николаевич, сидевший до этого спокойно, ограничиваясь короткими замечаниями, взорвался громким смехом.
   - Ну это же бред!- громко сказал он.- Я не могу больше слушать эту ахинею!
   Валентин Николаевич тяжело поднялся с кресла и молча ушел из кадра.
   - Пока наши ученые мужи смеются и демонстрируют хорошие манеры,- громко куда-то в недосягаемость объективов телекамер крикнул Юрий Георгиевич,- их западные коллеги приглашают нас к сотрудничеству и обмену информацией.
   После разговора с руководителем центра биоэнергетики "Восход" в эфир пошли новости о том, что на просторах необъятной родины ситуация стабилизируется, а в столице уже заканчивается операция по очистке города от зараженных. Из эфира пропали слова: ожившие мертвецы, ходячие трупы, зомби. Правительство в лице президента призывало граждан не поддаваться панике и в точности следовать инструкциям распространяемым средствами массовой информации.
   Последнее что услышала Света от биоэнергетика на первом канале это адрес официального сайта центра "Восход", на котором выложили подробную информацию и открыли форум для обсуждения всего, что касается оживших мертвецов и их жертв.
   Света выключила телевизор, подошла к ноутбуку и ввела в браузере адрес сайта. Открывалась страница медленно. Сервер, перегруженный большим количеством подключений, еле-еле справлялся с задачей предоставить доступ к источнику всем жаждущим.
   Страница открылась и Света принялась за методичное изучение выложенной там информации. Бегло просмотрела то, о чем она уже слышала, и внимательно прочитала то, что Юрий Георгиевич упустил из вида, не найдя нужные заметки среди кипы принесенных в студию бумаг.
   На сайте писали, что бороться с субстанцией практически невозможно. Попадая в тело человека, она внедряется во все процессы организма и полностью их останавливает. Человек умирает и, когда сознание затухает, темноту заполняет новый хозяин, после чего субстанция заново запускает все процессы. Только имея железную волю и ясное самосознание, можно противостоять этому воздействию.
   Дальше Свету заинтересовала новость о том, что была собрана группа из сильнейших экстрасенсов, которые пытаются наладить контакт с оккупантами. К своему удивлению, в выложенном на сайте списке, она не увидела ни одной фамилии из тех, что периодически мелькают по телевизору. Она хотела открыть обсуждение на тему могут ли животные стать жертвой субстанции и как это может повлиять на их поведение, но ее отвлекли выстрелы за окном.
   Света встала из-за компьютерного стола, подошла к окну и плотнее задернула шторы. Ей было страшно. Она боялась выстрелов, боялась мертвецов, боялась оставаться одна.
   Света вернулась к компьютеру и открыла программу мгновенного обмена сообщениями. Тут же получила ссылку от знакомых на то, как в реальном времени перед веб-камерой какой-то мужчина назвал себя великим магом и заявил, что собирается намеренно заразиться субстанцией и с помощью своей неординарной силы побороть эту новую чуму. Света не воспользовалась ссылкой, ей и без того хватило впечатлений на сегодня, но переписываясь со знакомыми, она периодически спрашивала, что происходит с магом.
   Сначала все шло хорошо. Маг раздобыл кровь зараженного, добавил ее в рюмку с абсентом, выпил и представил вниманию зрителей причудливый танец, способный по его словам придать сил и помочь справится с тем, что унесло жизни миллионов. Пять минут он выплясывал на зависть танцорам современных направлений, но на шестой что-то пошло не так.
   То ли маг переборщил с абсентом, то ли танец призванный придавать силы наоборот начал их забирать - мнения зрителей по этому поводу так и не сошлись. Седьмая минута стала для него роковой. Маг упал на пол и замер без движения. Спустя еще какое-то время он поднялся и на всех, кто следил за ним через веб-камеру, посмотрело существо из другого, неведомого мира.
  

Глава 7

Четвертый

1 ноября

  
   Артем посмотрел на часы. Стрелки показывали пятнадцать минут девятого. С тех пор как поступил приказ дожидаться военных прошел ровно час. Вадим спал, сидя на диване, запрокинув голову. Прислушиваясь к переговорам по рации, Николаенко беспокойно ерзал на стуле. С введением чрезвычайного положения ситуация ухудшилась. Многие жители, не смотря на комендантский час, попытались покинуть город. На выездах образовались заторы.
   Интервал между попаданием инфекции в организм человека, его смертью и воскрешением теперь составлял меньше десяти минут. Покупатели гипермаркетов устроили беспорядки. По рации коллеги сообщали, что люди громят продовольственные отделы. Народу так много, что охрана, почувствовав свое бессилие, поддалась общей панике и приняла участие в разграблении. Три городских гипермаркета окружили военные. Попытки навести порядок ни к чему не привели.
   Приглушив рацию, Артем подумал, что спокойно сидеть им с Вадимом осталось не долго. Отвечая на его мысли, голос из эфира обратился к их патрулю.
   - Первый вызывает двадцать второго, прием.
   Артем встал, чтобы растолкать командира, но не успел сделать и шага в его сторону, как тот открыл глаза.
   - Что?- спросил Вадим.
   - Первый двадцать второму, ответьте,- не унимался первый.
   - А-а,- протянул Вадим и включил свою рацию.- Двадцать второй слушает.
   - Стрельба на Туполева, между улицами Конституционная и Молодежная, неизвестный в форме бойца ОМОНа медленно движется по Туполева в сторону улицы Молодежная, расстреливая всех, кто попадается на пути. Как минимум пятеро пострадавших. Приказ немедленно обезвредить. Как понял? Прием.
   - А военные куда запропастились?- спросил Вадим.- Прием.
   - Военных не дождетесь,- ответил первый.- Срочно принимайте меры по обезвреживанию стрелка.
   - Первый, вас понял,- ответил Вадим.- Отбой.
   Вадим встал с дивана, потянулся и подмигнул Артему.
   - А ты говоришь - зря старались. Военными тут и не пахнет. Ну, что, ходу?
   Не дождавшись ответа, командир двадцать второго патруля скрылся в прихожей. До пересечения Молодежной и Туполева они добрались за десять минут. По дороге встретили только одного человека: молодого парня с железной корзиной в руках.
   - Ну, и где этого стрелка искать?- спросил Артем.
   - Давай спросим у ясеня,- предложил Вадим.- Двадцать второй первому. Ответьте.
   Тишина в эфире.
   - Двадцать второй первому, нам до утра на улице куковать?
   - Ты в городе не один, двадцать второй,- ответил первый.- Что там у вас?
   - У нас ничего. О стрельбе на Туполева есть новая информация?
   На этой же волне зазвучала матерная тирада, обращенная в адрес командования внутренних войск и тех, кто понабрал неуравновешенных контрактников в регулярные армейские подразделения.
   В гипермаркете, расположенном в центре города, ситуация вышла из-под контроля: солдаты из оцепления открыли огонь. Разобрать, где живые, а где ожившие, они не могут и стреляют во всех подряд.
   - Тридцатый, прием. Не засоряй эфир, переходи на закрытый канал,- потребовал первый.- Двадцать второй, информации нет. Ищите. Отбой.
   - Ищите...- повторил Вадим.
   Вокруг тишина, фонари слабо освещают пустую улицу, по холодному асфальту ветер гонит желтые листья. Из центра доносится отдаленный звук автоматных очередей. Вадим посмотрел по сторонам, гадая, в каком направлении двигаться, но вдруг где-то рядом раздались выстрелы, потом крики. Крики быстро стихли, их сменил топот множества ног. Громко завизжала женщина, снова стрельба, визг оборвался.
   Через две минуты омоновцы подбежали к яркой витрине магазина. Стрельба внутри продолжалась с перерывами в три четыре секунды. Одна за другой в помещении тухли лампы, пока не осталось всего одно небольшое пятно света в дальнем углу.
   На ступеньках перед входом сидел охранник в черной форме. Когда Вадим с Артемом подбежали, он даже не пошевелился. Вадим внимательно осмотрел его и увидел, что правый рукав черной формы намок, а из-под манжеты на ступеньку натекло немного крови. Вадим достал наручники и пристегнул охранника к железным перилам, возле которых тот сидел.
   - По обстоятельствам,- шепнул Вадим и пальцем указал Артему на правую сторону.
   Омоновцы выключили рации и почти бесшумно поднялись по ступенькам. Они быстро покинули хорошо освещенное пространство перед входом. Вадим пошел налево, Артем направо, поочередно заглядывая в каждый проход между стеллажами. Крайний проход слева заканчивался освещенным участком у дальней стены. Там никого не было.
   Всего продольных проходов между стеллажами было шесть. Среди трех, которые проверил Артем, обнаружилось одно тело, лежавшее на полу у первого перекрестка.
   Вадим присел за последней кассой у левой стены, Артем укрылся справа у ящиков для хранения вещей посетителей. Оба замерли, прислушиваясь к звукам в торговом зале.
   Стрельба прекратилась. Внутри повисла тишина. Только из центра города до сих пор долетали приглушенные звуки выстрелов. Это беспокоило омоновцев, но сейчас они полностью сосредоточились на том, что происходит в магазине.
   Движением руки Вадим подал напарнику знак двигаться дальше. Николаенко пошел вдоль правой стены между алкоголем и чаем с кофе, Вадим - вдоль левой между бытовой химией и одноразовой посудой.
   Артем добрался до первого перекрестка, посмотрел на тело женщины на полу, немного присел и резко выглянул в поперечный проход. Пусто. Через секунду у противоположной стены появился Вадим. Он кивнул Николаенко и медленно пошел к нему. Остановился возле тела, снял перчатку и проверил пульс. Пульса не было.
   Вместе омоновцы прошли по крайнему правому проходу до следующего перекрестка, не останавливаясь, повернули налево и пошли к противоположной стене. При этом Вадим проверял часть продольных проходов ведущих к задней части зала, а Артем часть, ведущую к кассам. Снова никого. Следующее пересечение было последним. Вадим дал напарнику знак, чтобы тот вернулся к правой стене и они могли зайти с двух сторон.
   Вадим замер за полками слева под единственной уцелевшей лампой, а Артем на мгновение выглянул из-за стеллажа справа, этого мгновения ему хватило, чтобы увидеть стоящего в полутьме человека в синем камуфляже с автоматом в руках.
   - Бросай оружие, руки за голову!- закричал Артем.
   Вадим выглянул из своего укрытий. Человек повернулся в сторону Николаенко и стал медленно поднимать автомат. Артем спрятался. Человек поднял автомат, щелкнул спусковой механизм, но выстрела не последовало. Патроны закончились.
   Мышцы Вадима взорвались, в две секунды он оказался за спиной у неизвестного, ударил ногой в коленный сгиб, неизвестный потерял равновесие и присел на пол. Вадим врезал ему локтем чуть ниже затылка, надеясь вырубить, но, к его удивлению, человек остался в сознании и даже попытался встать. Подскочил Артем, вырвал из рук неизвестного автомат и двинул того прикладом в челюсть. Голова стрелка дернулась, но он как ни в чем не бывало поднялся на ноги.
   Общими усилиями омоновцы уложили его лицом в пол и обездвижили с помощью отобранного автомата. Заломили руки, заложили под руки автомат, ремень надели на лоб. Ремень натянулся, зафиксировал автомат в районе подмышек и сковал движения агрессора.
   - Это Акимов из третьего взвода,- сказал Артем, направив фонарь на лицо задержанного.- Мы с ним в одной группе рукопашкой занимаемся.
   Акимов смотрел на них странным взглядом, как будто изучая.
   - Леха, ты чего?- Николаенко присел на корточки и внимательно посмотрел в глаза товарища.- Какой-то он странный.
   Артем проверил пульс.
   - Пульс есть.
   Вадим осмотрел задержанного и увидел рваную рану на затылке. У него вырвали клок волос, кровь уже запеклась.
   - Что с тобой?!- крикнул Вадим и пнул лежачего ногой.
   Акимов не ответил.
   - Саныч, ты чего?- удивился Артем.
   - Ничего. Я проверю подсобку, а ты обезвредь труп и проверь охранника.
   - Есть.
   Вадим пошел к двери в подсобное помещение, Артем направился к выходу. По пути Николаенко на всякий случай еще раз проверил наличие пульса у мертвой женщины, убедился в его отсутствии и выстрелил ей в голову.
   Охранник, как статуя, сидел на ступеньках, пристегнутый наручниками к перилам. Артем подошел к нему сзади и легонько ткнул дулом в спину. Охранник не отреагировал. Омоновец обошел его и спустился по ступенькам.
   - Ты как?- спросил Николаенко, разглядывая окровавленный рукав.
   - Ка-а-к,- заупокойным голосом протянул охранник.
   - Блин!- вырвалось у омоновца.
   Трусом Артем никогда не был, но этот доходяга его напугал. Николаенко даже отступил на шаг назад.
   - Тебе не холодно?- спросил Артем.- Сидишь тут на ступеньках, уже, наверное, минус на термометре...
   - Ми-у-у-с,- протянул охранник, как говорящая кукла.
   - И что с тобой делать?- спросил Артем.
   - Де-е-а-ть,- эхом отозвался охранник.
   Омоновец закинул автомат за спину, заломил левую руку охранника, приподнял его и развернул лицом к полу, при этом пристегнутая наручниками к перилам правая рука тоже оказалась заломленной. Артем достал ключ и отстегнул наручники от перил. Когда он надевал наручник на левую руку, охранник дернулся и попытался вырваться. Николаенко сильнее заломил ему руки. Обычно люди при этом кричали от боли, но этот молчал и продолжал дергаться.
   - Я тебе подергаюсь,- пригрозил Артем.
   Убедившись, что наручники плотно облегают запястья, омоновец поднял бедолагу на ноги и отвел в торговый зал.
   В подсобных помещениях исправно горели все светильники. Вадим быстро проверил кабинет администрации, комнату отдыха, комнату охраны и склад. Ни души. Дверь, ведущую из подсобных помещений на улицу, бросили открытой. Омоновец не нашел ключей и запер ее на внушительный железный засов. Закончив осмотр, он вернулся в торговый зал.
   - Что с охранником,- спросил Вадим у Артема, дежурившего на входе.
   - Не знаю,- ответил Николаенко.- Пульс есть, кровь больше не идет. Пристегнул его к поручню на дальней кассе. На улице холодно.
   Вадим посмотрел в сторону дальней кассы.
   - Странно все это,- сказал он и включил рацию.- Двадцать второй первому. Ответьте.
   Первый ответил сразу.
   - Первый двадцать второму, что там у вас?
   - Стрелявшего на улице Туполева нашли в магазине "Двадцать четыре часа" по адресу Молодежная тридцать семь. Стрелок обезврежен. Прием.
   - Личность удалось установить? Прием.
   - Рядовой ОМОНа Акимов. Прием.
   - Что с ним? Прием.
   - Живой, пульс есть. На голове рваная рана, череп цел. Ведет себя неадекватно. Прием.
   - Пульс точно есть? Прием.
   - Точно. Тут еще охранник. Вроде живой, но тоже невменяемый. Прямо эпидемия...
   Вадим замолчал и еще раз обернулся в сторону охранника.
   - Двадцать второй, отправляем к вам машину. Обоих в карантин! Как поняли? Прием.
   - Двадцать второй понял. У нас тут еще труп. Женщина. Предположительно застрелена Акимовым, и пустой супермаркет до кучи. Все разбежались. Прием.
   - Двадцать второй, ждите машину. Магазин не оставляйте до дальнейших указаний. Порядок в городе необходимо удержать любой ценой. Не допускайте мародерства. Как поняли? Прием.
   - Двадцать второй понял. Ждем.
   Через десять минут, перед магазином остановился грузовик с военными номерами, из машины вышли трое в костюмах химзащиты. Акимова и охранника затолкали в кузов и увезли.
   На вопрос, что делать с трупом, солдаты ответили, что это не их проблема, этим занимаются другие подразделения. Вадим связался с первым. Приказ остался без изменений: охранять магазин до дальнейших указаний. На вопрос, в каком патруле был Акимов, первый не охотно, но ответил. Его направили для усиления девятнадцатого патруля.
   - Я там в подсобке чайник электрический видел и микроволновку,- сказал Вадим, глядя вслед уезжающей машине.- Чай будешь?
   - От кофе бы не отказался,- оживился Артем.
   - Лучше чая выпей, сейчас перекусим и подремли, если успеешь...
   Входную стеклянную дверь закрыли с помощью швабры: просунули ее между стеклом и ручкой. Табличку с надписью зарыто развернули в сторону улицы. Пока Николаенко дежурил, командир заварил чай.
   В комнате охраны, несмотря на незнакомое программное обеспечение, Вадиму методом интуитивно-научного поиска нужных опций, через нажатие всего подряд удалось отключить видеонаблюдение в торговом зале. После этого, не стесняясь, омоновец взял с полок хлеб, сырокопченую колбасу, немного овощей.
   Для перекуса устроились перед монитором видеонаблюдения.
   - Давай кино посмотрим?- предложил Вадим, но включить просмотр видеозаписей не смог.
   - Похоже, что кина не будет,- недовольно проворчал Вадим.- Что-то тут все не как у людей.
   - Саныч, это Linux, тут немного по-другому надо,- усмехнулся Артем.- Давай я попробую.
   - Linux, говоришь, и откуда ты такой умный?- спросил командир, освобождая Николаенко место.
   - Операционная система такая, альтернатива Windows. Вкусные бутерброды, горячие. Спасибо, Саныч.
   - Зрелищ лучше давай?- улыбнулся Вадим.
   - Готово.
   На видео полицейские нашли, как в зале начался переполох, когда у одного из посетителей не приняли карточку, а в это время какой-то парень вышел с продуктами, не заплатив.
   - О! Это же тот засранец, которого мы встретили,- засмеялся Артем.
   Нарушителя спокойствия скрутили и увели в хозяйственные помещения. Через минуту в зале появился Акимов и открыл огонь. Покупатели и персонал сначала попадали на пол и прижались к стеллажам, когда Акимов пошел к центру торгового зала, расстреливая лампы, они обошли его и выбежали на улицу. Не повезло только женщине, которая оказалась на его пути, он выстрелил ей в грудь.
   Дальше омоновцы посмотрели запись с камер на входе. Прокрутили до возни двух охранников с зомби. Когда зомби вцепился зубами в руку одного, второй испугался и просто убежал. Зомби укусил того, кто остался, дал себя оттолкнуть и вышел за пределы видимости. Охранник зажал руку, минуты две в растерянности оглядывался по сторонам, потом сел на ступеньки и замер. Мимо него прошел Акимов, дальше выбегающие люди.
   - А вот и мы, Саныч,- допивая чай, Артем прокрутил видео еще немного вперед.
   - Да, вижу,- отозвался помрачневший Вадим.- Подремли немного, неизвестно, что будет дальше.
   - Есть!- радостно отозвался Николаенко.- Только маме позвоню сначала.
  

Глава 8

Аларм

1 - 2 ноября

  
   Очередной героический порыв разделаться с зомби на балконе забушевал во мне до того, как я приступил к распитию новой бутылки. В тоже время в душе закопошились смутные сомнения, принявшие ясные очертания после недолгих размышлений.
   Дело в том, что смерть хозяйки от рук жильца могут истолковать неоднозначно. Все будет зависеть от того, удастся ли мне доказать, что она превратилась в зомби. Пить водку расхотелось. Я прошел в комнату и посмотрел, чем занимается Валентина Петровна.
   Она стояла на балконе спиной к двери. Боясь спровоцировать ее на активные действия вроде попыток прорваться в комнату, я потихоньку выключил компьютер, отсоединил клавиатуру с мышкой, колонки, монитор и перенес все на кухню.
   Прежде чем подключать внешние устройства обратно к компьютеру, поставил чайник, чтобы полакомиться лапшой быстрого приготовления. Пока вода грелась, я дождался загрузки операционной системы и полез в глобальную сеть.
   Интернет просто разрывался от новостей о какой-то субстанции. Знакомые прислали мне несколько ссылок на сайт центра биоэнергетики "Восход". Узнав о том, что такое субстанция и как она участвует в процессе заражения, я снова попытался дозвониться Саше.
   - Телефон выключен или находится вне зоны действия сети,- сообщил женский голос.
   Субстанция передается от носителя другим людям в случае, если даже небольшой объем клеток зараженного попадал в организм здорового человека через слизистые оболочки, порезы, ссадины, царапины. Я вспомнил, что Сергей поцарапал Саше руку, и, возможно, Саши уже нет в живых.
   Чайник закипел. Залитая кипятком лапша с куриным вкусом взбудоражила аппетит. Я достал остатки грудинки, еще раз посмотрел на водку, но оставил ее в холодильнике. Пока лапша под действием горячей воды принимала съедобный вид, я вернулся к новостям.
   Хотелось верить официальным данным, согласно которым ситуация находится под контролем. Поезда остановили, самолеты отправили дожидаться лучших времен. Отменили даже пригородные электрички и автобусы. В моем городе по разным данным количество жертв составило от четырех до десяти тысяч человек. В столице дела обстояли хуже. Некоторые независимые журналисты утверждали, что счет погибших идет на сотни тысяч, но официальные источники этого не подтверждали.
   Доедая лапшу, я подумал, что если все обойдется, инцидент в магазине может иметь продолжение. Там наверняка были камеры наблюдения, и мой решительный порыв зафиксирован на видео. От этой мысли мне стало не по себе. Лапша застряла в горле, тошнота и озноб тут же составили мне компанию.
   На помощь пришел здравый смысл. Справившись с приступом паники, я кое-как проглотил лапшу и путем последовательных рассуждений привел себя в чувство. Во-первых, никаких данных кроме моей внешности ни у полиции, ни у администрации магазина нет. Во-вторых, сейчас у органов есть дела поважнее, чем украденная корзинка с продуктами.
   Тошнота понемногу отступила, прошел озноб. Я открыл полюбившуюся мне онлайн игру с целью отделаться от тревожных мыслей. На игровом сервере фиксировалось рекордное количество посещений. Почти все игроки из моей команды уже были в сети. Понемногу я втянулся в игру, и мне удалось забыться.
   Опомнился около половины пятого утра. Надоело сидеть, сгорбившись на табуретке. Забрать кресло из комнаты я сразу не додумался. Пошел за креслом. Свет не включал. Посмотрел на хозяйку, она так и стояла спиной к двери. Мелькнула мысль, что это удобно, если я вдруг соберусь довести дело до конца, но меня остановили неуверенность и отсутствие второй пары сменных штанов.
   Взял кресло, одеяло и забаррикадировался на кухне, подперев дверь в комнату холодильником. Хотелось играть дальше, но я слишком устал. Соорудил из табуреток ложе возле батареи, улегся и, несмотря на жуткое неудобство, быстро уснул.
   Проснулся я от надоедливого звука сирены оповещения гражданского населения. За окном уже рассвело. Часы на телефоне показали семь утра. Впервые за долгое время включил на компьютере онлайн-трансляцию местной радиостанции, по которой крутили напоминание о введении чрезвычайного положения. Большую часть сообщения я пропустил, но после его окончания последовал повтор.
   Голос ведущего предупреждал, что это не учебная тревога. В связи с угрозой биологического заражения, в городе введен комендантский час с семи ноль-ноль второго ноября до семи ноль-ноль третьего. О любых изменениях в расписании обещали немедленно сообщать. Жителям запретили покидать свои дома под любым предлогом. Все, кто окажется на улице в течение объявленного времени, немедленно будут задержаны и перемещены в карантин. Магазины, аптеки и все прочие пункты торговли обязали прекратить работу.
  
   Из любопытства я включил онлайн-трансляцию первого канала общественного телевидения. На экране появилась картинка с текстом, сопровождаемая голосом диктора. Посмотрел другие каналы: везде одно и то же.
   Для предотвращения заражения необходимо любыми способами избегать тактильного контакта с инфицированными. Если кто-то из окружающих умирает, при этом не имеет значения, что стало причиной смерти, нужно незамедлительно, в течение двух минут, изолировать тело. Либо запереть его в отдельном помещении, либо ограничить свободу перемещений тела, связав руки и ноги.
   В инструкциях для населения рассматривались и крайние меры. Если момент возвращения к жизни умершего упущен и нет возможности запереть его в отдельном помещении, то необходимо нанести черепно-мозговую травму не совместимую с жизнью, используя тяжелые предметы вроде молотков, скалок, гантелей и тому подобного.
   Если тяжелого предмета под рукой не оказалось, то можно прибегнуть к помощи кухонных ножей, длинных отверток или даже вязальных спиц, добившись глубокого проникновения предмета в районе виска или уха. Особо подчеркивалось, что подобные методы применимы лишь в самых крайних случаях, и по каждому факту будет проведено тщательные расследования.
   В тщательные расследования я не очень-то поверил, но вот все мысли о самостоятельном разрешении ситуации с зомби на балконе отбросил окончательно. Попробовал позвонить в МЧС, но безуспешно - все линии перегружены. Зато повезло с полицией. Звонить туда после событий в магазине не хотелось, но я убедил себя в том, что ничего страшного не случится. Мой вызов зафиксировали, пообещали, что в течение дня ко мне прибудет одна из тревожных групп и посоветовали избегать контактов с зараженной.
   Мелькнула мысль, что надо бы еще позвонить маме, но тут же вспомнил, что ее и папы больше нет. В груди появилось ноющее чувство. Не зная куда себя деть я выглянул из окна во двор. Там внизу ни единой души. Нет детей на игровой площадке, нет соседей, выгуливающих собак. Вообще никого. Пусто. Как будто все вымерло. Мне вдруг стало неуютно и очень одиноко. Захотел сесть, но кресло перед компьютером вдруг вызвало сильную неприязнь. Сел на табуретку.
   В квартире надо мной разгорелся очередной скандал между мужем и женой. Они частенько выясняли отношения на кухне, но сегодня я слышал их намного лучше, чем когда-либо. Женщина кричала, что мужу нужно умерить аппетит и оставить еды родным детям. Мужчина в ответ гаркнул, что еды хватит всем. Женщина не унималась и упрекала его в том, что он не отвез ее в пятницу в гипермаркет, и вместо этого весь вечер пил пиво с друзьями.
   Я слушал их перебранку, стараясь не думать о своих делах. Через десять минут соседей сверху заглушила громкая музыка снизу. Еще спустя пять, кто-то заколотил по батарее, но включившего музыку это ничуть не смутило. Музыка заиграла громче. От всего этого у меня появилось мерзкое чувство. Стало настолько тошно, что я не усидел на табуретке, вскочил и начал ходить от холодильника, подпирающего дверь в комнату, к плите и обратно.
   Постепенно сообразил, что надо себя чем-то занять. Первым делом полез в холодильник. Там осталось немного яиц. По выходным, когда я жил с родителями, мама жарила мне гренки, под конец заливала в сковородку яйцо, и получалось самое вкусное на свете блюдо. Ни блины, ни оладьи я не признавал, и она всегда это помнила, радуя сына по воскресеньям гренками с яйцом.
   Гренки у меня немного подгорели, вдобавок закончился сахар, и запивать завтрак пришлось горьким чаем. От этого на душе стало еще тяжелее. Потребовалось новое дело для отвлечения внимания от тревожного состояния души. Недолго думая, я решил воспользоваться проверенным средством: запустил на компьютере любимую онлайн игру.
   С самого начала, что-то пошло не так. Радости, как раньше, я не ощутил. Сообщения в игровом чате стали раздражать с первой минуты. В большинстве из них люди выражали восторг от того, что в связи с чрезвычайным положением, которое вряд ли отменят в понедельник, играть можно до обморока. При обмороке поспать там, где упадешь, а после пробуждения продолжить игру.
   Внезапно закружилась голова, появилась тошнота. Экран монитора вызвал во мне жуткое отвращение, и я пошел в сторону ванной. Меня вырвало, еще до того, как я добрался до унитаза. Вместе с этим внутри что-то перевернулось. Слезы, выступившие при рвоте, продолжали литься сами собой. Я разрыдался, как маленький ребенок, и ничего не мог с собой поделать. Когда сил плакать не осталось, я поднялся с пола и дошел до раковины. Умылся. Стало легче, но в душе образовалась пустота.
   Я поднял глаза и посмотрел в зеркало. Внезапный приступ страха заставил меня отойти назад. В зеркале не было ничего необычного, только мое отражение, но именно оно стало причиной испуга и отвращения.
   Как будто во мне проснулся еще одни человек, который все это время дремал внутри, а сейчас очнулся и пристально разглядывает меня в зеркале и то, что он увидел, ему не понравилось. Из отражения на него смотрел маленький затравленный зверек. Худое бледное лицо, ужасные синяки под глазами, безобразная трехдневная щетина, грязные непричесанные волосы и жалкий потерянный взгляд. Вдобавок следы содержимого желудка на толстовке, большое пятно от кофе со сливками на джинсах. Тому, второму, стало противно от этой картины, начались новые судороги, но рвать уже было нечем.
   Помимо моей воли руки стащили с тела одежду. На автопилоте я включил душ и залез в ванну. Долго с остервенением терся мочалкой, пытаясь "смыть" с себя кожу, надеясь, что под ней, на самом деле, прятался другой человек, не такой жалкий, как отвратительное отражение в зеркале.
   Сел под душем на корточки, обнял колени. Постепенно ощущение раздвоенности сознания исчезло. Я вылез из ванной, побрился, причесался и почувствовал себя лучше.
   Несмотря на то, что ощущение раздвоенности улетучилось, я продолжал смотреть на себя глазами того второго, который пришел в ужас от увиденного. Я подумал, что если бы как-нибудь утром проснулся и обнаружил перед собой такую образину, то тоже испытал бы смешанные чувства.
   Представил себе эту ситуацию и улыбнулся, но улыбка быстро растворилась, когда новым, прояснившимся взглядом я рассмотрел свою фигуру. Узкие плечи, тонкие руки и ноги, дряблый живот.
   Внезапно захотелось навести в доме порядок. Сперва протер пол, потом забросил грязные вещи в стиральную машину, вымыл посуду, почистил обувь, но ощущение, что надо что-то сделать, не исчезло. Вернулся в ванную, еще раз посмотрел на себя в зеркало и понял, что именно.
   Наверное, первый раз в жизни, я посмотрел на интернет, как на уникальнейший инструмент. До сих пор на практике его использование сводилось для меня к получению удовольствия от онлайн игр и общения с целью убить время. В лучшем случае я искал в сети материалы по учебе.
   На самом же деле, в интернете можно найти почти что все: начиная от трактатов по греческой философии, заканчивая книгами по квантовой механике. Кроме этого, десятки тысяч сообществ и форумов с сотней тысяч обсуждаемых полезных тем.
   Не теряя времени, я занялся поиском видео с описанием упражнений, развивающих тело и повышающих силу. Первый запрос выдал ссылки на сайты, обещавшие накачать мышцы по супер методике всего за неделю. Верилось в это с трудом, но из любопытства я просмотрел несколько.
   В комментариях люди сердечно благодарили авторов статей, за то, что они доступно донесли информацию позволяющую завершить долгие поиски и безуспешные попытки изменить свое тело. На каждой из открытых мной страниц предлагались на сто процентов эффективные средства.
   Все статьи сводились к тому, что нужно прямо сейчас со скидкой заказать чудо браслет, от которого мышцы растут сами по себе или приобрести диск с забытой дедовской методикой, которая уже через неделю даст сумасшедшие результаты.
   Оставив в покое волшебную панацею, я обратился к видеозаписям, на которых вполне реальные спортивного телосложения люди бесплатно рассказывали о разных способах укрепить тело и развить силу.
   Ближе к обеду я уже знал несколько различных комплексов для укрепления мышц и развития силы. Немалое внимание авторы видео уделяли мотивационной составляющей тренинга. Особенно заинтересовал один бородатый лысый мужчина похожий на смешного карапуза. С юмором и матом он говорил о вполне серьезных вещах.
   Я увеличил уровень звука, заглушив до сих пор не утихшую ссору наверху и музыку снизу, и принялся осваивать самый простой способ тренировки тела. Принял положение параллельно полу, оперся на стопы и ладони. Отжался, опустив грудь к полу, затем со скрежетом зубов, суставов и слабых мышц повторил это не хитрое действие.
   В это время из динамиков звучал голос смешного лысого дяди, заполнявший пустоту, образовавшуюся в моей душе. Он рассказывал о том, что можно сдаться в любой ситуации и придумать себе в оправдание сколько угодно причин.
   - И опять причины, причины... а причин-то и нет. Потому что причины - это слабая сопливая голова, которая выдумает миллион под любую задачу...
   На четырнадцатом отжимании я почувствовал, что достиг предела и больше не могу. Немного отдохнул, удерживая тело на прямых руках, вдохновился словами из динамиков и проверил утверждение о том, что человек может больше, чем думает.
   Пыхтя, сопя, дрожа всем телом, я отжался еще шесть раз. Поднялся на ноги и перешел к приседаниям. Кто-то опять застучал по трубе. Во дворе раздались выстрелы. Не переставая приседать, я сделал шаг к компьютеру и увеличил громкость.
   - Причем самое забавное, ребята...- продолжал вещать лысый бородач и сбился в задумчивости, а потом резко проговорил:- Да плевать, чем кончится, плевать, что произойдет. Реальная какая-то драка, событие... Мы все конечны, мы все сдохнем, при одном маленьком уточнении: кто-то обделавшийся и заплаканный, а кто-то - "А дерись ты - провались!", и все равно сдохнет, и половой член с ним...
   В конце тренировки я пообещал себе, что буду заниматься регулярно, несмотря ни на что, развивая тело и волю, что при нынешних обстоятельствах поможет мне дольше оставаться в живых.
   Не успел я закончить торжественную клятву, как зазвонил телефон. На дисплее мобильника высветился номер моего работодателя. Я держал телефон перед собой, сомневаясь, отвечать - не отвечать, а потом произнес вслух:
   - Зеленая или красная?
   Собравшись с духом, выбрал зеленую. Как ни в чем не бывало Виктор Николаевич поздоровался и заговорил про тяжелую ситуацию в стране, плавно перешел на обстановку в городе и подчеркнул, как в это нелегкое время людям важно оставаться на связи и иметь доступ к информации. Он рассказал мне о вопиющем поведении Саши, о том, что тот сказал ему несколько нелестных слов, после чего выключил телефон и перестал выходить на связь. В завершении монолога он упомянул, что в нескольких районах которые мы обслуживаем, пропал доступ в интернет. Девушки из техподдержки работающие удаленно установили, что инцидент носит массовый характер, поэтому грешил Виктор Николаевич на центральное оборудование.
   - Я понимаю, что обстановка, мягко говоря, неблагоприятная,- говорил директор.- И комендантский час этот совсем не кстати, но если ты сможешь посмотреть в чем там дело, проверить оборудование, то я в долгу не останусь. Повышенную премию гарантирую.
   Виктор Николаевич замолчал, ожидая моей реакции.
   - А вы слышали, что всех, кого поймают, отправят в карантин?- спросил я.
   - Понимаю,- уклончиво ответил он.- Но патрули не вездесущи, по моей улице за час только один БТР проехал. Предлагаю: премия в размере двойного оклада. Пойми, если мы в такое время сможем не уронить планку и обеспечить бесперебойный доступ в сеть для наших клиентов, это будет самой лучшей рекламой. У многих крупных провайдеров отмечаются проблемы посерьезнее.
   Я колебался. С одной стороны, все это очень опасно, это не компьютерная игра: зацепит меня какой-нибудь зомби, и двойную премию мне уже не потратить. Но что-то внутри подталкивало меня согласиться на предложение.
   - Так что скажешь?- требовательно спросил Виктор Николаевич.
   - Я согласен, но деньги вперед и хотелось бы повышения, опыта я уже набрался.
   - Не борзей, студент,- недовольно сказал директор.
   - Ладно, тогда только деньги вперед,- продолжал настаивать я.
   - Ты со мной еще торговаться будешь?!- от его негодования затрещал динамик мобильника.
   - Я не торгуюсь. Сами понимаете, обстановка тяжелая, комендантский час...
   - Слушай ты...- начал он железным тоном.
   - В общем,- перебил я,- нарушать правопорядок я не согласен.
   Наш штат последние две недели испытывал сильный дефицит в кадрах. Виктор Николаевич предпочитал брать на работу студентов, которым можно платить меньше, а требовать с них больше и отношения с ними всегда заканчивал плохо. Им приходилось увольняться, причем часто без расчета и заслуженных отпускных. Я оказался самым стойким из последней партии и знаю, что сейчас являюсь единственным техническим специалистом, с которым он может связаться.
   Виктор Николаевич понимал это и взял себя в руки.
   - Слушай, денег у меня пока нет, но как только ситуация улучшится...
   - Деньги сразу, двойной оклад, как обещали,- осмелел я.- Переводом на карту.
   В трубке послышался нервный смех.
   - Да ты...- заорал он.
   Я убрал трубку от уха и нажал отбой. Руки тряслись от нервного напряжения. Меня этот разговор достал, и хотелось послать все к чертовой матери и директора в первую очередь. Снова раздался звонок, предоставляя мне шанс осуществить задуманное. Я немного успокоился, слушая любимую мелодию вызова, и спокойно нажал зеленую кнопку.
   - Алло.
   - Значит так!- без предисловий сказал Виктор Николаевич.- Половину сейчас, половину когда все сделаешь, но если ты...
   - Я все сделаю,- не желая выслушивать условий, сказал я.- Но вечером, когда стемнеет. Деньги мне нужны все сразу, я все-таки комендантский час нарушаю и жизнью рискую.
   - Договорились,- выдавил он из себя. - Но смотри у меня, студент!
   О денежном переводе с карты на карту договорились на шестнадцать ноль-ноль. В шестнадцать десять мы созваниваемся, а когда солнце зайдет, я отправляюсь в офис и налаживаю доступ в интернет.
   Ближе к двум часам дня доступ в сеть пропал и у меня. За окном пустынный двор, связи с миром нет, даже немного жутковато. Я сдул пыль с маленького старого телевизора, который не включал с тех пор, как въехал и задремал под монотонный голос ведущего внеочередного выпуска новостей.
   Из сна меня вырвал телефонный звонок. Звонил Виктор Николаевич, часы показывали шестнадцать десять.
  

Глава 9

Утро вечера мудренее

1-2 ноября

  
   Весь вечер Таня просидела на кухне с ноутбуком, просматривая злободневные новости, посвященные одной единственной теме - ожившим мертвецам. Когда она поняла, что ничего нового уже не узнает и все сайты теперь соревнуется между собой в том, кто покажет самые отвратительные подробности, было уже одиннадцать часов ночи. Таня посмотрела в сторону спальни, но идти туда ей совсем не хотелось.
   Она отчетливо ощутила страх, который пыталась усыпить времяпровождением в интернете. Папа не приехал, и она боялась, что его задержали военные или полиция.
   Таня обхватила голову ладонями и тихо сказала:
   - Горшочек, вари.
   Возможно, что его не пропустили в город или в дороге случилась поломка. Гадать Таня не любила, поэтому решила еще раз позвонить. Несмотря на то, что было уже поздно, она не постеснялась снова постучать в соседскую дверь.
   - Кто там?- спросила Света.
   - Это опять я, Таня. Извиняюсь, что так поздно...
   Света открыла дверь.
   - Ничего страшного, я еще не ложилась.
   - Можно мне еще раз позвонить,- спросила Таня.
   - Конечно,- ответила Света, пропуская соседку в квартиру.
   Папа не брал трубку. Маме Таня дозвонилась с первой попытки. Папа так и не смог выехать. Он так разволновался, что у него случился сердечный приступ. К счастью, таких проблем, как в городе, в местном райцентре удалось избежать, и его быстро забрала скорая.
   Приступ был не серьезный, но чтобы избежать повторного, ему придется побыть под наблюдением врачей. До того, как папе поставили капельницу, он грозился, что утром поедет забирать Таню. После того, как раствор с димедролом подействовал, решимость родителя была сломлена, и он уснул. Врач сказала, что завтра он вряд ли будет в состоянии это сделать.
   - Передай ему, что я его люблю,- сказала Таня.- Пусть он не беспокоится. У меня крепкая дверь, продуктов хватит. Запрусь и никуда не буду выходить.
   Таня закончила разговор, положила трубку и вышла в прихожую. Они со Светой постояли полминуты перед дверью, молча глядя друг на друга. Между ними как будто состоялась бессловесная беседа, в завершении которой Света спросила:
   - Может, все-таки чаю?
   - Да, не откажусь,- устало ответила Таня.
   Чай у Светы оказался вкусным. Они обе предпочитали зеленый без сахара. Разговор начался с обсуждения сортов зеленого чая, а через три часа они уже знали друг о друге столько, что обеим казалось, словно они знакомы с самого детства.
   Света родилась и выросла в городе, но их судьбы были очень похожи. Даже разница в возрасте измерялась всего одной неделей. Света, так же как и Таня, хорошо училась, старалась всегда выделиться из общей массы. Таня совсем не удивилась, что Света, как и она, выбрала логистику в качестве профессии.
   Когда разговор зашел об отношениях с противоположным полом, Таня почувствовала, что сильно устала после долгой эмоциональной беседы. Ей бы и хотелось продолжить, но глаза закрывались сами собой, сила притяжения неумолимо прижимала тело к полу, и сопротивление не имело смысла.
   - Устала?- спросила Света.
   - Да,- зевая, ответила Таня.- Хорошо мы с тобой поболтали, но надо поспать.
   Таня посмотрела на круглые белые часы над холодильником. Три ночи. Прошлый день был напряженным, и сил у нее не осталось. Таня вышла в прихожую, Света остановилась в дверях кухни. Они снова молча смотрели друг на друга полминуты, снова между ними состоялся бессловесный разговор.
   - Стыдно признаться,- первой заговорила Таня, глядя на дверь в прихожей, за которой ее ждала холодная лестничная площадка и пустая квартира,- сейчас мне страшно оставаться одной. Столько всего происходит...
   - А ты думаешь, почему у меня везде свет горит и я не выключаю телевизор?- улыбаясь, спросила Света.
   Обе рассмеялись не громко и не очень весело.
   - Может, останешься?- предложила Света.- Диван у меня один, но широкий.
   Таня соврала, ей совсем не было стыдно признаться. Ей было страшно, и она не хотела оставаться одна в темной спальне своей квартиры. Ее не оставляли в покое мысли о том, что ее подружка Марина еще утром разговаривала с ней, улыбалась и шутила, а теперь со стеклянным взглядом бродит где-то по холодным осенним улицам или лежит в армейском грузовике с простреленной головой.
   Таня сходила за предметами личной гигиены, пижамой и ноутбуком. Света не соврала, диван оказался действительно широким. Ощущение того, что рядом кто-то есть, успокаивало, и Таня быстро уснула. Света уменьшила громкость на телевизоре и оставила его включенным на всю ночь.
   Утром их разбудила сирена оповещения гражданского населения. На экране они сразу увидели текст с информацией о комендантском часе и мерах предосторожности. Когда сирена умолкла, обе перевернулись на другой бок, спиной к телевизору и снова уснули.
   Встали ближе к обеду. Хозяйка предложила гостье блинчиков, которые по воскресеньям были для Светы чем-то вроде традиции. Таня не отказалась. Вкусный завтрак в хорошей компании давал такие необходимые сейчас ощущения комфорта и безопасности. Страх и беспокойство отступили. В новостях говорили, что все под контролем и при условии соблюдения гражданами требований властей, ситуация в скором времени полностью нормализуется.
   - Как думаешь, по ящику правду говорят?- спросила Таня.
   - Хочется верить,- вздохнула Света.- Надо глянуть, что в соцсетях пишут.
   Света взяла ноутбук и попыталась открыть один из сайтов, посвященных социальному общению. Страница не загрузилась, а в правом нижнем углу экрана значок, показывающий состояние соединения с сетью, горел восклицательным знаком. Доступ в интернет отсутствовал.
   - Интернет пропал,- сказала Света.- Как думаешь, специально отключили или какая-то авария?
   Таня пожала плечами. Ей было все равно. Она хотела позвонить маме, убедиться, что с ней и папой все в порядке и лечь еще поспать. События прошлого дня оказали на нее сильное воздействие, а Таня уже давно поняла, что лучший способ восстановить душевные силы - это сон и спокойствие. Искать новые поводы для волнений совершенно ни к чему.
   Света попробовала позвонить в службу технической поддержки. Дозвониться удалось, но каждые две минуты автоответчик сообщал, что специалист освободится через две минуты. На шестнадцатой минуте Света не выдержала и положила трубку.
   - Лучше родителям позвоню,- тяжело вздыхая, сказала она.
   Ее родители жили в дачном поселке недалеко от города. Поселок вот-вот должны присоединить к городу, сделав новым районом, и родители выставили квартиру на продажу, собираясь на вырученные деньги построить на своем участке гараж и вырыть бассейн.
   Мама без вступлений отчитала Свету за то, что она опять выключила звук на городском и мобильном телефоне на ночь.
   - Когда ты избавишься от этой дурацкой привычки? Я тебе три раза утром звонила. А если со мной что-то случится ночью, я буду тебе звонить, а у тебя звук выключен, что тогда?
   - А если будет включен? Что я смогу сделать?- оправдывалась Света.- Вы же забрались на край цивилизации. Максимум, что успею - это опознать тебя в морге.
   - Дура!- крикнула в трубку мама.
   Света поняла ошибку. Сгоряча, она могла сказать что-нибудь неприятное и даже обидное. Извинилась и попыталась перевести разговор в мирное русло. Таня улыбнулась, узнавая в Свете себя.
   Света постаралась быстро закончить обмен новостями. Сегодня мама бесила ее больше обычного. Она удостоверилась, что с ней и папой все в порядке, пообещала никуда не выходить и никого не впускать, попрощалась и положила трубку.
   Света зашла на кухню, поджала губы и покачала головой. Таня понимающе улыбнулась. Им снова не потребовались слова, чтобы понять друг друга.
   Для гостьи у хозяйки нашелся старый мобильный телефон. Таня вставила в него свою сим-карту и сразу позвонила маме. Состояние папы стабилизировалось, приступ не повторялся, ему прописали смесь из лекарств, с замысловатыми названиями и сейчас он лежал под очередной капельницей. Девушка, так же как и ее новая подруга, пообещала маме быть осторожной и никуда не выходить.
   Света в это время болтала по телефону с одной из подружек. Они обсуждали перебои с доступом в интернет и последние новости, в которых не сообщалось ничего существенного. Воспользовавшись моментом, Таня прилегла, задремала и под негромкий шум телевизора забылась глубоким сном.
  

*****

1 ноября

  
   Матвей вставал поздно, обычно около полудня. Привычка работать по ночам укоренилась настолько сильно, что он давно перестал думать об изменении режима. Да собственно и менять-то незачем. Будучи писателем, он уже давно сдался в плен перу и музе, а ночью создание новых миров и героев давалось ему лучше всего.
   После полного пробуждения первым делом Матвей поставил чайник на газовую плиту, а затем посмотрел в окно на то, что творится на его дачном участке. Снаружи поздняя осень рисовала унылую картину: серое пасмурное небо, замерзшая от первых заморозков трава и пять почти голых деревьев. Глаз радовала лишь маленькая голубая ель, посаженная в конце августа.
   - Осень...- философски изрек Матвей.
   Плита издала несколько пыхтящих звуков, и огонь немного уменьшился. В болоне заканчивался газ.
   - Закипай скорее,- потребовал от чайника писатель.
   Матвея поежился от мысли, что придется выходить на улицу, не выпив перед этим чашку горячего кофе. Заправленный запасной баллон ожидал "опустошительной" участи в сарае, но между ним и Матвеем стоял неприветливый ноябрь: ветер, дождь, лужи. Он не любил осень, но именно в эту пору ему писалось лучше всего. Особенно последние два года, с тех пор как он решил попробовать себя в жанре постапокалипсиса.
   Осень - это медленное угасание, замирание всего живого, почти что смерть. Матвей чувствовал эти изменения особенно остро и чаще всего пребывал в этот период в настроении как нельзя лучше подходящим для создания книг о гибели мира.
   - Джек Рассел, ты куда подевался?- позвал он своего питомца.
   Пес, которого Матвей назвал в честь английского священника, выведшего породу Джек-Рассел-терьер, обычно крутился под ногами хозяина, стоило тому спустить их с кровати, но это утро стало исключением.
   - Спит что ли...- проворчал писатель.
   Пока чайник подогревался, он стоял возле окна и задумчиво смотрел на голые стволы деревьев. Корни были засыпаны опавшими листьями и ботвой сорняков, так Матвей уберегал их от зимних морозов. Озираясь по сторонам, через участок пробежал потрепанный рыжий кот.
   - Джек Рассел, ты где, в конце концов?!- громко крикнул Матвей.
   Терьер приглушенно заскулил. Звук доносился из спальни со второго этажа.
   - Заболел, что ли.
   Матвей поднялся по крутой лестнице, вошел в спальню и заглянул под кровать. Джек лежал на своем обычном месте, положив голову на лапы. Терьер смотрел на хозяина тревожным взглядом и тихо скулил.
   - Что случилось, Джек?- ласково спросил Матвей.
   Терьер в силу своей собачьей природы не был расположен к беседам с человеком, поэтому вместо ответа продолжил тихонько скулить. Писатель вытащил Джека из-под кровати и внимательно осмотрел. Нос влажный, слизистая глаз в порядке. Заглянул в уши Джека, потом проверил лапы.
   - Дай на зубы полюбуюсь,- заботливо сказал Матвей и проверил, нет ли в пасти застрявших костей.- На первый взгляд, все в порядке. Что тебя беспокоит?
   Джек снова отказался от разговора по душам, но скулить перестал.
   - Пойдем, я тебя покормлю,- предложил Матвей и с Джеком на руках спустился на первый этаж.
   Пес вел себя тихо, что на него совсем не похоже, но любимые собачьи консервы слопал с удовольствием. С аппетитом проблем не наблюдалось. Матвей пытался понять, что же беспокоит его четвероногого друга, но пока что безуспешно. Выпив кофе и съев два бутерброда, писатель надел на терьера ошейник, и повел его на прогулку.
   Матвей взял Джека маленьким щенком три года назад. Уже тогда писатель работал по ночам, и щенка пришлось приучать к необычному режиму. В полдень он выгуливал его в роще, а вечером несколько раз выходил с ним во двор и ждал, пока тот оббежит все деревья на участке. Деревьев немного, поэтому ждать приходилось недолго. Такое положение вещей Джека устраивало, и Матвей частенько отмечал, что его питомец вполне счастлив, по крайней мере, настолько, насколько это возможно, проживая собачью жизнь.
   - Доброе утро!- поприветствовал Матвей соседку, тщательно наматывающую цепь на свою калитку.
   Соседка как-то странно на него посмотрела и ничего не ответила.
   Безлюдная роща за дачным поселком встретила писателя и его питомца тишиной и безмятежностью, не характерными для этого времени дня. Даже на тропинке, которая шла вдоль садового товарищества и заменяла тротуар, Матвей не встретил ни одного прохожего. Он списал отсутствие людей на ударивший ночью мороз и не придал этому никакого значения.
   Снаружи странное поведение Джека не прекратилось. Обычно поводок-рулетка растягивался до предела, терьер носился, как заводной, и иногда Матвей не успевал ничего предпринять, прежде чем поводок закручивался вокруг дерева на несколько оборотов. Сегодня же пес не отходил далеко от хозяина, подолгу обнюхивал деревья и постоянно к чему-то прислушивался.
   Матвей остановился, глубоко вдохнул холодный воздух, осмотрелся вокруг, и понял, насколько ему нравится отсутствие людей. Но стояло ему это осознать, как нарушая идиллию, навевающую творческое настроение, среди деревьев появился человек. Он шел к тропинке, к тому самому месту, где остановились Матвей и Джек. Терьер занервничал, переминаясь с лапы на лапу, тихо зарычал.
   - Что такое, Джек?- спросил Матвей и внимательно посмотрел на приближающегося человека.
   Тот шел как-то странно: как будто бы падал вперед, при этом стараясь удержаться на ногах, его руки безвольно болтались вдоль туловища, а подбородок почти касался груди.
   - Пойдем-ка, Джек,- сказал писатель, развернулся и быстро зашагал обратно к дому.
   Джек возражать не стал и послушно засеменил рядом, стараясь, не отставать от хозяина. Матвей был не из робкого десятка: крепкий и всегда уверенный в себе. В молодости он занимался гиревым спортом и до сих пор предпочитал физкультуру любому другому способу снять стресс, но не любил конфликтов. Если дело доходило до прямого столкновения, он не отступал, но предпочитал избегать таких ситуаций.
   Особенно Матвей не любил столкновений с пьяными или находящимися под действием наркотиков людьми. Обычно это заканчивалось плохо для последних, а Матвею приходилось тратить уйму сил и нервов, давая объяснения в отделении полиции.
   Писатель вернулся домой и первым делом включил ноутбук и USB модем, Несколько дней назад Матвей закончил работу над очередной книгой и отправил электронный вариант в издательство, с которым сотрудничал. Он проверил электронную почту. Редактор отвечать не спешил. Внимание привлекли письма, оповещавшие о том, что появились комментарии в блоге, который он вел в интернет. Количество писем было подозрительно большим.
   Он заглянул в блог и наткнулся на странный комментарий. Автор обвинял Матвея в том, что из-за таких писателей, как он, увлекающих читателей темой апокалипсиса, этот самый апокалипсис и наступил. Автор приводил сложную цепочку взаимодействия сознания людей и вселенной, отвечающей всем на уровне коллективного бессознательного. Осилить доводы автора, обосновывающие справедливость обвинения, Матвей с первого раза не смог, поэтому решил отложить этот комментарий и перешел к следующему.
   Содержание следующего оказалось не менее странным. Автор просил Матвея сделать прогноз на развитие сложившейся ситуации и дать несколько советов по выживанию в ближайшем будущем. Все бы ничего, но разворачивающиеся в мире события автор описывал как апокалипсис зомби. Подобных комментариев в блоге насчитывалось около тридцати. Матвей оставил их просмотр и переключился на последние новости.
   - Нда... Ну, и дела,- откинувшись в кресле, пробормотал писатель.
   Он снял очки, которые использовал для работы с компьютером, потер глаза, уставшие от чтения новостей и сводок в течение последнего часа, и невесело усмехнулся.
   Телевизор Матвей не покупал принципиально, радио не слушал, а когда работал над книгой, то даже не читал новости в интернете. При этом он почти ни с кем не общался. Даже после завершения книги привычка отшельнического образа жизни могла сохраняться до двух недель. Близких родственников у Матвея не было, с дальними отношения он не поддерживал. С немногими хорошими знакомыми встречался преимущественно в знаменательные даты.
   Не раз случалось так, что отношения с миром писатель не возобновлял до тех пор, пока редактор не откликнется и не начнутся жаркие обсуждения на тему, что в книге можно оставить, а что придется вычеркнуть.
   - Кто бы мог подумать!- сказал Матвей, вставая с кресла.
   Он вспомнил про странный взгляд соседки, которая не нашла сегодняшнее утро добрым. Ему повезло не встретиться с военным патрулем. Ведь по незнанию запросто мог попасть в карантин. Вспомнил про странное поведение Джека.
   - Джек Рассел, ты куда опять запропастился?
   Пес приглушенно заскулил из спальни.
   - Ну, и сиди там,- буркнул Матвей и пошел на первый этаж, проводить ревизию имеющихся продуктов.
   Холодильник внутри выглядел удручающе. Пустые полки, пол пачки пельменей в морозилке. Сметаны, кетчупа или даже майонеза не нашлось. В погреб Матвей заглядывать не стал, так как точно помнил, что там хранились два мешка картошки, мешок лука, четыре банки соленых огурцов, столько же помидоров, пять литров подсолнечного масла и около десяти банок разного вида варенья. Там же стояли пятилитровые пластиковые бутылки с фильтрованной водой, литров сто как минимум.
   Вода, подаваемая по трубам на дачный участок, для питья непригодна, так что периодически Матвею приходилось наведываться в городскую квартиру для пополнения ее запасов. В кладовке за кухней лежали мешок муки и мешок сахара, соль так же имелась в достатке. Прогноз, сделанный после ревизии, получился весьма оптимистичным. Даже при самом печальном раскладе смерть от голода или обезвоживания ему не грозит. По крайней мере, в ближайшие несколько недель.
   Матвей вернулся к компьютеру и принялся за изучение новостей из разных уголков земли. Когда круг его интереса сузился до родных просторов, особое внимание он уделил статьям о центре биоэнергетики "Восход" и об их теории относительно субстанции и вторжения из иного измерения.
   Пока он читал, в его голове одновременно крутились несколько сюжетов будущих книг и мысли о том, что он предпримет в случае, если апокалипсис станет неизбежной действительностью.
   - Экспансия, значит,- вслух произнес Матвей и почесал бороду, которая отросла, пока он работал над книгой.
   Время, проведенное в интернете, пролетело настолько незаметно, что, оторвавшись от экрана, Матвей обнаружил, как темно за окном. Часы в правом нижнем углу экрана показывали десять минут восьмого. Матвей подумал о том, что неплохо было бы и подкрепиться.
   Неожиданно ему захотелось свежего хлеба, буханку черного с хрустящей корочкой. Это было странно, потому что хлеб он ел редко и, подивившись необычному желанию, Матвей решил сходить в магазин.
   Не обращая внимание на скулящего на втором этаже Джека, писатель оделся потеплее и, только когда взял в руки ботинок, вспомнил о том, что в городе комендантский час. Если магазин, расположенный в пределах их садового товарищества и работает, то свежего хлеба там точно не будет.
   Матвей поставил ботинок обратно и присел на стул рядом с дверью. Он вдруг отчетливо понял, что хлеб ему не нужен и голод не такой сильный, как показалось вначале. На самом деле ему хочется выйти и увидеть мир, который он не раз представлял в своем воображении. Мир, над которым часами размышлял, создавая свои книги. Сегодня к нему можно прикоснуться, попробовать на вкус. Достаточно просто выйти за дверь.
   - У тебя крыша едет, Матвей Сергеевич,- сказал он вслух.
   Там за дверью не воображаемая, безопасная для автора и читателей реальность. Там на бронированной технике разъезжают патрули, ходят опасные существа, бывшие когда-то людьми, и ни тем, ни другим, нет дела до романтических порывов одинокого писателя. При встрече они попытаются забрать его. Первые - в карантин, вторые - в свой неведомый, иной мир. Перспектива очутиться в одном из этих мест Матвея не прельщала. Хлопнув себя по бедрам, он поднялся со стула и полез в подвал за картошкой и соленьями.
  

Глава 10

Чистый мизер

2 ноября

  
   Когда я увидел, чей звонок меня разбудил, то первая мысль была: "Не брать трубку, не брать!". Зачем я с ним связался? Комендантский час, зомби повсюду. Сидеть бы дома, пить горячий чай и смотреть телевизор. Я вывел компьютер из режима ожидания и увидел, что доступа к сети по-прежнему нет. Что не удивительно. Саша, скорее всего, в мире ином, Сергей отправился туда еще вчера, а я сижу здесь в квартире с неработающим интернетом. Подождав несколько секунд, собираясь с силами, я все-таки принял вызов. В прямом и переносном смысле.
   - Ты там спишь, что ли?- вместо приветствия спросил Виктор Николаевич.
   - Да,- честно признался я.
   Он по всей видимости не ожидал такого ответа, помолчав немного в трубку, директор перешел к делу.
   - Смотри, студент, деньги я тебе перевел. Все, как договаривались. Смотайся в офис, посмотри, что случилось. Как будешь там, обязательно позвони.
   Вместо стремления к приключениям появилось мрачное давящее на грудь предчувствие. Пришла СМС о пополнение банковского счета. Премия в размере двойного оклада. Глядя на сумму, я улыбнулся. Двойной оклад звучит хорошо, но в цифрах выглядит не очень. Невольно вспомнилась шутка, распространенная в интернете, от которого я сейчас отрезан. В детстве я думал, что когда вырасту, то буду получать пятнадцать тысяч рублей в месяц, и через три месяца у меня будет уже сорок пять тысяч. Я никогда так сильно не ошибался.
   Деньги надо поскорее снять в ближайшем банкомате. Сколько все это продлится, неизвестно, а с наличными у меня больше шансов раздобыть продукты. Обдумывая план действий, я включил плиту, чтобы подогреть чайник.
   Соседи сверху устали ссориться и вели себя тихо, музыка снизу все еще играла, но уже не так громко, как днем. По телевизору трещали, что совместными усилиями федеральных и муниципальных властей удалось справиться с нависшей над страной угрозой. О столице говорили мало и слишком уж обтекаемо.
   Тени постепенно поглотили стены домов, крыши загорелись последними отблесками солнца. Подкрепившись порцией лапши быстрого приготовления, я сидел возле окна с холодной пустой тарелкой в руках и наблюдал, как сгущаются сумерки.
   Как только окончательно стемнело, я снял с батареи постиранные джинсы, достал из-под шкафа теплые зимние ботинки, натянул толстовку, положил во внутренний карман куртки зарплатную карту. Зачем-то полез за паспортом в ящик компьютерного стола, но спохватился и оставил документ на месте. Надо гнать от себя пораженческие настроения и надеяться, что паспорт мне сегодня не пригодится.
   Темнота на лестничной площадке оказалась гуще, чем за окном на кухне. Свет сюда почти не попадал и мне пришлось наощупь пробираться к лестнице. Лифт вызывать не стал, решил соблюдать конспирацию от начала и до конца.
   Постепенно глаза привыкли, и из темноты выступили очертания ступенек. Тихо спустился на первый этаж и также тихо открыл дверь подъезда. В лицо ударил холодный воздух, и я еще раз подумал о том, что еще не поздно передумать. Переборов страх, неприятные предчувствия и нежелание покидать показавшиеся такими уютными стены мрачного вонючего подъезда, вышел на улицу.
   Мир за дверью разительно отличался от того, который я видел из окна. Небольшой мороз и резкие порывы ветра мгновенно выветрили из меня те капли внутреннего спокойствия и решимости, которые удалось собрать перед выходом. Два отчетливых выстрела где-то неподалеку усилили чувство тревоги.
   - Туда и обратно,- подбодрил я себя.
   Надо быстрее двигаться, внимательнее смотреть по сторонам и меньше думать. Двор своего дома я преодолел без препятствий. До офиса километра три, может, чуть меньше, но придется еще сделать небольшой крюк к банкоматам.
   Я много раз проходил этот путь пешком и помнил его во всех деталях. Однако сейчас дорога давалась не так легко. Каждый звук заставлял вздрагивать, каждый угол вызывал приступ вполне обоснованного страха. Фонарей по дороге мало, и почти все они не горели. Стараясь придерживаться самых темных участков, я прошел еще два двора, следующий отделяла условная граница, на которой стояли мусорные баки.
   Где-то совсем близко закричала женщина. Закричала громко и отчаянно. Душа ушла в пятки, я оглянулся по сторонам, но в темноте ничего не увидел. Женщина закричала еще раз, небольшой перерыв и снова крик. Я замер, не зная, что делать. Крик доносился справа со стороны выхода из двора на небольшую улочку.
   Внезапно очередной крик оборвался в самом начале. Его сменил плач ребенка, совсем маленького. Какая-то неведомая сила вывела меня из оцепенения и толкнула в сторону криков, но не успел я сделать и пары шагов, как раздались выстрелы.
   Через секунду я обнаружил себя, прижимающимся к мусорным бакам, которые по дороге на работу старался обходить за десять метров из-за стоявшего возле них запаха. Еще через несколько секунд послышалось рычание двигателя, по двору скользнул луч прожектора. Я еще сильнее вжался в мусорный бак. Послышались голоса.
   - Господа, не проезжаем мимо, дом шестнадцать, у нас тут три двухсотых.
   Спустя минуту приблизился шум второго двигателя.
   - Грузите быстрее, я тут не собираюсь весь вечер торчать.
   - Твою ж налево!- выругался кто-то.
   К горлу подкатила тошнота, но не из-за ужасного запаха и необходимости прижиматься к мусорному баку. Там впереди случилось что-то страшное, и я не хотел знать точно, что именно. Прожектор погас, шум двигателей удалился. Стараясь не думать о случившемся, я поднялся и быстрым шагом поспешил к банкоматам.
   Мусорные баки остались позади. Дальше я пошел вдоль дома, страх продолжал управлять мной, прижимая почти к самой стене. Быстро перебежал расстояние между домами и снова вдоль стеночки. Не думал, что будет так страшно.
   Продолжало холодать, ветер дул в лицо. Позади меня скрипнула дверь подъезда. Повернуться и посмотреть, кто это, сил не нашлось, я ускорил шаг. Еще немного и этот кошмар закончится. Вот уже видны зеленые огни зала с банкоматами. Рядом никого, внутри пусто. По ступенькам поднялся быстро, провел банковской картой по считывателю, дверь открылась. Вошел внутрь и сразу стал так, чтобы меня не увидели через окно.
   Теперь можно немного отдышаться. Дрожащими руками вставил карту в банкомат и набрал пин-код. Казалось бы, что может быть проще: вышел из дома, дошел до банкомата и снял наличные, но в нынешних условиях задача усложнялась комендантским часом и возможностью стать одной из жертв творящейся вокруг чертовщины.
   Банкомат отсчитал купюры, и на душе стало светлее и радостнее, как будто бы я выполнил очередное задание в любимой компьютерной игре. Оставалось дойти до офиса и посмотреть, что там с оборудованием.
   Я выглянул на улицу: за окном темно и пусто, как раз то, что мне нужно. Быстро вышел из светлого зала, спустился по ступенькам, и мне в глаза ударил яркий свет.
   - Стоять!- потребовал наглый неприятный голос.
   Внутри все оборвалось. Ноги стали ватными, и приказ я выполнил с трудом.
   - Кто идет?- за ярким светом раздался второй такой же неприятный голос.- Выключай дальний.
   - Что?- хрипло выдохнул я.
   Свет ослаб. Я, конечно же, не ожидал, что из него ко мне выйдут ангелы, но две фигуры в зеленом камуфляже и с автоматами оказались еще страшнее, чем их голоса. Когда они подошли ко мне вплотную и дуло одного из автоматов уперлось мне в живот, я почувствовал сильный запах пота и перегара, а в том месте, куда давил ствол, мгновенно образовалась неприятная пустота. По зеленым бушлатам и каскам, я понял, что это солдаты. У обоих на лица были натянуты черные маски с прорезями для глаз и рта.
   - Дружище, ты вообще в курсах, что сейчас комендантский час?- спросил тот, который наставил на меня автомат.
   - Да,- тихо ответил я.
   - Да-а-а,- передразнил меня второй.
   - А ты знаешь, что мы должны делать с теми, кого поймаем в этот недобрый час?- продолжил первый.
   - Может, договоримся как-то?- спросил я.
   Глаза обоих заблестели, под прорезями масок расползлись улыбки.
   - А есть че?- тихо спросил второй, подойдя ближе.
   - Деньги есть,- ответил я и тут же добавил:- Немного.
   - Немного, это сколько?- все так же тихо спросил солдат.
   - Пять тысяч,- ответил я.
   - Сколько?- с досадой переспросил он.
   - Каждому,- неуверенно пролепетал я.
   - Ну, это другое дело!
   Солдаты повеселели, и ствол перестал давить на живот. Похоже, что ситуация налаживалась, и я с облегчением вздохнул. Полез во внутренний карман куртки за деньгами, но достать их не успел. В солнечное сплетение со страшной силой врезалось что-то твердое. Из легких в одно мгновение вылетел весь воздух, и вдохнуть его обратно не получилось. Ноги подкосились, я упал на холодный асфальт. В глазах потемнело, судорожные попытки вдохнуть одна за другой терпели неудачу.
   Я почувствовал, как кто-то залез во внутренний карман куртки и вытащил деньги, при этом рядом кто-то присвистнул. Меня взяли под руки и куда-то потащили. По дороге мне наконец-то удалось вдохнуть, глаза прекратили попытки вылезти наружу. Меня подтащили к уазику коричневого цвета.
   - Не вздумай про это рот раскрыть,- предупредили меня,- а то сразу загремишь к гражданам с повышенным риском, а там зверинец не дай бог.
   Тупо уставившись в асфальт, я думал о том, как бесславно закончилась моя вылазка, сожалея, что это не компьютерная игра, где можно перезапустить задание и начать сначала. Сейчас все по-настоящему. Ушибленные внутренности ноют, а ладони ощущают холодный асфальт.
   - Ты меня понял?- спросил солдат.
   Я ничего не ответил, продолжая прибывать в ступоре.
   - Ты че, оглох?- спросил он громче.
   Я ощутил еще один удар под ребра с правой стороны. Этот был не такой сильный и не лишил меня возможности дышать.
   - Понял,- прохрипел я.
   - Вот и договорились!- обрадовался солдат.
   Неожиданно я погрузился в темноту. Только что мои руки и ноги упирались в асфальт, а в следующее мгновение после долгого падения я попал в стремительный поток. Поток нес меня в полной темноте, то поднимая, то опуская. Никаких связных мыслей, никаких ощущений кроме этого странного потока. В какой-то момент вдалеке появился слабый свет.
   Свет становился ярче, и наконец я увидел лампы, висящие высоко над головой, и услышал тихие голоса вокруг, сливающиеся в равномерный гул. До того, как я полностью открыл глаза, мне почудилось будто бы я на вокзале. Вокруг много людей, все спокойно разговаривают, как будто в ожидании чего-то. Может, поезда или автобуса, а пока транспорт не прибыл, каждый развлекал себя как мог. Совсем рядом кто-то играл в карты.
   - Ложимся?- спросил незнакомый мужской голос.
   - Да,- ответил ему незнакомый женский.
   - Так, что тут у нас?- снова спросил мужской голос.- Четыре козыря три взятки, в бубне туз - четыре взятки, в трефе ничего, в пике третья дама, возможно, марьяж, но не факт. Ну, и на что вы, молодой человек, хотели взять шесть взяток?
   - На удачу,- грустно отозвался молодой человек.- Кто же знал, что в прикупе такой шлак.
   - Знал бы прикуп, жил бы в Сочи,- усмехнулся обладатель рассудительного мужского голоса.
   - Эх, молодость,- с грустью произнесла обладательница женского.
   Я открыл глаза. Попытался приподнять голову, но она оказалось настолько тяжелой, что ничего не получилось. За ощущением тяжести пришла боль и дурнота. Похоже, что меня приложили чем-то тяжелым, прежде чем я оказался в этом зале ожидания.
   Я закрыл глаза и попытался вернуться в темный поток, который меня сюда принес и в котором не было тяжелой, раскалывающейся от боли головы. Не тут-то было. Приступ боли заставил меня застонать. Голоса рядом смолкли.
   - А он не того...- предположил молодой.
   - Очень может быть,- ответил мужской голос постарше.
   - Может быть, военных позовем?- предложила женщина.
   - Лучше врача,- прошептал я.
   От воспоминаний о том, что со мной случилось и от окончательного осознания того, где я нахожусь, мне стало еще хуже. Это одна из зон карантина. Моими соседями стали приятная на вид пожилая пара и молодой парень.
   Комендантский час застал Тамару Константиновну, так звали женщину, у ее старшей сестры, которая на фоне происходящего заработала нервный срыв и как следствие сильные перепады давления. Все бы ничего, и Тамара Константиновна вполне смогла бы пожить в однокомнатной квартире с сестрой до окончания комендантского часа, но сердце сестры не выдержало и остановилось.
   - Просыпаюсь, а она надо мной стоит,- рассказывала женщина.- В белой трикотажной ночной рубашке и с таким же белым лицом. Я спрашиваю, Галь, ты чего? Она молчит и смотрит. Меня чуть саму удар не хватил. Я быстро встала, и тут она ко мне потянулась. Хорошо, что ума хватило выбежать и дверь в комнату закрыть.
   Я еще не совсем пришел в себя и только сейчас заметил, что одета Тамара Константиновна в домашний халат, а поверх него теплое одеяло, которое вместе с подушкой выдавали всем обитателям карантина, организованного в школьном спортивном зале.
   На полу лежали мягкие спортивные маты, которые служили нам кроватями. На потолке горели тусклые длинные лампы, протянувшиеся вдоль стены, второй ряд ламп у противоположной стены с окнами включать не стали. На оконных проемах с внутренней стороны висели решетки, защищающие стекла от мячей и прочего спортивного инвентаря. Люди вокруг виделись, как в тумане. От головной боли зрение немного притупилось.
   Тамара Константиновна убедилась, что сестра вернулась с того света, а не инсульт лишил ее возможности говорить, и сразу позвонила мужу, Петру Семеновичу. Он тут же примчался ее забрать. Сумка и пальто висели в прихожей, остальные вещи пришлось оставить в комнате. Сестра жила всего в трех кварталах, и они уже почти подошли к своему подъезду, когда их остановил патруль.
   - Мы им пытались все объяснить,- продолжала Тамара Константиновна.- Но лучше бы молчали или соврали что-нибудь. Когда военные услышали, что я была в одной комнате с мертвой сестрой, слушать нас перестали. Димка, вон, выбежал за нас заступиться, и его тоже забрали.
   Я посмотрел на Димку, парень примерно моего возраста. Он жил на первом этаже, и все случилось прямо под его окнами. Благородный порыв Дмитрия очень быстро перенес его из теплой квартиры в этот холодный, ободранный спортивный зал и теперь, сидя в тапочках на босую ногу, он учился играть в игру молодости своих соседей под названием преферанс. Тамара Константиновна взяла к сестре колоду карт, но поиграть им так и не пришлось. Карты остались в сумке, которую солдаты осмотрели, но забирать не стали.
   Мою менее героическую историю я рассказывать не стал. Соврал, сам не знаю, зачем, что отдежурил сутки и пытался добраться домой. Наверное, было стыдно за то, как глупо я попался. Деньги и телефон у меня, конечно же, забрали. Как будто не солдаты, а гопники какие-то.
   Выяснив, что играют соседи не на деньги, а ради интереса, я попросился в игру. Пришлось подождать окончания текущей партии. После того, как Тамара Константиновна закончила подводить итоги и объявила о результатах, Петр Семенович пустился в длинное и подробное объяснение правил.
   На нас с Димой посыпались странные непонятные термины вроде горы, пули и вистов. Тамара Константиновна заметила на моем лице сожаление о том, что я во все это ввязался, и деликатно перебила мужа, предложив подробно разобраться с правилами в ходе игры.
   Я мало что понял из объяснений, но на практике понемногу разобрался. Петр Семенович не переставал сыпать шутками, связанными с игрой, а Тамара Константиновна объясняла их смысл, чтобы посмеяться смогли все.
   Игра оказалась интересной. Торговля за то, кто будет разыгрывающим, множество игровых комбинаций и попытки получить необходимое количество взяток настолько увлекли меня, что я отвлекся от головной боли. Но когда Петр Семенович решил сыграть в то, что пожилая пара назвала мизером, я не только вспомнил про головную боль, но мне показалось, что она усилилась.
   Петр Семенович просто показал свои карты, и Тамара Константиновна тут же прикинула, что мизер чистый и поймать мужа на нем не удастся, но чтобы мы с Димой поняли, что происходит, решили мизер все-таки разыграть.
   Оказалось, что в преферансе можно заработать немало очков за счет того, что игрок обязуется не взять ни одной взятки, имея на руках плохие карты, а другие игроки не смогут этому помешать. Вручить Петру Семеновичу хотя бы одну взятку действительно не удалось, как бы мы с Димой ни старались. Умело разыгранный мизер завершил игру. Тамара Константиновна озвучила результаты подсчета, и я порадовался тому, что играли не на деньги.
   Закончилась мы около восьми часов. Мне посоветовали выпить воду из полуторалитровой бутылки, которую положили рядом с моей подушкой, и отдохнуть. Незамедлительно воспользовавшись советом, я прилег и задремал. Ощущение дурноты не оставляло ни на секунду. После отдыха легче не стало. Я приподнялся и сел. Выпил еще немного воды и осмотрелся по сторонам.
   Слева о чем-то тихо беседовали Тамара Константиновна с Петром Семеновичем, еще левее на своем мате, завернувшись в одеяло, спал Дима. Справа, накинув одеяло на плечи, сидела женщина с пустым взглядом. Впереди, через метр от моего мата, накрыв голову подушкой, спал еще кто-то. Всего я насчитал тридцать шесть человек. Подумал, что это не так уж и много, но потом вспомнил, что солдаты говорили что-то про граждан из группы повышенного риска. Где они содержатся и сколько их, знать мне совсем не хотелось.
   Около получаса я просидел, облокотившись о стену, без единой мысли в голове. Из этого состояния меня вывели крики, похожие на вопли диких приматов. Справа от меня располагался выход из зала, а чуть левее от выхода, ближе к окнам - шведская стенка. Зрение немного улучшилось, и я смог разглядеть двух парней в спортивных костюмах, которые, забравшись на шведскую стенку, пытались изображать обезьян. Должен признать, получалось у них вполне правдоподобно.
   Вдоволь накричавшись, обезьяны спустились с веток, не нашли на земле палку и ход эволюции замедлился. Почесывая затылки, они вразвалочку принялись прогуливаться по залу в поисках подходящего занятия.
   Когда эти ребята проходили мимо меня, то я увидел, что причина их буйного поведения совсем не связана с возрастом. Один лет сорока, среднего телосложения, в синем костюме известной фирмы. Худое морщинистое неприятное лицо, короткая стрижка с множеством седых волос. Второй чуть моложе, покрупнее, в сером костюме не менее известного производителя, с такой же короткой прической, но пока еще без седины.
   Сделав круг по залу, они оценивающе осмотрели всех его обитателей. На втором круге парочка остановилась рядом с кем-то через три мата слева от меня. Послышались негромкие голоса. Большинство обитателей карантина уже спали. Монотонный вокзальный гул стих, и я смог различить два мужских голоса и один женский.
   Оторвавшись от стены и немного вытянув шею, я увидел, что там, где остановились ребята в спортивных костюмах, сидит девушка с длинными темными волосами. После нескольких фраз тот, что постарше, присел на корточки рядом с ее матом, а тот, что моложе, на коленях подобрался к девушке. О чем они говорили, я не слышал, но женский голос звучал встревоженно.
   - Пожалуйста, не трогайте меня!- громко попросила девушка.
   Молодой взял край одеяла, которым она укрылась, и потянул его на себя.
   - Пожалуйста, не трогайте!- взмолилась она вцепившись в свой край одеяла.
   Я окинул взглядом зал и увидел, что люди плотнее закутываются в одеяла и не обращают внимания на происходящее. Дима повернулся лицом в мою сторону и накрыл голову подушкой. Похоже, что новых приключений ему не хотелось. Седой на корточках подобрался ближе к девушке и начал рассудительно что-то ей объяснять.
   - Пожалуйста...- уже тише всхлипнула девушка.
   Она сказала это тихо, поняв, что помощи ждать неоткуда. Петр Семенович приподнялся, но Тамара Константиновна крепко схватила мужа за плечо и потянула обратно. Молодой перестал тянуть одеяло и подобрался к девушке вплотную.
   - Пожалуйста...- еще тише всхлипнула девушка.
   Я не услышал это, а, скорее, прочитал в движении ее губ, и что-то внутри у меня перевернулось. Первой мыслью было пойти и постучать в двери, позвать солдат, но вспомнив тех, которые меня сюда привезли, я от нее отказался.
   Похоже, что по голове меня приложили сильнее, чем я мог подумать, потому что в следующее мгновение поймал себя на том, что сбросив одеяло, поднялся на ноги и пошел по направлению к творящемуся в зале безобразию. У меня не было плана, я не представлял, что буду делать, но я точно знал, что не смогу спокойно жить дальше, если не попытаюсь помочь.

Глава 11

Чистилище

2 - 3 ноября

  
   - Ребят, завязывайте, пока всех людей не переполошили,- сказал я, подходя к дебоширам.
   Единственный шанс я видел в попытке надавить на подсознательный страх общественного неодобрения, но, судя по тому, как они заржали, я сильно просчитался. Продолжая смеяться, дебоширы поднялись на ноги. Я не знал, что можно еще сказать, но мне этого и не потребовалось, мои оппоненты не преминули вступить в диалог.
   - Это что еще за явление Христа народу?- спросил седой.
   - Тебе че надо, дружище?- спросил молодой.- Ты че тут нарисовался?
   - Ребята, так нельзя,- промямлил я.
   Голос мой при этом звучал неубедительно.
   - Че?!- нависая надо мной, спросил молодой.
   - Погоди,- остановил его седой, улыбаясь.- Ты за девчонку впрягаться собрался, что ли? Она что, сестра твоя?
   - Я ее даже не знаю, дело не в этом...- начал я, но седой меня тут же перебил.
   - Так можно и по-хорошему разойтись,- с примирительной улыбкой сказал седой.- Ты же хочешь по-тихому все уладить, да?
   Я не ответил, чувствуя, что в его словах кроется какой-то подвох.
   - Давай так, у нас у всех есть нужды и надо их удовлетворить. У нас своя, у тебя своя. Ты хочешь, чтобы мы от девки отстали, так?
   Я опять промолчал.
   - Ну, так же?- повторил седой.
   - С тобой говорят,- напирая на меня, поддержал его молодой.
   - Так,- ответил я.
   - Мы с ней по-хорошему почти договорились, а тут ты нарисовался и всю малину нам испортил,- продолжил седой.- Не дело это, согласись. Вот чисто по-человечески. У нас уже почти все на мази, и тут появился ты. Согласись, не по-людски, когда кто-то в чужие дела лезет. Ну, разве не так?
   - Так, но...- я попытался озвучить свою точку зрения, но седой не дал договорить.
   - Правильно, гнилое это дело - в чужие дела соваться. Но, думаю, мы эту тему утрясем. Сначала давай убедимся, что мы друг друга понимаем. Согласись, дружище, что ты не прав.
   У меня на этот счет имелось другое мнение, но похоже вошедшего во вкус седого оно не интересовало. Он еще минуты две разглагольствовал, оперируя не понятными мне выражениями, и каждая его тирада оканчивалась одним и тем же предложением.
   - Согласись, ты не прав.
   - Ты че, язык проглотил,- поддакивал ему молодой.- Согласись, что не прав, и давай уже закроем эту тему.
   Мне почему-то казалось, что делать то, что они просят категорически противопоказано моему моральному и физическому здоровью. Нужно было что-то срочно ответить; поток слов седого меня усыплял, мыслей в голове становилось все меньше, и в одной из них крылась предательская идея - согласиться, чтобы это закончилось.
   - Не понимаю, о чем ты, но давай уже уладим все по-хорошему,- сказал я.
   - Вот и отлично,- обрадовался седой.- Я предлагаю такой вариант. Давай мы сейчас в укромный уголок отойдем, чтобы людей не беспокоить, и ты окажешь нам в любезности. Мы тебя вместо девки чпокнем пару раз на пол шишечки, и все останутся довольны. Сам посуди: девка цела останется, ты герой, а мы пар спустим.
   На что я вообще надеялся? Никому вокруг нет дела до того, что происходит, все поджали хвосты и притворяются, что спят. Поднять шум, побегать по головам, может, тогда люди очнуться. Настолько стало противно и все равно, что даже головная боль и страх перед этими уродами куда-то улетучились.
   - Если не хочешь на пол шишечки, можешь глотнуть пару раз,- предложил молодой.
   - Да пошел ты,- выдавил я из себя.
   Молодой потянулся ко мне, я оттолкнул его руку и сделал то, что в моем положении казалось единственным выходом: что есть мочи, врезал ему ногой в пах. Он не ожидал от меня такого финта и удар пропустил, схватился за причинное место, посерел и со стоном повалился на землю.
   - Уууу-ка,- нечленораздельно прохрипел молодой.
   - Ах, ты, сука! - вполне внятно на повышенном тоне завел шарманку седой. - Ты что, падла, творишь по беспределу?!
   Седой отошел на шаг, немного сгорбился, вытянул руки на уровне живота и выдал целую тираду о том, как безжалостно, но вполне заслуженно и справедливо будет меня сейчас рвать. Мое сердце быстро застучало от порции адреналина. Я начал совершенно по-иному воспринимать мир. Головная боль и дурнота пропали, колени перестали дрожать, даже воздух стал как будто чище. Новым ясным взглядом я окинул седого.
   Он был выше меня всего на пару сантиметров, его худая шея и впалая грудь под расстегнутой олимпийкой выглядели неубедительно. Если бы у него был нож, он бы его уже достал и начал меня запугивать, однако он стоял на месте и продолжал извергать малопонятные, но очень обидные для меня слова. В то же время мне самому похвастаться нечем: большого опыта в потасовках у меня нет, второй раз рассчитывать на внезапность не приходится. Я стоял, удивленный ясностью восприятия, и ничего не мог придумать.
   Я посмотрел седому в глаза и внезапно понял, что он боится, потому что не знает, чего от меня еще можно ожидать, и все его угрозы это попытка скрыть страх и потянуть время. Ситуация сложилась патовая.
   Перевел взгляд на молодого, его лицо посинело, глаза лезли наружу, не отрывая рук от промежности, он хрипло стонал. Попал я хорошо, сил при ударе не жалел, но сколько он так еще проваляется, неизвестно.
   Вдруг началось то, чего я уже перестал ждать.
   - Да что же это такое!- раздался женский голос за моей спиной.
   - Вы что творите, ироды!- еще один женский голос справа от меня.
   - Завязывайте, молодежь!- услышал я голос Петра Семеновича.
   - Совсем с катушек съехали!- кричал еще кто-то.
   Гул в зале поднялся не шуточный. Заскрипели входные двери. Я с облегчением вздохнул, и ясность восприятия как ветром сдуло. Духота в зале, головная боль, дурнота, взвинченные нервы - все это нахлынуло тяжелой волной, придавив меня к земле.
   Вокруг много голосов на повышенных тонах упрекали появившихся солдат в том, что они не следят за порядком. Какая-то женщина особо громко грозилась написать жалобу. Порадоваться всему этому я не успел, мои глаза закрылись сами собой. Я потерял ощущение бытия.
   В этот раз темный поток никуда меня не нес, а постепенно затягивая в вязкую неприятную глубину. Погружаясь, я почувствовал, как что-то из глубины схватило меня за ноги и потянуло вниз. Еще ниже, туда, где совсем темно, где не повернуться, не вздохнуть. Такого сильного страха я еще никогда не испытывал. Я понял, что если это что-то сейчас затянет меня, то я уже никогда не вернусь. Что есть силы попытался освободиться, всплыть, но ничего не вышло.
   Когда я отчаивался и почти потерял себя от накатившего животного ужаса, мое тело дернулось, затем еще раз и еще. Тягучая трясина пропала, мне удалось вздохнуть. Я чувствовал, что кто-то трясет меня и что-то говорит, но открыть глаза или ответить у меня не получалось.
   - Андрей. Андрей проснись, надо идти,- говорил мужской голос.
   - Я здесь. Я не сплю,- ответил я.
   - Андрей, ну проснись же! Надо уходить,- повторял голос.
   - Я же не сплю!- что есть силы попытался крикнуть я, но мои слова поглощала окружающая меня темнота.
   - Не могу его растолкать,- донеслось откуда-то сверху.
   - Он вообще дышит?- спросил второй голос.
   - Не знаю, не могу понять.
   - Надо идти, мы не сможем ему помочь.
   - Но, как же... Он ведь...
   Голоса смолкли, и я снова остался один на один с темнотой. В следующее мгновение нестерпимый звон в ушах. Я открыл глаза. Надо мной, как и при первом пробуждении, горели лампы, но в этот раз что-то поменялось. Проводя ревизию своего состояния, я отметил, что дурнота отступила, дышать стало легче, голова все еще болела, но уже не так сильно.
   Тишина вокруг. Лампы и тишина. Меня прошиб озноб, и я резко сел. Голова взорвалась от боли, в глазах потемнело. Когда боль отступила и зрение заработало в полную силу, я огляделся и к своему облегчению понял, что нахожусь не в морге, а все так же в спортивном зале.
   За окнами по-прежнему темно, сколько я провалялся в беспамятстве, неизвестно. Людей вокруг нет, только разбросанные подушки и одеяла. Холодно. Почему так холодно? Задавшись этим вопросом, я натянул на себя одеяло и облокотился о стену.
   Не знаю, сколько просидел, тупо уставившись в пространство перед собой. В какой-то момент начало казаться, что на самом деле я умер и сейчас нахожусь на том свете. В чистилище, может быть. Поэтому здесь нет людей и так холодно. Так, наверное, и должно быть.
   Так бы и сидел, размышляя о возможности жизни после смерти и о том, что будет дальше, но мне захотелось в туалет, а еще я понял, что сильно хочу пить. Неужели в чистилище есть все эти мирские страсти или это подобрались ко мне первые муки ада.
   Я ущипнул себя и почувствовал боль.
   -Я живой,- сказал я вслух, чтобы услышать свой голос.
   Осмотревшись внимательнее, я увидел, что два окна разбиты, а дверь в зал открыта. Вот, почему так холодно. Я что-то пропустил. Взгляд упал на бутылку с водой справа от меня, я тут же схватил ее, открутил крышку и начал жадно пить. Желание сходить в туалет тут же усилилось. Идти под себя не хотелось, поэтому пришлось подняться на ноги и пойти в сторону раздевалок. Дверь в раздевалки была с той же стороны, что и входная. Как во сне еще раз окинул взглядом зал.
   - Куда все подевались?
   Никто мне, конечно же, не ответил.
   Я нажал на выключатель, свет в раздевалке зажегся. Внутри никого, что не удивительно. Туалет выглядел так себе, но выбирать не приходилось. Когда я заканчивал со своим небольшим делом, где-то рядом раздался лязг железа, от чего мне сразу же захотелось сделать дело побольше, но такого, я позволить себе не мог. Быстро закончил и застегнул штаны.
   Звук повторился, как будто бы кто-то открывал и закрывал железную дверь. В окружающей тишине зловещий лязг наводил на тревожные мысли. От испуга в голове прояснилось. Пелена, окутавшая разум спала, и в памяти быстро пронеслись события минувшего дня. Понятия не имею, что случилось после того, как я второй раз потерял сознание, но радовало, что жив и у меня есть возможность убраться отсюда.
   Я поспешил к выходу. Осторожно выглянул за дверь. В просторном вестибюле, освещенном тусклым светом никого нет. Снова повторился этот нервирующий железный звук.
   По диагонали направо выход на улицу. Большие стеклянные двери открыты. Напротив двери спортивного зала метрах в двадцати лестница. Вот оттуда и доносился этот мерзкий звук.
   Я быстро прошел к выходу мимо стойки вахтера. Выглянул на улицу: там пусто, но вспоминая печальный опыт, я прилип к стеклу и внимательно всмотрелся в темноту перед школой. Ни малейшего движения. Рядом припаркованы только гражданские машины. Металлический звук со стороны лестницы с небольшим перерывом повторился дважды. Бум, бум.
   Какое-то ненормальное любопытство взяло надо мной верх. Осторожно на цыпочках я прокрался к лестнице. Бум, бум, бум. Звук доносился снизу из подвала. Осторожно спустился по ступенькам, дальше был еще один лестничный пролет, упиравшийся в металлическую решетку. Над решеткой горел яркий светильник.
   Я увидел край решетки, упирающийся в деревянный ящик, который в свою очередь фиксировался последней ступенькой и не давал решетке открыться. Я прошел промежуток между пролетами и замер. За решеткой столпились люди. Много людей.
   Похоже это и есть группа повышенного риска. Судя по всему, риск этот ни к чему хорошему не привел. Они определенно стали такими же безумными куклами, как и хозяйка квартиры, где я жил. Иначе уже давно перевернули бы ящик и выбрались оттуда.
   - Ну, че, упыри?- я осмелел и перешел на второй пролет.- Не такие уж вы и страшные.
   Грязная одежда, опухшие не бритые лица у мужчин и такие же опухшие и замызганные у женщин. Похоже, что сюда свезли бомжей и алкоголиков со всей округи. В тамбуре перед решеткой я насчитал девять человек, колонна тянулась и дальше за деревянную дверь. Там тоже горел свет, и я видел толпящихся людей.
   Зомби, который пытался открыть решетку, неожиданно посмотрел на меня осмысленным взглядом. Испугавшись, я отступил на шаг назад.
   - Пу-у-у-сти-и-и,- низким голосом протянул он.
   Я чуть не сел там, где стоял. Сердце бешено заколотилось. Стало не на шутку страшно.
   - Вот это номер,- вырвалось у меня.
   - Пу-у-у-сти,- еще раз протянул упырь.
   - А вот фигушки,- на полном серьезе сказал я.
   Что-то внутри меня изменилось. Не знаю, то ли по голове ударили слишком сильно, то ли перегорело все. Мне страшно, но вместе с этим я могу контролировать этот страх и трезво оценивать ситуацию. Упиваясь этим новым чувством, я осмотрел блокирующий решетку ящик. Большой деревянный зеленый ящик. Крышка открыта и внутри что-то лежит.
   Если бы этот зомби действительно соображал, то уже убрал бы ящик, вышел бы сам и выпустил остальных. Значит, мозгов у него не достаточно. Успокоившись, я приблизился к ящику. Внутри лежали три пакета. Заглянул в один из них и приятно удивился. Сухой паек. Полуторалитровая бутылка воды, такая же, как лежала возле моей подушки, банка консервов, пачка хлебцев и шоколадка. Обидно, что из всего пайка до меня дошла лишь вода.
   Бум. Упырь неожиданно дернул решетку. Я схватил все три пакета и стал подниматься по лестнице. Кто-то схватил меня за ногу сквозь прутья, поддерживающие перила. Весь мой контроль над страхом тут же улетучился. Я отшатнулся к стене и на одном дыхании выскочил в вестибюль, потом на улицу.
   Перед тем, как перестали слушаться ноги и сбилось дыхание, удалось пробежать полквартала. Я остановился и посмотрел по сторонам. Вокруг никого, погони нет, ничего мне не угрожает. Большинство окон в домах темные. Интересно, который сейчас час?
   Я прошел до угла и посмотрел на табличку с адресом. Можно сказать, что мне повезло. Школа, в которой организовали карантин всего в двух кварталах от офиса.
   Проверил карманы и понял, что действительно повезло. Телефон и деньги забрали, но остались ключи от офиса и пожарного выхода, так что в здание я смогу попасть без проблем. Крепко сжимая пакеты с сухим пайком, постоянно озираясь по сторонам, я потихоньку заковылял в сторону цели, путь к которой оказался длиннее, чем я предполагал.
   Недалеко от офиса я увидел девушку. Она стояла возле газетного киоска и смотрела в мою сторону. Ее длинное коричневое пальто было расстегнуто, открывая кофточку с глубоким вырезом, короткую обтягивающую юбку. Лица разглядеть я не смог.
   - Девушка, не подскажите который час?- громко спросил я.
   Вопрос прозвучал глупо, но мне действительно надо было узнать время. Девушка ничего не ответила. Она просто продолжала стоять и смотреть на меня.
   - С вами все в порядке?- спросил я и уже собрался переходить улицу.
   Девушка опять не ответила, она подняла руку и плавным жестом поманила меня к себе. Что-то в этом жесте меня насторожило. Я остановился. Она медленно кивнула и снова поманила меня. Выглядело это так не естественно, что мне стало страшно.
   Она начала переходить улицу. Я замер. Девушка дошла до середины проезжей части, и я наконец-то смог разглядеть ее лицо, полуприкрытые глаза и беззвучно открывающийся рот.
   - Вам плохо?- спросил я.
   Она не ответила, лишь ускорила шаг. Я испугался еще больше и бросился бежать. Оставшееся расстояние до офиса преодолел быстро, взлетел на третий этаж по пожарной лестнице, споткнулся и больно ударился голенью о ступеньку.
   Пришлось остановиться и перевести дух. Холодный воздух обжигал легкие, в глазах потемнело. Минуты две тер голень, стараясь не стонать от боли. Немного пришел в себя и захромал на четвертый этажа.
   Перед тем, как открыть дверь пожарного выхода, остановился и посмотрел по сторонам. Фонари освещали пустую улицу. Повсюду вокруг темные окна. Что-то в городе изменилось. Стало как-то слишком тихо. Ни сирен, ни стрельбы, ни криков, даже лая собак нет. Не к добру это.
   Открыл дверь, вошел внутрь. Почувствовал, что сильно замерз, помял холодные уши, подышал на руки, потирая их. В коридоре горела только лампа аварийного освещения над пожарным выходом. Включить свет я не решился. Подождал, пока глаза привыкнут, и потихоньку пошел к двери нашего офиса.
   Сергей так и лежал, привязанный кабелем к батарее. Неприятного запаха он не источал, и я подошел поближе. Он задергался, посмотрел на меня, несколько раз открыл и закрыл рот. Беззвучно, точно так же, как девушка на улице. Я подумал, что у него должен быть телефон. Безошибочно нашел его в переднем правом кармане джинсов. Он всегда носил мобильник там.
   Заряд батареи всего лишь десять процентов. Сейчас два часа ночи, третье ноября. Проспал я не так уж и долго. Покопался в контактах и нашел номер директора, но Виктор Николаевич находился вне зоны действия сети. Хотел вызвать номер из справочника наугад, чтобы убедиться, что я не единственный живой человек в городе, но решил не поддаваться панике и закончить начатое.
   Вошел в офис, закрыл за собой дверь. Не включая свет, сразу пошел в серверное помещение. Проблема оказалась несерьезная. Монитор, на который программа диагностики выводила сообщения о неполадках, сразу подсказал, в чем дело. Потребовалось тридцать минут, и у клиентов нашей компании снова появился интернет.
   Пока занимался решением проблемы с интернетом, каждые десять минут пил воду из кулера. Сильно мучала жажда. Перед тем, как сесть за компьютер и узнать, что происходит в мире, открыл одну из банок трофейных консервов, вывалил все содержимое в тарелку и поставил в микроволновку. Вскипятил воду для чая и в сети мировой паутины отправился во всеоружии.
   На большинстве новостных сайтов последние сообщения датировались вторым ноября. Крупными буквами заголовки говорили о том, что вода из водопровода - это верная смерть. Я невольно покосился на свою чашку. Воду в чайник я налил из кулера, но пить чай все равно перехотелось.
   Из статей под громкими заголовками узнал мало. Каким-то образом субстанция попала в водохранилища и реки, причем одновременно по всему миру. Как такое могло произойти и каковы последствия, узнать не удалось. Я лихорадочно щелкал мышкой, открывая ссылки по всем результатам запроса "субстанция в воде". Везде одно и то же. Никакой вразумительной информации.
   Открыл сайт центра биоэнергетики, про который читал вчера. Здесь два часа назад выложили довольно объемную статью с попыткой объяснить, что же все-таки случилось. Зачитавшись, я перестал брезговать чаем.
   Крупные водохранилища по всему миру подверглись заражению субстанцией в один момент времени. Когда случился первый и сколько их было всего, неизвестно, но хуже всего то, что в этот раз субстанция действовала на людей не сразу, а с задержкой в пять-шесть часов.
   Пока ученые высмеивали гипотезу о субстанции, на практике ей оказалась заражена большая часть планеты. Попадание воды на ранки, слизистые оболочки, внутрь с пищей, с чаем или кофе приводит к заражению.
   Эксперименты, поставленные специалистами центра биоэнергетики над субстанцией, показали, что если без носителя субстанция может просуществовать до девяноста минут, то будучи замороженной в воде она погибает через три - четыре минуты. При этом кипячение никак на нее не влияет, но пар является абсолютно безвредным.
   В этой же статье приводились хроники, собранные с различных форумов, где люди писали о том, что происходит вокруг. По сведениям моряков из соединенных штатов, атаке субстанции подверглись резервуары с пресной водой на боевых кораблях. К тому времени, как люди начинали понимать, что пить можно только бутилированную воду и никакие системы отчистки не смогут помочь, становилось слишком поздно.
   Второго ноября в восемнадцать ноль-ноль президент Российской Федерации обратился к согражданам с речью о положении в стране и предупредил о заражении воды, а после девятнадцати ноль-ноль связь с главой и его администрацией пропала. Но никто не успел поддаться панике, один за другим люди стали превращаться в зомби.
   Дрожащими пальцами я вбил адрес одного из сайтов, на которые ссылалась статья. В других странах вечером второго ноября дела обстояли не лучше. Люди писали, что их родственники без причины бросаются на них. Кто-то в панике просил остановить это сумасшествие. Кто-то писал, что знает, как со всем этим покончить, и просил не винить его за отсутствие в сети в ближайшую вечность. Кто-то рассказывал о соседе, который расстрелял из ружья всю свою семью и выбросился из окна.
   Не смотря на то, что это был всего лишь электронный текст на экране, я чувствовал отчаяние, сочащееся из строк, размещенных в виртуальном пространстве.
   Внезапно мне стало нечем дышать, показалось, что вокруг слишком душно, мало места. Я вспоминаю про родителей, про друзей и знакомых. Никого из них больше нет, и теперь нет мира, в котором они жили.
   У директора в шкафу на полке должно стоять виски. Недавно мы в складчину сделали ему подарок на день рождения. Спасительная мысль привела меня в его кабинет. Едва не сорвав с петель дверцу шкафа, достал бутылку и стакан. Налил полстакана, начал пить. Не полезло, но я все равно выпил через силу. Поставил стакан на стол рядом с бутылкой и в бессильной злобе сжал кулаки.

Глава 12

Спасите наши души

2 ноября

  
   В шесть с половиной лет Юля очень гордилась возрастом. Всего через полгода, тридцатого апреля, ей исполнится семь, а в сентябре она пойдет в первый класс. Уже сейчас она хорошо разбиралась в датах, умела читать, писать, знала наизусть таблицу умножения и вполне заслуженно считала себя умной девочкой. Юля любила представлять, как с цветами и новеньким рюкзаком пойдет в школу на первый звонок, но сегодня вместо этого она весь день грустила.
   Вчера мама не пришла с работы, а сегодня утром папа отправился ее искать и до сих пор не вернулся. Весь вечер собака Марта просилась погулять, но папа строго-настрого запретил выходить на улицу, потому что по городу бродят страшные чудовища, и Юля точно знала, что это не просто папины страшилки.
   Хотя папа разрешил ей смотреть только мультики, Юля не удержалась и переключила телевизор на канал, где показывают новости. После сюжета про то, как чудовища нападают на людей, ей стало страшно. Она весь вечер представляла, как чудовища схватили маму и папу, и от этого ей становилось еще страшнее.
   Немецкая овчарка Марта лежала под дверью и жалобно скулила. Юля знала, что Марте хочется писать. Девочка понимала собаку и из-за этого грустила. Когда Юля хотела писать, но не могла сходить в туалет, ей тоже хотелось скулить.
   Девочка подошла к двери.
   - Ладно, Марта,- сказала она.- Папа не разрешал мне выходить, но про тебя он ничего не говорил. Я выпущу тебя, но пообещай мне, что ты пописаешь и сразу вернешься.
   Марта посмотрела на Юлю умными глазами и громко гавкнула.
   - Хорошо. Сейчас я тебя выпущу, но сначала проверю, что там нет чудовищ.
   Девочка принесла табуретку. Марта вскочила с пола и завиляла хвостом. Юля встала на табуретку и посмотрела в глазок. На этаже горел свет, и чудовищ там не было.
   Девочка слезла с табуретки, отодвинула ее в сторону и открыла дверь. Марта, отпихнув девочку массивным телом, быстро выскочила наружу. Понюхала дверь лифта, прошла к ступенькам, ведущим вниз, и сделала возле них огромную лужу.
   Юля, наблюдавшая за всем этим, подумала, что соседка Вера Николаевна будет сильно ругаться, но скоро придут родители и мама обязательно все помоет. Марта закончила свои дела и вернулась в квартиру. Девочка заперла дверь, погладила Марту по голове, та в ответ облизнула лицо девочки.
   - Фу, Марта! У тебя такой мокрый язык.
   На улице стемнело. Юля включила свет во всех комнатах, забралась с ногами на мамину кровать, укрылась пледом. Ей хотелось, чтобы мама с папой поскорее пришли. Но родителя не приходили.
   Полежав немного под пледом, Юля решила сварить себе два яйца и сделать чай. Она уже умела зажигать газ и знала, что мама варила яйца семь минут после закипания. Ровно семь, столько минут, сколько будет Юле лет, когда она пойдет в школу.
   Юля зажгла газ и поставила на огонь небольшой ковшик. Она уже умела пользоваться маминым таймером. Вода закипела, и девочка собиралась включить таймер, но вдруг зазвонил дверной звонок. Она подпрыгнула от радости. Папа нашел маму и вернулся. Юля схватила табуретку и так быстро, как могла, побежала в прихожую.
   Девочка забралась на табуретку и посмотрела в дверной глазок, но увидела там папу. Из-за того, что он был без мамы, Юля расстроилась, но быстро открыла дверь. Папа не разуваясь, не глядя на дочку, прошел в спальню, оставляя за собой следы "мокрых дел" Марты.
   - Папа, а где мама?- спросила Юля.
   Папа ничего не ответил. В спальне он упал лицом вниз на кровать и замер. Юле еще никогда не было так грустно и обидно. Мало того, что папа не нашел маму, он еще и с ней не хотел разговаривать. Юля заплакала, и, не закрывая входную дверь, пошла следом за папой.
   Марта замерла на пороге кухни, принюхиваясь и прислушиваясь. От хозяина пахло хозяином, но и чем-то еще не понятным, настораживающим. Овчарка резко рванула с места, обогнала девочку и преградила ей дорогу у входа в спальню.
   - Марта, ты чего?- спросила девочка.
   Юля попыталась обойти Марту, но овчарка зарычала на нее и громко гавкнула.
   - Марта, уйди!- потребовала Юля, но Марта не сдвинулась с места.
   Юля попыталась отодвинуть Марту, но овчарка зарычала и легонько прихватила девочку за руку, прикоснулась зубами, но челюсти не сомкнула. Юля испугалась и отскочила.
   - Марта, перестань!- закричала Юля и еще сильнее расплакалась.
   Овчарка гавкнула три раза и осталась на месте. Слезы ручьем текли по Юлиным щекам.
   - Папа! Папа!- звала она.
   Папа не отвечал, он лежал на кровати и не шевелился.
   Девочка плакала, ей было страшно и больно от того, что мамы нет рядом, а папа с ней не разговаривал, даже Марта рычала на нее и чуть не укусила. Юля не могла знать, что пять минут назад в подъезде один из соседей, ставший чудовищем напал на ее папу, когда тот возвращался расстроенный тем, что ему не удалось найти жену. Не известно, сколько бы Юля простояла перед входом в спальню, куда ее не пускала Марта, если бы папа не поднялся с кровати.
   Марта резко повернулась мордой к хозяину, продолжая принюхиваться. Теперь хозяин пах, как чужой человек. Марта злобно зарычала и попятилась. Юля посмотрела на папу, он стал какой-то странный, неузнаваемый.
   - Папа, ты заболел?- спросила девочка.
   Он не ответил, посмотрел на Юлю пустым взглядом и медленно пошел в ее сторону. Тут же к девочке подбежала Марта заслонила ее сбой и сдавленно зарычала. Отец приблизился, и Марта резко прыгнула, вцепившись ему в горло.
   Юля была маленькой, но уже достаточно умной девочкой. Она поняла, что папа стал чудовищем, одним из тех, которых показывали по телевизору. Юля бросилась в прихожую, быстро обула свои маленькие ботиночки, взяла куртку, шапку, шарф и выбежала за дверь.
   Они жили на последнем, девятом этаже. Девочка быстро пробежала лестничный пролет, ведущий на чердак, и ловко проскользнула между прутьями решетки, которой закрывался вход. Летом они с папой часто ходили на крышу, чтобы посмотреть на звезды через телескоп, и пока он открывал замок на решетке, она уже дразнила его стоя по другую сторону.
   Юля боялась темноты, но понимала, что чудовища на чердаке на самом деле не опасны. Ощупывая руками пространство перед собой, она прошла до дальней стены, присела, закрыла глаза ладошками и изо всех сил старалась не заплакать, чтобы никто ее не услышал.
   Тем временем овчарка отчаянно боролась с человеком. Она разорвала ему горло, но мужчина крепко держал собаку руками и не переставал бороться, сам пытаясь ее укусить. Резко дернувшись, Марта вырвалась, зарычала и попятилась назад.
   Овчарка осмотрелась в поисках маленькой хозяйки, но не нашла ее. Пока человек неуклюже пытался подняться, Марта обнюхала прихожую и вышла вслед за девочкой. Острый нюх привел овчарку к решетке, но Марта не смогла пролезть сквозь прутья, села рядом и жалобно заскулила.
  

*****

  
   Утром в начале восьмого в сопровождении солдат появились сотрудники ЧОПа. Вадим быстро передал магазин под охрану и уже собирался вернуться на базу, но, как назло, голос из рации снова вспомнил о нём:
   - Двадцать второй. Прием.
   Вадим посмотрел на Артема: тот стал как будто ниже ростом, на борьбу с гравитацией сил у рядового оставалось все меньше и меньше. Вадим чувствовал себя точно так же, но виду не подал, глубоко вдохнул и нажал на кнопку:
   - Двадцать второй, на связи. Прием.
   - Двадцать второй. Недалеко от вас есть приостановленная стройка, оттуда, по сообщениям, всю ночь раздавались крики и какой-то шум. Это до сих пор не прекращается. Здесь у нас телефон разрывается от звонков жителей из соседних домов. Разберитесь. Прием.
   - Двадцать второй - первому, вас понял. Что, насчет транспорта? Прием.
   - Транспорт выделить не можем. Прием.
   - Диктуйте адрес,- подавив недовольство, сказал Вадим.- Прием.
   Недостроенное здание расположилось в небольшой балке в шести кварталах от магазина. Вадим знал это место. Из-за финансового кризиса, двухэтажный дом был заброшен и со временем превратился в притон. Два раза Вадим участвовал в захвате наркоторговцев по этому адресу. Пару лет назад место заняли какие-то цыгане. Чем они там занимались, неизвестно, но вели себя тихо, и жалоб на них не поступало.
   До лесистой балки, окруженной серыми пятиэтажками, омоновцы добрались быстро. Заросшая кустарником и заваленная мусором территория выглядела не очень приветливо.
   Комендантский час в этом районе соблюдали строго. При отсутствии дорожного движения и людей в тишине отчетливо слышались удары по металлической трубе, звонко разносящиеся по округе. Три быстрых удара, три с перерывом в одну секунду, и снова три быстрых.
   - Слышишь?- спросил Вадим.
   - Слышу,- ответил Артем.
   - А что слышишь-то?
   - По трубе колотит кто-то.
   - Эх ты, салага,- вздохнул Вадим.- Слушай внимательно: три коротких, три длинных, три коротких. Это же сигнал "СОС".
   - Ну, извиняй, Саныч, азбуке Морзе не обучен,- надулся Артем.- В разведбате не служил.
   - Хе-хе,- усмехнулся Вадим.- Книжки читать надо.
   - Кому надо, пусть тот и читает,- огрызнулся напарник.
   Впереди между верхушками деревьев выступила темная крыша недостроенного дома. Омоновцы свернули с дороги на широкую тропинку, ведущую к дну балки, и через триста метров уперлись в высокий металлический забор, из-за которого выглядывала стена из красного кирпича. Чуть правее тоскливо замерли распахнутые створки ворот.
   Звук ударов по металлу слышался здесь лучше всего. Со стороны пятиэтажек донеслись крики с требованием прекратить издеваться над "больными нервами". К возмущению гражданки подключилось еще несколько голосов. Кто-то громко заявил, что наркоманы совсем обнаглели, а полиции до этого нет дела.
   Вадим подошел к ближней створке ворот и посмотрел на следы автомобильных протекторов. Рыхлая земля уже успела промерзнуть. Он осторожно заглянул во двор: внутри пусто, машин нет, на окнах временные решетки, поставленные еще строителями, ветер то открывает, то прикрывает слегка поскрипывающую входную дверь.
   - Похоже, что цирк уехал,- сказал Вадим.
   - А кто тогда по трубе колотит?- спросил Артем.
   - Вот сейчас и узнаем. Зайди с другой стороны, только тихо. А я отсюда пошукаю.
   - Есть.
   Николаенко скрылся за углом. Вадим немного подождал и еще раз заглянул во двор, свистнул и постучал по створке.
   - Есть, кто живой?- громко спросил омоновец.
   В ответ донеслись невнятные крики. Несколько тоненьких голосов доносились, как будто со дна колодца.
   - Саныч, на этажах чисто,- передал по рации Артем.- Крики из подвала. Прием.
   - Принял,- ответил Вадим.- Жди.
   Убедившись, что в подвале нет окон со стороны фасада, он осторожно пересек двор.
   - Артем,- по рации вызвал напарника Вадим.- Я у входа. Прием.
   - Порядок, Саныч, заходи.
   Николаенко обманул командира. Внутри порядком и не пахло. На первом этаже осталась старая ободранная мебель, двери пустых шкафов были распахнуты настежь, повсюду на голом бетонном полу разбросаны грязное тряпьё и разорванные картонные коробки.
   - Что наверху?- спросил Вадим.
   - То же самое,- ответил Артем.- Забрали все, что можно, и свалили.
   Спуск в подвал нашелся быстро, он был направо от входа за проемом, завешанным дырявым одеялом. Широкая бетонная лестница уходила на глубину двух метров к двери из грубых необработанных досок. Запиралась она просто и надежно. В отверстие металлической трубы, замурованной в пол, была вставлена толстая арматура, которая не давала двери открыться.
   Вадим жестом дал команду Артему спуститься. Осторожно ступая, напарник бесшумно сошел вниз и знаком, похожим на американское "ок", дал командиру понять, что готов открыть дверь. Вадим включил тактический фонарь, сместился немного влево от лестницы, чтобы не оказаться на линии огня, встал на одно колено и кивнул Артему.
   Боец одним движением вытащил арматуру, распахнул дверь и тут же прильнул к стене, оказавшись вне зоны видимости для предполагаемого противника. Направив луч фонаря в проем, Вадим увидел двух безоружных людей. Он несколько раз махнул рукой над головой, как будто приглаживая волосы, давая Артему понять, что прикрывает и махнул раскрытой ладонью вперед.
   Напарник заглянул внутрь, быстро обшарил фонарем помещение и снова прилип к стене. Помахал раскрытой ладонью из стороны в сторону, как будто прощаясь с командиром, показав тем самым, что внутри гражданские, растопырил пятерню в перчатке обратной стороной ладони к Вадиму, показывая, что их пятеро.
   Те двое, которых со своей позиции видел Вадим, развернулись лицом к двери и замерли. Омоновец поднялся с колена и, спускаясь по ступенькам, загребая воздух правой рукой, показывал напарнику, что тот должен зайти справа.
   Вадим вошел первым, сместившись влево от проема, Артем последовал за командиром, отойдя вправо. В темном подвале на голом бетонном полу стояло семь кроватей. В проходах между ними, уставившись на дверь, стояли пятеро: цыганка средних лет с косынкой на голове, в длинной цветастой юбке и серой шерстяной кофте, невысокий темный паренек лет четырнадцати в джинсах и замызганной олимпийке, две молодые русые девушки, одетые под стать цыганке, только без косынок, и высокий кучерявый парень в спортивных штанах и темно - красном свитере под горло.
   Парень в красном свитере стоял справа почти напротив Артема возле высокой железной кровати, заваленной всяким тряпьем. Вадим задержал свет фонаря на лице парня, ему показалось, что в его больших черных глазах мелькнула тень сознания.
   - Что вы здесь делаете?- громко спросил Вадим.
   Никто не ответил. Высокий парень моргнул и на секунду посмотрел на него осмысленным взглядом. Вадим тут же провел лучом по лицам остальных, но их остекленевшие зрачки не отреагировали на свет.
   - Похоже, они, "того",- нервно сказал Артем.- Что делать будем, Саныч?
   - Действовать по инструкции,- ответил тот.
   Пока омоновцы переговаривались, высокий парень сделал чуть заметный шаг в сторону Артема.
   - Стой на месте, или будем стрелять,- предупредил его Николаенко.
   Не обращая внимания на слова омоновца, парень сделал еще один плавный шаг. Как хищник, он приближался к омоновцу, выбирая дистанцию для решающего рывка. Артем выдохнул, отметая все сомнения, и открыл огонь на поражение. Кучерявая голова дернулась, и тело начало оседать на бетонный пол. В этот же момент, словно порвались невидимые путы, удерживающие на месте остальных, и все четверо в одно мгновение двинулись в сторону омоновцев.
   - Огонь на поражение,- твердо сказал Вадим.
   Гулко хлопнув среди голых стен, четыре выстрела завершили загробную жизнь обитателей подвала. Пороховые газы медленно потянулись к потолку, а омоновцы быстро обшарили фонарями комнату, проверяя, не спрятался ли тут еще кто-нибудь.
   В дальнем правом углу за бетонной колонной они обнаружили еще одну дверь. Омоновцы подошли к ней ближе, и оттуда раздались детские крики:
   - Мы здесь, помогите нам!
   Вадим дернул за ручку, но дверь не поддалась.
   - Откройте, полиция,- весело попросил Артем.
   По ту сторону послышалась возня, на пол упало что-то железное, и дверь открылась. Внутри прятались двое ребятишек - мальчик и девочка одного роста, лет десяти каждый. Оба в пуховиках: девочка - в розовом, мальчик - в сером. Живыми бегающими глазами они с опаской смотрели на спасителей в шлемах и масках.
   - Живо наверх,- сказал Вадим, пропуская детвору вперед.
   При дневном свете Вадим обратил внимание на то, как сильно дети похожи. У обоих светлые волосы и карие глаза. Если бы нос у девочки был чуть больше, а коса спрятана под шапку, то получились бы настоящие близнецы.
   - Вы что тут делаете?- спросил Вадим.
   - Мы тут с сестрой на заработках,- ответил мальчик.- Если бы не это все, то к новому году собрали бы на приличные подарки, а то нам вечно в детдоме всякая ерунда достается. Старшие все, что получше, себе забирают.
   - А то, что сами купите, не заберут?- усмехнулся Артем.
   - Мы обратно и не собирались,- ответила девочка.- Отпраздновали бы вдвоем.
   Мальчик дернул сестру за рукав. Вадим еще раз внимательно посмотрел на ребятишек. Глаза одинаковые, а взгляды разные: мальчишка смотрит настороженно, с подозрением, у девочки взгляд спокойный, ясный.
   - По инструкции мы должны доставить вас в карантин,- задумчиво сказал Вадим.
   - Дядь, нельзя нам в карантин,- тут же запротестовал мальчик, ясные глаза девчушки затянуло страхом.- Мы уже насиделись, если бы не вы, то и не знаю вообще, что было бы, а в карантине такие же чудилища сидят. Сами подумайте, что с нами там станет.
   Вадим тяжело вздохнул. Внезапно у него сильно зачесался лоб, он расстегнул хлястик и снял шлем.
   - Подержи-ка,- попросил Вадим мальчика.
   Мальчуган взял шлем и с интересом стал его разглядывать. Вадим стянул маску и потер лоб, почувствовав, что там начала шелушиться кожа.
   - Есть, где отсидеться, пока все не закончится?- спросил он ребят.
   - Есть!- в один голос ответили дети.
   - Тут не далеко,- мальчик махнул рукой в сторону жилых домов, жители которых жаловались на шум из балки.- Там и запасы есть, с голоду не помрем. Чудилищам туда не забраться. У нас там даже телевизор старый и радио.
   - Так и быть,- сказал Вадим, надев шлем.- Дуйте быстренько туда и не высовывайтесь, пока не услышите по радио, что комендантский час отменили. Все поняли?
   - Поняли, что ж тут не понять,- повеселел мальчик.
   Омоновцы проводили детей до ворот, убедились, что вокруг никого нет, и пожелали им удачи. Ребятишки не пошли по дороге, а сразу свернули к густым кустам. Перед тем, как они скрылись, Вадим окликнул их:
   - Осторожнее там, от людей держитесь подальше. От всех...
   Мальчик обернулся, и на Вадима посмотрели совсем не детские глаза:
   - Знаем, дядь, ученые уже.
   Шум в кустах еще не стих, а по рации уже прилетело новое задание. К двадцать второму патрулю наконец-то направили машину. Серый уазик подобрал их в районе балки и отвез к пятиэтажке неподалеку. Омоновцы проверили подвал, в который часто забирались бомжи, но беспокойство жильцов оказалось необоснованным. В темном сыром помещении шныряли лишь крысы.
   Несмотря на последовавшую череду вызовов, Вадим обратил внимание, что в целом ситуация нормализуется. Гражданских на улицах нет, военные патрули без спешки выполняют свою работу. На глазах омоновцев солдаты задержали пожилую пару прямо возле подъезда. Из дома, на свою беду, вышел молодой парень, который попытался вступиться за соседей. Слушать его никто не стал, вместо этого всех троих затолкали в кузов грузовика.
   День шел на убыль, заданий по рации поступало все меньше и меньше. К семнадцати часам про двадцать второй патруль ненадолго забыли.
   - Пока все тихо, надо найти спокойное местечко и перекусить,- сказал Вадим, угрюмо глядя на проплывающие за окном дома.
   - А есть че?- оживился водитель.
   - Есть немного,- усмехнулся Артем.- Смотри-ка, давай туда!
   На небольшом пятачке перед зданием школы развернула бурную деятельность полевая кухня. Солдат в фартуке набирал воду из колонки в большие кастрюли, а его товарищи суетились вокруг небольшого прицепа.
   - Думаешь, поделятся?- спросил водитель.
   - Эти вряд ли,- хохотнул Вадим.- Видел, как напряглись, когда машину увидели?
   - Командир, разреши кипятком разжиться,- обратился Артем к Вадиму.
   - Давай, если сможешь,- улыбнулся тот.- В случае успеха будет тебе особая благодарность.
   Напарник вышел из машины, солдаты тут же притихли и насторожились, но после нескольких минут разговора с Николаенко повеселели и угостили омоновца кипятком. Довольный собой, он вернулся в машину с котелком, над которым неспешно поднимался пар.
   - Тару надо вернуть,- предупредил Артем.
   Вадим достал сосиски и батон, прихваченные из магазина. Сосиски отправились прямиком в котелок для подогрева, а батон он разделил на три части. Всё это было безжалостно уничтожено голодными бойцами. В конце быстротечной трапезы Артем и водитель получили по высококалорийному шоколадному батончику.
   После еды двадцать второму патрулю в полном составе удалось немного вздремнуть. Из сладкого забытья Вадима вырвал его позывной, произнесенный в эфире. Голос дежурного вроде был спокойным, но внутри у Вадима что-то екнуло, и он почувствовал, что дело серьезное.
   - Двадцать второй. Это первый. Отзовись. Прием.
   Вроде бы ничто не предвещало беды. Спокойный вечер, легкий перекус, подлатавший ноющую дыру в животе, недолгий, но сладкий сон, слегка ослабивший натянутые за два дня нервы, но внутри у Вадима возникло чувство тревоги. Тяжело вздохнув, он взял рацию и нажал на кнопку:
   - Двадцать второй на связи. Прием.
   Для усиления двадцать второго патруля отправили двух бойцов ОМОНа из "поредевшего" двадцать четвертого, Вадим оставался старшим. Местом встречи выбрали районную больницу, откуда поступило несколько вызовов.
   - Первый, это двадцать второй. Что с больницей? Прием,- попытался выяснить обстоятельства Вадим.
   - Первый - двадцать второму. Информации мало. Дуйте туда, как можно скорее, разберитесь на месте. Двадцать второй, как понял? Прием.
   - Двадцать второй, принял. Отбой.
   На улице стемнело, вокруг уже горели фонари. Вадим посмотрел на часы. Девятнадцать десять. Проклиная все на свете, он потер лицо, натянул маску и надел шлем.
   По просьбе Вадима водитель остановил машину за квартал до места назначения. Впереди на фоне невысоких домов возвышалось серое десятиэтажное здание больницы. В окнах верхних этажей отсутствовал свет.
   Подходя к небольшому скверу, прилегающему к больнице, Вадим подал Артему знак остановиться. Они присели в тени каменного забора, и Вадим вызвал по рации коллег:
   - Двадцать второй - двадцать четвертому. Прием.
   - Привет, Вадим,- ответил знакомый голос.- Двадцать четвертый на позиции. Видим вас, вы чего в стену вжались? Прием.
   - Береженого, как говорится, бог бережет,- ответил Вадим,- Доложите обстановку. Прием.
   - Пока все тихо, мы...
   Двадцать четвертый не договорил, со стороны больницы донесся звук бьющегося стекла. Из темного окна восьмого этажа выпал человек, а ему вслед полетели бешеные вопли из нескольких глоток.
   Реакция омоновцев последовала незамедлительно, еще до того, как человек долетел до земли, они побежали в сторону сквера. Приближаясь к товарищам, Вадим два раза ударил себя ладонью по груди и приложил три пальца к правому плечу, показывая остальным, что он ведущий, и все должны следовать за ним.
   Перед парадным входом было пусто, через стеклянные двери на улицу пробивался тусклый свет, тая в осенних сумерках. Вопли на восьмом этаже стихли, и в установившейся тишине скрипнул дверной доводчик.
   В холле горела всего одна небольшая настольная лампа. Освещение направили на голубую стену, где красной краской было написано: "Нас не спасти", к надписи был пририсован громадный череп. Вадим жестами показал коллегам из двадцать четвертого следить за лифтами и пожарным выходом, а они с Артемом поспешили на восьмой этаж, воспользовавшись основной лестницей.
   Тяжелая деревянная дверь, обитая потертым дерматином, открылась почти без шума. Вадим заглянул в темный коридор восьмого этажа, и тут же из одной палаты в другом конце раздался громкий смех.
   Вадим тихонько похлопал себя по шлему, подавая Артему знак, чтобы тот прикрывал, и поспешил к источнику шума. Омоновцы дошли до середины коридора, миновав три палаты и одно подсобное помещение, когда им навстречу с криками и гоготом вышли трое. Все среднего роста, в темных худи с капюшонами на голове и обмотанными шарфами лицами. В глаза им тут же ударил свет тактических фонарей. Смех оборвался.
   - На пол, руки за голову! - крикнул Вадим.
   Все трое замерли на секунду, а потом рука того, что стоял посередине, дернулась вверх. Вадим тут же выстрелил. Человек вздрогнул, рука замерла на полпути, и он завалился на стоявшего слева приятеля.
   - На пол, быстро!- гаркнул Вадим.
   На этот раз его послушали. Не желая разделять судьбу товарища, двое неизвестных упали на пол, положив руки на затылок. Омоновцы подошли ближе. Вадим навел фонарь на убитого. В его руке был зажат пистолет Макарова. Вадим дал знак Артему обыскать задержанных. Боец быстро выполнил приказ, изъяв два ножа и травматическая "Оса".
   Вадим стащил капюшон и шарф с одного из задержанных, схватил его за шиворот, поднял и поставил к стене. Бледный молодой парень испуганно посмотрел на омоновца.
   - Он уже умер, когда мы его.., - залепетал он. - Он обратился, его уже нельзя было спасти, и нас не спасти, никто не спасется.
   - Заткнись!- приказал Вадим.
   - Все напрасно, мы все мертвы,- продолжал парень.- Просто никто...
   Вадим встряхнул его за шиворот, парень ударился затылком о стену и замолчал. В этот момент за их спинами открылась дверь одной из палат. В полутемный коридор, шаркая тапочками, вышел человек. Артем посветил в его сторону. Худой пожилой мужчина, с бледным, ничего не выражающим лицом, медленно пошел на свет фонаря.
   - Вернитесь в палату,- потребовал Артем.
   Никак не отреагировав, мужчина продолжал приближаться. Следом за ним из палаты вышли еще двое пациентов. Один невысокий, коренастый, в спортивном костюме другой толстый лысый, в майке и широких штанах. Вадим уложил парня обратно на пол и подошел к напарнику.
   - Всем оставаться на своих местах,- громко и четко произнес Вадим.
   Ни один из троих не подал вида, что услышал его.
   - Саныч, похоже, эти тоже, "того",- сказал Артем.- Больше не с нами.
   Одна за другой палат на этаже начали открываться, и из палат повалили люди. Все бледные, как восковые фигуры, с натянутыми, лишенными жизни лицами. Омоновцам ничего другого не оставалось кроме как, действовать по инструкции.
   Из живых на этаже остались двое задержанных, уложенных на пол, и омоновцы. Вадим запросил по рации подкрепление, но в помощи ему отказали. В городе творилось что-то страшное. Потеря людьми человеческого облика стремительной волной прокатилась через все районы, не щадя ни детей, ни взрослых. Жители поголовно преображались в жалкое подобие самих себя, в бездумных зомби, нападающих на тех, кому удалось избежать страшного перевоплощения.
   Омоновцы потратили несколько часов, проверяя здание больницы. Погасив фонари, они подождали, пока глаза привыкнут к темноте. Освещения с улицы, проникавшего через окна, вполне хватало, чтобы различать предметы. Не тратя понапрасну патроны, они тихо сверху вниз обходили этаж за этажом, убеждаясь, что живых здесь не осталось.
   Перед обследованием здания они выключили рации, нарушавшие тишину. Добравшись до четвертого этажа, Вадим включил свою, чтобы связывался с двадцать четвертым и услышал сообщение от первого:
   - Первый - двадцать второму. Прием.
   - Двадцать второй на связи. Прием,- отозвался Вадим.
   - Ершов, - первый назвал Вадима по фамилии и немного замялся.- Вадим, приказываю оставить объект. Дальше действуйте по своему усмотрению.
   - Двадцать второй - первому, что значит, по своему усмотрению? Поясните. Прием.
   - Живых осталось мало. У нас тут пол - отделения с катушек съехало. По возможности эвакуируйтесь из города. Это все водопровод. Воду нельзя пить. Удачи тебе, Ершов. Больше не могу здесь оставаться. Конец связи.
   Вадим попытался еще раз вызвать первого, но тот пропал из эфира. Двадцать четвертый предупредил, что они уходят, и тоже перестал отвечать. Вадим просил его подождать, но, когда они с Артемом спустились на первый этаж, тех уже и след простыл.
   - Как же так?- растерянно спросил Николаенко.
   Как в страшном сне, Вадим посмотрел на надпись над стойкой регистрации "Нас не спасти". Он попытался вызвать водителя, но тот не отзывался.
   - Уехал, гад,- с досадой сказал напарник.
   Почва уходила из-под ног. Вадиму не хотелось верить в то, что он услышал. Будто хватаясь за соломинку, он потащил напарника туда, где они оставили машину. Водитель не уехал. Он сидел, запрокинув голову, тупо уставившись на фонарь ночного освещения.
   - И этот туда же,- с досадой сказал Артем.- Постой, Саныч, мы же сосиски в воде варили. Почему он, "того", а мы еще нет.
   - Не знаю,- угрюмо ответил Вадим.- Может, в той воде ничего и не было, а может, еще рано. Вытряхиваем его, и поехали.
   - Куда? - спросил Артем.
   - Что значит, куда? На базу.
   - На базу далеко, не поеду,- пробурчал Николаенко, отводя взгляд в сторону.
   - Не понял, рядовой, что значит, не поеду?- с угрозой в голосе спросил Вадим.
   - А то и значит, что не поеду,- гнул свою линию Артем.- Что ты там хочешь увидеть, Саныч? В эфире глухо, вокруг писец эпических масштабов. Надо о своих позаботиться.
   - Прежде чем паниковать, надо проверить информацию,- спокойно сказал Вадим.
   - На базу не поеду,- уперся боец.
   - Давай, тогда так,- предложил Вадим,- Едем в отделение, если все подтвердится, тогда уже действуем на свое усмотрение.
   - Идет, командир,- согласился Артем.- Но сначала с родными свяжусь.
   Вадим позвонил Ларисе. Услышав ее голос, он вздохнул с облегчением. Они с Максимом сидели дома. Ее муж куда-то вышел и не вернулся. О том, что нельзя пользоваться водопроводной водой, они узнали из новостей. Вадим пообещал, что скоро приедет, посоветовал не включать свет, сидеть тихо и никому не открывать, пока его нет. Лариса на этот раз не сказала ни слова поперек и со всем согласилась.
   Артему повезло меньше. Он не смог дозвониться жене и родителям. Свою злость он сорвал на водителе, пополнившем ряды доходяг. Вытащил его из машины и, пока тот пытался его укусить, достал из кобуры полицейского пистолет и выпустил в него всю обойму. Вадиму не понравился нерациональный расход боеприпасов, но останавливать Артема он не стал, мудро посчитав, что пусть лучше выпустит пар на этом зомби.
   - Погоди, командир,- спохватился Николаенко, когда Вадим завел двигатель.- А что с задержанными?
   Вадим покосился на здание больницы и покачал головой:
   - Хрен с ними, пусть сами выбираются.
   В свете фонарей пустые улицы выглядели зловеще: нет горожан, нет военных с их броневиками, в окнах маячат люди, а точнее, те, кто раньше ими был. Два раза омоновцы останавливались, освещая фонарями силуэты за стеклами, и с леденящей душу тревогой понимали, что перед ними доходяги.
   К отделению подъехали в молчании. Перед входом пусто. Дежурный медленно бил руками по стеклу, когда они проходили мимо. В обезьяннике двое, один превратился в доходягу, второй стал его пищей. В коридоре на втором этаже нашли два тела в форме. У обоих огнестрельное ранение головы. Одного из них Вадим знал, пересекались по работе. Веселый, жизнерадостный парень. Был.
   Пройдясь по мрачным коридорам, заглянув в пустые кабинеты, омоновцы убедились, что если живые здесь и были, то предпочли поскорее убраться. Когда добрались до арсенала, то увидели, что кто-то благополучно его опустошил.
   Несколько секунд они молча стояли перед распахнутой дверью помещения, пытаясь переварить неопровержимые доказательства конца света. Мир рушится на глазах, и они ничего не могут с этим поделать.
   - Саныч, я заберу машину, мне к своим надо.
   Николаенко не спрашивал, и Вадим это понял. Как завести машину без ключа, бывший старший лейтенант разведывательного батальона, а теперь, судя по всему, бывший лейтенант ОМОНа знал на отлично, поэтому возражать не стал. Также он честно поделил трофейное оружие и патроны.
   После того, как Артем уехал, Вадим вернулся в здание и провел ревизию своей доли трофеев. В наличии были собственный автомат Калашникова 104-й модели, три полных магазина, по тридцать патронов 7,62х39, и один, в котором осталось всего семь штук, пистолет Глок17 с двумя обоймами по восемнадцать патронов 9в19 мм Парабеллум.
   Собственный комплект Вадима дублировался комплектом его погибшего коллеги из девятнадцатого патруля, но заполненных магазинов к автомату у того набралось всего два. Вдобавок был ещё боекомплект лейтенанта Коломийцева, найденного перед злополучным для девятнадцатого патруля домом. Еще пистолет Ярыгина "Грач" с двумя полными обоймами на восемнадцать патронов 9в19 мм Парабеллум и автомат АКС-74У с одним полным магазином на тридцать патронов калибра 5,45x 39мм и одним почти пустым, всего с тремя патронами.
   Рассовав запасные магазины по карманам разгрузки, Вадим сложил оружие в китель, снятый с покойного коллеги, перетянул его рукавами, и, проверив, что ничего не выпадает, отправился искать подходящий транспорт.
   Из припаркованных возле отделения машин Вадим выбрал ту, что попроще, предположив, что умной противоугонной системы там не будет. Расчет оказался верным. Быстро вскрыв замок, Вадим забросил китель с оружием на пол между задним и передним сиденьем. Серый ВАЗ 2110 завелся без проблем.
   Мысль о том, что надо посмотреть, что творится на базе ОМОНа, не оставляла его в покое. Ему хотелось верить, что остались еще хоть какие-то организованные силы правопорядка. Он уже собрался ехать проверять, но зазвонил мобильный телефон. Звонила Лариса. Вадим ответил, и тут же в трубке раздались крики. Шквал истерики бывшей жены смел все мысли. Вадим плавно отпустил сцепление и с силой нажал на газ.
  

Глава 13

Спасение утопающих

2 ноября

  
   Таня открыла глаза. Темноту в комнате немного рассеивал свет от телевизора. Она пошарила рукой возле подушки в поисках мобильника. Телефон завалился в пространство между спинкой и спальным местом, чтобы его достать, пришлось повозиться. Выудив гаджет, Таня поднесла экран к полуоткрытым глазам и посмотрела на часы. Семь вечера.
   Таня поднялась с дивана и, пробираясь наощупь через темноту малознакомой квартиры пошла к ванной. Еле слышный звук телевизора отдалился, и на полпути она услышала тихие всхлипывания из кухни. Остановилась.
   - Света,- позвала она.
   Всхлипывания стихли. Таня подошла к двери на кухню и в слабом свете планшета, который соседка держала в руках, увидела ее заплаканные глаза.
   - Что случилось?- спросила Таня.
   Света подняла планшет и развернула его экраном к Тане.
   - Вот...
   Таня потерла глаза и наклонилась к планшету. Спросонья объемный текст давался с трудом, но смысл она уловила. Субстанция попала в воду повсюду и в больших количествах. В течение дня нельзя было пить, готовить и даже умываться.
   - Твою мать!- не удержалась Таня.
   Она окончательно проснулась, ощутив, как по спине пробежал холодок. В голове тут же зазвенел тревожный звоночек.
   - Ты пила воду из-под крана?- спросила она у Светы.
   - Нет,- шмыгнув носом, ответила соседка.- Терпеть ее не могу, я даже для готовки использую бутилированную.
   - Душ принимала?- продолжила расспрашивать Таня, при этом пытаясь вспомнить, что делала сама до того, как легла спать.
   - Нет, в душ не ходила. Я маме не могу дозвониться.
   Света громко всхлипнула и снова заплакала.
   Внутри у Тани все сжалось, но панику она решила отложить до того, как узнает насколько все плохо. Она подошла к окну. На улице горел всего один фонарь, в его свете осенний ветер увлек в затейливый вихрь желтые листья вперемешку с мусором. Темные окна дома напротив показались ей мрачными и неприветливыми. Ни одного огонька. Успели ли жильцы эвакуироваться или превратились в бездумных болванчиков? Таня подумала, что успели, но тогда, почему они со Светой ничего не слышали про эвакуацию.
   - Какая к черту эвакуация!- Таня поймала себя на том, что начала придумывать то, чего на самом деле нет.
   - Эвакуация?- перестала плакать Света.- Я не могу эвакуироваться, мне надо к маме.
   - Как поедешь?- усмехнулась Таня.- На автобусе?
   Света ничего не ответила. Замерев, она смотрела на Таню широко открытыми глазами, не в силах решить плакать ей дальше или вступить в спор с соседкой.
   - Ты понимаешь, что в городе около полутора миллиона жителей?- спросила Таня.- Как ты думаешь, сколько из них успели напиться воды из-под крана?
   Таню поежилась от собственных слов. Она посмотрела в окно на пустую плохо освещенную улицу, потом на Свету, которая хлопала ресницами, и, похоже, ничего не понимала. Таня взяла соседку за руки и попыталась объяснить насколько опасно оставаться в городе среди полутора миллиона потенциальных зомби. Света постепенно пришла в себя. Таня облегченно вздохнула. Одна голова хорошо, две лучше, а две работающие головы - просто идеальный вариант.
   - Нам нужно уехать из города, как можно быстрее,- подытожила Таня.- Попробую позвонить родителям.
   Ни мама, ни папа трубку не взяли. Она понимала, что если папа в больнице, а мама, скорее всего, не оставила бы его одного, то риск того, что они стали жертвами субстанции или зараженных велик. Оптимизма это не прибавило, но Таня твердо решила гнать от себя тревожные мысли, по крайней мере, до тех пор, пока не окажется в безопасности.
   - У тебя есть знакомые с машинами?- спросила она у соседки.
   - Есть,- ответила Света.
   - Тогда давай звонить.
   Полчаса девушки потратили на обзвон знакомых, у которых есть так необходимые сейчас средства передвижения. Из списка контактов Светы никто не ответил. Таня сходила к себе, и ей удалось найти несколько записанных на бумаге номеров, один из знакомых взял трубку. Поговорив две минуты, Таня выяснила, что ее бывший коллега покинул город и обратно возвращаться не собирается ни под каким предлогом.
   - Черт, черт, черт!- запричитала Таня, сжимая в руке мобильник.
   - Что же нам делать?- спросила Света.- Не пешком же идти десять километров.
   - Десять, это только до окраины,- вздохнула Таня.- Интернет не появился?
   Света посмотрела на экран ноутбука. В правом нижнем углу по-прежнему висел желтый треугольник с восклицательным знаком.
   - Нет,- сказала Света.- И, похоже, не появится. Какой идиот, сейчас будет этим заниматься?
   - Ладно, давай посмотрим, что по ящику.
   От новостей легче не стало. Девушки поняли, что полной картины у журналистов нет. Обрывочные сведения, получаемые с разных концов мира, только подливали масла в огонь: потеря связи с главами государств, толпы зараженных заполнившие мегаполисы, отсутствие единого мнения по поводу того, с чем же на самом деле столкнулось человечество.
   - Нам до сих пор не удалось связаться с пресс службой президента,- ровно и четко читала текст телеведущая.- По данным полученным из разных источников, в городах Солнечногорске, Дмитрове, Сергиевом Посаде на севере Московской области, Воскресенске на юго-востоке, Серпухове на юго-западе, а также Обнинске Калужской области созданы зоны безопасности, где принимают беженцев. На данный момент не удается установить, кто является главнокомандующим...
   Таня выключила телевизор. Они некоторое время молча сидели в темноте. Сейчас им ничего не угрожало, но девушки не знали, сколько еще продержится их личный островок безопасности.
   Собравшись с мыслями, Таня предложила соседке попробовать добраться до дачи Светиных родителей. Она тут же согласилась. Света очень переживала за маму с папой, и хотела как можно скорее выяснить, почему они не отвечают на звонки.
   Договорились логисты быстро. Вместе они составили список вещей, которые им могут понадобиться в дороге. Деньги, документы и вода заняли лидирующие позиции. Небольшому запасу провизии тоже нашлось место. У Тани имелся многофункциональный швейцарский нож, а у Светы нашелся фонарик. Медикаменты выделили в отдельный подраздел. В аптечке у Светы завалялся бинт, обезболивающие таблетки и средство от аллергии. Таня точно помнила, что у нее есть перекись водорода, снотворное и упаковка бактерицидного лейкопластыря. Света добавила в список планшет, а Таня ноутбук.
   Подготовленный список позволил сэкономить время на сборах. Перед выходом поужинали вареными яйцами. Сделали в дорогу бутербродов со вчерашним хлебом и докторской колбасой. Нашлось место для банки шпрот и плитки горького шоколада. Воду из пятилитровой бутылки, которой пользовалась Света, перелили в две поменьше. На последнем этапе Таня вернулась к себе, чтобы одеться, забрать документы, медикаменты и швейцарский нож.
   Градусник за окном показывал плюс один градус. Таня поежилась, представляя, как сейчас мерзко на улице. Не спеша натянула колготки, сверху надела джинсы. С сожалением посмотрела на одежду, которую придется оставить.
   Несмотря на большое количество вещей, она быстро выбрала, что одеть. Достала спортивный бюстгальтер, черную футболку с длинным рукавом и любимый зеленый свитер с воротником под горло. Покопавшись в горе обувных коробок, отыскала рыжие ботинки с плоской подошвой. Волосы собрала в хвост, на голову надела теплые рыжие наушники, сняла с вешалки пуховик цвета хаки с капюшоном. Немного замялась с выбором перчаток. Ее любимые коричневые замшевые такие удобные, но сейчас не подходят к ботинкам и наушникам.
   Выход из затруднительного положения все же нашелся, она подмигнула отражению, положила в карман куртки кожаные рыжие, а в спортивную сумку любимые коричневые. Последний раз посмотрелась в зеркало, надула губы, сожалея о том, что приходится оставлять в этом шкафу целую жизнь, глубоко вдохнула, словно собралась нырять, выдохнула и пошла к Свете.
   Увидев Свету в прихожей, Таня едва удержалась от смеха.
   - Ты серьезно?- спросила Таня.
   - Что не так?- насупилась Света.
   Сдерживая смех, Таня внимательно осмотрела Свету с ног до головы. Белое дутое пальто ниже колена, джинсы, черные ботинки на каблуках. Глядя на розовую шапочку с помпоном, она поняла, на кого похожа соседка, и не смогла сдержаться.
   - Что смешного?- обиделась Света.
   - Ты на снеговичка похожа,- сказала Таня.
   Света тут же принялась разглядывать отражение в зеркале, смотря то через очки, то поверх них.
   - Да я не в этом смысле,- поспешила успокоить ее Таня, так как сама болезненно реагировала на замечания относительно фигуры.- Просто у тебя большая грудь и округлые бедра. Еще эта розовая шапочка. Морковки только не хватает.
   Поправляя очки, Света улыбнулась.
   - Нельзя так идти,- уже серьезно сказала Таня.
   - Почему это?- спросила Света.
   - Сама подумай. Ты же не на свидание идешь, а что, если мы, не дай бог, встретимся с зомби? На каблуках и в длинном пальто далеко не убежишь.
   Света грустно посмотрела на ботинки.
   - У меня нет обуви без каблуков.
   - Даже кроссовок?
   - Кроссовки есть!- оживилась Света. - И куртка есть, она для зимы больше подходит, конечно, но в ней бегать удобнее.
   Через десять минут девушки стояли на пороге, проверяя соответствие списка и содержимого спортивных сумок. Света сменила белое пальто на синюю куртку с воротником под мех, переобулась в белые кроссовки и надела серую шапочку.
   - Присядем на дорожку? - предложила Таня.
   - Давай,- согласилась Света.
   Присели на кухне. Обе чувствовали тревогу, покидая безопасный уголок. Они не могли себе представить, что их ждет там, снаружи. Встали одновременно, не сговариваясь. Щелкнул замок. Таня мельком посмотрела на дверь своей квартиры. Света не спешила вытаскивать ключ.
   - Ну, что?- спросила Таня.- Пойдем?
   - Пойдем,- тихо ответила соседка.
   Второй и третий этаж прошли спокойно. Подходя к первому, Таня почувствовала, как быстро застучало сердце. Представила, что сейчас откроет дверь, и они попадут в совершенно другой мир, полный опасностей и кровожадных зомби. Но она ошиблась, в мир зомби девушки попали раньше. Им оставался всего один лестничный пролет, перед которым они замерли, обнаружив странную троицу, стоявшую бок о бок возле двери.
   Таня узнала маленькую вредную старушку посередине, виновницу поломки ее телефона, мужчину справа, вчера помогавшего ей с машиной, а третьего лопоухого парня слева она никогда раньше не видела. Все трое тупо уставились на девушек. Их лица были чем-то перемазаны.
   - Господи, что это?- Света схватила Таню за руку.
   Таня посмотрела под ноги соседей, там лежало что-то черно-рыжее. Присмотревшись, она разглядела собачью голову, и девушку начало мутить. Оторвав взгляд от растерзанной собаки, она с сожалением посмотрела на мужчину, еще совсем недавно пытавшегося ей помочь. Такой крепкий и мужественный, он оказался беспомощным перед субстанцией.
   Лопоухий парень перехватил взгляд Тани, повернул голову и тоже посмотрел на мужчину справа, тот в свою очередь медленно поднял руку и поманил девушек к себе.
   - Быстро наверх!- выпалила Таня.
   Обратно на четвертый этаж девушки взлетели на одном дыхании. Через ступеньку, через две, наступая друг другу на ноги. Света достала ключи, за несколько секунд открыла дверь, и они, как мыши, спасающиеся от кота, юркнули в безопасную норку.
   Таня с силой захлопнула дверь.
   - Вот же Шапокляк, так ей и надо!- со злостью сказала она.
   - Кто?- пытаясь отдышаться, спросила Света.
   - Шапокляк!- громко ответила Таня.- Ты что мультик не смотрела? Они, как с картинки, большой добрый крокодил Гена, старуха Шапокляк и Чебурашка этот долбанный. Неужели мы тут так и сдохнем и тоже собак начнем жрать?
   - Я не люблю собак,- грустно заметила Света.
   Девушки посмотрели друг на друга, а через секунду громко расхохотались. Хохотали долго и самозабвенно. Постепенно смех начал переходить в истерику. Они обнялись и, уткнувшись друг другу в плечи, так же дружно заревели. Девушки не знали, что им теперь делать. Их решимость таяла, растекаясь солеными слезами по ткани курток.
  

Глава 14

Хроники апокалипсиса

1 - 2 ноября

   Джелани, шаман африканского племени, затерянного в саваннах самого жаркого в мире материка, пытался предупредить людей о надвигающейся беде, но старейшины решили, что духи заморочили Джелани голову, и он не в силах справиться с возложенной на него ответственностью. Джелани чуть было не изгнали из племени, но случай с молодым охотником доказал его правоту.
   Рана, полученная Изубом на охоте, не заживала и испортила его кровь. Изуб умер, а потом ожил и вернулся в селение из мест вечного покоя. Изуб напал на одного из старейшин и покусал его. Изуба связали, а старейшина лишился дара речи и стал вести себя подобно голодному зверю. После этого старейшины вняли словам Джелани и попросили у него прощения.
   Шаман подсказал людям, что мертвым надо пробивать головы, а их тела сжигать. Он спас племя. Про его подвиг тут же сочинили песню, которую теперь долгие годы будут петь у вечерних костров. В песне поется о том, как надлежит поступать с мертвыми, чтобы они не возвращались в мир живых, а в последнем куплете воспевается безграничная мудрость шамана Джелани.
   Молодой шаман стал героем. Когда воины племени уходили истреблять мертвых соседей, чей шаман не смог услышать предупреждения духов, Джелани впервые провел обряд, призванный защитить воинов от злых сил.
   Стефани Бейкер жила со своей семьей в пригороде Нью-Йорка под названием Куинс, на сто семьдесят второй улице в маленьком домике из красного кирпича с белой крышей и крохотным крылечком. Жила обычной жизнью. Работала бухгалтером в небольшой фирме, общалась с подругами, радовалась успехам сына в школе, регулярно ругалась с мужем.
   В субботний вечер первого ноября в семь двадцать три по местному времени в доме Бейкеров состоялся семейный ужин. Стефани не любила готовить, но на этот раз решила удивить семейство и накормить их пастой по особому итальянскому рецепту. Паста получилась превосходная, муж и сын восхищенно хвалили хозяйку. Все было бы хорошо, вот только макароны Стефани сварила в пропущенной через фильтр воде из-под крана, и субстанция, содержащаяся в ней, не являясь ни вирусом, ни бактерией, терпеливо пережила все воздействия.
   Если бы семейство Бейкер село за стол всего на семь минут позже, то отведенные для существования субстанции девяносто минут истекли бы к этому времени, и, кто знает, возможно, Бейкеры увидели бы на следующее утро телевизионное обращение президента Соединенных Штатов. Но все случилось так, как случилось.
   Семье Бейкер в определенном смысле повезло. Отложенный запуск процессов воздействия субстанции на организм позволил им мирно отойти ко сну. Бейкеры просто не проснулись утром второго ноября. Существа, которые открыли глаза в их кроватях, уже не были людьми.
   Для понимания того, в чем именно заключалось везение семьи Бейкер, надо обратиться к грустной истории мистера Томсона из дома напротив. Фрэнк всегда знал, что для утоления жажды лучше использовать обыкновенную воду. Миссис Томпсон проела ему плешь, каждый раз напоминая об этом, но, не смотря на это, мистер Томпсон все равно предпочитал шипучку.
   Запивая шипучкой последние кусочки вчерашней лазаньи, мистер Томпсон смотрел любимую передачу по кабельному телевидению. Он не сразу заметил, как в гостиную вошла его жена. Двигалась миссис Томпсон неуклюже. Сбив с небольшого столика свою любимую вазу, она привлекла внимание супруга.
   - Дорогая, ты в порядке?- озабоченно поинтересовался он.
   Миссис Томпсон не ответила. Ее странный, ничего не выражающий взгляд вызвал у супруга беспокойство, а когда она подошла к нему и потянулась к его лицу, он вскочил с кресла и схватил жену за руки.
   - Да что с тобой не так?!- закричал он.
   Миссис Томпсон не ответила. Заперев супругу в спальне, Фрэнк обнаружил, что его семнадцатилетняя дочь находится в таком же невменяемом состоянии. По номеру 911 дозвониться не удалось. Стоя на кухне с телефонной трубкой в руках, мистер Томпсон в растерянности наблюдал через окно, как его сосед Лесли Бенедикт пытается пробить лбом заднюю дверь своего дома.
   О том, что случилось с женой, дочкой и соседями, мистер Томпсон узнал из экстренного выпуска новостей. В расстроенных чувствах он подошел к крану, набрал стакан воды и выпил. Вернулся к телевизору, сел и стал ждать. Но ждал мистер Томпсон напрасно: в это время субстанции в воде уже не было.
   Казуки Эсимару возвращался домой в воскресенье утром от друга после завершения удачной попойки, стартовавшей в беззаботный пятничный вечер. Казуки как всегда попрощался с Накуро, пообещав, что на следующей неделе они обязательно продолжат безжалостно уничтожать вредный для здоровья алкоголь.
   Ему нужно было проехать всего четыре станции от Симура Сантёмэ до конечной Ниси-Такасимадайра. Поезд, ожидаемый Казуки, к удивлению, пронесся без остановки. Казуки успел заметить, что машинист сидел, опустив голову на приборную панель. Казуки был единственным пассажиром на платформе и, проявив сознательность, тут же попытался сообщить о спящем машинисте дежурному работнику. Дежурный, не слушая, оттолкнул молодого человека, поцарапав его руку, и медленно пошел в сторону служебных помещений.
   Голова Казуки раскалывалась от похмелья. Как в тумане, он поплелся к выходу в город, потом вспомнил, что ему нужно на поезд и замер на месте, не в силах определить, в какую сторону двигаться.
   Внезапно Казуки понял, что вообще никуда не хочет идти, от чего на душе у него стало очень спокойно, даже боль в голове немного утихла. Наслаждаясь неожиданно возникшим душевным равновесием, он сел на пол напротив эскалатора и блаженно прикрыл глаза.
   К сожалению, длилось это состояние недолго, душевный покой улетучился так же быстро, как и появился. Молодого человека стошнило прямо на пол. Голова загудела сильнее, а стены станции, словно злые демоны, закружились перед ним в зловещем хороводе. Казуки не заметил, как в какой-то момент пропало головокружение, отступила тошнота, и его навсегда поглотила темнота.
   С эскалатора на станцию сошла испуганная девушка, несколько минут назад наблюдавшая странные вещи на улице и поспешившая укрыться в метро, но обнаружив перед собой странного молодого человека, она поняла, что идея спуститься сюда была неудачной.
   Глазами Казуки на девушку посмотрело полуразумное существо, единственной целью которого стало заразить субстанцией как можно больше людей. Встретив этот взгляд, девушка вскрикнула. На платформу вернулся дежурный, поцарапавший Казуки, девушка вздохнула с облегчением и быстро засеменила к человеку в форме.
   Утром второго ноября жительница Лондона Милинда Дениэлс спешила к маме, которую соседка с верхнего этажа до полусмерти напугала своими криками. У Дженнифер Дениэлс были проблемы с сердцем, и любой стресс мог вызвать опасные последствия. Соседка миссис Грей кричала все утро, как помешанная. Дженнифер вызвала полицию; прошел целый час, но никто так и не приехал. Соседка угомонилась, но Дженнифер все никак не могла успокоиться.
   Разговаривая с мамой по мобильному телефону, Милинда чуть не сбила пешехода, неожиданно появившегося из утренней дымки. Милинда остановилась и хотела выйти из машины, но бедняга поднялся, подошел к двери со стороны водителя и забарабанил ладонями по стеклу.
   Милинда испугалась, выронила телефон и поспешила уехать. Повернув с Брум Роуд на Кингс Эдуард Гров, Милинда почувствовала, что у нее кружится голова и слабеют руки. Через десять секунд машина Милинды въехала в низкую кирпичную изгородь. Дженифер Дениэлс еще три минуты пыталась выяснить, что случилось с дочерью, но слышала в ответ лишь не стихающий автомобильный сигнал. Беспокойство Дженнифер усилилось, она почувствовала боль в груди, а через двадцать минут история семьи Дениэлс оборвалась навсегда.
   Офицер полиции города Гонконг Хуаджин Жао словно из поднебесной наблюдал через окно ресторана Тинг Лунг Хин за портом, расположенным далеко внизу. Там толпились сотни потерявших человеческий облик людей. Попасть к интересовавшим его катерам сейчас не представлялось возможным, но, не смотря на это, Хуаджин пребывал в прекрасном расположении духа.
   Он всегда мечтал побывать здесь, на сто втором этаже одного из лучших ресторанов Гонконга. Хуаджин сел за столик у окна, закинул ноги прямо на белоснежную скатерть и улыбнулся. Блюдо от шеф-повара ему уже не отведать, но запасов ресторана хватит, чтобы некоторое время на сытый желудок наблюдать за городом с высоты птичьего полета.
  

*****

2 ноября

  
   Утро второго ноября Матвей встретил в приподнятом настроении. Он давно мечтал написать серьезную книгу, которую будут читать через сто, двести и даже триста лет. Не зависимо от того, удастся ли миру удержаться на краю пропасти или он бессильно рухнет в учтиво раскрытую громадным чудовищем пасть, Матвей пообещал себе: во что бы то ни стало описать то, чему суждено произойти.
   Писатель готовил завтрак, перебирая в голове название для книги, посвященной документальным хроникам. После завтрака он занялся сбором информации, доступной в электронной паутине. Беспроводной интернет работал, на редкость, быстро. Матвей без устали изучал все, что хоть немного заслуживает доверия.
   В полдень как обычно он вышел погулять с Джеком. Они пошли в сторону участка, с которого начинался его переулок. В начале квартала за облезлым деревянным забором в низком домике жил Виталий Константинович. В прошлом подводник, а ныне почетный член садового товарищества Виноградарь. Не изменяя своему стилю, в грязном черном пуховике и сигаретой в зубах, он поджидал Матвея возле калитки.
   - Привет, Матвей!- первым поздоровался Виталий Васильевич.
   - Здорово, Константиныч,- отозвался Матвей.- Неважные нынче дела творятся.
   - Да и не говори, по радио вообще ничего поймать не могу. Либо тишина, либо музыка постоянно играет, даже рекламы нет. Ты хоть расскажи, что в мире - то происходит.
   - Ничего хорошего,- вздохнул Матвей.- Мертвецы оживают, людей жрут.
   - Да, бог с тобой!- отмахнулся Виталий Константинович.- Опять, что ли какую-то херню свою пишешь? Я как-то одну твою книжку видал, бросал бы ты ерундой заниматься.
   Матвей улыбнулся и покачал головой. Виталию Константиновичу было уже за шестьдесят. Два года назад он похоронил жену и с тех пор сильно сдал. Запустил участок, чаще стал выпивать, но при этом оставался доброжелательным человеком и, что немаловажно, дружелюбным соседом.
   - Да если бы это сказки были, вроде моих,- вздохнул Матвей.- А так все на самом деле. В город сейчас лучше не соваться.
   - Я и не собирался,- усмехнулся сосед.
   Матвей свернул налево возле дома Виталия Константиновича на улицу Вишневую. Из-за того, что Пятьдесят седьмой переулок упирался в длинный забор, полностью обвитый плющом, про себя Матвей именовал ее Плющихой. Обычно он поворачивал направо и шел к роще, начинавшейся сразу за садовым товариществом, но сегодня писатель решил изменить маршрут и повернул налево к центральной улице дачного поселка.
   Яблоневая улица проходила через все товарищество, и Матвей решил прогуляться по ней в сторону автобусной остановки на восточной окраине. Через два участка из-за решетчатой калитки он услышал слова приветствия от женщины, которую видел часто, но с которой никогда раньше не разговаривал.
   Она жила за металлическим забором коричневого цвета в двухэтажном кирпичном доме с плоской крышей. Женщине было около пятидесяти, питалась она хорошо, от чего в калитку могла пройти только боком. Короткие волосы она красила в черный цвет, а ее круглое лицо, переходящее в череду подбородков, имело всегда недовольное выражение.
   - Это что же теперь будет?- спросила соседка после обмена приветствиями.
   - Пока не ясно,- ответил Матвей.- Пишут, что военные сейчас обдумывают план действий для разрешения проблемы.
   - Это где же пишут?- недоверчиво поинтересовалась она.
   - В интернете,- ответил Матвей.
   - А-а, в интернете,- усмехнулась женщина.- По телевизору говорят, что в интернете сейчас столько чуши, что лучше ее не читать, а то мозги набекрень съедут.
   - Телевизора у меня нет, к сожалению,- слукавил он.
   - Как ты живешь вообще?- недоумевала она.
   - Да вроде бы неплохо,- улыбнулся писатель.
   - Смотри, осторожнее тут гуляй, сосед, а то Косыгина с пятьсот семнадцатого участка, похоже, того. Неизвестно, сколько их еще тут бродит.
   - Кого?- с улыбкой поинтересовался Матвей.
   - Кого-кого, вурдалаков этих,- уточнила соседка.
   Закончив обсуждать телевидение и засоряющий разум пользователей интернет, Матвей пошел в сторону пятьсот семнадцатого участка.
   - Вурдалаков,- повторил писатель и улыбнулся.
   Когда Матвей с четвероногим другом подходили к забору из рабицы, окружавшему пятьсот семнадцатый участок, Джек предупреждающе зарычал. В окне одноэтажного дома с деревянным каркасом и крышей, покрытой красной черепицей, Матвей увидел пожилую женщину.
   Писатель остановился у забора и помахал женщине рукой. Та как будто смотрела сквозь него и не подала вида, что заметила его жест. Присмотревшись, Матвей обратил внимание на ее странно пустой взгляд. Джек приглушенно рычал и пятился назад, но Матвей крепко держал поводок, и бедному псу пришлось пережить немало неприятных моментов, пока хозяин не соизволил продолжить прогулку, достаточно насмотревшись на жертву субстанции.
   Не торопясь Матвей дошел до безлюдной автобусной остановки на границе дачного поселка. Верхушки деревьев, растущих вдоль дороги, светились оранжевым цветом задержавшихся на последние мгновения листьев. Создавалось впечатление, что в сторону города протянули непрерывную яркую ленту. Пока писатель завороженно смотрел в осеннюю даль, ни одна машина, ни один прохожий не потревожили его слух.
   Ему стало немного не по себе. Все, что он увидел и прочитал в глобальной паутине, пока лишь косвенно повлияло на жизнь поселка. Но, кто знает, как будут развиваться события дальше, и что придет вот по этой самой дороге: военные патрули с целью проверить, все ли здесь в порядке, или беда, стремительно расползающаяся по всему миру.
   Писатель прошелся к небольшому магазину метрах в тридцати от остановки и с грустью посмотрел на табличку "Закрыто" в окне перед входом. Ему вдруг стало зябко и неуютно, захотелось поскорее вернуться к себе, подогреть чайник и разжечь камин.
   Весь день Матвей размышлял о том, с чего начать книгу, посвященную хроникам текущих событий. К семи вечера в сети появились сообщения о том, что нельзя пить водопроводную воду, какую бы обработку она не прошла. Еще не известен полный масштаб катастрофы, но счет жертв пошел на миллионы. Теория об отложенном запуске механизма заражения после попадания субстанции в организм набирала популярность.
   От статьи, предлагающей объяснение, как субстанция могла попасть в водохранилища, Матвея отвлек отдаленный звук полицейской сирены. Оторвавшись от интернета, писатель спустился вниз и вышел во двор. Сирена смолкла. Прислушиваясь к холодной вечерней тишине, он вздрогнул от звука выстрела, долетевшего откуда-то с востока. Хлопок, две секунды тишины, и еще два, затем все стихло. Писатель решил непременно узнать, что случилось и почему стреляли: первый материал для документальных хроник сам шел ему в руки.
   Он одел длинную коричневую куртку, взял фонарик и пошел в сарай. Нашел там увесистую монтировку, взял толстые садовые перчатки, чтобы защитить руки, и вернулся в дом. Крикнул Джеку, чтобы тот не безобразничал, пока его не будет, натянул черную плетеную шапку, вышел и запер за собой дверь.
   Уличных фонарей в его переулке никогда не было, а те редкие светильники, что висели над калитками, этим вечером никто не включил. У дома Виталия Константиновича он свернул налево, прошел вдоль длинного забора, обвитого плющом, и повернул на Яблоневую улицу. В одном из дворов на его пути гавкнула собака, ей ответила еще одна где-то недалеко, а через минуту дружный лай заполнил всю округу. Матвей отметил, что вчера местные собаки вели себя на удивление тихо. Сегодня же они выли, лаяли, скулили так отчаянно, как будто и в самом деле приближается конец света.
   Глаза привыкли к темноте, и Матвей уверенно шагал по улице, крепко сжимая в руке монтировку. "К счастью" для оживших мертвецов, никто из них на его пути не попался. Через десять минут, минуя двухметровый каменный забор последнего участка на Яблоневой, Матвей вышел к дороге, ведущей в город. Повернул направо и пошел в сторону остановки.
   Издалека он заметил, что на дороге рядом с остановкой стоит полицейский уазик, с мигающим синим цветом проблесковым маячком. Матвей достал фонарик и подошел к машине. Направил луч в окно. Внутри никого. В тридцати метрах впереди над дверью магазина горела одинокая лампочка. Небольшой островок света, который, казалось, вот-вот накроет надвигающаяся волна. Прямо за магазином начиналась роща, и сейчас темные силуэты деревьев, слившись в одну зловещую тень, угрожающе нависли над слабо освещенной площадкой.
   Писатель прошел мимо остановки к магазину и в свете лампы, горевшей над входом, увидел два тела, лежавших перед открытой дверью. Матвей осторожно подошел ближе. Это были трупы мужчин средних лет. Он никогда не видел их раньше. У обоих на куртках в районе груди темные пятна.
   Матвей услышал какой-то шорох и вздрогнул. Сразу за магазином стояла железная беседка. Внимательно присмотревшись, Матвей увидел внутри силуэт. Кто-то сидел на скамейке. Писатель достал фонарь, включил его и направил на беседку.
   На скамейке сидел полицейский, уперев руки в бедра, в правой он держал пистолет. Матвей посветил ему в лицо, и тот прикрыл глаза ладонью. Это был парень, лет двадцати - двадцати трех.
   - С тобой все в порядке?- спросил Матвей.
   - Я же выстрелил в воздух,- громко возмутился полицейский.- Что за идиоты, кто в здравом уме будет угрожать человеку с оружием?
   Матвей не знал, что ответить.
   - Идиоты гребанные, ну, какого они меня не послушали?
   Похоже, что полицейский находился в состоянии аффекта. Парень оказался не готовым к такому повороту событий, как и Матвей не был готов к тому, что случилось в следующую минуту. Вовлеченный в необычную для него ситуацию, писатель только реагировал на происходящее, упустив вещь, которая могла стать одной из изюминок его документальной хроники.
   Именно сейчас, в эти минуты, с ним как с человеком происходила совершенно удивительная вещь. Он находился на перепутье между двумя мирами. Еще минуту назад подходя к магазину, Матвей существовал в мире, где люди умирали, и на этом их жизненный путь заканчивался. Он жил в стране, где действовали определенные законы, определенные порядки, где правительство регулировало жизнь граждан.
   В следующую же минуту Матвей, сам того не осознавая, начал переход в другой менее приветливый и упорядоченный мир. Не важно, что происходящие с ним события стали следствием событий более глобальных, успевших уже перевернуть жизни миллионов людей. Ничего из случившегося в новом мире не коснулось его напрямую.
   Можно сотни раз услышать о какой-нибудь ситуации, прочитать о ней, обсудить со знакомыми, составить об этом свое собственное мнение, до мелочей продумать реакцию на подобное событие, но пока этого не случилось в жизни конкретного человека, он до конца не сможет понять, что же это на самом деле такое. Как правило, реакция на происходящее, будет сильно отличаться от той, что он рисовал в воображении.
   Пока Матвей слушал, что говорит полицейский, два тела за его спиной зашевелились. Будучи абсолютно мертвыми всего полминуты назад, двое застреленных мужчин медленно поднялись на ноги. Матвей услышал шум за спиной, обернулся и замер.
   Место, которое Матвей занимал в пространстве в этот момент, стало точкой отсчета, с которой для него начался совершенно иной мир: где мертвые не умирают до конца, где записанные на бумагу законы стремительно утрачивают силу. Он перенесся в мир, где численность населения катастрофически сокращалась с каждым часом, а выжившим предстояло учиться жить по новым правилам.

Глава 15

Жертвы одиночества

2 ноября

  
   В директорский кабинет проникало слабое свечение от монитора на моем столе, в непривычной тишине до слуха доносилось равномерное гудение вентиляторов в системном блоке. Поддавшись влиянию обманчивого спокойствия пустого офиса и удобного кресла Виктора Николаевича, я постепенно успокоился.
   Странно, раньше я боялся темноты, а теперь боюсь включать свет. За окном не гудят двигатели, не слышно человеческих голосов. Трудно поверить, что вот в это самое мгновение рушится мир. Я не слышу этого ужасного грохота, на голову пока еще не сыплются обломки, но страх перед неминуемым будущим занял крепкую позицию среди мыслей и чувств.
   До сегодняшнего дня я спокойно плыл по течению. Намеривался успешно завершить учебу через два года и найти более прибыльное местечко. Обзавелся бы собственным жильем, влез бы в ипотеку, конечно, но, не считая отдельных случаев, от этого еще никто не умирал. Завел бы семью. Отношения с девушками как-то не очень ладились, но ситуация в этом плане представлялась не такой безвыходной, как апокалипсис зомби.
   Мираж будущего растворился в одночасье. Что делать дальше, я не знаю. Остался жив, а что толку? Я один, и это одиночество отличается от всего, что случалось со мной раньше. Когда ты знаешь, что можешь выйти на улицы многолюдного города, посидеть в кафе, пройтись по торговому центру, надеясь встретить там кого-нибудь, то одиночество переживается легче. Но теперь это не сработает. От скопления людей лучше держаться подальше, конечно, если я не захочу покончить с собой.
   У меня никого не осталось. Мне некуда идти. Возвращаться в съемную квартиру нет смысла, здесь ничуть не хуже. Нет ванной, правда, но если верить интернет - знатокам в области разного рода катастроф, то подача воды скоро прекратится, лампочки погаснут, и раньше времени закончится отопительный сезон.
   Злость растворялась под действием спиртного, и ее место постепенно заняло чувство безысходности. В голову полезли мысли о безболезненных способах ухода из жизни. Самый доступный вариант - это развязать Сергея: он меня заразит, и через несколько минут все закончится. Но за два дня, он мог хорошенько проголодаться и в этом случае меня ждет медленная мучительная смерть.
   Пытаясь побороть дурные мысли, я включил компьютер Виктора Николаевича. Экран замигал, после полной загрузки на экране появилась фотография девушки. Светлые локоны спускались к глубокому декольте, удлиненные ресницы делали взгляд голубых глаз не менее притягательным, чем вырез блузки, а идеальные линии алых губ заставили меня на несколько секунд забыть об апокалипсисе за стенами офиса.
   Опомнившись, в несколько кликов мыши я сменил картинку на рабочем столе. Теперь на экране красовался берег холодного моря, усыпанный громадными льдинами на фоне заснеженных гор. Это больше подходит к ситуации, в которой я оказался.
   В обзоре последних новостей, я сразу же наткнулся на информацию о том, что в некоторых городах организованы отряды самообороны. Оставшиеся в живых собираются в группы и помогают другим выбраться из мест скопления зомби. Информацию разместил один из жителей города в Самарской области под названием Сызрань. Он и еще пятеро активных граждан вооружились охотничьими ружьями и уже спасли несколько десятков горожан. Сейчас они занимаются организацией безопасного места в городской больнице.
   Автор давал ссылку на информацию о подобных активистах в других городах, но, когда я попытался воспользоваться ею, браузер выдал сообщение, что страница недоступна. Попытка найти подобные публикации о моем городе потерпела неудачу, и я решил связаться через интернет хоть с кем-нибудь из выживших земляков,
   Оставив несколько сообщений на форумах, включил Skype. Список контактов являл собой печальное зрелище: статус "Не в сети" украшал большинство кружков с аватарами. У кого-то желтым горело "Нет на месте", и только у контакта Сергея, привязанного к батарее за дверью, красовался зеленый значок со стрелками часов, которые, словно галочка в бюллетене, призывали голосовать за него.
   Не отчаиваясь, я отправил сообщения всем. Ожидая ответа, запустил страницы социальных сетей. Сайт "Вконтакте" пополнил список недоступных. "Одноклассники" напомнил одну из жертв субстанции: загрузка вроде бы началась, и вот он, сайт - есть, но добиться адекватного взаимодействия не удалось. "Facebook" порадовал рвением технических специалистов, оставивших сообщение: "Что-то пошло не так. Мы работаем над этим и постараемся починить это как можно скорее".
   Городские форумы молчали, в Skype никто не ответил. Борясь с отчаянием, я налил еще виски, параллельно перебирая варианты сетевого общения. Закинул ноги на стол... И тут мне в голову пришла "сумасшедшая" идея: попытаться воспользоваться старой доброй "аськой". Полезная особенность этой программки заключается в возможности настройки поиска новых контактов и по городу, и сетевому статусу одновременно.
   Я указал город и поставил галочку напротив значения "Только в сети". Сегодня меня интересуют исключительно "зеленые цветочки". Замер в нерешительности перед тем, как нажать кнопку "Поиск". Что, если ничего не получится, и последняя надежда растворится, не оставив ничего взамен?! Но выбор невелик...
   Затаив дыхание, я нажал на кнопку. Волна радости прокатилась по телу, когда я увидел список из двенадцати контактов. Недолго думая, я отправил всем одно и то же сообщение: "Привет".
   По ощущениям первая минута в ожидании ответа растянулась до бесконечности. На третьей - я не выдержал и встал с кресла. От нетерпения сводило все тело. Неужели никто не ответит?! Пытаясь успокоиться, прошелся до стены справа. На ней Виктор Николаевич развесил всевозможные сертификаты и благодарственные грамоты. Возвращаясь обратно, я надеялся увидеть маленький желтый конвертик в правом нижнем углу экрана. Напрасно...
   Пошел налево к окну. Раздвинул две полоски вертикальных жалюзи и выглянул на улицу. Снег... С неба сыпались большие белые снежинки. Под этими воздушными хлопьями на противоположной стороне у серого пятиэтажного дома под светящейся вывеской "Продукты" стояли двое. С виду обычные люди. Одеты по-осеннему. Один в сером пальто и черной шапке, второй в черной кожаной куртке, без головного убора, его длинные волосы, собранные в хвост, слегка подрагивают на ветру. Лиц не видно. Не курят, не пытаются забраться в магазин. Просто стоят. Подозрительно...
   Я медленно отпустил жалюзи и отошел от окна. Мельком посмотрел в монитор и вздрогнул от радостного чувства. В углу весело мигал желтый конвертик. Значит я не один. Целых три ответа! Сообщения от людей под никами "Скрупулез", "Багира" и "Иван-чай".
   - Привет. До тебя они еще не добрались? - написал "Скрупулез".
   - Нет - ответил я.
   - Главное, это не выходить на открытые пространства, там они смогут тебя просканировать с орбиты,- посоветовал "Скрупулез".
   - Не понял. Кто будет меня сканировать?- поинтересовался я.
   - Как кто? Марсиане! Ты что, еще не понял? Вся эта шумиха про субстанцию - всего лишь отвлекающий маневр. Пока люди пытаются понять, что это такое и как с этим бороться, пришельцы зависли на орбите и с помощью специального луча интегрируют свои сознания с телами людей.
   Сначала я подумал, что это шутка, но, оправдывая свой ник, он начал скрупулезно описывать параметры генератора интеграционного луча, длину волны, метод дифракционного преследования жертвы и прочие, не понятные мне явления. Я перестал отвечать на его сообщения.
   - Привет, малыш,- написала "Багира".
   Захотелось ответить что-нибудь колкое, но я посмотрел информацию о контакте и увидел, что если данные не врали, то "Багире" уже немного за сорок. При такой разнице в возрасте обращение "малыш" звучало не так обидно.
   - Вы в городе?- спросил я.
   - Да, я в городе. Одна - одинешенька,- "Багира" прикрепила к сообщению грустный смайлик.- И мне срочно нужна помощь!
   - Что случилось?
   - Я допиваю вино, и мне нужен кто-то, кто поможет открыть вторую бутылку.
   - Вы уверены, что это вся помощь, которая вам необходима? Пишут, что надо выбираться из городов в самое ближайшее время, пока жертвы субстанции не стали искать тех, кто еще жив.
   - Какой ты скучный,- "Багира" прикрепила зевающий смайлик.- Не хочешь помогать мне с вином, так и скажи. Я отсюда никуда выбираться не собираюсь, но если кто-то, живой и теплый, попытается пробраться ко мне, то я буду не против.
   Я оставил "Багиру" наедине с вином. "Иван-чай", несмотря на сетевой псевдоним, показался мне самым адекватным.
   - Жив еще?- ответил он на мое приветствие.
   - Пока - да,- написал я.- Читал про отряды самообороны? В сети пишут, что жители некоторых городов объединяются и помогают остальным выжившим.
   - Читал. Молодцы.
   - Может, и нам что-нибудь подобное в городе организовать?- стуча по клавишам, я попытался вложить в кончики пальцев как можно больше уверенности и оптимизма, надеясь, что они передадутся вместе с текстовым сообщением.
   - Так мы - земляки,- написал "Иван-чай".- Хорошо, что я тут не один. Отряд самообороны - мысль здравая, на самом деле.
   Настроение у меня сразу улучшилось. Внезапный прилив сил ослабил головную боль.
   - У тебя пушка есть?- спросил "Иван-чай".
   - Нет.
   - Это плохо. Потому что при твоем отличном плане, это огромный недочет, а девушка у тебя есть?
   - Нет,- ответил я.- Причем здесь это?
   - Ты становишься предсказуемым,- "Иван-чай" прикрепил смайлик, отрицательно качающий головой.- Теперь все ясно: хочешь найти товарища, достать меч - кладенец и пойти спасать прынцесс? Спасешь какую-нибудь милашку, и тогда у тебя появится хоть какой-то шанс на то, что тебе дадут.
   Следующим сообщением "Иван - чай" прислал множество круглых закрывающих скобок, обозначавших его безудержное веселье.
   - Есть способ проще,- продолжал слать сообщения "Иван-чай".- Накачай порнухи, пока интернет не отрубили, и дай волю рукам.
   - Урод,- вслух сказал я.
   Идея с организацией отряда самообороны с треском провалилась. Собрать команду единомышленников в реальном мире оказалось не так просто, как в онлайн - игре. Придется выбираться из города. Машины у меня нет, а путь к зонам безопасности неблизкий, так что, чем раньше я отправлюсь в путь, тем лучше.
   Составляя маршрут на сайте "Яндекс - карты", я увидел мигающий желтый конвертик. Сначала решил, что это один из моих недавних собеседников, но на всякий случай проверил. Сообщение пришло от молчавшего до сих пор контакта. Кто-то под ником "ТинниТанни" написал мне всего одно слово: "Привет".
  

*****

2 ноября

   Аркадий Петрович Больной нетерпеливо ерзал на стуле перед экраном домашнего компьютера. Он думал о том, что собака должна уже проголодаться. С левой ноги слетел тапок. Шаря ступней под столом, Аркадий Петрович представлял, как поманит собаку котлетой. Зверь потеряет бдительность, и тогда он проломит ему череп. Аркадий Петрович вздрогнул. Еще никогда он не был счастлив так, как сегодня. Овчарка сидит перед дверью на чердак не просто так. Она охраняет. Охраняет того, кто там спрятался.
   Собака эта из семьдесят четвертой квартиры. Приветливый сосед, Аркадий Петрович частенько общался с ее хозяевами, сталкиваясь с ними в лифте или во дворе. У Болотиных есть дочка лет семи, и Аркадий Петрович предполагал, что именно она спряталась на чердаке.
   Доставая кастрюлю с котлетами, он похвалил себя за правильное решение. Прежде чем искать кого-то в интернете в это золотое для него время, он обошел квартиры соседей. Ему нужен был кто-то одинокий и беззащитный, и этот кто-то нашелся, на удивление, быстро.
   Внизу, на четвертом этаже в живых осталась симпатичная шатенка, но она не одна, в ее квартире есть еще кто-то. Этот вариант предстояло, как следует обдумать. На остальных этажах ничего подходящего не нашлось. Либо никто не отвечал на стук, либо в ответ на его звонок с другой стороны раздавался шум, дергались ручки.
   А в семьдесят четвертой кто-то из Болотиных оставил дверь не запертой. Тяжелые шаги внутри квартиры испугали Аркадия Петровича, и он предпочел ее прикрыть, а вот собаку Болотиных он нашел перед решеткой, закрывающей вход на чердак. И снова подумал: сидит она там не просто так...
   Котлеты пахнут вкусно. Овчарка не устоит. На всякий случай Аркадий Петрович решил подогреть их в микроволновке. Пока печь гудела, он одел любимые черные туфли из мягкой кожи, которые носил исключительно по особым случаям. Жены у него никогда не было, но, несмотря на самую обычную, ничем не примечательную внешность, с женщинами Аркадий Петрович встречался часто. Эти свидания и были особыми случаями. Он не стремился к длительным отношениям. Для знакомств, всегда подыскивал одиноких отчаявшихся женщин, в основном ровесниц.
   Основная цель таких встреч заключалась в том, чтобы заманить женщину к себе и напоить до беспамятства, если же новая знакомая не употребляла алкоголь, тогда в ход шли медицинские препараты. Затем, пользуясь беспомощностью жертвы, Аркадий Петрович удовлетворял свои потребности.
   Ему не составило бы труда вступить в связь и с трезвой женщиной, будь у него такое желание, но в этом-то и заключалась проблема - здоровое желание у него отсутствовало.
   Докатиться до такой жизни Аркадию Петровичу помогли его фамилия, жестокие одноклассники и случай, произошедший много лет назад недалеко от школы, где он учился. Полгода прошло с тех пор, как Аркадий Петрович отпраздновал пятидесятилетний юбилей, но этот инцидент до сих пор снился ему в периоды длительного воздержания.
   С первых лет учебы фамилия Аркадия приносила ему немало бед. Дети часто дразнили его, иногда это делали учителя. Самым страшным для него было заболеть, точнее, прийти в школу после выздоровления. Шутки классной руководительницы по поводу того, что он так сильно хочет учиться, что пришел в школу, несмотря на то, что до сих пор больной, не шли ни в какое сравнение с издевательствами его сверстников.
   Каждый считал своим долгом придумать хлипкому на вид Аркаше экзотический диагноз. Его никогда не называли по имени, для обращения всегда использовали фамилию. "Больной на всю голову" или " Неизлечимо больной" были самыми безобидными прозвищами. В период полового созревания диагнозы сместились в область гениталий. Этого Аркадий вынести не смог, начал пропускать занятия. В теплое время гулял в старом заброшенном парке, недалеко от школы. Там все и случилось в один из солнечных весенних дней.
   В тот злополучный день Аркадий обнаружил, что в учебниках можно найти много интересного, и время пропущенных занятий провел, изучая химию. Часам к четырем солнце скрылось за тучами, подул прохладный ветер. Застегнув серый болоньевый плащ на все пуговицы, он, не спеша, побрел к главной аллее. Подходя к кустам, разросшимся вдоль дорожки, Аркадий услышал звук шагов. Пробравшись сквозь ветки, покрытые зелеными почками, он вышел наперерез однокласснице.
   - Фух!- выдохнула девушка, разглядев, кто перед ней.- Совсем больной, что ли? Нельзя так людей пугать.
   Ее звали Вера. Она входила в компанию ребят, которые чаще остальных издевались над ним. Оправившись от испуга, она тут же начала отчитывать Аркадия за его прогулы. В завершение пообещала, что обязательно расскажет об этом его родителям. Он смотрел на нее и молчал. У него не было настроения пререкаться, а глумления сверстников настолько его вымотали, что он перестал на них реагировать.
   - Ну, пока,- сказала Вера, потеряв интерес к безразличному Аркадию.
   Стуча каблуками по разбитому асфальту вдоль ржавой ограды, девушка пошла дальше. Ее длинная русая коса билась кончиком о легкое бежевое пальто между лопатками. В приподнятом настроении она слегка размахивала портфелем. Свет солнца, самым краешком выглянувшего из-за тучи, теплыми лучами лег на ее затылок. Почки на голых деревьях еще не раскрылись, но в воздухе в полной мере ощущалось наступление весны. Аркадий вдруг почувствовал, что упускает в жизни что-то важное.
   - Сама-то ты, почему не в школе?- бросил он вслед.
   - Последние уроки отменили,- ответила она и, обернувшись на ходу, добавила.- А ты, и в правду, больной!
   Внезапно ее глаза расширились от удивления. Словно во сне Аркадий наблюдал, как удивление сменилось испугом, правая рука с портфелем подлетела вверх, а корпус наклонился по ходу движения. Вера наступила в ямку, зацепилась каблуком и потеряла равновесие. Упала она неудачно. Ударилась головой об асфальт и потеряла сознание.
   Девушка лежала без движения. Первым порывом Аркадия было позвать на помощь, но он этого не сделал. Вместо этого подумал, что пришло время хоть кому-то расплатиться за все его обиды. Он понимал, что следом по аллее могут пройти и другие одноклассники. Не совсем отдавая себе отчета в том, что он собирался сделать, Аркадий забросил в кусты свой портфель и подошел к Вере. Она была худенькой девушкой, но физически слабому парню с трудом удалось ее приподнять.
   Он хотел сразу взять ее портфель, попытался наклониться и поднять его, но понял, что для него это слишком тяжело. Аркадий протащил Веру сквозь кусты, спрятал ее за небольшой пригорок и вернулся. Поднимая портфель, он увидел красное пятно на месте, где перед этим лежала ее голова. Он быстро засыпал кровавый след неубранными с осени листьями. Вдалеке послышались веселые голоса. С портфелем наперевес он поспешил спрятаться.
   Лежа рядом с Верой, он вспомнил, что свой портфель оставил в кустах. Почки еще не распустились, и его могли заметить среди веток. Когда шутки и смех зазвучали почти что над головой, сердце Аркадия замерло: ему показалось, что его увидели. Он плотнее прижался к Вере и несколько мгновений не дышал. Голоса стали удаляться.
   Прижимаясь к Вере, Аркадий ощутил ее тепло. Он вспомнил, что рассказывали ему про девушек старшие двоюродные братья. Теперь он точно знал, что собирается делать. Подождал, пока голоса стихнут, выглянул из укрытия и осмотрелся. На главной аллее пусто. Аркадий вернулся за своим портфелем и спрятал оба возле пригорка под листьями.
   Он понимал, что Вера в любой момент может прийти в себя. Поясом от своего плаща он связал ей руки, поясом от ее пальто - ноги. Легкий шарф с ее шеи превратился в кляп. Недалеко за деревьями притаился бетонный фундамент, накрытый плитами. Сопя от напряжения, он кое-как дотащил туда Веру.
   Придя в себя, девушка обнаружила, что не может пошевелить руками и ногами. С задранной юбкой, со спущенными колготками она лежала на холодном бетонном полу. В трех шагах от нее, облокотившись о стену, сидел Аркадий Больной. Даже в полутьме она отчетливо увидела его странную улыбку. Она попыталась спросить, что случилось, но не смогла. Что-то мешало ей говорить. Вера опустила глаза вниз и увидела торчащий изо рта скомканный шарф. Она попыталась выплюнуть его и закричать. Безуспешно. Продолжая улыбаться, Аркадий приблизился и вытащил кляп.
   - Что ты со мной сделал?- хриплым голосом спросила девушка.
   Во рту пересохло, ей жутко хотелось пить.
   - Ничего особенного,- ответил Аркадий.- Просто сделал тебя женщиной.
   - Что?!
   Вера поперхнулась, она начала понимать, что произошло. Резким движением попыталась освободить руки, но ничего не вышло. Подняться на ноги тоже не удалось. Аркадий снова, как во сне, наблюдал, как расширяются ее глаза, в этот раз они наполнились страхом.
   - Пожалуйста!- взмолилась она.- Не делай со мной ничего больше. Пожалуйста, отпусти! Пожалуйста! Я никому не скажу...
   Аркадий снова сел, облокотившись о стену. От странной улыбки, не сходящей с его лица, Веру бросило в дрожь. Она уже хотела закричать, что есть силы, но Аркадий заговорил, опередив ее на одно мгновение.
   - Не кричи,- спокойно сказал он.- Я тебя отпущу. Просто подумай, что может случиться, если ты кому-нибудь об этом расскажешь.
   Он рассмеялся, его долгий неестественный смех эхом отдавался от бетонных стен, заполняя помещение. Вере хотелось провалиться сквозь землю, прогрызть бетон, добраться до земли и зарыться как можно глубже.
   Перестав смеяться, он предупредил девушку, что если она вздумает кому-то рассказать, то он сделает так, что об этом узнает вся школа, и хорошим дополнением ко всему станет статья в вечерней газете. Весь город будет обсуждать, что она была с Больным.
   - Что я скажу родителям?- спросила Вера.
   - Что хочешь,- ответил он.- Это твои проблемы.
   На следующий день он пошел в школу и, не обращая внимания на шутки одноклассников, просидел до конца занятий. Вера не пришла. Ее подруга рассказала, что вчера Вера упала и сильно ударилась головой. Внешне Аркадий оставался спокойным, но внутри все дрожало, и, когда он понял, что случившееся сойдет ему с рук, эта странная дрожь усилилась.
   Увидев сегодня собаку перед входом на чердак, Аркадий Петрович предположил, что овчарка охраняет дочку Болотиных. Можно было подумать, что угодно, но эта мысль пришла первой. Снова он почувствовал эту дрожь. Полиции теперь нет, а если кто-то из стражей порядка и выжил, то вряд ли в нынешнем хаосе удастся отыскать следы его преступления, если даже будут искать.
   Аркадий Петрович неплохо окончил школу, поступил в институт. Второй опыт он получил с однокурсницей, напившейся до беспамятства. На следующий день она его даже не узнала. Своеобразное сексуальное поведение Аркадия Петровича сохранялось и по сей день. Разглядывая себя в зеркале, кандидат психологических наук Аркадий Петрович Больной пытался проанализировать, насколько широко раздвинутся границы его возможностей в сложившейся ситуации, и как далеко он готов зайти.
   Запищала микроволновка. Он переложил котлеты в пластмассовый контейнер. Достал увесистый молоток. В студенческие годы ему приходилось подрабатывать плотником, и он так наловчился орудовать этим инструментом, что на спор забивал длинные гвозди за наименьшее количество ударов.
   Прежде чем выйти из квартиры, Аркадий Петрович постоял под дверью, напряженно прислушиваясь. Убедившись, что снаружи тихо, зажал контейнер с котлетами под мышкой, взвесил в руке молоток и повернул ключ.
   Он тихо поднялся по лестнице на девятый этаж, прошел мимо квартир и с озадаченным видом остановился перед пролетом, ведущим на чердак. Собаки не было. В растерянности Аркадий Петрович посмотрел на контейнер с котлетами. В темноте за решеткой что-то зашуршало. Аркадия Петровича, словно током ударило. Он вздрогнул и чуть не выронил котлеты.
   - Это что же, у нас тут мыши завелись?- громко спросил он.- Пойду- ка я большую мышеловку принесу.
   - Это не мыши,- раздался в ответ детский голосок.- Это я, Юля Болотина.
   - Юля Болотина? Из семьдесят четвертой квартиры?
   - Да,- ответил голосок из темноты.
   - Это тебя охраняла та большая овчарка?
   - Она не охраняла, а защищала, но она ушла. Вы ее не видели?
   - Нет,- ответил Аркадий Петрович. - Думал, она здесь, вот котлеток для нее принес. А ты не голодная?
   - Очень голодная,- ответила Юля и вышла из темноты.
   Маленькая девочка в розовой куртке и белой шапочке посмотрела на него заплаканными глазами.
   - Помнишь меня?- с доброй улыбкой спросил он.- Я ваш сосед с пятого этажа, Аркадий Петрович. А где твои мама и папа?
   Юля опустила глаза.
   - Мама пропала, а папа превратился в чудовище, но Марта меня спасла.
   - Так зовут вашу собаку?
   - Да,- ответила Юля.
   - Может, это и к лучшему, что Марта убежала, теперь все котлеты достанутся тебе.
   Он открыл крышку контейнера и продемонстрировал содержимое. Горячие котлеты так вкусно пахли, что у Юли заурчало в животе.
   - Как ты оказалась за закрытой решеткой? - спросил Аркадий Петрович.
   - Пролезла между прутьями,- ответила девочка.
   - Тогда вылезай обратно, и пойдем ко мне, я тебя покормлю, хочешь горячего чая?
   Юля не двинулась с места.
   - Мама говорила, что нельзя никуда ходить с незнакомыми людьми,- сказала она.
   - Ты же меня знаешь,- доверительным тоном сказал он.- Я ваш сосед, Аркадий Петрович из пятьдесят седьмой квартиры.
   Юля кивнула. Она уже хотела пролезть через прутья и подошла к решетке, но тут заметила молоток.
   - Зачем вам молоток?- испуганно спросила она.
   - Для защиты от чудовищ,- теряя терпение, ответил сосед.
   - Бабушка говорила, что есть такие дяди, которые бьют маленьких девочек молотком по голове, а потом забирают к себе домой и там вытворяют с ними неизвестно что.
   - Молотком?- усмехнулся Аркадий Петрович.- Ничего получше твоя бабуля придумать не могла? Если бы я собирался бить маленьких девочек по голове, то выбрал бы скорее монтировку, замотанную в толстый шарф.
   Юля испугалась еще больше:
   - Вы что, бьете девочек по голове?
   Аркадий Петрович вздрогнул. Перед перед ним вдруг отчетливо всплыло воспоминание о красном пятне на асфальте в парке. Вдруг за одной из дверей на девятом этаже что-то с грохотом упало. Аркадий Петрович обернулся. Шум доносился из квартиры Болотиных прямо у него за спиной.
   Потеряв терпение, ничего не говоря, он бросил контейнер с котлетами на пол и резко просунул руку между прутьями. Схватив Юлю за рукав, быстро потянул к себе. Юля завизжала, извернулась и укусила Аркадия Петровича за пальцы.
   - Вы что, больной?! - воскликнула девочка, исчезая в темноте.
   Аркадий Петрович вздрогнул. Его глаза затянул туман, с остервенением он начал колотить молотком по навесному замку. Удары попадали вскользь по верхней части дужки. Шум разнесся по всему подъезду, отдаваясь эхом на первых этажах. Ручка семьдесят четвертой квартиры опустилась.
   Переполненный гневом и занятый замком, Аркадий Петрович потерял бдительность и не услышал, как открылась дверь. Остановившись, и взяв себя в руки, одним точным, рассчитанным движением он сбил замок. Распахнул решетку, уже собрался ворваться и за шиворот выволочь Юлю, но тут почувствовал неладное. Обернулся.

Глава 16

Лицо врага

2 ноября

   - Он не один,- кричала в трубку Лариса.- Они ломятся в дверь! Дверь не выдержит! Она не выдержит...
   - Успокойся,- потребовал Вадим.- Что случилось?
   Он резко повернул на перекрестке, машину немного занесло, и задним правым крылом она сбила с ног стоявшего посреди дороги доходягу.
   - Мы с Максимом в ванной, Валера пришел какой-то странный, и он не один, с ним еще кто-то. Я говорила ему, что лучше не ходить... Они опять ломятся. Господи, помоги! Вадим, спаси нас!
   В трубке послышался плач Максима и звуки ударов.
   - Упрись спиной в дверь, а ногами в пол,- посоветовал Вадим.- Слышишь меня?
   - Уперлась,- сквозь слезы ответила Лариса.
   - Держи так дверь, пока не услышишь мой голос. Поняла?
   - Да.
   - Мне надо отключить телефон, так я быстрее до вас доберусь.
   - Скорее, пожалуйста!- умоляла она.- Ноги скользят.
   Это было последнее, что он услышал, перед тем, как нажать отбой. Выжимая из двигателя все, что возможно, Вадим гнал по пустым улицам, не обращая внимания на сигналы светофоров и знаки. Ни одной аварии, ни одной машины, брошенной на проезжей части, как будто город перешел на здоровый образ жизни, и жители легли спать пораньше. Лишь одинокие лунатики медленно бродили в поисках неизвестно чего.
   Тормоза завизжали перед подъездом, Вадим тут же выскочил из машины с автоматом наперевес. Подъезд заперт на магнитный замок. Вадим что есть силы, резко дернул за ручку, дверь поддалась. На входе пусто. Он молнией пронесся вверх по ступенькам, но на пятом этаже резко остановился, как будто наткнулся на невидимую преграду.
   - Максим? Что ты тут делаешь?- спросил Вадим.
   Сын стоял перед раскрытой дверью и смотрел на отца безразличным взглядом. Внутри у Вадима что-то оборвалось, и все внутренние органы словно свело судорогой. На несколько секунд он перестал чувствовать собственный вес, закружилась голова.
   - Максимка, это я.
   Вадим быстро снял шлем и стянул маску, открывая лицо. Услышав голос, сын посмотрел на отца все тем же отсутствующим взглядом и сделал несколько неуклюжих шагов навстречу. Подойдя вплотную, мальчик зубами вцепился в защитную перчатку омоновца.
   Решение нужно было принять быстро, и сноровка не подвела. Меньше тридцати секунд потребовалось, чтобы обездвижить сына, подсунув автомат под сведенные за спиной руки и натянув на лоб ремень.
   Услышав возню, из квартиры вышли муж Ларисы и еще один незнакомый мужчина. Снова потупленные взгляды, без тени мысли и осознанности. Вадим вытащил Глок и двумя точными выстрелами обезвредил обоих.
   Лариса сидела на полу в ванной. Клок вырванных волос открывал рану на голове, на звуки она не реагировала. Вадим снял бельевую веревку на лоджии, связал ей руки и ноги, то же самое проделал с сыном. Обоих положил на кровать в спальне и оставил их за закрытой дверью. Все это он проделал на автомате, стараясь не думать.
   Вадим бывал у них в гостях раньше и сейчас безошибочно нашел мини - бар. Из широкого ассортимента выбрал водку и прошел на кухню. Здесь чувствовалась рука Ларисы. Бежевые обои, оранжевый фартук из керамической плитки вдоль рабочей поверхности, оранжевые рулонные шторы на окнах. Ее любимые цвета... Баночки для специй на открытых полках, деревянная подставка для кухонных ножей...
   Они развелись два года назад, когда Максиму было пять. Часто сорились, все больше из-за пустяков. Одни раз в разгар ссоры, когда она назвала его никчемным, он ее ударил. Лариса этого не простила. Собрала вещи, взяла Максима и уехала к родителям, а через месяц подала на развод. Через год после развода на дне рождения подруги она познакомилась с Валерой. Еще через полгода вышла за него замуж... После этого Вадим запил.
   Омоновец налил водку в первый попавшийся стакан, поднял его, но остановился. За секунду до того, как горячительная жидкость должна была обжечь горло, он понял, что если сейчас начнет пить, то уже не сможет остановиться. Алкоголя в хозяйском баре хватит на неделю, а когда он закончится, достать еще будет не трудно.
   Вадим представил, как во время очередного похода в магазин доходяги навалятся на него, а автомат подведет, потому что вместо того, чтобы почистить оружие, он пил. Было бы проще сразу выстрелить себе в голову и не мучиться. Но расстаться с жизнью не так-то просто, особенно тому, кто выживал в ситуациях, когда шансы на спасение с каждой минутой неумолимо стремились к нулю, но воля и невероятное упорство изменяли неминуемо печальный исход.
   Во время службы Вадим два раза попадал в засаду в горах. В обоих случаях думал, что этот бой станет последним, но удача оказывалась на его стороне. Оба раза чудом удавалось вырваться из окружения с минимальными потерями. Тогда он обещал себе, что просто так свою жизнь не отдаст, и до сих пор слово удавалось держать.
   Вадим поднял оранжевую шторку. Во дворе среди припаркованных на газоне машин в свете одинокого фонаря бродил оживший мертвец. Одетый не по сезону в тоненькую рубашку, шорты и домашние тапочки, он слонялся среди легковушек, меняя направление при встрече с преградой. Омоновец взял табурет и сел перед окном.
   Пустота внутри поглотила все чувства. Вадим подумал, что сейчас у него с этим мертвецом общего больше, чем с живыми людьми. Артем оказался прав: это вторжение. Но враг невидим, война идет повсюду, а с кем воевать, не понятно. Люди теряют близких, теряют самих себя, и не ясно, кто виноват, кому надо дать отпор, возможно ли вообще выстоять против этого врага...
   - Что теперь?
   Омоновец задал вопрос в пустоту внутри себя и, не получив ответа, продолжил бездумно смотреть в окно. Тем временем во дворе появился второй мертвец. До жизни после смерти он был работником управляющей компании, об этом говорила надпись на его оранжевом жилете.
   Этот второй оказался смышленее. Он обходил препятствия и, судя по всему, двигался по заранее намеченному маршруту. На несколько секунд "оранжевый жилет" остановился рядом с менее сообразительным собратом. Они посмотрели друг другу в глаза, и "оранжевый жилет" пошел дальше. Доходяга в домашних тапочках поплелся следом.
   Вадим посмотрел на стакан с водкой, потом во двор. Перед ним встал выбор: медленно уйти в небытие, утонув в пьяной дымке, или остаться и бороться. Решение он принял быстро. Поднялся, взял автомат и вышел в прихожую.
   Перед тем, как закрыть и запереть дверь, омоновец посмотрел в сторону спальни. Не все чувства поглотила пустота. Мысль, что дорогим для него людям уже ничем нельзя помочь, эхом отдавалась почти физической болью в груди. Их ноги способны ходить, глаза открываться, но Ларисы и Максима больше нет. Нет того, что делало их людьми. Вадим сжал зубы, его глаза наполнились влагой, но сейчас он не мог позволить себе дать слабину. Резко выдохнув, он закрыл дверь.
   Омоновец осторожно выглянул из подъезда. Двое доходяг в это время поворачивали за угол дома по правой стороне. Стараясь ступать как можно тише, Вадим быстрым шагом пошел вслед за противником. Он дошел до угла и прислушался.
   Тишина вокруг позволила услышать звук удаляющихся шагов. Вадим выглянул из-за угла. Доходяга в оранжевом жилете уверенно переходил улицу, двигаясь, почти как обычный человек. Второй, в домашних тапочках, послушно шел за ним.
   - Куда это вы, ребятки?- прошептал Вадим.
   Доходяги пересекли дорогу, и зашли во двор на противоположной стороне улицы. Вадим выждал немного и, оглядываясь, поспешил следом к бежевому пятиэтажному дому. Подбежав к углу на торце с левой стороны, он прислушался. Тишина. Как будто доходяги остановились. Осторожно выглянул и сразу же вернулся в исходное положение, прижавшись к бежевой стене.
   Сразу за этим домом в глубине двора стоял еще один, точно такой же пятиэтажный, только наполовину желтый, наполовину бежевый, его еще не успели перекрасить полностью. У дальней от Вадима желтой части стояли строительные леса, а в промежутке между домами среди машин и деревьев замерла толпа зомби.
   Вадим еще раз выглянул из-за угла и осмотрелся. Слева от домов, между которыми собрались доходяги, располагался детский сад с зеленым забором из рифленых металлических листов. Между детским садом и не докрашенным желто-бежевым домом просматривалась старая двухэтажная постройка из потемневшего красного кирпича и прилегающая к ней почти вплотную большая трансформаторная будка, разрисованная граффити.
   Вадим вернулся на улицу и пошел вправо к детскому саду, обошел вокруг зеленого забора и остановился у двухэтажной постройки с невидимой для доходяг стороны. Забрался на небольшой выступающий навес, а с него на плоскую крышу прилегающей трансформаторной будки. Он лег у парапета и осторожно прополз на противоположную сторону, выходящую во двор.
   - Что у нас здесь?- прошептал Вадим одними губами.
   Привычка разговаривать с самим собой, казалась, давно забыта вместе с закончившейся войной, но вот новая война, новый враг и старая привычка тут как тут.
   Двадцать три "мертвеца" растянулись в цепочку вдоль трех подъездов желто-бежевого дома. Тут собрались мужчины, женщины и несколько подростков. Доходяга в оранжевом жилете стоял с поднятой вверх головой, высматривая что-то в окнах верхних этажей.
   Прошло пять минут. Они всё ещё стояли неподвижно. Вадим терпеливо наблюдал, пытаясь понять, что происходит. Свет старых мутных фонарей слабо освещал опавшие листья, засыпавшие припаркованные под деревьями машины. Вокруг тихо, безмятежно. Никто никуда не спешит, не слышно пьяных голосов или громкой музыки, и только два десятка зомби портят идеальную картину воскресного вечера.
   В доме за спинами доходяг на третьем этаже дернулась занавеска. Еле уловимое движение в полутьме, но периферийное зрение бывшего бойца разведывательной роты сработало на отлично. Он тут же перевел внимание на окна бежевого дома. Еще минут через пять уже на втором этаже окна, находившегося ближе к Вадиму, дернулась еще одна занавеска.
   - Занавески сами по себе не дергаются,- заключил омоновец.
   Он всегда любил поговорить с умными людьми, а в сложных ситуациях, когда приходилось подолгу оставаться одному или, чтобы не нарушать маскировки, нельзя было разговаривать с товарищами, он беззвучно беседовал с самим собой.
   Что привлекло внимание доходяг к не докрашенной желто - бежевой пятиэтажке, Вадим понять не мог. Возможно, он пролежал бы на крыше трансформаторной дольше, пытаясь разгадать эту загадку, но тут, доходяга в оранжевом жилете, оторвал взгляд от окон, развернулся и пошел в сторону улицы. "Мертвец" в домашних тапочках, которого тот сюда привел, остался стоять на месте.
   - Куда это ты, дружочек?- спросил Вадим так, чтобы его никто не услышал.
   Доходяга в оранжевом жилете прошел между бежевой пятиэтажкой и детским садом, затем повернул направо и пошел вдоль улицы. Вадим прополз по крыше трансформаторной обратно к навесу и спустился на землю. Омоновец пробежался вдоль зеленого забора детского сада параллельно движению "оранжевого жилета" и выглянул из-за угла.
   Через несколько секунд из-за противоположного дома появился доходяга. Не останавливаясь, он проследовал в следующий двор между двумя точно такими же пятиэтажными домами. Сюда волна косметического ремонта еще не дошла, и территория на фоне стен с потемневшей, местами облупленной желтой краской выглядела мрачнее.
   Доходяга здесь не задержался. Вадим потихоньку двигался следом. Двор заканчивался у стены длинного одноэтажного магазина. Вадим разглядел подсвеченную вывеску "Универсам 24".
   Там "оранжевый жилет" встретил двух стоявших без дела зомби и после непродолжительного обмена взглядами, те, как и мужчина в домашних тапочках перед этим, "любезно" согласились проследовать за ним.
   Вадим укрылся в одном из подъездов мрачного двора, подождал, пока они пройдут мимо и, когда звуки шагов стали еле слышны, выглянул наружу. Двое мужчин, одетые в джинсы, ботинки и темные дутые куртки, скрылись из вида в районе зеленого забора детского сада.
   Вадим сразу догадался, где их можно будет нагнать. вернулся к своему наблюдательному пункту на крыше трансформаторной. Предположение подтвердилось. "Оранжевый жилет" отвел доходяг к желто-бежевому дому, постоял там три минуты и отправился за пополнением.
   - Военком херов,- выругался Вадим, слезая с крыши трансформаторной.
   "Оранжевый жилет" отправился тем же маршрутом, и Вадим нагнал его возле магазина. Услышав, приближающиеся шаги, доходяга обернулся. Его лицо оставалось бесстрастным, но Вадим заметил, как он слегка вздрогнул. Доходяга остановился, стараясь повернуться боком к омоновцу, сгорбился. Вадим подошел ближе.
   - Кто ты?- спросил омоновец, ткнув стволом автомата тому в живот.
   Доходяга, ничего не отвечая, как маленький ребенок он стоял с рассеянным взглядом, ненадолго концентрировался на Вадиме, потом снова терял к омоновцу интерес.
   - Что ты тут делаешь?- медленно проговаривая каждое слово, спросил Вадим.
   Ответа не последовало.
   - Жить хочешь?- на всякий случай уточнил омоновец.
   В ответ он получил только сосредоточенный внимательный взгляд.
   - Жить, говорю, хочешь, урод?- повторил Вадим.
   Взгляд доходяги снова потерял осмысленность. Вадим медленно перевел автомат за спину. Проверку "собеседник" не прошел, как только оружие оказалось за спиной омоновца, "оранжевый" тут же сделал шаг вперед и потянулся к Вадиму, но тот оказался быстрее. Он упер правую руку в подбородок доходяги, а левой обхватил его затылок, и одним резким движением свернул ему шею. Как Вадим и ожидал, повреждение спинного мозга, оказалось несовместимо даже с загробной жизнью.
   Забираясь на крышу трансформаторной в третий раз, Вадим почувствовал, насколько устал за эти два дня. Подтягивать на руках тело в полной амуниции становилось все тяжелее.
   "Мертвецы" тем временем продолжали неподвижно стоять на своих местах. Вадим пытался понять, что их удерживает, но достаточно убедительной версии придумать не смог. Пока он разглядывал каждого доходягу в отдельности, пошел снег. Крупные белые хлопья появлялись из темноты в мутном свете фонарей, недолго кружились и опускались на неубранные листья.
   Вадим еще долго изучал собравшуюся компанию, пока не заметил одну странность. "Мертвец", еще недавно бывший подростком, одетый в тонкий свитер, джинсы и летние кеды, еле уловимо дрожал. Вадим еще раз внимательно осмотрел всех присутствующих и убедился, что так вёл себя только парень в кедах.
   - А как ты думал,- пробормотал Вадим.- Не май месяц.
   Вадим вспомнил молодого цыгана из подвала недостроенного дома и быстро спланировал свои последующие шаги.
   - В недрах тундры выдры в кедах тырят в ведра ядра кедра,- бормотал под нос Вадим, проверяя пути отхода.
   Шатающихся без дела зомби он не встретил, обстрела из прилегающих зданий ожидать не приходилось, так что управился Вадим быстро. Он проверил прилегающие дворы и улицу, уходящую в противоположную от детского сада сторону, там, в двух кварталах от странного двора он нашел стоянку, которая как нельзя лучше подходила для его плана.
   - Или все же в гетрах, а не в кедах?- задался вопросом омоновец, заводя реквизированный ВАЗ 2110.
   Решив, что в данной ситуации принципиальной разницы в экипировке выдр, дислоцирующихся где-то в тундре, нет, Вадим отогнал машину к стоянке, обнесенной невысокой оградой и оставил ее там с включенным двигателем.
   После короткой беседы с "оранжевым жилетом", ничем не отличавшейся от разговоров Вадима с самим собой, прошло тридцать минут. Вадим выждал еще десять. Ситуация не менялась. Доходяги стояли и смотрели на желто-бежевый дом, парень в кедах с застывшим безразличным выражением лица все так же еле заметно дрожал от холода.
   В небольшом тихом дворе медленно падал первый снег, но никто ему не радовался. Жители либо умерли, либо заперлись в квартирах, боясь высунуть нос на улицу. Парень в кедах стоял у второго подъезда почти под фонарем. Вадим тихо вошел во двор с противоположной садику стороны, прицелился и нажал на курок.
   Грохнул выстрел, доходяга в кедах осел на землю, а через мгновение будто лопнула невидимая струна, расстроив игру всего оркестра, - "мертвые" ожили, задвигались вразнобой. Кто-то сделал несколько шагов в сторону Вадима, кто-то начал озираться по сторонам. Вадим громко свистнул и закричал:
   - Эй, уроды, я здесь!
   Поддавшись на провокацию, доходяги заковыляли к источнику шума. Омоновец улыбнулся и повел их за собой к оставленной возле стоянки машине. Двоих особо прытких он уложил по дороге. Остальных удалось заманить на стоянку.
   Вадим успел сесть в машину до того, как самому быстрому доходяге удалось дойти до шлагбаума, перекрывавшего въезд. Отъехав на триста метров, омоновец убедился, что дезориентированные "мертвецы" в растерянности застряли на стоянке, после чего сделал круг по району и припарковался во дворе дома, в котором жила бывшая жена.
   Вернувшись в опустевший двор пятиэтажки, он остановился над трупом парня в кедах.
   - Выходит, кто-то из вас соображает немного,- вслух сказал Вадим.
   Он еще раз внимательно осмотрел желто-бежевый дом, наполовину облепленный строительными лесами, набрал в легкие побольше воздуха, и что есть сил крикнул:
   - Есть, кто живой?
   На этот раз в окне четвертого этажа появился силуэт. По долгу службы Вадиму часто приходилось бывать в таких домах, и, хорошо зная планировку, он тут же прикинул, где находится квартира. Второй подъезд, дверь справа от лестницы.
   Вадим включил тактический фонарь и подошел к подъезду. Дверь закрыта на механический кодовый замок. Вадим надавил на кнопки под номерами три и восемь, комбинацию, которую часто используют при первой установке замка, и по очереди стал нажимать на остальные, пока не нашел нужную. Код простой, не трудно запомнить и легко открыть. Иногда, правда, приходилось повозиться, подбирая нужное сочетание, но не в этот раз.
   Внутри тихо, все двери закрыты. На каждом этаже по две квартиры. Мертвые и живые люди, если и сидели дома, то старались не выдавать своего присутствия, и это у них очень хорошо получалось. Вадим дошел до второго этажа и услышал побрякивание ключей. Осторожно поднялся на третий. Там, упершись лбом в железную дверь, стоял мужчина в длинном черном пальто. Он пытался попасть ключом в замочную скважину, но у него ничего не получалось.
   - Уважаемый, вам помочь?- спросил Вадим.
   Мужчина оторвал лоб от двери и посмотрел на омоновца уже хорошо знакомым пустым взглядом.
   - Еще один,- грустно прошептал Вадим.
   Омоновец достал нож. Не успев развернуться к Вадиму всем телом, мертвец получил удар в висок. Лезвие вошло в голову по самую рукоятку, и доходяга повалился на пол. Вадим подобрал ключи усопшего и открыл квартиру. Не заходя внутрь, громко спросил:
   - Есть, кто дома?
   В ответ из квартиры донесся шум. По полу зашлепали босые ноги, и в прихожей появилась женщина в розовом махровом халате с красивым лицом и безжизненными глазами. Вадим покачал головой, закрыл и запер дверь.
   - На что я рассчитывал?- спросил он себя, поднимаясь на четвертый этаж.
   Сойдя с последней ступеньки пролета, Вадим повернул направо и очутился перед нужной дверью. Его сильно интересовало, почему доходяги выбрали выжившего именно из этой квартиры, не смотря на то, что в окнах напротив мелькало больше народа. Вадим нажал на кнопку слева от двери. По ту сторону раздалось дребезжание старого звонка.
   - Откройте, полиция.
   Вадим подождал одну минуту, реакции не последовало. Тогда он три раза постучал кулаком.
   - Дверь у вас так себе,- громко сказал омоновец.- Так что открывайте по-хорошему.
   Ключ в замке повернулся, но дверь не открыли. Вадим удобнее перехватил автомат и толкнул её ногой. В свете тактического фонаря мелькнул силуэт, скрывшийся в проеме справа прямо по коридору. Омоновец вошел в прихожую. Слева дверь в комнату - закрыта. Справа проход на кухню, дверь в ванную - закрыта.
   - Граждане,- громко сказал Вадим.- Не вздумайте шутить, я вооружен и при исполнении.
   Он проверил комнату слева. Пусто. Только два стеллажа с книгами и письменный стол.
   - Кто здесь? Назовите себя!- настойчиво потребовал Вадим.
   Ответа не последовало. Вадим проверил ванную и кухню. Пусто. Осталась комната справа дальше по коридору, где мелькнул силуэт, и дверь слева в конце.
   Вадим бесшумно подкрался к комнате, в которой скрылся силуэт и резко ворвался внутрь. В дальнем левом углу в свете фонаря он увидел спрятавшуюся между шкафом и занавеской девушку.
   Луч фонаря скользнул по тонкой шее, осветив кожу цвета бледного воска, короткие черные волосы, частично торчавшие, как перья, на манер современных женских стрижек, и остановился на больших темных глазах с длинными ресницами, заставив девушку зажмуриться.
   Вадим осмотрел комнату. По правую руку - старый зеленый диван, по левую - массивный круглый стол и видавшая лучшие времена коричневая мебельная стенка.
   - Вылезай оттуда,- сказал Вадим девушке.
   Девушка прикрыла лицо руками и осторожно вышла из-за шкафа. На ней был старый, давно выцветший мужской халат. Она стояла босиком на грязном ковре. Ее ноги, так же, как и лицо, были неестественно белыми.
   Вадим подошел к круглому столу и включил небольшую лампу с дырявым абажуром. Посмотрел на девушку и тут же встретил ее странный горящий взгляд. Этот взгляд на несколько секунд парализовал его. Борясь с внутренним оцепенением, Вадим собрал волю в кулак и дернул головой. В глазах девушки проскользнуло удивление.
   - Ты одна из них?- грозно спросил он.
   В ответ девушка пожала плечами. Вадим прицелился ей в голову, но нажимать на курок не спешил. В ее странном взгляде не было страха, как будто она знала наверняка, что он не выстрелит.
  

Глава 17

Последний герой

2-3 ноября

  
   Оказавшись в западне, Таня и Света приуныли. План бегства провалился на первом этапе. Они даже не смогли выйти из дома. Вдобавок выключили отопление, и квартира медленно остывала. Не снимая теплой одежды, девушки сидели на кухне, молча слушая нарастающий шум закипающего чайника.
   Выпуская клубы пара, он засвистел. Света выключила газ, положила в чашки пакетики и залила их кипятком. Свою кружку она поставила на подоконник и встала возле окна, опираясь на холодный радиатор. Небо затянуло сплошной серой пеленой без единого просвета. Постояв несколько минут возле окна, Света наклонилась ближе к стеклу, подняла голову и улыбнулась.
   - Что там?- оживилась Таня.
   - Снег,- тихо ответила Света.
   - Снег?- переспросила Таня.
   - Да!- улыбаясь, восхитилась Света.- Первый снег!
   - Нашла, чему удивляться,- вздохнула Таня.
   - Вдруг это последнее, чему можно порадоваться,- отходя от окна, грустно сказала Света.
   - Тьфу, тьфу, тьфу,- Таня постучала по столу.- Думай, что говоришь.
   Девушки допили чай и переместились в комнату на диван. Света включила телевизор. В новостях рассказывали про зоны безопасности, показывали, как солдаты проверяют прибывающих. Диктор отметила, что поведение зараженных становится немного похожим на поведение нормальных людей, некоторые даже начинают говорить. Маскирующихся зараженных можно распознать по односложным ответам и неадекватным реакциям на внешние раздражители.
   Последующие сюжеты освещали тему создания в населенных пунктах отрядов самообороны. Тем, кто не может покинуть жилища, расположенные в зонах повышенного скопления зараженных, необходимо вывесить на окнах белую ткань. В этом случае активисты из спасательных отрядов поймут, что внутри есть люди.
   - Ты обратила внимание?- зевая, спросила Таня.- Они перестали говорить про субстанцию.
   - Да?- удивилась Света.- Я как-то не заметила.
   Десять минут спустя девушки узнали - в чем причина. На экране появилось лицо представителя центрального НИИ эпидемиологии Валентина Николаевича Бурового. Сейчас он выглядел бодрее. Уго побритое лицо озарялось вернувшимся чувством собственного достоинства.
   - Я призываю сограждан не поддаваться дезинформации относительно неподтвержденной гипотезы о субстанции. Цветные картинки, предлагаемые центром биоэнергетики "Восход" в качестве аргументов, не что иное, как попытка ввести в заблуждение и привлечь внимание. В нынешних обстоятельствах подобная деятельность недопустима, я бы даже сказал преступна. Сегодня в Обнинске начала работу группа эпидемиологов, которой удалось найти следы неизвестного вируса, и все силы брошены на выявление этого самого вируса и разработку вакцины.
   - Вирус все-таки,- сказала Света.
   - Хрен редьки не слаще,- отозвалась Таня.
   Под монотонные голоса с экрана Таня быстро уснула. Проснувшись, обнаружила, что телевизор выключен. Осмотрелась. Светы в комнате нет. Таня взяла мобильник. Десять минут двенадцатого, и все еще второе ноября. Она прокрутила в голове последние новости. В сюжете об отрядах самообороны ничего не сказали про их город. Самим выбраться не удалось, и помощи ждать неоткуда. Девушка потянулась и села на край дивана.
   - Вари, горшочек, вари,- приговаривала Таня, протирая глаза и встряхивая головой.
   В комнату вошла Света.
   - Интернет заработал.
   - Пыталась с кем-нибудь связаться?- сразу спросила сонная гостья.
   - Да, но толку мало. Ответили люди из других городов.
   - Плохо,- покачала головой Таня.
   Запустив на ноутбуке все возможные средства связи с внешним миром, Таня с сожалением поняла, что дела с ее контактами ничуть не лучше. Никто из знакомых, даже иногородних, не ответил. Девушка взяла ноутбук и прошла на кухню. Зажгла две конфорки, на одну поставила чайник, вторую оставила, чтобы немного согреть помещение. Кто-то прислал сообщение в ICQ с незнакомого номера. Она буквально подпрыгнула на месте, увидев в информации о контакте, что он из ее города.
   После недолгого обмена сообщениями Таня узнала, что общается с молодым человеком по имени Андрей, ему двадцать один год, и он намерен как можно быстрее покинуть город. Узнав о затруднительном положении девушек, Андрей предложил помощь.
   - А ты уверена, что ему можно доверять?- спросила Света, наблюдавшая за перепиской.- Вдруг это какой-нибудь маньяк, ты ему напишешь, где мы живем, он приедет и сможет сделать с нами все, что захочет.
   Предположение Светы заставило Таню задуматься. Света права, в такое время от людей можно ожидать всего. Полицию не вызовешь, и в случае, если этот Андрей окажется насильником или съехавшим с катушек наркоманом, вступиться за них будет некому, но оставаться в городе еще опаснее и Таня решила пойти на риск.
   - Давай свяжемся с ним по Skype и посмотрим, что за гусь?- предложила она Свете.
   Та неуверенно пожала плечами.
   Таня отправила Андрею логин Skype, и через минуту из динамиков ноутбука послышалась мелодия вызова. Девушки переглянулись, и Таня ответила на звонок. На экране появилось худое небритое лицо молодого парня на фоне темного помещения.
   - Мы так не договаривались,- раздался самый обычный голос.- Включи камеру.
   - Сначала хотели посмотреть на тебя,- сказала Таня.
   - А что, если не понравлюсь, на помощь не позовете?- спросил Андрей.
   Таня включила режим видео - звонка.
   - Ну вот,- улыбнулся Андрей.- Теперь можно сказать, что приятно познакомиться.
   - Да, рада познакомиться, Андрей.
   Таня попыталась выдавить из себя улыбку, но, мельком увидев изображение своего лица в окошке видео - чата, поняла, что лучше так не делать.
   - Дела у вас - так себе, как я понял,- продолжил Андрей.- Выбраться вы не смогли, а из города нужно валить как можно быстрее.
   - Да, нужно поскорее выбраться из зоны скопления этих зомбей, или зомби, даже не знаю, как правильно,- согласилась Таня.
   - У тебя есть оружие?- спросила Света.
   - Сдалось вам всем это оружие,- немного раздраженно отреагировал Андрей.
   - А как ты собираешься нам помочь?- поинтересовалась Света.- На первом этаже целых три зомби.
   - Голос за кадром - это, наверное, Светлана,- предположил Андрей.
   Света стояла вне зоны видимости. Она сделала шаг в сторону кухонного стола и попала в кадр.
   - Да, это я,- сказала Света.- Но ты не ответил на вопрос.
   - Оружие не понадобится. Я уже вычислил, где вы находитесь, и придумал, как помочь.
   - Как?- в один голос удивились девушки.
   - В смысле, как вычислил?- спросила Таня.
   - Очень просто,- ответил Андрей.- Светлана Алексеевна Косыгина, номер договора о предоставлении услуг связи пятьсот семнадцать триста четырнадцать. Верно?
   - Да,- ответила Света.
   - Я работаю в компании, которая предоставляет вам интернет. Пока вы там совещались, определил, что ваш IP адрес находится в нашей сети, а дальше ловкость рук, и никакого мошенничества.
   - Хорошо, удивил,- успокоилась Таня.- Как ты собираешься нам помочь?
   - А это еще проще,- стал объяснять Андрей.- У меня есть ключи от всех технических этажей в вашем доме. Я бы даже сказал, в нашем доме - мы соседи. Я живу в первом подъезде. В случаях сбоя оборудования по этому адресу отправляли в основном меня. Мне надоело каждый раз просить ключи, и я сделал дубликаты. Я зайду в свой подъезд, по крыше перейду к вам, и также выйдем обратно.
   - Что, если в твоем подъезде тоже полно зомби?- не унималась Света.
   - Я не понял: вам помощь нужна или нет?
   - Нужна, конечно,- быстро отреагировала Таня и незаметно толкнула Свету ногой.
   - Подъездов в доме пять,- продолжил Андрей.- Будем надеяться, что найдется хотя бы один, свободный от зомби. Диктуйте телефон. Лучше, если мы все время будем на связи.
   Таня приготовилась продиктовать номер, как вдруг выключили электричество. Ноутбук продолжил работать от аккумулятора, но связь с интернетом тут же пропала. Система автоматически завершила звонок.
   - Твою мать,- выругалась Таня. - Ну, ты, подруга, даешь! Может, он последний мужик в городе, а ты его запугивать начала.
   - Мужик,- задумчиво протянула Света.- Больше на задрота похож.
   - Все же лучше, чем маньяк или наркоман.
  

*****

3 ноября

  
   Пряча пальцы в рукава, я с досадой посмотрел на остывший радиатор. На улице холодно, идет снег, а внутри нет ничего, кроме моего замерзающего тела. Все электроприборы затихли, загорятся ли снова их цветные огоньки - неизвестно. В моих руках потух экран бесполезного теперь мобильного телефона. Аккумулятор садится, еще минут десять, и нечем будет разгонять давящую на затылок темноту.
   Что делать, я уже знаю. Мой единственный шанс выжить и не пополнить ряды бродящих за окном зомби - как можно скорее покинуть город. Эти твари становятся сообразительнее. Нужно действовать, пока они не освоили методы взлома дверей и способы приготовления тех, кто за ними прячется.
   В сетях глобальной паутины я нашел выживших, готовых к сотрудничеству. Две девушки попали в западню в доме, где я снимал жилье. Не могу сказать, что именно толкнуло меня предложить помощь: искреннее желание помочь, боязнь остаться в полном одиночестве или что-то еще. Но, несмотря на жуткую головную боль, и то, что мне страшно идти туда, где точно есть зомби, я постараюсь их выручить.
   Я выглянул в окно из кабинета директора. Снег усилился, а парочка, околачивавшаяся возле магазина, пропала. Приглядевшись к тому месту, где они стояли, я увидел, что их следы ведут налево, а мне нужно - направо, и это обстоятельство прибавило оптимизма. Достав из ящика моего стола небольшой, но яркий светодиодный фонарик, я прихватил пакет с трофейными консервами и покинул пустой офис.
   Стоило мне выйти наружу, как ветер тут же швырнул в лицо холодный снег. Погода ухудшилась. Шагая вдоль мрачной улицы, под пристальным наблюдением черных окон и погасших фонарей, я чувствовал себя не в своей тарелке. Постоянно оглядывался, вздрагивал от малейшего шороха, вглядываясь в ночную темноту.
   Пряча лицо от ветра, я думал о том, что у меня больше нет дома. В съемной квартире, к которой теперь прилагается оживший труп хозяйки, этим вечером я побываю в последний раз. Возьму все необходимое, и вряд ли еще вернусь. О доме родителей, где сейчас лежат их остывшие тела, думать не хотелось вовсе.
   На пустых улицах я никого не встретил, но стоило мне расслабиться, как неожиданный звук за спиной заставил сердце подпрыгнуть. Обернувшись, я увидел, что через витрину свадебного салона на меня тупо уставилась женщина. Взгляд ее мне сразу не понравился. Пустой, как у зомби в подвале школы. Не отрывая от меня глаз, она била руками по толстому стеклу. Оставив зомби наедине со свадебными платьями, я поспешил туда, где меня ждали живые.
   Подходя к своему дому, я остановился. Сгустившая вокруг мгла не позволял разглядеть даже высотку на другой стороне улицы. Осторожно пробравшись во двор, я быстро прошмыгнул к своему подъезду. Без электричества магнитный замок отключился. Достав фонарь, я дернул за ручку и только после подумал, что делать это нужно было осторожно. За дверью мог находиться кто угодно. Но мне повезло, и здесь никого не оказалось.
   Включил фонарик. Внутри пугающая глухая тишина. Вроде бы ни души, но кто-то из зомби мог затаиться. Глубоко вдохнул и вместе с выдохом отбросил сомнения. Первый шаг дался с трудом, за ним последовал второй, более уверенный, дальше ноги пошли сами.
   Дом спроектирован таким образом, что шахта лифта находится в середине, а лестничные пролеты опоясывают ее. Первый пролет выходит на площадку, слева дверь лифта, справа и в торцах - квартиры, потом второй пролет и площадка на уровень выше, задняя стена шахты с одной стороны и, выходящие во двор высокие окна - с другой. Предпоследний пролет выводит на технический этаж, из него выход на крышу.
   До третьего этажа шел без остановки, но тут наткнулся на приоткрытую дверь. Тихо подкрался к ней и попытался закрыть. Разряд ужаса проскочил от макушки до пальцев ног, когда мое действие встретило противодействие. Я толкнул дверь сильнее - с обратной стороны кто-то толкнул ее обратно. Я навалился всем телом, и дверь поддалась, щелкнул язычок. Сделал два шага назад и замер. Вдох, выдох... Дверь не открывается.
   Двинулся дальше, ожидая щелчка за спиной. Но ничего - все обошлось. Сердце бешено колотится, и я даже чувствую каждое его сокращение. К счастью, открытых дверей больше не встретил. Добрался до восьмого этажа, быстро открыл замок, влетел внутрь и присел в коридоре, переводя дыхание.
   Подождал, пока сердце успокоится, и принялся за дело. Утеплился водолазкой и шерстяным трико, сменил толстовку на свитер, замотал шею шарфом. Взял рюкзак, забросил в него смену белья, паспорт.
   Валентина Петровна все это время наблюдала с балкона через стекло. Она больше не пыталась разбить его головой, просто следила за мной.
   - Прощайте,- сказал я напоследок.
   Она, конечно же, ничего не ответила, но я спиной почувствовал ее неприятный холодный взгляд.
   Девушкам повезло, что у меня есть дубликаты ключей от всех технических этажей нашего дома. По крыше я доберусь до подъезда, в котором они застряли, и тем же путем выведу их обратно. План простой, надеюсь, что сработает.
   Вспомнил, что на двери, выходящей на крышу в моем подъезде, давно нет ручки, и открывается она с трудом. Нашел в кладовке крепкую длинную отвертку. Валентине Петровне она теперь без надобности, а мне пригодится. Положил в рюкзак принесенные с собой консервы и последний раз осмотрел комнату, в которой прошли несколько лет моей жизни.
   Сегодня она показалась мне до отвращения неуютной: потертый ковер на полу, шкаф, компьютерный стол и диван. Стало неприятно от осознания того, насколько пустой была моя жизнь. Из ценных и дорогих сердцу вещей имелся лишь компьютер, абсолютно бесполезный без электроэнергии. Дверь не запер, оставил ключ на тумбочке в коридоре и вышел.
   Крышу присыпало снегом, ветер все так же навязчиво, горсть за горстью бросал белые хлопья прямо в лицо. Квартира девушек находилась в третьем подъезде. Добравшись до нужной двери, стараясь не шуметь, открыл замок. Отвертка пригодилась и здесь. Дверь примерзла к косяку, и пришлось ее немного поддеть. Скрипнули петли - звук, полетевший глубоко в тишину подъезда, показался мне слишком громким. Минуту я шарил фонарем, пытаясь понять, насколько внутри безопасно. Убедившись, что в пределах видимости никого нет, потихоньку спустился по лестнице.
   Здесь выход на жилой этаж преграждала решетка с навесным замком. Я нашел в связке нужный ключ и осторожно прошел через технический этаж. И замер. Решетка была открыта. Страх мешал двигаться дальше. Пришлось себя уговаривать. Кто бы ее ни открыл, сейчас его здесь нет, а мне нужно на четвертый этаж. Сделал шаг, еще один... Оказалось, не так уж и страшно.
   Спустился к квартирам девятого этажа и тут же понял, что поспешил с выводами. На другой стороне площадки колыхнулась высокая тень. Я осветил ее фонарем. Мужчина. Луч попал ему в глаза, но он не отвернулся и не зажмурился, а я замер, пораженный двумя чертами его выдающейся внешности: черно - красное месиво вместо горла, и торчащий из головы молоток.
   Внезапной волной страх накрыл все тело. Я понял, что если сразу ничего не предпринять, то через несколько секунд не смогу сдвинуться с места, и тогда мне конец. В следующее мгновенье я обнаружил себя на крыше, пытающимся отдышаться после стремительного рывка к спасению. Человек с молотком в голове меня не преследовал.
   Внутри закопошились сомнения. Может, зря я полез выручать Таню и ее подругу. Они в квартире в безопасности, вывесят белую ткань на окно, и им обязательно помогут, а я сейчас вернусь в свой подъезд и быстро покину город. Вариант безопасный и заманчивый. Но все же я понимал, что никаких спасательных отрядов здесь нет. Квартира без света и отопления может стать для девушек могилой.
   Застопорившись, я смотрел то в сторону входа на технический этаж своего подъезда, то на ступеньки, ведущие к здоровому мужику с молотком в голове. Я понимал, что никто за меня ничего не предпримет, я здесь один. И от меня зависит - выживут ли два человека там, внизу, или погибнут, так и не дождавшись помощи.
   Сжав зубы, принял единственное правильное для себя решение. Я единственный, кто сможет им помочь. Мне это по силам, и я это сделаю. Полез в рюкзак за отверткой, но обнаружил, что она до сих пор у меня в руках.
   Молотка в голове здоровяка не хватило для окончательной смерти, придется добавить железа в его кровь. Есть только одна попытка. Это не компьютерная игра и в случае неудачи перезагрузиться не получится. Нужно действовать наверняка. Внезапно у меня появилась твердая уверенность в своих силах. Я надел ремешок фонаря на левую руку, правой покрепче сжал отвертку и пошел навстречу страху.
   Выглянув из-за шахты лифта, я обнаружил, что зомби так и стоит на другой стороне площадки напротив лестничного пролета, ведущего вниз. Одна попытка... Мой единственный шанс - попасть отверткой в ухо, и войти она должна по самую ручку. Глубокий вдох... Выдыхая, я резко сорвался с места и на скорости влетел в грудь здоровяка. Он не устоял на ногах и врезался в железную дверь за его спиной. Фонарик выпал из руки и повис, болтаясь на запястье, но свет был уже не нужен. Что есть силы, я нанес удар.
   Отвертка попала в мягкое место, но вошла не полностью. С ужасом я понял, что зомби еще жив. Он крепко обхватил меня руками, и темный овал его головы приблизился к моему лицу. В панике я попытался податься назад, но он крепко меня держал. Я закричал. Громко, отчаянно... Сознание прояснилось, паника ушла. Левой рукой я уперся в лоб здоровяку. Вовремя. Рядом с моим носом клацнули зубы. Выброс адреналина заставил сердце биться быстрее, мысли ушли, и в следующий момент я неистово колотил ладонью по ручке отвертки.
   Хватка зомби ослабла, и я смог вырваться. Темная фигура возле двери сползла вниз, завалившись на правый бок. Я ухватил болтающийся на ремешке фонарик и осветил здоровяка. Он лежал без движения.
   Минуты три я смотрел на молоток и отвертку, торчащие из головы зомби. Постепенно действие адреналина пошло на убыль, я почувствовал тошноту. Внезапные спазмы очистили желудок от недавнего ужина. Стало легче. Отдышавшись, я продолжил спускаться.
   На следующем лестничном пролете меня ждал еще один сюрприз. На нижних ступеньках спиной ко мне сидел человек. Его совсем не потревожила возня этажом выше. Звуки борьбы и мой крик ничуть не помешали ему наслаждаться темнотой и спокойствием.
   - Эй,- окликнул я его.
   Человек не пошевелился.
   - Эй, друг, ты там живой?- громко спросил я.
   Снова никакой реакции. На всякий случай я вернулся обратно к здоровяку и забрал совершенно не нужный трупу молоток. Вытащить инструмент из головы оказалось не просто, так крепко он там засел.
   К человеку на ступеньках я подобрался на расстояние вытянутой руки и толкнул его молотком в спину. Он дернулся, и я тут же поднялся на несколько ступенек выше. Мужчина встал и развернулся ко мне лицом. Снова отсутствующий взгляд, как у здоровяка наверху. Еще одни зомби. Немолодой, с приличной залысиной и отметиной от зубов на щеке.
   Я поднялся на последнюю ступеньку и сделал еще полтора шага назад. Растревоженный зомби неуклюже пошел вверх. Его медленные движения прибавили веры в мой успех, а то, что ростом и комплекцией он меньше, чем предыдущий, придало мне храбрости.
   В тот момент, когда зомби поставил ногу на предпоследнюю ступеньку, я сделал шаг вперед и с силой толкнул его. Он даже не успел взмахнуть руками, как кубарем покатился вниз.
   Падение его не убило, но полученные травмы не давали подняться на ноги. Правое плечо неестественно вывернулось, ноги не двигались. Он дергался, пытаясь встать, но безуспешно. Я взвесил в руке молоток и спустился к нему. На этот раз решимость появилась сразу. Потребовалось три удара, прежде чем зомби перестал шевелиться.
   Чувства притупились, пред глазами повисла серая дымка. Не уверен, доберусь ли я до четвертого, если на каждом этаже придется разбираться с зомби. Но, вопреки опасениям, спустился без сюрпризов. Хотел ударить в дверь ногой, но где-то на краешке сознания промелькнула мысль, что девушки могут испугаться. Тихонечко постучал молотком.
   - Кто там?- раздалось с другой стороны спустя минуту.
   - Андрей,- ответил я.- Помощь вызывали?
   Дверь открылась, и через порог с интересом и опаской на меня посмотрели две брюнетки. Одна с длинными волосами в джинсах и зеленом свитере, вторая с короткой прической, тоже в джинсах, но в бежевой кофточке.
   - Войти можно?- спросил я.
   - Конечно,- в один голос ответили девушки и попятились.
   - Вода есть?- спросил я.
   - Да, сейчас принесу - ответила девушка в бежевой кофточке.
   Очень хотелось пить. Жадно выхлебав полный стакан, я вернул его девушке.
   - Ой!- воскликнула она.
   Я посветил фонарем на стакан, на нем остались красные отпечатки.
   - Ты в крови,- встревожилась девушка в зеленом свитере.- Что-то случилось?
   Обе занервничали.
   - Случилось,- ответил я.- Соседи у вас - так себе. Руки помыть можно?
   - Я Света,- представилась девушка в бежевой кофточке, поливая водой мне на руки,- А это Таня, ты с ней по Skype общался.
   Я разулся, но, наклоняясь к шнуркам, почувствовал острую головную боль. Оставив куртку с рюкзаком в прихожей, прошел в комнату.
   - Вы готовы?- спросил я, садясь на диван.
   - Мы - то, готовы,- ответила Света.- Но куда мы пойдем, на ночь глядя? Может, до утра подождать?
   - А если к утру их еще больше в подъезде появится?- засомневалась Таня.
   - На улице темно, фонари не работают, еще набредем на кого-нибудь,- продолжала настаивать Света.
   - Света права,- ответил я.- Днем видимость лучше, и легче избежать ненужных встреч. Да и мне что-то нездоровится.
   - Тебя, случаем, не поранили?- спросила Таня.
   - Поранили,- отмахнулся я.- Но не зомби, один придурок по голове так съездил, что до сих пор раскалывается.
   - Ладно,- согласилась Таня.- Диван широкий, если лечь поперек, то втроем поместимся.
   - Помещайтесь,- сказала Света.- А я спать не хочу.
   - Зато я хочу,- сказал я, сел на диван, откинувшись назад, и сразу отключился...
   Окутавшая меня темнота задрожала. Я почувствовал, что кто-то меня трясет. Открыл глаза и увидел перед собой Таню.
   - Уже восемь утра - сказала она.- Время против нас.
   При свете дня я обнаружил, что она довольно симпатичная. Вчера было не до этого, но сегодня я присмотрелся к ней внимательнее. Настроение спрятано за спокойным взглядом черных глаз, голос уверенный, приятный. Думаю, она будет хорошим попутчиком, а вот насчет второй - не уверен.
   Света зашла в комнату, и мне совсем не понравилось, как она на меня посмотрела. Поймав мой взгляд, она спрятала пренебрежение, отвела глаза и предложила перекусить перед выходом. Отказываться я не стал, желудок "выл волком", хотелось пить.
   Напившись воды, я разом проглотил предложенный бутерброд, немного шпрот и две полоски шоколада. Чувство голода немного притупилось. Идти никуда не хотелось, но Таня была права: время против нас.
   - Куда вы собираетесь идти?- спросил я.
   Девушки переглянулись.
   - Почему ты нам помогаешь?- спросила Света.
   - Вам нужна помощь, я могу помочь,- ответил я.
   - Что тебе с этого?- не унималась Света.
   Света мне определенно не нравилась. Серые колючие глаза, высокий тембр голоса, и тон, как при допросе.
   - Что-то не вижу очереди из желающих вам помочь,- парировал я.
   - Пойми нас правильно,- вмешалась Таня.- Мы не знаем, кто ты, чего от тебя ждать.
   - Но в квартиру пустили,- улыбнулся я.- Значит, не ждете от меня ничего плохого. Я вам помогаю, потому что вместе у нас больше шансов выжить. К тому же, мне некуда идти, а ближайшая зона безопасности, о которой я знаю, в тысяче километрах отсюда.
   - Хорошо,- сказала Таня.- Для начала мы хотим добраться до дачного поселка, а там уже решим, что делать дальше. Машины нет, так что, чем раньше выйдем, тем лучше.
   Собрались быстро. Термометр показывал минус пять. За ночь город укрыло снегом. За окном на тротуаре и проезжей части лежало белое нетронутое полотно. Не помню, когда последний раз в начале ноября выпадало столько зимних осадков.
   Нам повезло: новых зомби на верхних этажах не появилось. Девушки брезгливо обошли трупы на восьмом и девятом, стараясь не смотреть в их сторону. Вчера я не закрыл дверь на чердак, и внутрь намело снега. Он хрустел под ногами, создавая единственный звук, который мы слышали.
   Быстро проскочили по крыше до моего подъезда и спустились на первый этаж. Я аккуратно приоткрыл дверь и выглянул во двор. Рядом - никого... Но стоило нам выйти, как от соседнего подъезда в нашу сторону заковыляли четверо.
   - Бежим,- тихо сказал я.
   Морозный воздух обжигал легкие. В конце квартала я обернулся. Из двора еще никто не появился. Что-то мелькнуло в районе верхних окон нашего дома. На девятом этаже подъезда, где лежал труп с отверткой в голове, на ветру колыхался белый кусок ткани. В поле зрения появился первый преследователь, через несколько секунд - второй. Я еще раз посмотрел на белую ткань и поспешил нагнать девушек, ушедших далеко вперед.
  

Глава 18

Цена жизни

2 ноября

   Вадим не выстрелил. Целясь в девушку, он думал о том, что если она действительно одна из захватчиков, то самая разумная из тех, с кем ему доводилось сталкивался. С ней мог бы получиться более продолжительный диалог, чем с доходягой в оранжевом жилете.
   Омоновец вдруг отметил, что поток его мыслей тянется медленно, как расплавленная карамель за поднятой ложкой. Тело наполнилось странной тяжестью, и намек на любое движение отдавался внутри ленивым эхом протеста.
   - Не смотри мне в глаза,- потребовал он.
   Девушка резко запрокинула голову, устремив взгляд вверх. Вадим вздрогнул. Странная тяжесть исчезла, но от вида девушки, уставившейся широко раскрытыми глазами в потолок, по спине побежали мурашки.
   - Да, чтоб тебя!- тряхнул головой Вадим.- В пол смотри!
   Девушка, как послушная кукла, уронила подбородок к груди, ее необычный взгляд уткнулся в ковер и замер.
   - Кто ты?- спросил Вадим.
   - Я - не мы,- ответила девушка.
   Голос приятный, отметил про себя Вадим и снова мотнул головой, разозлившись еще больше.
   - Что за бред?!- раздраженно воскликнул он.- Говори яснее.
   - Я - не они,- сказала она, продолжая смотреть в пол.
   - Они - это кто?
   - Там, снаружи, через стекло,- пояснила она
   - Ты про мертвых?
   - Не мертвые,- поправила его девушка.- Они забирают тела, тела снова живые.
   - А ты, значит, не они?
   - Да,- подтвердила она.- Я другая, не вместе.
   Прежде чем Вадим успел задать следующий вопрос, в комнате, которую он еще не проверил, раздался кашель. Омоновец оглянулся. Дверь туда по-прежнему закрыта.
   - Кто там?- спросил он.
   - Слава,- ответила девушка.- Человек. Как ты. Надо помочь.
   - Сядь на диван,- приказал Вадим.- Не вставай, пока не разрешу.
   Не отрывая глаз от пола, девушка послушно села на диван. Вадим вышел в коридор, тихо подошел к комнате и резко открыл дверь. За ней скрывалась маленькая спальня. Слева на кровати лежал худой бородатый мужчина. Его костлявые пальцы судорожно вцепились в одеяло, как будто он тонет и это единственная соломинка, удерживающая его на поверхности.
   Вадим подошел к кровати.
   - Ты живой?- спросил омоновец.
   Мужчина открыл глаза и затуманенным взглядом осмотрел Вадима.
   - Кто ты?- откликнулся он слабым голосом.
   - Я как ты,- усмехнулся Вадим.- Человек. Помощь нужна?
   - Человек,- тяжело протянул мужчина и замолчал на несколько секунд.- Если человек, то от помощи не откажусь.
   Мужчина перевернулся на спину, и Вадим рассмотрел его внимательнее. Худое, морщинистое лицо с седой бородой, острый нос, коротко стриженые седые волосы над высоким лбом. Выглядел он на все шестьдесят.
   Пока лежащий собирался с силами для продолжения разговора, Вадим подошел к окну, раздвинул шторы и открыл форточку.
   - Душно тут у тебя,- сказал омоновец.
   - Я Слава,- представился мужчина.
   - Я Вадим. Будем знакомы.
   Возвращаясь обратно к кровати, Вадим обратил внимание на фотографию, зажатую между стекол, закрывающих верхнее отделение секретера. Двое солдат на фоне гор, в панамах и форме песочного цвета. В молодом парне слева, с острым носом и высоким лбом Вадим узнал Славу.
   - Афган? - спросил омоновец.
   - Да,- ответил Слава.
   - Чем болеешь?- перешел к делу Вадим.
   - Думаю, воспаление легких. Уже не первый раз,- тихо сказал Слава.- Точнее, легкого, второе - я в Афгане оставил.
   Слава говорил с трудом, дышал еле-еле, пытался держать глаза открытыми, но веки закрывались сами собой. О воспалении легких Вадим знал мало, сам никогда не болел и о способах лечения только догадывался.
   - Тебя к врачу надо бы транспортировать,- вздохнул омоновец.- Но сейчас с этим туго. Можем никого не найти.
   - Все так плохо?- спросил больной.
   - Плохо - не то слово,- ответил Вадим.- Люди превращаются, черт знает во что, уже и не разберешь, где живые, где куклы мертвые, а где кукловоды.
   - Как ты сказал?- переспросил Слава.- Кукловоды?
   - Скажи лучше, как тебе помочь. Говоришь, не первый раз уже?
   Больному понадобилось время, чтобы набраться сил и ответить:
   - Лекарство называется амоксициллин. В таблетках, но у меня их нет.
   - Где ближайшая аптека?
   - Тут недалеко есть магазин...- Слава прервался и затих.
   Вадим сделал шаг к кровати, подозревая худшее. В этот момент Слава продолжил, но его голос был настолько слаб, что Вадиму пришлось наклониться к кровати:
   - Универсам двадцать четыре, за садиком. За магазином восьмиэтажный дом, на первом этаже со стороны улицы - аптека.
   - А эта пришибленная - она кто?- спросил Вадим.
   - Она не опасна...
   Вадим недоверчиво посмотрел в сторону комнаты, где на потертом зеленом диване, уставившись в пол, сидела странная хрупкая девушка, потом на затихшего Славу и принял решение.
   Оставил дверь в спальню открытой для лучшей циркуляции воздуха и вернулся к девушке. Та послушно сидела на диване, шевелила пальцами на ногах, разглядывая их с неподдельным интересом. Стоило Вадима войти в комнату, как она замерла.
   Немного поколебавшись, он прошел в прихожую, вытащил шнурок из капюшона висевшей на крючке ветровки, там же нашел длинный шарф и вернулся обратно.
   - Это ненадолго,- пообещал он девушке, связывая ей руки за спиной.
   Она не сопротивлялась. Убедившись, что руки ей не высвободить, он крепко связал ноги шарфом.
   - Я скоро вернусь.
   Вадим не знал, поняла она его или нет, но задерживаться для объяснений не стал. Вытащил ключ из замка и запер за собой дверь. На втором этаже он остановился у окна и посмотрел, что творится снаружи. В тусклом свете фонарей омоновец разглядел труп парня в кедах, лежавший там, где ему и положено, машины, присыпанные листьями и редкие, медленно кружащиеся снежинки.
   Из подъезда он вышел осторожно, готовый к любым неожиданностям. Сейчас здесь спокойно, но расслабляться омоновец не спешил. Вадим обогнул детский сад со стороны дворов, дошел до универсама. У магазина заканчивался ряд однотипных желтых пятиэтажек, дальше стояли высокие серые дома. Переходя дорогу, он почувствовал себя неуютно - на открытом пространстве по телу пробежала неприятная дрожь.
   Горящая зелеными огнями надпись "Аптека" висела примерно в центре длинного серого дома. К входу вели невысокие ступеньки. Вадим подошел ближе и увидел внушительного вида дверь. Он поднялся и дернул за ручку. Дверь оказалась не заперта.
   Внутри горел свет. Вадим вошел в небольшое помещение с высокими стеклянными стойками и двумя окошками.
   - Есть кто живой?- громко спросил он.
   - Есть,- услышал он тоненький женский голосок.- А вы кто?
   - Полиция,- все так же громко ответил Вадим.- Назовите себя.
   -Только не стреляйте,- запищал голос.- Я Оля, Ольга Николаевна Мирошникова.
   - Поднимитесь, Ольга Николаевна, вам ничего не угрожает.
   - Правда?- недоверчиво уточнил голосок.
   - В любом случае, выбора у вас нет.
   В окошке показалось милое полненькое личико, окаймленное длинными черными волосами. За лицом показались плечи и пышная грудь, накрытые белым халатом. Вся в целом Ольга Николаевна Мирошникова была невысокого роста.
   - Давно вы тут, Ольга?- спросил Вадим.
   - Со вчерашнего дня. Утром пришла на смену, а потом такое началось, что выходить было страшно.
   - Вы бы хоть дверь заперли,- усмехнулся омоновец.- Это хорошо, что я пришел, а не кто-нибудь менее приятного вида.
   Ольга осмотрела Вадима с ног до головы. Синий камуфляж, шлем с пластиковым забралом, бронежилет. Со страхом посмотрела на автомат.
   - Простите,- извинился он и опустил ствол.- У вас есть амоксициллин?
   - Конечно,- ответила Ольга.- Вам двести пятьдесят или пятьсот миллиграммов?
   - Пятьсот, наверное,- задумался он.- Больше - не меньше.
   Ольга отошла к одному из шкафчиков и быстро нашла нужные таблетки.
   - Давайте лучше две упаковки, на всякий случай,- попросил омоновец.
   Ольга положила лекарство в пакетик, вернулась к окошку и протянула Вадиму.
   - Двести сорок рублей девяносто...- по привычке начала она, осеклась и посмотрела на Вадима растерянным взглядом.
   - Не стоит вам тут одной сидеть. Пойдемте со мной,- предложил он.
   - Никуда я с вами не пойду,- испугалась Ольга и сделала шаг назад.
   - А вот бояться не надо,- заверил ее Вадим.- В округе живых можно по пальцам пересчитать. Ты да я, да мы с тобой. Тебе повезло, что я зашел, а не кто-то из наркоманов. Вот заявится сюда какой-нибудь хмырь, что тогда делать будешь?
   Ольга застыла, округлив глаза.
   - Он с тобой деликатничать не станет: в лучшем случае перевернет все вверх дном, заберет интересующие препараты и уйдет, а может и не уйти, а прямо здесь дозу принять... А что ему в голову под кайфом взбрести может, я даже боюсь представить.
   Долго убеждать Ольгу не пришлось: видимо, она ясно представила, что может прийти под кайфом в голову наркомана.
   - Хорошо, но у меня к вам одна просьба,- она немного замялась, опустив взгляд.
   - Давай, только быстрее, мне надо больному человеку помочь,- поторопил ее Вадим.
   - А-а,- протянула девушка.- Так это вы для больного за амоксициллином пришли?
   Вадим промолчал.
   - Ой, простите,- спохватилась она.- Мне неудобно вас просить, но не могли бы вы постоять возле туалета? Я жуткая трусиха, а там перегорела лампочка, а тут такое - и мне так страшно. Знаю, это смешно, но мне так страшно, что не могу даже в туалет сходить.
   Вадим многое повидал на своем веку и слышал просьбы более странные, поэтому поспешил поскорее покончить с этим балаганом, тут же согласившись выручить ее. Девушка сходила в туалет, потом набрала полную сумку разнообразных препаратов, бинтов, ватных тампонов и надела длинное шерстяное пальто розового цвета.
   Пока она собиралась, Вадим смотрел в окно. Его не оставляло неприятное чувство тревоги и, когда Ольга сообщила, что готова, он не сразу оторвался от наблюдения за улицей.
   - Что там?- насторожившись спросила девушка.
   - Не знаю,- ответил омоновец.- Надеюсь, что ничего.
   Первым вышел Вадим, осмотрелся и подал знак Ольге. Она достала ключи и собралась запереть дверь.
   - Не надо,- остановил ее омновец.
   Девушка не стала протестовать и положила ключи обратно в сумочку.
   Не успели они пройти и пяти метров, как справа на другой стороне улицы показались две темные фигуры. Здесь фонари светили ярко, и Вадим сразу разглядел, что это живые люди с армейскими АКМ.
   - Эй, мент,- крикнул один из них.- Погоди немного, базар есть.
   - Медленно идем обратно,- тихо сказал Вадим Ольге. - Приготовься запереть дверь.
   Прикрывая девушку телом, он попятился к ступенькам, направив автомат на приближающихся мужчин. Двое в спортивных штанах с белыми полосками по бокам, кроссовках и черных спортивных куртках быстрым шагом шли в их сторону.
   - Опустите оружие и назовитесь,- грозно потребовал омоновец.
   Мужчины замедлили шаг, в их движениях появилась неуверенность.
   - Спокойно, братишка, мы просто погутарить немного хотим. Че кругом вообще творится, в натуре?
   - Опустите оружие, потом поговорим,- уверенно продолжал Вадим.
   Стволы начали опускаться, но вдруг неподалеку грохнул выстрел. Пуля вскользь задела шлем омоновца. Ольга вскрикнула. Вадим схватил девушку за плечо и толкнул в сторону припаркованной возле аптеки машины.
   - Ложись! - крикнул он ей.
   Сам же, припав на колено, дал две коротких очереди в сторону желавших побеседовать. Девушка не легла. Застыв возле легковушки с расширенными от изумления глазами она не могла пошевелится. Страх как будто железной цепью сковал ее руки и ноги. За двумя очередями Вадима последовал еще один выстрел с другой стороны улицы. Пуля ударила в грудь Оли прямо в отворот розового пальто, на котором тут же выступило расползающееся темное пятно.
   Еще до того, как ее безжизненное тело упало на асфальт, Вадим сделал рывок к припаркованному рядом джипу. Позади омоновца из стены полетела кирпичная крошка.
   Оказавшись в укрытии, он констатировал, что еще жив. Припав к земле, из-под колес он посмотрел в сторону мужчин с автоматами. Один из них лежал неподвижно, второй корчился в судорогах. Прошло пять секунд. Десять. Выстрелы не повторялись. Холодная ярость душила Вадима. Ему хотелось разорвать стрелка голыми руками.
   - Что ж вы, твари, делаете?- задыхаясь от злобы, прорычал он.
   Омоновец посмотрел на бездыханное тело девушки. В ее застывших, широко раскрытых глазах отражался свет фонарей, на темные волосы медленно опускались снежинки. Он перевел взгляд на проезжую часть. Раненый перестал дергаться, затих. Вадим еще раз внимательно осмотрел улицу на противоположной стороне, насколько ему позволяла позиция: стрелка нигде не видно.
   Под прикрытием машин, стоявших у тротуара вдоль дома, он короткими перебежками добрался до угла. Дальше между домом и универсамом начинался открытый участок. Подставляться под пули омоновец не собирался, так же как и не хотел показывать стрелку, откуда пришел.
   От машины, припаркованной на углу, Вадим рванул во двор восьмиэтажного дома. Выстрела не последовало. За детской площадкой, выстроившись в длинный ряд, стояли гаражи. За ними виднелся панельный дом на два этажа выше, а слева на другом конце двора стояла высотка, облицованная красным кирпичом.
   У Вадима мелькнула одна догадка. Он забежал за гаражи, но направился не влево к дому Славы, а вправо к красной высотке. Добежав до крайнего гаража, он осторожно выглянул из-за угла. Восьмиэтажный дом с аптекой перекрывал видимость, и улица отсюда не просматривалась.
   У стены крайнего гаража со стороны высотки приютилась большая куча листьев. Вадим опустился на землю, подполз к куче и зарылся в нее с головой. Взяв под прицел пространство между домами, он замер в ожидании.
   Прошло две минуты. Шустрая фигура в темном пронеслась от улицы ко второму подъезду красной высотки. Голову человека закрывал капюшон, за плечом болталась винтовка с оптикой. Воспользовавшись магнитным ключом, стрелок открыл дверь.
   Догадка омоновца подтвердилась. На месте стрелка он сделал бы то же самое. Забрался бы повыше и выследил в оптику отступающего противника. Если бы Вадим продолжил движение, то где-нибудь в районе детского сада отправился бы вслед за Ольгой.
   Вадим открыл огонь в тот момент, когда стрелок потянул дверь на себя. Три одиночных выстрела попали точно в цель. Прежде чем выбраться из-под листьев, омоновец выждал еще какое-то время, но во дворе никто больше не появился. Тогда он осторожно выбрался, отряхнулся и, озираясь по сторонам, пошел к телу у высотки.
   Не доходя пяти шагов до неподвижного стрелка, он выстрелил ему в голову. Внимательно разглядывая улицу в промежуток между домами, сделал еще несколько шагов. На улице мелькнула тень. Вадим вздрогнул. Тень мелькнула снова... Всего лишь птица...
   Он присел над телом. Из-под капюшона выглядывали длинные светлые волосы. Стрелок оказался женщиной. Вадим забрал снайперскую винтовку СВ-98. Патроны отыскались в сумке на поясе. Чтобы снять его, пришлось перевернуть тело.
   Омоновец старался не смотреть на лицо. Ему было тошно от случившегося. Если у женщины, лежавшей перед ним, имелись какие-то счеты с полицией особого назначения, то зачем же она стреляла в девушку? Ответа на этот вопрос он теперь не узнает.
   Пока Вадим снимал сумку с патронами, с улицы появились три медленно бредущие фигуры. Отметив про себя, что промежуток между смертью и воскрешением уменьшился, омоновец поднялся. Он собрался разделаться с ожившими мертвецами и забрать с проезжей части АКМы, но внезапно интуиция зашептала, что лучше этого не делать. Доверившись чутью, Вадим отступил к гаражам. На обратном пути к дому Славы он сделал крюк, убеждаясь, что никого за собой не потащил.
   В темной прихожей Вадим снял шлем и посмотрел на отметину, оставленную первым выстрелом. Небольшая бороздка с левой стороны. Ему снова повезло.
   На минуту он задумался над тем, что лучше бы вторая пуля досталась ему, а не Ольге, и не по касательной, а прямо в забрало. Он тогда не поднялся бы, а превратился в обед для зомби. Вадим представил себя на месте женщины - стрелка, наблюдающей в оптический прицел за тем, как двое мужчин в черных куртках и девушка в розовом пальто медленно вгрызаются в части тела, не защищенные бронежилетом и накладками.
   С застывшим взглядом Вадим стоял в прихожей со шлемом в руках. В полутьме одно за другим в мозгу проносились последние события. Он видел пустой, безразличный взгляд сына, видел Ларису, замершую на полу в ванной, видел красное пятно на груди Ольги. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что ему хочется биться головой о стену, вытряхивая воспоминания о сегодняшнем дне.
   Из спальни донесся кашель. Вадим тяжело вздохнул и положил шлем на тумбочку, трофейную винтовку поставил рядом. Кашель повторился. Омоновец достал из разгрузки таблетки и пошел на кухню за стаканом воды.

Глава 19

Отечество без пророка

2 - 3 ноября

   Поднеся стакан с водой к Славиному лицу, Вадим заметил, что у того еще больше впали щеки и провалились глаза. Больной еле-еле проглотил таблетку и сразу отключился. Вадим понимал, что без медицинской помощи, без точного диагноза и капельниц, которые подавали бы необходимые лекарства прямо в кровь, шансов у Славы мало. Размышляя о том, что больного надо бы накормить, омоновец почувствовал, как и его желудок сжался, жалуясь мозгу на пустоту.
   Странная девушка все так же сидела на диване и как будто дремала. Стоило Вадиму заглянуть в комнату, как она резко повернула голову в его сторону и открыла глаза. Он вздрогнул от ее обжигающего взгляда. Омоновец собирался предупредить, что любые трюки с ее стороны могут плохо закончиться, но девушка заговорила первой.
   - Хочу!- громко сказала она.
   - Чего?
   - Ми-ми,- ответила девушка.
   - Че-е-во?- протянул Вадим.
   - Ни-ни?- неуверенно спросила она.
   - Мне некогда с тобой в шарады играть.
   - Пи-пи!- наконец-то вспомнила она, как называется то, чего ей хотелось.
   Девушка подняла связанные ноги над диваном и протянула их к Вадиму, халат съехал на верхнюю часть бедер. Из-за кукольно-белого цвета кожи она походила на миниатюрную фарфоровую балерину. Омоновец подошел к ней и, прежде чем развязать, предупредил:
   - Вздумаешь выкинуть какой-нибудь фокус - голову откручу.
   Он не надеялся, что она поймет смысл его слов, поэтому сделал ставку на устрашающий тон. Девушка поежилась. Проводив ее до туалета, он прошел на кухню к видавшему лучшие времена холодильнику "Орск", с ручкой, как на дверях старых грузовиков. Пустота внутри агрегата вошла в резонанс с пустотой желудка , от чего тот жалобно заурчал. Здесь не нашлось даже "повесившейся мыши", из нее он мог хотя бы бульон сварить.
   Вадим заглянул в морозилку и в толстом слое намерзшего льда рассмотрел прозрачный пакет с крупными говяжьими костями. Все-таки бульону быть, решил он. На дверце холодильника лежали два яйца, полпачки масла, кетчуп и майонез.
   Выходить в магазин он не хотел. Мир снаружи к прогулкам теперь не располагает. Вадим чувствовал, что организму нужен отдых. В случае форс-мажора у него может не хватить сил его пережить. Тело потяжелело, реакция замедлилась.
   Скрипнула дверь туалета. Вадим еще не решил, что делать с девушкой. Слава сказал, что она не опасна, но никто точно не знает, что творится в ее странной голове.
   Девушка прошла на кухню.
   - Еды нет,- сказала она.
   - Нет, говоришь,- усмехнулся Вадим.- А ты суп из топора когда-нибудь варила?
   - Сту-у-пора нигада ловила,- попыталась повторить она.
   Омоновец улыбнулся.
   - С тобой мы еще разберемся, но для начала надо поесть. Война войной, как говорится...
   Вспомнив про Акимова из девятнадцатого патруля, Вадим с недоверием кинул взгляд на девушку. На всякий случай он разрядил трофейную винтовку и свой автомат. Патроны отправились в разгрузку, оружие сложил в комнате с книжными стеллажами, на непредвиденный случай оставил при себе глок.
   Покопавшись в шкафу хозяина, омоновец нашел старые джинсы и свитер цвета хаки с воротником под горло. Вадим прикинул, что рост со Славой у них одинаковый, а вот насчет объемов имелись сомнения. В соседнем отделении обнаружилось выцветшее, местами протертое до дыр, но чистое полотенце.
   По дороге в ванну Вадим пристально посмотрел на девушку, сидевшую на табуретке в кухне, и, придав голосу максимум убедительности, сказал:
   - Не шали.
   Защитные накладки, бронежилет и ботинки вместе с чистой одеждой он оставил в прихожей. Крошечная ванная комната с трудом вмещала поддон для душа, раковину и небольшой шкафчик над ней. Разгрузку он положил прямо на пол, кобуру с помощью ремня повесил на полотенцесушитель.
   Вадим успел смыть шампунь, перед тем как перестала идти горячая вода. Недовольно зарычав, он сжал зубы и домылся холодной, отмечая про себя, что прозвенел первый тревожный звонок и надо поспешить с приготовлением ужина, пока еще есть электричество и газ. Выбравшись из-под холодного душа, он наспех обтерся, обмотал полотенце вокруг пояса и собрал пожитки.
   Открывая дверь, он едва не задел девушку. Полностью обнаженная, она стояла возле ванной, протягивая ему свой халат. Стройная, с округлыми формами фигура на несколько секунд полностью завладела его вниманием. Взгляд невольно скользнул по плавным изящным линиям. От этого наваждения он избавился с большим трудом.
   - Ты чего?- недружелюбно спросил он.
   - Слава научил,- ответила она.- Сначала душ, потом халат. Вот халат.
   - Обойдусь,- покачал головой Вадим.- Надень обратно.
   - Обратно?- переспросила девушка.
   - На себя.
   - Нет халата, ходить нельзя,- запротестовала она.- Будешь болеть, как Слава.
   Вадим взял халат и сам надел его на девушку.
   - У тебя имя есть?- спросил он, завязывая на ней пояс.
   - Имя?
   - Да, имя. Мое имя Вадим. Он,- омоновец указал в сторону спальни,- Слава. А у тебя имя есть?
   Девушка задумалась.
   - У Иры было имя,- она приложила правую ладонь к груди.- Ее имя Ира.
   Вадима передернуло. он вспомнил тех, у кого совсем недавно "были" имена. Он отодвинул Иру в сторону и пошел одеваться. Свитер пришелся впору, а вот джинсы еле застегнулись. Вадим присел два раза - швы не разошлись. Довольный результатами испытаний, он вернулся на кухню.
   В одном из подвесных шкафчиков омоновец нашел посуду. Кости из морозилки положил в железную миску и поставил под холодную воду для размораживания. Во втором шкафу отыскалось немного пшенной крупы и пакет вермишели, из овощей завалялась только засохшая половинка луковицы.
   Через час на газовой плите уже стоял готовый бульон. Вадим отделил от проваренных костей остатки мяса, покидал их в кастрюлю, засыпал в бульон пшенную крупу. Кроме супа, он сварил вермишель, положил ее в сковороду и разбил туда два яйца. Девушка все это время с интересом наблюдала за его действиями.
   - Пахнет, как еда,- принюхиваясь, сказала она, когда Вадим пробовал свое варево на соль.
   - Еще бы,- усмехнулся он.- А ты говорила, что еды нет.
   Вадим долго боролся с собой. Это нечто в старом мужском халате выглядит и говорит, почти как человек, и надо было как-то его величать. Преодолев внутреннее сопротивление, он решил называть ее именем бывшей хозяйки тела.
   - Послушай... Ира. А ты ешь обычную еду?- спросил он и указал на кастрюлю.
   - Еду,- глотая слюну, закивала она.
   - Это для Славы,- Вадим показал на суп.- Вермишель для нас, но сначала покормим больного.
   Славу пришлось кормить буквально из ложечки. После того, как тот осилил полтарелки супа, Вадим поел вместе с Ирой, удивляясь тому, как быстро исчезает вермишель с ее тарелки. Тепло в желудке немного успокоило нервы, и он осмотрелся. Ремонта кухня не видела уже лет десять. Голые зашарканные доски на полу, в окнах облезлые деревянные рамы. Кроме холодильника и газовой плиты, другой бытовой техники здесь не было.
   - Ира болела,- приложив руку к животу, сказала девушка.- Надо лечить тело. Больше еды.
   - Будет тебе больше еды,- пообещал Вадим.- Но сначала я отдохну и выясню, кто ты.
   Она опустила глаза.
   - Плохо говорить. Слава объяснять.
   - Ага, прикидывайся пока что. Если он не придет в себя, ты у меня в канарейку превратишься и запоешь, не хуже соловья.
   Ира задумалась.
   - Канарейка - птица?- уточнила она.
   - Птица-птица.
   Ира приподняла халат и тщательно ощупала бедра.
   - Превратить это тело в птицу невозможно,- заключила она.
   - Это мы еще посмотрим,- недобро усмехнулся омоновец.
   Заглушив голод, Вадим почувствовал, что смертельно устал. Прошлой ночью нормально поспать не удалось, напряженный день забрал много сил. Он вспомнил, что в комнате с книжными стеллажами, где он сложил оружие, есть кресло. Подперев им дверь изнутри, Вадим удобно устроился и выставил будильник на наручных часах. Он не доверял Ире. Если со Славой она до сих пор ничего не сделала, это не гарантировало ее лояльности по отношению к нему. Сдвинуть кресло с девяностокилограммовым телом ей вряд ли удастся, но, в любом случае, подобные попытки его разбудят.
   Будильник сработал через час. Вадим тяжело поднялся, отодвинул кресло от двери и пошел на кухню. Щелкнул выключателем, но свет не зажегся. Газ еще подавался, из крана еле-еле лилась вода. Вадим подогрел чайник, налил Славе теплой воды, чайник замотал в полотенце и положил на него свой бушлат. Еще через час, когда Вадим снова встал напоить больного, выяснилось, что меры по сбережению тепла в чайнике оказались не напрасными: газовая плита не зажглась. В квартире стало ощутимо холоднее, батареи быстро остывали.
   В четыре часа ночи Вадим снова покормил Славу и дал вторую таблетку. Проверил комнату, где спала Ира. Девушка лежала на диване, свернувшись калачиком. Он посветил фонарем и увидел, что ее неестественно белая кожа посинела. Покопавшись в стенке, он нашел старое шерстяное одеяло и накрыл ее им.
   Около шести утра Слава ненадолго пришел в себя. Утки в хозяйстве не нашлось, и Вадим помог больному добраться до туалета. Проходя мимо комнаты с книгами, Слава попросил Вадима остановиться.
   - Если я не выкарабкаюсь, в тумбочке под правым стеллажом есть дневники,- он сделать паузу, отдышался.- Там все написано. Еще ноутбук на столе.
   Что написано, Вадим не успел выяснить: Слава заснул сразу, как только они доковыляли обратно до кровати. Омоновец вернулся в комнату, которую про себя окрестил кабинетом, и открыл тумбочку под правым стеллажом. Там он нашел стопку исписанных общих тетрадей, одна такая же лежала на столе рядом со старым ноутбуком. Вадим открыл ее и прочитал последнюю запись:
   "Второе ноября. Странно, я стал думать об этом элементе, как о женщине, хотя у элементов нет деления по половому признаку. Интересно, изменится ли что-нибудь после того, как они начали использовать человеческие тела? Возможно, теперь буду называть этот элемент Ирой.
   Она быстро осваивается. Мне стало легче с ней общаться. Это плохо, потому что все остальные освоятся так же быстро.
   Мне нездоровится, но сейчас нельзя болеть. Надо не забыть сделать ссылку на частоты глушения маяков субстанции, но сначала посплю, тяжко".
   - Когда не знаешь, что и думать, лучше не думать вовсе,- заключил Вадим.
   Либо Слава хорошо был осведомлен о происходящем, либо у него поехала крыша. Но, если он наладил контакт с Ирой, тогда эту связь можно использовать для получения сведений от нее. В любом случае Вадим не собирался оставлять больного без помощи. Перелистнув назад пару исписанных страниц, он прочитал запись, сделанную тридцать первого октября:
   "Началось. Интересно, что сейчас думают врачи, которые меня наблюдали. Витюхин точно волосы на голове рвет. Хотел бы я это увидеть. Иногда у меня возникали сомнения в моей правоте, особенно после их лекарств, теперь же моей шизофренией больны все.
   На прошлой неделе у Иры нашли три метастаза. Опухоли в легком, желудке и мозге. Сегодня она позвонила и сказала, что готова отдать тело "моему" элементу. Призналась, что не хочет мучительной смерти. Своего рода эвтаназия, но я не уверен, что готов к этому".
   Вадим закрыл тетрадь и положил обратно на стол. Спать не хотелось. Он подошел к окну и увидел на подоконнике маленький радиоприемник на батарейках. Включил его и попытался найти хоть одну работающую станцию. Сначала приемник выдал потрескивание, потом несколько раз пискнул, и Вадим услышал голос диктора.
   Новости его не порадовали. Ведущий рассказывал про зоны безопасности, но в его сообщении не было названо ни одного из крупных городов. Артем был прав насчет вторжения и единственно верного решения - забирать своих и искать безопасное место.
   Омоновец вспомнил про сына и бывшую жену. Они совсем недалеко, лежат на кровати в доме через дорогу. Вспомнил их чужие, безжизненные глаза. Если бы он послушал Артема, если бы он приехал чуть раньше... Осознание того, что произошло, волной боли накрыло его с головы до ног. Захотелось выпить.
   Борясь с желанием отправиться в магазин за водкой, Вадим выключил радио и пошел в комнату, где спала Ира. Осветил фонарем ее темные волосы. Поведением она похожа на человека, как и парень в кедах, державший под контролем доходяг во дворе, она испытывает физические чувства. Ей не чужд голод, впрочем, как и всем остальным доходягам, но холод доставляет ей дискомфорт. Испытывает ли она страх? Это, как и многое другое, ему еще предстояло выяснить.
   Рассвет утром третьего ноября Вадим встретил, сидя на диване рядом со спящей Ирой. Мороз за окном с каждым часом понижал комфортность микроклимата в квартире. Чтобы не замерзнуть, он одел бушлат. Закрыв глаза, он думал о тех задачах, которые необходимо решить в ближайшее время.
   Самая простая из них - обеспечить бесперебойное питание для себя, Славы и Иры. Тут он не видел проблемы. Магазинов в округе много, а желающих в них попасть, если верить передачам по радио, становится все меньше. Второй в очереди стояла задача - раздобыть неприметную и удобную одежду, третья - обзавестись достойным арсеналом. И самая важная - между всеми этими делами вытянуть из жильцов этой квартиры всю возможную информацию.
   Состояние Славы улучшалось. К восьми утра он пришел в себя. Его лицо посветлело, в глазах появилась жизнь. Как долго продлится это улучшение, Вадим не знал, и стоило больному доесть остатки супа, как омоновец сразу перешел к расспросам.
   - Что случилось с настоящей Ирой?- спросил Вадим.
   Слава сидел, облокотившись на спинку кровати, с тарелкой в руках. Он поднял глаза и несколько секунд внимательно смотрел на омоновца.
   - У Иры, моей племянницы, был рак. После обнаружения метастазов в легких, желудке и мозге шансов практически не осталось. Она отдала свою жизнь сознательно. Элемент внутри нее может помочь.
   - Элемент?
   - Существо из другого мира,- Слава опустил глаза в тарелку.- Это элементы оживляют и используют мертвые тела.
   - Откуда ты все это знаешь?- бесстрастно продолжал расспрашивать Вадим.
   - Элемент в теле Иры многое мне показал. Я давно контактирую с ним.
   - Показал?- переспросил Вадим.
   - Да, показал. В их мире нет такого понятия, как речь. Они общаются с помощью прямой передачи ощущений другому. Со мной этот элемент общался с помощью образов.
   Омоновец задавал вопросы и выслушивал ответы с каменным лицом. Чему сейчас верить, он не знал. Вокруг творились невообразимые вещи, и слова этого человека вполне могут оказаться правдой. Вадим решил терпеливо выслушать все, что тот скажет, а уже потом искать слабые места в его версии.
   - Чего хотят эти элементы?
   - Элементам нужны человеческие тела для расширения зоны обитания. Это экспансия. Хорошо спланированная и подготовленная.
   - Тела?- переспросил Вадим.
   - Да,- ответил Слава.- Сами элементы - существа из чистой энергии, они не могут присутствовать в материальной вселенной без физической оболочки. Поэтому им нужны люди. Своего рода переселение народов. Они тысячелетиями наблюдали, экспериментировали и подготавливали почву. Если высшие элементы, которые заварили всю эту кашу, обретут тела, то у человечества не останется шансов на выживание.
   - Прогноз не очень оптимистичный,- заметил Вадим.
   - То, что происходит сейчас, это только начало,- пояснил Слава.- Первыми в бой отправили элементы с низким уровнем. Мало разумные пешки. Они вселились в мертвых и сделали первый шаг. Потом в атаку пошли те, кто уже немного соображает. Они могут руководить первыми, и их задача - заразить субстанцией как можно больше людей. Те, кто придет следом - самые разумные и сильные. Судя по тому, что показала Ира, их возможности не идут ни в какое сравнение с тем, с чем людям до сих пор приходилось сталкиваться.
   - Допустим, все так и есть,- подвел итог Вадим.- Давно ты об этом знаешь?
   - Давно.
   Слава поднял глаза, и Вадим увидел в них неподдельные страдание и боль.
   - Ты сообщал об этом властям?- спросил Вадим.
   Слава засмеялся. Надолго сил не хватило, смех быстро перешел в кашель. Он затих и закрыл глаза. И через минуту снова заговорил, не поднимая век:
   - Я пытался предупредить. После первой попытки почти два года провел в психушке, с восемьдесят восьмого по девяностый. Тогда я почти поверил, что у меня шизофрения. В девяносто первом благодаря элементу, который сейчас в теле Иры, у меня появились доказательства. Я мог довольно внятно объяснить, с чем придется столкнуться, и предоставить радиочастоты, на которых субстанция посылает сигналы элементам о готовности носителя, но вместо того, чтобы выслушать, меня еще на год упекли в дурку.
   Слава усмехнулся.
   - На некоторое время появились заинтересованные лица за рубежом, но общение постепенно прекратилось, наверное, там тоже подумали, что я псих. Тогда я решил: пропади оно все пропадом. Пусть получат то, что заслужили.
   Слава замолчал. Разговор отбирал и без того небольшие силы.
   - Тебе нужно поспать,- сказал Вадим.- Но сначала ответь на последний вопрос. Ире... То есть этому твоему элементу можно верить?
   - Она, то есть теперь уже Ира, пыталась предупредить человечество через меня. Она изначально была против того, что делают остальные элементы. Она утверждает, что наш единственный шанс - это помешать высшим, перебраться в человеческие тела.
   Вадим дал Славе очередную таблетку и помог ему лечь. Выходя из комнаты, он столкнулся с Ирой. Она тихо стояла в коридоре.
   - Сейчас ты знаешь,- сказала она.- Ты сильный. Должен помочь.
   - Должен?- Вадим посмотрел на нее исподлобья.- Скажи, людей, тела которых вы забираете, их - можно вернуть?
   Ира промолчала.
   - Отвечай!- потребовал Вадим.- Можно вернуть Иру и других?
   Ира подняла голову и посмотрела на него. Вадим вздрогнул, встретив горящий нечеловеческий взгляд. Она приблизилась, стала на носочки, и, вытянув шею, заглянула в широко раскрытые глаза омоновца. Вадим вдруг увидел перед собой Максима, лежавшего на холодном бетонном полу, Ларису, сидящую в ванной. Видение исчезло так же неожиданно, как и появилось.
   - Их нет,- сказала она.
   До того, как она успела сделать шаг назад, Вадим схватил ее за шею, настолько хрупкую, что, казалось, можно всего одним движением сломать ее, как спичку.
   - Я же тебя предупреждал - никаких фокусов!
   - Ты не сделаешь,- она смотрела на него без страха.- Я нужна. Тебе не победить одному.
   Вадим сжал зубы и злобно посмотрел на нее. В глубине души он знал, что она права. Он ничего с ней не сделает, по крайней мере, сейчас.
   - Раздобуду еды и вернусь,- сказал он, отпуская ее.
   - Я ждать,- кивнула Ира.
  

Глава 20

Нет дыма без огня

2 - 3 ноября

   К Матвею приближались два оживших мертвеца. Минуту назад они лежали перед входом в магазин, а сейчас вполне уверенно переставляли ноги. Полицейский за спиной писателя вскочил с криком:
   - Вот, опять!- швырнул в мертвецов пистолет и бросился бежать.
   - Куда?!- рявкнул Матвей.
   Писатель схватил парня за шиворот и круговым движением, как спортивный снаряд, затолкнул его обратно в беседку. Очутившись на скамейке, полицейский замер.
   Матвей сделал шаг навстречу зомби, размахнулся и с силой обрушил монтировку на голову ближайшего. Кости черепа захрустели, но мертвец остался на ногах, протянув руки к лицу писателя. Матвей нанес еще один удар, на этот раз монтировка зашла глубже, и зомби окончательно расстался с жизнью.
   Второй мертвец успел схватить писателя за рукав. Удар монтировки пришелся в район виска и получился настолько сильным, что оживший труп повело в сторону, он упал на землю, прекратив двигаться.
   Пошарив вокруг лучом фонарика, Матвей нашел служебное оружие полицейского, использованное тем не по назначению. Стоило ему поднять пистолет, как лампочка над дверью магазина погасла. Темнота вокруг писателя сгустилась, поглотив тела на земле и полицейского в беседке. Лишь проблесковые маячки на крыше УАЗа зловеще мигали напротив автобусной остановки.
   Матвей зашел в беседку.
   - Пойдем, нечего тут ночью делать,- сказал он замершему на скамейке парню.
   Электричество пропало по всему садовому товариществу. Масляный радиатор в доме быстро остыл, и Матвею пришлось разжигать камин. Пока он набирал дрова, пошел снег. Холодный пронизывающий ветер проводил его от сарая до порога.
   Под треск поленьев писатель принялся отпаивать парня чаем и коньяком. Звали гостя Алексеем. Светловолосый, с бледным лицом и серыми, слегка ошалевшими глазами, он сидел неподвижно. В полицию Леша пошел работать сразу после армии четыре месяца назад. Был в наряде, когда все это началось. Напарника накануне вечером отправили в карантин, людей не хватало, и он продолжал патрулирование один, выполняя приказ начальства: любыми средствами не допустить мародерства.
   Видя, что парень немного не в себе после двух суток дежурства и происшествия возле магазина, Матвей не стал приставать с расспросами и уложил его спать на первом этаже.
   Уронив голову на подушку, Леша тут же заснул. Матвей поднялся на второй этаж, сел за рабочий стол, хотел включить ноутбук, но вспомнил, что нет электричества, а заряда аккумулятора хватит всего на час или полтора. Так и не нажав кнопку питания, глядя на падающий за окном снег, писатель сидел, задумчиво поглаживая Джека.
   Матвей чувствовал вину за утреннюю радость. Сейчас он осознал, насколько все серьезно. Выдуманный апокалипсис в его книгах и то, что происходит сейчас - совершенно разные вещи. По всему миру по неизвестной причине умирали миллионы реальных людей. Смерть без разбора косила женщин, мужчин и детей, а медицина и силовые структуры не в силах этому препятствовать.
   Он вдруг вспомнил про тетку в Воронеже, с которой не общался лет пять, заерзал в кресле и аккуратно спустил Джека на пол. Хотел было отправить ей письмо по электронной почте, но сеть оператора пропала, а вместе с ней и мобильный интернет.
   Матвей подумал о старом друге, сослуживце, с которым они пару лет назад рассорились в пух и прах как раз из-за того, что тот постоянно твердил о конце света, нашествии каких-то элементов, планировавших захватить мир.
   Началось это со Славой после ранения в Афганистане. Его из-за этих разговоров даже в психушку отправили. Матвей посоветовал ему писать книги: с такими историями он вполне мог бы иметь успех. Но Слава тогда сильно на это обиделся, и тех пор они не разговаривали.
   Всю ночь писатель ворочался, ему снились тревожные сны. В десять минут четвертого он поднялся и выпил оставшиеся полбутылки коньяка, лег и уснул без снов. Проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Открыв глаза, Матвей увидел парня в полицейской форме и спросонья не сразу понял, что происходит.
   - Ты кто?- спросил писатель.
   - Я Леша. Вчера возле магазина... Помните?
   - А-а,- протянул Матвей.- Вспомнил.
   - Там дом горит, совсем рядом.
   Матвей вскочил, потер лицо и быстро спустился на первый этаж. Накинул куртку и вышел на улицу. Не успел он преступить через порог, как в лицо подул неприятный холодный ветер. Морозный воздух пах гарью. Ежась от холода, писатель сразу заметил, что от двухэтажного дома через два участка, в районе Вишневой улицы, густой черный дым клубами поднимается в пасмурное небо.
   Проходя мимо участка Виталия Васильевича, Матвей заметил, что калитка открыта, но старого моряка нигде нет. Они с Лешей повернули на Вишневую улицу и сразу увидели двух солдат в зеленых бушлатах и серых меховых ушанках, о чем-то беседовавших с соседом.
   - Что случилось?- подойдя ближе, спросил Матвей.
   - Да ничего, все путем,- ответил один из солдат, поворачиваясь к писателю.
   Из двора, в котором горел дом, вышел еще один в зеленом бушлате и черной вязаной шапочке.
   - О, мент!- радостно воскликнул он, заметив Лешу.- Сейчас ты мне, сука, за все ответишь!
   - Точно! - подхватил его товарищ.- Я ментов тоже терпеть не могу!
   - Вы чего, ребят?- спросил Леша.- Я всего четыре месяца как на службе. После армии в полицию пошел. Служил, как и вы.
   - Сюда иди! - наставив на полицейского автомат, крикнул солдат в черной шапке.
   - Ребят, правда, вы чего?- вмешался Матвей.
   - А ты, дядя, не выступай,- нагло уставившись на него, дерзко бросил солдат в ушанке.
   Поигрывая желваками, Матвей посмотрел ему прямо в глаза. Тот отвел взгляд, отошел на два шага назад и передернул затвор. Писатель тревожным взглядом осмотрел солдат. Все трое вооружены автоматами Калашникова и если мозги у них съехали набекрень, то дело плохо.
   - А ну, подошел ко мне, ментяра! - передернув затвор, целясь в Лешу, прошипел солдат в черной шапке.
   Леша сделал несколько шагов.
   - Сюда стал!
   Солдат в черной шапке показал на место возле забора. Как только Леша стал рядом с забором, солдат ударил его прикладом в живот. Парень согнулся, упал на колени. Виталию Васильевичу и Матвею приказали отойти. Не произнося ни слова, старый моряк поспешил в сторону своего участка. Никто из солдат его не окликнул, им не было до него дела.
   - Я ментов ненавижу,- злобно сказал солдат в черной шапке.- Сейчас ты, падла, за всех своих дружков ответишь. Братва, слушай мою команду. Готовсь!..
   С самого детства любая несправедливость вызывала в Матвее чувство гнева. То, что сейчас происходило, не укладывалось ни в какие рамки. Трое молодых ребят собирались расстрелять четвертого за то, что тот носит форму другого ведомства. Закипая, писатель вспомнил о подобранном вчера пистолете.
   Прикинув, что расстояние до самого дальнего от него солдата меньше, чем расстояние до мишеней в тире, где он периодически практиковался, Матвей медленно засунул правую руку в карман, обхватил рукоятку и опустил флажок предохранителя вниз.
   - Цельсь! - продолжал командовать солдат в вязаной шапочке.
   Все трое прицелились в Лешу, и в этот момент Матвей достал пистолет. Левой рукой резко потянул на себя затвор и тут же отпустил. Увлеченная дьявольской игрой расстрельная команда не сразу поняла, что происходит. В следующие секунды двое в серых ушанках с широко раскрытыми от удивления глазами падали на землю, а солдат в черной шапке попытался развернуть к Матвею автомат, но не успел, получив два выстрела в грудь.
   - Идиоты!- зло крикнул Матвей лежавшим в снегу солдатам.
   С тех пор, как он последний раз применял оружие по прямому назначению, прошло больше двадцати лет. Писатель надеялся, что его единственным боевым оружием до конца жизни будет слово, но судьба распорядилась иначе.
   Снег захрустел под ногами возвращающегося Виталия Васильевича. Старик бежал с охотничьей двустволкой наперевес.
   - Стойте, ироды!- кричал он.- Что ж вы творите?!
   Увидев трупы, сосед замолчал и замедлил шаг. Леша кое-как поднялся на ноги.
   - Спасибо,- произнес он охрипшим голосом.
   Матвей ничего не ответил. Из окон дома уже вырывалось пламя, пепел маленькими черными хлопьями оседал на белый снег. Дом сгорел быстро. Огонь перекинулся на хозяйственную постройку возле забора, но совместными усилиями писатель, его сосед и полицейский потушили сарай, не дав пожару распространиться на соседний участок.
   - А с этими что делать?- спросил сосед, указывая на трупы.
   - Заберем все, что пригодится, а тела в котловане за Грушевой улицей закопаем,- ответил Матвей.
   Новый мир нравился писателю все меньше. Хроники, которые он собрался запечатлеть на бумаге, уже не выглядели такими вдохновляющими, но собравшись с мыслями, глядя на усиливающийся снег, Матвей решил не отказываться от своего замысла.
   Солдат закопали в котловане неподалеку. Кроме автоматов у них не нашлось ничего полезного. Их вещмешки были набиты дорогими электронными гаджетами, часами и ювелирными украшениями. Матвей собрал все барахло в один вещмешок и принялся за оружие, отстегнул магазины, освободил патронники и отдал автоматы Леше.
   - Пистолет вернете?- спросил парень.
   - Чтобы ты опять им кидаться начал?- усмехнулся в ответ Матвей.
   - Не знаю, что на меня нашло,- начал оправдываться Леша.- Шок или состояние аффекта, но сейчас я в норме.
   - Ладно, посмотрим,- зашагав к дому, сказал Матвей.- Будешь хорошо себя вести - отдам.
   За завтраком Матвей расспрашивал Лешу о его жизни. Родных у парня не было. Он попал в детский дом совсем маленьким. Про детдом он рассказывать не стал, отвел глаза и заговорил про армию. Отслужил год, вернулся и пошел работать в полицию, подумывал пойти учиться, как вдруг началось то, чего ожидал меньше всего.
   Отдохнуть после завтрака не получилось. Тревожные мысли не давали писателю расслабиться. Руки до сих пор дрожали, не отпускало чувство вины. Он пытался убедить себя, что поступил правильно, что, если бы он не застрелил тех троих, они бы убили Лешу, и когда, казалось бы, руки вот-вот перестанут трястись, а совесть утихомирится, разум предательски шептал, что можно было бы попробовать их припугнуть.
   Не помог даже коньяк, и тогда Матвей решил поразмышлять о другом: сгоревший дом и трое бесчинствующих солдат - это всего лишь начало. Система дала сбой, и люди, получившие полную свободу действий, начнут вытворять все, что взбредет им в голову, а что может прийти в буйную голову "без царя как внутри, так и снаружи", сегодняшнее утро уже показало.
   Не дожидаясь очередных проделок анархистов, Матвей решил, что хаосу нужно противопоставить порядок. Если организовать на территории садового товарищества народную милицию, то многих бед удастся избежать. Воодушевленный этой идей, писатель отправился обходить поселок. Мертвые лица застреленных солдат постепенно перестали его преследовать, прошла дрожь в руках.
   Ближайший сосед Виталий Васильевич на предложение откликнулся с энтузиазмом. Это вдохновило Матвея еще больше. Мир стал немного светлее, и, обдумывая устройство будущей милиции, он дошел до дома женщины, с которой ему довелось на днях побеседовать. Извинившись, Матвей узнал, что зовут ее Мария Антоновна.
   На разговор она согласилась охотно. Ей не терпелось узнать про пожар и выстрелы. А вот выходить на улицу не решилась и во время общения прятала массивное тело за слегка приоткрытой калиткой. Пока Матвей рассказывал, что произошло, она смотрела на него с недоверием.
   - Это ты хорошо придумал,- сказала женщина, выслушав его предложение.- Но давай еще подождем. Полиция, может, и не справляется, но есть же армия, она - то уж точно поможет навести порядок.
   - Вы что, не слышали?- возмутился писатель.- Те, что подожгли дом, были как раз из армии.
   Он невольно обернулся и посмотрел в сторону котлована, где похоронили мародеров.
   - Солдат солдату - рознь,- авторитетно заявила Мария Антоновна.- Надо подождать: у нас наверху не дураки сидят, сообразят скоро, как все наладить. Я пойду, а то холодно тут.
   Не дав Матвею возразить, соседка быстро закрыла калитку и ушла в дом. Ему изо всех сил хотелось верить, что те, кто сидит наверху, не глупые люди, но черный дым над горящим домом и братская могила в котловане, снова всплыли перед глазами, не давая этой вере укрепиться.
   На соседней улице в добротном двухэтажном доме Матвей вчера видел живых, но сегодня на стук в металлическую калитку никто не реагировал. Может внутри кто-то и был, но выдавать свое присутствие не хотел. Никто из хозяев даже не рискнул выглянуть в окно.
   - Есть кто живой?- крикнул Матвей.
   От этой дежурной фразы Матвея передернуло. В обычной жизни над такими словами никто не задумывается, но сейчас они приобрели свой неподдельный смысл.
   Никто не отозвался. Возможно, испугались выстрелов и теперь наружу не показываются. Матвей махнул рукой, и решил зайти позже.
   Подходя к центральной улице, писатель услышал стук топора и треск поленьев. На участке, откуда доносились звуки, он застал за работой здорового темноволосого мужчину в коричневом свитере.
   - Бог в помощь,- подойдя вплотную к забору, окликнул он дровосека.
   - Спасибо, сам справлюсь,- ответил мужчина, не отрываясь от своего занятия.
   - Я пришел предупредить, что в поселке появились мародеры.
   - Это прискорбно,- сказал мужчина и повернулся к Матвею.
   С заросшего щетиной лица, опухшего от злоупотреблений, на писателя посмотрели недобрые глаза. Взгляд ему не понравился, но отступать от своей задумки Матвей не собирался. В конце концов, у человека мог выдаться плохой день или его беспокоило здоровье, подорванное тяжелым похмельем.
   - Дела в городе не важные, и я хочу предложить...
   - Предлагать мне ничего не надо,- грубо перебил Матвея дровосек.- У меня все есть.
   - Вы не поняли,- попытался объяснить писатель.- Сейчас нам всем нужно...
   - Это ты не понял,- снова перебил его мужчина.- Мне ничего не нужно. Шел бы ты дальше подобру-поздорову.
   Массивная фигура с топором в руках выглядела угрожающе. Недобрым взглядом дровосек упорно смотрел Матвею в глаза. Писатель неосознанно сжал рукоять пистолета в кармане. Делать тут было нечего.
   - Ладно,- примирительно сказал Матвей.- Удачи.
   Пройдя по центральной улице в сторону магазина, он нашел еще одного живого и здорового соседа. Небольшого роста мужичок с бегающими глазками и сильным запахом перегара стоял напротив писателя за невысоким забором и с интересом слушал рассказ об утреннем происшествии.
   - Такие вот дела,- в завершение проговорил Матвей.- Надо бы собраться всем, кто остался, организовать милицию, чтобы не сожгли нас всех к чертям собачьим.
   - Да, надо бы,- почесав затылок, согласился мужичок.
   - Что насчет вас: согласитесь помочь общему делу?
   - Конечно, отчего не согласиться,- отводя взгляд в сторону, неуверенно сказал сосед.- Вы, как соберетесь, меня кликните, а я-то уж помогу, чем смогу, как говорится.
   Матвей нахмурился. Умение вести переговоры никогда не было его сильной стороной, и сейчас он об этом жалел. Поговорив еще немного с мужичком и не добившись от него ни да, ни нет, отправился дальше. Весь оптимизм, появившийся при возникновении идеи, понемногу улетучивался. Понурив голову, глядя себе под ноги, писатель задумчиво пошел вдоль улицы.
   Проходя мимо высокого каменного забора, Матвей услышал возню по другую сторону. Забравшись на хлипкое деревце, росшее рядом, он заглянул во двор. Там молодая женщина пыталась запустить генератор, стоявший в небольшом сарайчике. Почувствовав взгляд, женщина обернулась, увидела торчащее над забором бородатое лицо и чуть не упала от неожиданности. Быстро придя в себя, женщина вскрикнула и побежала к дому. Сколько Матвей ни стучал в калитку и как ни уверял хозяйку, что пришел с мирными намерениями, вступить в диалог она так и не решилась.
   - Да что ж ты будешь делать!.. - проворчал Матвей, растерянно озираясь по сторонам.
   Домой писатель вернулся через полтора часа. Злобно фыркнул, снял ботинки и с силой швырнул их в угол прихожей. Леша попытался с ним заговорить, но Матвей не слушал. Он поднялся на второй этаж, достал припасенный для торжественных случаев десятилетний бренди и, не вникая в тонкости вкуса, залпом выпил сразу полстакана.
   Идею Матвея поддержали Леша и Виталий Васильевич, остальные же предпочли придерживаться пассивной гражданской позиции. Всего в дачном поселке Матвею удалось найти двенадцать живых людей, не считая детей. Пятеро из них не стали даже разговаривать, трое послали писателя куда подальше и посоветовали оттуда не возвращаться. Остальные уповали на власти, провидение и милость судьбы.
   Матвеем всецело завладел гнев. Его взбесила недальновидность соседей. В сердцах он даже пожелал, чтобы скорее появились новые мародеры и сожгли дачный поселок к чертям.
   Бренди постепенно подействовал, и Матвей поддался расслабляющему эффекту растекающегося по всему телу тепла. Он поймал тревожный взгляд Джека, сидевшего в метре от него.
   - Они еще ничего не поняли, Джек,- обратился писатель к четвероногому другу.- Придется подождать.
   Матвей осознал, что его соседи все еще живут в мире, где решения за них принимают чиновники, за порядком следит полиция, а за пределами дачного поселка все те же люди, с которым они встречались в магазинах, на почте, в транспорте и других общественных местах. Кто-то не понимает, а кто-то просто не хочет понять, что рано или поздно им придется столкнуться с действиями менее пассивных сограждан, чьи помыслы больше не ограничены законом и страхом наказания.
   Хотят они того или нет, но рано или поздно их ждет встреча с первобытным зверем, вырвавшимся из клетки подсознания и получившим в распоряжение разум и воображение современного человека.
   Матвей понял, что вторую попытку организовать милицию он сможет предпринять только после того, как большинство дачников соприкоснется с изменившимся миром. Он попробует снова в тот момент, когда кто-нибудь начнет жечь их дома и издеваться над погорельцами.
  

*****

3 ноября

   Прежде чем отправиться за покупками, Вадим осторожно пробрался к месту вчерашней стычки. Как он и предполагал, неугомонные мертвецы ушли, куда глаза глядят, а непрекращающийся снег скрыл следы. Лишь обглоданное тело снайпера, так и лежало у второго подъезда красной высотки. Автоматы на проезжей части Вадим не нашел, как будто ожившие унесли их с собой.
   Продолжая разведку местности, омоновец прошелся в сторону стоянки, где оставил группу доходяг. Трупы застреленных лежали на своих местах, а вот остальные скрылись в неизвестном направлении. И снова снег скрыл следы.
   Дверь служебного входа в универсам уже вскрыли. Вадим проверил помещение на наличие живых людей и бодрых мертвецов, но ни тех, ни других не обнаружил. Взломщик, кроме вскрытой двери, не оставил никаких следов. Внутри порядок, продукты на своих местах. Кто здесь побывал и что взял - уже никто не узнает.
   На кассе Вадим нашел прочный фирменный пакет и заполнил его консервами, чаем и шоколадом. Взял туалетную бумагу, гигиенические салфетки, зубную пасту и мыло. Ровно столько, чтобы хватило на первое время. Собрался уже покинуть хозяйственный отдел, но вернулся и прихватил пару упаковок предметов женской гигиены. Сумку одел на левое плечо, левой рукой взял пятилитровую бутылку с водой и, не выпуская из правой автомат, отправился обратно в Славину квартиру.
   Снегопад усилился, начиналась настоящая метель. Вадим посмотрел, как на белом полотне постепенно исчезают оставленные им следы, и вошел в подъезд. Он поднялся на второй этаж и некоторое время выглядывал во двор.
   Убедившись, что за ним никто не идет, вошел в квартиру.
   Подача газа прекратилась. Пришлось разогревать консервы на ватных шариках, пропитанных спиртом. Ваты и спирта в Славином хозяйстве оказалось предостаточно.
   Завтракали все втроем в спальне хозяина. Выглядел больной все еще плохо, но разговаривал бодрее. Вадим рассказал ему про последние новости и о том, что случилось под окнами его квартиры перед тем, как он нашел их с Ирой.
   - Это плохо,- сказал Слава.- Теперь они знают, где она. Скоро здесь появятся новые элементы. Она опасна для них. Если информация, которой она обладает, попадет в нужные руки, план элементов окажется под угрозой.
   - А вот с этого места, пожалуйста, подробнее,- настоял Вадим.
   Слава поставил пустую консервную банку на табурет рядом с кроватью, облокотился на спинку, прикрыл глаза и принялся объяснять:
   - Как только высшие элементы переберутся в наш мир, способность к обучению тех, кто сейчас бродит, пуская слюни и охотясь на людей, вырастет в несколько раз. Ты слышал когда-нибудь об эффекте сотой обезьяны?
   - Что-то не припомню,- признался Вадим.
   Слава улыбнулся. Не открывая глаз, он рассказал Вадиму о феномене, который в научной среде считают мнимым, но в данном случае, он сработает безотказно с катастрофической для человечества скоростью.
   Заключался этот феномен в следующем. На одном из японских островов под названием Косима ученые кормили колонию диких обезьян бататом. Люди раскидывали клубни по пляжу, и сладкий батат обезьянам очень понравился, но есть испачканные в песке плоды - удовольствие сомнительное даже для приматов. Одна самка неожиданно нашла решение проблемы. Она смыла песок, и научила этому других обезьян из своей колонии. Когда число обезьян, научившихся мыть батат, достигло ста, обезьяны, жившие на близлежащих островах, вдруг ни с того ни с сего также занялись отмыванием овоща.
   - У элементов есть своего рода ментальная сеть,- подвел итог Слава.- С ее помощью они легко обмениваются информацией. Как только высшие переселятся в тела людей, возможности этого взаимодействия резко возрастут. Низшие будут лучше обучаться и под непосредственным управлением высших станут в десятки раз опаснее. Всего за несколько месяцев они смогут научиться всему, что необходимо знать и уметь в материальной вселенной.
   После сказанного Славой в комнате повисла тишина, даже Ира перестала скрести ложкой по дну консервной банки и внимательно посмотрела на Вадима. В этой тишине картина возможных последствий штормом пронеслась в сознании омоновца. Никакие зоны безопасности не спасут людей от миллионных толп организованных зомби, а если доходяги возьмут в руки оружие, то шансов у выживших не останется вовсе. Волны, приносящие тревожные мысли о ближайшем будущем, понемногу улеглись, и Вадим задал один единственный вопрос:
   - Как этому помешать?
   - Если вкратце,- ответил Слава, - то Ира знает, где и когда высшие элементы переселятся в тела людей.
   - Информация точная?
   Вадим с недоверием посмотрел на девушку, которая подобно кошке, облизывала столовую ложку.
   - Точнее некуда,- ответил Слава.- В обычных условиях шансы элементов на успех при перемещении пятьдесят на пятьдесят. В начале следующего года в течение нескольких суток эти шансы возрастут до девяноста семи процентов. Особое расположение космических тел позволит им переместиться с минимальным риском.
   - Парад планет, что ли?- спросил Вадим.
   - Нет. Никаких парадов. Просто оптимальное расположение магнитных и гравитационных полей. Нужно передать эту информацию в правильные руки,- губы Славы расплылись в улыбке.- Думаю, теперь к этому отнесутся серьезнее.
   - По радио сказали, что субстанция - выдумка, врачи нашли какой-то вирус,- хмуро сообщил Вадим.
   Слава открыл глаза и внимательно посмотрел на омоновца.
   - Думаю, это дезинформация,- сказал больной.- Придумали вирус, чтобы успокоить людей, позже скажут, что скоро будет готово лекарство.
   - Не исключено,- задумчиво произнес Вадим.- Кому передавать информацию об элементах среди всего этого хаоса, и не разберешь. Сейчас надо сменить место жительства, пока под окнами не собрались новые поклонники.
   - Можно поехать к моему боевому товарищу, вон он - на фото, слева, Матвей Рассказов,- Слава улыбнулся.- Мужик он хороший, боевой. У него дача за городом, там есть камин и, наверняка, запасы еды. Мы с ним немного поссорились, но уверен, он не откажется нас приютить.
   Доев тушенку, Вадим внимательно посмотрел на Иру. У врага появилось лицо - он стал осязаем. Теперь это не просто абстрактная субстанция, которую нельзя обнаружить, как вирус или бактерию, обычными способами - это живые существа. Омоновец пристально разглядывал ее и думал о том, насколько элементы смертны. Умирают ли они так же, как люди после окончательной смерти тела, которое они используют? Если умирают, тогда этого врага можно победить...
   Жив ли еще Славин товарищ или нет, неизвестно, но в любом случае Вадиму понравилась идея переместиться в дачный дом с камином и запасами продовольствия, там уже можно как следует обдумать план дальнейших действий. Снег валил без остановки, и откладывать переезд нельзя. К вечеру дороги заметет так, что ехать придется на бульдозере.
   Проверив оружие, омоновец собрался было идти за машиной, но остановился в дверях. Он подумал о выживших в доме напротив, в окнах которого видел белую ткань Люди надеялись, что им помогут, а он единственный человек поблизости, которому по силам это сделать.
   Вадим мысленно пробежался взглядом по близлежащей территории и остановил его на белом микроавтобусе, припаркованном во дворе дома бывшей жены. Воспоминания о Максиме и Ларисе болью отдались в груди, но понимая, что на такие чувства сейчас времени нет, он отогнал мрачные мысли, втиснулся в Славин пуховик и вышел из квартиры.
   Ветер усилился, началась настоящая вьюга. Глобальная катастрофа и аномальная погода - сочетание не самое лучшее, и бродить по городу в условиях плохой видимости опасно. Велика вероятность нос к носу столкнуться с каким-нибудь доходягой. Один или два для Вадима особой опасности не представляли, но совсем недавно ему пришлось иметь дело с двумя десятками зомби, и неизвестно, где они сейчас бродят.
   Предельно осторожно Вадим миновал двор и перешел на другую сторону улицы. Ему казалось, что прошло уже не меньше недели с тех пор, как он проследил за доходягой в оранжевом жилете и нашел Славу с Ирой, но это был всего лишь один трудный день, и за этот день микроавтобус никуда не делся. Присыпанный снегом белый форд стоял, не ведая, что старый хозяин мертв, а новый собирается вступить в права с помощью грубого, бесцеремонного метода.
   Вадиму не раз приходилось вскрывать автомобили самыми различными способами, но сейчас требовался более-менее аккуратный подход. Ветер неприятно бросал снег в лицо, и стекла следовало сохранить. Подойдя к форду, он увидел, что мигает лампочка сигнализации. Хороший знак. Это значит, что аккумулятор в порядке.
   Вадим аккуратно разобрал дворник с соседней машины и с помощью стальной "палочки-выручалочки" открыл замок. Сработала сигнализация, но он отключил ее в течение десяти секунд. В учебке он прошел целый курс по угону авто, а после совершенствовал навыки в боевой обстановке. Двигатель завелся быстро, работал ровно. Топливный датчик показывал, что бак почти полный. Вадим включил печку, откинул голову на спинку и прикрыл глаза.
   Прежде чем начать эвакуацию, он должен закончить одно дело, но даже при всей решительности ему потребовалось время на то, чтобы собраться с силами.
   Поборов желание тронуться с места и больше сюда не возвращаться, Вадим открыл дверь и вышел из машины. Переложив трофейное оружие из реквизированной легковушки в микроавтобус, он поднялся в квартиру жены. У двери спальни омоновец остановился, пытаясь унять чувство боли в груди.
   Скрипнула открывающаяся дверь. Стараясь не шуметь, он вошел в комнату. Две головы, накрытые простыней, зашевелились, пытаясь сбросить ткань, мешающую видеть окружающий мир.
   Тишину дома, превратившегося в склеп для своих жильцов, нарушили два выстрела.
   Перед тем, как спустить вниз тела, Вадим нашел пластиковую бутылку и отрезал шланг от стиральной машинки. Усаживая маленькое безжизненное тельце рядом с матерью на заднее сидение ВАЗ 2110, он едва сдерживал слезы. Сцедив в бутылку бензин из бака, Вадим облил салон, простыни, в которые были завернуты тела, и не в силах больше выносить боль, чиркнул спичкой.
   Выезжая из двора, он последний раз посмотрел в боковое зеркало на погребальный костер, и дал себе слово - умножить на ноль все девяносто семь процентов вероятности удачного перемещения высших элементов в человеческие тела.
   Skype - программа обеспечивающая обмен мгновенными текстовыми сообщениями, а так же бесплатную голосовую и видео связь
   Витая пара - кабель, используемый для компьютерных сетей
   Симс 3 (The Sims 3 - англ.) видеоигра в жанре симулятора жизни.
   Товарищество собственников жилья.
   Linux - общее название Unix-подобных операционных систем. Распространяются в основном бесплатно в виде различных готовых дистрибутивов.
   ICQ (от англ. I seek you -- "я ищу тебя") -- централизованная служба мгновенного обмена сообщениями сети Интернет
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 7.61*8  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"