Лунная сказка гаснет
На дне близоруких очков,
Толстый писатель в экстазе
Насилует словом любовь.
Пляшут на клавишах пальцы,
Решая, быть или нет
Герою, что, в общем, нравится,
Но не влезает в сюжет.
Курсор абзацы чиркает,
Точно топор палача.
Писатель в азарте фыркает
И снова рубит сплеча.
Так до утра. На рассвете,
Выпустив в форточку дым,
Писатель постель расстелит,
Заснет и увидит сны.
Ему приснится, он воин,
Рожденный для битв и побед,
Он стал тем самым героем,
Что не влезает в сюжет.
А дальше ему приснится:
Когда он войной и трудом
Всего, что хотел, добился
И взял принцессу и трон,
Писатель, его создавший,
Озлобленный некрофил,
Решил, что рассказ пропащий
И документ удалил.
Толстый писатель в шоке
Пуговки глаз распахнет,
Встанет, кряхтя, сварит кофе
И с облегченьем вздохнет.
Скажет, что это следствие
Ночей, проведенных без сна,
Злясь на свою мягкотелость,
В гневе сотрет персонаж.
Завтра он будет раскованней,
Полгода спустя - знаменит,
Даст пару сотен автографов,
В истории наследит....
А в созданном им измерении
Говорят, когда льется кровь,
Что вечная слава - бредни
Трусов и дураков.