Ульянова Валерия : другие произведения.

Последняя надежда

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Ищу бету-редактора! Буду любить, холить и лелеять! Ищу того, кто будет кидаться в меня тапками, искать откровенные рояли и помогать сделать этот текст лучше! Раз в тысячу лет рождаются четыре пары. Квадриум пары-мастера парень - девушка, с разных миров, с разным воспитанием, обладающие своими индивидуальными навыками, своей магией-стихией и сопровождающим тотемным животным. Одна пара-мастера является идеальным дополнением друг друга: дополняющая магия, телепатическая и эмпатическая связь, характер... и таких пар четыре, у которых со временем развивается близкие связи с каждым членом квадриума. Развитие каждой пары зависит лишь от одного из членов квадриума - самый счастливый определяет жизненный путь всех остальных. От его развития зависит развитие остальных. Жизненный путь всех членов квадриума параллелен. Зачем рождаются пара-мастера? Это божественный договор. В тех ситуация, когда Боги миров не имеют права вмешаться в развитие дел, вмешиваются пара-мастера. Иногда по одной-две паре, иногда и все вместе. Их задача - проблемы мира. Последняя надежда... Уважаемые читатели! Я буду вам безмерно благодарна, если вы оставите комментарий-впечатление от прочитаного. Мне это очень важно. Спасибо:))

   Автор: Лерран.
      Название: Последняя надежда.
      Жанр: Экшн-фэнтези.
      От автора: Пишется медленно, версия не редактированная - черновая, любые тапки и здоровая критика принимаются с радостью. Помощи всегда буду рада, это моя первая серьезная проба пера.
      Аннотация: Раз в тысячу лет рождаются четыре пары. Квадриум пары-мастера парень - девушка, с разных миров, с разным воспитанием, обладающие своими индивидуальными навыками, своей магией-стихией и сопровождающим тотемным животным. Одна пара-мастера является идеальным дополнением друг друга: дополняющая магия, телепатическая и эмпатическая связь, характер... и таких пар четыре, у которых со временем развивается близкие связи с каждым членом квадриума. Развитие каждой пары зависит лишь от одного из членов квадриума - самый счастливый определяет жизненный путь всех остальных. От его развития зависит развитие остальных. Жизненный путь всех членов квадриума параллелен.
      Зачем рождаются пара-мастера? Это божественный договор. В тех ситуация, когда Боги миров не имеют права вмешаться в развитие дел, вмешиваются пара-мастера. Иногда по одной-две паре, иногда и все вместе. Их задача - проблемы мира. Последняя надежда...
     
     

Пролог первый.

      Самое страшное в этом мире - умирать последним. Когда ты знаешь что все твои друзья, все твои частички души уже погибли, а ты остался один. Они погибли в бою, а ты дожил до старости. И пока ты жив - надежда миров вновь родиться не может. А завершить свою жизнь самому - недостойно.
      И тогда ты обращаешься к единственной возможности - Богам. Ты просишь их насильственно расторгнуть ваш Договор, чтобы завершить, наконец, свои обязанности, и уйти с арены жизни. И когда Они соглашаются, с тихим вздохом рассыпаешься пылью...
     

Пролог второй.

      Боги сидели за большим круглым столом в красивом зале. Перед ними висел в воздухе экран, разбитый на восемь секций. Они выбирали следующую Надежду. Отчаянно споря, отказываясь от вариантов других и предлагая свои, Они искали восемь идеально подходящих им человек. Наконец, все восемь окон экрана были заполнены. Общим голосованием было подтверждено решение принятия этих восьми на подписание Договора в будущем. И в тот же момент, в восьми мирах восемь младенцев появилось на свет, приветствуя своими криками новую жизнь. Четыре мальчика и четыре девочки, которые станут Последней Надеждой миров. Один из Богов поднялся из-за стола:
      - Ну, что же, пойду готовить им дом.

Глава первая: Вспыльчивая пара.

      Часть первая:
      Моя мать умерла, когда мне было шесть. К тому времени я уже знала, что такое улицы и как на них выживать. Вы не подумайте, моя мать не была проституткой, нет. Ей гордость не позволяла, хотя уж лучше бы смирила свою гордыню и хоть так зарабатывала. И плевать, что она дворянка. У нас не тот мир, чтобы обращать на это внимание, если у тебя нет денег. Евина, так ее звали, из обнищавшего дворянского рода. Когда дед спустил непонятно куда все состояние, маму выдали замуж за такого же бедного дворянина, которого, ах какое горе, через полтора года какой-то бродяга застрелил в подворотне района, где дворянину делать было абсолютно нечего. Мать пошла гувернанткой и воспитательницей в богатый дом. Ей платили достаточно, чтобы хватало на самое необходимое. Через полтора года ее взял к себе в постель хозяин дома, поставив условие, что либо она с ним спит, либо он выкинет ее на улицу, и она больше нигде не сможет работать. Полгода унижений и лжи хозяйке дома, жене этого хозяина жизни. А потом мама забеременела. Вся в слезах, она бросилась к Милене, рассказав той о ребенке. А молодая хозяйка, ровесница мамы, обозвала ее шлюхой и выкинула из своего богатого дома. Мать пыталась найти работу - ей все отказывали, пыталась побираться и просить подаяние - этого не хватало даже на еду. К тому времени у нее уже родилась девочка с абсолютно белыми волосиками и голубыми глазками, которые впоследствии стали карими. Обязательную регистрацию детей мать не стала делать. Вернее, она незаконно скрыла меня от комиссии, не пожелав ставить мир в известность о своем позоре. Ведь на регистрации сделали бы ДНК-анализ, и стало бы ясно, что я бастард влиятельного и богатого дворянина. А родить бастарда среди женщин - дворянок самый страшный грех. Она просто не захотела.
      В конце концов, мы переселились в самые трущобы нашего города, столицы мира Терхира с одноименным названием. Наш мир, ну, он специфический. Сама планета уже давным-давно мертва. Мы живем на летающих в бывшей атмосфере металлических островах с искусственной землей, искусственными продуктами и покупаемом в других мирах кислородом, который запускают под герметичный купол, окружающий летос - так уже давно все называют острова. Зелень на островах есть в строго отведенном месте, где выращиваются продукты и животные, которые потом используют на мясо. И во двориках очень-очень богатых дворян, которые могут позволить себе такое удовольствие. Все остальное пространство занимают нагромождения металла, образующие дома, металлические парки и другие нужные постройки. Полностью техногенный мир, в котором старые дворянские обычаи и мода, включающие в себя платья, фраки, этикет и мечи, переплетаются с металлической жизнью. У нас все, что можно железное. Дома, транспорт, даже питомцы железные. И искусственный заменитель еды - для всех, кто не дворянин. Сухие порошки и желе - вот и вся еда. Одна сплошная серость: поверните голову направо - серые районы, поверните голову налево - охристо-серые, мшисто-серые, ржаво-серые и всякие другие серые. Большой район для богатых, диаметром в шесть километров, потом двухкилометровое кольцо для бедных, или как дипломатично говорят малоимущих, с многоэтажными домами, и десять километров бедняков и нищих. И если это столица, то мне страшно представить, что собой представляют другие летосы. Ведь звание столицы выборное.
      Переехали мы в трущобы, когда мне было два. С этого возраста я жила на улице, постоянно там, где все приходится добывать силой. За каждый кусок, за каждую монетку постоянные бои: силы с силой, силы с хитростью, с жестокостью и с суровыми законами выживания. Только спать я приходила в нашу несчастную каморку, которую мать снимала, зарабатывая на нее побирушничеством. А когда мне исполнилось шесть, она заболела лихорадкой и умерла. К тому времени я стала на улице одной из тех хищников, которые сумели выжить. Я научилась двигаться бесшумно и незаметно, как тень, вскрывать замки, воровать. Меня знали по имени, меня опасались - шестилетнего ребенка. Когда мама заболела, я от нее заразилась. Однако выжила и вот тогда открыла в себе Дар. Он помогал мне выжить, и заработать денег на проживание. Я стала слышать металл вокруг себя, он говорил со мной, рассказывая свои истории. Я могла уговорить его измениться, перетечь в другую форму, помочь мне. Улицы сделали меня крепкой, выносливой, и осторожной. И тогда же мне стали сниться волшебные сны.
      Мне снился мальчик, одного со мной возраста, с красными, как огонь волосами. Мы подружились, и разговаривали, разговаривали и разговаривали. Я рассказывала своему другу о себе, о своей жизни, о своем промысле, который позволяет мне зарабатывать, о магии и других переживаниях. Он мне тоже все рассказывал. О своей огненной магии, родителях, заботах о хозяйстве и другом. Мы общались, общались, общались и все больше верили друг другу. Между нами образовывалась связь, которую словами было не объяснить. Я чувствовала все его порывы, эмоции, казалось еще чуть-чуть, и я смогу услышать что он думает. Каждую ночь мне снился мой Огонек, и я верила, что когда-нибудь мы встретимся.
      Улицы - это жестокий мир. Здесь очень много людей, много детей и очень мало возможности получить деньги. Один из таких шансов - подпольные бои. Аристократы развлекаются тем, что выпускают на бои своих оживленных металлических питомцев, а нищие выходят на песок сами. Одна четвертая уличных детей мрут от холода и голода, еще одна четверть загинается на заводах и фабриках, куда устраивается подрабатывать. Оставшаяся же половина делится на выживших и сдохших на подпольных детских боях. Удары в почки, печень - от этого вполне можно умереть, особенно ребенку. Главное правило детских боев: противники должны быть одного возраста. Я участвую в боях с пяти лет. Это минимальный возраст для выхода на ринг. Одну двадцатую ставок получает боец. Чтобы можно было купить какое-нибудь желе и питательный порошок на ужин, нужно провести десять боев. Чтобы купить полбуханки черного заскорузлого хлеба, которое и есть-то невозможно, не размочив - около сотни боев. Система ценностей.
      В восьмой день рождения я вышла на песок в ужасном состоянии. После дела, уставшая. А противником мне стал жилистый пацан с соседнего квартала, с которым мы и так часто деремся, правда, с переменным успехом. И все же... И все же, получив сильный удар по печени, пояснице и локтем в челюсть, я тогда победила. С трудом держась на ногах, я выползла из клуба, собираясь идти домой, когда почувствовала Мастера. Магия- это замечательно, потому что теперь ко мне очень сложно подобраться незаметно - если на человеке есть металл, я его услышу. Я слышала металл отличного качества, как он пел, что рад быть таким прекрасным мечом. Я так же слышала пистолет и патроны к нему, но он был так себе, этот металл был старым и на последнем издыхании. На вопрос что ему нужно, Мастер сказал, что хочет меня учить. Что он чувствует, что мне нужна эта наука, и он будет рад. Я обещала подумать и ушла домой.
      Мастер жил в самом конце малоимущего квартала. На участке двухэтажного ничейного дома был сделан посильный ремонт, построена кузня и песочный круг со всякими железками. Когда я пришла к Мастеру с согласием, он провел первый урок в тот же день. Спустя пару минут от прихода он замахнулся тыльной стороной ладони и почти ударил меня по лицу. Остановив руку в сантиметре от моего лица, он сказал, что это мой первый урок: "Никогда не расслабляться, всегда быть готовой уйти от атаки". В течении дня, пока я устраивалась в его доме, так как Мастер потребовал переезда к нему, он устраивал для меня множество проверок по первому уроку. И на второй день, и на третий, и на десятый. Он кидал в меня разные камни, дротики, палки, замахивался, проверяя мою реакцию и степень внимания. Чтобы выучить этот урок так, чтобы устроило Мастера, мне потребовалось два месяца. Два месяца на то, чтобы научиться жить и делать какие-то дела, находиться телом и сознанием в расслабленном состоянии, но при этом какой-то частью сознания все равно мониторить окружающий мир. Он учил меня сражаться парными кинжалами, молотом, стрелять из лука и из пистолетов. Когда Он узнал о моей магии, то к занятиям добавилась и магия. Теперь меня заставляли делать вокруг себя сенсор из мельчайших частичек металла, которые окружали бы меня и сообщали о любых изменениях. Теперь, если Мастер пускал в меня иглу издали, я должна была почувствовать ее магией и отклонить. Стреляя из пистолетов, я должна была направлять пулю туда, куда мне нужно: выстрелив себе под ноги, пуля попадала в десятку мишени за моей спиной. Я научилась программировать металл на нужные функции и действия. А еще меня обучали работать в кузне. Там я училась творить из бесполезных кусков железа что-то нужное и прекрасное. Не только магией, в основном обыкновенным способом.
      В тринадцать мое тело заявило, что впредь оно не хочет оставаться детским. У меня начала расти грудь и пошли женские циклы. Изменяющееся тело стало жуткой проблемой. Менялся центр тяжести, я постоянно набивала синяки на груди локтем. Приходилось переделывать привычные движения под новое тело, запоминая технику на будущее. А дополнительным тренировочным полем были подпольные бои с противниками, которых выбирал сам Мастер.
      В одно утро, после длительного общения во сне с Огоньком, у меня на запястье появился знак. Две вертикальные палочки рядом, а над и под ними горизонтальные - вот такой знак. Когда я показала его Мастеру, он очень удивился и сначала долго ругался, что я сделала тату, не испросив у него разрешения, а потом замолчал и очень долго всматривался в рисунок, сжав своими пальцами мою руку. Потом чему-то улыбнулся, бросил загадочную фразу, что он догадывался, и ушел. А после этого тренировки стали еще жестче, доводя каждое движение до идеала. На все мои вопросы, зачем это ему, Мастер отвечал лишь, что так надо, и все. Никаких пояснений, ответов или рассказов. Лишь один раз он сказал, что почувствовал, что так надо и все. Хоть что-то новое в однообразных ответах.
      За два месяца до шестнадцатого дня рождения Мастер взял меня собой в средний город. Он сказал, то нам нужно кое-что сделать, ничего опять не объясняя. А когда он зашел в здание стражей порядка города, деваться уже было некуда. Зайдя следом за ним, я положила руку на контроллер удостоверения личности и с обреченностью стала ждать последствий. Они не заставили себя ждать.
      Экран засветился красным и выдал сообщение об ошибке. Стражи сначала удивились, но потом задержали меня и отвели в комнату, где узнали о том, что я не зарегистрированный ребенок. Мастер, присутствующий здесь же, лишь поднял бровь, выражая свое неодобрение. За восемь лет я успела выучить все его жесты. К стражам вызвали члена комиссии. Мне сделали анализ ДНК и создали виртуальное удостоверение личности, отправив моему отцу запрос на подтверждение или отклонение оформления отцовства. Ответ пришел через полчаса: "Подтверждаю". Еще полчаса и на меня зарегистрировали удостоверение личности. Удостоверение на имя Еларин Старризовской, графини-бастарда.
      Граф Старризовский сообщил, что приедет к стражам забрать свою дочь через час. За это время Мастер успел оформить мне разрешение на ношение моего оружия, о чем была сделана запись в моем новом виртуальном удостоверении.
      Граф приехал ровно через час, как и обещал. Мужчина лет пятидесяти, моложавый, волосы с проседью и в добротной дорогой одежде из натуральных волокон. Перед ним стояла девчонка почти шестнадцати лет, с неплохой фигурой, белой кожей и белыми же длинными волосами, коротко остриженными спереди. Карие жесткие глаза, розовые губки и куча оружия. Граф смотрел на нее бесстрастным, ничего не выражающим взглядом, будто оценивая как какой-то товар. А потом просто приказал следовать за ним, поблагодарил стражу, проигнорировав Мастера, и вышел из здания. Отец отвез меня в свой дом. Его особняк в верхнем круге был большим и богатым, построенным из камня. За домом имелся небольшой сад с самыми настоящими яблонями, и травой, и цветами, которые восхитительно пахли. Граф провел меня по участку, комментируя все односложными словами, типа "сад", "кузня", "беседка", "гараж", "конюшня", и обращая на своего бастарда внимания меньше, чем на слугу. Потом в таком же лаконичном стиле он показал мне дом и передал на руки слуг, приказав явиться на ужин к семи часам. Меня отвели в мою комнату, помогли искупаться и надеть платье. Пытались запретить надеть на ужин оружие, но это было бесполезно. К назначенному времени я спустилась в столовую, и обнаружила, что там только граф. Поздоровавшись и присев на указанное отцом место подле себя, я ждала развития событий. Внесли ужин, на котором я впервые пробовала настоящую еду: мясо, овощи, белый хлеб и рыбу. Заметила легкую улыбку на лице графа, но промолчала. После же ужина отец провел меня в гостиную, где был камин, в котором горел огонь. Тогда мы узнали истории друг друга. Жена графа и его четырнадцатилетний сын-наследник погибли в покушении год назад. Я же рассказала о своей матери, в общих чертах, что такое жизнь в трущобах и жизни у Мастера.
      На шестнадцатый день рождения состоялся в доме прием. За эти два месяца, что я жила в доме своего отца изменилось многое. Меня обучали этикету, чтению и письму, манерам, правильной речи и другим наукам. Из меня делали леди, которая была бы достойна стать наследницей графа. На тренировки с оружием отводилось не так уж много времени, иногда на них приходил и отец, иногда даже присоединялся, но чаще все-таки смотрел. Только оружейной науке меня не обучали, отец сказал, что мне это не нужно. На сон отводилось еще меньше времени. Я вставала в половину четвертого утра, бежала на пробежку в сад, потом два часа на тренировку. За оставшуюся половину часа приводила себя в порядок и к семи часам утра спускалась на завтрак к отцу. Следом шли уроки, отпускали меня только на два часа в обед и на ужин. В полночь отбой, и никаких гуляний. На шестнадцатый день рождения состоялся прием, на который были приглашены вся аристократия нашего города со своими отпрысками. Меня должны были признать наследницей на общем совете. Я ходила среди гостей, общалась, говорила, слушала и всеми силами старалась вести себя достойно. Когда вызвали на совет, которые составляли главы дворянских родов, было страшно. Страшно подвести отца, который столько в меня вложил и так потратился. За это время мы почти подружились. Но бояться было нечего. Отец первым же и высказался, что он официально признает меня своей кровью и наследницей. Следом за ним согласились и остальные двенадцать членов совета, высказываясь о том, что я достойно себя показала на приеме, они рады. Потом мне вручали подарки, поздравляли и желали всякого. Я же была не в состоянии: пусть для всех казалось, что я ледяная, что меня ничего не волнует, но внутри-то я волновалась. И теперь, когда напряжение отпустило, мне стало дурно.
      Вечером отец пришел в мою комнату. Двухкомнатная квартира, а не комната. Спальня с гардеробом, ванной комнатой и балконом, и гостиная, в которой проходили занятия. Я встретила отца в гостиной. В его руках была огромная коробка, перевязанная ленточкой. Он сказал, что это подарок на первый день рождения в семье. Там был котенок. Не живой нет, но и живой. Все наши животные делаются из металла, который одушевляют. В коробке же лежал маленький львенок. Он был сделан из сплава золота и еще какого-то непонятного металла. Мой маленький золотой котенок, который, как только я до него дотронулась, открыл свои глаза и посмотрел на меня. Я чувствовала его взгляд, как меня внимательно осматривают, оценивают, покопался даже в даре, прошелся по татуировке на запястье, задержавшись на ней достаточно долго, но признал меня пригодной. И тут же вся тяжесть, которая была в его взгляде, исчезла. Ко мне ползло мое самое дорогое чудо, которое я назвала Лелем.
      С уроками стало немного легче. География, история, физика и химия, все это вызывало неподдельный интерес, и я поглощала знания как губка. А еще я смогла видеть Огонька в живую. В первый раз я стояла в своей комнате перед зеркалом, в красивом сиреневом платье, и мне стало интересно, понравилось бы оно Огоньку? Услышав тихое покашливание, я дернулась и взметнула в воздух частички металла из моего щита, которые до этого уложила на пол. Металлический вихрь кружился по комнате, но никого не нашел. Тогда я открыла глаза. В зеркале исчезло мое отражение, зато появилось другое. Это был он, Огонек, но его лицо было закрыто огненной маской. Как он мне потом сказал, моя маска - из постоянно перетекающего из одной формы в другую металла. Сниться он мне перестал. Зато мы теперь почти каждый вечер общались по зеркалу. Он мне как-то даже предъявил, что я слишком холодная. Но что я ответила, что чтобы я стала горячей, мне нужна слишком большая температура.
      Восемнадцать лет стал ужасным днем. Отец потребовал от меня замужества и внука. Сказал, что у меня уже подходящий возраст, тем более, что я приглянулась на одном из приемов сыну герцога Вильского. Младший герцог неплохой молодой человек, конечно, но замужество за него? Нет. Отец пригрозил отречением, он уже дал свое согласие, а меня не спрашивает, а ставит в известность о моей дальнейшей судьбе: либо замуж, либо опять трущобы. Возвращаться туда у меня не было никакого желания, как и выходить замуж, в принципе. Оставался только один вариант - улететь с планеты на корабле, который доставляет нам кислород. Я собрала свои вещи, оружие, которое за прошедшие годы в доме отца стало намного лучше, денег и прикрепила ошейник на Леля. За два года тот вырос в большого металлического льва, внутри которого было много всякой техники - сама модифицировала, Лель теперь полноценная боевая единица.
      Я подошла к зеркалу. Прижалась к стеклу всем своим телом:
      - Прощай, Огонек. Неизвестно, встретимся ли мы еще когда-либо...
      - Что значит "прощай", Металлик? - Мой друг был зол. Глаза прищурены, губы поджаты, это все, что было видно через маску. Но даже не надо было смотреть - достаточно было услышать голос, чтобы понять, что он зол.
      - Я попытаюсь сбежать со своей планеты. Ни замуж, ни обратно в трущобы этого города я не хочу, а отец поставил условие именно так.
      - Замуж? - Как можно прорычать слово, в котором нет буквы "р", я не знаю, но у него получилось. - Хрен вам, а не замуж! Иди сюда!
      И положил на стекло ладонь, растопырив пальцы - прямо напротив моей ладони. Я почувствовала, как зеркало начало нагреваться, будто с той стороны что-то горячее давило на него. Лель, умничка, схватил мои вещи и встал под моей свободной рукой, которой я за него и уцепилась. И я поняла, что Огонек давит на зеркало своей магией. И стала давить со своей стороны. Зеркало трещало, плавилось, накаливалось, пока не стало просто ослепительно-белым светом в деревянной раме. Наши пальцы переплелись и меня дернули на себя, так, что я провалилась в этот белый свет, бывший зеркалом.
      Очнулась я в какой-то подворотне. Трущобы трущобами, и я даже вначале испугалась, что мне все приснилась, и я опять на улице. Но голубое небо над головой и летающие птицы. Да и сам воздух пах совсем по-другому, какой-то живой что-ли? Вокруг меня были каменные дома, и совсем мало металла. Это не мой город, и это не мой мир. Уголок губ дернулся, складываясь в улыбку. Я поднялась с земли, огляделась и решила пойти вверх. Лель пристроился рядом, сумка с моими вещами была закреплена на нем:
      - Все хорошо, Лель. Все обязательно будет хорошо.
      Редкие прохожие вороватой наружности, завидев нас на пути, спешили свернуть в другие переулки. Мы бродили по трущобам, поднимаясь все выше, потому что город, видимо, находился на горе. Спустя какое-то время мы вышли в обжитые районы - тут уже сновали люди, которые совершенно не обращали на нас внимание. Я же старалась не крутить головой, все для меня здесь было новое, неизведанное, чудесное.
      Вскоре мы вышли к толпе, которая сгрудилась вокруг помоста. За спинами людей человека на помосте было не видно, и я уже решила было пойти дальше, когда татуировка на моем запястье кольнула болью, а потом чуть-чуть нагрелась. Удивившись такому феномену, я сделала шаг назад и тату остыла, три шага вперед, и она опять нагрелась. Я стала пробираться в толпу, следуя за подсказкой, которая то грелась, то остывая, и вела меня к самому помосту. Люди были недовольны, они поворачивали ко мне свои лица, собираясь окликнуть, но резко замолкали, уставившись на меня, будто на невидану зверушку. Я же оставила Леля специально за границей толпы, потому что подобных ему я не видела в этом мире. Наконец я добралась до помоста. Спиной ко мне стоял высокий парень с огненными волосами. Татуировка еще раз обожгла руку и затихла, а когда огненоволосый парень повернулся ко мне лицом:
      - Огонек? - Металлик? - Произнесли мы одновременно. Я улыбнулась краешком губ: я нашла своего друга.
     
      Часть вторая:
      Насколько я знаю, у меня была хорошая семья. Я имею ввиду родная семья. Мама, симпатичная, темноволосая женщина и огромный по своему телосложению отец - охотник. Однако отца загрызла на охоте какая-то нечисть, а мама... ну, после того, как через нашу деревню прошел отряд воинов нашей же страны, говорят от нее мало что осталось. Двухлетнего рыжего пацана забрал к себе староста, а когда тот подрос, стал гонять нещадно. Даже к свиньям на его дворе относились лучше, чем к Рыжему. А когда тот в который раз сбежал, после очередного поколачивания, кузнец деревни отвез тощего пятилетнего мальчишку в город и отдал в приют.
      С одной стороны я не знал, благодарить мне кузнеца за то, что увез из деревни, ведь что меня там ждало? До конца жизни на побегушках у старосты, терпеть избиение палкой, а когда и вымоченной хворостиной, да еще и ни за что? Быть мальчиком для бития у его противных зажравшихся сыночков, или выполнять все оскорбительные поручения его дочурок? Они же мне косы заплетали! Из-за прихоти старшей дочки мне запрещали стричь волосы, которые она мне постоянно выдергивала, тренируясь на мне. Дай, подай, принеси, унеси, иди коров подои, свиней покорми, петуха зарежь... да я б лучше вас зарезал! Но я оказался не прав. Уж лучше бы терпел насмешки и косы Дорики и побои сыновей, чем приют! Здесь нас использовали, как бесплатную рабочую силу: "Государство вас, сирот, кормит, поит, одевает! Так что имейте благодарность, извольте отработать потраченные средства". Придет какой-нибудь посыльный: "его господину нужны руки", отдаст денежку Смотрителю приюта, а мы вкалываем, спину надрывая. И плевать Смотрителю, которого все зовут Надсмотрщиком, что он на детях наживается, ему лишь бы мошну свою набить. Зато как проверки приезжали, тут же сразу Смотритель доставал из закромов для нас приличную одежду, разрешал нагреть воды для купания, заставлял чуть ли не языком весь приют вылизать, чтоб все блестело, и все хорошо. Проверка приезжала, отмечала, что все хорошо, и уезжала. А с нас тут же вытряхивали из хорошей одежды, взамен выдавая драное старье, которое совсем не грело. Но никто не посмеет и слова сказать проверке, о том, что в приюте не всегда так хорошо.
      Отношения же между детьми в приюте были странными, по крайней мере, так было сначала, пока не привык. За каждый кусок еды тут дрались между собой. Более сильный отбирал у более слабого, а самые хитрые и шустрые крали у зазевавшихся. И это было нормой. А если тебе что-то не нравилось, то докажи сою правоту кулаками и отбери у проигравшего. Но если появлялась угроза кому-то из приюта, все равно держались все вместе. Против дворового пса ли, против портового моряка, который решил поднять руку на девчонку или даже против Смотрителя, хотя и знали, что получат потом плетей и посадят в твоих обносках в сырой и холодный подвал. Жизнь в приюте - это ад. Те, кто не сдыхал от такой жизни в первый год, приспосабливались - на самом деле это не так сложно.
      Однако все равно случаются счастья. Счастье - это когда приходит какая-нибудь семья, что хочет забрать себе ребеночка. В основном забирают самых маленьких, что не вспомнят потом о жизни в приюте, но бывает и забирают взрослых. Редко, но бывает. И счастье не только в том, что в такое утро Смотритель разрешает нам помыться под теплой водой и выдает хорошие вещи, но и в радости за товарища, который все-таки обретет семью и сбежит из этого ужасного места. Никто не станет отрицать, что в такой день все мечтают, чтобы именно его выбрала пришедшая семья, но все всеми силами стараются скрыть разочарование, когда выбирают не его. И искренне поздравить брата или сестру, вспомнив былое и втихаря попросить прощения, за все тумаки и кражу, так же втихую спрятав слезы.
      Шесть лет для меня стало настоящим адом. В приют занесли какую-то заразу, которая заставляла тело гореть, в глазах мутилось и тошнило. Почти треть приюта уже умерли, когда и я подцепил эту заразу. Сколько я пролежал в беспамятстве - я не помню. Выжили из заболевших я и еще трое. От битком забитого приюта остались жалкие крохи, почти все маленькие сгорели в огне лихорадке, да и старшие тоже. А Смотритель тоже горевал. Но, по-своему. Он ходил между нами, бормоча, что "наконец-то этих дармоедов стало меньше", то вдруг смурнел и начинал лепетать, что " а если их стало меньше, то выделять обеспечение приюту станут меньше". Старый хрыч опять заботился лишь о деньгах, которые может украсть у государства, прикрываясь нами.
      Очнуться от болезни я очнулся, но жар из моего тела и не думал уходить. Только теперь он не был обжигающим. Он стал близким, родным, оберегающим. В конечном счете я понял, что у меня открылся магический Дар. И тогда же мне стали снится красивые цветные сны. Мне снилась девчонка моего возраста, с белыми волосами и карими глазами - это все, что можно было разглядеть, на ее лице была маска. Однако назвать своего имени так и не сумел - язык будто отнимался. Мы подружились. Каждую ночь мне снилась большая комната с камином, двумя креслами и шкурой на полу. А вдоль стен висели картины и стояли книги. Ни читать, ни писать я не умел. Так же как и моя подружка. Мы с ней общались, рассказывая друг другу о своей жизни. Я даже признался ей, что маг Огня. А она, что маг Металла. Тогда же мы пообещали друг другу, что обязательно встретимся.
      Восемь лет для меня ознаменовался сюрпризом. Меня забрали в семью. Миловидная светловолосая женщина и такой щупленький мужчина, ее муж, единственной примечательностью которого были рыжие волосы. Наверное, потому меня и выбрали, что я тоже был рыжим. Я оказался не прав. Я думал мой новый отец щуплый и слабый, но это было не так. Он был сильным, построил очень хороший двухэтажный дом и неплохое хозяйство. Возле города был рабочий поселок, в котором городские люди держали свою живность. А на участке дома только домашние культуры, типа огурцов, помидоров, капусты, картошки и подобного. Когда меня привели в новый дом, я не знал как себя вести, и что будет дальше. Меня усадили за большой дубовый стол, новые родители сели напротив. Разговор был долгим. И тяжелым. И все же я первое время шугался. Как только мама или папа о чем-то просили, я тут же бросал все свои дела и мчался по поручению. Когда то я возмущался, что хуже, чем в моей родной деревне быть не может. Я ошибся - хуже приюта нет ничего страшнее. И теперь я был готов делать все что угодно, лишь бы не вернуться в те серые стены. Сначала родители хмурились, потом старались не обращать внимания, но все равно в какой-то момент я понял, что такое поведение им неприятно. Когда я извинился перед ними, то они расстроились еще больше. Я ничего не понял. Мне сказали, что им неприятно видеть, как я от них шугаюсь, что постоянно молчу, бегаю по их просьбам, словно посыльный или раб какой-то. И объяснили, что это не так. Что они хотели нормальную семью, нормального сына, просто у них не получались дети. Они хотели взять из приюта маленького ребеночка, но выбрали меня. Почему - я не понял, но поверил, и постарался исправиться. Теперь я уже не боялся о чем-то попросить или принимать участие в разговорах за ужином. Приходя с отцом с его участка за стеной города, я мчался к маме на кухню помогать и рассказывать, как провел день.
      А потом отец сказал, что хочет отдать меня в школу воинов. Что сам всегда мечтал, но у него, к сожалению, не получилось. И для своего сына он хотел бы такое будущее, но только при условии, что я сам хочу. Я хотел. От Металлик, моей подружки, я знал, что она уже обучается, что у нее есть Мастер, который ее тренирует. Школой оказался небольшой трехэтажный дом с большим двором. Преподавал в ней не старый еще сухощавый мастер с цепким взором. Он внимательно меня осмотрел, заставил побегать, попрыгать, дал в руки палку и поставил перед бревном, на котором были закреплены торчащие в разные стороны деревянные отростки, велев продемонстрировать навыки. Я смог увернуться от трех дубинок и одну отбить своей палкой, прежде чем получил по ногам и позорно свалился на спину. Меня согласились учить.
      Учитель сам подбирал мне оружие. Заметив, что свое первое оружие, то есть палку на проверке, я держал посередке, он подобрал мне длинный шест, на котором были вырезаны на концах подобия лезвий. Как я понял, в будущем на месте подобий будут настоящие клинки. На заднем дворе была тренировочная площадка. Здесь были всякие турники, брусья, летающие на веревках мешки и такие же модели воинов, с которым я дрался на вступительных испытаниях. Каждое утро, приходя к Учителю на тренировку, я бегал, прыгал, подтягивался и отжимался. Учитель тренировал мое тело, делая его сильнее и выносливее. Потом была растяжка и тренировка с шестом. Потом опять легкая пробежка и тренировка с кинжалом. И под конец учил меня метать острые звездочки, которые называл сложным словом "сюрикены". Приходя домой около полудня, я просто валился с ног от усталости, но нужно было идти с отцом на участок, чтобы заниматься хозяйством. Мама переживала, говорила, что я сбледнул и похудел, хотя она только-только меня откормила до нормального состояния. Вечером я вновь отправлялся в дом Учителя, чтобы повторить все то, что делал утром. Спустя год тренировок я уже вполне сносно умел использовать то оружие, с которым тренировался и мастер добавил еще одно. Теперь еще я занимался с тяжелой палкой, выполненной в форме длинного волнистого меча - фламберга. И пусть я за этот год набрал достаточно силы, чтобы уже не выматываться так на обучении, увеличившаяся нагрузка заставила меня вновь приползать домой, передвигаясь по стеночке, чтобы не упасть.
      Тринадцать лет стало знаменательным событием в моей жизни, как мечника. Учитель сказал, что я очень способный и быстро учусь, что я прирожденный воин. И я смог продержаться в тренировочном поединке против Учителя целых семь минут, хотя раньше моим пределом было три минуты. С того дня программа обучения изменилась: мы стали больше времени уделять волнистому мечу, и закрепляя навыки, доводя их до автоматизма, с двулезвийным шестом и кинжалом.
      В одно утро, после длительного общения во сне с Металлик, у меня на запястье появился знак. Две вертикальные палочки рядом, а над и под ними горизонтальные - вот такой знак. Следующей ночью я показал его подруге, но оказалось, что у нее тоже он появился.
      Шестнадцатый год стал годом выпуска из школы воинов. На окончание Учитель сделал мне подарок в виде моего собственного оружия, сделанного из хорошего и достаточно дорогого металла. Я был горд таким подарком, ведь я заслужил признание своего Учителя. Он бы не стал дарить такие ценные вещи, если бы не был мной доволен. Когда отец спросил, чем я хочу заниматься дальше, я сказал, что хочу поступить в обычную школу. А то нехорошо получается - воин хороший, а грамоты не знает. Город наш, конечно, не столица, но достаточно большой, чтобы иметь школу и свою ярмарку, на которую часто приезжают купцы. Устроиться на работу на ярмарке достаточно сложно, но у меня был один знакомец. Купец Маликар славился крутым нравом, но честным отношением к наемным рабочим. Благодаря ему, я смог накопить денег, достаточных на оплату обучения в школе.
      Сама школа оказалась достаточно интересным местом. Здесь было распределение по возрасту и по знаниям, благодаря чему я попал в группу таких же как я, великовозрастных, но неграмотных молодых людей из простых семей. Учиться было интересно. Чтение, письмо, математические науки, литература и география, а так же друзья, посиделки в тавернах, девочки и сеновалы, и постоянные подработки. Отец только головой качал, но посмеивался, а мама грозила пришибить полотенцем, мол, не дорос еще.
      А магия... Я находил время тренировать и ее. Экспериментировал, создавал заклинания и плетения, а когда окончательно разобрался в ее составе, то развернулся во всю мощь. Огонь не мог причинить мне вреда.
      Мы ездили с отцом в мою родную деревню. Я не сказал ему об этом, а когда старшая дочка старосты, Дорика - замужняя уже матрона, узнала меня, сделал вид, что она ошиблась. Она узнала меня по волосам - я ведь так и не обрезал их, чтобы помнить выученный урок: мне казалось, что хуже старостиной семейки быть не может, а оказалось может - приют. Когда мы возвращались в город, я почувствовал всплеск огня неподалеку. Погода стояла засушливая, дождей не было давно. Мы проезжали вдоль леса, и тут я увидел дым. Отец со вздохом констатировал: пожар. На нас из лесу вылетели, с выпученными от страха глазами, трое мужиков, от которых ощутимо для меня пахло огнем. И тут я почувствовал ее. Напуганную, мечущуюся из стороны в сторону, и тем самым разнося огонь еще больше, ведь от одного ее прикосновения толстые деревья вспыхивали, как щепки. Я соскочил с телеги и бегом помчался в лес, по пути пытаясь приостановить пожар - впитывая, сколько возможно, окружающего огня. Она была прекрасна: витые оленьи рога, изящная драконья головка с красной чешуей, переходящей на шею, тонкие ноги, по груди и животу пластинчатая чешуя, длинный хвост и огненная грива от рогов до кончика хвоста. Я не знаю кто она, но она была прекрасна. Я шептал ей какие-то слова, пытаясь успокоить, одновременно разворачивая свою ауру и накачивая ее огнем, чтобы она поняла, что я тоже часть огня, я ее не обижу. Огненная лань успокоилась, перестала поджигать все вокруг себя и подошла. Осторожно оглаживая ее, я понял, что хочу, чтобы она осталась со мной. Словно поняв меня, она ткнулась носом в мою руку, и тогда я понял, что да, останется. Она еще больше погасила свое свечение и легкая сверкающая пыль покрыла ее с головы до ног. Я пошел назад. Отец не находил себе места, мечась по кромке горящего леса, когда я вышел из него абсолютно целый. Даже моя одежда не подгорела - огонь не может причинить мне вреда. Папа мою спутницу не видел.
      Огира жила в основном в моей комнате или за печкой. Свободно перемещаясь сквозь стены, она иногда уходила погулять, но стоило мне лишь ее мысленно позвать, как она появлялась спустя пару минут. Я стоял перед большим зеркалом в моей комнате, разглядывая себя. Высокий, с хорошо развитой мускулатурой, огненные волосы длиной до лопаток и зеленые глаза. Я воин, тем более со знаком окончания школы воинов, я могу позволить себе любой внешний вид. Внезапно зеркало пошло рябью, как круги на воде от брошенного камушка, и в нем показалась Металлик. Она стояла в богатой комнате, с закрытыми глазами. Высокая прическа, красивое сиреневое платье, аристократка. И надоевшая маска. Так хотелось увидеть ее лицо, а не только эти прекрасные карие глаза. Я тихонько кашлянул. И очень удивился, когда пыль вокруг девушки взметнулась в подобии вихря, в мгновение ока заполнив всю комнату, и тут же опала. Я наконец увидел, как действует это ее заклинание. Она открыла глаза. С тех пор мы каждый вечер разговаривали по зеркалу. Делились новостями, рассказывали про учебу, шутили. Я стал смотреть на нее совсем по-другому.
      Вчера мне исполнилось восемнадцать. Сегодня началась неделя ярмарки, и мы с друзьями решили прогуляться по городу, тем более, что кроме торговых рядов есть еще много чего интересного. Я уже выходил из комнаты, когда услышал тихое:
      - - Прощай, Огонек. Неизвестно, встретимся ли мы еще когда-либо...
      Я обернулся. Прижавшись к зеркалу со своей стороны, стояла моя подруга:
      - Что значит "прощай", Металлик? - Я был зол. Такого голоса у подруги я еще не слышал, и я понял, что ее кто-то обидел. Во мне плескалась ярость и желание набить морду тому типу, что обидел мою подругу.
      - Я попытаюсь сбежать со своей планеты. Ни замуж, ни обратно в трущобы этого города я не хочу, а отец поставил условие именно так.
      - Замуж? - Прорычал я. Какого черта? Какое еще замуж? Эта девушка моя! - Хрен вам, а не замуж! Иди сюда!
      Что я делал дальше, я не совсем понимал. Быстрым резким шагом подойдя к зеркалу, я приложил ладонь напротив ладошки Металлик и направил поток своей магии на стекло. Моя ярость стала отчаянным желанием иметь эту девушку рядом с собой. По ее словам зная, что из себя представляет ее мир, я понимал, что сбежать у нее не получится, а потерять ее я не хотел. Я хотел расплавить это зеркало к чертям, чтобы оно не мешало мне касаться ее руки, и в какой-то момент я почувствовал ответное давление магии с той стороны. Наши пальцы переплелись, стекло превратилось в ослепительный белый свет, и я резко дернул девушку на себя, боясь упустить момент непонятного чего-то. Но это что-то позволило мне к ней прикоснуться, а значит есть шанс, что она может оказаться рядом. Сияние ослепило, и я потерял сознание.
      Очнулся я через пару минут. Огира тыкалась носом в мою щеку, что и привело меня в чувство. Я резво подскочил с пола, лихорадочно оглядываясь. Но моей подруги здесь не было.
      - Блин! Ладно, может она где-то рядом?
      Я выскочил из дома и успел обежать свой район вдоль и поперек, так и не найдя следов девушки, прежде чем меня поймали мои друзья:
      - Ты чего тут носишься? Пошли скорее на площадь, самое интересное пропустим!
      Я даже возмутиться не успел, как меня потащили в центр. Мы прошли торговые ряды насквозь, я постоянно оглядывался и крутил головой так, что даже друзья наконец-то заметили:
      - Ты чего вертишься? Ищешь кого чтоль?
      Пришлось ответить, что да, ищу, знакомую одну высматриваю. Огира ходила со мною рядом, постоянно подставляя голову под мою руку - это она так успокоить и подбодрить меня пытается. Наконец мы вышли на площадь. В центре стоял деревянный помост, но котором устраивалось представление заезжей цирковой труппой. Друзья протолкались в передние ряды.
      - Эй, парень! Не хочешь подсобить нам с номером? - Обратился ко мне здоровенный детина, который пару минут назад сворачивал петлей кочерги. Я хотел отказаться, но друзья буквально закинули меня на помост. Вдруг руку дернуло. Обжечь огнем меня не может, но теплую пульсацию от татуировки я чувствовал. И тут же все прекратилось. Потом опять стало тепло, потом опять холодно, и вновь теплее. Я начал догадываться, что это значит. Она где-то рядом. И идет ко мне. Первая мысль была спрыгнуть с помоста и направиться ей навстречу, но потом решил, что в такой толпе мы вряд ли друг друга найдем. Я стал озираться по сторонам, когда в последний раз руку сильно обожгло и я ее почувствовал. За своей спиной. Резко обернувшись, я уставился на незнакомое лицо девушки, с такими родными карими глазами и белыми волосами:
      - Огонек? - Металлик? - Произнесли мы одновременно. Я улыбнулся: "Она здесь, рядом, у нас получилось!"
     
      Часть третья:
      Встреча пары-мастеров важное событие. Если бы сейчас рядом с Еларин и Евграном находился какой-нибудь поэт-романтик, он бы описал это так: "Их глаза встретились и зажглись неистовым огнем, руки потянулись навстречу друг другу, а вслед за руками потянулись и их души, чтобы соединиться и образовать крепчайшую эмоциональную связь, которую не разорвать вовек. Смотреть на первую живую встречу двух идеально подходящих друг-другу существ, пары-мастеров, смотреть на образование единого организма из двух, на соединение родственных душ - волшебно". Но никакого поэта рядом не было, а обыкновенный люд был больше увлечен происходящим на помосте представлением, чем на встречу какой-то парочки. Они рассматривали друг друга - одежду, лицо, фигуру, держа на устах легкие улыбки. Он стоял на сцене, она в толпе, но оба чувствовали, как в тот момент вся радость от произошедшей наконец-то встречи, все эмоции и переживания становятся невидимой крепкой ниточкой, которая крепко-накрепко их связала. "Я переживал за тебя." - Скажет он ей, случайно показав картинку, как он оббегал утром весь район в ее поисках. " Я искала тебя." - Ответит она ему.
      Однако забывать об окружающем мире не стоило. Парень все еще стоял на помосте, участвуя в представлении циркачей. Его схватили за руку и поставили перед огромным деревянным щитом. Представление обычное - будут метать ножи в щит, обрисовывая фигуру стоящего перед ним человека. Однако такое народу всё равно нравится. Циркачу-метателю подали кожаный пояс, в котором было двадцать кинжалов, а тот повернулся к щиту спиной. Еларин стояла и ничего не понимала. Она задавалась вопросом о том, что сейчас будет происходить - в ее мире таких развлечений не было, а что-то новое и непонятное всегда вызывает опаску, тем более, что в этом участвует ее друг. "Что сейчас будет происходить?" Он ответил: "Ничего страшного, тот парень будет метать ножи в щит позади меня, обрисовывая ими мою фигуру. Это развлечение, не бойся!" И хотя ей объяснили, девушка все равно не переставала переживать. Сама возможность разговаривать с Огоньком мысленно была невероятной и казалась бредом воображения, поэтому его заверения не казались достоверными. И все же верить хотелось, поэтому Еларин приняла компромиссное решение: следить магически, и если будет опасность для ее друга - изменить траекторию полета ножа. Повернув голову вбок, Евгран мог прекрасно видеть Металлик. Он следил за ней, за каждым проявлением эмоций и чувств, что удавалось заметить на ее лице - таком же холодном и недвижимом, как и ее магическая способность. Смотреть на подругу было интересно - за все время знакомства он впервые видел ее лицо, и все, что он еще о ней не знал, он старался впитать в себя поскорее, чтобы дополнить ее образ в своем сердце и голове до полной картинки. Он думал о том, что она красивая и кажется маленькой и хрупкой, хотя знал, какая сила спрятана в этом теле. О том, что она наконец-то рядом, а он даже не может именно сейчас, в этот момент - когда ему так хочется, подойти и взять ее хотя бы за руку, ведь мешает это идиотское представление циркачей, в которое его втянули. Взрывной характер заставлял его вспыхивать от раздражения, что он не может получить желаемого именно сейчас, а потом успокаиваться от мысли, что теперь у них огромное количество времени. Он даже не заметил, как рядом с его головой воткнулся первый нож. А у девушки в этот момент сжалось от страха сердце, ведь нож воткнулся в паре сантиметров от носа Огонька. Кинжал за кинжалом втыкался в щит позади ее друга, а ее сердце каждый раз замирало от страха, и вновь запускалось в бешеном ритме. Говорят, если очень ждать беды, то она придет. Так и случилось: рука циркача дрогнула, и кинжал полетел мимо намеченной цели. С ужасом глядя на нож, Еларин потянулась к нему магией, стараясь увести его далеко в сторону, но не успевала. Она смогла сдвинуть его совсем чуть-чуть, только чтобы нож вонзился в миллиметре от бедра ее друга. Толпа взревела: такой опасный бросок, так интересно. И лишь девушка пыталась справиться с эмоциями, радуясь тому, что успела, да циркач с ужасом смотрел на нож, воткнувшийся в щит и едва не проткнувший бедро человека. Зато Евгран сполна прочувствовал состояние подруги, ощутив ее эмоции по связи, которая все лучше и лучше начала работать, и сам понял - чего только что избежал.
      Парень, затащивший его на сцену, хлопнул по плечу, благодаря за помощь. Ухнув и присев от мощи хлопка, огненный маг спрыгнул со сцены возле своей подруги, собираясь позвать ее посидеть в трактир. К ним пробились его друзья, и, чтобы пресечь их действия, по дальнейшей прогулке по ярмарке, сказал:
      - Я с утра не ел, так что сейчас мы идем в трактир.
      Никто возмущаться не стал. "Мне надо забрать Леля." - сказала ему подруга и указала рукой за границу толпы. Ребята странно на нее обернулись, размахивающую рукой без слов, будто только сейчас заметили. Но еще больше они удивились, когда Евгран кивнул, и направился в указанную девушкой сторону. Выбравшись из толпы, они направились к крайнему переулку, который сейчас был пустым. Оттуда вышел огромный лев, тело которого было сделано из металлических пластин разных размеров и форм. Испугаться такого - раз плюнуть. Даже Евгран удивился, хотя примерно представлял чего ждать, ведь его подруга не раз рассказывала ему о своем питомце. Еларин же провела рукой по металлической острой гриве, не получив ни царапины. Лев замерцал и перестал обращать на себя внимание. Направив взгляд туда, где знаешь что он точно стоит, ты его видишь, но стоит отвести глаза и тут же забываешь, что кого-то видел.
      Путь до трактира был не долгим. Недалеко от площади было приятное заведение, где они смогли найти свободный столик. Заказав еду, ребята стали рассказывать, как из толпы смотрелось представление, в котором их друг участвовал, про себя удивляясь, что это за девушка, и почему она постоянно молчит, так же как и их друг, в принципе.
      День прошел спокойно. После трактира ребята погуляли по ярмарке, посетив все самые интересные места, зашли в оружейные ряды, где Еларин приобрела себе два десятка стрел, и в ювелирный, купив несколько ограненных крупных камней. Девушка в основном молчала, разглядывая новый и неизвестный ей мир. Здесь все отличалось от привычного уклада жизни: люди улыбались, воздух чище, не было такого скопления металлов, а главное - рядом был ее любимый. Да, она давно призналась себе, что испытывает к своему другу нежные чувства, именно поэтому она так резко отреагировала на ультиматум отца о замужестве. Но сейчас, спустя всего лишь полдня, девушка воспринимала свой далекий родной мир лишь как плохой сон, радуясь тому, что теперь она сможет жить по-другому.
      Когда солнце начало клониться к горизонту, Евгран потянул подругу к себе домой. Его отец еще не вернулся из-за стен, но мать была дома:
      - Мама, познакомься, это моя подруга. Она...э, приехала из далека, и ей негде пока остановиться. Можно у нас? - Еларин спряталась за спину друга, когда темноволосая женщина, хозяйничающая на кухне, обернулась. И никого не увидела:
      - Ой, сынок, а где же она? - Выйти из-за надежного убежища девушке все же пришлось, она слегка поклонилась:
      - Добрый вечер, уважаемая. Мое имя Еларин, рада с вами наконец-то познакомиться!
      - А почему ж наконец-то, а? - Подмигнула женщина, широко улыбаясь и наблюдая за постепенно пунцовеющем лицом сына.
      - Ваш сын много о вас рассказывал. - Потупилась девушка, только сообразив, что сболтнула лишнего. Поймала полный укоризны взгляд друга и вздохнула: "Я нечайно!"
      - Евгран, это когда же ты успел? Ладно, детки, идите умойтесь, да за стол садитесь, сейчас готово будет.
      В соседней комнатке висел небольшой умывальник, и на подставочке лежал кусочек душистого мыла. Ополаскивая руки, девушка решила все-таки познакомиться:
      - Значит, тебя зовут Евгран? - Приподняла она бровь.
      - А ты - Еларин. - Ответил тем же огненоволосый. - Пойдем, покажу дом, пока готовится.
      Дом был и правда хороший. Два этажа, три комнаты и ванна на втором этаже, а на первом кухня, кладовая и еще одна комната. Евгран показал девушке ее комнату, в которой она оставила свои вещи и Леля, познакомил с Огирой, огненной подругой-элементалем, и представил отцу, который как раз вернулся домой. На ужин была тушеная в духовке свинина с картошкой и овощами, пенный холодный квас и свежий хлеб. Девушка с трудом сдерживалась, чтобы вести себя за столом прилично, а Евгран посмеивался, получая по связи чувство восторга, которое испытывала его подруга.
      - Молодежь, вы на площадь пойдете? Там сегодня танцы будут. - Голос у отца семейства был богатый и мягкий, совсем не подходящий для человека такого щуплого телосложения.
      - Да, папа, мы сходим. Хотя бы просто посмотреть. - Решил за двоих огненный маг: "У тебя собой какое-нибудь платье есть?" Получив утвердительный ответ, он отправил девушку переодеваться, мужественно оставшись терпеть допрос с пристрастием от родителей о своей подруге.
      Площадь, где проводились танцы, была той же, где днем выступали циркачи. Теперь на этом помосте устроились музыканты, а вокруг танцевали девушки и парни, кто парочками, а кто и поодиночке. Парочка магов гуляла по краю, когда реальность вокруг них пошла складками, и они оказались в непонятном и незнакомом месте, лишенном красок и привычных видов. Перед ними стоял высокий мужчина в доспехах, с огромным мечом на бедре, ярко-рыжим цветом коротких волос и желтыми глазами. От него исходила мощная аура, вызывающая желание съежиться, став как можно незаметней, и не попадать в сферу внимания существа. Эта аура тормозила работу сознания, отнимала возможность двигаться, создавала ощущение ничтожности в бытие миров. Бог, а это был бес сомнения Бог, обратил на них свой взор и пригасил излучение своей сущности:
      - Я Морнар, Бог войны. Я пришел, чтобы заключить с вами Договор. - Начал говорить он. - Вы есть пара-мастера, идеальная пара, часть квадриума, задача которого поддержание порядка в мирах там, где Боги не могут вмешаться. Вы последняя надежда миров. Согласны ли вы заключить Договор о вашем предназначении и выполнении обязанностей, ради которых были рождены?
      Отказать божеству было невозможно. Дело даже не в том, что он вещал об их предназначении или из-за давления его сущностью. Просто это был Бог, и его вопрос воспринимался подсознательно так, что даже мысли об отказе не было. Синхронное, на выдохе "Да", и перед каждым из юной пары появился свиток, под которым нужно было подписаться пером. Руку кольнуло болью, когда ставили свою подпись, ведь такой Договор может быть подписан только кровью. Свитки исчезли, и в ладонь опустились кольца:
      - Квадриуму подготовлен дом в одном из миров, - продолжил Морнар, - в котором вы будете жить и учиться, пока не станете окончательно готовы. Это, - Божество кивнуло на кольца, - телепорты в ваш дом. У вас есть сутки по исчислению времени этого мира, по истечению которых вы должны активировать портал и перейти по нему в ваш дом, где познакомитесь с остальными пара-мастерами и учителями. Вам полагается подарок. На этом все, подробности узнаете позже.
      И мир вновь вернулся на круги своя. Все так же вокруг них была толпа молодых людей, которые лихо отплясывали под задорную музыку, только меж лопатками жгло, да жизнь навсегда поменялась. Ведь они оказывается - пара-мастера. А кто во всех мирах не знает о Последней Надежде?
      Ни о каких танцах теперь не могло быть и речи. Вернувшись домой, они сообщили ошеломительную новость родителям Евграна. Их ошеломленные лица были достойным отражением лиц молодых людей. Отправляться решили утром на следующий день, а пока юный огненный мастер пошел складывать свои вещи. Еларин же рассказывала историю своей жизни отцу и матери своей пары, как они познакомились, как она жила и каков ее мир.
      Утро в этом мире проводило их оставшимся на языке вкусом свежих блинчиков с черничным вареньем и полными слез глазами матери Огонька. А другой мир встретил крыльцом огромного дома с резными деревянными дверьми и роскошным садом.
  

Глава вторая: Противоположная пара.

      Часть первая:
      Иногда удивляешься, какие же люди корыстные. И лживые. Когда ради достижения своей выгоды они готовы ломать в прах жизни других, не испытывая никаких мук от этого. Мне должно было исполниться шесть, когда моя жизнь изменилась. К лучшему или к худшему - тогда сказать было невозможно, ведь когда что-то происходит, ломая устоявшиеся привычки и образ жизни, это всегда попервой плохо.
      Отца объявили изменником. Просто кто-то, в угоду своим желаниям, сфабриковал ложные доказательства в преступлении отца против короны, а папу даже слушать не стали. Даже шанса доказать свою невиновность не предоставили. Ему, и трем его сыновьям, как соучастникам, объявили приговор и на третьи сутки казнили. А то. Что у мужчины оставалась красивая молодая жена и маленькая пятилетняя дочка, никого не волновало. Женщине беспощадно дали трое суток на побег из страны, по истечении которых объявлялась охота за ее головой, и головой ее пятилетней дочери.
      Трех суток нам не хватило. Нас пожалели - так мне кажется. Ведь могли объявить, что такие-то такие-то являются преступниками на территории королевства, и им дается трое суток, после которых охота разрешена. Но нет, объявили об этом только через отведенное нам на побег время, и пока гонцы и глашатаи разнесли эту весть по стране, мы почти успевали выбраться. Нам не хватило всего лишь каких-то двенадцати часов.
      Это ужасно - сидеть маленькой беспомощной девочкой, привязанной к дереву, и наблюдать, как пятеро небритых больших мужчин пускают твою маму по кругу. Под конец она бросили ее рядом с моим деревом, чтобы я могла наблюдать за ней. Бледная, измученная, с невидящим взглядом и со следами от побоев на обнаженном теле - вот что представляла из себя моя мама теперь. Они сломали ее, изнасиловали, морально изуродовали. Сильная и гордая молодая дворянка из богатого рода стала просто брошенной у дерева сломанной куклой. Разум ее оставил - она ни на что не реагировала: ни на мой зов, ни на мой плач или крик, ни даже на прикосновения этих ублюдков. А те, после того как немного передохнули, вновь стали пользовать ее. Даже мне досталось - я отвлекала их своими криками, потому мне просто отвесили хорошую затрещину, от которой в глазах все смешалось, а в ушах слышался звон.
      На той поляне мы провели двое суток, прежде чем нас связанных перекинули через круп лошадей и отвезли в ближайший мелкий городок. Мама к тому времени уже больше похожа была на труп, чем на живого человека. Меня же постоянно тошнило и кружилась голова. Дорога заняла не так уж и много времени, но для меня она показалась вечностью. Что может маленьких ребенок знать о предстоящем событии? Много, ведь казни - это одно из любимых развлечений аристократов, на такие мероприятия было принято являться всей семьей, даже грудные младенцы не исключение. И пусть не все любили такие представления - их любил король, а потому никто не посмеет не явиться. Так что я вполне конкретно представляла, что будет дальше. Маму повесят, скорее всего, а меня продадут куда-нибудь в рабство. Например, к степным кочевникам.
      Хотя, надежда умирает последней. Я до последнего надеялась избежать такой участи для нас обеих. Мать ни на что не реагировала, ее глаза потухли, а лицо перестало выражать вообще что-либо. И когда нас поместили в сырую темницу в здании стражей, она оставалась пустой. В камере царил жуткий холод, уже под вечер к головокружению и тошноте добавился жуткий надрывный кашель, меня колотило то от холода, то от жары. Пытаясь согреться, я прижалась к маме, но она была холоднее, чем даже каменный стены. Но была жива. Ночью я не могла заснуть, я сидела в углу, свернувшись калачиком, и тихонько плакала. От жалости к маме, от тоски по папе и старшим братьям, от холода и горя. Я знала, что дедушка, мамин папа, пытался помочь. Что он хотел забрать нас к себе, пусть и отлучив от столичный жизни, отправив в дальнее имение. Но ему не позволили. Для аристократов это стало еще одним развлечением - спасутся или не спасутся, успеют сбежать, или все-таки отловят и вернут в столицу, где наглядно казнят, так же как и отца семейства. Не спаслись, и теперь наконец я это поняла. Помощи ждать было неоткуда.
      Когда утром в камеру зашли стражи и вывели нас на улицу, я уже ничего не могла сделать. Нас посадили в закрытую черную повозку и вывезли из города. Тихонько покачиваясь в такт размеренному движению узилища, иногда подпрыгивая на особо глубоких ухабах, я лежала и ни о чем не думала. За трое суток все слезы закончились, голова нещадно болела, а кашель вызывал судороги по всему телу. Было ужасно холодно, не смотря на то, что на улице царило жаркое лето, тонкое платьице согреть не могло, а на безучастное тело матери даже глядеть не хотелось. Во мне плескались жуткая обида на нее, что она не захотела, не смогла бороться с неурядицами ради оставшейся в живых дочери, и жалость из-за ее теперешнего состояния. Мне хотелось, чтобы она обняла меня, приласкала, погладила изящной ручкой по голове, и заверила, что все будет хорошо, что мы выберемся, сбежим и будем жить счастливо. Но она молчала, и даже не пыталась выбраться из той пучины, в которую погрузилась, а я ничего не могла сделать. Мы ехали три дня. Пару раз в день мы делали короткие остановки, во время которых нам разрешалось сходить в туалет в кустики, и давали еду, которая была вполне нормальной: хлеб, вяленое мясо и вода. Спать получалось редко, постоянная тошнота сводила с ума, а лихой посвист возницы вызывал безотчетное желание либо зарычать, либо заорать. Но просто не было сил. С каждым днем я все сильнее слабела, не хватало сил ни жевать скудную пищу, ни ходить, ничего. Кашлять я стала с кровью. Так как никакого платочка у меня собой не было, подол платья мне его заменял. Само платье то стало пыльным и грязным, так и понизу еще были кровавые разводы.
      Путешествие наше закончилось на четвертый день. Когда нас вытащили на свежий воздух, у меня едва-едва хватило сил удивиться, что мы не в столице, а в каком-то поместье, которое лучше было бы назвать замком: крепостная стена, большой двор, каменные стены дома и высокие башни. От глотка свежего воздуха я закашлялась - привыкнув к спертому воздуху повозки, свежесть стала отравой для организма. Кашель сотрясал мое тело все сильнее, и в конце концов меня окружила благословенная тьма - я провалилась в беспамятство.
      Очнулась я внезапно. Смутно помня редкие моменты просветления сознания, когда вокруг меня были какие-то люди, которые меня осматривали, поили горькими или сладкими отварами, жидкими супчиками или меняли белье. Лежала я на мягкой кровати в небольшой светлой комнатке, повернув голову в сторону, я увидела женщину, дремавшую в кресле. Попытавшись позвать ее, я лишь захрипела, а потом зашлась в кашле. Но, не таком как раньше - крови больше не было. Женщина, оказавшаяся моей сиделкой, мигом подскочила с кресла, и помогла выпить травяного отвара. Марта, а именно так она представилась, попросила меня полежать спокойно, пока она зовет хозяина, и вышла. Я же - удивлялась. Нас же должны были везти в столицу, где потом казнили бы. А сейчас я находилась в богато обставленной комнате, у меня была сиделка, и меня лечили. После осознания, что я теперь всего этого лишена, после смерти отца и темницы, я уже смирилась, что ничего хорошего меня не ждет, и вот - богатый дом, а если чуть напрячься, то вспоминается большой замок, который я видела, выходя из тюремной повозки, и логично было бы предположить, что в этом замке я и нахожусь. Мысль о маме приносила легкую боль в сердце, но я старательно гнала от себя эти мысли, надеясь все же узнать где она, и что с ней случилось.
      В дверь постучались, и спустя пару секунд открыли. На пороге стоял мужчина явно благородного происхождения, лет пятидесяти, как и мой отец, с небольшой бородой и яркими зелеными глазами, сейчас наполненными какой-то печалью. Исходя из слов сиделки, которая сейчас виднелась за спиной мужчины, это и был хозяин замка, в котором я находилась. Он оказался жителем соседнего королевства, графом, хорошим другом и должником моего отца. Узнав о случившемся с его другом несчастье из письма дедушки, он поспешил нам на помощь, но не успел. Нашел нас только в том городке, в который нас привезли охотники за головами, изувечившие мою мать. Он выкупил нас у градоправителя, и в той закрытой повозке нас везли к нему в поместье. Он сказал, что теперь мы будем жить у него, что и обо мне, и о моей матери позаботятся, и что хотя бы так он сможет выплатить долг моему отцу, пусть и посмертно. Этот разговор отнял все имеющиеся силы, и я вновь уснула. Мне снилась Тьма. Она была ласковой и теплой, она успокаивала и забирала боль из тела, принося спокойствие. Она не звала меня куда-то за собой, наоборот, обещала всегда быть рядом и помогать мне. Она предлагала мне свою дружбу, и я согласилась. Она скользнула ко мне внутрь, и свернулась уютным клубочком вокруг моего сердца.
      В горячечном беспамятстве я провела неделю. Еще три мне понадобилось, чтобы полностью прийти в себя после болезни. Тогда же я познакомилась со всеми членами семейства человека, поселившего нас с мамой у себя. У графа была дочка моего возраста, которую звали Эмвейн, старший сын Эргайл и отец - дедушка лет семидесяти, довольно бодренький, даже самостоятельно передвигающийся по огромному замку.
      Маму я увидела в тот же вечер. За тот месяц, что мы не виделись, ей стало лучше. Кожа потеряла тот трупно-голубой цвет, который у нее был, даже на щеках виднелся легкий румянец от натопленной комнаты. Ее глаза немного посветлели, исчезла белёсость, она сидела в кресле возле камина и занималась вышиванием. Мне сказали, что она так и не заговорила ни разу с тех пор, как начала хоть на что-то реагировать. Физические повреждения ей смогли вылечить, но с душевными помочь никто не мог. Она все так же не слышала и не видела меня, продолжая вышивать какие-то ужасы на тонком шелков полотне. Мама же стала первым человеком, в которого я заглянула с помощью Тьмы в себе. Устав пытаться дозваться матери и выплакав все накопившиеся слезы, я почувствовала Ее там, внутри, свернувшуюся кольцом вокруг сердца. Я позволила Ей забрать мою боль из сердца, взамен она показала мне мою другую маму. Яркие краски как-будто исчезли из мира, все потускнело, но зато очень четко было видно все тени в комнате, и всю черноту в душе моей матери. Она была полностью черной, ни одного светлого пятнышка, ни одного просвета, который позволил бы мне надеяться, что она сможет еще прийти в себя. Моя мама была мертва душой. Я ушла из ее комнаты с чувством, что навсегда потеряла что-то очень важное, что у меня было.
      Ночью мне приснился мальчик. Светловолосый, короткостриженный, с удивительно чистыми голубыми глазами. Только его лицо было прикрыто ослепительно белой маской, и как не пытались мы назвать свои имена - у нас не получилось. Он стал мне сниться каждую ночь. Он - яркий, чистый Свет, и я - темная, неразговорчивая Тьма. Но все же, мы смогли подружиться. Мы смогли поверить друг другу, рассказывать о себе, учиться обращаться с нашей магией - мы учились всему этому вместе.
      Граф оказался светлим человеком, у него, так же как и всего его семейства, было очень мало темных участков на душе. В Эмвейн вообще еще не было тьмы. Мое общение с Тьмой больше походило на договор: если мне от нее что-то нужно было, она мне это давала, взамен забирая эмоции из моей души. Я была очень эмоциональной, но Тьма забирала излишки. Мне нужно было спрятаться от глаз обитателей замка, и я просила помощи у Тьмы, а она помогала мне завернуться в окружающие меня тени так, что меня никто не видел, будто меня вообще не было. Я как то посмотрела на гостя графа теневым зрением, и увидела очень свежее темное пятно на его душе, а Тьма мне предложила возможность узнать из-за чего это пятно. Я узнала, рухнула в это пятно и будто на картинку смотрела, как этот человек отдает приказ бросить молодого невиновного мальчишку в темницу, дав перед этим ему пятьдесят плетей. Двадцать плетей для взрослого человека - это уже очень плохо. Пятьдесят плетей взрослому - шанс пятьдесят на пятьдесят выживет или умрет. Пятьдесят плетей ребенку - стопроцентная смерть. А этот человек даже не попытался узнать правду, виновен мальчик или нет, поверил клевете управляющего, и вынес наказание. За это знание я расплатилась обмороком и эмоциональным истощением на два дня. Впредь я была осторожнее с этой моей способностью, хотя и знала, что первое использование какой-то новой возможности Тьмы всегда самое дорогое, потом становится легче платить.
      В восемь лет я осознала, что нужно уметь себя защищать. Владей моя мама хоть каким-то холодным оружием, она возможно смогла бы отбиться от тех охотников за головами, и никогда не стала бы живым мертвецом. Потому я истово хотела научиться драться. С этой просьбой я и пошла к графу, обстоятельно изложив ему все аргументы в пользу моего решения. Меня внимательно выслушали и согласились. И спросили, какую форму обучения я бы предпочла: с учителем в замке, или военная школа-интернат. Думала я долго, но в конечном итоге выбрала школу. Граф расстроился, я это видела, но не понимала почему. Оказалось, хозяин замка решил, что мои аргументы достойны, и что он хотел бы обезопасить и свою дочь. А потому Эмвейн отправлялась в школу вместе со мной.
      Самым простым в школе оказалось выбор оружия. С магией я не сталкивалась, да и негде мне было ее встречать, кроме как у себя, а потому магический туман, который и определял идеально подходящее оружие для человека, стал для меня неожиданностью. Моим оружием стал короткий меч, небольшие диски, которые при нажатии на определенную спрятанную кнопочку становились метательными пятилезвийными звездочками и иномирное оружие, стреляющее заостренными с одного конца цилиндрами - винтовка. Правда такое оружие в нашем мире было довольно дорогим, но в коле имелось несколько тренировочных штук, так что обучаться я обучалась, но даже не надеялась в будущем иметь такое у себя. Сказать по правде, первый год обучения в школе стал самым ужасным из всех в моей жизни. Подъем с рассветом, долгий бег, легкий завтрак и снова занятия. Нас готовили к тяжелым дальнейшим тренировкам, просто укрепляя наши тела, но и это было тяжело. Каждый вечер, приползая с занятий в нашу с Эмвейн комнату, сил хватало на холодный душ и сон. И во сне, встречаясь со своим Светлым другом, устававшим на своих тренировках так же как я, нас хватало только на то, чтобы умоститься вдвоем на кресле, и, приобнявшись, заснуть. Спать во сне, это наверно странно, но то место, в котором мы встречались, нами воспринималось, как другая реальность, потому там было возможно всё. Тренировки с деревянным подобием нашего дальнейшего оружия начались только спустя полгода, когда наши тела достаточно окрепли. Привыкшие уже к прежним нагрузкам, новые задания вновь заставляли нас передвигаться медленно, чуть ли не как улитки ползком, из-за сотрясающихся в судорогах мышц.
      Тринадцатый год жизни стал годом перехода на новую ступень мастерства. Обучение в школе воинов длилось уже пять лет, мы имели третью ступень, и имели возможность ненадолго отлучаться из интерната в замок графа. В тринадцать же мы получили четвертую ступень, и совершенно новые методы обучения. Мне граф подарил собственную винтовку на день рождения. Я была так ему благодарна, что забрала тьму из его души. Как я это сделала - не знаю, но в итоге в нем больше не было черных пятен. Вряд ли граф что-нибудь почувствовал, но я была рада, что хоть как-то смогла отплатить ему за такую щедрость. Еще одним подарком стал рисунок, внезапно появившийся на предплечье. Две вертикальные палочки рядом, а над и под ними горизонтальные - вот такой знак. Я увидела его утром, проснувшись после особо длительного общения со Светлым. На следующую ночь он показал мне точно такой же знак на своей руке.
      За полгода до шестнадцати мы выпустились из школы. Со своим именным оружием, гордым званием дипломированного воина - разведчика я, и авангардчика - Эмвейн. И тут граф дал нам новое задание: он сказал, что воинскому ремеслу мы обучились, а грамоту на должном уровне не знаем. Нет, конечно, как дворянки, мы умели и читать и писать, но в восемь лет этих знаний не так много, а в интернате было не до таких знаний. Потому нам стали преподавать и другие науки: историю, географию, танцы и этикет, физику и математику, и даже дипломатию. Знания - это интересно, а посему мы с молодой графиней поглощали их с удовольствием. Но, привыкшие к постоянным нагрузкам, девать лишнюю энергию было некуда, потому мы постоянно искали приключения.
      На шестнадцатый день рождения мы их нашли. Недалеко от замка был грот, в котором, по слухам из принадлежавшей графу деревеньки, жило чудовище. Деревенские мальчишки посвящали друг друга в члены ордена, сражающегося с монстрами, и ритуалом посвящения была ночь подле этого грота. Конечно, нам с Эмвейн стало интересно, и мы пошли туда именно ночью. Сам грот оказался заурядной темной пещерой, протяженностью в пару километров, и ничего такого интересного мы не нашли. Поначалу. На самом деле для Эмвейн ничего интересно и не нашлось, но только не для меня. В самом конце грота был глубокий колодец, дна которого не было видно для простого человеческого глаза. Но теневое зрение у меня намного острее - там, внизу, кто-то был. Я потянулась туда своей Тьмой, мне стало так интересно, что подумать о последствиях даже не пришло в голову, меня сто-то неудержимо влекло вниз, мне жизненно необходимо было узнать кто или что там. Там была змея. Сотканная из Тьмы, материализованная в живом мире, она была антрацитого-черного цвета с изумрудными полосочками и с плечо толщиной. И ей, запертой в этом колодце, было неимоверно скучно. Я забрала ее собой. Опустив в колодец темные жгуты магии, я помогла ей выбраться наверх, взамен потребовав клятвы быть послушной мне. Она обещала, и я ее забрала собой. Руда могла становиться невидимой для обычных людей, потому она предпочитала в основном висеть кольцами на моих плечах. Притом, что и веса ее я практически не чувствовала.
      Светлый перестал мне сниться. Я успела испугаться, проснувшись утром и поняв, что ночью я его не видела. Но, стоило мне только подумать о моем друге, как успокоилась: в зеркале, что висело в моей комнате, больше не отражалась я, там был мой друг. Все так же в белой маске, с короткими белыми волосами, только помещение было другое - не привычная для нас комната с камином и книжными стеллажами, а, как я поняла, его собственное жилище.
      Очень тяжело было после долгой разлуки видеть мать. В те редкие приезды в замок, когда нас отпускали из школы, я старалась не тревожить ее. Изредка лишь, пару раз в неделю, я брала ее под ручку и выводила на прогулку. Она все так же не говорила, все таким же отсутствующим был ее взгляд, все такой же черной душа. От человека в ней ничего не осталось. Иногда, когда Тьма забирала у меня через чур много эмоций, оставляя мне голый разум, я не понимала - зачем граф содержит, тратится на такое бесполезное существо, как моя мать. Зачем он платит докторам, чтобы те поддерживали подобие жизни в теле моей матери - милосерднее было бы ее отпустить. Потом, конечно, я ужасалась от того, что так думала, ведь это моя мама. Но все же вновь возвращалась к таким мыслям и понимала, что они, в принципе, правильные. Да, жестокие, но отражающие реальность.
      С графской дочкой у нас была разница возраста в половину месяца. И всегда мы праздновали этот день вместе. Нет, конечно, в кругу семьи поздравляли по отдельности, но так как я - весьма неожиданно для меня - была принята в семью графа, официальные мероприятия проводились после моего дня рождения. День моего дня рождения прошел спокойно. Мы собрались в столовой, был прекрасный вкусный ужин, граф и его семья надарили мне кучу подарков. А вечером я почувствовала беспокойство. Мне казалось, что кому то, кто важен для меня, грозит опасность. Я металась из угла в угол в своей комнате, выглядывала в окно, искала магией в замке опасность, искала хоть малейшую угрозу, самонадеянно думая, что смогу защитить. А когда, бросив взгляд на зеркало, я увидела тот ужас, что в нем отражался...Я видела, как мой Свет, привалившийся спиной к зеркалу, собирается взорвать огромный шар света, собираясь отдать свою жизнь в обмен на жизни уродов, что проткнули его живот мечом насквозь:
      - Прости, Темная моя Ночь, мы все-таки с тобой не увидимся.
      Из моего горла вырвался громкий вопль. Я кричала, желая чтобы мой Свет исчез из того ужаса, что его окружает, чтобы оказался сейчас рядом со мной, чтобы не погиб, потому что без него моя жизнь станет серой и тусклой, мой Свет уйдет из моей жизни, как обычный свет уходит из темной комнаты. На мои крики прибежали граф и Эмвейн. Им открылась удивительная картина: я стояла, прижав руки к зеркалу, будто пытаясь обнять отражавшегося там светловолосого парня, которого заливала кровь. Мою фигуру окутывал плотный купол Тьмы, волосы шевелились на невидимом ветру. А свет, отвлекшись на мои крики, отправил свою магию не во врагов, а в зеркало, ко мне. Действуя понаитию, я направила против его Света свою Тьму, и, на столкновении магий, я почувствовала, как мои руки и впрямь обняли друга за плечи. Дернув его на себя, я повалилась на спину, чувствуя тяжесть его тела на своем.
      Первое, что я увидела после вспышки столкнувшихся магий, это огромная рана на животе моего Света. В комнате, во все глаза смотря на происходящее, стояли мои приемные родственники. Едва сдерживая слезы, я попросила позвать лекаря, ведь я так старалась не дать ему умереть:
      - Отец, - я впервые его так назвала, - пожалуйста, помоги ему!
     
      Часть вторая:
      Наш мир странный. Когда то его населяли многие расы: люди, дивные эльфы, подземные гномы, кровавые орки. Но сейчас все эти народы ушли в историю, остались только живучие, как тараканы люди. Магические катаклизмы, сотрясавшие землю в последней войне магических и немагических рас, оставило от обитаемой цветной планеты двуцветный шар: белоснежно-холодную половину и жгуче- желтую пустыню. На одной половине всегда царит холод и снег, но другой засушливая пустыня с колючим песком. Но люди - твари неистребимые. И в конечном итоге смогли приспособиться и под такую среду обитания. На обеих сторонах строились города - под пустынями и под снегами. Льдистые и песчаниковые замки. Человечество отходило от войны, восстанавливало образование, искусства и другие сферы деятельности.
      И если первую пару тысяч лет песчаный народ и снежный жили в мире, то потом вновь начались дрязги. Сначала не поделили одно, потом второе, потом кто-то кого-то обидел. И закончилось все стычками вооруженных отрядов на границе, переросших впоследствии в партизанскую войну.
      Наша семья жила пусть и на границе, но далеко от места боевых действий. Никто и никогда не видел, чтобы песчанники появлялись в наших краях. На наше поселение даже Снежное правительство не обращало внимания, будто нас и не существует вовсе на карте. Конечно, ведь недалеко от нас Мертвая Пустошь. Ничего особенного, просто протяженная на много тысяч километров мертвая земля, так и не восстановившаяся после магической войны. Ничего живого на ней не обитало, а вот мертвых монстров было хоть отбавляй. Каждый ребенок в нашей деревне, как только вставал самостоятельно на ноги, тут же учился держать оружие. Потому что мертвы крысам закон закрытых земель был не писан, они лезли оттуда дуром, уничтожая отравой своих тел и так скудные запасы еды.
      Я смутно помню тот момент, когда о нас все-таки вспомнили. Приехал в наше поселение человек, который объявил приказ, что все мужчины старше шестнадцати лет обязаны отправиться на обучение, а потом вступить в ряды армии. Тогда уехали отец и мой старший брат. В деревне же оставались мать и сестренка, которая была на пару лет меня старше. Даже стариков забрали - хотя я искренне недоумеваю почему. Чем они могут там пригодиться, еле держащие себя на ногах?
      И словно те же Пустые Крысы, спустя пару месяцев нашу деревню разграбили пустынники. Взрослых всех убили, так же как и детей старше восьми лет. А тех кто младше - забрали собой, в том числе и меня. Мне тогда шел шестой год, а те кто постарше объясняли, что мы еще сможем приспособиться к горячему солнцу и невыносимому зною пустынных земель, что нас забирают как военный трофей и бесплатную рабочую силу, как рабов.
      Нас отбили. И хотя пустнынники успели вернуться на свои земли и довольно далеко уйти от границы, снежные догнали и отбили своих маленьких детей. Те семнадцать часов, что я провел на той стороне, стали для меня самым ужасным воспоминанием в моей жизни. Ничто впоследствии не могло сравниться с тем ужасом и тем состоянием, в котором я пребывал, побывав на жарком палящем солнце той стороны. Отбить нас отбили, но из-за такой резкой смены температур, дети, не приспособленные к таким нагрузкам и стрессам на организм, заболели. Многие умерли, но больше половины осталось. Я тоже болел, однако смог очнуться и потом сознательно бороться с заразой. Согласитесь, ребенок в шесть лет вполне мог подумать, что он тронулся умом, когда после таких изменений в своей жизни (убитых на глазах матери и сестры, резкие смены климата и тяжелая болезнь) ему стали чудиться светлые пятна. Когда холодные температуры теперь стали чувствительно колоть своей яростью, солнце стало греть намного больше, а окружающий мир периодически подергивался туманной дымкой и становился светло-ярким. Это чуть позже я стал понимать, что это не сумасшествие, это просто я вижу то хорошее и яркое, что есть в окружающем мире, что могу этим светом управлять, давая или отнимая у людей их Свет.
      Мне стала сниться девочка, с удивительно длинными черными волосами и глазами, лицо ее закрывала темная маска, сквозь которую было не разглядеть черты лица. А все же я чувствовал, что она близка мне, хотя ее способности были мне противоположны: она была Тьмой, а я был Светом. Мы общались, мы подружились, тренировали нашу магию в том непонятном месте, будто другой реальности, в нашем общем сне.
      Кто-то из начальства заметил, что дети, побывавшие в той переделке, стали по-другому воспринимать окружающие температуры. Из нас сделали экспериментальную группу, которую до возьми лет держали на закрытой базе на границе, заставляя привыкать к резким сменам климата, и вырабатывая акклиматизацию на обе стороны нашего мира. К восьми годам все выжившие после первой болезни дети могли свободно до десяти часов находиться на любой из сторон, не испытывая дискомфорта.
      На восьмой день рождения нас отправили вглубь страны. Нас поселили в школе воинов, где стали обучать на разведчиков-лазутчиков на ту сторону. Каждого из нас затачивали под определенное оружие, под конкретные задачи. Из нас делали идеальных солдат для борьбы с противником. Из меня делали мастера разведки и скрыта. Чуть-чуть Света, и я пропадал из фокуса внимания окружающих меня людей. Я впервые попробовал этот прием после десяти лет, и впоследствии стал пользоваться. Учась пользоваться двумя фигурными короткими мечами, которыми удобнее было драться, держа их обратным хватом, и кинжалом, я становился воином, так же как и многие мои сотоварищи.
      В тринадцать лет, после длительного разговора ночью с моей Тьмой, у меня на предплечье появился интересный знак. Две вертикальные палочки рядом, а над и под ними горизонтальные - вот такой знак. В следующем сне подруга показала мне точно такой же.
      Первые проверки нашему мастерству мы получили в четырнадцать лет. Проведя два года на границе, участвуя в постоянных стычках с песчаным народом и, по большей части выигрывая, мы стали наглядным подтверждением, что идея тренировки высококлассных бойцов с малых лет вполне жизнеспособна и имеет смысл в продолжении этого проекта. А нас отправили на дальнейшее обучение, где мы доводили наши навыки до уровня Мастера и обучались иной грамоте. Читать и писать я худо-бедно умел, потому что моя подруга частенько меня учила, когда мы отдыхали от магии. Так что мне эта наука давалась намного легче, чем моим товарищам. Да и интересно это было. Два года в зоне боевых действий - все что угодно, лишь бы не вспоминать бесконечные реки крови, виновником которых был я. Два года бесконечных убийств - даже машины для убийств устают. И я устал, а потому все, что не было связано с воинской наукой, воспринимал с радостью и энтузиазмом.
      В одной из самовольных вылазок за границы общеобразовательного учебного заведения (на которые преподаватели смотрели сквозь пальцы, если не злоупотребляли), я нашел Якко. В нашем снежном мире гуляют легенды, что существует мифический зверь с белым тигриным телом, темно-синими полосами, воспламеняющийся белым обжигающим светом. Когда я встретил такого белого тигра, то не поверил своим глазам. Но тот на меня напал. Драка была отчаянная, тигр расцарапал мне своими когтями грудь, я же несколько раз задел его кинжалом. Мне все тяжелее было уворачиваться от его огромных лап, и тогда я рискнул бросить на него ловчую сеть - одно из тех заклинаний, которые мы разработали совместно с Тьмой. И какого же было мое удивление, когда я через свою сеть почувствовал такую же Светлую силу от огня, которым горел зверь. Оставив его под сетью, я поспешил удалиться на максимально возможное расстояние, на котором я мог держать заклинание. И когда я, бросив нити управления, со всех ног побежал обратно к школе, меня догнали, уронили в снег, встав мягкими лапами на грудь, и облизали. Якко остался со мной. Его Светлый Огонь позволял ему становиться незаметным для других людей. Он видел намного дальше и слышал намного лучше чем я, а потому всегда предупреждал меня об опасности, стараясь защитить, в то же время слушаясь меня в тех ситуациях, когда его попытка помощи могла мне только навредить.
      Общение с Тьмой изменилось. Мы перестали видеться с ней во снах, теперь мы каждый вечер встречались в зеркале. На ее лице все так же была маска, и все так же мы не могли назвать своих имен. Но это не мешало нам искать каждый свободный момент для встречи, чтобы услышать голос другого.
      Спокойное время закончилось внезапно. Наш курс вызвали на передовою линию, так как стало известно, что песчанники что-то затевают. Нам было приказано сформировать группу разведки и группу прикрытия самым малым числом человек, из тех, кто выдерживает максимальное количество времени в пустыне, и отправиться в стан врага. Так как я был самым младшим на курсе, пару дней назад восемнадцать исполнилось, я мог дольше всех находиться под палящим солнцем. И потому меня определили в группу разведки. Но, толи мы облажались, толи нас просто подставили, мы попали в ловушку. Спокойно добравшись до ближайшего песчаного города и легко проникнув внутрь, мы абсолютно глупо попались местным стражам. И пусть подготовка обычных стражей не чета нашей, элитных воинов, нас задавили числом. Якко помогал мне, как мог, он прикрывал меня от особо опасных ударов, но я все равно пропустил обманный выпад, и получил клинком в живот. К тому моменту от наших групп остался только я. Я последний, и только потому, что у меня был надежный партнер в этом бою. Мой бой шел в чьем-то богатом доме, сюда меня загнали, как какую-то дичь. Понимая, что меня сейчас без жалости добьют, я вслух попрощался с единственным самым близким для меня человеком:
      - Прости, Темная моя Ночь, мы все-таки с тобой не увидимся. - Я решил, что забрать жизни этих песчанных ублюдков вместе со своей - это достойная плата за смерть моих товарищей. И когда я уже сформировал огромный световой шар, вложив в него практически все имеющиеся у меня силы, надеясь на хороший взрыв, меня отвлек оглушающий вопль из-за спины. Кричала она, сомнений не было. Кричала моя Тьма, потому что ее эмоции, всегда такие яркие, когда ее магия их не забирала, я чувствовал очень тонко. Всего лишь на мгновения я на нее отвлекся, а потом с ужасом наблюдал, как взрывной шар моей магии летит в ту, что мне дороже всего. И почему то я был твердо уверен, что не смотря на расстояние, что нас разделяет, он может нанести ей вред. Она стояла в своей комнате, прижавшись к зеркалу всем телом, а вокруг нее вилась плотными клубами Тьма. И навстречу моему свету она отправила свою тьму, а потом мир взорвался.
      Очнулся я от истеричного плача, сквозь который слышались слова:
      - ...йста, помоги ему! - Я лежал на чем-то мягком, и нежные руки обнимали меня за плечи. Это несомненно были руки моей дорогой подруги, а сбоку на меня смотрели синие глаза моего Якко. Он успел перенестись со мной в этот мир, в последний момент ухватившись за меня зубами. Я необычайно четко ощущал все эмоции моей подруги, татуировка на предплечье пульсировала легкой болью, а в голове звенел тонкий женский голосок: "Пожалуйста, не умирай! Пожалуйста, потерпи! Сейчас придет доктор, он тебя вылечит! Ты будешь жить, слышишь, ты будешь жить!". Это было так невероятно, но чем дольше я ощущал ее руки у себя на плечах, тем сильнее чувствовал, как между нами формируется и закрепляется невидимая ниточка, соединяющая наши души воедино. И, не секунды не сомневаясь в результате, ответил ей: "Не умру. Если ты так просишь, ни за что не умру."
     
      Часть третья:
      Формирование телепатической и эмпатической связи для молодого мага не стало неожиданностью, он отнесся к этому нормально, даже с радостью. А вот для молодой Тьмы услышать голос своего друга в голове было неприятно. Ведь он ответил ей на ее истеричные мысленные мольбы, а значит слышал, что она вышла из себя, что она переживает и нервничает.
      И все же, самый большой шок от всего происходящего имели не молодые Свет и Тьма, а граф и молодая графиня, наблюдавшие всю эту сюрреалистическую картину со стороны. И все же, услышав от приемной дочери впервые за все годы обращение "отец" и проникшись той болью, что пряталась в глубине ее глаз, он отправил выловленного слугу за доктором, который поселился в их замке. Доктор пришел быстро, осмотрел больного, констатировал сквозную рану на животе, невозможно быструю регенерацию тканей и прописал восстанавливающие настойки.
      Все это время у молодой магички с магическим профилем "тьма" просто не хватало сил, чтобы выпустить из своих ладошек руку молодого человека. У того все быстрее восстанавливался цвет лица, уже перестала идти кровь из раны, а сил с каждым мгновением становилось все больше.
      - Дочь, так все же, что это было? - Не выдержал молчания первым граф. Он был достаточно умен, чтобы понять, что его приемная дочка владеет магией, причем она скрывала это от них всю жизнь. И понять, почему она не захотела довериться им, он не мог. Пусть отношение к магии в их мире двоякое, но неужели она думала, что это что-то изменит в их отношении к ней? О чем он у нее напрямую и спросил.
      - Я темная, граф. Будь мое направление каким-нибудь другим - я бы сказала, но как бы Вы отреагировали на такое известие, я предугадать не могла, а потому решила молчать. Я прошу прощения, если Вы посчитаете, что я обманывала Вас. Я никоим образом не желала Вас как-то оскорбить. - Склонила низко голову девушка. Как отреагирует приемный отец на такие известия? Как ему объяснить внезапное появление молодого человека в ее комнате, да и вообще, кто он такой? Она ведь даже его имени не знает!
      - Рини, так кто все таки о-о-он? - Спросила громким шепотом Эмвейн. Склонившись к уху девушки. - Та-ако-ой красавчик! Признавайся, где такого нашла? - И эта чертовка подмигнула, всем своим видом как-бы говоря, что ей все равно, что ее названная сестра маг Тьмы. Пальцы Света тихонько сжались на ладошке подруги, поддерживая ее. "Все будет хорошо, они же твоя семья. Ты сама не раз говорила, что они светлые. И, как Светлый, официально подтверждаю их светлоту." Ответное пожатие, и девушка как смогла поведала историю их знакомства: что познакомились во сне в шесть лет, что ни имени, ни лица друг друга не знают, что друзья и что с семнадцати начали общаться по зеркалу. Что его магия - Свет, а ее - Тьма. И что ощущают друг друга половинками одного целого.
      Все слушали внимательно. Светлый - лежа в кровати, что не мешало ему беспрестанно хапать из магического поля мира лишнее количество энергии и направлять ее на регенерацию поврежденных тканей. Отец и сестра с плохо скрытыми улыбками и здоровым скепсисом, но когда девушка познакомила их со своей питомицей, сомнения во взгляде поубавилось. Появление Якко вообще ввело всех в ступор. Тьма тоже удивлялась, она слышала рассказы о белом тигре, но никогда не видела, и ей было интересно познакомиться с другом Света. Руда, свернувшись кольцами у Тьмы на коленях, подставила свою большую голову под вторую руку, требуя внимания и желая доказать, что она не менее красивая, чем тигр.
      Когда мир пошел рябью, молодые маги даже ничему не удивились. Все так же находясь на кровати, они оказались где-то, где не было ничего определенного. Никаких привычных очертаний предметов, просто белый туман, перетекающий из одного облака странной формы в другое. В этом тумане парила фигура прекрасной женщины с золотыми, словно солнечные лучи, волосами и зелеными, как изумруды глазами. От нее исходила такая аура мощи и власти, что тело простых смертных отказывалось двигаться, а мысли текли вяло. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что перед ними Богиня. Богиня, которой от них что-то нужно:
      - Я, Эрилия, Богиня Равновесия. Я здесь, чтобы заключить с вами Договор. - Начала говорить она, пригасив свою божественную ауру, и позволяя людям думать. - Вы есть часть квадриума Последней Надежды, вы есть пара-мастера. Согласны ли вы заключить Договор о вашем предназначении и выполнении обязанностей, ради которых были рождены?
      Каждый человек во всем множестве миров знает о Богах. Он сам выбирает, какому Богу возносить молитвы. И каждый человек хоть раз слышал истории о Последней Надежде миров. Каждый ребенок в детстве мечтал оказаться тем героем, которому суждено будет вместе с другими парами спасать миры. Поэтому, услышав от богини о том, что они пара-мастера, они ни на миг не задумались, чтобы отказаться. Только теперь это не воспринималось как в детстве, забавной мечтой - аура Богини Солнца заставляла прочувствовать весь груз ответственности, который ляжет на их плечи.
      - Мы согласны.
      - Это, - Эрилия указала на появившиеся перед ними свитки, - Договор. Вам нужно их подписать. Пером, которое висело ту же в воздухе, молодая пара расписалась на свитках, проглотив возглас боли, когда ладонь начала кровить - такие документы чернилами не подписываются. А Богиня меж тем продолжила:
      - Квадриуму подготовлен дом в одном из миров, в котором вы будете жить и учиться, пока не станете окончательно готовы. Это, - кивок на возникшие в руках кольца - телепорты в ваш дом. У вас есть сутки, по истечению которых вы должны активировать портал и перейти по нему в ваш дом, где познакомитесь с остальными пара-мастерами и учителями.
      Богиня уже начала растворяться в тумане, когда вновь проявилась на мгновение, и с озорной улыбкой сообщила:
      - Ах, да, вам же полагается подарок!
      А после этого молодую пару резко выбросило из другой реальности в привычный цветной мир. Вот только мир то уже прежним не станет. Они пара-мастера. "А я даже имени твоего не знаю!" - сказали они друг другу одну и ту же фразу.
      - Меня зовут Илайя, я в нашей паре Свет.
      - А мое имя Игерни, и я Тьма. - После чего дружно взглянули на телепортационные кольца. В голове крутились одинаковые мысли: что они пара-мастера, что таких пар еще три, интерес - а какие они, другие пары, и смогут ли они подружиться, и что у них оказывается теперь есть свой дом.
      - В какой паре? - Задал насущный вопрос граф. Забывать, что помимо них в комнате находится кто-то еще не стоило, но на самом деле свалившиеся на них новости и шок от их осознания вполне оправдывают невнимание молодой пары:
      - Отец, мы сейчас говорили с Богиней Солнца... - Замялась девушка, не зная как преподнести близким такую невозможную новость. Слово взял на себя молодой человек:
      - Господин граф, нам только что сообщили, что мы являемся пара-мастерами, и дали сутки на то, чтобы собраться и прибыть в наш новый дом.
      Игерни собрала вещи быстро, а Свету и собирать было нечего - никаких вещей на вылазку они не брали. К вечеру рана уже почти полностью заросла, и молодой человек смог спуститься к ужину вниз. Трапезничали все без особого аппетита. Все домочадцы, которым сообщили ошеломительную новость, тихонько переговаривались между собой, обсуждая и вспоминая девочку, которая всю жизнь прожила рядом с ними, а оказалась чуть ли не живой легендой.
      Вечером она зашла в комнату матери. Сидя у нее в ногах, молодая мастер делилась с ней всеми переживаниями и надеждами на будущее, так же прощаясь с мамой. На миг ей показалось, что мать как-то отреагировала,..но ей только показалось.
      Утром молодую пару-мастеров вышли провожать граф и его дочка. Стирая одинокую слезинку со своей щеки, Игерни помахала им на прощание ручкой и обратилась к Илайе: " Ну, нажимаем?" Получив утвердительный кивок, пара синхронно нажала на перстни. Их взорам открылся большой дом с резными деревянными дверьми и роскошный цветущий сад.
  

Отступление: Разговор Богов.

      - Слишком близко. И общение и переходы пройдут без каких-либо проблем.
      - Ты так говоришь, что воспитание пары-мастеров - это развлечение для тебя, Морнар. Пары - это наши контракты, а если так сложилось, что у них на начальном этапе узнавания друг друга не будет проблем - нужно радоваться, а не ворчать.
      - Тебе, Арлиэр, говорить легко. Ты не куратор групп, тебе надо будет лишь подтолкнуть пары друг к другу, да еще в детском возрасте.
      Двое богов, муж и жена, сидели в их доме, в их замке в одном из малообитаемых миров и обсуждали будущий квардриум.
      - Ты так говоришь, потому что никогда не пытался сделать того, что делаю я. Думаешь это легко? Обратить внимание двух детей из разных миров друг на друга! Да я от счастья танцевать готова, что три из четырех пар живут в одной Связке Миров! И только одна из закрытого мира.
      - Закрытого? - Бог войны очень удивился. С закрытыми мирами обычно дел старались не иметь, потому что Боги, что жили там, посходили с ума, оставляя после себя свои ужасы и кошмары.
      - Да, а ты не знал?
      - Нет, я как то не обращал внимания, моя пара из близких открытых миров.
      - Теперь будешь знать.
      Бог задумался. Выходцы из закрытых миров непредсказуемы и часто бывают опасными. Иметь множество проблем только из-за того, что они не доглядели в начале:
      - Правильно ли мы поступили, выбрав часть пары из закрытого мира, может...
      - Никаких может! Мы все решили, что она лучшая из возможных вариантов, а что она из закрытого...ну, это не порок, не все же оттуда психи.
      - Но надо будет найти твоего брата и поспрошать у него.
      - Армиэртер сейчас занят, так что успокойся, потом спросишь. Ничего без твоего контроля фатального не случится.
      - Да? Ну, хорош-шо-о-о...
     
     

Глава третья: Мрачная пара.

      Часть первая:
      Наш мир живой. Нет, в самом деле. За свою жизнь я был знаком со многими иномирцами, пришедшими на Эмильяр на экскурсию. Они говорили, что есть живые и мертвые миры, но они имели в виду именно планету - круглый шар земли, на котором есть органическая жизнь. Наш мир жив по-другому. У него есть самосознание, можно даже сказать личность. И эта личность в любой момент может с тобой пообщаться, если ты думаешь о чем-либо интересном ему или ей.
      За всю жизнь, что я прожил на этой планете, общаясь с Эмильяр, я так и не смог понять какого полу душа этого мира. Самое привлекательное - то, что душа не потеряла настроения. Она очень яркая, непостоянная и экспрессивная. Люди нашего мира имеют более обостренные чувства, чем другие. Мы воспринимаем больше цветов, чувствуем больше запахов, намного острее слух... Так, наверное, потому, что Душе было интересно наблюдать за нашими реакциями. Ты можешь с утра выйти на улицу и, вместо обычных зеленых листьев и коричневых стволов, увидеть буйство фиолетово-красных красок. Нет, правда, представьте картину: выходите на улицу, а вокруг вас лимонно-желтая трава, фиолетовые стволы деревьев с красно-багряными листьями, на них висят оранжевые плоды, внизу бегают ёжики с изумрудными иголками и все это на голубого цвета земле. А теперь представьте, что таких смен цветов может быть в мире до пяти раз, и, задержавшись на каком-нибудь невозможно-ярком сочетании, остаться на несколько дней.
      Дети у нас рождаются редко и только в паре по любви. Но проблема такова, что если в ребенке обнаруживаются какие-то необычные способности, то в возрасте полутора-двух лет их забирают от родителей и отдают в школы, где эти способности развиваются до максимального состояния. Если кто-то родился с талантом художника - его забирают к художникам, если ребенок поет - его забирают к певцам. Как определяют каким талантом обладает дитя - никто, кроме определяющих, не знает, но не ошибаются никогда. Да, и еще - ни разу не было такого, чтобы родившийся в нашем мире человек был бестананнен.
      Устройство школ больше напоминало классы-факультеты. Факультет боя, где выпускались всякие разведчики, бойцы ближнего или дальнего боя, стрелки и подобные направления. Или факультет искусств, или науки, или лекарский. Помимо основного класса можно было ходить на интересующие тебя факультативы. А так как забирали в школу в два года, и первая возможность выйти за пределы учебного заведения появлялась лишь в шесть лет (и то, под контролем воспитателя, к родителям), то школа становилась семьей. И, как в любой семье, у нас были и драки, и дружбы, и перемирия, и договоры о сотрудничестве против кого-то.
      И есть одна школьная традиция, обязательная к исполнению для всех учеников школы, не зависимо от возраста: роута. Занятия у Уровней классов заканчивались в разное время, а потому разные возрастные группы очень редко пересекались на роуте. После последнего звонка давалось полчаса, чтобы разделиться всем одногодкам с разных факультетов на две группы, разведать какие цвета выбрала в этот день Душа мира для природы, сменить одежду и начать игру, смысл которой был прост: в течение часа нужно было найти и захватить спрятанный на территории школы штандарт с флагом противника. Победившей группе полагались привилегии до следующей игры, то есть ровно на одни сутки, а потому на поле "боя" частенько велись настоящие боевые действия: со стратегией, маневрами и настоящими (бывало тяжелыми) травмами, которые потом лечились в больничном крыле.
      В шесть лет я впервые познакомился со своими родителями. Ну, не совсем впервые, конечно, но в два года ты на самом деле не очень хорошо помнишь лица матери и отца. Однако вернувшись от них, мне пришлось оставить учебу на какое-то время, чтобы переехать жить в больничное крыло. У родителей я подхватил какую-то простуду, и если период развития болезни был совсем мал, буквально один день, то лечился я долго. Около недели меня ломало и корежило, я лежал с большой температурой, неадекватно реагировал на происходящее, частенько цвета у меня в глазах смешивались, и я начинал видеть и слышать окружающий мир по-другому. Лекарь не мог понять, что со мной происходит, никакие его лекарства, эликсиры или отвары мне не помогали. Мне казалось, что еще немного, и я не выдержу такого состояния и умру. Но ровно через неделю все симптомы будто отрезало. Больше не было температуры, у меня ничего не болело. Однако через некоторое время, когда я уже вернулся на учебу, со мной вновь что-то стало происходить.
      Сидя на уроке химии, когда получив задание от преподавателя и начиная его выполнять, я тянулся за нужным мне ингредиентом зеленого цвета, а сосед по парте меня останавливал, и говорил, что это желтый. И посмотрев на него, я видел не человека, а сгусток каких-то разноцветных линий, пятен и слышал, как его организм работает. Его организм, тела всех в классе, как живые токи текут в маленьком растеньице в горшочке у окошка, и как медленно-медленно что-то течет и шевелится в мертвом дереве стола. А спустя мгновение все это прекращалось и цвета возвращались на нужные места. И да, у меня в руке оказывался желтый цвет, вместо нужного зеленого.
      Однажды ночью мне приснилась девчонка. Она была моего возраста, ее длинные, до колен, волосы были заплетены в две толстые косы, а глаза были небесно-синего цвета. Однако на лице ее была маска, украшенная цветочным орнаментом, и мы так и не смогли друг другу представиться. Она стала мне сниться каждую ночь, и сны эти были будто в другой реальности. Большая комната, с уютными креслами и большим очагом, а вдоль стен стояли стеллажи с различными книгами, большая часть которых была на непонятных языках. Подружиться с ней было легко, а начать доверять настолько, чтобы можно было рассказывать о чем угодно еще легче. Почему то казалось, что ближе и роднее ее у меня нет никого, что еще вот-вот, еще чуть-чуть, и я узнаю все, что она чувствует и о чем думает.
      Эмильяр, Душа мира, стала все чаще ко мне заходить. Она воплощалась то животным, то человеком, а то и вообще просто в мыслях у меня сидела. Но приходила она ко мне в основном тогда, когда я изучал свой Дар. Да, спустя какое-то время я разобрался, что то непонятное, что я видел и слышал - это магический Дар. В нашем мире не так много магов, но почему-то всякий раз, когда я задумывался идти к ним на поклон, интуиция у меня истерично вопила и убеждала, что это плохая мысль. Поэтому я разбирался в своем Даре сам, когда в своей реальности, а когда и в сновидениях вместе с моей подругой. А Душа мне иногда помогала. Иногда она давала мне какие-нибудь задачки, решив которые, я находил новый интересный способ обращения с Силой.
      После восьми лет нам разрешалось выбрать первый факультатив, и я, завидуя немного, что моя Земля, моя подруга, уже обучается воинскому делу, решил выбрать военную кафедру. Следуя зову Дара, я выбрал как дополняющее магию оружие - плеть, а как основное - одноручный меч и кинжал. Что может знать об оружии и о том, какое ему лучше всего подойдет оружие ребенок в восемь лет? Вот и я не знал, но за меня выбрал Дар. Плеть оказалась тяжелой наукой, но полезной. Прощупывая и сканируя с помощью Дара самую уязвимую точку организма, я мог точным ударом плети сделать все что угодно. Например: если мне нужно было не старый еще ствол дерева расколоть пополам, то разложив магией на составляющие, почувствовать каждый сосудик и кровоток дерева, я находил самое уязвимое место для достижения моей цели и ударом плети все-таки раскалывал этот ствол. Получается, я тратил свою магическую энергию только на сканирование, а само действие осуществлял физической силой. Энергетически затраты тогда минимальные, ну, как если бы я раз десять присел. Если бы я это действие проводил магической силой, то потратил бы энергии, как пробежал пять километров под палящим солнцем. Чтобы так не тратиться, мне нужно было прикоснуться к древесному стволу. Меч и кинжал тоже мне нравились. И я учился с ними обращаться, и получалось у меня хорошо. Пусть не так, как у талантов с военной кафедры, но все равно лучше, чем у большинства. И все удивлялись, что получается такой хороший воин из лекаря.
      В тринадцать у меня на предплечье самостоятельно появился знак. Просто утром, взглянув на руку, я его обнаружил. Две вертикальные палочки рядом, а над и под ними горизонтальные - вот такой знак. Интуиция подсказывала, что это как-то связано с Землей, а логика твердила, что такого не может быть. Но логика ошиблась, и на следующую ночь подруга показала мне точно такой же знак на своей руке. Это стало еще одним плюсиком к тому доказательству, что интуиция очень хорошая вещь.
      Я учился на лекаря, и наличие моего Дара было хорошим дополнением к профессии. Умея прочувствовать весь организм пациента, найти больные участки и воздействовать на них, было намного проще. Видя все течения соков в теле, легко можно было нейтрализовать или вызвать нужный эффект. На своем факультете и на своем Уровне я был лучшим. Лучшим настолько, что смог перепрыгнуть через один класс. И выпуститься из школы не в восемнадцать лет, а в шестнадцать, имея на руках знак дипломированного лекаря. Так же у меня имелся чин в нашей армии, так как, вместе с лекарским факультетом, я факультативно окончил воинский. Меня звали действительно вступить в армию, военный врач в звании лейтенанта лишним не будет, но согласие даже не рассматривалось. Обучался я военным искусствам только для того, чтобы уметь себя защищать, да еще и из-за того, чтобы не ударить в грязь лицом перед подругой - она, девушка и воин, а я мужчина и всего лишь лекарь.
      После школы я вернулся в дом родителей. У нас были небольшие недельные каникулы в каждом сезоне, и потому отношения с матерью и отцом у меня были более-менее налажены. Да, никакой особой любви к ним не имелось, но уважения и почитания - сполна. Мать у меня, так же как и я, была уважаемой лекаркой, а отец воином. И получилось так, что оба родителя мной гордились - и воин, и лекарь. Так, в отце я получил постоянного спарринг-партнера, а с мамой начал выходить на самостоятельную практику.
      Но часто я уходил в лес, неподалеку от дома, и, усевшись на облюбованной полянке, занимался с магией. Все чаще Душа стала приходить ко мне, наблюдая за моими занятиями. И бывало, что она отворачивалась, когда живому вокруг я делал больно. Не тогда, когда нечайно, а когда намеренно. Я считал, что своим Даром мне нужно уметь не только помогать, но и защищаться, а это значит причинять боль. И подопытного материала у меня всегда было вдосталь. Идеальная система обучения нашего государства, когда маленьких детей забирают от родителей в школу, где они учатся шестнадцать лет. Один Уровень обучения длится два года, то есть уровней всего восемь. Но из-за такого обучения и постоянного контроля за детьми, уровень преступности среди обучающихся практически ничтожный. А вот среди тех, кто доучиться не смог, кого выгнали из школы - большой. Тех, кого выгнали, возвращали родителям, и уже от ребенка зависело, сможет ли он перебороть себя и постараться как-то выплыть из той лужи в которую он сел, или опустит руки и пойдет по кривой тропинке. Большинство шли кривой, а потому очень часто на мою полянку набредали такие любители дорожной удачи, которые становились моими невольными помощниками в освоении магии. Право их арестовывать у меня было, мне нужно было потом их просто отконвоировать в ближайший охранный участок, а про мои эксперименты над пойманным сбродом никто узнать не мог - они об этом не помнили, а я рассказывать не собирался. Возможность стирать память было приятным дополнением к моей магии, пусти и требовало это действо энергетических затрат столько, что потом весь день ходишь-качаешься, как былинка на ветру.
      В лесу много природы, дикой и живой, за которой интересно наблюдать. Сидишь себе, прикрыв глаза и максимально раскрыв свои возможности, и ощущаешь все окружающую тебя жизнь: так белка грызет орехи, там странная мать-кошка несет в зубах детеныша, а за ней следом крадется хищник покрупнее. Мать своего детеныша бросает под кусты, а сама удирает в другую сторону, уводя опасность подальше от котенка. Однако убежать не успела, я это видел отчетливо. Мне вдруг стало жалко детеныша. Вообще-то жалость мне не свойственна, но этого котеныша мне захотелось забрать к себе, да и интуиция на заднем плане шептала, что это будет хорошее решение. Поэтому я встал, и пошел к тем кустам, где лежал маленький разноцветный комочек. Знаете, в магическом зрении он выглядел странно: маленькая остроносая голова с длинными ушами и лапы были зеленого цвета; грудь, спина, лапы и хвост голубые, и по всему телу шли ярко-красные тигриные полоски. Взяв его на руки, я почувствовал шелковую шерстку и мокрый носик. Улыбка глупая, но счастливая озарила мое лицо. Ни у кого из учеников никогда не было домашних животных, уставом не позволялось, но кто же не мечтал? И я понял что, не смотря на то, что я уже взрослый, что у меня есть диплом и я воин - кота я оставлю себе. Он открыл свои глазки, и я чуть не выронил свою ношу из рук: ни белков, ни зрачков не было, был лишь разлив невозможно-глубокого темного фиалкового цвета. Я даже отключил магический взгляд, но все равно у меня на ладонях лежал голубо-зеленый кот с красными полосками и темно-фиалковыми глазами. Несмотря на потрясение, я все же его забрал. В течение недели он вырос до огромного кота с невероятными способностями. Во-первых: его никто не видел, когда он не хотел; во-вторых - стен для него будто не существовало, он просто телепортировал на короткие расстояния; и в-третьих - этот проказник владел зачаточной телепатией, и периодически транслировал мне свои ощущения, так как длинный уши и необычные глаза позволяли ему намного лучше видеть и больше слышать. Первое время я еще спотыкался каждый раз, когда Риггир со мной общался. А потом привык, научился фильтровать, чтобы эффекты не накладывались и даже ставить блоки, чтобы он вообще ко мне не лез.
      На следующий день после семнадцатого дня рождения я полдня ходил рвал и метал. Этой ночью мне не приснилась моя подруга, а видеть ее было моей привилегией в этом мире. Мне казалось, что что-то случилось, что она не захотела приходить ко мне, или, если виновата не она, то с ней что-то случилось, а я ей помочь не могу, потому что не имею доступа в ее мир. И когда ее отражение появилось на зеркальной глади, первым вопросом, заданным друг другу был " Где ты пропадал?" и " Где ты пропадала?". Стало ясно, что она к этому отношения не имеет, а на вопрос "кто имеет" ответ я получил от Души. Легким ветерком она прошлась по моему разуму, оставив мысль: " Так задумано для Договора". Больше она ни на что не ответила, просто исчезнув из нашего дома, но на прощание поменяв все краски в моей комнате. Оставаться в этом психоделическом взрыве я нем мог, а потому ночевать пришлось перебраться в другую комнату. Моя Земля перестала мне сниться совсем, но зато я мог ее видеть в зеркале. Каждый вечер мы встречались в отражениях, общались, и я все больше понимал, что эта женщина будет моей.
      Жизнь скучной не была. Верхушка правления нашей страны решила, что стоит провести большую игру: роута для всей страны. Королевство разделили на две половины, каждая из которых собирала свои войска и все ресурсы, которые могла предоставить. Та половина, которая выиграет, получает послабление в налогах на пятьдесят процентов на ближайшие пять лет и возможность повысить въездную пошлину из других стран на пять процентов. Такой приз стоил того, чтобы победить. Главным запретом в таких играх была смерть настоящая. Запрещалось наносить смертельные удары, то есть удары в сердце, шею и бедро, а все остальное медики могли залечить. Побеждая противника в бою, нужно было обозначить смертельный удар, и побежденный уходил с поля боя. А спасать раненных была задача врачей. Флаг каждой половины находился там, где была ставка главного командования армией. По указу короля, он руководил одной половиной, а его наследник противоположной, и все начальственные послы должны занимать военные. Так, прослужив в авангардных войсках полтора месяца, я получил повышение в звании и стал капитаном. И так как это было самое высокое военное звание среди всех лекарей нашей половины, то все командование врачами перешло мне. О боях на переднем крае мне пришлось забыть, и теперь я все свое время проводил в командирской ставке, координируя работу своих подчиненных.
      Роуту мы выиграли. Хороший наследник растет у нашего короля - он смог во время войны переманить на свою сторону многих начальников той стороны. Но и король был не лыком шит: имея большой опыт в таких боях, он почти перекрыл нам все пути, по которым мы могли бы добраться до его ставки. Но все же королевский флаг захватили мы, и победа досталась армии наследника. Игра длилась больше полугода, и довольны были почти все: проигравшие не теряли ничего, выигравшие имели хорошую возможность повысить экономику своей половины страны, но на самом деле это послабление было еще одной возможностью из многих увеличить доходи всей страны сразу, а не отдельной его половины.
      Восемнадцать я встретил у себя дома, с родителями, отмечая повышение в звании. Прошла всего неделя после окончания игры, мы только-только вернулись к себе в дом, и решили отметить, потому что во время боев было не до этого. Я совсем забыл, что на этот вечер у нас запланировано с Землей свидание. Мы не виделись три дня, за которые я добирался до своего города. И потому, когда зеркало в столовой пошло крупными волнами, а спустя мгновение на нем проявилась высокая девушка с синими глазами, в зеленом платье, с двумя длинными до пола косами толщиной в руку и в маске - сначала не понял, и, точно таким же непонятливым как у родителей взглядом, смотрел на прекрасную гостью. Тишину разбил ее голос:
      - Простите, я не вовремя, хотя мы договаривались... - Договаривались. Это слово разбило оцепенение в котором я находился, заворожено наблюдая за девушкой. То, что это моя подруга, дошло до меня лишь когда я услышал ее голос. Я встал с кресла и спокойным шагом пошел к зеркалу, изо всех сил сдерживая порыв опрометью переместиться туда, где я смогу оказаться хоть чуть-чуть ближе к этой девушке:
      - Прости, я совсем забыл о нашей встрече. - Голос мой ровный, спокойный, и ничем не выдает ту радость, что бушует в моем сердце. Только так же быстро в груди взметнулась радость, точно так же быстро там разлился обжигающий холод, стоило услышать ее голос, которым она произносила слова:
      - Ничего страшного, я все равно пришла...
      - Попрощаться, сказать, что ты больше ко мне не придешь? - Столько в моем голосе было злого ехидства, что она даже оторвала свей взгляд от, безусловно прекрасного, ковра в ее комнате и подняла его на меня:
      - Ты злишься?
      - Да, я злюсь. Потому что ты решила внезапно меня покинуть, даже не рассказав о причине и не посоветовавшись, может мы нашли бы выход? - Я даже не удивился, что она поняла по моему голосу, что я злюсь. Мы слишком хорошо друг друга знаем, чтобы пытаться обмануть другого.
      - А ты не видишь причину? Это прекрасное платье - провела она рукой чуть над собой - ритуальный наряд для жрицы, что будет принесена в жертву нашему Богу.
      - Жертва? Тебя убьют на алтаре какому-то божку, а ты даже не захотела мне об этом сказать? Ты просто наплевала на нашу дружбу и решила умереть, оставить меня. И ради чего? - Во мне клокотала ярость, мне хотелось прибить эту глупую девчонку, что даже не попыталась решить проблему, что решила стать жертвой для бога, в которого даже не верила. - Чем тебя накачали? - Я только сейчас заметил, что она неестественно спокойна, а глаза подернуты дымкой.
      - Давали какую-то настойку...
      - Дай мне руку! - Практически по слогам, со всем возможным спокойствием и жесткостью сказал я.
      - Что?
      - Дай, мне, руку! - Рявкнул я и протянул к ней руку, которая спокойно прошла через стекло. И только тогда я почувствовал, что моя магия бьет в зеркало, заставляя его греться, течь и становиться проводником для материи. Накаченная каким-то наркотиком подруга без вопросов вложила свою ручку в мою ладонь, и мне оставалось лишь с силой дернуть ее на себя. Она выпала из зеркала ко мне на грудь, а я приобнял ее за плечи, и тихо прошептал, что все будет хорошо, потихоньку выводя магией отраву из ее организма. "Все будет хорошо!" "Я тебе верю." - Ответила на мою мысль подруга.
     
      Часть вторая:
      Мой мир очень небольшой. Основная площадь покрыта зеленью, высокими деревьями-гигантами, и на нем нет ни одного крестьянского поселения. В одном уголке Вселенной существует пять миров: представьте себе квадрат, на углах которого располагаются миры, а между ними маленькую планетку, к которой от больших угловых планет протянуты мостки. Вот так со стороны и выглядела наш Узел миров. По Мостам Между Мирами может пройти каждый, но по Боковым Мостам ходить опасно, а по Центральному можно безопасно перейти в любой из других трех угловых миров.
      Центральный мир являлся большой молельней. Именно в нем находились все храмы и алтари, посвященные Богам. И в этом мире имели право жить только жрецы и жрицы храмов, и никто более. Обычные люди приходили на этот мир, чтобы помолиться и оставить дары, и уходили обратно, кто в свой мир, а кто и в другой.
      Меня привели в храм Бога когда мне было три годика. Сестры-жрицы рассказывали, что невысокая темноволосая девушка, с такими же как у меня глазами цвета темного неба, привела меня на крыльцо храма и оставила. В карманах у меня нашли мешочек с деньгами и записку с просьбой принять девочку в жрицы, да написано имя.
      Знаете, очень сложно четко вспомнить мою жизнь, до шести лет. До прихода в храм я вообще ничего не помню, ни лица матери или отца, ни голоса, ни где я жила или с какого мира пришла. А в храме была настолько однообразная и закрытая жизнь, что и помнить не о чем. Темные мрачные коридоры, черные сутаны на жрицах, и постоянная работа в помощницах у жриц - дай, подай, принеси, унеси. Хорошо помню только, что когда я спросила, какому богу мы служим, то мне сказали, что я плохая послушница раз сама не почувствовала Имя Бога, и заперли в подвальных казематах.
      Сырость, холод и крысы. Последних я не ожидала увидеть в храме, но они единственные были моими спутниками долгое время. К концу третьей недели сидения в казематах я заболела. Около семи дней меня колотило крупной дрожью, у меня была высокая температура, и меня мучали галлюцинации о разговаривающих со мной камнях и деревьях.
      В подземельях меня продержали еще два месяца. Три месяца наказания за вопрос, на который даже ответа не дали. Но зато я поняла, что во время болезни у меня не было галлюцинаций. Это у меня просыпался Дар. Камни, деревья - это все Земля, а именно такой и была моя стихия. Эти два месяца я потратила на знакомство со своими способностями, пытаясь хоть чуточку в них разобраться.
      Еще мне стал сниться мальчик. У него были темно-каштановые волосы и лавандовые глаза, но все остальное лицо его закрывала маска. Сны были будто в другой реальности, где была уютная большая комната с креслами, камин в котором горел огонь и много-много книг, которые читать было, увы, почти невозможно - большинство были на чужих языках. И если моя магия - это Земля, то мой новый знакомый умел управлять всем живым, его стихией была Жизнь. Как то так получилось, что имен назвать мы друг другу не могли, а потому звали друг друга по магии. Он стал близким мне, единственным близким, с которым я могла поговорить, и который меня понимал.
      Казематы - это ужасно, но когда меня выпустили, я узнала, что ничего лучше казематов на свете нет. Нас, молодых послушниц, увезли куда-то вглубь леса, где были постройки непонятного для нас тогда назначения. Это была закрытая школа. Закрытая школа-казарма, где из молодых девчонок готовили маленьких убийц. Из нас в будущем должны были получиться идеальные наемные убийцы для нашего Узла миров. Нас поднимали с рассветом, и день наш был разделен на три части: сначала физические нагрузки, где мы больше бегали и отжимались, делая крепче тело; потом научные знания, такие как чтение, письмо и биология, география и этикет, и другое нужное, что нам может пригодиться для работы; и вечером вновь пробежка и другие упражнения на выносливость. За нами следили, чтобы физическая форма не изменилась, делая тело уродливым. Наши мышцы были крепкими, но не перекаченными. Нам запрещалось стричь волосы, потому что и они могли стать в нужный момент оружием.
      Ближе к восьми годам нас стали обучать обращению с оружием. Если до этого два года мы посвятили изучению возможностей своего тела и как только тело превратить в оружие, то теперь добавились другие предметы. Нам показывали, что все что угодно может стать оружием, и учили с этим обращаться. Единственное послабление которое нам дали - это возможность выбора основного, любимого оружия - и уже под него затачивали, менее подробно обучая другим способам убийства.
      Моим выбором стал посох, потому что он позволял не подпускать противника на близкое к себе расстояние. Сделанные из твердых пород дерева, я магией укрепила его структуру настолько, что теперь ни одно лезвие не могло его пропороть. Посох был моим любимым оружием, потому что он позволял не убивать. Я не хотела быть ассасином, но умирать самой мне хотелось еще меньше.
      Лет в девять я ночью сбежала из казарм, где мы ночевали, чтобы позаниматься магией где-нибудь, где меня не увидят. Я видела картину, которую запомню на все оставшуюся жизнь: три девочки из нашего потока решили сбежать. Они видимо считали, что тех навыков, что им дали. Хватит чтобы удачно покинуть это мести и остаться в живых. Но они ошиблись. Я видела как охрана, окружив беглянок, позволила дойти им почти до самой границы территории, а потом схватила их. Молодые ассасинки постарались дать отпор, но те кто их поймал - были учителями. Они просто играли, нанося девочкам неопасные, но кровоточащие раны, а когда Мастеру надоело - их застрелили. Видеть это было неприятно, но ничего другого я и не ждала. На следующее утро тех, кто спрашивал куда подевались мертвые беглянки, жестоко избили и поставили в строй наравне со всеми: не справишься с темпом - умрешь. Вопросов больше никто не задавал.
      В дополнение к посоху я выбрала пояс с набором кинжалов разных размеров. Там были от самых крошечных, метательных, до таких, что можно было использовать, как очень короткий меч. И еще трубку, которая плевалась тоненькими иголочками, смазанными ядом. Я выбрала максимально позволенное нам оружие дальнего боя. И еще тело - я в совершенстве знала все точки в теле человека, воздействуя на которые, можно добиться желаемых результатов.
      В тринадцать лет у меня на предплечье появился знак. Две вертикальные палочки рядом, а над и под ними горизонтальные - вот такой знак. На следующую ночь Жизнь показал мне точно такой же знак. Он вообще странный был, мой жизнь: угрюмый и мрачный, неразговорчивый, а бывало так взглянет, что страшно становится. И в то же время он так трогательно обо мне заботился, что я начала влюбляться в него. Он обещал, что мы когда-нибудь обязательно встретимся, и я хотела ему верить... Но прекрасно зная из чего в дальнейшем будет состоять моя жизнь, я очень сомневалась.
      В четырнадцать было посвящение. Не только выпуск из школы ассасинов, для чего нужно было выполнить первое задание, но и посвящение в сан жрицы. После первого дела-убийства я стала жрицей. А это значило, что дел стало много.
      Отношения между жрицами были странные. Было две фракции: те, которым нравилось убивать, и они служили этому Безымянному Богу с удовольствием, и те, которые убивать не хотели, и служили, потому что деваться не было. Но вторым было опаснее, потому что, как только об этом становилось известно Матери, такая жрица в ближайшее время на какой-нибудь праздник отправлялась на жертвенный алтарь. Итак как я относилась ко второй группе, я была очень - очень осторожна. И в то же время, не смотря на любовь-нелюбовь к убийствам, шла между жрицами очень жесткая конкуренция за заказчиков: ведь чем более известен в мирах ассасин, тем более высокий ранг она имеет. А чем более высок ранг, тем больше свободы ты получаешь в стенах храма. А это - достойная мотивация...
      В уставе храма есть такой пункт: "Любое убийство жрицей нашего храма - это несчастный случай. После работы не должно оставаться никаких следов, кроме случаев, обговоренных контрактом с клиентом." То есть, если жрица и клиент оформляют стандартный договор, то после его исполнения не должно не остаться никаких следов - предмет договора скончался от несчастного случая.
      На шестнадцать лет мне попался странный контракт. Мне нужно было убить человека, чтобы его нашли и узнали, что это было убийство, но никаких следов убийцы не было. Благодаря магии мне это было сделать не сложно, я просто отравила его иглой, выстрелив в него с дерева у окна. А деревянную иглу потом попросила просто раствориться в дереве кровати - кто найдет лишний сучок?
      На обратном пути я заметила среди деревьев парка клетку, в которой сидело странное животное. Обычная белая кошка, со странными светящимися желтизной тремя глазами и короткими витыми рожками, кончики которых тоже светились тем нежным желтовато-зеленым светом. Клетка была сделана полностью из металла, и я поняла, что именно поэтому кошка выбраться не может. Будь в этой западне хоть чуть-чуть дерева, хоть чуть-чуть земли - она бы выбралась. Заворожено наблюдая за кошкой, я медленно подходила к клетке, собираясь выпустить дивное животное. Вскрыть нехитрый замок было делом половины минуты, и я посмела потянуться к кошке. Нет, не руками - магией. Мягкая нежность стихии земли, спокойствие и размеренность матушки природы - вот что к ней потянулось. И белая кошка откликнулась, прогнулась и потерлась боком о невидимые потоки магии, замурлыкала. И когда я, очень сожалея, что не могу взять ее собой, направилась к выходу из парка, она пошла со мной. Как я обратила внимание, проходящие мимо люди ее не видели, и потому я решила, что заберу ее себе. Фалтэа была истинной кошкой - гуляла сама по себе, но всегда когда была нужна, оказывалась рядом.
      Где-то около семнадцати, после одного особо трудного задания, я так перенервничала, что когда ночью мне не приснился мой Жизнь, утром у меня была самая настоящая истерика. Она была тихая, в своей маленькой комнатке в подушку, но была. И когда зеркало пошло рябью и в отражении показался мой друг - вздохнула с облегчением. Он был навзводе, в глазах плескалась злость, но в глубине я видела страх, который так же глубоко был спрятан у меня. С тех пор мы стали общаться по зеркалам. Довольно редко, потому что у него не всегда получалось выйти на связь из-за игры, а я не всегда была свободна из-за заданий.
      За несколько дней до восемнадцатилетия я попалась. Попалась глупо, подслушивая разговор о каком-то заговоре. Меня поймали, а чтобы я не разболтала лишнего, силком заставили выпить какого-то отвара. Сквозь туман помню, как меня привели к Жрице-Матери, как сообщили той, что я сама им призналась, что не верю в Безымянного Бога, что меня надо наказать. Помню удивленный возглас Матери, спрашивающей " Правда ли это?" и мое безразлично- веселое:
      - Чихать я хотела на вашего Бога!
      Меня заперли в какой-то комнате, где было много ковров, мягкая кровать и большое ростовое зеркало. Три раза в день приходили те две жрицы, приносили мне еду и давали еще отвара, туманящего мозги. Все три дня, что я там просидела, я смотрела на зеркало и пыталась вспомнить то, о чем забыла. Что-то важное, что я должна была сделать.
      Я пропустила одну дневную дозу наркотиков, я это поняла, когда мне стало легче думать. А предметы вокруг обрели хоть какую-то четкость. Я посмотрела на зеркало и поняла, что сегодня я должна была встретиться с моим другом, но позвать его по зеркалу я так и не успела...
      Дверь открылась и вошли шестеро жриц в церемониальных одеждах, а позади них шла Мать. Она сообщила мне "радостную" новость, что сегодня день солнцестояния, и я буду той жертвенной овцой, что возложат на алтарь их Безымянного бога. Мать ушла, а жрицы, еще недавно бывшие моими подругами, молча отводили глаза и помогали собираться. Искупав меня ароматической воде, мне заплели сложную косу и обрядили в жертвенное платье - изумительного оттенка изумруда ткань, полностью спереди закрытое, но сзади огромный до поясницы вырез. Открытая спина - знак жертвы, ведь Этому Богу приносят странную жертву: кинжалом ударяют не в сердце, а в спинной мозг.
      Жрицы ушли, оставив меня одну. И я решила, что хочу еще раз в жизни увидеть своего лучшего друга - последний раз. Он сидел в большой комнате, за столом, вместе с родителями - элегантно одетый, причесанный, с идеальными манерами:
      - Простите, я не вовремя, хотя мы договаривались... - Произнесла я, понаблюдав за другом несколько минут. Но тот так и не обратил на меня внимания. Теперь же он повернулся и уставился на меня ошалевшими глазами. Мне было трудно думать, новую дозу наркотика мне дали, пусть и намного слабее, чем раньше: я могла думать и говорить, но испытывать эмоции у меня не получалось. Но он поднялся и уверенным шагом подошел к зеркалу. Его слова пробивались ко мне, как сквозь вату:
      - Про... я...сем...забыл...о наш...вст...че.
      - Ничего, - Не смотря на то, что расслышала я его плохо, я поняла что он хотел сказать. Так часто бывало казалось: еще чуть - чуть, и я услышу о чем он думает.
      - Ничего страшного, я все равно пришла...
      - Попрощаться, сказать, что ты больше ко мне не придешь? - Его голос был злой и ехидный, он злился на меня, а злился он на меня только тогда, когда я делала какую-то глупость. Так что же я сделала?
      - Ты злишься?
      - Да, я злюсь. Потому что ты решила внезапно меня покинуть, даже не рассказав о причине и не посоветовавшись, может мы нашли бы выход? - Я поняла его. Он злится, что я ему не рассказала. Но когда бы? Мы ведь видимся сейчас только в первый раз за последние три дня. Я ощущала, что что-то не так, я веду себя как-то странно, мысли у меня совсем не мои, и в то же время я что-то говорила, и это было почти правильно:
      - А ты не видишь причину? Это прекрасное платье - провела я рукой чуть над собой - ритуальный наряд для жрицы, что будет принесена в жертву нашему Богу.
      - Жертва? Тебя убьют на алтаре какому-то божку, а ты даже не захотела мне об этом сказать? Ты просто наплевала на нашу дружбу и решила умереть, оставить меня. И ради чего? - Он бесился, его руки стали немного дрожать, от едва сдерживаемой ярости. Он был так красив, и я позволила на миг себе помечтать, каково это было бы - оказаться в его руках, ощутить прикосновение его губ на своих губах...
      - Чем тебя накачали?
      - Давали какую-то настойку... - Отвечать не хотелось, ведь он опять будет ругаться, а мне не хотелось заканчивать нашу последнюю встречу ссорой.
      - Дай мне руку! - Практически по слогам, со всем возможным спокойствием сказал он.
      - Что? - Я выплыла из своих мечт, откликаясь на непримиримый и безотказный тон его словю.
      - Дай, мне, руку! - Рявкнул он и протянул ко мне руку, которая спокойно прошла через стекло. И только тогда я почувствовала, что моя магия, и моя и я его, бьет в зеркало, заставляя его греться, течь и становиться проводником для материи. Абсолютно ему доверяя, ни на мгновение не задумавшись, я вложила свою ручку в его ладонь, и мой друг с силой дернул меня на себя. Моя Фалтэа, сидевшая до этого в ногах, вцепилась когтями в подол платья, и когда я выпала из зеркала в объятья моего друга, моя кошка перенеслась со мной. Мой Жизнь, мой самый близкий друг, обнимал меня за плечи, а я смотрела в его глаза, такие знакомые, и улыбалась. "Все будет хорошо!" - Сказал он мне. И я ему поверила: "Я тебе верю."
     
      Часть третья:
      Комната, куда выпала девушка, была большой, светлой и уютной. Молодой человек, когда подошел к большому зеркалу для разговора с подругой, оставил без внимания родителей, сидящих за обеденным столом. И сам разговор, и вообще наличие не того отражения, которое должно быть в зеркале, привело их в замешательство. Не понимая смысла, молодая лекарка все же очнулась от потрясения, когда услышала про отраву. Когда девушка появилась в зеле, она отправилась в свою лабораторию на первом этаже, чтобы принести ей противоядие. Легкий тонизирующий эликсир помогал организму отойти от отравляющих воздействий и начать приводить реакции в норму.
      В другом углу комнаты белая кошка и разноцветный кот знакомились друг с другом, вздыбив шесть и ощерив зубы. Разведывательная кошачья война шла не долго - до тех пор, пока противники не поняли, что равны друг другу. Как только военные действия перестали быть необходимы, кошка кокетливо обвила лапки хвостиком, во всю заигрывая с интересным самцом.
      Маг перестал держать свою подругу в объятиях. Без видимых усилий он подхватил девушку на руки и отнес ее к свободному стулу. Путешествуя на руках у своего "прекрасного принца", магичка улыбалась, мысленно хихикая о так быстро частично сбывшихся мечтах. Пять минут назад, по ту сторону зеркала перед смертью она мечтала об объятьях и поцелуе своего возлюбленного друга, и вот уже первую часть мечты получила. И то, что ей еще и не придется умирать на алтаре, было приятным бонусом. За те краткие мгновения близости, оба молодых мага чувствовали, как все те эмоции и переживания, что сейчас они ощущали по разную сторону зеркала, оформляются в крепчайшую нить, что связывает их души. " О чем ты смеешься?" - задал мысленный вопрос парень. Его руки сжались покрепче, а глаза прищурились, когда он получил провокационный ответ, выданный девушкой незадумавшись: "Об объятиях и поцелуях."
      "Чьих?" - прорычавшый злой вопрос в голове ничуть не испугал девушку. Начав отходить от наркотиков, которые и сами уже выветривались, и магией парень из нее выводил, ей хотелось похулиганить. Она только что избежала ужасной смерти, она рядом с тем, с кем всю свою сознательную жизнь мечтала быть, так почему бы и нет? - "Твоих!"
      Оба молодых человека только в этот момент обратили осознанное внимание, что они без масок. Взгляды обратились друг на друга, они смотрели на черты лица, стараясь запомнить их, прибавить еще одну ниточку в ту связь, что соединяет их. И после такой провокации, такого откровенного намека, парень поставил подругу на ноги, схватил руками за ее плечи, притянув к себе ближе, и впился поцелуем в ее губы, даря нежность, но требуя страсти.
      Громкое покашливание со стороны заставило их оторваться друг от друга. Отец Жизни, нестарый подтянутый воин, с огромным удивлением смотрел на парочку. Столько всего произошло за короткий промежуток времени: появившаяся буквально из неоткуда девушка, понесший ее на руках к стулу сын, явно происходивший между ними разговор, хотя вслух не было сказано ни слова, и как завершение - поцелуй. И как на это все он должен был реагировать?
      - Папа, прости! Я...
      - Ничего не говори, сначала нужно привести девушку в порядок, а потом уже все остальное! - Это сказала уже мама. Она вернулась как раз к тому моменту, когда парочка целовалась, не обращая на окружающий мир внимания. И только женщина могла понять, что сейчас к ней в дом в гости пришла будущая невестка. Женщина передала сыну бокал с водой, в котором растворила пару капель взятой в лаборатории настойки: - Пусть выпьет, а потом поговорим.
      Пока маг поил свою подругу настойкой, все члены семьи уселись к столу, продолжая прерванную трапезу. Внесли еще один прибор, давая девушке возможность поесть, а настойке - сделать свое лекарское дело. Отрава из организма выходила с головной болью, и магичке все время хотелось потереть пальчиками виски, но правила поведения не позволяли. Она уже и так дел наворотила столько, что сидела красная, как маков цвет. "Голова болит?" - участливо спросил парень, кидая на девушку осторожный взгляд. Та лишь в ответ кивнула, о чем сразу же пожалела - боль стрельнула особо сильно. "Можно я магией?" Кивать еще раз она не рискнула, а потому ответила так же мысленно: "Да, пожалуйста." Мягкие струйки такой знакомой магии охладили ее голову, изгоняя боль. Она улыбнулась, и послала благодарный взгляд: "Спасибо."
      И все же терпение у людей не безгранично. Скорее даже не терпение, а не было сил сдерживать любопытство. И когда стали убирать со стола, все семейство с гостьей перешли из столовой в гостиную, к уютному теплу камина.
      Однако начать общение они не успели. Стоило только всем расположиться в креслах, как реальность вокруг подернулась складками, и они оказались в бесконечном нечто. Прямо перед ними стояла Богиня, подавляю волю простых людей своей аурой. Стараясь удержаться на ногах, и подавить желание сбежать от Богини подальше со всех ног, парочка магов крепко держалось за руки, ожидая слов:
      - Меня зовут Митиальрия. Я - Богиня Солнца и Жизни, я должна заключить с вами Договор. - Голос Богини звенел колокольчиками, а думать стало намного проще, когда она убавила свое давление. Мощь Богини была велика, но на то она и Богиня Верхнего Пантеона. - Вы есть пара-мастера, идеальная пара, часть квадриума, задача которого поддержание порядка в мирах там, где Боги не могут вмешаться. Вы последняя надежда миров. Согласны ли вы заключить Договор о вашем предназначении и выполнении обязанностей, ради которых были рождены?
      Пара-мастера. Это слово будто набатом ударило по сознанию молодых магов, приводя в замешательство. Естественно они знали, что это слово означает. В детстве, в своих снах, они частенько представляли, что они и есть такая пара, и играли в спасителей мира. Но только кто же мог подумать, что детская мечта окажется реальностью? Что однажды к ним придет Богиня, и предложит подписать Договор? И...отказаться от такого? Никогда.
      Синхронный кивок головами, и перед ними появляются свитки. Руку жжет, когда расписываешься пером, но обычными чернилами Договор на свою суть не подпишешь. А Богиня меж тем продолжила:
      - Квадриуму подготовлен дом в одном из миров, в котором вы будете жить и учиться, пока не станете окончательно готовы. Это, - Богиня кивнула на появившиеся в руке кольца, - телепорты в ваш дом. У вас есть сутки, по истечению которых вы должны активировать портал и перейти по нему в ваш дом, где познакомитесь с остальными пара-мастерами и учителями. Вам так же полагается подарок. Это все, что у меня для вас было, подробности узнаете позже.
      Мир вновь дрогнул, и молодая пара оказалась все так же сидящей в гостиной дома мастера жизни, где прошло не больше секунды времени. Вот только между лопатками жгло, в руке был телепортационный перстень, жизнь кардинально поменялась. Завтра им придется переместиться в свой новый дом, где они познакомятся с другими парами.
      Первым не выдержал все-таки отец:
      - Итак, давайте все нам рассказывайте, и по порядку. И почему у вас вдруг стали такие удивленные лица?
      Удивленные? Конечно, узнать что они, лучшие друзья, парень и девушка, являются четвертинкой всем известной Последней Надежды. Но как об этом рассказать близким..? "Особенно, если ты даже имени не знаешь?"
      - Меня зовут Эстерин, я маг Земли. - Улыбнулась девушка, глядя на своего друга.
      - А я - Эштон, маг Жизни. - Ответил такой же улыбкой парень. Взявшись за руки, они повернулись к родителям Эштона, и в один голос сказали:
      - Мы пара-мастера.
      После этого признания было намного легче рассказывать историю своего знакомства. Под вечер девушка выгнала друга, чтобы тот пошел собирать вещи. Им завтра уходить, об этом ясно сказала Богиня, но у нее вещей не было, а парень уходит из своего дома. Молодая хозяйка обещала помочь, чем сможет. И пусть она уже не такая тонкая и звонкая, как в молодости, но вещи остались и бережно хранились. В этот вечер разговаривали много, рассказывали много и даже плакали - немного. Разошлись ко сну все ближе к полуночи, и девушка засыпала счастливая, потому что перед самым сном, она мысленно отправила Эштону пожелание хороших сновидений, и получила такое же обратно.
      Утро провожало молодую пару оранжевым солнцем, малиновыми деревьями, лиловыми пичугами и ярко-желтой землей с пробивающейся красной травкой - так Душа мира прощалась с одним из своих жителей.
      А другой мир их встретил обыкновенным душистым садом, в котором кто-то щебетал, и большими деревянными арочными дверями, которые пели им свою, удивительную песнь...
  

Глава четвертая: Мягкая пара.

      Часть первая:
      Бывает, у тебя есть секреты, которые ты можешь кому-нибудь рассказать. А есть такие, обнародовав которые, тебя вполне могут упечь в комнату с мягкими стенами и в очень удобной рубашечке, где соседями у тебя будут Боги, Наполеоны и Ленины. Мой секрет где-то между этими двумя категориями.
      Наш мир - это обычный технический мир, в котором большинство жителей в сверхъестественное не верит. Магию здесь считают шарлатанством, а предсказателей и медиумов называют экстрасенсами. Из-за этого, если у тебя открываются какие-то способности, найти толкового учителя очень проблематично, но зато скрываться очень легко. Люди, если видят что-то необычное, что может нарушить привычное им обыденное восприятие мира, просто сами себе придумывают логические с их точки зрения объяснения и успокаиваются.
      Родители мне дали иностранное красивое имя, которое мне не очень нравилось. Амелия - звучит, как какой-то цветок. Хотя почему какой-то? Омела. Но иметь имя, созвучное с растением - паразитом не очень лестно. И мое увлечение фэнтези и японским аниме выросло в желание переделать свое имя. Из Амелии - я стала Амилин. Все друзья звали меня так, и очень мало кто знал настоящее имя.
      Мой папа - удачливый богатый бизнесмен. Поэтому нужды в деньгах мы не испытывали никогда, и все что я хотела - я получала. Учеба в самой дорогой школе - только на отлично, потому что деньги за нее отдавались большие, и подводить родителей вызовами к директору не хотелось. Кружки дополнительного образования - какие захочу. Гулянки с друзьями, выезды на природу и много другое. Но и избалованной я не была. Потому что у меня была цель - и я к ней шла.
      В шесть лет я пережила тяжелую болезнь. Даже не болезнь, а эксперимент. К нам домой пришел врач и ввел мне шприцем какую-то вакцину. Как я потом узнала, родители согласились на какой-то эксперимент. Вакцину я переживала страшно. Около недели у меня была температура под сорок градусов, все тело ломило от жара, а общее самочувствие было где-то в отрицательных отметках. Еще мне постоянно чудились странные вещи, предметы ты увеличивались, то уменьшались. Я видела периодически все в серую крапинку, а когда и еще ближе. Плюс иногда я просто терялась, когда сознание двоилось. Вот как бывает - зрение раздваивается, так и в голове у меня, как - будто меня становилось двое, и каждая думала и размышляла о своем. Всю неделю я провела под наблюдением врача, но никаких тревог ни доктор, ни родители не испытывали, такая реакция организма естественна, ведь замещаются гормоны. Как я потом узнала, этот эксперимент должен был повысить мозговые и физические способности моего тела. Есть люди, которые пьют таблетки, повышающие мозговую активность. Эта вакцина позволила бы людям больше таблетки не пить, отвечающие за активность гормоны замещались. После эксперимента на мне хотели узнать - получится после такой вакцины сделать ребенка вундеркиндом.
      Точных результатов от меня не получили. Высокая температура, болезнь, пробудила в моем организме Дар. Сплав науки и магии дал потрясающие для меня результаты, и бесполезные для науки. Я могла, помимо магического зрения, видеть в тепловом спектре, а так же еще одним приятным бонусом было параллельные сознания. Тогда, в бреду - это не были галлюцинации, я действительно имела два потока сознания, каждое из которых могло работать над совершенно разными идеями.
      Естественно, жить так было намного интереснее. Свет был мне не нужен, потоки сознания позволяли мне намного быстрее развивать мысли и размышлять на многие темы сразу. После тяжелых тренировок я смогла так их настроить, что один поток у меня отвечал за реальный мир, а второй контролировал все магические действия.
      Интересные сны тоже появились. Мне снился мальчишка с волосами цвета голубой стали и яркими зелеными глазами. Лицо его закрывала маска, а имя свое назвать он так и не смог. Однако это не мешало нам общаться, чувствовалось, что он очень близок мне и что нас связывает какая-то необъяснимая эмоциональная сеть. Он тоже оказался магом, и его стихией был воздух. Он для меня был Ветерком, таким же легким, не смотря на его более чем интересную жизнь, а я для него была Водой, так это была моя стихия.
      Постоянная ложь врачам тоже жизни не облегчала. За тот год, что прошли в ожидании школы, мне пришлось пройти очень много осмотров. Но, понимая, что магия - это вряд ли то, что открывается в человеке вследствие вакцины, мне приходилось врать. Однако с началом учебы все это прекратилось, и меня оставили в покое. Лишь раз в год мне нужно было приходить на обследование.
      Учиться в школе на отлично было легко. У меня было преимущество, в отличие от одноклассников, времени у меня было аж в два раза больше. Да и сами знания, которые нам давали, были интересными. Поэтому я много читала, обучаясь самостоятельно.
      В девять лет я пошла на секцию единоборств. Очень сложно в нашем мире подготовиться к путешествию в другой мир. Из рассказов Ветерка я много знала и о его мире, и о мирах соседних его. Потому задерживаться на своей планете я не собиралась. Но как девушке, мне нужно было многое знать и уметь. В том числе и защищать себя. Потому секция единоборств стала приоритетной. Параллельно с этим были увлечения, такие как горные лыжи, конная езда или живопись.
      Потом наша семья переехала в другую страну. Страну, где до сих пор была в почете культура холодного оружия. Я так обрадовалась, что поступила в одну из школ, обучающих владению таким оружием. Я нашла Мастера. В самой глубинке города, старого, на вид даже дряхлого, но который согласился обучить меня не классическому оружию, а по моему выбору. Таким выбором стал кинжал, сюрикены и коса. Кружок боевых искусств, танцев, плавания, лыжи и многое другое.
      В нашем мире магия не является достояние гласности. О ней знают лишь избранные - те, кто ею владеют. В любом городе можно найти знающего, который может указать, где находится магическая община.
      Я в общину вступила в четырнадцать. Для того мало просто иметь магический Дар, им еще и нужно уметь пользоваться. Это была моя третья попытка, и она стала удачной. Я научилась пользоваться моей Водой, ведь все, что нас окружает - состоит из воды. Чувствовать ее - прекрасно, но еще большее удовольствие приносит ее использование. Тогда уже исполнилось год, как у меня самостоятельно на предплечье проявилась татуировка. Две вертикальные палочки рядом, а над и под ними горизонтальные - вот такой знак. Его я никому не показывала, заклеивая постоянно пластырем, или заматывая эластичным бинтом, говоря, что у меня травмированная рука, и без бинта боюсь покалечиться. Отговорка не хуже других, а верили мне или не верили - мне не интересно. Однако на следующую ночь Ветерок показал мне точно такой же знак, и это стало еще одним доказательством в пользу моей уверенности, что мы как-то связаны, и обязательно когда-нибудь встретимся.
      К шестнадцати годам я получила звание кандидата в мастера спорта по вольной борьбе, черный пояс по дзюдо и продолжала занятия с холодным оружием. Технические и многие другие кружки дополнительного научного образования пересчитать сложно - из каждого кружка у меня есть сертификат о прохождении курсов. Родители такую активность поощряли, и к шестнадцати годам я уже была абсолютно самостоятельна.
      В шестнадцать же мы с папой отправились на горнолыжный курорт. Больше даже на охоту, чем кататься. Хорошо обустроенный, для богатых семей, но все равно искусственный по большей части, в охотничью зону леса можно было спуститься на кабинах, двигающихся по тросу, вниз с горы.
      Лес, тишина, свежий ветер и ощущение близкой воды. Мы с отцом шли друг от друга на приличном расстоянии, продвигаясь в сторону водоемов. Лес был влажный, и второй поток сознания постоянно был перегружен, из-за слишком большого количества обрабатываемой информации - он держал защиту и на мне, и на отце: чтобы деревья не сильно хлестали, чтобы змея какая не укусила. И, постоянный контроль за окружающим миром, давал сенсорную перегрузку. И позволил почувствовать аномалию. Где-то недалеко, возле большого озера, были небольшие скалы. Там, на этих скалах было что-то необычное, но такое притягательное для моей силы: оно ощущалось как нечто жидкое, и в тоже время материальное. Какое-то животное, но сущностью которого была вода. Все полтора часа, что мы пробирались к тем скалам, я его ощущала, и знала, что оно меня ждет. Оно тоже меня почувствовало, и я была ему интересна. Отец его не видел - это стало понятно, когда он, бросив взгляд на скалы, перевел взгляд дальше, не задержавшись на нем. Зато я видела. Это был огромный девятихвостый лис, со шкурой цвета прозрачной воды, с темными иероглифами по всему телу. Заведенные назад округлые рога обрамлялись закрепленными камешками прядями - гривой, а глаза горели синим огнем. Как-то сразу стало понятно, что это водное божество, которое почитали еще во времена, когда процветало в мире идолопоклонство. Он был прекрасен, но ему было скучно. Почти всю свою силу он потерял, в него перестали верить, и пустое существование ему порядком надоело, а потому я - маг его стихии - его заинтересовала. Он ничего мне не сказал, если раньше он и умел общаться человеческой речью, то теперь он потерял эту способность. Все что ему было доступно - это мыслеобразы, которые он телепатировал мне. Как-то само собой получилось, сто я пригласила его пойти со мной. Я не могла предоставить ему никаких серьезных развлечений, которые пришлись бы по нраву бывшему божеству, однако он не отказался. Он пошел со мной, а я предложила ему новое имя - то, которым я буду его звать. Тиамат - так я его назвала, в честь древнего вавилонского бога моря, а он согласился его принять.
      Последний год школы - это интересно. Ощущение, что ты заканчиваешь учиться в этом заведении, что скоро ты расстанешься со своими одноклассниками, что дороги ваших жизней разойдутся. Выбор своей дальнейшей дороги, кем ты хочешь быть, на кого учиться, чтобы обеспечивать себя. Чувство, что еще чуть-чуть, и ты станешь совсем взрослой. Семнадцать лет, все подружки стали обращать внимание на мальчиков, гулять с ними, а ты избегаешь противоположный пол. Не потому что ханжа, и никто не достоин, просто потому, что сердце занято, а прикоснуться ты к нему не можешь. Ведь сниться он перестал. Я больше не видела Ветерка в нашей другой реальности, где было очень уютно, горел камин и было много интересных книг. Он стал являться мне в реальности, в зеркале, что было в моей комнате. Просто днем. После того, как он мне не приснился ночью, я позвала мысленно моего друга, и он отозвался. Он отразился на зеркальной глади, и стал являться мне и позже. Но только теперь, когда мне хотелось бы его касаться не только по-дружески, мне это стало недоступно.
      Восемнадцать - был большой праздник. Большая компания друзей дома, шикарная вечеринка и много интересных подарков. Богатый стол, блюда для которого готовили мы с мамой сами, алкоголь, который теперь мне было можно, и предвкушение вечерней встречи с Ветерком. У родителей ведь в этот день тоже был праздник, поэтому они немного с нами посидели, а потом уехали. Я сделала им подарок - дорогой номер в отеле, я надеялась, что может они мне сделают братика или сестренку? А вечером, в разгар вечеринки, я тихонько ускользнула в свою комнату. У моего друга сегодня тоже был день рождения, и я хотела его поздравить, приложить свою ладонь к его, пусть их и разделяет зеркало, и многие-многие километры межмирового расстояния.
      На мой зов раньше времени Ветерок отозвался мгновенно. Глаза его были печальны, голова опущена - будто он к чему-то готовился. И это что-то не очень приятное:
- Что случилось?
      - У тебя счастливый день рождения? - Вопросом на вопрос ответил мне друг. Чувствуя подвох, я все же ответила правду, потому что она всегда была между нами:
      - Да, но у тебя, видимо, нет.
      - Нет, ты права. Мне сегодня сообщили, что я не оправдал желаний и надежд матери-госпожи.
      Он мне много рассказывал о своем мире. Страшном, для меня совершенно неприемлемом, но от него Ветерок все равно никуда деться не мог. И словосочетание " не оправдал желаний и надежд" равнозначно " смертная казнь". Потерять друга только из-за того, что какой-то бабе что-то не понравилось? Ни за что! Позволить себе потерять друга, нет - любимого, это значит потерять весь смысл моей жизни. Обида - на превратности судьбы, отказ воспринимать эту новость всерьез, безумное желание не допустить такого ужасного исхода - вот какие эмоции мною овладели. У меня захотели отнять самое дорогое? Не позволю!
      - Я тебя заберу.
      - Что?
      - Я хочу, чтобы ты жил. Я не позволю тебя казнить. Не позволю такому случиться! - Последние слова я уже кричала, протягивая руку к зеркалу, стараясь пробить его с моей стороны, дотянуться до Ветерка, притянуть ко мне. Неосознанно я вложила в свое движение магию: энергия - мой резерв, что я трачу на манипуляции с Водой - стал давить с моей стороны на зеркальную поверхность, стараясь разрушить преграду. Приложив ладонь к зеркалу, я приказала:
      - Дай мне руку, иди ко мне! - Ветер даже возмущаться не стал, хотя обычно не терпел, когда мой тон становился приказным. Он, наверное, тоже что-то почувствовал, потому что я ощутила давление с той стороны. Его магия, его энергия тоже давила на зеркало, тоже старалась уничтожить его - и наши силы выиграли. Отражение пошло рябью, оно ломалось, корежилось и стонало, заполняясь ослепительным светом. Я перестала видеть своего друга, только давила своей магией на зеркало, а надежде, что у нас все получится - я почувствовала его руку. Наши пальцы переплелись, тонкая пленка между ними пропала, и я изо всех своих сил дернула его на себя, я перетаскивала его в свой мир, к себе.
      Он выпал из зеркала на меня. Следом за ним промелькнула серебристо-лиловая тень, метнувшись в угол моей комнаты. Мы приземлились на мягкий ковер, я оказалась на спине, а Ветерок сверху, оперевшись на руки. На нем не было маски, и я всматривалась в его черты лица, стараясь покрепче их запомнить. " С днем рождения, Ветерок!" - Мысленно сказала ему я, радуясь тому, что он рядом. " И я тебя поздравляю." - Пришла мне чужая мысль. Хотя почему чужая? Я маг, он маг, и для меня он самое близкое существо во всех мирах, так что с того, что его сознание и мое - единое целое? Ничего, совсем ничего.
  
   Часть вторая:
   Я никогда не задумывался - хороший мой мир или плохой. Мне всегда казалось, что такой строй, что есть у нас - в порядке вещей, и по-другому быть не может. Женщины стоят во главе, мужчины исполняют роль слуг для всех сфер жизни. Кроме военной - говорят когда-то мужчины, что имели право носить оружие, подняли восстание, чтобы завоевать место нормального человека в жизни мира. Но у них ничего не вышло. Это было так давно...
   Бертран говорил, что моей матерью была аристократка, которой сын был не нужен. Довольная жизнью, имеющая четырех дочерей, Советница королевы - у нее уже было достаточно слуг-мальчиков, которые могли бы удовлетворить все ее желания, а сын... Зачем ей мальчик, нежеланный ребенок, собственный сын - его ведь нельзя будет использовать для естественных физиологических потребностей, когда он подрастет - это моветон. Она отдала меня в детский дом при Доме Терпимости. Здесь жили мальчики, которых, когда те подрастут, обучали доставлять женщинам удовольствие. И что с того, хотят они того или нет...мнение особи мужского пола в этом мире не учитывается.
   Жить в детском доме было не так уж и плохо. Это была скорее даже школа, в которой было свое общежитие, столовая, учебные классы и двор. Жить здесь было не так страшно, как можно подумать. Нас кормили, растили, тренировали - заставляли бегать, прыгать и поднимать тяжести, потому что какая лоанна посмотрит на дохляка? Тренировали в нас с детского возраста выносливость, силу, а так же покорность и подчинение главному закону: женщина всегда права, любая приказ нужно выполнять незамедлительно и в лучшей форме.
   Лоанна - так называют женщин, достаточно богатых и влиятельных, которые могут позволить себе иметь личного риасана. То есть мужчину для постельных утех, специально обученных в нашей школе. И который вполне может стать тем, кто станет отцом ее дочерей. Дом Терпимости, к которому относилась наша школа, был самым лучшим в столице. А потому и условия в школе были отличными, ведь здесь обучались лучшие риасаны. И здесь работали не только мужчины, но и женщины. Бедные, но красивые девочки приходили в Дом, где устраивались на работу. Женская любовь процветала в нашем мире, но не всегда. В большинстве случаев дамы, что приходили в наш Дом, предпочитали мужчин. "Риа" - личный, а "сан"...ну, думаю не стоит объяснять.
   В большинстве своем жизнь была интересной. До трех лет детей не трогали, позволяя расти. Занимались с нами другие саны, они учили читать, писать. Читали нам по вечерам книжки, а когда были свободны - играли с нами в развивающие игры. После трех ко всему этому прибавились изнуряющие тренировки. А тех строптивых, что отказывались заниматься или бунтовали - наказывали. У хозяйки Дома было несколько женщин в подчинении, которые очень хорошо умели наказывать. Мягкие плети, которые не оставляли шрамов, или же они били, но синяков на коже не оставляли, хотя они прекрасно чувствовались. Не подчиняться было себе дороже, и тех, кто не хотел - безжалостно ломали.
   Я тоже не особо желал подчиняться системе, но прекрасно понимал, что сделать ничего не смогу. Поэтому я смирял свою гордость, давил в зародыше любое бунтарское желание, и делал то, что приказывали. У был прекрасный пример перед глазами - те, кто когда-то бунтовал, сейчас ходили с потухшими ничего не выражающими глазами, и дергались от любого звука, напоминающего свист плети. Я таким становиться не хотел.
   Но это не всегда получалось. Иногда становилось так тяжело, что выполнять приказы становилось невозможно. Мне стало шесть, когда я не выполнил приказ. Во время бега я наколол о что-то острое ногу, и из пятки все время текла кровь. Наступать было очень больно, из глаз постоянно порывались вырваться слезы, но нужно было бежать. Увы, я пришел последним - и получил свое наказание. Пять плетей это не много, но во время последнего удава что-то отвлекло мать-наказывающую, а потому спину ожег удар такой силы, что прорезал на пояснице кожу и мышцы. Крови было очень много, но я этого уже не видел. Я потерял сознание, и провел в темноте чуть более недели. Мне было очень плохо, то жарко, то холодно. В глазах плясали радужные вихри, а иногда ощущения будто удваивались, и мне казалось, что где-то далеко кто-то испытывает что-то похожее на мою боль, и между нами образуется какая-то связь. Очнулся я внезапно, будто и не было недели забытия. На спине был жуткий темно-бардовый рубец в обрамлении желто-зеленого синяка, а сгибаться и разгибаться было невыносимо больно.
   Около месяца я провел в спокойном режиме. Мне были запрещены нагрузки, и я пользовался этим как мог. Я узнал, что обладаю магией. Мой Дар - стихия Воздуха, позволял мне управлять воздушными потоками, мне представлялись они некими полупрозрачными ленточками, которые я мог хоть узлом завязать. А еще мне стали сниться сны. Мне снилась девчонка, у нее были пшеничные волосы, короткие у лица, но длинные сзади, и яркие зеленые глаза. Это все, что можно было разглядеть, потому что на лице ее была маска. Маска Воды, как у меня на лице была маска Воздуха. Она стала мне самым близким человеком, моя Ручеек. Она же звала меня Ветерком.
   Жизнь стала намного хуже. Будучи детьми, мы все были друг другу близки, всегда старались быть рядом. Но теперь все это ушло. Началась непонятная мне борьба за лидерство, за лучшие места, хотя они все были хороши. Старшие стали принижать и обижать младших, один подставлял другого и выстуживался перед матерьми-учителями. Приходилось подстраиваться под эти условия. Наблюдать, как бьют матери-наказывающие, чтобы не оставалось синяков, а потом тренироваться. И когда бывшие друзья начнут к тебе приставать, чтобы непонятно зачем доказать что они сильнее, в ответ позволить себе то, что они не могут сделать - ударить. Ударить так, чтобы следов не осталось. А когда бывшие обидчики пожалуются матерям, тебе сделать ничего не смогут, ведь доказательств-то нет.
   Наблюдать за действиями матерей, а потом учиться самостоятельно тем ударам, которые они использовали на нас. Чтобы запомнить лучше, мне часто приходилось устраивать провинности, за которые наказание было именно то, что мне нужно. Тренироваться, опять же, приходилось на себе. И у меня получалось. Я научился запоминать каждое боевое движение матерей с первого раза, спустя два года мне хватало несколько раз повторить их движение на себе - и у меня получалось. Я смотрел на самое начало движения и понимал, что она сейчас сделает. У нас были уроки, на котором рассказывали о строении человеческого тела, и я понимал куда и для чего бьет мать-наказывающая.
   Отношения между учениками так же изменились. Теперь у нас верховодил один мальчишка, и его всегда сопровождала двойка прихлебателей. Их шайка считалась лидерской, что-то вроде правителей нашего детдома. Им были обязаны все подчиняться. Я на все это смотрел со стороны, и в войнах за лидерство не участвовал. За два года у нас сменилось три лидера, и каждый пытался меня принудить к послушанию. Я игнорировал всех, кто пытался мне угрожать, всех, кого нынешний лидер посылал ко мне. И лишь когда сам "глава детского дома" приходил ко мне выяснить отношения, один раз и предельно доступно объяснял, что ко мне лезть не стоит. Несколькими ударами я обездвиживал лидера и его телохранителей, а потом предупреждал, что если еще раз они ко мне сунутся, я их убью. Несколько прикосновений к определенным точкам на теле, и какой-нибудь орган у них откажет. Мне ни капли не было их жаль. Я говорил предельно серьезно, и действительно собирался выполнить свое обещание. Мне так ни разу и не пришлось его сдержать, потому что больше никто не рисковал на меня наезжать.
   С восьми лет нас стали использовать на вспомогательных работах. Мы носили в номера еду и напитки, выполняли мелкие поручения, и иногда могли получить мелкую монетку чаевых, которую могли потратить по собственному разумению. Я их откладывал, у меня в саду был зарыт клад.
   " Зачем ты уродуешь свою походку, маленьких маг?" Так звучала фраза, которая изменила мою жизнь. Когда я услышал ее, то оторвал взгляд от ковра, который покрывал полы в комнате. Она сидела на кушетке, одетая в легкий шелковый халат, который совершенно не скрывал ее идеальных форм. И если честно, я до сих пол не знаю, что меня тогда испугало больше - то, что женщина увидела мою попытку скрыть походку, а она у меня стала плавной и текучей из-за боевой науки, или то, что она узнала, что я маг. Лгать женщинам запрещено, за это последует жесточайшее наказание, и все же я тогда попытался. " Простите, лоанна, я не понимаю о чем Вы говорите". Женщина рассмеялась и сказала, что прекрасно видит, что я обучен боевому искусству, хотя это запрещено. И знает, что я маг, причем маг, который пользуется своей силой, иначе мое аурное тело было бы не так развито. Я замер от страха, ведь лоанна была права. И за это меня вполне могли спокойно лишить жизни. Но она лишь вновь рассмеялась и отпустила меня.
   А потом мать-учительница пришла ко мне в комнату и сказала, чтобы завтра к восходу солнца я был собран, меня выкупили из этого дома.
   Лоанна Эрильена была прекрасной женщиной. А еще она была боевым магом. Она, увидев во мне зачатки неплохого воина и мага, решила выкупить меня из Дома, и обучить. Пусть это было запрещено, пусть за это меня могли наказать, но я согласился.
   Жить в доме Эрильены мне нравилось. Она сама со мной занималась, тренировала, воспитывала. Она пыталась обучить меня пользоваться моей магией, но не получалось. Будто что-то мешало, будто мне сначала нужно было самому разобраться в своей магии, и только потом принимать чью-то помощь. Когда я об этом ощущении рассказал магине, она не стала смеяться, а приняла как данность и перестала сама учить меня, лишь предоставила мне книги. Зато занятия по воинскому искусству продолжала вести она. Моим оружием стал длинный и тонкий, чуть загнутый меч, с односторонней заточкой - для правой руки, такой же, но только короче - для левой руки, и кинжал, который носится за голенищем сапога. Упор в тренировках был на скорость, ловкость и уклонение. Это не тот тип оружия, с которым можно переть напролом, здесь важнее уклониться от атаки и одним слитным движением избавиться от противника. Это если он один, а если их много, то смысл в том, чтобы противники самостоятельно себя уничтожили. По началу было тяжело, но ведь у меня уже была неплохая подготовка.
   Очень часто мы с Эрильеной уезжали из дома. Она ведь была боевой магиней, с двумя стихиями, Огонь и Воздух. Поэтому часто ездила на задания, выполняя свой долг. А я вместе с ней. Я всюду путешествовал с магиней, тренируясь тогда, когда меня никто не мог увидеть, и оттачивая свои навыки. Меня, как мальчишку, никто всерьез не воспринимал, что давало нам большую свободу действий.
   В тринадцать у меня на руке появился интересный знак. Две вертикальные палочки рядом, а над и под ними горизонтальные - вот такой знак. И интуиция мне ясно говорила, что в этом мире никому его показывать нельзя. Моя Ручеек на следующую ночь мне показала точно такой же знак. Стало ясно, что он связывает нас еще больше. Мне иногда казалось, что я могу услышать ее мысли, эмоции, она была для меня самой близкой. Я любил Эрильену, она изменила мою жизнь и дала то, чего я желал. Но Ручеек была для меня центром вселенной, без нее я просто не представлял своей жизни. И я очень надеялся, что когда-нибудь мы встретимся. Знак на руке стал еще одним подтверждением этому.
   Мы продолжали жить. Магиня ездила выполнять поручения Магического Совета, я ездил вместе с ней. Мы попадали во множество переделок: несколько раз были в плену; блуждали по лесу, выживая на лесных ягодах и охоте; ездили с дипломатической миссией, благодаря которой поучаствовали в настоящей войне.
   Встретить шестнадцатилетие в лесу, вернее на поляне, на которой мы с магиней разбили стоянку - то еще удовольствие. Мы выполняли очередное задание, нам нужно было в какую-то деревню, на которую нападает нечисть. И на ночевку расположились на лесной опушке. Трещал костер, Эриль что-то тихо напевала себе под нос, вытянувшись на покрывале, с которого я только что встал. Меня что-то звало. Из леса дул особый ветер, он был какой-то живой, одушевленный. И меня влекло туда, мне определенно нужно было узнать что там. Эрильена противиться не стала, отпустив меня. Я шел по лесу, ориентируясь на свои ощущения, пока не вышел на какой-то пригорок.
   Здесь стоял Он. Тело его было волчье, так же как и морда. Шкура отливала сиреневой, с голубыми прожилками. Тонкие, но крепкие оленьи ноги с копытами, и красивые рога, сделанные будто из полупрозрачных светящихся изнутри кристаллов. Длинная яркая сиреневая грива, какая бывает у лошадей, но даже на вид необычайно мягкая, трепетала на ветру. Он - дух, это я понял сразу. Дух ветра, которому от меня что-то нужно. Но что - он так и не сказал. Я просидел рядом с ним до заката, ожидая от него хоть каких-то слов, но он молчал, и тогда я пошел назад, к стоянке. И он пошел со мной. И согласился на имя Аквилон. Эрильена его не видела. Его вообще никто, кроме меня, не видел. Он жил рядом со мной, спал рядом со мной, и беспрекословно меня слушался. Он мог проходить насквозь стены, но в тоже время мог быть материальным - по крайней меры удары его рогов ощущались вполне болезненно. Но, к счастью, не мной.
   А потом все изменилось. Эрильена отправилась на задание без меня. Мне она сказала, что справится без меня, что там дела - пустяки. Однако она там погибла. Погибла, а меня рядом не было. Меня со всеми моими вещами вернули в родной Дом Терпимости, не позволив даже как следует проститься с телом моей магини.
   Жизнь началась странная. Мне приказали пройти экзамены, а после мне пришлось пройти сокращенное обучение на профессионального высококлассного риасана, я мог обслуживать только очень богатых женщин - лоанн. Мне ужасно не хватало нагрузки. В доме магини я привык к тяжелым изнурительным тренировкам, работе с оружием, да и практики мне хватало. Здесь же всего этого не было. Но я каждое утро вставал и отправлялся на пробежку, поднимал тяжести и делал упражнения на выносливость, а рядом со мной занимались школьники. Большинство взрослых мужчин не понимали моего энтузиазма. Они делали физические упражнения чуть ли не из под палки, их заставляли поддерживать свое тело в относительно хорошей форме. Я же все делал сам и нагрузку брал намного больше, чем это нужно было для поддержания фигуры. А я же понимал, что если хочу сохранить свою форму, если не хочу потерять боевые навыки, то как-то упражняться мне нужно. Мои мечи были спрятаны в комнате среди вещей, укрытые иллюзией и отводом глаз. Кинжал всегда был рядом со мной, так же скрытый иллюзией. Мне было с чем тренироваться. И каждый день я делал тренировочные комплексы с оружием в своей комнате. Скрывался, старался работать как можно тише, но делал. Потому что не хотел потерять то, что имел.
   После семнадцатилетия мне перестала сниться Ручеек. Наше с ней общение изменилось, я больше не мог к ней прикасаться во снах, но мы продолжали видеться - через большое ростовое зеркало в моей комнате. Маска все так же закрывала ее лицо, но это было не важно. Она была для меня самой прекрасной на всем свете.
   А потом меня забрала к себе мать. Вот так, через семнадцать с половиной лет, Королевская Советница - Розальина Д`Эрмар, вспомнила о своем сыне. Она узнала о моих владениях, про которые я на тот момент и сам не знал, и решила прибрать их к своим рукам. Эрильена, моя магиня, оставила свое баронство в наследство мне. Не слыханный на самом деле поступок, но она это сделала. Мать забрала меня в замок, где закончилась моя более-менее свободная жизнь. На тренировки с оружием пришлось наложить вето, потому что узнай кто об этом - мне грозила казнь, я мог лишь изредка выходить на пробежку, да заниматься с тяжестями. А в основном я работал. Мать использовала меня как подстилку для всех своих дочерей, а потом я сидел и слушал, как эти пустоголовые дамочки сидели и обсуждали меня. Мне хотелось свернуть им шеи, как курам, лишь бы они перестали болтать.
   А потом меня подарили. Королеве. Этой престарелой лоанне, которая была умной женщиной, но даже воображаемое прикосновение к ней вызывало безумное отвращение. Поперек себя шире, со множественными жировыми складками по всему телу пятидесяти трех летняя женщина - вот моя новая хозяйка. Я провел с нею три ночи, старался скрыть свое отвращение, но видимо мне не удалось. Потому что в тот день, когда мне исполнилось восемнадцать, мне сказали, что я не оправдал надежд своей матери-госпожи. И знаете, если бы моей лоанной была обычная женщина, или графиня, или любая другая придворная - то меня просто бы вернули в Дом Терпимости. Но моя лоанна - Королева, а значит все, что мне светит, это казнь.
   Зеркало. Я сидел перед зеркалом, думая о моей подруге, о моей Ветерке. Я мог бы попытаться сбежать из дворца, но бежать то мне было некуда. В этом мире - некуда. Однако какая-то иррациональная надежда в душе горела, и именно на заставила меня собрать свои вещи и сидеть перед зеркалом. Я ведь знал, что ничего не выйдет. Мы договорились о встрече намного позже, ей нет смысла пытаться выйти на связь именно сейчас. А через пару часов меня уведут на смерть. Однако же она появилась:
   - Что случилось?
   - У тебя счастливый день рождения? - Вопросом на вопрос ответил я. Нахмурив брови, она все же ответила правду, потому что она всегда была между нами:
   - Да, но у тебя, видимо, нет.
   - Нет, ты права. Мне сегодня сообщили, что я не оправдал желаний и надежд матери-госпожи.
   Я знал, что она поймет. Я ей много рассказывал о своем мире. Она знает, что означает такая в общем-то простая фраза. Я смотрел на свою подругу, больше всего в жизни мечтая увидеть сейчас ее лицо, прикоснуться к ней, почувствовать ее руку в своей. И видел лишь маску, которая потемнела, словно штормовое море:
      - Я тебя заберу.
      - Что? - Не понял я.
      - Я хочу, чтобы ты жил. Я не позволю тебя казнить. Не позволю такому случиться! - Последние слова она уже кричала, протягивая руку ко мне. Ладонь легла на зеркало, а за ее спиной стало темно, мне показалось что реальность за ее спиной отражает ее маску - море, которое терзает шторм. И этот шторм направил свою силу на зеркало, вдоль руки моей подруги:
   - Дай мне руку, иди ко мне! - Это был приказ, такой тон, которым мне приказывали все мои лоанны, и который я ненавидел, о чем говорил своей подруге. Но на сей раз я возмущаться не стал, потому что моя интуиция мне говорила, что вот оно, то, о чем она предупреждала. И я положил свою ладонь напротив ее ладошки, направил свою магию навстречу ее магии. Ее магия, ее энергия тоже давила на зеркало, тоже старалась уничтожить его - и наши силы выиграли. Отражение пошло рябью, оно ломалось, корежилось и стонало, заполняясь ослепительным светом. Я перестал видеть что-либо, только давил своей магией на зеркало, в надежде, что у нас все получится - я почувствовал ее руку. Наши пальцы переплелись, тонкая пленка между ними пропала, и меня дернуло в зеркало, в портал, который мы создали - она тащила меня в свой мир.
   Я выпал из зеркала. Следом за мной в этот мир проскочил Аквилон, подхвативший мои вещи, и лиловой тенью метнулся в угол комнаты. Мы приземлились на мягкий ковер, моя подруга оказалась подо мной на спине, а я успел выставить вперед руки и не упасть на нее. На ее лице не было маски, и я до боли в глазах всматривался в ее черты, стараясь поскорее их впитать в себя, запомнить, радуясь, что мое недавнее желание исполнилось. Она рядом, и я могу ее касаться. " С днем рождения, Ветерок!" - услышал я в своей голове звенящий тысячью колокольчиков голос. Сейчас, когда мы находились так близко, когда горло душат множество эмоций от того, что она рядом, окончательно формировалась наша связь. " И я тебя поздравляю." - ответил я ей, надеясь, что все то, что я сейчас испытываю по отношению к ней, она не почувствует. Хотя стесняться мне было нечего, она ведь самое близкое во всех мирах существо, ее и мое сознание - единое целое. Мы - единое целое.
  
   Часть третья:
   - Я не позволю такому случиться! - Кричала девушка, протягивая руку к зеркалу. Ее крик разнесся по всему дому, перекрыл даже звуки музыки, которые звучали в доме. И к тому моменту, как пара оказалась на полу, в комнату забежало несколько друзей девушки. Парень, что нависал над их подругой, тут же, почти невидимым для взгляда движением, встал на ноги, подняв при этом и девушку, и задвинул ее за свою широкую спину. Одет он был, мягко говоря, странно. Камзол, обтягивающий руки и плечи, но оставляющий открытым торс, брюки, заправленные в высокие ботфорты, и пояс, от которого как юбка разлетались длинные лоскуты. А так же к бедрам были прикреплены ножны двух мечей, одного длинного, второго короткого. И пока компания стояла и выпученными глазами пялилась на странного парня, виновница переполоха уткнулась ему в спину и дрожала. Наконец она не выдержала, и комнату заполнил здоровый громкий смех.
   Согнувшись пополам, держась руками за болящий живот, девушка веселилась, судорожно придумывая причину появления здесь ее друга. Наконец друзья не выдержали:
   - Амилин, черт тебя дери, что здесь происходит? - почти спокойно произнесла ее лучшая подруга.
   - Амилин? - глубокий низкий голос заставил девушку вздрогнуть и прекратить смеяться. Неожиданно волнительно было услышать этот сотни раз слышанный голос, произносящие ее имя.
   - Да, но... Вообще-то Амелия, конечно, - запнулась она. - Но лучше Амилин, мне так больше нравится. А ты?
   - Амилин мне нравится больше, чем Ручеек. - Девушка вновь вздрогнула. Неудержимо захотелось прикоснуться к своему другу, она столько об этом мечтала, что сейчас сдержаться было невозможно. Маленькая ладошка легла на грудь парню, от чего теперь тот вздрогнул. - А я Анвиль. - Закончил тот. Прикосновение девушки всколыхнуло такую эмоциональную бурю в душе, так стало тепло и хорошо. Резко прижав девушку к себе, парень прошептал ей в макушку:
   - Я рад тебя видеть.
   Компания друзей не понимала что происходит, но похоже это было на воссоединение давно не видящей друг друга пары.
   - Ми-и-ил, может, объяснишь все-таки, а?
   Теперь Амилин попыталась спрятать парня у себя за спиной, но получилось, мягко говоря, плохо, потому что девушка едва макушкой до подбородка парню доставала:
   - Вик, это э-э-эм...мой а-а-ам... - Так ничего толкового и не придумав, девушка сказала, - это мой лучший друг Анвиль, он... э-э-э...кхм... иномирец, вот.
   Виктория, лучшая подруга девушки в этом мире, покрутила пальцем у виска в известном жесте. И пусть одежда этого непонятного парня вполне соответствовала заявленному, девушка была больше склонна поверить в розыгрыш, чем в знакомство с иномирным парнем. Но, как говорят, психам не противоречат:
   - И из какого же мира наш гость?
   - Мой мир называется... - И выдал не переводимую череду звуков, где были просто невозможные сочетания гласных. Нахмурился, видя удивленные выражения лиц, повторил снова, но ничего не изменилось. - Так, а на каком языке я сейчас с вами говорю?
   - На нашем.
   - Значит я просто не смогу вам перевести название. Потому что для себя я говорю на своем языке. На исэиреллийском. Обернулся, посмотрел на что-то, а потом обратился к подруге:
   - Кстати, Ручеек, знакомься - это Аквилон.
   В одном из углов комнаты хозяин дома, девятихвостых рогатый лис, знакомился с гостем - лиловогривым волколенем.
   - Да, очень приятно. А это - Тиамат.
   И парочка уставилась в угол. Как бы остальные в тот же угол не смотрели, они ничего кроме стены не видели.
   - Да вы издеваетесь? - Возопили все четверо. "Они же не видят, да?" - Спросила девушка. Парень лишь покачал головой. Потом он внимательно посмотрел на одного из парней, что находился в комнате, будто взвесил того, оценил и принял какое-то решение:
   - Амилин, - как то тягуче, так, что у девушки в груди что-то сжалось, протянул парень, - а у тебя будет во что мне переодеться?
   Теперь девушка внимательно осмотрела фигуру парня, что-то прикидывая в голове:
   - Если только папины вещи, но они тебе могут быть чуть великоваты.
   - Пойдет, главное сменить... - и выдал опять что-то непереводимое, что девушка, имевшая ментальную с парнем связь, поняла как что-то вроде боевого костюма.
   Амилин вышка из комнаты, заодно выгнав и своих друзей, пообещав что они скоро спустятся и все объяснят, а сама побежала в родительскую комнату, где подобрала для друга одежду. Вернувшись в комнату, она выложила вещи на свою кровать:
   - Вот, держи. Переодевайся, сумки оставь здесь, и я жду тебя на первом этаже. - И умчалась из комнаты, стараясь прикрыть пылающие щеки. Анвиль, который к тому времени успел уже снять верхний камзол и юбку, оставшись в штанах и сапогах, проводил девушку задумчивым взглядом. Сменив свои брюки на обтягивающие кожаные штаны, надев и заправив рубашку, больше напоминающую свободную тунику, и накинув легкий пиджак, он заправил кинжал в сапог и с небольшим сожалением оставил свои мечи рядом с сумкой.
   Гулять по дому он не стал, сразу направившись туда, куда его вела тонкая ниточка ощущения присутствия его подруги. Она сидела на кухне, в окружении своих друзей, и рассказывала сокращенный вариант их истории. Встав у нее за спиной, и положив руки на плечи, Анвиль не стал прерывать девушку:
   - Где-то в семнадцать лет он перестал мне сниться, но зато нашелся другой способ общения - зеркало. Как это работает я вам не объясню, но стоило лишь положить руку на зеркало и позвать его, как мы могли видеться. Маска все так же была на лице. А сегодня... - Тут девушка замолчала. Ей впервые пришла в голову мысль, что поднимись она к зеркалу тогда, когда собиралась, она вполне могла и не дозваться Анвиля. - А сегодня мне повезло, я вышла на связь раньше времени и узнала новости. Они так вывели меня из себя, что мы смогли создать портал и перетащить Анвиля из его мира в мой. Ну, вместе с его хранителем.
   Ребята сидели и внимательно слушали свою подругу. Ни грана недоверия на их лицах не было, видимо Амилин уже успела доказать им, что ее слова правдивы. Вот только по связи пришла такая волна негодования, что парень поспешил передать подруге обратные ощущаемым ею эмоции. "Все будет хорошо, не беспокойся. Ничего же не произошло." "Да, ты прав. Но не произошло лишь по счастливой случайности."
   Вечер подходил к концу, большинство гостей уже разошлись, а парень и девушка порядком устали. А потому Амилин постелила своему гостю в зале, сама уйдя спать в свою комнату.
   Утром вернулись родители. Обнаружив на кухне незнакомого парня, они очень удивились. Знакомство прошло скомкано, потому что, что врать родителям, девушка еще не придумала.
   Плотный туман налетел неожиданно. Да и вообще, какой туман может быть в помещении, но он был. И когда мир подернулся рябью, и они оказались в нигде, продолжая в тоже время сидеть за столом на кухне, молодые люди не удивились. Удивляться не было возможности, на них давила сильная аура стоящего перед ними человека. Но это был не человек. Это был Бог. Бог, которому от них было что-то нужно, а потому он пригасил свою мощь, не позволявшую даже думать связно, не то что двигаться, простым смертным:
      - Я, Орстир, Бог Плодородия. Я здесь, чтобы заключить с вами Договор. - Начал говорить он. - Вы есть часть квадриума Последней Надежды, вы есть пара-мастера. Согласны ли вы заключить Договор о вашем предназначении и выполнении обязанностей, ради которых были рождены?
   Новоявленная пара-мастера не поняли о чем идет речь. Девушка, проведшая свою жизнь в урбанизированном мире, не имеющем контактов с другими мирами, а парень просто о таком никогда не слышал - его мира не касалась слава квадриумов. Но туман, что окружал их, пошел паре навстречу. Легкое, что перышко, касание головы, и они поняли.
   Квадриум - четыре пары пар-мастеров, восемь человек, дороже друг друга которых не может быть. Они - самая крепкая семья, которая только может быть у человека. Они- частички его души. Их задача - миры. Они должны помогать тем, кто нуждается. Когда уже никакие силы мира не могут справиться с бедой, там - где Боги помочь не могут, потому что они слишком сильны, поможет квадриум. И они, Анвиль и Амилин, пара-мастера. Божественная аура или влияние Тумана Знаний то, но несерьезно отнестись к полученной информации пара не могла. И так же они прекрасно понимали, что ни за что не откажутся от такого предложения, просто они не имеют права:
   - Мы согласны!
      - Это, - Орстир указал на появившиеся перед ними свитки, - Договор. Вам нужно их подписать. Пером, которое висело ту же в воздухе, молодая пара расписалась на свитках, проглотив возглас боли, когда ладонь начала кровить - такие документы чернилами не подписываются. А Бог меж тем продолжил:
      - Квадриуму подготовлен дом в одном из миров, в котором вы будете жить и учиться, пока не станете окончательно готовы. Это, - кивок на возникшие в руках кольца - телепорты в ваш дом. У вас есть сутки, по истечению которых вы должны активировать портал и перейти по нему в ваш дом, где познакомитесь с остальными пара-мастерами и учителями. Вам полагается подарок.
      А после этого молодую пару резко выбросило из другой реальности в привычный цветной мир. Вот только мир то уже прежним не станет. Они пара-мастера. А то, что это не было галлюцинацией, подтверждали легкое жжение в лопатках и кольца, которые были зажаты в руках. На глаза Амилин навернулись слезы. Ей хотелось плакать и потому, что узнала о себе такое, и потому, что понимала - с родителями придется проститься.
   А родители, которые сидели перед ними на кухне, с удивлением смотрели на как-то резко изменившихся детей. Дочь готова была расплакаться, а этот непонятный парень гладил ее по руке, и было ощущение, что они разговаривают, хотя ни слова не было произнесено. "Иди, собери вещи. А я постараюсь все объяснить твоим родителям. И не переживай." - Успокаивал девушку Анвиль, посылая по связи волны спокойствия и заботы - то, ощущал он сейчас сам. "Как можно не переживать? Я же может, их больше никогда..." "Увидишь. Обещаю, мы найдем способ, и ты еще сможешь увидеть своих родителей. А теперь иди."
   И пока девушка собиралась, молодой человек рассказывал родителям свой пары их историю. О своей жизни в своем мире, об их общих снах, о магии ( что тут же и демонстрировал), о животных-хранителях, о перемещении и о разговоре с Богом. О том, что значит быть парой-мастерами, для чего это нужно. И обещал, что позаботится об их дочери.
   Когда Амилин спустилась, родители уже были готовы. Они выслушали историю дочери. И попрощались. Сделать ведь в действительности было ничего нельзя - их дочь уже все решила.
   Подхватив свои вещи, пара вышла на крыльцо своего дома. Почему именно отсюда - непонятно, но так было проще. "Все будет хорошо!" "Я тебе верю." Дружно нажав на перстни, молодая пара перенеслась с крыльца дома родителей девушки о двор, где им открылся большой дом с резными деревянными дверьми и роскошный цветущий сад.
  

Глава пятая: "Кто ты?"

   Большой, густонаселенный мир в самом центре пересечения вселенских дорог. Через него каждый день проходит огромный поток людей, нелюдей и других личностей, путешествующих по мирам. Центральный город, который называется просто Город Тысячи Дорог, за свою долгую жизнь видел столько, что невозможно представить. Счастье, грусть, плачь, драки и Божественные благословения - здесь магия и божественная энергия переплетены столь плотно, что непривычным к этому ощущениям существам впору захлебнуться впечатлениями, самой энергетикой Города. Здесь самый центр жизни мира. Город - это столица целого мира.
   В провинциях жизнь течет спокойнее. Лишь десятитысячная часть путешественников остаются в этом мире, отправляясь исследовать его плодородные просторы, остальная же часть проходят дольше через Порталы в другие миры. Провинции - это большие поместья с большими участками, на которых может расти все что угодно.
   Один Бог восемнадцать лет назад инкогнито приобрел в этом мире большой участок на побережье. Там был возведен большой пятиэтажный квадратный дом, поделенный ровно на четыре части. Первый, или подземный, этаж представлял собой общие комнаты. Здесь были складские помещения, большой тренировочный зал и общий магический зал. На первом наземном этаже были лечебница, несколько гостевых комнат, кухня, столовая, гостиная и большая веранда с видом на закат и море. Второй и третий этаж были отданы под личные комнаты тех, кто будет в этом доме жить. А четвертый этаж занимали собой кабинет, рассчитанный на восемь владельцев, и богатейшая библиотека. Облагороженный сад, обнимавший здание с трех сторон переходил в дикий, не тронутый разумными лес, в котором водились не пуганные дикие животные. В саду же находились нужные для дома пристройки, такие как кузня, денники для ездовых животных или тренировочные площадки. Все, что могло бы пригодиться будущим обитателям.
   По жребию именно этому Богу выпала честь и слава, а скорее вынужденная обязанность, поделиться с божественными подопечными своей силой. Когда постройка дома была завершена, Бог отщепил малую часть своей сущности и вживил ее в здание. Божественная частичка приняла форму духа-хранителя Дома, в обязанности которого входили уход и забота как за домом, так и за его обитателями. За четырнадцать лет что Дом простоял без обитателей, Дух нашел ему малых жителей: волосатка, или как их еще называют домовушка, с дочкой, которым поручалась готовка; несколько домовых, что должны следить за порядком; пригласил в дом жить банника, а во двор - овинника, да дворового - чтоб за животными да за садом следили. В лесу леший поселился, а на берег частенько заплывали фараонки - толи рыбы, толи люди.
   Духу были доступны многие возможности. В том числе и наблюдение за жизнью своих будущих подопечных. Фантомное сердце сжималось от переживаний, когда с его хозяевами случались передряги, и радовалось - когда те были счастливы. Изучая жизнь и характеры, вкусы и предпочтения, Дух обустраивал комнаты для будущих жильцов. Ему доставляло истинное удовольствие меблировать и украшать комнаты, искать любимые книги и книги о магии для личных библиотек, продумывать такие мелочи, как цвет и ткани для постельного белья или сочетаемость оттенков штор и гардин для окон. А так же подбирать идеальный гардероб для всех восьми будущих жильцов.
   И с нетерпением ждать, когда же молодые пары подпишут договор и, наконец-то, переедут жить в их дом.
   Толи Боги так подгадали, толи просто само Время сместилось, но все четыре пары появились перед большими входными дверьми одновременно. Молодые люди стояли, озираясь по сторонам и рассматривая друг друга. Беловолосая кареглазая девушка держалась за руки с огненноволосым зеленоглазым парнем. Черноволосая и черноглазая прижималась к парню, который был полной ее противоположностью - светловолосый и голубоглазый. Высокая девчонка с толстыми каштановыми косами до колен стояла рядом с лавандовоглазым парнем, который был самый высоких из всех. И девушка с пшеничными волосами и парень с цветом волос, напоминающих голубую сталь, и у обоих были зеленые глаза. Рядом с каждым членом квадриума стояли их животные, каждый из которых вызывал изумление: огромный металлический лев и драконо-лань; толстая черно-зеленая змея и голубой тигр, по шкуре которого пробегали электрические искорки; рогатая трехглазая кошка и радужно-полосатая куница; голубой девятихвостый рогатый лис и рогатый волколень с лиловой длинной гривой. Удивляться было чему, а потому каждый без стеснения рассматривал других, прекрасно осознавая что они - частицы души друг друга. Немного странно было осознавать, но не ощущать, но что-то подсказывало, что у них еще будет и время и возможность.
   Дух появился перед молодыми парами внезапно, просвечиваясь насквозь, и в тоже время будучи достаточно материальным, чтобы иметь возможность влиять на реальность. Он был безмерно счастлив, ведь его молодые хозяева наконец пришли в свой Дом. Туда, где их всегда будут ждать, всегда будут рады:
   - Молодые пары, позвольте приветствовать вас в вашем Доме. Я Дух-хранитель этого дома. Можете обращаться ко мне просто "Дух". Моя обязанность обеспечивать вас первое время всем необходимым и помочь освоиться, позже же я буду выполнять в основном роль дворецкого.
   Молодые люди внимательно слушали Духа, речь которого была понятна для каждого, кто стоял на лужайке перед домом. Дух множество раз представлял, как он встретит их, как объяснит и расскажет им, что их Дом прекрасен, что они должны быть счастливы быть здесь:
   - У дома пять этажей, один из которых подземный. Более подробно с ними можно будет ознакомиться позднее, однако стоит знать, что под личные комнаты отведены второй и третий этаж. Металл, Огонь, Свет и Тьма живут на третьем этаже - молодые люди направо, девушки налево. Земля, Жизнь, Воздух и Вода живут, соответственно, на втором этаже, комнаты девушек слева. Животные - хранители живут в ваших комнатах.
   Хранитель прервался, чтобы набрать порцию воздуха. Пусть он вроде и дух, но даже ему для того, чтобы говорить, нужно дышать. Но продолжить ознакомление с устройством дома ему не дали. Холодный голос перебил на корню весь энтузиазм:
   - Это все прекрасно, Хранитель. Но, думаю, мы лучше сначала пройдем в наши комнаты, а потом соберемся все вместе внизу и поговорим. Думаю, никто возражать не будет? - Еларин внимательно всех осмотрела, ища любые намеки на недовольство ее самоуправству. Но никто не возражал. Все были сильно ошеломлены таким напором Духа, который даже не пригласил их в Дом. Просто никому не хотелось перебивать и обижать Духа, можно сказать, что несвойственная им робость охватила юных мастеров. Но стальной характер Еларин позволил отбросить лишнюю шелуху разговоров, вычленив самое главное. Девушка прекрасно умела вести бессмысленные разговоры, но только в том случае, если она находилась на приеме, а во все остальное время придерживалась лаконично-четких и последовательных действий. И сейчас главным было расположиться в Доме, и хотя бы немного, прийти в себя. Слишком много впечатлений за слишком короткий промежуток времени - это может недобро кончиться.
   Дух пристыженно опустил голову. Ему хватило доли секунды, чтобы просканировать эмоциональное состояние каждого из мастеров, и понять, что со своей речью он выступил не вовремя. Ребята слишком нервничают и, что уж там, напуганы, чтобы слушать вводную лекцию, стоя на пороге Дома:
   - Простите. Я так долго вас всех ждал, что не подумал о вас. Я покажу вам ваши комнаты, а через несколько часов предлагаю встретиться на первом этаже в гостиной. И думаю не будет лишним, если вам принесут полдник в комнаты.
   Вот теперь уже стало стыдно всем. Но почти дружно ответив согласием, молодые мастера двинулись к дому. Дух плыл в воздухе перед ними. Большие, и даже на вид тяжелые, двери самостоятельно распахнулись, открывая к доступу холл и мраморную лестницу на этажи. Поднявшись на второй этаж, Дух растроился, и две его копии повели пары в разные стороны. Оставшаяся же часть повела пары, живущие на третьем этаже наверх, где вновь раздвоился. Проводив всех по комнатам, Дух собрался воедино и растворился в ближайшей стене, чтобы спустя мгновение появиться на кухне. Отдав приказ отнести через полчаса в комнаты господ полдник, Дух вновь растворился в стене, чтобы иметь возможность понаблюдать за всеми прибывшими хозяевами.
   Наверное все-таки не зря говорят, что все члены Последней Надежды родственные друг другу души. Потому что каждый, зайдя в отведенные им комнаты, первым делом наложил магическую защиту, а потом пошел обследовать помещения.
   Не обращая внимания на обстановку, Еларин обошла все комнаты, накладывая защиту на двери, стены и окна. Пусть душа ей подсказывала, что жителей Дома ей опасаться не следует, она все же пошла на поводу у своей паранойи, тщательно выпестованной Мастером, защищая принадлежащую ей территорию. А потом уже стала рассматривать апартаменты. Первой комнатой была большая гостиная, выполненная в светлом дереве. Несколько мягких диванов, большой столик, буфет-бар, где была коллекция неизвестных девушке вин, камин. Пол покрывал пушистый светлый ковер, а витражные окна украшали легкие гардины. Все как ей нравилось - уютно и легко, самое то принимать гостей. Из гостиной вело три двери: одна открывала доступ в кабинет, выполненный в бежево-льдистой гамме; вторая - в библиотеку, где девушка нашла множество книг о магии своей стихии; третья вела в спальню. Эта комната была отделана темным деревом, льдисто-белыми и металлически-серыми обоями, ковром и шторами. И большая высокая кровать с мягкой периной - все так, как она мечтала. Из спальни вело четыре двери - две из них в кабинет и библиотеку, третья вела в гардеробную, где были как нарядные платья, так и костюмы для повседневного ношения, а четвертая - в ванную. Душ, раковину и туалет отделялись тонкой стенкой, за которой находился небольшой бассейн, в котором девушка вполне могла поплавать. Легкий звон защиты сообщил, что кто-то хочет войти в ее комнаты. Это оказался мелкий нечистик, домовой, который принес ей полдник. Устроившись в гостиной за столиком, девушка решила, что она довольна. Даже очень. О лучшем и мечтать не стоит. "Как у тебя дела?" - Задала вопрос девушка своей паре, передавая по связи свое удовлетворение и краткие впечатления от нового жилища.
   Евгран по первому впечатлению тоже был доволен. Он осматривал свои апартаменты, походя накладывая магическую защиту, зная, что его пара тоже так поступит. Гостиная, выполненная в охристо-желтых тонах, с камином, диванчиками и оружейной стойкой; желто-коричневый кабинет с большим столом, удобным креслом и стеклянным стеллажом, в котором видимо должны будут храниться рабочие книги и документы; коричнево-синяя спальня и гардероб, голубых оттенков ванная и теплая бежевая библиотека с бесценными талмудами о Магии Огня. А еще - общая дверь с покоями Еларин. "У меня все прекрасно. Нравится, по крайней мере." Свой полдник молодой мастер решил провести, так же как и его подруга, в гостиной - закинув ноги на диван и листая книгу по географии этого мира.
   Молодая мастер Тьмы свои покои обошла очень быстро. Все комнаты были выполнены в темно-коричневой гамме, с вкраплением зеленых, серых и бежевых цветов. Количество комнат, их предназначение и расположение было такое же, как и у всех, но только в спальне было большое, во всю стену прозрачное окно с видом на море. Девушка уже представляла, как будет в свободные вечера сидеть на мягком подоконнике и читать книгу из библиотеки. Ее ничуть не смущала смежная дверь с комнатами ее пары, но входить к нему она не стала, посчитав, что ему все же стоит побыть одному. Обратившись к Тьме внутри себя, она наложила завесу на двери и окна, особенно укрепив спальный витраж. И ничуть не стыдилась своих действий, положившись на поговорку "доверяй, но проверяй". Забрав поднос с едой, что принес ей молодой домовенок, девушка устроилась возле окна, наблюдая за молодой фараонкой, резвящейся у берега. По связи она чувствовала, что ее партнер пока что магичит, защищая свои комнаты, и решила его не отвлекать.
   Илайя с удовольствием осматривал свои комнаты. Радовался, что в них отсутствуют любые цвета, что напоминали бы ему лишний раз о ненавистных пустынях родного мира. Белые, голубые, синие, темно-зеленые и лиловые оттенки радовали глаз, лишь в гостиной добавлялось немного тепла - легкий бежевый оттенок обоев и ковра. Большая библиотека и уютный кабинет, где можно было развести камин - он знал, что это будут два его самых любимых места. А в спальне большая кровать и смежная с комнатами Игерни дверь. Домовенок постучался в дверь, когда юный мастер накладывал на свою жилую площадь защиту, пропитывая стены, двери и окна Светом своей магии. Отнеся поднос в кабинет, маленький нечистик испарился, а Илайя решил узнать как дела у его подруги: " Мне ревновать?" - Спросил парень, уловив в голове подруги картинку русалки на берегу моря. - "Ты с таким интересом смотришь на голую полурыбу?!" На что подруга улыбнулась и возмущенно фыркнула, отрываясь от созерцания фараонки и все - таки приступая к еде, так же как и ее пара.
   Эстерин ее комнаты понравились. Светлые солнечные оттенки перемежались лесными зелеными мотивами и цветочными орнаментами. Здесь ничто не напоминало о серых и мрачных кельях храма Безымянного Бога. Личная библиотека с множеством книг, мягкий ворс ковра в гостиной и небольшой камин, мягкое кресло в кабинете и большая кровать в спальне - все это нравилось девушке. А бассейн в ванной комнате вообще привел ее в полный восторг. Как такое чудо может не нравиться? Фалтэа тут же приватизировала мягкий пуфик в спальне, всем своим видом показывая, что это теперь ее место. Сама же девушка разрывалась между желанием прилечь на мягкий матрац кровати, или развалиться, вытянув ноги на диване в гостиной. Вся обстановка комнат воплощала ее мечты о своем жилище. Ее комнаты были большой квартирой, в которой не стыдно и гостей принять, а самой находиться - так вообще чудесно. И все же первым делом стоило наложить защиту, это девушка прекрасно понимала. А потому стала обходить каждую стенку, накладывая магические ловушки и охранки, а так же уговаривая камень стать прочнее, сильнее, чтобы его ничто не могло разрушить. И сама себе пообещала, что потом как-нибудь обойдет весь Дом, чтобы наложить защиту и поговорить с камнем - укрепляя свое убежище. А пока все же можно улечься на диванчике, тем более что домовой принес обещанный Духом полдник. А Эштон...пусть первый зовет пообщаться. Тем более на смежную с ее покоями дверь он не мог не обратить внимание.
   Маг Жизни свои покои осматривал с легкой ухмылкой на губах. Он никак не мог ожидать, что цветовая гамма будущих комнат сможет устроить его привередливый глаз. Однако он был приятно удивлен, что это оказалось не так. Да, для неподготовленного человека цвета его комнат отказали бы существенное психологическое давление, но он к такому привык. Его мир был ярким, неожиданным, цветным - и, уходя из него, молодой человек навсегда попрощался с привычным буйством красок. Но гостиная встретила его ярко-синими красками стен, с лиловым ковром-травой, оранжевой мебелью и солнечным столом. Библиотека была похожа на лесную опушку, а кабинет напоминал подземную пещеру, которую раскрашивали в яркие краски радужные сталактиты. И только спальня была спокойных цветов, лавандово-зеленой. Предполагая, что комнату оформлял Дух, молодой мастер только диву давался, откуда же Хранитель Дома мог узнать его вкусы и желания так хорошо. Наложив магическую защиту, мастер сел за стол в кабинете, чтобы перекусить обещанным полдником. "Мне нравится." - Решил начать разговор со своей половинкой маг. - "Но, боюсь, если тебе предложить пытки или посещение моих комнат, ты выберешь первый вариант." По связи пришла волна недоумения и осторожный вопрос: "Что, все так плохо?" "Мне нравится, но вспомни мой мир, а я скажу, что он полностью здесь отражен." В ответ девушка прислала картинку, как она у ужасе дрожит, и фразу ее подтверждающую: "О, ужас!" Эштон лишь посмеялся. А про одну интересную дверь он решил смолчать, сделав вид, что не заметил ее. Ведь так интереснее?
   Амилин ее комната понравилась сразу. Здесь все дома было почти как дома. Да, комнат оказалось больше, причем намного, но все же это была почти своя квартира, которая еще была обставлена именно так, как девушке мечталось. Светлые, почти белые стены, темные полы и темная мебель. Камин в гостиной порадовал исполнившейся мечтой, а большие окна витражами. Спальня была оформлена так же, большая кровать могла разместить на себе десяток человек, а мягкий пушистый ковер так и манил разместиться на полу в излюбленной позе - ноги на пуфик, голову на подушку. Персиковая ванна, махровые полотенца и бутылочки с шампунями и маслами с ее любимыми запахами. Кабинет и библиотека более темные, но девушке и это понравилось. Везде присутствовали такие удобные и любимые технические вещи - музыкальный центр в гостиной, механические ручки в ванной, лампы, светильники, и даже что-то подобное телевизору. Тот, кто устраивал ее жилище, прекрасно знал чего она хочет. И отлично это воплотил. В дверь постучались и зашел маленький мужичек, ей, ростом метр шестьдесят с копейками, достававший едва до пояса. Он принес поднос с обещанной Духом едой, и девушка устроилась в гостиной, проверяя уже наложенную защиту. Пока ходила по комнатам и внимательно рассматривала все имеющееся богатство, второй поток сознания беспрерывно работал, навешивая плетения на все что можно. "Моя квартирка прекрасна. А у тебя как?"
   Покои Анвиля были аскетичными. Серые, темно-серыми, светло-серыми, с небольшими вкраплениями голубого и бежевого. Но парень был даже рад. После яркой, вычурной обстановки Дома Терпимости или нарочито богатой Дворца, что-то обыкновенное и спокойное было очень даже отлично. И если ему когда-нибудь захочется что-то поменять, то это будет во-первых - очень не скоро, а во-вторых труда вряд ли составит. Обходя по периметру каждую комнату и накладывая свою защиту, парень не понимал, зачем ему столько комнат. Но, в конечном счете решил, что так нужно, и что у всех скорее всего все одинаково, с небольшими различиями, естественно. Механически, просто потому что так нужно, парень обходил свои комнаты, механические отмечая отдельные детали: круглый стол, жесткое кресло в кабинете, оружейная стойка, книги о Воздухе, бассейн и смежная дверь с ее комнатами. На маленького человечка, принесшего поднос с едой он не особо обратил внимания, решив что позже всегда успеет познакомиться. Вопрос Амилин в голове врасплох не застал, парень уже давно ждал, когда она обратится. Имеющаяся мысленная связь все еще удивляла, но привыкнуть к ней очень легко, потому что стоит убрать легкие мысленные блоки, как два сознания объединяются в одно, в котором перемешиваются мысли и чувства обоих членов пары-мастеров. "Серо. Но вроде ничего." - Ответил он девушке. "Такое чувство, что тебе все равно!" - Тон был возмущенный, но парень прекрасно знал, что Амилин что-то такое и ожидала, а потому не сильно удивлена. Мельком оглядев допущенную в диалог картинку светло-темных комнат, парень показал свои серые стены. "Почти. Мне почти все равно. А то, чему не все равно - все устраивает." "Мрачный тип. А еще воздушник. Доберусь я до тебя теперь!" - И девушка полностью перекрыла связь.
   Всем было о чем подумать. Да, конечно, это было бессмысленно делать, ведь они еще толком ничего не знали. Приветственная речь, бесцеремонно оборванная Еларин, ничего не объяснила, а что-то выдумывать или додумывать на пустом месте не стоило. Все прекрасно понимали это, но спускаться на первый этаж, где Дух назначил общественное собрание, никто не спешил. Да, это было трусостью, но перебарывать себя пока никто не собирался. А потому до вечера все нашли себе занятие: разбирали немногочисленные принесенные с собой вещи; перебирали то, что заботливый Дух подбирал для каждого с особым тщанием; читали, смотрели в окно или просто слушали музыку. Дом пропитывался ощущением новых жильцов, привыкал к их аурам, забирал в свою суть маленький ее кусочек, чтобы быстрее привыкнуть. Молодые, но могущественные маги - они сидели по своим комнатам, страшась встретиться с другими своими половинками. Когда их ауры, в расслабленном состоянии превышающие размеры одной комнаты, сталкивались, то молодых людей пробирала дрожь. Странное ощущение, когда кто-то погладил тебя под кожей - это так сама их суть старалась скорее понять и принять в себя другие части. В конце концов все посхлопывали свои ауры, оставив слой толщиной в палец - чтобы не чувствовать других.
   Дух наблюдал и улыбался. Его подопечные, за которыми он наблюдал с момента их рождения, сейчас вели себя как маленькие дети, которые боятся идти спать, потому что в шкафу спрятался монстр. И пусть, пока они в самом деле были маленькими никогда так себя не вели, сейчас молодые пары с лихвой восполняли этот упущенный момент. Они все так переживали, будто им уже сегодня нужно будет бежать и всем вместе спасать какой-нибудь мир. Глупые - миры жили без Надежды последние несколько сотен лет, поживет и еще пару лет - ничего им не будет. Ведь никто не будет с ребятами жесток, им дадут время привыкнуть друг к другу, установить связь, до конца принять и осознать кто они. А то, что на это время их жизнь превратится в ад - не страшно. Зато потом будет легко.
   Домовушка сообщила, что ужин готов. За окном солнце только-только коснулось краем горизонта, а значит самое время. По Дому пронесся перезвон колокольчиков, подавая неизвестный знак. Но почему то никто не усомнился, что это приглашение. Выйдя из своих комнат, все разбились на пары, рассматривая из-под ресниц других. Путь указывали светящиеся в воздухе стрелки, за которыми все и шли. Молчание было напряженным, а когда в столовой все расселись по местам, еще и нервным. Девочки сидели с одной стороны, мальчики с другой, образовав два лагеря, которые и не друзья и не враги. Никто не собирался воевать, но почему то все единогласно решили, что поддержку лучше искать у своего пола. Стол уже был накрыт, а потому все принялись за еду. Молчание уже стало угнетать, да и выглядело это смешно, а потому за столом стали дежурные фразы, вроде "передай, пожалуйста" и "спасибо". Хорошо хоть никто не "выкал", потому что это было бы уже совсем глупо, тем более все здесь ровесники и родились в один день. Чем дольше молодые люди сидели за столом, тем спокойнее становилась обстановка, и тем дружелюбней и заинтересованней взгляды. Дух же спокойно наблюдал за трапезничащими, улыбаясь каждому проявлению дружелюбия.
   Вот расширилась на пару пальцев аура одного, потом другого - молодые люди расслаблялись и ослабляли свой контроль. Как только ауры начинали смешиваться, все непроизвольно напрягались на мгновение, но все же заставляли себя расслабиться. Все чувствовали, что что-то происходит. При первой встрече каждой пары молодые мастера были слишком переполнены эмоциями, чтобы заметить как формировались их связи, что позволяет им общаться мысленно. А все потому, что для этого не хватало мельчайшей детальки, маленького пазла, что при встрече встал на свое место только потому, что молодые люди слишком хорошо друг друга знали. Сейчас же эти связи только начинали образовываться, молодым парам только предстояло узнать друг друга, и потому непонятные ощущения, типа "поглаживания под кожей", ощущались странно. Обычно, когда ауры двух существ соприкасается между собой, то происходит эффект, как если бы подвести два магнита одинаковыми полюсами друг к другу. Ауры отталкиваются, стараясь даже не прикасаться, а перемешиваться, за редким исключением типа истинных пар, не могут вообще. Но - не у членов квадриума. Каждый из членов является отдельным звеном идеального механизма, но то, что такие существа могут объединять свои ауры, является одним из главных причин, что все вместе они могут работать как одно существо. Но чтобы такое могло быть, у ребят должны быть очень крепкие связи с каждым членом квадриума. И чтобы они образовались, чтобы молодые мастера смогли подготовиться к тому что их ждет, Боги дали время.
   После того как все, что можно было съесть было съедено, а если съесть еще один кусочек, то можно было бы просто лопнуть, все откинулись на спинки стульев, не торопясь потягивая напитки из бокалов. Правильно говорят, что совместная трапеза сближает, а потому дух решил, что самое время для разговоров и знакомства:
   - Предлагаю пройти в гостиную, продолжим...или уж скорее заново начнем разговор. - Все тут же повставали со своих мест, готовые идти за Духом, избавившиеся от того глупого страха, что весть день не давал выйти из своих комнат.
   Идти было не далеко, на этом же этаже в соседнюю дверь. Большая комната, с высокими потолками, с приглушенным светом в темных тонах, а в одной из стен горел большой камин, давая много тепла, который делал обстановку уютной. Вокруг камина стояли четыре больших диванчика и несколько кресел, стол, на котором уже были легкие закуски и графины с соком и вином - кто что захочет. Здесь все расселись по парам. Напряжение вернулось, но его было столь мало, что почти не чувствовалось. Его перекрывало ощущение уюта, защищенности и спокойствия. Как будто тут все всегда друг друга знали и доверяли, и сейчас собрались на вечерние посиделки, чтобы обсудить день. В какой-то степени это было правдой.
   Дух внимательно всех оглядел, сканируя эмоциональный настрой и вообще состояние подопечных, потом разместился в воздухе так, что казалось что он сидел в кресле, где его бы все видели и начал:
   - Пожалуй, я начну. Я Дух-Хранитель этого Дома. Моя задача - следить за самим Домом и его обитателями. Дом имеет пять этажей. Первый подземный этаж - там расположены магическая лаборатория, зал для тренировок с оружейной, хозяйственные помещения. Думаю рассказывать о них не надо, сами посмотрите и все узнаете подробно. На первом наземном этаже гостиная, столовая, кухня, есть несколько гостевых спален. Второй и третий этаж отдан полностью под ваши комнаты. Четвертый этаж занимают собой большая общая библиотека и общий же рабочий кабинет. Выход на веранду с видом на море с первого наземного, из холла. Участок земли у Дома большой: сад, в котором есть множество дополнительных построек, таких как кузня, - легкий кивок на Еларин, - левады и денники для ездовых животных и лаборатории для работы с ними - кивок на Эштона. - Так же по всему саду есть специализированные тренировочные площадки и беседки, где можно провести время, а можно уйти из сада и попасть в лес, который на протяжении примерно трех пеших дней принадлежит вам. В Доме прислуживает мелкая нечисть, домовые, которых вы уже видели, банники и другие. Это что касается Дома, вопросы есть?
   Все переглянулись. Обрабатывая полученную информацию и сопоставляя с тем, что им уже было известно, то есть с тем немногим, что они уже видели, никаких вопросов и нареканий у молодых людей не возникло. Логично, что после инструктажа они смогут самостоятельно исследовать Дом, а если вопросы и возникнут, то потом, в ходе тщательного изучения новых владений. А Дух всегда рядом, ему и можно будет задать эти вопросы. А потому все отрицательно покачали головами, отвечая на вопрос Хранителя.
   - Тогда продолжим. Копии заключенных вами Договоров с Богами лежат в ящике стола в каждом личном кабинете. Позднее вы сможете с ними подробно ознакомиться. Вы пара-мастера. Ваши двойки - это идеальные пары, идеально подходящие друг другу два человека, которые могут думать и действовать, как один. Вы сами знаете, насколько полна ваша связь, что позволяет вам мысленно разговаривать. Узнавая друг друга, вы сможете образовать дополнительные связи, которые позволят вам общаться со всеми членами квадриума. Чем дольше вы проводите времени вместе, чем больше узнаете о другом и чем больше соприкасаются ваши ауры, тем быстрее образуются и прочнее будут ваши связи. Вопросы?
   - Да. То есть нам нужно как можно быстрее залезть в душу друг к другу, что бы образовались связи?
   - Лезть в душу к чужому человеку?
   - Да, если грубо, на первый вопрос. Нет - на второй. - Начал отвечать Дух. - Объясню на примере. Каждая душа индивидуальна и единственна. По размерам она, ну, пусть будет со спичечную головку. Такова душа обычного человека. А ваши души особенные. Была одна душа, яркая, разноцветная и размером как арбуз. А потом ее взяли и разделили на восемь равных частей. И каждая такая часть - это ваша душа. Понимаете? Вы - части одной единой души, части одного организма. Вы не можете быть друг другу чужими. Бесконечное множество перерождений, но вы всегда собираетесь вместе. И по секрету больше скажу - как бы Боги не тешили себя мыслями, что это Они выбирают членов квадриума, все определяется тогда, когда части Великой Души выбирает себе смертное тело.
   Молодые люди задумались. С одной стороны то, что рассказал Дух было интересным, а с другой - это все нужно было тщательно обдумать. Если все здесь присутствующие люди были частью одного целого, то сомневаться в том, что все образуется, не приходилось. Просто странно осознавать, что ты вот сидишь на диване, а рядом с тобой еще семь практически двойников. Просто они отличаются внешность, полом или магией, но не самой сутью, структурой души. Это вроде как найти семью, о которой всю жизнь мечтал. И вот ты ее нашел и боишься что-то делать, потому что вдруг ты все испортишь, и того о чем мечтал не получишь. Не будет любви, заботы и радости, а будут обиды, оскорбления и интриги за спиной. А Дух продолжил:
   - Чтобы образовались связи нужно время. Чтобы вы стали хорошей командой, теми, на кого действительно смогут положиться миры и Боги, вам нужно будет тренироваться. Учиться работать вместе, по отдельности или смешанными парами. Узнавать новую магию, приобретать новые навыки и взаимодействовать не только между собой, но и с другими. Что-то из нужного вам предоставят наниматели, что-то найду я, а что-то придется добывать самим. Мне было приказано изо всех моих возможностей устроить вам во время обучения ад, чтобы хоть примерно подготовить к тому, что вас ждет. Вы должны стать одной командой, единым слаженным механизмом, чтобы выполнять свою работу или предназначение, как вам больше нравится.
   - Ты считаешь нас недостаточно подготовленными? - Задала вопрос Эстерин. Забравшаяся на диванчик с ногами девушка, до этого сидевшая расслабленно, облокотившись на своего пару, резко выпрямилась и хмуро посмотрела на Духа: - Я знаю, какую жесткую подготовку проходила я, и если мои размышления правдивы, ни у кого из здесь присутствующих не было счастливой жизни, все упорно развивали свои навыки. И ты считаешь нас не готовыми?
   Еларин на такое замечание легонько кивнула, подтверждая свое согласие с озвученным вопросом. Игерни чуть склонила голову к плечу, отмечая таким образом, что с интересом ждет ответа на поставленный вопрос. Амилин лишь чуть подняла брови, ожидая ответа Духа. Парни вообще воздержались от какого-либо проявления эмоций на такое заявление. До этого все сидели расслабленно, с интересом слушая Хранителя. Но когда поставили под сомнение их навыки, которые нарабатывались с таким трудом, вся расслабленность мигом испарилась. Все были согласны с задавшей вопрос девушкой, ни у кого не было счастливой жизни, но они много достигли за такое малое время.
   - Что вы, я не сомневаюсь в ваших навыках. - Начал поспешно отвечать Дух, почувствовав изменение настроения пар по отношению к нему. - Я всю вашу жизнь за вами наблюдал, и прекрасно знаю ваши возможности. Но Боги считают, что лучше подождать еще немного времени, пока вы научитесь работать вместе и более...ммм...специализированно подготовитесь к работе в мирах, чем отправят вас на задание, а вы там погибнете. Ждать следующего периода рождения Последней Надежды они нем могут, иначе слишком многие миры могут исчезнуть, не дождавшись помощи. - Хранитель нервничал и немного заикался. Он слишком хорошо ощущал, что ребята сейчас просто из принципа могут попытаться доказать, причем очень даже дружно, что они готовы. И примером может послужить он, и Дух сомневался, что его божественное происхождение спасет от участи быть разорванным на миллионные частицы и отправиться в свободный полет по Вселенной, без возможности на восстановление в ближайшие несколько миллионов лет. Поэтому стал давить на совесть, прямым текстом говоря, что если они не справятся с возложенной на них ответственностью - слишком многие могут погибнуть. А это не та цена, которую можно заплатить за обиду на то, что их не оценили.
   Молодые люди подтекст услышали. Услышали, обдумали и поняли, что были не правы. Действительно, не известно с чем они могут столкнуться, став Последней Надеждой. Им нужно будет хотя бы примерно ознакомиться с тем, с чем могут столкнуться, выработать схемы работы друг с другом. Узнать не только личности, но и возможности новых членов семьи. Все приняли это, и поняли, что были не правы. Но извиняться никто и не подумал. Дух метафорически выдохнул, когда уровень враждебности в гостиной спал и понимающе улыбнулся: молодые еще, гордые.
   - Есть что-то особое, что мы должны делать, чтобы ...- покрутил кистью Эштон, пытаясь подобрать слово, выражающее то, чем или кем должны стать присутствующие друг другу. Дух кивнул:
   - Да. Пока вы находитесь на территории усадьбы, желательно чтобы вы держали ауры максимально открытыми. Они будут смешиваться, узнавать и привыкать друг к другу, связи будут намного быстрее образовываться.
   - Погоди, но ведь ауры не смешиваются, - начал Евгран, - две оболочки всегда отталкиваются, но не смешиваются. Тогда как...
   - А это еще одно преимущество мастеров. - Перебил его Дух. - Ваши ауры могут смешиваться, а после того как привыкнут друг к другу, еще и хранить и переносить частички другой. То есть допустим маг Огня сплетет заклинание и через свою ауру передаст его в ауру магини Воды. А девушка в свою очередь сможет это заклинание использовать. А так как ваши ауры намного больше обычных магов, а уж тем более людей, то и таких не активированных заклинаний при себе сможете носить в разы больше.
   Смотреть круглые глаза молодых пара-мастеров, в которых постепенно начинало проявляться понимание выгоды от такой возможности.
   - Это же... - начал Свет.
   - Да, это получается можно...- продолжила Эстерин.
   - Носить при себе больший боезапас заклятий, кроме своих. - Закончила Еларин.
   - А еще их никто не сможет отобрать, как с обычными амулетами. - Добавил и свои пять копеек Анвиль.
   - А еще, неплохо было бы познакомиться! - Не совсем в тему вдруг сказала Игерни. - Нет, правда. Мы уже больше девятнадцати часов вместе, а даже имен не знаем.
   Дух подпрыгнул на своем месте:
   - Отлично, давайте пока отвлечемся и займемся знакомством. Предлагаю раскрыть ауры и начать. - Совету Духа последовали, и по комнате заплясали тысячи радуг в тех местах, где энергетические течения аур сталкивались и перемешивались. И пусть ощущения были странными, всем было немножко интересно что из этого получится. Аура - это самое дорогое, после резерва, что есть у мага, и ее всегда очень тщательно защищали. А здесь нужно открыть к ней доступ для еще семи существ. Но если вред ауре могут нанести заклинания, то другая аура...такое они видят впервые, а потому любопытство подтолкнуло всех открыть самое сокровенное. Тем более что логика говорила, что эти люди все равно в скором времени должны стать самыми близкими, так почему бы и не попробовать? - Итак, девушка справа с белыми волосами...
   - Еларин, графиня. - Перебила Духа девушка. Она посчитала, что лучше всего будет представиться самой, и это поможет быстрее другим составить ее портрет у себя в голове. Тон, голос, мимика - все это будет подмечено и запомнено. Во всяком случае, девушка надеялась, что это будет так, если правда то, что они идеально друг другу подходят. - Восемнадцать лет, магическая специальность - Металл, дополнительная специальность - кузнец. Родной мир Терхир - это мертвая планета с летающими, полностью техническими и искусственными островами, на которых живут люди. Есть питомец - Лель. - Девушка будто на что-то положила руку, хотя ничего видно не было. Но спустя мгновение воздух под рукой пошел золотистыми искрами и перед людьми появился большой металлический лев, смотрящий на присутствующих белесыми глазами. - Лель полноценная боевая единица. Я в него... - девушка позволила себе легкую ухмылку на практически не выражающем эмоции лице. - Я в него столько разного оружия напихала. Основное оружие - пистолеты и молот, кинжалы и лук как дополнительное.
   Все внимательно слушали девушку, рассматривая и откладывая полученную информацию в памяти, чтобы потом, когда останется в одиночестве, обдумать. Дух не стал обижаться на Еларин. Прекрасно ее зная, Хранитель понимал, что девушка в компании является тем человеком, который будет знать все эмоции и чувства других. Из-за влияния своей стихии она сама очень редко испытывает какие-то сильные чувства, в основном оставаясь спокойной и расчётливой. И потому же она замечательно прогнозирует поведенческие реакции людей. Она великолепный психолог. И потому продолжил:
   - Ее пара... - указывая на огненоволосого парня, сидящего на том же диване, что и Еларин. Парень продолжил:
   - Евгран, и я - маг Огня. - Он широко улыбнулся, глаза его смеялись. И вместе с улыбкой огонь в камине взметнулся, реагируя на настроение повелителя. - Мне тоже восемнадцать, и никакой полезной дополнительной специальности не имею. Воин, маг...
   - И шут! - Вставила с постным лицом его пара, ощущая по связи все его эмоции, бьющие, словно фонтан, через край. Парень же скосил глаза на девушку и продолжил:
   - Моя задача греть вот эту ледышку, - кивок в сторону беловолосой, - иначе своим металлическим характером она всех со свету сживет! - В прыжке закончил фразу молодой человек, уворачиваясь от маленького кулачка девушки, встречаться с которым у него не было никакого желания. Однако на лице Еларин появилась легкая улыбка, тогда как все остальные уже открыто улыбались такому маленькому представлению. А Евгран начал говорить дальше: - Мир обычный. Питомица у меня тоже есть, ее зовут Огира. - И указал рукой на камин, в котором проявилась небольшая лань, с изящной драконьей головкой и тонким хвостом, объятая огнем. - Основное оружие шкиар - это древко и с двух концов лезвия, тяжелый меч и кинжал, ну и метательные звездочки. - Про оружие уже рассказывал серьезный молодой мужчина, у которого в глазах отражалось, что на поле боя шуток он не понимает.
   И все отметили для себя это изменение. То, что он балагур, и видимо душа компании, но когда надо - о шутках он забывает в момент. Все разглядывали его высокий рост, большие плечи и мускулы, которые проглядывали даже сквозь одежду. А девушка из урбанизированного мира провела аналогию с компьютерными игрушками и в своей личной классификации новых знакомых присвоила огненному Евграну класс "танк".
   Дух указал рукой на следующий диванчик, и начала вновь девушка:
   - Игерни, дворянка. - Легкий, но полный достоинства кивок, но такой, что не вызывает зависти у обычных, не дворян. - Восемнадцать лет, маг Тьмы. - Заметив заинтересованные взгляды, девушка поняла, что ее специализация им мало что сказала. - Ну, я менталист и эмпат, так, наверное, будет проще? - Все кивнули головой, подтверждая что да, так более понятнее. - Из оружия это легкий полуторный меч, звездочки. Как дополнительное - снайперка.
   Почти тут же прозвучал вопрос с соседнего, не представившегося, диванчика:
   - И что это значит?
   - Это стрелковое оружие с большой дальностью. - Пояснила Еларин, заметившая смущение Игерни, которая не знала как объяснить такую простую, но непонятную для других вещь. Но кивнула, когда ее спасли от обязанности объяснять подробно что это такое.
   - Моя питомица, ее зовут Руда.
   На шее девушки появились толстые чешуйчатые веревки, которые сползли ей на колени, оказавшись большой черно-изумрудной змеей, с просто огромными блестящими в отсветах огня клыками. Сразу становилось понятно, что она дюже ядовитая.
   Следующим заговорил парень. Полная противоположность черноволосой и черноглазой девушке, он был беловолос с льдисто-голубыми глазами. Он казался бы блеклым, если бы не загорелая до темно-коричневого оттенка кожа.
   - Я Илайя, - начал парень сочным низким голосом. Моя специализация Свет, то есть тонкие материи и пространство. - Кивнул он, без вопросов поясняя более подробно. Мир у меня постапокалиптический, даже имени не помнят. Поделен на две части: снег и пустыню, жители одной на другой жить не могут. Я со снежной стороны. - Парень замолчал, давая время другим "переварить" информацию и представить себе картинку его мира. Все представили, впечатлились и приготовились со всем вниманием слушать дальше:
   - По профессии, скажем так, я воин-разведчик. Оружие - парные клинки и кинжал. - Очередная информация отложилась на полочках у других, собирая интересную картинку умений своих "половинок": кузнец, боец передней линии, стрелок, разведчик...кто же еще будет в их компании? Становится все интереснее и интереснее. И обучаться навыкам других тоже будет интересно. Эта мысль пришла в голову всем, что неплохо было бы научиться хотя бы некоторым основам у других. Теперь и слова Духа о том, что они еще не готовы и должны будут учиться, звучали по-другому. Когда они узнали, что они пара-мастера, часть древней и великой легенды, мысли, что они самые сильные, самые быстрые и вообще самые-самые, затуманили разум, а теперь же до молодых голов стало доходить, что они не в игрушки играть будут. А потому настроение с игриво-любопытного становилось серьезным. Ответственность, возложенная на них, не располагает играм.
   - Мой питомец, Якко. Тигр, эм...электризуется... - все внимательно стали смотреть на руку парня, которая тоже в этот момент висела в воздухе, будто лежала на чем то. - Сильно электризуется...молниями! - Под рукой материализовался большой белый тигр, по шкуре которого периодически проскальзывали небольшие искристо-белые молнии. Внимание Якко уделили должное, он был красивым и опасным, как и все здесь присутствующие.
   - Меня зовут Эстерин, я маг Земли и ассасин. - Начала девушка с длинными каштановыми волосами, сидевшая на следующем диванчике. Она каким-то невозможным узлом свернула ноги, а корпусом откинулась на спинку. В кольце ее ног сидела трехглазая рогатая кошка, жмурившаяся от поглаживаний хозяйки. - Это Фалтэа, моя питомица. Мы с небольшого храмового мирка на перекрестке.
   - Это как? - Тут же задала вопрос последняя неназванная девушка.
   - Ну, вот четыре угла, - указала Эстерин на углы в комнате, - и в центре мы - это миры, а соединяют их что-то типа мостков, по которым можно перейти из угла в центр, а из центра в другой угол. Так и мой мир устроен, и в Центральном только Храмы Богов и все.
   - Я-я-ясно! - Протянула девушка, удивляясь устройству Вселенной. Каждый раз что-то новое и интересное. А Эстерин продолжила:
   - Мое оружие - посох, метательные кинжалы и трубка с ядами. Люблю алхимию, точнее зелье- и ядоварение. Это единственное что мне нравилось на обучении в Храме. На Тэа не реагируют практически никакие магические защиты, потому что она их видит и избегает, она может пролезть в любую щель и принести предмет размером не больше нее самой.
   Кошка, будто понимая что говорят о ней, выгнула спину, а потом потянулась, демонстрируя себя во всей красе. Третий глаз открылся, осмотрел каждого из присутствующих, и вновь закрылся - кошка запомнила цвета и ощущения магии молодых людей.
   Столик с напитками и закусками опустел наполовину. Графин с вином стоял не тронутый, зато с соком опустела уже несколько раз, и сейчас принесли новый. Все вновь наполнили свои бокалы и приготовились слушать и знакомиться дальше:
   - Дай угадаю! - Подскочил Евгран, принимая горделивую позу: одна нога вперед, грудь колесов, подбородок вздернут, зато глаза косят на пару Эстерин. - Твое имя начинается на "Э"! - И выражение лица состроил такое, типа "Вот, смотрите на меня, какой я умный!"
   "Парень на Э" поддержал шутку, выпучив глаза и благоговейно прошептав:
   - Как ты угада-а-ал?
   Все рассмеялись, а успокоившись стали слушать дальше:
   - Меня зовут Эштон. - Легкий смешок от Евграна и его многозначительно шевелящиеся брови парень решил проигнорировать. - Я маг Жизни, то есть лекарь, преобразователь живой материи и некромант. Немного странное сочетание, но очень гармоничное.
   Мысленно все согласились, что да, странное сочетание. Парни покивали головами, поддерживая. Девушек больше заинтересовало, что такое "преобразователь" и чем он занимается, но потом кто-то вспомнил о лабораториях для работы с животными, что упоминал Дух. И как только вспомнила одна, вспомнили и другие. Заметить такое было невозможно для самих ребят, но Дух с самого начала наблюдал за формирующимися связями, и заметил такое проявление. Удивился, но и было чему. Они всего несколько часов вместе, а уже связь начала работать, передавая зачатки мыслей по "общей сети".
   - Мое оружие - меч, плеть и стилет. И я дознаватель. - Признаваться в таком парню было не очень приятно, но он понимал, что надо. А во-вторых, где-то в глубине души он надеялся, что на этот раз он не увидит на лицах того выражения ужаса и гадливости, что обычно проявлялось у всех людей, что узнавали о его деятельности.
   И не зря ждал. Оно не появилось ни у кого. Каждый из молодых пар понимал, что для работы все профессии важны, да и никто не мог из себя строить невинность. В этом плане у всех руки уже давно были в крови.
   Не увидев на лицах новых друзей того, чего ожидал, Эштон тихонько выдохнул, даже не обратив внимания, что задерживал дыхание, получил поглаживание по руке от своей пары, ощущавшей те кутерьму, что творилась в душе парня, и представил:
   - А это мой Риггир. Мастер проникновения, маскировки и подслушивания. То, что слышит он - слышу и я. - На коленях у парня лежал зверек, напоминающий помесь кота и куницы, с очень большими ушами. Окрас его был странный: сиреневатые ноги и живот, зеленые грудь и плечи, и по всему телу малиновые полоски, особенно яркие и толстые на пушистом длинном хвосте.
   Уделив некоторое время рассматриванию такого яркого питомца их нового друга, молодые люди перевели взгляд на последний диванчик. Круглолицая девушка с зелеными глазами и длинными пшеничными волосами сидела, подобрав ноги и положив голову на колени:
   - Меня зовут Амелин, это не совсем мое имя, но мое, просто немного измененное. Я из урбанизированного мира, в котором о других мирах не знают, но свои маги имеются в небольшом количестве - три пять на крупный город. - Девушка замолчала, обдумывая что и как говорить дальше. Все терпеливо ждали, когда девушка соберется с мыслями. Все, хотя бы немножко, но представляли что такое урбомир, а потому понимали, что Амилин не просто. А она продолжила:
   - Я маг Воды, а из дополнительных специализаций я выбрала диверсии. Из приятных вкусняшек имеется два полноценных потока сознания, которые могут заниматься разными задачами.
   - И как ты это используешь? - Задала вопрос Тьма, которой такое умение стало интересным.
   - Ну, главный поток занимается обычной жизнью, то есть я хожу, говорю, думаю, а второй сконцентрирован на магии, то есть занимается магическими вопросами. Я в основном так использую. Или главный поток решает математическую задачу, а другой, к примеру, сочиняет стихотворение. Задачи можно ставить разные, это вроде как и я делаю, но не совсем я...как шизофрения, только без голоса!
   Тут уже все согласились, что такая способность очень полезна. Было очень интересно, возможно ли и себе развить такое умение? Амилин ответа не знала, но зато Дух огорчил, сообщив, что им такое недоступно. Девушка очень нервничала. С одной стороны, она была бесконечно рада, что у нее появится такая интересная работа, новая замечательная семья, где каждый ее член сам по себе уникален, а все вместе они наверное будут очень сильны. Но с другой стороны, то, что их подрядили на такую работу, где они должны изображать из себя непобедимый коммандос, вызывает страх, а если не получится установить те связи, о которых говорил Дух - то можно забыть о работе, если вообще не распрощаться с жизнью. Ее пара взяла ладошку девушки в свою руку, пытаясь передать свое спокойствие и уверенность. Это помогло, и девушка продолжила:
   - Из оружия у меня коса, кинжал и метательные диски, но все же я больше по рукопашным схваткам. - Парни внимательно посмотрели на девушку. Маленькая, на вид хрупкая - не верилось им, что она специалист по контактным боям. Что-то внутри сопротивлялось тому, чтобы принять это, ведь нужно доказать девчонке, что они сильнее. Но все-таки владения собой хватило, чтобы выкинуть из головы и из души мысли, которые впоследствии могли принести много проблем. А девушки даже не усомнились в ее словах. Каждая знала, что если нужно - любого мужика она скрутит за раз. Исключение наверно составляли их парни, потому что здесь вопрос спорный: победят - не победят. И если Амилин говорит, что она специалист по единоборствам, то значит так и есть.
   - Питомец у меня Тиамат. Когда-то его почитали как бога в моем мире, но потом о нем забыли. Но силы у него осталось достаточно, чтобы управлять водой и всеми ее производными. - Большой серый девятихвостый лис, с синими непонятными картинками на шкуре, золотыми загнутыми внутрь рогами и вплетенными в густую гриву бусинками и фенечками был красив и грозен. Когда он открыл глаза, показалось, что они глубоки, как море, а в воздухе разлился запах грозы, но потом глаза закрылись и наваждение пропало. Сомневаться в словах Ами, что когда-то ее питомец был богом, не приходилось, они все сейчас ощутили отголоски той силы, коей он владел ранее. Даже Дух поежился, ведь он - эфирный божественный кусочек - был ближе всего к той силе, что недавно разливалась по комнате, и он лучше всех понял, что этот бог мог устроить.
   Всем понадобилось время, чтобы отойти от впечатления, которое произвел Тиамат. Думать сейчас было немного тяжело, хотя сила лиса не шла ни в какое сравнение с силой Богов, с которыми заключали договора. Но тогда молодых людей от воздействия защищало окружающее их пространство и сам Бог, прекрасно умеющий контролировать свою ауру. Тиамат же - забытый бог. А без контроля сила разрушительна.
   - Меня зовут Анвиль. Я маг Воздуха и охотник. Выследить могу где угодно и кого угодно, да и Аквилон мне поможет. - Молодой человек положил руку на голову проявившемуся животному, напоминающему смесь волка и оленя, с длинной, развивающейся на невидимом присутствующим ветру, лиловой гривой. - В моем мире царит матриархат, мужчинам там не позволяют уметь владеть оружием. Если найдут - казнят.
   - А можно тебя пощупать? - Задал вопрос Евгран, с очень хитрой физиономией рассматривая мускулистые руки и грудь воздушника.
   - Зачем?
   - Он хочет убедиться, что ты живой! - Ответил Эштон, поджав стянутые трубочкой губы и наколдовав иллюзию пенсне на глаз. - Но я, как Мастер Жизни, заявляю - жить!
   Лица у всех вытянулись. Странное заявление, что это еще за "жить"?
   - Да, да! - С умным видом вдруг покивал головой Илайя. - Кто же еще, кроме тебя может определить, жить он, или нежить?
   Парни заржали, а девушки попрятали улыбки за ладошками - они ведь прекрасно понимали, что такую ошеломительную для парней новость нужно переварить. Матриархальный мир - для парней это ад.
   - Ладно, у меня могли спросить, жить я или нежить! Из оружия у меня катана и парные ей кинжалы, лук со стрелами и мое тело, хотя в этом вопросе я больше самоучка - как бить без синяков и воздействовать на различные точки на теле знаю и все.
   И действительно все. Рассказывать о себе закончили, и сейчас все сидели молча, обрабатывая информацию. Часы на стене пробили половину двенадцатого, но Дух решил, что еще не закончили:
   - Мастера, думаю, экскурсию по Дому и Саду проводить не нужно, сами все посмотрите, а вот еще кое-какую информацию мне сообщить вам нужно.
   - Мы тебя внимательно слушаем. - Говорить от лица всех опять пришлось Еларин. Почему то именно ее дружно выбрали на роль переговорщика.
   - Как ваша спина? - Спросил Дух, оглядывая беспокойным взглядом каждого из пар.
   - Э-э-э... - Не нашлась что сказать девушка. Оглядела всех остальных, но ей в ответ лишь покачали головами, подтверждая, что не понимают, о чем их спрашивают. - Нормально все с нашими спинами, а что должно быть?
   - Когда вы заключали Договор, вам сделали подарок. Боги говорили об этом, но что это будет за подарок - не знает никто. Поэтому, если произойдет что-то необычное, то не пугайтесь, это может проявляться подарок богов. И на сколько я знаю, у всех он будет одинаковым.
   Все вновь покачали головами, промычав себе под нас что-то утвердительное. Дух с умилением наблюдал за молодыми мастерами. Уже сейчас он видел тонкие, едва сформировавшиеся, но еще не окрепшие связи, что должны были начать появляться намного позже, а не в первый же день. Но все же он радовался, чем быстрее они станут ближе друг к другу, тем больше шанс, что они научатся работать как один, и тогда возможно они намного раньше запланированного смогут использовать бонус.
   Задумчивую тишину прервал громкий хлопок - это Эштон привлек внимание:
   - Думаю, на сегодня впечатлений достаточно? Предлагаю разойтись по свои комнатам, а завтра... А завтра, как получится!
   Возражений ни у кого не было. День выдался тяжелым, насыщенным на новые впечатления и информацию. И все это нужно было тщательно разложить по полочкам в своей голове, чтобы определить свое отношение ко всем членам квадриума, ко всем членам новой семьи.
   - Если вам что-то понадобится, то просто позовите меня вслух. В пределах усадьбы я услышу вас и приду. - Предупредил на всякий случай Дух, чтобы мастера не бегали по дому, разыскивая его, пока он будет отдыхать где-нибудь в стене.
   Все вновь поблагодарили Хранителя, и вышли из гостиной. Пока поднимались к своим комнатам по лестнице, в пол голоса обсуждали, кому что нравится в доме. Игерни похвасталась большим окном, Еларин сказала, что больше всего довольна бассейном. Эстерин предупредила, чтобы они не вздумали соваться в комнаты Эштона без подготовки, иначе сойдут с ума, а Амилин пригласила к себе в гости на девичник, обещав показать всякие технические приблуды из своего мира и рассказать, как ими пользоваться. Парни же обсуждали оружейные стойки, книги их библиотеки и своих девочек, ничуть не стесняясь того, что они все слышат.
   Распрощавшись, все разошлись по своим комнатам. Еларин отправилась плавать в бассейн, чтобы потом, не одеваясь, лечь спать. Ее огненная пара бухнулась на кровать даже не раздеваясь, лишь сапоги скинув, моментально отрубившись.
   Под ними находились спальни Амилин и Анвиля. Девушка устроилась в спальне на диванчике, разбираясь с новой техникой и ставя будильник на завтра, чтобы встать на тренировку. Заснула она там же, уронив на пол тоненькие книжки инструкций. Анвиль расслабиться себе не позволил, сначала прочитал Договор, и лишь потом отправился в душ. Постояв под холодными струями воды, парень вытерся, высушил волосы с помощью магии и забрался в кровать, моментально уснув.
   Игерни тоже не стала ничем заниматься. Переодевшись в легкую ночную рубашку, девушка устроила себе мягкое гнездышко из одеял на подоконнике, и с книгой в руках там и уснула. Ее пара, придя в свои комнаты, сделал небольшой комплекс упражнений, разминая затекшие мышцы, принял душ и отправился спать.
   Эстерин, придя в свою комнату, с разбега прыгнула на кровать и, поудобней устроившись, попыталась рассортировать полученную информацию. Но уставший за сутки от впечатлений мозг приказал спать и девушка отрубилась, сама того не заметив. Ее партнер, успел принять душ и переодеться в мягкие спальные штаны, прежде чем сильная усталость сморила и его, и Эштон заснул еще до того, как его голова коснулась подушки.
   А в пять утра все проснулись от полного ярости крика, разнесшегося по дому...
  

Глава 6: За что???

   Еларин проснулась от ощущения неудобства. Что-то мешало ей спать, ощущаясь где-то за спиной. Первой мыслью было, что Ев прополз спать к ней. Но стоило лишь подумать о нем, как девушка поняла, что ее пара спит у себя в кровати беспробудным сном. А спину меж тем тянуло, будто там что-то очень тяжелое.
   В полной темноте девушка попыталась встать с кровати, но запнулась за что-то и упала на пол. Мягкий маленький коврик смягчил падение, иначе были бы у девушки разбитые коленки. И сгруппироваться и правильно упасть не получилось, потому что спину оттягивало назад, смещая привычный центр тяжести.
   Встав на четвереньки, девушка отправила под потолок маленький магический светлячок:
   - Мать твою так! Это еще что за хрень?!
   С двух сторон, укрывая девушку от света, свесились со спины два непонятных полотна. Внимательно приглядевшись, Ела поняла, что это перья. Много перьев, сделанных из ажурных металлических пластин. Ругаться захотелось очень сильно.
   Кое-как встав на ноги, девушка зажгла основной свет, потушив светляк, и неуверенным, качающимся шагом подошла к зеркалу. Два металлических придатка тянулись за ней по полу, наподобие плаща. Начинались они в районе лопаток и тянулись где-то на три с половиной метра. Подхватив один придаток магией, девушка попыталась расправить его. Вытянувшееся на три с половиной метра нечто образовало одно огромное металлическое крыло. " Какого...?"
   - Ду-у-у-у-у-у-у-у-у-ух! - Загремел женский голос на весь Дом. Девушка постаралась отойти на середину комнаты и расправила второе крыло. Они еле-еле помечались, поэтому их пришлось чуть присобрать. Еле даже в голову не пришло попытаться самой управлять крылами, настолько была поражена. Через пять секунд в ее комнату ворвался ее пара. И застыл, во все глаза глядя на большие ажурные металлические крылья на спину у своей подруги. Следующим появился Дух, и точно так же завис, как и Евгран. В течении следующих половины минуты в ее комнате собрались все новые обитатели дома, во все глаза рассматривая диковинку.
   Все молчали, увлеченные новым видом Еларин, а девушке было все равно, что ее рассматривают, как экспонат в музее. Ей нужно было убрать эти придатки со спины, от которых жутко болели все мышцы. Но это небольшое время дало девушке передышку, и у нее больше не было желания порвать Духа на мелкие клочки за такие шутки:
   - Что это такое?
   Ее голос будто вырвал из небытия Духа, и он начал срочно соображать, что же ей ответить. Хранитель прекрасно знал, что если в ближайшие мгновения нормального ответа не будет - ему не поздоровится. Но вот все мысли встали на место:
   - Это подарок Богов, Еларин. У всех квадриумов он проявляется по-разному, у вас вот видимо крылья. - Дух старался говорить спокойным уверенным голосом, чтобы "не раздражать быка красной тряпкой".
   - Подарок. - Сделала паузу девушка, стараясь вспомнить, когда же его им сделали. "   - Квадриуму подготовлен дом в одном из миров, в котором вы будете жить и учиться, пока не станете окончательно готовы. У вас есть сутки по исчислению времени этого мира, по истечению которых вы должны активировать портал и перейти по нему в ваш дом, где познакомитесь с остальными пара-мастерами и учителями. Вам полагается подарок. На этом все, подробности узнаете позже." Вспомнились девушке слова Бога Войны, с которым они заключали Договор. "А ведь после этого лопатки жгло" - Подумала Ел, стараясь успокоиться и привыкнуть к тяжести за спиной. Евгран медленно кивнул, уловив воспоминание своей пары и соглашаясь с ней, что да, тогда и сделали им подарок.
   - Возможно ли их как-то убрать? Или они так и будут всегда висеть за спиной?
   Дух покачал головой, успокоившись:
   - Этого я не знаю. Как работает божественный подарок - я не знаю, прости.
   Ребята же все это время молчали, разглядывая каждое перышко на крыльях Металлик. А после слов Хранителя вообще обрадовались, мечтая, чтобы и у них скорее появились крылья.
   Зато девушка в этот момент мечтала всеми силами избавиться от этой тяжести. Стоять ровно - эта задача отнимала все силы. И вот, наконец, она пошатнулась особо сильно, левое крыло прочертило по стене глубокую зазубрину, а правое срезало столбик у кровати:
   - Мать вашу, как убрать эту хрень?
   Ребята внимательно посмотрели на глубокую щель в стене, потом на идеально чистый спил столбика кровати и пришли к мнению, что да, убирать их надо, ибо опасно - еще снесет тут все.
   - Давай я попробую? - Предложил Эштон. - Только, пожалуйста, не урони на меня эту громадину. - С улыбкой закончил парень, стараясь поддержать напряженную девушку. Рыбкой проскользнув под крылом, парень положил свои ладони Еларин не лопатки, пропуская через них магию, стараясь почувствовать и узнать, как же связывается цепочка "управление крыльями-мышцы-мозг".
   Минут пятнадцать ушло только на сканирование, во время которого остальные, следуя легкому движению рукой хозяйки комнаты, расселись кто на пуфики, кто на пол, ведя тихие разговоры, чтобы ненароком не помешать Мастеру Жизни.
   - Ела... я ведь могу называть тебя Елой? - И, получив кивок, девушка продолжила: - Тогда меня зовите Эстой. Так вот, Ела, почему она появились?
   Девушка хотела пожать плечами, как всегда делала, когда не было желания разговаривать, но вовремя вспомнив о магичащем за спиной Эштоне, все-таки ответила:
   - Не знаю. Я проснулась от боли в спине. Попыталась встать и упала, из-за сместившегося равновесия. А потом перед зеркалом расправила этот...крыло, в общем.
   - Тогда может ты о чем-то думала, когда засыпала? - Игерни.
   - Или что-то нужное снилось? - задал вопрос Илайя.
   - Мне ничего не сни... - Начала говорить девушка, но осеклась. Вообще-то ей снилось. Сон, в котором она и ее пара были в воде на берегу моря, она обвила его ногами, он поддерживал ее под бедра, они целовались и вот-вот должны были перейти дальше, но ...что-то потянуло ее за спину вниз под воду, и она проснулась. Щеки девушки от воспоминаний залились краской. Евгран, поймав у нее в разуме эту картинку, надсадно захрипел, как-то весь сжавшись. А потом, буркнув извинения, выбежал из комнаты. Молодые люди посмотрели вслед сбежавшему, потом перевели взгляд на спущенную девушку, и сложили в голове нужный вывод.
   - То есть достаточно, чтобы это просто приснилось, а не вживую. - Ничуть не смущаясь, сказала Амелин.
   - Или наоборот, нужно чтобы именно приснилось, ведь это будет намного сложней. - Раздался из-за крылатой спины голос Эштона. Все покивали, принимая и такой вариант. - Я закончил, Еларин.
   - Но ты же их не убрал? - И так жалко прозвучал ее голос, так тихо и надрывно. Эти тяжелые крылья отнимали очень много сил, да тем более их еще нужно было держать магией. А тут еще и смущение от этой ситуации. Все прекрасно поняли, что ей снилось, а вдруг они подумают, что она какая-нибудь развратница? Но ребята спокойно сидели на своих местах, не перебивая и внимательно смотря на Мастера Жизни.
   - Не убрал. Это можешь сделать только ты. Все что я могу - это помочь тебе. Но для этого тебе придется впустить меня в свое сознание. - Эштон внимательно смотрел в глаза девушке, давая понять, что это не праздная просьба, вызванная желанием узнать ее мысли, а действительно необходимость.
   И если девушка сначала вскинулась, возмущенная - как это, пустить его в свою голову, то потом у видела его глаза, полные молчаливого обещания не лезть куда не следует, и вспомнила, что они теперь квадриум, что скоро так и так им объединять свои мысли, то почему бы ей это сделать не сейчас, когда она нуждается в помощи Жизни.
   - Хорошо, Эштон. Что мне нужно делать?
   - Сесть как удобно, разложить крылья, чтобы ничего не снесли, - парень позволил себе усмешку, покосившись на разрушения, которые уже устроила девушка, - и расслабиться, открыв для меня сознание.
   Ела кивнула, сложила крылья позади себя покомпактней и, опустившись на пол, сложила ноги лотосом, устроила локти на коленях и протянула руки Эшу, готовясь переплести сознания.
   Парень же уселся напротив, в точности повторив ее позу, переплел ее свои пальцы с пальцами девушки и скользнул в маленькую щелку, что открыла для него девушка. Проходить через узкий тоннель, что оставила ему Ела, было страшно, потому что сознание выдавало ему страшную картинку высоких, выше небес, металлических стен, из которых торчали шипы, готовые в любой момент уничтожить вторженца, если он попробует причинить вред. Отрешившись от визуализации, парень попробовал поговорить:
   - Ела, ты меня слышишь?
   - Да, Эш.
   - Я сейчас попробую тебе показать, как управлять твоими крыльями.
   - Хорошо.
   - Во-первых, тебе нужно перестать воспринимать их как бесполезный придаток, который тебе мешает. Крылья должны стать продолжением твоего тела, той частью, что всегда была с тобой, была родной.
   - Это тяжело. Они отнимают слишком много сил. Почему?
   - Потому что ты им не веришь.
   - Они же у меня всего полчаса, как я могу им верить?
   - Так как ты поверила, что ты пара-мастер, так как поверила, что у ты можешь говорить с Евграном мысленно. Ни разу не усомнившись, что это плохо или неудобно, что это может принести хорошее и ил плохое.
   - Но это совсем другое!
   - Ничуть. И то и другое - дар Богов.
   -Хорошо. На какое-то время парню показалось, что девушка пропала, так как она не отвечала на зов. Но вот она вернулась:
   - Не кричи. Я их чувствую. Но все равно не понимаю, как ими управлять.
   - А ты представь, что у тебя на спине появились дополнительные мышцы. Ты должна быть уверена, что они есть, и они уже умеют работать так, как тебе нужно. Ты же не думаешь, когда тебе надо поднять руку. Ты просто делаешь. Здесь должно быть так же. Это придет не сразу, с тренировками, но придет.
   - Хорошо. Я буду учиться. Но как их убрать?
   - А это и легче, и сложнее. Ты чувствуешь их, они лежат за тобой, объемные, разложившись на полу. А теперь тебе надо втянуть их в себя, чтобы они стали плоскими, разложившись на твоей спине. Ты как бы дематериализуешь их в картинку на твоей спине, а когда они тебе будут нужны, представить все наоборот: как будто из татуировки начинают выступать крылья, сначала просто она становится объемной, потом оттуда начинают вылезать крылья, будто вылупляются...Можешь такое представить?
   - Да.
   Евгран вернулся в комнату, тихонько пристроившись на полу в уголке. С его влажных волос еще капала вода. Амилин, обратившая внимание на постепенно мокнущую рубашку Ева, шевельнула рукой, заставляя воду испариться. Парень благодарно кивнул. Если бы он попытался сам, своей магией. Высушить свои волосы или одежу, то остался бы лысым и голым, что вряд ли понравилось бы его паре.
   Ребята наблюдали, как двое, сидящие на полу с переплетенными пальцами, закрыв глаза, не двигались. Потом крылья за спиной у девушки стали легонько дрожать, будто ими пытались шевелить. А потом замерцали, становясь прозрачными, и втянулись в спину девушки. Над спиной Еларин, на расстоянии нескольких сантиметров появилась прозрачная картинка крыльев, из которых потихоньку вновь материализовались крылья. А потом вновь втянулись в прозрачную картинку, которая спустя пару мгновений впечаталась в спину девушки.
   Еларин и Эштон одновременно открыли глаза, криво улыбнулись, чувствуя себя до предела вымотанными, и расцепили пальцы. Девушка плюхнулась спиной на пол, раскинув руки, радуясь исчезнувшей боли в спине. а потом вскочила, подбежала к зеркалу и, задрав майку на спине, повернулась ей к зеркалу.
   - Ого-о-о! - Воскликнул кто-то в комнате, девушка не заметила кто. Она во все глаза смотрела на свою спину, на которой уютно устроилась татуировка ее крыльев, занимая собой всю площадь. Мысленным усилием она заставила татуировку отделаться от спины на расстояние трех сантиметров, поглядела на свою чистую кожу, а потом вновь втянула татушку в себя, и опять на спине проступили крылья.
   - Вот значит как. - Спокойно сказала девушка, опуская майку в которой спала. И повернулась к Эштону: - Спасибо за помощь, не знаю, когда бы справилась с этим без тебя.
   - Долго, - кивнул тот. - ты слишком логичная, а робота с крыльями - никак не логика.
   Хлопнув в ладоши, парень поднялся на ноги, так как все еще продолжал сидеть в позе лотоса на полу, глянул на часы:
   - Время без малого шесть. Пойдем спать, или...?
   - Я на тренировку. - Ответствовала Ела, хватая расческу с туалетного столика, и забирая волосы в высокий хвост. - Я привыкла в это время вставать и идти на пробежку. А потом тренировка с оружием, часов до восьми.
   И где-то в глубине души девушке стало приятно, что на нее никто не покосился, как на блаженную, потому что все здесь знали на своем опыте и теле, что тренировки и режим важны. Не все привыкли к именно такому режиму, кто-то любил поспать и подольше, но почему то все кивнули, что это хорошая мысль. Утро началось слишком интересно, чтобы сейчас можно было спокойно уснуть.
   Эштона поддержала его пара:
   - Давайте тогда десять минут всем, чтобы привести себя в порядок, и выходим в сад на тренировку. После час на свои дела, и к девяти на завтрак. Хранитель, передашь об этом домовушке.
   - Тогда с оружием может быть на пляж? - Подала голос Игерни, еще со вчерашнего дня мечтавшая выйти к морю.
   - Идет! - Прозвучало хором, и все исчезли из комнаты Металлик так быстро, будто их помелом вымели. Девушка усмехнулась: ей начинало здесь нравиться. Непонятно было, почему все согласились идти с ней на тренировку, толи потому, что не хотели ее отпускать одну, боясь что она может попробовать работать с крыльями и убиться, толи потому, что не хотели это зрелище пропускать. Ну и конечно, потому что это нужно было, еще один шанс узнать друг друга ближе, посмотрев кто какой боец. "Десять минут?" Метнувшись к шкафу, она натянула спортивные бриджи, сменила майку, обулась. В ванной она потратила еще три минуты, умываясь и чистя зубы. А потом стала вооружаться: прикрепила набедренные кобуры для пистолетов, запястные ножны для ножей, колчан со стрелами и лук девушка брать не стала, посчитав, что для сегодняшней тренировки ей и этого хватит. Попрыгала, проверив, что ничего не звенит и не вылетит, и сорвалась с места, стремясь первой оказаться в холле перед дверьми в сад.
  

***

   Ровно через десять минут все оказались внизу. Даже Дух, потому что решил, что может совместить нужное с полезным, то есть экскурсию по территории поместья с пробежкой. Первыми в холле оказались Вода и Воздух, следом Металл и Свет, потом Огонь, Земля, Жизнь и Тьма.
   - Игерни сегодня проводит разминку!
   - Это еще почему? - Возмутилась девушка.
   - А потому что ты последняя! - Засмеялись девушки, подняв ладошки кверху, в известном движении "не виноватая я".
   - Идет, тот кто последний приходит на утреннюю тренировку - тот проводит разминку!
   - Пойдемте! - Крикнула Амилин, подбегая к дверям и толкая створки.
   Утренний сад был прекрасен. Окружающие с трех сторон Дом ряды цветов, и гладкая каменная дорожка, уходящая вглубь участка, вдоль которой росли плодовые деревья. Площадка перед домом, на которой будет удобно разминать мышцы перед работой и вид на широкую дорогу, длинной где-то в тринадцать актов, упирающуюся в большие ворота поместья.
   Игерни начала разминку. Ребята молча, сосредоточившись на диктуемых девушках указаниях, выполняли задания, разминая свое тело, подготавливая его к нагрузкам, чтобы позже оно не подвело. Шея, плечи, руки, торс, ноги... к концу разминки все мелко дрожали, вслух отдавая должное таким упражнениям, что казалось даже те мышцы, которых в жизни не достать, и те размялись.
   - Ф-фу-ух! Иги, ты зверь! - Сказал Евгран, когда разминка закончилась, плюхаясь плашмя на землю. Все согласно замычали, точно так же растягиваясь на земле, никто не остался стоячим, даже сама ведущая. Хотелось лежать так вечно, на прохладных камнях, отдыхая после такой садистской разминки. Но нельзя, а потому спустя пару минут все начали подниматься на ноги, делая еще несколько легких движений, чтобы вернуть мышцам потерянный тонус.
   - Предлагаю бежать. - Холодный спокойный голос Еларин, без капли отдышки, мучавших других, подействовал на всех, как ушат ледяной воды:
   - Ел, ты совсем не устала? - Подала голос Амилин, пытавшаяся мысленным усилием заставить икры не дрожать.
   - Ами, моя пара - Металл, и этим все сказано. Она даже после утреннего напряжения сейчас стоит оловянная, в то время как мы все готовы дальше ползти на корячках.
   - Не совсем, мне и сейчас тяжело, но я понимаю, что если расслаблюсь, то весь эффект от таких упражнений уйдет в молоко.
   - Железная, блин, леди! - Пробурчал себе под нос Анвиль, делая последние движения, готовясь бежать.
   - Давай, Дух, показывай куда бежать. - Приказала Ела, когда все были готовы. И восемь человек двинулись вглубь сада.
   Двигаясь быстро, но и не так, чтобы задыхаться, за час ребята успели оббежать весь участок, познакомившись с хозяином конюшен - овинником, с дворником, что следит за садом. Мелком оглядели тренировочные площадки, отдельные для разных задач: была площадь для стрельбы и метания, для рукопашных и оружных боев, площадки для упражнений, а так же несколько из них были накрыты куполом, и Дух объяснил, что там можно проводить магические эксперименты, если взорвется - не страшно, за пределы купола не выйдет. Берег моря, покрытый мягким белым песочком, теплая вода и кипарисовая аллея, ведущая к веранде дома, откуда можно смотреть на закат.
   Когда пробежка закончилась, все двинулись на площадки, проверять умения друг друга. Сначала - на стрелковую, где все стреляли из лука: лучшие результаты были у Еларин и Анвиля. Игерни и Еларин оставили всех позади в обращении с огнестрельным оружие, а Эстерин заткнула всех за пояс в духовом оружии. Как она умудрялась из своей трубки иглой пришпилить летающую муху - не понял никто. Больше всего переживали Иги и Ела, их возгласы: "Как так? У тебя же даже прицела нет!" - смешили всех.
   Когда стали метать кинжалы, Анвиль, Еларин и Илайя сразу отошли в сторону, признав что в этом они не сильны, из десяти бросков они могли попасть в мишень дай бог если три раза. Даже то, что кинжал это металл, Еларин так и не научилась его метать сама. Вот вести магией - пожалуйста, куда угодно, а самостоятельно не получается. При том, что только Эстерин и Эштон метали традиционные кинжалы, остальные предпочитали разных конструкций метательные звездочки или диски.
   Перейдя на следующую площадку, стали ратиться друг с другом. Начали с рукопашных боев. Самый бесполезный бой был Анвилем. Два-три его прикосновения, и его противник падал на песок парализованный. Следом шла его пара - Амилин, которая могла скрутить любого "буквой "зю" в течение пары минут. У всех остальных схватки проходили с переменным успехом, так как были в этой стезе практически равны. Выходить против Эштона, когда тот с плетью было бессмысленно. Он связывал плетью любого, как только противник пытался подойти к нему. Эстерин своим посохом владела так виртуозно, что пробиться через ее защиту было практически невозможно. Илайя со своими парными недлинными мечами был очень быстр, уклонение от ударов у него было просто немыслимым, так как предугадать, каким образом он извернется, пропуская или отводя удар, было невозможно. Хотя иногда с ним могла сравниться Еларин, работающая двумя парными короткими кинжалами. Шкиар Евграна тоже удивлял, потому что когда парень работал с этим оружием, он двигался удивительно похоже на змею, то разделяя свое оружие, работая двумя клинками, то соединял, при этом изворачиваясь в удивительно пластичных позах. Он единственный мог противостоять посоху Эсты. Биться против Амилин, когда девушка работала со своей косой, тоже было тяжело. Она длинной рукоятью блокировала все удары, а изогнутое лезвие мелькало то здесь, то там. Когда спросили Еларин, почему она не взяла свой молот, девушка усмехнулась, достала свои пистолеты и соединила их рукояти. Пять секунд, и пистолеты трансформировались в молот с длинной рукоятью. Этот бой был просто разгромным. Анвиль удивил всех своей скоростью. Насколько Илайя был быстрый, Воздушник же вообще смазывался в пространстве, когда наносил удар. Он был великолепен для парных боев, но когда противников становилось больше одного, терял свою скорость, хотя работая своими длинным и коротким изогнутыми тонкими мечами, все равно был силен. И вообще, именно в мечных боях самыми сильными были Ан и Ил, остальные были чуть слабее них.
   Когда ребята закончили тренировку и оказались в Доме, получилось, что они безнадежно опоздали на завтрак - пора было уже обедать, время два доходило. Посмеявшись, они разошлись по комнатам. Приняли душ, расслабляя натруженные мышцы водой, переоделись, оставили оружие в комнатах, и спустились в столовую.
   На этот раз мальчишки оказались самыми долгими, а потому, когда девочки собрались на первом этаже, а их мужских пар еще не было, пошли на кухню - извиниться за свое поведение. Домовушка разахалась, выслушивая извинения, что она де старалась, готовила, а они такие плохие, наплевали на ее работу и не пришли.
   Стол был шикарный, уплетая вкусные яства, что наготовила домовушка, ребята переговаривались, все еще возбужденные после тренировки. Слышались споры, то и дело кто-то слишком громко возмущался. Тихо переговаривались девчонки, сплетничая о своих мальчиках, краем уха прислушиваясь к их спорам. Парни же тоже делали вид, что им нет никакого дела до разговоров девочек, лишь прятали довольные улыбки, когда получали комплимент с свой адрес.
   Наконец все перебрались в гостиную, разместившись как и столовой: мальчики отдельно и девочки отдельно. Слово взял Илайя:
   - Думаю, можно подвести итоги! - Переждав гул согласных поддакиваний, парень продолжил: - Мы сегодня пережили отвратительнейшую разминку, спасибо за это Игерни. Думаю, завтра все постараются вновь прийти первыми, чтобы наша Тьма опять пришла последней.
   Все посмеялись, глядя на пунцовую девушку, а Евгран добавил:
   - Да, хорошая разминка. Если ты что-то ненавидишь, когда начинаешь, значит - вскоре полюбишь. А я сегодня был готов четвертовать того, кто придумал это изуверство!
   Смех перешел в разряд здорового ржания, когда из глаз брызжут слезы. Ребята сбрасывали напряжение и еще более утолщались ниточки их связей. Когда все успокоились, Илайя продолжил:
   - С воинскими умениями мы разобрались, думаю, повторять это не нужно. А вот подтянуть друг друга в том, что умеет другой не помешает. Думаю, будет не сложно составить график кто, с кем, и когда будет заниматься.
   Согласие было единогласным, все считали, что лишних знаний не бывает.
   - Далее, мы опоздали на завтрак. Поэтому предлагаю завтракать в семь, два часа уделять наукам, потом уже будут тренировки. С десяти до часу нам хватит, чтобы и разминку провести, и пробежку, и самим потренироваться и другого поучить. Потом обед, а вот потом...
   - Пляж. - Сказала Еларин.
   - Что?
   - Потом можно пойти на пляж, поплавать - это тоже хорошая тренировка. Так я видела скалу, отличная стартовая площадка для летунов-новичков, ведь скоро у всех появятся крылья. Это где-то до четырех. Потом можно два часа уделить теории магии. Потом практика на полигоне еще два часа. Час на отдых, ужин, после подведение итогов и свободное время до отбоя.
   - А не слишком ли плотный график, Ел?
   - А мы это делаем для развлечения? От наших навыков не будут зависеть миры, мы не должны будем защищать людей, мы не будем по воле долга лезть к дьяволу в пасть?
   - Прости, ты права, - покаялась Амилин, - просто это кажется все таким невыполнимым, тяжелым... - опустила голову девушка.
   - Ну, а так как обед прошел, предлагаю отправиться на пляж. И раз я пока одна с, черт бы их побрал, эти... - наткнувшись взглядом на укоризненное лицо Эштона, девушка вспомнила указание "любить эти придатки, как саму себя", натянула на лицо слащавое выражение, протянула, - наизамечательнейшие - , и тут же, вновь став холодной и безэмоциональной, продолжила, - крылья, то я буду летать, а вы следить, учиться и купаться.
   - Да! - Прозвучало дружное, Амилин даже подпрыгнула на своем диванчике. Ела же, поддавшись всеобщему настроению, состроила "страшную рожу" и рыкнула:
   - А ну, брысь по комнатам за купальными костюмами! - И со смехом первая же и стартанула с диванчика в свою спальню.
  

***

  
   Солнце во всю светило в идеально чистом небе. Ни одного облачка не закрывало его синеву, а молодые мастера резвились в теплой морской воде. В тот момент уже ни у кого не возникало мысли, что они всего лишь второй день вместе. Казалось, что они всегда были вместе, так комфортно было рядом друг с другом.
   Лишь Еларин и Эштон не поддались игривому настроению своих новых друзей. Молодой Мастер Жизни находился рядом с подругой, контролируя и помогая ей с тренировками. Девушка же училась обращаться со своими крыльями.
   Выпускать их на свободу уже получалось очень быстро, и затраты сил на поддержание крыл в материальном состоянии намного уменьшились. Прав был Эш, когда говорил, что если их принять как часть себя, что была всегда - станет намного легче. Стоило лишь сосредоточиться, как татуировка отделялась от тела, постепенно трансформируясь в настоящие крылья, у которых каждое крыло было длиной три метра. Специально мерили.
   Девушка уселась в тенечке, и первым делом стала их рассматривать. Большие, длинные и широкие металлические пластинки, ажурной ковки - так выглядели первостепенные маховые перья, тонкие и узкие - второстепенные маховые, а верхние кроющие перья еще и сбрасывались, и каждое перо имело по краю тонкую режущую кромку. Красиво и опасно, и чем дольше девушка рассматривала свое неожиданное приобретение, тем больше оно ей нравилось. "Летать - разве это не замечательно?" - Так думала Еларин, все больше и больше привыкая к мысли, что у нее есть теперь крылья. Которыми можно будет научиться управлять и с помощью них подняться в небо.
   Девушка старалась прочувствовать те фантомные мышцы, которые должны управлять этими перьевыми плащами. Девушка не знала, сколько она так просидела, но вот она наконец поняла, крылья разворачиваются, поднимаются и складываются не только у нее в воображении. Девушка встала, вышла из под сени деревьев на песок, закрыла глаза и стала представлять: вот, мышцы спины напрягаются, заставляют двинуться мышцы плеча крыла, поднимать ее наверх, следом вверх тянулся лучевые и запястные мышцы крыла, так словно девушка своими руками тянется ладошками высоко к солнцу, а потом все это резко опускается вниз и вперед, и вновь наверх и вновь вниз, и каждый раз все быстрее и быстрее выполняя это упражнение.
   А следом за фантомными и настоящие мышцы начали работать - пониматься и опускаться, вверх и вниз, все быстрее и быстрее, а девушке приходилось напрягаться всем телом, чтобы стоять как можно крепче на ногах, потому что из-за работы крыльев тело девушки качало вперед-назад. И наконец, крылья сделали три нужных взмаха, и девушка поднялась в воздух. Не на много, буквально на метр от земли. Ела изменила движение. Повернув крылья перпендикулярно земле, она махала ими вперед и назад, и какая-то магия поддерживала ее тело в недвижимом состоянии, девушку не мотало в воздухе вслед за крыльями. Теперь она висела на высоте, работая крыльями и не двигалась. Чуть наклонив крылья к земле, она начала двигаться вперед, а развернув назад - начала тормозить. Необычные ощущения охватили девушку. Но понимание, что нужно немного отдохнуть, настигло внезапно. Перенапрячься, а потом вообще не смочь работать - это тоже не дело. А потому она стала представлять, как крылья начинают делать волнообразные движения сверху вниз-вперед, постепенно опуская ее на землю.
   Ноги коснулись теплого, почти горячего песка, Еларин сложила за спиной крылья, не став их убирать, и открыла глаза. И только тогда поняла, как же она устала. Все тело было мокрым, глаза застилал пот, и ощущения были такие, будто она еще зеленый новичок, который скулит в своей комнате от перенапряжения, после первых занятий с Мастером. "Лучшим сейчас будет - это искупаться!" - Пришла в голову громкая мысль, и девушка с трудом сообразила, что это ей сказал Евгран. Но потом все таки поняла что ей сказали, и, собрав оставшиеся силы, кое-как доковыляла до воды. Растянулась на самом краю, так, чтобы только голова оставалась над водой, расправила крылья по поверхности, и отключилась на десяток минут.
   Очнулась Ел от того, что кто-то брал ее на руки, чтобы вытащить из воды. Оглянувшись, она увидела, что все уже собираются уходить в дом, солнце почти закатилось за горизонт, а сама она чувствует себя намного лучше, чем было после тренировки. Нес ее естественно Евгран, он никому бы не позволил нести свою пару. Крылья плащом скользили по песку вслед за девушкой.
   - Поставь меня, пожалуйста.
   - Ты еще очень слаба. - Зло произнес парень, поджав губы. И не выдержал: - Зачем ты так сделала? Зачем настолько истощила себя? - Вспылил парень, остро переживавший эту ситуацию, когда он ничем не мог помочь своей подруге.
   - Увлеклась, прости.
   - Увлекла-а-ась? - Повысил голос парень. - Да ты...
   - Евгран, успокойся! - Прервал Эштон ругающегося парня. - Здесь по-другому нельзя. Уменьшить затраты сил на управление крыльями можно только тогда, когда ты полностью истощаешься. И с каждым разом это будет все легче и легче. Вам это тоже предстоит.
   Все подошли к девушке, все еще висевшей на руках у своей пары:
   - Евгран, поставь ее, она сама должна восстанавливаться. - Жестко сказал Эш. И хоть и хотелось Огоньку поспорить, он понимал, что Мастер Жизни лучше знает, как именно работать с крыльями, хотя бы потому, чтоб больше никто ничего не знает.
   - Ев, поставь. - Голос девушки все больше сил набирал, и теперь не был похож на шелестение ветра. - Я должна их убрать, и тогда мне станет легче.
   Оказавшись на ногах Ела мгновенно втянула в себя крылья и чуть покачнулась. Показалось, будто какой-то канал внутри перекрылся. Представьте большую емкость. В которой с двух сторон проделаны примерно одинаковые дырки, в одну из которых постоянно вливается вода, а из другой выливается. И вдруг отверстие, из которого вода уходит перекрывают, и емкость, почти пустая, резка начинает наполняться - вот примерно так и почувствовала себя девушка. Белая кожа покрылась румянцем, руки перестали трястись, а в глазах навелся фокус. И первое что она увидела, это три озабоченных женских мордашки перед своим носом:
   - Ну, как ты?
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Тебе лучше?
   Заданные хором вопросы вызвали улыбку у девушки, и Ела, улыбнувшись кивнула всем, что да, ей лучше.
   - Спасибо! - От души поблагодарила она за заботу. И тут же принялась за дело:
   - Сколько сейчас времени?
   - Около пяти, Металлик. Ты отключилась, а мы не стали тебя будить.
   - Пять...Тогда пол часа привести себя в порядок и собираемся в гостиной, будем говорить о магии, а там решим - пойдем сегодня на полигон или нет.
   Согласия девушка вроде как и не спрашивала, подразумевая своим тоном, что с расписанием, определенным раньше, никто не спорил, а значит сейчас все выполнят её поручения. Она неосознанно взяла на себя роль координатора команды, как самая спокойная и рассудительная из всех. Связи, которые развивались между членами команды, позволяли всем пока что только чувствовать - кто какое место в команду займет.
   "Я тоже хочу себе крылья." - Сказала своей паре бывшая жительница урбанизированного мира, которая всегда желала о сказке в своей жизни. Да, там у нее была магия, были сны и видения с Анвилем, и был Тиамат, но попав в другой мир и подписав Договор, девушка вполне осознано мечтала о чем-то волшебном и необычном, и крылья вполне подходили под это определение. Кто же не мечтает летать? И даже то, что эти крылья сопряжены с нуждой в усиленных и изматывающих тренировках, которые продемонстрировала всем Еларин, свалившись в обморок от энергетического истощения, не умоляло желания шебутной мечтательной девочки иметь крылья. "Будут у тебя крылья, скоро будут." - Ответил ей ее пара, обдав девушку легким и теплым потоком воздуха. "А ты?" - задала вопрос девушка, пытаясь разобраться в эмоциях парня, которые клубились в его душе темной бурей. "А кто бы не хотел? Но я и боюсь."
   "Чего?" - принял мысль парень от своей девушки, продолжая размышлять о новом открытии, что предстоит им всем в скором будущем. Чего можно бояться? Смерти, наверное. Хотя им бояться смерти не к лицу, пример девушки, которая первая получила новую способность, слегка охладил пыл. С утра, когда все принеслись в комнату Еларин и увидели "эти чертовы придатки", как тихонько себе под нос бубнила девушка, и узнали от Духа, что это подарок Богов, который предстоит получить всем, молодой Маг Воздуха тоже обрадовался. Уж кому-кому, а ему - воплощению Ветра, всегда хотелось оказаться в вышине. Но потом, когда все отдыхали на пляже, молодой человек видел, сколько усилий пришлось потратить девушке, чтобы научиться самым азам обращения с крыльями и попытаться взлететь. Анвиль сильно подозревал, что получилось у нее только потому, что Еларин была из всех самая стойкая и сильная, и к такому выводу он пришел, наблюдая за девушкой на оружейной тренировке. Тогда, когда все уже готовы были валиться с ног и обливались ручьями пота, девушка лишь чуть тяжеловато дышала и морщилась от боли в натруженных мышцах. И если сейчас она свалилась в беспамятство от такого упражнения, то Анвиль переживал, что всем остальным будет намного тяжелее. Перетрудившись, выложив слишком много внутренних сил на работу с крыльями, можно сгореть, оставшись пустой оболочкой, либо вообще умереть. " Чего я боюсь? Смерти и стать овощем, а и то и то возможно, пока не научимся контролировать крылья." - Таким был ответ Ветерка своей девушке.
   Еларин, которая раскрыла свою ауру и все доступные ей способы на полную мощность, чтобы восполнить упадок сил, уловила последний ответ Анвиля. Очень удивившись, она обдумала его слова, и пришла к такому же выводу. Не перегореть, знать меру, но и это тоже тренировка. А потому постаралась ему ответить: "Это как с резервом - чем чаше ты его вычерпываешь до дна, тем больше он становится. Главное не переборщить." Пораженный взгляд Анвиля, Амилин и Евграна стал ей ответом, что ее услышали. Резко остановившись, молодые люди уставились на девушку, пытаясь подобрать вопрос так, чтобы он был корректным: когда Ела и Ан сблизились так, что уже могут говорить мысленно? Их пары узнали об этом только потому, что услышали отзвуки разговора молодых людей, достаточно неопытных в этом деле, чтобы ставить перегородки от подслушивания другими их речи.
   Естественно вместе с остановкой двух пар остановились и остальные:
   - Что случилось? - Задала вопрос девочка-Тьма, обеспокоенно глядя на Еларин, думая, что остановка из-за того, что ей вновь стало плохо. Ответили ей ежиным голосом Амилин и Евгран:
   - Они слышат друг друга. - И до того пораженный у них был голос, что даже жаль их стало на мгновение Тьме. Так говорят те, кого неожиданно предали, а поверить в это никак не могут. Хрупкое равновесие, которое установили члены квадриума, стало рушиться. И вновь всех спас Эштон, который успел за несколько мгновений на всех доступных ему диапазонах зрения просканировать летунью:
   - Это из-за Еларин. Она потеряла очень много внутренних ресурсов, и сейчас ударными темпами их восстанавливает, притягивая всю окружающую энергию к себе. В том числе и ментальную, которая отвечает, я так полагаю, за мысленное общение. И скорее всего это не на долго.
   Начавшее появляться напряжение отступило. Это не потому, что его Ел успела слишком много времени провести с Воздушником, обделяя вниманием его, ее пару, а просто потому, что его девочке плохо и она восстанавливается. Жаркая признательность затопила душу Огонька по отношению к Мастеру Жизни, который успокоил его и вытравил своими словами из души злой хвостик госпожи Ревности. И вообще парень весь день чувствовал себя, как на иголках. После утреннего происшествия, когда холодное бешенство и злое отчаяние затопило его разум - такие не присущие ему эмоции, парень, понявший что это эмоции его пары, рванул к Еларин и увидел причину ее эмоций, ему хотелось смеяться - так комично она выглядела. А воспоминание о сне, что прочитал он в ее голове, и вовсе лишила спокойствия. Весь день вспоминая ее, сон парень сам мечтал его увидеть, только уже в реальности. И потом восхищался ее стойкостью, на тренировке, когда сам уже готов был упасть и не двигаться. И как испугался, когда в воду она потеряла сознание, когда чувствовал, каким жутко-огромным потоком утекала из нее энергия, как не мог пробиться в ее сознание, когда она работала с крыльями, лишь смазанные картинки. А потом эта ревность, по отношению к Анвилю. Он сам видит свою девочку лишь третий день, сам может прикасаться к ней совсем недавно, а кто-то уже стал ей настолько близок, что может лезть к ней в голову и читать ее чувства и эмоции. Все это переполнило чашу в душе парня, и, когда он уже готовился сорваться и ринуться с головой в разборки, Эштон вернул его на землю, заменив все накопившиеся переживания на безграничную заботу за свою девочку.
   Эштон, который прекрасно по ауре читал все эмоции, что копились за сегодня в душе Огненного мага, видел, что еще чуть-чуть и он взорвется, вмешался очень вовремя. Спеша предотвратить огромную ошибку, что может совершиться, он интуитивно выбрал наилучшие слова и тон, которые смогли успокоить Огонь.
   Металл же, прислонившись к своей паре, из-за того, что прикасалась своей кожей к его, особо остро ощущала бурю в душе молодого человека. И тихо плавилась от счастья, питая его чувствами свои чувства к нему.
   Тьма и Свет, в силу своего дара тоже прекрасно видевшие всю чувственную подоплеку чуть не случившегося скандала, взялись за руки. Им, людям работающим с душами, было тепло смотреть на те нити, что связывали Евграна и Еларин. "Что ты думаешь об этих крылья, темная моя?" Девушка задумалась. Она предпочитала разбираться со всем, что случилось за день, поздно вечером, оставшись с собой наедине, когда ей не помешали бы. Да, в рабоче-полевых условиях она может рассуждать и оценивать ситуации довольно шустро, но сейчас в этом надобности не было. А потому так конкретно она о Божественном подарке не задумывалась. И все же... "Прекрасно и опасно. Ты же видишь, какая она пустая сейчас, но все же ее отношение к этому, в отличие от утра, поменялось в лучшую сторону."
   Илайя кивнул. Он со своей стороны видел и эмоциональную и энергетическую пустоту в душе девушки, видел как все потраченное восстанавливалось и видел, что девушка начала принимать и чуть-чуть влюбляться в свои крылья. Если утром, когда она только обнаружила их, в ее буше бушевала льдистая яростная злость, то сейчас пробившиеся из под его покрова зеленые ростки нежности и удовольствия начинали укрепляться в душе Еларин, принося девушке еще чуть-чуть счастья к уже имеющемуся. "Да, она начинает их принимать и любить. И то, что ради них придется еще не раз пройти через то, что она испытывает сейчас, ее не пугает. Мне даже кажется, что она считает, что это стоит того!"
   Эстерин же просто переживал за Еларин. Она не могла заглянуть в душу девушки, чтобы увидеть ее переживания или страхи и надежды. Она просто, как и Эштон, просканировала девушку своей магией и увидела сильное истощение. Помочь прямо сейчас подруге она никак не могла, лишь взяла ту за руку и мягко потянула к дому:
   - Тебе сейчас обязательно надо будет поесть, Ела. Ты так истощена, что энергия нужна отовсюду, в том числе и из еды. Так что переоденешься, покушаешь, и только потом мы все соберемся внизу, хорошо?
   Ее синие глаза с безграничной заботой смотрели в карие глаза Металлик, что девушка не стала противиться. Маг Земли делился через руку своими силами, которые она всегда может восстановить от земли, поддерживая девушку как могла.
   - Эстерин...
   - Да? - Взметнулись длинные каштановые волосы.
   - Спасибо. - Девушка развернулась ко всем, внимательно вглядываясь в глаза. - Всем спасибо!
   За поддержку. Эти слова не были произнесены, но все и так их услышали. Им всем в скором и дальнем будущем будет требоваться поддержка, поэтому отдать сейчас ее чуть-чуть тому, кто потом поддержит тебя - не сложно.
  

***

   Вечер прошел в спокойной обстановке. Ну, почти.
   Собравшись почти через час в гостиной, ребята с умилением наблюдали, как маленькая и худенькая девушка с белоснежными волосами запивает легким разбавленным вином огромное количество еды. Параллельно с этим она еще давила на совесть, говоря что прохлаждаться нечего и стоит еще что-то рассказать или узнать.
   - А так как по расписанию у нас время магии, вот о ней и расскажите! - Все это было сказано строгим голосом, но впечатление смазало тем, что Еларин в это же время старалась откусить от булочки. Выглядело это так комично, что все рассмеялись. И кто-то из парней тихим голосом удивился - куда это в нее столько лезет?
   Магия у каждого была разная. И разные заклинания и их составляющие знали. Была вербальная и жестовая компонента, кто-то плел кружева из нитей сил, кто-то силой воли и воображения придавал голой силе нужную форму, так что единой системы не было.
   - И что же делать? Ведь нужно же как-то конкретизировать наши знания, чтобы знали кто, что и к кому? - Задала вопрос Амилин.
  
  
  
  
  
  
  
   13 актов = 500 метров
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"