Аннотация: драматическая трилогия о сегодняшнем дне Русской Литературы
Филологические страсти
Драматическая трилогия
I
Куда бежать?
Вздорная провинциальная (петербургская)
драма в четырех действиях, с тремя смертями и одним оживлением, в стихах и прозе для домашнего театра
Действующие лица
Прекрасная незнакомка.
Писатель-патриот.
Писатель-либерал.
Критикъ с фонарем.
Директор фонда Фороса.
Сотрудники правоохранительных органов.
Читатель.
Пожар.
Санитар морга.
Действие в Санкт-Петербурге, в Доме Писателя и вокруг него.
Действие I
Явление первое.
Пустой обшарпанный зал покинутого людьми и крысами Дома Писателей. Посреди зала прекрасная девушка в белом задумчиво сидит на стуле. Рядом с ее каблуком - пушкинский десятитомник.
(Стук в дверь. Девушка покидает зал).
Явление второе
В зале писатель-либерал.
(Поднимает с пола один из пушкинских томов, наугад раскрывает книгу, читает вслух)
Пушкин. Скупой рыцарь.
...Как! Отравить отца! И смел ты сыну...
Иван! Держи его. И смел ты мне!..
Да знаешь ли, жидовская душа,
Собака, змей! Что я тебя сейчас же
На воротах повешу.
(Морщится)
Вот это некрасиво. Подправить надо Пушкина, переделать. Недоделанный он какой-то.
(Достает простой карандаш)
Пусть Иван по наущению Альбера отравит несчастного еврея.
А то - жиды!
(Укоризненно)
Ну как же вы могли, Александр Сергеевич!
(Вымарывает текст).
Возмутительно! Как мне надоело жить в этой стране с этим дебильным народом! Если бы не перспектива подметать улицы на исторической родине, уехал бы.
(Тяжело вздыхает).
Вот так и пришлось стать русским писателем.
Входит писатель - патриот
Явление третье
Писатель-либерал и писатель-патриот
Писатель-патриот. Это мой Пушкин. Я вчера специально грузовик заказывал, чтобы всю классическую литературу вывезти. Только Пушкина забыли. Да вот всякую дрянь с собой захватили. Если хотите, забирайте. А Александра Сергеевича отдайте.
Писатель-либерал. (Патетически)
Вы раскололи литературу! И хотите еще и Пушкина увлечь в свою секту!
Не выйдет!
Мерзавцы вы! Душители свободы.
Вы не Рылеева сыны,
Вы твари наглые, вы просто сумасброды,
Под монастырь хотите всех нас подвести.
Ужель?
(Писатель-патриот молча берет десятитомное сочинение Пушкина, собирается уходить).
Эй вы, тупой и гадкий человек!
Отдайте Пушкина!
Писатель-патриот.
Что ж... И я вам прочту стихи, хоть и не свои.
(Патетически)
И вас совсем тут не стояло,
Напыщенный, чернявенький гайдук.
Масоны вы, служители мамоны -
Набойки в пятках сатаны!
Вам русских ненавистен всякий звук.
Писатель-либерал
Отдайте Пушкина, мерзавец!
(Хватают друг друга за руки).
Писатель-либерал.
И пистолет дуэльный старый,
С кавказской ржавчиной на нем,
Послужит мне.
(Вынимает пистолет)
Писатель-патриот.
Извольте же
(Достает точно такой же)
Расходятся на 10 шагов.
Писатель-либерал. А где же секунданты?
Писатель-патриот. Экие пустяки! Пусть нас рассудит русская литература!
(Два выстрела раздаются одновременно. Оба падают замертво.
Пушкин рассыпается по окровавленному полу).
Явление третье.
Критикъ с фонарем.
(Подходит к центру зала).
Николай Васильевич, где ты?
Уже сто лет ищу. Ну нету Гоголя, нету!
А без него мне никак.
(Видит два окровавленных бездыханных тела)
И снег идет, и кровь застыла!
И орионный отблеск на зрачках!
Как тяжко все, как все уныло,
Как убивают второпях!
Впрочем, что мне до того? Все равно Гоголя среди них нет... Только два недвижных тела.
(Голос за сценой)
А на Россию господа хорошие, мне насрать!
Критикъ. Кто это? Может, русский читатель? Нет у меня такого фонаря, чтоб его найти.
(Входит директор Фонда Фороса)
Явление пятое.
Критик и директор Фонда Фороса.
Директор Фонда Фороса. Это Фонд Фороса! Мы здесь будем как это... писать русскую историю и литературу!
Попрошу очистить помещение!У меня договор аренды на 99 лет!
И, кстати, там какая-то дама наверху в белом платье!
(Критику)
Вы не попросите ее освободить помещение?
Критикъ. Прелестная незнакомка?
(Задумчиво)
Есть легенда, что здесь когда-то жила русская литература. Ее иногда видели в образе прекрасной незнакомки в белом платье. Может быть, это она...
Директор Фонда Фороса. Какой вы старомодный! Полноте! Мы создадим новую русскую литературу! Вот вы, скажем, читали роман "Тикатило и сыновья" писателя Сумбурукина? В этом романе сын казненного Тикатило выкрадывает из морга части тел убиенных злодеем детей и сшивает из них нового человека, так скажем, героя нашего времени...Вот это, батенька, литература!
Критикъ. А критика?
Директор Фонда Фороса. Что критика?
Критикъ. Критику-то куда девать?
Директор Фонда Фороса. Как это у вас говорится? Место критики в лакейской!
Критикъ от неожиданности роняет фонарь на пол. В Доме Писателя начинается пожар.
Действие II
Явление первое.
Отделение милиции. Два сотрудника правоохранительных органов (милиционеры) в аквариуме.Читатель.
Первый. Что за черт! (морща лоб, медленно читает) "Заявление. Сбежала русская литература..."
Второй. Я ее знаю. Эту девку я ловил на прошлой неделе. Она шлюхой подрабатывала. Я ей говорю - с каждого клиента отдавай мне 10 процентов; а она мне - пять, остальное натурой, пришлось...
Первый (к читателю)Поясните, гражданин, кого вы ищете...
Читатель. (взволнованно) Она жила на чердаке сгоревшего Дома Писателей. Впервые я ее увидел два месяца назад. Сначала она дичилась меня, наверное потому, что я не вхожу в ряды Союза писателей, я всего лишь люблю читать хорошие книги... но потом мы с ней подружились, я даже подкармливал ее.
Первый. Чем?
Читатель. Видите ли, я просто приходил к ней на чердак, брал классическую литературу, и при ней читал, вдумчиво, по-настоящему. Это ее оживляло. Она нашла во мне последнего русского читателя. И сказала мне, что после моей смерти уйдет к седому иудею...
Первый. К кому? (шепотом напарнику) Может, это террорист?
Читатель.К денежному мешку.
Первый. Опишите ее внешность и особые приметы.
Читатель.Худосочная, в оборванном платье, с трагическими глазами.
Первый. С какими?
Второй. Точь-в-точь людка-проститутка!
Первый. Но вы же не умерли...
Читатель.Уже умер. В переносном смысле, разумеется. Вчера я продал - за кусок колбасы и бутылку пива "Балтика" последнюю свою книгу - "Записки из Мертвого Дома" Достоевского.
А сегодня я пришел на чердак - и не застал ее.
Первый. Но если вы - последний читатель, то кому вы могли продать свою книгу? Разве только самому себе...
Читатель.Я ее сдал в приемный пункт целлюлозно-бумажного комбината.
Первый. Это тот самый, что выпускает сейчас только туалетную бумагу?
Любимый мой! Вот и пришел горький час разлуки. Я знала, что ты рано или поздно променяешь меня... даже не на чечевичную похлебку, а на гораздо более худшее. Ну что ж, знать, я пришлась не ко двору. Я ухожу. Но кто придет после меня? Те, кто убьет твою душу. Пей же этот яд, если хочешь. Пей его с экранов телевизора, слушай его с FМ-радиостанций, всасывай его с газет и бульварного чтива... С меня этого довольно. Каждый народ имеет ту литературу, которую заслужил. Если русские считают литературой то, что они сегодня читают, у них, как у нации, нет будущего. Нет этого будущего и у тебя. Меня не убить деньгами и мыльными сериалами, но меня можно убить равнодушием. Ты это уже сделал..."