Все имеет смысл. Все имеет свою историю. И небо. И асфальт во дворе. И даже беспечный в своем медленном увядании цветок. Весь мир наполнен причинностью. Нет ничего, чего можно было бы коснуться, чтобы не убить будущее. Когда я иду и вижу детей, играющих мячиком, я вижу их родителей гибнущих под их безжалостными ногами. Когда я сижу на лавочке и смотрю, как в морпорту грузят металлолом, я вижу, как исчезает за горизонтом моя любовь. И мне кажется что ветер, который трусит на меня желтый лист, тоже чувствует это. Все идет вместе. Все живет только вместе. Для каждого из живущих, - и для дерева, и для камня, - потеря кузнечика смертельна. Но как это бывает тяжело осознать. Как это бывает тяжело прочувствовать...
Время назад я шел по Дерибасовской, протискиваясь через толпу пришедшую выпить по одному из тех не многих поводов, которые позволяют напиться с чувством единения, не только как обычно с природой, но и с другими людьми. Я не помню что это был за праздник. Или день города - модный одно время среди политической тусовки, а потом постепенно захиревший. Или Юморина, день смеха, первое апреля, который превращался из студенческого междусобойчика в приманку для туристов. Я помню только толпу немного пьяных, веселых людей, забывших причины и следствия, не ищущих смысл, не переживающих ни о прошлом, ни о будущем, и мне вдруг показалось что я песчинка, которую несет время в узкое горлышко песочных часов. Я почувствовал одиночество. И в ту же секунду, в тот же миг, когда я, остановившись, уже хотел испугаться собственной миниатюрности, я вдруг понял что без меня, без моего я, без моих мокрых следов из той незаживающей лужи, ничего этого нет, что в моих шагах скрыт звук всех шагов, всех шарканий, что в моем дыхании сосредоточено и пьяный визг девушек, и хохот дебиловатых парней.
Я - мир. Этот мир это - я.
Диалог.
Я знаю, что солнце - это только одна из миллионов звезд...
Молиться холодным звездам и жаркой звезде. Имя звездам - холодность. Имя звезде - жар. Нас опаливает одна звезда, и охлаждает миллиарда звезд. У каждого мужчины может быть много звезд но только одна его опалит. Только одна пожрет его внутренности очищающим огнем. Тольку одной он будет молиться, хотя помнить будет всех.
Отталкиваясь от прошлого, помни - ты убил будущее. Не оборачивайся. Это зовет тебя мираж. Не возвращайся. Это кричит тебе не исполнившиеся. Только в лицо может греть солнце...
Она.
- Ты пришел.
Он.
- Да.
- А зачем?
- Если бы я знал - зачем я прихожу, я бы не приходил.
- Почему ты жесток. Или ты, как всегда справедлив. Справедлив, до жестокости.
- Я ...
Молчит. Она.
- Ты меня любишь.
- Я тебя помню.
- И что это должно значить? Мне нужна только любовь, а не рассуждения о памяти, о ветре, и о солённом море.
- Я не знаю, люблю ли я тебя. Мне не с чем сравнивать. Я тебя помню. Всегда. Каждую минуту.
- Ты меня вспоминаешь?
- Вспоминаешь - это когда ты всплываешь из памяти в моих мыслях иногда, или даже часто. Ты всегда в моих мыслях. Когда я думаю о небе - я думаю о тебя. Когда я думаю о еде - я думаю о тебе. Когда я вижу людей - я вижу тебя...
Прерывает.
- Когда я вижу змею - я вижу тебя.
- Да. Я вспоминаю других...
Прерывает. Обижено.
- Я не змея.
- Для меня - ты змея.
- Дурак. Разве я похожа на змею.
- Да ты похоже на все.
- Дурак.
- Почему ты обиделась?
- Змея...
- И что в змее?
- Я не похожа на змею.
- Ты похоже на все.
- Ты меня не слышишь. Я похожа на ветер, на траву, на солнце, на маленькую птичку, которая где-то в Индии обжирается нектаром, на бабочку с большими бардовыми крыльями, на одинокое дерево, на глупого голубя, который клюет семечки. Но не на змею.
- Но змея - это мудрость.
Обижено.
- Змея это мудрость нор, подвалов. А я храбрая.
- Ты не змея. Ты всё.
- Всё, но только не змея?
- Да.
- Хорошо.
Молчат. Она.
- Ты меня любишь...
Есть звезды. Есть звезда.
И так ли важно, куда ведет тебя ночное небо.
Какими картами,
В страну какую.
Ты знаешь четко -
Острова направо от Полярной звезды,
А теплый дом немного влево.
И молишься, чтоб только было ясно,
Чтобы свет звезд не потерять.
Прости надежда -
Мы любить умеем,
Умеем помнить,
И по звездам спешить к тебе.
Мы опоздали только потому,
Что ветра не послало небо,
А руки уставали,
И быстрее приплыть не в наших силах было.
Монолог парковой скамейки.
Когда же наступит осень... Когда начнет падать небо то листьями, то каплями. Я устала стоять, и быть приютом влюбленных, одиноких и пьяных. Я мечтаю о том, чтобы пришла осень. Чтобы я стала мокрой, холодной. Чтобы парк опустел. Чтобы исчезли мамаши. Чтобы их детишки перестали уродовать меня надписями...
Разрешите уважаемые слушатели поднять вопрос о смысле жизни. Глупо конечно. Но зато забавно. Хорохорится некоторые зря. Вот бестолковый потомок великих родителей. Он проживает в хорошем мире, придуманном его предками, и считает килограммы славы, которые у него осталось от прошлого. Будьте здоровы, долгожители собственного бессилия. Пришлые, не граждане, выгнанные из собственной среды нуждой или жаждой, живут ради ассимиляции. Ради поглощения, ради того, чтобы быть сожранными. Они живут ради детей, которые будут пожирать их. С начала их деньги, потом их память, и закончат их душой. Смейтесь, ибо они счастливы.
Помните, все имеет смысл, только когда все дышит одновременно. Вот цветок. Его жизнь кажется бесцельной и оранжерейно бестолковой, до тех пор, пока он не упадет на твои колени в антракте между поцелуями и более интересными событиями. Плачьте, кто не познал собственное бессилие, когда сливался в поцелуе! Плачьте, кто испытал восторг собственной вседозволенности, когда смятая постель пылает жаром! Счастливы только те, кто находится в пути между этими двумя состояниями. Но жизнь, смысл которой не будет разгадан благодаря поцелуям, не дает шанса остановить начатое. Нам дано только мудрить о законченном.
Ищите сами свой смысл.
Я просто ненавижу лето. Туристы. И что они ищут. Около меня. Дети, и что они здесь находят. По крайней мере интересного...
По сути происходящего.
Вокруг нас происходит мир. Мы часть его. Пусть маленькая, крошечная, невидимая. Но без каждого из нас не будет его. Не будет его таким, каким он есть.
Вознаграждает нас любовь или ранит. Убивает ли прикосновение её рук, или будит в нас жизнь, без этого прикосновения нас нет. Нас нет без чужого дыхания, без движений автомобилей, без дворников, без любимых, без врагов, без друзей, без моря, без камня, без офисов, без длинных улиц, без коров, без травы, без змей.
Искусство быть: для каждого есть мерило, универсальный показатель существования, чем больше ты везде, чем больше ты вкраплен в окружающий мир, тем больше ты есть. Тем больше мир. Тем дольше ты живешь. Я люблю и себя в других, и других в себе.
Но помните, чем больше ты есть везде, тем меньше ты там, где тебе надо быть именно сейчас...