Хороши у Аленки были пряники. Дня не проходило, чтобы не забежал к ней кто-нибудь отведать свежего теплого пряничка. Особенно много на праздники, да на дни рождения брали. А уж если свадьба случалась, такой пряничный дух по всей округе стоял, что на шоссе автобусы останавливались, а грузовики сами собой с дороги сворачивали.
С утра до вечера Алёнка тесто месила, и пряники в печь ставила. Другой бы на ее месте давно богачом стал, а она все в одном и том же платьишке ходила. Да ей и в голову не приходило, что на пряниках разбогатеть можно. Рада была, что сельчанам так ее пряники по вкусу пришлись. Она и денег-то брала ровно столько, чтобы на муку, да на сахар хватало. Ну, на яйца, да на масло тоже, конечно, но себе ничего не оставляла. Зазорным ей казалось со своих деньги брать. И не задумывалась она, почему это к ней все село чуть не каждый день за пряниками ходит. Хвалят люди и ладно.
А пряники-то ее бабка покойная печь научила. После того, как Аленкины родители на автомобиле разбились. Не простыми прянички были. Давно соседи заметили, что некоторые из них желания исполняют. Дедушка у Аленки, по слухам, немного колдовством занимался, видать, и в ее руки перешло что-то. Но она и не знала об этом. А сельчане чудесные пряники жевали, да помалкивали. Боялись, что если узнает сиротка, так больше и печь их не станет. Ведь желания у многих исполнялись. В селе и дома новые поднялись, и автомобили заморские появились, и тарелки телевизионные над крышами выросли. Только вот люди друг друга сторониться стали. Раньше по вечерам песни пели, а теперь все у телевизоров сидят, пряники жуют, да желания загадывают. Толстыми все стали, некрасивыми. Соседи на улицу выходят, глаза прячут. Устанет, бывало, Аленка у печки, выйдет на крылечко отдохнуть и удивляется. Скучно в селе стало. И поговорить-то не с кем. Посидит она, посидит, да опять идет пряники печь.
Незаметно Новый Год прошел, а за ним и Рождество подоспело. У Аленки с утра заказов полно. Все село, видать, решило к празднику пряниками запастись. Денег-то на подарки не густо, а так, глядишь, может и повезет, желание исполнится. У ней-то и самой в холодильнике пусто, в магазин бы сходить, да никак люди не отпускают, все пряничков просят. Ну, как под Рождество человеку отказать.
Но вот, наконец, и день закончился, последний покупатель ушел. Присела Аленка на табуретку отдохнуть немного, руки уронила да и задремала. Сколько-то времени прошло, проснулась она, посмотрела на часы и ахнула. Стрелки уж к двенадцати подбираются. Открыла она холодильник, заглянула в него и снова закрыла.
'Надо же', - думает. - 'Всех накормила, а про себя-то и забыла. Пост ведь прошел. Хоть бы пряничек где завалился'.
Только она это подумала, как видит: у печки, и впрямь, пряник лежит. Видать, с противня выпал. Подняла его Аленка, фартуком обтерла и вздохнула.
-Ну, раз уж ты у меня один, - говорит, - значит, будешь Рождественским ужином.
Села она снова к столу и думает:
'Что же мне себе пожелать-то? Рождество все-таки'.
Откусила она кусочек пряника, причмокнула.
-Ишь, какой удался. Как раз к празднику. Правда, и гусь жареный не помешал бы, как бабушка готовила, да и капустки солененькой хочется, и пирожков с грибками, и рыбки... Хоть бы в гости кто зашел...
Совсем размечталась Аленка. Голову рукой подперла, на телевизор смотрит. А там службу из главного храма передают.
-А еще хорошо бы, чтоб снова жизнь в селе веселая пошла. Как раньше.
Тут святейший патриарх стал всех с Рождеством поздравлять. Отправила Аленка последний кусочек пряника в рот, перекрестилась.
-Ну и слава Богу. С Рождеством, значит.
Пощелкала она кнопками телевизора, песню веселую нашла и стала слушать. Вдруг в сенях стучит кто-то.
-Да заходи! - кричит Аленка. - Не закрыто. Сил нету встать-то.
Открылась дверь, и вместе с клубами пара сосед втискивается. Большую кастрюлю в руках держит. Увидела его Аленка, и ахнула:
-Да ты что, дядь Ваня, за пряниками явился? Ночь ведь на дворе, да и праздник идет.
-Я тебе, Аленушка, грибков принес, - сосед говорит. - Сам собирал, сам солил. Ты уж не побрезгуй, ешь на здоровье. С Рождеством тебя!
Поставил он кастрюлю на стол и пошел домой. Смотрит Аленка ему вслед, ничего не понимает. Открыла она кастрюлю, глядит, и впрямь, грибы в ней соленые, грузди. Все ядреные, один к одному. Запах ноздри щекочет. Не выдержала Аленка, положила один грибок на зуб, прикусила. А за ним еще пяток проскочил, она и не заметила. Глаза только прикрыла, до того грибки вкусные. Тут вспомнила она, что поблагодарить гостя забыла, вскочила и к дверям, а они уж сами навстречу открываются. Соседка пришла с конца улицы.
-С Рождеством тебя, Аленушка! - поет. - Дай Бог тебе всего, чего хочется. Я вот тут тебе пирожок испекла, ты ведь весь день у печки, а себе-то ничего и не припасла? Хороший пирог, с капустой.
-Спасибо, - говорит Аленка, а сама ничего не понимает. - Я и впрямь, ничего приготовить не успела. Да ты проходи, теть Зина, садись, чай пить будем.
-И то, - согласилась соседка. - Чайку выпью с тобой. Пряники эти уж надоели. Поговорить не с кем.
Засуетилась Аленка. Сахар, чашки достала. Чайник на огонь поставила. Вдруг опять кто-то стучится.
-Заходите! - кричит Аленка. - Не заперта дверь-то...
Снова соседи входят. Муж да жена. Те, что напротив живут.
-С Рождеством! - говорят, - Аленка. Зашли вот поздравить тебя, да поблагодарить за прянички. Уж больно они нам по душе пришлись. Не откажи к столу принять винца домашнего.
И ставят на стол целый бочонок.
Аленка даже руками всплеснула.
-Батюшки, да куда же мне столько? Я ведь и не пью вина-то. Пригубить, разве...
-А там, по-моему, еще кто-то идет, - сосед говорит. - Вот, вместе и выпьем.
Пригласила их Аленка тоже к столу. Пирог разрезала, грибки из кастрюли достала, стаканчики приготовила. Тут опять стучат.
Открылась дверь, и вплывает в хату поднос. На нем гусь лежит жареный. Да со всех сторон яблоками печеными обложен. А поднос дядя Степан несет. Его за гусем и не видно. Ахнула Аленка. Чудеса, да и только. Ведь часу не прошло, как она о таком лакомстве мечтала. А дядя Степан к столу подошел, поднос осторожно поставил, и к Аленке поворачивается.
-Спасибо тебе, Аленушка, за пряники чудесные. Не могу больше я молчать, сил больше нет. Совсем совесть заела. Мне ведь твои пряники радость принесли такую, что душа в небесах летает. Десять лет детей у нас не было. Уж и ждать перестали. Доктора-то жене сразу сказали, что не сможет она детей иметь никогда. А твой пряничек чудесный съела она недавно и вот сегодня услыхала, как стучится ребеночек в ней.
-Ой, как я за теть Катю рада, - говорит Аленка. - Не пойму только, при чем здесь пряники мои?
Хотел Степан сказать что-то, да не успел. Кто-то в сенях на баяне заиграл, смех, шутки донеслись. Распахнулась дверь, и целая толпа в хату вваливается. Сразу тесно стало.
-С Рождеством Христовым, Аленка! - кричат. - С Рождеством, соседи!
И каждый что-нибудь вкусненькое на стол ставит. Скоро стол от закусок ломиться стал. Аленка уж и не говорит ничего, только руками разводит. А гости все идут и идут. Уже и со двора кричат:
-Сюда столы выносите, здесь гулять будем!
Выглянула Аленка в окно и ахнула. Чуть не все село у двора собралось. Поют, пляшут, дети в снежки играют, кто-то ракеты запускает. Давно в селе такого не было. Мужики столы во двор вынесли. И такой тут пир начался, что даже звезды на небе вокруг Луны в пляс пустились. Все святки гуляли, песни пели, Аленке и друг другу здоровья желали. До Крещения село веселилось. А потом пошла у них жизнь, как и раньше. Опять стали друг к другу в гости ходить. И на дни рождения, и на крестины, и на похороны. Снова улыбаться стали, хоть порой и трудно было. А пряники теперь открыто ели и друг дружке добра желали. И ведь что интересно: чудесных-то среди них стало больше попадаться. Аленка их делать не перестала. Так же и стояла у печи с утра до вечера. Только теперь сельчане ей за прянички разное добро приносили, и каждый из них пряник тут же съедал и Аленке здоровья желал и жениха богатого. Так оно вскорости и вышло. А за пряниками чудесными кто захочет, так и съездить может. Недалеко это, как раз посередине самой красивой донской степи деревня стоит. Так и называется: станица "Прянишная". Приезжайте, Аленка всех угостит. Да не забудьте желание загадать.