Как обычно, Дядя Федор убежал от школьных пацанов куда-то там далеко в лес, и, как ему обычно казалось, очень "крепко" в нем заблудился. Так бы он и не нашел эту дверцу, над которой зелененьким светится надпись "exit", если бы не встретил одного знакомого чувака.
Их должно было быть двое, но в данный момент он был один. Он объяснил ему чуть позже, почему. То есть, "двое" - это те патрульные, которым Дядя Федор сдал Толстяка. Среди них был такой - Серега. Вот именно он Дяде Федору сейчас, собственно, и встретился.
- О, а я вас узнал, - заговорил Дядя Федор первым.
- Неужели? - сделал Серега-патрульный радостное лицо. Конечно, на лице его сквозила печаль, причем, очень хорошо. Но, какую гримасу не соорудишь ради приветствия.
- А вы откуда?
- Я-то? Ну, честно говоря, из будущего! - всё продолжал Серега паясничать.
- Серьезно, что ли?
- Ну, да. Этот, твой Толстяк... Ну, как тебе сказать?
- Что? Он что-то страшное натворил?
- Да не то слово.
- Дак, а что произошло?
- Ну, если в общем, то его изловить невозможно.
- Да?
- Он какой-то... Э-э... Великий злодей? Нет, не так. Самый великий.
- Вы о чем говорите, товарищ. Извините, я вообще не бум-бум.
- Ну, вот, смотри... - принялся Патрульный-Серега объяснять. - Я шел по лесу, ну, и, просто, хотел посмотреть, сколько время. Достаю из кармана телефон, а он... Ну, батарейка как будто села. Так я шел-шел дальше. Но вдруг, слышу, что мобильник запикал. Хотя, я не заряжал его. Это было за пару минут перед тем, как мы с тобой встретились. Я включаю свой мобильник, нажимаю на кнопку... Оп! Он показывает совершенно не то время! Сейчас не столько должно быть времени, сколько он показал. Ну, я тогда сверился с датой. Может, время и дата просто кукарекнулись. Дак вот, дата на нем десятилетней давности! Понимаешь? Я сначала глазам своим не поверил, потому что я встретил тебя, и ты сейчас такой же маленький, как тогда, когда ты нам с напарником про Толстяка про своего рассказывал.
- А мне двадцать лет что ли должно сейчас быть? Если десять-плюс.
- Ну, да!
- Вы, это самое... Не шутите?!
- Я чё, на клоуна похож?
- И что этот Толстяк?
- Его невозможно убить! - простонал полицейский.
- Э-э... - промычал в свою очередь Дядя Федор.
- Он сатана!
- Что, настолько опасен?
- Да как тебе сказать... Всего этого как будто нет. То есть, его не должно быть; того, что происходит. Это всё, как будто длинный-непрекращающийся спектакль. Толстяк сказал, что он делает всё это, потому что злой на какого-то сопляка, угнавшего у него воздушный шар.
- Ну... Э... Я хотел сказать, что...
- Нет, просто, понимаешь?! - не мог остановиться Патрульный Серега от своего тараторенья, - мне сон привиделся. Ты вернулся в прошлое и сумел его победить.
- Я?
- Да. Здесь что, какой-то еще третий "ты"?
- Но я... А как я? Чем я там его победил?
- Я не запомнил. Я видел, но... Ты понимаешь, какое дело? Сны не запоминаются надолго. Они держатся в памяти пару часов, максимум. А потом...
32
Когда Дядя Федор летел на аэростате, то зрелище, которое неожиданно открылось его взору, чем-то ассоциировалось у него с Клоуном Пеннивайзом из повести "Оно".
- То есть, ваш злой двойник, - спрашивал он у Толстяка, - остался там, внизу?
Так, будто бы в этом он очень сильно сомневался.
- Ну, я же тебе рассказывал про то, что космических пространств может быть бесчисленное множество, - ответил Толстяк мальчику так, будто бы он мастерски ушел от ответа.
- Я вообще-то вопрос задал...
- Нет, но ты помнишь?! - надавливал Толстяк.
- Допустим.
- Что?
- Что "что"?
- Я спрашиваю: что допустим?
- То, что я помню.
- Я имел в виду, помнишь ли ты, что они выглядят в форме пузырей...
- Да помню-помню! Не престарелый же я!
- А хочешь посмотреть на то, как это выглядит? Ну, вот, чисто внешне.
Дядя Федор попытался отмолчаться, ну, и ему так странно показалось, что ему это удалось.
- Я всего лишь на некоторое время, - продолжал Толстяк, так и не дождавшийся ответа от Дяди Федора, - открою для тебя завесу... Эту завесу.
- Завесу чего?
- Ну... неважно. Завесу тайны.
Дядя Федор наверно еще хотел что-то проговорить, но Толстяк сделал вид, что поднимает какую-то невидимую штору (так, как будто бы она свисала с шара, на котором держится корзина), и воскликнул Дяде Федору: "Ну, всё, смотри!"
До этого взгляд Дяди Федора был устремлен куда-то в пол. Ведь, даже несмотря на то, что уже рассвело (они не один час летят с Толстяком на воздушном шаре, так, что ночь благополучно перешла в день), и вокруг начали простираться красоты, уводящие куда-то там в дали-дальние (хоть и пространство утопало во мгле; мгла обычно образуется из-за того, что несколько суток держится одинаковая температура воздуха), Дядя Федор всё равно понурил голову. Ведь, раз Толстяк не ответил на его вопрос, то он просто-напросто попытался солгать таким образом Дяде Федору. То есть, он куда-то там этого мальчика везет на воздушном шаре, а мальчик что-то там у Толстяка спрашивает, но этот гад даже разговаривать с ним не хочет. И Дядя Федор так паршиво себя ощущал, словно он приготовился к тому, что Толстяк в любой момент может схватить его за ноги. С тем, чтобы перебросить их через бортик корзины. Той, в которой они с ним сидят. Ведь пацаны из его школы именно так бы с ним и поступили! Цацкаться бы явно с ним не стали! Но сейчас, когда Толстяк воскликнул что-то там своим радостным голосом, то Дядя Федор перестал изучать взглядом свою обувь и посмотрел вдаль.
Ведь там было безумное множество воздушных шаров. Именно в этот момент Дядя Федор подумал про книгу "Оно". Почему-то мелкому начало казаться, что от каждого воздушного шара вниз тянется длинная струна бечевки. А там внизу, где-то под землей, как будто спрятался Клоун Пеннивайз, который все эти бечевки сжимает в кулаке.
Поскольку Дядя Федор никак не отвечал, то он протянул ему ключи. Тут взгляд мальчика немного преобразился: удалились тусклые и мрачные тона. Но, когда мелкий на секунду отвел глаза от этой связки ключей, которую он недавно обронил в корзине аэростата, то он уже больше не видел безумное множество воздушных шаров, наполняющих пространство. Тогда, когда он в прошлый раз смотрел на все эти аэростаты, то ему казалось, что их даже больше, чем звезд на небе было.
33
Дядя Федор подумал о том, что в квартире остался заперт Кот Матроскин. То есть, самое время туда отправиться и его отпереть.
Он шел пешком, потому что лифт не работал... Ну, да: он сам вчера сломал его, сев в лифт, а потом вдруг застряв.
Дядя Федор поднялся на свой этаж и вставил ключ в замочную скважину... Конечно же, в квартире не было никакого кота: он должен был сразу же об этом подумать. Ведь, когда он вошел, то первое, что сделал - бросился в отхожее помещение, но... Дверь была заперта. Вот тут мелкий и обомлел.
Оказывается, дома была бабка. Но как так: ведь, насколько помнил ее внук, то Матроскин исцарапал уже ее.
И Дядя Федор медленно попятился назад. Ему не хотелось сидеть - ждать, когда из нужника выйдет его бабушка, потому что он подумал о тех шарах, которые он видел из аэростата. Ему показалось в тот момент, что все эти шары являются двойниками того, на котором Толстяк перевозил Дядю Федора. Их столько много - злых и плохих людей. В корзине каждого шара сидит Толстяк. И это очевидно, ведь мелкий вспомнил, что тогда, когда шар "приземлился" корзиной вверх, он быстренько куда-то там побежал и нашел "нормальный" воздушный шар. "То есть, - подумал сейчас Дядя Федор, - если бы я побежал дальше... А потом всё дальше и дальше... Неужели там не было бы всех этих шаров?"
Дядя Федор быстренько выскочил из квартиры и побежал по длинному коридору. Он специально обогнул по дуге площадку для лифтов, чтоб выскочить на лестничную клетку, но... Дверца, ведущая на эту площадку, вдруг растворилась и оттуда выползла бабушка мелкого.
- Постой! - удивился он до такой степени сильно, как будто действительно не понимает не бельмеса, а не только делает такой вид, - а кто же там сидит сейчас в туалете?
- Ну, кроме меня, получается, больше некому! - рассмеялась старушка.
Дядя Федор только шарахнулся от нее. Так, как будто от полоумной.
- Наверно, я очень сильно тебя ошарашу, - прокричала она в спину Дяди Федора. - Ну, вдруг ты, чисто случайно, не знал всего этого... Но, если ты побежишь вниз по лестницам, то опять спросишь там у меня: "А кто же сидит в отхожем помещении, ась?"
"То есть, их столько же много, как и Толстяков! - наконец-то дошло до Дяди Федора окончательно. - И убивать их бесполезно. Они, как драконьи головы: если срубишь одну, то на ее месте вырастет десять новых". Он остановился посреди лестничной клетки и, как ему казалось, не знал, что делать дальше. Потому что это была примерно такая же ситуация, как в том случае, когда Дядя Федор не мог запомнить в лицо всех тех школьных пацанов, которые его травят. Могли какие-нибудь дурачки, которые совершенно незнакомы с Дядей Федором, собраться в стайку, погнаться за этим мелким и весело посмеиваться. Из-за того, что он убегает так, будто за ним гонятся пацаны из школы, которым он должен крупную сумму денег. Ну, ведь Толстяк прилетел сюда из Мира Неправильного Дежавю... Там какой-то волшебный мир, где разбогатеть может даже самый заскорузлый неудачник... Поэтому неизвестно, какие конкретно бешеные бабки Толстяк заплатил школьникам за то, чтоб те охраняли его аэростат.
Но, ведь Толстяка или свою бабушку он в лицо узнаёт? Значит, случился такой феномен, в результате которого появилось очень много плохишей. Из-за того, что все кучки детворы, которые за ним гонялись, казались Дяде Федору, словно на одно лицо, то теперь, когда он реально знал, какая физиономия у его неприятеля, то его (данного неприятеля) сделалось штук пятьдесят или сто.
Дядя Федор не просто так над этим думал. Чисто случайно, ему вспомнились слова Патрульного Сереги. Он говорил, что Толстяка может победить только Дядя Федор. - Это очень интересно. Ведь Дядя Федор привык к тому, что, если появляется какая-то проблема, то он не должен в нее вмешиваться - и она сама как-нибудь решится. То же самое, как в случае с этим Толстяком: если не пытаться с ним бороться, то со временем он исчезнет сам. Ну, либо бог его покарает, либо кто-то другой - чисто человеческой национальности. Но кто такой - этот "другой"? - Вот, что интересно. Дяде Федору представлялась очередь. Мол, сейчас чья-то очередь бороться с проблемой. Если этот "другой" ее не поборет, то Толстяк не остановится. Он будет продолжать злодействовать... Ну, как сказал Патрульный Серега, со временем он (Толстяк) превратится в великого злодея. В самого великого во всем мире. И всё это из-за того, что Дядя Федор не придумал способ, как победить зло. Настала его очередь побеждать, а он как всегда проспал: он думал, что, если в проблему не вмешиваться, то она сама удалится. Ведь всё время другие люди что-то делают? Дядя Федор им никогда не мешает. И только так проблемы исчезают.
"Ну, и как мне победить его? Это, ведь, просто нереально. По-моему, я уже нахожусь в будущем... Ну, раз я встретился с этим Патрульным Серегой. И как я побеж... Побежу... Побегу... Как я сумею победить Толстяка, если учесть то, что сейчас он самый великий злодей?"
Дядя Федор стоял и задумался так глубоко, что не слышал топот подошв, цокающих по ступеням лестницы. Сверху и снизу, со всех сторон, к мелкому неслись двойники его бабушки. Так, словно они соревновались, которая из них быстрее всех прибежит. И самая первая успеет убить Дядю Федора. Так, чтоб показать другим "нос". Мол, вы все проиграли, а я самая первая.
34
Когда самая первая старушка, идеально похожая на бабушку мелкого, подбежала к Дяде Федору и потянула к его шее зеленые пальцы с длинными когтями, то мальчик не растерялся. Он не вел себя так даже с чуваками из класса... Поскольку старушка поднималась вверх, то он толкнул ее, и та покатилась по лестнице.
Поскольку бесноватая старушка похожа на сумасшедшую ведьму, то с нею ничего не будет даже в том случае, если бы Дядя Федор стоял на крыше какой-нибудь многоэтажки и столкнул бы ее с парапета. Но, поскольку эта бесноватая знала, что Дядя Федор мухи не обидит, то переглянулась с другими товарками. Они тоже обо всём этом прекрасно знали. "Ты че толкаешься?" - вякнула она при этом.
- Я вас не боюсь, - ответил Дядя Федор на ее вопрос.
- Что ты сказал?!
- Он сказал, что ему наплевать на всех нас, - скрипнула вторая.
- Ну, ты должен бояться.
- Кого, тебя что ли?
- Толстяка.
- Дак вы и есть Толстяки, если! - хохотнул Дядя Федор.
- С чего это вдруг? Мы - бабушки твои. Ну, типа.
Но Дядя Федор не стал озвучивать, что было в тот момент, когда Толстяк вошел в спальню к этому мальчику в самый первый раз. Тогда, когда Толстяк ему сказал: "я твоя бабушка". Дядя Федор подумал, что эти бабки-ежки (да, они чем-то похожи на бабко-ежек из мультфильма "Летучий корабль") прекрасно понимают, про что он говорит. Ведь он заметил, как сильно те приуныли, когда он хохотнул.
Вместо этого он спросил: "С какого перепугу я должен бояться этого вашего Толстяка?"
- Я могу рассказать тебе, почему он страшный...
- Сейчас, погоди, я только поссу...
И он зашел за угол, где в его доме находился мусоропровод. Оттуда так пахло, что не он один туда заходил. А потом он вышел и сказал той, которая начала: "Давай, продолжай".
- Он очень страшный и опасный, - подчинилась та, но Дядя Федор ее перебил: "Ой, только не надо стращать, как маленького. Типа, придет серенький волчок, если ляжешь на край. Он придет во сне, но умрешь ты по-настоящему. Потому что он такой злой и страшный серый волк, что в поросятах знает толк... Я уже не маленький, так что не надо всяких лубочных сказочек".
- Хорошо, я расскажу правду...
- Давай, валяй. Только так, чтоб я испугался! Чтоб у меня аж в штанишках помокрело!
Он специально это добавил, чтоб перевести тему, потому что старуха, с которою он разговаривает, должна проскрипеть: "но ты ж только что сходил до ветру!" Но она не повелась и продолжила нормально рассказывать: "Он принес вирус из другого космического пространства!.."
- Ты хотела сказать: из мира неправильного дежавю, - поправил ее Дядя Федор.
- А ты знаешь, почему он так называется?
- Толстяк так назвал.
- Сейчас ученые создали детектор лжи, - продолжала рассказывать старушка, - помогающий вычислить время, зараженное этим вирусом.
- Это как понять? - усмехнулся он так, словно точно был уверен, что услышал полную глупость.
- Так, что этот вирус превратит ваш мир в мир неправильного дежавю.
- Ты не говори загадками!
- Ну, вот, смотри. Если время заражено вирусом, то секунды тикают нестандартно. Они, либо быстрее тикают, чем нормальные секунды, не зараженные, либо медленнее.
- И что это дает?!
Дядя Федор говорил со старушкой в таком резком тоне, словно иначе никак не мог объяснить, что она несет какую-то тягомотину, слушать это слишком нудно, и будет лучше, если она пропустит его, да он выбежит на улицу.
- То, что, если ваши часы спешат, то время так сильно ускорится, что за одну секунду могут пройти не просто года, либо целые столетия, а миллионы и миллиарды лет. Это та причина, по которой какая-нибудь отдельно взятая вселенная начинает резко стареть. На нее другие вселенные набрасываются и пожирают.
- Дак, а почему дежавю неправильное?
Дядя Федор так спрашивал, как будто он что-то вообще понимает. Поэтому старухи не стали отвечать на его "почемученье". Что они должны были сказать? То, что два мира выглядят идеально одинаковыми, но это неправильно, потому что время заражено вирусом? Тем, который, судя по старушечьей болтовне, привез сюда Толстяк. То есть, если бы не было этой похожести между двумя космическими пространствами, то на той Земле, которая является "миром неправильного дежавю", сейчас бы уже миллион лет прошло, в отличие от Земли, с которой Толстяк притащил свой вирус.
- Можно, я схожу до ветра? - попросился Дядя Федор, поскольку старухи не стали на его вопрос отвечать.
- Дак ты ж только что оттуда вернулся!
- Серьезно, что ли?.. Ну, то есть, вы хотите сказать, что я уже ходил помочиться. если это так, то у вас просто неправильное дежавю.
- Что?
- Ну, вам всем ошибочно казалось, - продолжал Дядя Федор разжевывать для них как для полностью набитых дур, - что я ходил пописать... Видите ли? Когда я вошел в свою квартиру, то там был занятый клозет. Я очень испугался, что там сидит моя бабушка, ведь кот Матроскин выцарапал ей глаза... В общем, я убежал, а дальше...
- Да мы ж всё знаем! Мы и есть твои бабушки...
- Но про дежавю же не знаете! Я хотел просто объяснить...
- Просто, ты наврать хотел нам...
- Но, ведь здесь у нас мир неправильного дежавю! Вам точно привиделось, что я забегал за угол мусоропровода отлить.
- Ну, ладно, хорошо, - нечем тем было, собственно, возразить, - можешь идти.
- А вы точно не будете подглядывать?
35
Когда он добежал, то, чтобы не терять время, побыстрее начал залезать в мусороприемник. Ему хотелось по стволу мусоропровода спуститься на первый этаж. Там можно будет вылезти и убежать, и старухи не успеют заподозрить что-то там неладное.
Хоть Дядя Федор и был самым смышленым ребенком для своего возраста, но он не предусмотрел довольно-таки простую вещь. Частенько бывало, что он сидел дома и слышал звон стекла. То есть, у кого-то окно разбилось, и, вот, ему лень ползти до первого этажа - он оконное стекло запихивает в мусоропровод. Каким-то идиотским способом старается полностью его туда запихнуть.
Вот про это не подумал маленький мальчишка. Когда он залез вовнутрь мусоропроводного ствола и спускался вниз, то кто-то пульнул... Ну, неизвестно что. Допустим, бутылку из-под шампанского. И вот, если бы мелкому не доставалось от дворовых пацанов, то его бы этой бутылкой могло убить. Но, так как его слишком часто колотили по голове, то голова у него, можно сказать, натренированная... От удара тупым-тяжелым предметом не наступил летальный исход. Всего лишь легкая отключка. Причем, когда Дядя Федор потерял сознание, то руки и ноги его всё равно продолжали держаться. Вот это было феноменом, а не то, что голова выдержала - не раскололась. Потому что среди простых людей принято валиться, если произошла потеря сознания.
Дяде Федору даже сон какой-то приснился, пока он находился в отключке. Он увидел всех старух, которые несутся вниз по лестницам. Те, кто находились на нижних этажах и успели выскочить из подъезда раньше, чем те, кто разговаривали с Дядей Федором, уже прятались в это время в кусты. Дяде Федору, наблюдающему во сне за сумасшедшими бабками, даже пришло что-то там в голову. Он подумал, что они рассчитывают на то, что мальчишка выбежит из подъезда, и тут-то они его сцапают.
- Ну, чистейшей воды дуры! - хохотал во сне Дядя Федор, наблюдающий за их никчемной ведьминской суетой. - Правильно, что они купились на мою болтовню, будто бы я поссать не ходил за полторы минуты перед этим! Ха-ха-ха...
Хотя, Дядя Федор не верил в то, что всё это происходит в реальности, а не только в его голове (в его снах), но решил поостеречься. Он зарылся в горы мусора, поглубже... Хорошо, что быстренько подъехал мусоровоз: мелкому удалось залезть к нему в кузов. Дескать, туда все эти бабки уж точно не полезут, какими бы чокнутыми ведьмами они не были. По той простой причине, что у них мозгов не хватит - догадаться.
Впрочем, если бы старухи действительно полезли бы в этот мусоровозный кузов (сказали бы водителю, что в кузов его грузовика залез маленький ребенок), то Дяде Федору предстояло бы лишний раз задуматься о том, что ему снятся "вещие" сны. То есть, то, что в них показано происходящее сейчас, в данный момент.
36
Когда Дядя Федор убегал по лесу и его чуть не поймали, то мальчика очень сильно выручил велосипед. У него как раз закололо в боку. Так бы он очень легко убежал от стада дебилов, которые, пока за этим пацаном гонятся, матерных слов больше провякать успевают, чем шагов сделать. Но, когда в боку закололо, то это очень подлая вещь. Ведь от этого не застрахован совершенно никакой бегун, даже сам Усэйн Болт... То есть, никогда не знаешь во время беготни, в каком месте ты подвернешь ножку. Но тут лежит подростковый велик, прямо на тропинке... И Дядя Федор, недолго думая, заскочил на него и... И покрутил педали. Там как раз тропинка шла под уклон.
- Я вам ничего не должен! - пропищал мелкий, что есть мочи. - Никаких денег! Толстяк обманул вас.
Когда пацаны добежали до того места, на котором лежал велик, то шкет, прибежавший самым первым, выкрикнул: "Что он там провонял? Я вообще убью его". Но в это время прибежал второй шкет. Он так остановился и подозрительно принюхался. "Кажись, он где-то рядом". Но первый шкет не мог отдышаться, поэтому выкрикивал слова, как самые грязные матерные ругательства. Ну, со стороны оно выглядело так, как будто он очень бешеный: "Дак он же на велике уехал, козел!" Но второй шкет засмеялся над первым: "На каком велике?" То есть, первый точно не знал, что Дядя Федор заскочил на велик и удрал. Ему эту мысль подсказала интуиция. Поэтому второй решил, что над первым можно насмехаться: "Он где-то здесь сидит, срет". Первый чуть в морду ему кулаком не въехал. Хорошо, что второй увернулся. "Кто срет, ты, дебил?!" На что второй ответил в обычном остроумном тоне: "Ну, он нас испугался. Убежал в кусты, то есть".
Когда прибежали остальные, то они прислушались к логике второго гонца, а не первого, и разошлись в разные стороны - искать Дядю Федора, который, как выразился второй Гонец, "толкает рыжего".
Так вот, вся эта ребятня не ошиблась - они действительно нашли испражняющегося мальчика, который сидел в кустах, и тот мальчик как две капли воды был похожим на Дядю Федора. Ну, судя по той логике, что в мире способен существовать миллион двойников бабушек Дяди Федора, значит, если убили одного двойника "мелкого", то вот он второй: сидит в кустах и кряхтит.
Первое, что спросил двойник Дяди Федора, не украли ли все эти пацаны его велик. Они выглядели такими разъяренными, что... Но, вместо того, чтоб отвечать, первый Гонец пнул его в лицо. А потом они все заставили этого мальчика, который совершенно ничего не понимает, есть фекалии, который тот произвел.
37
- Ты знаешь, почему я к тебе так сильно привязался? - спрашивал Толстяк у Дяди Федора, когда они чисто случайно встретились. - Я не разглядел тебя сразу... Ну, когда ты аэростат мой угнал. Потом только присмотрелся... Ты же на сына моего похож! Ну, просто один в один!
- И что дальше? - не стал Дядя Федор поддерживать начатую Толстяком тему разговора, поскольку мелкому показалось, что Толстяк врет.
- То, что из-за тебя всё испортилось. Вот, что дальше.
- Я вообще не понял... Ты дурак какой-то... Херню всё время мелешь.
Дело в том, что, когда к Толстяку пришел двойник Дяди Федора, то у него был разбит нос. Он ревел: "Папа-а! У меня пацаны велик отобрали". Но Толстяк, когда увидел, что с лицом у его сынишки, то красные сопли там да сям размазанные, интересовали его в самую последнюю очередь. "Эй, а почему у тебя рот весь в земле?!" А сынишка ему: "Это не земля-а! Я пошел покакать, а они набросились на меня! И заставили меня есть какашки! Те, которые я нака-акал! Зачем ты меня сюда привез на этом воздушном шаре?! Я же тебе говорил, что здесь противно!" Но сам Толстяк так не считал. Ему показалось, что у него дух очень сильно поднимается, когда он видит перед собой нормального сына, а не избалованного бестолковой мамашей. То есть, он получал удовольствие не оттого, что общался со своим сынулькой, не похожим на плаксу, а оттого, что он мог попытаться ему отомстить. То есть, выстраивать все эти неприятности, которые Толстяк делал Дяде Федору. Толстяк так сильно преобразился внутренне, что начал ощущать себя каким-то волшебником. Ну, то есть, в его понимании всё это считалось как волшебство. То, что он устраивает беды маленькому несчастному мальчику. Ну, ведь Толстяк уверен, что он борется со злом. То, что он побеждает!
- Говоришь, что я херню какую-то мелю всё время?
- Ну да. Ты больной, мужик.
- А ты помнишь, что один раз твоего двойника уже убили?
- Ты убить меня что ли хочешь?! - хохотнул Дядя Федор.
- Твой двойник очень сильно мне мешал. Гадил на каждом шагу. Так же, как ты сейчас.
- Дак ты его убил, что ли?
- Теперь пришла твоя очередь.
- Чего?
- Вот, смотри, - вытащил из-за пазухи Толстяк картину. На ней был изображен Дядя Федор. "Вот смотри" Толстяк сказал не Дяде Федору, а его портрету.
- Это он? - спросил у Портрета Толстяк.
- Да-а! - опять распустил его сынишка свои нюни. - Это он украл у меня велик! Это из-за него те пацаны заставили жрать меня какашки! Убей его, папочка! Убей!
- Да перестань ты меня позорить! - взвизгнул Толстяк, - зачем ты при этом пацане говоришь, что ты какашку ел!
- Я маме всё расскажу!
- Фу, какой ты проти-ивный...
- Ма-ам-а! - завопила морда на портрете. То есть, мальчишка на картине куда-то побежал, но, через две-три секунды появилась морда толстой тетки: "Эй ты, идиот! - заверещала на Толстяка морда. - Чего ты меня зенки свои выставил?! Посмотри сзади - от тебя убегает злой двойник моего сына! Ну-ка сейчас же его догони! Догони и убей!
Толстяк оглянулся: и правда. Пока он отвлекался на своего сынишку, от него убежал Дядя Федор.
- А как я догоню тебе его?! - рявкнул на нее Толстяк.
- Но ты же говоришь, что ты стал волшебником.
- Ну, когда я сталкиваюсь с тобой или своим сыном, то вы так сильно действуете мне на нервы, что я теряю свой этот дар!
- Лапша! Всё, что ты говоришь, это лапша! Догони и убей, я сказала!
- Да ты достала! Да я не смогу его догнать!
- Почему?!
- Ты мешаешь!
- Почему я мешаю?!
- Мне опять повторять всё заново?!
- Что ты мне глупости какие-то говоришь всё время!
- Заткнись! Надоела!
38
Один раз Дяде Федору показалось, что земная поверхность сделалась полностью невидимой. Дома, либо деревья - поголовно всё исчезло, остались только уличные прохожие. Если посмотреть на них со стороны, то они так смешно выглядели, словно падающие вниз, которые зачем-то замерли. Не продолжают лететь дальше. Но Дядя Федор на них не смотрел, потому что на него что-то нашло. Он куда-то понесся. Ему хотелось, чтоб вокруг него не было ни единого человека. Наверно, он подумал, что кто-то из этих прохожих может за ним погнаться, так, что нужно полностью себя обезопасить. Мелкий же ведь не разберет издалека, взрослые ли там людишки находятся или малышня из песочницы. А, если там малышня, то он не сумеет их отличить от пацанов, которые учатся с ним в одном классе.
Когда Дядя Федор не видел вокруг себя совершенно никаких людей, то он мог - сначала присесть, чтобы отдохнуть ото всей этой беготни, а потом, если от долгого сидения заболит спина, то прилечь. И когда он лежал, то размышлял о Толстяке. Ему казалось, что Толстяк страдает из-за отцовской ревности. То есть, из-за этого все беды, которые навалились на Дядю Федора. Не из-за того, что, как сказал Патрульный Серега, "Толстяк психует из-за угнавшего его воздушный шар малолетнего сорванца", а из-за того, что на Толстяка жена всё время орет. С отцами такое часто бывает: если матери слишком сильно балуют своих деток, то с отцами может случиться ревность. Порой доходит до того, что ревнивый отец может найти какого-то пацана, как две капли воды похожего на его капризного оболтуса, и от души его отлупить... То есть, этого самого он не сделал бы со своим: мало того, что не за что, так еще и мать его сдаст в ментуру. Дядя Федор об этом знал не понаслышке, поскольку его отца посадили.
Мелкий так глубоко задумался, что не заметил как снизу (из бездны превратившейся в невидимку планеты) поднимался воздушный шар. До него дошло это в самый последний момент. Еще немного и аэростат поднял бы в воздух Дядю Федора. А что, если бы в корзине сидел Толстяк? Ведь Дядя Федор побоится спрыгнуть вниз с макушки шара, которая поднимает его вверх, вырвав из забытья. Макушка перла прямо на лежачего мальчика, и он быстро успел отбежать в сторону от этой горы, которая поднималась снизу. Дядя Федор успел заметить, что в корзине сидел какой-то сухощавый тип. Далеко не Толстяк. Поэтому Дядя Федор решил, что на него надо наорать. "Эй ты, придурок? - пропищал мелкий. - Смотри, куда летишь! Ты меня чуть не сшиб". Но сидящий в корзине человек совершенно никак не отреагировал, хотя, Дядя Федор и видел, что он на него (на этого мальчика) смотрит. Но, дело в том, что у этого худощавого субчика был такой взгляд, словно он смотрит не на Дядю Федора, а сквозь него.
То есть, вместо того, чтобы что-то ответить этому мальчишке, который так на него наорал, словно вообразил себя взрослым (этого зарвавшегося сопляка определенно надо было на место поставить), худосочный сделал такое, что у Дяди Федора чуть глаза на лоб не полезли. Он зачем-то выскочил из корзины и посильнее оттолкнулся от края. Просто, следует спросить: зачем посильнее? Ведь ты полетишь вниз - туда, откуда весь твой воздушный шар поднимался. Но дело в том, что худосочный полетел вверх, а не вниз. Он ударился о бока воздушного шара, пару раз перекувыркнулся и полетел высоко-высоко вверх. Чуть позже его туловище, превратившееся в крошечную точку, принялось растворяться в синеве небесной.
Но, когда он выпрыгивал, то, видать, зацепился за что-то ногой. В общем, после его падения, из корзины вылетел моток веревки, конец которой был зацеплен за аэростат. Но, дело в том, что веревка полетела не в том направлении, в котором удалялся худосочный, а в том, где стоял этот мальчик и провожал его взглядом. И Дядя Федор очень быстро побежал, чтоб аэростат не утащил за собою вверх эту веревку. Он схватился за нее и пополз, чтоб залезть в корзину; на уроке физкультуры их учили лазанию по канату.
39
Когда Дядя Федор прилетел на этом воздушном шаре к себе на планету, то она не была невидимой. То есть, макушка аэростата не уперлась в стену купола, которую никак нельзя разглядеть, а можно только потыкаться в нее любой конечностью своего тела. Это должна быть наверно точно такая стена, как ее описывал Стивен Кинг в своей книге "Под куполом".
Приземлился он как обычно на поляне. Наверно, это был своего рода аэродром. Почему-то аэростатам нравится садиться именно на этой поляне. Ведь здесь обычно никого нет. В то время, когда садится воздушный шар, то на поляне нет ни единого человечка. Именно по этой причине Толстяк посадил свой аэростат именно здесь, и пошел в кусты, по большому. Но он не ожидал, что, пока он там кряхтит, выскочит мальчишка. Точно так же в этот раз не ожидал и Дядя Федор. Когда шар приземлился, и он вылез из корзины, то из кустов выскочил Петька, его одноклассник.
- Ага?! - закричал злорадный Петька. - Я всё расскажу нашим пацанам!
- Про что? - показалось на секунду Дяде Федору, что он запутался. То есть, совершенно ничего не понял. Почему у этого Петьки такой злорадный голос? Что это он такое задумал "странное".
- Я видел, как ты прилетел на воздушном шаре того толстого мужика! Или что, ты хочешь сказать, что мне привиделось? Ты типа не вылезал сейчас из корзины шара.
Тут Дядя Федор и понял: они всё никак не могут успокоиться, что им денег не досталось. То есть, раз мелкий летел на воздушном шаре, значит, шар принадлежит Толстяку. Но всё равно Дядя Федор спросил у Петьки, по инерции. Он всё понял, но вопрос невольно сам вылетел изо рта:
- Даже если я прилетел на этом воздушном шаре, то что?!
- То, что толстый тот мужик хотел дать нам бабок за то, что мы с пацанами охраняли его шар, - принялся тараторить Петька, - но ты навешал ему лапшу на уши, и он тебе поверил, потому что вы с ним типа дружбаны не разлей вода. И ты отошел, чтобы толстый мужик не увидел, и швырнул всё наше бабло в реку. Ты просто отомстить хотел за то, что тебе всё время от нас достается. Либо ты просто псих. Только самым полным психам не нужны деньги. - Последнее Петька произнес с ухмыкой.
- Да ничего я не хотел...
- А чем докажешь! Ха-ха-ха-ха... Крыть-то на фиг нечем!
- Да я не знаю, чем доказать. Я могу только случай тебе рассказать. Перед тем, как залезть в воздушный шар, я увидел очень интересное.
То есть, Дядя Федор не знал, что сказать в ответ на вопрос "чем докажешь". Ему только этот случай пришел в голову.
- Ну, ладно, - разрешил Петька, - давай, говори.
- Ну, там, какой-то худосочный дядька сидел в корзине этого шара... То есть, не толстый, а полностью худой, - рассказывал Дядя Федор, прекрасно зная, что это не доказательство, так как Петька всё равно не поверит ни в какую. - Когда он выпрыгивал из корзины, то я подумал, что он спрыгнет на траву. Ну, там трава росла, у него под ногами. В том месте, где он спрыгивал. Но, знаешь, что дядька сделал?!
То есть, Дядя Федор обратил внимание на то, какая желчная и недоверчивая рожа у этого Петьки. Поэтому он прервался, чтоб его поддеть: спросить, а потом очень сильно озадачить правильным ответом.
- Конечно, знаю! - засмеялся Петька. - Он полетел вверх! Когда мужик выпрыгнул из корзины, то не встал на ноги, а вверх полетел!
- Опа! - удивился на этот раз Дядя Федор. - А как ты догадался?!
- Да толстый тот мужик нам про это рассказывал, - всё не менялся Петькин насмешливый, по-дурацки самоуверенный тон (такой дурацкий, словно на всём белом свете не существует более гениальной личности, чем этот придурок Петька). - Ну, мы, конечно, подумали, что он врёт, но, раз ты видел это сам лично... Хм!
- А он объяснял причины, почему такое происходит?
- Да говорил какую-то глупость... Я не помню даже... Ну, короче, там какая-то фигня на постном масле. Ну, это если в двух словах передать все его объяснения.
- А немножко конкретней нельзя?
- Чего?
- Ну, немножко... Всего чуть-чуть.
- Да можно, почему нельзя... Всё равно же он дебил...
- Что, из тебя каждое слово вытаскивать, клещами? - спросил Дядя Федор, поскольку Петька не говорил ничего, молчал.
- А чё так резко? - начал он петушиться.
- А за что ты обозвал дебилом? Из-за денег? То, что он вас продинамил: обещал заплатить, а сам не заплатил. Меня козлом отпущения выставил. Ну, сделал вид, что мне передал деньги, а сам смылся.
- Ну, в общем, - начал рассказывать Петька, вместо того, чтоб отвечать на этот провокационный вопрос, - он говорил, что те, кто ни разу не бывали на двойнике планеты, то они могут не увидеть ее. Так, как будто ее не существует. Ну, к примеру, если они летят на аэростате, то могут насквозь эту планету пролететь. Вот так он говорил. Ну, то есть, человек может лететь с любого направления: слева направо, либо наоборот - справа налево. Либо снизу вверх, как в случае с твоим "худосочным"... Но в конце всё равно закончится одинаково, потому что этот "падающий" вылетит, словно "из-под земли", ну, и понесется высоко в небо. А у тебя в это время земная поверхность... Это самое... Блин, чё же тот гад говорил про земную поверхность? - скреб Петька ногтями у себя в затылке.
- То, что она сделается невидимой?!
- О! - провизжал Петька. - Прямо в яблочко! Дай пять?
В общем, Петька пообещал, что он не будет ничего рассказывать про Дядю Федора в классе всем пацанам.
Дядя Федор подумал: "Дак вот почему тот худосочный меня не видел. Потому что, если бы он увидел, что где-то в воздухе стоят некие странные людишки, ну, на невидимой горизонтальной плоскости, то... То он бы тут же заподозрил неладное! Тут бы и телевизионщики быстренько нарисовались..."
То есть, на такой невидимой плоскости, которую описывал Стивен Кинг, в своей повести "Под куполом". Там, где вместо планеты, только одна сплошная стена купола.
40
Дяде Федору кто-то позвонил на мобильный. Он взял трубку, нажал на зеленую кнопку, и из нее послышался писклявый голос: "Это ты в тот раз убежал от моего отца?" Дядя Федор быстро сообразил, что с ним разговаривает сынишка Толстяка. И он ответил утвердительно.
- Я чего звоню, - продолжал тот. - У меня кот Матроскин... В общем, он заподозрил меня в том, что я ненастоящий. Ты можешь мне подыграть?
- Я не понял, что я должен сделать, - произнес Дядя Федор, поскольку пацан на том конце трубки говорил как-то невнятно и скороговорочно. Так, будто бы он сам себе что-то объясняет. Он только услышал, что у него Кот Матроскин. И вот это ему очень сильно не понравилось.
- Ну, скажи ему, что ты ненастоящий. Ну, он мне продиктовал твой телефонный номер.
- И ты что, думаешь, что он тебе поверит?
- Конечно, поверит! Я сделаю ему больно - и сразу поверит.
- А зачем я должен его обманывать?
- Если ты будешь всё делать так, как я говорю, то я скажу своей мамке... Ну, попрошу, чтоб тебя не убивали.
- Послушай, ты мерзкий какой-то!
- Что ты сказал?! Как ты меня назвал?!
- Я не собираюсь бегать у тебя на побегушках. Я внятно выразился или еще несколько раз повторить, так как ты дебил, и с одного раза до тебя не доходит?
- Ты шутишь что ли тут со мной?
- Да нет, ты сын психа, и с такими как ты не шутят.
- Может, это ты сын психа?
- Ну, тут ты меня явно с котом Матроскиным перепутал. Ты эту глупость ему собирался трындеть: то, что ты настоящий, а я - как та пуля, которая из говна.
- Ты подлец. Я сделаю так, чтоб ты пожалел за всё, что сейчас сказал.
- Вы так каждого будете убивать? Кто говорит про тебя правду, сразу вести его на плаху.
- Ты поплатишься за свои слова!
- А ты читал сказку про колобка?
- Я ненавижу читать книги! Их пишут ничтожные людишки. Их всех поперебить надо было, как тебя.
- Там каждый, кто встречает колобка в лесу, то говорит ему: "я тебя съем". А колобок отвечает: "я от бабушки ушел, и от дедушки ушел, а от тебя и подавно уйду". Дак вот, я как этот колобок. Так что зря тут пыхтишь - угрожаешь мне. Лучше побереги свои нервишки.