Аннотация: Окончание или продолжение. Пока не определено.
42
Дядя Федор сорвался и почесал в дом Дедушки Бессольцева. Там он нашел картину, на которой изображен Кот Матроскин. "Эй, кот!" - начал умолять его Дядя Федор, поскольку картина не оживала. Так, словно вместе со смертью Дедушки, перестали жить и картины.
Дядя Федор подумал, что уже всё - картина так и не оживет. Он собрался уходить, но в самый последний момент Матроскин зашевелил хвостом, изображенным на картине и ответил Дяде Федору.
- Зря ты не согласился подыграть этому придурку!
- В смысле?! - так Дядя Федор и замер на месте.
- Просто, - принялся объяснять Матроскин, - он считал, что, если ты не объявишь себя ненастоящим, то он так и не свыкнется с мыслью, что фекалии ел ты в том лесу, а не он!
- Чего? - показалось Дяде Федору, что он, как это называется, совершенно не бельмеса.
- Ты что, не в курсе?
- Какие еще фекалии?
- Ну, Толстяк мне сказал, что его сынишка сказал об этом в твоем присутствии.
- То, что он в лесу ел какое-то говно?!
- То, что его поймали одноклассники, подумавшие, что там ты, а не он... Ну, и они заставили его есть коптяшки, которые тот... Ну, в лесу...
- Я понял, что в лесу!
Дядя Федор произнес это очень нервно. Так, словно ему не давало покоя какое-то дурное предчувствие.
- Просто, если бы ты назвал его настоящим, - продолжал изображенный на картине кот объяснять, - а себя фальшивым, то он бы поверил в то, что коптяшки хомячил он, а не ты... Ну, как тебе объяснить, чтоб попонятней? В общем, он тупой. Тупой полностью... Эх, даже не знаю, как тебе сказать...
- Он действительно будет считать, что это я, а не он?!
- Вот честно! Ведь, это, получается, что он оригинал, а ты двойник. Пацаны из твоего класса тоже оригиналы. А в лесу какал твой двойник, следовательно, пацаны обознались...
- Эй, - перебил Дядя Федор, - он что, способен поверить в такую чушь?!
- Слово даю!
- Да ладно! Ты меня просто разыгрываешь!
Дядя Федор не верил, что на свете существуют настолько тупые люди.
- Я бы на твоем месте не забегал вперед.
- В смысле? - не понял Дядя Федор.
- Ну, смотря, кто из вас окажется более тупым. Нет, ну, ты вдумайся! Он так сильно во всё это верит, что ты можешь подойти к Толстяку, назвать его папой, и тот поведется!
- Ты серьезно, что ли?
- Тебе всё равно нечего уже терять. Как только его убьют, ты перестанешь придуриваться этим... Маменькиным сынком.
Дядя Федор слушал Матроскина, слушал... До тех пор, пока его не отвлек какой-то странный стук. Так, как будто что-то упало с полки.
Мальчик направился в сторону стука. Там располагались стеллажи с книгами, и какая-то книга лежала на полу.
Он бы не обратил внимание на такую мелочь. Он уже собрался вернуться к той картине, на которой изображен кот. Но он поднял с пола эту книгу, потому что ему показалось, что Дедушка Бессольцев засунул в нее денежную купюру. Поскольку у него (у Дедушки) никогда никаких денег не было, то Дяде Федору это напомнило о проделках Толстяка.
Оказалось, что из книги выглядывал не уголок банкноты, а простая бумажка. Дядя Федор развернул ее, а там что-то было написано: "Нарисуй кота сверху картины. Попробуй - у тебя получится".
Сначала мелкий совершенно ничего не понял, но потом до него неожиданно дошло, что Матроскин тоже может быть ненастоящим.
43
В доме он очень быстро нашел кисти и краски.
Дядя Федор подошел к картине с котом. Кот опять выглядел неподвижно, как и в предыдущий раз.
Он ничего не собирался такого делать, а просто - взял в руки кисть и поднес ее к холсту, который перед этим положил на пол. И вдруг... Кисть прямо так сама и заплясала! Дядя Федор даже удивился... Такое ощущение, будто кисть писала, а не наоборот - Дядя Федор пытался заново нарисовать кота. Он просто обводил те же самые контуры, что были на изображении.
Вскоре Кот Матроскин был нарисован повторно. Дядя Федор совершенно не собирался ничего рисовать - он просто хотел проверить. Но, раз ему удалось всё это дело удачно завершить, то он так же попытался и позвать кота: "Давай, разговаривай! Ну, что ты не разговариваешь?" Кот, изображенный на холсте, всё так же продолжал оставаться неподвижным.
Но вдруг Дядю Федора осенило. Он подумал об этом именно в этот момент: "Блин, по-моему, я знаю, что нужно делать! Я знаю, как победить Толстяка". Да, остается только попробовать. Так же, как и в случае с котом.
44
Сынок Толстяка подошел к Дяде Федору и уставился на него, как баран на новые ворота. Дядя Федор должен был спросить, чего уставился, но подумал, что пусть. Может, этот двойник вообразил себя гипнотизером.
- Всё! - пропищал двойник Дяди Федора, - теперь это работает.
Дядя Федор продолжал странно на него смотреть. Он не имел привычки вступать в диалог с теми, кто глупее даже его самого. К тому же, сынок Толстяка проиграл в гляделки: сам же затеял эту игру и сам же продул.
- Теперь ты согласен! - продолжал дяди-федоров двойник пороть горячку. Его нужно было просто прогнать, чтоб он тут не стоял - не шумел. Но Дяде Федору было не до этого.
- Давай! - орал болван, - говори!
- Я?
- Будешь говорить?! Я волшебник! Я украл дар своего папы.
И тут на Дядю Федора, словно что-то нашло. После последних слов, которые пропищал придурок, Дядя Федор, словно перестал быть самим собой. Рот его открывался сам, голос тоже сам доносился: "Да, я согласен, - промычал Дядя Федор. - Ты настоящий... Ты Сыроежкин, а я - просто Электроник".
- Вот видишь, что я волшебник?! - злорадно захохотал сынок Толстяка. - А ты не верил! Думал, что я просто оглупел еще больше, чем было. А я сделаю так, что ты останешься навсегда ненастоящим! Понял, ты?! Ты будешь, как герои твоих дурацких картин. Тогда, когда они умерли, когда твоего дедуську убил мой папа.
Дядя Федор даже рта не мог раскрыть, чтоб озвучить какую-либо реплику.
- Жалко, что тут нет какашек. Ладно, ешь обычную землю. Тут закопан дедуська этот, вот и ешь.
И Дядя Федор, сам того не желая, встал на четвереньки и начал грызть. Там, где он склонился, была кочка. Земля сырая, мокрая после дождя, но всё равно, пережевывать было очень трудно, потому что сразу под поверхностью грунта очень много "проводочков". Травяных корешков. А двойник в это время стоял над ним сверху и приговаривал: "Ну вот, теперь я доволен. Пока отдыхай, а в следующий раз я заставлю тебя лизать мои яички". И еще он добавил, мол, а что делать, если он не может сходить по большому. Так бы он, конечно, с радостью заставил Дядю Федора есть свои какашки.
Дядя Федор проснулся с криком. Подскочил как ошалелый и понесся к зеркалу, с мыслью: "Фу, слава богу, что всё это не по-настоящему". Но в зеркальном отражении он увидел, что весь его нос в грязи. Во рту земля и между зубов застряли не пережеванные травяные корни.
Вот тогда Дядя Федор вспомнил, что во сне можно даже убить своего неприятеля. Сделать так, чтоб он умер наяву. То есть, если кому-то так сильно хочется причинить зло какому-либо человеку. Это значит, что о том, чтобы подчинить другого своей воле, об этом не может идти и речи. Это вообще - проще пареной репы.
"Он даже может сделать так, чтоб я навсегда остался "электроником", - подумал Дядя Федор, смотрящий на свое отражение. - Он сравнил это с тем, как в картинах всё умерло, и из них невозможно вылезти, потому что умер мой дедушка. Я останусь в этих картинах на веки вечные. А эти гаденыши (Толстяк со своей семейкой) будут пририсовывать ко мне всякие гадости".
45
- Эй ты, козел! - набросился на Дядю Федора Толстяк с таким вытьем, - ты что сделал с моим сыном?!
- Я? - сделал вид Дядя Федор, что совершенно ничего не понимает. Хотя, он просто взял ту картину и закрасил на ней контуры. Так же, как в случае с котом.
- Да я на тебя всю вашу школу натравлю!
- А, ты про это? Она уже и без тебя прекрасно травит.
- Ну, хорошо. Что ты хочешь? Говори - я выполню любое твое желание.
- Дак ты ж говорил, что у тебя пропадают чары, когда на тебя орет твоя жена.
Толстяк не нашелся с подходящей репликой.
- Сколько вас всего? - спросил у него Дядя Федор.
- Чего - всего?
- Ну, твоих двойников.
Толстяк достал подзорную трубу и передал Дяде Федору: "Посмотри сам".
- Ой, - удивился мальчик, - а как эта труба показывает ту лесную опушку?
- Неважно, - буркнул Толстяк.
Там, на опушке, стоял целый полк Толстяков. Но Дяде Федору непонятно было: откуда взялась опушка, ведь вблизи нет никакого леса.
- В этой трубе что, видеозапись?
- Слушай, - разозлился Толстяк, - чего ты хочешь! Хочешь, я сделаю так, что не будет кошака твоего? Этого - Матроскина, который может привести всю свою банду и "порвать" всех этих людишек.
- А хочешь, - ответил Дядя Федор, - сейчас тебя не будет?
- Это почему?
- Ну, ты же считаешь, что только Матроскин знает этот секрет... Ну, то есть, он один умеет разговаривать, а не так, как все остальные - глухонемые. Значит, если его не убить, то он подговорит всех местных котов... Ну, может подговорить!
- Да я пошутил! Я не знаю, как его "убить"! - Мол, ну, чего ты ко мне пристал, пацан.
- Да всё ты знаешь, - ответил ему пацан. - Всё дело в картинах.
- Что-о-о?!
- Ну, ты их как-то перетасовываешь.
- Что-о я делаю?!
- Ну, изменяешь.
- С кем я изменяю?.. Ты, смотри, жене моей или моему сыну не брякни эту глупость свою...
- Просто, если сверху старого холста написать новое изображение, то мир поменяется... Ну, этот, твой, Мир Неправильного Дежавю... Что, не так, что ли?!
- С чего ты взял эту чушь?!
- А помнишь, ты как-то раз пришел ко мне домой? Я тогда перелез через картину, на которой была моя комната нарисована, и улегся в кровать, так как безумно хотел спать. А тут ты появился. Говоришь: открой-ка дверь, да попробуй выйти? Я попробовал, но там ничего нет - темно. А потом, утром, там светло было, но вокруг, как ты выразился, бездна. Только она светло голубого цвета. Но ты помнишь, как ты объяснил мне всё это? Ну, причину, почему оно так.
- Нет, не помню.
Дело в том, что Толстяк действительно не знал, что это такое он (Дядя Федор) здесь несет.
- Ты сказал, - продолжал Дядя Федор, - что просто нет тех картин, на которых могли быть написаны остальные комнаты в моей квартире. Вот так ты сказал. И похожая история была с моей бабушкой. Помнишь, когда ты пришел первый раз и пошутил, что ты - моя бабушка? Не помнишь, нет?
Он так спросил "дальше-то что", словно думал, что на этом словарный запас Дяди Федора исчерпан, и после этого "волшебного" вопроса, Дядя Федор не сможет больше и слова промолвить. Но это было не так!
- Дальше, вот, что...
- Ну-ну!
46
- Смотри, у меня в руках картина, на которой изображен ты.
- Ох!
Толстяк: он словно не заметил. Вроде, секунду назад подошедший к нему мальчишка был с пустыми руками. Это что же, опять МНД (Мир Неправильного Дежавю)?!
- Ты точно убьешь кота?
- Э... - промычал Толстяк... Дело в том, что он был шокирован. Из-за этого он бросился на Дядю Федора с целью отнять... Выхватить из его рук полотно. Но Дядя Федор резко отскочил в сторону, и... Толстяк улетел в пропасть. Просто он не знал, что за спиной Дяди Федора способна находиться пропасть.
- Их, - продолжал Дядя Федор, когда обернулся назад и увидел еще одного Толстяка, - можно переписывать до бесконечности. С целью изменить мир к лучшему.
Толстяк опять на Дядю Федора ринулся, но тот - он еще не досказал всего до конца.
- Но такие как ты... Они всё только портят... Да, они по сто раз переписывают одну и ту же картину, но делают это с корыстными намерениями.
В то время, пока говорил Дядя Федор, Толстяк раздвоился, потому что атаковал он в этот раз не только спереди, но уже и сзади. Судя по всему, Толстяк думал, что мальчишка не успеет в сторонку отскочить, если он сзади к нему "подкрадется".
- Вот, на этой картине, - объяснял Дядя Федор, - все твои копии. Ну, она переписана бессчетное множество раз, наверно.
Он сказал это в то время, когда двое Толстяков столкнулись лбами. Должно быть, оба набили себе хорошие шишки, поэтому, либо не запомнили, что им здесь наплел Дядя Федор перед этим, либо просто "прослушали" (пропустили мимо ушей) последнюю его фразу.
- Ну, ладно, - пожал плечами Дядя Федор, - если ты такой сердитый, то черт с тобой...
И он поднес к полотну свой огонек... Полотно мгновенно полыхнуло... И Дядя Федор посмотрел на ту опушку, над которой висел Толстяков аэростат... Как и следовало ожидать: опушка была пуста полностью. Никаких Толстяков теперь больше не торчало посреди оной.
47
Дядя Федор нашел в доме дедушки старый мольберт, кисточки и всё такое, что нужно для картин. Просто, ему в голову пришла какая-то очередная глупость... Ну, это он ее так называл. Потому что Дяде Федору хотелось выяснить: оно действительно глупость? Ну, или в этом что-то есть.
Он поднес кисточки к пустому холсту... То есть, полностью чистому листу, и... Кисточки так и заплясали сами! Первое из того, что изобразил Дядя Федор, было его лучшим другом - Матроскиным.
Ну, и, так же, как в прошлый раз, кот торчал на холсте в полностью неподвижном состоянии. Поэтому Дядя Федор переписывал и переписывал. Он знал, что, если много раз переписать одну и ту же картину, то она "оживет". Матроскин выпрыгнет изнутри холста... Вот, в этом был весь секрет. То, о чём знал только Толстяк, а такие шкеты, как Дядя Федор, ни в жисть бы не догадались.
Когда кот наконец-то выскочил, то первым же делом заговорил с Дядей Федором.
- Ведь, так каждый может? - сказал Дядя Федор коту.
- Нет, - ответил Матроскин, - так мог только он.
- Кто такой "он"?
- Ну, тот, которого ты сжег. Помнишь про картину?
- Ах, вон ты про что!
- Он мог направить свой воздушный шар прямиком на двойник планеты. На тот, который, если посмотреть в голубое небо, то будет казаться, что внутри там просто воздух.
- А что там?
- Ну, ты смотрел когда-нибудь на луну? Когда она находится в небе.
- Смотрел...
- Она чем-то похожа на привидение. Так ведь?
- В смысле... - промямлил Дядя Федор. - Это...
Но, кроме "в смысле" и "это", от него больше ничего не донеслось.
- Вот, - продолжал Матроскин, - а ты представь себе, что ее вообще бы не было там видно.
- На небе, что ли?
- Видно не было бы, но она бы там была!
- И что?
- То, что нужно знать, в какую сторону лететь! То!
- Лететь... На... На воздушном что ли шаре?!
- "Што-ли-шаре"!
- Но, ведь, я на нем перелетал. Я же не промахивался? Перелетал несколько раз.
- Дак что же это тогда получается?! Это получается, что в тебя еще тогда перешел его дар!
- Я помню, - говорил Дядя Федор (он не хотел рассказывать про свой сон, в котором его двойник вякнул, что он украл у Толстяка его дар), - как-то сел на лифт. Он, сначала поехал. А потом, когда я понял, что он не застрял как обычно, а поехал, потому что внутри меня находится Толстяк, то в это время лифт ехал-ехал, а потом, бац, и замер. Ну, потому что мне показалось, что из меня вылетело что-то огромное.
- "Что-то огромное"?!
- Ну, знаешь, такое? Как дом Дедушки Бессольцева, который, если посмотреть на него с простой улицы, глазами всех тех прохожих, которые его больше всех на свете не любят, то он будет выглядеть простым, дурацким бараком. Но, если войти, то в нем... Там, внутри, очень много-много этажей!
- А за что его не любят?
- Да ни за что! За что-то же любят домашних. Ну, и, значит, должен быть кто-то, кого все люди будут не любить. Не любить тоже, просто так, ни за что, как и любить. Ну, то есть, это как механизм. Оно не объясняется.
48
- Вот он ты, гад! - набросился на Дядю Федора сынишка Толстяка. - Ты что натворила, скотина?
- Извини, я тебя не понимаю, - попытался Дядя Федор притвориться деревенским дурачком, но видно было, что слабо: то, что он сильно переигрывает.
- Как ты посмел убить моего отца!
- Ах вон ты про что? Но погоди. Ведь ты сказал, что я ненастоящий?
- Ну да. А это здесь при чём?
- Но до этого же тЫ был ненастоящим. И твой отец был твоим отцом. А теперь ненастоящий я. Значит, теперь он не твой, а мой отец.
- Ты зубы мне не заговаривай! Отвечай, свинья!
Дядя Федор забыл, что сынишка Толстяка глупый. Если ему говорить что-то в виде вопроса, то он ни шиша не поймет. Он поймет только те слова, которые в форме ответа.
- А что ты мне сделаешь? - ответил Дядя Федор.
- Да я не знаю, что с тобой сделаю!
- Дак я же ненастоящий, если ты еще не врубился. Хочешь, объясню? Я нарисован на картине. Я из картины вылез. Если ты меня убьешь, то нарисуют новый мой портрет поверх старого, и я вылезу опять. Так, что убивать бесполезно.
- В таком случае, я убью весь ваш мир.
- Э-э-э... - недоуменно промычал Дядя Федор.
- Не будет мира - не будет картин, на которых изображена твоя образина.
- То есть, ты хочешь сказать, - начал балаболить Дядя Федор, - что ты можешь сдвинуть всю эту искусственную вселенную с места?
Он имел в виду: "отодвинуть". То есть, чтоб солнце начало приближаться к солнцу, а луна - к луне. И чтоб настоящая вселенная попятилась. Нужно же Солнце отодвинуть от приближающегося солнца? Не то случится конец света!
- Нет, не так.
- А как еще?
- Я тебе говорил, что украл дар своего папы... Он привез вирус, который время делает ненастоящим. Оно только внешне кажется таким, какое было в вашем космическом пространстве. Но, пока оно изображало из себя "правильное", то в ускоренном вирусом виде успел пройти ни один миллиард лет. Я просто уберу эту подделку и всё вокруг сдохнет. Потому что через несколько миллиардов лет ваша планета погибнет. Дошло до тебя наконец, тупой ишак?!
- Чего ради она бы погибла? - усмехнулся Дядя Федор, выслушав речь сынишки Толстяка, как очередную глупость.
- Ну, ты ж сам сказал. Что, не помнишь?
- Я? Сказал?
- Ты сказал, что то космическое пространство, в котором ты живешь, сдвинется с места. Оно начнет пятиться, чтоб искусственная солнце-планета не врезалась в настоящую.
Дядя Федор не нашелся с подходящей репликой.
- Ну, что, - продолжал сынишка Толстяка, - теперь-то хотя бы ты понял, с какими людьми связался?
- Ты, чтоб убить меня, убьешь весь мир?
- Да-а-а! - провыл самоуверенный сынишка Толстяка. - Весь ваш, ненастоящий мир. С нашим-то ничто не сделается.