Обычно Славик не любил заходить в старые-нежилые дома, но он подслушал чей-то разговор по телефону и решил, что в том пустынном одноэтажном бараке, про который по телефону разговаривали, можно неплохо поживиться. Конечно, он догадывался, что подслушанный им телефонный разговор, может являться обыкновенным трёпом и не обязательно верить на слово неизвестным ему людям, но решил зайти на всякий случай в этот барак и проверить: а вдруг он действительно сможет в нём найти что-то интересное.
Как Славиком и ожидалось, здание было наполнено мусором. То есть, специально пытаться в нём что-либо найти - бессмысленное занятие. И он уже собрался выходить из этого старого барака, как случайно наткнулся на этот пистолет. Славику даже поначалу показалось, что пистолет ненастоящий. Тем более, что он лежал в горах детских игрушек. Наверняка такой же кукольный и сделан для стрельбы из пистонов. Так, что паренёк собрался через него уже перешагивать и выйти на улицу, как, вдруг, в голове что-то у него щёлкнуло. Всё-таки он решил наклониться и поднять.
По весу пистолет не был похож на игрушку для детей. Славик даже вытащил из него магазин. Просто, чтобы проверить, есть ли внутри него патроны или нет, будет он стрелять или не будет. Патроны в магазине наличествовали. И Славик вставил его назад в рукоятку и деланно прицелился. Дескать: не пострелять ли по бутылкам? Но не для этого он входил в дом. Славику больше желалось бы продать эту "пушку" и получить за неё деньги. То есть, чтобы побыстрее отдать долги.
Слава, конечно, предполагал, что пистолет может принадлежать преступникам. И он не зря так случайно наткнулся на телефонный разговор (позвонил через уличный автомат и, как будто с телефонной линией что-то случилось, услышал через трубку, как двое мужиков о чём-то беседуют), потому что Славика постоянно черти куда-то заносят. Но у него в голове не укладывалось: какой дурак будет оставлять оружие на самом видном месте. А что, если в этот барак залезет второй такой же дурак? Например, захочет облегчиться и тут же найдёт эту улику, чтобы сильно обрадоваться: "О, кто-то кого-то замочил и бросил "пушку"? Наконец-то я могу хоть чем-то помочь полицейским. С детства мечтал быть милиционером и ловить бандитов".
То есть, когда Слава Облаков выходил из здания, то он не задумывался не только над тем, чтобы отнести этот пистолет в полицию, но даже не вспомнил про перчатки. Про то, что, если пистолет может принадлежать преступникам и они работали в перчатках, то он будет первым, кто оставит на нём свои отпечатки пальцев.
Поскольку Славик поднял пистолет, находясь за углом, и сейчас огибал этот угол, за поворотом которого находилось крыльцо с болтающейся на одном шарнире входной деревянной дверью, то он совершенно не ожидал, что дверь эта будет закрыта. Наверно кто-то специально её закрыл и задвинул засов, потому что всё, что со Славиком сейчас происходит, чей-то розыгрыш.
Слава пожал плечами и двинулся в обратную сторону. Он вышел из коридора, ведущего к входной двери, чтобы опять обогнуть этот угол и попытаться вылезти через окно. Если его кто-то и разыгрывает, то, скорее всего, они привидения, обитающие в подобных старых-нежилых домах. Насколько понимал Славик, то привидения тупые. Например, в данном случае они не понимают, что в окнах выбиты решётки и, чтобы подпереть дверь снаружи дома, нужно успеть так же догадаться заколотить окна досками. То есть заколотить внутри дома; конечно, если "привидения" действительно обитают внутри. Не снаружи, а именно внутри, так как снаружи доски выбить легче. Потому что, чтобы выбраться из дома, придётся гвоздодёром воспользоваться. Ну, не будешь же ты тратить "маслята" на какие-то паршивые доски? А гвоздодёр в этих кучах мусора вряд ли сыщется. Так, что Славик, пока будет их перерывать, успеет здорово наглотаться пыли.
Как только Славик обошёл угол, у него чуть глаза на лоб не повылазили. Дело в том, что он сильно ошибся насчёт выбитых решёток. В оконных проёмах действительно торчали решётки, но не деревянные, как изначально предполагалось, а металлические. То есть простые прутья, сваренные крест-накрест и в клеточку; как в тюрьме. И как это он раньше не обратил внимание на то, что в окнах данного барака металлические решётки?
Славе ничего не оставалось, кроме как вернуться к той деревянной двери, которая остановила его первая. Не дай бог на этот раз она окажется металлическая? Не делать же подкоп! Это просто какая-то ерунда...
Покуда длины коридора хватало для того, чтобы разогнаться, то Славик расчистил дорожку от кирпичей и полиэтиленовых пакетов. Он разбежался и толкнул ногой в ту часть, где, между щёлочек, через доски, просвечивался засов. Естественно, пробить эту деревянную-туалетную дверь Славе удалось не с первого удара, потому что перед тем как начать расчищать коридорчик, он пытался плечом её выдавить.
Что интересно: когда Славик занимался всей этой беготнёй и прыжками, он не додумался поставить свой пистолет на предохранитель или хотя бы отложить его в сторонку, чтобы курок не задеть ненароком и тот не "шмальнул" Славику бы по яйцам. Он ведь проверял уже его на пригодность: выстрелил один раз в стену? Пушка так грохнула, что у пацана едва не заложило уши. И была такая сильная отдача, что Славик чуть не шлёпнулся на задницу: там как раз лежала доска с торчащими из неё гвоздями. Пистолет он засунул за пояс и, словно забыл про него.
Когда он вышиб дверь, то первым делом по сторонам осмотрелся. Естественно, вокруг никого не было. Только потом он посмотрел на дверь...
- Чёрт, - проворчал он. - И как же это я сразу не заметил?
Дело в том, что на двери чем-то багровым была выведена надпись: "ЭЙ ВАФЛЁР, СТРЕЛЯЙ ОСТОРОЖНЕЕ, ТЫ ЧУТЬ В МЕНЯ НЕ ПОПАЛ! СКАЖИ ЕЩЁ СПАСИБО, ЧТО ЗАДЕЛО РИКОШЕТОМ. Я БЫ ТОГДА ТЕБЕ, НЕДОУМКУ, ЭТОГО БЫ НИ ЗА ЧТО ПРОСТИЛ!" Ниже, видимо, стояла подпись: "Я - ВЫСШИЙ". Судя по всему, написано было кровью. И, судя по всему, надпись была очень давно сделана. Наверное, - подумал про себя Слава, - кровь принадлежала свинье. То есть, он не боялся того, что увидел. Хотя, и понял, что он не ошибся насчёт привидений - завсегдатаев любого дома, в котором вот уже несколько лет не живут. Значит, это привидение Славику такое написало? Что ж, а оно с юмором.
2
Удобная штука - пистолет. Теперь пятнадцатилетний паренёк может ходить по улицам своего города спокойно, и не опасаться, что двое придурков-старшеклассников опять его остановят и начнут по карманам шариться - искать деньги на "травку". Теперь, если отморозки "наедут", он первым же делом вытащит "ствол". С таким видом: попробуй-ка, сперва вот это отбери. Но улицы, каким-то странным образом, были пусты. Даже дети во дворе не игрались. Хотя, уж от кого - от кого, но от детворы Славику всегда никакого продыха не было. Бывает, пишет в тетрадке черновик какой-нибудь повести, окна распахнуты настежь, потому что пот с юного писателя катится крупными "градинами", но под окнами такой противный писк, как будто чайки дерутся из-за рыбины или (Вячеславу такое сравнение больше нравилось) повар по двору гоняется с тесаком за свиньями. Видимо, он же на двери и оставил Славику своё послание.
Конечно, долги ему никакие отдавать не надо. На самом деле, Слава хотел издать какую-нибудь книжечку небольшим тиражом. Просто ему хотелось издать свою собственную, да пораздать по друзьям. А то часто кто-нибудь недоумевает, зачем молодой парень сидит дома: не играет целый день в футбол (тупо не пинает мяч об стену, как делают многие лоботрясы в его возрасте, у которых с девицами не клеится) или не посещает тренажёрные залы. Про долги он подумал с кондачка, а не после того, как прошёл со своей "пушкой" полкилометра и не обмозговал как следует. Он подумал, что должен деньги тем двум дубинам, которые прошлый раз чуть его не избили и пообещали, что, если в следующий раз "бабок" не будет, то они сделают его калекой. "Тогда-то уж тебе точно достанется", - каждый раз обещали они ему на будущее и так часто повторяли, что Славян не только начинал их побаиваться, но и реально свыкся с той мыслью, что он им действительно что-то должен. Поэтому первое, о чём он подумал, взявшись за рукоятку пистолета (он даже не знал, как тот называется - не разбирался в марках стрелкового оружия) и ощутив, что тот не по-детски весит, это, что тут же его продаст и сможет откупиться от двух верзил: "После этого они больше уже ко мне не пристанут. Сначала я им пригрожу, потом незаметно для них продам; спрошу "сколько там копеечек я вам должен", отдам все вырученные деньги и кривенько так усмехнусь: "Я разбогател, уроды, и эти копейки для меня - не деньги. Нате и подавитесь".
После этого он сможет продолжить ухаживать за своей девушкой. Потому что, когда все видят, что два гопника чморят какого-то лоха, то ему (лоху) неудобно продолжать названивать своей знакомой по телефону (всё время, как только Славик набирается духу и пытается ей позвонить, случаются какие-то подлянки; сегодня например он снова звонил девушке, но попал на двух каких-то ребят - от них он про этот барак и подслушал) и он (лох, которого достают гопники) всеми силами хотел бы отложить свою романтику на потом. Наверно, именно из-за этого его хотения и происходят такие подлянки с телефонной линией. Почему происходят - потому что, если Славик звонит своей девушке, за которой ему хотелось бы поухаживать, то, чтобы у них начинал правильно клеиться разговор, ему первым делом необходимо ей объяснить ту причину, благодаря которой двое гопников его травят насчёт денег. Вот, чего он меньше всего хотел кому-либо объяснять, это причину. Почему - потому что, чтобы её объяснить, на это и двух слов не потребуется. То есть, если Славик, при общении с девушками, двух слов связать не может, то, если бы он пытался своей знакомой что-либо таковое объяснить, то он немедленно поборол бы в себе эти комплексы "немногословности". Он бы сказал: "Один из двух уродов уговаривал меня, чтобы я у него отсосал. Ну, тогда бы они больше не клянчили у меня деньги на травку. А я - возьми, да и поведись! Поняла, почему те уроды меня травят? Если поняла, то давай начнём с тобой тусоваться. Тогда все увидят, что я нормальный пацан и уроды со временем про меня забудут".
Поскольку двое "торчков" Славику по дороге не встретились и он благополучно добрался до своего района, то теперь у него был превосходный повод: не звонить своей девушке на домашний, а войти прямо к ней в квартиру. Хорошо, если она будет одна. Тогда он покажет ей свой пистолет. Мол: "видела? Я нашёл его на улице, собираюсь отнести в полицию. На улице вообще никого нет. То есть, меня никто не видел. Ты не против, если ты будешь свидетелем, если что?" Если она промолчит на всё то, что он ей сказал, то он так же "немногословно" выйдет из её квартиры, и... Главное он уже сделал: произвёл на девушку впечатление. Нет, он, конечно, может всю эту хрень выдать ей и по телефону, но - поставьте себя на его место: кто поверит вам в то, что у вас боевой пистолет, на который вы не имеете лицензии, так как нашли его, чисто случайно, в каком-нибудь старом сарае? Такую "находку" лучше показывать лично. Ну, конечно, если у вас хватит на это духу и, если вам кажется, что вы поссорились со своей девушкой, так как у неё все возможности подозревать вас в том, что вы, как это сказать, нетрадиционной сексуальной ориентации.
Он уже подходил к подъезду в многоэтажный дом своей девушки. Он уже настраивался на то, что дверь будет закрыта на кодовый замок и, поскольку на улицах нет никаких людей, то так он часами может простоять под дверью. И то, что он собирался показать ей лично, придётся словесно "разжёвывать" через домофон. А это будет - ох как нелегко. Девушка Славика ещё более неразговорчива, чем сам Славик во время общения с противоположным полом. Конечно, если есть что-то физическое, то разговаривать совсем уже легко и просто. Если физики нет, то - о чём говорить? О какой-нибудь лирике? О духовном. Или пытаться рассказывать друг другу о своих чувствах? Вот уж, что было бы, ну совсем глупо. Нелепо. - Именно поэтому поговорить им, казалось бы, ну совсем не о чем.
Итак, он уже подходил к её подъезду. Издалека Славик не мог определить, закрыта дверь в подъезд или есть какая-то крошечная щёлочка, как в его собственном подъезде, поскольку дверь не всегда закрывается в нём плотно и, если дёрнуть за ручку, то та легко откроется без использования домофонного ключа. Только, подойдя ближе, он очень сильно обрадовался. Потому, что дверь их подъезда была точно такая же, как и в его доме; то есть, плотно не закрывалась и электромагнит не блокировал эту дверь. Он радостно её распахивал, как в этот момент со Славиком опять что-то странное произошло и теперь он стоял перед дверью, прочно закрытой на кодовый замок.
Если бы то, что произошло со Славиком перед этой дверью, происходило бы с ним впервые, то он бы мог себе что-нибудь вообразить. Например, он мог подумать о том, что сходит с ума, потому что секунду назад ему показалось, что дверь на кодовый замок не закрыта. То есть, это была галлюцинация - так бы он подумал. Но вся разница в том, что это не первый такой случай. Когда он находился внутри старого барака, то у него тоже что-то щёлкнуло в голове. Так же, как сейчас. "Наверно, прошло какое-то время, - подумал Славик, - потому, что в прошлый раз кто-то успел починить деревянную входную дверь (привинтить второй шарнир), задвинуть её на засов и успеть зарешётить окна. Я ведь точно помню, как подходил к тому бараку. Решёток на окнах никаких не было. А сейчас - что произошло за это время? Дай-ка вспомнить". И он начал копаться в своей памяти, потому что чувствовал: что-то такое в его памяти было.
3
Славину девушку звали Людой. Она действительно была одна, но не бодрствовала, а спала. Она часто лежала на диване, уткнувшись лицом в подушку, и пыталась убивать время. Разбудил её звонок домофона, она нехотя встала, подошла и нажала на кнопку, как всегда ничего не говоря.
- Это я - Слава, - замямлило что-то из динамика. - Ну, мы с тобой как-то давно общались. Ну, по телефону. А потом я... Это... Ну, в общем, затих.
- А чё ты мне не по телефону... - попыталась та промычать что-то в ответ. - Ну, не позвонил. Или ты перепутал и думаешь, что это типа тоже телефон?
- Со мной странное что-то случилось, - честно признался Славик. Он так чудно себя чувствовал, что у него даже из головы вылетело то, зачем он хочет напроситься к ней в гости. - Представляешь?! Я сейчас стоял перед дверью в твой подъезд: она была открыта. Я пытаюсь войти, но тут что-то происходит и я опять стою перед той же дверью, но на этот раз она закрыта. Вот. И поэтому я звоню в домофон. А так - я бы и сам легко зашёл.
- Чего? - совершенно прослушала она всё то, что он ей пролепетал. Жалко; не удалось Славику произвести положительное впечатление на свою девушку: первый раз произнёс длинную, грамотно построенную фразу, которую специально перед этим не заучивал, проговорил её без запинки; думал, что девушка порадуется... Но он не знал, что перед этим она спала и, видимо, не очень хорошо ещё выспалась. Поэтому всё, что он ей рассказал, ему необходимо повторять заново.
- Ну, в смысле, тебя два каких-то недоноска всё время унижают, - продолжила Люда. - На тебя уже все пальцем показывают. А ты про какую-то дверь?
- Ты не понимаешь!
- Чё?.. Чё я не понимаю? - недоумённо хлопает девушка ресницами.
- В нашем городе происходит очень много странного. Много непонятного. А ты - про какую-то ерунду! Кстати, на что ты намекаешь?
- Я? На что намекаю?..
- Ну, ты начала мне разгонять про каких-то "недоносков". Или отморозков? Или про то, что на меня показывают пальцем. Что они хотят этим сказать? То, что я умалишённый? Они показывают пальцем, как на чудака?
- Нет. Это значит, что на твоём месте любой мог бы за себя постоять. Ну, ходить на секцию бокса, а не лениво лежать дома и уткнуться мордой в подушку. Ведь именно так ты всегда проводишь своё свободное время?
- А ничего, если мне сложно их побить? Ничего, если они про меня расскажут что-то такое, чего никто не должен знать?
Видимо, Люда очень любила долго выяснять с кем-то отношения. Её наверно хлебом не корми - только дай с кем-то погавкаться. Но, вот, Славик был полностью противоположным - гавкаться (особенно, скандалить часами) он не любил, так как считал это ниже собственного достоинства. Он считал так: "если поговорить не о чем, то будет лучше, если двое собеседников будут молчать, а не вести многочасовую пикировку. Может быть, за время молчаливой тишины, они научатся читать мысли друг друга". Но сейчас, после того что он вспомнил, Славик решил: а почему бы и нет? Почему бы не подпеть ей.
- А чего про тебя никто не должен знать? - тут же напрягла она всё своё внимание, чтобы не прослушать. - Что же такое необычное ты можешь ото всех скрывать?!
- Думаешь, нечего?
- Да с такими как ты и так всё давно известно: вы трусы и сявки. Понял, тупица? Только ты одного маленького нюанса не знаешь. Жизнь тебя, видимо, этому ещё не научила!
- Какого такого нюанса? - невольно повёлся Славик на её брань по поводу того, что он тупица. То есть, поддался и начал пресмыкаться, как пресмыкаются многие подкаблучники.
- Жизнь, - начала пытаться эта девица объяснять для него, как для неуча, элементарные истины, - учит простым, казалось бы, для дебилов вещам: жаловаться родителям на цепляющихся к маменькиным сынкам хулиганов! - заверещала совсем уже ошалевшая от Славиного скудоумия, девица. - Потому что, если эти дистрофики не догадаются поплакаться своим маменькам...
- Ну, вот что, - тоже вышел Слава из себя, - с меня уже хватит!
- Я не могу на них никому пожаловаться, - решил Славик выдавить всё это из себя, - потому что один из них меня заставил, чтобы я сделал ему минет!
Он всё это выкрикнул, поскольку был совершенно уверен в том, что его никто не услышит. Даже, может быть, эта разъярённая эгоистка не услышит. Ей, чтобы она успокоилась, надо будет по складам повторять, и потом стараться объяснить; как-то убедить, чтобы не вызвать к себе ещё более сильное недоверие. Но, как назло, она его услышала. То есть, повторять, да разжёвывать - незачем утруждаться. Жалко, не повезло. Так бы он ушёл: самодовольный тем, что взбешённая ляля из-за своих эмоций всё прослушала, но... Не повезло.
- Ой, подожди, не уходи, - ещё громче завопила та. - Прости, я не хотела в таком тоне. Нет, честно, я не гомофоб.
- Что ты ещё от меня хочешь?
- Ну пожалуйста-а... Зайди ко мне... Я думала... Ну, что ты просто трус... Что ты боишься каких-то двух... Ну, я...
- Я зайду, но только с одним условием. Ты готова?
- Больше не развивать эту тему?
- Да!
- Хорошо. Забей. Ну, короче...
Она запиналась, как всегда делала, когда ей не о чем было разговаривать с этим парнем. Она назвала его трусом? Она сама была трусихой. То есть, ей было бы неловко начинать ругаться именно с ним. Она бы лучше вела себя тихоней. Поэтому сейчас она сгорала от стыда, даже не понимая, что на неё нашло, какого фига она так развыступалась.
У всех трусих так: боятся разговаривать со своими парнями, так как уверены в отсутствии какой-либо темы или необходимости развивать дальнейший диалог, но зато сразу, как только назревает скандал, то тут же откуда-то берётся то обетованное многословие, которого не было при мирной (унылой и постылой) обыденности.
4
- Я сам не знаю, что было, - пытался объяснить ей Славик, хоть что-то. То, с чего начал. - Долго стоял под дверью, пытался вспомнить. Но так и не смог. Потом вспомнил, что тебе в домофон нужно позвонить.
- Это всё?
Она, как и договаривалась, не затрагивала ту тему, которая вызвала в ней такой сильный приступ истерики. То есть, если Славику казалось, что у него что-то щёлкнуло в голове и стёрло память (тот небольшой отрезок, который происходил в тот момент, когда дверь в подъезд была открыта, он заходил в подъезд и - дверь закрыта, а он перед ней стоит и ничего не понимает), то Люда наверно пыталась эту амнезию симулировать. Ей было ужасно неловко, но, если бы она не помнила это своё чувство неловкости, то с удовольствием бы вернулась к прерванной теме. В первую очередь ей хотелось бы как следует перед ним извиниться. А не так, чтобы он сейчас здесь стоял, мычал и пытался её смущать. А потом он скажет: "нет, я ничего не могу вспомнить", и слиняет. Наверно, именно для этого он к ней пришёл: чтобы вывести её из себя, потом придумать какую-то отмазку (например: "меня в детстве изнасиловали, поэтому я такой") и быстренько ретироваться.
- Ну, я не хотел говорить, - опять замямлил он что-то невнятное. - Ну, про улицы. Про то, что на улицах никого нет. То есть, мне казалось, что я смог выяснить, почему никого нет на улицах. То есть, я куда-то ходил, но не помню.
- Я говорю: и это всё?!
- Чё - всё.
- А теперь послушай-ка меня... - начала она в своём прежнем нравоучительном тоне, возможно, копируя свою маму (или она сама всегда разговаривает с мамой в таком тоне), но Славик её прервал.
- О, вспомнил! Я же вон, чё нашёл, - полез он под свитер и вытащил пистолет из-за пазухи. - Чёрт. Как же я сразу про него не вспомнил?!
5
Сразу после того, как Людмила дослушала до конца рассказ Славика по поводу найденного им пистолета, в её дверь раздались медленные, но очень громкие удары кулаком. Как будто тот, кто стоял за дверью, долго вслушивался в то, о чём они говорят. Словно тому, кто стоял за дверью, хотелось дать этому парню возможность выговориться.
- И вот теперь я не могу понять, - последнее, что он сказал перед тем, как в дверь забумкало, - что конкретно виновато в этом изменившемся мире. Дом? Может, это тот барак какой-то странный. Ну, он, как коридор в параллельный мир. Или это всё-таки пистолет? Мне всё время кажется, что мир изменился из-за того, что я поднял этот пистолет. Я не должен был его поднимать. Потому что мир бы не изменился так резко. Все люди так быстро бы не исчезли.
Бум... Бум... Бум... Бум...
- Ты действительно считаешь, что на улице нет ни одного человека?!
- О! - обрадовался Слава, - наконец-то хоть кто-то живой!
Он бросился к двери, а Людка даже не поняла, о чём он. Наверно, она не слышала этого гулкого стука в дверь.
- Сейчас я спрошу у него, видел он хоть кого-нибудь на улице...
Дверь открылась, а за ней стоял какой-то голый человек. Весь, с ног до головы, измазанный какой-то болотной грязью. Его лицо было похожим на бомжа, если бы с подбородка не капала кровь. И, если бы этот постучавший не вытянул руки сразу, как только ему открыли дверь. К Славику подбежала так же и Люда.
- О, чёрт! - взвизгнула она, отшатнувшись.
- Что? - пятился и Слава тоже. Ни один из них не догадался закрыть дверь и пытаться сбить ею постучавшего.
- Я говорю, стреляй ему в голову, тормоз! Ты в фильмах смотрел?!
Но Слава только сейчас понял, что пистолет он оставил в кресле. Там, где Люде его показывал. И он кинулся вглубь Людиной квартиры за пистолетом.
- Куда ты побежал, на хрен? Опять что ли сдрейфил?
Но у Славика не было времени объяснять ей, или пытаться успокаивать. Он только схватил "пушку" и понёсся назад. Оттолкнув Люду в сторону, он дважды нажал на курок. Но оба раза произошла осечка.
- О проклятие, - прорычал Славка.
- Он у тебя, что, не стреляет?! А только пердит?!
- Ты можешь заткнуться?! Хотя бы одну секунду не психовать!
- Я и так не психую...
Но её оглушил выстрел. Славика отбросило к стене. Сначала он думал, что не попал. То есть, промахнулся мимо головы этого исчадия, от которого смердит мертвечиной, и запах такой вонючий, как от мешка с гнилым картофелем. Но он увидел, что на лбу образовалась мощная пробоина, из которой потекла какая-то черно-зелёная струйка. Но тварь, несмотря на это, продолжала наступать. Слава даже не заметил, как Люда куда-то смылась. Наверно, она сама сдрейфила, но все свои недостатки переводит на Славика. Понимает, что это гнусно, но из-за своего стервозного характера ничего не может с собой поделать.
- Отойди, - прокричала Люда из-за спины Славика, - дай, я его столкну.
Она держала в руках швабру и отбила голого - он отлетел к стене.
Когда она выскочила в коридор, то увидела, как со стороны лестничной клетки в коридор входят ещё двое или трое подобных мутантов.
- Чёрт, - проворчала Люда, - откуда они взялись. Ты что, дверь не закрыл в подъезде?
- Я же говорю: всё это из-за того, что я пистолет поднял.
- Ты про другое говорил: про то, что из-за пистолета резко исчезли все люди в городе. Но это не так.
- А как?!
- Ты же говорил, что у тебя какие-то провалы в памяти? Мол, стоишь в бараке, все окна повыбиты, дверь болтается на одном шарнире. А потом, через секунду, дверь резко починена и на засов заперта. Говорил же ведь?
- Ну, говорил...
- Дак вот, за это время, пока варили прутья решёток, могла произойти эвакуация, а ты про то ни сном ни духом. Говорила я тебе такое?
- Говорила.
- А чё ты всё время про свой пистолет повторяешь, как попугай?
- Ну, просто я...
- Стреляй хоть по кому-нибудь из них и целься в голову! Можешь? Или дай мне пистолетик свой? Только не тормози.
- Я уже стрелял.
- Чё?! Ты промахнулся...
- Я только сейчас вспомнил. Я отстреливался, ещё там, возле подъезда, но это какой-то странный пистолет, потому что он на них никак не действует.
Она смотрела на него, как баран на новые ворота, изредка отталкивая шваброй голого мужика, если тот поднимался и продолжал атаковать.
- Хорошо, если ты не веришь, - нервозно заговорил он, - то смотри сама...
И он двинулся по длинному коридору, в сторону лестничной клетки, паля в голову каждому, кто тянет к Славику свои руки, пытаясь за него уцепиться. Люда ещё раз оттолкнула шваброй того "ваньку-встаньку", захлопнула дверь в квартиру и пошла вслед за Славиком.
- Ну вот, видишь? - радостно воскликнула она. - Надо просто делать, а не тупить. Всё же получается!
По пути она пихнула ножкой голову кого-то из упавших, чтобы проверить: шевелится - не шевелится?
- Слушай, а ты ключ взяла? - обернулся Славик и увидел, что она в одном домашнем халатике и в тапочках.
- Да не по фигу? - пожала та плечами. - Всё равно ведь всех уже давно эвакуировали.
Слава только хотел бы у неё спросить: а почему в таком случае не "эвакуировали" её саму. Но подумал, что это получится такой же глупый разговор, как и про его уверенность в том, что во всём виноват поднятый им странный-мистический пистолет.
6
В доме не было электричества, лифт не работал и девушке с юношей предстояло спускаться самостоятельно, с пятнадцатого этажа, где жила Люда. Славик предпочёл бы лучше забраться в лифт, поехать в нём на первый этаж и по дороге надолго в нём где-нибудь застрять. Была бы прекрасная возможность подольше пообщаться со своей приятельницей. Что, если они сейчас будут спускаться по лестнице, столкнутся с очередной компашкой лунатиков, среди которых попадутся такие мутанты, что против них выстрелы в голову (такие, как показывают в фильмах типа "Обители зла") ни в какую не работают? Поскольку Люда выбросила свою швабру возле двери, то она не сумеет оттолкнуть ни одного из "психов" и они могут на неё напасть, а Славе не удастся её защитить. В крайнем случае, у него патроны могут кончиться. А так бы они вдвоём пересидели спокойненько в лифте, пока бы всё не поутихло и "лунатики" не разошлись. "Эх, - горестно вздохнул Славик, - почему этот трёкнутый свет так не вовремя вырубился? Почему он не подгадал именно тот момент, когда бы мы с ней вошли в лифт? Как только бы лифт поехал, тогда бы и вырубился!" Он помнил, что, когда подошёл к Людиной двери и нажал на кнопку звонка, свет ещё был. Иначе звонок бы не прозвенел.
Но им странным образом повезло, потому что все пятнадцать этажей они спускались мирно - ни из одного коридора не вылез ни один увалень с разинутой пастью, из которой капает чёрный гной.
- Надо попробовать рискнуть, - предложил Славик сразу, как они оказались на улице. - Если нам ещё раз встретятся эти нелюди, то пулей может на всех не хватить...
- И что ты предлагаешь?
- Зайти в тот барак, из которого я вышел.
- В смысле?!
- А вдруг, если мы повторно в него войдём и выйдем, всё вернётся заново?
- Ты имеешь в виду, что мы вернёмся в прошлое и, так сказать, отменим зомбиапокалипсис? По ходу, ты дурак.
- Опять обзываешься...
- Ты не понял простой вещи!
- Какой вещи?!
- То, что в барак, как ты выразился, мы вдвоём не входили. Короче, кончай тупить!
- Ну, и что, что не вдвоём?! Почему такой пессимизм!
- Это реализм, мальчик!
И она попыталась сформулировать более внятно:
- Ты же сам мне рассказывал про свои провалы в памяти - не я тебе. То есть, ты сам не знаешь, сколько времени прошло с тех пор, пока ты находился в отключке. Проще говоря, стоял в бараке. А за это время могли - и эвакуировать всё население - и всё, что угодно. Так?
- А почему тебя не эвакуировали?! - всё-таки постарался он свой вопрос озвучить. Тот, который больше всех не давал ему покоя.
- А тебя?! Тебя тоже не эвакуировали - почему. А знаешь, почему? Да потому что по кочану! Они не обязаны эвакуировать всех и каждого в отдельности.
- "Они"! Кто - они?
- Ну, как в фильмах: ребята из войска Национальной гвардии.
- Ну, допустим. И что?
- Да то, что, может, мы не одни такие. Надо походить, поискать выживших... Но только не переться в тот дурацкий сарай, где бомжами насрано. Будь чуточку посвободнее - не смотри на этот мир через розовые очки.
- Кто бы говорил про розовые очки! Ты предлагаешь бегать по всему городу, стучаться во все двери, искать "выживших", а за нами по пятам в это время будут красться людоеды?!
- А ты! Что ты предлагаешь!
- Не ходить вокруг да около, а двигаться к чётко намеченной цели. Например, к тому бараку, где я поднял этот пистолет. Если по пути нам не встретятся эти "так называемые выжившие", значит, можешь считать, что они не встретятся нам вообще никогда.
- Иди к своему "мусорному сараю" сам, а я...
- Я не могу тебя так оставить. Я должен идти туда, куда Вашему величеству хочется, а не туда, куда правильнее.
- Ну, хорошо. Пойдём туда, куда хочется Вашему... величеству.
И они двинулись в сторону барака.
7
Пока они шли, Славик всё время опасался, что в любом месте из земли вылезет рука, схватит его подружку за тапочек и ей придётся идти босиком, и тогда она совсем уже взбесится. Или, что их неожиданно начнёт окружать стадо безмозглых людоедов, от которых не спасёт ни пистолет, ни (Славику подумалось даже и такое) осиновый кол. Поскольку улицы были полностью пусты, то парня это сильно напрягало. Девушку же, Люду, наоборот. Единственная нежить, которая им встретилась, была на Людином пятнадцатом этаже. Сам факт нападения, пока они шли, уже успел выветриться у неё из головы. Если отмотать время назад, вернуться на лестничную клетку пятнадцатого этажа и спросить у неё, что это было, то Люда подумала бы о наркоманах из соседних квартир. Поскольку девушка сутками не вылезала из квартиры, то со временем ей начинало казаться, что её соседи, в большинстве своём, "торчки" или извращенцы. Например, тот полностью голый тип - типичный тому пример. Она была уверена, что, стоило бы ей только выйти в коридор (просто, вынести в мусоропровод полиэтиленовый пакет), как обязательно какая-нибудь сволочь подкрадётся к ней сзади (какой-нибудь обкуренный соседский тинейджер), набросит на шею удавку и попытается придушить. А в это время из другой двери выползет старуха-маразматичка и примется зубоскалить. Так, что факт "нападения отморозков" казался ей обыденным и в порядке вещей. И так, как Славика, внезапно опустевшие улицы её совсем не угнетали. Наоборот, воодушевляли. Ей с детства мечталось походить-погулять, и так, чтобы на улицах никогда никого не было. Чтобы собачка соседской тётки к ней не подбегала, когда Люда выходит из подъезда и противным визгливым лаем не позорила её перед бабками на лавочке. Чтобы, когда она подходит к дороге, её случайно не обрызгал проезжавший мимо "крутой" джип с синей мигалкой. И так далее и так далее. Поэтому Люда сразу намеревалась отдалиться от того парнишки и погулять в одиночку. И она не была уверена, что улицы опустели совсем полностью. Наверняка этому кретину кто-то встретится по дороге и он примет первого же встречного за психа с зелёной пеной, да начнёт ему угрожать "пушкой". Люда должна была контролировать своего "ковбоя", чтобы тот не устроил перестрелку ни с какими гопниками. Может быть, всех эвакуировали, но ведь её и его оставили? И что же, мир тесен? Не факт, что на улице из "выживших" остались только она и её тронутый приятель с "волыной". Если судьба так разложила свои картишки, что у тронутого есть "волына", то и живые мишени тоже находятся где-то рядом. Ну, не в голову же ему себе стрелять?..
- Я не буду заходить в этот дом, - остановилась Люда сразу, как в её поле зрения попало это безобразное здание.
- Ну ладно, постоишь в сторонке, я сам зайду.
- Я хотела сказать: не хочу, чтобы и ты заходил. Думала, может, тебе приснился этот барак и на самом деле его не существует. А сейчас смотрю... И правда, вот же откуда по всем улочкам распространяется такой ужасный запах!
- Нет, а вдруг, это правда? Мы войдём-выйдем... Я ещё этот пистолет положу на то же место... И после этого на улицах опять появятся люди. А?
- То есть, ты хочешь сказать, - неожиданно сменился Людмилин тон с высокомерно-презрительного, какой бывает у всех малолеток, на нормальный, - что сейчас мы с тобой невидимки? И, типа, мы попали в призрачный мир. Ну, своего рода, в мир-полтергейст. В такое место, где Земля похожа на чучело - на глобус в полный рост... Ну, короче, вся фишка в том, что не людей не существует, а, что мы превратились в невидимок и поэтому нам кажется такая галлюцинация, что улицы, по которым мы ходим, пустынны. Про это ты, что ли?
- Ну, наконец-то! - пропел Славик. - Я уже думал, до тебя так никогда и не дойдёт.
- То есть, чтобы мы опять стали видимыми, нам нужно всего лишь войти в этот трухлявый дом и из него выйти. И проблема немедленно нормализуется.
- А я тебе про что всё это время говорил?!
- Вообще, это ты хитренько придумал, - радостно хохотнула Люда. - Реально, я лохушка. Так всё просто, а я бы никогда не додумалась. Даже если бы мне разжевали и в рот положили.
- Я же говорю, загвоздка вся - в пистолете, - радовался Славик, что хоть как-то его поняли. - Не в какой-то там эфемерной несуществующей эвакуации, а в...
Они подходили к зданию, Славик видел, что в окнах торчат всё те же решётки, дверь вышиблена, засов выбит. Всё осталось точно таким же, нетронутым, как и в прошлый раз, когда он выходил. Только одно - издалека он не мог разобрать надпись. Если даже и надпись не изменится, а останется в том же виде, в каком Слава в прошлый раз её прочитал, то, всё верно: они находятся не в мире-полтергейсте. Потому, что вселенная-полтергейст быстренько бы её переправила. И вместо того, что парень прочёл в прошлый раз, на двери было бы написано... Нечто, вроде "У ЛУКОМОРЬЯ ДУБ ЗЕЛЁНЫЙ, ЗЛАТАЯ ЦЕПЬ НА ДУБЕ ТОМ..." В общем, новая какая-нибудь бессмыслица.
- Что ты задумался?
- Да я пытаюсь прочитать надпись на двери. Ну, вон, видишь? Красной краской.
- Красной краской? А ты рассказывал, что кровью.
- Да я не помню все подробности, что я рассказывал.
Люда, в принципе, согласилась ему подыграть. Дескать: хорошо, давай сыграем в твою игру под названием "сейчас мы невидимки, а, когда войдём в один дом привидений, а потом из него выйдем, то опять станем видимками и все люди на улицах опять появятся". Но ей что-то не понравилось. То, что у неё дома, когда он в своём рассказе упоминал дверь, то говорил, что надпись на ней была сделана кровью (предположительно, свиной), а сейчас говорит, что красной краской.
В общем-то, Славик ей ничего такого тревожного не сказал, просто она почувствовала какую-то опасность и хотела остановиться, не заходить в этот дом, но с другой стороны ей казалось это глупым: секунду назад сама согласилась, а теперь - опять на попятный. Славик подумает, что у неё семь пятниц на неделе. Тем более, что к дому они подошли уже вплотную.
8
Войдя в здание, Славик попытался вспомнить, где, в каком месте находится та гора детских игрушек, с поверхности которой он поднял пистолет. Люда в это время, сначала вышла из здания, чтобы дождаться, пока этот юродивый выйдет из дверного проёма, потом убедится, что у него действительно нет пистолета и потихоньку от него смоется. Очень уж ей не терпелось побродить по полностью пустынным улицам. Проверить: действительно ли нет ни единой живой души? Или ей случайно удастся найти какого-нибудь бомжа, который заснул под забором в собственной блевотине и его, тоже как и её, забыли "эвакуаторы". Но она передумала и решила вернуться. Ей в голову пришла ещё одна шутка.
- Эй, - подошла она сзади к Славику в то время, как он отыскивал гору с игрушками, - а ты точно уверен, что у тебя всё получится?
- Ну да, - странно посмотрел он на неё. - А что?
- Просто я подумала, что, если ты найдёшь то место, из которого его поднял и ровно на то же место положишь, то в нём не будет хватать нескольких пулек. Ведь ты же стрелял из этого пистолета?
- Ну, стрелял. И что?
- А то, что ты говоришь, что он какой-то мистический.
- Ну да, мистический пистолет. Но это просто предположение. Нужно проверить все способы. То есть, "мистический пистолет" - это один из способов, которые я хочу проверить, чтобы выискать выход. Понятно так?
- Вот я и говорю. Если он "мистический", значит, мистические в нём и пули. Потому что, если стреляешь по мертвецам из "немистического" пистолета и целишься в голову, то они падают и больше не поднимаются. А, если пульки у тебя "мистические", то они должны быть ровно в том же количестве, как и в тот момент, когда ты его поднял.
- А где же я их возьму? "Мистические пульки". Короче, забей. Всё равно, я уверен, что этот способ не сработает. И не один хрен, полностью все пули в "пушкаре" или не полностью? Я думаю, что, если его вообще бы не поднимал, то всего этого бы и не было. То есть, если бы я мог бы вернуться на машине времени и повторить всё опять, то обошёл бы это здание стороной, и только таким единственным образом мог реализовать свой этот способ. Вот, что я думаю.
- Может, ты вон из той горы ломаных куколок его поднял?
- О, точно! - сам поразился Славик, - сколько хожу, её ищу, а она на самом видном месте...
- Ну что, пора выходить?
- Ага. Вот сейчас сама увидишь: как только мы выйдем из этого барака, то все люди тут же материализуются. То есть, как сама ты сказала, мы перестанем быть невидимками.
- Точно?
- Точнее не придумаешь, - хохотнул Славик. Он действительно верил, что вся проблема в пистолете. Или, может, в этом бараке. Он - как шапка-невидимка: первый раз в него входишь-выходишь и тебя не существует. - То есть, шапку-невидимку ты надеваешь. - Второй раз входишь-выходишь и получается такой эффект, как будто ты снимаешь со своей головы эту шапку; твои мозги принимают ровное положение, а не находятся в том искривлённом виде, какими были до этого, и все, тебе подобные люди делаются видимыми. То есть, проблема всего лишь в том, что у вошедшего в такое здание человека каким-то необычным образом искривляется головной мозг и человек перестаёт видеть окружающих его людей, а не в том, что сами все эти люди становятся невидимыми. Может, Люда тоже входила в это здание, только не хочет признаваться: сначала она не понимала всерьёз придуманную Славиком идею, а теперь, когда поняла, то изображает из себя чистоплюя. Мол, слишком грязный барак - давай не будем в него входить - он похож на мусорный контейнер.
9
Когда они вдвоём вышли из здания, то выяснилось, что Славик действительно не обознался: люди материализовались. Только выглядели они со стороны какими-то медлительными и неповоротливыми. И вообще, всё вокруг барака выглядело очень странным. Люди вокруг были, но их было очень много. И стояли они друг от друга примерно на таком расстоянии, на каком в лесу друг от друга стоят деревья. То есть странность заключалась в том, что минуту назад никого не было, все улицы выглядели пустынными, парень с девушкой вошли в этот барак, а в следующую минуту ни с того ни с сего людей стало очень много. И все до единого выглядели примерно так, как выглядел бы тот бомж, которого Люда планировала найти спящим под забором и утонувшим в собственной блевотине. С учётом, что ей удалось бы убежать от Славика. Причём, и сама она тоже выходила из барака, но никакого светопреставления видно не было. А сейчас вышла вместе со Славиком, и все те "лунатики", которые преследовали их в коридоре, тут как тут. Причём, в сильно преувеличенном количестве.
- Ну, и что теперь делать? - пробормотал Слава. - Опять входить-выходить, и они тогда исчезнут?!
- Лучше вернись за своей "пушкой".
Теперь и у Люды, не только у Славы, был взволнованный тон. Не такой игривый, как до этого.
- Ты думаешь, в ней хватит на всех патронов?
- А чем ты собираешься от них отбиваться? Выкапывать из земли булыжники и метать в каждого в отдельности?
Но Славик её не слышал, потому что уже вбежал в здание. Ему было не по себе оттого, что он увидел: медлительные увальни всё приближались и приближались к зданию барака; медленно, но верно.
После того, как он вбежал, ему опять пришлось выскочить.
- Слушай, Люда, ты не могла бы мне помочь?
- Ты что, опять не помнишь, куда его положил?!
- Серьёзно! Я не знаю, как его найти. Ты как-то быстро указала мне на правильную кучу мусора. А сейчас я в панике растерялся и... Ну, в общем, у меня глаза разбежались, короче.
- Я вот, что придумала. Может, мы забарикадируем дверь? Не надо не фига его искать. Ты же сам видел, что по зомби он не стреляет. А там на окнах решётки. Стопудово они не смогут сюда пролезть! Чётко я придумала? А ты пока спокойно можешь его поискать. Потом найдёшь и, если кто-нибудь из мертвяков пролезет, то ты по нему выстрелишь и тогда мы точно будем знать, работает этот "мистический" пистолет против них или не работает.
- Да, может, в нём просто заряды холостые!
- Да чё ты отмазываешься? Ты же сам видел, там, у нас на этаже. Ранки он на трупах оставляет? Оставляет.
- Но того-то, первого, он не убил! Значит, одни пули боевые, а другие холостые. Ведь такой же расклад бывает?
- Ладно, некогда тормозить, прячемся в дом!
- Но, ведь, это как ловушка! Допустим, дверь мы забарикадируем разным мусором. А дальше? Может, на хрен пистолет? Побежим так.
Славик действительно боялся к нему ещё раз прикасаться. Если ситуация не разрешилась, а сделалась ещё вдвое хуже, то не хотелось бы, чтоб неприятности ещё больше утроились.
- Ну, ты бежи, а лично я прячусь.
"Чёрт, - недовольно подумал Слава, - не потащу же я эту капризную избалованную девку за собой силой?" И он забежал за ней следом.
10
Они сделали всё так, как и запланировали. Поскольку дверь открывалась наружу, то они не могли забарикадировать её изнутри. Слава выдрал дверь из шарниров, затащил её по внутреннюю сторону дверных косяков и, вдвоём с Людой, принялся заставлять досками и заваливать сверху кирпичами. На всё про всё времени совсем не было, так как зомби подходили уже почти вплотную и начинали помаленьку окружать дом со всех сторон.
- Ну что, ты будешь свой пистолет искать?
- Да сдался он мне! - усмехнулся Славик. - Ты смотри, сколько у нас кирпичей! В случае чего, будем отбиваться от этих придурков кирпичами.
- Но, может, лучше всё-таки из пистолета?
- Ты же видела, - устал он ей уже повторять, - в пистолете могут быть холостые патроны.
- Ну, хорошо. Тогда я сама попробую поискать его...
- Не надо!
- Но почему?!
- Я его боюсь.
- А мне наплевать на тебя.
- Наверное, тебе всегда было наплевать. Не только на меня, но и на всех в частности.
- Ой, какие мы умные! - передразнила его Люда в саркастичном тоне. - А вот ты... Вот лично ты: как ты ко мне относишься? Ну-ка давай, придумай что-нибудь "умненькое"!
- Это, на самом деле, не выдумка.
- Ну, пусть не выдумка, по фигу. Но я вся внимание. Очень любопытно, знаешь ли, послушать.
- Я, на самом деле, не хотел тебе это говорить, но...
- Но - что? Давай уже, договаривай!
- Просто, до того, как мы сейчас с тобой встретились... Я сегодня очень многое вспоминал... Короче, раньше со мной постоянно происходили такие провалы в памяти. То есть, представь себе: я нахожусь внутри этого барака, у меня в голове что-то щёлкает и в следующую секунду я нахожусь где-нибудь в сорока километрах отсюда. Там нет зомби, всё тихо, всё спокойно, а ты всё ещё продолжаешь находиться здесь. То есть, ты сама-то, конечно, видишь, как я выхожу из этого дома и начинаю удаляться, но я всего этого не вижу, потому что этот отрезок (в сорок километров) у меня стёрт в памяти. Так вот, сейчас, когда мы вместе с тобой находимся в этом бараке, мне кажется, что, пока мы вместе, то в моей памяти больше уже никогда ничего не сотрётся. Я теперь буду осознавать каждое своё действие, каждый шаг, каждый поступок. Ну, это я просто пытался сегодня вспомнить, что со мной происходило в тот момент, про который я тебе рассказывал (дверь в подъезд - сначала открыта и я в него вхожу, а потом, в следующую секунду - вдруг неожиданно закрыта и я понимаю, что мне придётся звонить тебе через домофон), потому что у меня впервые весь этот "стёртый" отрезок был сохранён в памяти, но, от неожиданности, я не мог, вот так вот сразу и без подготовки, ничего вспомнить. Но, пока я стоял перед закрытой дверью и пытался вспоминать, то мне, плюс ко всему прочему, вспомнилось ещё и это: то, что подобные "провалы" со мной происходили и раньше.
- А с чего ты решил, что они не будут повторяться в дальнейшем?
- Потому, что всё, что сейчас происходит, в моей памяти тоже бы само стёрлось. То есть, если бы я был один, то спокойненько вышел из этого барака и пошёл сквозь строй зомби по своим делам, а они бы ничего мне не сделали. Но, поскольку мы вместе, то у меня наверно вырабатываются к тебе какие-то чувства... То есть, я наверно предвижу наше с тобой будущее и, в связи с этим, вынужден оставаться в рассудке и пытаться тебя охранять...
- Подожди-подожди, не тараторь! Что ты сказал?.. Что ты бы вышел, спокойненько пошёл сквозь строй зомби... И они бы тебя не тронули?
- Да, я так сказал.
- А как это понять? Почему именно "не тронули"? То есть, я тоже могу выйти, посмотреть, как ты беззаботно шагаешь, зомби тебя не трогают, и последовать твоему примеру?
- Нет. Именно ты так не можешь.
- Но почему? Ты можешь, а я нет. Ты что, какой-то особенный? На тебе оберег?!
- Я же тебе объяснял: если бы у меня не было памяти... Если бы я не осознавал, что делаю, то да. Я бы вышел и зомби на меня не напали. Потому, что, раз у меня нету памяти, то у меня нету страха. Зомби нападают на человека только тогда, когда он их боится. К примеру, если он не знает, кто такие зомби и как на него подействует малейший их укус или царапина, то он может идти и расталкивать их в стороны, как огромных матрёшек. И они не смогут его укусить, потому что... Но это опять маленькое предположение... Потому, что зомби питаются страхом, а не тупо пожирают чьё-то мясо. Если бы зомби были банальными чревоугодниками, то ели бы, хоть что: фекалии, собственное гниющее тело... Но им нужен именно человеческий страх. Скажем, животных они не едят - живьём. Да и в поджаренном виде - тоже. Они - не стервятники. Иначе, если бы зомби были примитивными обжорами, то, как два пальца об асфальт, они поедали бы друг друга. Или ходили по дорогам, искали бы погибших под колёсами кошечек-собачек и сжирали бы их тушки... Да вообще, пошли бы на болото и поедали бы трясину... Если вся их цель жизни состоит только в том, чтобы набить своё брюхо каким-нибудь, неважно каким, шлаком, то тогда бы и не существовало в природе феномена зомби! Ха-ха...
- Нет, то, что ты сказал про меня - мне это понравилось. Ну, то, что с тобой теперь не происходят провалы в памяти, потому что ты... Но вот это твоё предположение, что зомби питаются только страхом... Оно какое-то... В общем, на белиберду похоже.
- Ну, я просто смотрел фильмы про зомби. Может у меня сложиться какое-то убеждение от просмотренного?
- И что. Я тоже смотрела эти фильмы. Но мне всегда казалось, что в них очень многое скрыто за кадром. Например, то, как голодные зомби нападают на сытых и медлительных, вспарывают им брюхо и выедают ранее сожранное мясо. В этом есть здравый смысл, потому что ни один ходячий мертвец не может бесконечно нападать на живых людей. Он - не бездонная бочка. Кто-то должен утилизировать съеденное им мясо.
- Ты, что, действительно так считаешь? Но это же просто "сказки"! Фантастические выдумки про несуществующих, бессмертных...
- А вот эти все, которые сейчас нас окружают, тоже "фантастические видения"?
Славик не нашёлся, что на это ответить, и только чесал у себя в затылке.
- Ладно, некогда балаболить. Ты стой здесь и удерживай дверь, а я пошла пистолет искать.
- Может, не надо пистолет?.. Ну, честь слово, я его боюсь!
- Я не хочу отчитываться за каждое действие, которое я совершаю! - отчеканила она противным безапелляционным тоном строгой мамаши.
"А чего её держать, - подумал подошедший к двери Славик, - я же их не боюсь, а удерживаю просто так; чтобы у них не зародилось желание начать пытаться нас с Людой запугивать. К тому же, дверь маленькая-узкая: подвое через неё явно не пролезут".
И вот, только сейчас Славик обратил внимание на то, что сделанная "красной краской" надпись на двери действительно изменилась. - Он втащил дверь внутрь барака и установил её наружной стороной. - Он точно не помнил, какая именно бессмыслица была "нацарапана" на этой двери, когда он выходил через неё в прошлый раз, но совершенно был уверен, что сейчас надпись совсем другая. Словно кто-то стёр старую надпись и написал новую. Слава знал, что стереть с дерева краску невозможно. Наверное так же, как память, сохранившуюся у него в голове. Краска, равно как и память, стирается в течении нескольких лет, а не в течении одного дня. Её долго и тщательно промывает дождями и обдувает ветром, чтобы отсыревшие да растрескавшиеся кусочки краски сушились, шелушились и по одному отлетали. А тут всё произошло за пару часов. Конечно, если никто не поменял дверь. Но, ради такой дурацкой надписи, так "хитрить" никто не будет.
"Впусти нас, пожалуйста", - было написано на двери, чего Славик совершенно не понимал. Впустить - зачем? Этот барак простоял здесь наверно со времён Великой-Отечественной. До этого времени он никому не был нужен. И вот, как только в него забежали парень с девушкой, от него (барака) срочно что-то понадобилось. То есть, как считал Слава, надпись, либо глупа как пробка, либо она воистину бессмысленна.
- Эй, Слава, - прокричала его знакомая из утробы этого одноэтажного здания. - Я нашла твой пистолет. Что мне теперь делать? Стрелять им по головам?
Слава немедленно побежал в сторону Люды.
- Но я боюсь в них стрелять, - продолжала объяснять та. - Вдруг они не мертвецы, а просто из психушки сбежали?
- Ты что, прикалываешься? - выхватил он у неё из рук "ствол", которым она уже прицеливалась в одно из окон. - На фига стрелять! Ты посмотри, их же вон сколько! Сначала нужно надыбать кучу патронов, а уже потом...
- Но я просто хотела проверить! - захныкала Людмила. - Убивает он или не убивает...
- Я же объяснял! Пистолет - чисто для обороны. Если к нам кто-то вломится и попытается на нас напасть... Только тогда шмалять можно!