"Каждый писатель, работающий в жанре "ужастиков" должен написать как минимум по одному рассказу, как о похоронах заживо, так и о Комнате Призраков в Гостинице". - "1408" С. Кинг.
Я решил выйти на более серьёзную прямую: "Дом с Привидениями". Но... вопросом я задался: Что же такого с этим Домом можно нафантазировать, чтоб было никак не банальнее Особняка "Красная Роза" или Оверлука (детищ Великого Писчего)? И вдруг мне в голову пришли образы ползающих по этому Дому маленьких скелетиков; скелетов детей. Я тогда подумал, что это было бы оригинально: скелеты не взрослых людей, а именно детей. Это должен был быть призрак какого-то старинного дома, который способен исчезать, летать, и появляться - то здесь, то там. А также призрак этот (злой дух) способен вселяться в тела нормальных зданий. В такой Дом Привидений может зайти какой-нибудь человек, который обратит внимание на настенные рисунки (графити); рисунки эти покажутся ему очень необычными и интересными, и человек в недра Дома будет погружаться всё глубже и глубже. А потом... он увидит, как под ногами его что-то ползает. Он очень удивится, заметив, что это скелетик ребёнка: "Ёлки-палки, как в фильмах ужасов - ползающий скелет; оживший мертвяк!" Но... вовремя он успеет себя успокоить, когда догадается, что наверняка где-то неподалёку (за углом) кто-то стоит с дистанционным управлением и хочет разыграть того, кто вошёл в его Дом. Однако, не всё так просто: Вскоре выяснится, что скелетики эти могут ползать не только по полу, но и по стенам и по потолку, а ещё... они способны летать (плавать по воздуху, как поцелуи воздушные). Появится несколько резиновых надувных кукол-баб, одна из которых будет прозрачной и человек заметит, что куклы эти ходят не сами по себе, а ими наверняка управляют сидящие внутри них младенцы. То есть, многие младенцы будут не только в виде скелетов, но и вполне обросшими мясом и кожей.
В общем, нафантазировать на эту тему можно немало. Однако тема не показалась мне оригинальной. Я человек очень придирчивый; ко всему отношусь критически и постоянно нахожусь в мучительных поисках (идей, сюжетов). Да и вообще: что это за скелеты? Какой в них здравый (интересный) смысл? Конечно, ответ очень прост: Это следы мастурбаций. Человек очень много и упорно занимался онанизмом (был чудовищно одинок), что в итоге столкнулся с таким вот странным явлением. Но, если уж писатель я ревностный, то я не мог не вспомнить, что у Кинга уже была знакомая история, и рассказана она была куда лучше. Это "Плот" (из сборника "коллекция скелетов":). Экранизация короткометражного фильма ("Крипшоу-2") куда нагляднее показала, что вся та студенистая масса, плававшая в Каскадном Озере, являлась ничем иным, как сгустком соплей и резинок (презервативов), и её оживил своим крайне богатым воображением тот паренёк, который приехал на озеро со своей компанией. Также можно предположить, что оживлена "студенистая масса" была ещё задолго до него; что последнее время на озеро мало кто решался ездить, так как бродили слухи, будто в районе Озера водится маньяк, похищающий всех, кто ни приедет на озеро. Люди просто пропадают. В основном это студенты, так как неподалёку расположен студенческий городок. В "Сердцах Атлантиды" студентов отчисляли с путёвкой во Вьетнам, а у студентов "Плота" путёвка более покрыта тайнами.
Но я всё равно решил взяться за эту тему и... поработать над ней ну хоть как-то. Хоть что-то из себя выдавить-выкряхтеть. Стивен ведь приказал: нужны обязательные творения (пробы пера) по теме Дом с Привидениями. А более оригинального в голову мне ничего больше не приходило.
Большое спасибо за внимание.
А. Уткин.
Пётр Первый
ПРИШЕЛЕЦ
Пролог
1
Располагалась детская больница на окраине города; высокое девятиэтажное здание стояло в приличном удалении от жилых мест, внутренне чем-то напоминая собой лагерь,... если учитывать, что рядовым прохожим пройти мимо данного лечебного учреждения будет явно не по пути.
Кого-то сюда привозят, кто-то сам приходит; выписываются - если выписываются - максимум через несколько месяцев. Такова система, если взглянуть на неё со стороны - издалека ("свысока"). Но если, например, рассмотреть в некоторых подробностях... Взять какой-нибудь из обыденных дней... и посмотреть со стороны на новичка, пришедшего в эту больницу; новичка этого никто ни на каких “скорых” не привозил, состояние позволило ему самому прийти.
Итак, представьте себе, что в один из обыденных дней больница встретила девять новичков, пришедших в неё в разное время, из разных концов; девять этажей больницы встретили по новичку (новичок на этаж). Вот мы и возьмём один из этажей (седьмой, например; хорошая цифра, семь) и посмотрим, каково новичку этого седьмого этажа, как его встретят и - самое главное - как он себя отрекомендует...
А из прохожих никто так и не осмелится пройти мимо данной больницы...
Палата была небольшой - шесть коек, заняты из которых были только пять. И вот он, шестой. Сеенко осведомился у знакомого санитара, когда к детской больнице причалила скорая и из неё вывели подростка, внешний вид которого безоговорочно утверждал, что этот парень отъявленный козёл отпущения; так вот, Сеенко спросил санитара Гешу (они с ним жили по соседству и Вася всегда снабжал соседей “дустом”, который его мама варила чуть ли не каждый день; Гена в ответ снабжал васину маму обилием медицинского спирта), куда положат этого новичка.
— Хочешь, чтоб он к вам лёг? — тут же осведомился Геша. Если б к нему не подбежал этот десятилетний пацанёнок, новичку была бы уготована пустынная трёхместная палата (многие палаты в данной больнице пустуют), которая впоследствии наполнится нормальными детьми, а не такими подарками природы, как палата Васи Сеенко... да как весь седьмой этаж, не только одна 715-я палата; весь этаж хорош. — У вас, по-моему, койка свободна? А то зав отделением собирался его на четвёртом разместить. Но я с ним поговорю, Васёк.
И вот он уже поговорил и Сеенко стоял под дверью, перед тем как за пять секунд преодолеть два этажа и влететь в палату, чтоб сообщить потрясающую новость.
Когда новичка оставили наедине со всей палатой, 14-летний Мишаня Мелков аж подпрыгнул с места:
— Пацан, по-моему я тебя где-то видел, — обратился он к новенькому. — Ты не в центре, случайно, живёшь?
— Да, — робко ответил тот.
— И в седьмой школе учишься?! — узнал его и Шурик Кротов.
— Там, — не менял тот тона.
— Ё-моё! — узнал его и 15-летний Серёга. — Это твою старшую сестру изнасиловали и убили?
— Мою. — Робость этому тринадцатилетнему мальчику не позволяла показать всем этим ребятам, что он гораздо выше своего внешнего облика.
— Тогда ты шестой, — заметил ему Рома Горов. — Как тебе такой номер?
— Не знаю, — ответил тот.
— Это у нас игра такая, — объяснял ему Сеенко, — “трамвай 6”. Ты выиграл, поэтому ты у нас самый великий человек. Твоя сегодняшняя задача, помыть пол. Исполняй её сразу.
— Так пол же чистый, — посмотрел на пол новичок.
— Чистый?! — удивился Горов, пока Кротов зашёл за дверь, постоять “на шухере”, и расстегнув ширинку, справил на пол малую нужду. — По-моему, не очень чистый. Неплохо было бы подтереть, пришелец.
— А почему я? — не сопротивлялся тот, а всего лишь не понимал.
— Такая игра, — ответил Вася. — Ты же король-трамвай. Или не хочешь быть Королём?
— Ну ладно, — пожал новичок плечами, — подотру, если такая игра.
Когда он всё подтёр, к нему подошёл Роман.
— Трамвай, это вовсе не игра, — заметил он ему. — Это значит, что ты козёл, опущенный. Ты понимаешь, о чём я говорю?
— Понимаю, — как-то горестно вздохнул тот в ответ. — Вы меня обманули.
— Ты овечка, пришелец, — поправил он его, — а овечек никто не обманывает. Они и сами неплохо блеют.
3
По коридору в это время проходил возвращающийся из столовой Сеня Говлинович. Вся 715-я палата ненавидела его за правильность. Он был маменькиным сынком, лежал в 701-й, и никто из 715-й не мог его проучить, не потому что он был не слабым и 14-летним, а потому что мама его была лейтенантом милиции. И вот час расплаты настал настолько неожиданно, что никто из 715-й не мог догадаться, чем всё закончится, когда Серёга, заходя в палату, обратил внимание, как дверь столовой открылась и из неё вышел этот чёртов еврейчик, а коридор седьмого этажа в это время был полностью пуст.
— Шурик, — позвал Серёга ровесника, коротенько объяснив ситуацию, — подкрадываемся к пархатому незаметно, чтоб он нас не увидел и заталкиваем в палату к девчонкам!
И они, выждав момент, когда Говлинович проходил мимо их двери, молниеносно вылетели, толкнули Семёном дверь параллельной палаты, тут же захлопнули её (дверь открывается внутрь) и затолкали под дверную ручку заранее приготовленную ножку от табуретки, так что дверь теперь не откроется, и заскочили назад, к себе в палату, хохоча во всю глотку, услышав какой прокатился по соседней палате визг. Они помнили, что палата та десятикоечная и все 10 коек заняты в основном детьми, если не обращать внимания на троицу девчонок-15-леток; все трое с детства занимаются дзюдо...
4
Вечер. Девочки готовятся ко сну. По палате витает этакая райская миролюбивая обстановка, пока не выписали знаменитых на весь этаж спортсменок (с тех недавних пор, как спортсменки в эту палату поступили, юмористы из разных палат седьмого этажа моментально позабыли про свои хохмочки, после того как в одну из ночей кто-то из ребят, укутавшись простынью, вошёл в эту 714 палату походкой зомби (старая, надоевшая всем шутка с “мумией фараона”), рыча и позабыв о том, что со вчерашнего дня в данной палате присутствуют трое бесстрашных девиц, и через пять-шесть минут вылетел из палаты без простыни; вылетел не полностью - сначала крепко-накрепко связанная в узел простынь, в которую спортсменки запутали трико с трусами этого шутника, затем, через пару минут, вылетел и он сам, в одной майке). Так что теперь, когда девочки готовятся ко сну, они могут не подпирать дверь шваброй чтоб никто случайно именно в это время не перепутал палаты; единственная на весь этаж женская палата была для обитателей всего седьмого этажа страшнее смерти.
И вот к ним влетает этот чёртов еврей, которого ненавидит наверное вся больница, и застаёт кого-то из девчонок в нижнем белье, кого-то без нижнего белья, одевающих ночные рубашки и с визгом прячущихся под одеяла.
Говлинович, вместо того, чтоб заслонить глаза руками и броситься к двери, давая всем понять, что его втолкнули сюда злопыхатели и заперли снаружи дверь, выставился на девчонок, на лице его тут же появилась вожделенная улыбка, показывающая, насколько он уверен в связях своей любимой мамочки, и что никому ничего с ним не сделать. Но разве он мог ожидать, что сзади кто-то накинет на голову ему одеяло и уже десять человек набросятся на него, не обращая на свой внешний вид не малейшего внимания. Несколько рук расстёгивали ему ремень и стягивали с него штаны вместе с трусами. Дзюдоистки связывали ему ремнём руки, приковывая его к батарее, пока раздетые девчонки одевались, и закручивая на голове одеяло, чтоб тот ничего не увидел.
— Отпустите меня, гадины! — визжал Говлинович. — Я матери всё расскажу!! Она вас... АААААА! — взвыл он, когда ему сдавили мошонку.
Всё, больше он ничего не мог делать, после пронзившей его невыносимой боли, только задыхаться от спиравшего дыхание одеяла и одеревеневшей промежности.
— Никому твоя мамочка ничего не сделает, — отвечали ему искажённым голосом, — ты ведь не знаешь, кто с тобой всё это делает.
— Дверь закрыта! — известила всех одна из девчонок, подбежав к двери, чтоб открыть и посмотреть, нет ли никого поблизости из медперсонала, чтоб никто не прибежал на вопли Говлиновича.
— Чё его, затолкал к нам кто-то? — предположила ещё одна.
5
715-я палата.
— Ребята, — обратился ко всем новичок своим робким голосом, — надо открыть дверь, пока не поздно.
— Заткнись, — отреагировало на него сразу несколько голосов, — а не то щас тебя разденем и затолкаем следом за евреем!
— Да нет, — объяснял он им, — я не за еврея, я просто предчувствую недоброе. Если мать его...
— Э! — молниеносно перебили новичка, — а откуда ты знаешь про его мать?! — Действительно, это было очень удивительно; о матери Сени знали исключительно в пределах больницы. В каких районах проживал этот стукачонок и маменькин сынок, никому не было известно, хоть и много кто желал узнать.
— Я раньше жил с ним по соседству, — ответил тот.
— Где ты жил? — тут же налетели на него с расспросами.
Он ответил, где.
— Во здорово! — обрадовались все, узнав адрес еврея. — Молодец, пацан, — стали все протягивать новичку руки. — Ты нас выручил!
— Теперь ты не трамвай, — известил его Сеенко, — теперь ты свой парниша! Как тебя зовут-то хоть?
— Пришелец, — пожал тот плечами.
— Да ладно тебе! Обиделся! Мы ж шутили!
— Я не обиделся, — сказал им новичок, — просто имя Пришелец мне понравилось. Только дверь откройте, пока не поздно.
— Точно! — согласился с ним Вася, — дверь надо открыть. По-моему еврея там уже заантисемятировали!
Он вышел из палаты, вытащил ножку от табуретки и уже заскакивал назад в палату, как параллельная дверь распахнулась и в коридор вылетел обнажённый Говлинович со связанными ремнём руками и мешающей видеть наволочкой на голове.
Все тут же подбежали к двери. Кто-то из соседних палат повыскакивал, так громко Сеенко крикнул.
— Это вы затолкали его к нам?! — злобно спросила пятёрку из 715-й одна из спортсменок. — Вы заперли дверь?
— Да нет, что вы! — отвечал за всех Вася. — Это я случайно проходил мимо и увидел, что ваша дверь заперта...
— Это они! — заорал из-под наволочки Говлинович. — Я видел! 715-я! Мать от всех вас живого места не оставит!
— Чё ты врёшь!! — отвечал ему Вася. — Наговариваешь на нас! Напраслину наводишь!
— Кто это сделал? — возник неподалёку суровый голос старшей медсестры.
— Они, — указывали толпой девчонки на 715-ю. — Они сговорились, и когда мы переодевались, он заскочил к нам в палату, а они закрыли следом дверь. Он думал, что мы забоимся его мамочки!
— Не знаю, может и забоитесь, — развязывала та ремень и узел на наволочке, — только всё это начнётся завтра утром, после того, как я позвоню его маме. А сейчас все марш по палатам! — обращалась она не только ко всему седьмому этажу, но и к другим этажам, поскольку с лестничной площадки за происходящим наблюдали дети и с других этажей.
6
— Чёрт, — ломали все в 715-й себе головы, — что же делать? Завтра нас всех могут заставить раздеться, и каждого по очереди...
— А Геша, кореш твой! — неожиданно уставились все на Васю.
— Он же три через три - посменно - работает, — ответил Сеенко. — Смена его сегодня днём закончилась. Так что он уже в дупель болдой.
— Что же делать? — опять схватились все за ломаемую голову, — может из больницы на время удрать?...
— Не надо никуда удирать, — произнёс новичок, — когда есть выход гораздо попроще.
Все удивлённые посмотрели на него. Кто-то с кем-то переглянулся.
— Только с условием, — продолжал новичок, — если вы завтра будете молчать... потому что произойдёт кое-что страшное. И если вы меня не будете спрашивать, что произойдёт, то... то оно просто произойдёт, и всё. Ну как, согласны?
Те смотрели на него как на инопланетянина, даже и не зная, что произнести в ответ.
— Вы останетесь целы и невредимы, — сказал им новичок, — и вообще, жизнь пойдёт как и прежде. Но вы должны делать вид, что ничего не знаете.
В общем, закончилось всё тем, что Пришельцу не поверили, решив, что он выпендривается, но поймали на слове. Так что завтра утром...
7
После того как измученный и униженный Семён Говлинович (такого с ним ещё никогда не происходило: почти вся больница видела, в чём его мать родила) оделся, он вошёл в свою палату и тут же с молниеносной скоростью пробежался по лицам перепуганных малышей, но так и не встретив ни одной улыбки (ещё одной жертвы завтрашней маминой разборки со всеми этими гадёнышами; желательно, чтоб гадёнышей было как можно больше: Сенина мама чувствует свою ораторскую силу гораздо лучше, когда перед ней вместо пяти детей находятся 55 детей), шлёпнулся в койку и на несколько секунд закрыл глаза... Потом подскочил с постели со скоростью взрыва и заорал. — Кто сейчас хихикал?! Кто?! Все хихикали!! Я лежал прищурившись и всё видел!
— Да мы б тем девчонкам наковыляли! — заоправдывались восьми-девятилетние пацаны. — Если б не самбистки! Семёнчик, мы ж за тебя всегда!
— Я-то видел, как вы смеялись! — гнул тот своё. — Вы думали, что я сквозь наволочку ничего не видел? Ошибаетесь. Наволочка с дырочкой и я всё видел. Так что завтра вам больше всех достанется.
Спорить с упрямым Сеней было бесполезно.
— Слезами горю не поможешь! — резко повернулся Семён в сторону соседней койки, на которой съёжившись сидел Костя Попов, — Попка!
— Какие слёзы! — удивился тот. — Я не плачу вовсе.
— Я говорю на будущее, — пояснил ему Сеня, — на завтра.
— До завтра мне ещё дожить надо, — отреагировал Костя.
— ПОВЕЗЁТ тебе, если не доживёшь! — усмехнулся Сеня.
8
В четвёртом часу ночи Пришелец легонько привстал, осмотрел палату, убедился что все спят, на цыпочках вышел за дверь...
— Видели?! — подскочили все пацаны, через несколько секунд после того, как дверь за новичком как можно бесшумнее захлопнулась и шлёпания тапочек удалились на приличное расстояние. — Чё это он?!
— Давайте подсмотрим! — подскочил Сеенко к двери. Но его схватили за шиворот:
— Нафига! А вдруг он и правда чё-то путёвое придумал, а нас заметит... Мы ж обещали ему, что спать будем как сурки. Пусть действует один.
— Да вы дураки, — шёпотом орал на них Вася, — а вдруг он сейчас ноги делает из больницы. Ему это сейчас куда как выгодно! — уговорил-таки он всех. — Я незаметно! В коридоре ведь полутемно, вот он меня и не заметит.
Он высунулся из-за угла краешком головы и увидел, как новичок входит в палату Говлиновича...
— Чёрт, он и правда к еврею в палату вошёл! — шёпотом известил он друзей.
— Значит не делает ноги, — сказали ему. — Кончай шпионить и ложись спать.
— Но он же может всё и предугадывать, — не отходил тот от двери, — и спецом зашёл в палату, чтоб нас надурить и потом сделать ноги. Надо до конца всё досмотреть...
Но с постели вскочил Шурик Кротов и сдавил Васе затылочную часть шеи двумя пальцами: — Ты ляжешь или нет! Параноик хренов!
Так Вася лёг в постель. Кротов лёг...
...И дверь палаты распахнулась... Вошёл новичок, осмотрел всех и медленно-беззвучно улёгся на свою койку...
“Что за фигня! - никак не мог понять посапывающий Сеенко. - Он же не мог так быстро прибежать назад! Какой-то странный у нас новичок!”
9
Восьмилетнего Костю Попова как всегда пробудила яркая вспышка света флуоресцентных ламп. Только в этот раз, вместо зова “на уколы!”, над ним склонялась... мать Семёна...
— Где мой сын? — гаркнула она ему, едва только Костины глаза открылись.
— Не знаю, — пожал он плечами.
— А кто знает? — не отставала от него та. — Ты рядом с ним находишься или дядя с улицы? Встать! — гаркнула она всей палате, заметив что кто-то начал просыпаться.
— Где мой сын? — повторила она свой вопрос с особой требовательностью, обращаясь теперь ко всем.
— Мы спали, — отвечали ей, — не видели. А где он?...
Но в палату вошла старшая медсестра.
— О! — обрадовалась она, — Вы уже пришли, Надежда Тихоновна, а я только собралась Вам звонить. Будите своего... А где Ваш Сенечка?...
— Это я у тебя хотела бы спросить, — как можно сдержаннее ответила ей милиционерша.
— А почему на ты? — больше почувствовала та задетое самолюбие, чем удивилась отсутствию Говлиновича.
— Потому что я тебя сейчас за волосы при всех оттаскаю! — получила она ответ на вопрос.
Но дверь открылась и в палату вошёл новичок из 715-й...
10
Васе Сеенко как всегда снились голые женщины, которых он лицезрел по своему любимому старому-доброму видику, скучая по “воле” и по видеопрокату, что располагался между цирком и ДВГУ, где ему легко выдавали в прокат порнографические видеопрограммы. Но в это утро сон его прервали на самом интересном месте. Такого с ним ещё никогда не было; всегда Вася сны свои досматривал.
— Ментовка пришла, — разбудили его полшестого, — мать жида.
До этого Роман Горов проснулся от сильного позыва, и выходя из палаты, увидел спину милиционерши. Его счастье, что он не выскочил на 5-6 секунд раньше. И Рома тут же принялся всех будить, начиная с Сеенко.
— Я с ней буду разговаривать, — проснулся новичок одновременно с Васей. — Вы не лезьте!
Он обулся в тапочки и, выйдя за дверь, двинулся в сторону бывшей палаты Говлиновича.
С тех пор милиционерша не то что не таскала за волосы старшую медсестру, а вообще ушла из больницы и больше не возвращалась туда, как не приходила никогда она в эту больницу, пока её сынулька был здоров.
11
— Чё ты ей сказал?! — тут же налетели на него с расспросами, когда он вернулся в палату через пару минут после того как вышел. Он возвращался следом за направляющейся к выходу милиционершей.
— Сказал, что в больнице её сына нет, — ответил тот.
И, не успело прозвучать ни одной реплики, как дверь открылась и в палату вбежала медсестра.
— Слушай, мальчик, здорово ты это! — восхищалась она своим спасителем. — Как это ты её так отговорил?
— А что он ей сказал? — добивались все от медсестры более достоверного ответа, чем от скрытного новичка.
— Да я даже и не расслышала, — откровенно отвечала та. — Что-то пробормотал и она ушла.
— Я и не ожидал, что всё так удачно закончится, — единственное, чем поделился новичок с ребятами по поводу произошедшего, после того как медсестра вышла, поняв что от немногословного новенького ничего не добьёшься.
12
Новичок именно в четвёртом часу прошедшей ночи вышел из палаты как будто не просто так, не для того, чтоб разобраться с одним еврейским мальчиком, а для того, чтоб пройти мимо соседней 713-й палаты и воочию убедиться в том, что ему ничего зря не показалось, что за закрытой дверью действительно раздаются “трясущиеся” звуки. Как будто до этого новичок спал и видел отвратительный сон, как в этой 713-й один 14-летний паренёк прислушался... решил, что все спят и никто ничего загадочного не услышит, аккуратно сунул под одеяло руку, которая моментально уткнулась в горячий, напряжённый, требующий немедленного движения и зовущий намозоленную с годами руку, пенис, спустил до колен трусы, что его ещё больше возбуждало (в эти моменты он воображал себя какой-нибудь девственной, но уже достаточно зрелой девушкой, и она не хочет, сопротивляется, но овечья податливость делает все сопротивления незаметными, и он стягивает с неё - с себя - трусики; когда он занимался этим дома, он обычно раздевал “её” догола, но в больнице он спускал с “неё” трусики только до колен, мало ли что) и делал пальцы колечком, воображая, что она у него берёт в рот (сам счастлив бы был дотянуться головой до своего возбуждённого члена, но... и шея и член больно коротки были. И это всё, что касалось его отношения к себе; у другого кого-нибудь он ни за что не взял бы даже в руку, не то что за щеку; с самим собой для него всё было гораздо приятнее) или держал себя за запястье и воображал, что это рука “её” - что он ласкает себя “её” рукой. Он всегда завидовал тому типу людей, который кончает быстро, не успев как следует разогреться. Сам он всегда очень долго достигал эякуляции, а как бы хотелось, чтоб всё происходило не дольше чем за полминуты ускоренного движения “колечком” (её губами) и семяизвержение пронизало всё тело эйфорией и действовало как снотворное (иногда он, осчастливленный, засыпал, забыв где-нибудь у щиколоток или под подушкой (иногда вожделение настолько задурманивало ему голову, что он забывал где находится и прятал её трусики под подушку) свои плавки (внешне его плавки очень сильно походили на женские трусики той формы, которую больше всего предпочитают извращенцы); но, слава чёрту, никто его ещё не застал всего уделанного спермой (он любил на “неё” кончать), со спущенными до колен трусами - никто в его палате утром не шутил, сдёргивая одеяло и крича во всё горло, что пожар начался).
Всё это новичок как будто чувствовал, перед тем как проснулся - перед тем как тот парень разогрелся и рука под одеялом заработала всё быстрее и быстрее. Он проходил мимо двери 713-й и словно смотрел сквозь эту дверь, но проникался глубоко внутрь ощущений этого конченного онаниста-нарцисса, наматывая кое-что на ус. Позже он вернётся к этому моральному уроду, а пока надо было разобраться с пребыванием на Земле помехи для ребят из 715-й палаты (он им хотел сказать, когда предчувствовал недоброе, что мать этой “помехи” должна прийти утром)... Да для всей больницы, не только для 715-й. 715-я - пылинка по сравнению с пылесосом.
13
— Подняли всех раньше времени из-за этого Говновича! — пробурчал один из ребят другому, когда они проходили мимо возвращающегося из столовой новичка. В данный момент была половина десятого.
Новичок застал самый разгар спора, когда вошёл в палату.
— Я тебе говорю, что мать моя первой заметила кишки! — твердил Сеенко всей палате. — Она бутылки собирала и прямо на помойке...
— А я тебе говорю, что у матери твоей белая горячка! — возражал ему Серёга театральным голосом.
— О чём спорим? — тут же влез новичок в разговор. — Какие кишки?
— Да мать этого оболтуя по помойкам возле нашей больницы лазила, — взялся Серёга ему объяснять, — потом вдруг не с того ни с сего звонит в ментовку и что-то бормочет в трубку. Брат мой как раз за ней наблюдал. Менты приезжают, брат наблюдает за ними из засады, но его засекают и везут в ментовку. Но дядька его, само собой, отмазал. Менты нашли разбросанные по всей помойке человеческие кишки, но брат-то слышал, какую ахинею мать этого придурка несла. А утром в больнице они встретились. В смысле, мать к Сею пришла и брат мой одновременно, как раз из ментовки возвращался и по пути ко мне заскочить решил. Вот спор и получился.
— А какую именно ахинею его мать несла? — осведомился новичок.
— Звонила в ментовку, — отвечали чуть ли не все со смехом (со слов, разумеется, Серёгиного старшего брата), — и плакала, что она убийца, что мол она не помнит, но уверена, что это именно она убила человека и разбросала кишки по помойке, указала точное месторасположение помойки. Пьяная дура, одним словом. А сегодня утром доказывала Серёгиному брату, что она не то говорила, когда звонила; что она первой обнаружила кучу кишков, и обвиняла его, что он получил за неё вознаграждение и требовала вернуть ей деньги. А Сей сейчас защищает её...
— Ладно, перестаньте спорить, — сказал им новичок. — Нет в этом смысла. Владивосток давно уже “город брошенных трупов”. Просто мне нужна ваша помощь, ребятки.
— Что случилось? — тут же прониклись все вниманием.
— Помощь очень простая, — отвечал он, — до смешного простая. Начну с того, что в больнице нашей лежит извращенец. Один на всю больницу. Больше таких как он уродов здесь не существует. Это коротко. А теперь по порядку. Слушайте...
14
Влетает в 707 палату “термоядерный мутант”, старшая медсестра; влетает в самый разгар игры “в плешь” максимально развеселившихся детей, и начинает “кайфоломку”:
— Так, а ну все в коридор! — усмирила она детей своим приказным голосом. Но загородила им дорогу, как только “послушные овечки” направились к выходу, раз им скомандовали выйти в коридор:
— Куда в одежде?! Разделись все догола!
— Мы больше не будем шуметь! — поняли те суть обращения. — Светлана Олеговна! Пожалуйста! — взмолились они.
— Никаких пожалуйста! — была Светлана Олеговна безапелляционна, — разделись и вышли! В следующий раз не будете шуметь! Раздевайтесь немедленно, я жду!!
Раньше Светлана Олеговна к подобным формам наказаний не прибегала. Видимо, идея пришла к ней только вчера, когда она совершенно случайно наткнулась на раздетого девочками 14-летнего парня, Семёна Говлиновича.
И дети уже снимали с себя футболки, трико, трусы и приготавливались к выходу в коридор, на обозрение всего этажа, а возможно и других этажей, как дверь в палату распахнулась и за спиной старшей медсестры неожиданно образовался Пришелец...
— Светлана Олеговна, — заговорил он очень мягким, улыбчивым голосом, как разговаривает, например, пожилой и опытный директор школы с каким-нибудь мудаком-практикантишкой, — я думаю, Вам необходимо передумать. Незачем пристыживать детей. А то мама Сени предполагает вернуться для дурацкого нюанса, а я предполагаю загородить ей проход... задний.
— Ладно, дети, одевайтесь, — произнесла-таки Светлана Олеговна, после долгого взгляда на новичка, — я пошутила.
— Вы не договорили, — загородил Пришелец ей проход, заметив, что она собирается выходить.
— Продолжайте играть, дети, — постаралась она сделать как можно естественный вид.
— А халатик расстегнуть, снять трусики и показать всем свои прелести не желаете? — поинтересовался он у неё тихим голосом, когда они вышли из палаты и поблизости никого не было - ничего не мешало разговору тет-а-тет.
— Что? — переспросила она, словно не расслышала. Но не могла она не расслышать.
— Вы ведь ещё молодая совсем, — заговорил он ещё тише. — Не тронутая плева. “Муж объелся груш”. Не делайте из детей извращенцев. Вот от чего я хотел Вас предостеречь. Они станут взрослее - познают все формы комплекса неполноценности, и всё из-за того, что Вы сегодня вывели бы их в коридор, не дав им доиграть в свою игру. Вы меня здорово понимаете?
— Вообще-то не надо так со мной разговаривать, мальчик, — ответила она ему почти таким же тихим голосом, но, опять же, выглядеть старалась естественно и непринуждённо. — Можно нормально всё объяснить и я прекрасно пойму. Так что...
— Я объясню прекрасно, — заметил он, — если Вы нормально не поймёте. Ладно, Света Олеговна, не обращайте на меня внимания. Считайте, что мы ни о чём не разговаривали. — И он направился в сторону своей 715-й палаты, под прицелом удивлённого взгляда Светы Олеговны. Пока ей было чему удивляться: её врождённые организаторские способности ещё никому не удавалось нарушить - всегда и везде она была права, и с самых малых лет старалась выглядеть взрослой; стало ей годков поболее и она вошла в образ сильной личности и ещё замужней женщины, нося на безымянном пальце позолоченное обручальное кольцо; пусть никто не догадается, что её до сих пор не лишили девственности. А тут какой-то сопляк пришёл в больницу (пришёл к ней на работу) и чуть ли не шантажирует её! Чего только он добивается?
15
Пришелец объяснил ребятам, чтоб те заставили пацанов из 713-й наклеветать на своего старшего (14-летнего) товарища, внедрив им, что они живут в одной палате с реальным извращенцем. Товарищ этот (Женя Коньков его звали), пока его соседей по палате подговаривали, находился в душевой, и когда он из этой душевой возвращался, Пришелец завершал разговор со Светой Олеговной, и шёл следом за Коньковым; следом за ним заходил и в палату.
Входя в палату, Женя Коньков никак не мог ожидать, что помимо постоянных восьми-девятилетних клиентов 713-й палаты, там будут не только располагаться “взросляки” из 715-й, но и все до единого будут смотреть в глаза вошедшему Жене... У Конькова аж душа улетела в пятки от внешнего вида этих неприятных взглядов.
— Ты, зёма, чего-то испугался? — тут же отреагировал Рома Горов на изменившееся лицо Жени.
— А что? — произнёс тот, вовсю стараясь демонстрировать обратное.
— Да я смотрю, — ответили ему, — у тебя коленки трясутся. Ну-ка, вытяни вперёд руки.
— В чём дело, ребята? — осведомился Женя.
— В шляпе, — ответили ему. — В дымовой шляпе.
— Не понял.
— Кстати, — неожиданно осенило Кротова, — а чё ты в душевой так долго делал?
— Затнись с душевой! — вполголоса шикнул на него Пришелец. И обратил всё внимание к Жене. — Итак, ты не понимаешь, о чём я? — И взгляд его перевёлся на мальцов.
— Джон, — произнесли те, — мы всё видели этой ночью. Мы не спали.
— Что вы видели? — до сих пор не мог он уразуметь сути.
— Они видели, — ответил за них Пришелец, — как одеяло твоё содрогалось. Что ты под ним делал? Вот что нас всех, здесь собравшихся, интересует.
— Я спал ночью, — ответил он.
— Ты случайно не лунатик? — полюбопытствовал Пришелец.
— Слушайте, ребята, — проговорил он им всем сдержанным голосом, — зачем вы меня провоцируете?
— То есть, ты пытаешься нам сказать, что с дунькой кулаковой ты прошлой ночью не спал? — резюмировал Пришелец.
— С кем не спал? — опять не понял тот.
— Он тебя спрашивает, — перевёл ему Серёга, — не онанировал ли ты прошлой ночью под одеялом?
— А он сам прошлой ночью под одеялом... Я точно так же его могу спровоцировать.
— Значит тебя провоцируют, — сказал Пришелец, — А если мы проверим тебя на предмет онанизма?
— Что ты сделаешь? — опять не понял он.
— Спустим тебе штаны, — отвечал Пришелец, — позовём кого-нибудь из взрослых девчонок и заставим её сделать стриптиз. У нормального мужика при виде обнажённого женского тела эрекции не происходит.
— Ага, — согласился с ним Мишаня Мелков, — чтоб у меня встал, девчонке моей нужно изрядно поработать, и тысячи стриптизов не помогут. Стриптизы только для дрочил.
— Ну как? — поинтересовался у него Пришелец. — Если я приведу сюда стриптизёршу, тебе это недёшево обойдётся, чем ты сейчас во всём чистосердечно признаешься. Не отпирайся, приятель, тебя ведь видели.
— Вы, пацаны, с ума сошли, — ответил им Женя всё, что мог.
И Пришелец тут же подскочил с места. — Он не верит, что девчонка сейчас тут перед всеми разденется! — выскакивал он за дверь с такими словами.
И ровно через пять минут заводил в палату... одну из троих дзюдоисток.
— Разденьте его догола, — отдал Пришелец распоряжение своим друзьям, — как он это любит делать.
Те, в течении одной минуты оставили Конькова без ничего, привязав за руки к его койке. Эрекции пока не наблюдалось.
— Раздевайся теперь ты, — обратился Пришелец к спортсменке в таком тоне, будто он был её сутенёром, а она - его “вещью”.
— Чего?! — протянула та, не веря в то, что только что услышала. — Вы, сопляки, — обращалась она ко всем, — думаете, что я одна с вами со всеми не справлюсь?
— Ты одна с одним мной не справишься, — неожиданно изменился тон Пришельца, став ледяным, зловещим и прогоняющим по коже мурашки.
Он подошёл к ней вплотную и прошипел неузнаваемым голосом: — Тебе помочь, или ты сама?
У дзюдоистки тут же сработала ответная реакция: она схватила этого хлипкого парнишку за воротник, чтоб произвести обычный бросок, но воротник в самый последний момент выскользнул у неё из рук, и Пришелец молниеносно пропал из её поля зрения. Теперь он стоял за её спиной и ещё более молниеносно раздирал сзади халат, приговаривая, “Неприятно ей! А вчера приятно было ни за что ни про что позорить человека? Из-за вас ведь его не стало!”
В общем, не прошло и пяти секунд, как спортсменка стояла привязанная к противоположной Конькову кровати. И из глаз её покатились слёзы.
— Заткни фонтан, чувиха! — рявкнул на неё Вася Сеенко, — никто твою целку трогать не собирается!
— Смотрите! — заорали в голос Пришелец, Серёга, Мишаня и Кротов, тыча пальцами в сторону гениталий нагого Жени Конькова, — ВСТАЁТ!!!
16
Светлана Олеговна и сама не понимала, как её угораздило перепутать палаты. Вместо 711, она открыла дверь 713...
— Что вы делаете? — моментально отреагировала она не своим голосом.
— Ё-моё! — воскликнул Рома Горов, — мы же забыли “шухер” у двери поставить!
— Затаскивайте эту дуру сюда, — скомандовал всем Пришелец.
— Что ты сказал? — опять сделала медсестра вид, что не расслышала, пока исполнители подбегали к двери, запирали её, проталкивая Светлану Олеговну в центр палаты. — Ты кого дурой назвал, соплёнок!... Да не трогайте меня!! — вырвалась она из рук ребят.
— Всё нормально, Светок, — известил её Пришелец, — идёт разборка. А ты стой смирно и не рыпайся, если не хочешь...
— Да ты знаешь как это называется? — зацедила та ему в угрожающем тоне. — Что вы вообще себе позволяете!!
— Света, — зловеще проговорил Пришелец, пока дзюдоистку развязывали и она укутывалась в одеяло, так как её халат и нижнее бельё были не пригодны для пользования, — а ты упрямая, как ослица!
Он подошёл к двери, вышел из палаты и через несколько секунд вернулся обратно, с целым халатом и трусиками (больше на спортсменке ничего не было) в руках.
— Не плачь, Жанна, — сказал он ей, кидая стопроцентную копию её порванной одежды, — сработал закон бумеранга. Не блюй в колодец - не воротится.
— Да я и не плачу, — пожала та плечами, пока 15-летний Серёга подкрался сзади к медсестре, накинул ей на голову одеяло, а Мишаня принялся скручивать руки, — просто у вас у всех скоро будет куча проблем.
— Не говори “гоп” - не перепрыгнешь, — отреагировал Пришелец на слова спортсменкт Жанны.
— Чё-то ты, Пришелец, сёдня афоризмами блещешь! — заметил ему Кротов в весёлом тоне, — прям как Колян Хохменко!
— Глупа та птица, которой гнездо своё на мыло, — кивнул он в сторону закрывшейся одеялом и натягивающей трусики спортсменки; кивнул в то время, как одеяло нечаянно обнажило её промежность.
— Ну ты, Пришелец, весельчак! — воскликнул Кротов. — Чё с извращенцем делать будем?
— Разберёмся, — достал тот из-за пояса “кнопарь”, в тишине раздался щелчок и выскочило лезвие... — отвяжите его.
— Ну чё, пойдём в туалет, — сказал пришелец Жене, когда того отвязали от кровати, руки оставив связанными, — сделаю тебе местный наркоз, отрезание. Пошли, чтоб дети кровяки не видели. — По его тону было заметно, что он сильно шутит.
— А там есть кто-нибудь, в коридоре? — промямлил Женя, когда Пришелец по-дружески положил руку ему на плечи и повёл в сторону выхода из палаты.
— Вряд ли, — ответил тот, — я их всех зарезал.
И пацаны захихикали остроумной шутке Пришельца.
— Не подглядывать за нами! — предупредил всех Пришелец строгим, но театральным голосом, перед тем как дверь за ним и за обнажённым Коньковым закрылась.
Жанна в это время застегнула последнюю пуговицу на халате и двинулась к выходу, вслед за Женей с Пришельцем.
Она уже подходила к двери, как та молниеносно открылась и закрылась. Перед ней стоял Пришелец.