Джалак М.. Сфинкс просыпается

М. Джалак

Сфинкс просыпается

Есть мертвецы, в которых больше жизни, чем в живых.

Но есть и живые, которые мертвее всяких мертвецов.

Ромен Роллан

Глава первая

Тёмное прошлое и туманное настоящее

Спрыгнув с подножки, Феликс вытащил следом чемодан и взглянул на панораму вокзала. Родной город - чтоб ему провалиться к дьяволу, - который он не видел два года. Будто ничего и не менялось, разве что закончили ремонт зала ожидания.

Чем хорош был весенний призыв, так это тем, что не нужно было возвращаться ни в злобную зиму, ни в убогий и грязный март и почти такой же апрель Авернбурга. Уже май.

Совсем близко раздался торжествующий девчачий визг. Феликс обернулся на звук и понял, что вместе с ним ехали ещё ребята - должно быть, в другом вагоне. Сейчас у одного из них на шее висела щуплая длинноволосая шатенка, ещё одна парочка страстно лобызалась, чей-то отец открывал шампанское.

Человек, который по какому-то недоразумению был женат на его, Феликса, матери, был бы счастлив, если бы того отправили куда-нибудь в горячую точку и он пошёл бы на материал для снаффа.

Стараясь проскользнуть незамеченным мимо этого праздника жизни, парень побыстрей направился к голове состава - там уже до метро рукой подать.

Возле ещё одного вагона гомонила какая-то клоунада со свистульками и нестройными песнями - тоже делегация встречающих. Самого Феликса не пришла встречать ни одна живая душа. Не особенно-то и хотелось.

Война уже, к сожалению, кончилась - обломись, старый хрен! - посему надо было жить дальше, и надежда, к слову, была - его несколько месяцев назад известили о наличии наследства. Заявление удалось подать по почте, а прямо с вокзала он пошёл из принципа. Несмотря на то, что до истечения срока оставалось ещё полтора месяца, Феликс не желал даже думать о том, чтобы вернуться в так называемый родной дом хотя бы для ночёвки.

Из части надо было ехать на автобусе, потом на поезде, потом ещё раз на поезде - дорожным амбре, начиная углём и заканчивая санузлом, пропахнешь насквозь, и кто-нибудь другой на месте Феликса обязательно бы подумал: как показаться в конторе? Но это кто-нибудь другой.

Лично ему было плевать, кто что подумает.

Очереди в любом месте, от магазина до врача, давно стали чем-то само собой разумеющимся, и в коридоре на привинченном к стене металлическом стуле Феликс ухитрился вздремнуть - поставив в проход чемодан, положив на него руки, а на них голову. Вот что делает плохой сон в плацкарте.

Когда наконец подошла очередь, Феликс с волнением заглянул за дверь с жёлтой блестящей табличкой "Парфёнов Евгений Павлович, нотариус". За дверью оказался светлый кабинет в бежево-коричнево-белых тонах.

- Доброго дня. Я Лютославский. Мы с вами по телефону разговаривали...

- А, это вы... - Владелец кабинета поднял взгляд с таким невозмутимым выражением лица, словно к нему каждый день являются люди, с которыми он беседовал только по междугородней связи. Но может статься, что так и есть. - Доброго дня.

Садясь в белое кожаное кресло, Феликс даже не стал уточнять, что он только что с поезда - это и так видно. Собеседник также заметил его форму. Без лишних вопросов он открыл сейф и вынул подписанный конверт.

- Вот ваша часть завещания, которое гласит... - Парфёнов вскрыл конверт и развернул бумагу. - "Я, Баринова Ариадна Николаевна, тысяча девятьсот двадцатого года рождения, проживающая по адресу..."

Не перебивая, Феликс глядел на зелёное растение на подоконнике, слушал оглашение и до сих пор не мог поверить. Ни ушам, ни вообще происходящему, как не мог поверить в самое смерть бабушки, когда его известили об этом.

- Но... Почему... - Он взял себя в руки и сказал уже членораздельно: - Извините за такой нескромный вопрос, но почему я здесь один? Где мои драгоценные родственнички?

И выжидающе приподнял бровь.

- Ваши, по вашему же выражению, "драгоценные родственнички" вообще не знают о второй части завещания. Ваши дед и бабушка просили об этом особо и о втором конверте я никому, кроме вас, не сообщил.

Дед с бабулей, выходит, составили два завещания - и в одном оставили дочери дом, в котором жили, земля им обоим пухом. Надо же было такое придумать. Бабка соврала непутёвой дочке - и соответственно зятю, - что квартиру в городе продала, а деньги потратила.

Ну дела...

- Благодарите их, - сказал нотариус. - Старики хотели, чтобы у вас была недвижимость.

Феликс думал об этом, когда стоял во дворе и смотрел на дома интересной и весьма своеобразной архитектуры. На один из корпусов. Они были старыми, нотариус сказал, что построены в тысяча девятьсот двадцатые годы и с тех пор серьёзно не ремонтировались. Даже красили давно, бледно-жёлтая краска на фасадах отстала и облетела - кое-где и до кирпичей, - образовав пятна. Зато там и тут виднелись пластиковые окна.

"Буду жить в музее, значит".

Феликс попробовал вспомнить, бывал ли здесь, но не сумел. Значит, в сознательном возрасте не бывал. Или память подводит.

Когда он наконец перестал глазеть, то обнаружил, что на двери парадного установили домофон и попасть внутрь - проблема. Беспомощно огляделся по сторонам.

Середина дня, уже вечер скоро, но никто, за кем можно было бы зайти следом, не возвращался с работы, а дети из школы уже наоборот вернулись. Кстати, о детях - малышня на площадке бегает, значит, должны быть и взрослые. Шум, смех, визг. Феликс поспешно отвернулся и постарался смотреть куда-нибудь в другую сторону, только бы не на площадку. Детей он не любил и даже побаивался.

- Вам помочь?

Он вопросительно поднял голову, очнувшись от раздумий о том, как быть. Это мамаша с закрученными на затылке волосами и уже поплывшими вниз лицевыми мышцами оторвалась от скамейки и, не дожидаясь ответа, достала ключи.

- Да... Пожалуй, - кивнул он.

"Неужели у меня настолько растерянный вид?"

Пока женщина шла к двери, ещё раз окинул взглядом здание. Пять этажей, однако есть лифт, наружный, в застеклённой шахте. Чудно выглядит.

Оказывается, здание красили хотя бы внутри, и на лестничной клетке было относительно чисто.

Искомая квартира находилась на третьем этаже - как и сообщала деревянная табличка у входа внизу, и Феликс с минуту стоял у порога, вспоминая, какой ценой она досталась. Ключи довольно древние, с плоскими бородками, но замки действовали и открылись легко, без заеданий. Надо же, а сколько лет здесь не жили...

Прихожая напомнила чёрный подвал или зев пещеры, из которой потянуло затхлым воздухом. Внутри оказалось, что какой-то свет здесь всё же присутствует. Пошарив по стене, Феликс нащупал и нажал выключатель, но полумрак никуда не делся.

Электричества нет, но в настоящий момент это казалось чем-то несущественным.

Хорошие, душевные люди были дедушка с бабушкой, и друзья у них должны были быть хорошие. Только или поумирали, или далеко отсюда. А этот юрист... Наверно, чей-нибудь сын. Раз выполнил личную просьбу клиентов, найдя лазейку в законе.

С трудом сдерживая слёзы, Феликс опустился прямо на пол и повторил про себя: "Старики хотели, чтобы у вас была недвижимость". Хорошо, что никто не видит, как он расклеился.

В квартире никто не жил долгие годы, но наверняка тут кроме света нет ни воды, ни телефона, ни газа - всё это могли отключить за неуплату, а при мысли о сумме долга парня чуть не затошнило. Да и госпошлина - что с ней делать? Что делать с тем, если вдруг права надо будет доказывать через суд?

Тут что-то привлекло внимание. Феликс осмотрелся, уже догадываясь, что надо искать - сейчас вся эта шваль притащится с улицы и из соседних квартир. Свет, проникавший в прихожую из кухонного окна, больше мешал, чем помогал.

Сначала они напоминали пятна тени или клубы дыма, но постепенно обретали форму. Несуразные с человеческой точки зрения твари подобрались по полу, стенам и потолку, стремясь рассмотреть вновь прибывшего - незваного гостя и нового хозяина в одном лице. Они вытягивали шеи до невероятной длины, а задние напирали на передних, как обычная человеческая толпа, и громоздились им на спины.

Где-то далеко на улице прозвенел трамвай. Феликс окинул созданий несколькими недобрыми взглядами исподлобья и процедил сквозь сжатые зубы:

- А ну, пошли вон!

Не то фантазмы, не то живые существа вспугнутыми кошками заметались и скрылись из виду. Сжавшийся в комок коротышка, покрытый пушистой шёрсткой, отступал пятясь.

- Не бойся, тебя не трону, - буркнул Феликс, не торопясь вставать.

Он не желал думать ни о долгах, ни о маленьких тварях, ни о чём. На него напала глубокая, тяжёлая усталость, которую он не замечал ранее.

© Copyright Джалак М. Размещен: 21/05/2012, изменен: 10/06/2019. 10k. Статистика. Глава: Фэнтези, Мистика Истории Авернуса
Аннотация: Феликс, человек со сложной судьбой, оказывается втянут в интриги тех, о силе и власти которых даже не догадывается. Хель, могущественный и злобный лич, желает отомстить за нанесённое оскорбление и выполнить свой долг. Её напарник Арнехард пытается наладить связи с человеческой расой. Алевтина - девушка со способностью читать чужие мысли, которая слышит и знает слишком много. Её дядя-шаман старается защитить племянницу от нежелательных людей, но не даёт начать свою жизнь. Люди и живущие вечно считают друг друга врагами, тем не менее время покажет, так ли это на самом деле и кто настоящий враг. Предупреждения. Тёмное фэнтези, где зло уже у власти, а против него борется меньшее зло, чтобы не стало ещё хуже. Странные отношения (гетеросексуальные), нежить, физиологически неприятные моменты и прочая крипота. Если вы не любитель всего этого - выберите на этой странице что-нибудь другое, а то ещё решите, что я всегда такой.

Джалак М. : другие произведения.

Сфинкс просыпается