Конкурс фэнтези: другие произведения

Огненная стена

Журнал "Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "На излучине реки, у самой воды, среди остролистных камышей и кувшинок, стоял дом старой Сегренги"
  С востока надвигалась смерть. Огромной огненной стеной, для которой не существует преград, она с оглушительным ревом ползла по земле. Медленно как червяк, но неотвратимо как старость. Смерть оставляла за собой лишь пепел, да растаявшие, словно масло, камни. От ее поступи, словно в лихорадке, дрожала земля, кровавые языки пламени добирались до самого неба и кусали за пятки испуганные облака. Дыма почти не было, только раскаленный воздух колыхался, размывая контуры.
  Лусилька сидела на земле и ждала. Она знала, огонь дойдет до реки и вернется назад. Он не тронет землю на том берегу, только здесь. Хотелось бежать, прыгнуть в воду, уплыть, пока еще есть время. Но она не могла. Пока. Нужно было подождать, не так уж и долго, пока стена огня не поравняется вон с тем одиноким деревом на холме.
  
  ...Это было в самом конце весны.
  На излучине реки, у самой воды, среди остролистных камышей и кувшинок, стоял дом старой Сегренги. Это было спокойное и безлюдное место, мало кто решался приходить сюда, тем более в столь поздний час.
  Ночь стояла ясная, тихая, только с реки тянуло холодом. Кутаясь в пестрый цветастый платок, Лусилька осторожно ступала босыми ногами по мокрому песку. Она прекрасно понимала, что не должна здесь находиться, и что если в деревне узнают, ей будет худо. В первую очередь конечно влетит от отца, да и остальные наверняка будут смотреть на нее косо, и наверняка уже никогда не будут относиться к ней как раньше.
  А ведь Лусилька была первой красавицей среди подруг, умницей и мастерицей. Все в деревне восхищались и любили ее, все, кроме молодого кузнеца Ронта, который и смотреть не хотел в ее сторону. А у Лусильки, так просто сердце из груди выскакивало, когда она слышала его голос, видела перед собой его ладную плечистую фигуру и голубые, словно бездонное небо глаза. Она бы все на свете отдала, что бы эти глаза смотрели на нее так же ласково, как на ту рыжую конопатую девчонку с другого берега. И что он в ней нашел?
  Вот и пришла.
  Маленькое оконце светилось тусклым светом, значит дома кто-то был. Лусилька подошла к самой двери и замерла, не решаясь постучать. Сомнения новой волной нахлынули на нее, захлестнули, испугали. Что же она делает! Ведь может статься, что об этом придется всю жизнь потом жалеть. Не только чужую, но и свою жизнь можно легко испортить.
  Решительно тряхнув золотыми локонами, Лусилька трижды ударила кулачком в дверь.
  Но ничего не произошло, ни звука не донеслось из-за плотно затворенной двери. Словно хозяйка не слышит ее, или просто не желает открывать.
  Лусилька подождала немного, сердито нахмурила тонкие брови и постучала снова. Но и в этот раз ответом ей была все та же тишина. Лусилька надула губки и забарабанила что есть силы. Уходить ни с чем она совсем не собиралась, раз уж пришла, раз уж так долго сомневалась и все же решилась, то нельзя отступать... да и сильные руки Ронта в мыслях уже так сладко обнимали ее.
  - Откройте, я все равно не уйду, - громко объявила она, - я буду стоять здесь, пока вы не поможете мне.
  - Кто там? - на этот раз из-за двери донесся глухой требовательный голос.
  Девушка так испугалась, что едва не бросилась бежать куда глаза глядят. Но вместо этого стиснула зубы и взяла себя в руки.
  - Меня зовут Лусилька, я дочь старосты Масеты. Я пришла к тебе за помощью.
  Тишина тянулась словно липкая сосновая смола, ни разорвать, ни бросить. Невнятный шорох, и дверь отворилась так внезапно, что девушка даже попятилась назад.
  На пороге стояла вовсе не уродливая ведьма, как она себе представляла, а аккуратная широколицая женщина в клетчатом чепце. На вид ей было лет шестьдесят, но множество мелких морщинок вовсе не портило ее когда-то красивое лицо. Если не знать, чем занимается Сегренга, ее можно легко принять за молочницу или швею, и уж никак не распознать было в ней колдунью.
   - Что, испугалась? - на этот раз ее голос звучал совсем иначе, звонко и чуть насмешливо, но вместе с тем и необыкновенно холодно. Только Лусилька ничуть не сомневалась, что именно этот голос она слышала из-за двери.
   - Нет, не испугалась, - ответила она, всеми силами стараясь придать себе невозмутимый, гордый вид.
  Сегренга усмехнулась и махнула рукой, приглашая гостью в дом.
   - Ну, заходи, раз пришла.
  Девушке пришлось склонить голову, чтобы пройти в низкий дверной проем. Домик был обставлен очень просто, но оказался весьма уютным. Полосатые половички, занавески в цветочек, и толстый серый кот, как ни в чем не бывало, дрыхнет на столе.
  - А ну, брысь! - Сегренга пугнула кота, и жестом предложила гостье садиться. Кот лениво открыл один глаз, потянулся до самых коготков, и с достоинством отправился искать себе новое место.
  Оглядываясь по сторонам, Лусилька осторожно опустилась на край скамейки. Вместе со все нарастающим волнением, она ощутила как радостно забилось сердце. Она сделала это! она пришла, теперь все будет хорошо. Теперь Ронт...
  - Ну, рассказывай, с чем пришла? - прервала ее мысли колдунья.
  Лусилька вздрогнула, и только сейчас заметила как пристально разглядывают ее серые, строгие глаза, с пучком старческих морщинок в уголках. Еще немного, и они, казалось, проникнут в самую душу. Девушка непроизвольно съежилась под этим взглядом.
  - Мне нужна твоя помощь, - едва слышно произнесла она.
  - Э-эх, покачала головой старуха Сегренга, - не доброе ты дело задумала. Дорого тебе придется за него заплатить.
  Лусилька снова вздрогнула и почувствовала как сводит живот. Ну ничего, сколько бы не пришлось заплатить, она все сможет. Сегренга никогда не требовала от человека больше, чем он может дать. Главное что Ронт всегда будет с ней.
  - Я люблю его, - горячее заверила она, - я готова на все.
  - Эх, вздохнула Сегренга, - когда любят, то желают человеку счастья. А ты хочешь это счастье у него отнять, ты хочешь присвоить то, что тебе не принадлежит.
  Лусилька почувствовала как краснеют щеки и уши начинают пылать огнем. Она ведь никому не хочет зла, она не такая. Она хочет всего лишь немного любви. Неужели старуха, живущая здесь в полном одиночестве, вдали от людей, не понимает, как может страдать девичье сердце.
  Сегренга снова пристально посмотрела ей в глаза.
  - Ты уверенна, что хочешь этого?
  - Да! - не задумываясь ответила Лусилька.
  - Подумай. Этим ты причинишь боль не только ему, но и той, которую он любит.
  - Ну и пусть! - почти выкрикнула девушка, и тут же сама испугалась своих слов. Только если сейчас ничего не сделать, через три дня он женится на другой, и тогда уже никогда ей не быть счастливой.
  - Э-эх, - осуждающе протянула Сегренга, - он будет с тобой, но сердце его будет страдать и разрываться. Он будет любить тебя днем, а ночами ему будет сниться другая. Понимаешь ли ты, что нельзя подчинить ворожбе человеческую душу.
  - Ну и пусть! Он будет со мной, больше мне ничего не надо.
  Сегренга с сомнением цокнула языком.
  - Скоро с востока придет огонь, - сказала она, - в месте с ним придет и твоя расплата.
  - Когда? - вскрикнула Лусилька, едва сдерживаясь, что бы не вскочить с места.
  Стена огня приходит раз в десять, а то и двадцать лет, выжигая землю то на этом берегу, то на том. Она никогда не переходит реку, позволяя людям спастись. Только к ее приходам никогда невозможно будет привыкнуть, слишком уж могуч и безжалостен небесный огонь.
  Лусилька помнила, как в далеком детстве видела пылающую стену, и это останется с ней навсегда, такое не сотрешь из души ничем.
  Еще год земля там оставалась черна и пустынна, и только потом сквозь нее начала пробиваться первые слабые ростки травы. И одуванчики. Они всегда приходят первыми, их веселые золотистые головки рассыпаются словно солнечные зайчики по израненной земле.
  - Дай мне свою руку, - потребовала колдунья.
  Лусильке пришлось сделать над собой усилие, что бы выполнить это. Она протянула руку, ладошкой вверх, и Сегренга тут же схватила ее, сжала между своими шершавыми ладонями. Колдунья зажмурила глаза и начала бормотать что-то неразборчивое. Девушка чувствовала как ее бросает то в жар, то в холод, больше всего ей хотелось сейчас вырваться из лап старой ведьмы, и убежать куда глаза глядят. Но она твердо знала, что никто кроме Сегренги не в силах помочь ей, это ее единственная надежда. И если она действительно хочет, то придется потерпеть.
  Минуты тянулись мучительно долго.
  - Я помогу тебе, - неожиданно сказала старуха, открыв глаза, а на лице ее ясно читалась тревога, - но тебе придется заплатить очень высокую цену.
  - Я готова! - твердо ответила Лусилька, чувствуя как радость вновь возвращается в сердце, - я отдам тебе все что у меня есть, все что ты попросишь.
  - Нет, - Сегренга устало покачала головой, - я не возьму ничего. Но судьба сама заберет у тебя то, что ей причитается. Не сейчас, потом. И это будет гораздо больше, чем ты можешь себе представить.
  - Хорошо, я согласна, - тихо сказала Лусилька, - если он будет со мной, то я согласна на все ради этого.
  - Он будет с тобой, - кивнула колдунья, - но и ты всегда будешь с ним, что бы не случилось. Запомни, ты никогда не сможешь разорвать эту связь, пока он жив.
  
  Лусилька крутилась перед зеркалом, расчесывая перламутровым гребешком непослушные локоны. Скоро вернется из восточных степей ее Ронт, надо во что бы то ни стало предстать перед ним во всей красе. Теперь это был ее Ронт, он жил с ней под одной крышей, спал в одной пастели, обнимал ее и называл своей женой. Только каждый раз в его глазах Лусилька видела печаль, душа его была далеко. Первое время девушка была безумно счастлива, но со временем все больше и больше стала понимать, что не этого она хотела, а изменить уже ничего нельзя. Это злило ее, заставляло раздражаться по мелочам и рыдать в подушку, пока никто не видит.
  - Лусилька, - из-за двери показалось взволнованное лицо подруги, - Лусилька, ох, что я тебе сейчас расскажу!
  Девушка влетела в комнату и уселась на скамейку у окна. Она тяжело дышала, словно бежала сюда через всю деревню, платок съехал на затылок, но Манника, казалось, даже не замечала этого.
  - Ты представляешь, - набрав в грудь побольше воздуха, выпалила она, и вдруг осеклась, словно вспомнив о чем-то, прикусила губу и умолкла.
  - Ну, говори, - потребовала Лусилька, - все равно к вечеру уже все знать будут, чего скрывать.
  Маника вздохнула, поразмышляла немного. Молчать и правда было не разумно, сама она узнала новость от соседки, а это значит уже сейчас пол деревни в курсе... Тем более она так спешила.
  - А ты знаешь, - начала она очень осторожно, - что у Дары должен был родиться ребенок?
  - Что? - не сразу поняла Лусилька, - у кого?
  Но в сердце уже зашевелились нехорошие подозрения.
  - У Дары, - ответила подруга, - у той самой, на которой хотел жениться твой Ронт... ну тогда...
  - Что?
  - Да.
  Лусилька чуть не задохнулась от гнева.
  - Да как он мог! Да она...! Я...!
  - Лусилька послушай, - подруга протестующее замахала руками, - это у них было еще до того... ну до вашей свадьбы. Они ж хотели пожениться, вроде как любили друг друга, и наверняка они... ну это самое...
  Но Лусильку такое объяснение ничуть не успокоило. Ревность разгоралась внутри жарким огнем.
  - Да как она могла!
  - Лусилька, - подруга вдруг стала необычайно серьезной, - Дара умерла, утонула.
  Словно оглушенная, Лусилька замерла с гребнем в руках. Не может быть. Этого просто не может быть. Ведь это она во всем виновата. Только как посмела какая-то Дара носить ребенка от ее мужа! В том, что это был его ребенок, Лусилька ничуть не сомневалась.
  Кажется она сказала это вслух.
  - Они ведь любили друг друга, - сдавленным шепотом произнесла Маника.
  - Нет! Он только мой! - ревность и негодование застилали глаза.
  - Ты ходила к Сегренге? - ахнула вдруг Маника, сама испугавшись этой мысли, - ты приворожила его.
  Лусилька хотела ответить, но слова застряли у нее в горле.
  На пороге стоял Ронт. Его бледное каменное лицо было самым страшным, что она когда-либо видела в жизни. В эту минуту Лусилька впервые по-настоящему осознала что произошло. О Боги!
  Ронт ничего не сказал, просто повернулся спиной и вышел. Еще некоторое время девушка даже пошелохнуться боялась, и в наступившей тишине только горько и прерывисто вздыхала ее подруга.
  О Боги!
  Вскрикнув Лусилька кинулась к двери, и тут же нос к носу столкнулась с отцом. Выглядел он не лучше Ронта, осунувшийся и взволнованный.
  - Он уже сказал тебе? - растерянно поинтересовался отец, стаскивая с головы шапку - Огонь идет.
  - Что? - это было уже слишком на сегодня. Лусилька почти не отреагировала на новость, голова была и без того забита всяческими проблемами. Но как только смысл сказанного наконец дошел до нее, все остальное отступило на второй план.
  Огонь идет.
  Это значит конец всему, конец привычной жизни. Им придется собирать вещи, бросать дом. Кто знает как их примут на том берегу, особенно после того, как утопилась Дара. Лусилька кусала губы, чувствуя что происходит что-то страшное.
  
  В это утро берег непривычно пуст. Все вещи давно уже были перевезены в новые дома на том берегу, уже давно забрали кур, свиней, коров и прочую живность, собрали все, не желая оставлять огню ни одной крупицы нажитого добра. На том берегу их ждали временные дома. В каждой деревне есть такие, так как когда приходит огонь, на строительство уже не остается времени.
  На этом берегу больше никого не осталось, все обустраивались на новом месте, ведь прожить там, возможно, придется больше года.
  Лусилька ходила у самой кромки воды и ждала мужа. Они приехали сюда что-то забрать, Лусилька точно не поняла что, но решила отправиться сюда вместе с ним.
  Огонь подошел совсем близко, уже полыхал кустарник за холмами, уже слышен был треск и невообразимый рев огненной стены. Лусильке было страшно, ее буквально бил озноб, и она непрерывно проклинала себя за то, что не осталась дома. Только дома остаться она не смогла, что-то потянуло ее вслед за мужем, вопреки страху и здравому смыслу.
  Воздух ощутимо раскалился и обжигал кожу, горячий пепел забивался в нос и в рот, не давая нормально дышать. Лусилька пыталась прикрыть лицо краем платка, но это почти не помогало, огонь подошел уже слишком близко.
  Прошло так много времени, но Ронта до сих пор не было. Может быть стоило пойти вместе с ним. По крайней мере она могла бы его поторопить, а не мучится здесь одна. Лусилька ходила то в одну сторону, то в другую, то садилась на край лодки, то вставала, не в силах сохранять спокойствие.
  Нужно было что-то делать. Почему Ронт не идет! Его кузница стоит на самом краю деревни, ближе всего к огню. Если он не поторопиться, огонь просто-напросто сожрет его.
  А может быть он этого и хочет? От этой мысли на спине выступил холодный пот, девушка вся сжалась, стараясь не думать о таких вещах. Только Ронт очень гордый... Может быть он догадывался и раньше, но теперь уж знал наверняка, что с помощью колдовства Лусилька добилась его. Она заставила отказаться Ронта от своей любви, перевернула всю его жизнь. А он никогда еще не позволял никому вмешиваться и распоряжаться своей жизнью.
  О Боги! Неужели он решил умереть, что бы избавиться от тех пут, которыми связала его молодая жена. Но зачем же тогда он позволил ей поехать сюда. Он удивился, когда она сказала, что поедет, но отговаривать не стал, только пожал плечами. Он вообще почти не говорил с ней с того самого дня... Теперь, когда Ронт узнал, и когда умерла Дара, ему в двойне, наверное, стала в тягость такая жизнь.
  О Боги! Как могла она совершить такое.
  Что же делать теперь?
  Лусилька вглядывалась в пустые домики деревни, пытаясь разглядеть там хоть какое-то движение, может быть Ронт вот-вот придет, и они вернуться домой.
  Но с каждой минутой она все больше сомневалась, что сможет его дождаться.
  Может быть пойти его поискать, привести сюда. Лусилька даже успела сделать несколько шагов в сторону деревни, как пугающая мысль посетила ее.
  Может быть Ронт хочет отомстить? Он вовсе не пошел в кузницу, а прячется здесь неподалеку, и как только она отойдет достаточно далеко, он выскочит, прыгнет в лодку и уплывет, бросив девушку здесь одну... Нет, конечно он так не поступит, он никогда не сделает ничего плохого... но может быть она действительно этого заслуживает.
  Сидя на берегу, Лусилька успела перебрать в голове столько вариантов, что голова уже шла кругом. Огонь приближался, и ее паника все усиливалась. Нужно было что-то делать.
  Если бы Ронт действительно хотел что-то забрать из кузницы, он давно бы уже пришел. Он либо хочет остаться здесь и сгореть в огне, либо хочет, чтобы эта учесть постигла Лусильку. В любом случае ей нужно скорее бежать отсюда. Иначе будет поздно, жар огня уже обжигал ей лицо.
  Лусилька бросила последний взгляд на деревню, оттолкнула лодку от берега и ловко запрыгнула в нее. Когда решение принято - становится необыкновенно легко.
  Но стоило лишь пару раз взмахнуть веслами, как лодка наткнулась на что-то под водой, раздался треск и девушка с ужасом увидела как в старую, кое-как заделанную пробоину хлынула вода. Вычерпывать было уже бесполезно.
  Лусилька выскочила из лодки, было еще не глубоко, вода доходила лишь до пояса. Разбираться на что натолкнулась лодка ничуть не хотелось. Боги! Как же они взяли такую лодку, это даже не их, соседская. А ведь у отца Лусильки есть хорошая своя...
  Все. Это конец. Без лодки реку просто так не переплыть, очень уж широкая здесь река. Конечно можно попробовать... нужно попробовать, иначе никак. Но тут Лусильке вспомнилась старая колдунья - он всегда будет с тобой, говорила она, но и ты всегда будешь с ним, эту связь не разорвать, пока он жив.
  Вот значит как. Интересно, а Ронт знает об этом.
  Лусилька чувствовала, как сильно она начинает его ненавидеть. Он знал! Он наверняка знал. Он хочет не просто умереть, но и забрать ее с собой. Проклятый кузнец! Как же она могла так сильно в него влюбиться, что забыла обо всем.
  Подобрав мокрый подол Лусилька кинулась к кузнице, сама точно не зная, как быть дальше. Сейчас ей хотелось только одного - задушить его своими руками и наконец освободиться. Хотелось домой, к маме... просто жить хотелось.
  Но то, что она увидела, подбежав к кузнице, повергло ее в настоящий шок. Все что угодно она ожидала найти здесь, но только не это. Массивный деревянный навес у дома рухнул, буквально несколько минут назад, придавив кузнеца тяжелыми бревнами. Он был жив, Лусилька сразу поняла это, хоть и лежал совсем неподвижно, смотря в небо. Ноги ему придавило огромным тяжелым бревном.
  - Ронт! - вскрикнула девушка забыв обо всем.
  Он застонал, с трудом пошевелился, приходя в себя, и тут же, узнав голос Лусильки, рывком приподнялся, опираясь на локти. Но острая боль пронзила все тело и он снова повалился на траву.
  Лусилька подбежала к нему, опустилась на колени, не находя слов, не понимая, может ли она сейчас что-то сделать. Ужас и смятенье охватили ее настолько, что она только всхлипывала и до боли сжимала пальцы в кулачки, молча смотря мужу в глаза. Думать ни о чем она сейчас не могла.
  - Уходи, - одними губами прошептал Ронт, - уходи, бери лодку и плыви домой. Огонь совсем близко.
  - Нет, - она так же беззвучно замотала головой.
  - Уходи! - простонал кузнец, - иначе будет поздно.
  - Не могу!
  Ужас сменился гневом и отчаяньем. Лусилька закрыла руками лицо, из-под зажмуренных век брызнули слезы.
  - Я не могу! - кричала она, выдирая с корнем траву, не в силах сделать что-либо еще, - я не могу! Лодки нет. И я не могу бросить тебя здесь, это проклятое колдовство! Оно не пускает меня. Проклятое колдовство! Проклятая старуха! Она все знала, но не сказала мне.
  Лусилька рыдала, размазывая по лицу сопли и слезы, но ей было уже все равно. Она уже чувствовала у себя на лбу смертельное дыхание огненной стены. Больше ничего уже не будет. Совсем.
  - Беги, - Ронт чуть приподнялся и коснулся ее руки.
  Лусилька вздрогнула, и на миг замерла, такое спокойное и отчужденное у него было сейчас лицо, что стало еще страшней.
  - Беги, - повторил он пересохшими губами, - огонь скоро будет здесь. Я умру раньше, чем стена доберется до берега и ты будешь свободна. Ты сможешь переплыть реку...
  
  Лусилька сидела у самой кромки воды и смотрела как с востока надвигалась смерть. Огромной огненной стеной, для которой не существует преград, она с оглушительным ревом ползла по земле. Медленно как червяк, но неотвратимо как старость. Смерть оставляла за собой лишь пепел, да растаявшие, словно масло, камни. От ее поступи, словно в лихорадке, дрожала земля, кровавые языки пламени добирались до самого неба и кусали за пятки испуганные облака. Дыма почти не было, только раскаленный воздух колыхался, размывая контуры.
  Лусилька сидела на земле и ждала. Она знала, огонь дойдет до реки и вернется назад. Он не тронет землю на том берегу, только здесь. Хотелось бежать, прыгнуть в воду, уплыть, пока еще есть время. Но она не могла. Пока. Нужно было подождать, не так уж и долго, пока стена огня не поравняется вон с тем одиноким деревом на холме.
  Кузница Ронта как раз под этим деревом.
  Он скоро умрет, и она наконец-то сможет спастись.
  Ронт.
  Ее Ронт...
  Она ведь любила его, и ради этой любви готова была на все. Готова была даже жизнь свою отдать, ради того, что бы хоть немного побыть с ним рядом. Но вместо этого забрала его жизнь... и жизнь Дары... и даже ребенка, еще не рожденного...
  Она любила его... а сейчас? Может быть это была вовсе не любовь, просто желание обладать тем, что ей не доступно? Лусилька зажмурила глаза, пытаясь услышать свое сердце, и в эту минуту для нее не было ничего важней в целом мире.
  Она любила его. На самом деле. Она не придумала это, ей не показалось.
  И любит его до сих пор. Осознание этого принесло нестерпимую боль и вместе с ней покой.
  Она любит его! О Боги! Но как же она могла! Лусилька решительно вскочила на ноги. Она не бросит его, он не умрет там один. Она вытащит его из-под завала и притащит сюда, к воде, как бы тяжело это не было. И она найдет способ переправится через реку. И все будет хорошо.
  Не думая больше ни о чем, Лусилька со всех ног летела к одинокому дереву на холме, желая лишь одного - оказаться быстрее огня.
  Да помогут ей Боги.
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список