Справа были голые из серого песчаника стены, когда-то выкрашенные унылой, с намеком на желтизну, краской. Слева большие окна с потрескавшимися стеклами и перекосившимися деревянными рамами. Все одно и то же изо дня в день. Ничего нового. И почему все их семинары проходят в этой аудитории? В самой страшной из всех имеющихся в этом колледже. Подумав так, Ян перевел глаза на потолок, чтобы увидеть там, уже наверно в сотый раз все те же две пересекающиеся кривым крестом щели. У администрации никак не доходили руки до полноценного ремонта. Может быть, не доходили. А может занятия в этой промозглой аудитории были наказанием для особо неприглянувшихся студентов. Ян не успел додумать эту симпатичную мысль, поскольку его размышления грубо прервали. В аудиторию стремительным шагом влетел лектор ведущий курс "Городской магии". Одно появление этого импозантного мужчины здесь было уже само по себе странным. Лектор был преподавателем со стажем и с именем, не зря ему доверили столь сложный предмет. Он никогда не появлялся в этой заброшенной, богом забытой части колледжа, все лекции он проводил в шикарных поточках, расположенных в правом крыле колледже. Там же неподалеку находилась и его кафедра скрытой магии. Очень странно было видеть его здесь. А когда лектор заговорил, удивление Яна возросло вдвое. Не меньше его были поражены и остальные студенты, невольный шепоток удивления пронесся подобно сквозняку взад вперед по аудитории и тут же исчез, уничтоженный строгим взглядом лектора. Тот даже для этого на минуту остановил свою эпохальную для студентов речь. Когда взволнованные учащиеся замолчали, лектор продолжил.
- Да, да, - голос у лектора был не просто ехидным, в его речи проглядывал самый настоящий садизм. - Вам нечему удивляться. В деканат пришло указание сверху провести для вашего курса специальную проверку. А поскольку вы сейчас все равно должны были выходить на практику, эта проверка автоматически сливается с ней, что должно быть облегчением, как для вас, так и для нас.
- Но ведь наша практика всего лишь наблюдение... - кто-то из студентов невольно не выдержал, возмутился и тут же замолчал, понимая всю тщетность подобных протестов.
Лектор же как будто и не слышал этих слов. Довольно улыбаясь, он продолжал свое запугивание студентов.
- В самой проверке нет ничего необычного. Это будет небольшое задание, а для того чтобы вы не отлынивали, вам дадут специальные талисманы. С их помощью я и другие руководители практики будем наблюдать за тем, как вы работаете...
- Какая работа?! Какое задание?! - Ян забыл обо всех паутинных пейзажах на голых стенах вокруг, и он даже немного забыл о субординации. - Мы же учимся только второй год, нам еще пока нельзя использовать никакую магию.
Лектор нахмурился, его глаза, защищенные толстыми линзами больших очков, казалось, почти в упор рассматривают наглого студента. Ян сидевший на задней парте ощутил вдруг, как все расстояния вокруг сужаются, всё исчезает, и остаются только этот безжалостный взгляд.
- Задание очень простое. Вы должны выполнить одно не слишком сложное желание того человека, на которого вам укажет талисман Контроля. Главное чтобы сам человек не догадался о вашей роли в его счастье. Вам всё понятно студент?!! - последнее слово громом отозвалось в ушах Яна, и он оцепенел. Остаток речи лектора Ян так и провел, как подвешенная муха в паутине, не в силах пошевелиться, ни даже просто отвести глаза. Он зачарованно рассматривал рот лектора не способный более даже на самую маленькую наглость. Паучье заклятье крепко держало его. Застывшей мумией он выслушал слова лектора о сроках практики, о контроле над выполнением задания, о награде за его своевременное выполнение.
Лишь к вечеру Паучье заклятье немного отпустило Яна, к тому времени в аудитории, да и вообще в этой части колледжа уже не оставалось никого кроме уборщиков. Но те были вполне привыкшие к одиноким фигурам наказанных студентов и обращали на них внимания не больше чем на парты, за которыми те сидели. Ян смог пошевелиться как раз тогда, когда один из этих уборщиков, патлатый старик закутанный в длинный серый халат, убирал пол рядом с ним.
- Очухался? - старик заметил это. - Очень хорошо. А то я уж боялся, мне тебя двигать придется, чтобы все помыть тут.
- Н-не пр-р-идется, - Ян говорил с трудом, паучье заклятье все еще давало о себе знать. - Я уйду сам.
- Конечно сам. А ты думал я тебя тащить, что ли буду? Староват я для этого.
Ян не стал возмущаться и спорить, у него болели все мышцы, включая даже те, которые располагались глубоко внутри, ему было не до лишних слов. Давно его так не наказывали. Тихонько кивнув старику в ответ на его ворчание, Ян пошагал в сторону общежитий. Надо было готовиться к практике, которая начиналась с завтрашнего дня. Ведь Ян и так уже отставал, он всерьез опасался как бы его не оставили с носом. Точнее с одним Контрольным талисманом. Лектор говорил, что в помощь для практикантов будут раздаваться некоторые волшебные артефакты, но при этом никто не гарантировал достаточное их количество. На таких наказанных как Ян артефактов могло и не хватить.
Он спешил как мог, да только ноги его норовили переплестись, а позвоночник подобно жухлой траве клонился то в одну сторону, то в другую. Казалась еще немного и голова не удержится на этой шаткой опоре. В общем, в общежитие Ян подоспел как раз к самому концу великой дележки. Артефактов на Яна действительно не хватило. Счастливчики, заполучившие волшебные вещи, уже разбегались по своим комнатам, а Яну оставалось только грустно смотреть им вслед. Вконец изможденный он разочарованно уселся прямо на пороге общежития, рядом с каменными статуями, которые испокон веков украшали это древнее студенческое жилище. Тут были чудовища и люди, все они смотрели вдаль, в темное ночное небо, и казалось у всех них во взгляде усталость. "Может это и не статуи вовсе, а такие же, как я неудачники" - подумалось Яну. Но ему было тяжело даже просто грустить, и тогда он облокотился на одну из обрамляющих вход колон и застыл подобно своим неживым соседям. А где-то неподалеку цвела сирень, ее сладковатый запах как будто напоминал о том, что вокруг весна и может быть еще не все потеряно.
К утру Ян заработал легкий насморк и сопутствующую ему гнусавость. Но в свою комнату он не пошел, там все равно не было сейчас ничего полезного для предстоящей практики. Вместо этого Ян, даже не завтракая, отправился прямиком на кафедру скрытой магии. Ему хотелось немного компенсировать свои вчерашние неудачи.
На кафедре с утра был лишь один не выспавшийся лаборант, которому пришлось всю ночь следить за катализом золота в одном алхимическом эксперименте. Тот шел уже неделю, и его нельзя было прерывать ни на секунду.
- Здравствуйте, - робко поздоровался с несчастным лаборантом Ян. В ответ ему был лишь легкий кивок, почти незаметный в вонючем тумане, наполняющем помещение кафедры. Это был еще один из минусов проводимого алхимического эксперимента.
- Я насчет практики. Нам сказали подходить с утра.
- Спешишь начать? - усмехнулся лаборант. - Что ж, это хорошо. Будет на кого делать ставки.
Ян не совсем понял последние слова лаборанта, точнее сделал вид, что не понял. Ему не хотелось вдумываться в эту фразу.
- Ну, добрый молодец, раз спешишь, тогда получай свой ошейник, - после этих слов лаборант выудил из кармана своего кафтана стальную, потемневшую от времени цепь. Это действительно походило на ошейник.
- Что это? - Ян осторожно дотронулся до цепи, вроде ничего необычного, один прохладный металл и все же он ожидал чего-то другого. - Мне нужен талисман Контроля, а не ошейник.
- Бери, тебе говорят, - лаборант, не церемонясь, впихнул цепь в руки Яна. - Тебе повезло, что мы тут любим поспорить. Эта вещь настоящий талисман Контроля. Но только есть у нее кое-какие и дополнительные свойства. Глядишь, и пригодится тебе что-нибудь на практике.
- Какие такие дополнительные свойства?
Но лаборант, отдав цепь, уже не слушал Яна, он, прокашлявшись, обратил все свое внимание на дальний угол комнаты, на шкафы, заполненные огромными фолиантами. Там алхимический туман почему-то сгустился и ворочался взад вперед дымным сгустком. Ян, проследив взгляд лаборанта, решил отложить все вопросы на потом. Ему не хотелось после вчерашнего Паучьего заклятья встречаться еще и с неконтролируемыми элементалями. Потому Ян ретировался с кафедры и поспешил наружу, к центральной башне. Та гигантским монолитом украшала сплошную стену, которой был обнесен колледж Волшебства. Обычно студентов не выпускали наружу и подобная стена, с несколькими беспорядочно разбросанными ловушками, была отличной защитой от любого самоуправства. А в центральной башне находился единственный выход в город. Теперь Ян, заполучив талисман Контроля, мог пройти там. Без этой же уродливой цепи ему бы не удалось бы даже подойти к башне. Таковы были традиции в колледже Волшебства. На время учебы студенты становились настоящими крепостными, не имеющими никакой свободы воли.
В башне сегодня дежурил один голем. Этот деревянный чурбан был почти ни на что не способен, он мог только следить и драться, да и то у него получалось не очень хорошо. Ректорат в свое время сэкономил на защитных устройствах, и потому охрану частично пришлось взять на себя преподавателям. Но сегодня учителя решили отдохнуть, в башне оставался только этот безмозглый голем. Его деревянная голова со скрипом повернулось в сторону робко зашедшего внутрь башни Яна.
- У меня есть талисман Контроля, - уже с порога Ян приподнял вверх свою цепь, опасаясь возможных недоразумений.
Голем ничего не сказал в ответ, а угадать эмоции в его плохо нарисованных глазах было невозможно. Ян замявшись, остановился у входа, робко глянул назад, посмотрел вверх, и лишь потом бочком пошагал к выходу в город. Он уже почти достиг его, как голем вдруг заскрипел.
- Стоп! - волшебное существо подняло лежавший на стойке рядом арбалет.
Ян застыл на месте.
- Взять робу, - слова давались голему с трудом, и даже эта такая фраза была для него длинновата.
Но Ян понял, о чем идет речь. Страх заставил его быть понятливым. Конечно, ведь в город нельзя было выходить просто так, в студенческой мантии. Неподалеку от входа находилась комнатка, через дверь было видно, что она вся завешена одеждой, в основном простыми робами, смахивающими на монашеские рясы. Схватив робу и наспех напялив ее прямо поверх мантии, Ян весь вспотевший выскочил наружу. Страшный голем остался позади, а сам практикант очутился на широкой мощенной булыжником старой улице. Целых два года Ян не видел этих двухэтажных белых домов, и он чувствовал себя подобно улитке вдруг оказавшейся без раковины. И хотя на улице в такое раннее утро еще никого не было, Ян боялся отойти от больших дверей колледжа. "Да ведь я волшебник" - напомнил он себе и сделал один шаг. "Недоучившийся волшебник" - тут же всплыла вредная мысль, и Ян застыл на месте. Впрочем, уже через несколько минут он вполне свыкся с видами городского пейзажа и неспешно зашагал прочь от колледжа. В руке Ян крепко сжимал цепь, ожидая нужного знака, указывающего на человека чье желание он должен незаметно выполнить. Цепь оставалась простым хладным металлом, в чем не было ничего удивительного. Ведь пока Ян не встретил ни одного человека.
К обеду он уже не мог пожаловаться на отсутствие людей. Нескольких он даже успел напугать. Когда к тебе бежит странный небритый мужчина в страшной робе, да еще и с цепью в руках трудно сохранить самообладание.
Ян любые колебание этой цепи принимал за нужный знак, но всякий раз это была ошибка. Нужно было срочно менять тактику, ведь таким способом, даже если он найдет того самого человека, он не сможет незаметно выполнить его желание. Подумав, Ян решил притвориться тем, на кого он был сейчас больше всего похож. Приняв смиренный вид монаха, и накинув цепь на шею, он, потупив голову, направился к центральной площади города, на рынок. Там всегда было много народу, и там он вполне мог найти нужного человека.
Роль монаха далась Яну легко, ведь он и так был почти служитель бога. Два года он не мог толком пообщаться ни с одной девушкой, одна только учеба. Занятия у них были вместо молитв, а сессии служили постами. После каждой из них Ян терял несколько килограмм веса.
Люди больше не бросались прочь от Яна, но во взглядах их по-прежнему сквозило недоверие. Кто знает, что на уме у этих монахов. Все они немного не такие, а особенно странные те, кто дает различные обеты. Цепь Яна походила на вериги, которые любил таскать один известный в городе монашеский орден. Ян даже встретил нескольких из них, у монахов были такие же бедные одежды как у него и повсюду, на шее, на руках и даже под сутаной у них звенели пудовые цепи. Смутившись этого сходства, Ян хотел было спрятать талисман Контроля под одежду, но не успел. К этому времени он как раз достиг рыночной площади, проходил мимо небольшой лавочки, над входом у которой висела старая, потрепанная временем доска. Когда-то там был нарисованы ножницы. Но вывеску давно не обновляли, да и никакого портного внутри не было. Сейчас здесь просто торговали тканями. Ян как раз дотронулся до цепи, чтобы спрятать ее, как она вдруг дернулась в сторону лавки. От этого рывка Ян отлетел к стене, где поскользнулся на повсюду разбросанных здесь помоях и упал на мостовую. И даже там цепь не дала ему покоя, она снова и снова дергалась в одну и ту же сторону, в сторону лавки. Ян тщетно барахтался в мусоре, пытаясь преодолеть силу этих волшебных толчков. Всякий раз, когда он уже вставал на колени, талисман Контроля снова напоминал о себе, и Ян опять растягивался на грязных камнях. Лишь с третьей попытки ему удалось подняться, к этому времени он уже успел произвести впечатление на проходивших мимо людей. "Юродивый", - слышался отрывочный шепот. Несколько медных монеток стали вознаграждением несчастному монаху за страдания.
Сконфуженный студент, тем не менее, не отказался от них, он решил играть свой спектакль до конца. Вдруг человек, чье желание он должен выполнить, сейчас смотрит из окна лавки. Нельзя допускать ни малейшей ошибки. Нужный человек не должен догадываться об истинной сущности Яна, ведь это одно из важнейших правил нынешней практики.
Все еще пошатываясь от рывков цепи, Ян вошел внутрь лавки. Это было небольшое заведение, состоящее из двух прилавков и нескольких рядов полок. Все это было сверху донизу завалено различными тканями. Среди груд этих товаров находилось всего два человека, и оба они, похоже, не видели злоключения практиканта перед входом. Им хватало друг друга, оба человека ожесточенно спорили. Одним из спорщиков была довольно красивая молодая девушка, одетая в длинное домотканое платье, ее оппонентом являлся пожилой грузный мужчина, судя по его повадкам и словам, он был владельцем лавки.
В этом споре имелась какая-та странность, и Ян сначала не понял какая. Лишь подойдя ближе он вдруг осознал, что понимает о чем говорит толстяк, но при этом совершенно не разбирает слов девушки. Казалось, она говорит на каком-то чужом языке. "Нет, не может быть, - с ужасом подумал он, замечая, как талисман Контроля тянет его именно к девушке, - только не она. Как я незаметно узнаю желание иностранки?! Я не смогу даже толком поговорить с ней, а без этого и мысли угадать не получится". Он подошел почти вплотную, прислушиваясь к невнятной речи красавицы, и тут спорщики замолчали. Оба вопрошающе глядели на нового посетителя.
Ян, смутившись, остановился возле ближайшего рулона ткани.
- Откуда товар? - оценивая он провел рукой по бархатистой поверхности. Ткань была дорогой как на вид, так и на ощупь.
- Недавно был караван с юга, где-то там живут мастера, что делают такие ткани, - хозяин лавки нехотя объяснил, его смутил вид посетителя. Но упоминать о своих сомнениях торговец не стал, у монахов внешний вид часто ни на что не влияет. Даже в самом нищем платье могут скрываться золотые монеты.
Ян почти ничего не знал о географии южных стран, их курс еще не изучал магию чужих краев. Он снова замялся, не зная о чем говорить. Сейчас, если опираться на магические правила, ему следовало бы прочитать заклинание Доверия. Но пока его в упор рассматривали, это было невозможно.
- Нет, для нас это слишком вычурно, - сказал Ян смиренным тоном, с некой толикой елейности в голосе, роль монаха давалась ему с каждым мгновением все легче. - Это не наши нравы.
Хозяин лавки при упоминаниях о нравах нахмурился, и все же пока он терпел.
- Может вам подойдут другие ткани? Вот на этих полках, - толстяк показал на полки справа от себя, они были немного в стороне, - много чего интересного. Посмотрите.
Ян отошел в указанную сторону, делая вид, что его очень интересуют все эти ткани. А пока псевдомонах был занят, торговец снова вернулся к прерванному разговору. Девушка терпеливо ждала его все это время, ничем не показывая своего недовольство.
И снова было понятно, о чем говорит грузный хозяин лавки, но слова девушки словно тонули в окружающих ее мягких завалах шерсти. Ян уже и не пытался вслушиваться, воспользовавшись удобным моментом, юный практикант прочитал заклинание Доверия. Эти простые магические заклинания студенты колледжа изучали в самом начале обучения. Они были просты и эффективны. Только действовали они недолго, да и злоупотреблять магическим доверием могло быть опасно. Впрочем, этим заклинанием ничего нельзя было добиться кроме симпатии. Но даже обычная симпатия в нужный момент может оказаться очень полезна.
Девушку звали Павлина. Она действительно была красивы как эти птицы, и, так же как и них, у нее имелись скрытые дефекты. Павлина не была иностранкой. Она говорила на том же языке, что и все люди вокруг нее, просто эта красавица не знала о существование сразу нескольких звуков речи. Из-за этого понять ее могли только те, кто знал ее очень давно. Грузный торговец был ее дядей, она помогала ему в торговле, но, к сожалению не всегда эта помощь была дяде впору. Обо всем этом Ян узнал, когда после заклинания Доверия включился в чужой разговор на правах "старого знакомого". Дядя отчитывал свою племянницу, сегодня Павлина сорвала ему хорошую сделку, ее речь была не так понята одним зажиточным караванщиком. Тот был выходцем из пустынных племен, говорил с акцентом и косноязычие красавицы принял за издевательство над собой. Хорошо еще, что караванщик просто ушел прочь, а не стал хвататься за свой длинный кинжал, дабы разобраться на месте.
Слово за слово, и потихоньку весь накал чувств сошел на нет, немалую толику внес в это Ян. А после он вызвался помочь Павлине, дядя посылал её с новым заданием на другой конец города. Пока заклинания Доверия действовало безукоризненно, и все же перед самым выходом Ян еще раз повторил его. Со стороны это смотрелось как небольшая молитва вполголоса.
Теперь, когда Ян оставался с нужным человеком один на один, ему следовало бы разговорить его, ввести в этакое состояние транса, чтобы в разговоре потихоньку найти темы действительно волнующие "жертву". Потом, по правилам он должен был бы попытаться прочитать мысли человека. Это было уже гораздо сложнее, чем заклинание Доверия, потому и требовалось такая подготовка. И даже в самом лучшем случае волшебники улавливали лишь отдельные отрывки мысли, те их части, которые наиболее занимали собеседника. Дядя не ставил для племянницы жестких временных рамок, потому Павлина и ее "новый друг" могли не спешить. Они потихоньку прогуливались в сторону городских складов, куда дядя послал помощницу, чтобы она кое-что там проверила. Для этого почти не нужно было говорить, и потому хоть здесь дядя мог не волноваться.
Практикант-волшебник изо всех сил пытался заглянуть в душу Павлины. Но пока он получал лишь жалкие отрывки мыслей, в которых не было ничего отчетливого. Складывалось впечатления, будто Павлина и думает также, как говорит.
- Тебе нравится помогать дяде? - спрашивал Ян у девушки.
- Навитя, - кротко потупив глаза, отвечала ему Павлина, и это было в ее речи одним из самых понятных слов.
Поговорив с девушкой несколько минут, Ян понял, что она не только не знает некоторые звуки из нормальной человеческой речи, она и еще безбожно путает ударения. А мысли у всех людей и без того достаточно хаотичны, у Павлины же они были образцом беспорядка. Слабых магических способностей Яна просто не хватало, чтобы разобраться в этих завалах. Он был в отчаяние, невыполнение практики могло стоить ему учебы в колледже. Уже забыв обо всех правилах, он чуть ли не напрямую повел рассказ о своих мечтах, желаниях, о тех временах, когда ему было хорошо, Ян надеялся таким образом спровоцировать Павлину на подобные же рассказы и мысли. В хорошенькой головке собеседницы мелькали какие-то смутные образы, видения, но эти картинки постоянно сопровождались словами, звуками, которые вместо того чтобы всё объяснить, только мешали начинающему волшебнику. Ян больше так не мог. Павлина запутала его, и ему начинало казаться, что еще немного, и он сам заговорит так же как она.
Практикант решил рискнуть. На выполнение задания давалось совсем мало времени, только лишь один день с момента обнаружения нужного человека. Кроме того, ведь оставался приз, о котором упоминал лектор в своей строгой речи. Поскольку Ян уже не сомневался, что даже к вечеру ему вряд ли будет известно хоть одно настоящее желание Павлины, он решил действовать наугад. Каким может быть желание у девушки, речь которой понимает лишь она сама? Конечно же, она мечтает, чтобы и мир тоже понял ее.
Чуть чуть приотстав от Павлины, Ян начал творить заклинание. Пока его никто не останавливал, хотя талисман Контроля по-прежнему висел на груди студента. Это придавало ему дополнительные надежды, подобное бездействие могло значить только то, что Ян угадал одно из истинных желаний Павлины. Заклинание не было слишком сложным, подобные вещи, с полученной в колледже дополнительной маной были сейчас вполне доступны для практикантов.
- А все-таки дядя попал сегодня немного впросак, - Павлина повернулась к Яну, ее веселая улыбка блеснула белыми зубами. - Но этот надутый караванщик вполне стоил немногих дядиных разорений.
Договорив последнее слово Павлина вдруг побледнела.
- Что со мной?! - выдохнула она и тут же схватилась руками за рот.
Ян счастливо улыбнулся, заклинание вполне удалось ему. Вот только почему девушка так напугана?
- Ничего, - поспешил он ее успокоить.
Ему требовалось срочно унять ее, и сделать это так, что бы она не догадалась о его роли волшебника:
- Или что-то случилось, тебя что-то попало в глаз? - Ян был невинен как младенец, но его слова лишь еще больше напугали Павлину.
- Ты меня понимаешь?! - она была в ужасе.
- Да, - как можно спокойнее сказал Ян, хотя на самом деле в нем нарастала тревога. - А что здесь такого?
- Как?! Как?! - Павлина была близка к истерике. - Почему?! За что?!
В этот момент Ян почувствовал, как его руки немеют. Невидимая паутина зловещей сетью окутала его. И она стягивала его все сильнее и сильнее, пока, наконец, Ян не потерял сознание.
- Нехорошо, нехорошо, - во тьме послышался знакомый строгий голос. Лектор, а также и главный руководитель практики стоял перед приходящим в себя студентом.
Ян находился в колледже. Он снова был мухой в паутине и все тот же самый паук с усмешкой стоял рядом с ним.
- За что? - простонал Ян, и тут же вспомнил, как совсем недавно так же стонала Павлина.
- Да, да. Именно за это. - Лектор больше не усмехался. - Хотя здесь не только твоя вина. Испорченный талисман Контроля тоже сыграл свою роль.
- Но ведь я не сделал ничего плохого, - Ян потихоньку все больше приходил в себя.
- Почти не сделал. Да только ведь Павлина вовсе не желала правильно разговаривать, ее устраивала жизнь без подобных изменений.
- Почему?
- Она красавица и в наш век это значит, что ей не нужно быть понятной. В своем прошлом до тебя, она могла говорить все что угодно, и все равно почти все ее прощали. Теперь же Павлине придется нести ответственность за все свои мысли вслух.
Ян потупился. Он просчитался, но кто мог знать такое?
- Есть только один небольшой плюс во всем этом, и потому руководство практики прощает тебе твою ошибку, ты не будешь исключен. Испорченный талисман Контроля показал тебе не совсем на того человека, он показал на человека чье желание, возьмись ты его осуществлять, вылилось бы в довольно неприятное для всего края дело. Конечно, полностью выполнить ее истинное желание было бы невозможно даже для нашего верховного мага, ректора. Но все же это могло бы принести большие неприятности.
- А о чем она мечтала на самом деле?
- В общем, ничего странного. Павлина просто хотела, чтобы весь мир говорил как она, но никак не наоборот. Ты не угадал ее желания, и мы тебя прощаем. Но пока, все же посиди здесь, не хотелось, чтобы обо всем этом узнал кто-нибудь лишний, - при последних словах лектор многозначительно приподнял брови. - Ведь в таком случае все может очень сильно поменяться. Ты же не хотел бы расставаться с любимой аудиторией?
После этого руководитель практики вышел, и Ян остался один. Вокруг были все те же, родные каменные стены, а сверху знакомый потолок с двумя крестом пересекающимися щелями.