На узкую кривую улочку, примыкавшую к
базарной площади, вышел маг Ихитор, ведя за руку маленького
племянника. Сжимая потную ладошку, маг вёл его к южной, наиболее
интересной части базара, ради которой они, собственно, и прибыли из
дома. Точнее, ради которой прибыл маг, так как племянник, Интир, был
готов провести на базаре сколько угодно времени, рассматривая и
изучая всё то, мимо чего равнодушно проходил его дядя.
Маг шагал неторопливо, примеряясь к
шагу Интира. Мальчишка, конечно, мог идти и намного быстрее, но
соблазнительные товары, разложенные по прилавкам, задерживали его. То
и дело он дёргал дядю за рукав, указывал на яркие игрушки, пока ещё
не прибегая к нытью, оружию сильному, но требующему осторожности.
Ведь если применить его в неподходящий момент, то можно не только
ничего не приобрести, но и вообще без дальнейшей прогулки остаться.
Постепенно продвигаясь, дядя с
племянником приблизились к рядам, где собрались иностранные торговцы,
недавно прибывшие в город. Здесь уже сам Ихитор начал замедлять шаг,
а то и останавливаться, перебрасываясь парой фраз с торговцами.
За его спиной послышались громкие
возгласы. 'Вегрант! — магу был знаком один из голосов, —
И он здесь!' Медленно, удерживая на лице безразличное
выражение, Ихитор повернулся. Через два ряда от него, похоже,
назревала небольшая ссора. Торговец тканями спорил с невысоким
широколицым мужчиной в богато расшитых одеждах цвета топлёного
молока, Вегрантом, вторым магом в городе после Ихитора. Во всяком
случае, до появления того в городе, все, сведущие в магическом
искусстве, признавали неоспоримое превосходство Ихитора над ними.
— Ты никак ограбить меня решил,
мерзавец! Подсунуть такое мне! Мне!.. — резкий неприятный голос
Вегранта разносился по базару.
Да, раньше, до Вегранта, когда кому-то
в городе было нужно сильное чародейство, то он знал, куда идти.
Ихитор не считал остальных практикующих магию конкурентами себе, он
позволял им зарабатывать по мелочи — амулет против злых духов
сделать или потерянный предмет отыскать. Но когда требовалось что-то
серьёзное, то горожане всегда шли к нему.
— Неужели ты думаешь, что я с
закрытыми глазами не отличу качественный товар от...
Например, ежегодный заказ от Торговой
Гильдии на защитное заклятие — куда уж серьёзнее. От обмана,
сглаза, лихих людей и прочих напастей брался оберечь их Ихитор, и,
хотя денег за свои услуги он требовал много, торговцы никогда не
скупились: для них было важнее сильное и надёжное колдовство.
— Да лучше товара не найдёте,
хоть весь базар вверх дном переверните! — пытался защищаться
торговец с красным, обветренным лицом. — Вы только гляньте...
Ихитор привык рассчитывать на заказ
Гильдии, как на основной источник дохода за год. Пара недель
изматывающей работы, но зато потом он мог быть спокоен, что не
придётся задумываться, где взять хлеба для себя, сестры с
племянниками, и старого дядюшки Ингудора, которые жили вместе с ним в
его башне. Разумеется, он выполнял и другие заказы в течение года, но
никогда нельзя было на них рассчитывать, очень уж они зависели от
случайности. Той основой, без которой его положение заметно
пошатнулось бы, была работа на Гильдию.
В этом же году, когда в городе появился
второй сильный маг, выбор торговцев переставал быть таким очевидным,
как раньше. Дело было не в деньгах, в вопросах своей защиты даже
прижимистые торговцы не экономили, выбирать между двумя чародеями они
будут по каким-то другим признакам. Когда Вегрант обосновался в
городе, построил свою башню светлого нездешнего камня, и стало ясно,
что у него появился конкурент, Ихитор пытался поговорить о своём
заказе с некоторыми уважаемыми членами совета Гильдии, но напрасно —
ему объяснили, что данный выбор слишком серьёзен, чтобы на него можно
было повлиять таким образом. И намекнули, что решение вполне может
оказаться не в его пользу.
— Да ты понимаешь, с кем
разговариваешь? Да я тебя сейчас превращу в тварь ползучую, да ты
сотню лет проведёшь, извиваясь... — визги Вегранта усилились.
Ихитор поморщился, терпение его
иссякало. Но не вступать же в базарную свару! Он схватил Интира за
руку и повлёк его вглубь, не разбирая дороги, лишь бы подальше от
скандального конкурента. Вслушиваясь в то, как постепенно заглушаются
гомоном базара звуки скандала, Ихитор не замечал, куда двигался, и
опомнился, только едва не налетев на кого-то.
— Приветствую вас, магик, —
смуглый купец, укутанный в коричневые одежды, поклонился. —
Надеюсь, что-то из моих товаров сумеет вас заинтересовать.
Ихитор, сжал племяннику руку,
останавливаясь. Товары этого купца, похоже, стоило изучить
повнимательнее: от них, словно тонким ароматом корицы, веяло волшбой
далёких стран. Мальчишка затих, тоже уловив разлившееся в воздухе
ощущение, или же, возможно, просто подражая дяде. Ихитор повёл рукой
над безделушками в ближнем ряду, не отрывая взгляд от купца.
— И что же ты можешь предложить
нам? — спросил он.
Торговец вперил взгляд в мага и с
минуту изучал его. Затем, как будто встряхиваясь, дёрнул плечом и
плавным быстрым движением вытащил большую шкатулку. Аккуратно
поставил её, откинул резные запоры по краям, приподнял крышку, но не
открыл, а отступил чуть в сторону, предоставляя это Ихитору.
— Прошу вас, магик.
Тот бросил на продавца острый взгляд,
но ничего не сказал, и, выпустив руку племянника, открыл шкатулку и
погрузился в рассмотрение содержимого.
Странного вида предметы размещались в
углублениях, выстланных синим бархатом, странные даже для привыкшего
к диковинам и колдовству. Каждый предмет — словно кусок своего
собственного мира, чуждый всему остальному.
Пальцы мага сомкнулись вокруг
небольшого сосуда чёрного стекла. Тот плотно сидел в своём
углублении, словно отказываясь покидать его, и магу пришлось
воспользоваться второй рукой. При этом он отпустил полу, и налетевший
порыв холодного ветра моментально отбросил плащ и впился в тело
ледяными иголочками. Небольшое грязно-серое облако, давно
подкрадывавшееся к солнцу, наконец-то закрыло его, и краски вокруг
разом потеряли насыщенность, а предметы — блеск.
— Что
это? — спросил купца Ихитор и сам удивился, как глухо и
надтреснуто прозвучал его голос.
Чужеземный купец неуверенно оглянулся
и, придвинувшись поближе, негромко сообщил:
— Сосуд Желания.
— Желания? И... что он делает? —
также, неизвестно почему понизив голос, спросил маг.
— Исполняет желания, разумеется,
— тихо сообщил торговец.
— В самом деле исполняет...
любые? — окончательно перешёл на шёпот Ихитор.
Несколько секунд чужеземец молчал, на
лице его застыло странное выражение, потом он откинулся назад и,
усмехнувшись, обвёл рукой свои товары. Золотое шитьё на его одежде
блеснуло под лучом вывернувшего из-за тучи солнца.
— Неужели вы думаете, —
весело спросил он сквозь гомон базара, — что я бы занимался
торговлей в дальних странах, если бы имел возможность взять эту штуку
и исполнить любое своё желание? Разумеется, нет. Строго говоря, этот
предмет вообще не исполняет желаний, он лишь предоставляет
возможность заставить кого-то другого их исполнить. Изловить,
например, демона, и держать его внутри, бессильного причинить вам
зло, пока он не сделает того, что вы потребуете. Правда, надавить на
пойманного, подчинить его своей воле — это уже дело самого
хозяина. Сосуд лишь позаботится, чтобы демон не сбежал и не смог
магией или оружием нанести вред хозяину.
— Так всё же, почему ты сам им не
воспользуешься?
— Непростое это дело. Нужно ведь
для начала где-то демона найти, прежде чем сосуд сможет его изловить.
А это задача для магика или для охотника на демонов, но не для
простого торговца. Далее, от демона надо добиться повиновения, а как
это сделать? Ведь сосуд непроницаем для предметов не только изнутри,
но и снаружи, так что тыкать в демона иголками не получится. Значит,
опять же, нужна магия. Ну и, наконец, демон ведь рано или поздно
освободится, и будет, возможно, весьма не в духе...
Выслушивая этот перечень трудностей в
применении мистического сосуда, Ихитор уже понимал, что должен
приобрести его. Ему был брошен вызов, и дело было не в намёках
торговца, вызовом был сам — такой нелёгкий в использовании —
магический предмет. Справиться со всеми сложностями, поймать
настоящего демона, удержать его, заставить служить себе... По
сравнению с этим казались неважными даже такие мелочи, как то, что
Ихитор не был демонологом и понятия не имел, где можно хотя бы найти
демона, не говоря уж обо всём остальном.
Маг полез за кошелем и выпустил руку
Интира. Впрочем, тот и не думал отходить куда-либо, так как
зачарованно смотрел в шкатулку, но не на сосуд, столь
заинтересовавший Ихитора, а в ближайший к нему ряд, на необычную
дудочку в форме летящей птицы, выполненную, на первый взгляд, из
светло-синего камня.
— Вот ещё, покупать мусор всякий!
— Раздражённо процедил Ихитор. Мало того, что он сам выкидывал
деньги на то, чем не знал, как воспользоваться, так ещё и эта
неуверенность в работе, которая всегда по праву принадлежала ему и,
значит, необходимость начинать беречь деньги, на всякий случай. —
У тебя таких уже...
— Это очень непростая вещь,
мальчик, — уважительно проговорил торговец магическими
редкостями, — непростая и весьма ценная.
— Не нужно, — отрезал
Ихитор, открывая кошель.
— Как прикажете.
Убирая за пазуху деньги и тщательно
завёрнутое новое приобретение, он бросил взгляд на Интира. Мальчишка
неподвижно застыл, глядя на полюбившуюся ему дудочку, только губы его
шевелились. Маг развернулся и потянул племянника за руку, направляясь
прочь. Только тогда, когда оставаться на месте стало уже невозможным,
мальчик дёрнулся, судорожно втянул в себя воздух и двинулся вслед за
дядей, не поднимая глаз. 'Давно я не видел, чтобы он так
чего-то хотел, — подумал Ихитор и мгновенно перерешил —
Пусть хоть у него будет день исполнения желаний!'
Резко отпустив руку племянника, он
вернулся к торговцу.
— Так что там особенного в этой
штуке? — буркнул он, снова доставая кошель.
— Если сжать ей крылья, она будет
петь сама, — быстро проговорил чужеземец. И добавил не очень
уверенно, — Говорят ещё, что она изготовлена из голосовых
связок погибших сирен...
Маг только хмыкнул. Сирен, надо же.
Хотя, когда он взял дудочку в руки, чтобы передать её племяннику, ему
показалось на мгновение, что в этой игрушке и впрямь нет никакой
человеческой магии, только глубокая внутренняя, природная. Ну, да не
важно это, главное, что мальчишка был в восторге. А тот носился
кругами вокруг дяди и своей новой игрушкой... издавал звуки. Назвать
это музыкой не смог бы никто, настолько противным, резким и почти
болезненным для ушей был этот писк.
— Лучшая пищалка! У меня! Лучшая!
Пищотка! — Интиру, похоже, уже не хватало слов для нового
сокровища, приходилось прибегать к самодельным, вроде 'пищотки'.
Магик некоторое время с удовольствием
следил за племянником, неторопливо продвигаясь к выходу с базара, но
внезапно, проходя мимо одного из рядов, увидел в конце его своего
соперника, Вегранта, и настроение его сразу испортилось, а
удовольствие от покупок улетучилось. В молчании он направился домой,
почти не обращая больше внимания на мальчика, разве что морщась от
особо диких звуков, испускаемых его 'пищоткой'.
* * *
Вернувшись домой, в башню, маг сразу у
входа столкнулся с сестрой. Старше его на пять лет, Иррира вместе с
двумя детьми жила у него, заправляла всем хозяйством и, по мере
возможности, заботилась о нём.
— Смотри, что у меня есть! —
прокричал Интир, исчезая в глубине башни.
Проводив его взглядом, Иррира
обернулась к брату. Выражение её лица говорило хорошо знавшему её
магу, что предстоит очередной неприятный разговор.
Пробормотав: 'Привет, поговорим
потом', Ихитор попытался уклониться от беседы, но это ему не
удалось.
— Хватит бегать от меня! —
старшая сестра привычно перешла на командный тон. — Накопилась
масса дел. У детей уже не осталось приличной одежды, скоро не в чем
во двор выйти будет. Горшечнику надо заплатить, он уже три раза
приходил. На кухне нужно...
— Да отвяжись ты от меня!
Сестра изумлённо замолчала. Ихитор,
хотя и бывал иногда резок, но такого себе обычно не позволял.
— Я пока ещё не знаю, что мы
будем есть в этом году! Если хочешь что-то купить для кухни, то иди и
заработай сама! — прокричав это, он обошёл сестру и ринулся
вниз по лестнице, в свой лабораторию, размещавшуюся в подвале башни.
По мере того, как он спускался по узкой
тёмной лестнице, Ихитора охватывал стыд. Его упрёки сестре были
совершенно несправедливы. В конце концов, это именно он уговорил её
бросить шитьё одежды и заняться ведением его хозяйства. И то, что
сейчас возникли трудности, не было её виной. Если кто и был в этом
виноват, так только этот мерзавец Вегрант. Как он ловко за такой
короткий срок втёрся в доверие совета Торговой Гильдии!
Спустившись в подвал, Ихитор сразу
заметил пакет, лежавший на столе, и узнал печати на нём. Это было
письмо от Медектора, его друга из совета Гильдии. Маг разорвал пакет
и пробежал глазами по строчкам. '...Приложил усилия...',
'...к моему сожалению...', '...сильная группа в
совете...', '...возможно, на следующий год...'.
Итак, Вегрант, похоже, добьётся своего. Заказ Торговой Гильдии
перейдет к нему, а с ним и львиная доля доходов Ихитора. Хотя, как
писал Медектор, совет не принял ещё окончательного решения, но
склонялся к Вегранту. Всё-таки перехватил, мерзавец!
Да, легко было, пока Ихитор оставался
единственным настоящим магом в городе... Настоящим сильным магом,
конечно, не считая всякую мелюзгу. Вегрант, конечно, не был мелюзгой,
это приходилось признать. Башню себе он построил быстро, а где он
взял этот великолепный светлый камень, Ихитор не мог даже
представить, хотя и изучал чужую башню всеми доступными ему способами
во время и сразу после её постройки, пока она не была ещё защищена
заклинаниями. Башня была очень красива — высокая, просто
сверкающая в лучах солнца, но производила странное впечатление
пустоты. Вегрант жил один, в отличие от Ихитора; работал на самом
верху башни, в его лаборатории не было ничего, кроме стола да голых
стен. И ни пылинки во всей башне, ни единой вещи не на месте. Такой
порядок вызывал острую зависть у Ихитора, в доме которого словно
обитало два маленьких торнадо, не считая всякой живности, которую
племянники периодически притаскивали.
В своей башне верхний этаж, где
работают все нормальные маги, Ихитор отдал дядьке Ингудору. Окна
только проделал в стенах: очень уж дядьке нравилось там на солнышке
греться. А сам со своими магическими занятиями перебрался в подвал.
Там, в подвале, даже спокойнее. Тише, по крайней мере: детских воплей
внизу не было слышно. Беспорядок, правда, царил там — туда, в
подвал, сваливали все ненужное, от дядюшкиных гигантских снегоступов
до сломанных детских игрушек. Большую часть, конечно, давно надо было
выбросить — ну зачем, например, было хранить эти снегоступы,
если тут не бывало снега? Это ведь не северные княжества, где дядюшка
прожил большую часть жизни. Впрочем, Ихитор свыкся со своей
лабораторией и уже не замечал неудобств, не обращал внимания на
хранившуюся вдоль стен рухлядь, внимание его оставалось возле
рабочего стола, занимавшего центр подвала.
На лестнице раздались пронзительные
звуки, которые невозможно было с чем-то перепутать — это
спускался Интир со своей новой 'пищоткой'. Её визги не
давали сконцентрироваться на чём-либо другом, магу приходилось стоять
и, сжав зубы, ждать, пока племянник спустится. Наконец, тот появился
на лестнице.
— Дядя Ихитор, там для тебя вот
эта штука прилетела, — мальчик протягивал небольшой,
многократно сложенный кусок пергамента. Другой рукой он продолжал
тискать волшебную дудочку, отчего та издавала совершенно невыносимые
трели.
Магик, помедлив, принял послание.
Ощущение остатков заклинания на нём яснее подписи говорило, от кого
прибыло письмо. Наливаясь злобой, он развернул записку — так и
есть! Не видя более нужды притворяться, враг открыто принялся
издеваться над ним, выражает 'сочувствие'...
— Проклятый вор! — прорычал
Ихитор. В ярости он повернулся к племяннику, который, не замечая его
гнева, продолжал извлекать из своей 'пищотки' особо
мерзкие звуки. — Да убирайся уже отсюда! — толкнул он
мальчишку. Тот отшатнулся, дудочка выпала у него из рук и,
закатившись под стол, затихла. Развернувшись, его племянник бросился
вверх по лестнице.
Ихитор уставился на скомканное письмо
Вегранта. Идея возникла практически мгновенно — Вегрант
напрасно думал, что победа у него в кармане. Маг вытащил купленный
сегодня Сосуд Желания и приступил к внимательному его изучению.
Ничего, что под рукой нету демона — зато есть кое-кто другой,
обладающий магической силой!..
Подготовка заняла недолго. Пергамент с
заклинаниями лежал на столе, придавленный двумя камнями, один камень
почти прозрачный, с лёгкой фиолетовой дымкой внутри, очень ценящийся
в алхимии, за который можно было купить хороший дом, другой —
обычный булыжник, найденный тут же, в углу, куда его, скорее всего,
спрятали дети во время своих игр. Странный сосуд, приобретённый у
чужеземца, стоял в центре стола, до поры прикрытый синим платком.
Вокруг были приготовлены проверенные амулеты, имеющие свойство
причинять жертве изрядные, хотя и не смертельные, мучения. Имелся тут
и кинжал с парой заклятий на лезвии, вокруг которого порой
потрескивал и слегка светился воздух. 'Ну-ка, познакомься со
своим новым хозяином, дружок', - прошептал Ихитор. Откинув
платок, он поместил в Сосуд извлечённую из кармана записку Вегранта и
приступил к ритуалу.
* * *
Удар, бросивший его на пол, был
достаточно силён, чтобы на несколько секунд Ихитор потерял сознание.
Почти сразу же он пришёл в себя и с трудом, пошатываясь, поднялся на
ноги. Подвал преобразился. Стол со всем, находящимся на нём, остался
на месте, но вот весь хлам, лежавший вдоль стен, вместе с самими
стенами исчез. Вместо них была лишь круглая, прозрачная, стеклянная
на вид преграда, смыкавшаяся вверху. А за преградой... За преградой
находилось неправдоподобно выросшее, гигантское лицо Вегранта,
который, щурясь, заглядывал в то, что осталось от комнаты.
Рассматривая Ихитора, гигант улыбнулся, гадкие губищи зашевелились.
Гулкий, но разборчивый и, несомненно, принадлежащий Вегранту голос
прорычал: 'У меня есть для тебя работёнка, дружок'.
Квакающие звуки, раздавшиеся сразу после этого, могли быть только
смехом.
Ихитор осмотрелся. Похоже, Вегрант
загнал его в какую-то бутылку или подобный сосуд. Комната пропала,
остался только стол. Но вот на нём... На столе находилась стеклянная
полусфера, в которой виднелось что-то живое. Подойдя к столу, Ихитор
увидел, что в стеклянном плену у него на столе находится все тот же
Вегрант, только сильно уменьшенный! И, судя по тому, чем занимался
маленький Вегрант, в руках у него, в свою очередь, находился сосуд с
Ихитором!
— Вот это да... — у мага не
нашлось подходящих слов. — Мы с Вегрантом в плену друг у
друга... И, если заклинание сработало правильно, не можем причинить
друг другу вред...
Несколько быстро произнесённых —
безрезультатно — боевых заклинаний убедили его в этом.
Маг вспомнил, что оставил на столе
множество опасных предметов именно с целью заставить пленённого
соперника выполнить его волю. Он бросился к столу и схватился за
приготовленные амулеты, но его ожидало разочарование — ни один
из них не работал. Конечно, ведь теперь он был в то же время и сам в
плену у своего врага, а значит, будучи на месте демона, в
соответствии с магией Сосуда, не мог причинить своему пленителю
вреда.
Вегрант-наружный, тем временем,
заглядывал гигантским глазом в стеклянную тюрьму Ихитора, стараясь
понять, чем он занят. Вегрант-маленький, судя по всему, занимался тем
же под своим колпаком, но видно было только его спину. Похоже было,
что он ещё не понял, что сам тоже угодил в ловушку. Ихитор вздохнул,
наклонившись поближе к сосуду с пленником-тюремщиком, постучал в него
ногтем и дождался, пока маленький Вегрант в ужасе дёрнулся и
уставился на него.
— Мне надо кое-что тебе сообщить,
— устало произнёс он.
Следующие несколько часов маги провели
в попытках убить или ранить друг друга, но безуспешно. Боевая магия
не срабатывала; физически поразить соперника не могли даже снабжённые
мощными заклинаниями клинки. Единственное, что оставалось соперникам,
было орать на уменьшенного врага, при этом тот слышал гораздо более
громкий, усиленный голос. Но использовать крик в качестве оружия всё
равно не получилось бы: долго орать было невозможно, устанешь и голос
сорвёшь. Рано или поздно, но кричащему придётся отдохнуть и поспать,
и, в это же время, сможет отдохнуть и второй.
Было в их положении и приятное —
они не испытывали ни голода, ни жажды, ни других физиологических
потребностей. Так что, с учётом упрямства, присущего обоим, на скорое
освобождение рассчитывать не приходилось. Разумеется, каждый из них
мог бы добровольно освободить своего пленника, но они об этом даже и
не заговаривали, ясно было, что освобождённый и не подумает оказать
освободителю ответную услугу.
Время шло, маги постепенно прекратили
даже переругиваться и молча сидели каждый в своём сосуде. Ихитор
устроился прямо на полу. Мысли о глупости его поступка не покидали
его — вместо неприятных, но преодолимых трудностей, он получил,
возможно, вечное заключение. Если, конечно, он не найдёт способ
морально сломить Вегранта, но это казалось ему маловероятным. Что
будет делать сестра, когда обнаружит, что он исчез? К тому же,
расстались они далеко не в лучших отношениях... Да и на племянника он
наорал... Чуть ли не ударил его, когда тот так радовался, всё играл,
играл, не переставая, на своей чёртовой, невыносимо занудной...
* * *
Ихитор снял с себя тогу и оторвал от
неё две узкие полоски. Затем свернул их и тщательно уместил себе в
уши, старательно утрамбовывая. Голова немного заболела от
непривычного давления, но это нужно было перетерпеть. Мир наполнился
звенящей пустотой, как это бывает, когда плотно заткнёшь уши.
Вегрант, под своим колпаком, с изумлением смотрел на действия
Ихитора. Магик подмигнул ему и, свернув тогу в подобие подушки,
приготовил себе ложе на полу, возле стола со своим соперником.
Устраиваясь на лежанке, он думал, как пойдёт мириться завтра с
сестрой и что он подарит племянникам. В тишине сон неожиданно
подпорхнул к нему вплотную; Ихитор зевнул и, потянувшись к пузырю,
под которым тревожно вскочил другой маг, положил на узилище Вегранта
подобранную возле ножки стола 'пищотку'. Сдавил ей
крылья, включая её на полную громкость, и, зевнув ещё раз, безмятежно
заснул.