Он опоздал на поезд в Москву из-за сильной грозы в Ленинградской области, повалившей столбы электропередачи и парализовавшей движение поездов между городом и пригородными станциями. На путях стояли неподвижные составы, и народ ходил от одного к другому в надежде поскорее добраться до города. Олег проклинал свое легкомыслие и веру во всегдашнюю свою удачу, из-за которых он поздно отправился в путь и пренебрег советом, что дала ему жена приятеля, у которого он гостил, - ехать до станции на автобусе.
-Будет гроза! - сказала Мила и бросила взгляд на небо, где стягивались фиолетовые облака, образуя эпицентр прямо у них над головой. Олег кивнул и насмешливо подмигнул кому-то в вышине, кто, как он думал, следил за ним, спрятавшись за исчерна-синим облаком. Да нет, сказал он себе, кому какое дело до маленького человечка с его вечными проблемами и амбициями! Как позже выяснилось, он ошибался. А в ту минуту, переполненный разными чувствами и эмоциями, предвкушением встречи с Москвой, друзьями и девушкой, он был настроен легкомысленно и, рассмеявшись, весело крикнул в нахмурившееся небо:
-А ну догони попробуй! Спорим, слабо?!
И отправился в путь, помахав друзьям, печально смотревшим на него из зарослей поспевшей малины, как будто предчувствовавших злоключения, которые ожидали его впереди.
Небо приняло его пари. Ливень разразился через десять минут после его ухода. На землю обрушились потоки дождя, тут же промочившие его до нитки. Добравшись до станции, Олег вошел в электричку раздраженный и злой, чувствуя на себе любопытные взгляды везунчиков , тех, кто ехал на автобусе и потому не вымок, в отличие от него. Олег выглянул в окно и присвистнул, оценив обстановку. В поездах, стоявших на путях, толпились пассажиры, пережидая дождь. Электрички пошли только через два часа и, подъезжая к Питеру, он уже знал, что не успеет на поезд в Москву. В привокзальных кассах не было билетов на ночные поезда, ближайший отправлялся утром, и он почти смирился, раздумывая, как лучше провести досуг: подремать в зале ожидания или прогуляться по ночному городу, любуясь его красотой. Он не успел ничего решить, потому что возникший из ниоткуда человек предложил ему билеты до Твери.
-А там пересядете на электричку до Москвы! - сказал он. Олег согласился и отвалил спекулянту столько, сколько он просил. А потом, так и не взглянув на странную личность в длинной, до пят, хламиде(это в летнюю-то ночь!) припустил за уходящим поездом. Так цепь случайностей порой определяет нашу судьбу.
Он успел вскочить в последний вагон, радуясь, что ему снова повезло, и он скоро будет дома. Дверь за ним мягко закрылась, отрезая от исчезавшего из вида Московского вокзала. Он оказался запертым в тамбуре и толкнувшись туда-сюда, понял, что ему предстоит провести здесь ночь, сел на мокрую сумку, привалившись к стене, и заснул. Во сне дьявол с зелеными, как ряска в пруду, глазами дразнил его длинным языком и обещал неприятности. Поезд тряхнуло, и Олег проснулся, раздумывая над сном. Сон показался ему неприятным: дьявол, как живой, стоял у него перед глазами. От удара дверь в вагон отворилась, а потом снова поползла, закрываясь, и он вовремя успел проскочить через образовавшуюся щель в вагон. Он стукнул пару раз в купе, где у него было место, подергал дверь(она оказалась незаперта) и вошел.
-Наконец-то! - щелкнул выключатель и в слабом свете ночника Олег увидел мужчину, лежащего на верхней полке. -Закройте купе...
Олег запер дверь и убрал сумку вниз под сиденье, сел и в замешательстве наблюдал, как мужчина, соскользнувший на пол, мечется по купе. Он хаотически перемещался от окна к дверям и обратно, демонстрируя высшую степень взволнованности.
-Вы не знаете, что здесь происходит? Где пассажиры? Проводник? Я еду второй день, но еще никого не видел. Вам это не кажется странным?
-Нет.
Олегу хотелось спать. Ему хотелось поскорее улечься на свежую , чистую простыню, укрыться такой же свежей и чистой простыней и заснуть, не вникая в проблемы, которые волновали его соседа. Мужчина назвался Стасом. По-видимому, Стас не собирался дать возможность Олегу отдохнуть, посвящая его в свои заботы и беспокойства. Олег подумал, нельзя ли договориться с проводником, о том, чтобы перебраться в другое купе.
-Ну а скорость поезда?
Олег нехотя посмотрел в окно и признал, что поезд движется очень быстро. Деревушки и поля с виднеющимися вдали лесами почти сливались в одну серую полосу.
-Я еду вторые сутки, - снова сказал Стас. - Сел на маленькой станции, где гостил у родни. И вторые сутки, не останавливаясь, поезд куда-то мчит. Он остановился только однажды, чтобы забрать вас. Чем это, интересно, вы ему приглянулись?
-А вы чем? - сердито спросил Олег.
-Не знаю... В моей жизни было много всего, - нехотя сказал мужчина. - В сущности, я мог ожидать такой поворот событий: когда-нибудь кому-нибудь наверху надоест, как я грешу, за мной приедет поезд и повезет прямой дорогой в Ад.
-Пойду-ка попрошу у проводника белье и стаканчик чаю, - Олег поспешил выйти из купе. Он не знал, как отнестись к странным предположениям Стаса. Он предпочитал жить просто, так, как живет большинство, не задумываясь о вопросах бытия. Основы религии были для него абстрактными, не имеющими отношения к реальной жизни категориями. Он остановился у окна, глядя на пробегавшие мимо хвойные леса. Наступал рассвет, где-то далеко за горизонтом вставало ленивое изжелта-белое солнце. Поезд бежал все быстрее, двигаясь по одному ему известному маршруту. Олег открыл дверь в купе проводника, вошел и огляделся. На столе стоял чайник с двумя чашками, на верхней полке лежал матрас и комплекты белья. Купе выглядело очень буднично, несмотря на отсутствие в нем проводника. Олег подумал, что, скорее всего, это имеет вполне естественное, логическое объяснение, например, в поезде проводник отвечал сразу за два вагона. Или этому вагону он просто не полагался по какой-либо причине.
На столике возле окна лежала салфетка с вышитой крестиком Красной Шапочкой, державшей в руке лукошко с малиной. Эта салфетка почему-то совершенно успокоила Олега и внушила ему уверенность в том, что все будет хорошо. Нужно только не поддаваться на провокации Стаса, не думать ни о чем и ничего не бояться. Он взял постельное белье и вернулся в купе.
-Никогда не предполагал, что спать на простынях такое блаженство! - cказал он, с удовольствием укладываясь на полку. Он отвернулся к стенке, выбросил из головы все неприятные мысли, которые могли бы помешать ему наслаждаться отдыхом, и заснул. Стас сел за столик и некоторое время смотрел на однообразный пейзаж за окном, который почему-то вызывал в нем чувство тоски и обреченности, как, впрочем, все, что так или иначе было связано с поездом. Ему не нравился неяркий серый цвет, который составлял основу палитры интерьера поезда. Серые стены вагона, серые полки, коврик серого цвета под ногами. Ему казалось, что в самом воздухе поезда, неподвижном и густом, есть серый оттенок, и оттого ему казалось, что таким воздухом трудно дышать. Он закрыл глаза и погрузился в состояние полусна-полубодрствования, просыпаясь всякий раз, когда поезд замедлял или, наоборот, ускорял дижение. В одно из таких своих пробуждений его взгляд выхватил что-то, небольшой желтой кучкой лежавшее перед ним на столе. Стас сфокусировал сонный взгляд на предмете. Это были ключи, небольшого размера, с очень мелкой и острой резьбой, соединенные одним куском проволоки. Ключей было три.
Стас смотрел на ключи с тревогой и недоумением, не понимая, откуда они взялись. Его первым побуждением было выбросить ключи, но потом он передумал. Все на свете имеет причину и, наверное, неожиданное появление ключей должно было иметь какое-то объяснение. Он подошел к Олегу и потряс его за плечо.
-Проснись, слышь, Олег!
Олег открыл глаза и недовольно посмотрел на Стаса.
-Уже приехали? - спросил он.
-Нет, ничего не изменилось, -cказал Стас. -Как ехали, так и едем.
Тут он, как фокусник, вынул из кармана ключи и потряс ими перед глазами Олега.
-Видишь? Пока мы спали, кто-то оставил ключи на столе. Посмотри, нет ли и у тебя под простыней таких ключей. У меня есть кое-какие предположения.
Олег послушно отбросил простыню. Что-то звякнуло, падая на пол. Олег нагнулся и поднял с пола ключи. Обе связки были совершенно одинаковыми.
- Это какое-то испытание. Как ты думаешь?
Олег пожал плечами. Его не интересовали ключи, ему хотелось есть. Он жалел, что отказался от пакета пирожков, испеченных Милой на его отъезд. А еще там была жареная щука, которую они поймали накануне, а к ней бы хлеба... Хлеба или сухариков, которые Милка сушит из черного хлеба, который никто уже не хочет есть, предпочитая свежий.
-Может быть, один из этих ключей подойдет к вагону-ресторану? - предположил он.
-Ключи могут быть к чему угодно, - сказал Стас. - Пойду-ка я их опробую. Сколько можно сидеть в купе безвылазно. От судьбы не уйдешь.
Он печально посмотрел на Олега.
-Хоть ты не поминай лихом, - попросил он. - Если что.
-Нет, конечно, - вежливо ответил Олег. В глубине души ему хотелось, чтобы Стас исчез, пусть не на совсем , но хотя бы на время. Суетливость и нервозность Стаса создавала в нем какой-то душевный дискомфорт, от которого он предпочел бы избавиться. Он проводил Стаса до тамбура, одобрительно шепнул "вау"!, когда ключ легко повернулся в замке и отпер дверь в соседний вагон. Стас шагнул за порог и исчез за металлической дверью. Щелкнул, закрываясь, замок, и наступила тишина.
В коридоре вдруг стало странно тихо, будто ковер, шедший вдоль дверей купе длинной серой полосой, поглощал все звуки вокруг. Олег несколько раз прошелся мимо дверей, педантично нажимая на ручки, и в очередной раз убедился, что все купе заперты. Он никогда не страдал клаустрофобией, но сейчас, замурованный в этом тихом чистеньком вагоне, начинал испытывать дискомфорт и тревогу. Устав бродить взад-вперед по коридору, Олег выглянул в окно в надежде увидеть привычные картины сельского пейзажа и успокоиться, понять, что рано или поздно он вернется в свою прежнюю жизнь, откуда был вырван по чьей-то прихоти. За окном шла нескончаемая двухцветная полоса, поезд ехал мимо зеленых полей, над которыми располагалось яркое голубое небо.
Олег вернулся в купе. Он достал мобильный телефон в надежде дозвониться до кого-нибудь дома и пожаловаться на то, в какую странную историю он попал, но телефон молчал, словно оказался в мире, где не было мобильной связи. Олег с досадой кинул бесполезный предмет в сумку и снова поставил сумку под сиденье. На полке напротив него лежало смятое постельное белье и красная кепка. Куда мог деться Стас? Он ушел полтора часа назад и до сих пор не вернулся. Вряд ли он сошел с поезда на полном ходу, наверное, сидит в вагоне-ресторане и пьет пиво с кальмарами. Или заказал что-нибудь более существенное, например, рульку с гарниром. Какую чудесную рульку они ели прошлым летом в Австрии! Пальчики оближешь! Олег посмотрел в окно. Чудес на свете не бывает. Стас обязательно вернется и расскажет, где был, а потом они решат, что будут делать дальше. Олег покрутил катушку радио , убедился в тщетности попыток заставить радио говорить и прикрыл глаза. Тишина обретала материальность, забиваясь в уши невидимыми клочками ваты. Ему вдруг стало страшно при мысли, что он оглох. Олег швырнул книгу, забытую кем-то на столе, книга упала на пол с мягким чавкающим звуком, словно в густую жижу, рассыпав по полу желтые страницы, а Олег вздохнул с облегчением:он слышал, значит, дело было не в нем. Потихоньку он задремал, а когда проснулся, увидел, что по-прежнему один. Стемнело. Поезд , как прежде, шел с большой скоростью, пейзаж за окном сливался в одну черную полосу, на которой вспыхивали желтые огни городов, стоявших вдоль путей. Вагон заполняла чернота, вязкая, как тесто, длинными невидимыми щупальцами опутывала Олега, вливаясь внутрь него чуждой, инородной субстанцией. Олег попробовал встать и не смог и оцепенел от ужаса, не в силах справиться с наваждением.
За окном вдруг раздался свист, поезд словно нехотя замедлил ход. Снаружи зазвучали голоса, раздался детский смех, прорвавшись сквозь невидимую стену, которая окружала Олега. И этот настоящий звонкий детский смех словно разбудил его, вывел из состояния анабиоза, в которое он было погрузился. Олег вскочил, выбежал из купе и бросился в тамбур. Он вдруг вспомнил, что у него в кармане лежат ключи. Он достал один, нащупал в темноте замок, вставил ключ и повернул. Дверь, открываясь, отъехала в сторону, а он уже бежал к следующей, доставая из кармана связку ключей. Дверь распахнулась, его обдало жаром, он отшатнулся, ухватился за что-то, чтобы не упасть, а потом посмотрел себе под ноги.
Он стоял в дверях последнего вагона очень длинного поезда. Под его ногами зияла бездна. Поезд, изгибаясь бело-голубой гусеницей, шел по краю, освещая ее верхнюю часть. Стас был прав: все вагоны были пусты, в окнах виднелись полки с нетронутым постельным бельем. Олег захлопнул дверь и запер на ключ. В темноте, в которой он снова очутился, ему почудилось движение, нет, скорее, ощущение движения, словно кто-то, кого нет, растянул в улыбке несуществующие губы. C ним играли в кошки-мышки, забавлялись, отпуская на миг, чтобы в следующее мгновение подцепить мягкой лапкой. Снова подарить надежду и отобрать ее. Последний из оставшихся ключей больно царапал пальцы. Три ключа - три попытки, внезапно понял он, а потом - конец. Стас, вдруг вспомнил он, удалось ли Стасу выбраться? Об этом он так никогда и не узнает. Олег, измерявший поступки логикой, не мог понять этой игры. В его жизни не было ни особенных взлетов, ни падений и проступков тоже не было. Когда-то в детстве он нагрубил маминой сестре, и она плакала, нашел кошелек и не отдал, истратив все деньги на мороженое и колу, купил всем, кто его об этом просил. Как он тогда наслаждался всеобщим вниманием! Слишком редко до тех пор (да и после этого) ему приходилось испытывать интерес к себе со стороны других людей. Но все эти проступки совершают и другие, а потому он, cклонный искать смысл во всем, в этой игре его не находил.
Он вернулся в купе и снова лег спать. А когда проснулся, обнаружил, что поезд словно сошел с рельс, балансируя, качаясь на воздушных ямах, то поднимаясь вверх, то резко спускаясь вниз. За окном крутились огромные смерчи, словно змеи, проглатывая поезд, то извергая обратно. У смерчей были глаза. Подплывая к вагону, они заглядывали внутрь, разевали бездонные глотки, а потом таяли, превращаясь в туман. Олег ощущал присутствие кого-то, кто жадно смотрел на него из мрака. Казалось, дай ему разрешение тот, кто стоял выше, этот кто-то набросится и разорвет в клочки. Но улыбка того, кто стоял выше, незримая, как у Чеширского кота, хранила его до поры. Это тоже было для него непонятно. Он попал в западню и ждал расправы. Олег снова погружался в состояние анабиоза, теряя слух, зрение и осязание и чувство времени, понимая одно: это конец, он двигается навстречу вечности. Его рука случайно дотронулась до ключа. Ставший вдруг неожиданно острым, ключ разрезал ему ладонь. Он слизнул языком кровь, и пришел в себя. Зажав в кулаке ключ, он выбежал из купе, вставил последний ключ в первую попавшуюся дверь, открыл ее и упал в клубящиеся под ним облака. Он был готов к смерти и ничего не боялся, а потому улыбнулся кому-то как равному.
-Парень, а парень!
Олег открыл глаза, с недоумением разглядывая склонившегося над ним небольшого мужичка в ватнике и кепке.
-Ты откуда свалился? Уж не из поезда ли?
Олег кивнул, все еще не понимая, что происходит.
-Повезло тебе, парень! Да не валяйся тут, вставай: cтанция в пяти минутах ходьбы отсюда. Возьмешь билет и через полчаса будешь там, где тебе надо. Везучий ты: на моем веку это первый раз, когда кто-то уходит из поезда. Видно, грехов у тебя, парень, мало.
Олег сел и огляделся: железнодорожные пути шли через невысокий лесок, исчезая в высокой, по пояс, траве.
-Я сам ушел, - проговорил Олег, все еще не веря в то, что он остался жив, что по какой-то неясной ему причине его отпустили, позабавившись и посмеявшись над его страхом.
-Сам... - мужик усмехнулся. - Оттуда сам никто не уходит.
-Откуда оттуда? А что это за поезд такой?- Он смотрел, как блестят на солнце рельсы, острым, хищным блеском.
-Мы зовем его Адов поезд. Время от времени он здесь появляется и на огромной скорости проносится мимо. Старики говорят, в нем перевозят души грешников в Ад. Видно, время твое еще не пришло, парень, да и грехов еще маловато. Жди, парень, следующего и будь готов.
-Постойте! - крикнул Олег, вскакивая на ноги. Он бросился вслед за мужичком, но было уже поздно: мужик исчез, только над кустами ив и тонкими березами стояло белое облачко, медленно тающее в прозрачном воздухе. Олег разыскал тропинку и зашагал к видневшемуся невдалеке желтому зданию железнодорожной станции.