** Обязательно прочитайте Предисловие в Выпуск 1-А
Духовный Факел Русский
Записки агента ЦРУ Выпуск 271
** Мои мнения выделены так: ==... ==
Новые стихи. Поверьте мне на слово, что в советское время безмозглые
психиатры России засадили бы меня в психушку...
А после этих стихов я разместил публикацию из газеты "Коммерсант".
Возникает вопрос. Если в России психиатрия и в 2022 году -что-то "фашистское", то что такое в России все другие "структуры власти"...
****
Если у вас необоснованная жалоба,
Незаконная претензия к органу власти,
Необоснованное мнение о ситуации -
Вам дуры и болваны
Которые кормятся в органах власти
Могут ответить по существу...
Отвечают разве?!
Вы-то достаточно умные
Чтобы в органы власти
Обратить за год 5 раз,
За 10 лет -50 раз?
Поэтому в России бюрократизм -
Фашистский вид канцелярщины...
****
Идут века.
Чиновники России -
Всё те же воры и придурки...
Вы верите,
Что проблемы с ними
Не имеют решения?
Или очень уж много везде
Рыл канцелярских
Которым выгодно
Воровать и дураками жить?
Всё, на что способна власть в России -
Держать за морды и жопы
Писателей,
Слесарей,
Дворников?
В России любой человек
Написавший за 3 года
100 страниц
Хотя бы как бредятина "фентези"-
Это человек...
А кто не может написать
Даже эти 100 страниц -
Они поголовно
Бараны из стада толпы.
А если им уже за 40 лет -
Они идиоты
Которые даже не заметили
Что прошло по их жизни
За прошлые 15 лет...
Чем идиоты отличаются
От скотов?
****
Если вы в самом деле
Обстоятельно понимаете
Что и почему в России
В последние 15 лет
"Очень хорошо",
То ведь как "антитезу"
Вы должны ещё лучше понимать
Что и почему в этой стране
"Скорее плохо,
Чем посредственно...".
И кто же кроме вас
Должен все силы души
И хоть сколько-то
Свободного времени
Потратить на моральную
Словесную атаку
На конкретное плохое
В чём можно обвинить
Болванов высшей власти...
Дворника Петьку и таксиста Ваську
Всегда и во всём нужно обвинять?
Или "агентов Америки"?
Сами -то вы,
Говны патриотские,
С каким количеством
"Агентов Америки"
Были знакомы в прошлые 3 года?
Сначала воображаете себе
Страшилку,
А потом готовы
Бить меня как "агента Америки"?!
Ублюдки вы на мой-то взгляд...
Ещё Ленин сказал
Что государственный аппарат
Должен работать "как почта"...
То есть "как часы"?
Через 100 лет в России
Почта стала работать
Со скоростью
Времён Петра?
Заметьте,
Разговор идёт не о том,
Чтобы построить
За пару лет на пустырях
10 заводов для 100 тысяч
Тружеников.
Конторщики заводов-
Это разве тоже труженики?
Разговор идёт только о том,
Чтобы на столах конторщиков
Всё порхало во все стороны
Со скоростью чтения бумаг
Пять строчек в минуту...
А там всё ползёт со скоростью
Пять строчек
За три рабочих дня...
Пятнадцать дней бумажка
Ползёт через 5 кабинетов
Если в ней
Не больше 20 строчек...
А через 5 контор
Она ползёт 10 месяцев?
Я это понимаю,
А вы, патриотствующие
Оподлевшие дуры и дураки
Что и где по этой теме
Успели понаписать
За прошлые три года?
Давить вас надо
Бывшие школьные троечники,
Хамы и блядные швальки
Если вы уже старше 32 лет...
Вся матерня
Которая в ваш адрес
Звучит по России -
Это ещё очень доброе мнение
Про гадов и гадин
Которых есть за что
Вешать как собак...
***
Если безобразия жизни
Вытворяются
Недобросовестными людьми
На государственной службе,
То кто-то должен
За ними присматривать?
А что есть вместо контроля?
У массы "начальников"
Самые безмозглые и хамские
Понятия о процедурах "контроля"...
***
Правительство России -
Это стадо толпы канцеляристов.
И в этом стаде люди
Никак не отличаются
От людей в толпе на рынке.
Таким образом социум
"Работники органов власти"
Является таким же
Гнусным
"Коллективным образом человека",
Как толпа на любом рынке...
Иметь уважение
К каждому бумажному червяку
Из канцелярии любого органа власти
У нас нет оснований.
И нет у нас оснований
Считать канцелярских начальников
Людьми умными, порядочными,
Думающими.
Думающие люди только те
Кто пишут год
Хотя бы 50 страниц
Литературных текстов.
Получается
Что газетные писуки
Намного более думающие люди
Чем канцелярские червяки
Которые даже газетную говнючку
Написать не могут...
Приложение
Коммерсант 20.06.2022
"Если персонал говорит вам, что пациенты опасны, значит, он не умеет с ними работать"
Почему российскую психиатрию нужно реформировать
Система психиатрической помощи в России не менялась последние 30 лет. Люди с психическими расстройствами часто находятся в пыточных условиях и подвергаются жестокому обращению - об этом еще в 2018 году в своем отчете написал Комитет по предотвращению пыток ООН. Президент Союза охраны психического здоровья Наталья Треушникова рассказала спецкору "Ъ" Ольге Алленовой, что изменилось в российской психиатрии, почему в стране не реформируются психоневрологические интернаты, как школьная жизнь влияет на психику детей и чего не хватает в системе образования для профилактики психических расстройств.
"Необходимость изменений в психиатрии назрела давно"
- Вы работаете над проектом изменений к закону о психиатрической помощи, который сильно устарел. Что именно вы хотели бы в нем изменить?
- Закон о психиатрической помощи, принятый в 1992 году, на самом деле хороший, но не все, что там написано, исполняется в правоприменительной практике. К тому же он создан 30 лет назад, многое в психиатрии изменилось, нужен современный закон, написанный современным языком и учитывающий новые тенденции.
Например, в законе есть пункт, который до сих пор не работает,- о создании независимой службы по защите прав пациентов. Этот вопрос должен быть как-то решен - либо мы отказываемся от этой идеи, и тогда нужно убирать службу из федерального закона, либо надо ее создать, определить ее задачи, функционал, принадлежность к какому-то ведомству и дать ей работать. И если мы отказываемся от этой службы, то давайте придумывать, каким образом мы будем защищать права пациентов в психиатрических стационарах? Кто будет эту защиту осуществлять? Простые граждане, представители, адвокаты? Это необходимо решить, потому что в XXI веке права человека в психиатрическом учреждении не могут нарушаться так, как нарушаются у нас.
Требует решения проблема трудовой реабилитации - у нас в законе написано, что государство гарантирует трудовую реабилитацию для людей с психическими заболеваниями, но, к сожалению, эта гарантия повисла в воздухе. Раньше были обязательные трудовые мастерские, сейчас их нет, а без организации занятости очень трудно лечить человека с психическими нарушениями.
Надо обсудить вопрос о регулировании наркологической службы - сейчас она регулируется нормативными актами, которые противоречат федеральному закону о психиатрической помощи. Следует выводить ее в отдельный закон или нет?
НКО и родительские сообщества поднимают много вопросов о социальных учреждениях, в которых живут люди с психическими нарушениями. Сами учреждения - интернаты - принадлежат социальным ведомствам, работают там врачи, но они не подчиняются здравоохранению, они подчиняются соцзащите. В то же время в законе о психиатрической помощи есть целые разделы, регулирующие интернаты. И возникает вопрос: а место ли в нашем законе этим разделам?
- Почему нельзя переподчинить врачей, работающих в интернатах, Минздраву? Как департамент или Министерство соцзащиты может определять лечебную деятельность врача в интернате?
- Мы обсуждаем это не один год, но пока ведомствам не удалось договориться. Я тоже считаю, что деятельность врачей должна регулироваться Министерством здравоохранения. Многие интернаты получают лицензию на медицинскую деятельность и осуществляют медицинскую деятельность, хотя это учреждения соцзащиты.
Необходимость изменений в психиатрии назрела давно - не только в среде психиатров, но и сообществах, которые занимаются защитой прав пациентов, вопросами их жизнеустройства.
Зачем людям с психическими нарушениями собственная медиалаборатория
В 2018 году в Госдуме прошло большое совещание с участием всех главных психиатров регионов, обсуждалась возможность изменения закона о психиатрической помощи. Мы собрали предложения от региональных специалистов (они касались разных уровней законодательства - от федерального закона о психиатрической помощи до локальных актов и приказов Минздрава), свели их в одну таблицу. Но пока дело не движется. Я очень не люблю делать такую работу, когда люди прикладывают усилия, а все они уходят в песок.
В прошлом году мы собрались с представителями крупных НКО, работающих в этой сфере, и решили написать свой проект изменений в федеральный закон. Мы создали рабочую группу на базе Союза охраны психического здоровья, в ней 17 человек - и психиатры, и общественные деятели, и руководители учреждений. После того как мы напишем проект, обязательно предоставим его для обсуждения в Российское общество психиатров, главному внештатному врачу-психиатру Минздрава РФ и в Общественную палату РФ. Мы хотим, чтобы было принято консолидированное решение.
"Нужно начинать изменения в сознании персонала, врачей"
- Что-то меняется в российской психиатрии? Я видела в Подмосковье психиатрическую больницу, где в палате живет 15 человек, все заперто, дышать нечем, у людей отобрали телефоны, они не могут связаться с родными.
- В Подмосковье есть больницы, где у пациентов вообще нет кроватей. Они на полу спят. Телефоны могут отобрать по одной причине - чтобы пациент не снял другого пациента и не выложил это где-то в сеть. Это касается гаджетов. Отбирать обычный кнопочный телефон не имеют права. Человек имеет право звонить родным, если это не наносит ему вред.
Но если оглянуться назад, изменения очевидны. Да, есть места, где по-прежнему вместо туалета дырка в земляном полу, закрытые на замок палаты, текущая с потолка вода. Но все-таки это уже не норма. В конце 1990-х годов, я помню, во многих наших больницах пациентов вообще не кормили. Сейчас есть дают везде. Когда я начинала работать, мы на листке бумаги писали для родственников, что надо купить вплоть до шприцев, бинтов, ваты. Потому что в больнице не было ничего. Сейчас современные дорогостоящие препараты, конечно, не везде доступны, но минимальный набор медикаментов есть в каждом учреждении. Остается все меньше учреждений, абсолютно закрытых для социума. Где-то под принуждением, где-то путем переговоров, но двери открываются, в эти учреждения приходят волонтеры, общественные организации. Это во многом происходит благодаря развитию некоммерческого сектора. Психиатрическая служба стала серьезнее относиться к реабилитации пациентов, появилось гораздо больше реальных реабилитационных отделений. Петербург, например, впереди всей страны по разнообразию и количеству организаций, занимающихся реабилитацией, по высокому уровню их контактов с психиатрической службой, по качеству реабилитации, которую проводят в психиатрических диспансерах.
Понятно, что революции в психиатрии у нас не будет, и все двери психиатрических учреждений не откроются разом. Сейчас нужно приложить силы, чтобы изменения произошли на законодательном уровне, чтобы чиновники их поддерживали.
Психиатрия у нас глобально недофинансирована - это касается как медицинских учреждений, так и социальных. Тарифы на услуги в Москве и тарифы в регионах - это небо и земля.
Даже если в Московскую область поехать, легко увидеть, что там очень много проблем связано с недофинансированием. А как пациентам чувствовать себя в стационарах, где нет самого обычного комфорта? В палатах на 12 человек, с душевой на коридор, с обшарпанными стенами и кроватями... Но самая большая проблема, связанная с недофинансированием,- кадровая. Чтобы учреждение было укомплектовано всем необходимым персоналом, нужно увеличить финансирование в несколько раз.
- Думаю, тут с вами не согласятся многие общественные деятели, родители, волонтеры. В Москве директора интернатов ездят на Lexus, в регионе, где я была недавно, у директора интерната зарплата 200 тыс. руб., тогда как средняя там - в десять раз меньше. Директор интерната получает больше, чем главврач в больнице. И при этих Lexus и зарплатах начальства жители интернатов едят плохую еду, у них нет самых простых услуг вроде ЛФК, массажа, нормальной занятости, потому что все это требует специалистов и денег. И пока в интернатах нет внешнего аудита, общественного контроля, все разговоры о повышении финансирования этих учреждений будут вызывать у общества недовольство.
- Я абсолютно согласна, что контроль в таких учреждениях необходимо выстраивать. И если я говорю об увеличении финансирования, то имею в виду в рамках реформирования, а не просто "дайте денег и все". Но, к сожалению, в этой сфере многое связано с личностным фактором. Если есть человек, который уважает пациентов, заинтересован в результатах своей работы, то он и сегодня может оказывать приличную помощь. Даже если мы добьемся законодательных изменений, они не решат все проблемы. Потому что есть менталитет, отношение к пациентам - я сталкивалась с паталогически жестоким отношением к пациентам, и, хотя не могу сказать, что это повсеместно, такое случается часто. И понятно, что это невозможно вылечить ни деньгами, ни законодательством.
- Значит надо делать более качественным психиатрическое образование?
- Образование - несомненно. Но кроме него существуют специальные технологии, которые нужно научиться применять: например, супервизию и психотерапию для сотрудников, которые сильно выгорают; а также ротацию персонала для того, чтобы у него не было ощущения безграничной власти над людьми, которые зачастую находятся в беспомощном состоянии.
Я считаю, что выстроить можно любую систему, но нужно начинать изменения в сознании персонала, врачей. Я всегда говорю молодым врачам: все, что мы делаем, должно начинаться с уважения - к пациенту, к санитарке, к медсестре, к коллегам. Если нет уважения, то дальше ничего не будет. Я понимаю, что звучит это утопически, ведь проблема уважения к личности существует вне зависимости от психиатрии, это глубокая социальная проблема, и мне кажется, что в России она пока недостаточно обсуждается.
"Насилие не искоренить страхом"
- Мне кажется, если в интернате сотрудники будут знать, что за насилие и унижение пациентов их уволят или оштрафуют, то и насилия, и унижения станет меньше.
- Вы знаете, что такое ночная психиатрия?
- Нет.
- Днем в отделении находится врач - он может быть прекрасным, золотым человеком, и днем в отделении все прекрасно. Но система работы с персоналом построена на контроле и наказании, поэтому, как только врач уходит домой, эта система контроля и наказания перестраивается против пациентов - персонал отыгрывается на них. И то, что происходит ночью в психиатрическом стационаре, сильно отличается от того, что там происходит днем. Я знаю такие стационары, где в будни все прекрасно, а приходишь в выходной день - и не узнаешь это место. Я несколько раз навещала пациента в стационаре, мы с ним прекрасно общались, и как-то пришла в воскресенье, он не мог встать с кровати, слюни текут, перегружен препаратами, при этом назначений этих препаратов в его карте нет. Бывает, что в выходные дни персонал фиксирует (привязывает) пациентов. Вот она, система наказания: начальство наказывает персонал, а персонал потом отыгрывается на пациентах.
Я глубоко убеждена, что насилие не искоренить страхом. Каждый раз, когда возникают неприятные ситуации и мой первый порыв - всех наказать, всем дать по шапке, я себя останавливаю и говорю, что этот вопрос должен быть решен в обязательном порядке, но не так, как мне хочется сейчас, сгоряча, потому что это в конечном счете отразится на самых уязвимых.
- И что же делать?
- Невозможно постоянно круглосуточно находиться в стационаре и контролировать персонал. Я должна персоналу доверять. А значит, нужно бесконечно воспитывать людей. Просвещение, воспитание и открытость учреждений в обязательном порядке - для волонтеров, для правозащитников, для внешнего мониторинга. Пока учреждение закрыто для внешних людей, руководитель часто даже не понимает, а что же в нем не так? Вот люди едят из железных мисок, вилок нет, только металлические ложки. У этого директора нет злого умысла, он не хочет унизить пациентов, просто ему в голову не приходит, что люди хотят есть из нормальной посуды. И до тех пор, пока не придет человек с улицы, из социума и не спросит, а почему, собственно, у вас люди, как собаки, из железных мисок едят, никому внутри учреждения этот вопрос не придет в голову. Я знаю такое учреждение - пришли волонтеры и спросили, где нормальная посуда, и сразу нашлись деньги, и она была куплена.
- Стеклянная?
- Да. Это недорого.
- Но в ПНИ персонал часто говорит: "Дадите им вилки, они их в нас воткнут". В интернатах на вопросы, почему в туалетах нет туалетной бумаги, а в умывальных - мыла и зубной пасты, часто отвечают: "Они все это будут есть, вы не врачи, вы их не знаете". И на такие аргументы ни волонтерам, ни проверяющим чиновникам обычно нечего возразить, они уходят, и все остается, как было. Конечно, когда в учреждении на 200 человек два санитара, они боятся всего.
- Если персонал говорит вам, что пациенты опасны, это значит, что он не умеет с ними работать. Это я вам говорю как врач. Если пациент находится в безопасном для него месте, если он не ждет каждую секунду, что кто-то из других пациентов или из персонала будет его бить, унижать, оскорблять, привязывать к кровати, если с ним уважительно общаются, если его навещают волонтеры и знакомые, если он ходит на групповую и индивидуальную психотерапию и если ему доступна терапия занятостью по его интересам, то он не будет драться, не будет есть то, что есть нельзя.
Но если мы рассматриваем психиатрическое учреждение как карательное, по типу тюрьмы, то, несомненно, там будет агрессия и появятся заточки - и необязательно из вилок, заточки можно сделать из чего угодно.
о.
Почему людей с тяжелыми нарушениями развития нельзя лишать права жить на воле
Когда я впервые была в Уфе, в республиканской психиатрической больнице, то посетила их отделение принудительного лечения, это фактически тюремное учреждение, которое находится на территории республиканской психиатрической больницы. Так вот, меня потрясло отношение к людям в этом отделении. Они не называют их пациентами, больными - они называют их сотрудниками. Персонал, который там работает, называется специалистами. К каждому пациенту обращение только на "вы" - это обязательное условие для работы в отделении. У них нормальные туалеты, а не одна дырка в полу на весь этаж. У них стеклянная посуда, столовые приборы. И у них никогда не бывает инцидентов. А ведь там лечатся люди с тяжелыми психическими расстройствами, порой совершившие не одно преступление. Но они - люди, которые болеют и которым надо помочь. И для них создали нормальные бытовые условия. Они заняты целый день, у них есть швейный цех, художественная мастерская, они поют, у них есть ансамбли, театральный коллектив. Да, они все принимают препараты, но на этом все не заканчивается. Им создали условия для интересной жизни. А еще в их больнице используют иппотерапию. Для пациентов это колоссальный стимул, они с удовольствием ходят на эти занятия, ждут их. Такие методы прекрасно работают.
Но в других больницах я видела обратное - когда детей и взрослых привязывают к кроватям. Это ужасно, и это разрушает всех - пациента, который привязан, пациентов, которые это видят, персонал, который это делает. Отношение к людям надо воспитывать. Тюремный режим может сформироваться где угодно. Если я сейчас в офисе введу систему жестких наказаний или систему доносов и поставлю надзирателей, мы очень быстро скатимся к тюремному режиму, станем злыми, подозрительными, агрессивными. Страх и унижение еще никого лучше не сделали.
Очень важно еще понимать, что люди с психическим расстройством намного более чувствительны к внешним раздражителям, чем люди с крепкой психикой. И поэтому, если вы их провоцируете, то рано или поздно пациент может повести себя агрессивно - ему трудно сдерживать эмоциональные реакции, трудно контролировать свое поведение, его легко напугать. Да вы обычного человека возьмите - если держать его в напряжении и страхе за свою жизнь, он будет искать любые способы для защиты. К нашим пациентам нет бережного отношения, это самая большая проблема.
"96% преступлений против личности совершаются психически здоровыми людьми"
- Несколько лет назад Комитет ООН по предотвращению пыток проводил в России мониторинг в психиатрических стационарах - в отчете они потом написали о пытках: привязывании пациентов, использовании электрошока. Была ли на этот отчет какая-то реакция со стороны психиатрического сообщества России? Ведь это же позор, когда весь мир говорит о том, что у нас в психиатрических больницах XIX век.
- Какой-то серьезной реакции со стороны сообщества я не видела. Но я знаю несколько учреждений, в которых проходил этот мониторинг, и у них точно ничего не изменилось. Что касается мер физического стеснения, то иногда они необходимы, если пациент находится в остром психотическом состоянии. Но эти меры всегда краткосрочные и направлены только на то, чтобы обезопасить самого пациента и окружающих.
- В отчете писали о том, что людей привязывают на несколько дней.
- Я считаю, что это преступление. И вот сейчас мы как раз обсуждаем с коллегами, что в законе необходимо указать краткосрочность такой меры и обязательное назначение ее врачом, записанное в медкарте. Чтобы всегда можно было проверить, кто назначил, почему, кто за это отвечает. Кроме того, существуют средства специальной фиксации, мягкие, эластичные, не причиняющие боли, и, если врач берет на себя ответственность за такое назначение, он обязан контролировать, какие именно материалы используют его подчиненные.
- То есть не веревкой и не простыней?
- Конечно, нет. Это дикость, но она есть, и это ужасно. Существуют цивилизованные способы помощи человеку в таком состоянии. Не наказать его, не обездвижить его, чтобы облегчить свою работу, а именно помочь ему пережить приступ и вернуться к жизни.
- А что насчет электрошока?
- Что касается электросудорожной терапии, то она используется не только в России, но и во всем мире, она очень сильно модернизировалась по сравнению с тем, как это выглядело 20 лет назад.
- Вы имеете в виду, что ее применяют под наркозом?
- И наркоз, и миорелаксанты. Это не должно быть болезненно для пациента. Но вопрос, как это делают в учреждениях. Тут тоже, конечно, важен контроль.
- Нужно согласие пациента на такую терапию?
- Обязательно, это даже не обсуждается. И кроме согласия пациента необходимы разрешения на электросудорожную терапию со стороны стоматолога, невролога и терапевта, потому что это серьезная манипуляция.