Большие глаза, полностью поглощённые золотом, что даже зрачка не видно, напротив смотрят очень пристально и явно с удовлетворением. А ещё открытое восхищение, как художник смотрит на свой шедевр, который создавал очень долгое время. В этих глазах можно было увидеть всё: чувства, наподобие усмешки, и целый мир, нескрываемые обещания. В них можно было увидеть правду.
"Действительно, прекрасна!"
"Зачем я тебе?"
Снова усмешка, рассыпавшаяся серебром в золотых щёлочках глаз.
"Благодаря тебе я больше не одинок. Мы никогда не расстанемся, и я никогда не заставлю тебя плакать. Я подарю тебе мир, всё к твоим ногам, только будь всегда на моей стороне"...
Горькая одинокая слеза скатилась по щеке, оставив после себя солёную дорожку на бледном осунувшемся лице. Шики вздрогнула от холода, когда в окно её камеры скользнул морозный утренний ветер, и медленно открыла глаза. Медленно и неохотно, потому что уже было всё равно. Какое-то тяжёлое и неприятное чувство сдавливало сердце, поэтому приходилось дышать очень осторожно.
От внезапного удара железной двери Шики снова вздрогнула, чему сама и удивилась. Чего она испугалась? Она усмехнулась - её камеру уже в пору было называть проходным двором.
На этот раз гостей было слишком много, что настораживало. По бокам от двери строем встали шесть человек в белых свободных одеждах с льняными масками на головах, скрывавшими лица. Шесть Шинигами с красными нитями в руках у каждого. Что-то холодное и мерзкое заворочалось внутри, где-то в желудке, и Шики поспешила перевести взгляд на знакомую фигуру, всё ещё стоявшую в дверном проёме.
"Фуджи Шики, вы обвиняетесь в предательстве Эдена, а также в убийстве одного из девяти генералов. Приговор уже вынес, так что вы немедленно будете переведены в Яму до исполнения приговора" - ровным тоном сказала генерал Цукиё Сэрен и выжидательно посмотрела на девушку.
Сказать, что та была в шоке, значит, ничего не сказать. Но потом она быстро взяла себя в руки, и лицо её вновь превратилось в непроницаемую маску. Только глаза казались живыми, и сейчас в них был виден неподдельный гнев и ярость.
"Чей это приказ?" - спросила Шики, не спуская глаз с генерала, а женщина в этот момент ощутила себя бабочкой, которую прокалывают иглой. Не смотря на то, что голос Фуджи-сан был вполне спокойным, в нём проскользнули металлические нотки, которых Цукиё прежде никогда не замечала за ней. И от этих ноток кровь стыла в жилах, как и от пламенного взгляда.
"Это...решение Короля, принятое им и Хранителем! Смертная казнь назначена через семь дней"
Цукиё старалась держаться стойко, и всё же затаила дыхание. Но Шики вдруг быстро моргнула и посмотрела на неё уже каким-то безразличным взглядом. Её губы вдруг изогнулись чуть в ироничной улыбке, которую сейчас никто бы не смог понять.
"Что ж, если таково решение Короля и Хранителя" - вздохнула Фуджи и поднялась на ноги, сложив руки за спиной. Тут же к ней шагнули двое из служителей Ардео и красными нитями связали ей руки за спиной, перевязав их прочно с удавкой на шее, чтобы нельзя было сделать ни одного резкого, да и лишнего тоже, движения. Потом все служители вышли из камеры, дожидаясь выхода заключённой.
Шики сцепила руки в замок, чтобы было легче сохранять координацию, и грустно оглянулась на маленькое окошечко, которое за всё проведённое время в этой темнице было единственным её источником света. Неопределённо хмыкнув, она послушно последовала за главным служителем и генералом Цукиё, которую, видимо, назначили быть сопровождающей.
Они молча шли по белоснежным коридорам, протянувшимся неглубоко под землёй. Именно здесь, в нескольких метрах ниже земной поверхности, и находилось то место, что называлось Ямой. И называлось оно так не с проста. Проще говоря, это была самая настоящая глубокая яма, не имеющая ни окон, ни каких-либо входных отверстий вообще. В ней всегда царили мрак и тишина, которые многие заключённые не выдерживали, оставаясь там надолго. Это служило и какой-то мерой наказания для особо непослушных. Хотя обычно всё решалось и более мирными способами.
Вряд ли кто-либо из нынешних генералов бывал здесь. Это было заметно по тому, как поражённо и мрачновато оглядывалась по сторонам Цукиё. И то верно, что последние несколько столетий Яма по большей части использовалась скорее как карцер, в котором просиживали своё наказание за нарушение правил офицеры и полковники. Лично Тору-кун в общей сложности провёл в Яме около недели, и то благодаря недовольству Шибата-сама. Но тогда Шики могла навещать его и приносила с собой передачи от других полковников и от генерала Урисава.
Их процессия остановилась, и двое служителей, шедших впереди, расступились в разные стороны. Кто-то из служителей сзади развязал заключённой руки, но в тот же момент тонкие запястья попали в плен широких медных браслетов. Шики поморщилась от неудобства, но ничего не сказала, и шагнула вперёд, во тьму своей новой камеры.
"Неплохо...даже уютненько"
"Эти семь дней вам лучше провести за молитвами, чтобы ваша душа нашла покой" - донёсся до неё приглушённый голос главного служителя, после чего дубовая дверь плотно закрылась, и в камере воцарилась гробовая тишина.
Шики на ощупь дошла до противоположной от двери стены и опустилась на пол, сев по-турецки. Эти семь дней она проведёт в полном одиночестве, лишённая ки и некоторых из шести чувств. Стены Ямы, как и дверь, отсекали её от внешнего мира, и никакие звуки не могли ворваться внутрь. Мёртвая тишина и непросветная тьма. А медные браслеты, что плотно стягивали её запястья, поглощали ки. Это действительно был конец.
"Убью"
...
"Жар немного спал. Всё, что требуется для полного восстановления, - это хороший отдых и никакого перенапряжения, особенно эмоционального" - строго предупредила Маюри, закончив лечебное сканирование тела Урисава-сама. Сидящие рядом с футоном полковник Тору и генерал Амагава дружно вздохнули с облегчением.
"Сакура-тян, спасибо за помощь" - благодарно улыбнулся Ёшики, на что девушка махнула рукой.
"Оставь, это же моя специализация. Кроме того, я сама жутко испугалась, когда Урисава-сама так внезапно потерял сознание"
"Да уж, последние три дня окончательно выбили из него все силы" - кивнул Амагава и укоризненно посмотрел на своего друга. Если б было возможно, он бы и высказал всё, что о нём думал, да только пациент ещё спал.
"Он ведь всё это время был рядом с Шики-тян?"
"Да, и только его стараниями девочка очнулась. Кстати, уход за ранеными возложили на тебя, а что же с первым офицером вашего отряда?"
Сакура как-то неопределённо пожала плечами.
"Не знаю. Шибата-сама отправила её куда-то в десятый район Руконгана. В сложившейся ситуации не стоит ожидать её скорого возвращения"
Мирный разговор генерала и полковника нарушил взволнованный голос Тору, который до этого, казалось, выпал на время из реальности.
"Генерал Амагава, что...теперь делать?.."
Мужчина сначала непонимающе посмотрел на него, а потом покачал отрицательно головой, словно прекрасно знал, что творилось в голове парня. Хотя, тут и гадалкой не нужно было быть.
"Шики-тян мы уже ничем помочь не сможем, да и никто нам этого не позволит. Сейчас мы можем только бросить все силы на борьбу с невидимым противником Эдена. Надеюсь, вы двое это понимаете?"
Амагава внушительно посмотрел на полковников. Юноша и девушка украдкой переглянулись между собой и как-то обречённо кивнули, и Курон не сомневался в том, что они послушаются. В конце концов, Эден и его правила были для них важнее. Смешно, но в загробном мире не существовало такого понятия, как дружба. Были лишь грани.
Токио.
Не заметить появления рыжеволосой помощницы Унохары-сана было просто невозможно. Когда посреди сражения Савари и Миры вдруг вспыхнул белый свет, а потом пропал, оставив после себя девушку в каких-то грязных и пыльных обносках. Молодой человек - бармен - тоже внезапно остановил их со смертным юношей сражение и обратил своё внимание на подругу.
"Ой, с вами всё в порядке?" - обеспокоенно поинтересовалась Хикари, поражённо разглядывая странный наряд девушки на предмет каких-либо ран. Но, кажется, официантка была цела и невредима.
"С возвращением, Нана-тян! - раздался весёлый голос Унохары-сана, спрыгнувшего с огромного валуна, с которого всё это время наблюдал за тренировкой. - Есть какие-нибудь новости?"
Девушка оценивающе окинула местность вокруг и стала стряхивать с себя дорожную пыль. Потом в какой-то момент обноски вдруг исчезли, и появилось миленькое платьице - форма официантки. Разгладив складки юбочки, девушка выпрямилась и серьёзным взглядом посмотрела на мужчину.
"Новости есть, и отнюдь не хорошие. Несколько часов назад заключённую Фуджи Шики перевели из темницы в Яму"
После этих слов Хикари стало как-то не по себе. И на это было две причины. Во-первых, потому что речь шла о Шики-тян, но из услышанного она так ничего и не поняла. Перевод в Яму, и что это могло означать? Второй причиной беспокойства была внезапная перемена настроения владельца клуба. От такой новости он вмиг помрачнел. Аояма даже показалось, что вокруг него собралась тёмная аура.
"Основание?" - будто нечеловеческим голосом спросил Унохара.
"Обвинение в измене, нарушение обязанностей Шинигами и убийство одного из генералов Эдена"
"Срок?"
"Семь дней пребывания в Яме"
"Кто вынес приговор?"
"Шибата-сама, следуя решению Короля и Хранителя"
Савари и Аояма только успевали следить за ответами, пытаясь хоть что-то уловить. В конце концов, Мицуки не выдержал, схватил владельца бара за ворот его широкого кимоно и рванул на себя.
"Хватит бросаться непонятными фразами!"
"Что-то случилось с Шики-тян?" - моментально побледнела Хикари.
Микото опустил взгляд на парня и пристально посмотрел на него. Смотрел довольно долго, чуть ли не пять минут. Потом хмыкнул и перехватил его руки за запястья, без особого труда отняв их от своего ворота. Аояма болезненно поморщился.
"Всё гораздо хуже, чем мы предполагали" - задумчиво произнёс бармен и хмуро переглянулся с брюнеткой. Та о чём-то подумала про себя и согласно кивнула.
"Что такое Яма?" - решила начать с самого начала Хикари и умоляюще посмотрела на Унохару-сана.
"Яма - это временная темница для заключённых, осуждённых на смертную казнь" - довольно ровным тоном, но каким-то безжизненным, ответил мужчина и нахмурился.
Сердце в груди ухнуло и полетело куда-то вниз. Хикари заметно покачнулась на месте, но всё же устояла на ногах, мысленно запретив себе поддаваться слабости.
"Смертная казнь? Что всё это значит?" - подал голос Аояма и в ожидании ответа, скрестив руки на груди, уставился на всю таинственную четвёрку.
"Это значит хана Шинигами" - пожала плечами рыжеволосая бестия и опустилась на маленький валун, применив его на манер стульчика.
"Смертная казнь - довольно редкое событие в Эдене. Вынести приговор смертной казни может только Король или, по-вашему, Бог и Хранитель..." - Микото замолчал, скрипнув зубами. Сейчас его искренне волновал вопрос: что творится в Эдене? Более того, этот вопрос его не столько волновал, сколько бесил.
Смертная казнь редкое событие?! Ещё какое редкое! За последнее тысячелетие ещё не было ни одной смертной казни, вынесенной Хранителем или Королём. Потому что это была самая страшная мера наказания.
"Что ж, оставим привычные вам тренировки. Три дня. За три дня вы пройдёте экспресс-тренировку, которая любым способом выбьет из вас ваши силы"
"Нам бы её пораньше..." - ехидно протянул Мицуки, и глаза его недовольно блеснули.
Унохара широко улыбнулся, прищурив глаза. Знали бы малыши, на что напрашивались...
"А что это за экспресс-тренировка?" - озадаченно спросила Савари, но никто не удосужил её ответом. Мужчина резво развернулся и уверенно зашагал в каком-то ему одному ведомом направлении и взмахом руки позвал их следовать за собой.
Далеко ходить не пришлось, буквально завернули за ближайший валун, и вышли к огромной расщелине в земле. Расщелина или туннель, как-то так. Аояма был весьма удивлён: он облетел едва ли не весь оазис, пока его методично избивал блондинчик-бармен, и не видел ничего подобного поблизости.
Микото подошёл ближе к краю расщелины и подозвал к себе детишек, предусмотрительно взглядом остановив двинувшихся было помощников.
"Экспресс-тренировка - это тренировка на выживание. Напоминаю вам, что на неё у вас есть всего три дня. Что ж, удачи, Савари-сан, Аояма-сан" - и с довольной улыбкой он толкнул парня вперёд. Савари испуганно вскрикнула и поймала его за руку, но равновесие они всё же не удержали и вдвоём сорвались вниз, во тьму туннеля.
"С этого и надо было начинать" - проворчал Джун и сдунул спадающую на глаза чёлку.
"Раньше обстоятельства были иными" - мрачно ответил Унохара и оглянулся на троицу. Говорить что-то ещё уже не было необходимостью - девушки и юноша почтительно поклонились и отправились на выход из оазиса, чтобы заняться своими обычными делами. Скоро должен был открыться бар.
...
"Я угроблю этого ублюдка, - сквозь зубы процедил Мицуки, не сводя мутного взгляда с белой точки где-то высоко над головой. Тут же хватка на его запястье чуть усилилась, и он зло посмотрел на съёжившуюся рядом с ним Савари. - Отцепись, идиотка"
Злое шипение рядом с ухом моментально привело Хикари в чувства. Даже более того, она подскочила на месте, как угорелая, и отползла в сторонку, высвободив Аояма из своего захвата. Всюду было темно, как если бы она была в маленькой комнатке без окон и без двери.
"Аояма-кун, ты в порядке?" - совладав с первым ужасом, спросила она.
"А разве похоже?" - зашипел парень и одним резким движением поднялся на ноги. Немного кружилась голова, но, кажется, это было единственным последствием падения. Как ни странно, но никаких переломов он не ощущал, хотя упасть с такой высоты...тут только смертью отделаться.
"Интересно, где мы?"
"А мне откуда знать, куда нас этот чёртов любитель чая сбросил? И что ещё за тренировка такая?!"
Со злостью Мицуки решил пока повременить, хотя она и кипела внутри, словно лава. Да и выплеснуть её было просто не на кого - а бить девушек ему всё же совесть и воспитание не позволяли. Поэтому он решил занять себя более полезным делом и стал осматриваться. Глаза более-менее привыкли к темноте, а падающий сверху свет позволял кое-как разглядеть новое местечко. Вокруг ничего не было, кроме скалистых стен и небольшого прохода между ними, по сути - единственного, поэтому Мицуки решительно направился к нему.
Хикари поднялась на ноги и пошла за ним следом. Спрашивать его о чём-либо сейчас было бесполезно. Мицуки-кун всё равно бы ей ничего не ответил. За эти несколько дней она немного узнала его характер и определила рамки, переходить за которые не следовало. Потому сейчас она просто молча шла за ним и пыталась выглянуть вперёд из-за его спины. А смотреть здесь особо было не на что. Они вошли в какой-то просторный, чему она безмерно обрадовалась, туннель, в конце которого был какой-то проблеск света.
"Эй, ты, как у тебя со стихией огня? Свет бы нам не помешал" - бросил через плечо парень, даже не оглянувшись.
"Я...не научилась ещё...не получается..."
"М-да...этого следовало ожидать. Хотя, надежда умирает последней"
"П-прости..."
"Пофиг. Сейчас мне на всё плевать с высокой колокольни. Меня волнует только одно: в чём заключается эта экспресс-тренировка"
Хикари этот вопрос волновал ни меньше. Она не знала, чего следовало ожидать от того владельца бара, да и кто он вообще такой. Но ей почему-то казалось, что устроенная им тренировка по её вине. Из-за того, что она до сих пор не смогла пробудить в себе ни одной стихии.
...
"Генбу, явись" - голосом, полным металлических ноток, позвал Микото и окинул пустую комнату внимательным взглядом.
Откуда-то вдруг повеяло влажной прохладой. Свет от раритетной маслянистой лампы чуть притих, а потом вспыхнул с новой силой, выхватив из наиболее тёмной части комнаты маленькую детскую мальчишескую фигурку в тёмной тунике до колен, с золотой каймой подола. Унохара перевёл взгляд на явившегося Шикигами. Тот в свою очередь хмурым взглядом посмотрел на него и сложил руки на груди, будто в защитном жесте.
"Вы...думаете, у вас есть право вот так просто вызывать одного из Шикигами?" - скучным голосом поинтересовался мальчик-Бог и склонил свою головку на бок, пристально уставившись большими бирюзовыми глазами на мужчину.
"Сомневаюсь, что у вас есть приказ не отвечать на мой призыв"
"Такого приказа нет, поэтому из всех двенадцати Шикигами на призыв ответил я. Хотите что-то узнать, или передать какую-то новость?"
Унохара почти без злобы смотрел на Бога. И всё заключалось в этом "почти", потому что хамство Шикигами он терпел через силу.
"Что происходит в Эдене?"
Глаза мальчика заметно округлились от удивления, и только через минуту Микото пожалел о заданном вопросе.
"Мы не знаем, что творится в Эдене. Решётки нашей клетки не позволяют нам расправить крылья. И, между прочим, в этом ваша вина"
"Ты забываешься" - приглушённо зашипел мужчина и тут же попытался взять себя в руки. Мальчик-Бог несколько минут внимательно смотрел на него, даже с некоторым интересом, после чего тяжело вздохнул и, как ни в чём не бывало, опустился на подушки напротив Унохары.
"Есть несколько тревожных ощущений, витающих в воздухе. Даже мы это ощущаем. Шинигами не могут своевременно справиться с возникшими, пока незначительными, угрозами. Как муравьи в муравейнике, честное слово"
"Защитный экран Эдена пал?"
"Есть такая вероятность, которая кружит в голове Шинигами Шибата. Если всё продолжится в том же духе, первого удара неприятеля Эден не выдержит"
"Беспокоишься об Эдене?"
"Переживаю за хозяйку" - хмуро отозвался Шикигами и перевёл взгляд на пламя свечи, одиноко стоявшей на середине стола.
Микото тоже посмотрел на огонёк и устало потёр пальцами переносицу. Как давно он не видел настоящего света, а ведь так легко привыкнуть к искусственному солнцу оазиса.
"Об этом можешь не беспокоиться. Я никому не позволю подобраться к ней. Эх, мне бы сначала решить проблему с Шики, а то влипла она по-крупному"
"Проблемы Шинигами и смертных нас уже не касаются" - равнодушно пожал плечами Генбу и поднялся, собравшись исчезнуть.
"Будь добр, присмотри пока за Шики-тян. Как бы она чего ужасного не натворила"
"Она уже много чего натворила, теперь вот расплачивается за грехи. Теносукидзин сказала, что казнь состоится, какие бы помехи ни возникли..." - последние слова уже эхом разносились по комнате, в которой остался только Унохара. Один со своими размышлениями и непонятной болью в груди.
Эден.
Солнце медленно садилось за горизонт, а на потемневшем небе постепенно, одна за другой, вспыхивали яркие звёзды. На ночное дежурство заступили новые стражи - офицеры отряда устранения, оставшиеся в численности не больше десятка. Это было мерой предосторожности, на случай, если вдруг что-то случится внутри Домов.
"Кстати, ты слышал...о полковнике Фуджи?"
"Что именно?"
"Как что? Тут среди основного разведывательного отряда прокатился слушок, что полковника отряда 2-3-3 заключили в Яму"
"За что?!"
"А фиг его знает. Нам этого не положено знать. Только вот казнь, наверное, состоится"
"..."
"В Яму просто так не сажают. Только тех, кто обречён на забвение"
Не успел второй стражник подивиться, как тут же цепким взглядом выхватил из темноты чью-то фигуру. Оба офицера напряглись и предостерегающе выставили свои мечи вперёд.
"Стой! Кто ты такой?!"
"Младший офицер отряда устранения. Прибыл по поручению командующей Шибата для проверки печатей" - послышался негромкий хриплый голос, приглушённый маской, которая скрывала половину лица.
Как только незнакомец подошёл ближе, стражники позволили себе немного расслабиться. И, правда младший офицер из их отряда, в тёмных облегающих одеждах и в полумаске на лице.
"Что ж, раз командующая Шибата тебя прислала, можешь проходить" - буркнул один из стражей, после чего они расступились в разные стороны, уступая дорогу во двор Храма.
"И на том спасибо"
Стражники продолжили своё излюбленное занятие - обсуждение слухов, и ещё долго слышались их громкие шепотки во дворе, пока молодой человек не завернул за угол Храма. Прижавшись спиной к прохладной белокаменной стене, а её холод ощущался и через одежду, он стянул с себя маску и с ненавистью бросил её на землю и затоптал ногой.
"Безмозглые идиоты!" - выругался про себя Хино и поднял глаза на взошедшую луну, чтобы вернуть холодность мыслей.
Была б его воля, придушил бы этих идиотов-стражников на месте, ещё только когда услышал их разговор о Шики. Хорошо, что своевременно смог взять себя в руки и вспомнил, ради чего вообще устроил весь этот маскарад с переодеванием в младшего офицера отряда устранения.
Окинув двор внимательным взглядом, Хино перешёл в шунпо и стремительно направился к шестому от входа люку. Последние два дня он не просто так сидел дома: благодаря занятости отца и шикарной библиотеке семьи Курои он смог добыть нужную ему информацию. А именно план территории Храма с подробным описанием подземных путей к камерам. И подробный план дороги к Яме там тоже прилагался. А ведь всё оказалось не так сложно - через шестой проход, огибая некоторые ходы, вполне можно было добраться до Ямы, а потом обратно выбраться во двор Храма. И никаких даже проблем со стражниками, кроме тех двух оболтусов у входа.
Конечно, Хино брал в расчет и несколько факторов неожиданности, в лицах офицеров других отрядов и в лице собственного отца, но с этим он предпочитал разбираться уже на месте, по ходу возникновения.
План побега он проработал тщательно, даже с учётом, что сестра до сих пор плохо себя чувствует. Под покровом ночи можно было без особого труда покинуть территорию девяти Домов и выбраться в первый район Руконгана, а оттуда в холмистый лес, скрываться от преследования в котором было одним удовольствием: никто во всём Эдене не знал так хорошо этот лес, как знал его Хино.
Отсчитав шестой с краю люк, юноша остановился рядом с ним. Крышка оказалась тяжёлой, и не такой уж простой, как казалось на первый взгляд. Она была сделана из металла, внешне похожего на медь, вот только свойства у этого металла были своеобразными - он вытягивал из прикоснувшихся к нему их ки. Само собой, заключённые, которые и без того были закованы в браслеты из такого же материала, не смогли бы самостоятельно сдвинуть крышку люка. У них просто не хватило бы сил на это.
"Умный ход! И...узнаю приложенную к этому руку отца..." - поморщился Курои и приложил все свои силы, чтобы сдвинуть проклятую крышку, которая поддалась внешнему воздействию только спустя несколько минут.
Хино сделал вздох и тут же замер, ощутив холод металла на своей сонной артерии. Мысли заработали и понеслись, как муравьи в муравейнике. В одном он был уверен стопроцентно - позади него стоял кто-то из генералов, в совершенстве скрывавшим свою ки, ведь Хино не почувствовал ничьего приближения. И...он до сих пор ничего не ощущал! Между тем клинок переместился чуть выше и почти невесомо скользнул по коже, оставляя после себя тёплые капли алой крови.
"Отсечь бы тебе голову, глядишь, и проблем было бы меньше"
Юноша вздрогнул и оскалился. Знакомый голос и знакомый тон, с нотками издевательства. Меньше всего он ожидал столкнуться с этим Шинигами. Лезвие потянулось вверх, и Хино пришлось подняться на ноги, но потом он резво рванулся в сторону и, молниеносно обнажив свой ардеско, замахнулся им для удара. Промахнулся. Его тут же обезоружили и уложили на лопатки.
"Сволочь!"
"И ты не лучше, бестолочь" - на ухо зашипел Фуджи и сильнее надавил на горло юноши, чтобы тот перестал брыкаться. Помогло, однако, словесное сопротивление Курои-младшего от этого только увеличилось.
"Отпусти! Ненавижу!!! Как же я ненавижу тебя!!! Будь ты проклят!!!!!!.."
Лицо главы клана Фуджи оставалось непроницаемым, хотя огонь в глазах говорил о многом, даже слишком. Хино мельком подумал, что, не будь сейчас буквально в нескольких сотнях метров стражников, он его растерзал бы на месте.
"Щенок" - только и процедил молодой человек, после чего схватил юношу за шкирку и утянул за собой, перейдя в шумпо.
...
Шики тоскливо посмотрела куда-то наверх и печально вздохнула. Прошёл первый день её заточения в Яме. Ничего так прошёл, без приключений, без "проходного двора" и без ободряющих улыбок друзей. В общем, прошёл не самым лучшим образом, зато в спокойствии, которое ей сейчас было необходимо. Ей нужно было подумать, а думать было о чём.
"Король...я подставила под удар Хикари-тян и близнецов Аояма"
Наверное, это была самая сокрушающая мысль, которая крутилась у неё в голове. Её обвинили в нарушении правил Эдена, значит, каким-то образом узнали об её общении со смертными из мира живых. Радовало только одно - насколько она правильно поняла стражу, ещё когда сидела в тюрьме, отряд устранения сейчас был занят более насущными проблемами, нежели уничтожение каких-то людишек с большим запасом ки. Савари и Аояма были пока в относительной безопасности, если, конечно, Микото успел взять их под своё крылышко. Шики даже этого не знала, но надеялась на понимание этого любителя чая.
"Неужели для тебя важны жизни этих смертных?"
Девушка поёжилась от пробежавшего по телу холодка, когда услышала этот голос.
"Почему,...почему я слышу тебя?"
"Почему? Я предпочитаю, чтобы моя жертва услышала меня перед своей смертью"
"Что, последний крик души? Хотя...мне уже всё равно. Кто бы ты ни был, через неделю ты умрёшь вместе со мной. Прости, но я даже знать не хочу, кто ты, так что оставь меня в покое"
"Смешная ты! Ты уже не хозяйка данной ситуации. Вот, решил напомнить тебе наш договор: твоё спасение из Междумирья в обмен на исполнение моего желания"
"Твоего желания? И какое же оно?"
"Ха-ха-ха, узнаешь со временем. А пока...продолжай мучиться ощущением собственной беспомощности"
Как только голос умолк, мысли снова вернулись в нужное русло, и Шики позволила себе немного расслабиться. А чем ещё можно было заняться взаперти? Стало даже как-то жалко потраченного впустую времени, когда она ещё могла заниматься своими обязанностями полковника.
"Если бы я могла ещё хоть раз увидеть Ра-куна, обязательно извинилась бы перед ним за свою безответственность!"
Шики усмехнулась собственной мысли. Прискорбно, но она до последней минуты надеялась, что всё происходящее окажется просто дурным сном. Но, к сожалению, Шинигами не видят снов, и всё оказалось жестокой реальностью. Как ни горько было признавать, но от неё отказались очень многие, кого она когда-то считала своими друзьями. Вот она, цена правды и спасения.
"Прости меня, Раку"
...
"Отпусти, я сказал! Немедленно!!! Ты, ублю...!"
Не особо церемонясь, Фуджи впихнул упирающегося парня в свой кабинет и осадил его на ковёр. Предлагать присесть он даже не собирался, поэтому задвинул за собой сёдзи, закрыл ставни на окнах и после этого прошёл в центр комнаты, возвысившись грозной фигурой над своим пленником.
Хино откинул волосы с лица и с яростью уставился в такие же потемневшие глаза напротив. Сейчас ему очень даже было плевать, разбудил ли он кого-нибудь своими криками в доме. Даже плевать было, болит ли голова у этого негодяя от его протестов! Хотелось просто рвать и метать, а ещё плюнуть в это наглое, невыносимо спокойное лицо напротив.
Некоторое время они молча сверлили друг друга яростными взглядами, между которыми даже травинка могла вспыхнуть. Первым всё же нарушил тишину глава дома.
"Насколько вижу, ты вполне осознавал свои действия в Храме"
"Надо же, какая догадка! А я уж думал, что в этой милой головке кроме правил Эдена больше никаких мыслительных процессов не наблюдается"
Юноша достойно парировал ответ, но Раку не обратил на это абсолютно никакого внимания. Говорить с юнцом сейчас - было пустой тратой времени, терпения и сил, моральных. Проще было вырубить его, упаковать и подарочком отправить отцу. Уж тот вполне найдёт управу на глупого и скоропалительного наследничка. Но почему-то именно сейчас Фуджи этого делать не хотелось. Он вдруг почувствовал себя несколько неудобно перед Шики.
"Как же ты меня бесишь! Всегда такой холодный, высокомерный и недосягаемый, но ты просто трус! Ты просто оставил своего полковника гнить в Яме, прикрываясь глупыми правилами Эдена! Ненавижу тебя!!!"
В висках неумолимо заныло. Раку сделал над собой усилие, резко развернулся и прошёл за свой рабочий стол, обронив через плечо:
"Я предупреждал тебя насчёт тона в моём доме. Умерь свой пыл, и мы поговорим"
Хино едва не задохнулся от возмущения, когда услышал предложение Фуджи "поговорить". В том, что он ещё не набросился на него, была лишь одна причина - Раку забрал у него аррого и теперь в свете небольшого огонька свечи рассматривал кинжал в своих руках.
Долгих полчаса Курои понадобилось, чтобы хотя бы смотреть на главу Фуджи без звериного оскала. Вспомнилось воспитание отца и наставления о том, что будущий наследник должен вести себя соответствующе - относиться ко всем и ко всему с недоверием, любую ситуацию стараться держать в своих руках и всегда держать себя достойно перед другими генералами и главами четырёх благородных Домов.
"Странно, что ты ещё не донёс на меня моему отцу и Шибата-сама. Тебя что-то останавливает?"
"Соблюдай манеры, привитые тебе семьёй" - строго заметил Фуджи и всё же обратил внимание на юношу, отложив аррого в сторонку.
"Ох, простите. Манеры и приличия благородных семей Эдена, вот только грош им цена! В Эдене нет ни одного правила, разрешающего казнить кого-либо из благородных! А они...Шики..."
"Это решение Короля и Хранителя, оспорить которое никто не в праве, даже кто-то из четырёх Великих Домов"
"А не пошли бы они...к Адибиспорам!"
"Прекрати! Вздумал освободить Шики и сбежать вместе с ней?! А ты хотя бы задумывался, что будет после вашего побега?"
"Она будет жива!" - выпалил Хино, подскочил на ноги и в каком-то порыве потянулся к столу, за ардеско. Раку успел перехватить его руку и дёрнул на себя, из-за чего тот чуть ли не перевалился через весь стол, оказавшись в стальном захвате.
"Вы двое будете мертвы! Ко всему прочему, побег только усугубит её положение и докажет её виновность!"
Хино замер и изумлённо уставился на Фуджи, как если бы вдруг увидел говорящую кошку.
"Докажет? То есть...ты не веришь в то, что это она убила генерала Шиида?"
Раку посмотрел на него как на маленького глупого ребёнка и ослабил хватку настолько, чтобы юноша смог хотя бы удобнее сесть на столе. Отпускать этого полоумного было пока опасно.
"Я точно знаю, что она вполне способна на это..."
"Неправда! Она бы..."
"Но! Я считаю, что решение о её казни было слишком поспешным. Расследование так до сих пор и не закончилось"
"Ты говоришь в точности, как и мой отец. Он просил меня держаться подальше от Дворца Короля и ни в коем случае не связываться с Хранителем..."
Хино не сразу заметил, что уже полностью свободен, а когда заметил, поспешил прихватить свой аррого. Фуджи подошёл к окну и встал к нему спиной, но в зеркальном отражении стекла он видел какую-то странную улыбку, блуждавшую на его тонких губах.
"Хоть в чём-то наши мысли совпадают" - хмыкнул Раку и улыбнулся уже обычной юношеской улыбкой. Такое редко когда можно было увидеть, поэтому Хино сначала впал в некоторый ступор.
"Вот за это я и ненавижу тебя"
"Мне нет никакого дела до твоей ненависти ко мне. Я также презираю всю вашу семейку Курои, так что просто заткнись и слушай меня внимательно, - дождавшись, пока краска гнева схлынет с лица юноши, молодой человек продолжил: - Даже не пытайся освободить Шики, тебе это не под силу, а повторишь попытку - в следующий раз так легко не отделаешься. И...будь внимательнее. Враг Эдена намного ближе, чем кажется"
Токио.
"Кажется, я начинаю понимать ход мыслей того ублюдка" - криво усмехнулся Мицуки, "добрыми" словами вспоминая владельца бара, устроившего им экспресс-тренировку.
Савари за его спиной дёрнулась и ещё плотнее прижалась к его спине, пряча глаза. Слабонервная девчонка, ничего не скажешь. А вот он с любопытством рассматривал примерявшегося к ним Нулуса, который внешне вполне походил на огромную псину, размером так со слона. Кто знал, что в конце туннеля находится тёмный дух? И ведь даже Савари промолчала!
Нулус зарычал, обнажив свои длинные и, на вид, очень острые клыки, и сделал первый рывок на них. Мицуки не растерялся (а всё благодаря садистским тренировкам с блондином), оттолкнул от себя девчонку и сам отскочил в сторону. Нулус прыгнул на стену пещеры и, оставив на ней глубокие полосы от когтей, сполз на землю, мгновенно придя в себя. Покрутил головой в разные стороны и снова зарычал.
Хикари замерла на месте, ощутив, как окаменело тело. Перед своими глазами она видела только огромные жёлтые глаза, которые смотрят на неё с жаждой убийства. Рывок, и пёс кинулся на неё.
"Нет!" - словно бы защищаясь, она вскинула руки и прикрылась ими, зажмурившись.
Нулус взвыл от боли и резко отскочил в сторону, но перед ним тут же оказался Аояма. Юноша схватил его за голову и перекинул через себя так легко, будто тот ничего не весил.
"Открой глаза, идиотка! - Хикари с опаской открыла глаза и увидела перед собой уже искажённое злостью лицо Аояма-сана. Тот смотрел на неё через плечо, косясь на приходящего в себя Нулуса. - Как эта недоделанная Шинигами справлялась с подобными тварями?!"
"Я...я не помню...!"
Мицуки неприязненно поморщился и полностью развернулся к псине, собравшейся уже атаковать вновь.
"Вспоминай! - коротко бросил он и побежал прямо на тёмного. - Эй, тварь! Не хочешь поиграть со мной? Смотри, какой я вкусный!"
Отвлекающий манёвр сработал, и Нулус полностью сосредоточился на юноше.
Хикари с замиранием сердца следила за перемещениями Аояма и твари, каждый раз вздрагивая, когда опасные когти задевали юношу. А Мицуки только морщился и продолжал уходить от атак.
Она пыталась вспомнить все те моменты, когда своими глазами видела сражения Шики с Нулусами. Фуджи-сан всегда двигалась молниеносно, возникая то в одном месте, то в другом. Все удары мечом она наносила очень точно и с силой, но вот куда?
"У этого Нулуса должно быть какое-нибудь слабое место! Но какое?"
"Нулусы - это тёмные души, застрявшие в мире живых из-за своих чувств или эмоций. Знаешь, Хикари-тян, у них у всех есть, как ни странно, одно общее слабое место - если пронзить их сердца, они умрут. Я не знаю, почему так, но это самый действенный способ. Слушай, если когда-нибудь столкнёшься с Нулусом, не мешкай и не пытайся понять причину его существования. Он убьёт тебя и растерзает быстрее, чем ты это осознаешь"
Как-то вечером, когда они сидели у Хикари в комнате и любовались звёздами, Шики сказала ей эти слова. Тогда Хикари их не поняла и просто подумала, что Шики-тян слишком беспокоится за неё. И девушке казалось, что Шинигами всегда будет рядом с ней, как было до этого. Теперь это ощущение безопасности исчезло.
"Аояма-сан, сердце! Нужно пронзить его сердце!"
Мицуки только хмыкнул и отмахнулся от наметившейся в него лапы, и про себя задумался, как вообще подобраться к сердцу. А случилось всё само собой. Отходя назад, он споткнулся о какую-то щель в земле и упал на спину. Как раз вовремя, когда Нулус хотел наброситься на него. В следующий момент юноша оказался под зверем, ни секунды не думая, попробовал сконцентрировать силу в кулаке и ударил туда, где предположительно должно было находиться сердце. Тёмный взвыл, поднялся почти по-человечески на задние лапы и кучкой тёмного пепла осыпался на землю перед ногами юноши. Мицуки судорожно выдохнул и откинулся на спину, постепенно справляясь с бурлящим в крови адреналином.
Спустя минуту Хикари пришла в себя, кое-как поднялась на ноги и бросилась к Аояма, чтобы оказать ему помощь, но, как оказалось, юноша не получил ни одной серьёзной раны, а царапины уже не кровоточили.
"Аояма-сан, с вами всё в порядке?"
"Ммм...не сказал бы! Я есть хочу..." - пожаловался Мицуки, и в подтверждение этому у него заурчало в желудке.
Хикари хотелось плакать, что, собственно, она и сделала. Все переживания нашли выход через слёзы. Ей было так страшно, как никогда в жизни, а Аояма всё нипочём. Лежит и улыбается, хотя весь в царапинах и побит. Стало жутко обидно и стыдно за саму себя, за то, что испугалась и запаниковала перед лицом опасности.
"Хватит реветь!"
"П-простите...я..."
"Ты справилась, - неожиданно выдал Мицуки и покосился на моментально притихшую девушку, уставившуюся на него невозможно большими шокированными глазами. - Не вижу повода для щенячьего визга. Твой щит неустойчив, а в следующий раз я не стану спасать тебя"
"Да...прости!"
"Вот и договорились. У нас ещё двое суток впереди, будем стараться выжить" - заключил он и поднял глаза на яркий белый свет где-то далеко впереди.
Хикари тоже подняла голову и слабо улыбнулась.
"Говорят, ангелы-хранители всегда где-то рядом с нами. Если это так, тогда нас оберегает Шики-тян"