Валя Янко : другие произведения.

Спасти Люду

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  СПАСТИ ЛЮДУ...
  
  
  Предисловие
  
  "Политическая амазонка" для Украины
  
  Кажется, все уже привыкли воспринимать украинскую политику как телесериал. Однако, только спецслужбы России и США, которые "ознакомились" с финансовым наследием П.Лазаренко, с полным собранием пленок Мельниченко, понимают блеф и театральность украинской политики.
  В системе глобального политического Голливуда, украинский истеблишмент, с его криминальными повадками и вассальным менталитетом выглядит весьма беспомощно и жалко. В ситуации внутриполитического кризиса и предстоящих президентских выборов в России и США, правящий класс в Украине превращается в политических гладиаторов, а страна начинает напоминать политический Колизей.
  
  Основная интрига, в ходе перманентных гладиаторских боев, которые захлестнули украинскую политику, неизменно связана с женским началом. Глобальная закулиса, руководствуясь только ей понятными мотивами, снова ищет "политическую амазонку" для Украины. Даже информация о том, что за пределами Украины уже сделан выбор в пользу женской кандидатуры, способна спутать карты ведущим политическим игрокам...
  
  Эксперт
  
  
  
  
  Я выходил из дому...
  Она выезжала за рулем автомобиля из приморского городка...
  Я мерил шагами киевские мостовые...
  Она наматывала километры на колеса своего спорткупе...
  Я рассеянно рассматривал витрины столичных магазинов...
  Мимо нее в калейдоскопе бигбордов проносились физиономии тех, кто хочет быть нужным этой стране...
  Я остановился перед огромным плазменным экраном в витрине магазина бытовой техники, где как раз начинался утренний выпуск новостей. Двое мужчин без галстуков садились в быстроходный морской катер...
  Она их знала лично...
  
   ... На берегу их провожал третий - высокий пожилой мужчина, в котором угадывались отцовская заботливость и дипломатическая предупредительность.
   - Я в своей долгой жизни видел многое, и, уверен, нет ничего лучше личной дипломатии, - на добротном американском варианте английского языка произнес он. - Думаю, вам есть о чем поговорить, откровенно и без множества незнакомцев и людей записывающих. Это будет располагать вас к результативности, на которую мы с сыном и рассчитываем.
  Отец пристально посмотрел на одного из них, затем на приближающуюся журналистскую братию, и помахал им обоим рукой на прощание.
   Двое мужчин, уже находящихся на борту катера, вежливо улыбнулись и ответили старшему взмахами рук, в стиле "О'кэй!"
   Взревев моторами, президентский катер взял курс в открытое море, где на горизонте маячили сторожевые корабли.
  Журналисты, собравшиеся на набережной, пытались мощными объективами достать его. Но тщетно - корабли охраны надежно перекрыли прямую видимость.
   - Твой отец хорошо держится, - на классическом английском с небольшим акцентом сказал первый мужчина невысокого роста. Это был худощавый, лысоватый блондин со слегка оттопыренными ушами, одетый в светлые брюки и неизменно белоснежную рубашку.
   - Уйду, как он, и держаться станет легче, - своеобразно отреагировал на таком же, как отец, но менее вычурном "американском" английском языке второй - среднего роста брюнет в классических джинсах, такой же синей в клетку ковбойской рубахе.
   - Уйти так, чтобы остаться. И не только в памяти народной, - сострил первый, тщательно подбирая и отчетливо произнося английские слова. В них с трудом вкладывался богатый смысл великого и могучего русского языка.
   - Убежден, что человек и рыба могут сосуществовать мирно, - в тон первому попытался сострить второй, заметив языковые преимущества своего собеседника.
   - "Рыба гниет с головы", - так говорят у нас. Причем с той головы, которая пустила эту щуку в реку, - не унимался первый, совершенно запутав второго.
   - Щука у вас питерская, а у нас - пиранья: темная и скользкая. Удержать трудно, но для настоящего рыбака - нет проблем! - немного помолчав, сообразил второй.
   Мужчины дружно рассмеялись и, подмигнув один другому, продолжили разговор.
   - Я думаю, мы достаточно подурачились, изображая непримиримость и враждебность по отношению к друг другу. Твои станции в Чехии и наша в Азербайджане настолько отвлекли мировое сообщество от наших личных проблем, что если о них и вспомнят, то только после выборов. Или наших в марте, или ваших в ноябре, - уже серьезно высказался первый, внимательно вглядываясь во второго.
  Беззаботная улыбка на лице второго совершенно ничего не отражала. Казалось, он просто наслаждается морской прогулкой.
   - Твоя гениальная подсказка сработала, и мои дела поправились. Сегодня только ленивый, да отпетая демократка Билари не ощущают вашей военной угрозы. И даже наша дружеская встреча расценивается как откровенное противостояние. И как перетягивание каната на свою сторону после твоих инициатив по совместному использованию этой дряхлой станции, - с этими словами второй по-приятельски похлопал первого по плечу.
   В ответ на это первый поднял указательный палец вверх и заметил:
   - А твоя встречная гениальная подсказка позволила нам огласить военную доктрину нашей национальной идеей. В результате поддержка народом президента выросла до 80 процентов. Вот так. "Рука руку моет", - так говорят у нас.
   Первый опустил руку на плечо второго и так же многозначительно его похлопал.
   - "Страдать должны птицы, а не охотники", - это уже наша пословица, - едва стерпев, произнес второй. - Птичку Билари с твоей помощью я закрою в республиканскую клетку, а вот твоя щука, наверное, позубастее.
   - Ей без зубов никак нельзя. Иванов в России много, да и Медведи часто ходят по просторам нашим. Вот с ними справится труднее. Быстро все под себя перекроят и подомнут. Да и ростом они выше, а укоротить не получится. Другое дело баба. Она даже с виду выпуклостями отличается и хитрость ее примитивна. Только бы до времени не всплыла, затаилась бы. Язычок-то бабский удержать трудно. Вот пока и молчу, ей не говорю. Делаю вид, что то Иван, то Медведь у меня в почете. С собой их таскаю на встречи да саммиты разные. Щенков и их будку, я думаю, нужно отдавать только в очень надежные, женские, цепкие руки, - одним духом произнес первый, не совсем заботясь о том, понял ли все второй.
  Но он все понял и даже дополнил.
   - На прошлой встрече в городе Петра я ее основательно изучил. Я не Бог весть какой аналитик, но зато хороший рыбак. У нее острые зубы, но если будет сидеть на надежном крючке, то не сорвется.
  Первый по-своему поблагодарил хорошего рыбака.
   - Я могу это сделать, значит должен и тебе помочь. А помогу своими новыми инициативами на встрече в Австралии. Только давай договоримся: обойдемся без сюрпризов маленьких и больших. Они сейчас сильно отвлекают от дальнейшего нашего личного устройства и сохранения нашего же влияния.
   - Так, может, "сохранишься"? Тебе при такой поддержке и такой конституции можно и третий срок себе обеспечить без лишних проблем, - предложил второй и усмехнулся.
  Он и сам знал, что это худший для "друга" вариант.
   - От наших пут оторваться нелегко, а у меня и вовсе кандалы. Сам знаешь. Нужно провалится на один срок, тогда и путы спадут и кандалы рассыплются. Вот в Украине первый Леонид провалился и Леонида второго подставил. Какой с него теперь у твоего Пасечника спрос? Это все равно, что с Богдана Хмельницкого спросить за непостоянство и меркантильные привязанности.
   Первый понял, что упоминание о Пасечнике и неудачной оранжевой эпопее, поддержанной его собеседником, сложная тема для дружеского разговора. Как и его собственный откровенный ляп с личной поддержкой на выборах Жанека. Но слово сказано...
   - Когда дело доходит до этого, мы по своей щедрости далеко обгоняем все остальные страны мира. Конечно, негоже этим хвалиться, но мы очень щедрые. Иногда даже слишком, - произнес второй, то ли сожалея, то ли оправдываясь.
   - Я даже не хочу распространяться на эту тему. Это обыкновенная пещерная глупость. Одни хотят оторвать от нас кусок пожирнее, другие вам "помогают". Им бы только шарить по ларькам и набивать карманы мелкими купюрами, - поддержал его первый. - Вот и Ю к вам за тем же наведывалась, да с Пираньей договаривалась. "Ворон ворону око не выклюет", - так у нас говорят. А вот для тебя две хищницы вместе уже много.
   - Я был приятно поражен, что эта ваша Ю, разбирается в наших финансах... - начал было второй.
  - Не "наша", а "ваша", - перебил его первый.
  - Ну, да... Но моя не зря ведь темная и скользкая! Мы ведь живем в этом, как его, процессуальном мире. Ну, знаешь, это когда мою интересует процесс, а ту, с косичками, - результат. Пойми, мне необходимо играть какую-то роль, многое обещая им с Пасечником. Но наша дружба, - глянув на первого, произнес с пафосом в голосе второй, - прежде всего!
   - Только не забывай об этом при случае, когда вдруг захочется очередным сюрпризом "друга" удивить. Я хоть и не очень хорошо учился в университете, потому что пива много пил в свободное время, но все-таки кое-что еще помню. А по приготовлению сюрпризов и неожиданностей у нас были очень хорошие преподаватели, - предупредил первый.
  Второй тут же отреагировал.
   - Если от кого и ждать сюрпризов, так это от украинских ребят. Трое, включая Ю, не в счет. Они примитивны и понятны тебе и мне. А вот есть там один со слегка раскосыми глазами и с неиспользованными должным образом большими деньгами. Как бы арабов и мусульманской беды туда нам не навлек... Татарин, который умеет расталкивать всех локтями, - это самый эффективный человек, но он пока не на моем крючке, - с сожалением в голосе произнес второй.
   - Была у меня надежда на своих ребят с Украины, но и те просто полностью себя дискредитировали. Мутят что-то по-своему в этом болоте помимо нас, а может и против нас. В общем, "товарищ лис знает, кого кушает". Кушает и никого не слушает, и слушать, судя по всему, не собирается. Если будем сопли жевать, тогда уже ничего не изменим.
  Нужен стабилизатор! Вернее стабилизаторша. Такая, чтобы всех с нашей помощью обскакала. Мужичью украинскому веры нет. Ни твоим не моим, ни старым не новым. Не до этого сейчас, но надо бы докопаться, а то выпустим ... из бутылки, потом не загоним, - первый руками показал, как вылетает джин.
  Второй не стал ему мешать.
  - Я - терпеливый человек, и если я говорю, что я терпеливый человек, я имею в виду, что я терпеливый человек. Часть фактов - это понять, что у нас есть проблема, и часть фактов - это что мы с ней будем делать, - как то уж очень заученно сказал второй, но почувствовав настороженность первого, остановился. - Пытаюсь умничать, но всегда выходит как-то горбато, поэтому скажу просто. Если надо найти такую, чтобы устраивала нас - значит, найдем в ближайшее время. Кандидатуру согласуем, чтобы без взаимных сюрпризов.
   С этими словами второй протянул руку. Первый ее крепко пожал и отпустил.
  С берега звонил отец, сообщая о том, что запланированный ужин готов.
  Подавали традиционные для здешних мест блюда - омаров, маринованную меч-рыбу с овощами и сырные лепешки.
  После ужина состоялся традиционный обмен подарками. Гостю в подарок был приготовлен двухколесный электроскутер. Вручая его, Бош-сын намекнул, что подарок со значением, а Бош-отец при этом указал на таблички, установленные на подъездных дорожках в родовое поместье. На них пророчески написано: "Осторожно! Президент на самокате. Сбавьте скорость".
   Гость в долгу не остался. Женщинам подарил шикарные цветы, а взрослым детям, отцу и сыну, - серебряные монеты со своим изображением. Кстати, они были изготовлены в Украине в разгар "газового конфликта" зимой прошлого года.
   - Я останусь при любых раскладах, - сопроводил он символический подарок императорскими интонациями, - цезари еще сохранились.
   "Вот и первый сюрприз... Из Украины", - подумал Бош-сын.
  - Вас так любят в Малой России или уже готовитесь в императоры? - саркастически выразил восторг Бош-отец.
   - Да, нет. Прошлой весной странный подарок получил от совершенно незнакомого человека. Монету с моим изображением. Вначале даже не отреагировал, а потом, когда глянул на обратную сторону, где красовалось слово "Гривна", - задумался. Да так, что до сих пор из головы не идет. Вот, решил поделиться, - ответил гость.
   - "Намек - добру молодцу урок", - кажется, так говорится в Вашей пословице, - коротко отреагировал Бош-отец.
  - Одурачишь меня один раз - позор тебе. Одурачишь меня больше - уж тебе не одурачить. Я это говорю про нас обоих в продолжение темы. Может, стоит вернуться и понять... А то и мне привет с Украины пришлют к скорому юбилею, - как бы невпопад сказал Бош-сын.
   А Бош-отец медленно вращал серебряную монетку перед глазами, стараясь уловить ее скрытый смысл, или явный намек ...
  
   Я смотрел на огромный плазменный экран, мысленно представляя эту встречу, и вдруг явственно увидел табличку "Сбавьте скорость"...
  
   * * *
   Она выехала на единственный в стране автобан и прибавила скорость, радуясь как ребенок возможности пошалить...
  
   ...Трехколесный велосипед усилиями отца превратился в двухколесный. Она, пятилетняя девчонка, впервые удержалась в седле без дополнительной опоры. Поехала сразу и быстро. Отец зажмурил глаза от страха, но когда он их открыл, она уже стояла возле него и улыбалась. "Я уже могу сама ехать и разворачиваться", - сказала она оторопевшему отцу.
   Держать равновесие она научилась на катке, куда ее маленькой девчонкой привели родители. "Я не буду падать", - сказала она маме и медленно пошла по льду, обретая уверенность и пробуя скользить. Она не упала, хоть ноги не слушались и подкашивались. Она устояла и затем уже без страха каталась с утра до вечера, благо катков в ее родном городе было много...
   * * *
   ...В большом добротно обставленном кабинете находилось трое мужчин, которые беседовали между собой свободно, в несколько развязном тоне.
   - Кто такой этот Настя? Да он вообще в обойму случайно попал, потому что других с бабками не нашлось. Вот его из Крыма и вытащили на белый свет. Несколько лимонов "зеленью" - и ты в чрезвычайке главный. Вот так-то, "зять - знали где его взять", - сказал, прохаживаясь по кабинету на правах хозяина, Даныч и довольно ухмыльнулся. - Теперь и он у нас на зарплате. Ведомость исправно подписывает. Свое-то надо возвращать, да еще чужое приращивать, а иначе - какая это чрезвычайка?
   - Трудно. Ему Вицека подсунули аппетитного, который умеет отнимать и делить, - сказал, поддерживая разговор, человек помоложе.
  И тут же взглянул на третьего - Марковича, который лишь одобрительно кивнул в знак согласия.
  Тогда второй, которого присутствующие знали, как Зятя, продолжил.
  - Жанек четко их стреножил и разводит, чтобы не переели, и чего не случилось.
   - Не случится, - отозвался Даныч, - песенка останется ими недопетой. Закон маятника. Вправо - Маркович. Влево - Даныч, - его взгляд скользнул по собеседникам и он довольно ухмыльнулся. - Вправо - Пасечника, влево - Жанека. Теперь вправо - Ю, а вот кого потом влево?
   - Подожди. Еще вправо амплитуда до конца не дошла и главного не состоялось. "Не спеши"... Помнишь, так в "Свадьбе в Малиновке" один старичок говорил, - медленно, растягивая каждое слово, сказал Маркович.
  
  Марковичем он стал еще в далеком партийном прошлом, а теперь по старой памяти к нему так и обращались. Но только те, кто был допущен. Таких немного. Для остальных он скромный пенсионер государственного значения, правда, с многомиллионными оффшорными счетами на подставных лиц. Уважают и знают о его важности самые-самые... догадливые.
  - Ну, а что дальше? - спросил Даныч. - Амплитуда колебания имеет свойство не задерживаться на пике. Или сам пик для нас тоже важен?
  - Жанек с Санычем не отступятся. Им деваться-то некуда. Спишут в лучшем случае в запас, а о худшем и не говорю. Одни не уйдут, другие не придут. Хаос и полная массовка. Две ВРУ, два КМУ, один перепуганный гарант и куча мелюзги, рвущейся к раздаче, - попробовал пророчествовать Зять.
  Маркович его слегка подправил.
  - Сказал же, не спеши. Это ты думаешь, что маятник сам по себе качается, - он взглянул на Даныча и добавил, подмигнув ему, - у нас даже ядерная реакция управляемая, не то, что какой-то там маятник. Ведь именно мы ему придали импульс. Раньше все шло извне: вначале с востока, потом с запада. А теперь почти не толкается ни туда, ни оттуда. Ну не то, чтобы совсем. Для порядка получения компенсационных выплат подталкиваем его слегка, а то, бывает, просто рассказываем, что подталкиваем. Крестные вседержители далеко. Да и не до нас им сейчас - дембель на носу.
  Марковича уважительно слушали и Даныч и Зять. Непослушание каралось сразу обрезанием финансового потока, с которого причитался серьезный процент. Хватало не только на хлеб насущный. Было ради чего внимательно слушать. И слушали. Не так часто Маркович позволял себе разговориться.
  - Вот поэтому пока им не до нас и нужно отбоярится, чтобы потом уж совсем не до нас было. Южный ветер дует на смену двум другим. Пока все продается и покупается на этой земле, а у нас надежные попутчики, будем качать маятник как нам нужно.
  Маркович замолчал, давая возможность своим собеседникам высказаться.
  Даныч по праву второго по значимости в компании предостерег.
  - Ой, не спят крестные наши. Не спят и о нас не забудут. Труба то здесь, и краник тут. Не основной, конечно, но и не последний. Труба то качает, но и возле трубы, ясное дело, людишки копошатся разные. Почувствуют перемену ветра и стуканут, а еще соглядатаи сплошь и рядом. Казна-то им пока неизвестна, - опрометчиво проговорился Даныч и тут же замолк, боясь вызвать гнев Марковича.
  Казна действительно наполнялась причудливым образом. От финансовых потоков внутри страны и от продаж портфелей разной значимости едва набиралась ее десятина. Десятина же и расходилась на все последующие расходы. А вот девять десятых приходили самостоятельно из далекого Далека, и тратились исключительно на придание нужного направления движению маятника. Маятником уже давно невидимо управлял Маркович.
  Кто-то стоял, вероятно, и за ним. Не знали этого ни Даныч, ни Зять. Последний делал вид, что и не очень хотел знать. Меньше знаешь - дольше живешь. Известная народная мудрость. А больше знаешь и молчишь - дольше сохраняешься. Мудрость избранных.
  В дверь кабинета очень тихо постучали. С разрешения Даныча на пороге появился его молоденький помощник.
  - В море с глазу на глаз состоялась очень важная встреча. Говорили, в том числе и об Украине. Наши службы перехвата готовят к расшифровке записи, полученные со спутника. Возможно, еще сегодня получим расшифрованный текст всего разговора, - доложил он.
  - Сегодня! И поторопитесь, - коротко бросил Маркович и усмехнулся. - Деньги делают все. Как говорят в Одессе, что нельзя за деньги, можно за большие деньги, а что нельзя за большие деньги, можно за очень большие деньги. Прослушка со спутника - фантастика в прошлом. А сегодня всего лишь дорогое удовольствие. Но оно того стоит.
  - Так, может, и нас слушают? - спросил с легкой издевкой Зять.
  - Не просто слушают, но и записывают, - ответил Даныч, увидев замешательство Зятя и одобрительный кивок Маркович, - по просьбе очень важного человека.
  - Находящегося среди нас, - то ли шутя, то ли серьезно добавил Маркович. И откровенно посмотрел на сразу поникшего Зятя. - Не бойся, кроме меня никто не знает твоих потаенных мыслишек. Так что, трепещи.
  Трепетать Зятю не пришлось. В комнату снова постучали. Все тот же помощник принес текст расшифрованной записи разговора на катере двух самых главных людей планеты Земля. Текст обрывался на полуслове. Спутник движется по орбите под углом, и запись работает определенное время.
   - Нужен стабилизатор... - прочитал Маркович вслух.
  Из записанного разговора становилось ясным, что крестные ищут маятнику последующий после Ю ход влево. Для чего и нужен этот самый "стабилизатор".
  "А меня-то, ребята, вы и не спросили? Молодые да резвые", - подумал Маркович.
  - Подготовьте мне досье на возможных претендентов. Срочно. Это очень важно, - приказал он помощнику Даныча.
  - "Стабилизатор", как фактор их стабильного возвращения... - сказал задумчиво Маркович, совершенно не обращая внимания на своих собеседников. - Значит, кто-то не из обоймы. Не из трех или четырех человек.
  Ему предстояла важнейшая задача раскрытия этой кандидатуры. Он не мог позволить почве, которая так долго удобрялась и поливалась, плодоносить для другого.
  Даныч и Зять не мешали Марковичу. Они знали, что до тех пор, пока задача не решена, он не успокоится. А суетливого предложения помощи он не терпел.
  "Кто же этот самый стабилизатор?" - размышлял Маркович, сидя в кресле закрыв глаза. В воображении пронеслось десятка два персонажей украинской политики, но пока ни на ком их них он не задержался.
  Двое его собеседников выскользнули из кабинета, тихонько прикрыв дверь. Уже за порогом Зять над ухом Даныча шепотом попробовал погадать на кофейной гуще.
  - Если кого они и подбирают, так это женщину - политика, потому что только она способна быть настоящим стабилизатором. Мужики, тем более наши, для этой роли совсем не годится. За пачку "зелени" мать родную продадут. Какая уж тут на хрен стабилизация. Дело только в цене вопроса. Ну, и в способности заплатить, а не кинуть.
  Даныч внимательно посмотрел на Зятя и решил поддержать разговор. Но уже в противоположной от кабинета комнате своего трехэтажного служебного особняка на Печерске.
  - Нюх у тебя неплохой, но... Понимаешь, стабильность политика, как правило, достигается стабильностью оплаты с повышающим коэффициентом. Иначе все сказанное об украинских политиках-мужиках имеет прямое отношение к тебе. Значит, есть та сумма, за которую ты можешь продать и нас с Марковичем. Или нет? - Даныч заглянул Зятю в глаза.
  Что он там хотел увидеть? Холуйскую преданность или преданное холуйство, держащееся исключительно на страхе. На страхе утратить стабильно бьющую его, Зятя, струю из финансового потока Семьи. Денег от энергетики, газа, нефти, черного и цветных металлов.
  Зять не стал энергично возражать.
  - А меня тебе, зачем фильтровать? Ведь давно договорились, что вместе. Да и почти родственники. Сам то вряд ли когда оторвешься. Столько лет у него, - Зять махнул рукой в направлении соседней комнаты, - на крючке. Не отпустит. Разве что, когда сам успокоится.
  - Мне только бы Шпика его из виду не потерять. Шпик у него на прикупе давно сидит. Мелкий услужливый песик, - многозначительно подчеркнул Даныч.
  - Кусается, значит, больно, - добавил в тон ему Зять.
  Они с полуслова поняли друг друга. Маркович подобрал Шпика, когда при больших делах состоял. От больших дел жирные куски отламываются, а тут такие события! Развал Союза нерушимых, вывод войск из Восточной Европы, отказ Украины от ядерного оружия, решение о закрытии Чернобыльской АЭС...
  - Кипятком, тогда в Европе в унитаз ходили. Это тебе не Настина чрезвычайка. Понял? - назидательно спросил Даныч. - Ладно, иди уже, а то сам больно на Шпика, смахиваешь. Аленькую мою не обижай! Контракт - контрактом, а зубки сразу реже сделаю.
  Зять театрально поднял руки вверх, зная, что крючок для Даныча дело привычное. Сколько их на него навешали! Весь в шрамах. Вон Мельник с Санычем вовсю стараются. Чего бы еще достать из-под дивана, как фокусник из рукава? А Даныч все хорохорится да на любимом инструменте упражняется.
  - Аленькую я сам и берегу, и стерегу. Характер у нее цепкий, бойцовский. Наследственность... - подыграл, уже выходя вместе с Данычем в коридор, Зять.
  А в голове Даныча снова промелькнуло любимое выражение: "Услужливый песик больно кусается". Так что надо про зубки не забывать.
  "Не доведи Господь опять с Татарином свяжется", - про себя подумал Даныч, возвращаясь в свой кабинет.
  Маркович все так же сидел с закрытыми глазами в кресле, но не спал. Сколько раз Даныч обжигался, думая, что тот спит. Но это была старая цековская уловка: "Я сплю, но цыплят всех вижу". Сколько таких дряхлеющих стариков дремало на заседаниях политбюро, но ни один из них не пропускал ни слова. Школа у Марковича была настоящая.
  - Ты не ерзай. Вычислим, как Штирлиц, по одному, методом исключения. Всех и близких, и дальних просветим рентгеном, - не открывая глаз, тихо произнес Маркович. - Ты своего-то Витеньку (о) провентилируй, а то он у соседского ВВ в почете. Чтобы не удумал чего без нас. С нами то можно. А может им этого "стабилизатора" задвинуть? Кто ищет, тот всегда найдет.
  От этой мысли Маркович даже привстал.
  - А если Витенька и есть стабилизатор тайный? Давно в кустах сидит и не высовывается, а дружбу водит. Тихий он какой-то последнее время и на себя не похож. Не дочку ж ему малолетнюю воспитывать? - вслух рассуждал он.
  - Паренька позови, - обратился Маркович к Данычу. - Пусть первым мне Витеньку со всеми его прошлыми жизнями выложат на тарелочке с голубой каемочкой. А я подумаю о его стабилизационных возможностях...
  
  Я все еще стоял перед витриной магазина бытовой техники. Мне показалось, что на экране появилось холодно-надменное лицо заслуженного юриста страны...
  Она очень хорошо его знала...
  
  Из досье на Витеньку (о).
  Выпускник юридического факультета университета. Трудовую деятельность начал адвокатом, впоследствии возглавлял Киевскую коллегию адвокатов, Союз адвокатов Украины. Является учредителем ряда коммерческих структур, в том числе международной адвокатской компании, банка, траста. Председатель партии, народный депутат, заместитель спикера, позже Глава Администрации.
  По некоторым данным может быть организатором так называемого "кассетного скандала". В свое время рассматривался как один из наиболее вероятных преемников Президента.
  Энергичный лидер с прекрасными организаторскими способностями. Ради поставленных целей не останавливается ни перед чем. В молодости, согласно данным СБУ, МВД и Генеральной прокуратуры, восемь месяцев провел в местах лишения свободы за нанесение тяжких телесных повреждений и хулиганство. Сделал себе карьеру, пользуясь покровительством органов советского КГБ, был завербован и выполнял задания под псевдонимом "Соколовский". Известен тем, что не признает политических компромиссов. К людям относится безразлично. Малоэффективно тратил огромные деньги на поддержание своего имиджа в Украине и за рубежом. Объем компромата на него позволяет полностью контролировать весь его бизнес и политические контакты.
  
  Я оторвался от экрана и двинулся дальше...
  Она мчалась по автобану во весь опор лошадиных сил своей машины... А в мыслях скользила по искусственному зеркалу Ледового стадиона под руку с ним - единственным, проверяя его "на прочность". "Кто катается на коньках, тот умеет держать равновесие", - прошептала она, возвращаясь к действительности....
  Я брел наугад и размышлял...
  Она двигалась точно к намеченной цели...
  
   ...Седой моложавый мужчина с заметной офицерской выправкой пересек границу Украины в столичном экспрессе. Он действительно был полковником спецслужбы дружественного государства, а ныне еще и специальным поверенным.
  В купе спального вагона, где он пребывал в одиночестве, постучали. Бравый молодой человек проскользнул в отодвинутую дверь и замер на входе.
  - Располагайтесь, сосед, - с едва заметной иронией в голосе сказал полковник и показал на полку напротив.
  Молодой человек не заставил себя упрашивать. Присев на край полки, он положил на колени кожаный саквояж, ожидая дальнейших указаний.
  - Давайте знакомится, - предложил полковник. - Александр Николаевич. А Вас, простите, как зовут?
  - Сергей, - отчеканил молодой человек.
  - А по-батюшке? - не унимался полковник.
  - Петрович, - немного смутившись, ответил молодой человек.
  - Вы расслабьтесь и снимите пиджак, Сергей Петрович, - предложил полковник.
  Молодой человек безропотно разделся и, ослабив галстук, снова присел на краешек полки. Он настороженно ждал дальнейших указаний важного полковника, обличенного, в его понимании, неограниченными полномочиями сверху. С какого именно "верху" молодого человека не интересовало. Он четко выполнял задачи, поставленные перед ним его ведомством с известной аббревиатурой.
  Поняв, что парень совсем сырой, полковник не стал утруждать себя вежливыми расспросами о его детстве и юности. Он сразу попросил передать содержимое саквояжа. Это была обычная канцелярская папочка с завязанными тесемочками.
  Молодой человек послушно и четко выполнил просьбу...
  
  ...Как в кинофильме перед глазами Александра Николаевича мелькали образы очень и не очень известных широкой публике влиятельных женщин Украины. Подборка тщательно готовилась аналитическим управлением и была достаточно насыщенной событиями и эпизодами из жизни этих особ. Полковник с профессиональной легкостью запоминал имена и биографии, сюжеты и фотографии. Тем более, что Украина долгое время входила в сферу его служебной деятельности. О многих из них он мог рассказать значительно больше, чем значилось в записках. Намеченные еще в Москве контуры искомого образа пока встречались только в отдельности.
  "Она должна воплощать в себе собирательный образ украинки со всеми характерными особенностями и яркими ментальными проявлениями", - инструктировал полковника недавний его коллега, совершивший головокружительную карьеру, но не ничего не забывший из прошлой жизни. - "Она хорошая мать и верная жена. Она политик и государственный деятель".
  "А вот это практически взаимно исключающие характеристики. Тут либо - либо... Но я должен искать, проверять и находить", - размышлял полковник.
  Александр Николаевич вспомнил о молодом человеке, уже подъезжая к перрону Киевского вокзала. Тот первый раз пошевелился. Четыре часа в неизменном положении, примостившись на краешке полки! Такого феномена полковник еще не видел. "Да, кадры в Украине стоящие", - подумал он, а вслух поблагодарил попутчика за предоставленную возможность трудиться.
  К вышедшему на привокзальную площадь Александру Николаевичу лихо подкатил новенький служебный автомобиль, а Сергей Петрович предупредительно распахнул заднюю дверь.
  Садясь в машину, он несколько мгновений помедлил, чтобы вдохнуть свежего воздуха.
  
  Я остановился. Тот самый особняк на углу Шелковичной и Орлика...
  Она бывала здесь, не только тогда, когда поздравляла его с днем рождения... Вернее, тогда она здесь не бывала. Даныч не праздновал свой день рождения в Киеве...
  Я увидел выезжающий шикарный лимузин и сквозь его затонированные стекла знакомый силуэт...
  Она бы точно его узнала...
  
  ...Маркович продолжал просматривать подготовленные материалы. Витенька (о) уже аккуратно был отложен в сторону, а в руках Марковича была фотография Зятя. Он просто оказался следующим и в системе выяснения "стабилизатора". Сомнения возникали сразу по причине явных несоответствий во многих графах биографии, включая и гражданство. Но методичность и скрупулезность всегда выгодно отличали Марковича от других членов той партии.
  
  Из досье на Зятя.
  Инженер-металлург по образованию, кандидат технических наук. В 80-е годы он занимался разработкой технологий, при помощи которых можно было снизить стоимость производства труб. Имеет свыше 100 научных работ и изобретений. Основал компанию и разбогател на патентах. Со множеством контактов и туго набитым кошельком он стал самым главным в отрасли и разбогател на приватизации.
  Взлетом своей карьеры обязан браку. Настойчиво утверждает, что заработал свое состояние еще до того, как женился, и тесть никогда ему ничего не "подбрасывал".
  Является владельцем (совладельцем) ряда крупнейших компаний в сфере металлургии, электроэнергетики, машиностроения, поставок газа и нефтепродуктов. Имеет значительную долю акций крупнейшего оператора мобильной связи (через третьих лиц). Поддерживает тесные отношения с определенными деловыми кругами России, Израиля и США.
  Контролирует ряд СМИ, в том числе популярную всеукраинскую газету и национальный телеканал.
  Активно занимается благотворительной деятельностью, поддерживает творческие коллективы Украины, а также лишь некоторые общественные организации.
   Увлечения: музыка, театр, классическое и современное изобразительное искусство. Свободно владеет английским языком.
  
  Маркович ехидно улыбнулся и закрыл папку, отложив ее в другую сторону. Зять больше в этом смысле его не интересовал. Его показная любовь к Европе носила сугубо прагматичный характер, что сразу же делало его неинтересным "большим друзьям", а значит и Марковичу.
  Пока Маркович находился в особняке, Даныч всегда был где-то рядом - по старой партийной привычке...
  
  ...Правительственный ЗИЛ, сопровождаемый милицейскими "Волгами", медленно въезжал на территорию гигантского ракетного завода.
  Новый секретарь парткома страшно нервничал и все норовил проверить свежеиспеченный для встречи важного гостя каравай. От его приезда зависело все! "Сколько можно ждать пока уберут этого академика, - думал он, унимая дрожь в коленках. - Или сегодня, или как всегда будет некогда. Случай уникальный - академик на испытаниях, а я здесь".
  - Музыка! - срывающимся на фальцет голосом прокричал секретарь, и вместе с одетыми в украинские национальные костюмы девушками направился к остановившейся машине...
  Улыбки. Объятия. Поцелуи по традиции "вечного" генсека. Гость, а это был Маркович, отщипнул от каравая и оглянулся по сторонам...
  "Это конец. Всему крах. Из-за какой-то щепотки соли", - молнией пронеслось в голове секретаря, и ноги его подкосились. Он готов был упасть на колени и грызть асфальт, добывая из него соль.
  "У тебя всегда все через... сам знаешь, - тихо, почти про себя произнес гость, искривив рот в недовольной гримасе. - Ладно, поражай дальше!"
  После традиционной экскурсии и собрания актива завода, были концерт и шикарный банкет. И соли уже было предостаточно, но гость и секретарь закрылись на совещание...
  После этого Даныч уже никогда не отходил от Марковича, став его прикрытием. И даже когда Маркович добровольно оставлял пост, то сумел с достоинством передать его Данычу. В десять утра он еще был первым на выборах, а после ручного подсчета заграничных округов состоялась их встреча с глазу на глаз. И первый скомандовал перевести себя во вторые.
  За последующие десять лет ни одного шага в сторону от контракта, ни одного даже безразличного слова от Даныча о Марковиче никто не услышал.
  А началось все с той заводской встречи, когда секретарь покаялся во всех своих грехах. Затем был разыгран фарс с рокировкой на выборах и щедрыми компенсациями. В результате кукла заняла свое место на сцене. Маятник качнулся.
  Позже Даныч обосновался в этом особняке на Печерске, рядом с родным для Марковича зданием бывшего ЦК...
  
   Я пошел дальше, размышляя о фарсе и его последствиях...
   Она продолжала мчаться, почти так, как тогда первый раз за штурвалом самолета...
   "Управление самолетом было очередным испытанием, устроенным самой себе", - вспомнила она и перед глазами ясно увидела небо.
  Когда она впервые ясно осознала свою заветную мечту и ответила себе почему хочет "укротить" самолет, то поняла, что это колоссальная победа. Это громадный толчок к тому, что можно сформулировать цель своей жизни и двигаться к ней.
   Муж смирился с тем, что с самого начала не в силах был влиять на нее. Видно, когда она родилась, где-то на небесах заводная пружина резко сжалась. На движение, на скорость.
  ...Поздней осенью под зданием бывшего ЦК, как и на Майдане, собрались люди испытать раннюю радость и позднее разочарование. Сценарист и режиссер всенародного спектакля смотрел на толпу из окон теплого уютного кабинета. Это он придумал весь этот фарс с посаженной куклой и всенародным революционным порывом исключительно для открытия новых финансовых потоков и удержания своего неповторимого статуса.
  Порывы холодного ноябрьского ветра трепали оранжевые знамена, обветренные губы скандировали имена и лозунги, а одинокий бродячий пес переходил от одной группы людей к другой в надежде чем-либо поживиться, но всем было не до пса.
  ...Я тоже был тогда в первый день на еще не совсем революционном Майдане. Уже была выстроена сцена, и ее прожектора упрямо смотрели вниз. Ни одного не было направлено на стоящую напротив гостиницу "Москва" или, по-новому, "Украина". Вот тогда-то и пришли на ум слова знакомого всем с детства революционера о том, что лишь та революция достойна, которая умеет защищаться. Эта не защищалась сама и не защищала своих героев. А, может, герои знали о том, какие роли им уготованы? Поэтому и не боялись снайперов. Спектакль становился все более очевидным и только пес бродил в толпе, так и не получив желаемой краюхи хлеба.
  Потом массовку организовали и накормили, одели и даже спать уложили. Играли по-настоящему революционные свадьбы и пели революционные песни тоже по-настоящему. Только трагедия уже была в 17 году, а этот спектакль разворачивался с размахом как фарс. Не интересно мне стало. Неинтересно стало им, когда спустя некоторое время пришло озарение и отрезвление одновременно...
  Она тоже знала о спектакле, наверное, гораздо больше, чем я. Она даже пыталась... но музыка гремела вовсю, и голос терялся в звуках и призывных криках...
  Я остановился перед знаменитым домом с химерами. Закончился химерами наш спектакль. Второй акт - Великая Октябрьская только разворачивается. И новые финансовые вливания ждут автора, сценариста и режиссера одновременно. Не очень-то привык он делиться или просто отдавать. В маленьком селе под Ровно священник в поминальные дни у него попросил денег на покраску церкви. Три раза просил и теперь кается. Денег тот дал, но вот уже третий год на поминки родителей не приезжает...
  Я опустил голову и пошел дальше и от химер, и от театральных декораций, которые время от времени для репетиций выставляют на Майдане. И на Европейской площади, а, по сути, все той же площади Ленинского комсомола, выставляют декорации вечно молодые и задорные вожаки. Я просто устал от бездарных авторов и таких же исполнителей...
  Она не останавливалась ни на минуту, на борту ее лайнера находились только те, кто мог выдержать такой темп. Слабые отставали или просто не садились в кабину. Принцип естественного отбора и естественного наполнения. Она летела навстречу...
  ...Полковник, а ныне специальный поверенный Александр Николаевич, остановился в гостинице "Москва". Иначе он ее не называл. С высоты тринадцатого этажа и своего нынешнего положения Александр Николаевич посмотрел на Майдан. Ровно год назад он был здесь и точно так же смотрел с высоты, но сейчас что-то заметно изменилось.
  Он силился оторваться от многообразия представленных ему женских персонажей и ловил себя на мысли, что все они на одно лицо. Ухоженные и холенные, приглаженные и напомаженные, искусственно безвозрастные, игрушечно улыбающиеся уголками рта и съедающие глазами. Наверное, их всех взяли из одного и того же глянцевого журнала и подсунули своему теперь уже чужому коллеге. Служба одна, хотя страны и цели разные. Границы, таможни и невесть откуда взявшееся соперничество по выдворению бывших соотечественников.
  Полковник вновь взглянул на Майдан и вспомнил. Ровно год назад перед колонной-монументом стояли павильоны Общественной власти - первая позитивная акция по изучению общественного мнения. Он тогда собственно и приехал для изучения того, как власть может быть публичной по самой своей сути.
  В Общественном парламенте, куда он заглянул, шло обсуждение принятых киевскими властями новых коммунальных тарифов. С криком и гамом успешно справлялся ведущий, направляя присутствующих и уравновешивая выступающих. Тарифы в Москве хоть и выше киевских, но в три раза не возрастали.
  Александра Николаевича привлек шум в зале. Туда решительно вошла эффектная женщина. Позже он узнал, что это была глава бюджетного комитета украинского парламента. Ведущий поднялся со своего места, попытались встать и присутствующие. Она их остановила и, пробравшись к центру, без всякого вступления изложила доступными словами необоснованность такого повышения тарифов.
  Полковник сразу позвонил своему коллеге и узнал ее имя...
  Она остановилась всего лишь раз на заправке. К ней, виляя хвостом, подбежала местная дворняжка и, не мигая, уставилась просящими черными точками глаз. Бутерброды нашли своего настоящего хозяина, а она смотрела и думала... Думала о детях, которые ее окружали в приюте. Думала о мальчишке Сережке и девочке Даше, которым она, так неожиданно, стала крестной мамой...
  Я зашел в Центральный парк. Там в ракушке летнего театра когда-то встретил я свою Любовь и началась моя новая жизнь...
  Она позвонила домой. Ее всегда ждали, потому что ее очень часто не было...
  Я взглянул на президентский дворец...
  Она в нем бывала не только на торжественных приемах. Когда решалась судьба страны во время оранжевых событий, ее не слышали, и она ушла...
  ...Большая комната погрузилась во тьму. Маркович свет не зажигал. Ему уже порядком надоели персонажи из папок с завязанными тесемочками. Бесконечное множество таких папочек прошло через его жизнь. Сколько их выносилось на различные закрытые заседания, и скольким персонажам они ломали жизнь. Партия требовала своих закрытых жертв и своих открытых героев.
  Маркович не собирался больше их опекать, но они словно тени шли за ним по пятам и молящими голосами просили лишь об одном: "Не губи". А как иначе доказать свою принципиальность, граничащую с откровенной жестокостью. Не ты, так тебя в папочку с персональным делом, и "по тундре, по широкой дороге..." - поднимать стройки и выполнять пятилетки.
  В комнату тихо по-кошачьи зашел Даныч и остановился, ожидая привычного окрика...
  - Не маячь. Лампу включи и сходи предупреди, что скоро буду ехать. Устал быть Шариковым, вынюхивая и вылизывая, - сказал Маркович и проводил Даныча уставшим недовольным взглядом.
  "Им же ничего доверить нельзя, - думал он, - только щи хлебать да лапти таскать. Ладно, куда ты от меня денешься? Найду. Если только они сами уже тебя определили".
  Он встал, прошелся, разминая ноги. Сколько раз вот так же, шагая из угла в угол, он вычислял реформаторов, провокаторов и различных ,,демократоров". А теперь и до стабилизаторов докатился. Бросил бы всю эту арифметику, да только жизнь другому радоваться не научила. Козни, интриги, подлости. В лучшем случае - заискивающие взгляды. Вот и этот никак не дождется, когда его папочку навсегда отдам. Нельзя! Сразу сожрет и не подавится. Нет уж, до последнего часа будешь мне машину вызывать, чтобы не расслаблялся и по первому зову партии...
  Дверь опять приоткрылась, и Даныч предупредительно кашлянул.
  Маркович криво улыбнулся: "А куда ты денешься с подводной лодки? Вот то-то и оно..."
  Он вышел в приемную. Даныч и его помощник вытянулись. Он махнул рукой и сказал:
  - Завтра буду работать на даче. Не тревожьте - надо основательно подумать и сосредоточиться, а то у тебя не так думается. Ну, бывай, и супруге кланяйся.
  Выходя, бросил, не глядя на помощника:
  - Папки в машину отнеси.
  Маркович наконец-то уехал. Даныч облегченно вздохнул и открыл заветную дверцу бара. Коньячное и водочное изобилие слепило глаза. Наполнив хрустальный фужер и взяв дольку лимона, Даныч присел к журнальному столику. Он наконец-то был свободен от изнуряющих обязательств. А все потому, что однажды папка из его сейфа перекочевала в сейф Марковича, полностью изменив его жизнь. Он выпил. Налил еще и опять выпил. Сладостное расслабление не наступало.
  Он встал и из-за декоративной шторки достал бутылку чистого спирта, который сопровождал его всю жизнь, спасая от тоски и унижения. Открыв капроновую пробку, он, выдохнув, приложился к горлышку. Так умели единицы, чтобы не задохнуться потом. Обожгло, и сразу спало напряжение.
  "Останусь здесь", - подумал Даныч и вызвал помощника.
  - Сообщи моим - домой не приеду. Буду вкалывать до седьмого пота. Пусть не ждут. Завтра отзвонюсь.
  Сказал, и с чувством выполненного долга снова открыл капроновую пробку...
  
  Я не хотел уходить из парка, а он меня и не отпускал из своей тени. Жара в городе проникала повсюду, и только парк был спасением. В это обеденное время по его аллеям гуляли мелкие чиновники, вышедшие из душных кабинетов, и молоденькие няни одиноких детей состоятельных родителей. Я с кем-то поздоровался, мне кто-то ответил...
  Она помчалась опять, быстро набирая предельную скорость. После звонка домой осталось не проходящее чувство вины за необузданный и непоседливый характер. У нее было две дочки: одна уже выросла в постоянном ожидании, другая, меньшенькая, еще растет. В ушах зазвучал нежный голосок: "А ты купила мне крылья: белые, пушистые, с нежными перышками, чтобы были легкие-легкие? Чтобы я взлетела и видела тебя. Все время". Она смахнула непрошенную слезу и прибавила газу. "Может, успею, хоть на минутку" - подумала она...
  
  ...В овальный кабинет заглянул Бош-отец и чтобы не отвлекать сына, заботливо спросил:
  - Отдыхать собираешься, или есть острая необходимость работать допоздна?
  - Есть острая необходимость отдыхать допоздна, - пошутил Бош-сын, отвлекаясь от важных бумаг. - Ты очень редко гостишь здесь, поэтому я весь в твоем распоряжении.
  - Нет-нет, - вежливо отказался отец, - я был на твоем месте и понимаю, как дорого время для принятия решений.
  - Все решения я уже принял, - махнул рукой Бош-сын и спросил, показывая на монетку с портретом ВВ. - Странный подарок, не находишь? Вот кручу-верчу и покоя нет.
  - И я с этим зашел к тебе, - показывая свой экземпляр, сказал Бош-отец, присаживаясь в кресло напротив сына. - Сюрприз с большим значением, но каким? С твоим самокатом все гораздо проще. Сам приехал и сам уехал.
  - Я мастер заниженных ожиданий. Сосед любит соседа так же, как он хочет, чтобы любили его, - привычными для себя штампами Бош-сын обозначил свое отношение к необычному подарку. - Он дает нам метку! Эта монетка - предупреждение об опасности, происхождение которой в Украине. Что-то там опять замутили неугомонные разноцветные парни.
  - Замутили они, а просеивать нам, - сделал вывод отец и указал на обратную сторону монеты. - Гривна и чеканный бренд. Вот где истинный смысл и его необходимо открыть, прежде чем на кого-то поставим.
  - Настоящим нашим брендом является доллар, - начал рассуждать Бош-отец, все время поглядывая, на серебряные монеты. - Гривна тоже бренд, но чеканный. Неужели конвертировать собираются?
  Сын, не выдержав, вскочил с кресла.
  - Откуда золото для такой масштабной операции? Китайцы вон попробовали и больше не хотят. Так у них экономика на подъеме и зашкаливает так, что приходится санкции вводить, - он довольно усмехнулся и добавил. - А у этих украинцев, кого под обеспечение пускать? Болотную муть или...
  - Нет, сынок. Речь идет о непрямой конвертации их гривны. Пока вы тут с "другом" о выборах разговариваете и преемственность курсов обеспечиваете, они, я думаю, занялись популяризацией своей валюты, - сказал отец. - Кто-то по сути объяснил им рузвельтовский Новый Курс.
  - А сами не могли догадаться? Столько лет его эксплуатируем. Сняли золотой стандарт на доллар, выпустили кучу красивых бумажек папуасам на долгую память, а эмиссионный доход в копилочку, - блеснул эрудицией Бош-сын. - Они не папуасы, вполне могли допереть.
  - Доперли и причем давно. Их царский премьер Столыпин еще вначале минувшего века называл монету, - Бош-отец повертел в руках свой подарок, - чеканной свободой. И об эмиссионном доходе он русскому царю говорил.
  - Может, с "другом" договориться и вырвать эту заразу с корнем? Или купить умников и к нам забрать, - сыну такой план был явно симпатичен.
  Отец засомневался:
  - Мы сколько уже туда вбухали, а болото не просыхает. Нет, здесь одной щедростью ничего не сделаешь. И ВВ нам метки подкинул, чтобы мы украинцев приструнили, а он помог им в единый финансовый союз вступить. А там уже ни о каком НАТО и речи быть не может. Европа тоже не при делах останется. Гривна + Рубль + Копейка - тройная система, как в Англии. Такую не свалишь.
  Бош-отец внимательно посмотрел на удивленного Боша-сына. Понял или нет?
  - Знаешь, отец, понадобится время, чтобы восстановить хаос и порядок. То есть порядок из хаоса. Но мы это сделаем. Я завтра же отдам необходимые распоряжения, этих умников мы разыщем и спросим. Чего собственно они хотят? Чего добиваются? Независимости? Так не бывает: жить с нами и не быть нам обязанными.
  - Не преувеличивай, - остановил его патриотический порыв отец. Они с нами не живут. С нас только деньги тянут. Вот твой "дружок" и всполошился. Да так, что примитивный стабилизатор потребовался. Только стабилизатор необходим хитрый, жадный, а главное наш.
  - У этих людей нет танков. У них нет кораблей... - начал Бош-сын.
  Но Бош-отец тут же перебил:
  - У них святые живут в пещерах, а это мозги. Сегодня большинство наших компьютерных программ пишут они у себя.
  - Я имею возможность в нужное время перебросить нужных людей в нужное место, чтобы защитить нас от любых посягательств, - парировал сын.
  - Аккуратнее нужно, деликатнее, а то лягут под ВВ, - предупредил отец. - Нужно "стабилизаторшу" ему предложить так, чтобы он уже не отвертелся. Весна не за горами, а осень позже. Подскажи там нашей бывшей сотруднице Кэт, пусть кандидатуру подходящую подыщет.
  - Хорошо. Я и Ролана, юриста нашего недипломированного подключу, а то еще и про его диверсию вспомнят, когда он название "гривня" утвердил вместо "гривна", - Бош-сын даже хихикнул от удовольствия.
  - Присмотрись, сынок, пристальней. Не последняя эта инициатива и не "друга" нашего. Кто-то гораздо глубже копает. Причем в Киеве. Оттуда все умники русские появляются и по миру растекаются. Процессом должны мы управлять. Держи меня в курсе событий, а там я и сам в Киев слетаю, когда парней этих найдешь. До встречи. И храни тебя Господь.
  
  ... - До свиданья, - вежливо сказал ВВ и по его тону стало ясно, что разговор окончен. - Выплывай, дорогуша, сам. Я тебе прошлый раз помог от пуза. Думал, что укрепишься достаточно, чтобы опять не клянчить. А сейчас не до тебя, если честно. У самого выборы на носу поважнее твоих будут. Отдыхай в общем.
  Такого поворота событий Жанек не ожидал. Он все-таки надеялся на взаимопонимание и выручку. Но что-то стряслось.
  "Приоритеты явно сменились. Но на кого карта легла? - мучился он по дороге в аэропорт. - Только бы мои "Легионы" не догадались о смене милости. Разбегутся мигом. И Татарину нельзя говорить ни в коем случае. Будем блефовать и бравировать на рейтингах. Придется на свои пока раскошелиться, да и донов поприжать. А то зажирели, блин. Только бы журналюги не пронюхали. ВВ то трепаться не будет. А вот Хазар в пупок дышит. Этот может сразу усечь, по издержкам. Колесо поможет с Татарином уладить и временно перекрыться по бабкам. А там, может, и чушь эту в сентябре отменим".
  "Выборы без помощи ВВ - это крах, - думал он уже переходя в персональный самолет. - Санычу надо подыграть, а он уж их точно завалит. А Пасечнику лапти надо срочно сплести, чтобы только об импичменте и думал".
  Уже в самолете к премьеру напросился Димыч - гуманитарный вицек. У него появились предложениями об активизации "Легионов".
  - Исходя из реалий компании... - начал издалека он, но Жанек его перебил.
  - Давай без особых вступлений.
  - Половина членов комиссий наши, значит и половина голосов наши, - продолжал, ничуть не смутившись, вицек. - Раз договорились в прошлый раз, значит, и сейчас договоримся. Я готов продолжить консультации с Пастором. Он все сечет, и половина голосов без серьезной драки очень даже его устраивает. Ботвина прокатили - он пережил. Вот и кашистов прокатим по кочкам, а там и до гаранта недалеко. Пасека не самое худшее для него место. Если Ю прорвется, она Пасечнику наших переговоров с ним не простит. Ну вот, реально есть с чем к Татарину идти. Двухпартийная система без всяких дополнительных слюней. Саныча и Петюню пристроим на время, а там отпустим на заслуженный отдых.
  Димыч замолчал, ожидая реакции. Но Жанек тоже молчал, уткнувшись в окно иллюминатора.
  - Дело в том, что я уже имел разговор на эту тему с Ю, и она нашла мое предложение интересным. Вот только шероховатости в нашем списке ее очень смущают. Придется кое-кого через молотилку пропустить, чтобы сложил полномочия, а затем плохо справлялся с порученным направлением работы, - продолжил вицек.
  - Уж, не на себя ли указываешь? - пошутил Жанек.
  - Если Родина скажет "надо" - "есть" ответит боец Моссада, - мгновенно уловив шутливый тон патрона, отреагировал гуманитарий Димыч.
  - Скажет-скажет, ты не сомневайся. Ю тебя, утомленного ее солнцем, уже отставляет в расход по причине профнепригодности.
  Жанек явно наслаждался своим сарказмом, невысказанным ВВ. Понимает, что наше болото им контролируется, а его другом из-за океана финансируется. "Любишь кататься, люби и саночки возить", - успокаивал он себя.
  А тем временем Димыч уже рисовал схему распределения всего сущего между двумя игроками. Толково придумано, ничего не скажешь. Пасечник не в счет. Вот только, как Ю приструнить на выборах 09 или раньше? "Да, двоих Боливар явно не выдержит", - думал он.
  - Я уже просчитал это, - как бы читая мысли Жанека, высказался гуманитарный вицек. - Во-первых, отсекаем жужжащих пчел Пасечника и левое движение, как не перспективное. Пошумят, конечно, и смоются. Во-вторых, пока все потихоньку устаканится, придется Вам на время в кресло Саныча перепрыгнуть. Для будущей главной кампании это даже лучше. ВРУ - орган "коллективной безответственности". Саныча в советники, а меня в замы, чтобы было кому с депутатами общаться. Поле деятельности свободно от конкретной ответственности за состояние дел в стране. А чтобы Ю не накуролесила, как в прошлый раз, надо делить все пополам. По справедливости. Силовой комитет тебе, силовое ведомство мне. И наоборот.
  - Ты продолжай вести эти сепаратОРные переговоры, - согласился Жанек. А Димыч даже прыснул от неожиданной шутки, но вовремя взял себя в руки. - Только меня не подставь, потому что веры этой ... Ю нет. На поток подсядет и в результате обязательно кинет. Предварительные переговоры веди. А окончательные - только со мной. Завхоза нашего, диогена толстого, подключи. Он-то наверняка сечет. Теперь вместе этот план и будете реализовывать. Вот только "течет" у Вас на этаже, а может и в приемной.
   Жанек дал понять, что решение принято, и карт-бланш на переговоры выписан. Димыч тихонько удалился, а Жанек попробовал задремать, но ему не дали. Звонил ВВ! Он сообщал, что готов еще раз обсудить поднимавшиеся на последней встрече вопросы.
  Самолет резко дал крен и начал разворачиваться, ломая все мыслимые и немыслимые воздушные коридоры. Жанек готов был расцеловать Димыча за устроенное для ВВ реалити-шоу, да ведь может понять превратно... Он знал, что самолет буквально нашпигован "жучками", а спектакль был сыгран гуманитарным вицеком отменно.
  Да, велика "любовь" ВВ к Ю. Просто творит чудеса в пользу партийного лидера "Легионов". Потому что - ЛИДЕР! Вашу мать...
  
  Я отдыхал на лавочке в обществе двух старушек, божьих одуванчиков, которые мне с удовольствием рассказывали о превратностях личной жизни сильных мира сего...
  Она обогнала, как стоячий, старенький "Москвич" - знаковый автомобиль ее детства. Оттуда и любовь к автомобилям. На таком же "Москвиче" ездил ее дед. Отец, выгоняя машину из гаража, усаживал ее за руль, чем приводил в неописуемый восторг. Бывало, он забирал ее из детского сада и усаживал на переднее сиденье, вопреки существующим правилам. Они вместе ехали по улицам и раз пятьдесят по дороге домой повторяли песенку: "Красный свет - проезда нет. Желтый - будь готов к пути. А зеленый свет - кати". Сегодня был зеленый. И она катила...
  
  ...Зять редко садился сам за руль. Уже очень давно его возили другие, получая за это солидную зарплату. Он немного нервничал, так как до глубокой ночи ему не переставая звонил Даныч и дрожащим пьяным голосом периодически сообщал о том, что ему на все наплевать, и что пусть Маркович катится на все четыре стороны, и что он завтра сам ему это все скажет. Терпение у Зятя было железное, тем более, что пьяные изъяснение родственника повторялись с завидным постоянством.
  Ему самому эти же слова хотелось по трезвому сказать Данычу. Однако, он понимал как многим обязан ему. Обязан, в частности, головокружительному взлету на Олимп сильных мира сего. Даже Давоский экономический форум он посещал уже несколько раз, устраивая там день Украины и приглашая на чашку кофе президентов и влиятельных людей планетарного масштаба. Вот и самый знаковый в мире бразильский писатель только недавно гостил у него.
   А он был вынужден сидеть и слушать старческие бредни Мраковича...
  Стоп. Об одном он не сожалеет. О стабилизаторе. Не Маркович и, тем более, не Даныч с больной уже давно головой, а именно он и вычислит этого нового избранника судьбы. "А если это буду я? - от этой мысли он даже вспотел. - Ход не лишен своей логики и серьезного политического окраса".
  Да, он иногда поддерживает специфические политические проекты, но пока они не стали судьбоносными. Птичка-синичка, которая их приносит на хвосте, прочно засела в теплое кресло и даже пробилась в "чужой" список. Но она только ширма для его разносторонней деятельности. Он сам...
  "А что! Чем я не стабилизатор для этой дряхлой посудины эпохи застоя?" - эта мысль нравилась все больше и больше. Теперь нужен тот, кто его таким представит ВВ и Бошу-сыну - тяжеловесам в мировой политике.
  Наконец он подъехал к зданию фонда имени Себя. Да, он мог себе это позволить...
  Услужливая девушка секретарь вскочила из-за бюро.
  - Доброе утро, шеф!
  - Доброе. Головастиков ко мне. Из этой последней партии вундеркиндов, потупивших в фонд после всенародного отбора гениев, - скороговоркой распорядился он и закрыл за собой массивную дверь своего кабинета.
  Головастики влетели сразу. Их было восемь. Три каких-то совсем одинаковых девчонки и пять совсем разных парней.
  "Восемь бед - один ответ", - почему то пронеслось у Зятя в голове, а вслух он как всегда лаконично ставил задачу.
  - Парни и девчонки, на ваш свежий взгляд "политолухов" выносится задача найти единственного и неповторимого стабилизатора этой страны. Ройте страницы газет и журналов. Переверните свой любимый Интернет, но не позднее завтрашнего утра я должен иметь в кармане его имя. Все предельно просто и сложно одновременно, - с этими словами он и выпроводил возбужденную новым заданием компанию.
  - А теперь пригласи Московского. Он уже доехал из аэропорта? - то ли сказал, то ли спросил он секретаря, включив громкую связь.
  Дверь тут же открылась, и на пороге появился вечный спутник всех видных политиков и олигархов Хлебушка Московский.
  - Привет. Времени совсем нет. Ты звонишь среди ночи, срываешь... гм, мероприятие. Дружище, неужели есть на этом свете нечто важное, что позволяет так поступать со старым больным хазаром, - на одном дыхании, словно боясь, что его перебьют, выпалил Хлебушка и бесцеремонно ввалился в кожаное кресло за журнальным столом.
  Зять спокойно подождал окончания пафосной истерики, а затем без какого бы то ни было вступления сказал:
  - Я тот стабилизатор, которого все ищут, но не могут найти. Поэтому перестань скулить и сделай в своей жизни хоть одно по-настоящему стоящее, - он сделал паузу и многозначительно добавил, - очень много стоящее дело. Твой ВВ дал отмашку на смену приоритетов и на смену команд. И только от тебя сегодня зависит успешность моей подачи ВВ.
  Тот, которого любовно называли Хлебушкой, не был особенно удивлен. Пахать приходилось на самых разных нивах украинской политической действительности. И за вчерашний день он, как минимум, трижды слышал это назойливое и труднопроизносимое слово - Стабилизатор.
  - Ну что ж, надо так надо. Если Вы за ценой не постоите, - резко сменил тон Хлебушка и вопросительно глянул на Зятя. - Сколько у меня есть времени?
  - Нет! - коротко бросил Зять.
  "Вчерашние тузики давали от недели до двух, а тут... просто клиника какая-то", - про себя отметил Хлебушка, но виду не подал.
  - Нет, так нет. Но час у меня есть принять душ с дороги. Или нет и воды? - снова перешел на привычный шутливый тон гость, но его перебил Зять.
  - Я сказал - НЕТ! Нет твоим хлюпикам, которые уже звонили тебе вчера. Нет - твоей многоликости и всеядности. Времени для раскачки нет. Ты ведь не лох и понимал, что если я гоню чартер из Киева за твоей ж... персоной, то времени действительно нет. Душ примешь вечером в приятной во всех отношениях компании, а до этого ты мне на стол положи всех. Кто в списке у ВВ первый, кто второй, кто третий. И как в этом списке зарезервировать именно первое место.
  Зять умел говорить жестко, резко, не давая никакой возможности вставить слово. Он уже заболел этой мыслью, а отказывать себе в удовольствии он не привык.
  - Начнем наше производственное совещание, - не терпящим возражений тоном объявил Зять. - Я тебя внимательно слушаю. Со времени получения первой информации у тебя было достаточно времени, чтобы подумать.
  Хлебушка и не собирался возражать. У него на все случаи жизни имелись домашние заготовки готовые к употреблению как свежайшие.
  - Список весьма короткий и весьма относительный. Так как ВВ не обозначил пока параметры стабилизатора. Ни возрастные, ни профессиональные. Он успел только выдать спецслужбе команду на подбор кандидатов, и один уважаемый полковник этой службы вчера прибыл в ваш город именно с этой целью. Я думаю, сегодня сюда приедут и другие заинтересованные лица. А вот не позднее завтра прибудут заокеанские гости. Задача у ВВ и Боша-сына общая - сохраниться. Вот поэтому кандидатура будет согласованной. Никому ваша буза уже неинтересна и никакого политического значения она не имеет. Из Украины надо вывести максимум денег и на время забыть о ее существовании. Такая же только с поправкой на Татарина позиция у Боша-сына. Ему до зарезу нужно разместить татарские активы и связать того по рукам и ногам, чтобы арабский след не проявился в Украине, - Хлебушка артистически выдержал эффектную паузу и, не услышав ответа, продолжил.
  - Список не составлен, но есть инициативные предложения. Серьезных мало: Витенька (о) - раз, Пастор - два, Заец в шоколаде - три, а дальше Димыч, Колесо, ну и ваша скромная персона, - он откровенно посмотрел на Затя.
  Хлебушка от возбуждения даже привстал. Ему нравилось поучать бывших комсомольских активистов разного пошиба. Большой опыт общения с этой публикой подсказывал ему, что с ними можно играть в открытую. Но до той поры, когда нужно доставать деньги. С ними комсомольцы прощаются весьма неохотно и при этом норовят скосить кусок - другой. С Зятем все не так. Этот все отдаст. Но и выжмет, как лимон в чашку.
  - С кого начнем оттеснять от тела? - спросил Хлебушка и заломил указательный палец правой руки.
  - С янки, - неожиданно выпалил Зять. - Только оттуда можно зайти в дверь первым у Боша-сына.
  - Вот это уже по-настоящему интересно, - медленно потирая руки загорался Московский. - Тебя там действительно воспринимают получше...
  
  Я спустился на набережную. От причала отчаливал прогулочный кораблик полный туристов и киевлян, спасающихся от жары. Я буквально в последнюю минуту вскочил на трап...
  Она резко свернула с автобана и помчала на "базу". Так они с мужем назвали свою усадьбу в маленьком селе Черкасской области, на его родине. В редкие счастливые часы, когда они вместе приезжают сюда, ее Николай только здесь находит для себя праздник. Он очень любит рыбачить на ставке, который примыкает к их усадьбе. Когда они вместе, это самое главное для нее. А сейчас она мчится к ним...
  "На минутку приезжай! А когда ты сам решай. Если на день не выходит, на минутку приезжай..." - звучали в ее голове слова несправедливо забытой всеми песни ...
  Я краем глаза заметил на удаляющемся берегу огромный белый бигборд с характерным символом и надписью "Украинский порыв". "Порыв бывает только благородный, хотя когда порвалось тоже порыв", - про себя отметил я и снова задумался...
  
   ...У Пастора стабильно не хватало времени. При всей его педантичности и организованности Ю постоянно вносила в его график сумятицу. Вот и сейчас без всякой предварительной договоренности она ворвалась в его кабинет и с порога завопила:
   - Шерше ля фам, дорогой. Они договорились искать женщину, а я для них только мужик в юбке. Сменилось все: и тон и полутон в наших разговоров с Пандализой. Видимо она получила от патрона совсем иные инструкции и поэтому утратила ко мне интерес. Прости, к нам интерес, - одним духом выпалила она.
  Пастор, уже привыкший к ее пожарам, поднял на нее взгляд, услышав главное. Про потерянный интерес.
   - Что случилось? Теперь все по порядку, внятно и рассудительно, - коротко попросил он.
   - На встрече без галстуков ВВ и Бош-сын договорились о поиске для Украины стабилизатора, а вернее "стабилизаторши" на время их отсутствия. И теневого присутствия. В число претенденток я не вхожу, поэтому Пандализа сменила тон в нашем утреннем разговоре. Дав понять, что меня уже нет среди их стратегических интересов. А значит, сам делай выводы. ВВ меня на дух не приемлет. А тут и Бош-сын отказывается понимать, - Ю стала ходить по комнате, заламывая руки.
   Пастор при всем своем хладнокровии не смог сдержать дрожь в руках. В голове неизвестно откуда взялась фраза из "Бриллиантовой руки": "Шеф, все пропало! Гипс снимают, клиент уезжает..."
  Он встал из-за стола. До боли сжал предательски дрожащие руки и медленно, размеренно вышагивая, прошелся вдоль стены своего кабинета.
  - Информация достоверная? - больше для проформы поинтересовался он, и сам же ответил. - Вероятно, что да!
  - Прости, но я же не глухая. Мне откровенно указывают на дверь в связи с изменившимися стратегическими интересами их государства. Ты сам знаешь, насколько бесцеремонно они это делают. Я переживу, а вот нынешняя компания... Срубили под корешок, - Ю тоже вскочила, но тут же села.
  Она знала Пастора очень давно и была уверена, что практически нет той задачи, которую бы он не решил. Немного нужно подождать и он мобилизуется.
  Пастор тем временем продолжал ходить вдоль стены, что-то едва различимое мурлыча себе поднос.
  Она не сразу разобрала слова песенки: "А нам все равно, а нам все равно..."
  - Храбрым станет тот, кто... - внезапно остановившись, сказал он.
   Судя по всему, Пастор уже имел предварительный план. Осталось только принять решение, распределить функции и назначить ответственных за их исполнение.
  - Нужно найти им женщину? Подложим. Нужно стабилизировать обстановку? Дестабилизируем. Нужна тишина? Будет гром и молния, - начал он, медленно поглаживая свою щетину и растягивая слова. - Ситуация благоволит нам, а не им. В отношении финансирования кампании: все лишнее свернем и своих напряжем. Выдержат, не первый же раз напрягаем. Ну и сами попостимся.
  Ю просто обожала этого замкнутого с виду и не очень симпатичного на первый взгляд человека, который в мгновение ока все расставил на свои места.
  - А Пандализу надо основательно тряхнуть. Я подумаю, как и через кого. Смотри и образумится. Найди мне срочно сенатора и ее конкурентку Билари. Ведь есть и у нас стратегические интересы. Ромочке - немедленно активизировать уличные акции. Лозунг один - либо выборы, либо - революция. Мой и только мой теснейший контакт с Димычем вплоть до открытых переговоров о правильных выборах на двоих. Через Кэт вносим на стол Пасечника проект нашего с "Легионами" договора о распределении функций и полномочий после выборов. С полным обрезанием полномочий гаранта. Очень надо чтобы все смешалось в нашем общем доме. Время тупого позиционирования своих порывов заканчивается, - Пастор возбужденно потирал руки, дрожь из них ушла. - А, может, и хорошо, что они сами нас подстегнули. Пандализа вернется, вот увидишь. Ей некуда будет деться. Не горюй Ю Винтер!
  Пастор назвал Ю тем именем, которым позволено было называть ее только ему.
  - Эсеры берут курс на октябрьское восстание. Нужны серьезные консультанты из бывших руководителей партии. Спектакль должен быть безупречно правдоподобным. Я поеду к Л.М. Он меня нежно любит и не оставит одну. Вместе мы и проработаем сценарий фарса Великой Октябрьской. Все таки с Февральской у нас все получилось. На Первый и Второй мы их тогда рассчитали. С носом и без бабок оставили. Еще Березу нужно выхватить. Ему бы в Троцкие... Типаж тот же.
  Пастор рукой остановил своего вдохновенного лидера.
  "Верю в тебя, дорогую подругу мою, и поэтому знаю - с тобой ничего не случится", - продекламировал он слова знаменитой песни и проводил Ю, которая поспешила реализовывать надуманное.
  Пастор остался один.
  - Наконец-то свершается давняя мечта идиота, - произнес он, изобразив из себя Мефистофеля. А бабочку-однодневку я им подсуну...
  
  ...Ю спешила на встречу с Л.М. От переполнявших надежд ее отделяла только РЕВОЛЮЦИЯ, вернее очередной фарс-спектакль на тему революции.
  Она подъезжала к усадьбе... Свежевыстроенная ее усилиями, нарядная, со сверкающими на солнце золотыми куполами церковь стояла в центре села. Она не удержалась и остановилась. К ней вышел священник. "Благослови, батюшка!" - попросила она. "Бог благословит", - ответил священник и перекрестил ее.
   Дороги, школа, церковь... И не в одном районе, и не в одной области ...
   "Бог благословит", - повторил священник, когда она отъехала от церкви, и еще раз перекрестил.
  
   ...Загородная дача бывшего первого лица государства, оставленная ему за особые заслуги перед нынешними первыми особами этого же государства, была окутана тишиной и спокойствием. Только крепкие парни на въездных воротах напоминали о былых серьезных заслугах и о высоком долге ее хозяина перед свои народом... А долги, как известно надо отдавать. Но платить очень не хочется. Вот и придумывает его лисья голова спектакли смен, переворотов и революций, получая солидные гонорары за свои сценарии.
   Перед воротами остановился шикарный лимузин Ю. Охранник, внимательно заглянув во внутрь и проверив документы, дал отмашку на открытие ворот.
  Из особняка медленно и вальяжно вышел Л.М. и направился к подъезжающей машине. Из нее словно бабочка выпорхнула Ю и тут же приложилась к авторитетной щеке хозяина особняка.
   - Что стряслось, деточка? - притворно-слащавым языком произнес Л.М. - Не оставляете своим вниманием заслуженного пенсионера. Вот депутатил бы рядом с Вами, а вы так некрасиво кинули нас с Витенькой (о) . С "проффесором" якшаетесь. Вот опять пирожок на двоих делите.
   Ю выдержала иронично издевательский тон приветственной фразы хозяина дачи.
   - Здравствуйте и еще раз здравствуйте дорогой наш и любимый, - как могла ласково произнесла она.
  Но Л.М. ее аккуратно перебил:
   - Здравствую, здравствую. Не дождетесь! Вот сюда в беседочку проходи. Тут нам никто мешать не будет. Говори, коль скоро приехала, не побрезговала стариком.
   Ю не обращала внимания на поток подколок, так как хорошо знала умение Л.М. довести ими собеседника до белой горячки, а потом взять голыми руками.
   - Нужен добротный сценарий спектакля Великой Октябрьской без социалистической. Как тогда в 2004 году, только поживее и позабористее. Так чтобы поверила не столько толпа, сколько наши ближние и дальние соседи, - откровенно без вступлений произнесла она. - Работа очень серьезная и оплата за нее тоже будет серьезная.
   Л.М. ждал прихода Ю и сценарий у него давно был схематически выписан. Оставалось только вплести в канву его событий новых персонажей, вольно и невольно подчиняющихся своим ролям.
   - А что за спешка? Могла бы и на месячишко раньше заглянуть, а то "с листа" придется кино крутить. Без сюрпризов и отступлений не обойтись, но я постараюсь их учесть, - Л.М. понимал, насколько им важна была его помощь.
  Но и себе он собирался выторговать не только солидное вознаграждение, но и место под ласкающим солнцем власти.
  Понимал старый лис, что шансы одинаковые и провалиться, и состояться. От сценария зависело практически все. Его аутентичность событиям начала прошлого века обеспечивала бы его правдоподобность, а значит и массовость.
  Необходимы движущиеся силы и не совсем за деньги. "Развратили народец-то, - про себя подумал Л.М., - попробуй теперь подними его". Доморощенный муссолини - Юра Пистолет собирался вместе с бруньками привести сто тысяч, а не привел и ста человек.
  Но главное, что Л.М. в обойме и нужен как никогда. Историю ВКП(б), причем не краткий ее курс, а полный, кроме него на собственной шкуре из нынешних не испытал никто. Правда, не от станка его пролетарское происхождение, но от сохи. До первого человека в государстве, попробуй, добеги. А главное, удержись. А он ведь продолжает их всех держать, попуская ниточки для резвости.
  Ю, несмотря на полный цейтнот, выдержала паузу задумчивости мудрого старика.
  - Сколько минимально понадобится времени для оформления сценария и сколько для его подготовки, - аккуратно спросила она, собираясь перейти к обсуждению финансовой стороны договора.
  Но Л.М. ее остановил, сказав, что он не станет об этом говорить, пока не увидит, как будущий ее режиссер, реальности осуществления постановки.
  Ю попыталась определиться с задатком, но Л,М. понимал, что любая сумма договора или его задатка ничто по сравнению с грандиозностью осуществленной постановки. Поэтому принимать на себя какие-либо обязательства, а также отдавать результаты в одни руки было глупо и неосторожно.
  "Пора Витеньку(о) из кустиков доставать, без него спектакль не осилить. Да и после кому-то это все нужно принять. Не этой же вертихвостке с ее Мефистофелем", - решил Л.М.
  Вслух же, удобрив свои слова улыбкой, сказал:
  - Езжай с миром и до завтра потерпи. Я денечек по тропкам здесь поброжу, смотри чего и соображу. А ты пока хорошо подумай о том, что после будет. Мне завтра все расскажешь, чтобы потом не оказалось так, что меня на дыбу вытащишь, когда не нужен стану.
  "Вот уж действительно на эсерку Засулич смахивает, значит все должно получиться. Косы жалко - остригут", - приторно улыбаясь подумал Л.М.
  Ю не отреагировала на выпад. Она хорошо знала то, как обставляет свои дела Л.М..
  "Голыми руками его не возьмешь. Так выкрутит, что и я не я, и хата не моя. Если бы не сама выступала заказчицей прошлого оранжевого спектакля, ни за что бы ни догадалась о его авторстве в сценарии и закулисной режиссуре. Понесло меня тогда по премьерским кочкам, а надо было этого лиса держаться. Смотри, и на новый сценарий не пришлось бы тратится", - думала она, пока они молча шли к автомобилю.
  - Я буду рано утром. Успешной прогулки и нахождения нужных тропок. Люблю Вас от души, - она попыталась обнять Л.М., но тот немного отстранился.
  - Не задуши, ведь рано еще, - и помахал рукой ее отъезжающему автомобилю.
  
  Я возвращался тем же путем. Мимо опять проплывали "сердечные порывы" на мостах. Пожалел бы ее кто. А то "я и телка, я и бык, я и баба, и мужик". Ни одного цветочка от трех с половиной тысяч мужиков-депутатов во дворце "Украина". Не говоря уже о ласковых словах. Например: "Умаялась, родная, отдохни, я за тебя потружусь". Да, Ю, ты - настоящий "агрегат на сто киловатт" для всей этой громадной своры политимпотентов...
  Она одновременно обнимала дочку и мужа. В этот момент она была счастлива и не хотела больше ничего...
  
  ... Настоящий полковник пристально изучал, самостоятельно вытащенное из Интернета досье екс-главы бюджетного комитета. Государственный деятель и председатель партии, народный депутат, хорошая мать и достойная жена, наконец, просто привлекательная женщина. В общем, типичная украинка со всеми характерными особенностями и яркими ментальными проявлениями.
  Все сходилось! Он даже почесал затылок от неожиданного открытия. Вот так просто посмотрел в гостиничное окно и... Странно, как она мимо наших ребят проскочила? Аналитики хреновы...
   Александр Николаевич был доволен и своим открытием и тем, что объект его изучения не давал пока повода к беспокойству. Он уже доложил высокому начальству свои соображения и возражений не услышал. Ему были даны четкие указания: изучить круг знакомых, друзей, родственников; привычки и привязанности; интересы, навыки и всю профессиональную деятельность.
  Генерал вначале даже пошутил:
  - Ты помнишь, как там, у Высоцкого, "удивительное рядом, но оно запрещено". Я лично перебрал практически всех, а тут такая... изюминка. Копай глубоко, ищи широко. Нужны настоящие крючки. Иначе нельзя предъявлять ВВ - не поверит, что нет.
  - Есть, конечно, есть. Реку перейти и не намочиться... Но уж больно жалко вымарывать, - заметно было, что полковник говорил искренне.
  - Смотри мне, - подмигнул генерал. - А то в Украине еще останешься, старый холостяк. Ты, кажется, местный?
  - Так точно. Из Запорожья.
  Полковник был родом из этого города и там окончил школу. Потом их с братом родители увезли с собой в Москву.
  - Вот-вот, еще окажется, что вы земляки и вообще за одной партой сидели.
  - Все может быть, - философски подтвердил полковник.
  Но разница в возрасте была ощутимой. Поэтому за одной партой получалось только в разное время. Александр Николаевич начал читать строчки биографии.
  - Родилась в городе Запорожье... Вот так совпадение! А школа? Школа другая, - с досадой в голосе сказал он, внимательно сравнив данные из разных источников.
  "Надо же - расстроился, - заметил про себя Александр Николаевич и снова подошел к окну гостиницы. - А все-таки землячка".
   Он опять сел за стол и углубился в статьи и комментарии, в которых не всегда хвалили, но и не ругали особо его объект изучения...
  
  Я очутился на твердой земле, но меня все еще слегка покачивало. По набережной пролетел эскорт представительских автомобилей, сопровождаемых милицией с мигалками. Премьер был в Москве. Это я видел утром в новостях. Саныч ездил скромнее, а вот Пасечник... Это был несомненно он. Вот его то и я знал.
  Но она знала значительно лучше...
  
  ...В субботний день последний в месяце я пришел на знаменитый "маразматический", то есть нумизматический, рынок на Нивках. Меня интересовали токины - монетоподобные жетоны, не имеющие номинала, но полностью повторяющие характерные признаки монет. Интересовали они меня не праздно, так как я имел прямое отношение к изготовлению таких же изделий в Украине. Я бродил по рядам, натыкаясь на свои изделия и творения моего партнера с характерной аббревиатурой GG. Он совсем недавно выпустил в серии "Первые лица государства" нашего Пасечника. На небольшом прилавке я его увидел вначале на монетке. И когда я ее, взяв в руки, стал рассматривать, то увидел перед собой его.
  Он тоже остановился перед этим прилавком. Неожиданно было вот так запросто увидеть первое лицо страны. Охрана, конечно, тоже присутствовала, но не назойливо, не мешая его свободному передвижению. Особого столпотворения возле него тоже не было. Видимо, к нему здесь основательно привыкли и не досаждали навязчивыми знакомствами. Да и он себя вел просто.
  Шапочно, я уже был с ним ранее знаком. Когда Пасечник руководил национальным банком, я загодя приходил к нему с потомком знаменитого полярника и адмирала. Мы предлагали выпустить памятную Пушкинскую монету к 200-летнему юбилею великого поэта. Дело в том, что во всех языках, включая и те, где используется латиница, инициалы Пушкина - А.С. А у нас в украинском языке - О. С.! На этой хохме нацбанк мог получить серьезную прибыль. Он выслушал нас и согласился выпустить монету, предложив написать письмо на свое имя. Ответ пришел за подписью его зама Терпила, где тот отказывался чеканить монету из-за отсутствия подтверждения 200-летия Пушкина Академией наук и Министерством культуры. Мы этот ответ отдали журналистам, и вскоре в солидном издании появился фельетон с названием "А само терпило в школу не ходило". Так государство не уважило Гения, а национальный банк не получил прибыли.
  Когда банкир говорит "Да", то это "Да"! А если оно непонятно как превращается в "Нет", то это уже не банкир...
  Встречались мы и позже, кода Пасечник был главным в КМУ. Я вручал ему один из первых отчеканенный у нас токин с историческим названием "Гривна". Он тогда дернулся, как будто ужаленный, а потом долго всматривался в это название, побледнев, словно его поймали на горячем.
  Он меня вспомнил... Вспомнил и то, как получал монетку с изображением ВВ, в разгар "газового конфликта". Должен был запомнить и слова о том, что емкость монетного рынка по ВВ составляет не менее пятидесяти миллионов штук, а разница в стоимости производства и цене реализации очень существенная. Можно и за газ рассчитаться. А можно следом монету с изображением Боша-сына выпустить и тоже емкость и разница будет приличной. Не надо лишний раз стране и ее руководству прогибаться.
  Помню, что с рынка он ушел очень быстро, пряча в карман свое изображение в металле. Интерес к антиквариату и трипольским горшкам почему-то пропал. Больше мы не встречались.
  Я перестал ходить на нумизматический рынок...
  А она так и стояла, обняв мужа и младшую дочь. Время для нее остановилось...
  
  ...Самолет из-за океана прилетал с небольшим опозданием. Работник посольства нервничал, так как гость был очень необычный - бывший посол, который не просто его знал, но и принимал в посольство в качестве наблюдателя. Наблюдателя за собой... Теперь гость значительно вырос и стал личным представителем Боша-сына. А он все также наблюдает за следующим и докладывает по инстанциям.
  Гость шел дипломатическим коридором в сопровождении двух своих советников. Он едва кивнул работнику посольства и направился к служебному автомобилю. Они сели в личный автомобиль посла, а работник посольства поехал за ними. Больше он гостя и его советников не видел до самого отлета, когда процедура повторилась с точностью до наоборот. А пока...
  Гость устраивался в просторном номере лучшей гостиницы в самом центре города. В соседнем номере расположились два его советника. Миссия, с которой прибыл гость, была необычной. Он должен был Бошу-сыну рекомендовать преемницу, способную стабилизировать ситуацию в этой стране на ближайшие годы. Помимо этого была личная просьба об установлении контакта с заказчиком, подаренной ВВ монеты с его изображением.
  Советники приступили к подбору кандидатур, а гость сосредоточился на сообщениях в прессе, подготовленных все тем же незаметным работником посольства, касающихся изготовления и презентации упомянутой монеты...
  
  ...Над подбором необходимой кандидатуры работал и Пастор. Работал вдохновенно и с азартом. Не так давно он лично возглавлял спецслужбу, и за это непродолжительное время успел проникнуться ее секретами. Из всех возможных претенденток он отобрал только одну. Она не была другом, но и не была врагом. Скорее с Ю у нее были терпимые отношения. С ним самим отношений не было, но у Пастора, кроме Ю, вообще ни с кем из женщин не было отношений. Эта ему тоже была бы безразлична, но у нее были качества, которые подходили под искомый стандарт.
  Деловая и хваткая, уравновешенная и покладистая, знающая и умеющая применять знания, неутомимая и способная трудиться сутками, степенная и умеющая держать язык за зубами... Уже этого набора было бы вполне достаточно, чтобы рассматривать ее кандидатуру. Но пока не было главного - надежного крючка.
  Пастор знал, что если он обратил на нее внимание, то при его хватке крючок отыщется обязательно. А пока стоило пристальнее к претендентке присмотреться...
  Как всегда без предупреждения в кабинет впорхнула Ю и, прикрыв дверь, быстро заговорила.
  - Заказ на сценарий принят, но с оговорками. Старый лис крутит, вероятно, чувствует подвох. Сказал завтра с утра подъехать, что-то будет вычислять пока.
  - Правильно, пусть вычисляет. Он же не догадывается о том, что в этот раз спрятаться не удастся, и страна будет знать своих героев, - ответил Пастор. - Он и должен стать основным автором нашего воплощенного сценария. Ситуация будет разворачиваться и на кого-то спектакль нужно будет списать. Ведь у спектакля есть ограничение по времени его постановки. А затем суровая действительность раздаст всем сестрам по серьгам.
  Пастор остался доволен своей фразой и тем как он определил место автору, сценаристу и режиссеру одновременно. Как прошлого, так и будущего представления.
  Ю понимала, что когда-то и их с Пастором многолетней дружбе придет конец. Что, как только она достигнет вершины и станет единоличным правителем, он попробует ее столкнуть. Пока она его трамплин, а завтра...
  А пока не закончилось сегодня. Сегодня они вместе крепко-накрепко спаяны общей целью и во главе этого тандема стоит она - Ю.
  - Вот-вот, о дыбе он мне и говорил. До завтра будет колдовать, чтобы не высветиться, а высветить нас. Достойный человек и приличный виртуоз. Историю знает отменно, именно, в ее организационной части. Великая Октябрьская тоже во многом спектаклем была. Он точно знает, в чем и где, а поэтому, конечно, без него не обойтись, - резюмировала она.
  Пастор в знак согласия кивнул головой.
  - Только не надо преувеличивать значение личности в истории. Мавр сделает свое дело, мавр должен будет уйти. Тем более, что этот мавр уже достаточно намозолил всем глаза. Да и имущественное состояние своего народа значительно облегчил.
  Они рассмеялись. Впервые за этот бесконечно нервный день. Все опять четко раскладывалось по полочкам, и появлялось знакомое щемящее ощущение неизбежности получения целого.
  Ю игриво подмигнула Пастору и сообщила:
  - Гости из-за океана уже прибыли. Нужно срочно готовить кандидатуру, тем более, что с личным представителем главы государства у меня дружеские отношения. И есть возможность для организации неформальной встречи, где я в непринужденной обстановке смогла бы обратить его внимание на претендентку.
  Пастор внимательно слушал, а затем предложил:
  - Мне остались только некоторые необходимые штрихи биографии, и я готов ее представить тебе и гостю. Знаю, что тебе очень не терпится узнать ее имя, но подожди. Думаю, что сегодня я уже его назову, и ты не будешь возражать.
  Ю кивнула в ответ и перевела разговор на другую тему:
  - Я звонила Билари. Она готова с нами сотрудничать. Во что это сотрудничество выльется пока сказать сложно, но одно радует, что двери за океан остаются открытыми и не только для контактов.
  - Да ей сейчас, как и нам нелегко. После этой искусственно накрученной истерии вокруг ПРО и военной доктрины рейтинги республиканцев пошли вверх. А тема войны уже не дает тех результатов. Демократам нужно им что-то свежее и колючее противопоставить. Иначе будет совсем плохо. Вот если только договоренности в отношении искусственного нагнетания обстановки станут достоянием гласности и будут аргументировано обоснованы... Тогда это заставит республиканцев оправдываться. А значит проигрывать и сдавать позиции. Есть предмет для разговора, а может и для сотрудничества.
  Пастор замолчал, задумавшись.
  - С той стороны мы вряд ли чего найдем. А вот со стороны ВВ у тебя должники остались. Генералы, которых ты не сдала и собой прикрыла. Наверняка эта истерия нашла свое отражение в спецразработках. Нужно хорошо поискать и найти людей. Сегодня нет тех, кто бы душу не заложил за пятачок, - пошарив в карманах, Пастор пятачка не нашел.
  Он попытался вспомнить, как пятачок все-таки выглядит. А ведь студентом он наменивал их, когда ехал в столицу, для поездки в киевском метро. Тот советский пятак он помнил однозначно, а вот украинский...
  - Нужно запастись, а то ненароком придется вставить где-то свои пять копеек, - пошутил он.
  Ю тоже задумалась, но вспомнила изображение пятачка на заставке телепередачи "Пять копеек" и рассмеялась...
  
  ...Несносная жара повисла над городом. Асфальт плавился. Народ как мог прятался от палящего солнца, и только за городом жара немного отступала. Л.М. размеренно прохаживался в тени раскидистых деревьев и размышлял.
  - Коса-дереза за три кипы купленная... перефразировал он детскую считалку. А про себя подумал, что связываться насовсем не стоит: "Сплетут лапти скоренько - оглянуться не успеешь".
  Великая то она великая, хоть и октябрьская, а только мало кого пожалела. Скольких по этапу в Сибирь, а скольких и совсем на тот свет. Мальцом он был и помнил, что скотинка должна сытой быть. В родное Волынское воеводство панской Польши пришли красные и многих отправили в Сибирь и дальше. Тогда он смекнул, что свое непролетарское происхождение нужно перекрывать коммунистической сознательностью и непримиримостью к любым проявлениям отклонений от генеральной линии партии.
  Заметили, выдвинули, направили. Цеплялся, старался, пробивался и пробился из сытого селянина Волынского воеводства в Первые Секретари КПУ. А дальше и того круче - в удельные князья вместе сотоварищи. И опять в сытые. Скотинку то надо досыта кормить. А она не спрашивает, где сено берешь. Вот и теперь отказаться? Да уж больно сено зеленое да пахучее, да и кипа приличная. А всего-то... Сценарий и режиссура.
  Сколько их было. Одни слетали, другие поднимались. Помогали и тем, и этим. И сейчас надо бы помочь, коровка застоялась, давно жирной охапки зелени не получала. Вот только, что-то не так, как тогда в 2004-ом.
  "Может, старею, а может и действительно не так, - подумал он. - Но только без меня спектакль вряд ли получится. Кто ее, матушку историю, лучше меня знает? Кто может лучше почувствовать фальшь исполнителей и руководителей?"
  - Помогу, - вслух сказал он и направился к беседке, где на столике лежали чистые листы бумаги и стояли карандаши.
  Старая партийная привычка. Что написано пером - не вырубишь топором. " А карандаш при случае и вытереть можно, да и во рту поддержать приятнее", - подумал он и принялся, что-то энергично записывать и прочерчивать схемы.
  ... Спустя пару часов напряженной работы, он отложил третий, практически затупленный карандаш. Он привык, чтобы их всегда было достаточно в стаканчике и точил перочинным ножичком все вместе. Это давало возможность подумать о написанном, прикинуть что к чему.
  В общих чертах сценарий вырисовывался. Ю побеждает на выборах. Саныч и Жанек не признают этого и не позволяют Ю реализовать народное волеизъявление. В результате появляется параллельный Совет и второе правительство. Народ делится на обиженных белых и откормленных синих.
  Вступает в действие план Великой Октябрьской, в результате которого Пасечник, как Керенский, в юбке Кэт оказывается за океаном. Кающийся Саныч сдает синих и мирится с Йоськой, а Жанек уезжает на восток готовить газовую интервенцию. Ю формирует революционное правительство, а ее Пастор - ВЧК. Все остальные временно остаются на свои местах, жертвуя на нужды революции. Революционная целесообразность подсказывает Ю косить по-настоящему, а Пастору сажать, сажать и еще раз сажать всех приспешников предыдущего режима.
  Наличие, как на востоке, так и на западе межсезонной неопределенности не даст сформировать Антанту и осуществить даже сахарную интервенцию. Регионы временно ликуют бюджетной революции, которая позволяет опять таки временно формировать бюджеты снизу.
  Полная люстрация бывших и посадка своих оппонентов-олигархов на голодный ресурсный паек. Распределение энергоносителей исключительно по карточкам через свои каналы. Спектакль заканчивается. Зрители выходят из зала и видят, что на улице темно и холодно.
  А если зрители не будут ликовать? Отключим газ, воду и свет. Все... Партия!
   Л.М. потер руки. Складно получилось, и карандашики снова заточил.
  "Только после завершения спектакля лучше из этой страны в знакомую до боли панскую Польшу на время уехать", - благоразумно подумал он и вышел из беседки.
  Он был готов к встрече и точно знал теперь чего хочет...
  
  Я вспомнил жен наших моряков, задержанных в Атлантике. По контракту везли груз, в котором оказались спрятаны наркотики. Их собственно никто из моряков не видел. Наш консул даже не оторвал зад, чтобы к ним приехать и защитить от издевательств и унижений. Грустно, что их тюрьма привлекательнее нашей действительности. Одиннадцать моряков мы вернули женам, а двое остались по своей воле в тюрьме, чтобы потом получить вид на жительство. Гнусно... Обидно за них и за нас...
  Она прижимала дочку к груди, а муж размерено вел автомобиль, по новой асфальтовой дороге. К появлению этой дороги между селами, она имела прямое отношение. Как и к ежедневным автобусным маршрутам, связывающим их со столицей...
  
  ...Полковник уже знал о ней все, что только можно было узнать из репортажей, статей, интервью и официальных документов. Крючка пока не было. Создавалось впечатление о предельной осторожности в выборе средств достижения достатка. "Не высовывалась и не маралась, - думал он. - Или кто-то сознательно вычистил все". Даже форум на ее персональном сайте был закрыт для доступа.
  Полковник не верил в чистых олигархов и честных бизнесменов. Он готов был подумать, что это какая-то игра в поддавки. Но он ее выбрал самостоятельно, еще тогда, стоя в Общественном парламенте на Майдане. Такая сложная многоходовая комбинация никак не складывалась.
  ...Корпорация избирала своего председателя. Им стала она - молодая энергичная деловая женщина, поставившая на широкую ногу торговлю продуктами питания и бензином через собственную розничную сеть магазинов и АЗС. Возможно, это было сделано с помощью одного влиятельного родственника. В свое время Корпорация оказалась должником обанкротившегося главного аграрного банка страны. Следственная комиссия не усмотрела нарушений в ее деятельности и деятельности ее председателя, народного депутата... Все! Точка.
  Это было единственное, что хоть как-то приковывало внимание и наводило на некоторые предварительные рассуждения. С натяжкой это можно было докладывать генералу, а параллельно копать дальше...
  
  ...Генерал ждал приема у ВВ, который никогда ничего не забывал и всегда четко требовал исполнения его указаний. Такова была форма, а содержание однозначно по сути определялось ВВ.
  Генерал задумался и сквозь пелену мыслей он услышал приглашение войти. Он уже бывал здесь не раз и не два. Но каждый раз, входя в этот кабинет, он испытывал трепет ученика перед кабинетом директора школы.
  Как всегда, встречая гостей, ВВ встал и вышел на центр комнаты. Они поздоровались и обменялись рукопожатиями.
  - Я наслышан о Ваших успехах и хочу сам посмотреть подготовленные Вами материалы, - сказал ВВ, получая из рук генерала завязанную папку.
  - Есть, - коротко ответил генерал.
  - Что кроме папки и материалов? Впечатления, наблюдения? Интуиция, что Вам говорит? - спросил ВВ и уткнулся в бумаги, собранные в папке.
  - Объект отвечает всем выдвинутым требованиям. Обладает феноменальной памятью. Даже летает самостоятельно на самолете, - четко доложил генерал.
  ВВ удивленно поднял глаза, вспомнив собственное увлечение.
  - Истребителе?
  - Пока нет, - ответил генерал. - Еще она собирает энциклопедии.
  ВВ опять оторвался от просмотра материалов. Энциклопедии также составляли львиную долю книг его библиотеки.
  - Интересно. Может она и на подводной лодке ходит в море? - с иронией в голосе спросил он.
  - Нет, - коротко ответил генерал. Но собирается в ближайшее время заняться дайвингом.
  ВВ закрыл папку и завязал тесемки. Генерал встал. Встал и ВВ.
  Немного помолчав, он сказал:
  - Годится. Готовьте ее к обстоятельному разговору. С кем я скажу позже. Вероятно, ей придется приехать в Питер. До особого распоряжения, прошу установить пристальное наблюдение и все этому сопутствующее. Для меня приготовьте фотографии. Начиная с детских и заканчивая семейными. Официальные меня не интересуют. Дополнительно круг друзей, и знакомых. Сослуживцы и депутаты не нужны. Это Ваша часть просмотра.
  - Есть! - в очередной раз отчеканил генерал.
  - И еще. Меня интересует тот человек, который год назад прислал мне монету с моим изображением. Подготовьте стандартный набор документов к докладу. Плюс свои наблюдения, впечатления и размышления, - закончил разговор ВВ. И вдруг неожиданно добавил. - Может и он на самолете летает и собирается заняться дайвингом?
  Генерал пожал плечами.
  - Обязательно выясним!
  
  ...В гостиничном номере консультантов личного представителя полным ходом кипела работа. Печатались документы. Затем скреплялись и исчезали в прозрачных контейнерах с замками и кнопками. Помимо этих двоих, живущих здесь, в комнате копошилось по меньше мере еще три человека. Они изредка перебрасывались формальными фразами, но и этого было достаточно, чтобы понять, что все трое были украинцами. Они выполняли не только техническую работу, но и помогали консультантам разобраться в особенностях русского и украинского языков.
   Они готовили материалы личному представителю к предстоящей неформальной встрече с кем-то из прежних его знакомых. Из многообразия папок выделялась стопка с накопленными материалами о молодой женщине, политике и лидере общественного форума мира, президенте ассоциации любительского фигурного катания. К этому добавлялась очень скрупулезная и подробная объективная характеристика ее деловых, общественных и личных качеств.
  Дверь открылась, и в нее заглянул личный представитель и коротко предупредил:
  - Мне пора ехать. Материалы положите в кейс и продолжайте подбор кандидатур.
  
  ... Ю сидела в закрытом клубе за ресторанным столиком. Она немного нервничала. Пастор, как и обещал, назвал ей имя претендентки. И после того, как определился с ее привязкой, подобрал для Ю необходимые аргументы в разговоре с ее личным знакомым и представителем заокеанской державы.
  Ю нервничала, так как слегка ревновала эту новую претендентку, которая могла со временем перерасти в конкурентку. Это обычно она пресекала на корню. Но тут особый случай. О спектакле, о Великой Октябрьской эпопее в театре абсурда до определенного времени не должен знать никто. И эта операция с определением стабилизатора была частью проработанного Пастором плана.
  К ее столику подошел высокий мужчина. По ее улыбке стало понятно, что это тот, кого она с нетерпением ждала. Они поздоровались, он поцеловал ей руку.
  - Вы, как всегда, молоды и обворожительны. Полны стремительных планов и великих проектов, - присаживаясь, он высказал ей комплименты.
  Ю поблагодарила и, сославшись на остроту текущего момента, попросила непосредственно перейти к делу ради которого и была организована эта встреча.
  Иностранец достал из кейса папку. Она достала свою, и спросила:
  - У вас уже есть предложения?
  - Только предварительные и очень поверхностные, - ответил он и в свою очередь спросил:
  - А у вас?
  - У нас есть достаточно обоснованное предложение.
  При этом Ю на листочке написала имя претендентки и, перевернув лист, предложила то же самое сделать своему знакомому. Он написал. Тогда она, перевернув листок, придвинула к нему.
  Они рассмеялись. На обоих листочках значились одни и те же имя и фамилия.
  - Достойный выбор, - прокомментировала Ю, и, передавая свою папку иностранцу, добавила. - И аргументация достаточная.
  Он кивнул в ответ, и они перевели разговор на другую тему...
  
  Она всматривалась в лицо спящей дочери, которая во сне переживала встречу с мамой. Дочка время от времени так искренне вздыхала, что сердце матери сжималось. Ее муж понимающе улыбался и еще более аккуратно старался вести машину, притормаживая на поворотах...
  Я стоял в очереди у кассы метро, покупая жетончики. Сегодня я специально оставил автомобиль на стоянке, чтобы посвятить весь день Киеву и размышлениям. Мне еще предстояла одна очень важная встреча, к которой я основательно должен был подготовиться...
  
  ...Даныч никак не мог сообразить, куда подевались туфли. Он отчетливо помнил, что вчера, проводив Марковича и приложившись к спирту, он уже босиком вышагивал по паркетному полу своего кабинета. Ему очень хотелось на воздух, но не на балкон. Старая ракетная привычка от принятого вчера спирта не оставляла похмельного состояния и только воздуха было маловато.
  - Где туфли? - заорал он.
  На его крик показался вчерашний помощник, держащий в руках ископаемые туфли. Даныч взвизгнул от счастья, что теперь может выйти без риска быть непонятым. Он быстро накинул светлый пиджак и приказал помощнику вызвать из гаража машину. Ехать к своим на дачу не хотелось. А вот Маркович - это совсем другое дело. Рядом с ним становишься на голову выше. Только бы принял.
  - Добрый день! Это я... Очень хочу к вам подъехать - это удобно? - спросил скороговоркой Даныч и застыл в ожидании ответа.
  - Приезжай, - коротко ответил Маркович...
  
  ...Зять с Хлебушкой пили кофе и ели бутерброды.
  Они с самого утра очень основательно поработали, отобрав десяток возможных претендентов с их досье. Список выглядел очень внушительно и Зять каждый раз поеживался, когда в него добавлялась новая фамилия.
  Хлебушка же наоборот растекался в эпитетах, прибавляя весу претендентам и сознательно понижая статус Зятя. Ему очень хотелось, чтобы Зять сам отказался от этой затеи - быть претендентом в Стабилизаторы.
  Доставая следующего, Хлебушка произнес:
  - Хорьковский. В аргументации не нуждается. Долгое время находился в тени. Молод, энергичен. Способен на дерзкий поступок. Все остальное в досье.
  - Этот не годится, у него все активы на востоке. Да и сам там прятался от гнева Даныча. А теперь вся дерзость сошла на нет. Глубоко в кустах он, - проговорил Зять с осознанием своего превосходства.
  - Слушай, а с чего ты взял, что стабилизатором будет мужик? ВВ, по-моему, ясно намекал на бабу. Что-то наподобие Гали из Питера, - основательно все запутал Хлеб.
  Зять начал медленно соображать в эту сторону. Потом резко вскочил с кресла. Все папки полетели на пол, а он уже набирал номер Даныча.
  - Привет! Это срочно. Распечатка разговора где? Пусть электронкой..., хотя нет, я пошлю машину. Марковичу передай, что возможно не там роем. Соображай... Да, не мужчина. Как, "а кто"? Женщина - стабилизатор, как у этих, так и у тех. И у нас. Все! Конец связи, - сказал Зять и быстро вышел в приемную, оставив Хлебушку Московского чесать затылок.
  А все-таки он допер! Почему не складывалось со всеми этими украинскими ребятами. ВВ сам высказался, что уж больно они его подвели, и веры им нет.
  В кабинет вернулся Зять и стал ходить из угла в угол. Не обращая особо внимание на Хлеба.
  "Девочку мою харьковскую нужно срочно вытаскивать. Фамилия у нее что надо, благозвучная - Богуславская", - подумал он, и, резко остановившись, глядя на Хлебушку спросил:
  - Кто?
  - Есть три варианта ответа: восточный, западный и свой - выбирай себе любой, - рассуждал Хлеб вслух. Восточный - это твоя Анечка. Западный - трудно сказать, но точно не Ю. А свой - это Сашенька. А впрочем, может, и наоборот.
  Он задумался. Все возможные другие персонажи просто не вписывались, но была еще одна... Прямо вертелось на языке это имя.
  Зять тоже размышлял. Чем больше думал, тем ближе подходил к однозначному выводу.
  - Король умер, да здравствует Королева! - торжественно провозгласи он. - Это ее звездный час. Анна Богуславка! Работать будем исключительно на нее. Столько сил положено и Меченый проект тоже.
  Хлеб молчал. Оценивал. Прикидывал.
  - Работать то будем, только у тебя столько нет, - наконец, сказал он.
  На эти слова Зять резко обернулся:
  - Объяснись! Не понял! - выкрикнул он.
  Обида задирала. Каждый раз, когда он со всей силы толкал Анну, всегда находился кто-то. Каждый раз остужал ледяным неверием в ее возможности.
  - Уж больно под Ю косит. Нет оригинальности. Постриглась бы, что ли? Понимаешь, ядовитая она. Ты видел, какие вокруг нее упыри. Не возьмусь! Лучше рейсовым самолетом в економ классе домой. Не вытянем, не старайся. Нет в ней оригинальности украинской. Не тот типаж. Помолчав, и дав возможность собеседнику переварить обиду, Хлеб вслух назвал имя.
   - А вот она, пожалуй .
  Хотя протест клокотал в горле Зятя, он понимал, что крыть не чем. В бессильной ярости он опустился в кресло, сжимая до боли попавшуюся под руку чашку.
  "Опять кто-то обскакал", - думал он, а в голове уже зрел некий план.
  - Лети Хлебушка домой. Компенсацию получишь. Там пробей по своим связям в администрации, как к этому серьезные дяди из вашего Белого дома относятся, - Зять взял себя в руки.
  Он уже уходил и Хлебушка его больше не интересовал. Не интересовали юные и восторженные его фондовские сливки, которые начали прокисать.
  - По домам ребятки, - скомандовал он им. - По домам. Западное кино отменяется.
  С этими словами он вышел из офиса и направился к машине. Водитель предупредительно открыл дверь.
  - К Марковичу на дачу! - приказал он и погрузился в свои мысли...
  
  ...Первым приехал Даныч. Он никак не мог сообразить, о какой бабенке шла речь в разговоре с Зятем. Голова не болела. Но и не соображала.
  "Что-то он морозил про распечатку... Читал я ее полностью. Но уже под спирт - это хорошо. Он то мозги сразу сильно прочищает", - думал Даныч, направляясь к идущему навстречу Марковичу.
  - Свежий воздух полезен для здоровья, - произнес он и театрально обнялся с Марковичем.
  - Если его портят излишним присутствием, - недовольно отметил тот.
  - Я исключительно по делу. В распечатке вчерашней про щуку питерскую сказано с зубками. Это наводит на мысль...
  Но Маркович не стал ждать.
  - Расслабься. Приличные люди давно догадались. Кто вместо кого будет. Даже Иван и Медведь хоть и нехотя, но согласились. Аргумент убийственный, - и Маркович показал волнистое движение на теле собеседника, явно обозначая женскую грудь.
  Для Даныча это было открытием. Он столько разных фокусов видел за свои десять лет, но такого!?!
  - А она-то сама догадывается? О роли ей уготованной на заклание или ... нет, -пожал плечами Даныч, так и не придя в себя от открывшегося.
  - Догадываться, может и не догадывается. Сам ВВ не так давно догадался, - Маркович опять сделал волнообразное движение рукой, - но уж больно она этого хочет. Из кожи в Питере лезет, чтобы ВВ понравиться.
  - И я бы лез, - проговорил Даныч.
  - Ты и так лез. Облез весь уже..., - усмехнулся Маркович.
  В это время на аллее показался Зять.
  - Вы что, сговорились? Я тебя не звал, - грубо сказал Маркович и отвернулся.
  Зять не обратил внимания на выпад Марковича. Он приходил в себя всю дорогу до дачи и сейчас мог говорить спокойно и логично.
  - Ищите женщину, - сказал он присутствующим.
  - И этот туда же, первооткрыватель хренов, - грубо оборвал его Маркович и поморщился.
  Зять, не обращая на него никакого внимания, повторил:
  - У нас ищите женщину!
  От неожиданности Маркович развернулся, а Даныч замер опять, как вопросительный знак, немым ртом глотая воздух, а рукой показывая волнистое движение...
  
  Я мчался в вагоне метро. Надпись на наклейке на стекле гласила: "Бойкот выборам. Национал-большевистская партия". "Есть и такая? - подумал я. - Большевистская".
  ... В июне в Доме писателей проходил съезд Народного Большинства страны. Съехались меры небольших городков. Они и были олицетворением Народного Большинства, потому что, по сути, избирались этим большинством и от его имени управляли. Выступавшие с небольшой трибуны съезда, уже не жаловались на откаты в министерство их регионального развития, на жалкие бюджетные поступления из центра и на бесконечную жилищно-коммунальную реформу. Они говорили о том, что уже научились самовыживанию и самообеспечению. Осталось им всем самоорганизоваться...
  Она смотрела на вздрагивающие детские плечи. Доченька во сне переживала ее частое отсутствие... Муж все также осторожно вел машину и, все также улыбаясь, смотрел на них обоих. Они были вместе ...
  
  ...Джип резко выскочил на убегающий зеленый свет светофора. А другая, маленькая и проворная машинка, рванула на едва зажегшийся желтый... Резкий удар. Джип, развернувшись и утратив устойчивость, переворачивается на крышу. Срабатывают подушки безопасности, и прижимают женщину-водителя к сиденью, а маленькая машинка ударяется в столб на центральном проспекте столицы...
  Полковник оказался невольным свидетелем случившегося. "Все живы, ну и слава Богу", - подумал он. Женщину-водителя из джипа увезла скорая, а парень из маленькой машинки растерянно смотрел на то, что от нее осталось...
   Алексанр Николавевич специально вышел задолго до намеченного свидания. Отмашка отдана, и генерал восторженно рассказывал ему об энциклопедиях, самолетах и дайвинге. Кандидатура одобрена. Одобрена найденная именно им кандидатура, и уже основательно изучается. У него нет сомнений в том, что она справится с предназначенной ей ролью стабилизатора.
  Это именно она сидела за рулем старенького "Москвича", когда он резко выскочил на своем мотоцикле и едва не столкнулся с ним. Он узнал ее на детских фотографиях, которые приготовил для ВВ. Девчачьи глазенки удивленные и перепуганные одновременно. Он даже свалился с мотоцикла, но не думая о боли, перепугался за нее. Подскочив к "Москвичу" он сунул в открытое окошко, неизвестно откуда взявшуюся жвачку. Сам он никогда их не ел, а она очень тихо и перепугано сказала тогда: "Спасибо". И это "спасибо" он запомнил.
  ...Полковник с трудом ее нашел на юге. Она в разгар курортного сезона организовывала концертный тур по крымским городам для юных талантливых деток из сел Буковины. Она ответила на его звонок и согласилась сегодня вечером встретиться. Все складывалось, как нельзя лучше и он рассчитывал уже сегодня уехать домой.
  "Александр Николаевич!" - услышал он окрик. Мужской голос ему показался очень знакомым. Он оглянулся. К нему быстрым шагом направлялись двое молодых мужчин. В одном он сразу узнал своего попутчика.
  Он мгновенно оценил ситуацию, все понял и, наклонившись, было, в их сторону, тут же резко впрыгнул в толпу людей, спускавшихся в метро. Группа его прикрытия преградила путь этим двоим, искусственно образовав толкучку на ровном месте. Полковник отчетливо понимал, что его засекли. Он понимал и то, что встреча обязательно должна была состояться.
  Быстро спускаясь по ступенькам эскалатора, он машинально следил за всеми передвижениями на нем. Ничего подозрительного не было. Спустившись вниз, он тут же перешел к эскалатору, движущемуся вверх, и начал энергично подниматься по ступенькам.
  Все было естественно и спокойно, но спокойствие это было только кажущимся. Он четко знал о том, что местные коллеги его уже не отпустят. Если только он сейчас же не оторвется. Группа прикрытия должна была ждать его наверху согласно одной из версий разработанного плана. Он сможет затеряться в толпе. Он должен затеряться. Еще есть на это время...
  
  Она переодевалась с дороги, готовясь к встрече с незнакомым человеком, сумевшим разыскать ее. Дочка крутилась рядом, а муж варил кофе и думал о том, что скоро счастье закончится. До ее возвращения домой...
  Я едва догадался, чего от меня хотели, приглашая на встречу с иностранцем. На достаточно понятном русском языке мне пытались объяснить, что нашим токином-монеткой с изображением ВВ интересуется один очень важный господин. Он-то и назначает мне встречу...
  
  ...Димыч только что вернулся от Пастора. Переговоры шли очень успешно и вполне могли бы завершиться результативно, если бы не одно но. Это "но" заключалось в том, что такие же переговоры велись и с Пистлетом, который обеспечивал в будущем парламенте широкую коалицию с кашистами. И те, и другие переговоры были ширмой для третьего варианта развития событий, при котором вся полнота власти переходила к Жанеку.
  Послевыборная дестабилизация в стране должна достигнуть апогея. Вот тогда и понадобится сильный решительный человек, который примет на себя всю полноту власти и ответственности. Диктатура порядка - это то, что так долго и старательно он подготавливал. Тогда уже никакие бузотеры не смогут ЕГО остановить.
  Шанс представится единственный, и он к нему готов. Пошатнувшаяся вера ВВ частично восстановлена. Жанек вернулся бодрым и решительным.
  "Теперь дело только за мной. Отвлечь всех от главного направления.. И чтобы никто и в том числе "проффесор" не догадался. В конечном итоге ошибка Бронштейна-Троцкого была лишь в том, что он полагался на армию, - размышлял Димыч, - полагаться исключительно на самого себя, а все кто рядом - только фигуры на шахматной доске".
  Он усвоил это, будучи совсем рядом с Данычем. Управлять можно и Королем. Нельзя позволить убрать себя от шахматной доски. А он заигрался тогда и не заметил, как стульчик из-под него вышибли. Вот и кувыркнулся на штрафной круг.
  Теперь-то он стульчик накрепко привязал к себе и его не отнять - одно целое. Жанек в конце концов сцепиться с Татарином и место, вожделенное место Диктатора, будет только ЕГО.
  Он очень прилежно изучал историю и чужие ошибки, чтобы как можно реже допускать свои. В этот раз он не намерен ошибаться, все рассчитано вплоть до минуты. Он удовлетворенно потер холеные руки и вызвал помощника.
  - Что слышно в коридорах власти? - шутливо спросил его.
  - Все обсуждают только одну новость. Вернее сплетню.
  - Какую же? - не унимался Димыч.
  - Да, говорят, Вы умеете не только самолеты на полном ходу разворачивать, но и менять гнев на милость сильных мира. ВВ, например?
  Помощник улыбнулся и преданно заглянул Димычу в глаза.
  - Да это правда. Ну и что?
  - Ну, говорят, что это может Вас скомпрометировать в глазах людей близких к первой приемной.
  - Слушай у меня такая безупречная гуманитарная репутация, что ее уже давно пора скомпрометировать. Не правда ли? Глобализация требует более широкого применения именно гуманитарных технологий. Учись студент!
  Димыч был на подъеме. Жанек только с ним обсуждал самые сокровенные вопросы скорого расширения своих диктаторских полномочий.
  Зазвонил правительственный телефон.
  "Ах! Как же ему без меня, неуклюжему", - с нежностью подумал он и взял трубку.
  - Я Вас слушаю.
  - Ко мне! - рявкнули на том конце и Димыч понял, что без него Жанеку не обойтись.
   Миновав секретарей и помощников, он аккуратно просочился в просторный кабинет. Жанек внимательно слушал диктофонную запись. Лицо его было чернее тучи.
   "У нас ищите женщину!" - голосом известного всем Зятя закончилась запись.
   - Сядь и пока слушай, - с этими словами Жанек включил другой диктофон, который лежал рядом с первым.
   Динамик заскрипел и Димыч ясно услышал голос ВВ.
   "Нужен стабилизатор! Вернее стабилизаторша. Такая, чтобы всех с нашей помощью обскакала. Мужичью украинскому веры нет. Ни твоим не моим, ни старым не новым", - копируя манеру ВВ, вторил неизвестный переводчик. Затем диктофон захрипел голосом Боша-сына, а переводчик перевел: " Если надо найти такую, чтобы устраивала нас - значит, найдем в ближайшее время. Кандидатуру согласуем, чтобы без взаимных сюрпризов ..."
  Неизвестный переводчик умолк, а Жанек зверски посмотрел на Димыча и прошипел:
   - Время пошло на минуты! Докладывать немедленно! И только попробуй сегодня заснуть. Пошел ...
   Окончания Димыч уже не слышал, вылетев из кабинета патрона. А в приемной от страха, казалось, тряслась даже мебель. Особенно секретари, помощники и другие очень ответственные работники...
  
  ... Сушко, отправившись от болезни, не спешил принимать дела от ВРИО. Его устраивало то положение служебной неопределенности его внутренних дел, в которое он волей неприятного случая попал. "Нужно осмотреться, - думал он, - да и ВРИО хорошо тянет воз". Мелодия советского гимна его мобильного телефона вывела из размышлений.
  "Опять этот надоедливый почти заслуженный пенсионер Саныч. Угомонился бы, а то его милостью и я почти безработный".
  - Алло... Сейчас еду, - ответил он.
  А в голове промелькнуло: "Неужели опять кого-то выселять?"
  
  ...Экстренное совещание у Саныча вел Димыч. Все присутствовавшие члены уже были в курсе, правда, по разным источникам.
  Настя, конечно, пытался вникнуть, но это дурацкое "шерше ля фам" никак не лезло в голову. Операция была чрезвычайной по совсем другому поводу. Не то, чтоб женщины его не интересовали вообще... Но, в частности, в ближайшее время он не собирался серьезно обращать на них свое пристальное внимание. Работа приносила удовлетворение. Случающиеся в государстве аварии и пожары повышали его личный авторитет и состояние как в прямом, так и переносном смысле.
  "Но эту чрезвычайную "ля фам" я найду обязательно! А то приставили котика облезлого и думают, что за ним бегать буду. На поводке мышей ловить... - возмущался про себя Настя. - А если Димыч так распинался, значит она того стоит".
  "Надо бы майку сменить. А то еще чего доброго опять подумают, что за Ю бегаю", - подумал он, глянув на белоснежную свою футболку. На ней только сердечка не хватало.
  "А может и не менять? Сердечко-то недолго срисовать", - смекнул он, отъезжая с привычным эскортом из черных бобиков...
  
  ...Даныч вернулся весь взбудораженный. Даже спирт, стоящий за шторкой не притягивал к себе желанием расслабиться.
  "Какой, тут расслабиться. Мобилизоваться и хоть в этом Мраковича обойти, - думал он. - Уж сколько поиздевался надо мной за всю мою грешную жизнь. А щепотка соли, солоней океана оказалась... Бегал, искал! Знал бы тогда, чем эта щепотка соли обернется. А, даже пить противно".
  Он открыл бутылку минералки, налил в стакан и задумчиво провел взглядом по кабинету. Какая-то неожиданная мысль блуждала в сознании. Он знал себя неплохо. А еще лучше знала его Людмила - жена и боевая подруга... Он потянулся к телефону.
  - Слушай, Люсь, скажи, если б надо было всех наших козликов приструнить, кого б ты из женского батальона выбрала? - спросил он, и попытался зажать нос, чтобы не чихнуть, но не успел.
  Оглушительный чих, содрогнул стены кабинета. А в трубке он услышал, только окончание слова "...ниха" и свалился в кресло. Трубка свалилась следом, а в ней верная подруга и жена добивалась: "Когда домой явишься?"
  О-о-о! Эту "...ниху" он знал хорошо! За внешней "лагидностью"... Тьфу, научили таки, уже и думаю по-хохляцки... скрывалась настоящая львица. Я ее еще тогда разглядел и говорил Путавотику: "Приструни, блин, или вымажи" А он ей партийный офис сдал. Я даже к этому чудаку на букву М - Мельнику с ней на прокрутку попал!
  Он поднял трубку, пошарил на столе и набрал еще один номер телефона.
  - А ну-ка, Валерчик, королевы своей приемной телефончик мобильный мне сообщи. Тока тот, что берет сразу. А-га, а-га. Записал. Ну, не кашляй, и хвосты стереги.
  Даныч прошелся по комнате и подумал: "Надо бы подороже сдать. И Мраковича как-то обмакнуть? Как? Через кого-то слить надо. А то вдруг не она? А какая на хрен разница? Зятюху надо найти. Он так сольет, что Мраковичу тошно будет. Ох, и не любит он его".
  Даныч опять взялся за телефон.
  - Приезжай! Что? Пью, да. Минералку! - он положил трубку. Потом опять взял.
   "Набрать или не набрать? - терзался в сомнениях он. - Эх, колется - расколется. А может пока и не догадывается? А я тут как тут - первый на проводе. А если промазал, скажу, что пошутил. Чего с пенсионера взять".
  Даныч стал осторожно набирать каждую цифирку. Пошел гудок вызова...
  
  Я выходил из метро, поднимался по эскалатору и шел к выходу. Где-то здесь меня должны были ждать с газетой и зонтиком в руках. Как в детективе... Меня очень быстро обогнал упругий мужичок. Чуть старше моих лет. Как-то резко он развернулся и к входным турникетам кинулся. За ним двое помоложе бежали, но он лихо через турникеты сиганул, и в двери входные. А тем двоим какие-то бабенки помешали прыгнуть и догнать первого. "Видно, вместе работают. А перепрыгнул классно, по-молодецки, - подумал я и толкнул входную дверь...
   Она привычно подкрашивала губы. Муж подал легкий светлый пиджак и тихо спросил: "Может проводить или подвезти?" "Оставайся с дочкой. Ты ей и папа, и мама", - ответила она. А муж грустно возразил: "Мама ей ты..." Она вышла...
  
  Зять примчался быстро и сразу же поднялся в кабинет.
  - Звали, папаша? - ехидно спросил он, - составить компанию не могу - сам за рулем.
  - Кому твоя компания в радость, а кому в гадость. Понял?! А теперь засохни и слушай.
  Даныч, наклонившись нал его ухом, заговорил шепотом. Изредка доносились отдельные слова и имена. Особенно часто повторялось окончание "...ниха" и глагол "сольешь", а также имя "Мракович". Даныч подробно объяснял Зятю чего, куда и в какие дырки... Зять слушал, слегка наклонив голову, и только кивал, а в конце сказал:
  - Без хлебушка Московский останется. Не Натаха это оказывается. Я все понял. Мраковичу сала за шкуру залью с удовольствием.
  - А сам-то за рулем чего? - спросил Даныч. Он и не предполагал, что Зять может набраться смелости сесть за руль.
  Вот первый зять, так тот из-за руля не вылезал. "Все долбил-долбил. Дальнобойщиком был с батей своим. Чук и Гек", - усмехнулся он своей шутке...
  
  ...ВВ нервничал. Генерал доложил об осложнениях, возникших при попытке установления контакта. Ему очень не хотелось вмешиваться в дела соседей. Как правило, это болото больше воняло, нежели пользы давало. Но тут другой, совсем другой случай. Он представил ее в гермошлеме в истребителе.
   И приказал по громкой связи:
  - Генерала!
  - Немедленно усилить охрану объекта и помочь полковнику в установлении контакта. В случае осложнений объект сберечь любой ценой, - и уже мягче он добавил. - Хочу совместный полет на истребителе организовать...
  - Есть! - как всегда коротко ответил генерал.
  Генерал, выполняя приказ ВВ, отдал строгие и четкие распоряжения...
  
  ...Зять осторожно ехал улицами центральной части Киева. Он подъезжал к красивому зданию. Из дверей выпорхнула Аннушка и запрыгнула на переднее сидение. Только в те часы, когда им нужно было встретиться, он отпускал водителя...
  - Привет, куда поедем? - томно спросила она, слегка наклонившись вперед, чтобы он мог оценить ее новый наряд.
  - Сегодня у нас экскурсия к Димычу, - совсем по-деловому сообщил он, чем заставил спутницу вжаться в кресло.
   Наряд его сегодня, явно не интересовал.
  Димыч уже их ждал в условленном месте возле Музея воды. Уникальный музей на днепровских склонах Димыч давно хотел посетить. Но не сегодня. Он явно нервничал. Минуты проходили, а докладывать патрону было нечего. Кроме как про бесполезные совещания.
  Зять давно питал к Димычу уважение и даже побаивался. На памяти было его главенство в администрации. Такой тишины и такого порядка она ни до, ни после не знала. Даже при Витеньке (о) шалили больше.
  Он и Аннушку взял с собой, чтобы была между ними и чтобы смягчала общую атмосферу.
  - Есть сведения, что субъект общего внимания срежиссирован, как и многое вокруг этого Макарычем с подачи Пастора, которому из-за океана, - окончательно запутался Зять.
  Аннушка его дополнила:
  - Короче, это ...ниха. Макарыч боится после всего остаться без Шпика и без сала, а Ю кинула Пандолиза, вот Пастор им эту щиру украиночку и подсуетил для отвода глаз от Великой Октябрьской, которую они с Макарычем и прописывают.
  - Учись говорить коротко и ясно, - обратился к Зятю Димыч, и расцвел в улыбке.
  Его собственных планов возня вокруг украиночки кажется не касалась. Хотя, кто знает? Какие сводки придут с фронтов.
  - Чем обязан буду? - он обратился к Аннушке.
  - Повышением по службе. Я же в Вашем ведомстве состою, - сказала она и заметила, что на Димыча ее наряд произвел должное впечатление.
  - Дайте срок. Будет Вам и белка, будет и свисток, - пошутил он.
  Зять вдруг ощетинился:
  - Не свисти, денег не будет. Ты Шпика достань, вот тогда будут.
  - Мысль интересная. Спасибо, я подумаю, а товарищи помогут... А пока, друзья, простите меня. Счет пошел на секунды. Десять, девять, восемь, семь, - удаляясь быстрым шагом к правительственной машине, отсчитывал он...
  
  ...Агентура из КМУ докладывала о переполохе. Пастор не мог пока понять, чем вызван и что явилось истинной причиной.
  Зазвонил один из мобильных телефонов. Знакомый вкрадчивый голос сообщил:
  "Ищут женщину-иностранку по имени Фам. Скорее всего, Фатима. Может быть татарка. А если татарка значит от Татарина. Это все, что было на совещании. Ю привет. Майку не снимаю. Сердце на месте".
   "Быстро, а главное аргументировано до предела", - криво усмехнулся Пастор. Ровно у него никогда не получалось.
  Дверь открылась, а на пороге появилась Ю.
  - Есть важная информация. Пандолиза возвращается к нам. Теперь здесь нельзя спалить претендентку раньше времени. А она уже засветилась. Димыч доложил только что Жанеку ее имя в качестве стабилизатора. Лучше бы мое, но тут уж ты сам меня подвинул, - сказала она, а в голосе почувствовалась нотка сожаления.
  - Не грусти это очень скоро пройдет. А с Марковичем потолкуй на этот счет, чтобы он учел этот фактор в сценарии и главное в действии. Кстати, книги Шляпникова "Канун семнадцатого" и "Семнадцатый год" не читала? Маркович просто отдыхает. Там все один к одному. Я с тобой и все прекрасно, мой вождь, и вчерашний вечер, - продекламировал Пастор.
  - Спасибо тебе, мой классный, за то, что за все в ответе, - продолжила Ю.
  Пастор развел руками, а Ю рассмеялась.
  
  ...Маркович не находил себе места. События развивались без него. Он уже знал виновницу торжества, но не знал, кто посмел прописать спектакль и кто отбирает его и только его хлеб.
  По всему выходило, что это заготовка с востока. Он не выдержал и вызвал машину.
  Уже по дороге в Киев он назначил встречу своему бывшему руководителю спецслужбы. Следовало раз и навсегда дать по рукам. Да так, чтобы не повадно было.
  "Умою, так умою! И выброшу, как шелудивого котенка, за нейтральную полосу" - подумал он.
  Машина подъехала к парку Славы. Маркович вышел, следом вышел охранник.
  По аллее прохаживался отставной генерал Нарчук, которого собственно и вырастил Маркович.
  - Срочно необходимо выдворить за пределы страны обнаглевших коллег. Они пробуют за нас решать наши внутренние проблемы и прописывать сценарии нашего дальнейшего существования, - настоятельно сказал Маркович и добавил. - Только действующих не подключай во избежание утечки информации.
  - Хорошо, - по-военному сухо ответил генерал и замолчал, ожидая дальнейших распоряжений.
  - И еще. В любой ближайший момент будь готов к "революционным" действиям. В рамках новой Великой Октябрьской. Сказка - ложь, да в ней намек доброму молодцу урок. Не закисай, генералов не бывает бывших, - Маркович похлопал генерала по плечу и сел в машину.
  - О результатах доложишь лично! И давай без насилия над личностью, - уже отъезжая, в окно автомобиля попросил он.
  - Хорошо, - подтвердил генерал...
  
  ...Бош-младший собирался в поездку по странам Европы перед встречей с ВВ на саммите в Австралии. Он всего на несколько часов заехал к Отцу, чтобы повидаться.
  - Ну что, ты доволен? Ваша с ВВ игра, дает результативный счет в твою пользу. Все-таки надо отдать ему должное. Разработка гениальна по своей простоте, ну а вы вместе прирожденные актеры, - сказал Бош-старший с гордостью за сына, который несмотря на все попытки дискредитации находит способы лавирования между молотом и наковальней, конгрессом и парламентом.
  - Я считаю его моим другом, хотя и интересы наших стран не всегда совпадают. Наши личные интересы сегодня совпали полностью. Я собираюсь ему позвонить и узнать его мнение о нашей претендентке, - Бош-младший был уверен, что ВВ согласится только из-за уважения к нему.
  - Я бы, как минимум, прежде спросил ее согласия, а после звонил другу. Могут возникнуть обстоятельства непреодолимой силы. Семья, например, - он замолчал и глянул на сына.
   Бош-отец не представлял, как его собственная жена могла бы оставить сыновей. Она и сегодня их опекает.
  - Спросить можно, но ответ известен заранее. У украинских женщин, как и у русских, завышена самооценка своей государственной значимости. Видимо прав ВВ, когда утверждает, что на их мужчин нельзя в полной мере рассчитывать.
  Жена Боша-старшего и мать Боша-младшего позвала мужчин в дом, из окна которого была хорошо видна табличка "Сбавьте скорость"...
  - А что с нашими монетками? Удалось разыскать этого умельца и предложить тот вариант, который мы с тобой так тщательно обсуждали? - спросил Бош-отец. - Умельца необходимо вывести на Татарина и связать, таким образом, устремления и деньги.
  - Я уже сегодня буду иметь предварительные сведения. Мой личный представитель вышел на контакт и сегодня с ним встречается. Понадобится, и я встречусь, если он поможет не допустить Татарина к решению иных проблем.
  - При случае и меня познакомь, - попросил отец. - Очень хочу о Рузвельте с ним поговорить.
  ...Бош-сын уже был в полете, когда отец достал с книжной полки жизнеописание Ф.Д.Р. в изложении Гопкинса и стал читать...
  
  ...- Кто сказал Фатима? Кто ее под этим именем знает? Кто вычислил? - с легким восточным акцентом говорил в трубку мобильного телефона молодой рыжеватый мужчина.
  - Слушай, найди его. Сделай все красиво, брат. Уточни одно: Фатима здесь каким образом возникла? Я тебя очень прошу. Она мне больше чем сестра.
  Мужчина опустил руку, отключив телефон.
  С этим именем и ее рождением была связана семейная тайна, и если имя появилось на устах, то и тайна могла открыться. Этого он допустить не мог. На ее стремительной карьере тогда можно было поставить крест.
  Столько сил и средств на это потрачено ...
  
  Она вышла из дому, села в автомобиль и направилась к оговоренному месту встречи. Странный звонок на прямой телефон... Она по голосу поняла, что встреча важная, поэтому и согласилась...
  Я подошел. Он действительно умудрился держать в одной руке и зонтик, и газету. Я поздоровался и назвал себя. С небольшим акцентом иностранец тоже назвался. На аллее центральной улицы стояли лавочки, мы присели. Он аккуратно достал из кармана брюк коробочку с монетой и открыл ее. Да, это был ВВ в нашем оформлении. Но он не был нашим, так как металл и способ изготовления были другими.
  "Если наши изделия стали подделывать, вернее дублировать, значит они того стоят", - пронеслось у меня в голове.
  - Хорошая литая копия нашего токина, - вслух произнес я и достал свой буклет, в центральной части которого был закреплен наш нейзильберовый ВВ.
  Он бережно взял в руки буклет. Я не мешал ему смотреть, а только по его глазам понял, что он с нашим ВВ уже не расстанется. Я подарил ему буклет с монеткой. Он передал мне коробочку.
  - Я буду настоятельно рекомендовать одному Вашему соотечественнику присмотреться к Вашему пониманию Столыпинского проекта. А, возможно, и реальному участию в его воплощении, - осторожно пообещал он.
  Я только пожал плечами в ответ.
  Мы попрощались. Он ушел, забыв газету на лавочке, а я, забрав ее, направился обратно к метро С первой страницы на меня смотрела знакомая мне женщина-политик. Ее фото было старательно очерчено кем-то зеленым маркером...
  
  ...Полковник оторвался. Он это чувствовал спиной, когда прыгал в поток пассажиров через турникет. Остались там эти двое, которые стремились его догнать.
  "Теперь, необходимо выбраться из центра, как можно скорее самым традиционным способом", - решил он и, выскочил на проезжую часть улицы. Он буквально бросился под колеса маршрутки. Водитель не был, конечно, в восторге от его фокусов. Но дверь открыл, а остальное уже не имело никакого значения. Он ушел и его профессиональное самолюбие было удовлетворено. Оставалось еще достаточно времени до их встречи. Полковник нажал кнопку быстрого набора на мобильном телефоне и коротко сообщил:
  - Вариант Б.
  После чего полностью отключил телефон....
  
  ...Маркович тихо зашел в просторную комнату. Ее хозяин задремал на кресле перед стоящей открытой бутылкой минералки. Он не хотел его будить...
  За столько лет совместной жизни он впервые видел, чтобы этот человек был самим собой. Пусть в этой неудобной позе, но с лицом младенца. Ему видимо снилось, что-то из его далекого детства в селе на Черниговщине. Сейчас там все в асфальте и тротуарной плитке, а тогда можно было запросто бегать босиком. Как сейчас в его родном селе в бывшем Волынском воеводстве панской Польши.
  Он тихонько опустился на соседнее кресло и закрыл глаза в надежде, что и ему присниться наивный детский сон...
  Но дверь снова отворилась, и на пороге показался Зять.
  "Принесла же тебя нечистая сила", - подумал Маркович, открывая глаза. Встрепенулся и Даныч.
  - С чем пришел? - спросил он Зятя, чтобы нарушить повисшее молчание.
  - Завтра собираются депутатики от коалиции и, наверное, будут все отменять, - растягивая слова, произнес он.
  Событие это ни на кого из присутствующих не произвело никакого впечатления. Это уже была игра другого режиссера и других актеров второго плана.
  - Завтра стартуем, а сегодня необходимо дождаться хороших новостей и хорошенько выспаться, - тихонько сказал Маркович.
  Ему позвонили. Он внимательно что-то выслушал, а затем сказал в ответ:
  - Что ж, пусть идет.
  И на удивление проснувшегося Даныча и Зятя, просто закрыл глаза.
   А они тихонько вышли из комнаты.
  - Завтра стартуем, - повторил Зять слова Марковича, и подмигнул тестю, вкладывая в них понятный только двоим смысл...
  - Стартуйте на здоровье. А я поехал домой, - сказал Даныч и, показав на дверь, добавил. - Набрыдло! Все набрыдло...
  Он вышел, оставив Зятя самостоятельно принимать решение быть или не быть.
  Даныч решил не возвращаться в этот особняк ему собственно не принадлежащий. В нем обосновался наконец-то его настоящий хозяин. Ему и решать его судьбу.
  Он набрал номер телефона и тихо сказал:
  - Я еду...
  Повернулся к Зятю.
  - Довезешь? - то ли спросил, то ли попросил он, давая понять, что никакая соль не вернет его в это тяжелое прошлое...
  
  ...Бош-сын уединился от помощников и секретарей и набрал номер телефона ВВ:
  - Да-да это я. Хэлоу! Я уже в Европе совсем недалеко от тебя. На чашечку кофе?
   ВВ задумался.
  - График очень плотный, - сказал он.
  А может его отменить? Мог же Бориска отменять?
  Он опять подумал и ответил, словно сам себе:
  - Он был царь. Ему можно. А я простой подневольный президент перед демобилизацией.
   ВВ опять замолчал, представив, как через год эта приставка перейдет к преемнику. ЕГО преемнику! И спросил, меняя тему разговора:
  - Кандидатуру утверждаем? Или есть сомнения?
  ...У Боша-сына не было сомнений. Но обстоятельства требовали ее формального согласия. Которое должно было в ближайшее время поступить к нему.
  - Сомнения мы снимем. Я перезвоню сам. А от кофе и в Австралии не откажусь. К тому времени все прояснится...
  
  ...Генерал нервничал. Полковник перешел к варианту Б, а это значит, что вариант экстремальный и могут быть неожиданности. Которые так не приветствует ВВ.
  Генерал снял трубку и резко сказал в нее:
  - Запускайте дублера со всеми полномочиями и необходимыми инструкциями...
  
  ...Полковник вышел из маршрутки и пересел в ожидавшую его машину.
  - Александр Николаевич, - услышал он в трубке телефона голос генерала, - немедленно покидайте Киев и вылетайте в Москву. На ближайший рейс билеты Вам заказаны. Работает дублер. Жду Вас, и будьте осторожны.
  Машина резко развернулась и помчалась в аэропорт.
  "Эх! - подумал он. - Мое свидание с юностью откладывается. А может когда-нибудь и состоится. Или уже состоялось - год назад в Общественном парламенте".
  У стойки регистрации он оглянулся и увидел знакомое лицо. Среди провожающих был тот самый молодой сотрудник. Ему очень захотелось помахать рукой этому начинающему службисту, но нельзя, и он просто стиснул кукиш в кармане брюк...
  
  ...Из подворотни выехал мощный мотоцикл. На нем сидело двое неопределенного возраста и пола. Они крепко прижимались друг к другу, протискиваясь по забитым автомобилями киевским улицам. В отражениях щитков их шлемов мелькали реклама . Те, с бигбордов, утверждали, что очень нужны этой стране. Эти двое ехали быстро. Зная куда и зачем...
  
  Я шел из метро знакомой дорогой ...
  Она подъезжала к месту встречи и почему-то нервничала. Мысль о муже и дочери не оставляла. Может, стоило перезвонить и отказаться от встречи...
  Я уже подходил к знакомой витрине, в которой на большом плазменном экране начинались вечерние новости. Я остановился и долго смотрел как беззвучно сменяются картинки... Все те же лица, все так же спорили, обсуждали, переговаривались. Расходились и опять сходились. Делали какие-то заявления. От чего-то отказывались. Что-то предлагали. Покупали и продавали. Оптом и в розницу. Встречались и целовались. Разбегались и дрались. Я стоял и наблюдал этот немой спектакль политических мимов...
  Очень тихо подъехала ее спортивная машина и остановилась у обочины рядом с уличным кафе, в котором почти не было посетителей. Она вышла из автомобиля и прошла в зал. Села за столик. Еще оставалось семь минут до условленного времени...
  Я сквозь стекло витрины узнал ее. Я хорошо запомнил ее, выступающую в конференц-зале Общественного парламента. И ее же на обломках разгромленного парламента неделю спустя. Она была единственной, кто приехала на мой зов и пробовала по-настоящему помочь. Я хотел, было, подойти, но к ней подсел кто-то другой. Я решил подождать пока она не вернется в свою машину...
  Она пыталась отделаться от совершенно незнакомого почитателя ее политического таланта и оборачивалась по сторонам, кого-то явно ожидая...
  На противоположной стороне улицы остановился другой автомобиль и из него вышел средних лет мужчина и направился в кафе. Но неизвестно откуда взявшийся инспектор ГАИ, потребовал предъявить документы и указал на знак о запрете парковки.
  Мужчина достал документы и подал инспектору. Со стороны переулка к ним двигалось несколько мне уже знакомых женщин, которые устроили замешательство в метро перед турникетом через который сиганул их сообщник.
  Картинка на телевизоре сменилась. Беззвучно начался блок зарубежных новостей.
  Она посмотрела на часы...
  Я посмотрел на экран...
  Пригласившего ее на встречу мужчины не было. А был этот неумолкающий балабол, от которого просто невозможно отделаться...
  Я смотрел на экран, где очередные террористы захватывали очередных заложников. Следом за ними другие боевики как обычно готовились что-то взорвать...
  Из-за угла на большой скорости выскочил мощный мотоцикл и направился вдоль улицы. Инспектор ГАИ поднял свой жезл, останавливая его, но мотоциклисты не отреагировали...
  В руках у одного из них я увидел небольшой бумажный пакет. Поравнявшись с кафе и немного притормозив, первый кивнул пассажиру, и тот запустил пакет под колеса ее автомобиля...
  Я все сразу понял. И обернулся в ее сторону. Она уже выходила из кафе...
  Мотоцикл взревел и мгновенно скрылся в конце улицы...
  Я кинулся к ней и в этот момент прозвучал оглушительный взрыв!
  Яркое пламя вырвалось из-под ее автомобиля, его слегка подбросило, и он опять опустился на место. Во все стороны полетели осколки витринного стекла. Взрывом вырвало водительскую дверь и отшвырнуло к противоположной стороне улицы...
  Она стояла, окаменев, не шелохнувшись. В глазах был ужас и смятение. Губы ее дрожали...
  В образовавшееся пространство из разбитой витрины вырвался звук и телеведущий сообщил, что где-то произошел взрыв.
  "По счастливому стечению обстоятельств жертв нет... " - заученно закончил он.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"