Если верить Интернету, во время Второй мировой войны американский военный летчик Джин Родденберри на своем Б-17 совершил 89 боевых вылетов. Это много. Видимо, неплохой был летчик. Не знаю, бомбил ли он Дрезден; вряд ли такая информация вообще есть в открытом доступе. Но то, что на тихоокеанском театре он воевал, - это совершенно точно: до 1944 года "летающие крепости" американских ВВС не использовались в Европе. Раз летал и бомбил - следовательно, бомбил японцев. Примерно так.
А раз вернулся живым и здоровым - значит, неоднократно уходил от японских истребителей Mitsubishi A6M Zero, детали к которым изготавливались, в частности, на военном заводе Миядзаки Эйрплей, директором которого был брат владельца - инженер-авиастроитель Кацудзи Миядзаки. Не всем так везло - Зеро вполне годные были ястребки, до 1943 года трепали американцев только так.
Почему я вообще об этом пишу, неужели это имеет значение? Тем более, что исход той войны решали солдаты совсем других стран на совсем других фронтах. И все-таки мне кажется важным, что вначале было небо, и в нем сражались боевые машины.
"Но миром кончаются войны..." Как и многие асы, Джин Родденберри не сразу нашел свое место в мирной жизни. Пилотировал гражданские самолеты - после авиакатастрофы был вынужден уйти. Я сильно подозреваю, что его попросили: руководству гражданской авиакомпании не пришелся по вкусу излишне боевой стиль пилотирования. Работал в полиции - хорошая работа, с адреналинчиком, но... полицейские не летают. Писал сценарии для телевидения.
И вот тут-то любовь к полетам, пусть вид сбоку, но реализовалась. Бывший летчик на телевидении пробился - и создал сагу, ставшую легендарной. Многосерийную восторженную песнь о полете космического корабля, которому дал имя... Кстати. (Когда хотят сказать что-нибудь, совершенно к делу не относящееся, всегда произносят: "Кстати.") . "Летающая крепость" - машина, конечно, впечатляющая, но пилоты бомбардировщиков летной элитой не считались. Ею были истребители - виртуозы пилотирования, мастера воздушного боя. В их число попадали только самые-самые. Один случай стал легендой. В 1942 году пилот бомбардировщика Стенли Вейтаза принял бой с несколькими Зеро и победил - за счет изобретательности и мастерства пилотирования. Неуклюжий бомбардировщик против шустрых ястребков - это да, это конечно. Пилот пошел на повышение, вошел в элиту - его перевели на палубный истребитель авианосца "Энтерпрайз".
Угадали, о какой военной судьбе мечтал для себя пилот Родденберри - но не сложилось?
Зато сложилось другое.
"Космос, последний рубеж. Это путешествие корабля "Энтерпрайз". Его пятилетняя миссия: исследование странных новых миров, поиск новой жизни и новых цивилизаций. Поход туда, куда не ступала нога человека. "
Из Википедии: "Джин Родденберри скончался 24 октября 1991 года. По его завещанию, его прах вместе с прахом ещё 23 космических пионеров и энтузиастов был в специальной капсуле запущен в космос на ракете "Пегас"."
Я не сумела найти упоминаний о том, как устроился в новой послевоенной жизни инженер Кацудзи Миядзаки, что он думал и чувствовал. Конечно, все оставляет следы, и как следует порывшись... обмолвки знаменитого сына, случайные упоминания в чьих-то мемуарах... все можно найти, домыслить, восстановить. Но пусть лучше будет молчание - это, наверное, правильнее.
"Но миром кончаются войны - и по миру я побрела."
Военное поражение - тяжелый удар для любой страны, но это не конец, не катастрофа. Это всего лишь военное поражение. С Японией произошло другое.
Ее модернизировали.
Реставрация Мэйдзи (19 в.), которую принято считать модернизацией Японии, больше всего напоминает петровские реформы в России: заимствование орудий противника при сохранении собственных ценностей и целей. Чисто внешнее: построили корабли и учредили "ассамблеи". Стержень Японии - особого тембра воинский дух; под лозунгом "великая армия - великой стране" можно было хоть университеты открывать, хоть органы власти реформировать - все равно все уложится в единую ненарушенную традиционную схему жизни.
Начиная с 1944 года истребители Зеро использовались как камикадзе - и я не думаю, что самолетостроителей это хоть сколько-нибудь шокировало. С точки зрения традиционного мировосприятия здесь все нормально.
После Второй мировой из Японии вынули душу: она перестала быть самостоятельным миром, "миром-для-себя" - и стала частью мира чужого. У нее не осталось ни целей, ни смысла. Она ушла в виртуозные фантазии и виртуозные игрушки.
Помните стандартные анимэ? Этих персонажей с огромными-огромными круглыми глазами? Между прочим, в традиционных японских изображениях большие круглые глаза - признак демонов и совсем уже неисправимых злодеев. Пишут, что японские женщины массово делают себе пластические операции - европейскую форму глаз. Считают, что так красивее. Народ, чисто физически переставший нравиться сам себе, не имеет будущего.
В саге Джина Родденберри "Звездный путь" мир будущего - Галактическая Федерация при лидирующей роли Земли (читай - Америки). До зубов вооруженный "научно-исследовательский" Звездный флот Федерации, прорывающийся к "последнему рубежу", формируется на Земле и с Земли же .руководится. Единственный на корабле представитель других народов Федерации - полувулканец (по мнению многих поклонников сериала, прототипом вулканцев служат как раз японцы), мучительно страдающий от противоречия между верностью родной планете и верностью Звездному флоту.
Родденберри по-своему благороден по отношению к недавним противникам - он признает за ними право страдать, следуя в фарватере.
Когда вносят звездно-полосатый флаг, космонавты разных национальностей дружно встают. Вулканец тоже встает. Дружба народов по-американски.
При всем при том просто бросается в глаза, как много общего у "Звездного пути" с "Миром полдня". Мечты о небе, о бескрайних рубежах - прерогатива лидеров?
В фильмах гениального сына инженера Миядзаки очень много неба и летающих кораблей. На этих кораблях любовно выписана каждая гаечка, каждый шарнир - как в давних чертежах из папиного кабинета. Но они не летят в будущее, не ищут "новой жизни и новых цивилизаций". Не обтекаемых форм звездолеты - старинные парусники и дирижабли, крылатые самокаты, мечты далекого прошлого, уплывающие в облачные, заросшие цветами пустынные луга, и полет их невыразимо печален.