Испытания прибора не оправдали надежд. Инженер был шокирован. Мужчина сидел, согнувшись над столом, руки упёрлись в лоб. Закрытые глаза не хотелось открывать.
"Как это? - думал он. - Алхимики получили порох и селитру, серную и азотную кислоты. Много чего изобрели, пока искали способ изготовления золота. Но алхимия - сумасшедшая мать химии. Когда в опыты замешивают душу. Я не добыл ни эликсира жизни, ни золота. Но я не врачеватель и не химик. А вышло как у любителей философского камня: искал одно, а получил другое".
Устройство не улучшало память, чего добивался изобретатель, а делало с точностью до наоборот - стирало. Он включал небольшой прибор, когда читал, когда разговаривали другие люди. А выключая, изымал из памяти всё произошедшее за это время. У себя, у беседующих людей. Они не помнили разговора, а он, что читал только что. Инженер изобрёл велосипед, едущий задом наперёд. Так считал сам.
Сроки прошли, и предстояло отчитываться, а значит, оправдываться. И в лучшем случае получить нагоняй. Тему могли закрыть, а его выкинуть из института на улицу. Кому нужны ученые, делающие непонятно что? Которым нужно заказывать необычный велосипед, и только тогда ожидать нормальный?
Изобретателю предстояло преподнести гадость как достижение. По-другому выжить не получалось. Нужно было найти убедительные слова. Этим он и занялся, ведь если удастся перенести сроки, будет время всё исправить.
Инженер долго рассказывал, какую непомерно большую работу проделал, сколько бессонных ночей посвятил своему детищу, чтобы катилось так, как катится. Осталась малость - немного денег и чуть больше времени. И он закончит работу, и тогда мозг начнёт впитывать информацию как губка. Школьники станут вундеркиндами. Все! А аспиранты будут писать не кандидатские, а сразу докторские диссертации.
Докладчик закончил отчёт и приготовился к худшему. И оказался прав. То, что он услышал от первого же оппонента, потрясло, но не напугало. Коллега всё понял и чуть ли не кричал, критикуя. Щелчок тумблера оборвал оратора на полуслове. Мужчина замолчал, удивлённо оглядел аудиторию, почему-то извинился и сел.
Инженер представил второй вариант отчёта. Да, он продвинулся вперёд не так далеко, как хотелось. Его устройство лишь подготавливает поле для гольфа. Сама игра начнётся позже. Нужны деньги и время. Но обратите внимание, дамы и господа, какое поле! Ровное и девственно чистое! Оно засеяно канадской травой. Скоро та взойдёт ровным слоем, и можно будет начинать турнир.
Докладчика опять ругали. Не так агрессивно, но хулителей снова остановил прибор. Они забыли, о чём только что говорили.
Третья попытка оказалась более удачной. Аудитория долго молчала, пока не нашёлся доброволец, расставивший точки над "i". И вновь инженеру пришлось воспользоваться своим устройством и озвучить новую версию доклада.
Сомлевшие слушатели не понимали, почему устали, ведь отчёт о проделанной работе был относительно краток, но обсуждать его почему-то не хотелось. Все согласились, что устройство ещё сырое, и нужно время для его доработки. Сколько? Год? Пусть будет так.
Не мытьём так катаньем инженер добился своего.
Через день его вызвали в министерство, курирующее секретный институт. Это напугало, но мужчина уже жил будущим. Появилась мысль, как переделать прибор. Отсрочка на несколько часов огорчила, но не пойти нельзя было.
Молодой человек прибыл вовремя, но его уже ждали, понятно стало, так как адъютант сразу указал на дверь генеральского кабинета. Под недовольными взглядами офицеров, дожидающихся аудиенции, он прошёл внутрь.
Полный, низкорослый хозяин помещения стоял у окна и оглянулся на шум. Снял очки и отправился к письменному столу, протирая их. По дороге начал говорить. Инженер напрягся, показалось, что его с кем-то попутали, потому что генерал говорил непонятное и ненужное. Много и ни о чём конкретно.
Недовольный гость переступал с ноги на ногу, но перебить не посмел. Ждал окончания и клял демагога последними словами. А тот словно почувствовал, усмехнулся, вытащил из стола диктофон и включил. Из небольшого, тонкого брикетика раздался отчётливый голос инженера. Он читал доклад о проделанной работе.
Один мужчина стоял и слушал с открытым ртом, а второй сидел за столом и улыбался. Вдруг выключил диктофон и сказал:
- Там записаны все варианты словоблудия. Что это было?
- Отчёт о проделанной работе.
- Научился вешать лапшу на уши? Убедительно делаешь. Изложи по существу!
Изобретателю пришлось рассказать всё без прикрас.
Генерал слушал, не перебивая, и по завершении сказал, как подвёл итог:
- А знаешь, мне понравилось устройство. Здорово раскачал тугодумов. Убедительно. И этот вариант изделия имеет право на существование. Почему сам всё помнил?
- Не помнил. Помечал прочитанный доклад перед выключением. Я-то знал, что потом произойдёт.
- Доделать придётся, чтобы не влиял на владельца прибора - оператора. А почему не повторял один и тот же доклад?
- Хотел услышать отзывы на все варианты.
Генерал затрясся в беззвучном смехе. Вдруг спохватился и распорядился:
- Доработай сначала этот полуфабрикат. Недели хватит? Документацию и опытный экземпляр передашь через адъютанта. Наверх доложу. Показал мне, как это делается! Ха-ха! Шучу. Но в каждой шутке есть чуть-чуть от насмешки. Свободен!
Инженер справился с первоочередной задачей в срок и думал, что ему не будут больше мешать работать. Он ошибался. Генерал заставил его контролировать, как в конструкторском бюро относительно маленький прибор превращают в миниатюрный. Это отвлекало. Но, в конце концов, свежеизготовленный чип разместили в обыкновенном мобильном телефоне.
Старший офицер остался доволен результатом, и изобретателя оставили в покое. Тот радовался, что на год, но опять ошибся. Через несколько дней пришлось вновь разговаривать с генералом.
Тот вдруг начал расспрашивать о семье, быте, задавать странные вопросы. Приготовившийся к худшему инженер не понимал, что происходит. Хозяин кабинета расспрашивал гостя, как продвигается работа. Предложил помощь. Конечно, лишь увеличением субсидий и привлечением к работе коллег. А чем ещё можно помочь? Утверждённые сроки передвигать нельзя. В меньшую сторону? Пожалуйста!
Генерал время от времени звонил кому-то, а инженер маялся и ругался про себя: "Инквизитор, хоть бы сесть предложил!"
Начальник не замечал трудностей подчинённого. Вопросы сыпались один за другим. Ноги гудели, и ответы изобретателя становились короче, чётче и даже нервными. После очередного звонка генерал перестал издеваться. Но в этот раз звонили ему.
- Темнишь что-то, мой друг. - Сказал старший офицер после разговора, словно только что услышал какой-то секрет по телефону. - Не подготовился к встрече. Приходи завтра в это же время.
Непонятная аудиенция закончилась. Инженер выскочил из кабинета, а потом и из здания, замер на пороге и глубоко вздохнул. Хотелось пить. Он так и не понял, для чего его вызывали? А генерал пригласил ещё и на завтра. Что теперь делать?
"На это же время", - проворчал мужчина и посмотрел на часы, чтобы засечь. И обомлел: прошло три часа. Вдруг догадался: "Генерал заказывал чай по телефону, выключал прибор в это время, а я и адъютант всё забывали! Могло такое быть? Могло! Было так! С ума сошёл начальник!"
Вечером инженер вставил чип в свои наручные электронные часы. Специально ничего не планировал, подумал просто, что хуже от этого не будет.
Утром за изобретателем прислали машину. К генералу он попал раньше, чем договаривались. Тот по обыкновению начал излагать мысль издалека, но на этот раз мужчина перебил:
- Шеф, хватит тянуть кота за хвост. Надоело. Не цените своё время - ваше дело! А мне ещё основное изделие дорабатывать!
Гость видел, как физиономия хозяина кабинета вытянулась от удивления, удовлетворительно крякнул и нажал кнопку на часах, стирающую память. Но генерал так и остался сидеть с выпученными глазами. Лишь через несколько секунд лицо его расплылось в улыбке, а насмешливый голос выдал резюме:
- Не сработало! Теперь прибор защищает оператора от своего же воздействия. И от постороннего, как оказалось, тоже. Дуэль не получилась. Своё детище нужно знать, молодой человек.
Почтенный возраст генерала позволял снисходительно обращаться к любому человеку, хотя полагался он больше на свою должность и звание.
- Каков радиус действия у прибора?
- Двадцать метров.
- В самый раз. Но прав! Перейдём к делу. Присаживайся.
Инженер узнал то, что в принципе не должен был знать, не нужно было это ему. Оказалось, что в ведомстве, курирующем секретный институт, кто-то переметнулся в стан врага. Новичков давно не принимали на работу, значит, старожил.
Утечку обнаружили случайно. Анализ показал, что появилась недавно. Были приняты беспрецедентные меры по защите секретных материалов и поиску вражеского агента, но безрезультатно. Всем документам повысили гриф секретности. Круг подозреваемых сузился, но и это не помогло. Контрразведчики ждали радиопередачи, готовились к ней, а её не последовало. Шпионы знали возможности современной перехватывающей радиоаппаратуры и решили переправить добытую документацию старым, проверенным методом - вывезти.
Удалось выяснить, когда и на каком корабле повезут секретные материалы. Осталось всего ничего: найти курьера и через него выйти на крота.
- Флаг вам в руки! - инженер воспользовался первой же паузой в разговоре, чтобы отмежеваться от происходящего.
Генерал понял его и перешёл к завершению.
- Тебе в руки. Полетишь на корабле пассажиром и найдёшь объект. Курьер не должен сойти с летательного аппарата!
- Я? - взвился изобретатель. - Чтобы черепаха участвовала в гонках по пересечённой местности?
- Чтобы чёрная лошадка вырвалась вперёд на последнем круге и оборвала финишную ленту! Профессионала вычислят. Такого всегда ждут, и курьер будет искать. Изобретением своим воспользуешься, заодно и проверишь в действии.
- Нашли кобылу! Да моё детище, мой велосипед едет задом наперёд!
- И катится быстрее всех в нужном направлении. Я ведь не зря вызывал тебя. Приглядывался. Ты такое сгонобобил, что можно сказать, сам напросился. Ум аналитический - это главное! Вылетаешь через день. Инструкции получишь у адъютанта. Он выдаст заколку к галстуку. В ней размещено устройство для связи со мной через корабельную радиостанцию. Связь прямая, секретная и односторонняя. Без какой-либо настройки. Не забывай, что за тобой должок. Слепил непонятное, так докажи право на жизнь для своего изделия!
Генерал говорил без пауз, монотонным голосом. Он специально не давал посетителю времени думать о другом. Он не имел права заставлять инженера и пытался уговорить. Поэтому излагал детали, как будто изобретатель согласен, и вопрос, по сути, решён.
- Всегда, когда корабельная радиостанция ведёт передачу, по окончании передаётся десяток-полтора букв. Это помехи. В данном случае искусственные. Мы приучили недругов, друзей и просто любопытных к этому. При необходимости вместо них ты сделаешь сообщение. Кодированное, оно заменит ближайшую абракадабру. Каждая буква будет обозначать готовое, продуманное, короткое предложение, которое есть и у нас. Выберешь нужные три-четыре буквы. Получится маленький рассказ. Твёрдый знак послужит предупреждением, что дальше последует закодированное имя курьера. Мягкий знак - крота. Но в такое счастье даже я не верю. Выловить бы курьера! Первая буква после мягкого или твёрдого знака будет означать место по вертикали, а вторая - по горизонтали. И так далее. Как в морском бое выберешь из квадрата имя шпиона и передашь на Землю. Сообщение заменит уже привычные для всех помехи.
При необходимости можешь просить о помощи. А я не окажу. Как, если тут нахожусь, а ты чёрте где!? Но знать буду, что произошло!
Молодой человек стоял, слушал и хлопал глазами. Он явно был не в себе. Генерал почувствовал его состояние и решил сбавить нажим, плеснуть мёда в дёготь.
- Украли у нас чертежи нового космического корабля. Испытания скоро начнутся, а тут такое случилось! Огромный сделали. Пассажирский. Загруженный под завязку, на планету ещё сядет, а вот подняться уже не сможет. Мощнейшие двигатели поставили, но всё равно не справятся. Было время, даже собирать его хотели на орбите. И будет летать эта махина с орбиты одной планеты на орбиту другой. Прибудет такой корабль, стая челноков вылетит из него и развезёт пассажиров по городам. А потом новых наберёт, пока монстр вокруг планеты вертится. Заметь, из разных населённых пунктов, а не с космодрома. И адью! Хорошую вещь придумали. Одним рейсом население целого города вывезти можно будет. Шиковать не получится в этом случае, но и в тесноте давиться не придётся. В невесомости да вакууме такую скорость летательному аппарату развивать предстоит, что сегодняшним военным кораблям не угнаться.
Генерал посмотрел на подчинённого, увидел, что заинтересовал его, но видно было, что не понимает, к чему ведётся разговор. Пришлось разъяснить.
- А знаешь, как новые планеты осваивать планируют? Посадят первопроходцы такой корабль, и жить в нём как в городе будут. И вот такую вещь у нас украли. Как после этого с инопланетянами бороться за первенство? Не хочу брать грех на душу, не заставляй уничтожать рейсовый корабль из-за курьера! И ведь это не решит проблему, лишь время позволит выиграть. Крот-то продолжит своё грязное дело!
Молодой человек уже не думал о себе, оценил перспективы, согласно кивнул.
- Вот и ладно! - обрадовался генерал. - Командир корабля будет в курсе. Частично. Ему не нужно всё знать. Иди, готовься!
Старый, потрёпанный временем космический корабль принимал пассажиров, как кит планктоны раскрытой пастью. Путешественники небольшими группами поднимались на эскалаторе и терялись внутри. Чуть в стороне конвейер забрасывал в люк чемоданы, рюкзаки, коробки и другие вещи покидающих планету людей.
Загрузка прошла на удивление быстро, и пассажирский корабль взлетел по расписанию.
Старцев Егор, инженер-конструктор первой категории, впервые попавший по воле судьбы на космическое судно, какое-то время не мог прийти в себя. Генерал был прав, считая, что в нём трудно будет признать разведчика. Даже напарника не дал ему, чтобы изобретатель не заигрался в шпионов. Постоянно озирающийся молодой мужчина мог показаться тихоней, ботаником, но никак не членом тайной организации. Никто на корабле никогда бы не предположил, что ему предстоит вернуться домой этим же рейсом, но уже не одному.
Гордость и страх переполняли изобретателя, когда разложил в каюте вещи и развалился на кровати. Мешанину чувств сменила тревога.
"А не выполню задание!? - вдруг засомневался он. - Конечно, перелёт долгий, но так много пассажиров! А нужен один!"
Через минуту он думал уже по-другому: "Времени полно, а найти предстоит всего лишь одного человека!"
На следующий день Старцев Егор оглядывал уже не корабль, а людей. Искал одиночку, вспомнив, что говорил генерал. Таким оказался только он: за сутки все перезнакомились. И тогда инженер заставил себя рассуждать: "Это мужчина. Значит, минус половина пассажиров. Ополовиним ещё раз, отняв стариков и детей. Останется четверть".
Изобретатель резко уменьшил объём поисковых работ и откровенно радовался. Хотелось ещё, и раздумья позволили сделать это: "Из оставшейся четверти исключим экипаж и обслуживающий персонал. Получится человек тридцать, не больше. Дел-то! Нужно взять данные на пассажиров у капитана, изучить их и.... и всего-то!"
Командира корабля предупредили, что во время полёта ему придётся оказывать помощь в поиске вражеского курьера, арестовать предателя и вернуть на Землю. Приходу в капитанскую каюту Старцева офицер не удивился, но сразу огорчил:
- Документацию наверняка перенесли на флэшку. Такое передаст и старик. Самостоятельно летать можно с 14-ти лет. Искать придётся человека старше этого возраста. Может быть из обслуживающего персонала. Почему - нет? Я бы отдал бандерольку любому человеку, дескать, срочный груз ждут на другой планете. Выручайте, там встретят.
Инженер слушал и мрачнел. Теперь получалось, что на судне только два человека наверняка не были курьерами - он и командир корабля. Изобретать велосипед оказалось проще, чем искать иголку в стоге сена.
- Пересядем на челнок и взорвём корабль?
- Не смешно! Будешь резать подозрительных людей на куски, пока не найдёшь курьера.
Мужчины обменялись шутками и разошлись. Полёт предстоял длительный, и было время подумать.
Утром следующего дня Егор осматривал огромное помещение кают-компании, занятое развлекающимися пассажирами. Интерес представляли одиноко стоящие люди, но таких оказалось мало. Не получалось сосредоточиться. Мысли кружились около одной, но та ускользала. Казалось, чуть-чуть и поймёт что-то важное. Не происходило. В отчаянии он задрал руки вверх, показал на часы и громко объявил:
- Прошу внимания, отвлеку на минутку!
Ближайшие пассажиры вняли словам и замолчали. Стало не так шумно. Это заставило оглянуться и притихнуть остальных. Даже бармен отложил бутылку, прекратив готовить коктейли. Инженер продолжил говорить через несколько секунд уже в полной тишине:
- На корабле летит враг. Выкрал секретную информацию и везёт подельникам. Его нужно остановить! Помогите найти, расскажите о необычных вещах, о странных пассажирах!
Мужчина говорил и осматривал всех, выискивая доброхотов или подозрительных людей. Пассажиры начали перешёптываться, и скоро монотонное жужжание роем пчёл разлетелось по залу. Взгляд инженера перемещался с одного лица на другое, но не встретил даже сочувствия, лишь недоумение. Никто не откликнулся на призыв, только одна симпатичная девушка замерла, размышляя о чём-то.
Изобретатель выключил прибор, размещённый в часах. Помещение моментально ожило. Никто не помнил, что здесь только что произошло. Никто, кроме инженера. И лишь девушка продолжала думать о чём-то своём.
Попытка, рождённая экспромтом, оказалась неудачной.
Мужчина бродил среди развлекающихся людей, прислушивался, пока кто-то не обратил на него внимания и не сделал замечание. Он перешёл к бару, заказал коктейль, но всё повторилось - и тут кому-то не понравился подслушивающий человек. Одному бесцельно разгуливать было глупо и подозрительно. Цель по-прежнему была далека как финишная ленточка в начале марафона. Предстояло определиться, как к ней добираться по пересечённой местности. Работать по плану, а не хвататься за первую же пришедшую в голову мысль как утопающий за соломинку! Егор решил уединиться, обдумать стратегию и тактику. Он почти так изобретал. Должно было получиться. Такой вывод сделал инженер из неудачного опыта.
Он завалился в каюте на кровать и закрыл глаза. Предстояло выделить плюсы - то, что может помочь. Уточнив исходные данные, легче получить результат. Мужчина успел лишь направить мысли в желательное русло, когда тревожное чувство вмешалось в их ход. Даже жарко стало. Но жарко не поэтому. Загорелась каюта. Огонь почему-то занялся сразу в нескольких местах, нашёл горючую поддержку и стал быстро распространяться. Пассажир рванулся к двери, но та оказалась запертой.
На космических кораблях, как и в подводных лодках, каждое помещение - это потенциальный источник опасности, это герметизирующийся при аварии отсек. Воздух - не вода, и время в космосе измеряется в долях секунды в таких случаях. Паника охватила молодого человека, так как понял, что сработала блокировка. Он оказался в мышеловке.
Секунды шли, а мужчина сидел и думал. Сумел заставить себя не паниковать. Пришло время воспользоваться секретной связью. Вывод напросился сам собой. Сдерживало лишь разочарование, что воспользоваться пришлось так быстро и сразу же просить помощи.
Изобретать подал сигнал SOS и стал ждать. И не очень-то верил в спасение. Перебрался ближе к дверям, потому что огонь подступал. Намочил остатками воды из графина носовой платок и прижал мокрую тряпицу ко рту. И думал в это время, что зря, лучше бы выпил. Потому что от удушья погибать не так болезненно, как от огня. Но надежда всё же теплилась. Непонятно было, почему начался пожар? И ещё непонятнее, почему в рубке не прозвучал сигнал тревоги при блокировке, ведь давно уже должна была прийти помощь. И каюта должна быть залита пеной, но её нет. Порознь вопросы казались обычными, но заданные подряд натолкнули на мысль: его решили убить и подготовились к этому!
Вдруг послышался топот. Кто-то остановился рядом, и через несколько секунд дверь распахнулась. Егор вылетел в коридор, знал, что пламя устремится следом. Огонь действительно рванулся осваивать новые площади. Не удалось, так как дверь сразу же закрыли. Спас инженера заместитель командира. Офицер развернул спасённого, оглядел. Сказал почему-то радостно:
- Цел! Ты не поверишь! Дежурил в рубке, и вдруг Земля на связь вышла! Обматерили. Ты, говорят, сопли жуёшь, а в девяносто седьмой каюте пожар. Сгорит пассажир, считай, что и ты вместе с ним! Как узнали? Чудеса и только!
- Где командир? - Егор ответил вопросом. - Ему не интересно знать, почему гибнут люди на его корабле?
- Доктор его арестовал.
- В смысле?
- Отравился чем-то. Врач поймал вылетевшую душу и засунул обратно в тело. Потеет сейчас капитан на койке, выгоняя всеми способами канцерогены или ещё что-то.
Новость ошарашила. Но Егор вдруг подумал, что теперь может доверять трём людям на корабле: и этот офицер был явно на его стороне, и врач. Мысль обрадовала и тотчас огорчила: "Если таким способом производить отсев, жизни не хватит в прямом и переносном смысле!"
И всё же инженер не сдержался, ещё раз воспользовался прибором. Показался подозрительным один пассажир. Седой, молодящийся пожилой мужчина всё время находился в напряжении. Изобретатель дождался, когда тот появится в кают-компании, выждал какое-то время и повторил трюк.
И снова пассажиры замерли, услышав его призыв. На этот раз он искал человека, согласившегося перевезти чужую посылку. Спрашивал всех, но смотрел на одного. По отдельным репликам ясно стало, что у людей его речь вызвала раздражение. И тогда инженер решился на крайнюю меру, объявив:
- Это может быть взрывное устройство. На корабле летит человек по воле случая ставший террористом.
Ужас на лице седого мужчины заметили даже стоящие рядом с ним люди. Заметил и Егор. Но испуганных оказалось много. И эта попытка не продвинула его ни на шаг. Пришлось вернуться к мыслям, прерванным пожаром. Предстояло выработать стратегию поиска уже в новой каюте, так как в старой делали ремонт. И вдруг изобретателю захотелось пообщаться с доктором.
"Почему - нет? - думал он, идя согласно указателю в медицинскую каюту. - Включу таймер на часах. Пообщаемся, а потом он забудет! Кто как не врач прежде всех видит странности в людях? Мы ведь для него потенциальные пациенты".
Но дойти до намеченной цели не получилось - впереди показался седой пассажир и зашёл в каюту. Следом вошёл изобретатель, поддавшись наитию. Вошёл и замер, увидев двух людей - мужчину и женщину. Они целовались.
Представитель сильного пола оторвался неохотно от молодой подруги, обернулся на шум. Взгляд его вдруг стал злым.
- Почему вы скрываете, что... - начал говорить Егор, но договорить не успел.
Ему так и не удалось спросить, почему пассажир не сознаётся в получении бандероли для передачи на другой планете. Молниеносный удар опрокинул его на пол каюты. Сознание покинуло тело, не дав почувствовать боль. Но быстро вернулось от ощущения прохладной влаги на лице и лёгких постукиваний по щёкам. Любовники колдовали над поверженным пассажиром, приводя его в чувство.
Инженер очнулся, но не сразу открыл глаза. Сознание восстановило произошедшее только что, и правая рука потянулась к часам. Он стёр у присутствующих неприятное для всех событие из памяти.
- Вам плохо? - спросила женщина. - Зашли в каюту и рухнули.
- Да, почувствовал недомогание. Не добрался до доктора. Спасибо за оказанную помощь.
- Проводить вас? - поинтересовался мужчина.
- Нет уж. Как-нибудь сам.
Врач сразу заметил неладное с посетителем. Осмотрел зрачки, пощупал лоб, посчитал пульс и только тогда спросил о самочувствии. Инженер показал на грудь, потому что дышать было трудно. Прикосновение к ней вызвало стон.
- Ребра при пожаре сломали? Почему не сказали, что упали?
- Упал. Сейчас говорю.
- Сделаю жёсткую повязку. Полежите сутки-другие у меня. Или у себя в каюте?
- У себя. Где лежит командир?
- Через стенку. К нему нельзя.
- Мы старые знакомые. Рад будет.
- Слаб он. Отсыпается.
Слаб был и Старцев. Разговор с капитаном пришлось отложить.
Изобретатель думал об одном и том же в ресторане, стоя у иллюминатора, и даже в бассейне. Везде и всегда. Придумать что-нибудь логичное для выявления курьера не получалось. И однажды он понял, что гипотеза с передачей бандероли ложная. Такие вещи случайным людям не доверяют. Простая мысль заставила разозлиться на командира корабля и на себя. Один сказал глупость, а второй увлёкся ею. Пришлось вернуться к первоначальным рассуждениям, но при этом исключить из подозреваемых семейные пары и просто родственников, летящих вместе.
Мужчина поспешил в свою каюту уменьшать список - так понравилась мысль. Догнал в коридоре двух мужчин и невольно услышал обрывки их разговора.
- Там картины землян должны стоить в разы больше! - предположил низкорослый мужчина.
Второй ответил:
- Кто бы сомневался! Они знают, почём на Земле произведения классиков. Но то - дома!
Инженер включил прибор в часах и вмешался в диалог. Он теперь часто поступал так, разыскивая перевозчика секретов. Переводил разговор в нужное русло, расспрашивал, а потом возвращал всё в исходное состояние.
- Художники разные бывают. Одни каждую деталь вырисовывают, как фотографируют. Смотришь на картину Левитана, и глаз оторвать не можешь. Так писал. А есть пейзажисты или портретисты, что цветными пятнами изображение воспроизводят. Вблизи лишь мазки видишь. Отступишь назад, прищуришься и только тогда понимаешь всю красоту произведения - как из воздуха соткано. Дай Бог памяти, так Огюст Ренуар рисовал. Во всяком случае, мне его Жанна Самари такой запомнилась. Сойди с картины, и предложение ей бы сделал. Понимаю, почему Пигмалион в Галатею влюбился.
Инженер не ожидал такой реакции на свои слова, какая последовала. Мужчины накинулись на него. Били руками, пока стоял. Продолжили бить ногами, когда упал. Он хотел отключить устройство, чтобы злодеи забыли обо всём, но не получалось, потому что закрывал в это время тело. Попади удары по рёбрам, и неизвестно, чем бы всё закончилось. Он сумел услышать слова одного из истязателей: "Запомнишь теперь разницу между натуралистами и импрессионистами. Не будешь больше совать нос в чужие дела!"
И всё же поверженный инженер умудрился выключить прибор. Истязатели вдруг замерли. Один спросил, помогая подняться:
- Страдаете падучей болезнью, пассажир? Поэтому весь в синяках?
- Да, - простонал тот. - Спрашиваю и падаю. Любопытство мне противопоказано.
Пришлось вновь посетить врача.
- Опять упал! - Сообщил изобретатель с порога.
Инженер думал, что наговорился с доктором вволю, пока тот обрабатывал раны, и никак не мог предположить, что через час вновь увидится с ним.
Он возвращался в свою каюту, когда кто-то ударил его сзади по голове. Удар был сильным и целенаправленным. В этой части корабля редко бывало безлюдно, и лежащего в крови человека быстро обнаружили. Его перенесли в медпункт.
Доктор вернул уже надоевшего пассажира к жизни. Уложил на кровать в соседней каюте, чтобы хоть первое время был под рукой. Появилось подозрение, что у пациента не всё в порядке с головой. Больной пришёл в себя и не помнил, что произошло. Пришлось рассказать.
- Док, а что такое падучая болезнь? - спросил, преодолевая боль, инженер.
- Эпилепсия, но это не твоё.
Изобретателю пришла в голову простая, но логичная мысль: "Меня покалечил седой увалень, и не смогли убить контрабандисты. Кто-то пытался сжечь. Сейчас чуть не убили, хотя врач утверждает, что это несчастный случай. Похоже, курьер вычислил меня, а я до сих пор в неведении, кто это? Скоро со мной произойдёт очередное недоразумение, и всё закончится. Это нужно предотвратить".
- Доктор, я люблю жизнь и не тороплю смерть. Со мной не может произойти несчастный случай. Дома током било, и хоть бы что!
Врач понял ход мыслей подопечного и ответил соответственно:
- На корабле лишь двадцать семь вольт - такое напряжение вырабатывает генератор. Им питаются все приборы и оборудование. Даже волосы дыбом не встанут, если возьмёшься за оголённые провода. Нужно напряжение больше? Попроси у командира трансформатор. Но он не даст, потому что высокое напряжение опасно для жизни. Кто-то разлил сок, и ты поскользнулся. Не бери в голову, всё будет хорошо!
- Я умру, и тогда погибнет корабль.
Разговор продолжать было бессмысленно. Это поняли оба мужчины. Но после такого заявления врач решил навещать больного хотя бы через час. А тот лежал и думал: "И зачем я ввязался в это дело? Генерал соблазнил, сказал, что чуть ли не спасать мир еду. Только сейчас дошло, что прихлопнут меня в этом летающем муравейнике как нечего делать".
Инженер начал сдавать. Сутки напролёт думать об одном и том же оказалось занятием изнурительным. И мысли эти не были приятными. Вычёркивая одного-двух человек из длинного перечня, он получал секундное удовлетворение, не больше, потому что список оставался по-прежнему большим, а он почти уже растерял терпение. Врач поставил его на ноги, но вылечил не до конца. Мужчина чувствовал, что наваливается депрессия. Знал, что его в любой момент накормят антидепрессантами, но сознаваться в таком не хотелось. И он придумал, как выйти из сложного положения с пользой для дела. Нужно рассказать всё постороннему человеку. Всё и без прикрас, не пытаясь выставить себя в лучшем свете. И жилеткой для слёз можно сделать того же эскулапа.
"Посоветуюсь с врачом и лекарств наберу на всякий случай. А потом сотру это время из его памяти, - думал мужчина, дожидаясь обхода. Он вспомнил, что не так давно хотел сделать. - Изобретатель во мне всё же взбрыкнул, подсказал выход".
Врач не поверил инженеру, хотя тот долго приводил убедительные на его взгляд доказательства. В итоге больной снял булавку для галстука и разобрал её. В маленьком тайничке мужчины увидели микроскопическое устройство.
- Док. Эту вещь оставили мне, как оставляли раньше последний патрон. Если не смогу выявить курьера, доложу об этом. Нас сопровождает военный корабль. Он сделает залп, когда лететь останется не больше суток. Одного хватит, чтобы убить курьера и нас вместе с ним. До планеты не долетят даже обломки.
Врач выслушал тираду инженера и вдруг спросил:
- Ты уже нормальный человек или всё же пациент?
Егор ответил вопросом:
- А ты, эскулап, можешь больного человека отличить от здорового? Хорошо! Пиши записку! Положим в потайное место. Я сотру твою память и достану её потом. Прочтёшь. Чем не доказательство? Лепи, что хочешь, лишь бы убедительно было.
Способ показался мужчинам действенным, но они не учли, что придётся начинать всё сначала. Пациенту вновь пришлось излагать доводы, но теперь только те, которые раньше врачу показались достоверными. На десерт инженер легко нашёл и открыл тайничок, о котором знал лишь хозяин каюты. Показал яды и сильнодействующие препараты, хранящиеся отдельно от лекарств, вынул и протянул листок.
- После прочтения съешь, - пошутил он при этом.
Доктор всё ещё сомневался. Читать начал вслух.
- Я старый, неверующий Фома. Довожу эту новость до своего сознания в присутствии свидетеля. Жена сказала, что уйдёт когда-нибудь от меня, если не укрощу своё упрямство. Аминь!
Егор специально попросил врача написать что-нибудь личное, что никто не знает. Это сработало - убедило.
- И что теперь? - Тихий голос эскулапа подтверждал, что первая часть задуманного инженером получилась. - Неужели сообщишь военным, что не нашёл курьера?
- А как ты думаешь?
- Скажи, что это я. Научишь, что говорить, а дома разберёмся.
- Думай лучше, как выбираться из критической ситуации? Лететь осталось не так уж много, а воз и ныне там. Поищи сыворотку правды.
- Нет у меня. Не предусмотрена. Лучше бы полиграф с собой взял. Опрашивал бы подозреваемых по списку. Запрещено насильно? Так стереть потом можно из памяти!
Врач говорил и смотрел в лицо изобретателя. Недоумённое вначале, оно вдруг расплылось в улыбке.
- А я сделаю! Эка невидаль! Ремонтная-то база на корабле должна быть о-го-го какая!
- Мозги только мои оставь в покое. Помогать буду!
- Всенепременно, - кивнул инженер и стёр разговор из памяти врача. Сделал это автоматически и тут же пожалел: "Зря! Прав был доктор, предложив помощь!"
С этого дня изобретатель как пропал с корабля. Лишь командир знал, что тот собирает детектор лжи. Добыть схему через всемирную паутину оказалось просто. Хуже получалось с заменой деталей, не оказавшихся на борту. Приходилось усложнять устройство, увеличивая объём будущего полиграфа. Но это не пугало, потому что в любом случае он помещался в каюте.
Капитан часто навещал изобретателя. С каждым разом приходил мрачнее.
- Не дрейфь, шеф, - Старцев догадывался, почему такое происходит, и попытался успокоить командира. Он имел смутное представление о субординации и поэтому говорил, что думал. - Я не всегда сроки нарушаю. Не в этот раз. Хватит времени помотать нервы пассажирам и одного заключить под стражу.
- А не захотят? Принуждая к допросу, можно повлиять на достоверность процесса.
- Ерунда. Доктора привлечём.
Мужчина ответил и задумался. Капитан видел и не стал мешать.
- Есть туз в рукаве. Врач подсказал.
- Как это? Откуда знает?
- Я исповедовался, рассказал как на духу. Пошептаться захотелось.
- И что он предложил, до чего мы не додумались? - Спросил офицер.
- Тебя курьером назову! - пошутил изобретатель. - Чтобы корабль не уничтожили. А прилетим, дома разберутся. Одного меня и накажут.
Изобретатель любил наблюдать за космосом и отдыхал теперь только так. Из иллюминатора видно было, что они перемещаются. Но космические тела в этом случае располагались сбоку. В рубке же на мониторе видны были звёзды, находящиеся впереди. Экран был гораздо больше окошка в борту, и изображение можно было приблизить. Уже не белыми снежинками, а небольшими шариками смотрелись звёзды. Картина завораживала: корабль пытался стать частью её, зарываясь носом в чёрное полотно. Он видел это, но думал о другом. Вдруг захотелось сала. Чтобы тонкий слой лежал на корочке чёрного хлеба. И посыпан был зёрнышками горького перца. В крайнем случае, прозрачным слоем горчицы. Мужчина видел не то, что показывал космос..
В рубку Егор приходил лишь в сопровождении командира, или когда тот находился в ней, так как пассажирам вход был запрещён.
- Заходи, развлекайся, - сказал капитан, когда изобретатель постучал и заглянул в центр управления полётом. - Только не отвлекай больше команду размышлениями вслух. Теолога найди среди пассажиров и его изводи.
Такое случилось в первое посещение, когда увиденное заставило мужчину забыться. Тогда он вдруг сказал, что они летят долго, и могли бы уже увидеть следы пребывания всевышнего, какую-нибудь необычную планету. Подумалось вдруг, что человек выглядит букашкой в этом мире и мало отличается от других живых существ. Чуть умней, чуть крупнее большинства животных. Класс млекопитающих, отряд приматы. И всё. Даже размножаются люди как позвоночные.
Тогда он уже включал на всякий случай свой прибор и иногда стирал память у окружающих его людей. Он уничтожил разглагольствования, так как увидел обращенные на него удивлённые взгляды, и стало стыдно. А чуть позже заместитель командира удивился вслух: он собрался поменять курс, а тот оказался изменённым. Он забыл, что только что сделал это.
После такого изобретатель никогда не пользовался прибором в рубке и вблизи неё. Это было опасно.
Сейчас офицеры занимались в центре управления обычной рутинной работой необходимой ежечасно, ежеминутно во время полёта, а изобретатель смотрел на экран монитора, по которому плыли звёзды, и не видел их.
"Это могу знать только я! - думал он. - Почему капитан помнит рассуждения о Боге? Почему не получилось уничтожить его воспоминания?"
О наличии у доморощенного контрразведчика прибора, стирающего память, не знал никто, даже командир. Генерал предупреждал об этом и имел в виду всех. Инженер осмелился рассказать только врачу, но тотчас стёр разговор из его памяти.
Мужчина махнул рукой на экран, словно свыкся уже с картинкой, надоела ему, и пошёл на выход. Уход незваного гостя никого не расстроил.
Продолжать делать детектор уже не имело смысла. Инженер держал в руках паяльник, тыкал им во что-нибудь, но думал в это время о другом: "Как быть? Никто не поверит мне, потому что о миссии знает всего лишь один человек кроме меня, и это командир. Кто осмелится арестовать его на основании обвинения пассажира? Да он и двух слов не позволит сказать. Боялся я умереть от несчастного случая? Умру по-другому. Он убьёт сошедшего с ума путешественника. Сообщить на Землю? И те не поверят!"
И всё же он сообщил. Долго обдумывал текст, остался недовольным, но отправил в радиотелеграмме лишь твёрдый знак и зашифрованное слово "командир".
На помощь Земли рассчитывать не приходилось. Вопрос остался открытым: что делать? А сомнения продолжали задавать вопросы, и нужно было отвечать. Кто пытался отравить командира? Случайность?! Саданул меня по голове и слабительного наглотался для алиби? Не смешно!
Прошли сутки, другие. Изобретателю надоело делать вид, что работает. Он перебрался в кают-компанию, думал уже там и потихоньку заливал тревогу алкоголем. Пришло озарение и зашептало пьяным голосом прямо в голову: "Капитан - человек, и можно убить питающегося молоком примата. А можно устроить обыск в его каюте и выкрасть документацию!"
Утреннее похмелье стёрло память не хуже прибора, но отдельные мысли пробились через головную боль: "У командира есть такой же прибор. Носит включённым на всякий случай. Поэтому не получилось стереть у него память. Документацию где-то спрятал. Зачем таскать флэшку? Если найти её и уничтожить, то плевать на капитана. Пусть живёт. Свои же прикончат, когда сядем на планету!"
Мысли заметались в голове, как сквозняки при открытых окнах: "Нужно не искать, а понять, где мог спрятать? И только тогда прийти и проверить".
И опять алкогольные коктейли помогли фантазии. Сознание нарисовало в мозгу помещение, в котором обитал капитан. Оно располагалось отдельно от всех кают, и было больше. Память не смогла воспроизвести детали, но отчётливо выделила вентиляционную решётку.
"Да! - подумалось, - нужно отсюда начинать поиск и при положительном исходе посмотреть содержимое. А для этого необходимо иметь при себе хотя бы смартфон".
Подобная аппаратура валялась в каютах пассажиров за ненадобностью. Позвонить куда-либо можно было лишь через радиостанцию, а это было запрещено. Командир мог разрешить в виде исключения, но только в особых случаях. Вопрос с просмотром решился быстро, было бы что смотреть!
Пришлось долго выжидать, когда капитан уйдёт в рубку. Инженер спешил, но движения были продуманными и поэтому несуетливыми. За решёткой действительно что-то лежало. Там находилась коробка с полуфабрикатами устройств, стирающих память. Находка поразила как гром среди ясного неба.
В своё время инженер отбрасывал неудачные экземпляры и брался за новые. Иногда озарение делало почти готовое изделие морально устаревшим, и всё повторялось. Он работал с полуфабрикатами. Что-то использовал, переделывал, но и просто выбрасывал. Учёта, конечно, не вёл. Он нашёл в тайничке почти готовое изделие, которое, нет, не усиливало память, но стереть уже могло. Мысль обожгла, но и напомнила, что нужно спешить. В тайничке лежала и флэшка. На ней была запечатлена блок-схема устройства и его узлов. Стало понятно, что не чертежи корабля выкрали инопланетяне, а именно его странное изделие. Рождённое в муках. Нестандартное, неожиданное.
Больше делать в каюте было нечего. Инженер вернул всё на место, восстановил порядок, оглянулся на пороге, проверяя, и ушёл. Сомнения остались позади.
Прошли сутки. Изобретатель подобрал текст нового сообщения. Три буквы объединили три предложения в рассказ: "Курьера нашёл". "Не знаю, что делать". "Отзовите военный корабль". Подумал немного, нарисовал твёрдый знак и вновь повторил восемь пар букв, шифрующих слово "командир". Он выбрал укромное место, нажал едва заметную кнопку на булавке и назвал буквы. Сделать это получилось быстро, но скоро одолели сомнения: "Не может случайный набор букв в помехах повториться через несколько дней. Даже частично. Я дал возможность кому-то обратить на это внимание. Теперь из повторенной комбинации выжмут всё. Ни одна ЭВМ до твёрдого знака не сможет расшифровать текст без кода. А вот после него буквы, повторенные дважды.... Даже без компьютера понятно, что это обозначение чего-то или кого-то. Твёрдый знак и шестнадцать букв. Одно утешает: твёрдый знак не несёт информации и собьёт с толку. Семнадцать букв в слове командир получается. Такое никому не осилить".
Оставалось ждать. Ждать и надеяться. Что ещё мог предпринять пассажир?
И Старцев Егор ждал. Ждал, наблюдая за игрой в покер, ждал, рассматривая резвящихся в бассейне девушек. Надеялся на благополучный исход среди веселящихся людей в кают-компании, среди играющих в бильярд пассажиров. Сам он ничего не мог делать в это время, только смотреть. Постоянное напряжение спало лишь, когда он вдруг увидел командира в сопровождении двух членов экипажа. У одного на поясе висела расстёгнутая кобура с бластером. Капитан шёл впереди и нёс что-то, прижимая к телу. Небольшая вещь была покрыта тряпкой. Изобретатель понял: ведут арестованного, надели наручники и спрятали их под материей.
- Мне самый крепкий коктейль! - Инженер обернулся к бармену, лицо его светилось от радости. - Два. Сегодня на нашей улице праздник.
- Там отмечают, а вы - тут?
Инженер не слышал вопроса, он мысленно был уже далеко. Это был его праздник.
Очнулся изобретатель в незнакомой двухместной каюте. На соседней койке сидел капитан и в упор смотрел на него.
- Проснулся, алкоголик? Что праздновал?
Старцев сел. Голова действительно болела, но не настолько, чтобы не соображать.
- Ты, предатель, арестован. Но я, что здесь делаю?
- Сообщник. Обыск в моей каюте произвели, а там твоих отпечатков не меньше моих оказалось. Пришлось признаться.
- В чём?
- Ты рыбачка, я - рыбак! Ты морячка, я - моряк! - пропел офицер непонятную песню, но сразу пояснил: - Ты крот, а я курьер.
- Я инженер, изобретатель.
- И летишь на слёт вундеркиндов. Отлетался.
- Скажи, почему?
- Вдвоём веселей, поэтому тебя кротом назвал.
- Я не об этом.
- Нас сопровождают, думаешь, не заметил? - В голосе бывшего командира прозвучали горькие нотки. - А к жизни я отношусь философски. Попытался изменить её к лучшему и не получилось. Бывает.
- На хлеб с маслом не хватало?
- Можно и так сказать.
Капитан задумался, инженер не стал торопить, догадался, что тот сейчас всё расскажет. Мужчина оправдал ожидания.
- По большому счёту инопланетян нет. Есть где-то, не исключаю, но не встречали мы настоящих гуманоидов до сих пор. Переселились земляне в своё время и живут на других планетах. Это наши дальние родственники, ветвь. Разошлись интересы. А жаль.
Офицеру захотелось поделиться сокровенным. Он прервался, обдумывая что-то. Инженер не мешал.
- У жены вдруг обнаружился букет болезней. Лечилась, пока врачи не сдались и не вынесли приговор. А на другой планете почти всё уже лечат. Знаешь, как? Выращивают клон по ДНК пациента - точную молодую копию, и переносят разум. А на такое мне за всю жизнь не заработать, потому что для чужаков в разы дороже обходится.
Не я, на меня вышли, когда деньги искал. Предложили помощь. А я в свою очередь должен был перевозить так называемые технические секреты. И честное слово, я бы предпочёл украсть их технологию лечения. Банально всё.
- А как же дети?
- Они на ноги встали, разлетелись. И жена ушла, омолодившись. Осталась на другой планете. А я попал в кабалу. И даже рад, что всё закончилось.
- И кто крот?
- Как, кто? Ты!
Изобретатель опешил от такого ответа. Впервые услышав, понимал, почему. Но теперь-то?