... Зверь в ночной тьме. Сидит рядом верным стражем. Огромный, похожий на собаку с головой медведя. Пристально смотрят синие глаза. Он пахнет солнцем. От него веет радостью встречи. Зверь тянется к Александре, принюхивается. Тычется в ее ладонь холодным, мокрым носом. Лижет руку теплым, влажным языком. - 'Теперь я всегда буду рядом', - низкий, негромкий голос эхом звучит у нее в голове.
Зверь начал таять, делаясь прозрачным и призрачным. Вскоре вовсе исчез. Осталось лишь приятное чувство защищенности.
Знакомый, вкрадчивый голос нарушил блаженство:
- Саша, подъем. Александра Николаевна, вставай пришел.
- Я его не звала, - отказываясь просыпаться и ныряя под подушку, пробормотала она.
- Саша, не заставляй прибегать к радикальным мерам. Приехал Василий Котов. Инструктаж через пять минут. - Настойчивый голос Кости сделался энергичным, безжалостно выдергивая Александру из сна.
'А душ? А чай?' - мысленно возмущаясь, она цеплялась за остатки сновидения. Пришлось выбираться из-под подушки.
- Не опаздывай. - Закрывая за собой дверь, Костя вернул сторожевой стул на прежнее место: неудобно вывернув руку, подпер высокой спинкой дверную ручку.
- Детский сад. Вот же наказание, - ворчала Александра, стоя под душем.
В гостиной она увидела Костю и высокого мужчину совершенно неблагородной наружности. Незнакомец выразительно посмотрел на часы на стене, кивнул сам себе и сказал:
- На первый раз прощаю. В следующий раз за каждую минуту опоздания наряд вне очереди.
'Оф-ф-фонареть! Наезд с первого взгляда. Начало хорошее'. - От возмущения Александре хотелось завернуть что-нибудь эдакое. Но грубить при первой же встрече не вежливо, да и голова еще туманилась после сна.
- Капитан Василий Котов, твой инструктор и старший телохранитель, - представил незнакомца Костя.
Капитан, изучающе смотрел на Александру. Огромный, он походил на большого, драного кота, недавно проигравшего великую битву. На вид лет тридцать пять. Взгляд хищный и хмурый. Короткие темные волосы, встопорщенные пшеничные усы. Широкий пластырь на лбу, на скулах мелкие царапинки.
'Вредный Кот', - мысленно обозвала она его. 'У сильного всегда бессильный виноват...' - Александра хотела процитировать слова великого баснописца, но сдержалась. По быстрому взгляду коричневых с рыжими крапинками глаз, брошенному в ее сторону, она поняла: ее заспанный вид не вызвал у него восторга, но причину найти не могла. - 'Интересно, чем я успела провиниться перед этим 'мистером Недовольство'.
Инструктаж оказался коротким. Мистер-недовольный-кот сунул Александре в руки увесистый пакет с книгами и брошюрами и произнес:
- Время не ждет. Изучите до вечера. В 19 часов зачет по технике безопасности. Принимать буду лично. Завтра с утра начнем обучение.
Александра вернулась в свою комнату. Закинула пакет в дальний угол и плюхнулась на кровать.
- Саша! Пора на пробежку, - донеслось из-за двери.
Бесцеремонный, непостижимо жизнерадостный голос Кости окончательно обломал ее надежду на возвращение в мир грез.
- Нет! - крикнула она.
- Почему? - Костя стоял на пороге. Он оказался невероятно настойчивым.
- Патамушта! - проворчала она себе под нос.
Котов смотрел на нее через открытую дверь со снисходительным осуждением.
'Вот еще. Учить он меня будет'. - Александру возмутила неприкрытая снисходительность вредного Кота.
Получив ее сердитый отказ, Костя не обиделся. Повернулся, переключаясь на Котова.
- Кто рано встал, тот всех достал, - проворчала Александра. - 'Похоже, проблемы с ограничением личного пространства это меньшее из того, что меня ожидает'.
- Надеюсь, ты поселишься с нами? - задал Костя риторический вопрос Котову.
- Куда уж мне без вас. Все равно из отпуска отозвали, - с недовольным видом проворчал тот.
- О, третьим будешь, - брякнул Костя, обводя всех невинным взглядом.
Александра округлила глаза. Подняла в удивлении брови. Котов поперхнулся и закашлялся.
- Что это с вами? О чем подумали? - Невинный взгляд сменился веселыми искрами в голубых глазах.
Александра сердито фыркнула и демонстративно закрыла дверь в комнату. Она сидела у окна, стараясь подавить в себе бессильный ропот. Котов прошагал по дорожке в сторону пострадавшего накануне жилища. Наконец-то в доме наступила тишина. Александра хотела верить Николаю Петровичу, но мешало неясное предчувствие. Казалось, что за всем случившимся кроется дурное и страшное. - 'Неожиданности валятся, как из дырявого мешка. Жаль это не мешок Деда Мороза. Надо верить, что в каждом событии должно найтись что-то хорошее. Прежде всего: увиденные странности - не галлюцинации. На этом радости заканчиваются. Раньше мужчины за мной не бегали. Теперь от взгляда валятся. Пятеро. Понять бы с чего это начинается'. - В памяти поставилась галочка. Пальцы начали подрагивать. Требовалось немедленно их чем-то занять. Руки сами нашли карандаш. Продолжая мысленный монолог, Александра чертила по бумаге. Взгляд остановился на старой яблоне, доживающей свой век напротив окна. Ее причудливо изогнутые ветки напоминали руки индийского божества Шивы. Вспомнилась та, что на кладбище. Упала от старости и разбила памятник. Александра вздохнула, возвращая мысли к последним событиям. - 'Похоже Котов - хам редкостный. Инструктор для моего обучения? Вдруг на занятиях опять из меня рванет? Чтобы приблизиться к пониманию происходящего мне нужны тишина и уединение. Роскошь недостижимая в данных условиях. Еще Костя со своими тараканами...'
Рисунок получался странным: постаревшее дерево истрепало холодным, осенним ветром, оборвало листья. Голые ветки походили на иссохшие руки, молящие о помощи. Александра отложила начатый набросок.
На чистом листе появлялся высокий дощатый забор. За ним пышный сад и острая крыша дома. На заборе сидит тощий, длинный Костя. Между могучими, белыми крыльями за его спиной примостился изогнутый лук. Колчан с волшебными стрелами пристегнут широким ремнем на поясе. Обутый в жуткие, черные ботинки, он упирается ногой в среднюю перекладину. Его пятнистые шорты зацепились за гвоздик, торчащий из темной доски. Костя-Амур опасливо озирается. Круглое довольное лицо. Забавные ямочки на пухлых щеках. Бесшабашно-веселый, шкодливый, азартный взгляд. Сквозь светлые взъерошенные кудри пробиваются аккуратные рожки.
Александра любовалась получившемся шедевром, чувствуя, как грусть отступает. Достала новый лист и задумалась. Короткими, резкими штрихами обозначила контуры. Отстранилась. Улыбка ее сделалась хищной, предвкушающей. Карандаш летал над бумагой. Результат поразил...
Большой, хмурый кот. Черный. Ни единого светлого пятнышка. Короткие уши на крупной голове. Мощные шея и туловище, да длиннющий хвост. У кота пронзительный взгляд Котова. Он вальяжно развалился на мягкой траве среди молодых берез. Из наплечной кобуры торчит ребристая рукоять пистолета. Рядом свалены в кучу разгрузка и бронежилет. Прижав уши, встопорщив вибрисы, Котов мечтательно смотрит в даль и теребит лапами кончик хвоста.
Александра с недоумением смотрела на результат своего творчества. Суровый Котов получился неожиданно милым и трогательным. Захотелось почесать его за ушком, пощупать великолепный хвост. Вдруг что-то дунуло ей в лицо. Прядь волос щекотнула щеку, будто кто-то дотронулся. Александра вздрогнула. За окном увидела Котова. Он смотрел на нее с таким выражением лица... Недавние раздражение и снисходительность сменились восторженным изумлением. Так смотрят на нечто диковинное, ранее не виданное. Она поспешила собрать рисунки со стола. Закрыла окно и шагнула в глубь комнаты.
***
Осмотрев результат шумного знакомства Александры с майором Дарвиным, капитан Котов задумался. - 'Дарвин убеждал, что девчонка не могла свалить его своими силами. Пострадавший боец тоже уверял, что испытал непреодолимое воздействие. Но эксперты не обнаружили признаков применения оружия. Сравнения, попытки идентифицировать завели их в тупик. Вывод? Все упирается в недостаток информации'. - Котов понимал: случилось нечто неординарное. Непонятная ситуация раздражала и нервировала. Он с удовольствием поставил бы все под сомнение. Но имелись свидетели этого яркого события. Понятно, воины не готовы признать поражение от девчонки. Но накануне в спортзале Бюро видеокамеры запечатлели фееричный полет Кости. Непобедимого до этого случая. Неясное пятно и прозрачный мужской силуэт тоже не поддавались объяснению. Котов несколько раз просмотрел видео и каждый раз его словно самого в стену впечатывало, когда он задавал себе вопрос: 'Кто напал на Александру?' Видео тут же изъяли и засекретили. Ведь эта запись однозначно подтверждала: события не приснились и не привиделись.
Котов мог бы сказать, что его напрасно выдернули из отпуска. Мог возмутиться. Ведь с охраной этой девицы Костя с легкостью справится один. Мог. Если бы не уникальная видеозапись в спортзале. Там четко видно: эта пигалица легким движением руки отправляет в полет лучшего бойца специального отдела Бюро - лейтенанта Константина Павловича Ящика. Котов перечислял мысленно: - 'Сначала спортзал. Вчера здесь шороху навела, - Усмехнулся, вспомнив обескураженный вид потерпевшего бойца. - Надо же, она старший лейтенант. Бывает же такое недоразумение'.
Возвращаясь к дому, где предстояло работать и жить, Котов глянул на открытое окно. - 'Вот еще одно упущение, - промелькнула у него недовольная мысль. - По инструкции дверь в доме должна быть закрыта. Кондиционер сломался, а новый не привезли. На улице тепло, в комнатах душно. Какой смысл закрывать дверь, если окна открыты? У кого-то инструкция вместо головы?'
Он подошел ближе. В открытом окне заметил Александру, сидящую за столом. С сосредоточенным видом она портила бумагу, то есть штриховала лист карандашом. Внешне наивная и беззащитная, похожая на подростка, она не вызывала опасения. Котов вспомнил ее недовольное, заспанное лицо на утреннем инструктаже. - 'Она еще и безответственная. Непохоже, чтобы она готовилась к зачету по технике безопасности', - понял он. В выражении ее лица было столько ребячества, что он аж поперхнулся и с изумлением спросил себя: 'Это ее предстоит обучать? Но у девчонки никакого понятия о четком выполнении приказа. Эмоции берут верх. Сразу обиделась за выговор... Ничего, ты сможешь. Ты ведь профессионал', - уверял он себя, не ощущая уверенности. А его подопечная так увлеклась бумагомаранием, что ничего не замечала вокруг.
Котов остановился, заинтригованный ее воодушевлением. Незаметно для себя увлекся, отмечая удивительные детали. Она наклонила голову, словно прислушиваясь к себе. Во взгляде удивление и недоверие. Пряди волос выбились из косы. В легкой улыбке сквозит вдохновение. Но больше всего привлекало ее лицо, точнее подвижные, изогнутые брови. Они волновались, танцевали под музыку настроения, словно легкие крылья, будто взмах нежных рук изящной балерины. С удивлением Котов почувствовал, как уходит раздражение. Повеяло солнечным днем и пряными травами. Захотелось окунуться в незнакомый тонкий аромат. Не отдавая себе отчет, он втянул носом воздух, подаваясь навстречу новому. Приятная истома растеклась по телу от незнакомого запаха. И тут Котову снова почудилось невозможное. В глубине сознания послышалось далекое ворчание, словно кто-то проснулся, лениво потягиваясь. Навеянный аромат дразнил и звал. На миг Котов представил себя зверем: одиноким, покинутым. Он хотел тряхнуть головой, привычно прогоняя наваждение. Но вдруг...
- Твою ж-ж-ж... - только и смог он выдавить из себя, не поверив глазам.
Вокруг Александры плясали незримые лепестки: прозрачно-рыженькие с голубыми макушками. Очарованный Котов смотрел на эту красоту. - 'Ничего необычного', - уговаривал он себя. Ему доводилось видеть разное. Тут же вспомнились мамины слова: 'Люди создания слабые. Их бледные ауры не всегда можно рассмотреть'.
- Но почему твоя яркая? - спрашивал он.
В ответ она пожимала плечами и советовала молчать. Потерявшая память в юности, она сохранила необычные умения. Учила сына видеть невидимое, читать эмоции людей, да чувствовать ложь. Позже он сам научился многому, удивляя мать, но не знал, как объяснить невозможные способности. Самому объяснение казалось сказочным.
'У людей неяркое свечение', - мысленно повторил он. Но здесь все выглядело иначе. Котов пытался понять, что удалось ему подсмотреть. Зверь, проснувшийся в его голове, нервировал. Урчал от удовольствия и всем своим существом тянулся к ласковому теплу девушки. Котов, не ожидая такого от себя, расслабился, последовал за ним. Хотелось прикоснуться душой к неведомому.
Александра испуганно вздрогнула, будто он до нее дотронулся. Заметив Котова, нахмурилась. Тот так и стоял в немом изумлении. Незримые лепестки вокруг Александры таяли. Она поспешно собирала листы со стола. Поднялась и закрыла окно, скрываясь в глубине комнаты. Котов тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Уже разворачиваясь к крыльцу услышал вздох разочарования в сознании. Нажав на кнопку звонка, Котов ждал, когда Костя откроет дверь и удивлялся поселившейся в душе радости.
- На свадьбу, когда пригласишь? - с озорной улыбкой спросил Костя.
Настроение Котова покатилось с крутой горы. Он сжал зубы. На скулах заиграли желваки.
- Свадьбы не будет, - шагая на кухню, буркнул он, ощущая растущее раздражение.
- Неужели с Маргаритой не сошлись характерами? - совсем не удивился Костя.
Котов молчал. Хотелось ответить: 'Не твое дело'. Но стоит открыть рот, и он не сдержится. Друг ведь ни в чем не виноват. Обидно признаваться. Костя оказался прав, говоря: 'У Марго доллары в глазах светятся'. Вспомнилось злое лицо Марго. Она была обворожительна в негодовании, если не думать о ее словах. Стараясь казаться равнодушным, Котов неохотно ответил:
- Она оказалась слишком умной.
- Да ну? - ненатурально удивился Костя.
- Не работает, дома сидит ...
- Марго дома сидит?! Ты сам в это веришь?
Котов недовольно поморщился, глядя на хитрую усмешку Кости.
- Теперь нет.
С видом 'А я что говорил' Костя поднял вверх указательный палец.
Изображая спокойствие, Котов признался:
- Представляешь, вечером Марго мне говорит: 'Я увидела в салоне картину' и так славно описала этот неоценимый шедевр. Я, дурак, обрадовался. Повелся. Думаю, не иначе редкость. Может импрессионисты или передвижники. Согласился посмотреть.
Костя едва сдержался, чтобы не вставить едкую реплику.
Котов достал с полки кружку. Подставил ее под краник кофейного аппарата, нажал несколько кнопок. Произнес под размеренное рычание кофе-машины, хмуро глядя в кружку:
- Понимаешь, посмотреть. Всего лишь посмотреть. Поистине, у женщин есть логика, но мне ее не понять.
Костя погрустнел. Выходки Марго всегда навевали на него уныние. Перехватив его взгляд, Котов продолжал:
- Утром она заявляет мне: 'Милый, я уже купила эту картину'. И достает ее из-за шкафа. Разворачивает это чудо и сообщает мне цену. Меня чуть удар не хватил. Мотоцикл новый можно купить!
Лицо Котова перекосило. Нервно дернув на себя кружку, он выплеснул кофе на стол. Буркнув что-то неразборчивое, бросил бумажную салфетку на кофейную кляксу. Коричневая жидкость, впитываясь, медленно поглощала белизну. Погруженный в воспоминания, Котов рассказывал невесело:
- Представляешь, в центре неровный, почти розовый, почти круг. На нем две грязно белые кляксы. По краям розовая мазня. Марго взяла ее в долг, уверенная, что я оплачу.
- Ты же сам исполнял все ее прихоти.
Котов поморщился.
- Я возмутился. Сказал, что свободных денег нет и предложил вернуть картину в салон. В ответ услышал: 'Ты безмозглый, безграмотный жлоб и ничего не понимаешь в современном искусстве'. Ну и понеслось. Скандал она знатный устроила. Потом с такой скоростью схватила собранный чемодан, будто давно ждала удобного случая.
- Ага, безмозглый. - Костя хмыкнул. Встретив сердитый взгляд друга, не сдержал ехидную улыбку. - Как она тебя развела. Ты же еще и виноват остался. Но почему безграмотный и почему жлоб? А ваши походы в театры? Опять же твои любимые импрессионисты и передвижники.
Улыбаясь невесело, Котов пожал плечами. Кофе плеснулся на пол.
- Чехов прав, - со смешком произнес Костя. Глядя на кофейную лужу, вздохнул и процитировал классика: - Посмотришь на иное поэтическое созданье: кисея, эфир, полубогиня, миллион восторгов, а заглянешь в душу - обыкновеннейший крокодил'.
- Не знаю, чем закончилось бы, - от угрюмого вида Котова прокисло бы молоко. - Отец твой вовремя позвонил. Конечно, он меня спас, но не такой же ценой. Непонятно зачем меня срочно из отпуска дернули. Торопился. На мотоцикле летел. Черный кот под колеса кинулся.
- М-м-м-да, к неприятностям. - Улыбка Кости стала сочувственной.
- Не до шуток мне. Тормозил. Занесло. Свалился в кусты. Весь оцарапался, мотоцикл помял. Думал здесь катастрофа, ЧП... а тут, та-а-а-кая чудесная новость ... 'Цените доверие', - передразнил он. - Конечно, я не святой. Но такое 'доверие' за что?
- Сказали, на Александру охоту открыли. - Костя посерьезнел.
- Может это ее прикрытие. Для женщины спектакль сыграть... Им это как дышать. - Губы его дернулись в злой усмешке. - А здесь-то вы почему? Она ведь не из наших.
- Отец позвонил, велел срочно приехать, - делился своей историей Костя. - Примчался я в Бюро, меня тут же к полковнику на инструктаж. Осчастливили высоким доверием, назначив личным телохранителем наследницы рода. Хорошо, хоть домашний арест отменили. Но не такой же ценой. Конечно, я немало начудил, но не до такой же степени. Я ведь оперативник, а меня сторожем к этой пигалице, - закончил он с возмущением.
- Наследницы?! До сих пор поверить не могу. - Котов недоверчиво покачал головой. - Но сюда-то зачем?
Костя пожал плечами и продолжил:
- Позже нашел я Александру Николаевну в спортзале. А я ведь с такими никогда не работал. Она маленькая, тронуть страшно. Но сила из нее так и прет. Смотрю, злости в ней - больше веса. Я ей комплимент сделал, пригласил... Она аж передернулась. Посмотрела на меня оценивающе, словно мерку сняла. Ну, когда гроб заказывают.
- Знаю твои комплименты. - Усмехнулся Котов.
Костя отмахнулся от усмешки друга, произнес с возмущением:
- Представляешь, она в ответ язвительно так спрашивает: 'Молоко за вредность не дают?'. Потом говорит: 'Пойдем, потанцуем. Похоже день налаживается'. Я так и не понял: заигрывает или угрожает. Ты же знаешь, я женщинам только в общественном транспорте уступаю. Вот и повеселились. - Костя помрачнел.
- Видел я запись вашего веселья. - Котов отпил кофе и поморщился.
- Я ее тронуть серьезно боялся, - оправдывался Костя. - Потом смотрю, готова, сейчас сдастся. А она зыркнула на меня и прошипела змеюкой злющей: 'Не дождешься'. Я никогда не видел, чтобы у человека глаза цвет меняли. Бывает, зрачки увеличиваются, но, чтобы радужка мгновенно темнела... - Костя невольно передернулся. - Взгляд у нее почти черным, бездонным сделался. А потом меня словно лошадь лягнула в грудь.
- А что там за история с мутным пятном на записи?
- Я не в курсе. Когда из-за кучи матов выбрался все веселье уже закончилось.
- Так эта изоляция из-за ее способностей или твоего поражения?
- Местным от нее тоже вчера досталось. - Оправдываясь, проворчал Костя, но в голосе прозвучала обида.
- Надо же, почетные потерпевшие. - Котов беззлобно хмыкнул.
- Знаешь, я ее побаиваться начинаю. В санчасти она меня чуть снова не приложила. Так и не понял из-за чего она взъерепенилась, но как увидел ее темнеющие глаза, понял, худо дело. Пришлось радикально ее усмирять.
- Это как? - Котов уставился на него с изумленным недоверием.
- Она смирная, когда спит, - отводя взгляд, со вздохом ответил Костя.
Котов лишь головой покачал. Костя продолжал оправдываться:
- Когда сказал, что в этом доме жить вместе будем, у нее такое лицо сделалось. Хорошо, ничего тяжелого не попалось ей под руки.
- Если ты ее обрадовал так же, как меня, я ее понимаю. - Усмехнулся Котов.
- Не смешно. Это же просто кошмар, - понизив голос до шепота, искренне возмутился Костя. - Не понимаю, как ее охранять. Она ведь непредсказуемая. Отец говорил - ледяная. А ты видел, как она одним взглядом уничтожить может? Я с ней всего ничего, меньше трех суток. Знаешь сколько крови она мне уже попортила?
- Тебя послушать, так нам тоже охрана потребуется, - возразил Котов, не подозревая, насколько он близок к истине.
***
Аркадий Синичкин подсчитывал убытки и негодовал. Артур провалил простейшее задание. За свой новый карточный долг он с готовностью согласился 'оказать содействие'. Задача проще некуда: вручить девчонке потерянный ключ и пригласить ее на свидание. Успех гарантирован. Новый приятель Сиваз уверял, что подарок сразит девушку. Получив его, она выполнит любое желание. Не сможет устоять. Но Аркадий, привыкший не доверять словам, нервничал. Не удивительно, что все пошло не так. То ли подарок оказался некачественный, то ли Артур ожидания не оправдал. Скорее всего последнее.
Заметив суету в Бюро, Аркадий поспешил узнать о случившемся. Подробности происшествия ему не понравились, и он бросился к начальнику службы собственной безопасности. Тот ценил своего подчиненного. Ведь Синичкин, как никто другой, владел подковерными интригами. Получив приказ расследовать происшествие в Бюро, Аркадий вздохнул с облегчением. 'Артура вытащу и с девчонкой разделаюсь', - рассуждал он, не догадываясь о неожиданных препятствиях. Александру он не принимал за достойную соперницу. Кто она? Так, пыль под ногами. Песчинка. Стоит немного нажать, и она выполнит любой приказ, выложит все подробности, будет плясать под его дудку.
Он мысленно составил список причин, по которым Александра должна не только согласиться, но и захотеть немедленно отправиться с ним на край земли. Прокрутив список в голове, решил остановиться... И тут он завис. Теперь каждый пункт казался ему не столь убедительным. 'Ладно, по ходу выберу'. - Но пока он рассуждал возникли непредвиденные обстоятельства.
- Канальство. Столько возни. Та еще штучка скользкая, - ворчал Синичкин себе под нос в совершеннейшем раздражении. Девчонка выскользнула из рук. К тому же у нее нашлись помощники.
Сегодня Аркадий Синичкин узнал из своих источников, что на Базе случился переполох: то ли сработало оружие неизвестное, то ли явление непонятное. Причина недоразумения - Александра Ларина.
'Что она там делает? Она ведь архивариус, к тому же начинающий. Отчего вся эта суета вокруг нее?' - Аркадий недоумевал. Эта аферистка с легкостью разрушила все его надежды. Результат неутешительный - фортуна соскочила с крючка. Такое он не мог простить выскочке. Хотелось надеяться на помощь нового приятеля, но тот исчез, как назло.
Синичкин с отчаянием вцепился в единственную возможность вернуть свое положение. Следует разоблачить самозванку, а лучше и вовсе от нее избавиться. Жаль, по-тихому слить ее не получится. Теперь перед Аркадием встал вопрос: 'Как добраться до Александры Лариной?' Попасть на Базу можно лишь по приказу начальника Бюро и по спецпропуску.
Приложив немалые усилия, Синичкин все-таки получил желаемое. Он ведь следователь службы собственной безопасности. Ему поручили расследование очередного происшествия. Рассматривая спецпропуск, он недовольно проворчал: 'Хоть в чем-то повезло'.
Приехав на Базу, он сразу отправился к начальнику. Подходя к кабинету майора Дарвина, он прокручивал в голове новый план и нервничал. Пропуск на Базу он выдрал с трудом, да и то разовый. В ноль часов доступ на территорию для него закроется. - 'Остается надеяться на сговорчивость моего должника Дарвина', - успокаивал он себя мысленно. С маниакальным упорством Синичкин принялся обрабатывать своего должника и давнего приятеля:
- Ларина непредсказуема. В Бюро разгромила кабинет, спортзал разрушила, есть раненые. Полковник Орел прикрывает ее, скрывает все доказательства. - Перехватив недоверчивый взгляд приятеля, он продолжил увещевание: - Тебя эта мерзавка не покалечила по чистой случайности. Боец твой пострадал. Есть свидетельства нескольких человек. Но Орел опять все опроверг. Получается, все оговаривают невинную девушку.
Дарвин поморщился.
'Не так-то просто раскачать этого борова', - подумал Синичкин и нахмурился, но тут же изобразил беззаботность на лице и предложил, как нечто обыденное:
- Отдай мне Александру Ларину, и я спишу тебе долг.
- Что значит 'отдай'? - От возмущения Дарвин побагровел.
Не ожидал Синичкин такого отпора от должника. Пришлось сбавить обороты. Придав себе официальный вид, он сказал:
- Я должен ее допросить и арестовать. Ты же не станешь ее защищать? Девчонка опасна. Ты сам убедился в этом. Недавно она покушалась на майора Васильева, своего бывшего начальника. - Молчание Дарвина он расценил, как согласие. Но тот его приземлил:
- Допросишь в моем присутствии. - Во взгляде Дарвина проявилось подозрение.
- Ей не нужен опекун. Она совершеннолетняя. - С насмешкой парировал Синичкин.
Дарвин нахмурился.
- Ты мне должен, - с нажимом произнес Синичкин. Прищурился, подаваясь к приятелю. - Докажем ее агрессивность, и я спишу тебе долг.
***
Майор Дарвин считал себя сильным. Ничто не могло его вывести из равновесия. Служба ему нравилась предсказуемостью и определенностью. Вредными привычками не злоупотреблял. Свой зычный голос он успешно использовал на благо общего дела. Майор искренне считал: культурный человек никогда не выражается матом не вовремя. Совершенно неожиданно на него свалилось это самое 'вовремя'. Последние двое суток он даже дышать мог только ненормативной лексикой. А все началось с простого приказа директора Бюро: 'Принять под охрану объект и обеспечить ее безопасность'. Объект оказался мелкий, худой, лохматый и нервный.
Как обычный сильный мужчина, Дарвин делил мир на две половины: мужскую и женскую. Он верил, что женщина должна знать свое место. То есть женщина может заниматься чем угодно, но при этом должна оставаться женственной.
'И это недоразумение девушка? - Глядя на Александру, майор не скрывал разочарования. - Парень в юбке, точнее без юбки и не парень. Как с ней строить общение?' Он терпеть не мог женских слез и истерик. Поэтому решил сразу вразумить объект. Пусть не рассчитывает на снисхождение. Майор мог гордиться собой. Слез у девчонки не было. А вот с ним случилась истерика, стоило ему выбраться из-под обломков мебели и понять: он чудом остался невредим. Впервые майор столкнулся с необъяснимой ситуацией. Он готов был разобрать виновников на пиксели, лишь бы добраться до истины. Но инстинкт самосохранения вопил об опасности, требовал особой осторожности.
Следующим утром Дарвина настигла очередная беда. Приехал следователь Синичкин из службы собственной безопасности. Свалился, как снег на голову. Этот гость раздражал. Не помогло их давнее знакомство. Обстоятельства последней встречи вспоминать не хотелось. Совсем. Тогда Синичкин согласился ему помочь, но не бескорыстно. 'Будешь должен', - простые слова следователя хуже приговора тревожили Дарвина. Беспокоило предчувствие неприятностей. Он мысленно взвешивал последствия: 'Угораздило меня с Аркашей связаться. Теперь то уж что скрывать, прикрыв своего заместителя, я спасал прежде всего себя. Но дело заходит слишком далеко. Пойти на сделку с Синичкиным - значит нарушить присягу и приказ. Пока не поздно надо признаваться Орлу. Как говорится, дальше фронта не сошлют... Эх, чтоб тебя...'
Следователь Синичкин буквально обнюхал все, опросил всех свидетелей. Потерпевших опрашивал с особой дотошностью. Потом с каждого стребовал подписку о неразглашении. Майор Дарвин первым поставил автограф под стандартным текстом. Ничего другого ему не оставалось. Долг перед Синичкиным обязывал. Во всяком случае он не видел иного выхода. У него не хватило фантазии предугадать свой печальный финал в этой истории.
***
'Место не такое уж тихое, вполне обитаемое'. - Размышляя, Александра смотрела в окно. По дорожке мимо дома шли двое в пятнистой форме. Один говорил, бурно жестикулируя. Другой кивнул и махнул рукой на дом, где вчера случилось происшествие. Заметив Александру в окне, они чуть шеи не свернули, рассматривая ее. - 'Хорошо, хоть пальцем не показывают. Если Николай Петрович хотел меня спрятать, то нашел худший вариант. А может просто изощренный способ привлечь ко мне внимание? Пока все гадают почему я здесь, он проворачивает свои дела. А я, как дура, сижу, выполняю его приказ. Вот и пойми: с одной стороны, обещание помощи, с другой - бесячие ограничения. Если не хочу застрять здесь, надо найти пути отступления. Хотя, о чем я? Есть мой рапорт на увольнение. Расследование закончится, и я уйду'.
'Ему все хиханьки да хаханьки', - возмутилась Александра мысленно. Ей хотелось ответить колкостью, но не нашлись подходящие слова. - 'Во всяком случае у него есть чувство юмора', - подумала она, не подозревая, какой бурной фантазией обладает этот юморист.
Александра не собиралась выходить из своего убежища. Но урчание в животе напомнило о несостоявшемся завтраке. Да и надо же посмотреть куда ее занесло. Шагая по мощеным дорожкам, она крутила головой. - 'Похоже, не все так плохо'. - Городок, тихий и чистенький, походил на турбазу. Костя шел следом, чуть приотстав. - 'Как можно привыкнуть к этому?' - Александра косилась на него с неодобрением. Его постоянное присутствие лишало даже намека на уединение и начинало раздражать. Она сдержала вздох. Неприятный вывод напрашивался: если и можно отсюда сбежать, то способ ей не известен. Конечно, она придумает возможности, но не с ее способностями выполнять такие фантазии. Да и не чувствовала Александра за собой вины, чтобы бежать и прятаться. Но если отбросить эмоции, посмотреть на все критически, то стоит признать, что Николай Петрович прав. Он действительно о ней заботиться... или об окружающих. Тоже не плохой вариант. Александра представила, как кто-то косо на нее посмотрел в метро. Страшно подумать, что из этого получится, если опять из нее рванет нечто опасное и неведомое.
Завершив 'круг почета' по городку в сопровождении Кости, Александра подходила к длинному одноэтажному зданию с высоким крыльцом. Крупная надпись: 'Офицерская столовая' и съедобный аромат исключали сомнения. - 'Хоть что-то приятное'. - Она не ела со вчерашнего дня, если не считать крепкий утренний чай.
На углу их уже поджидал Котов. К столовой они подходили втроем. Возле высокого крыльца стояли несколько слегка встрепанных человек в пятнистой форме. От группы военных распространялся густой табачный дым и плотный поток ненормативной лексики. Они спорили: беззлобно, но возбужденно, и яростно.
Услышав матерное многоголосье, Александра передернулась. К горлу подкатила легкая тошнота. На мгновение голоса окружающих стихли. Несколько заинтересованно-настороженных пар глаз уставились на нее. Она спиной ощущала, как ее сканируют и просвечивают. Эскорт напрягся, внимательно ощупывая взглядами потенциальных противников.
'Здесь нельзя показать слабость', - одернула она себя мысленно. Гордо подняв голову, Александра нацепила на лицо маску холодной отстраненности. Поднялась на крыльцо и прошагала к дверям, сопровождаемая эскортом из Кости и Котова.
***
После обеда Александру вызвал начальник Базы. Она шла с гордо поднятой головой. Со всех сторон ее провожали взгляды, полные интереса и подозрения. Обитатели Базы вышли посмотреть на возмутительницу спокойствия.
Костя шагал рядом. Он пристроился на шаг сзади слева.
'Вот и конвой', - отметила Александра про себя. С независимым видом она шагнул в кабинет небожителя, то есть начальника Базы майора Дарвина. Костя вошел следом за ней. - 'Тюлень?!' - Александра удержалась от крепкого выражения, но неприятное удивление подкреплялось нехорошим предчувствием.
Дарвин сидел за столом в начальственном кресле. Но вид его на начальника не тянул. Он посмотрел на Александру с непередаваемой угрюмостью. Глянув на Костю, потер пальцем ухо и произнес:
- В приемной подожди.
Костя прикрыл глаза, подтверждая, что принял условный сигнал. Шагнул назад. Изображая возмущение, возразил:
- У меня приказ...
- С нами Александра Николаевна в полной безопасности, - поспешил уверить его следователь Синичкин, устраиваясь на стуле возле стола.
Костя нахмурился от этих слов.
- Буду за дверью. Если что, кричи, - буркнул он Александре, выходя.
- Добрый день. Вызывали? - Александра решила пойти мирным путем. Она осматривалась, настраивая себя на спокойный разговор.
Кабинет казался небольшим. Но в нем разместились книжный шкаф, сейф, два стола, традиционно поставленные в виде 'т', и несколько стульев. Майор Дарвин в командирском кресле. На одном из массивных стульев у стола утроился следователь Синичкин. Как и в первую встречу застегнут на все, что можно застегнуть. Руки сложены перед собой на коричневой кожаной папке. Глянув на хозяина кабинета, он кивнул на дверь.
У Дарвина дернулась щека. Выглядел он так, будто боролся со страстным желанием послать наглеца в длительное эротическое путешествие, упомянув всю его родню даже самую дальнюю и древнюю. Но сдержался. Опустил руку под стол так, чтобы только Синичкин мог рассмотреть. По выражению лица следователя Александра могла смело предположить, что под столом Дарвин сложил три пальца в известный жест отрицания. Синичкин поморщился, откинулся на спинку стула и посмотрел на Александру оценивающе, прикидывая что-то в уме.
Александра наткнулась на холодный взгляд его водянисто-голубых глаз. Напряглась от внезапной мысли: 'По сравнению с Тюленем, все вокруг милейшие люди'. Поспешила с выводами.
- Вас не учили представляться начальнику? - с командирской строгостью спросил майор.
Александра не удивилась наезду Дарвина. - 'Интересно, майор - это диагноз?' - мысленно усмехнулась она, но вслух спросила: - Позвольте уточнить мой местный статус?
Майор поднял брови, выразительно переглянулся с Синичкиным.
- В соответствии с Конституцией и действующим законодательством нашей необъятной страны, - уточнила Александра.
- Забыли? Вы являетесь офицером этой 'необъятной страны'. - Дарвин не сдержал язвительность.
Привычно ощущая приближение неприятностей, Александра не удержалась от колкости:
- Я всегда помню об этом. Но мне не понятно при чем здесь Вы? - Мысленно ругая себя за несдержанность, она постаралась ухватить чувства майора. Удивилась, ощутив его неуверенность. А вот состояние Синичкина ей не понравилось. Сквозь плохо скрываемый интерес, пробивалась колючая злость.
- Приятно слышать о Вашей хорошей памяти, - ответил Дарвин. Взгляд его стал укоризненным.
Синичкин вступил в разговор:
- Ларина, вчера Вы посягали на жизнь сотрудников правоохранительных органов в целях воспрепятствования их законной деятельности. Есть пострадавшие. Это грозит Вам лишением свободы на срок от двенадцати до двадцати лет.
Александра молчала, подбирая нужные слова. Прозвучавшее обвинение придавило бредовостью. Она едва сдерживалась, так хотелось ответить резкостью. Но беспокойство поселилось в душе. Александра научилась держать паузу. В отделе дознания у майора Васильева отличная школа выживания в недружественной среде. Не желая первой нарушать тишину, Александра ждала неприятного продолжения от противника.
Майор Дарвин молчал, но взгляд его не предвещал ничего хорошего.
Придав лицу драматичное выражение, Синичкин продолжил наезд:
- У Вас есть возможность избежать строгого наказания. Надеюсь, Вы добровольно сообщите нам кто, зачем и какое оружие Вам передал. Александра Николаевна, очень советую Вам вспомнить все и рассказать с подробностями.
'Вот это попала', - мысли Александры заметались в панике. Бухнули из макушки в сердце и замерли там ледяным комочком. У нее даже дыхание перехватило. Стараясь не дрогнуть, она спросила внезапно охрипшим голосом: - Это зачтется мне как содействие следствию?
- От Вашей добровольной помощи зависит безопасность государства, - с пафосом ответил Синичкин.
- Совсем плохи дела у такого большого и сильного государства, если ему потребовалась помощь такой маленькой и слабой меня. - У нее мелькнула шальная мысль, что происходящее злая шутка.
Юмор не оценили. Дарвин так и сидел с угрюмым видом, перекладывая бумаги на столе. Синичкин засыпал Александру новыми вопросами. Ее начинали бесить его словесные ловушки. - 'Это театр абсурда?' - недоумевала она. Даже если бы Александра хотела, она не смогла бы ответить правильно. Уже дважды она столкнулась с подобным извращением реальных событий и успела понять: логика отсутствует там, где за дело берется СБ.
Она стояла и молчала. Стул ей так и не предложили, окончательно убеждая ее в своем надменном хамстве. Следователь не спешил писать протокол. Официально обвинение ей пока не предъявляли и это ободряло, но лишь слегка. - 'Спасать меня некому'. - Осознав это, Александра пошла ва-банк. Она решительно подошла к столу, ощущая неприятную слабость в ногах. Отодвинув крайний стул, устроилась напротив майора Дарвина.
- Вам никто не разрешал садиться. - Майор включил бас на полную мощность. Казалось, что от его раздражения задрожали стекла.
- Сесть еще успеете, - с гадкой ухмылкой поддержал его Синичкин и вцепился в Александру холодным взглядом.
'Не дождетесь!' - храбрилась она мысленно. Но дрожь в пальцах все-таки выдала. Сжав кулаки, она опустила руки под стол. Стараясь не дрогнуть ни лицом, ни голосом усмехнулась и выдала: - Если Вас не устраивает место моей временной дислокации, я готова незамедлительно покинуть спорную территорию.
Лицо майора сделалось малиновым. Александру замутило от предвкушения его нецензурной тирады. Она уже представила, как вежливо и достойно приземлит его. Но он сдержался. Она почти зауважала Дарвина, увидев каких сил ему это стоило.
- Не усложняйте свое положение. Подумайте, действительно ли Вы хотите продолжать в том же духе, ведь у нас есть иные возможности. Вам лучше согласиться на добровольное сотрудничество. - Синичкин сменил хамство на вкрадчивое великодушие.
- Я желаю воспользоваться 51 статьей Конституции, - добавив уверенности в голос, отбрила его Александра.
Синичкин поперхнулся. Прищурился и с раздражением произнес:
- Напрасно Вы надеетесь на своего покровителя. Вас просто используют. Полковнику Вы нужны для темной цели.
Александра хмыкнула, не скрывая скепсиса.
- Александра Николаевна, Вы же умница. - Синичкин сам удивился, что это произнес. - Вам нужны доказательства? Пожалуйста. Ваша татуировка не секрет. Орел ведь не спрашивал Вашего согласия? Наверняка устроил так, будто все произошло без его ведома. Спросите полковника из-за чего погибла его первая жена.
Александре сделалось неприятно в животе от слов следователя.
- Что Вы хотите сказать?
- Только то, что сказал. Он использует Вас и выбросит, как ненужную вещь. Вы не первая. Но Вы ведь не заслуживаете такого отношения?
Александра хмурилась, взвешивая его ответ.
Синичкин усилил давление:
- Не сомневаюсь, что Вас заставили сделать татуировку. Возможно хитростью. Расскажите при каких условиях. Что полковник Вам обещал?
- Это не имеет отношения к Вашему обвинению.
- Александра Николаевна, Вы же заметили, здесь не лучшее место для девушки. Орел приставил к Вам не случайных охранников. Один - сын его верного пса, другой - потомок отвергнутой ветви Романовых. На публике полковник придерживается официальной версии. Но то, что в Бюро есть спецотдел и спецлаборатория, неподконтрольные собственной безопасности, о многом говорит. Не зря Орел зачастил на встречи с высокопоставленными, но сомнительными чиновниками. Есть подозрение, что готовится государственный переворот.
Майор Дарвин хекнул и закашлялся, словно проглотил жука.
Синичкин зыркнул на Дарвина и снова вернул на Александру великодушный взгляд. Она же затаила дыхание от услышанного.
- Александра Николаевна, Вы можете помочь разоблачить заговор. Может полковник случайно при Вас обмолвился про Символ Жизни? Вы помогаете мне раскрыть тайну Символа, а я спрячу Вас от Орла. Сделаем все по взаимному согласию.
Александра молчала и прислушивалась к эмоциям следователя. - 'Самое ужасное, что он не врет. Но у него отменная способность выворачивать факты. Сколько правды в его словах? Если не стоит доверять полковнику, то верить Тюленю тем более нельзя'. - Она разозлилась на свою неспособность разобраться в местных интригах и противостояниях.
Приняв растерянное молчание Александры за согласие, Синичкин произнес:
- Рад, что Вы приняли правильное решение. - Повернулся к Дарвину и сказал: - Александра Николаевна поедет со мной.
Дарвин вскинулся:
- Но приказ полковника?
- Тебя не должно это волновать. У меня все устроено.
- Но телохранители? - Дарвин задал новый вопрос.
- А вот эта забота на тебе.
- Я не мешаю вам меня обсуждать? - В Александре страх боролся с изумлением от наглости сообщников.
Синичкин глянул на нее, как на говорящий пень. Дарвин хмурился, сжав кулаки и уперев их в стол.
Подчиняясь интуиции, Александра произнесла:
- Я остаюсь здесь.
- Мы же договорились! - возмутился следователь.
Дарвин не смог сдержать вздох облегчения.
- Я с Вами ни о чем не договаривалась. Ваши слова больше походят на приказ. Ваших полномочий достаточно, чтобы мне приказывать?
Синичкин пронзил ее взглядом, словно прицелился.
'Тюленю не хватает пышных усов. Хотя, вряд ли что-то добавит ему очарования'. - Александра пыталась скрыть тревогу, отвлекаясь на незначительные мелочи. Но от Синичкина полыхнуло такой ненавистью, что ей захотелось поежиться.
Синичкин требовательно взглянул на сообщника. Дарвин пожал плечами, будто хотел спросить: 'А что ты ожидал?'
- Вы меня арестуете? - с притворной надеждой в голосе спросила Александра.
- Зачем? - не скрывая раздражения, поинтересовался следователь.
- Неужели подписка о невыезде, - деланно изумилась она.
- Не говорите глупостей, никто Вас не обвиняет... пока. - Синичкин цедил слова не повышая интонации, но голос выдал негодование.
'Да что Вам надо от меня?!' - хотела крикнуть Александра, но, глянув на Дарвина, осеклась.
У того на лице мелькнула довольная улыбка. Мимолетная. Скользнула, едва заметная.
'Они меня дразнят? Хотят вывести из равновесия?' - Александру поразило неприятное открытие. За окном вечерело. Она уже искренне завидовала узникам, охраняемым законом. Не выдержав, она спросила, дрогнувшим голосом: - Как Вас понимать?
- Лучше бы арестовали. Хоть за решеткой от вас спрятаться, - буркнула Александра.
- Не надейтесь, - успокоил майор Дарвин.
Взгляд следователя вернул доброжелательность. Мягчея лицом и голосом, он поинтересовался:
- Зачем закапывать в землю Ваши бесценные таланты?
Появилась надежда, что буря прошла. Тут же Александра поняла, что собственная фантазия подложила ей свинью. Таланты - монеты библейские, представились с удивительной яркостью. И тут же мелькнула мысль про поле дураков, то есть поле чудес в стране дураков. Александра поймала себя на том, что улыбается.
Ободренный улыбкой девушки, Синичкин сказал вкрадчивым голосом: - Зачем обострять и без того непростые отношения. Мы могли бы договориться.
У Александры брови, словно живые, поползли вверх.
- У Вас будут лучшие условия для работы. Не хотите работать, можете отдыхать. Вы ни в чем не будете нуждаться...
- Вы хотите меня купить? - с изумленным недоверием оборвала она увещевания Синичкина.
Майор Дарвин переводил тревожный взгляд с Александры на следователя.
- Зачем же так грубо. - Следователь осклабился. - Просто взаимная выгода.
Александра замотала головой.
- Ерунда. Все продается и покупается. - Самоуверенность Синичкина била через край.
- Без штанов останетесь, - с неожиданной грубостью проворчала Александра в полном отчаянии от мерзости происходящего. Но тут же опомнилась. Гордо вскинув подбородок, она окатила нахала ледяным презрением.
Синичкин и Дарвин обменялись недовольными взглядами. Майор откровенно нервничал. Поправил карандаши в стакане, передвинул малахитовую подставку для ручки с золотым пером.
- Если нельзя купить за деньги, можно получить за большие деньги, или за страх. А страх, подкрепленный деньгами, творит чудеса, - с гадкой ухмылкой произнес следователь.
- Угрожаете? - Александра растянула губы в подобии усмешки и брови ее снова поднялись. Теперь в недоумении. Она не отводила взгляд от сытой, блестящей морды Тюленя Синичкина, то есть следователя. Держала подбородок гордо поднятым, но при этом под столом крепко сцепила пальцы рук и зажала их между коленями.
Синичкин подавился заготовленной репликой.
Александра тяжело вздохнула. Давили усталость и бурлящая в душе злость, мешали сосредоточиться. Собрав силы, она спросила, подстраиваясь под вкрадчивость следователя:
- Правильно ли я понимаю, у вас нет законных оснований удерживать меня здесь? Я могу быть свободна?
Майор и его гость снова переглянулись. Во взгляде Дарвина мелькнула надежда. Он ответил, осторожно делая Александре какой-то непонятный знак:
- Конечно. Вы свободны в пределах территории Базы.
'Да пошли вы...' - Смелости не хватило послать вслух. Александра намерилась скорее прекратить этот фарс. Сил не осталось разгадывать тайные знаки Дарвина. Поднимаясь, она ответила сдержаннее чем хотелось бы: - Ну уж нет. В гости к Вам я не напрашивалась. У меня слишком много дел.
Синичкин зыркнул на Дарвина так, что тот должен был тут же самоуничтожиться. Но майор, тертый калач, глаза не отвел. Лишь дернул уголком рта и промолчал. Источая великодушие, Синичкин произнес:
- Александра Николаевна, не стоит доверять тем, кто боится потерять власть. Они заперли Вас здесь, но я могу Вам помочь.
- Вы уверены, что Ваша помощь мне нужна? - Александра, уже не скрывала неприязнь и раздражение.
Синичкин бросил быстрый, требовательный взгляд на майора. А тот наливался бешенством.