До конца недели ничего не происходило. Совсем. Иван больше не мастурбировал, а под кровать, где лежала коробка с опасными вещами, не заглядывал. Телефон не звонил.
Зато тётя Алла несколько по-другому начала себя вести в присутствии молодого человека. Ивану казалось, что дома она стала одеваться ещё откровеннее и даже специально сверкает треугольником нижнего белья или невзначай демонстрирует ему обнаженные части своего прекрасного тела. Юноша боялся этой игры, но хотел её продолжения. Это заводило его и одновременно угнетало, так что к выходным Иван был совершено раздавлен. В это же время простудилась и тётя Алла, что поставило под угрозу выход его мамы в общество. Самостоятельно она, без знания французского ("жутэн" и "мерси" не в счет), могла добраться лишь в магазин и на пляж. В результате настроение в доме было не веселым, особенно после посещения врача, который настоятельно рекомендовал тёте постельный режим.
В пятницу, поздно вечером, когда все разошлись по комнатам и в доме стало тихо, Ивану неожиданно пришла СМС: "Приходи. Надо поговорить".
Сердце юноши сильно забилось, он ждал этого момента всю неделю, но как реагировать, так и не придумал. В какой-то момент Иван был даже готов притвориться, что никакого СМС не получал. Но тут пришло второе сообщение: "Я жду".
Тогда юноша надел шорты и футболку, а потом отправился в странствие по дому. Выйдя босиком в коридор он увидел свет под дверью комнаты матери. Оттуда доносился приглушенный звук телевизора: мать смотрела очередной бесконечный сериал. Босиком на цыпочках он проскользнул мимо, и дойдя до комнаты тёти, остановился в нерешительности. Постучал.
- Заходи, - услышал он в ответ переливы нежного голоса.
Толкнув дверь, Иван вошел внутрь. В комнате царил тёплый полумрак: основной свет был выключен, но по периметру потолка горела полоска неяркой подсветки. Алла, укутанная одеялом, полусидела на кровати и слушала джаз. Её левая рука была скрыта под одеялом, а правая держала узкий бокал шампанского.
- Доктор против такого лечения, - промурлыкала она, - но я без него не усну. Да-да, именно так и выглядит начинающийся женский алкоголизм.
Иван стоял перед кроватью, не зная что сказать и куда смотреть. Поэтому, он оглядывал комнату, свои босые ноги и плотные шторы на окне.
- Да не стой ты как истукан, - заметила Алла, - присаживайся.
Из-под одеяла выскользнула точеная ступня и указала место на кремовой простыне, после чего проворно скрылась обратно.
Иван сел, а тётя Алла продолжила говорить:
- Я думала ты будешь в другом костюме, - сказала она и подмигнула парню. - Или тебе не понравились те вещи, которые я тебе подарила?
Иван смутился, покраснел и ответил что-то тихо, неразборчиво.
- Не слышу, что ты там говоришь?
Юноша покраснел ещё больше, но ответил глядя в сторону:
- Очень понравились...
- Или может быть я тебе не нравлюсь? - тётя задала вопрос с ударением на местоимения "я".
- Очень нравитесь... в смысле нравишься, - ответил Иван невнятно и замолчал.
Возникла долгая пауза, во время которой юноша не смотрел на тётю Аллу, которая с такой лёгкостью выбила из него все признания. Когда же он, наконец, решился взглянуть, то обнаружил, что Алла откинула одеяло и лежит перед ним обнаженная, то есть, совершенно голая, и приглушенный свет ласкает её нежное тело, а тени подчеркиваю белизну кожи на кремовой простыне. Женщина взволнованно дышала, отчего её грудь высоко поднималась и опадала, а её глаза блестели то ли от вина, то ли от сдерживаемого желания. На вожделенный треугольник Иван предпочитал не смотреть. Неожиданно правая ножка Аллы, с ровными пальчиками и ярким лаком ноготков, коснулась бедра Ивана.
- Так, я тебе нравлюсь? - спросила она снова, и в этот раз её голос дрожал.
Юношу прорвало и он начал долго говорить изливая душу и любовь, стараясь высказать всё, что накипело у него за долгие годы. А закончил он словами:
- Я понимаю, что у меня нет шансов... такие мужчины вокруг, богатые, знаменитые, спортсмены и качки, но я всё равно тебя... вас... люблю!
Остановился он запыхавшийся и красный от смущения. А тётя Алла, допив шампанское, улыбалась ему какой-то загадочной, сумасшедшей улыбкой.
- У тебя нет шансов, - подтвердила она.
- Да, я так и знал... Но, я хочу сказать... - После своего выступления Иван был подавлен. - Я сделаю для тебя... вас, всё что угодно... Всё!
- Знаешь, - перебила его Алла, - у тебя нет шансов не из-за других мужчин... Они мне совершенно безразличны, - она сделала сильный акцент на последнем слове.
- Тогда что же?! - обомлел Иван.
- Мне нравятся девушки, - уточнила Алла. - Вот если бы ты был девушкой, тогда другое дело...
Повисла пауза.
- Я ... Я... Я... - начал заикаясь Иван, - я готов быть кем угодно... для вас... тебя... тётя... Алла...
- Не поняла?
- Даже девушкой. Носить всю эту одежду... я хочу быть с тобой...вами...
- Для начала определись, как ты меня называешь: на "вы" или "ты". Иначе это сильно раздражает!
- Да.
- Что да?
- Да, на "вы"...
- Хорошо, - вдруг сказала Алла серьезно и строго, - ты можешь попытаться стать моей девочкой. Я ничего не обещаю, но для тебя назад пути уже не будет.
- Да... - кивнул Иван. - Я понимаю...
- Раз так, то надо дать тебе имя. - улыбнулась Алла, - Иван - девочке не подходит, а вот Аня - прекрасное женское имя. Ты меня понимаешь?