Мне говорят, не можешь - не пиши, а я и не пишу вовсе.
Так, иногда. Для себя. Да и писательством это не назовёшь, смех один, утром подойдёшь к окну, смотришь: небо серое, идёт дождь, мокрые деревья, лужи, девушка с зонтом... Постоишь, умоешься, оденешься, позавтракаешь и идёшь на работу. Целый день что-нибудь делаешь, а вечером возвращаешься домой, покушаешь и сидишь на кухне с женой: у ребёнка сопли, кончается картошка и надо платить за телефон, и говоришь, да ладно-ладно, ну всё-всё, что тут скажешь, если заболел ребёнок и нужно платить по счетам.
И идёшь спать, день прошёл, и ещё один и ещё, одинаковые дни. Только иногда встанешь пораньше, пока все спят, возьмёшь бумагу и перо и напишешь: "С утра дождь и серое небо, и деревья стоят притихшие и мокрые в мокрой траве, а по чёрному асфальту идёт тонкая девушка в чёрном с ярким зонтом. Наверное, кто-то её очень ждёт, если она так рано идёт сквозь дождь, старательно и осторожно обходя лужи...". Так напишешь страницу-другую, положишь в папку и забудешь, живёшь себе спокойно, пока не придёт сторож. Он приходит редко, всегда не званный, и сразу же начинает разбирать бумаги. "И это всё?", - спрашивает он и смотрит на меня - маленький, мохнатый, сердитый, с острыми ушами и пронзительным взглядом. Его зовут Каффа. Лучше не отвечать, любые оправдания его только злят, он вечно недоволен. "Что за фуфло ты мне толкаешь, - бормочет он, - говоришь тебе, говоришь, кровью пиши, кровью, до чего же ты тупорылый...".
И бросает бумагу на пол и смотрит хмуро, как я собираю распавшиеся, исписанные мелким неровным почерком, листы.