Невеста ревела в три ручья. Здорово так ревела, громко, самозабвенно. Если бы по истерике был турнир, то она бы наверняка заняла первое место. Мне даже захотелось постоять тихонько за дверью и послушать этот вой смертельно раненной баньши, но жалостливый Тур поспешил едва ли ни силой втолкнуть меня в комнату. И в кого он такой? Тролль ведь!
--
Что тут у вас случилось? Сейчас крыша рухнет от такого звука!
Девица глянула на меня сквозь потоки слез и зашлась еще пуще. Так, видимо, мои шутки сложны для понимания.
--
Я говорю, чего звала-то? Если успокоительного накапать, то это и без меня можно было.
--
Римма! Ей же плохо!
Плохо. Даже очень, раз так ревет. Но, судя по моему безмятежному состоянию в ее присутствии, не больно. И вообще, девица совершенно здорова!
--
Ну прости, - проявим внимание, скоро сия нимфа станет тут хозяйкой, - не реви. Я пришла, и теперь все будет хорошо. Правда?
Пришлось очень тщательно контролировать интонацию, чтобы говорить жестко и уверенно, но без ехидства. Серьезно так. Проникновенно. Но и не ласково. В конце концов, я суровая ведьма, а не нянька!
--
Ты целитель? - вообще-то мы были представлены друг другу в день ее приезда, но, видимо, такие мелочи в памяти не задерживаются, - хороший?
--
Самый лучший в мире. Но ты ничем не больна. По ком убиваешься?
--
Он сломал ногу.... - прекратившиеся было рыдания снова возобновились, но она хотя бы могла говорить сквозь них, - ногу... Ты можешь...
--
Могу. А кто и кому сломал ногу?
Разговаривать с сумасшедшими - целое искусство. Я всегда хорошо с этим справлялась. Даже диплом писала по этой теме!
--
О! Ты уже здесь? - счастливый жених возник в дверях, встревоженный и злой одновременно, - пошли, все тебе покажу. Леля, не плачь так. Эта ведьма сильная, она справится.
Ого! Оценил мои способности! Все, жизнь прожита не зря. Можно идти топится. Или подождать пока?
Парень слетел по ступенькам, будто они горели под его ногами, молнией пронесся к двери, даже не оглянувшись.
Дом умалишенных! Спрашивается, зачем меня надо было звать к княжне, если пациент в другом месте? И откуда столько эмоций по поводу перелома? С этим и любая деревенская знахарка справилась бы! Ну... медленнее, конечно, но все же, перелом ноги - штука не фатальная. Чего рыдать? И куда это мы бежим? Тут же конюшня?
Загадка разрешилась быстро. В стойле, на устланном соломой полу лежал красивый белоснежный жеребчик. Плохо так лежал, понуро. Рядом с ним топтался растерянный Трор, готовый пресечь попытку лошадки подняться и навредить себе еще больше.
Что ж, теперь понятно, в чем беда. Такие переломы дилетанту не исцелить.
Ну да ничего. Это дело поправимое! Как же это он так, бедолага?
А я ведь помню эту лошадку! Леля торжественно прибыла на нем в селение, презрев богатую карету! Пышный был въезд. Упоительно красивая девочка, тонкая, хрупкая, будто сплетенная из солнечных лучей, укутанная облаками небесно-голубого платья, в тон глазам, верхом на белоснежном красавце, казалась живым воплощением богини, чье имя носила княжна. Единый вздох мужского восхищения, вырвавшийся из легких встречающих, едва не снес мой "вещий забор"!
А теперь вот красотка сидит в тереме, рыдая как по покойнику, а жеребчик страдает на конюшне. Что же такое случилось-то? Но отвлекаться от исцеления и спрашивать как-то неудобно, хотя и любопытно. У людей горе, все-таки, это мне понятно, что ничего фатального не произошло, а отвыкшие от передовой магии ребята опечалились всерьез! Ну да ничего... сейчас вот тут еще немножко и...
--
Все, отпускай. Здорова ваша лошадка.
--
Лошадка?! - Хелег взвился, мигом забыв о моей исключительности, - да этот конь стоит как боевой корабль!
--
Не бойся, лошадка, - я погладила мягкую шерстку на шее радостно вскочившего красавца, - он тебя не тронет, он очень жадный. Просто орет громко.
--
Да ну тебя к лешему, Римма! - парень даже слегка улыбнулся, немедленно поднявшись в моих глазах чуть ли не до небес, - спасибо.
--
Ну... обращайся, если что... кстати, могу и синяк твой вывести. Болит же.
--
Синяк, - Хелег схватился за травмированное предплечье, но тут же отдернул руку, - да нет, он и не болит почти.
--
Да? Ну, как скажешь, ты у нас отважный воин, а я всего лишь слабая женщина.
К счастью, эти слова удались мне достаточно серьезно, чтобы не спугнуть непонятно откуда возникшее взаимопонимание. Могу, если постараюсь!
--
Римма? Так ведь тебя зовут? - зареванное чудо оказывается успело спуститься из своих покоев и даже видимо пронаблюдать процесс исцеления, - а ты... заговоришь свадебный каравай? Хелег сказал, ты не станешь, потому что не любишь его и меня тоже... но... я же ничего плохого тебе не сделала?
Боги! И откуда только ты взялась на мою голову? Давно мне не приходилось общаться с такими вот чудными барышнями родом из сказки. Среди зубастых ведьмочек Мельса она не прожила бы и дня, они бы ее живьем скушали! Поверить не могу, что ее родители присылали к Храфну убийц! "Не любишь"! Это ж надо так сформулировать!
--
Заговорю, заговорю! Куда же я денусь-то?
--
Спасибо. И за Снежка спасибо!
Снежок? Хм... ну... тоже подходящее имя для коня ценой в боевой корабль! Наверняка Леля сама так его поименовала, больше такое и в голову бы никому не пришло! Веселая получится парочка. Гордый до высокомерия, холодный до жестокости юнец и хрупкая, нежная нимфа, готовая заполучить мужа даже ценой войны. Занятно. Интересно будет посмотреть, что из этого выйдет.
Одно радует, Трору больше не придется терпеть убойную педагогику конунгова сыночка! Во-первых, внезапно организовавшаяся личная жизнь занимает слишком много времени, а во-вторых, за парня есть кому постоять. Получив несколько травм разной степени тяжести от Эйнара и совсем уж позорно огребя затрещин от моего сынули, Хелег здорово притух и теперь с воодушевлением играл роль мудрого и справедливого воина. А что еще остается делать?
Дружба Торвальда и Трора вообще пролила бальзам на исстрадавшееся материнское сердце. Спокойный, хорошо воспитанный, дисциплинированный мальчик имел все шансы положительно повлиять на плачевный результат моих педагогических потуг, оказавшись гораздо устойчивее, чем прошлые приятели этого мелкого пакостника. Или этот Торвальд проникся моментом и решил пока отложить свои фокусы? Хорошо бы, но верится с трудом.
Отчаянный визг, прервавший мои радужные размышления, доносился как раз из моего мрачного обиталища. Я что же, сглазила свое счастье? Так ведь только подумала, вслух же ничего не сказала! Что там опять случилось?!
Единственная комната была охвачена пламенем. Пожар бушевал вовсю, с ревом выпрыгивал из двери, рвался к небесам, будто стремясь воссоединиться с солнцем. Что же могло так загореться?! И что кричал? Голос незнакомый. Да и вряд ли кто-то из моих знакомых может издать такой высокий, бьющий по мозгу визг недорезанного порося!
--
Мам, ты видишь? Оно магическое!
--
Вижу. Ты чем трепаться, лучше бы потушил!
--
Не выходит. Давай вместе?
Странно. Что же это за огонь такой, что Торвальду не под силу?
А занятный пожар-то! Начать с того, что он полыхал будто во всем доме разом. Казалось, горел сам воздух. И этот визг. Он вновь повторился, и стало понятно, что это кто-то внутри. Кто-то или что-то. Но ему там явно не здорово.
Наскоро пробормотав заклятье несгораемости, и потыкав пальцем в пламя (на всякий случай, все-таки магия стихий не моя сильная сторона), я распахнула обугленную дверь.
Так и есть! На столе плясала саламандра. Небольшой такой, в пару локтей длинной, огненный дракончик. Это он (она, оно, кто ж их разберет?) издавал тот мерзкий звук, привлекший мое внимание.
Так, выносить вещи уже явно поздно. Да и самой лучше вернуться на улицу и проследить, чтобы огонь не перекинулся на другие строения. Кругом дерево, достаточно одной искры, чтобы тут все выгорело дотла!
Будто в ответ на мои размышления снаружи раздался глухой щелчок развернувшегося защитного купола. Отлично, значит, бедствие мы локализовали. Можно спокойно (ну, если не обращать внимание на уже начавшую дымиться одежду) разбираться с гостями. Чего ж так орать-то? Саламандры - маленькие огненные духи в пламени родаются и живут! Значит, должны чувствовать себя уютно. Но только не эта. Тварюшка явно собиралась помирать. Она все больше съеживалась, размерами уже напоминая крупную ящерицу а не мелкого дракона, и пищала на редкость жалобно. Что же с тобой случилось, малыш?
Мне стало ее жалко. В конце концов, она же не виновата, что неведомый злопырь выбросил ее в чуждую реальность, словно рыбу на берег! Но что он с ней сделал? Как вообще можно навредить этому почти идеальному существу?
Попробовать его почувствовать? Может, разберусь? Однажды я устанавливала прямой контакт с призраком, с духом огня не должно быть сложнее. Или должно.
И не забыть бы обновить заговор, а то увлекусь, а потом ожоги исцелять. И крыша вот-вот рухнет.
--
Мам!
--
Не суйся. Подержи крышу. И стены. Я быстро.
--
А небо ему не подержать? - О! Сам Храфн рвется в бой, - выходи оттуда!
--
Не могу, тут пациент... кажется...
Нет, точно выходит. Перепуганная, плачущая от боли и обиды зверюшка пошла на контакт, даже не думая сопротивляться. И что мне это дает? У нее и тела-то нет, как же я ее исцелю?
--
Ну подскажи мне, маленькая, где у тебя болит? Ты же видишь, я хочу помочь.
Подол платья загорелся, вызывая инстинктивное желание убраться отсюда подальше. Чья-то чужая, сердитая воля набросила на меня уже готовый контур заговора, позволяя не отвлекаться от содержательного общения. Ага! Вот. Кто-то, вероятно весьма могущественный, попросту отрезал мою слабеющую на глазах подружку от ее огненной стихии. Именно поэтому Торвальд не смог потушить пожар! Ящерка была вынуждена, поддерживая жизнь сгорать до конца, полностью отдавать себя этому холодному неприветливому уровню реальности. Вот она, прозрачная, но совершенно непроницаемая перепонка окружающая ее будто вторая шкура. Сейчас мы ее!
--
Эй, дайте кто-нибудь, что-нибудь острое!
По обуглившемуся полу немедленно проскакал один из метательных ножей Томирис. Я наскоро полоснула себя по ладони, связывая себя и сталь кровью. Идеально! Сейчас мы его немножко заколдуем. Ой!
Огонь снова подобрался вплотную, на этот раз умудрившись коснуться незащищенной спины. И тут же снова отпрянул, отогнанный новым заговором моего ребенка. Хм... а не слишком ли я много на него всего навесила? Держать горящую крышу, стены, защитный купол, да еще и меня из пламени спасать? Это же уровень взрослого мага огня! А никак не малолетнего воина!
Но предпринимать что-нибудь прямо сейчас было бы глупо. Раз уж начала, так надо закончить!
Лезвие в моих руках налилось непроглядной тьмой. Великолепный, прочнейший металл легко воспринял идею стать проводником этой стихии. Смерть и тьма вообще близки, а уж чего-чего, а смертей любое оружие моей ветреной кошки перевидало более чем достаточно для такой трансформации. Так.
А теперь аккуратненько, чтобы не поранить, съежившуюся до ладони в длину ящерку, сделать крохотный надрез на изолирующей мембране.
Все. Теперь можно уходить под радостный визг освобожденной саламандры. Счастливо тебе вернуться домой, подруга!
--
Все, бросай и туши. Нет, просто бросай, потушу я сама.
Мальчик еле стол. Все-таки подобные увеселения ему пока не по возрасту. Он бы, наверное, упал, не подпирай его с двух сторон Тур и Трор.
Вот поганец! Даже в полубредовом от усталости состоянии, ему не пришло в голову просто бросить горящее жилище. Нет! Без дешевого выпендрежа никуда! Домик аккуратненько сложился, не растеряв ни уголька, ни искорки. Ну, то есть, молодец, конечно, но мог бы и не напрягаться. Все равно пламя уже почти угасло под моим мрачным взглядом. И где мне прикажете теперь жить? На конюшне с Туром? И что носить? Единственное, условно целое платье сейчас на мне, остальные погибли в борьбе со стихией. Хорошо хоть книги и особенно редкие зелья защищены от огня. А также наводнения, землетрясения и извержения вулкана. Да еще сумка моя волшебная тоже должна была остаться невредимой. О! А в ней же целый ворох тряпья! Все, что я не носила постоянно, ждало там своего часа. Видимо, дождалось.
--
Хм... мам, со мной уже все нормально, можешь выпустить меня на волю.
--
А? - за размышлениями я и не заметила, как мертвой хваткой вцепилась в плечи сына, восстанавливая его силы, мимоходом исцелив парочку мелких ожогов, - Прости, я машинально.
--
Я так и понял. А теперь отпусти.
--
Да-да... сейчас, - ох, сколько всего он успел наломать в том, что мы с его отцом создавали с таким вдохновением! Вот тут вывих, залеченный, но не мной, значит, недавний. Вот синяк неизвестного происхождения, шишка... ну, это он Трору что-то там фехтовальное показывал, а это что? Порез. Да глубокий! Залеплен наскоро простеньким заклятьем и зарастает как попало! Тут же надо совсем не так! И почему я об этом не знаю?!
--
Мам! На меня девушки смотрят! А ты меня позоришь.... Хм... - видимо, мои манипуляции возымели действие, - а вообще-то, нет тут никаких девушек, так что...
--
Да все-все, готово уже! Комариные укусы сам врачуй.
--
Ну что ж, раз уж все так удачно разрешилось, - ледяной голос нашего повелителя мгновенно разрушил семейную идиллию, - может мне кто-нибудь объяснит, что за пожары пылают в моем доме без моего ведома?
Ого! А ведь разозлился-то не на шутку! Могу его понять, если бы в мой дом запустили саламандру... стоп! Да ведь так оно и есть! Это и МОЙ дом тоже!
--
Не знаю. Но выясню.
--
Уж будь добра, - его полунасмешка полуугроза больно отдалась в висках, едва не заставив меня сделать шаг назад, - я, знаешь ли, не привык жить в эпицентре магических штормов.
--
Я выясню, - что еще сказать? Что предупреждала, и честно собиралась уйти? Что именно он меня остановил и даже, кажется, собирался защищать? Ну, так самое время!
--
Римма, - Томирис поспешила прервать народившуюся было ссору, - а что ты сделала с моим ножом? Не то чтобы я сильно против... но... до него дотрагиваться-то можно?
Сталь все еще оставалась темной. Вообще-то ворожба уже должна была рассеяться! Это же не трансформация, просто дедовский заговор. На грани научности. Такое даже и не преподавалось никогда, просто... ну, каждый маг может "договориться" с вещью. Убедить ее душу немного помочь. Стать восприимчивой к чему-нибудь одному. В данном случае, я использовала тьму, из-за ее всепроникающего свойства, подвижности и жесткости одновременно. Наполнив металл тьмой, можно создать артефакт, способный разрубить любой материал, даже не имеющий физического субстрата. Призрака, или энергетический щит... но ведь я ничего такого не делала... так... шепнула пару слов... почему же он до сих пор темный? И светлеть, судя по всему, в ближайшее время не собирался. На редкость постоянное изменение. Вон и Торвальд задумчиво пощелкал по клинку ногтем, пытаясь своими воинскими способами понять, что же такое держит в руках прекрасная наемница, склонил голову на бок, как всегда делал его отец, встречаясь со сложной, но интересной проблемой. Так... а я ведь с похожей проблемой уже сталкивалась.
Мой взгляд помимо воли уперся в ограду, с которой я вот также мило побеседовала, с такими же необратимыми последствиями. Что за ерунда? Во что же я такое превратилась? И как этим пользоваться, если проявляется внезапно? Сколько я тут уже всего магического делала? Все как обычно. А самые простые вещи вдруг виляют хвостом и выдают самые неожиданные результаты.
Что же их объединяет? Материалы? Дерево и металл. Не пойдет, слишком разные. Суть ворожбы? Да тоже ничего похожего.
Ох! Есть похожее-то! Кровь! И там и тут, для углубления контакта с материалом я использовала свою кровь.
--
Самое время вы нашли заниматься научными изысканиями, - Храфн, похоже, слегка остыл, и теперь собирался взять ситуацию под контроль. Давно пора, а то дай мне волю, так я прямо сейчас пущусь эксперименты ставить! Вот, что значит, избалованная хорошей жизнью! - у нас тут бесхозная ведьма образовалась. Куда же тебя деть-то?
Да уж, вопрос.
Наглая Тома давно ночевала на женской половине дома, набившись охранять юную княжну. Храфн едва не умер от счастья, заполучив в безраздельное пользование специалиста такого уровня! Да и слегка подрастерявшаяся в незнакомой обстановке девушка была рада обществу представительницы своего пола. Оно и понятно, женщин в крепости я, Томирис, Леля, да еще ее служанка Прасковья - тетка во всех смыслах выдающаяся, мрачным выражением лица пугающая даже бывалых воинов. Поневоле растеряешься.
Торвальда конунг, как и обещал, пристроил со своими людьми, а я вот бесхозной осталась. Обидно даже.
--
Ну, если спросите моего мнения...
--
Нет! - это мы с Храфном заявили в один голос и, для верности, почти одинаково взмахнули руками, отмахиваясь от незваной советчицы. Да ее "мнение" только слепой бы не прочитал, по игриво заморгавшим глазкам.
--
А зря, - Томирис обиженно фыркнула, но высказываться не прекратила, - могли бы здорово провести время. Храфн, ну подумай, это же так благородно, приютить несчастную погорелицу, поделиться с ней одеялом. Я бы на твоем месте...
--
О боги, женщина, не лезь не в свое дело!
Это он сказал один, но я была с ним полностью солидарна. Удачное время для шуток, ничего не скажешь. Что вообще с ней происходит в последнее время? Брачный период начался? Весенний гон? Или как там это мрачное для всего человечества время называется у барсов? Ведь всегда такая серьезная девушка была. А тут что не слово, то непристойный намек.
Нет, особенно скромной коша никогда не была, но не настолько же!
--
Я могу пока пожить в деревне. У травницы. Думаю, она не будет против...
--
Совсем не обязательно. Можешь переехать к Леле. Там места полно. И... тебе нужно что-то? Ну... восстановить, что сгорело?
--
Да нет, ничего страшного. Но, ты уверен, что это правильно? Если такое повторится... не хотелось бы тут все заново отстраивать.
--
Вот и займись этим! Чтобы не повторилось.
Храфн резко развернулся, явно скрывая выражение лица, и едва ли не бегом отбыл от места бедствия. Ладно, с личной жизнью разберемся по мере поступления, а пока надо порыться в пепелище, собрать уцелевшее и идти вселяться на новое место. Потом надо еще каравай этот злосчастный заговорить... и, как выразился мой вождь и предводитель, "заняться этим". Уже сколько времени прошло! Торвальду надо в Мельс возвращаться, он и так от программы отстал. Но отпустить его от себя хотя бы на шаг было выше моих сил. Только не когда на него охотится его безумная бабуля! И что такое им понадобилось от нас?
Вечер застал меня за расставлянием огнеупорных книг по спешно сооруженным полкам. Окончательно обнаглев, я заставила вызвавшихся мне помогать Эйнара и Томаса построить целый стеллаж и теперь наслаждалась процессом созидания порядка, как я это себе представляю. В ныне покойной клети, для всей моей библиотеки просто не было места, так что мои любимицы вынуждены были пылиться в сундуке, а то и вовсе томиться во тьме искривленного сумкой пространства. Но не теперь.
Конечно, магическая библиотека среди владений "северных варваров" смотрелась не слишком уместно, но такая уж у меня судьба, не ходить проторенными путями.
--
Ух ты! "Песнь стали"! Это что подлинник? Откуда она у тебя? - Торвальд, до того момента скучающий, практически выхватил у меня из рук увесистый том, которому я никак не могла найти место, - он же кучу денег стоит!
Еще бы. Под скромной кожаной обложкой с поэтическим названием скрывался сборник самых убойных боевых заклинаний в мире. Он охватывал весь обозримый исторический период и все известные магическому миру страны! Хотя лично я не разделяла восторга сына. Пользоваться большинством собранных тут заклятий было весьма проблематично из-за их громоздкости и завязанности на безумное количество побочных факторов, типа фазы луны, времени года и суток. Нет, конечно, если вам удастся убедить врага подождать с полчасика, пока наступит третий час по полуночи, и будете воевать только в третий год большого цикла в полнолуние, то победа вам обеспечена. В остальных же случаях, лучше наймите пару головорезов, с мечами и копьями. Гораздо проще.
--
Из магической библиотеки Мельса. Куда же ее поставить-то? Ладно, пусть вот тут, скраешку.
--
Как это? Ты что, ее не сдала? - предположение было совершенно нереальным. Не сдать книгу, значит нарваться на такие неприятности, что христианский ад мог бы показаться увеселительной прогулкой.
--
Я - ее официальный хранитель. Думаю, "Песнь" просто заскучала на полке. Уж больно суматошное произведение.
--
А почему ты? Целитель?
--
Спроси ее на досуге.
--
А та ужасная кровавая книжка тут тоже есть? - Кошара возникла в дверях, позвякивая сережками и вплетенными в косу украшениями, словно призрак цепями, - помнишь, ты за ней гонялась по всему миру?
--
Не по всему, но да, здесь. Я с ней вообще не расстаюсь.
Потертый кроваво-алый том едва ли не сам прыгнул в руку. Да, давно это было. Семь лет уже прошло. Тогда весь факультет едва не вымер от перенапряжения, пытаясь исцелить дочку правителя, на которого как раз работала Тома. Неизвестная даже для лучших целителей болезнь появилась у девушки после знакомства с одним поганым вампиром. Ну, то есть, не то чтобы поганым, на самом деле очень даже симпатичным парнем семисот лет отроду с бурной биографией неуемным любопытством, которое толкало его в дальние страны путешествовать. Вот из такого путешествия он и привез эту болячку. Причем магического свойства. Проклял его там шаман какой-то. Вампиру-то что, он и так мертв с рождения, а вот девица, получив на балу всего один поцелуй, в придачу приобрела смертельное заболевание крови. Я, к своему стыду, даже понять не могла, что же ее убивает, но делало оно это быстро. Пришлось искать того шамана, что было не сложно, упырь, к счастью, отлично помнил, где пришелся не ко двору до такой степени, лететь туда, напрягая все дипломатические связи с драконами, а потом целую неделю вести переговоры с сумасшедшим колдуном. Ну, и конечно, для этой роли выбрали меня. Я же умею разговаривать с душевнобольными! Причем, тот факт, что разговаривать надо на незнакомом языке, никого не опечалил.
Я, впрочем, тоже особенным благородством не отличилась и потянула Томирис с собой. Не одной же мне москитов кормить и жуков есть!
В результате, я выяснила, что снять проклятье невозможно. Но хотя бы разобралась, что же оно делает. А вот, что делать с ним, был вопрос. И ответ на него, по слухам и легендам, содержался в древней книге, проживающей высоко в горах, в древнем и очень тайном хранилище, вход в которое завалило в результате землетрясения едва ли не в ледниковый период!
Пришлось отправляться на поиски. На этот раз, моя неунывающая подруга предложила свою помощь сама. Я удивилась. Мне казалось, что она вообще заречется выходить куда-либо в моем обществе. Но, помявшись, Тома рассказала, что ее мать родом с тех самых гор, и ей интересно посмотреть на свою историческую родину.
Мы отправились вдвоем, больше драконы отказались перевозить, заявив, что не скаковые кони, а добираться своим ходом пришлось бы несколько недель. Пациентка столько не пережила бы.
Так что мы дружно затопали в заснеженные горы, искать непонятно что. Координаты были только очень примерные, полученные от местных жителей и прошлых экспедиций. Ну, то есть это я так думала.
На второй день пути, Тома вдруг замерла, будто прислушиваясь к чему-то далекому, сбросила рюкзак, уселась на него сверху и уставилась на меня с каким-то странным выражением лица.
--
Римма, а ты очень хочешь найти то хранилище? Может, ну его?
--
Ага. И поэтому я зашла так далеко. Специально, чтобы вернуться ни с чем.
--
А ты... ты точно возьмешь только эту книгу? Там полно всяких... страшных вещей.
--
О?
Моя давняя, горячо любимая, единственная подруга смотрела на меня слишком угрожающе, даже для суровой воительницы и подлой нечисти в одном лице.
--
Ну... я не рассказывала. Не только моя мать тут родилась, но и я сама. И жила до десяти лет, когда стало ясно, что во мне нет силы.
--
Магической?
--
Да. Я должна была стать одной из хранительниц но... видимо, мама ошиблась в выборе папы. Хотя, он был магом.
--
Так. Про генетику я тебе чуть позже расскажу. И как наследуются магические способности тоже. Напомни.
--
Непременно, - красавица сверкнула дивными очами, но продолжила, - я могла остаться жить в деревне... тут недалеко. Но... выяснилась еще одна деталь моей... генетики. В тот день, когда совет хранителей решил, что я уже достаточно взрослая, чтобы пожить у дальних родственников и не отвлекать занятую маму от исполнения обязанностей, я несколько... расстроилась. Мне было страшно и обидно. Я знала, что вижу маму последний раз. По сути, меня вышвырнули, как червивый плод.
Она замолчала, глядя на сверкающие горные вершины. Очевидно, пытаясь сдержать позорные слезы.
--
А ты знаешь, что бывает, если до такой степени расстроить оборотня. До сих пор помню их лица. "Кровь барса". Запретная кровь. Хорошо хоть их законы запрещают убивать. Но и жизнью то, что меня ждало, не назовешь. В деревне мне нельзя было иметь детей. Да и вообще с мужчинами... общаться. Жить в одиночестве до конца дней. Еще через год я сбежала. Поехала на ярмарку с приютившей меня семьей, а оттуда с купеческим обозом.
--
Зачем же ты решила вернуться? Тебе же, наверное, тяжело это вспоминать? - я уселась рядом, предварительно наколдовав нам немного тепла, - или... я должна стать еще одной заблудившейся экспедицией?
--
Затем и пошла, чтобы не стала! Римма! Ты же понимаешь, что я могу тебя провести до самого хранилища. И проведу. Я - барс. Дитя гор. От меня тут нет тайн. В моих жилах кровь древних богов.
--
Ну да, - мне был непонятен странный, будто обращенный в себя тон, - оборотни - потомки богов. Это все знают. Души племен, тотемы имеют, как правило, звериное обличье. Это же обличье принимают особо избранные представители племени. Избирает сам тотем. Бог то есть. Так что генетика тут не причем. Хотя... бывает, что избирается семья. Тогда обортничество будет наследоваться.
--
Вот именно. Поэтому хранительницы всегда выбирают магов. Чтобы сила перекрыла проклятье богов.
--
Проклятье?!
--
Ну... у нас так считают. Хранители верят, что зверя в себе нужно изжить. Гармонию ищут. До встречи с тобой я была уверена, что они правы. Я думала, что способна только убивать. Ну... то есть, это действительно у меня здорово получается, но... не только это. Не встреть я тебя... не знаю, как бы я жила. Но появилась ты. Помнишь первые слова, которые ты мне сказала?
--
Нет, конечно, - ее откровения меня почти напугали. Вот так ляпнешь что-нибудь, а человек помнит всю жизнь.
--
Какой урод посмел поднять руку на такую красивую кошку? Ты была такая красивая. Такая... хорошая. Маг. Как мама, как те, с кем я росла. Я была уверена, что покажусь тебе мерзкой. Грязной. В своей и чужой крови, со зверем в душе. А ты... "красивую". И потом. Знаешь, когда ты... до сих пор не знаю, как это называется, я как будто вдруг узнала тебя всю. Но смотрела только на себя. Дура. У тебя внутри столько интересного. Но я пропустила все, кроме того, как ты меня видишь.
--
Прямой контакт. А как я тебя видела? - ее глаза остались сухими, но я уже вовсю ревела, - я же в твоих внутренностях копалась. Кишки регенерировала, нервы проращивала. У тебя позвоночник перебит был, множество ранений проникающих... ну... ты помнишь...
--
Я тогда почувствовала себя красивой. Почувствовала себя волшебным, мифическим существом, за жизнь которого надо бороться ценой боли, да любой ценой! Ты видела меня чистой силой, волшебством, стихией. Я не разбираюсь в теории магии.
--
Зато я разбираюсь. То, что ты сказала, это не мое восприятие. Это объективные факты! Ты и правда очень красива. И правда волшебное создание.
--
Знаю, - она вдруг улыбнулась своей чувственной улыбкой, сводящей с ума мужчин... и некоторых женщин, - но это я теперь такая умная. Ну да ладно. Хватит сидеть. Нам совсем немного осталось. Я знаю один потайной ход. Есть шанс попасть в хранилище тихонько. Великий Барс нас прикроет. Я это знаю. И пусть хранители подавятся своей чистотой и святостью!
И так она это сказала, что я, разумный, и более-менее рациональный маг просто встала и пошла за ней, не думая, что буду делать, если нас обнаружат. Ну не драться же, в самом деле! Глупо было бы. И бесперспективно.
--
О! А вот это вообще - музейная редкость! - Восклицание Торвальда резко вывело меня из воспоминаний.
--
Еще какая! За нее мне, помню, такую кучу денег предлагали. Надо будет, кстати, ее завещать кому-нибудь в городе. Да и вообще всю библиотеку. Не место им тут.
--
Римма! Ты опять?! Да что же это такое-то! Ну посмотри, скоро лето, птички поют, солнышко светит, мальчики красивые кругом снуют. Ну как же можно сейчас думать о смерти! Пошли лучше вниз! Там на свадьбу барды-менестрели приехали, будет гулянка! А?
Праздника не хотелось совершенно. Не то чтобы я и правда собиралась помирать, но как-то... хотелось действовать. Делать хоть что-нибудь полезное. Что-нибудь, чтобы унять тревогу за жизнь сына. Ведь в следующий раз, нам могут и поубойнее пакость подсунуть!
--
Вы идите, а я займусь своими магическими обязанностями. Прасковья уже заходила.
--
Но потом придешь? Тебе просто необходимо станцевать пару танцев и выпить пива. Лучше бы, чего покрепче, конечно. Но пиво тоже сойдет.
--
Иди уже!
Это было уже совсем странно. Мы дружили много лет, но такой я видела ее впервые. Обычно она играла роль роковой страсти, соблазняющей, недоступной. Запретный плод в красивой упаковке. Остро отточенное лезвие в узорчатых ножнах. Казалось, одно неловкое движение, неосторожное слово, и я окажусь погребена лавиной ее страсти-ярости. Она играла со мной как кошка с мышкой, обжигала одним своим присутствием. И чтобы вот так вдруг превратиться в беззаботную кумушку, рвущуюся устраивать мою личную жизнь? Да еще так прямолинейно?
--
Томирис... постой.
Обернулась. Шагнула назад, вопросительно глядя на меня. На меня? Ну да. Взгляд уперся куда-то между моих ключиц. Не в глаза. Когда же она последний раз смотрела мне в глаза? Кажется, сразу, как приехала. Вглядывалась, будто искала что-то. Да и вообще, кажется, коша старается пореже со мной встречаться. О ком она заботилась, пытаясь отправить меня жить в комнату конунга? Обо мне? Или о себе?
Я шагнула к ней, порывисто обняла, вдыхая дразнящий, чуть горьковатый запах ее духов. Так. Что-то явно происходит. Таких отрывистых, скомканных поцелуев у меня не было лет с... да вообще не было! Как-то везло.
--
Я пойду, - это прозвучало так тихо, на самой грани слышимости, - не задерживайся.
Ох... если бы я меньше ее знала, заподозрила бы предательство. Но только не Томирис. Ее верность штука беспрецедентная. Но что же тогда случилось? Может, я ее чем-то обидела, а она не хочет говорить, пока все так плохо? Но чем? Что я такого могла натворить и не заметить?
Но и этот вопрос пришлось отложить на потом. Каравай. Дурацкая здоровенная буханка, без которой не обходится ни одна свадьба. Так что надо пойти и пошептать над ней что-нибудь доброе. Обычно этим занимаются местные знахарки, так что получается что-то среднее между молитвой и обычным пожеланием любви и счастья. Но раз уж ребятам достался маг моего уровня, надо постараться. Целитель я, в конце концов, или кто! Будет к утру настоящий чудодейственный эликсир, а не банальная булка.
Заодно мозг успокоится. А то совсем соображаю плохо.
Задача неожиданно увлекла меня. Или же просто не хотелось возвращаться из стройного, такого родного и правильного мира магии в суровую реальность? В любом случае, закончила я часа за три до рассвета. Я бы еще поработала, но каравай и так уже светился в темноте. Еще немного и его страшно будет есть! За два дня, оставшиеся до свадьбы, свечение, конечно, рассеется, окончательно впитавшись в тесто, но, все равно, рисковать не стоит.
Огромный дом уже мирно спал, сопя носами жильцов и поскрипывая деревянными боками. Чудесная, ничем не нарушаемая идиллия. Все-таки ночь - волшебное время. Она вмещает в себя и злую, непроглядную тьму, и негу, и возможность дать себе отдых и обновление, обещание рассвета.
В комнате меня ждал магический огонек, висящий точно над моей кроватью. Видимо, Тома попросила Торвальда позаботиться, чтобы мать в потемках не заблудилась в четырех стенах. Или не в четырех?
На кровати намекающее так лежало легкое шелковое платье. Иссиня-черное, летящее, с таким количеством разрезов, и таким глубоким вырезом, что выйти в нем куда-либо было стыдно даже в Мельсе, не говоря уж здешних местах. Чем именно я думала, когда его покупала, понятия не имею. Зато совершенно очевидно, что имела в виду моя подруга, выискивая его в сумке и выкладывая поверх одеяла.
А может, она и права? Может, если я не могу управлять своей жизнью, так хоть удовольствие получить? Если, конечно, Храфн не будет против. Кажется, связанные с моим присутствием проблемы ему здорово надоели.
Хотя... вряд ли ему удастся высказать свое недовольство, если я буду в этом платье.
А если удастся?
Но пока мозг суматошно взвешивал все за и против, руки сами подхватили льнущий к телу шелк. Ладно. Если что, скажу, что хожу во сне. И вообще, в библиотеку направлялась.
Перед дверью я простояла несколько мгновений, размышляя, стоит ли постучать. С одной стороны, романтика пропадет, а, с другой стороны, на тихий шорох конунг может спросонок и кинжалом запустить. С него станется.
А это что такое? Я не вовремя?
Из комнаты донесся странный шорох, будто кто-то в потемках искал что-то важное в щелях, между досками, и странный не то стон, не то всхлип. Никаких идей по поводу природы этого странного явления мне в голову не пришло. Ни на что знакомое вроде бы не похоже. Для сонного бормотания громко. Да и не может же кровать прямо у двери стоять. А звук явно где-то рядом.
Стараясь не шуметь, я приоткрыла дверь, вглядываясь в происходящее уже успевшими привыкнуть к темноте глазами.
--
Я тут. Закрой дверь.
Он стоял, прислонившись к стене, слева от двери, так ровно, будто прирос к бревнам. Пожалуй, свет все-таки не помешает.
Ядовито-зеленый кубик, возникший в ответ на щелчок пальцев, осветил темное помещение, заставив замереть в неподвижности и меня саму.
Отважный воин распластался, будто гобелен, глядя на меня с совершенно непередаваемым выражением лица, а прямо у его груди, глубоко рассекая кожу подрагивал меч, будто поддерживаемый невидимой рукой. Тонкая кровавая струйка успела образовать на полу приличную лужицу. Видимо, этот процесс продолжается уже несколько часов. Как он еще на ногах-то держится?
--
Если пытаться двигаться или кричать, даже просто громко говорить, он входит глубже. Так что, я очень рад тебя видеть, и, если тебя не затруднит, сделай что-нибудь, а то как-то неловко тут стоять. Да и надоело уже.
Все еще ледяной. Даже в такой ситуации!
Но не время для восторгов.
Для начала надо разобраться, с чем мы имеем дело. Меч - просто кусок металла. Хорошей, насколько я могу судить, закалки, рукоять простая, без камней или надписей. Чем же он тогда движется? А! Вот оно! Поток силы вплетен прямо в металл. Занятное решение. Почти не осуществимое, но очень изящное. А вот и управление. Наведено не на физические параметры, а на образ. О! А это ведь решение проблемы! Если его так волнует внешность жертвы...
--
Храфн, я сейчас создам... ой, долго объяснять! Просто по моему сигналу, очень медленно и аккуратно отползай по стенке. Хорошо?
--
Я готов.
Готов. Теперь бы еще мне приготовиться. Вообще-то, объемные иллюзии - не моя специализация. Но выбирать не приходится.
Я закрыла глаза, старательно вырисовывая перед собой светлый образ конунга, вкладывая в этот процесс как можно больше жизненных сил. Так, вроде бы получилось. Стоит, не расплывается. Теперь нужно сделать настоящего невидимым. Это не сложно, если не надолго, но утомительно очень. Я же не чародейка!
--
Давай.
Только бы выстоять! Совсем немного, пока он сделает хотя бы шаг в сторону!
Казалось, эти мгновения не закончатся никогда. Холод от резкой потери энергии стал невыносимым, когда я услышала совсем рядом облегченный вздох, а там, где только что стоял прекрасный воин, раздался резкий звук от вошедшего в стену клинка. Все. Получилось. Можно открыть глаза, полюбоваться таящим в воздухе, пришпиленным к бревну фантомом, радостно улыбнуться и рухнуть на пол, под ноги спасенному.
О! Нет, успел-таки! Не смотря на усталость и потерю крови, Храфн подхватил меня, не дав упасть, и даже кое-как транспортировал до кровати! Мой герой!
--
Ты... ты все еще хочешь, чтобы я оставалась в твоем доме?
--
Хочу, - он улегся рядом, тяжело дыша, но все равно ехидно улыбаясь, - за счастье лицезреть тебя в таком виде, я готов на многое! Куда это ты направлялась?
--
Гуляла, - возвышенное настроение уже успело выветриться из головы, а платье пропитаться совершенно прозаическим потом, да и мой романтический герой выглядел не лучше, - давай рану залечу.
--
А не помрешь?
--
Это просто совсем.
--
Тогда давай. И будь еще добра, сделай что-нибудь с привидением. А то оно надо мной смеется. А меня злит, когда надо мной смеются, а я даже в глаз в ответ дать не могу.
На какой-то момент, я решила, что мне послышалось. Потом, что Храфн бредит.
Но нет. Действительно в углу комнаты стоял мой покойный супруг и бесшумно смеялся, откровенно любуясь открывающейся картиной.
--
Торвальд, через тебя стенка просвечивает. Жутковато.
--
Доброй ночи. Жутковато, но ничего не поделаешь. Это и так - предел моих возможностей. Позвольте представиться, Торвальд - бывший муж вот этой полуодетой барышни.
--
Храфн, - ну откуда, откуда у него столько хладнокровия?! - приятно познакомиться. Что привело Тебя в мой дом?
--
И какого лешего ты являешься посреди ночи?! Мало ли чем мы тут могли быть заняты?! - это уже от меня, особой выдержкой не блистающей.
--
Римма, не кричи, людей разбудишь. Я волновался. Этот меч запросто мог бы достигнуть цели! Что б тогда с тобой было?!
--
Гаплык был бы, - мне снова стало холодно, - но почему Храфн?! Они же могли и мне его прислать? И как, кстати это проделано?
--
Да просто. Телепортировали прямо с наводкой на объект.
--
Это же сколько сил надо?!
--
Много. А почему не ты... Знаешь, это достаточно забавно. Тебя не видно! Совсем! Твоя новая сущность издает такие помехи, что на полет стрелы радиусом можно разглядеть только смутные очертания. Ты как будто светишься! Весьма любопытное явление.
--
Где-то я это уже слышала... Ах, ну да, Эйнар говорил что-то о свечении. Но чтобы так сильно?
--
А оно росло. Прекратило пять дней назад. А сегодня ты на чем-то, похоже, сосредоточила силы, вот и удалось твоего избранника разглядеть.
--
Я каравай заговаривала, - что ж... вещие заборы, трансформирующиеся от одной капли крови ножи, теперь вот помехи магическому зрению. Удивляться уже нет сил, - погоди! Ты сказал "новая сущность"? Что это значит?
--
То и значит, что ты теперь - совсем другое существо. И душа изменилась и тело.
--
И тело? Ты уверен? Я ничего такого не замечала...
--
А тот факт, что просто глазами, не магическим зрением ты сейчас видишь призрака, это тебе мало?!
--
Но Храфн тебя тоже видит!
--
Я всегда вижу призраков. С рождения.
--
Слышишь ложь, видишь призраков, боги от тебя в восторге. Еще что-нибудь? - это уже была истерика. Слишком много событий за короткое время.
--
Целая куча всего. Потом расскажу, не отвлекайся.
--
Ничего-ничего, мне уже пора. Римма, не валяй дурака. Бери себя в руки и уже делай что-нибудь!
С этим нехитрым напутствием мерзкое умертвие рассеялось, оставив после себя множество вопросов.
--
А знаешь, ты больше не гуляй в этом платье. Я ведь мог и не пережить такое великолепие.
--
Не буду. Я вообще больше гулять не буду. Страшно тут у вас. Привидения бродят, мечи летают. Жуткое дело!