Наш Николка заболел. Еще вчера он ходил по квартире с коробкой из под утюга на голове, изображал робота. В коробке были просверлены дырочки для глаз, а вместо антенн торчали в разные стороны куцые куриные перья. Николка гудел басом и спотыкался о дверные косяки, кресла и стулья. А вечером он сидел в перевернутой табуретке, с которой, как говорил папа, началась мебель в нашем доме. Табуретка была уже не мебелью, а танком, и Николка целился в нашу кошку Маркизу и наводил на нее длинную деревянную ручку половой швабры. А напоследок он нарисовал на обоях в прихожей сорок разлохмаченных человечков с веревочными ручками и ножками и очень обиделся, когда мама нашлепала ему за художество и поставила в угол.
Он обиженно гудел в нос, тяжко всхлипывал, что-то отковыривал в гулу, и кусочки штукатурки сыпались ему под ноги.
Папа тоже не очень обрадовался испорченным обоям, хотя поначалу развеселился и назвал картину "ледовым побоищем". Но мама заявила ему, что нужно плакать, а не веселиться. Потому что сын неслух, а отец пропадает на работе и уклоняется от воспитания.
Тогда папа сказал, что Николке сегодня в наказание придется спать без вечерней сказки, и положили Кольку одного в темной комнате с обезьяной Жаконей, у которой вместо глаз были нарисованы точки шариковой ручкой, а ухо болталось на ниточке.
А утром Николку обнаружили в страшном жару, с обложенным белыми налетами горлом и синими кругами под воспаленными глазами. И весь он как-то съежился, похудел, побледнел и мелко дрожал под одеялом или метался в жару, сползая с подушки вниз.
Он даже не обрадовался елке, которую папа принес с мороза и поставил в ведро с песком.
- Ты, брат Никол, давай, выздоравливай, - сказал папа, - будешь помогать елку наряжать. Нам без тебя не справиться.
И хотя в прошлом году Николке сильно попало за то, что он разбил игрушки, оборвал гирлянду и чуть не повалил саму елку, но всем нам стало как-то грустно, что елку придется украшать без Николки. Ведь елка то больше всего нужна именно ему - Кольке! И мы решили елку вообще не наряжать, пока Николка не выздоровеет.
Но Николка лежал в жару один день, другой, а на третий день подступила к нашему порогу новогодняя ночь. И захлопали двери у соседей. Зажглись гирлянды во всех окнах. Запахло мандаринами и шоколадом. Послышались выстрелы пробок шампанского, и зажглись бенгальские огни. Только мы ходили в полутемной квартире на цыпочках и говорили шепотом, а Николка метался в жару, и бормотал что-то непонятное сдавленным хриплым голоском.
И стояла сиротинкой несчастная елка в ведре с песком, и иголки ее поникли и даже немножко пожелтели от огорчения.
И тут мама обнаружила, что в аптечке кончаются жаропонижающие. Я испугалась за Кольку и бросилась в дежурную аптеку со всех ног.
Я бежала по заснеженным улицам, сжимая деньги в руках, а из подъездов вываливались шумные компании с гитарами и подарками в хрустящем целлофане. Шапки у парней висели на боку, шарфы метались по сторонам, как пестрые флаги на ветру. Девчонки что-то восторженно говорили взволнованными голосами, и радостно звенели серебряные колокольчики в смеющихся голосах. А я грустно смотрела на мелькающие носки своих сапожек, и в глазах у меня плыло искаженное морщинами красное Николкино лицо и капельки пота на Колькиных висках.
Дежурная аптека оказалась запертой. Я растерянно застыла на ее пороге и схватилась за щеки. От огорчения мне так захотелось плакать, что во рту даже появилось ощущение чего-то горького.
- А где тут улица Луговая? - вдруг услышала я чей-то голос. И тут же передо мной оказался красный халат на вате, подпоясанный кушаком, и белая борода веером взлетела перед моими глазами.
- Ага, вот кто мне поможет? - сказала пушистая борода, и веселые глаза мигнули через толстое стекло очков.
И я ужасно обрадовалась. Во-первых, мы сами жили на улице Луговой, а во-вторых, хоть у кого-то можно было спросить про вторую дежурную аптеку. И я тут же сбивчиво объяснила Деду Морозу про жаропонижающие, больного Николку и улицу Луговую. А Дед Мороз похлопал меня по спине и сказал:
- В такую ночь, доченька, все аптеки закрыты. Но ты не расстраивайся. Я же Дед Мороз! Я тебе без лекарств помогу! Пойдем к твоему Николке.
А мы пошли вместе на улицу Луговую. И Дед Мороз поддерживал меня под локоть и сбивал палкой снежные шапки с веток.
А перед подъездом он наклонился ко мне и сказал:
- Ты, дочка, не переживай. И без лекарств можно вылечиться. Самое большое лекарство - это доброе сердце.
И мы пошли с Дедом Морозом на четвертый этаж. И когда дверь открылась, мама даже не удивилась, что Дед Мороз пришел.
Она только сказала:
- Коленька уже задыхается. Так страшно!.. А в скорую помощь не дозвониться. Короткие гудки...
- Это их пациенты поздравляют, - сказал Дед Мороз. - Но вы не волнуйтесь. Ничего страшного. Я сам врач, вы уж поверьте. У меня опыт большой-пребольшой. А Дед Морозом я просто подрабатываю. Нравиться мне подарки раздавать.
И он пошел на кухню, помыл руки и накинул на свой красный халат тонкий мамин халатик в полоску.
Коленька дышал тяжело, с хрипом.
Нос у него заострился и блестел, усыпанный бисером пота.
- Давайте-ка сюда фарфоровый чайник, я его на кухне видел, - сказал Дед Мороз. - Ошпарьте его кипятком, прогрейте да налейте кипятку до половины и бросьте туда столовую ложку соды. Мы с Колей сейчас подышим через носик влажным воздухом. И еще в носочки насыпьте сухой горчицы. Есть у вас горчица?
И мама закивала головой, и они с папой опрометью бросились за кипятком, так что я даже испугалась, что они там сами ошпарятся.
А Дед Мороз взял Колю на руки, завернул его в одеяло и вышел с ним в гостиную из душной детской комнаты.
- Проветри-ка здесь хорошенько, Катюша, - сказал он мне ласково. - Духотища-то какая! Дышать нечем! Угореть можно.
А Коленька вдруг открыл глаза, серьезно осмотрел Деда Мороза, обследовал его белую бороду и пушистые усы и вдруг сказал:
- А я знал, что ты придешь! Ты меня спасать пришел! Правда?
- Правда, правда, - добродушно сказал Дед Мороз. - Только тебя уже спасать не надо. Ты уже совсем здоровый. Мы сейчас с тобой над чайником немножко подышим, чаю с малиной попьем, только, чур, чай наперегонки пить.
- Как это? - хрипло спросил Николка.
- А вот как. Я одну чашку, и ты тоже. Я вторую, а ты быстрей поспешай! Понял. А потом я тебе подарки подарю. У меня их много.
И Колька с уважением посмотрел на мешок, который лежал на пороге гостиной.
И он послушно дышал через носик фарфорового чайника влажным паром, пил чай наперегонки, грел ноги в горчишных носках и слабый румянец вдруг вернулся на его щеки.
А потом Дед Мороз заметил сиротливую нашу елку. И сердито сдвинул седые брови:
- А вот это непорядок! Новый Год и без елки! Нехорошо!
И мы бросились наряжать елку, как сумасшедшие. И Николка тоже вешал на елку игрушки вместе с нами, только он сидел на руках Деда Мороза, завернутый в одеяло. И у мамы появилась надежда в глазах, и папа радостно кряхтел и поглядывал на кухню.
Потом Коля получал подарки и совсем забыл про свой хрип.
Белого пушистого зайца он чуть не задушил от радости и прижался к нему, как к живому. Мячик и саблю Дед Мороз положил под елку. И еще он повесил на елку две огромные-преогромные шоколадки, на потом, когда можно будет...
Коля так и уснул на руках у Деда Мороза. И когда он положил Колю в кроватку и незаметно перекрестил, так что никто и не заметил, кроме меня, на часах оставалось всего пять минут до Нового Года.
И мы оставили Деда Мороза с нами, хотя нам и нечем было его угостить, только мандаринами, яблоками и знаменитой маминой капустой с тмином и свекольным соком. Но Дед Мороз остался у нас с удовольствием. И мы опять пили горячий чай с малиной и тихо смеялись на теплой кухне, а от елки в гостиной бежали разноцветные лучи.
Какой же радостный получился у нас Новый Год! Хоть и без шампанского, салатовых гор и жареного гуся из духовки.
А на следующий день папа позвонил в наш городской Дом Быта, в котором нанимают Дед Морозов. Чтобы поблагодарить и заплатить любую цену за то, что мы их Деда Мороза столько времени эксплуатировали зазря. Но ему сказали, что у них такого Деда Мороза с настоящей бородой в этом году вовсе не было. Были только с фальшивыми бородами и в искуственных париках. И все Морозы-затейники были не старше сорока лет. И бывших врачей не было ни одного. Да и вообще в городе таких Дед Морозов не было ни у кого. Сейчас вообще настоящих бород не носят, сказали папе. И папа обалдело смотрел на меня и спрашивал, откуда же взялся наш Дед Мороз?
Один Николка все знал. Он сказал, что видел нашего Деда Мороза на карточке у бабушки в деревне. Карточка была в деревянной рамке. И горела перед карточкой лампадка из голубого стекла. И зовут Деда Мороза, заявил Николка, также, как и его самого, только по взрослому - Николаем, а потом еще смешным таким словом и таинственным - Чудотворцем.