Сказочные терема с картонной трубой были набиты конфетами и шоколадом. Через окошко с заклеенной слюдой было видно, как перекатываются в тереме пузатые трюфели, гремят горохом карамельки и переваливаются кирпичики шоколадных конфет. И этот сказочный домик был тяжеленьким. Он приятно оттягивал руки.
Терем был маленьким, но казался большим, большим.
И если прикрыть глаза и смотреть на терем сквозь ресницы, то можно было залезть в сказочный терем через трубу.
Вывалиться трубочистом на старые каминные угли.
Отряхнуться от угольной пыли...
Протянуть руки...
Здравствуйте, шоколадные человечки!
Здравствуйте, Мишки на севере!
Здравствуйте, Гуси-лебеди!
Здравствуйте, Белочки ненаглядные...
И можно было увидеть, как шоколадные конфеты весело расправляют блестящие хохолки, шуршат золотистой одежкой, надувают тугие карамельные щечки...
Здравствуй, Алешенька!
И Мишки на севере стряхивают с плечиков шоколадный иней.
Привет, дружок!
Гуси-лебеди выгибают тонкие шеи.
Здравствуй, мальчик...
Русалочка шевелит шоколадным хвостом.
Здравствуй, милый!
Вот как любят меня конфеты!
И я им всегда отвечаю взаимностью!
И когда я дома показал маме сказочный терем, она всплеснула руками, какой же большой и красивый!
И тоже посмотрела в слюдяные окошки. Потрогала пальцами картонную трубу. И, наверное, тоже провалилась в эту трубу с руками и ногами. Потому что у нее в глазах поплыли шоколадные мечты.
Мама сказала:
- Эти новогодние подарки - самое большое чудо на свете! Правда, Алеша!
И я кивнул головой, конечно же!
Как хорошо, что взрослые об этом не забывают.
А мама добавила:
- Только ты, Алеша, обязательно поделись с сестренкой. Вдруг Машенька придет из детского сада без подарка, - мама заглянула мне прямо в глаза, - ты же с ней поделишься, правда?..
И у меня от этого настроение немножко испортилось.
Не от жадности... Вовсе нет... Я не жадный...
Просто конфеты в подарке были разные.
Даже твердые карамельки сияли в разных обертках.
И Гуси лебеди вовсе не летали стаями в сказочном тереме.
И Мишки на севере не толпились гурьбой.
И Белочки не толкались на ветках толпами.
Всех конфет было по одной-единственной, и все конфеты были совершенно неодинаковые.
А делиться легче всего чем-нибудь одинаковым.
Разве мама этого не знает?
И я немножко повесил голову.
Я пошел к себе в комнату открывать новогодний подарок.
Я поставил сказочный терем на покрывало, потянул ручки на крыше, ты-ырс...
Скрипнул толстый картон и рассыпался сказочный терем.
Выкатились попрыгуньи-карамельки на зеленое покрывало.
Вывалились неуклюжие Мишки на Севере. Мишек было много, а конфета всего одна. И гуси-лебеди махали крыльями на обертке единственной конфетки.
И одинокая белочка прокатилась колесом.
И белый медвежонок Умка уткнулся носом в подушку.
Всего конфет было много.
Но все они были разные.
И у меня от этого сразу голова закружилась.
Что подарить Маше?
Если я даже ничего не попробовал.
И я тронул золотистые трюфели.
Щелкнул медвежонка Умку по носу.
Погладил Белочку по пушистой шкурке.
Мне не жалко, просто хочется все попробовать.
И какая-то чудесная золотистая трюфелька с блестящей толстой косичкой сама прыгнула мне в руки, ну, вот и пробуй, Алешенька, пробуй...
Я осторожно лизнул шоколадный бочок и зажмурился.
Какая же сладкая была эта трюфелька!
Маленький кусочек шоколада откололся от трюфельки и расстаял у меня во рту, у-упль... И тут уже вся трюфелька торопливо полезла ко мне в рот и вздулась бугорком под щекой.
И она оказалась твердая, как орех. Но все же толстый шоколад лопнул и внутри трюфельки оказался восхитительный крем. Словно жидкое сладкое пламя обожгло язык.
И я даже закачался от блаженства! У-ух, ты-ы...
Что же подарить Маше?
Трюфельку я уже точно не подарю.
И тут Мишки на севере подкатились к моим рукам.
И я с ними сначала немножко поигрался. Чуть-чуть. И даже не заметил, как они дружно сбросили шубку и облепили мне весь язык сладким шоколадом. Только еще что-то хрустело на зубах и стреляло сухими ветками. И сосновые шишки из чистого шоколада прокатились во рту, сла-адко...
Даже заныли зубы... У-ух...
Что еще подарить Машеньке?
Если Мишки на севере уже, у-упс... Расстаяли на языке...
И тут я заметил какие-то незнакомые конфеты.
Какие-то смешные, пузатые, словно шоколадную пулю отлили в ложке. На обертке было написано "Коровка в шоколаде". И хоть трудно было себе представить залитую шоколадом корову, и копыта не торчали из шоколадного шарика, но я все же лизнул подозрительную конфету. И тут же брызнуло мне на язык густое сгущенное молоко из шоколадной скорлупки. Сла-адко...
И я облизнулся с наслаждением...
Во-от та-ак...
Коровку в шоколаде тоже не удастся подарить Маше.
И еще одна совсем незнакомая конфета уставилась на меня шоколадным зрачком. На зеленой фольге было написано странное нерусское слово "Ривьера". И хотя оно к шоколаду совсем не клеилось, но шоколадная шапка, выглянувшая из фольги, мне сразу понравилась. Потому что я люблю, когда шоколадные конфеты большие. Чем больше, тем лучше, это же ясно...
И я потянул шоколадную шапочку в рот, откусил шоколадное ушко. Что-то нежное пролилось на язык и вдруг захрустели сахарные хрусталики на зубах, хр-р-р... И я чуть не проглотил язык от восхищения, здо-орово...
Словно съел сладкий снежный сугроб.
Ужасно вкусно...
"Ривьера" Маше тоже не достанется.
И тут я заметил веселых мышей на яркой сиреневой фольге. А над ними кота Леопольда с его знаменитой фразой. И я конечно же согласился "жить дружно, и тут же захрустела во рту вафелька, слоеная шоколадом. Дружно, так дружно!
Жить надо дружно!
И делится надо обязательно.
Вот только чем?
Ни мышей не осталось, ни Леопольда...
Одна только развернутая фольга мятого серебра искрилась на покрывале.
И я покачал в руке самой большой конфетой в наборе "Умкой" и подумал, что этой конфетой точно можно поделиться.
Она такая большая.
Больше ладони.
Вот только откушу разочек и все.
И я откусил, надеясь, что внутри захрустят вафельные блинки, которых я не очень люблю. Но зубки у меня вдруг провалились в эту конфету. И нежная сливочная помадка растаяла на языке. Так что я еле-еле устоял. И героически запихнул в темно-синюю обертку остатки "Умки".
Вот, какой я не жадный!
Попробовал только чуть-чуть...
Чуть больше половинки... и все...
Остальное отдам Машеньке! Потому что нужно же делиться!.. Нужно же жить дружно!.. А не только есть конфеты в одиночку. Тем более, что не очень уже и хотелось конфет. И в сказочном тереме остались одни карамельки. Твердые такие, стеклянные...
Вот что я подарю сестре Маше!
И я набрал полную горсть твердых карамелек, в обе руки.
И пошел из своей комнаты.
А Маша только что вернулась из детского сада с бабушкой.
Маша тоже пришла не с пустыми руками. Ей тоже подарили огромного картонного снеговика в детском саду на Новогодней Елке. Он так и гремел сладостями на всю квартиру. И Маше, наверное, тоже велели поделиться конфетами.
Потому что Маша сразу же протянула мне снеговика вместе с конфетами.
А я протянул Маше свои карамельки.
Маша взяла подаренные карамельки без особого восторга.
Она на них едва глянула кислыми глазками.
А я заглянул в снеговика и ахнул...
Внутри снеговика были одни только развернутые обертки.
Гуси-лебеди оставили серебристое оперенье. Мишки на севере поспешили сбросить нарядные шубки. Красный мак рассыпался по зернышку. Белочка убежала из хрустящей фольги. Остались одни только пузатые карамельки.
Твердые...
Стеклянные...
Бронебойные...
И я покраснел и отвел от подарка глаза.
А Маша облизнула перепачканные шоколадом губы и сказала:
- А "Умку" я съела не всю... Там кусочек остался. Вкусный такой... Еле удержалась! Бери, Алешенька, бери... Мне не жалко...