Со стороны все это выглядит как блестящая победа пессимистов. Но
прежде чем смириться с таким выводом, мы должны убедиться в серьезно-
сти того основания, на которое опирались оптимисты от идеализма.
Оно сводилось к принципу, гласящему, что самые желанные из всех маячащих
нам целей способен сделать явью лишь комплекс сил, объединяемых в по-
нятии "природа". На практике вера в подобный принцип вела к того же рода
результатам, что и одобрение политики бездействия там, где требовались
усилия человеческого ума и воли.
Никаких выводов мы не получим, пока не
поймем, каким крахом и банкротством обернулась наша вера в политику
бездействия-политику, позволившую некоему "автопилоту" в виде при-
роды или естественного закона выполнять задачи, посильные, пожалуй, лишь
разуму и воле человека. Мы не достигнем выводов, если не рассмотрим аль-
тернативу этой вере.
Что было бы, если бы мы согласились признать: атмос-
фера мира между народами, а также дух свободы и экономической стабиль-
150
ности внутри стран должны быть плодом раскрепощенной и сплоченной
воли людей? Политика, известная под термином laissez-faire*, в строго спе-
циальном смысле имеет ограниченное применение. Но ее ограниченное и
узкоспециальное значение лишь подчеркивает широкую распространенность
веры в то, что безличные силы, в народе называемые природой, способны
вершить дела, требующие человеческой интуиции, проницательности, це-
лесообразного планирования.
Не все люди прошлой эпохи были идеалистами. При этом сама идеали-
стическая философия играла и позитивную роль, так как не препятствовала
тем, кто, гордясь скорее своим реализмом, хотел влиять на события и их
последствия, сообразуясь с выгодой для своего личного и классового положения.
Согласованные и коллективные разум и воля не смогли внедриться в
ситуацию, так как люди, имевшие в виду только собственные интересы, при-
зывали их наспех и лишь на короткое время.
Это привело к полному разру-
шению и растрате природных ресурсов, росту социальной нестабильности
и отдаче будущего в залог так называемому процветанию в преходящем и
кратком настоящем. Если "идеалисты" заблуждались в том, чего они хоте-
ли, но не смогли достичь, то "реалисты" были виноваты в том, что сделали.
Если первые ошибочно полагали, что бездействие, движение по течению
(будь оно с их точки зрения прогрессом или эволюцией) неизбежно приво-
дит к лучшему, то вторые куда более сознательно вели деятельность вредо-
носную, поскольку их требования доверять естественным законам, несом-
ненно, отвечали мотивам личной и классовой выгоды.
И первые, и вторые пренебрегли той истиной, что ни наука, ни техноло-
гия не представляют собой безличной космической силы, а действуют толь-
ко при участии человеческого желания, провидения, цели и усилия. Наука и
технология-это сферы, в которых человек и природа сотрудничают друг с
другом и где человеческий фактор абсолютно открыт изменению и управле-
нию. Никому и в голову не придет отрицать, что в создании и применении
средств, приборов и структур промышленности и торговли играют роль и
человек, и физические условия.
Но на практике, в отличие от этих длинных рассуждений, человека
лишают ответственности за результаты того, что он создает и использует.
Такая позиция повсеместно заставляет нас отказываться от участия в широ-
комасштабном коллективном планировании.
== Что это такое? Где оно было создано и проверено к 1948 году (когда это написано)? Где оно создано и проверено к 2021 году? ==
Даже в условиях современно-
го кризиса не проходит и дня, чтобы кто-нибудь не высмеял саму идею тако-
го планирования, якобы рожденную в умах мечтательных профессоров или
еще кого-то, равно несведущего в вопросах практики. Не существует ни од-
ной успешной промышленной структуры, которая своим успехом не была
бы обязана непрерывному планированию в рамках определенной отрасли -
планированию с видами на прибыль,-поэтому все, что я изложил выше, еще
ничего не говорит о том, какой ужасной ценой на тропе нестабильности и войны
мы оплатили свою веру в политику бездействия.
Мы отказались взять на себя ответственность за предвидение и плани-
рование в вопросах внутренней и международной жизни, так как не пожела-
151
ли использовать в социальной сфере, сфере человеческих отношений, мето-
ды наблюдения, истолкования и проверки, которые так привычны в работе
над физическими материями и которым обязано покорение естественной
природы. В конечном итоге мы получили состояние дисбаланса, полного
нарушения равновесия между нашим физическим знанием и знанием соци-
ально-нравственным.
== В 2021 году в России моральная разница между приличными людьми и гражданами, которые получают зарплаты в Кремле не меньше, чем между людоедами 16 века и жителями Лондона в те времена... ==
Этот дефицит гармонии сильнейшим образом усугуб-
ляет нынешний кризис со всеми его трагическими чертами. Ведь физичес-
кое познание и физические технологии намного превзошли социальное или
гуманитарное знание и технику гуманитарных исследований. Наша неспо-
собность исследовать вопросы, относящиеся непосредственно к человечес-
кой сфере, с помощью научных методов, которые произвели революцию в
познании природы, и позволила современному кризису царить на общественной сцене.
Перемены в физической части мировоззрения произошли так быстро,
что, возможно, нам и не следовало ждать того же от своих психологических
и нравственных познаний. Но все-таки поразительно, что, когда кошмар вой-
ны, социальная незащищенность и угрожающее положение демократичес-
ких институтов уже продемонстрировали актуальность нравственных и ин-
теллектуальных позиций и привычек, которые соответствовали бы новому
состоянию мира, тем не менее была развязана явная кампания по представ-
лению научного подхода этаким козлом отпущения, виновным в сегодняш-
нем зле, насущным путем к спасению от которого якобы может быть только
возврат к верованиям и практике донаучной, дотехнологической эры.
Предпринимаемая время от времени организованная атака на науку и
технологию, суть которых-материалистическая, а роль-та же, что прежде
была у абстрактных нравственных предписаний (абстрактных потому, что
они отлучали цели от тех средств, которые должны были к ним вести), опре-
деляет проблему, с которой нам приходится иметь дело теперь.
Податься ли нам назад или идти вперед, к открытию и использованию на практике тех средств, которыми наука и технология докажут свое основополагающее зна-
чение для обеспечения благополучия человека? Непривычка применять на-
учные методы для понимания человеческих отношений и интересов, а так-
же для планирования тех мер и средств, которые играли бы в делах человека
ту же роль, что технологии в физической сфере, имеет простое историчес-
кое объяснение.
Новая наука начала с предмета, наиболее удаленного от про-
блем человека, а именно-со звезд на небе. Из астрономии новые методы
направились одерживать победы в физике и химии. Много позже наука на-
шла приложение в физиологической и биологической сферах. Ее успехам на
каждом шагу сопутствовало известное сопротивление представителей тра-
диционных институтов, считавших, что поддержка старых убеждений -
это вопрос престижа, и чувствовавших, что их классовое господство нахо-
дится под угрозой.
В результате большинство работников науки сочло, что
простейший способ обеспечить себе возможность проводить дальнейшие
исследования-это согласиться на предельную специализацию. Тем самым
они как бы говорили, что их методы и результаты, коль скоро они никак не
152
касаются серьезных нравственных интересов человека, не являются и не
могут являться "опасными".
Эта позиция в свою очередь помогла закрепить
и увековечить традиционное противопоставление человека как такового всей
остальной природе, а также углубить раскол между "материальным", с од-
ной стороны, и моральным и "идеальным"-с другой.
Поэтому, когда научное исследование, одержав почти полные победы в
области астрономии и физики, а также частичные завоевания в сфере живой
природы, двинулось в область человеческих вопросов и дел, те силы, кото-
рые противились его предыдущим успехам, стали консолидироваться для
финальной атаки на новый аспект науки, поистине имеющий первостепен-
ное и высшее значение. По принципу, согласно которому лучшая защита-
это нападение, уважение к науке и вера в ее перспективы были объявлены
основным источником всех наших нынешних социальных недугов.
В современной литературе, например в следующем пассаже, можно встретить та-
кие снисходительные оценки: "Конечно, научный подход не стоит осуждать,
хоть он и ведет зачастую к подобной катастрофе..."; из ближайшего контек-
ста следует, что необычайная "катастрофа" мышления заключается в "ошиб-
ках, ведущих к войне... и вытекающих из неверной теории истины".
Поскольку эти "ошибки" порождаются верой в то, что научный метод приме-
ним к анализу человеческой практики, равно как и физических фактов, то
спасение, согласно автору, состоит в избежании "ошибочного использова-
ния методов и результатов естественных наук в решении проблем челове-
ческой жизни".
Три особенности данного пассажа вполне характерны для подобной орга-
низованной, активно действующей кампании. В нем, во-первых, содержит-
ся утверждение, что катастрофы, подобные недавней войне, есть результа-
увлеченности людей методами и выводами науки.
Во-вторых, обвинять "ес-
тественные" науки во вмешательстве в человеческие дела-значит тем са-
мым признавать, что человек стоит вне и выше природы и поэтому нам надо
вернуться к средневековой донаучной теории о сверхъестественных осно-
вах и перспективах всей социальной и моральной проблематики.
Наконец,
в-третьих, в этом отрывке мы находим противоречащее фактам допущение
о том, что в наше время научный метод уже серьезно и систематически ис-
пользуется в решении коренных человеческих проблем.