т -116
Д.Дьюи Реконструкция в философии.
Проблемы человека -116
Но из всех моих взглядов на ценностные
суждения особенно важен тот, согласно которому удовлетворение, симпа-
тия, удовольствие, отраженные в них, сами по себе являются ценностью
лишь в фигуральном смысле, обозначаемом такой же фигурой речи, как,
например, та, в которой мы называем человека кандидатом. Ведь мы не
говорим, что он кандидат по существу и per se3 ; ( 3сам по себе (лат.). )
мы говорим, что он стал таковым в связи с определенным
ходом событий, неотъемлемой частью ко-
торых служат предстоящие выборы, то есть в связи с перспективой. Точно
так же мы называем удовольствие ценностью в связи с тем, что оно потен-
циально представляет собою материал для оценочного суждения или в свя-
зи с событиями, которые еще только будут происходить. Как фигура речи
данное обозначение безобидно; но если воспринимать его буквально, то
оно запутает весь вопрос.
В критике м-ром Райсом моей точки зрения есть один странный момент:
и сам он четко настаивает на перспективных связях оценочного суждения,
если речь идет о его "объективности", и для меня равно непостижимо, как
мы можем считать какое-либо высказывание суждением, если оно не пре-
тендует на объективность, понимаемую как поддержка со стороны очевидных фактов.
Следующие соображения, цитируемые по статье м-ра Райса,
определенно читаются таким образом, словно они находятся в полной гар-
321
монии с моими собственными воззрениями, согласно которым простое про-
возглашение того, что нечто, которое как правило, приветствуется нами или достав-
ляет нам удовольствие, не является суждением о ценности источника наше-
го наслаждения. Ведь определяя "объективность" (без претензии на кото-
рую, как я только что говорил, ни один порядок слов не мог бы называться
суждением), он отчетливо утверждает, что этическое суждение не есть про-
стое дескриптивное суждение относительно настоящего или прошлого фак-
та, а является "прогностическим суждением" относительно потенций
человеческой природы в той же степени, что и относительно ее реализованных качеств".
И он так же отчетливо утверждает, что сказать, будто некое дей-
ствие х праведно, значит не судить о нем как обособленном, а рассматривать
его в связи со всей системой или "структурой интересов"; и что действию
свойственна "объективность" в случае, если оно может способствовать ре-
ализации данного интереса "в перспективе... в большей степени, чем любая
из возможных альтернатив"; а также что х свойственна объективность, по-
скольку оно касается "чего-то большего, нежели мое желание или предпоч-
тение в данный момент". И он не только не идет дальше замечания о том,
что мой акцент на "условиях и последствиях" есть "верный путь", но и не
указывает, на каком еще основании можно сравнивать альтернативные
возможности и исследовать их связь с системой интересов, кроме
служащих таким основанием "условий и последствий".
III
Так в чем же тогда разница между нами? Почему м-р Райс абсолютно
всерьез считает мои взгляды несостоятельными, если он согласен с двумя
основными пунктами моей теории суждений, являющихся оценками, а именно
с тем пунктом (1),
1 Objectivity //Value Judgments. Vol. XL. 1943. P. 11 (курсив мой. -Д. Д.).
что проблема объективности подобных суждений восходит
к вопросу о том, возможно ли с их стороны разумное руководство нашим
поведением в жизни,
и пунктом (2),
2 что объективность обеспечивается тем фактом, что ценностные суждения
определяются совокупностью, системой
или структурой интересов, превосходящих рамки данного, непосредственно
испытываемого предпочтения или удовлетворения?
Насколько мне представляется, различия между нами двоякого рода.
Мой критик убежден,
что мимолетные предпочтения или довольства представляют собой до-
полнительную или сверх-удостоверяющую очевидность; и он полагает,
что если предметом симпатии оказывается качество, свойство, то оно субъек-
тивно в том смысле, что является непосредственно доступным только само-
наблюдению, или интроспекции, то есть является личным и внутренним.
Я начну с его мнения о том, что непосредственный характер удовлетворения
есть необходимый элемент очевидности того обстоятельства, что это удов-
летворение является ценностью. Мне кажется, что это мнение не слишком
322
увязывается с той идеей м-ра Райса, согласно которой вопрос о ценности
есть вопрос о связи удовлетворения с системой интересов, предполагаю-
щий рассмотрение перспектив и сравнение интегрирующей способности вы-
текающих из этих интересов альтернативных действий.
Поэтому пафос его высказывания о том, что мой "социальный бихеви-
оризм вынуждает меня пренебрегать одним очень важным типом очевид-
ности, а именно тем, который относится к непосредственному качеству са-
мой переживаемой ценности", кажется мне основанным на двусмысленно-
сти. Я так далек от того, чтобы "пренебрегать" этим, что, по моим пред-
ставлениям, весь процесс оценивания в точности и исключительно адресо-
ван или привязан к качеству в его непосредственном наличии.
И заявление самого м-ра Райса в пользу того, что оценивание есть не описание
произошедшего, а намек на перспективу, звучит как яркое подтверждение той же самой идеи.
Двусмысленность кроется в том, что очевидность, относящая-
ся к непосредственно переживаемому в опыте качеству, отождествляется
им с очевидностью, которую дает та самая качественная удовлетворенность
(удовольствие, предпочтение), хотя именно сомнительность связи этого
удовлетворения со всей структурой интересов является поводом и основа-
нием для оценочного суждения!
Эта двусмысленность отчетливо выраже-
на в допущении, звучащем в следующем пассаже. Он говорит, что раз "Дьюи
допускает, что "предпочтение" или "удовольствие" есть элемент собствен-
но опыта ценности... то пропуск или невключение данного аспекта дей-
ствия в рамки исследования, цель которого-выявить основания для оце-
нивания, должны казаться эмпирику смертным грехом" (р. 9).
Отсюда ясно следует, что отказывать непосредственно данному в опыте
качеству в функции очевидного основания и подтверждения суждения равноценно тому,
чтобы вообще не удостаивать его какого-либо признания или внимания,
хотя на самом деле это именно то явление, по поводу которого возникает
суждение или которого оно "касается" в нашей попытке выяснить, насколько
данное качество является ценностью!
И когда он в порядке критики моих
взглядов говорит, что "ни в какой иной области мы не обходим вниманием
сам предмет исследования, чтобы сосредоточиться исключительно на его
условиях и результатах" (р. 9), мне представляется, что здесь явственно
имеет место незаконный переход от проблемы силы и функции конкретно-
го явления как очевидного к факту наличия симпатии: переход, незаконный
потому, что он невольно подменяет силу очевидности простым существо-
ванием того, что ждет и требует суждения по поводу своего ценностного статуса.
Непросто понять, почему и каким образом в случае конкретного
явления исследование его условий и результатов предполагает исключение
самого явления из сферы внимания. Так же обстоит дело и с вопросом о
том, имеет ли одно существование явления, которое как явление, безуслов-
но, носит непосредственно качественный характер, силу очевидного осно-
вания для определения ценности.
323
IV
Теперь я перехожу к другому вопросу-к допущению м-ра Райса о том
что поскольку явление, доставляющее удовольствие, есть непосредственно
качественное, то, следовательно, оно "субъективно". Ведь, несомненно
именно данное допущение приводит его к вере в то, что определение в по-
нятиях причин и действий, условий и последствий есть неполное, частич-
ное определение, ограниченное так называемыми "объективными" факто-
рами, в том смысле, который вкладывает в термин "объективный" м-р Райс
равно как и я сам.
Замечу, что во всей моей теории суждения и подтвержде-
ния ключевым является слово "ситуация" и что ситуация трактуется как пря-
мо и непосредственно качественная. Также предполагается, что ситуация
порождает исследование, завершающееся в суждении, если она проблема-
тична в своем непосредственном качестве ввиду того, что ее качества сме-
шанны, противоречивы и беспорядочны.
Отсюда всякое стимулируемое ею
исследование будет успешным в той мере, в какой дальнейшие наблюдения
в свою очередь преуспеют в обнаружении фактов, благодаря которым иссле-
дование сможет завершиться созданием однородной, упорядоченной ситуа-
ции (не менее непосредственно качественной, чем исходная проблемная ситуация).
Открытия, приведшие к такой трансформации одного рода каче-
ства в другое качество, сообщают этой трансформации статус удостоверяю-
щего основания всякой теории, вырастающей из гипотезы, которая направ-
ляет процесс наблюдения: это тот самый гипотетико-индуктивный метод, о
котором мы упоминали ранее.
Так как настоящий аспект дискуссии касается не истинности моей тео-
рии, а ее сути, я ограничусь одной-единственной цитатой из м-ра Райса.
Трансформированную качественную ситуацию он называет целью исследо-
вания, "если "цель" понимается как "предвидимое окончание" и если она
понимается как "закрытие"1.
1 Logic The Theory of Inquiry [Логика: теория исследования]. P. 158.
На сей раз м-р Райс вообще не приводит никаких аргументов в пользу
своей позиции, согласно которой непосредственное качество расположения
(удовлетворения, удовольствия) является субъективным. Он явно считает
это самоочевидной данностью. Но м-р Райс убежден, будто ущербность моей
теории заключается в том, что, по моим представлениям, оценочные сужде-
ния детерминируются в понятиях "условий и последствий", в результате
чего очевидные доказательства, идущие от так сказать "субъективного" ма-
териала, в сферу нашего внимания не попадают.