Ее тонкая рука с длинными пальцами, обтянутыми черным шелком перчатки, тянется к лицу. Чуть дрожа, ощупывает кукольную гладкость. Легкое движение возле уха, и маска падает вниз. Под ней отвратительное лицо разлагающегося трупа с зеленоватыми ошметками гниющей плоти на черепе. Зубы, почти не прикрытые остатками губ. Рот растягивается с дружелюбную улыбку, больше напоминающую оскал. Оскал распахивается, наружу вываливается распухший синий язык. Язык вяло шевелится, явно пытаясь что-то произнести. В ответ я кричу, нет - я ору во весь голос и немедленно просыпаюсь.
Я села на кровати, привычным движением натянула сорочку на колени. Юная леди не должна спать полуголой: 'Кодекс хорошего поведения' от моей матушки, пункт двадцать, параграф три. Меня трясло от холода и пережитого во сне ужаса. Я попыталась укутаться коротким тонким одеялом - пришлось сжаться в комочек. Нет, так больше продолжаться не может. Нужно со всем этим покончить раз и навсегда. Решено! Я снова выпрямилась и откинулась на плоскую жесткую подушку - юной леди не пристало нежиться на пуховиках. Когда начало рассветать, я заснула. Крепко. Без кошмаров и других сновидений.
Все началось полтора месяца назад. Когда у Дома на холме появился новый хозяин. Точнее - хозяйка. После того, как там еще до моего рождения произошло что-то нехорошее, что именно - никто до сих пор не знает, по городку ходили весьма противоречивые слухи, красивое двухэтажное здание с красной крышей долго пустовало, и наконец нашелся кто-то, польстившийся на бросовую цену и не испугавшийся ни дурной славы дома, ни предстоящих расходов на ремонт.
Этот кто-то оказался не слишком общительным. За покупками пару раз в неделю выходил старый глуховатый слуга. Он то ли не слышал, то ли делал вид, что не слышит вопросов любопытных кумушек. Но если обитатели Дома на холме решили, что для уединения это лучшая тактика, то они жестоко ошиблись. Позови они соседей на чашку чая раз-другой, кумушки пару недель помыли бы хозяевам косточки и нашли другой объект для обсуждения. А так... Улица возле Дома на холме стала самым популярным местом прогулок всех городских сплетниц. Ежедневно там дефилировала то одна, то другая. Посмотришь, а под белыми зонтиками медленно вышагивает целая компания умирающих от жгучего любопытства дам. Информации они насобирали немного, но зато какой! У клерка жилищного агентства они выпытали имя покупательницы - Гленда Рэст. У владельца универсального магазина - что именно покупает молчаливый Бруно. И, наконец, двум кумушкам посчастливилось мельком увидеть в окне саму хозяйку. Маска. Она носит маску! Это сообщение было камушком, брошенным в улей с злыми пчелами. Город зажужжал так, что даже я, приученная не слушать сплетни - настоящая леди не опускается до пустых пересудов - даже я не осталась равнодушной. Вместе с Молли - это моя лучшая подруга - я несколько раз специально прошла возле ужасного дома, приглядываясь к опущенным шторам - не шелохнутся ли? Но все напрасно. Никого мы так и не увидели.
Встретиться с леди Глендой мне довелось при других обстоятельствах. Моя достопочтенная матушка каждое лето устраивает музыкальные вечера для избранного круга знакомых. И вот ей пришла в голову мысль пригласить таинственную хозяйку Дома на холмах.
- Думаю, лучше не посылать приглашение по почте, а вручить его леди Рэст лично в руки, - решила матушка и поручила это дело мне.
Я не суеверна - добрая христианка не должна допускать этого - но мне было не по себе, когда я поднялась на крыльцо и дернула за веревку старомодного звонка. Дверь открыл Бруно, облаченный в потертый рыжий сюртук, коричневые брюки и домашние шлепанцы.
- Что вам угодно, мисс? - спросил он, закрывая телом дверной проем.
Я громко, с учетом его явной или мнимой глухоты, ответила:
- Письмо для леди Рэст.
Он проворчал что-то невнятное, но отошел в сторону и пригласил меня в прихожую.
Сказав: 'Минуточку, мисс', - он исчез за внутренней дверью.
Действительно, не прошло и минуты, как ко мне вышла женщина. Она была одета в лиловое шелковое платье до пола. На голове маленькая черная шляпка, на руках черные же перчатки, а лицо - миссис Мэнфил не ошиблась - закрывала маска цвета слоновой кости. Дама приблизилась ко мне, села на венский стул и жестом руки предложила мне соседний. В маске с нечеткими очертаниями черт лица было три небольших отверстия на уровне глаз и рта.
- Бруно сказал, что вы принесли письмо, - сказала хозяйка тихим глухим голосом.
- Это приглашение от моей матушки - ее зовут миссис Киндли - на музыкальный вечер завтра в пять, - ответила я и протянула надушенный розовый конверт. - Будет совсем немного народу. Игра на фортепьяно и чай с домашней выпечкой.
- Очень любезно с ее стороны. Я не смогу прийти, но передайте ей, пожалуйста, мою искреннюю благодарность, - леди Рэст положила конверт на круглый столик и поднялась, показывая, что визит окончен. Тут же появился Бруно и распахнул входную дверь. Когда я уже перешагнула порог, до меня донеслось:
- Мы скоро увидимся, милая Элис.
Я ускорила шаг, в животе неприятно попискивало, а когда я поняла, что не называла хозяйке своего имени, мне стало совсем скверно.
С того самого дня и начал повторяться этот кошмар: я попадаю в знакомую прихожую, ко мне выходит леди Рэст: 'Добро пожаловать, милая Элис!' - и снимает маску...
Итак, я наконец-то решилась. Так продолжаться не может, пришло время второго визита в Дом на холме. Я объясню леди Рэст все, дам честное слово, что никому ничего не расскажу - юные леди не клянутся, это дурной вкус - и попрошу показать мне лицо. Я готова увидеть самое страшное: врожденное уродство, жуткие шрамы от болезни, ожогов или ран. Что бы там ни было, оно не окажется хуже моего сна, моего навязчивого кошмара.
Я уверенно позвонила, Бруно открыл и, не задав мне ни слова, пропустил в дом. Я уселась на тот же стул, что и прошлый раз, и глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы немного успокоиться. Дверь бесшумно отворилась, и появилась она. На этот раз - за исключением перчаток и маски - леди Рэст была одета точно так же, как я. Это показалось странно, взрослой даме пристал более элегантный стиль, простота - удел юных леди, но объяснимо - такие костюмы и туфли продавались в магазине мистера Фирста.
- Вот мы и встретились снова, - прошелестело из-за маски. - Я была уверена, что вы вернетесь. Я ждала вас, Элис, ждала и дождалась.
Я, немного запинаясь, объяснила цель своего прихода.
- Ты уверена, что хочешь этого? - в голосе хозяйки впервые появился какой-то намек на эмоции. - Ты можешь горько пожалеть об этом, милая Элис.
Я еще раз повторила, что мною движет не пустое любопытство, что я не могу больше выносить кошмар неизвестности, и попросила леди Рэст снять маску - снять всего один раз. Для меня.
- Хорошо.
Ее тонкая рука с длинными пальцами, затянутыми черной шелковой перчаткой, потянулась к лицу. Легкое движение возле уха, и маска упала вниз. Я ожидала чего угодно, но только не того, что увидела. Лицо, что скрывала маска, было почти ее полной копией - слабым намеком на человеческие черты. Мертвенно-бледная поверхность содрогнулась, зашевелилась и стала меняться прямо у меня на глазах. Я сидела, раскрыв рот и выпучив глаза до тех пор, пока ни увидела копию своего лица. Оно улыбнулось, лукаво подмигнуло мне, и, шепнув: Прощай, сестра! - леди Рэст выбежала из дома, послав мне с порога воздушный поцелуй. В тот же миг я ощутила на себе маску. Старый Бруно прошаркал вплотную ко мне и тихо сказал:
- Пойдемте в столовую, хозяйка. Поздно. Уже пора пить чай.