Аннотация: Старенький рассказ, написанный в соавторстве. Соавтор и главный креативщик - Конвей. Жанр достаточно (на мой взгляд) редкий - трагикомическая постапокалиптика.
- И не смейте ходить на свалку! Там еще опасно.
Мы резко останавливаемся. Малка не самая умная в нашем пионерском отряде, хоть и назначена звеньевой. Но стоит ей что-то сказать, как все затихают, и самые отчаянные прислушиваются к ее советам. Потому что знают, что иначе она такую истерику закатит, что хоть из дому беги.
Я хмыкнул и переглянулся с Прыщавым. Прыщавый почесал небритую щеку,
отковыряв корки засохших прыщей, скорчил рожу и подмигнул мне, дыхнув перегаром. Правильно мыслит. Не стоит злить Малку. Подождем, пока она отвлечется, тогда и слиняем потихоньку. Главное, успеть до темноты. На ночные вылазки мы отваживаемся редко, чаще сбиваемся в кучку возле костра, печем картошку, поем песни и травим байки: чем страшнее, тем лучше.
Самые интересные из них - о том, как было раньше. Раньше - это когда люди жили в городах, дети ходили в школу, и было много вкусной еды. Я-то в школе никогда не был. Когда Это произошло, мне исполнилось шесть лет. Чаще всего о старом времени рассказывает Механик. Он самый старший и самый умный из нас. Механик застал эпидемию почти взрослым парнем, успев окончить целых четыре класса школы.
Да, я начал про Эпидемию. Говорят, что люди так и не успели выяснить, откуда она взялась. Да и некогда им было. Главное, все взрослые за месяц заразились друг от друга и стали хулиганами. Механик рассказывал, что все дети и так были немножко хулиганами, поэтому у них был этот... как его... ымунетед! И их организм легко приспособился бороться с этой заразой. Так говорили по телевизору, когда еще не все взрослые заразились этой странной болезнью. Телевизор - это такой ящик, по которому картинки показывали и говорили. Подробнее объяснить затрудняюсь. Но вспоминаю, что у моих родителей он когда-то тоже был.
Так вот, у взрослых ымунетеда не было, и они захулиганили вовсю. Единственное желание, которое у них осталось - ломать, разрушать, обижать. На улице прохожих избивали, тяжелыми предметами с балкона кидались, поезда под откос пускали. А еще механик рассказывал, что был такой мужик - презеден. У него был чемоданчик, а в чемоданчике красная кнопка. Он как-то по телевизору выступал. Тоже хулиганил. Вначале неприличный жест показывал и смеялся, а потом достал чемоданчик и нажал на кнопочку. Дальше Механик помнит неотчетливо - говорит, через два дня из-под обломков выкопался, а вместо города - развалины. Я тоже что-то такое помню, но более смутно. Помню, что я тогда в деревне жил, у дедушки. Но сбежал из дома, потому что дедушка меня начал за волосы дергать, игрушки мои ломать, а по ночам зубной пастой мазать. Правда, про дедушку я больше не рассказываю, с тех пор, как механик на меня наорал и сказал, что я этот... еретик. Говорит, нет дедушки, кроме Ленина, и Надежда Константиновна Крупская - жена его. А я, мол, все выдумываю. Ну и пусть, а я точно помню, что был у меня дедушка.
Я плохо помню, а Механик рассказывает, что хуже всего было на второй-третий год. Поля, на которых еду можно было найти, постепенно сорняками заросли. В городе, вернее, в его развалинах, иногда можно было откопать что-то съедобное. Но опасно это. Во-первых, у тех, кто много в город ходил, через некоторое время поднималась температура, начинало рвать, а кто-то даже умирал. Во-вторых, в городе расплодились тараканы-мутанты. Здоровые, килограммов по пятнадцать каждый. Двух-трех еще можно было палкой отогнать, а если целую стаю встретишь - пиши пропало. Поэтому не ходим мы в город. Только на свалку, которая на его окраине. На свалке тоже опасно. Иногда хулиганы попадаются. Старенькие уже, еле ходят. Но злобные. Запросто могут покалечить или убить. И главное, сдачи им не дашь, потому что пионер должен уважать старших.
Вот так мы и живем: выращиваем картошку на маленьком огороде возле нашего пионерлагеря, ловим мясо в силки, роемся на свалке, собирая металлолом, каждое утро строимся на линейку. Говорят, раньше люди лучше жили. Теплые дома строили, на автобусах ездили. Даже воду не из речки ведрами таскали, а она сама им в дом текла. Это называлось "прогресс". Да и ведра у них были получше, не то что наши самодельные - пока донесешь, половина вытечет. Большие умельцы были. Жалко, что эти умения до нас не дошли.
- Воздадим же, ребята и девчата мои, хвалу картошке! - торжественно сказал Механик, выкатывая из золы пионерского костра палкой несколько картошин. Он достал Книгу и аккуратно открыл на нужной странице.
- Здравствуй, милая картошка-тошка-тошка, пионеров идеал, - читал нараспев Механик, а мы нестройно вторили ему. Механик обещал научить и нас читать, но ему все некогда. Да и трудно учиться, когда не на чем тренироваться. Книгу-то Механик нам не дает. Если каждый Книгу лапать будет, что от нее останется? Вот и позволяет читать только из его рук. Разве так научишься? Я только три буквы помню. Которая на дверь похожа- это пэ, на шипы - шэ, а на таракана - жо. И те уже забываю. Когда за день тонну металлолома перетаскаешь - вечером не до учебы.
Книга у Механика одна, зато толстая. Называется "Пионер-всем ребятам пример. Библиотека пионерлагеря "Артек"". Раньше книг было много. Все свои знания люди печатали в книгах. Механик говорит, что в книге заключены тайны древних. Тех самых, у которых был "прогресс" и вода сама в дом приходила. И если мы хотим восстановить эти знания, то мы должны следовать написанному в книге. А мы и следуем. Старших уважаем. Когда старшие хулиганы пристают, мы их в ответ не бьем, разговариваем с ними вежливо, выбирая момент, чтобы удрать. Каждое утро моем шею и уши. Носим красные галстуки. Собираем металлолом. Не знаю, зачем собираем. Механик говорит, так в книге сказано. Пионер должен собирать металлолом. Вот и собираем. Рядом с нашим пионерлагерем уже целая куча навалена.
Я в лагере с первого года, меня нашел Иг и принял в пионеры. Иг в Старое время был другом моей старшей сестры, он искал ее, а пришлось довольствоваться мною. Очень он этим недоволен был. А Анку увели хулиганы, и я ее больше не видел. Наверное, уже и не увижу. Тридцать два года прошло с тех пор.
Позавчера мы с Прыщавым нашли хорошую добычу: целую коробку карандашей. Как они выглядят, нам показывал Механик. Он говорил, что если бы у него были карандаши и бумага, он мог бы сделать для нас маленькие персональные книжки, по которым мы учились бы читать. В общем, распихав карандаши по карманам, побежали мы, огибая зловонные кучи, в пионерлагерь. И вдруг заметили эту штуку, которая виднелась в глубине кучи мусора. Я сразу запал на нее, но разгребать было долго, а мы боялись на обед опоздать. Поэтому мы запомнили место и собрались вернуться сразу после обеда.
После обеда пошла невезуха. Прыщавый оступился и растянул ногу, а когда мы доковыляли домой, то у костра сидел знакомый парень из группы связистов. Связисты ребята хорошие, только они металлолом не собирают, а вместо этого собирают обрывки проводов, связывают их и протягивают везде. Они считают, что если везде протягивать провода, то им откроется тайное знание. И книга у них тоже есть, только другая. Называется "Справочник по стандартам проводной связи". Механик говорит, что книга у них неправильная, потому что в ней ничего не сказано про сбор металлолома. А кто не собирает металлолом, тот не попадет после смерти в мавзолей, чтобы встретиться с дедушкой Лениным и вступить в комсомол. Вот и связисты туда не попадут. Но поскольку они не помещики и не капиталисты, а все-таки рабочий класс, то иметь с ними дело можно.
Связист, давясь от жадности, жрал нашу похлебку и рассказывал, что их дозорный засек шайку бродячих хулиганов: много стариканов, все вооружены. Поэтому всем нам следует временно затихнуть и оборонять лагерь. У нас удобное местечко, если не проследить за каким-нибудь пионером, то случайно наткнуться сложно. Поэтому мы сидели в лагере, обмотав периметр дополнительными рядами колючки и выставив усиленный дозор. Хулиганы старенькие, им через колючую проволоку тяжело перелезать. Сегодня с утра Вик пошел на проверку и, вернувшись, доложил, что хулиганов нигде не видно. Но Малка боится, поэтому и не хочет никого выпускать.
Прошла пара часов, девчонки готовили обед и штопали прорехи в наших пионерских рубашках и галстуках, Механик читал Книгу, четверо пацанов пили картофельный самогон и резались в карты, двое - дремали в углу. Я тихонько подошел к валяющемуся на полу напарнику, потряс его за плечо, и мы почти незамеченными выскользнули в проход за периметр. Дежурные нас, конечно, засекли, но решили, что запрет на выход уже снят. И что Малка так психует? Вроде уже не маленькая, сорок лет бабе, а боится всего подряд. Мы короткими перебежками от укрытия к укрытию добежали до границ свалки. Прыщавый чуть прихрамывал, но уверял, что нога не болит.
Откопав вещь от наваленного сверху мусора, мы пару минут любовались на нее, а потом гордо потрусили домой. Вот тут-то они и появились - хулиганы. Человек тридцать, не меньше. Все старые, седые и страшные. В руках оружие, в основном клюки. По их экипировке и тому, как они решительно они преградили нам дорогу, мы поняли, что дела наши плохо. Будут бить. Это в лучшем случае.
- Слышь! Вы из какого района? - мрачно спросил старикан в косухе, приближаясь к нам. - Закурить есть?
Нам повезло, что мы оказались немного в стороне, и путь был свободен. Нам не повезло, что эта сторона была дальней от пути к лагерю. Кроме того, даже если мы оторвемся, они могли проследить до лагеря. Мы не должны их туда привести. Единственный выход - бежать в заросли и прятаться там до темноты. Вообще, хулиганы ходят плохо, у одних ноги больные, других ревматизм замучал. Но когда видят, что от них убегают, в них просыпается азарт, и тогда оторваться нелегко.
Это я рассказываю долго, а сообразили мы все за считанные секунды и рванули. Цепь загонщиков разделилась. Три человека, включая одну старуху с кастетом, бежали прямо за нами, остальные бросились в обход. Мы бежали изо всех сил, преследователи приближались, а у нас все не было возможности хоть на пару минут скрыться из виду. Вдруг в воздухе что-то просвистело, и на Прыщавого, который чуть отставал, свалилась сетка, сделанная из нескольких продуктовых авосек. Я еще, кажется, не говорил, но мы с ним грузные и невыносливые, возраст уже к сороковнику приближается, ловкость уже не та. В общем, он тут же запутался и упал. Я притормозил, попытался его освободить, но только еще больше все запутал. Хулиганы приближались. Пришлось мне одному дальше бежать. Это не трусость, а самосохранение. Кому легче, если бы мы вместе погибли? Мне еще повезло, что у них сетка эта одна была, а то и я спеленатый там бы остался.
В общем, они меня не догнали. Спрятался я в канаве, а как темнеть начало - в лагерь воротился. Получил, конечно, от звеньевой по первое число, потом еще товарищеский суд хотели устроить, еле отбрехался. Когда возмущенные товарищи поутихли, к Механику подошел, находку свою показать. Механик как разглядел ее - даже затрясся весь.
- Ты, Пит, молодчина! - говорит Механик, а сам весь сияет. - Ты хоть понимаешь, что ты нашел?
- Нет, - говорю, не понимаю. - Просто понравилась штучка.
- Балда ты! - отвечает Механик. А сам схватил вещичку, привязал на шнурок от ботинка и на ветку дерева повесил. Потом судорожно полистал книжку, открыл на нужной странице и показал всем картинку в свете костра. Ну точь в точь. Такая же круглая и прозрачная, а внутри ниточка на шпынечках. И на шнурке висит. Только на картинке от нее еще желтые лучи расходятся.
- Это же лампочка Ильича! - говорит Механик, а сам весь сияет. - Смотри, что про нее в писании сказано! "...можешь ли ты представить, мой маленький друг, как плохо им жилось? Но потом лампочка Ильича пришла в каждый дом. Вернется вечером рабочий с завода, крестьянин с поля, щелкнет выключателем..."
- Чем щелкнет рабочий?- переспросил я.
- Выключателем, - сказал Механик. - Вот он, тоже нарисован. Такой квадратный, и из середины пимпочка торчит. Из дерева выстругаем, работы на полчаса. Где я остановился? А, вот: "...щелкнет выключателем - и сразу комната его озаряется ярким светом. Не буржуи, как раньше, а простые труженики пользуется теперь плодами прогресса. А вслед за лампочкой пришли в каждый дом и радио, и водопровод. Хорошо живется советским людям." Ты понимаешь, Пит? История повторяется! Все, как в пророчестве. К нам снова придет прогресс. Мы будем, как древние - жить в теплых домах, ездить на автобусах, у нас будет много вкусной еды!
Слушая Механика, я чувствовал, как мое сердце чуть не выпрыгивает из груди. Наконец-то будем жить, как древние люди. Не будем голодать. Не будем идти целый час пешком до свалки, а поедем на автобусе. Не будем работать с утра до ночи, чтобы прокормить себя. Пособирал с утра пару часиков металлолом - и лежи себе, отдыхай до обеда... Жалко только Прыщавого. Не суждено ему вкусить этих, как их... плодов прогресса. Наверное, уже встретился с дедушкой Лениным и вступил в комсомол. Душевный был пионер...