Васильева Татьяна Николаевна
Вся сила исходит от земли...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
  • Аннотация:
    Рассказ написан во время конкурса АД-6.
    Спасибо за подсказки и помощь членам команды Эники: Юрию Адашову (Муну), Галине Сахнюк (Цветочница), Терентию (Макарке/Гыррру), Лиле Гаан (Перепетуе) и нашему капитану КЭПу ВК (Виктору Корицыну).
    Рассказ внёс маленькую лепту в общую победу в детективном зачёте, очень маленькую, но автор (Энай) гордится общим делом с такой замечательной командой!
    Вместе мы сила! А сила исходит от земли!
  
   Когда-то в давние времена племя Энайола было большим и богатым, но пришли из-за Высоких Гор чужеземцы во главе с Богом войны Огуном и перебили почти всё племя. Немногим удалось бежать, себя спасая и своих детей. А вела их шаманка Нкиру, последняя из великих жрецов Энайола.
   Затерялось племя среди топких болот, непроходимого леса и двух рек - Малой, что поила их водою да кормила рыбой, и Большой, полной огромных крокодилов-ньонго.
   Больше ста вёсен было шаманке, когда Великая Мнанма позвала её к себе на небо, вот тогда Нкиру и передала воину Рухоно наказ в плетёном мешочке. Был он написан тайными знаками на куске буйволиной кожи, и вот уже много лет бережно хранился, передаваясь по наследству. Люди племени были уверены, что в наказе шаманки спрятан потерянный путь к россыпям золота, однако разгадать его никто не сумел, пока наказ не перешёл к правнуку Рухоно Ронахо.
  Долгими вечерами рассматривал наказ Ронахо, пока, наконец, не понял однажды, что именно означают знаки Нкиру. Богиня Полной Луны Паат, видимо, ему помогала.
   Взял Ронахо плетёнку с наказом, поблагодарил громко Великого Бога Мулунгу и поспешил к старшему советнику вождя Изубо. Но по дороге случилось несчастье - напал на Ронахо слон, бивнями своими искалечил, а наказ исчез, словно утащил его злой дух Анасси.
   А Ронахо медленно умирал, страдая от боли и ран. Грустная и уставшая, жена его Алала сидела в хижине возле мужа и, вытирая слёзы, молила небеса о помощи.
  
   Совсем плох Ронахо, следы бивней слоновьих язвами покрылись, кровью плюётся. Будто покусали его жуки болотные, но откуда они здесь, в деревне-то. Алала раны смачивает да поит мужа травами - тот совсем ничего не ест, говорить не может, только руками машет, а кожа на ладонях содрана и рана небольшая на голове, но сильнее всех гноится. Плачет Ронахо, не от боли плачет, а потому что наказ Нкиру потерял.
   А Алала, хоть и видела этот наказ, даже в руках держала, но ничего особенного там не разглядела. Говорила Алала мужу, просила отдать его советникам, пусть разгадывают. Но Ронахо сам тайну шаманки Нкиру раскрыть хотел.
   Ох, чуяла Алала, быть беде - поздно на птичьих кустах первые цветы появились, плохой знак, очень плохой.
   Вспомнила про кусты, подумала: "Надо не забыть ягоды с кустов снять, пока не почернеют да ядовитыми не станут. А от яда этого сильные боли внутри да рвота с пеной. Нехорошо, если кто отравится.
   Из-за больного мужа редко из дома Алала выходила, всё сидела рядом и Великому Мулунгу молилась, может, сжалится, вернёт мужу силу. Спасибо соседке Озунэ, пообещала завтра за больным присмотреть, пока Алала говорить с погонщиком будет. Хоть советник Узонмо и сказал, что слон вдруг рассердился, а погонщик не успел отогнать его, но Алала сама хотела всё услышать.
   Вздохнув, прилегла она на циновку возле мужа. И снилась ей ночью старая шаманка, руками махала, бормотала что-то.
  
   Проснулась Алала от птичьего пения. Что-то рановато жуланы прилетели. Птичье пение сменилось высоким мужским голосом. Только собралась во двор выйти на птиц и певца посмотреть, как Озунэ заглянула. Поставила на циновку плетёную корзину, полную фруктов.
   - Слышала я, Алала, и погонщика нашего слоны затоптали. Совсем неживой лежит.
   - Как затоптали? Что это со слонами случилось? До этого смирные были, послушные.
   - Затоптали, Алала! Совсем он неживой. Я сама видела. Лежит, крови много под ним.
   - Может, их кто обидел? Потому и рассердились? Может, злая Амат в их души вселилась? Что сейчас будет с ними? Таонго совсем неопытный.
   Права была Алала - Таонго совсем недавно в племени появился. Рыбаки спасли его, когда тонул он в Малой реке, совсем без сил был, худой, голодный. Старший советник Изубо его в слоновник помощником погонщика взял.
   - Советник Изубо сказал, что справится Таонго. Он с ним на встречу с чужеземцами уже дважды ходил, когда старый погонщик болел. Советник Узонмо хочет напавшего слона убрать из деревни. Зейра сильно сердится на погонщика и на Узонмо.
   - Ох, как же надоели эти слоны. Дочке Изубо для баловства да похвастаться, а в деревне все деревья обглоданы, сколько им всего скормлено, бездонные они, жуют и жуют, так и нас всех затопчут. Правильно Узонмо велел.
   Поговорив ещё немного, соседка ушла.
   Напоила Алала мужа настоем трав и отправилась искать дочку Изубо. Та редко дома бывала: то со слонов кормила, то с подружками вышиванием занималась, то у жриц уму-разуму училась.
   Загляделась по дороге Алала: деревня к Брачной Церемонии готовилась, хижины плетением украшали да птичьими перьями.
   Зейра тоже у своей хижины сидела, украшение плела. Солнце освещало красивую фигурку в короткой светлой тунике и длинной юбке с ярким плетёным поясом. Девушка уже успела нанести на тело масло, и теперь кожа блестела на солнце. Да, выросла дочь у Изубо, красавицей стала, время приходит женихов искать.
   - Здравствуй, Зейра! Красивая у тебя юбка.
   - Спасибо, тётушка Алала! Это я сама сшила. Отец мне нитки красивые привез, блестящие,- Зейра в хижину сбегала, вынесла плетёнку с нитками, похвасталась,- вот посмотрите! Я ими повязку вышивать буду к Церемонии Сватовства.
   В другой раз и порадовалась бы Алала за девушку, но сейчас не до ниток ей было, улыбнулась лишь слегка, спросила:
   - Зейра, дочка, знаешь ли ты, почему на мужа моего Ронахо слон напал? Погонщики, может, говорили?
   - Я не знаю! Не понимаю, как случилось такое, - недовольно ответила девушка,- погонщик дурманного отвара, наверное, напился и слонов напоил. Они и одурели. А погонщик испугался, и в слона огненную стрелу кинул!
   - Нельзя так об умершем, девочка.
   - Можно! Узонмо злой ходит, выгнать слонов из деревни хочет!
   Алала вздохнула - не знает девушка ничего, сердится, а у погонщика уже не спросишь.
  
   Вернувшись домой, Алала принялась обед готовить. Не заметила, как Изубо подошёл.
   - Алала, добра тебе. Как хозяин?
   Сдала только головой покачала - плохо, совсем плохо.
   Изубо постоял молча, потом сказал:
   - Хочу в жёны тебя позвать... помнишь меня ещё, Алала?
   Когда-то ждала она его, но отец приказал Изубо на дочери вождя жениться. Та такая же была злая да обидчивая, как сейчас Зейра. Как жены не стало - умерла она полгода назад, так любовь старую вспомнил Изубо. Конечно, одной плохо будет, но ещё живой Ронахо, пусть и плох.
   - Таонго сказал, что певец Гвало в тот вечер возле слоновника распевался, тесно ему в хижине своей, - сказал Изубо. Помолчав, добавил,- может, и знает что этот жулан голосистый. Советник Узонмо с ним разговаривает,- и пошел прочь, сказав напоследок,- а ты всё же подумай...
   Даже в хижину не зашёл, умирающего проведать. И ладно. Там такой запах ужасный, Алала боялась, что от нее тоже так пахнет. Не стала о наказе и слонах спрашивать. И с Таонго не удалось поговорить - ушёл он вместе со слонами к реке. Вернётся не скоро. Тогда и встретится с ним Алала.
  
   Через два дня покинул Ронахо мир живых. Эти дни Алала совсем от лежанки не отходила. Озунэ, спасибо ей большое, и воду принесла, и обед приготовила. После прощальной церемонии осталась Алала в одиночестве у могилы мужа с молитвами духу Великой Мнанмы, чтобы та приняла умершего под свою защиту.
   Долго сидела, мысли разные в голову лезли - как жить теперь? Отвлекло чьё-то сопение и скулёж - перед ней сидела собака с маленькими щенками.
   - Ох, чем же покормить тебя? - посмотрела в корзинке - остались две лепешки, хотела для Мнанмы оставить, но жалко щенков стало. Разломила на мелкие куски, раздала, те потом до самой хижины за ней бежали.
   Вечером долго уснуть не могла, вспоминала как с ушедшим мужем жили, как хижину ставили, как дочку маленькую хоронили, как удачи и невзгоды на двоих делили. Незаметно сморил сон, и Алала проснулась от лая и шума.
   Ряженые в масках шли, играя на барабанах и джаге, крича о начале Церемонии Сватовства. Один из ряженых подошёл к Алале, пропел ньимбо богине Любви Ошун, подержав Алалу за руку, и дальше отправился. Алала как девочка вспыхнула, а певец в хижину соседки Озунэ зашёл.
   "Ох, напрасно Гвало так много поёт, хрипит уже,- покачала головой Алала,- а ну, как пропадет голос-то к Брачной Церемонии - кто петь тогда будет?"
   Назавтра с утра будущие женихи пойдут к избранницам, и если девушка согласна на брак, то примет принесённую шкуру антилопы и раскроит и примерит жениху набедренную повязку для Брачной Церемонии, а после всё будет втайне - украшение невестами повязок, изготовление женихами масок для себя и головных уборов для будущих невест.
  
   Алала очень боялась, что Изубо, и правда, её в невесты позовёт, поэтому старалась почаще из дома убегать, да и дел много было. Вместе с собаками за водой сходила, никого не было у Малой реки, Набрала воды и фруктов да в реке искупалась, посидела на песке, вспоминая, как купались здесь вместе с дочкой и Ронахо. Как давно это было...
   Она встала и тут же замерла - из леса послышался трубный крик слона и треск веток. Собака с лаем в лес умчалась.
   Алала плетёнку с фруктами схватила, воду, и бегом в деревню. Сердце стучало, пока в хижину не зашла. Воду по дороге почти всю выплескала. Полночи уснуть не могла.
   Утром сорго с фруктами сварила, соседку отблагодарить за помощь пошла.
   - Ты дома, Озунэ? - спросила, заходя в хижину. Давненько к ней не заглядывала, с тех пор, как та второго мужа похоронила, всё чаще соседка сама приходила.
   - Постой,- заметалась Озунэ по хижине, словно искала, куда девать, что в руках держала, затолкнула под лежанку, облегчённо вздохнула и повернулась к Алале:
   - Не ждала гостей я, но тебе всегда рада. Проходи, свежего амахе выпьем, уже настоялся.
   Алала присела на лежанку и, пока Озунэ питьё разливала, быстро засунула руку под лежанку, вытащила спрятанное - повязку набедренную с вышитым жуланом.
   - Озунэ, красиво как! Зачем ты от меня прятала, я же видела, что это повязка набедренная! Рада за тебя, не надо бояться.
   - Алала, - смущённо заговорила соседка, взяв ту за руку,- да, я повязку вышивала. Только ты пока не говори никому, это тайна.
   - Рада за тебя, Озунэ. Если это тот, кто жулана перепеть может, то я могу передать ему от тебя привет. Хочу завтра с утра навестить его, может, что-то и расскажет мне. Сегодня лепёшки буду делать, да отнесу Великой Мнанме, мужа помянуть попрошу,- Алала встала и, попрощавшись с Озунэ, пошла проверить, не вернулся ли Таонго. Но не было его ни в хижине, ни в слоновнике.
  
   Назавтра с утра направилась было Гвало искать, да пришла Озунэ, Алала ей лепёшек дала, утром занести хотела, да дома её не было. Озунэ амахе принесла, уговоривала Алалу выпить немного напитка, развеселить пыталась. Да Алала отказалась. Еле выпроводила её и отправилась искать Гвало.
   Тот как раз в хижине распевался, дали же боги голос, недаром парня жуланом прозвали. Алала, подождав немного, чуть отогнула циновку, зайти попросилась. Гвало замолчал, потом сказал что-то непонятное. Алала, чуть подождав, зашла в хижину, и тут ее сильно по голове ударили.
   Очнулась ночью и поняла, что в мусорной яме лежит. Хорошо, что Луна светила, злые духи Анасси в такие ночи не особо по земле разгуливают. Хотела на помощь позвать - да ночью спят все, и вдруг нападавший ещё тут? Только молитва Великому Мулунгу помочь может. Попробовала подняться, руками землю как ступеньки раскапывала, чтобы вылезти. От мусорной вони в горле першило и глаза слезились. "Если я мысли потеряю, то заберет меня на небо Великая Мнанма". Подтянувшись, сумела ухватиться другой рукой за толстые ветки кустарника и из ямы выбраться, а потом лежала рядом с ямой обессиленная, в слезах.
   Вся в ссадинах, еле до дома дошла. Голова кружилась. Алала у хижины остановилась вздохнуть полной грудью. Замерла - птичий куст расцвел, нежными цветами покрылся, при свете Луны словно звёзды с небес спустились. Улыбнулась - услышал Великий Мулунгу ее молитвы, поклонилась низко.
  
   Утром перепуганная соседка в хижину вбежала:
   - Ты где была, Алала? Потеряла я тебя вчера. Случилось что?
   Не стала Алала соседке про яму рассказывать. Сказала, что траву для новой циновки собирала.
   Соседка головой покачала, просила осторожнее быть, вдруг слон нападет. Таонго его у реки оставил. Потом рассказала:
   - Дочка Изубо с отцом сегодня ссорилась, кричала громко. Грозилась к чужеземцам сбежать, если отец другую жену возьмет. Про тебя кричала, что проклята ты злобной Амат, и из-за тебя её маму Мьянма на небо забрала, - и перешла на шепот:
   - Алала, вчера Гвало совсем мёртвым нашли! Говорят, отравили его! Отваром птичьих ягод напоили. А ещё, что видели, как ты к нему в хижину входила. Ох, Алала, боюсь, плохо тебе будет.
   - Но я не травила Гвало! И ягод птичьих ещё нету!
   - Как нету? Вон их на кустах сколько!- соседка потащила Алалу к кустарнику- вот, смотри!.
   Алала ахнула от удивления. Среди цветов куста ярко краснели редкие круглые ягоды. Алала только хотела ближе подойти, как ее окликнули.
  
   К хижине шли советник Узонмо и два воина.
   - Собирайся, Алала,- заявил советник,- расскажешь, как ты Гвало отравила.
   Алала и рот открыть не успела, как воины подхватили её и потащили в хижину Совета, где усадили на циновку. Узонмо напротив сел, спросил:
   - Зачем ты отравила певуна Гвало?
   - Я не травила! Я даже его не видела. Я...
   - Но именно у тебя птичьи ягоды есть, его ими отравили!- перебил Узонмо.
   - Я только сегодня утром увидела, что ягоды появились. Вчера их ещё не было. Как я могла отравить его вчера?
   - А откуда знаешь, что его вчера отравили?
   - Я ничего не знаю, - возразила Алала,- я не видела Гвало.
   - Зачем ты врёшь? Люди видели, как ты в хижину к нему вошла! Придётся тебе посидеть в яме наказаний.
   - Советник Узонмо... Да, я была возле хижины Гвало, поговорить с ним хотела. Но я даже не видела его!- она вспомнила, как мучилась её дочка, наевшись птичьих ягод, как ее рвало, как живот разрывало от боли, и вся циновка измазана была, и попросила:
   - Можно мне посмотреть на него сейчас?
   Советник пожал плечами:
   - Я могу показать тебе только хижину Гвало, тело уже к жрицам унесли для омывания,- Узонмо явно недовольным был.
   По дороге встретили Изубо и в хижину Гвало все вместе вошли.
   На лежанке певца валялась чашка, на дне которой сохранилось немного отвара, а на полу на циновке несколько красных ягод.
   - Это твоя чашка, Алала?
   О, боги, чашка действительно была ее. Осмотрела Алала лежанку. Много комков запекшейся крови, и всё вокруг в гнойных пятнах. Так же было после смерти мужа, - у Алалы даже голова закружилась и сердце заныло.
   - Гвало умер не из-за ягод,- сказала она,- птичьи ягоды ещё неспелые, яда в них нет, ядовитые они становятся чёрными, а эти красные, только с куста сорваны. И человека много рвет. А здесь нет следов рвоты, нет рвотного запаха!
   - Женщина, не надо придумывать!- вскрикнул Узонмо,- жрицы смотрели тело и сказали, что певец от яда умер.
   - Но я не травила его! Я хочу посмотреть на Гвало.
   - Уже поздно, Алала. Его уже омыли и завернули в саван, нельзя его тревожить, он уже на пути к Великой Мьянме, богиня Амат накажет нас, - продолжал злиться Узонмо.
   - Я попрошу прощения у Великой Мнанмы,- она умоляюще посмотрела на Изубо. Тот только развёл руками и сказал:
   - Я попробую получить разрешение главного жреца. Идёмте.
   Узонмо сильно недовольный был, но согласился. Они давно соперничали с Изубо - в прошлом году тот обошел его и стал старшим советником вождя. Теперь Изубо во все дела вмешивается, и ещё ухаживать успевает за этой Алалой. А Узонмо надоело уже покойников да калек разглядывать.
   Главный Жрец разрешил только со жрицами поговорить. К ним вышла старшая жрица Лоала и после приветствий сказала:
  . - Певун Гвало был весь покрыт язвами, наверное, его болотные жуки искусали.
   - Изубо, у моего мужа тоже были язвы. И кровавая рвота. Но где его могли болотные жуки искусать? Ещё на голове небольшая рана была, как порез или ожог, и много гноя потом,- проговорила взволнованно Алала.
   - Ты не говорил ни про порез, ни про язвы, Узонмо. Это похоже на след от огненной стрелы. Что скажешь?- удивился Изубо. Тот пожал плечами:
   - Порезаться можно и в лесу, и в хижине. У него вся кожа на ладонях была содрана, когда упал, тогда и порезался. А язв и гноя у Ронахо тогда не было. Наверное, Ронахо за водой ходил через топи, а Гвало везде бродил, песни пел, - предположил Узонмо.
   - Ронахо очень осторожный был, зачем ему ходить в топи? - возразила Алала.
   Изубо повернулся к жрице:
   - Лоала, не было ли у Гвало пореза?
   Жрица покачала головой:
   - Нет, советник. Но... У него был сильно распухший язык, даже рот не закрывался.
   - Спасибо, Лоала. Идите.
   Помолчав, повернулся к Узонмо:
   - Я недоволен тобой. Уходи.
   Узонмо лицо потерял и бегом выскочил из омывальни. Изубо повернулся к Алале:
   - Вырвать нужно кусты эти. Идём, я провожу тебя.
  
   Они не успели и несколько шагов пройти, как Изубо резко остановился, спросил:
   - Алала, когда появились язвы у Ронахо?
   - Я не помню, но не сразу... дня через два. Но я не видела никаких укусов! Изубо, почему советник Узонмо злой такой? Он такой красивый. Пора ему жениться, уже более тридцати вёсен, неужели его плоть богиня Любви Ошун не беспокоит?
   - В данный момент она мою плоть беспокоит,- улыбнулся Изубо, глядя на Алалу.
   Она не успела ответить - увидела у слоновника Таонго. Рядом стояла улыбающаяся Зейра, слона гладила.
   - Я соскучилась, слон!
   - Я тоже,- голосом Зейры ответил Таонго, помахав слоновьим хоботом. Зейра стукнула юношу по руке, и они рассмеялись. Животное ответило громким криком.
   - Ты почему такой грязный и покусанный? - Зейра протянула руку, осторожно потрогала слона.
   - Потому что я очень непослушный,- снова ответил Таонго голосом Зейры.
   - Хватит уже! Лучше слона вымой! Бестолковый! Отцу про тебя расскажу!- Зейра явно рассердилась на погонщика.
  . - И что ты мне рассказать хочешь? - спросил Изубо, чуть опередив Алалу.
   - При ней - ничего!- грубо ответила Зейра, показав рукой на Алалу. Изубо перехватил ее руку, вниз опустил. Зейра руку выхватила, в хижину к себе убежала.
   Изубо тяжело вздохнул. Спросил у Таонго, почему слон такой грязный, обошёл, разглядывая.
   - Таонго! - кинулась к погонщику Алала,- ты видел, как слон напал на моего мужа?
   Тот испуганно покачал головой - язык племени Эланьола Таонго знал ещё плохо. Но по его сбивчивой речи было понятно, что он в то время убирался в слоновнике, слышал крики, но не видел, как и почему слон напал, было уже темно. И не знает, проходил кто-либо рядом или нет. Не видел он и как другой слон убил погонщика.
   - А где другой слон, Таонго?
   - Не знаю. Я с этим слоном ушёл к реке. Там много сочной травы и листвы деревьев, и удобно слона мыть. Мы там долго были.
   "Действительно, бестолковый",- подумала Алала и направилась домой. Её догнал Изубо. Так и шли молча рядом.
   Подойдя к хижине, Алала направилась к кустам и заметила на одной из веток тонкую блестящую нить. Земля возле куста была истоптана. Под кустом валялось несколько ягод. Алала присела, внимательно рассмотрела землю.
   - Здесь кто-то чужой был,- сказала, сняв с куста и протянув Изубо яркую нитку. Тот изменился в лице, он был явно удивлен и растерян. Ну, конечно! Такие нитки были только у Зейры!
   - Я зайду к тебе позже, - сказав так, Изубо развернулся и ушел.
  
   Алала немного поела и решила приготовить еду для Изубо. Зачем себя обманывать? Ведь ждать его будет. Потом вытащила циновку и уселась, прикрыв глаза. Не думала ни о чём, просто задремала, и приснились ей муж, слоны и старая шаманка.
   Проснувшись, выпила отвар из трав и задумалась. Не от бивней слона умер Ронахо - отравил его кто-то. И наказ Нкары себе забрал. Кто мог отравить ее мужа? Почему - понятно. Забрать наказ! Для чего?
   Она вспомнила тот вечер. Ронахо был счастлив, что разгадал наказ шаманки, он пел и плясал, это могли услышать и подстроить случай со слоном. Была полная луна, но муж почти бежал, могли его ударить по голове, добавить в рану слизь жуков, а потом слона натравить. Яд жуков действует быстро. Крик мужа перекрыли ревом слона. И кто-то забрал наказ.
   Кто? Погонщик был там, без него никак. Был один, потому и со слоном не справился. Таонго был в слоновнике.
   Значит, наказ взял погонщик! А утром на него самого слон напал. И это могли видеть Таонго, Зейра и Гвало. И сейчас наказ может быть у кого-то из них.
   Гвало отравили, а Зейра то говорит, что ничего не знает, то огненные стрелы вспоминает.
   Значит... Был кто-то ещё. Кто к золоту путь ищет. Но никто из племени не сумеет найти золото и продать его! Это могут только чужеземцы! Значит, наказ думали продать им. И это тот, кто бывал у чужеземцев, - от такой догадки у Алалы сердце заболело.
   Изубо... Он не раз бывал с вождем у чужеземцев. Тех, что искали золото и в горах, и на берегах Большой реки, и всех вождей к себе на переговоры приглашали.
   Изубо мог подкупить погонщика. И эта нитка на кустах. Неужели Зейра сняла ягоды? Может, и она была вместе с отцом? Она же хвасталась, что скоро будет богатой!
   У Алалы аж сердце заныло. Вздохнув, она переоделась, и вскоре пришел Изубо.
  
   - Добрый вечер, Алала. Я принес тебе кусок кожи. Ты...
   - Нет, Изубо. Я не выйду замуж за человека, который убил моего мужа.
  . - Что?! Ты о чём, Алала?!
   - И Зейра с тобой!
   - Не трогай мою дочь, Алала! Если ты решила отказать мне, то... мне жаль,- Изубо шагнул к выходу.
   - Ты видел нитку, Изубо? И слоны... Они слушались только погонщиков, а те слушали Зейру! Наказ у тебя, Изубо! Слон затоптал моего мужа, но не мог отравить! А может, это Зейра всех сговорила? Ведь погонщик звал ее, а она обманула меня, сказав, что ничего не знает. А сама видела, как погонщик бросил в слона огненную стрелу! Или она это придумала? Давай поищем наказ Нкиру в ее хижине, Изубо?
  . - Что?! - Изубо аж в лице изменился, и кулаки сжал, - Я всё сделал бы один. Вождь доверяет мне. Зачем мне столько глаз и ушей? Да ещё и Зейра? Почему ты мне не веришь, Алала? Так сильно обижаешься на Зейру? Зачем? Она ещё совсем глупая. Давай поищем. И у меня тоже. И, пожалуй, здесь тоже поищем. Но зайдём за Узонмо и воинами.
   В хижине Изубо ничего не нашли, как и в хижине Зейры, впрочем там не было и самой Зейры.
   А вот в хижине Алалы... Нашли под лежанкой наказ Нкиру.
   Узонмо открыл рот от удивления, Изубо аж взорвался от негодования:
   - Ты решила всех обмануть?! И ещё свалить всё на мою дочь?!
   - Подожди, Изубо,- Алала внимательно рассмотрела наказ.
   - Это не то.
   - Как не то? Не обманывай меня, Алала!
   - Там кожа была более старая, потёртая и краска другая, эта ярче, - Алала села на лежанку, заговорила со слезами,- я никогда тебя не обманывала, Изубо. Это ты...
   Изубо ещё раз внимательно рассмотрел найденное, надорвал угол - да, кожа совсем новая. Подумал, посмотрел Алале в глаза:
  . - Хорошо. Не плачь. Я тебе верю, повернулся к Узонмо:
   - Отнеси это в хижину Совета, я потом сам займусь. Пришли мне сюда утром военачальника Джумабо с воинами. И пусть он отправит сейчас же воинов к хижине Зейры.
  
   После ухода Узонмо Алала вздохнула и предложила немного поесть. Изубо устало кивнул. А после ужина сказал:
   - Постели мне циновку, я останусь здесь ночью, - улыбнулся, увидев изумлённые глаза Алалы.
   - Но, Изубо, нехорошо это, что я людям скажу?
   - Скажешь, что меня сюда послала богиня Ошун,- пошутил Изубо и добавил уже серьезно,- ложись спать, я не оставлю тебя одну.
   Они улеглись, Алала погасила светильник.
   - Изубо, может, погонщика тоже отравили?
   - Нет, там слон, а погонщик упал на острые шипы плётки. Отсюда много крови. Ты зачем светильник погасила, Алала?
  . - Мы так всегда с Ронахо делали.
   Среди ночи вдруг громко залаяла собака. Изубо вскочил, осторожно отодвинул циновку, вышел из хижины. И тут же услышал тонкий свист - успел пригнуться, понял, куда стрела летит. Собака с лаем кинулась на кого-то, невидимого в ночи, и тут же заскулила. Изубо постоял немного, слушая, как затихают шаги. Вернулся в хижину. Зажёг светильник и снова вышел: между прутьями рядом с входом застрял наконечник огненной стрелы.
   Разбудил Алалу и запретил ей без него из хижины выходить, а сам, взяв светильник, нашёл собаку. Бедная псина уже не скулила. Огненная стрела попала ей в правый глаз.
   - Что там, Изубо?- устало спросила Алала.
   - Пока не знаю. Пойду уберу собаку.
  
   Пока Изубо занимался собакой, Алала готовила завтрак и думала. Вспомнила, что было тогда в хижине Гвало, и вдруг поняла, что певца раньше убили - яд жуков сразу действует, но человек мучается несколько дней, даже говорить не может. И язвы не сразу. А запах жуткий сразу, он от дыхания идёт. Но в хижине Гвало этого запаха не было! А значит... Гвало и не было в хижине! И пел там не Гвало! И этот человек знал, что она, Алала, должна прийти. Кто сказал ему?
   Неужели Озунэ?! К кому хотела пойти Алала, знала только соседка, с каждым беда случилась, и Алала ни с кем поговорить не сумела. Откуда Озунэ знала, что Зейра и Гвало были около слоновника, ведь её самой там не было. И она была с корзиной фруктов. Странно проходить мимо своей хижины с корзиной.
   Но зачем всё это делать? И рассказывала - кому? Тому, для кого она вышивала повязку? Но тогда это не Гвало, а тот, кто ударил Алалу в хижине Гвало! И это тот, кто ходил ряженым по деревне, не зря его голос показался Алале хрипловатым. Тот, для кого Озунэ набедренную повязку вышивала. И Зейра, выходит, на обманывала - её не было, когда слон напал на погонщика. Был тот, кто говорил её голосом. Погонщик услышал голос Зейры и решил, что она рядом. Гвало это видел, потому его и отравили.
   И это был Таонго!
  
   Она хотела крикнуть Изубо, но увидела, как во двор зашли военачальник Джумабо и несколько воинов. Изубо подошёл к ним, что-то тихо сказал.
   Когда завтракали, Алала рассказала ему, о чём думала.
   - Таонго бывал с тобой у чужеземцев и мог сказать про наказ шаманки. Он все время всех обманывал. Он умеет подражать и людям, и птицам. Как он мог убирать в темноте в слоновнике? И как мог видеть Зейру, если её там не было? Почему его не было у реки, когда я там была? Значит, он был в другом месте или шёл другим путем - более коротким, но опасным, где и покусали слона жуки,- Алала помолчала и добавила:
   - Он сказал тебе, что не знает, где другой слон, а я вчера у реки была и слышала там крик слона, и ветки трещали. Слон там один был?
   - Я уже отправил воинов на поиски слона, - ответил Изубо,- Я плохо следил за всем этим. Некогда было - вождь снова к встрече с чужеземцами готовится. Да, ты правильно думаешь, всё это мог сделать Таонго. Думаю, что Таонго сначала увёл одного слона в лес. А сразу после нападения на погонщика поменял слонов. Значит, тот, которого ты у реки слышала, может быть ранен огненной стрелой. Я уже отправил воинов на поиски слона, и хочу сказать семье погонщика, что он не виноват в смерти твоего мужа.
   - Но я не думаю, что чужеземцы стали бы общаться с Таонго. Он слишком мало значит. Таонго просто делал всё, что ему велели. Это кто-то из более важных людей. Тех, у кого есть огненные стрелы.
   Он помолчал, а потом вскочил:
  - Я доверял ему как себе. И Зейра тоже. Идём, Алала! Нужно успеть остановить их!
  
   Воины нашли Таонго в лесных топях. Тут же бился в мучениях тонущий слон.
   У Таонго нашли ту самую копию наказа, что была в хижине Алалы. Изубо даже в лице изменился, закричал:
   - Где он, Таонго?
   Таонго только криво усмехнулся. Недолго ему было смеяться - ядовитые жуки расправятся быстро, а тащить его в деревню незачем.
   "Бедная Озунэ, она так хотела выйти замуж. Но поверила обманщику",- с грустью думала Алала,- "Души их не попадут к Великой Мнанме, их забрала Амат, что веками творит зло".
   Не удалось убежать и советнику Узонмо - его нашли чуть дальше, обойдя глубокие топи. Идти он не мог - ноги дерево придавило. Изубо подошёл к нему и молча посмотрел в глаза. Тот направил на него огненную стрелу, но воины успели отклонить её.
   - Как жалко, что я не убил тебя этой ночью, Изубо. Не ищи Зейру, тебе её не найти,- после этих слов Узонмо достал ещё одну стрелу и вонзил себе в горло.
   Плетёнка с наказом Нкиру была подвязана у него на шее. А в поясе саронга были спрятаны ещё несколько огненных стрел. Под саронгом была надета набедренная повязка с вышивкой из блестящих ниток.
   Алала впервые видела, как плачет мужчина. Она осторожно обняла Изубо.
nbsp;  "Вся сила исходит от земли"- говорит древняя адинкра. Сколько ещё бед принесет людям погоня за богатством...
nbsp; 
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"