Предоставив врачам возможность поупражняться в искусстве реанимации, сознание Анри в одеянии из тонких энергий упорхнуло из тела на прогулку. Страх тут же попытался вернуть Анри обратно, но отпрянул в недоумении. Он не смог пересилить интерес, возникший у Анри к внезапно нагрянувшим воспоминаниям о прошлых жизнях. Чередование траурных образов и последующих вспышек рождения всецело завладело вниманием Анри. В этой цепочке точно не хватало какой-то существенной детали, чего-то большего, чем просто смерть или жизнь. Анри пытался обнаружить недостачу, но зацепиться не получалось.
По мере отдаления от плотных энергий Земли, начали происходить изменения в эфирном теле. Анри с удивлением отметил лёгкость, с которой накопленный жизненный опыт вместе с ароматом переживаний и страстей стал уходить из памяти. Цифры и даты, имена и фамилии, названия и многое другое - всё это загоралось искрами и таяло в сознании. Чувство потери не возникало, наоборот, взамен утраченного проявлялось ясное понимание зигзагов жизни. Вдохновляющая энергия свободы заставила трепетать сердце. Анри всецело отдался новым ощущениям, вкушая их в коридоре между жизнью и смертью.
Радостным солнечным зайчиком в сознание впрыгнул чей-то голос:
‒ Привет, Анри! Ответишь на пару вопросов классу?
Прямо перед Анри возник мальчуган лет семи, с ног до головы укутанный в искрящуюся мантию. Вместе со сполохом удивления Анри почувствовал знание о классе. Оказывается, несколько сущностей в ходе подготовки к первому воплощению на Земле решили расспросить кого-нибудь опытного и достаточно свободного от наслоений дуальности.
Предложение польстило Анри. Приятно знать, что кто-то о тебе более высокого мнения, чем ты сам. Вскоре Анри окружила ватага девчонок и мальчишек, с интересом глазеющих на него, как на диковинного зверя.
‒ Привет, мелюзга! Что хотите узнать? - расслабленно спросил Анри. В этот самый момент он обменял очередную порцию человеческого опыта на чистое понимание энергии догм. Озарение перекроило горечь воспоминаний о своих ошибках на умиление и сострадание. Это было приятно и свежо. Сладость от новых ощущений растеклась по всему телу.
По аудитории прошла волна восхищения.
‒ Расскажи про Знание только что появившееся в тебе! - попросила девочка, в мольбе сложив руки на груди. - Мы прочитали всё написанное, просмотрели всё отснятое...
‒ А, так вы ‒ кристальные дети! - догадался Анри, выныривая из океана наслаждения. - Вы ещё ни разу не воплощались, всё ждали, когда на Земле будут условия для прихода.
Дети энергично закивали и захлопали в ладоши.
‒ Ладно, - Анри милостиво согласился на лекцию. Чувствовал он себя превосходно и совсем не замечал попыток врачей вернуть его к жизни. - Расскажу про клише. Это старые программы и если вы их быстро не распознаете, то какое-то время проведёте на Земле, мягко говоря, с грустинкой.
Анри осмотрелся. Стоило начать и публика стала прибывать. Всё ближнее пространство и часть сфер сновидений заполнились желающими послушать. Рядом с детьми появились смутные силуэты людей, улетевших во снах бог весть куда, но пожелавших направить частицу себя для получения нового знания.
Водоворот энергий, образовавшийся вокруг, слегка озадачил Анри. Сначала это приносило дискомфорт, как смесь незнакомых запахов обрушивается на парня, когда он впервые пытается выбрать духи любимой девушке. Но очень быстро Анри освоился и вывел вступление:
‒ Бывает, в сознании остаются осколки мудрости без сока жизни. Этих колючек особенно много застряло в текстах на духовную тему. Кому-то они покажутся полными истины, но мне они напоминают камни на пути реки ‒ перегородили русло и по ним легко ходить на тот берег и обратно, не задевая потока.
С дальних рядов кто-то нетерпеливый крикнул:
‒ Только не впадай в поэзию! Мне скоро нырять в воплощение. Если ты и дальше будешь тянуть кота за хвост, то я не успею к своему рождению.
‒ Что-то ты не похож на кристального, ‒ ответил Анри, прищурившись. ‒ С тебя и начнём. Огласи какую-нибудь мудрость, которая кажется тебе толковой.
Торопыга долго не думал:
‒ В каждом человеке есть божественность!
Гул одобрения пронёсся по рядам. Засверкали энергии, мантии детей налились радужными цветами.
‒ Эк вас зацепило... ‒ реакция слушателей вызвала у Анри вихрь удивления. ‒ Очень хочется до божественности добраться?
Свет от вспорхнувших надежд осветил собрание. Анри обратил внимание на группу вольно расположившихся коктейлей из мерцающих разноцветных пузырьков и их растекающихся проекций. "Что там такое? ‒ заинтересовался Анри. ‒ На людей не похожи, какие-то путанные, многомерные и без постоянной формы..." Мысленно махнув рукой на странных гостей, Анри продолжил.
‒ Клише звучит очаровательно, не спорю, ‒ сказал Анри, удобно располагаясь на спиральных энергиях интереса, поступающих к нему со всех сторон. ‒ Авторитетно направляет людей на поиск внутри себя. Ведутся разговоры о божественном семени, только и ждущем когда бы прорасти. Дорожка как раз для страстных искателей.
‒ Без поиска, как найти себя? ‒ спросили сразу несколько детей.
‒ Лицом к лицу лица не увидать, ‒ загадочно молвил Анри. ‒ Божественность гораздо ближе, чем "в каждом человеке".
‒ Где доказательства? Если всё так близко, то почему не видно? ‒ поинтересовался торопыга. В его голосе глухо пахло отчаянием. Вот уже несколько жизней подряд он пытался достичь просветления разными способам, но всякий раз смерть приходила раньше. Анри вдохнул поглубже энергии и осознал его пройденные пути: жрец, епископ, отшельник, медиум...
‒ Я вижу ‒ ты многое успел попробовать, ‒ произнёс Анри, разглядев наконец в толпе спрашивающего. Это был парень лет тридцати, с седыми длинными волосами и без одной руки. По-видимому, именно в таком растерзанном виде он вышел из предыдущей жизни. Глядя на парня, Анри вспомнил очень похожую свою историю из вереницы прожитых воплощений. Дрогнувшим голосом Анри спросил: ‒ В этот раз что задумал: практики или... по наитию?
Парень смахнул прядку волос с лица, отвернулся и неохотно ответил:
‒ Не решил ещё... Может быть, ты что-то посоветуешь?
Раньше Анри с радостью ухватился бы за возможность "вразумить" парня. Пустился бы в сладкие разговоры о духовности, виртуозно оперировал бы цитатами из древних писаний и современных ченнелингов. К счастью, прошли времена, когда Анри нуждался в "свободных ушах". Ещё раз вдохнув энергии, исходящие от седого, Анри ощутил его надломленность, от доверия себе в парне и следа не осталось.
‒ Я не буду ничего тебе советовать, ‒ ответил Анри. ‒ Полагаю, ты достаточно разочаровывался, слушая других. Лучше ответь нам на один вопрос, ‒ парень удивленно посмотрел на Анри, ‒ что мешает тебе обернуться на прожитые годы и рассмотреть хотя бы два-три события, сильно повлиявшие на всю жизнь?
Внимание слушающих переметнулось на парня. Тот задумался, накручивая прядку волос на палец, ответил, с неохотой роняя слова:
‒ А смысл? Ну, случилось, карма сработала или ещё что-то...
‒ Оп-паньки! ‒ воскликнул довольный Анри. ‒ Что только ни придумывают люди ‒ случай, судьба, божий промысел. Что угодно, лишь бы где-то вовне, как в славные пещерные времена.
Со стороны коктейлей прилетели ехидные хохотки один другого противнее, словно на финале конкурса пакостных звуков. Постепенно нарастая, смешки перешли в рёв весёлых и находчивых минотавров. Волна смеха оттолкнулась от коктейлей и прокатилась по рядам слушателей. Спящие заулыбались и ещё больше сфокусировались на собрании.
Анри пришлась по душе веселость пузырьков. Подбодренный таким образом он продолжил:
‒ Я тоже не одну жизнь потратил, гоняясь за истиной. Ей-богу всё было не зря. Опыт искателя ‒ вкусная и полезная штука. Через него я тебя отлично понимаю. Позволь перефразировать клише: каждый человек всегда божественен ‒ и это легко почувствовать.
От коктейлей донеслось:
‒ Громкие слова! В жизни проверки не получаются!
‒ Эй, разноцветные пузыри, хватит воду мутить! ‒ в запале крикнул Анри. ‒ Конечно, проверить не получается ‒ это возня от разума. Но можно прочувствовать. Если вы ни разу ещё не ловили такие моменты, то вы просто не осознавали их, списали на недомогание, или забыли на бегу жизни. Сейчас, взгляните в мои глаза, я покажу как это бывает.
Анри вызвал воспоминание из только что закончившейся жизни. Одна часть Анри рассказывала, другая вспоминала, третья показывала воспоминания собравшимся. Это случилось в возрасте двенадцати лет. Сверстники часто не принимали Никиту играть в футбол. К тому же, прозвали обидным прозвищем "Анриэл" за то, что он не хотел жить как все. Никита вечно что-то выдумывал, фантазировал и поступал чудаковато. Ему нравилось поступить по-своему, а потом будь что будет. Не беда, если появится пара новых синяков или не дадут карманных денег. Главное ‒ не будет скучно! В очередной раз, не найдя себе места в общей игре, Никита не почувствовал привычного интереса к мстительным планам. Обида и злость ушли не сами, их накрыла новая мысль: "Да пошли вы все со своим футболом! Я такой, какой есть!" В этот момент Никита ощутил движение, словно тяжёлая плита отвалилась от груди и стало намного легче дышать. Голова слегка закружилась, дыхание сбилось. Приступ страха обрушился и сразу же отступил. Всё осталось как прежде на пустыре: мальчишки играли в футбол, солнце светило, ветер пылил. Преобразился только Никита, он решил изменить свою жизнь и начал с имени. Оно само вплыло в сознание ‒ Анри ‒ короткое, приятно-необычное и продолжающее бунт против серости.
После демонстрации прикосновения публика заволновалась. Дети и взрослые заговорили, силуэты спящих людей стали четче ‒ это прибыли дополнительные части сознаний, чтобы получше сфокусироваться на происходящем.
Между Анри и слушателями сформировалась ткань внимания. По ней общение набрало скорость и многогранность. Анри понял, что уже не нужно подробно объяснять. Знание будет переходить мгновенно.
‒ Прикосновения будут у каждого ‒ это танго, то вместе, то врозь. Тем, кто уже в воплощении, хочу порекомендовать в следующий случай прикосновения вдохнуть ощущения поглубже, прочувствуйте полнее. И не бойтесь, что это вот-вот исчезнет. Как исчезнет, так и вернётся. После осознанного опыта легко понять ‒ это ближе, чем "в каждом человеке".
Внезапно огромная тень накрыла собрание. Коктейли легко прошли сквозь неё и остановились неподалёку, наблюдая. Дети и спящие бросились врассыпную и тоже очутились снаружи. Тень сгустилась вокруг Анри. Холодное кольцо чёрной энергии сжало его горло.
‒ Что... тебе ...надо? ‒ с трудом прохрипел Анри.
Из шелеста волокон черной энергии сложилось:
‒ Ты л-лжёшь...
Холод от горла потёк дальше в тело. Анри почувствовал страх и от этого ледяная хватка усилилась. Слова тени стали чётче:
‒ Дао произнесённое ‒ не истинное Дао...
Мысли Анри зацепились за смерть, как за спасительную тростинку: "Я умер... Тень ничего не может сделать... " Страх ушёл, вместе с ним пропало ощущение захвата на горле. Анри выкрикнул:
‒ Знание приходит отовсюду, а ограничение ‒ это уж точно не истинное Дао!
Небольшая часть тени собралась в плотный шар размером с футбольный мяч. На его поверхности появились кратеры, из которых выстреливались слова:
‒ Неделание зла, достижение добра, очищение ума - вот истина!
"Ох, ёлки-палки, ‒ мысленно ругнулся Анри. ‒ Этот бред всё ещё приписывают Будде! "
‒ Бред!? ‒ тень обрушила на Анри извивающиеся потоки энергии. ‒ Ты мыслишь это бредом!? Так уйди в небытие, лжец!!
Грохот, огонь и молнии наполнили всё вокруг. Дети перенеслись в безопасные пространства своих энергетических орденов, оставив лишь крохотных помощников наблюдателей, чтобы через них не пропустить окончание битвы. Спящие мгновенно вернулись в тела и проснулись на Земле с бешено стучащим сердцем и холодным потом на спине. Лишь общество разноцветных коктейлей осталось рядом с опасным местом.
‒ Недурно! О, да, коллеги, совсем недурно! ‒ оценил зрелище один из коктейлей. Остальные с готовностью подхватили: ‒ Несомненно, сделано на совесть!
Сразу после взрыва Анри осмотрелся. Вокруг трещали и клацали энергии, ткань мироздания рождала всё новые потоки, которые бились друг об друга, аннигилировали и снова появлялись. Ужас, творящийся вокруг, никак не задевал Анри. Когда грохот снизился до уровня легкой музыки в кафе, Анри понял, что взрывы служат всего лишь ширмой, отделяющей его и шар от остальных.
‒ Почему ты считаешь эту истину бредом? ‒ вкрадчиво спросил шар, слегка расширяясь и сжимаясь, словно дыша.
‒ Я не чувствую в ней смысла, ‒ ответил Анри настороженно. Переход от хаоса к милой беседе произошёл чересчур быстро. ‒ Раньше смысл был и ещё какой! Но что-то во мне изменилось...
Анри задумался, а шар терпеливо ждал. Заменил цвет с черного на белый, потом обкатал зелёную гамму и остановился на сером цвете с лёгкой белой дымкой вокруг.
Собравшись с мыслями, Анри продолжил объяснять:
‒ Мы не просто живём, мы наделены способностью творить. Пусть люди в это не верят, но мы ‒ частицы Бога. И каждый сам для себя создает реальность. Другое дело, что людям проще придумать зло и добро, а потом обвинить кого-то в собственных бедах, чем обратиться к себе.
Шар налился багровым свечением. В белой дымке замельтешили крохотные молнии.
‒ Прямо сейчас я могу заставить тебя страдать! ‒ в голосе шара зазвенела угроза. ‒ Это будет злом или добром?
Анри спокойно взглянул на шар и ответил:
‒ Ничего ты мне не можешь сделать...
Шар принял вид чёрного зеркала. В его глубине стали появляться лица родных и близких Анри.
‒ Ошибаешься! Я очень долго изучал страдание по разные его стороны, ‒ в багровых тенях зеркала пронеслись сцены, которые не хочется видеть никому. ‒ У тебя на Земле остались дети, не правда ли? А ещё любящие родители, жена. Они легко могут присоединиться к нашей беседе. Как хочешь их увидеть: всех вместе или по одному?
Словно железным молотом ударили Анри. С высоты вседозволенности, подаренной смертью, он упал в ядовитую реку бессилия. Зеркало вернулось к форме шара, лица исчезли в сером тумане.
‒ Это скучно, ‒ медленно выговорил шар. ‒ Успокойся, я не трону их. В прошлые жизни мы поразвлекались сполна. Повторять не хочется...
"О чём он говорит? ‒ подумал Анри и тут же понял: ‒ Он уже это делал! " Комок огня стал разгораться в груди. Анри почувствовал желание броситься с головой в драку ‒ биться до последнего вздоха! В этот момент он увидел свои мысли, будто со стороны. Возникло чувство раздвоенного осознания ‒ ярость внутри и улыбка понимания со стороны: "Я попался, это так мило! Вместо позволения ситуации сыграть мне на руку я опять готов к битве. Что же должно произойти, чтобы я открылся? "
Мысли со стороны самого себя ошеломили Анри. Медленно, будто старый ключ проворачивается в ржавом замке, Анри подумал: "Как можно ТАКУЮ ситуацию развернуть мне на руку? "
Слова выскочили раньше, чем Анри успел осознать их смысл:
‒ Зачем тебе я? Зачем этот цирк со взрывами?
Багровые цвета исчезли из шара, уступив место ртутному блеску.
‒ Не только кристальные увидели в тебе нечто новое, ‒ ответил шар. ‒ Я тоже заметил изменения, которые очень долго ждал. Но, похоже, я ошибся...
Неприятный холодок пробежался по спине Анри. Очередь, кому он должен по мешку надежды, довольно велика: родители, тренеры, болельщики и две первые жены. Все они почему-то считали, что Анри просто обязан стать олимпийским чемпионом. И только третья жена и дети приняли его таким, каким получился. Казалось бы, вопрос исчерпан, но и тут, между жизнью и смертью нашёлся умник, которому Анри вновь срезал надежду. Не в силах сдержать раздражение Анри резко возразил:
‒ Я обычный человек. Что ты от меня ждал?
‒ Многого! ‒ громыхнуло из нескольких кратеров шара. ‒ Для начала, неплохо было бы тебе подружиться со здравым смыслом, позволь себе немного последовательности...
Этого Анри стерпеть не мог. Ни в детстве, ни во взрослые годы, нравоучения никогда не помогали Анри стать лучше. Более того, они идеально заводили его для совершения действий абсолютно противоположных. И этот раз не стал исключением. Анри стал прикидывать, что бы такое учудить, чтобы жирно перечеркнуть всю эту нудятину про здравый смысл и последовательность. Осталось только выяснить, про что зашёл разговор.
Между тем шар продолжал:
‒ Ты прочувствовал как работает суть творца в человеке, и мои угрозы тебе нипочем. Но, странное дело, оставшимся на Земле ты почему-то отказываешь в родстве с богом... Никто во Вселенной не может сделать им ничего, что не входило бы в ИХ божественный план!
‒ А ведь верно... ‒ прошептал Анри, удивляясь собственной несообразительности. ‒ Мы все...
‒ Теперь про очищение ума. Каким чистящим средством пользоваться? Разум люди вытачивали очень долго. Это инструмент, помогающий жить, не менее интересный и нужный, чем тело. Если заняться его чисткой, то недолго и под трамвай угодить, ведь пропадёт знание о свойствах реальности и прочие полезные навыки. Но кто-то из искателей решил, что в уме есть что-то лишнее и для просветления это надо почистить.
Анри от удивления открыл рот и едва слышно сказал:
‒ Ты тоже?..
‒ Да, я тоже наслушался всякого, ‒ шар медленно приобрёл форму человека, смотрящего себе под ноги. На его серебристых коленях, как на экранах, проявлялись сцены из жизней священнослужителей разных эпох и конфессий. ‒ Мне особенно противит ложь о готовности ученика.
‒ Когда готов ученик, готов и учитель?
‒ Именно эта гнилая кроличья нора! ‒ серебристый блеск сменился на расплав черной смолы. Она быстро сгорала и отваливалась коркой. ‒ Если уповать на Учителя, то это отказ сути творца в себе. Мы сами создаём реальность и учителем может стать всё что угодно. Даже бред сумасшедшего способен подарить нетленную искру. А измерять готовность можно бесконечно. Ученик всегда готов, вопрос лишь в том, что он себе позволит!
Серебряный человек вновь изменился. Он принял вид дерева и на его ветвях вместо листьев висели образы людей. Анри не стал всматриваться в детали одежды или прически. Мужчины и женщины, дети, старики ‒ все они неподвижно застыли, словно нарисованные. Но их глаза сверкали и двигались, пытаясь заглянуть внутрь Анри.
На мгновение Анри почудилось, что между ним и деревом есть какая-то связь, и он спросил:
‒ Кто ты?
Дерево опять приняло вид серебристого человека. Он разлёгся на боку, лениво поигрывая молниями в кулаке.
‒ Я был посланником божьим... Да, забавная вышла история... Только не путай с Мастером любви. Я пришёл задолго до него и не справился. Просто не смог делать то, что должен был.
‒ Не справился? Разве такое возможно для посланника?
Удивление захлестнуло Анри и он напрочь забыл про всё остальное. Серебристый ухмыльнулся, отпустил связку молний в полёт к грохочущим декорациям вокруг.
‒ Бог дал нам полную свободу и это не просто красивые слова.
Мысли набросились на Анри, хотелось задать тысячу вопросов, а вышло только:
‒ Как? Как это было?
‒ Если коротко ‒ туповато, ‒ процедил серебристый, изогнув верхнюю губу. ‒ Стоило мне сделать что-то необычное, как все восхищались и радовались чуду. А если я пытался объяснить словами, то никто не ухватывал нити. В те времена люди нуждались в чём-то большем, чем просто слова.
От серебристого повеяло энергиями тоски и злости. Вскинув голову, он резко спросил:
‒ Ты знаешь притчу о Мастере и ученике у озера? *
Анри на мгновение задумался и уточнил: ‒ Когда Мастер чуть не утопил ученика, сравнивая желание жить, со страстью к просветлению?
‒ Она самая, ‒ щёлкнув пальцами, тихо подтвердил серебристый. ‒ Это была одна из моих попыток что-то объяснить ученикам не только словами.
Анри осторожно заметил:
‒ История яркая, но зачем доводить чуть ли ни до смерти?
Серебристый засмеялся ‒ тонкий скрежет пополам с кашлем. Повернувшись к Анри он хрипло произнёс:
‒ Смешно сказал... "чуть ли ни до смерти", ‒ в отблеске глаз серебристого не было смеха. ‒ Дело есть, а то послал бы я тебя куда подальше...
Ощущение тоски и злости усилилось. Анри остро чувствовал нарастающее напряжение серебристого. Он явно хотел сказать что-то очень важное, но никак не мог подобраться к сути.
‒ Первые годы после начала послания было то смешно, то грустно, а потом всё опротивело. Я стоял перед многотысячной толпой и мог указать каждому Путь. Точнее, указывал не я ‒ через меня они сами себе могли передать наставление. И что в ответ? А в ответ лишь молитвы, коленопреклонение и трон, на который они возвели меня.
Молнии вокруг притихли, давая возможность серебристому говорить не напрягаясь. Они словно прислушивались к словам вместе с Анри.
‒ Последней каплей, переполнившей терпение... ‒ серебристый задумался, превратился в чёрное зеркало. ‒ Смотри!
В глубине зеркала проявилась пирамида с ровной площадкой вместо вершины. В центре площадки, сверкая золотыми боками на ярком солнце, красовался алтарь. Анри услышал слова серебристого: "Они возвели алтарь, пока я путешествовал по дальним берегам континента. " На площадку из недр пирамиды вела узкая лестница, расширяющаяся у самого верха. По ней из мрака пирамиды взошли десять жрецов с барабанами и встали в ряд по обе стороны от алтаря, выбивая тягучий ритм. Затем солдаты привели связанных мужчину и женщину. Одежда на пленниках была свежа и богато украшена. Их приковали к алтарю. По лестнице поднялся ещё один жрец, поднял над головой короткий меч и крикнул: "О, Великий, мы приносим тебе жертву и просим вернуться! "
Зеркало померкло. Серебристый человек вновь появился перед Анри.
‒ В итоге, я помог заблудшим избавиться от наваждения и отправил в новый виток...
‒ Что-что ты сделал? ‒ Анри надеялся, что неправильно понял сказанное.
‒ Ты же знаешь притчу. Только, на самом деле, все мои ученики... ‒ серебристый прервал себя долгим вздохом. ‒ Так или иначе, они всё равно бы умерли... А с моей помощью кое-кто понял, что зря поместил бога куда-то вне себя.
Анри отшатнулся от серебристого и крикнул:
‒ Ты утопил их?!
‒ Они сами принимали решение, я лишь помогал реализовать.
‒ Чушь собачья!
‒ Как это плоско, по-человечески! ‒ серебристый резко отвернулся. ‒ Сегодня я их, завтра они меня ‒ мы просто жили, набирали опыт. В последующих воплощениях я изучал страдание со всех сторон. От жизни к жизни менял роли: жертва и убийца, нищий и богач, красавица и прокажённый. Тысячи лет разухабистой скачки, пока не появилась скука.
‒ И после всего этого ты говоришь о скуке?! ‒ Сознание Анри провалилось в туман осуждения. Он уже не пытался понять или услышать скрытый смысл. Отвечал, как автомат, одна стандартная фраза за другой.
Видя состояние Анри, серебристый похлопал его по плечу, сочувственно произнёс:
‒ Не повторяй моих ошибок ‒ не суди другого, тебе же легче будет. Всё это было давным-давно, ещё при Атлантиде.
"При Атлантиде? ‒ упоминание о легенде вывело Анри из ступора, интерес взбодрил мысли. ‒ Я не помню её. Возможно, моё первое воплощение на Земле произошло после её гибели. Интересно, как там люди жили, что происходило? "
‒ Ничего особенного, ‒ сказал серебристый с усмешкой и снова щёлкнул пальцами. ‒ Жили, раздули драму, умерли. Правда, сейчас я уже понимаю, что распорядиться судьбой Атлантиды можно было более остроумно. Но тогда безразличие поглотило меня полностью.
Заявление серебристого о его роли в судьбе Атлантиды заинтриговало Анри.
‒ И что ты сделал?
‒ Ничего... Смотрел как всё рушилось. Бежал, орал, моля о помощи. Потом утонул.
‒ И это всё?
‒ Нет, конечно. Мой человеческий аспект придумал интересный финт. Пока остальные шли ко дну, мне не давалась смерть из-за умения обходиться без внешней энергии. В такой ситуации, я просто не мог умереть. Но человек изобретателен. Я устроил себе стирание памяти, вроде того, что происходит при новом рождении. Человек не помнит, кем он был раньше. Это практично и духовно гигиенично. Мне пришла мысль переставить события и я забыл всё раньше, чем заново родился. Так я смог умереть по-настоящему, без дураков. Всё забылось и сейчас ты смотришь на меня, не понимая зачем я вывалил всё это на твою голову.
Неожиданный поворот в истории серебристого озадачил Анри.
‒ Не понял, к чему ты клонишь?
Серебристый взглянул в глаза Анри.
‒ Ты понял, кем я был?
‒ Д-да... ‒ ответил Анри и напрягся из-за предчувствия чего-то не совсем хорошего.
‒ А теперь прими всё это, ведь я ‒ твоя часть!
Грохот взрывов вновь обрёл мощь. Анри отшатнулся от серебристого. Разум поспешно выстраивал защиту: "Он врёт! Ты бы обязательно помнил! " И снова сознание Анри раздвоилось. Одна часть хотела закрыться рукой, зажмуриться, пропасть в тартарары, а другая улыбнулась мысленно: "Вот и славно! Осталось сделать выбор. Интересно, как это будет? "
Немного успокоившись, Анри ответил:
‒ Я не помню тебя. Ты, видно, обознался.
Чувства говорили одно, а словами вышло другое. Ничего нового, Анри отлично осознавал, что почти всегда жил под этим странным флагом. Обмануть себя очень легко, как и отвлечь, или зарыться в роли. Да вот сколько верёвочке не виться...
‒ Послушай, ‒ продолжил серебристый. ‒ Я задвинул себя в самые удалённые слои нашего сознания, а ты не решился меня оттуда вытащить. Мы чувствовали вину и ворошить прошлое не хотелось, словно это что-то лишнее. Но у бога нет ничего лишнего. Откуда тебе знать радость возвращения, если ты не знаешь горести разлуки? Как узнать кто ты есть, если не познаешь кем ты не являешься? С чем сравнивать, от чего отталкиваться?
Обдумывая ответ Анри почувствовал крохотную искру, приближающуюся из тонких миров. Она стремилась в сознание, но что-то отклоняло её. Искра разворачивалась, вновь набирала скорость и снова уходила в сторону. Это ощущалось так, словно Анри пытался что-то ухватить, поймать спасительную мысль, но не мог. Силы покинули Анри, желание выпутаться из ситуации пропало. Безразличие сковало все мысли, оставалось только наблюдать. В этот самый момент отказа от борьбы, энергии вдруг выстроились сияющим коридором, по которому искра свободно прилетела к Анри. Мгновением спустя он знал, что ответить.
‒ Говоришь надо быть последовательным, а как на счет тебя самого?
‒ Ты это о чем? ‒ серебристый резко вскинул брови.
‒ Разве не ты только что заявлял, что у бога нет ничего лишнего? Тогда почему ты решил, что НЕ справился?
Серебристый замешкался с ответом. Чем дольше он молчал, тем спокойнее становилось Анри. Взрывы и молнии начали угасать, энергии вокруг прояснились.
Анри прислушался к себе. Поток мыслей возобновился, но обращать на него внимание не хотелось. Гораздо интереснее было чувствовать себя на пороге изменений. Вот-вот должно было случиться что-то совсем новое. Пространство вокруг наполнилось вибрациями радости, любви и эти чувства полетели во все стороны, расширяясь бесконечно. Теряя контроль над собой Анри не стал этому противиться, а крикнул как мог сильнее: "Да!!! "
Вокруг сердца Анри возник холод и сразу после него жар. Затем снова холод и снова жар. Энергия, которую он воспринимал, как тонкий план своего тела, потеряла устойчивость. Все контуры расплылись. То же самое происходило и с серебристым человеком. Два потока рассеянных энергий сблизились и слились в единое световое поле.
Класс кристальных детей вернулся на место сразу после угасания взрывов.
‒ Ты его видел? Кто-нибудь видел куда пропал Анри? ‒ спрашивали друг друга малыши.
Сборище пузырьковых коктейлей взирало на поиски Анри без привычных смешков и комментариев. Пузырьки сбавили скорость мерцания, многомерные проекции замерли. Можно сказать, что за поисками Анри следили, затаив дыхание. Один из коктейлей оказался в самой гуще разволновавшихся детей. Именно к нему обратился мальчишка, который просил Анри ответить на вопросы класса.
‒ Вы не знаете куда подевался Анри?
Коктейли грянули дружным взрывом хохота. Не смеялся только тот, у кого спрашивал мальчуган. Звонкая энергия смеха залила детей искрящейся радостью. Не понимая, что произошло, мальчик опять собрался спрашивать, но коктейль его опередил:
‒ Малыш, Анри ‒ это я! Ты не узнаёшь меня?
В глазах мальчугана Анри не нашел понимания. Более того, попытавшись прикоснуться к нему, он увидел вместо своей руки сложную сеть радужных пузырьков. Анри приблизил к себе один и увидел неистовство в достижении цели. В другом обнаружился покой умиротворённого тибетского монаха. Анри хотел и дальше знакомиться с собой, но хохот извне пробил тишину и заставил обратиться к внешним событиям.
Коктейли буянили. Изнемогая от смеха они толкались, протискивались друг сквозь друга и рассматривали потенциалы Земли, начавшие менять свой строй. Один из коктейлей крикнул:
‒ Приходи в клуб Вознесённых Мастеров! Ты сдвинул энергии на Земле очень необычным образом. Скоро увидим результат!
В очередном приступе хохота родилась комета. Сверкая туманными рукавами, она унеслась к далёким звёздам. На её хвосте коктейли написали имя нового Мастера ‒ "Анри".
‒ Он вернулся! ‒ радостно воскликнул врач, глядя на монитор. ‒ Сердце заработало, да ещё как!
Медсестра подошла к Анри и заметила лёгкую дрожь ресниц. Через мгновение Анри открыл глаза.
‒ Всем привет! ‒ громко объявил Анри, снимая с себя электроды и капельницу. Действовал он стремительно, не давая возможности никому вмешаться. Показушно-грациозно спрыгнул со стола и станцевал "лунную дорожку" босыми ногами по операционной. Остановившись возле пищащего монитора, поинтересовался у врача: ‒ Хотели бы вы знать, что чувствует воплощённый Мастер на Земле?
‒ Не...не знаю, ‒ едва слышно ответил врач.
‒ Тогда и дальше продолжай в том же духе, мой дорогой, ‒ посоветовал Анри, легонько щелкнув пальцами. ‒ А я, вот, решил узнать всё доподлинно...
07.07.2017
*Притча о Мастере и ученике у озера
Ученик пришел к Мастеру и спросил:
‒ Мастер, что нужно для просветления?
Мастер кивнул и молча пошёл к озеру. Там он попросил ученика окунуть голову в воду. Ученик так и сделал, но, когда он захотел поднять голову, Мастер стал удерживать её в воде. Ученик сначала терпел, он думал, что это часть учения. Вскоре, терпеть стало невозможно и ученик стал рваться из рук Мастера. Но это было не просто сделать. Мастер разжал хватку, когда почувствовал, что ученик начал захлёбываться.
Ученик выполз на берег озера и стал ругать Мастера, кашляя и выплёвывая воду.
‒ Ты же хотел узнать, что нужно для просветления? ‒ притворяясь удивлённым, сказал Мастер.
‒ Да, хотел! ‒ крикнул ученик. ‒ Но вместо ответа ты меня чуть не утопил!
‒ Это и был ответ, ‒ невозмутимо возразил Мастер. ‒ Когда твоей единственной страстью будет просветление, как только что было желание жить, ты найдёшь Путь.