Крытая брезентом машина бесшабашно летела по пустынной дороге местного значения. Глядя на озорной ход грузовика, трудно поверить, что через неделю водителю на пенсию. В кузове, наспех оборудованном для перевозки людей, подневольные пассажиры. Стыдясь друг друга, смотрят в разные стороны или делают вид, что спят.
Колхоз встретил шефов дождём и холодным ветром. Двенадцать человеко-дней оцепенели на краю, расползающегося от непогоды, бескрайнего поля. Чтобы не потеряться, шли как индейцы, след в след.
Вскоре показались, похожие на братьев близнецов, свинарники. Из разбитого окна ветхого строения высовывались хрюкающие пятачки, полтинники, рубли. Они, со строгой периодичностью, сменяли друг дружку, и казалось, что животные организованы кем-то строгую очередь.
В ржавых корытах пенилась дождевая вода. Из единственного застеклённого окна показалось курносое лицо, украшенное такими немаленькими веснушками, что их можно было разглядеть с любого расстояния.
- Бесхозяйственность какая,- не выдержал идущий впереди "Сусанин", погрозил кому-то невидимому и, не умея вытащить завязнувшую ногу, повалился на бок.
Кепка прокладывателя пути слетела в ближайшую лужу, рожица в окне широко улыбнулась и исчезла. Мужчина рванулся за головным убором и был успешен, но внешний вид его, после этого подвига, оставлял желать лучшего. Теперь впереди шла женщина в спортивном костюме, и лицо её не предвещало ничего хорошего.
Агроном Полина явилась непонятно откуда, не здороваясь, пересчитала привалившую рабсилу, показывая пальцем и ставя галочки в потрёпанном блокноте.
2
Машина казалась бездонной, густое облако стояло стеной вокруг движущейся ленты, на которую вёдрами и деревянными лопатами скидывали зерно нового урожая. У входа на склад курили колхозники.
Когда машина была загружена, прибежала Полина, увидела происходящее, бросилась к водителю:
- Ты куда смотрел? Я тебе говорила на второй склад, а ты куда? Это же четвёртый!
Шофёр лениво огрызнулся и полез в кабину. Из опрокинутого кузова обратным ходом посыпалось зерно.
- Товарищи, - смягчилась Полина,- идите за машиной, ведра и лопаты берите с собой.
- Мы не пойдём,- выступил молодой человек в футболке, которая когда-то имела белый цвет.
- Это издевательство,- подтвердила женщина в спортивном костюме и чихнула.
Полина побледнела, ни слова не говоря, ушла.
- Ща сама причапает,- предположил один из колхозников, затушил папиросу, исчез вместе с остальными.
Председателем колхоза оказалась женщина. Она так стремительно бежала к бунтовщикам, что земля дрожала под её крепкими ногами, а испуганные голуби взлетали, роняя не проглоченные зёрна.
- Вы ещё здесь?! - ревела она, размахивая пухлой ладонью.
- Мы не пойдём! - повторил молодой человек приготовленное заранее, но уверенности в голосе поубавилось.
- Пойдёте! - взвизгнула женщина, подпрыгивая от распиравших эмоций.
- Это бесхозяйственность, если не сказать больше...- смело начал чумазый, похожий на клоуна, мужчина в кепке.
Председательша бросилась к нему, он невольно отшатнулся и, запнувшись о пустое ведро, в очередной раз упал. Сегодня у него определённо был бенефис. Все зажмурились, ожидая что сейчас начнётся рукоприкладство.
- Вы будете делать то, что вам сказано!
- Не имеете права! - вспылил нервный юноша, запоздало осознал отчаянность поступка, спрятался за мешки.
Не разглядев возмутителя спокойствия, женщина выбрала первого попавшегося, которым оказался пожилой человек в очках и объяснила, чем грозит в жаркую пору битвы за урожай отказ от работы в подшефном колхозе.
Мужчина от услышанного стал меньше ростом, стёкла его очков запотели. Обвинительная речь завершилась раскатистым "интеллигэ-э-энция", которое повисло в воздухе неправильным эхом. Ушла прямо по лужам, маршируя под звуки невидимого оркестра...
Пустая машина отъехала от второго склада и, развернувшись, остановилась у четвёртого, который сами колхозники называли восьмым. Выстроились цепью. Сломанный транспортёр стоял рядом, запрокинув железную голову, и смеялся, показывая на глупых двуногих пальцами кнопок.
- Ещё 500 вёдер и золотой ключик у нас в кармане,- пытался разрядить обстановку молодой человек в футболке, но никто не улыбнулся.
Появилась Полина, сопровождаемая, спящим на ходу, колхозником.
- Ещё не выгрузили! Машина ждать не будет,- повернулась к сопровождающему,- стелите брезент и высыпайте на землю.
Когда рядом с первой машиной было свалено зерно со второй, пошёл дождь. Промокшие люди спрятались под навес и сели на ведра, в ожидании лучшей жизни.
Председательша появилась, как всегда, неожиданно. Встала возле открытых дверей, прищурилась, прошипела змеиным голосом:
- С тобой мы потом поговорим,- сказала она и посмотрела с такой ненавистью, что старик застегнулся на все пуговицы и строевым шагом двинул в темноту хранилища, где, судя по шуму, свернул стеллаж пустых ящиков.
- Если не уберёте зерно, справок не получите! - рявкнула начальница,- и добавила,- и назад будете добираться своим ходом.
Вспоминая, что утром ехали больше часа, не представляя, как выбраться из этой глуши, люди поднимались и, как загипнотизированные, принимались за дело...
Опомнился в машине. Неторопливый дизель мурлыкал незамысловатую двухтактную колыбельную. После непростого дня все цепенели в дрёме, единогласно одобряя неровности дороги и повороты пути.
3
Кривые столбы, обтянутые колючей проволокой. Большой щит над воротами, на котором готическими каракулями выведено: "Колхозная кооперация имени дня рождения товарища Закатова".
Откормленные колхозные кооператоры, в распахнутых бушлатах, в одинаковых, одетых набекрень, фуражках сопровождают пёструю колонну разнообразно одетых людей.
- Инженера-а-а? - спрашивает стоящий у ворот, опуская к ноге потёртую трёхлинейку.
- Оне,- неохотно отвечает конвой.
- На зерно в пятый двор, - объясняет колхозник с трёхлинейкой, раскрывая скрипучие ворота.
Навстречу выходит сама. На ней кожаная куртка, в руках - маузер, богатырскую грудь перепоясывают пулемётные ленты. Колонна остановливается, колхозники замирают, подбирая нестроевые животы. Требуя всеобщего внимания, стреляет в воздух.
- Товарищи инженерА, и прочие "итэЭры"! Рада вас приветствовать вас на нашем передовом хозяйстве.
Кто-то из колхозников хохотнул, на него зашикали.
- Думаю, что вы не останетесь в стороне, когда доблестные труженики, не щадя живота своего,- показала на стоящего рядом толстяка, который после этих слов перестал икать и покраснел,- горят на работе.
Кто-то опять засмеялся, новый выстрел вернул тишину в обмен на звон в ушах
- Я уверена, что вы отработаете, истраченное на ваше обучение, и вернётесь домой живыми и здоровыми.
Колхозники зааплодировали, одобрительно переговариваясь и бесцеремонно разглядывая прибывшее пополнение. Председательша расстреляла оставшимися в обойме патронами дремавшую на воротах ворону и, ловко запрыгнула в подъехавший внедорожник.
Через несколько минут люди, подгоняемые плётками надсмотрщиков, уже трудились на пятом дворе.
Нужно было подбрасывать зерно из большой кучи как можно выше, стараясь не задеть лопатой стоящих рядом. Пока зерно находилось в воздухе, следовало радоваться обильности урожая и как можно громче кричать: "Сушись зерно, большое и маленькое". Эта операция называлась "лопатить".
Уставшие руки не слушались, в очередном броске вместе с зерном вырвалось и само орудие труда. Дремавший надзиратель не видел, какая опасность ему угрожает, но его напарник заметил, схватился за оружие. В ожидании выстрела зажмурился и проснулся.
В машине спали. За окном, сквозь призрачные сумерки, вырисовывались знакомые очертания. Когда пришёл домой, был глубокий вечер. Измятая справка и грязная одежда ещё напоминали о чем-то, но это что-то осталось в тёмной прихожей, вместе с мокрыми сапогами, в которых прятались твёрдые, пахнущие солнцем, зерна нового урожая.