Аннотация: Сказочный винтерпанк по мотивам творчества Г.Х. Андерсена
(по мотивам сказки Г.Х.Андерсена)
...высоко на шкафу стояла глиняная
копилка в виде свиньи...
Г.Х.Андерсен,
"Свинья-копилка"
В детской было полно игрушек: глянцевые модельки танкеров, самолетов, космических кораблей и снегоходов, вызывающе-ярко раскрашенные пластиковые роботы, новенькая кукла в модном нынче серебристом термокостюме с голубым отливом, плюшевые медведи, моржи и олени, и много, много чего еще...
Высоко на шкафу, с важностью взирая на все вокруг, стояла в одиночестве старенькая, покрытая толстым слоем пыли фарфоровая свинка-копилка. Выглядела она, прямо скажем, неважно: краска на ней от времени потемнела и местами потрескалась, а отверстие для монет на спине, когда-то маленькое и аккуратное, кто-то бесстыдно расковырял так, что спрятанные в нутре деньги при желании легко высыпались обратно. Свинка до сих пор смущалась этого уродства, даже не подозревая о том, что, быть может, только лишь благодаря ему она и прожила столь долгую жизнь. Впрочем, в ее брюшке все еще звенели потертые, покрытые белым налетом старые медяки - свинка ужасно ими гордилась и берегла как зеницу ока, несмотря на то, что они давным-давно не представляли никакой ценности. Но для нее монеты до сих пор символизировали богатство и благополучие, хотя уже давно не существовало на свете других денег, кроме электронных.
Остальные игрушки словно не замечали свинку-копилку - для них она была выжившей из ума старой ворчуньей, постоянно твердившей что-то о своем мифическом богатстве и о былом уважении. Игрушки только недоуменно пожимали плечами, когда она обращалась к ним, и спешили скорей перебраться в другой угол комнаты.
Однажды утром, когда дети уехали в школу на рычащем, как волк, снегоходе, а родители, одевшись потеплее, отправились каждый по своим делам, игрушки остались одни. На улице бушевала метель, и за окном, несмотря на ранний час, было темно - солнце, как ни старалось, никак не могло пробиться сквозь толстые снеговые облака. В общем, несмотря на предрождественскую неделю, погода стояла совсем не праздничная.
Но игрушкам не было до этого никакого дела, ведь в комнате было тепло и уютно - ровно светили лампы дневного света, и электрические обогреватели работали во всю. Настроение у всех было отличное, и игрушки решили поиграть.
- Будем играть в войну! - закричали роботы. Их дружным гулом поддержали солдатики, вылезшие откуда-то из шкафа, но остальные игрушки лишь укоризненно посмотрели в их сторону.
- Вот еще! - сказала кукла. - Вы и так каждый день играете в эту жестокую игру с Мальчиком. Так что будем играть в дочки-матери.
Но и ее предложение было отвергнуто.
- В эту игру мы тоже играем каждый день! - загудели остальные. - И как она только Девочке еще не надоела!
- Тогда давайте придумаем что-нибудь новое, - сказала кукла. - Чтоб никому не было обидно.
Идея всем понравилась, и игрушки принялись думать - комната погрузилась в тишину. Только было слышно, как нетерпеливо гудят своими моторами самолетики - им очень хотелось полетать, но они не двигались с места, потому что еще больше хотели узнать тему новой игры.
Свинке тоже стало любопытно, и она пододвинулась ближе к краю, чтобы лучше видеть происходящее. Ей вспомнились те времена, когда она была самой важной игрушкой в этом доме - все ее уважали, советовались с ней по любому поводу... "Уж тогда бы моего мнения спросили в первую очередь", - с грустью подумала она и тяжело вздохнула.
- А давайте сыграем в людей, - вдруг раздалось где-то внизу.
Свинка присмотрелась - говорила другая кукла, женщина в строгом брючном костюме, с очками на носу и с каштановыми волосами, стянутыми в тугой хвостик. Рядом с ней стояла еще одна - коротко стриженый мужчина в белом халате, тоже в очках и с какой-то папкой в руке. Наверное, это были куклы, изображающие каких-то известных ученых.
- Нет, в людей играть слишком просто, - возразил мужчина, - давайте попробуем сыграть в цивилизацию.
- Давайте! - закричали игрушки. - А как это - ци-ви-ли... зация?
- Сейчас объясню, - сказал мужчина, - для начала нам вот что понадобится...
Свинка с интересом наблюдала, как игрушки внизу доставали из-под кровати кукольный театр, заботливо смахивали с него пыль, устанавливали сцену и готовили декорации. В это время, в стороне от них, куклы ученых - мужчина и женщина - объясняли остальным игрушкам их роли. А потом началось представление.
Вначале на сцене были самые простые декорации: на заднем плане - нарисованный лес, несколько одноэтажных бревенчатых домиков, между которых сновали бумажные человечки из кукольного театра, и железная дорога. Затем лес сменился панорамой огромного мегаполиса, и на сцену въехали машинки, а человечки начали собирать из конструктора многоэтажный дом. Потом над сценой пролетели самолеты, и тягачи, управляемые солдатиками, вывезли ракеты, вокруг которых тут же начали суетиться роботы. Мегаполис сменился картой звездного неба.
Внезапно на сцену вышли уже знакомые всем мужчина и женщина - они были сильно взволнованы и о чем-то спорили, яростно жестикулируя. Между тем прежняя картинка уступила место другой, на которой был изображен огромный завод - из его многочисленных труб шел черный дым, и все небо было затянуто густым смогом. На сцену высыпала толпа человечков, у некоторых в руках были зажаты таблички - они изображали митингующих.
А потом повалил снег, засыпая человечков. Вернее, свинке так показалось - двое участников представления, насыпав белое конфетти в девочкино ведерко для песка, взобрались на самолет, и, когда тот пролетал над сценой, опрокинули ведерко.
"Снежинки" падали, а картинки на заднем плане сменяли одна другую - огромная волна, накрывающая какой-то городок, извержение вулкана, остатки поселка, погребенного под лавиной, замерзшие реки и заснеженные равнины и, наконец, карта мира, на которой большая часть материков и океанов была покрыта ледяной коркой...
Когда снегопад закончился, сцена оказалась сплошь завалена хлопьями конфетти. Тогда вновь появились роботы - они разгребали завалы и доставали человечков. Наконец, когда все человечки были спасены, появилась финальная картинка. На ней был современный город - невысокие дома с толстыми стенами, заснеженные улицы, по которым туда-сюда сновали снегоходы, и редкие прохожие, одетые в блестящие термокостюмы.
Занавес опустился. Комната взорвалась аплодисментами - хлопали все, а кто не мог хлопать, шумел как мог, выражая свое одобрение - игра в цивилизацию удалась на славу. Участников представления еще долго вызывали на сцену, а потом в честь них устроили грандиозное чаепитие. Вскипятив воду в электрическом чайнике на кухне и сорвав с елки несколько леденцов, игрушки принялись трапезничать. Неспешно прихлебывая горячий ароматный напиток из маленьких фарфоровых чашечек, они делились друг с другом впечатлениями от увиденного.
И только свинке было невесело - представление напомнило ей о далеких временах ее молодости, когда не было еще вечной зимы, и существовали другие времена года - осень и весна, и даже лето... Когда детишки, не боясь тут же замерзнуть, выскакивали на улицу в одних шортиках, и бегали босиком по зеленой траве, и купались в пруду, а потом долго загорали под теплым ласковым солнцем.
Свинка помнила, как однажды летом, во время ремонта, она несколько недель провела на веранде. Она стояла там совершенно счастливая, целыми днями разглядывая и цветущую лужайку, и покрытые густой, ярко-зеленой листвой деревья, и проходивших мимо людей, и вечно куда-то спешащих горластых птиц, а солнышко грело ее бок, и было ей так хорошо, как никогда до - и никогда после.
И внезапно свинка-копилка поняла, как же она сказочно богата. И богатство ее вовсе не в нескольких заплесневевших медяках, лежащих в ее брюхе, а в воспоминаниях - ведь ни одна игрушка в этой комнате не видела и кусочка того, прежнего мира - такого теплого, приветливого и красочного, теперь изменившегося до неузнаваемости. И она, свинка, может этим богатством поделиться, совершенно не опасаясь, что оно от этого станет меньше.
- Послушайте! - тогда закричала она так громко, как только могла, чтобы игрушки, которые были далеко внизу, могли ее слышать. - Послу...
Свинка была так взволнована, что не заметила, как подошла к самому краю шкафа и, оступившись, полетела вниз. В следующее мгновение она, с грохотом ударившись о пол, разбилась на множество мелких осколков.
Монеты, почуяв долгожданную свободу, разлетелись по комнате - но никто из игрушек не обратил на них внимания. Только некоторые, испугавшись грохота, обернулись, но, увидев на полу лишь россыпь фарфоровых осколков, недоуменно переглянулись между собой - и вновь присоединились к всеобщему веселью.