Watim
Волшебная Сила

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    первая повесть романа-сказки "Волшебник из третьего "г"

0x01 graphic

Глава 1

Волшебные картинки

  
  
   Даже если очень старательно искать,­ и то вряд ли найдутся на всем белом свете такие мальчишки и девчонки, которые не слышали бы сказок и не мечтали о волшебной палочке или о шапке-невидимке, о ковре-самолете или о сапогах-скороходах.
   Коська даже во сне видел эти замечательные предметы, совершал с их помощью различные чудеса: улетал в загадочную Индию или строил необыкновенный город, где на каждом перекрестке парки с качелями и каруселями, игровые площадки и тиры, детские клубы и театры. Но это было во сне. А взаправду ему оставалось только вздыхать и завидовать могущественным героям сказок.
   - Что за скучная жизнь? - жаловался он самому себе. - Никаких превращений, никаких исчезновений. Скоро совсем большим вырасту и нечего вспомнить будет. Хоть бы какое волшебство! Ну хоть на один денек... хоть на один разок...
   В третьем классе, где учился Коська, сказки любили все. Но никто не знал больше его всяких невероятных историй, ни у кого не было столько книжек - они лежали на столе и под столом, на стуле и под стулом, на холодильнике и под диваном, и даже под подушкой, если вы туда заглянете, обязательно обнаружите какую-либо сказку. И ни у кого по стенкам детской комнаты не висело столько волшебных картинок. На них были: джины, вылетающие из дымящихся кувшинов, - кажется, только попроси и исполнят любое твое желание; добрые феи в голубых и розовых платьях с цветами в руках и в волосах; злые ведьмы в старушечьих капотах; бородатые серьезные старички, у которых каждый волосок в бороде волшебный, как волшебны звездные колпачки на головах и сучковатые палки в руках.
   Коська мог часами стоять перед этими картинками и загадывать, что бы он попросил и как бы он поступил, явись к нему один из этих волшебников. А вечерами, когда темнота выползала из всех уголков комнаты и одни за другими проглатывала игрушки, книги и мебель, мальчик прятался под стол и, выглядывая из-за складок длинной вышитой скатерти, ждал - вдруг сказка придет?
   Не везло ему.
   В тот самый момент, когда, казалось, дрогнула одна из картинок и джин или фея пошевелились и приготовились сойти вниз, его одолевал сон. Или окликала мама. Или хитрый, полосатый как матросская тельняшка кот Пират, с оторванным ухом и подбитым в котовой драке глазом, обнаруживал Коську и, схватив зубами за штанину, тянул из-под стола, не забывая громко фырчать и бить длинным и тоже полосатым, как рукав у тельняшки, хвостом об пол.
   При таких обстоятельствах конечно же ни одна порядочная сказка не рискнет появиться в вашем доме.
   Вы, наверное, и сами не раз ожидали, подобно Коське, и знаете, что все это бесполезно - можно до старости просидеть под столом и ничего не высидеть. Но Коська был упрям. И его упрямству можно только позавидовать. А потому нет ничего удивительного в том, что однажды, когда мама и папа ушли в театр на очередную премьеру, а Пират отбывал наказание в темной кладовке и не мог никому помешать, Старичок-Боровичок огляделся, прислушался - не остался ли кто еще в доме? - и поманил Коську пальцем.
   Мальчик, так долго ожидавший этого, не поверил и остался сидеть под столом. Только глаза его округлились, рот открылся, а дыхание остановилось.
   - Ну же! - нетерпеливо шепнул Старичок-Боровичок. Он нахмурил брови и негромко топнул ногой.
   Коська опомнился.
   - Сейчас, сейчас, - сказал он и подбежал к картинке. Радостный блеск его глаз не смутил Старичка. Тот несколько раз кивнул головой, поморгал длинными ресницами и опять прислушался.
   Проделав эти совсем не волшебные движения, Старичок-Боровичок мелко затрясся, и Коська услышал тоненький, словно звенели вдали колокольчики, мягкий смех.
   Он решил для себя:
   "Наберусь терпения и подожду - будь что будет. Вон сколько ждал и ничего, не умер же!"
   И он не спускал со Старичка-Боровичка глаз. А тот неожиданно оборвал песню колокольчиков и улыбнулся Коське.
   - Ты так долго ждал, так жалобно просил и так хорошо мечтал употребить волшебную силу, если она к тебе когда-нибудь придет, что я не смог больше оставаться равнодушным.
   Он опять прислушался, огляделся и, поморгав ресницами, серьезно продолжил.
   - Я решил испытать тебя и доверить тебе волшебную силу.
   - Самую настоящую? - у Коськи глаза чуть не вылезли на лоб.
   - Самую настоящую! - подтвердил Старичок. - Ты сможешь воспользоваться ей три раза.
   - Три раза! - как попугай, повторял за Боровичком Коська. - А как?
   - Так, как пожелаешь. Я не ставлю тебе никаких условий. Решай сам.
   - Ух ты! Сам! - восторгу Коськи не было предела. - Здорово!
   А волшебник, сказав эти приятные слова, вдруг замер на картинке, словно это не он минуту назад разговаривал с Коськой и обещал ему, ой, даже подумать страшно!
   - А слово! Вы забыли сказать волшебное слово! - Коська гладил рукой по картинке, пытаясь разбудить Старичка. - Зачем же вы перестали говорить? Ну, оживите еще разок! Прошу вас! Ну, пожалуйста!
   Боровичок открыл глаза.
   - Тихо, тихо, - успокоил он мальчика. - Я ничего не забыл, - и вновь повторил все оглядывания, прислушивания и моргания.
   - А чего же замолчали? - до Коськи только сейчас дошло, что Боровичок совсем старенький, как двоюродный дедушка мальчика, который только и делает, что лежит на кровати и почти всегда спит. - Уснули?
   - Я вспоминаю. Старенький уже, - подтвердил догадку Коськи волшебник, - сам понимать должен. У нас в волшебном деле, как бы тебе сказать, ничего нельзя перепутать, иначе натворишь такого... такого... ну очень много бед. - Он еще немного помолчал, прежде чем спросил. - Знаешь ли ты беседку в садике за вашим домом?
   - Там их две! Большую или старую?
   - Старую, - уточнил Старичок. - Ту самую, где под полом за оторванной доской живут семь веселых, похожих на мягкие пушистые комочки, щенят.
   - Знаю, - признался Коська. - У меня там в тайнике цветные стеклышки лежат.
   - Не о стеклышках речь, - остановил Старичок-Боровичок. - Возле этой беседки растет старый карагач...
   - А в его дупле живут два задиристых воробья! - подсказал Коська.
   - Да-да, - сказал Старичок. - Но и не о воробьях речь. Воробьи, ну их... пусть себе задираются, вырастут, поумнеют.
   Он понизил голос и пригласил Коську сесть поближе.
   - А сейчас слушай внимательно и запоминай. Готов?
   - Готов, - прошептал Коська, устраиваясь.
   Казалось, весь мир затаился. Ни звука не долетало до комнаты. Вечные звонки трамваев, отдаленный грохот завода, визг тормозов машин - все исчезло. Даже маятник на ходиках безвольно повис, а часы навострили уши, прислушиваясь к странному разговору.
   Волшебник опустился на пень, снял шляпу, обмахнулся ею, как веером, и заговорил:
   - В тот день, а вернее, в ту ночь, когда Кукушка, живущая в ваших часах, прокукует двенадцать и еще один раз...
   - Так не бывает! - перебил Коська. - Она не умеет...
   Старичок удивленно посмотрел на мальчика и замолчал.
   - Я больше не буду! Простите, пожалуйста! - взмолился Коська.
   - Не бывает, не хочу, не получится... Уф, - затряс головой Старичок. - С детства не любил таких слов. Кто их придумал?
   - Не я, - поспешил отмазаться Коська.
   - И зачем?
   - Наверное, чтобы оправдать свою лень?
   - Наверное, - согласился Боровичок. Он положил свою руку на плечо Коське и заглянул в глаза. - Ты мне веришь?
   - Верю, конечно верю! - пылко признался мальчик.
   - Так вот, когда Кукушка прокукует двенадцать и еще один раз...
   Коська прикрыл рот рукой, чтобы не сказать еще чего-нибудь, обидного для Старичка-Боровичка.
   ... спеши в беседку и жди. Да смотри, сиди тихо! Никто не должен ни видеть тебя, ни слышать, хотя искать будут очень старательно, а прислушиваться очень внимательно!
   - Я буду тише мыши!
   - Вот-вот! Хорошее сравнение, потому что прилетят две совы, а они, надеюсь, ты знаешь, ох какие специалисты по мышам!
   - Знаю, мы в школе про них проходили, - признался Коська.
   - Совы сядут на дерево. Если ты пошевелишься, - они улетят. Если ты испугаешься - ничего не услышишь. А если ты ничего не услышишь, - волшебное слово не воробей, оно не останется сидеть на ветке и дожидаться, пока страх твой пройдет, - ты никогда не сможешь совершить даже одно, самое маленькое чудо.
   - Дедушка! - сложил руки на груди Коська. - Я клянусь вам, я не испугаюсь и не пошевелюсь, как будто меня нет, или я умер на пять минуток!
   - Ну, если пять минуток выдержишь, думаю, хватит, - обнадежил Старичок. - Совы прилетают в эту беседку один раз в сто лет. И только один раз в сто лет можно услышать волшебные слова.
   - Когда это будет? - переспросил Коська.
   - Двенадцать и один! Жди!
   Сказав это, Старичок-Боровичок вновь поморгал, огляделся, прислушался, одобрительно кивнул несколько раз Коське и... исчез вместе с пнем, на котором сидел.
   Исчезли зеленая полянка в россыпи ярко-голубых и красных цветов, густой темный лес, простирающийся до горизонта, и все-все, что было нарисовано на картинке. Остался висеть на стене только чистый лист бумаги.
   Закачался маятник, отсчитывая секунды; в комнату прорвались звуки вечернего города; на стенах причудливыми тенями зашевелились отблески уличных фонарей.
   А Коська не знал - верить или не верить тому, что услышал и увидел он в этот вечер в полутемной комнате. Так все было похоже на сказку, а сказок, как учили его в школе и дома, на самом деле не бывает. Нет, они, конечно, бывают, но в книжках для маленьких, чтобы дети не плакали. Коське же очень хотелось, чтобы сказки были в жизни.
   Он закрывал глаза, вспоминая, как серьезно оглядывался Боровичок, как он прислушивался и моргал, весело смеялся и загадочно разговаривал. И обещал ему волшебные слова.
   - Двенадцать и один, - повторил Коська. - Что же это за время такое? Никогда наша Кукушка не куковала больше двенадцати раз, - вспомнил он. - У нее и завода не хватит.
   Взрослые всегда правы. Ничего волшебного в жизни нет, - с грустью подумал он и погладил рукой опустевшую картинку.
   - Только почему Старичок-Боровичок исчез?

Глава 2

Двенадцать и один

   Сделав для себя малоутешительный вывод, что взрослые всегда правы, остаток вечера Коська провел бесцельно. Ему ничего не хотелось делать, даже уроки. Взял в руки книгу, но и самая интересная сказка, которую он мог читать с закрытыми глазами, сегодня казалась страшно скучной. Он и одной страницы не осилил. Включил телевизор, пощелкал по каналам и выключил.
   - Одни и те же мультики по сто раз показывают, - проворчал он. - Писателей полным-полно. Что им трудно сочинять или не умеют? Вечно на экране этот глупый Слон с простуженным голосом и попугай, похожий на разукрашенное яйцо, - в голове Коськи что-то щелкнуло и он спросил сам у себя. - Интересно, где Слон простудился? В Африке же всегда жарко! Да и мороженого им не на что купить...
   Когда один дома, все из рук валится. Книжки не шли на ум - глаза видели буквы, а до сознания не доходило. Игрушки так и не дождались Коськи. И лишь кот Пират, выпущенный из кладовки под "честное слово", угадал настроение мальчика и великодушно позволил погладить свою мягкую "тельняшку", подергать за рваное ухо и поиграть полосатым рукавом, а сам, прикрыв единственный целый глаз, лежал на Коськиных коленях и тихо мурлыкал.
   - Если тебе нра-а-вится гладить меня, пожа-а-луйста. Я не про-о-тив. Тем более, что мне самому это нра-а-вится.
   Так вдвоем они коротали время, дожидаясь возвращения мамы и папы.
   Когда повернулся в дверном замке ключ, Коська выбежал в коридор. Он хотел было уже обнять маму, но его остановило удивленное восклицание.
   - Что за чудеса? - спросила мама.
   - Ты почему не спишь? - спросил папа.
   Они возвращались домой, думая, что сын давно спит и никто не помешает им поспорить о спектакле. Ведь им так редко удается сходить в театр. А это такой праздник! И всякий раз, покидая сказочный храм искусства, они обещают друг другу приходить в театр каждый месяц, два раза в месяц. Но, конечно же, никогда не выполняют своих обещаний. А жаль. Взрослым не меньше, чем детям нужны сказки.
   Коська, появившись перед летающими в облаках папой и мамой, оборвал красивую сказку родителей.
   Папа посмотрел на маму, мама посмотрела на папу, оба пожали плечами, вздохнули и вернулись в такую не сказочную жизнь.
   Коська, даже если бы и хотел, не смог понять, что с ними происходит. Ему уже расхотелось кого-нибудь обнимать и делиться своей маленькой тайной.
   - Никому до меня дела нет, - бурчал он себе под нос. - Только и знают, что гонят. Всем я мешаю. "Иди поиграй", или "иди уроки учить", или "иди спать". Ничего себе, богатенький язык общения с сыном. Интересно, как они запоют, если я возьму и насовсем уйду!
   Это неправда, Коську любили и даже очень любили. Но сегодня ему нужно было нечто большее - понимание.
   Мысли Коськи были в волшебном мире сказки.
   Мысли папы и мамы - в волшебном мире театра.
   Как непросто им встретиться!
   Коська повернулся и тихо-тихо побрел в свою комнату. Рядом с ним, касаясь ног мальчика, мягко вышагивал Пират. А следом шли мама и папа.
   Коська опустился на край дивана, зажал коленями ладони и, покачиваясь, грустно разглядывал половичок под ногами.
   Мама подсела к нему, нежно обняла за плечи и прижала к себе.
   Папа встал у двери как часовой на посту. Он молчал, часовые всегда молчат.
   Пират и Коська тоже молчали, хоть и не часовые. Пират, вообще-то мог бы и сказать что-то, но знал всего два слова: "мяу" и "мур". А их, хоть они и имели десятки оттенков и означали каждый раз что-то другое, все в семье выучили наизусть. Не повторяться же. У котов тоже гордость есть и иногда чувство меры.
   Мама хотела сказать сыну какие-нибудь хорошие, добрые слова, но никак не могла выбрать - с какого начать.
   Она рассеянно оглядела комнату и спросила:
   - Зачем ты пустой лист на стенку повесил?
   Как же он забыл, что мама всегда все замечает! Ну вот, теперь надо про Боровичка рассказать.
   И Коська нехотя ответил:
   - Он не пустой был.
   - Что значит "не пустой"? - не понял задумчивый папа.
   - Там Боровичок, и полянка, и лес были нарисованы, - буркнул Коська.
   - И куда же все это подевалось? - спросила мама.
   - Не знаю, - признался Коська и неожиданно засопел, готовый вот-вот расплакаться. - Исчезло куда-то.
   Мама прижала к себе сына, улыбнулась и сказала весело.
   - И ты из-за этого расстроился?
   Коська кивнул.
   - Ну и пусть исчезает, - попробовал пошутить папа. - А ты новую картинку повесишь, еще лучше этой.
   Но мальчик решительно отказался.
   - Пусть эта висит.
   - Пустая?
   - Он все равно придет! Я буду долго-долго ждать, - подумал секунду и добавил, - всю жизнь! До самой старой старости! Как ваш дедушка! И дождусь!
   Коська пристально вглядывался в лист, словно надеялся, - сейчас начнут появляться очертания леса и полянки.
   Папа стоял, стоял; ему очень сильно надоели эти рассусоливания. Он развернулся на пятках и сказал строго:
   - Хватит сказки рассказывать. Посмотрите на часы! Спать давно пора! - И, уже выходя из комнаты, напомнил маме. - Завтра на один час раньше вставать.
   Пират вспрыгнул Коське на колени, поднял вверх свой полосатый "рукав" и глянул хитрым глазом в лицо мальчика.
   - Мяу, - только и сказал он, и стукнул "рукавом" по плечу.
   Но Коське этого вполне хватило, чтобы заподозрить в последних словах, сказанных папой, что-то необычное.
   - На один час раньше? - заглядывая папе в рот, переспросил он.
   - Завтра начинается летнее время, - просто объяснила мама, словно то, что она знает, непременно должны знать все. - Стрелки всех часов переведут на один час вперед. Было двенадцать, станет один час ночи.
   - Мяу, - вкрадчиво протянул Пират, как бы спрашивая: - "Ну, что ты теперь скажешь"?
   Коська склонил голову на левое плечо.
   - Двенадцать! - весело произнес он и быстро перевел ее на правое плечо. - Час.
   Сегодня переход на летнее и зимнее время дело привычное. А в жизни Коськи это было в первый раз, и значит, необычное. А во всем необычном при желании всегда можно усмотреть волшебное, особенно если только и делаешь, что мечтаешь о нем. Еще и Пират подливает масла в огонь.
   - "Ага, рядом!"
   Ну как тут не поверить и не повеселеть?
   Размышляя, он еще несколько раз повторил качания головой, не забывая произносить: - Двенадцать - час! - и, радостный, пожелал маме:
   - Спокойной ночи!
   Ему сразу очень-очень захотелось остаться одному. Кажется, сбывается! Сказка, наверное, уже притаилась за дверью и ждет, когда же ей позволено будет войти.
   Пират полностью поддерживал мальчика, ударял хвостом по его руке. Он раскрыл было рот, тоже сказать: - "Спокойной ночи", - но передумал и только зевнул, и, подняв свой полосатый "рукав", очень важно пошел рядом с мамой - проводил ее до двери, а, когда щелкнул выключатель и в комнате Коськи стало темно, зеленый светофорный глаз Пирата проплыл до кресла и, сверкнув, погас.
   - Мяу, - сонно произнес кот.
   - Жди, - послышалось Коське.
   И он принял твердое решение не сомкнуть глаз. Но решить - это одно, а не сомкнуть глаз - это другое. Особенно после уроков в школе и домашних заданий, игр на улице и скучания в одиночестве. По этой простой причине, когда Кукушка выглянула из своего окошечка и приготовилась отсчитывать полночь, она увидела, что мальчик самым непростительным образом спит и именно в этот волшебный час.
   - Ку-ку! - начала отсчет Кукушка.
   Но ее кукование не произвело на Коську никакого воздействия. Пират же, хоть и считал себя умным котом, во времени разбирался не очень. Зачем ему? Коты часов не носят, на работу им спешить не надо, значит и арифметикой голову забивать ни к чему. Кукует? Ну и пусть себе кукует, раз ничего больше делать не умеет. Дармоедкой не назовешь - есть-пить она не просит. И мешать никому не мешает - уже как-то привыкли.
   - Ку-ку! - повторила Кукушка громче и с каждым разом вкладывала в голос все больше и больше силы, а одиннадцатый раз прокричала подобно отдаленному пушечному выстрелу, который тут же подхватило эхо.
   Коська даже не пошевелился.
   Кукушка в раздумье притихла и почесала деревянным крылом деревянный затылок.
   - Вот ведь проспит, а завтра плакать будет, - пожалела она и впервые за все годы, что жила в часах, покинула свое место. Оттолкнувшись от окошечка, она расправила крылья и, пролетев через всю комнату, мягко опустилась на подушку возле Коськиного уха.
   - Ку-ку, - уже охрипшим голосом прокуковала она в последний раз.
   В темной комнате мелькнула еще более темная тень, и с криком "мяу" упала на подушку. Это Пират, следивший за Кукушкой, накрыл ее в надежде полакомиться. Но добыча пахла сухим деревом, пылью и немного машинным маслом. Кот покатал ее по подушке, разочарованно фыркнул и скинул ударом лапы с кровати.
   Кукушка встряхнулась, погрозила коту и, обиженная таким грубым обращением, вернулась в свой часовой домик.
   От этой бездумной выходки Пирата Коська и проснулся.
   - Ты чего, котик? - сонно спросил он, затаскивая под одеяло обманувшегося Пирата.
   - Мяу, - ответил кот и повел головой в угол, откуда по комнате рассыпалось мерное: "тик-так, тик-так, тик-так."
   Стрелки на часах, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то шептались возле цифры "12". Вот они договорились. Маленькая стрелка оттолкнулась и перепрыгнула сразу на единицу. Она оглянулась и махнула рукой - большая стрелка кивнула ей и медленно поползла вдогонку.
   Кукушка оповестила всех, кто мог ее слышать, о перемене во времени и скрылась в часовом домике. Коська проснулся, значит можно с чистой совестью отдыхать.
   Мальчик, как завороженный, смотрел на тикающие часы.
   - Двенадцать и один! - прошептал он. Весь его сон пропал в одно мгновение.
   - Мяу, - согласился с ним Пират, схватил зубами одеяло и потянул его с мальчика.
   Коська все понял Он торопливо встал, оделся потеплее и, стараясь не шуметь, прокрался к двери.
   Кот не отставал от него ни на шаг.
  
   Глава 3
  
   В беседке
  
   Коська шагнул из освещенного коридора в густую темноту, охватившую его холодом и страхом, и остановился.
   Первой мыслью, мелькнувшей у мальчика, было страстное желание поскорее вернуться в свою комнату, укрыться с головой теплым одеялом и крепко-крепко уснуть. Он повернулся назад и протянул руку к двери.
   Что-то мягкое коснулось ноги.
   Коська вздрогнул.
   Сердце его забилось тревожно и крик, уже готовый сорваться с мгновенно пересохших губ, замер.
   - Пират! - догадался он. А догадавшись, успокоился, или, может просто ему стало стыдно за свой страх.
   Присутствие кота придало силы и смелости, и Коська, раздвигая плотно развешенную темь, решительно зашагал в ту сторону, где находилась знакомая беседка. Нет-нет, а какой-нибудь таинственный шум или шорох раздавались рядом, он останавливался, раздумывая, что самое время повернуть назад, но в тот же миг непременно чувствовал прикосновение Пирата, словно подталкивавшего мальчика.
   - Мау! - Коська улыбался и уверенно шел дальше.
   Днем дорога не заняла бы у него и пяти минут. Но в ночи не только расстояния имеют удивительную способность удлиняться, но и время самым непостижимым образом из пяти минут превращается, как вам кажется, в целые двадцать пять.
   Коська уже много раз мог подумать, что он сбился и идет совсем в другую сторону, все равно, сколько не приглядывайся, ничего не увидишь. Но здесь невозможно было сбиться. От его дома до беседки с карагачом вела одна единственная дорожка. По краям ее тянулся маленький деревянный заборчик, ограждающий ровные ряды кустарника из акации, вишни и шиповника. Да и Пират не собирался двигаться в обход и непременно наставил бы Коську на верный путь.
   Если бы в этот поздний час светила луна, или хоть одно окно бросало во двор свой зовущий свет, словом, было бы чуть-чуть посветлее, Коська увидел бы за каждым кустом притаившихся чудовищ, леших, кощеев и разбойников, которыми кишат многие сказки. Но даже руки своей возле самого носа не мог он разглядеть, а потому шел и шел вперед, пока не споткнулся о деревянный порог беседки.
   - Ой, - невольно вырвалось у него.
   Тихо заскулили потревоженные щенята, сердито фыркнул Пират; и снова ни единого звука не разносилось вокруг.
   Коська прополз через всю беседку и спрятался в углу под широкой скамьей. Над ней давно облюбовала себе место ветка карагача. Здесь она пряталась от жаркого солнца и пронзительного ветра, и здесь она укрывала за густой листвой в летнюю пору играющих в прятки детей. Сейчас, когда листья еще не пробились из слегка набухших почек, она устало повисла и дремала.
   Укрытие было надежным.
   Сове, которая ночью видит лучше, чем днем, не удастся заметить ни Коськи, затаившего дыхание и прижавшегося к холодной стенке беседки, ни Пирата, плотно прикрывшего светофорный глаз, но чутко навострившего и рваное и целое ухо.
   Чтобы не заснуть, Коська уже десятый раз досчитал до ста, когда услышал тяжелое хлопанье крыльев.
   Через мгновение ветка над ним качнулась и дважды, с короткими промежутками в воздухе проплыл тихий вздох.
   - Уф... уф.
   В ответ на ее призыв еще раз захлопали крылья и вторая сова опустилась на ветку, еще ниже наклонив ее.
   - Уф-ф... уф-ф, - поприветствовали совы друг друга.
   - Как долетела, сестрица Бу?
   - Устала немного, сестрица Гу, а путь не близок.
   - В нашем возрасте не мудрено устать. Я моложе тебя на сто лет, и то притомилась.
   - Посидим, отдохнем, да и в дорогу. Рассвет не должен застать нас в городе.
   - Сейчас бы не помешало подкрепиться хоть самой маленькой мышкой, - напоминание о дороге пробудило острое чувство голода.
   - Разве найдешь ее в городе? Здесь на каждый, даже малый куст, по одной кошке приходится. И, хотя мышей ловить они давно разучились на сытых домашних харчах, мыши в этом до сих пор сомневаются и предпочитают жить в поле или в лесу.
   - Что верно, то верно, сестрица Бу,- ответствовала полуглухая сестра. - И я, сколько не приглядывалась, нигде не заметила ни мышек, ни кошек.
   - Сегодня все должны спать в своих домах и норах, - поведала известный ей секрет Гу, - об этом позаботился сам король Филинов.
   - Так-то оно, так, - проворчала осторожная Бу. - Но все равно, давай-ка осмотримся еще разок повнимательнее.
   - Давай осмотримся, - согласилась сова.
   - То, что я сообщу тебе, сестрица Гу, ни одна живая душа не должна услышать. Ты проверь в той стороне, а я проверю в этой.
   Совы облетели вокруг беседки и карагача, задерживая взгляд на каждом подозрительном предмете, и снова опустились на ветку.
   - Никого не заметила?
   - Никого. А ты?
   - И я никого.
   - Вот и славно.
   - Теперь слушай. Наша ученейшая из всех наиученых прабабушка прочитала в ненаписанной книге чудес еще одну страницу.
   - Как же она прочитала в ненаписанной книге, если ее еще не написали? - спросила вечно сомневающаяся Гу.
   - Не наше дело, - ответила Бу. Она-то как раз не привыкла задумываться. - Сказали - прочитала, значит так и было, - строго сказала она. - У них, у шибко ученых, свои причуды. А ты слушай и не перебивай.
   - Ладно ворчать, старость-не-радость!
   - Прошу не намекать на мой возраст! - распушила перья старшая сова.
   - Подумаешь, какая обидчивая! - хихикнула Гу.
   - И обидчивая! Посмотрим, какой ты в мои двести...двести... сколько же сверху?
   - Сорок семь, - подсказала Гу. - Дело давай!
   - Дело... да-да, дело, - встряхнула себя сова и поведала. - Так вот, к нашей прабабушке... она передает королю Филинов волшебные слова.
   - Опять двадцать пять! В прошлом годе волшебные слова, в нонешнем - волшебные слова. Хоть бы вкусненького чего! - капризно сказала Гу.
   - Цыц ты! Давно перья из хвоста не выщипывали?
   - Да я так это, к слову! Ты уши прикрой, моей болтовни не слушай.
   - А ты как раз уши пошире раскрой и меня послушай, - в темноте послышалось что-то, похожее на удар крыла. - О чем я говорила?
   - Больно же! А если я тебя так? О волшебных словах.
   - Ага, - вспомнила Бу. - Слова! Они будут действовать целый год, пока прабабушка не прочтет следующую страницу и не отыщет новое чудо.
   Сова встряхнулась, собираясь с мыслями, поправила перышки под крылом, наконец решила произнести главное.
   - Она узнала...
   Какое-то даже не движение, волнение воздуха насторожило ее. Сова замолчала и закрутила головой.
   - Ты чего вертишься? Смотри, голова открутится, как тогда твой язык говорить будет?
   - Не кажется ли тебе, сестра, что здесь кто-то есть? - спросила Бу, прислушиваясь. - Слышишь? Шорохи под беседкой.
   Коська похолодел. Но не от страха, нет. Он испугался за тайну. Вдруг совы решат сменить место встречи, и тогда пропадай его волшебные слова.
   - Успокойся, сестра, - махнула крылом Гу, - под беседкой живут семь щенят. Тебе ли не знать этого?
   - Думаешь, они ворочаются во сне?
   - Но даже если они и не спят, нам нечего опасаться. Они еще совсем маленькие и глупенькие - ничего не поймут и никому не расскажут.
   - Мне трудно успокоиться, - призналась старшая сестра. - Великая тайна! Иди-ка, посмотри в беседке, а я пока дух переведу.
   "Это конец", - подумал Коська и сжался в комочек.
   Гу расправила крылья и сделала круг, обозревая беседку.
   Из-под скамьи, принимая удар на себя, выскочил Пират и кинулся на сову, но так, что со стороны любому бы показалось, будто он промахнулся. Посрамленный кот фыркнул обиженно и убежал.
   Гу вернулась на место.
   - У, котище блудливый, косоглазый, общипанный! - проворчала она, в долю секунды и в полной темноте заметив и перечислив все существенные приметы Пирата. - Не будь я так занята, повыщипала бы этому полосатому половичку остатнюю шерстюку.
   - Не поискать ли нам другое, более надежное место? - предложила сверх меры осторожная Бу.
   - Зачем? - возразила Гу. - Здесь мы все проверили и можем приступить к разговору. На новом месте снова проверять придется.
   - Уж точно, придется.
   - А у нас нет времени.
   - Уж точно, нет времени.
   - И потом - эту беседку назначил сам король, а он знает, что делает.
   - Уж точно, знает, - успокаивала себя Бу.
   - Доверимся ему, сестра, и продолжим.
   - Уф-уф... Что-то мне тревожно... предчувствие беды...
   - Стара стала...
   - А я разве спорю? - размякла от сочувственных слов Бу. - Ну ладно, будь по-твоему. Слушай и запоминай:
  
   Я называю волшебное слово.
   Слово для доброго,
   слово для злого.
   Кто им владеет,
   Тот силу имеет.

Купить книги Валерия Тимофеева можно здесь:

      -- Написать автору и получить в электронном виде:

watim@mail.ru - цена 60 рублей

2. Зайти в интернет-магазины; Амазон, ЛитРес или Озон и купить - цена 200 рублей

0x01 graphic

Глава 1

Волшебные картинки

  
  
   Даже если очень старательно искать,­ и то вряд ли найдутся на всем белом свете такие мальчишки и девчонки, которые не слышали бы сказок и не мечтали о волшебной палочке или о шапке-невидимке, о ковре-самолете или о сапогах-скороходах.
   Коська даже во сне видел эти замечательные предметы, совершал с их помощью различные чудеса: улетал в загадочную Индию или строил необыкновенный город, где на каждом перекрестке парки с качелями и каруселями, игровые площадки и тиры, детские клубы и театры. Но это было во сне. А взаправду ему оставалось только вздыхать и завидовать могущественным героям сказок.
   - Что за скучная жизнь? - жаловался он самому себе. - Никаких превращений, никаких исчезновений. Скоро совсем большим вырасту и нечего вспомнить будет. Хоть бы какое волшебство! Ну хоть на один денек... хоть на один разок...
   В третьем классе, где учился Коська, сказки любили все. Но никто не знал больше его всяких невероятных историй, ни у кого не было столько книжек - они лежали на столе и под столом, на стуле и под стулом, на холодильнике и под диваном, и даже под подушкой, если вы туда заглянете, обязательно обнаружите какую-либо сказку. И ни у кого по стенкам детской комнаты не висело столько волшебных картинок. На них были: джины, вылетающие из дымящихся кувшинов, - кажется, только попроси и исполнят любое твое желание; добрые феи в голубых и розовых платьях с цветами в руках и в волосах; злые ведьмы в старушечьих капотах; бородатые серьезные старички, у которых каждый волосок в бороде волшебный, как волшебны звездные колпачки на головах и сучковатые палки в руках.
   Коська мог часами стоять перед этими картинками и загадывать, что бы он попросил и как бы он поступил, явись к нему один из этих волшебников. А вечерами, когда темнота выползала из всех уголков комнаты и одни за другими проглатывала игрушки, книги и мебель, мальчик прятался под стол и, выглядывая из-за складок длинной вышитой скатерти, ждал - вдруг сказка придет?
   Не везло ему.
   В тот самый момент, когда, казалось, дрогнула одна из картинок и джин или фея пошевелились и приготовились сойти вниз, его одолевал сон. Или окликала мама. Или хитрый, полосатый как матросская тельняшка кот Пират, с оторванным ухом и подбитым в котовой драке глазом, обнаруживал Коську и, схватив зубами за штанину, тянул из-под стола, не забывая громко фырчать и бить длинным и тоже полосатым, как рукав у тельняшки, хвостом об пол.
   При таких обстоятельствах конечно же ни одна порядочная сказка не рискнет появиться в вашем доме.
   Вы, наверное, и сами не раз ожидали, подобно Коське, и знаете, что все это бесполезно - можно до старости просидеть под столом и ничего не высидеть. Но Коська был упрям. И его упрямству можно только позавидовать. А потому нет ничего удивительного в том, что однажды, когда мама и папа ушли в театр на очередную премьеру, а Пират отбывал наказание в темной кладовке и не мог никому помешать, Старичок-Боровичок огляделся, прислушался - не остался ли кто еще в доме? - и поманил Коську пальцем.
   Мальчик, так долго ожидавший этого, не поверил и остался сидеть под столом. Только глаза его округлились, рот открылся, а дыхание остановилось.
   - Ну же! - нетерпеливо шепнул Старичок-Боровичок. Он нахмурил брови и негромко топнул ногой.
   Коська опомнился.
   - Сейчас, сейчас, - сказал он и подбежал к картинке. Радостный блеск его глаз не смутил Старичка. Тот несколько раз кивнул головой, поморгал длинными ресницами и опять прислушался.
   Проделав эти совсем не волшебные движения, Старичок-Боровичок мелко затрясся, и Коська услышал тоненький, словно звенели вдали колокольчики, мягкий смех.
   Он решил для себя:
   "Наберусь терпения и подожду - будь что будет. Вон сколько ждал и ничего, не умер же!"
   И он не спускал со Старичка-Боровичка глаз. А тот неожиданно оборвал песню колокольчиков и улыбнулся Коське.
   - Ты так долго ждал, так жалобно просил и так хорошо мечтал употребить волшебную силу, если она к тебе когда-нибудь придет, что я не смог больше оставаться равнодушным.
   Он опять прислушался, огляделся и, поморгав ресницами, серьезно продолжил.
   - Я решил испытать тебя и доверить тебе волшебную силу.
   - Самую настоящую? - у Коськи глаза чуть не вылезли на лоб.
   - Самую настоящую! - подтвердил Старичок. - Ты сможешь воспользоваться ей три раза.
   - Три раза! - как попугай, повторял за Боровичком Коська. - А как?
   - Так, как пожелаешь. Я не ставлю тебе никаких условий. Решай сам.
   - Ух ты! Сам! - восторгу Коськи не было предела. - Здорово!
   А волшебник, сказав эти приятные слова, вдруг замер на картинке, словно это не он минуту назад разговаривал с Коськой и обещал ему, ой, даже подумать страшно!
   - А слово! Вы забыли сказать волшебное слово! - Коська гладил рукой по картинке, пытаясь разбудить Старичка. - Зачем же вы перестали говорить? Ну, оживите еще разок! Прошу вас! Ну, пожалуйста!
   Боровичок открыл глаза.
   - Тихо, тихо, - успокоил он мальчика. - Я ничего не забыл, - и вновь повторил все оглядывания, прислушивания и моргания.
   - А чего же замолчали? - до Коськи только сейчас дошло, что Боровичок совсем старенький, как двоюродный дедушка мальчика, который только и делает, что лежит на кровати и почти всегда спит. - Уснули?
   - Я вспоминаю. Старенький уже, - подтвердил догадку Коськи волшебник, - сам понимать должен. У нас в волшебном деле, как бы тебе сказать, ничего нельзя перепутать, иначе натворишь такого... такого... ну очень много бед. - Он еще немного помолчал, прежде чем спросил. - Знаешь ли ты беседку в садике за вашим домом?
   - Там их две! Большую или старую?
   - Старую, - уточнил Старичок. - Ту самую, где под полом за оторванной доской живут семь веселых, похожих на мягкие пушистые комочки, щенят.
   - Знаю, - признался Коська. - У меня там в тайнике цветные стеклышки лежат.
   - Не о стеклышках речь, - остановил Старичок-Боровичок. - Возле этой беседки растет старый карагач...
   - А в его дупле живут два задиристых воробья! - подсказал Коська.
   - Да-да, - сказал Старичок. - Но и не о воробьях речь. Воробьи, ну их... пусть себе задираются, вырастут, поумнеют.
   Он понизил голос и пригласил Коську сесть поближе.
   - А сейчас слушай внимательно и запоминай. Готов?
   - Готов, - прошептал Коська, устраиваясь.
   Казалось, весь мир затаился. Ни звука не долетало до комнаты. Вечные звонки трамваев, отдаленный грохот завода, визг тормозов машин - все исчезло. Даже маятник на ходиках безвольно повис, а часы навострили уши, прислушиваясь к странному разговору.
   Волшебник опустился на пень, снял шляпу, обмахнулся ею, как веером, и заговорил:
   - В тот день, а вернее, в ту ночь, когда Кукушка, живущая в ваших часах, прокукует двенадцать и еще один раз...
   - Так не бывает! - перебил Коська. - Она не умеет...
   Старичок удивленно посмотрел на мальчика и замолчал.
   - Я больше не буду! Простите, пожалуйста! - взмолился Коська.
   - Не бывает, не хочу, не получится... Уф, - затряс головой Старичок. - С детства не любил таких слов. Кто их придумал?
   - Не я, - поспешил отмазаться Коська.
   - И зачем?
   - Наверное, чтобы оправдать свою лень?
   - Наверное, - согласился Боровичок. Он положил свою руку на плечо Коське и заглянул в глаза. - Ты мне веришь?
   - Верю, конечно верю! - пылко признался мальчик.
   - Так вот, когда Кукушка прокукует двенадцать и еще один раз...
   Коська прикрыл рот рукой, чтобы не сказать еще чего-нибудь, обидного для Старичка-Боровичка.
   ... спеши в беседку и жди. Да смотри, сиди тихо! Никто не должен ни видеть тебя, ни слышать, хотя искать будут очень старательно, а прислушиваться очень внимательно!
   - Я буду тише мыши!
   - Вот-вот! Хорошее сравнение, потому что прилетят две совы, а они, надеюсь, ты знаешь, ох какие специалисты по мышам!
   - Знаю, мы в школе про них проходили, - признался Коська.
   - Совы сядут на дерево. Если ты пошевелишься, - они улетят. Если ты испугаешься - ничего не услышишь. А если ты ничего не услышишь, - волшебное слово не воробей, оно не останется сидеть на ветке и дожидаться, пока страх твой пройдет, - ты никогда не сможешь совершить даже одно, самое маленькое чудо.
   - Дедушка! - сложил руки на груди Коська. - Я клянусь вам, я не испугаюсь и не пошевелюсь, как будто меня нет, или я умер на пять минуток!
   - Ну, если пять минуток выдержишь, думаю, хватит, - обнадежил Старичок. - Совы прилетают в эту беседку один раз в сто лет. И только один раз в сто лет можно услышать волшебные слова.
   - Когда это будет? - переспросил Коська.
   - Двенадцать и один! Жди!
   Сказав это, Старичок-Боровичок вновь поморгал, огляделся, прислушался, одобрительно кивнул несколько раз Коське и... исчез вместе с пнем, на котором сидел.
   Исчезли зеленая полянка в россыпи ярко-голубых и красных цветов, густой темный лес, простирающийся до горизонта, и все-все, что было нарисовано на картинке. Остался висеть на стене только чистый лист бумаги.
   Закачался маятник, отсчитывая секунды; в комнату прорвались звуки вечернего города; на стенах причудливыми тенями зашевелились отблески уличных фонарей.
   А Коська не знал - верить или не верить тому, что услышал и увидел он в этот вечер в полутемной комнате. Так все было похоже на сказку, а сказок, как учили его в школе и дома, на самом деле не бывает. Нет, они, конечно, бывают, но в книжках для маленьких, чтобы дети не плакали. Коське же очень хотелось, чтобы сказки были в жизни.
   Он закрывал глаза, вспоминая, как серьезно оглядывался Боровичок, как он прислушивался и моргал, весело смеялся и загадочно разговаривал. И обещал ему волшебные слова.
   - Двенадцать и один, - повторил Коська. - Что же это за время такое? Никогда наша Кукушка не куковала больше двенадцати раз, - вспомнил он. - У нее и завода не хватит.
   Взрослые всегда правы. Ничего волшебного в жизни нет, - с грустью подумал он и погладил рукой опустевшую картинку.
   - Только почему Старичок-Боровичок исчез?

Глава 2

Двенадцать и один

   Сделав для себя малоутешительный вывод, что взрослые всегда правы, остаток вечера Коська провел бесцельно. Ему ничего не хотелось делать, даже уроки. Взял в руки книгу, но и самая интересная сказка, которую он мог читать с закрытыми глазами, сегодня казалась страшно скучной. Он и одной страницы не осилил. Включил телевизор, пощелкал по каналам и выключил.
   - Одни и те же мультики по сто раз показывают, - проворчал он. - Писателей полным-полно. Что им трудно сочинять или не умеют? Вечно на экране этот глупый Слон с простуженным голосом и попугай, похожий на разукрашенное яйцо, - в голове Коськи что-то щелкнуло и он спросил сам у себя. - Интересно, где Слон простудился? В Африке же всегда жарко! Да и мороженого им не на что купить...
   Когда один дома, все из рук валится. Книжки не шли на ум - глаза видели буквы, а до сознания не доходило. Игрушки так и не дождались Коськи. И лишь кот Пират, выпущенный из кладовки под "честное слово", угадал настроение мальчика и великодушно позволил погладить свою мягкую "тельняшку", подергать за рваное ухо и поиграть полосатым рукавом, а сам, прикрыв единственный целый глаз, лежал на Коськиных коленях и тихо мурлыкал.
   - Если тебе нра-а-вится гладить меня, пожа-а-луйста. Я не про-о-тив. Тем более, что мне самому это нра-а-вится.
   Так вдвоем они коротали время, дожидаясь возвращения мамы и папы.
   Когда повернулся в дверном замке ключ, Коська выбежал в коридор. Он хотел было уже обнять маму, но его остановило удивленное восклицание.
   - Что за чудеса? - спросила мама.
   - Ты почему не спишь? - спросил папа.
   Они возвращались домой, думая, что сын давно спит и никто не помешает им поспорить о спектакле. Ведь им так редко удается сходить в театр. А это такой праздник! И всякий раз, покидая сказочный храм искусства, они обещают друг другу приходить в театр каждый месяц, два раза в месяц. Но, конечно же, никогда не выполняют своих обещаний. А жаль. Взрослым не меньше, чем детям нужны сказки.
   Коська, появившись перед летающими в облаках папой и мамой, оборвал красивую сказку родителей.
   Папа посмотрел на маму, мама посмотрела на папу, оба пожали плечами, вздохнули и вернулись в такую не сказочную жизнь.
   Коська, даже если бы и хотел, не смог понять, что с ними происходит. Ему уже расхотелось кого-нибудь обнимать и делиться своей маленькой тайной.
   - Никому до меня дела нет, - бурчал он себе под нос. - Только и знают, что гонят. Всем я мешаю. "Иди поиграй", или "иди уроки учить", или "иди спать". Ничего себе, богатенький язык общения с сыном. Интересно, как они запоют, если я возьму и насовсем уйду!
   Это неправда, Коську любили и даже очень любили. Но сегодня ему нужно было нечто большее - понимание.
   Мысли Коськи были в волшебном мире сказки.
   Мысли папы и мамы - в волшебном мире театра.
   Как непросто им встретиться!
   Коська повернулся и тихо-тихо побрел в свою комнату. Рядом с ним, касаясь ног мальчика, мягко вышагивал Пират. А следом шли мама и папа.
   Коська опустился на край дивана, зажал коленями ладони и, покачиваясь, грустно разглядывал половичок под ногами.
   Мама подсела к нему, нежно обняла за плечи и прижала к себе.
   Папа встал у двери как часовой на посту. Он молчал, часовые всегда молчат.
   Пират и Коська тоже молчали, хоть и не часовые. Пират, вообще-то мог бы и сказать что-то, но знал всего два слова: "мяу" и "мур". А их, хоть они и имели десятки оттенков и означали каждый раз что-то другое, все в семье выучили наизусть. Не повторяться же. У котов тоже гордость есть и иногда чувство меры.
   Мама хотела сказать сыну какие-нибудь хорошие, добрые слова, но никак не могла выбрать - с какого начать.
   Она рассеянно оглядела комнату и спросила:
   - Зачем ты пустой лист на стенку повесил?
   Как же он забыл, что мама всегда все замечает! Ну вот, теперь надо про Боровичка рассказать.
   И Коська нехотя ответил:
   - Он не пустой был.
   - Что значит "не пустой"? - не понял задумчивый папа.
   - Там Боровичок, и полянка, и лес были нарисованы, - буркнул Коська.
   - И куда же все это подевалось? - спросила мама.
   - Не знаю, - признался Коська и неожиданно засопел, готовый вот-вот расплакаться. - Исчезло куда-то.
   Мама прижала к себе сына, улыбнулась и сказала весело.
   - И ты из-за этого расстроился?
   Коська кивнул.
   - Ну и пусть исчезает, - попробовал пошутить папа. - А ты новую картинку повесишь, еще лучше этой.
   Но мальчик решительно отказался.
   - Пусть эта висит.
   - Пустая?
   - Он все равно придет! Я буду долго-долго ждать, - подумал секунду и добавил, - всю жизнь! До самой старой старости! Как ваш дедушка! И дождусь!
   Коська пристально вглядывался в лист, словно надеялся, - сейчас начнут появляться очертания леса и полянки.
   Папа стоял, стоял; ему очень сильно надоели эти рассусоливания. Он развернулся на пятках и сказал строго:
   - Хватит сказки рассказывать. Посмотрите на часы! Спать давно пора! - И, уже выходя из комнаты, напомнил маме. - Завтра на один час раньше вставать.
   Пират вспрыгнул Коське на колени, поднял вверх свой полосатый "рукав" и глянул хитрым глазом в лицо мальчика.
   - Мяу, - только и сказал он, и стукнул "рукавом" по плечу.
   Но Коське этого вполне хватило, чтобы заподозрить в последних словах, сказанных папой, что-то необычное.
   - На один час раньше? - заглядывая папе в рот, переспросил он.
   - Завтра начинается летнее время, - просто объяснила мама, словно то, что она знает, непременно должны знать все. - Стрелки всех часов переведут на один час вперед. Было двенадцать, станет один час ночи.
   - Мяу, - вкрадчиво протянул Пират, как бы спрашивая: - "Ну, что ты теперь скажешь"?
   Коська склонил голову на левое плечо.
   - Двенадцать! - весело произнес он и быстро перевел ее на правое плечо. - Час.
   Сегодня переход на летнее и зимнее время дело привычное. А в жизни Коськи это было в первый раз, и значит, необычное. А во всем необычном при желании всегда можно усмотреть волшебное, особенно если только и делаешь, что мечтаешь о нем. Еще и Пират подливает масла в огонь.
   - "Ага, рядом!"
   Ну как тут не поверить и не повеселеть?
   Размышляя, он еще несколько раз повторил качания головой, не забывая произносить: - Двенадцать - час! - и, радостный, пожелал маме:
   - Спокойной ночи!
   Ему сразу очень-очень захотелось остаться одному. Кажется, сбывается! Сказка, наверное, уже притаилась за дверью и ждет, когда же ей позволено будет войти.
   Пират полностью поддерживал мальчика, ударял хвостом по его руке. Он раскрыл было рот, тоже сказать: - "Спокойной ночи", - но передумал и только зевнул, и, подняв свой полосатый "рукав", очень важно пошел рядом с мамой - проводил ее до двери, а, когда щелкнул выключатель и в комнате Коськи стало темно, зеленый светофорный глаз Пирата проплыл до кресла и, сверкнув, погас.
   - Мяу, - сонно произнес кот.
   - Жди, - послышалось Коське.
   И он принял твердое решение не сомкнуть глаз. Но решить - это одно, а не сомкнуть глаз - это другое. Особенно после уроков в школе и домашних заданий, игр на улице и скучания в одиночестве. По этой простой причине, когда Кукушка выглянула из своего окошечка и приготовилась отсчитывать полночь, она увидела, что мальчик самым непростительным образом спит и именно в этот волшебный час.
   - Ку-ку! - начала отсчет Кукушка.
   Но ее кукование не произвело на Коську никакого воздействия. Пират же, хоть и считал себя умным котом, во времени разбирался не очень. Зачем ему? Коты часов не носят, на работу им спешить не надо, значит и арифметикой голову забивать ни к чему. Кукует? Ну и пусть себе кукует, раз ничего больше делать не умеет. Дармоедкой не назовешь - есть-пить она не просит. И мешать никому не мешает - уже как-то привыкли.
   - Ку-ку! - повторила Кукушка громче и с каждым разом вкладывала в голос все больше и больше силы, а одиннадцатый раз прокричала подобно отдаленному пушечному выстрелу, который тут же подхватило эхо.
   Коська даже не пошевелился.
   Кукушка в раздумье притихла и почесала деревянным крылом деревянный затылок.
   - Вот ведь проспит, а завтра плакать будет, - пожалела она и впервые за все годы, что жила в часах, покинула свое место. Оттолкнувшись от окошечка, она расправила крылья и, пролетев через всю комнату, мягко опустилась на подушку возле Коськиного уха.
   - Ку-ку, - уже охрипшим голосом прокуковала она в последний раз.
   В темной комнате мелькнула еще более темная тень, и с криком "мяу" упала на подушку. Это Пират, следивший за Кукушкой, накрыл ее в надежде полакомиться. Но добыча пахла сухим деревом, пылью и немного машинным маслом. Кот покатал ее по подушке, разочарованно фыркнул и скинул ударом лапы с кровати.
   Кукушка встряхнулась, погрозила коту и, обиженная таким грубым обращением, вернулась в свой часовой домик.
   От этой бездумной выходки Пирата Коська и проснулся.
   - Ты чего, котик? - сонно спросил он, затаскивая под одеяло обманувшегося Пирата.
   - Мяу, - ответил кот и повел головой в угол, откуда по комнате рассыпалось мерное: "тик-так, тик-так, тик-так."
   Стрелки на часах, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то шептались возле цифры "12". Вот они договорились. Маленькая стрелка оттолкнулась и перепрыгнула сразу на единицу. Она оглянулась и махнула рукой - большая стрелка кивнула ей и медленно поползла вдогонку.
   Кукушка оповестила всех, кто мог ее слышать, о перемене во времени и скрылась в часовом домике. Коська проснулся, значит можно с чистой совестью отдыхать.
   Мальчик, как завороженный, смотрел на тикающие часы.
   - Двенадцать и один! - прошептал он. Весь его сон пропал в одно мгновение.
   - Мяу, - согласился с ним Пират, схватил зубами одеяло и потянул его с мальчика.
   Коська все понял Он торопливо встал, оделся потеплее и, стараясь не шуметь, прокрался к двери.
   Кот не отставал от него ни на шаг.
  
   Глава 3
  
   В беседке
  
   Коська шагнул из освещенного коридора в густую темноту, охватившую его холодом и страхом, и остановился.
   Первой мыслью, мелькнувшей у мальчика, было страстное желание поскорее вернуться в свою комнату, укрыться с головой теплым одеялом и крепко-крепко уснуть. Он повернулся назад и протянул руку к двери.
   Что-то мягкое коснулось ноги.
   Коська вздрогнул.
   Сердце его забилось тревожно и крик, уже готовый сорваться с мгновенно пересохших губ, замер.
   - Пират! - догадался он. А догадавшись, успокоился, или, может просто ему стало стыдно за свой страх.
   Присутствие кота придало силы и смелости, и Коська, раздвигая плотно развешенную темь, решительно зашагал в ту сторону, где находилась знакомая беседка. Нет-нет, а какой-нибудь таинственный шум или шорох раздавались рядом, он останавливался, раздумывая, что самое время повернуть назад, но в тот же миг непременно чувствовал прикосновение Пирата, словно подталкивавшего мальчика.
   - Мау! - Коська улыбался и уверенно шел дальше.
   Днем дорога не заняла бы у него и пяти минут. Но в ночи не только расстояния имеют удивительную способность удлиняться, но и время самым непостижимым образом из пяти минут превращается, как вам кажется, в целые двадцать пять.
   Коська уже много раз мог подумать, что он сбился и идет совсем в другую сторону, все равно, сколько не приглядывайся, ничего не увидишь. Но здесь невозможно было сбиться. От его дома до беседки с карагачом вела одна единственная дорожка. По краям ее тянулся маленький деревянный заборчик, ограждающий ровные ряды кустарника из акации, вишни и шиповника. Да и Пират не собирался двигаться в обход и непременно наставил бы Коську на верный путь.
   Если бы в этот поздний час светила луна, или хоть одно окно бросало во двор свой зовущий свет, словом, было бы чуть-чуть посветлее, Коська увидел бы за каждым кустом притаившихся чудовищ, леших, кощеев и разбойников, которыми кишат многие сказки. Но даже руки своей возле самого носа не мог он разглядеть, а потому шел и шел вперед, пока не споткнулся о деревянный порог беседки.
   - Ой, - невольно вырвалось у него.
   Тихо заскулили потревоженные щенята, сердито фыркнул Пират; и снова ни единого звука не разносилось вокруг.
   Коська прополз через всю беседку и спрятался в углу под широкой скамьей. Над ней давно облюбовала себе место ветка карагача. Здесь она пряталась от жаркого солнца и пронзительного ветра, и здесь она укрывала за густой листвой в летнюю пору играющих в прятки детей. Сейчас, когда листья еще не пробились из слегка набухших почек, она устало повисла и дремала.
   Укрытие было надежным.
   Сове, которая ночью видит лучше, чем днем, не удастся заметить ни Коськи, затаившего дыхание и прижавшегося к холодной стенке беседки, ни Пирата, плотно прикрывшего светофорный глаз, но чутко навострившего и рваное и целое ухо.
   Чтобы не заснуть, Коська уже десятый раз досчитал до ста, когда услышал тяжелое хлопанье крыльев.
   Через мгновение ветка над ним качнулась и дважды, с короткими промежутками в воздухе проплыл тихий вздох.
   - Уф... уф.
   В ответ на ее призыв еще раз захлопали крылья и вторая сова опустилась на ветку, еще ниже наклонив ее.
   - Уф-ф... уф-ф, - поприветствовали совы друг друга.
   - Как долетела, сестрица Бу?
   - Устала немного, сестрица Гу, а путь не близок.
   - В нашем возрасте не мудрено устать. Я моложе тебя на сто лет, и то притомилась.
   - Посидим, отдохнем, да и в дорогу. Рассвет не должен застать нас в городе.
   - Сейчас бы не помешало подкрепиться хоть самой маленькой мышкой, - напоминание о дороге пробудило острое чувство голода.
   - Разве найдешь ее в городе? Здесь на каждый, даже малый куст, по одной кошке приходится. И, хотя мышей ловить они давно разучились на сытых домашних харчах, мыши в этом до сих пор сомневаются и предпочитают жить в поле или в лесу.
   - Что верно, то верно, сестрица Бу,- ответствовала полуглухая сестра. - И я, сколько не приглядывалась, нигде не заметила ни мышек, ни кошек.
   - Сегодня все должны спать в своих домах и норах, - поведала известный ей секрет Гу, - об этом позаботился сам король Филинов.
   - Так-то оно, так, - проворчала осторожная Бу. - Но все равно, давай-ка осмотримся еще разок повнимательнее.
   - Давай осмотримся, - согласилась сова.
   - То, что я сообщу тебе, сестрица Гу, ни одна живая душа не должна услышать. Ты проверь в той стороне, а я проверю в этой.
   Совы облетели вокруг беседки и карагача, задерживая взгляд на каждом подозрительном предмете, и снова опустились на ветку.
   - Никого не заметила?
   - Никого. А ты?
   - И я никого.
   - Вот и славно.
   - Теперь слушай. Наша ученейшая из всех наиученых прабабушка прочитала в ненаписанной книге чудес еще одну страницу.
   - Как же она прочитала в ненаписанной книге, если ее еще не написали? - спросила вечно сомневающаяся Гу.
   - Не наше дело, - ответила Бу. Она-то как раз не привыкла задумываться. - Сказали - прочитала, значит так и было, - строго сказала она. - У них, у шибко ученых, свои причуды. А ты слушай и не перебивай.
   - Ладно ворчать, старость-не-радость!
   - Прошу не намекать на мой возраст! - распушила перья старшая сова.
   - Подумаешь, какая обидчивая! - хихикнула Гу.
   - И обидчивая! Посмотрим, какой ты в мои двести...двести... сколько же сверху?
   - Сорок семь, - подсказала Гу. - Дело давай!
   - Дело... да-да, дело, - встряхнула себя сова и поведала. - Так вот, к нашей прабабушке... она передает королю Филинов волшебные слова.
   - Опять двадцать пять! В прошлом годе волшебные слова, в нонешнем - волшебные слова. Хоть бы вкусненького чего! - капризно сказала Гу.
   - Цыц ты! Давно перья из хвоста не выщипывали?
   - Да я так это, к слову! Ты уши прикрой, моей болтовни не слушай.
   - А ты как раз уши пошире раскрой и меня послушай, - в темноте послышалось что-то, похожее на удар крыла. - О чем я говорила?
   - Больно же! А если я тебя так? О волшебных словах.
   - Ага, - вспомнила Бу. - Слова! Они будут действовать целый год, пока прабабушка не прочтет следующую страницу и не отыщет новое чудо.
   Сова встряхнулась, собираясь с мыслями, поправила перышки под крылом, наконец решила произнести главное.
   - Она узнала...
   Какое-то даже не движение, волнение воздуха насторожило ее. Сова замолчала и закрутила головой.
   - Ты чего вертишься? Смотри, голова открутится, как тогда твой язык говорить будет?
   - Не кажется ли тебе, сестра, что здесь кто-то есть? - спросила Бу, прислушиваясь. - Слышишь? Шорохи под беседкой.
   Коська похолодел. Но не от страха, нет. Он испугался за тайну. Вдруг совы решат сменить место встречи, и тогда пропадай его волшебные слова.
   - Успокойся, сестра, - махнула крылом Гу, - под беседкой живут семь щенят. Тебе ли не знать этого?
   - Думаешь, они ворочаются во сне?
   - Но даже если они и не спят, нам нечего опасаться. Они еще совсем маленькие и глупенькие - ничего не поймут и никому не расскажут.
   - Мне трудно успокоиться, - призналась старшая сестра. - Великая тайна! Иди-ка, посмотри в беседке, а я пока дух переведу.
   "Это конец", - подумал Коська и сжался в комочек.
   Гу расправила крылья и сделала круг, обозревая беседку.
   Из-под скамьи, принимая удар на себя, выскочил Пират и кинулся на сову, но так, что со стороны любому бы показалось, будто он промахнулся. Посрамленный кот фыркнул обиженно и убежал.
   Гу вернулась на место.
   - У, котище блудливый, косоглазый, общипанный! - проворчала она, в долю секунды и в полной темноте заметив и перечислив все существенные приметы Пирата. - Не будь я так занята, повыщипала бы этому полосатому половичку остатнюю шерстюку.
   - Не поискать ли нам другое, более надежное место? - предложила сверх меры осторожная Бу.
   - Зачем? - возразила Гу. - Здесь мы все проверили и можем приступить к разговору. На новом месте снова проверять придется.
   - Уж точно, придется.
   - А у нас нет времени.
   - Уж точно, нет времени.
   - И потом - эту беседку назначил сам король, а он знает, что делает.
   - Уж точно, знает, - успокаивала себя Бу.
   - Доверимся ему, сестра, и продолжим.
   - Уф-уф... Что-то мне тревожно... предчувствие беды...
   - Стара стала...
   - А я разве спорю? - размякла от сочувственных слов Бу. - Ну ладно, будь по-твоему. Слушай и запоминай:
  
   Я называю волшебное слово.
   Слово для доброго,
   слово для злого.
   Кто им владеет,
   Тот силу имеет.

Купить книги Валерия Тимофеева можно здесь:

      -- Написать автору и получить в электронном виде:

watim@mail.ru - цена 60 рублей

2. Зайти в интернет-магазины; Амазон, ЛитРес или Озон и купить - цена 200 рублей

0x01 graphic

Глава 1

Волшебные картинки

  
  
   Даже если очень старательно искать,­ и то вряд ли найдутся на всем белом свете такие мальчишки и девчонки, которые не слышали бы сказок и не мечтали о волшебной палочке или о шапке-невидимке, о ковре-самолете или о сапогах-скороходах.
   Коська даже во сне видел эти замечательные предметы, совершал с их помощью различные чудеса: улетал в загадочную Индию или строил необыкновенный город, где на каждом перекрестке парки с качелями и каруселями, игровые площадки и тиры, детские клубы и театры. Но это было во сне. А взаправду ему оставалось только вздыхать и завидовать могущественным героям сказок.
   - Что за скучная жизнь? - жаловался он самому себе. - Никаких превращений, никаких исчезновений. Скоро совсем большим вырасту и нечего вспомнить будет. Хоть бы какое волшебство! Ну хоть на один денек... хоть на один разок...
   В третьем классе, где учился Коська, сказки любили все. Но никто не знал больше его всяких невероятных историй, ни у кого не было столько книжек - они лежали на столе и под столом, на стуле и под стулом, на холодильнике и под диваном, и даже под подушкой, если вы туда заглянете, обязательно обнаружите какую-либо сказку. И ни у кого по стенкам детской комнаты не висело столько волшебных картинок. На них были: джины, вылетающие из дымящихся кувшинов, - кажется, только попроси и исполнят любое твое желание; добрые феи в голубых и розовых платьях с цветами в руках и в волосах; злые ведьмы в старушечьих капотах; бородатые серьезные старички, у которых каждый волосок в бороде волшебный, как волшебны звездные колпачки на головах и сучковатые палки в руках.
   Коська мог часами стоять перед этими картинками и загадывать, что бы он попросил и как бы он поступил, явись к нему один из этих волшебников. А вечерами, когда темнота выползала из всех уголков комнаты и одни за другими проглатывала игрушки, книги и мебель, мальчик прятался под стол и, выглядывая из-за складок длинной вышитой скатерти, ждал - вдруг сказка придет?
   Не везло ему.
   В тот самый момент, когда, казалось, дрогнула одна из картинок и джин или фея пошевелились и приготовились сойти вниз, его одолевал сон. Или окликала мама. Или хитрый, полосатый как матросская тельняшка кот Пират, с оторванным ухом и подбитым в котовой драке глазом, обнаруживал Коську и, схватив зубами за штанину, тянул из-под стола, не забывая громко фырчать и бить длинным и тоже полосатым, как рукав у тельняшки, хвостом об пол.
   При таких обстоятельствах конечно же ни одна порядочная сказка не рискнет появиться в вашем доме.
   Вы, наверное, и сами не раз ожидали, подобно Коське, и знаете, что все это бесполезно - можно до старости просидеть под столом и ничего не высидеть. Но Коська был упрям. И его упрямству можно только позавидовать. А потому нет ничего удивительного в том, что однажды, когда мама и папа ушли в театр на очередную премьеру, а Пират отбывал наказание в темной кладовке и не мог никому помешать, Старичок-Боровичок огляделся, прислушался - не остался ли кто еще в доме? - и поманил Коську пальцем.
   Мальчик, так долго ожидавший этого, не поверил и остался сидеть под столом. Только глаза его округлились, рот открылся, а дыхание остановилось.
   - Ну же! - нетерпеливо шепнул Старичок-Боровичок. Он нахмурил брови и негромко топнул ногой.
   Коська опомнился.
   - Сейчас, сейчас, - сказал он и подбежал к картинке. Радостный блеск его глаз не смутил Старичка. Тот несколько раз кивнул головой, поморгал длинными ресницами и опять прислушался.
   Проделав эти совсем не волшебные движения, Старичок-Боровичок мелко затрясся, и Коська услышал тоненький, словно звенели вдали колокольчики, мягкий смех.
   Он решил для себя:
   "Наберусь терпения и подожду - будь что будет. Вон сколько ждал и ничего, не умер же!"
   И он не спускал со Старичка-Боровичка глаз. А тот неожиданно оборвал песню колокольчиков и улыбнулся Коське.
   - Ты так долго ждал, так жалобно просил и так хорошо мечтал употребить волшебную силу, если она к тебе когда-нибудь придет, что я не смог больше оставаться равнодушным.
   Он опять прислушался, огляделся и, поморгав ресницами, серьезно продолжил.
   - Я решил испытать тебя и доверить тебе волшебную силу.
   - Самую настоящую? - у Коськи глаза чуть не вылезли на лоб.
   - Самую настоящую! - подтвердил Старичок. - Ты сможешь воспользоваться ей три раза.
   - Три раза! - как попугай, повторял за Боровичком Коська. - А как?
   - Так, как пожелаешь. Я не ставлю тебе никаких условий. Решай сам.
   - Ух ты! Сам! - восторгу Коськи не было предела. - Здорово!
   А волшебник, сказав эти приятные слова, вдруг замер на картинке, словно это не он минуту назад разговаривал с Коськой и обещал ему, ой, даже подумать страшно!
   - А слово! Вы забыли сказать волшебное слово! - Коська гладил рукой по картинке, пытаясь разбудить Старичка. - Зачем же вы перестали говорить? Ну, оживите еще разок! Прошу вас! Ну, пожалуйста!
   Боровичок открыл глаза.
   - Тихо, тихо, - успокоил он мальчика. - Я ничего не забыл, - и вновь повторил все оглядывания, прислушивания и моргания.
   - А чего же замолчали? - до Коськи только сейчас дошло, что Боровичок совсем старенький, как двоюродный дедушка мальчика, который только и делает, что лежит на кровати и почти всегда спит. - Уснули?
   - Я вспоминаю. Старенький уже, - подтвердил догадку Коськи волшебник, - сам понимать должен. У нас в волшебном деле, как бы тебе сказать, ничего нельзя перепутать, иначе натворишь такого... такого... ну очень много бед. - Он еще немного помолчал, прежде чем спросил. - Знаешь ли ты беседку в садике за вашим домом?
   - Там их две! Большую или старую?
   - Старую, - уточнил Старичок. - Ту самую, где под полом за оторванной доской живут семь веселых, похожих на мягкие пушистые комочки, щенят.
   - Знаю, - признался Коська. - У меня там в тайнике цветные стеклышки лежат.
   - Не о стеклышках речь, - остановил Старичок-Боровичок. - Возле этой беседки растет старый карагач...
   - А в его дупле живут два задиристых воробья! - подсказал Коська.
   - Да-да, - сказал Старичок. - Но и не о воробьях речь. Воробьи, ну их... пусть себе задираются, вырастут, поумнеют.
   Он понизил голос и пригласил Коську сесть поближе.
   - А сейчас слушай внимательно и запоминай. Готов?
   - Готов, - прошептал Коська, устраиваясь.
   Казалось, весь мир затаился. Ни звука не долетало до комнаты. Вечные звонки трамваев, отдаленный грохот завода, визг тормозов машин - все исчезло. Даже маятник на ходиках безвольно повис, а часы навострили уши, прислушиваясь к странному разговору.
   Волшебник опустился на пень, снял шляпу, обмахнулся ею, как веером, и заговорил:
   - В тот день, а вернее, в ту ночь, когда Кукушка, живущая в ваших часах, прокукует двенадцать и еще один раз...
   - Так не бывает! - перебил Коська. - Она не умеет...
   Старичок удивленно посмотрел на мальчика и замолчал.
   - Я больше не буду! Простите, пожалуйста! - взмолился Коська.
   - Не бывает, не хочу, не получится... Уф, - затряс головой Старичок. - С детства не любил таких слов. Кто их придумал?
   - Не я, - поспешил отмазаться Коська.
   - И зачем?
   - Наверное, чтобы оправдать свою лень?
   - Наверное, - согласился Боровичок. Он положил свою руку на плечо Коське и заглянул в глаза. - Ты мне веришь?
   - Верю, конечно верю! - пылко признался мальчик.
   - Так вот, когда Кукушка прокукует двенадцать и еще один раз...
   Коська прикрыл рот рукой, чтобы не сказать еще чего-нибудь, обидного для Старичка-Боровичка.
   ... спеши в беседку и жди. Да смотри, сиди тихо! Никто не должен ни видеть тебя, ни слышать, хотя искать будут очень старательно, а прислушиваться очень внимательно!
   - Я буду тише мыши!
   - Вот-вот! Хорошее сравнение, потому что прилетят две совы, а они, надеюсь, ты знаешь, ох какие специалисты по мышам!
   - Знаю, мы в школе про них проходили, - признался Коська.
   - Совы сядут на дерево. Если ты пошевелишься, - они улетят. Если ты испугаешься - ничего не услышишь. А если ты ничего не услышишь, - волшебное слово не воробей, оно не останется сидеть на ветке и дожидаться, пока страх твой пройдет, - ты никогда не сможешь совершить даже одно, самое маленькое чудо.
   - Дедушка! - сложил руки на груди Коська. - Я клянусь вам, я не испугаюсь и не пошевелюсь, как будто меня нет, или я умер на пять минуток!
   - Ну, если пять минуток выдержишь, думаю, хватит, - обнадежил Старичок. - Совы прилетают в эту беседку один раз в сто лет. И только один раз в сто лет можно услышать волшебные слова.
   - Когда это будет? - переспросил Коська.
   - Двенадцать и один! Жди!
   Сказав это, Старичок-Боровичок вновь поморгал, огляделся, прислушался, одобрительно кивнул несколько раз Коське и... исчез вместе с пнем, на котором сидел.
   Исчезли зеленая полянка в россыпи ярко-голубых и красных цветов, густой темный лес, простирающийся до горизонта, и все-все, что было нарисовано на картинке. Остался висеть на стене только чистый лист бумаги.
   Закачался маятник, отсчитывая секунды; в комнату прорвались звуки вечернего города; на стенах причудливыми тенями зашевелились отблески уличных фонарей.
   А Коська не знал - верить или не верить тому, что услышал и увидел он в этот вечер в полутемной комнате. Так все было похоже на сказку, а сказок, как учили его в школе и дома, на самом деле не бывает. Нет, они, конечно, бывают, но в книжках для маленьких, чтобы дети не плакали. Коське же очень хотелось, чтобы сказки были в жизни.
   Он закрывал глаза, вспоминая, как серьезно оглядывался Боровичок, как он прислушивался и моргал, весело смеялся и загадочно разговаривал. И обещал ему волшебные слова.
   - Двенадцать и один, - повторил Коська. - Что же это за время такое? Никогда наша Кукушка не куковала больше двенадцати раз, - вспомнил он. - У нее и завода не хватит.
   Взрослые всегда правы. Ничего волшебного в жизни нет, - с грустью подумал он и погладил рукой опустевшую картинку.
   - Только почему Старичок-Боровичок исчез?

Глава 2

Двенадцать и один

   Сделав для себя малоутешительный вывод, что взрослые всегда правы, остаток вечера Коська провел бесцельно. Ему ничего не хотелось делать, даже уроки. Взял в руки книгу, но и самая интересная сказка, которую он мог читать с закрытыми глазами, сегодня казалась страшно скучной. Он и одной страницы не осилил. Включил телевизор, пощелкал по каналам и выключил.
   - Одни и те же мультики по сто раз показывают, - проворчал он. - Писателей полным-полно. Что им трудно сочинять или не умеют? Вечно на экране этот глупый Слон с простуженным голосом и попугай, похожий на разукрашенное яйцо, - в голове Коськи что-то щелкнуло и он спросил сам у себя. - Интересно, где Слон простудился? В Африке же всегда жарко! Да и мороженого им не на что купить...
   Когда один дома, все из рук валится. Книжки не шли на ум - глаза видели буквы, а до сознания не доходило. Игрушки так и не дождались Коськи. И лишь кот Пират, выпущенный из кладовки под "честное слово", угадал настроение мальчика и великодушно позволил погладить свою мягкую "тельняшку", подергать за рваное ухо и поиграть полосатым рукавом, а сам, прикрыв единственный целый глаз, лежал на Коськиных коленях и тихо мурлыкал.
   - Если тебе нра-а-вится гладить меня, пожа-а-луйста. Я не про-о-тив. Тем более, что мне самому это нра-а-вится.
   Так вдвоем они коротали время, дожидаясь возвращения мамы и папы.
   Когда повернулся в дверном замке ключ, Коська выбежал в коридор. Он хотел было уже обнять маму, но его остановило удивленное восклицание.
   - Что за чудеса? - спросила мама.
   - Ты почему не спишь? - спросил папа.
   Они возвращались домой, думая, что сын давно спит и никто не помешает им поспорить о спектакле. Ведь им так редко удается сходить в театр. А это такой праздник! И всякий раз, покидая сказочный храм искусства, они обещают друг другу приходить в театр каждый месяц, два раза в месяц. Но, конечно же, никогда не выполняют своих обещаний. А жаль. Взрослым не меньше, чем детям нужны сказки.
   Коська, появившись перед летающими в облаках папой и мамой, оборвал красивую сказку родителей.
   Папа посмотрел на маму, мама посмотрела на папу, оба пожали плечами, вздохнули и вернулись в такую не сказочную жизнь.
   Коська, даже если бы и хотел, не смог понять, что с ними происходит. Ему уже расхотелось кого-нибудь обнимать и делиться своей маленькой тайной.
   - Никому до меня дела нет, - бурчал он себе под нос. - Только и знают, что гонят. Всем я мешаю. "Иди поиграй", или "иди уроки учить", или "иди спать". Ничего себе, богатенький язык общения с сыном. Интересно, как они запоют, если я возьму и насовсем уйду!
   Это неправда, Коську любили и даже очень любили. Но сегодня ему нужно было нечто большее - понимание.
   Мысли Коськи были в волшебном мире сказки.
   Мысли папы и мамы - в волшебном мире театра.
   Как непросто им встретиться!
   Коська повернулся и тихо-тихо побрел в свою комнату. Рядом с ним, касаясь ног мальчика, мягко вышагивал Пират. А следом шли мама и папа.
   Коська опустился на край дивана, зажал коленями ладони и, покачиваясь, грустно разглядывал половичок под ногами.
   Мама подсела к нему, нежно обняла за плечи и прижала к себе.
   Папа встал у двери как часовой на посту. Он молчал, часовые всегда молчат.
   Пират и Коська тоже молчали, хоть и не часовые. Пират, вообще-то мог бы и сказать что-то, но знал всего два слова: "мяу" и "мур". А их, хоть они и имели десятки оттенков и означали каждый раз что-то другое, все в семье выучили наизусть. Не повторяться же. У котов тоже гордость есть и иногда чувство меры.
   Мама хотела сказать сыну какие-нибудь хорошие, добрые слова, но никак не могла выбрать - с какого начать.
   Она рассеянно оглядела комнату и спросила:
   - Зачем ты пустой лист на стенку повесил?
   Как же он забыл, что мама всегда все замечает! Ну вот, теперь надо про Боровичка рассказать.
   И Коська нехотя ответил:
   - Он не пустой был.
   - Что значит "не пустой"? - не понял задумчивый папа.
   - Там Боровичок, и полянка, и лес были нарисованы, - буркнул Коська.
   - И куда же все это подевалось? - спросила мама.
   - Не знаю, - признался Коська и неожиданно засопел, готовый вот-вот расплакаться. - Исчезло куда-то.
   Мама прижала к себе сына, улыбнулась и сказала весело.
   - И ты из-за этого расстроился?
   Коська кивнул.
   - Ну и пусть исчезает, - попробовал пошутить папа. - А ты новую картинку повесишь, еще лучше этой.
   Но мальчик решительно отказался.
   - Пусть эта висит.
   - Пустая?
   - Он все равно придет! Я буду долго-долго ждать, - подумал секунду и добавил, - всю жизнь! До самой старой старости! Как ваш дедушка! И дождусь!
   Коська пристально вглядывался в лист, словно надеялся, - сейчас начнут появляться очертания леса и полянки.
   Папа стоял, стоял; ему очень сильно надоели эти рассусоливания. Он развернулся на пятках и сказал строго:
   - Хватит сказки рассказывать. Посмотрите на часы! Спать давно пора! - И, уже выходя из комнаты, напомнил маме. - Завтра на один час раньше вставать.
   Пират вспрыгнул Коське на колени, поднял вверх свой полосатый "рукав" и глянул хитрым глазом в лицо мальчика.
   - Мяу, - только и сказал он, и стукнул "рукавом" по плечу.
   Но Коське этого вполне хватило, чтобы заподозрить в последних словах, сказанных папой, что-то необычное.
   - На один час раньше? - заглядывая папе в рот, переспросил он.
   - Завтра начинается летнее время, - просто объяснила мама, словно то, что она знает, непременно должны знать все. - Стрелки всех часов переведут на один час вперед. Было двенадцать, станет один час ночи.
   - Мяу, - вкрадчиво протянул Пират, как бы спрашивая: - "Ну, что ты теперь скажешь"?
   Коська склонил голову на левое плечо.
   - Двенадцать! - весело произнес он и быстро перевел ее на правое плечо. - Час.
   Сегодня переход на летнее и зимнее время дело привычное. А в жизни Коськи это было в первый раз, и значит, необычное. А во всем необычном при желании всегда можно усмотреть волшебное, особенно если только и делаешь, что мечтаешь о нем. Еще и Пират подливает масла в огонь.
   - "Ага, рядом!"
   Ну как тут не поверить и не повеселеть?
   Размышляя, он еще несколько раз повторил качания головой, не забывая произносить: - Двенадцать - час! - и, радостный, пожелал маме:
   - Спокойной ночи!
   Ему сразу очень-очень захотелось остаться одному. Кажется, сбывается! Сказка, наверное, уже притаилась за дверью и ждет, когда же ей позволено будет войти.
   Пират полностью поддерживал мальчика, ударял хвостом по его руке. Он раскрыл было рот, тоже сказать: - "Спокойной ночи", - но передумал и только зевнул, и, подняв свой полосатый "рукав", очень важно пошел рядом с мамой - проводил ее до двери, а, когда щелкнул выключатель и в комнате Коськи стало темно, зеленый светофорный глаз Пирата проплыл до кресла и, сверкнув, погас.
   - Мяу, - сонно произнес кот.
   - Жди, - послышалось Коське.
   И он принял твердое решение не сомкнуть глаз. Но решить - это одно, а не сомкнуть глаз - это другое. Особенно после уроков в школе и домашних заданий, игр на улице и скучания в одиночестве. По этой простой причине, когда Кукушка выглянула из своего окошечка и приготовилась отсчитывать полночь, она увидела, что мальчик самым непростительным образом спит и именно в этот волшебный час.
   - Ку-ку! - начала отсчет Кукушка.
   Но ее кукование не произвело на Коську никакого воздействия. Пират же, хоть и считал себя умным котом, во времени разбирался не очень. Зачем ему? Коты часов не носят, на работу им спешить не надо, значит и арифметикой голову забивать ни к чему. Кукует? Ну и пусть себе кукует, раз ничего больше делать не умеет. Дармоедкой не назовешь - есть-пить она не просит. И мешать никому не мешает - уже как-то привыкли.
   - Ку-ку! - повторила Кукушка громче и с каждым разом вкладывала в голос все больше и больше силы, а одиннадцатый раз прокричала подобно отдаленному пушечному выстрелу, который тут же подхватило эхо.
   Коська даже не пошевелился.
   Кукушка в раздумье притихла и почесала деревянным крылом деревянный затылок.
   - Вот ведь проспит, а завтра плакать будет, - пожалела она и впервые за все годы, что жила в часах, покинула свое место. Оттолкнувшись от окошечка, она расправила крылья и, пролетев через всю комнату, мягко опустилась на подушку возле Коськиного уха.
   - Ку-ку, - уже охрипшим голосом прокуковала она в последний раз.
   В темной комнате мелькнула еще более темная тень, и с криком "мяу" упала на подушку. Это Пират, следивший за Кукушкой, накрыл ее в надежде полакомиться. Но добыча пахла сухим деревом, пылью и немного машинным маслом. Кот покатал ее по подушке, разочарованно фыркнул и скинул ударом лапы с кровати.
   Кукушка встряхнулась, погрозила коту и, обиженная таким грубым обращением, вернулась в свой часовой домик.
   От этой бездумной выходки Пирата Коська и проснулся.
   - Ты чего, котик? - сонно спросил он, затаскивая под одеяло обманувшегося Пирата.
   - Мяу, - ответил кот и повел головой в угол, откуда по комнате рассыпалось мерное: "тик-так, тик-так, тик-так."
   Стрелки на часах, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то шептались возле цифры "12". Вот они договорились. Маленькая стрелка оттолкнулась и перепрыгнула сразу на единицу. Она оглянулась и махнула рукой - большая стрелка кивнула ей и медленно поползла вдогонку.
   Кукушка оповестила всех, кто мог ее слышать, о перемене во времени и скрылась в часовом домике. Коська проснулся, значит можно с чистой совестью отдыхать.
   Мальчик, как завороженный, смотрел на тикающие часы.
   - Двенадцать и один! - прошептал он. Весь его сон пропал в одно мгновение.
   - Мяу, - согласился с ним Пират, схватил зубами одеяло и потянул его с мальчика.
   Коська все понял Он торопливо встал, оделся потеплее и, стараясь не шуметь, прокрался к двери.
   Кот не отставал от него ни на шаг.
  
   Глава 3
  
   В беседке
  
   Коська шагнул из освещенного коридора в густую темноту, охватившую его холодом и страхом, и остановился.
   Первой мыслью, мелькнувшей у мальчика, было страстное желание поскорее вернуться в свою комнату, укрыться с головой теплым одеялом и крепко-крепко уснуть. Он повернулся назад и протянул руку к двери.
   Что-то мягкое коснулось ноги.
   Коська вздрогнул.
   Сердце его забилось тревожно и крик, уже готовый сорваться с мгновенно пересохших губ, замер.
   - Пират! - догадался он. А догадавшись, успокоился, или, может просто ему стало стыдно за свой страх.
   Присутствие кота придало силы и смелости, и Коська, раздвигая плотно развешенную темь, решительно зашагал в ту сторону, где находилась знакомая беседка. Нет-нет, а какой-нибудь таинственный шум или шорох раздавались рядом, он останавливался, раздумывая, что самое время повернуть назад, но в тот же миг непременно чувствовал прикосновение Пирата, словно подталкивавшего мальчика.
   - Мау! - Коська улыбался и уверенно шел дальше.
   Днем дорога не заняла бы у него и пяти минут. Но в ночи не только расстояния имеют удивительную способность удлиняться, но и время самым непостижимым образом из пяти минут превращается, как вам кажется, в целые двадцать пять.
   Коська уже много раз мог подумать, что он сбился и идет совсем в другую сторону, все равно, сколько не приглядывайся, ничего не увидишь. Но здесь невозможно было сбиться. От его дома до беседки с карагачом вела одна единственная дорожка. По краям ее тянулся маленький деревянный заборчик, ограждающий ровные ряды кустарника из акации, вишни и шиповника. Да и Пират не собирался двигаться в обход и непременно наставил бы Коську на верный путь.
   Если бы в этот поздний час светила луна, или хоть одно окно бросало во двор свой зовущий свет, словом, было бы чуть-чуть посветлее, Коська увидел бы за каждым кустом притаившихся чудовищ, леших, кощеев и разбойников, которыми кишат многие сказки. Но даже руки своей возле самого носа не мог он разглядеть, а потому шел и шел вперед, пока не споткнулся о деревянный порог беседки.
   - Ой, - невольно вырвалось у него.
   Тихо заскулили потревоженные щенята, сердито фыркнул Пират; и снова ни единого звука не разносилось вокруг.
   Коська прополз через всю беседку и спрятался в углу под широкой скамьей. Над ней давно облюбовала себе место ветка карагача. Здесь она пряталась от жаркого солнца и пронзительного ветра, и здесь она укрывала за густой листвой в летнюю пору играющих в прятки детей. Сейчас, когда листья еще не пробились из слегка набухших почек, она устало повисла и дремала.
   Укрытие было надежным.
   Сове, которая ночью видит лучше, чем днем, не удастся заметить ни Коськи, затаившего дыхание и прижавшегося к холодной стенке беседки, ни Пирата, плотно прикрывшего светофорный глаз, но чутко навострившего и рваное и целое ухо.
   Чтобы не заснуть, Коська уже десятый раз досчитал до ста, когда услышал тяжелое хлопанье крыльев.
   Через мгновение ветка над ним качнулась и дважды, с короткими промежутками в воздухе проплыл тихий вздох.
   - Уф... уф.
   В ответ на ее призыв еще раз захлопали крылья и вторая сова опустилась на ветку, еще ниже наклонив ее.
   - Уф-ф... уф-ф, - поприветствовали совы друг друга.
   - Как долетела, сестрица Бу?
   - Устала немного, сестрица Гу, а путь не близок.
   - В нашем возрасте не мудрено устать. Я моложе тебя на сто лет, и то притомилась.
   - Посидим, отдохнем, да и в дорогу. Рассвет не должен застать нас в городе.
   - Сейчас бы не помешало подкрепиться хоть самой маленькой мышкой, - напоминание о дороге пробудило острое чувство голода.
   - Разве найдешь ее в городе? Здесь на каждый, даже малый куст, по одной кошке приходится. И, хотя мышей ловить они давно разучились на сытых домашних харчах, мыши в этом до сих пор сомневаются и предпочитают жить в поле или в лесу.
   - Что верно, то верно, сестрица Бу,- ответствовала полуглухая сестра. - И я, сколько не приглядывалась, нигде не заметила ни мышек, ни кошек.
   - Сегодня все должны спать в своих домах и норах, - поведала известный ей секрет Гу, - об этом позаботился сам король Филинов.
   - Так-то оно, так, - проворчала осторожная Бу. - Но все равно, давай-ка осмотримся еще разок повнимательнее.
   - Давай осмотримся, - согласилась сова.
   - То, что я сообщу тебе, сестрица Гу, ни одна живая душа не должна услышать. Ты проверь в той стороне, а я проверю в этой.
   Совы облетели вокруг беседки и карагача, задерживая взгляд на каждом подозрительном предмете, и снова опустились на ветку.
   - Никого не заметила?
   - Никого. А ты?
   - И я никого.
   - Вот и славно.
   - Теперь слушай. Наша ученейшая из всех наиученых прабабушка прочитала в ненаписанной книге чудес еще одну страницу.
   - Как же она прочитала в ненаписанной книге, если ее еще не написали? - спросила вечно сомневающаяся Гу.
   - Не наше дело, - ответила Бу. Она-то как раз не привыкла задумываться. - Сказали - прочитала, значит так и было, - строго сказала она. - У них, у шибко ученых, свои причуды. А ты слушай и не перебивай.
   - Ладно ворчать, старость-не-радость!
   - Прошу не намекать на мой возраст! - распушила перья старшая сова.
   - Подумаешь, какая обидчивая! - хихикнула Гу.
   - И обидчивая! Посмотрим, какой ты в мои двести...двести... сколько же сверху?
   - Сорок семь, - подсказала Гу. - Дело давай!
   - Дело... да-да, дело, - встряхнула себя сова и поведала. - Так вот, к нашей прабабушке... она передает королю Филинов волшебные слова.
   - Опять двадцать пять! В прошлом годе волшебные слова, в нонешнем - волшебные слова. Хоть бы вкусненького чего! - капризно сказала Гу.
   - Цыц ты! Давно перья из хвоста не выщипывали?
   - Да я так это, к слову! Ты уши прикрой, моей болтовни не слушай.
   - А ты как раз уши пошире раскрой и меня послушай, - в темноте послышалось что-то, похожее на удар крыла. - О чем я говорила?
   - Больно же! А если я тебя так? О волшебных словах.
   - Ага, - вспомнила Бу. - Слова! Они будут действовать целый год, пока прабабушка не прочтет следующую страницу и не отыщет новое чудо.
   Сова встряхнулась, собираясь с мыслями, поправила перышки под крылом, наконец решила произнести главное.
   - Она узнала...
   Какое-то даже не движение, волнение воздуха насторожило ее. Сова замолчала и закрутила головой.
   - Ты чего вертишься? Смотри, голова открутится, как тогда твой язык говорить будет?
   - Не кажется ли тебе, сестра, что здесь кто-то есть? - спросила Бу, прислушиваясь. - Слышишь? Шорохи под беседкой.
   Коська похолодел. Но не от страха, нет. Он испугался за тайну. Вдруг совы решат сменить место встречи, и тогда пропадай его волшебные слова.
   - Успокойся, сестра, - махнула крылом Гу, - под беседкой живут семь щенят. Тебе ли не знать этого?
   - Думаешь, они ворочаются во сне?
   - Но даже если они и не спят, нам нечего опасаться. Они еще совсем маленькие и глупенькие - ничего не поймут и никому не расскажут.
   - Мне трудно успокоиться, - призналась старшая сестра. - Великая тайна! Иди-ка, посмотри в беседке, а я пока дух переведу.
   "Это конец", - подумал Коська и сжался в комочек.
   Гу расправила крылья и сделала круг, обозревая беседку.
   Из-под скамьи, принимая удар на себя, выскочил Пират и кинулся на сову, но так, что со стороны любому бы показалось, будто он промахнулся. Посрамленный кот фыркнул обиженно и убежал.
   Гу вернулась на место.
   - У, котище блудливый, косоглазый, общипанный! - проворчала она, в долю секунды и в полной темноте заметив и перечислив все существенные приметы Пирата. - Не будь я так занята, повыщипала бы этому полосатому половичку остатнюю шерстюку.
   - Не поискать ли нам другое, более надежное место? - предложила сверх меры осторожная Бу.
   - Зачем? - возразила Гу. - Здесь мы все проверили и можем приступить к разговору. На новом месте снова проверять придется.
   - Уж точно, придется.
   - А у нас нет времени.
   - Уж точно, нет времени.
   - И потом - эту беседку назначил сам король, а он знает, что делает.
   - Уж точно, знает, - успокаивала себя Бу.
   - Доверимся ему, сестра, и продолжим.
   - Уф-уф... Что-то мне тревожно... предчувствие беды...
   - Стара стала...
   - А я разве спорю? - размякла от сочувственных слов Бу. - Ну ладно, будь по-твоему. Слушай и запоминай:
  
   Я называю волшебное слово.
   Слово для доброго,
   слово для злого.
   Кто им владеет,
   Тот силу имеет.

Купить книги Валерия Тимофеева можно здесь:

      -- Написать автору и получить в электронном виде:

watim@mail.ru - цена 60 рублей

2. Зайти в интернет-магазины; Амазон, ЛитРес или Озон и купить - цена 200 рублей

0x01 graphic

Глава 1

Волшебные картинки

  
  
   Даже если очень старательно искать,­ и то вряд ли найдутся на всем белом свете такие мальчишки и девчонки, которые не слышали бы сказок и не мечтали о волшебной палочке или о шапке-невидимке, о ковре-самолете или о сапогах-скороходах.
   Коська даже во сне видел эти замечательные предметы, совершал с их помощью различные чудеса: улетал в загадочную Индию или строил необыкновенный город, где на каждом перекрестке парки с качелями и каруселями, игровые площадки и тиры, детские клубы и театры. Но это было во сне. А взаправду ему оставалось только вздыхать и завидовать могущественным героям сказок.
   - Что за скучная жизнь? - жаловался он самому себе. - Никаких превращений, никаких исчезновений. Скоро совсем большим вырасту и нечего вспомнить будет. Хоть бы какое волшебство! Ну хоть на один денек... хоть на один разок...
   В третьем классе, где учился Коська, сказки любили все. Но никто не знал больше его всяких невероятных историй, ни у кого не было столько книжек - они лежали на столе и под столом, на стуле и под стулом, на холодильнике и под диваном, и даже под подушкой, если вы туда заглянете, обязательно обнаружите какую-либо сказку. И ни у кого по стенкам детской комнаты не висело столько волшебных картинок. На них были: джины, вылетающие из дымящихся кувшинов, - кажется, только попроси и исполнят любое твое желание; добрые феи в голубых и розовых платьях с цветами в руках и в волосах; злые ведьмы в старушечьих капотах; бородатые серьезные старички, у которых каждый волосок в бороде волшебный, как волшебны звездные колпачки на головах и сучковатые палки в руках.
   Коська мог часами стоять перед этими картинками и загадывать, что бы он попросил и как бы он поступил, явись к нему один из этих волшебников. А вечерами, когда темнота выползала из всех уголков комнаты и одни за другими проглатывала игрушки, книги и мебель, мальчик прятался под стол и, выглядывая из-за складок длинной вышитой скатерти, ждал - вдруг сказка придет?
   Не везло ему.
   В тот самый момент, когда, казалось, дрогнула одна из картинок и джин или фея пошевелились и приготовились сойти вниз, его одолевал сон. Или окликала мама. Или хитрый, полосатый как матросская тельняшка кот Пират, с оторванным ухом и подбитым в котовой драке глазом, обнаруживал Коську и, схватив зубами за штанину, тянул из-под стола, не забывая громко фырчать и бить длинным и тоже полосатым, как рукав у тельняшки, хвостом об пол.
   При таких обстоятельствах конечно же ни одна порядочная сказка не рискнет появиться в вашем доме.
   Вы, наверное, и сами не раз ожидали, подобно Коське, и знаете, что все это бесполезно - можно до старости просидеть под столом и ничего не высидеть. Но Коська был упрям. И его упрямству можно только позавидовать. А потому нет ничего удивительного в том, что однажды, когда мама и папа ушли в театр на очередную премьеру, а Пират отбывал наказание в темной кладовке и не мог никому помешать, Старичок-Боровичок огляделся, прислушался - не остался ли кто еще в доме? - и поманил Коську пальцем.
   Мальчик, так долго ожидавший этого, не поверил и остался сидеть под столом. Только глаза его округлились, рот открылся, а дыхание остановилось.
   - Ну же! - нетерпеливо шепнул Старичок-Боровичок. Он нахмурил брови и негромко топнул ногой.
   Коська опомнился.
   - Сейчас, сейчас, - сказал он и подбежал к картинке. Радостный блеск его глаз не смутил Старичка. Тот несколько раз кивнул головой, поморгал длинными ресницами и опять прислушался.
   Проделав эти совсем не волшебные движения, Старичок-Боровичок мелко затрясся, и Коська услышал тоненький, словно звенели вдали колокольчики, мягкий смех.
   Он решил для себя:
   "Наберусь терпения и подожду - будь что будет. Вон сколько ждал и ничего, не умер же!"
   И он не спускал со Старичка-Боровичка глаз. А тот неожиданно оборвал песню колокольчиков и улыбнулся Коське.
   - Ты так долго ждал, так жалобно просил и так хорошо мечтал употребить волшебную силу, если она к тебе когда-нибудь придет, что я не смог больше оставаться равнодушным.
   Он опять прислушался, огляделся и, поморгав ресницами, серьезно продолжил.
   - Я решил испытать тебя и доверить тебе волшебную силу.
   - Самую настоящую? - у Коськи глаза чуть не вылезли на лоб.
   - Самую настоящую! - подтвердил Старичок. - Ты сможешь воспользоваться ей три раза.
   - Три раза! - как попугай, повторял за Боровичком Коська. - А как?
   - Так, как пожелаешь. Я не ставлю тебе никаких условий. Решай сам.
   - Ух ты! Сам! - восторгу Коськи не было предела. - Здорово!
   А волшебник, сказав эти приятные слова, вдруг замер на картинке, словно это не он минуту назад разговаривал с Коськой и обещал ему, ой, даже подумать страшно!
   - А слово! Вы забыли сказать волшебное слово! - Коська гладил рукой по картинке, пытаясь разбудить Старичка. - Зачем же вы перестали говорить? Ну, оживите еще разок! Прошу вас! Ну, пожалуйста!
   Боровичок открыл глаза.
   - Тихо, тихо, - успокоил он мальчика. - Я ничего не забыл, - и вновь повторил все оглядывания, прислушивания и моргания.
   - А чего же замолчали? - до Коськи только сейчас дошло, что Боровичок совсем старенький, как двоюродный дедушка мальчика, который только и делает, что лежит на кровати и почти всегда спит. - Уснули?
   - Я вспоминаю. Старенький уже, - подтвердил догадку Коськи волшебник, - сам понимать должен. У нас в волшебном деле, как бы тебе сказать, ничего нельзя перепутать, иначе натворишь такого... такого... ну очень много бед. - Он еще немного помолчал, прежде чем спросил. - Знаешь ли ты беседку в садике за вашим домом?
   - Там их две! Большую или старую?
   - Старую, - уточнил Старичок. - Ту самую, где под полом за оторванной доской живут семь веселых, похожих на мягкие пушистые комочки, щенят.
   - Знаю, - признался Коська. - У меня там в тайнике цветные стеклышки лежат.
   - Не о стеклышках речь, - остановил Старичок-Боровичок. - Возле этой беседки растет старый карагач...
   - А в его дупле живут два задиристых воробья! - подсказал Коська.
   - Да-да, - сказал Старичок. - Но и не о воробьях речь. Воробьи, ну их... пусть себе задираются, вырастут, поумнеют.
   Он понизил голос и пригласил Коську сесть поближе.
   - А сейчас слушай внимательно и запоминай. Готов?
   - Готов, - прошептал Коська, устраиваясь.
   Казалось, весь мир затаился. Ни звука не долетало до комнаты. Вечные звонки трамваев, отдаленный грохот завода, визг тормозов машин - все исчезло. Даже маятник на ходиках безвольно повис, а часы навострили уши, прислушиваясь к странному разговору.
   Волшебник опустился на пень, снял шляпу, обмахнулся ею, как веером, и заговорил:
   - В тот день, а вернее, в ту ночь, когда Кукушка, живущая в ваших часах, прокукует двенадцать и еще один раз...
   - Так не бывает! - перебил Коська. - Она не умеет...
   Старичок удивленно посмотрел на мальчика и замолчал.
   - Я больше не буду! Простите, пожалуйста! - взмолился Коська.
   - Не бывает, не хочу, не получится... Уф, - затряс головой Старичок. - С детства не любил таких слов. Кто их придумал?
   - Не я, - поспешил отмазаться Коська.
   - И зачем?
   - Наверное, чтобы оправдать свою лень?
   - Наверное, - согласился Боровичок. Он положил свою руку на плечо Коське и заглянул в глаза. - Ты мне веришь?
   - Верю, конечно верю! - пылко признался мальчик.
   - Так вот, когда Кукушка прокукует двенадцать и еще один раз...
   Коська прикрыл рот рукой, чтобы не сказать еще чего-нибудь, обидного для Старичка-Боровичка.
   ... спеши в беседку и жди. Да смотри, сиди тихо! Никто не должен ни видеть тебя, ни слышать, хотя искать будут очень старательно, а прислушиваться очень внимательно!
   - Я буду тише мыши!
   - Вот-вот! Хорошее сравнение, потому что прилетят две совы, а они, надеюсь, ты знаешь, ох какие специалисты по мышам!
   - Знаю, мы в школе про них проходили, - признался Коська.
   - Совы сядут на дерево. Если ты пошевелишься, - они улетят. Если ты испугаешься - ничего не услышишь. А если ты ничего не услышишь, - волшебное слово не воробей, оно не останется сидеть на ветке и дожидаться, пока страх твой пройдет, - ты никогда не сможешь совершить даже одно, самое маленькое чудо.
   - Дедушка! - сложил руки на груди Коська. - Я клянусь вам, я не испугаюсь и не пошевелюсь, как будто меня нет, или я умер на пять минуток!
   - Ну, если пять минуток выдержишь, думаю, хватит, - обнадежил Старичок. - Совы прилетают в эту беседку один раз в сто лет. И только один раз в сто лет можно услышать волшебные слова.
   - Когда это будет? - переспросил Коська.
   - Двенадцать и один! Жди!
   Сказав это, Старичок-Боровичок вновь поморгал, огляделся, прислушался, одобрительно кивнул несколько раз Коське и... исчез вместе с пнем, на котором сидел.
   Исчезли зеленая полянка в россыпи ярко-голубых и красных цветов, густой темный лес, простирающийся до горизонта, и все-все, что было нарисовано на картинке. Остался висеть на стене только чистый лист бумаги.
   Закачался маятник, отсчитывая секунды; в комнату прорвались звуки вечернего города; на стенах причудливыми тенями зашевелились отблески уличных фонарей.
   А Коська не знал - верить или не верить тому, что услышал и увидел он в этот вечер в полутемной комнате. Так все было похоже на сказку, а сказок, как учили его в школе и дома, на самом деле не бывает. Нет, они, конечно, бывают, но в книжках для маленьких, чтобы дети не плакали. Коське же очень хотелось, чтобы сказки были в жизни.
   Он закрывал глаза, вспоминая, как серьезно оглядывался Боровичок, как он прислушивался и моргал, весело смеялся и загадочно разговаривал. И обещал ему волшебные слова.
   - Двенадцать и один, - повторил Коська. - Что же это за время такое? Никогда наша Кукушка не куковала больше двенадцати раз, - вспомнил он. - У нее и завода не хватит.
   Взрослые всегда правы. Ничего волшебного в жизни нет, - с грустью подумал он и погладил рукой опустевшую картинку.
   - Только почему Старичок-Боровичок исчез?

Глава 2

Двенадцать и один

   Сделав для себя малоутешительный вывод, что взрослые всегда правы, остаток вечера Коська провел бесцельно. Ему ничего не хотелось делать, даже уроки. Взял в руки книгу, но и самая интересная сказка, которую он мог читать с закрытыми глазами, сегодня казалась страшно скучной. Он и одной страницы не осилил. Включил телевизор, пощелкал по каналам и выключил.
   - Одни и те же мультики по сто раз показывают, - проворчал он. - Писателей полным-полно. Что им трудно сочинять или не умеют? Вечно на экране этот глупый Слон с простуженным голосом и попугай, похожий на разукрашенное яйцо, - в голове Коськи что-то щелкнуло и он спросил сам у себя. - Интересно, где Слон простудился? В Африке же всегда жарко! Да и мороженого им не на что купить...
   Когда один дома, все из рук валится. Книжки не шли на ум - глаза видели буквы, а до сознания не доходило. Игрушки так и не дождались Коськи. И лишь кот Пират, выпущенный из кладовки под "честное слово", угадал настроение мальчика и великодушно позволил погладить свою мягкую "тельняшку", подергать за рваное ухо и поиграть полосатым рукавом, а сам, прикрыв единственный целый глаз, лежал на Коськиных коленях и тихо мурлыкал.
   - Если тебе нра-а-вится гладить меня, пожа-а-луйста. Я не про-о-тив. Тем более, что мне самому это нра-а-вится.
   Так вдвоем они коротали время, дожидаясь возвращения мамы и папы.
   Когда повернулся в дверном замке ключ, Коська выбежал в коридор. Он хотел было уже обнять маму, но его остановило удивленное восклицание.
   - Что за чудеса? - спросила мама.
   - Ты почему не спишь? - спросил папа.
   Они возвращались домой, думая, что сын давно спит и никто не помешает им поспорить о спектакле. Ведь им так редко удается сходить в театр. А это такой праздник! И всякий раз, покидая сказочный храм искусства, они обещают друг другу приходить в театр каждый месяц, два раза в месяц. Но, конечно же, никогда не выполняют своих обещаний. А жаль. Взрослым не меньше, чем детям нужны сказки.
   Коська, появившись перед летающими в облаках папой и мамой, оборвал красивую сказку родителей.
   Папа посмотрел на маму, мама посмотрела на папу, оба пожали плечами, вздохнули и вернулись в такую не сказочную жизнь.
   Коська, даже если бы и хотел, не смог понять, что с ними происходит. Ему уже расхотелось кого-нибудь обнимать и делиться своей маленькой тайной.
   - Никому до меня дела нет, - бурчал он себе под нос. - Только и знают, что гонят. Всем я мешаю. "Иди поиграй", или "иди уроки учить", или "иди спать". Ничего себе, богатенький язык общения с сыном. Интересно, как они запоют, если я возьму и насовсем уйду!
   Это неправда, Коську любили и даже очень любили. Но сегодня ему нужно было нечто большее - понимание.
   Мысли Коськи были в волшебном мире сказки.
   Мысли папы и мамы - в волшебном мире театра.
   Как непросто им встретиться!
   Коська повернулся и тихо-тихо побрел в свою комнату. Рядом с ним, касаясь ног мальчика, мягко вышагивал Пират. А следом шли мама и папа.
   Коська опустился на край дивана, зажал коленями ладони и, покачиваясь, грустно разглядывал половичок под ногами.
   Мама подсела к нему, нежно обняла за плечи и прижала к себе.
   Папа встал у двери как часовой на посту. Он молчал, часовые всегда молчат.
   Пират и Коська тоже молчали, хоть и не часовые. Пират, вообще-то мог бы и сказать что-то, но знал всего два слова: "мяу" и "мур". А их, хоть они и имели десятки оттенков и означали каждый раз что-то другое, все в семье выучили наизусть. Не повторяться же. У котов тоже гордость есть и иногда чувство меры.
   Мама хотела сказать сыну какие-нибудь хорошие, добрые слова, но никак не могла выбрать - с какого начать.
   Она рассеянно оглядела комнату и спросила:
   - Зачем ты пустой лист на стенку повесил?
   Как же он забыл, что мама всегда все замечает! Ну вот, теперь надо про Боровичка рассказать.
   И Коська нехотя ответил:
   - Он не пустой был.
   - Что значит "не пустой"? - не понял задумчивый папа.
   - Там Боровичок, и полянка, и лес были нарисованы, - буркнул Коська.
   - И куда же все это подевалось? - спросила мама.
   - Не знаю, - признался Коська и неожиданно засопел, готовый вот-вот расплакаться. - Исчезло куда-то.
   Мама прижала к себе сына, улыбнулась и сказала весело.
   - И ты из-за этого расстроился?
   Коська кивнул.
   - Ну и пусть исчезает, - попробовал пошутить папа. - А ты новую картинку повесишь, еще лучше этой.
   Но мальчик решительно отказался.
   - Пусть эта висит.
   - Пустая?
   - Он все равно придет! Я буду долго-долго ждать, - подумал секунду и добавил, - всю жизнь! До самой старой старости! Как ваш дедушка! И дождусь!
   Коська пристально вглядывался в лист, словно надеялся, - сейчас начнут появляться очертания леса и полянки.
   Папа стоял, стоял; ему очень сильно надоели эти рассусоливания. Он развернулся на пятках и сказал строго:
   - Хватит сказки рассказывать. Посмотрите на часы! Спать давно пора! - И, уже выходя из комнаты, напомнил маме. - Завтра на один час раньше вставать.
   Пират вспрыгнул Коське на колени, поднял вверх свой полосатый "рукав" и глянул хитрым глазом в лицо мальчика.
   - Мяу, - только и сказал он, и стукнул "рукавом" по плечу.
   Но Коське этого вполне хватило, чтобы заподозрить в последних словах, сказанных папой, что-то необычное.
   - На один час раньше? - заглядывая папе в рот, переспросил он.
   - Завтра начинается летнее время, - просто объяснила мама, словно то, что она знает, непременно должны знать все. - Стрелки всех часов переведут на один час вперед. Было двенадцать, станет один час ночи.
   - Мяу, - вкрадчиво протянул Пират, как бы спрашивая: - "Ну, что ты теперь скажешь"?
   Коська склонил голову на левое плечо.
   - Двенадцать! - весело произнес он и быстро перевел ее на правое плечо. - Час.
   Сегодня переход на летнее и зимнее время дело привычное. А в жизни Коськи это было в первый раз, и значит, необычное. А во всем необычном при желании всегда можно усмотреть волшебное, особенно если только и делаешь, что мечтаешь о нем. Еще и Пират подливает масла в огонь.
   - "Ага, рядом!"
   Ну как тут не поверить и не повеселеть?
   Размышляя, он еще несколько раз повторил качания головой, не забывая произносить: - Двенадцать - час! - и, радостный, пожелал маме:
   - Спокойной ночи!
   Ему сразу очень-очень захотелось остаться одному. Кажется, сбывается! Сказка, наверное, уже притаилась за дверью и ждет, когда же ей позволено будет войти.
   Пират полностью поддерживал мальчика, ударял хвостом по его руке. Он раскрыл было рот, тоже сказать: - "Спокойной ночи", - но передумал и только зевнул, и, подняв свой полосатый "рукав", очень важно пошел рядом с мамой - проводил ее до двери, а, когда щелкнул выключатель и в комнате Коськи стало темно, зеленый светофорный глаз Пирата проплыл до кресла и, сверкнув, погас.
   - Мяу, - сонно произнес кот.
   - Жди, - послышалось Коське.
   И он принял твердое решение не сомкнуть глаз. Но решить - это одно, а не сомкнуть глаз - это другое. Особенно после уроков в школе и домашних заданий, игр на улице и скучания в одиночестве. По этой простой причине, когда Кукушка выглянула из своего окошечка и приготовилась отсчитывать полночь, она увидела, что мальчик самым непростительным образом спит и именно в этот волшебный час.
   - Ку-ку! - начала отсчет Кукушка.
   Но ее кукование не произвело на Коську никакого воздействия. Пират же, хоть и считал себя умным котом, во времени разбирался не очень. Зачем ему? Коты часов не носят, на работу им спешить не надо, значит и арифметикой голову забивать ни к чему. Кукует? Ну и пусть себе кукует, раз ничего больше делать не умеет. Дармоедкой не назовешь - есть-пить она не просит. И мешать никому не мешает - уже как-то привыкли.
   - Ку-ку! - повторила Кукушка громче и с каждым разом вкладывала в голос все больше и больше силы, а одиннадцатый раз прокричала подобно отдаленному пушечному выстрелу, который тут же подхватило эхо.
   Коська даже не пошевелился.
   Кукушка в раздумье притихла и почесала деревянным крылом деревянный затылок.
   - Вот ведь проспит, а завтра плакать будет, - пожалела она и впервые за все годы, что жила в часах, покинула свое место. Оттолкнувшись от окошечка, она расправила крылья и, пролетев через всю комнату, мягко опустилась на подушку возле Коськиного уха.
   - Ку-ку, - уже охрипшим голосом прокуковала она в последний раз.
   В темной комнате мелькнула еще более темная тень, и с криком "мяу" упала на подушку. Это Пират, следивший за Кукушкой, накрыл ее в надежде полакомиться. Но добыча пахла сухим деревом, пылью и немного машинным маслом. Кот покатал ее по подушке, разочарованно фыркнул и скинул ударом лапы с кровати.
   Кукушка встряхнулась, погрозила коту и, обиженная таким грубым обращением, вернулась в свой часовой домик.
   От этой бездумной выходки Пирата Коська и проснулся.
   - Ты чего, котик? - сонно спросил он, затаскивая под одеяло обманувшегося Пирата.
   - Мяу, - ответил кот и повел головой в угол, откуда по комнате рассыпалось мерное: "тик-так, тик-так, тик-так."
   Стрелки на часах, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то шептались возле цифры "12". Вот они договорились. Маленькая стрелка оттолкнулась и перепрыгнула сразу на единицу. Она оглянулась и махнула рукой - большая стрелка кивнула ей и медленно поползла вдогонку.
   Кукушка оповестила всех, кто мог ее слышать, о перемене во времени и скрылась в часовом домике. Коська проснулся, значит можно с чистой совестью отдыхать.
   Мальчик, как завороженный, смотрел на тикающие часы.
   - Двенадцать и один! - прошептал он. Весь его сон пропал в одно мгновение.
   - Мяу, - согласился с ним Пират, схватил зубами одеяло и потянул его с мальчика.
   Коська все понял Он торопливо встал, оделся потеплее и, стараясь не шуметь, прокрался к двери.
   Кот не отставал от него ни на шаг.
  
   Глава 3
  
   В беседке
  
   Коська шагнул из освещенного коридора в густую темноту, охватившую его холодом и страхом, и остановился.
   Первой мыслью, мелькнувшей у мальчика, было страстное желание поскорее вернуться в свою комнату, укрыться с головой теплым одеялом и крепко-крепко уснуть. Он повернулся назад и протянул руку к двери.
   Что-то мягкое коснулось ноги.
   Коська вздрогнул.
   Сердце его забилось тревожно и крик, уже готовый сорваться с мгновенно пересохших губ, замер.
   - Пират! - догадался он. А догадавшись, успокоился, или, может просто ему стало стыдно за свой страх.
   Присутствие кота придало силы и смелости, и Коська, раздвигая плотно развешенную темь, решительно зашагал в ту сторону, где находилась знакомая беседка. Нет-нет, а какой-нибудь таинственный шум или шорох раздавались рядом, он останавливался, раздумывая, что самое время повернуть назад, но в тот же миг непременно чувствовал прикосновение Пирата, словно подталкивавшего мальчика.
   - Мау! - Коська улыбался и уверенно шел дальше.
   Днем дорога не заняла бы у него и пяти минут. Но в ночи не только расстояния имеют удивительную способность удлиняться, но и время самым непостижимым образом из пяти минут превращается, как вам кажется, в целые двадцать пять.
   Коська уже много раз мог подумать, что он сбился и идет совсем в другую сторону, все равно, сколько не приглядывайся, ничего не увидишь. Но здесь невозможно было сбиться. От его дома до беседки с карагачом вела одна единственная дорожка. По краям ее тянулся маленький деревянный заборчик, ограждающий ровные ряды кустарника из акации, вишни и шиповника. Да и Пират не собирался двигаться в обход и непременно наставил бы Коську на верный путь.
   Если бы в этот поздний час светила луна, или хоть одно окно бросало во двор свой зовущий свет, словом, было бы чуть-чуть посветлее, Коська увидел бы за каждым кустом притаившихся чудовищ, леших, кощеев и разбойников, которыми кишат многие сказки. Но даже руки своей возле самого носа не мог он разглядеть, а потому шел и шел вперед, пока не споткнулся о деревянный порог беседки.
   - Ой, - невольно вырвалось у него.
   Тихо заскулили потревоженные щенята, сердито фыркнул Пират; и снова ни единого звука не разносилось вокруг.
   Коська прополз через всю беседку и спрятался в углу под широкой скамьей. Над ней давно облюбовала себе место ветка карагача. Здесь она пряталась от жаркого солнца и пронзительного ветра, и здесь она укрывала за густой листвой в летнюю пору играющих в прятки детей. Сейчас, когда листья еще не пробились из слегка набухших почек, она устало повисла и дремала.
   Укрытие было надежным.
   Сове, которая ночью видит лучше, чем днем, не удастся заметить ни Коськи, затаившего дыхание и прижавшегося к холодной стенке беседки, ни Пирата, плотно прикрывшего светофорный глаз, но чутко навострившего и рваное и целое ухо.
   Чтобы не заснуть, Коська уже десятый раз досчитал до ста, когда услышал тяжелое хлопанье крыльев.
   Через мгновение ветка над ним качнулась и дважды, с короткими промежутками в воздухе проплыл тихий вздох.
   - Уф... уф.
   В ответ на ее призыв еще раз захлопали крылья и вторая сова опустилась на ветку, еще ниже наклонив ее.
   - Уф-ф... уф-ф, - поприветствовали совы друг друга.
   - Как долетела, сестрица Бу?
   - Устала немного, сестрица Гу, а путь не близок.
   - В нашем возрасте не мудрено устать. Я моложе тебя на сто лет, и то притомилась.
   - Посидим, отдохнем, да и в дорогу. Рассвет не должен застать нас в городе.
   - Сейчас бы не помешало подкрепиться хоть самой маленькой мышкой, - напоминание о дороге пробудило острое чувство голода.
   - Разве найдешь ее в городе? Здесь на каждый, даже малый куст, по одной кошке приходится. И, хотя мышей ловить они давно разучились на сытых домашних харчах, мыши в этом до сих пор сомневаются и предпочитают жить в поле или в лесу.
   - Что верно, то верно, сестрица Бу,- ответствовала полуглухая сестра. - И я, сколько не приглядывалась, нигде не заметила ни мышек, ни кошек.
   - Сегодня все должны спать в своих домах и норах, - поведала известный ей секрет Гу, - об этом позаботился сам король Филинов.
   - Так-то оно, так, - проворчала осторожная Бу. - Но все равно, давай-ка осмотримся еще разок повнимательнее.
   - Давай осмотримся, - согласилась сова.
   - То, что я сообщу тебе, сестрица Гу, ни одна живая душа не должна услышать. Ты проверь в той стороне, а я проверю в этой.
   Совы облетели вокруг беседки и карагача, задерживая взгляд на каждом подозрительном предмете, и снова опустились на ветку.
   - Никого не заметила?
   - Никого. А ты?
   - И я никого.
   - Вот и славно.
   - Теперь слушай. Наша ученейшая из всех наиученых прабабушка прочитала в ненаписанной книге чудес еще одну страницу.
   - Как же она прочитала в ненаписанной книге, если ее еще не написали? - спросила вечно сомневающаяся Гу.
   - Не наше дело, - ответила Бу. Она-то как раз не привыкла задумываться. - Сказали - прочитала, значит так и было, - строго сказала она. - У них, у шибко ученых, свои причуды. А ты слушай и не перебивай.
   - Ладно ворчать, старость-не-радость!
   - Прошу не намекать на мой возраст! - распушила перья старшая сова.
   - Подумаешь, какая обидчивая! - хихикнула Гу.
   - И обидчивая! Посмотрим, какой ты в мои двести...двести... сколько же сверху?
   - Сорок семь, - подсказала Гу. - Дело давай!
   - Дело... да-да, дело, - встряхнула себя сова и поведала. - Так вот, к нашей прабабушке... она передает королю Филинов волшебные слова.
   - Опять двадцать пять! В прошлом годе волшебные слова, в нонешнем - волшебные слова. Хоть бы вкусненького чего! - капризно сказала Гу.
   - Цыц ты! Давно перья из хвоста не выщипывали?
   - Да я так это, к слову! Ты уши прикрой, моей болтовни не слушай.
   - А ты как раз уши пошире раскрой и меня послушай, - в темноте послышалось что-то, похожее на удар крыла. - О чем я говорила?
   - Больно же! А если я тебя так? О волшебных словах.
   - Ага, - вспомнила Бу. - Слова! Они будут действовать целый год, пока прабабушка не прочтет следующую страницу и не отыщет новое чудо.
   Сова встряхнулась, собираясь с мыслями, поправила перышки под крылом, наконец решила произнести главное.
   - Она узнала...
   Какое-то даже не движение, волнение воздуха насторожило ее. Сова замолчала и закрутила головой.
   - Ты чего вертишься? Смотри, голова открутится, как тогда твой язык говорить будет?
   - Не кажется ли тебе, сестра, что здесь кто-то есть? - спросила Бу, прислушиваясь. - Слышишь? Шорохи под беседкой.
   Коська похолодел. Но не от страха, нет. Он испугался за тайну. Вдруг совы решат сменить место встречи, и тогда пропадай его волшебные слова.
   - Успокойся, сестра, - махнула крылом Гу, - под беседкой живут семь щенят. Тебе ли не знать этого?
   - Думаешь, они ворочаются во сне?
   - Но даже если они и не спят, нам нечего опасаться. Они еще совсем маленькие и глупенькие - ничего не поймут и никому не расскажут.
   - Мне трудно успокоиться, - призналась старшая сестра. - Великая тайна! Иди-ка, посмотри в беседке, а я пока дух переведу.
   "Это конец", - подумал Коська и сжался в комочек.
   Гу расправила крылья и сделала круг, обозревая беседку.
   Из-под скамьи, принимая удар на себя, выскочил Пират и кинулся на сову, но так, что со стороны любому бы показалось, будто он промахнулся. Посрамленный кот фыркнул обиженно и убежал.
   Гу вернулась на место.
   - У, котище блудливый, косоглазый, общипанный! - проворчала она, в долю секунды и в полной темноте заметив и перечислив все существенные приметы Пирата. - Не будь я так занята, повыщипала бы этому полосатому половичку остатнюю шерстюку.
   - Не поискать ли нам другое, более надежное место? - предложила сверх меры осторожная Бу.
   - Зачем? - возразила Гу. - Здесь мы все проверили и можем приступить к разговору. На новом месте снова проверять придется.
   - Уж точно, придется.
   - А у нас нет времени.
   - Уж точно, нет времени.
   - И потом - эту беседку назначил сам король, а он знает, что делает.
   - Уж точно, знает, - успокаивала себя Бу.
   - Доверимся ему, сестра, и продолжим.
   - Уф-уф... Что-то мне тревожно... предчувствие беды...
   - Стара стала...
   - А я разве спорю? - размякла от сочувственных слов Бу. - Ну ладно, будь по-твоему. Слушай и запоминай:
  
   Я называю волшебное слово.
   Слово для доброго,
   слово для злого.
   Кто им владеет,
   Тот силу имеет.

Купить книги Валерия Тимофеева можно здесь:

      -- Написать автору и получить в электронном виде:

watim@mail.ru - цена 60 рублей

2. Зайти в интернет-магазины; Амазон, ЛитРес или Озон и купить - цена 200 рублей

0x01 graphic

Глава 1

Волшебные картинки

  
  
   Даже если очень старательно искать,­ и то вряд ли найдутся на всем белом свете такие мальчишки и девчонки, которые не слышали бы сказок и не мечтали о волшебной палочке или о шапке-невидимке, о ковре-самолете или о сапогах-скороходах.
   Коська даже во сне видел эти замечательные предметы, совершал с их помощью различные чудеса: улетал в загадочную Индию или строил необыкновенный город, где на каждом перекрестке парки с качелями и каруселями, игровые площадки и тиры, детские клубы и театры. Но это было во сне. А взаправду ему оставалось только вздыхать и завидовать могущественным героям сказок.
   - Что за скучная жизнь? - жаловался он самому себе. - Никаких превращений, никаких исчезновений. Скоро совсем большим вырасту и нечего вспомнить будет. Хоть бы какое волшебство! Ну хоть на один денек... хоть на один разок...
   В третьем классе, где учился Коська, сказки любили все. Но никто не знал больше его всяких невероятных историй, ни у кого не было столько книжек - они лежали на столе и под столом, на стуле и под стулом, на холодильнике и под диваном, и даже под подушкой, если вы туда заглянете, обязательно обнаружите какую-либо сказку. И ни у кого по стенкам детской комнаты не висело столько волшебных картинок. На них были: джины, вылетающие из дымящихся кувшинов, - кажется, только попроси и исполнят любое твое желание; добрые феи в голубых и розовых платьях с цветами в руках и в волосах; злые ведьмы в старушечьих капотах; бородатые серьезные старички, у которых каждый волосок в бороде волшебный, как волшебны звездные колпачки на головах и сучковатые палки в руках.
   Коська мог часами стоять перед этими картинками и загадывать, что бы он попросил и как бы он поступил, явись к нему один из этих волшебников. А вечерами, когда темнота выползала из всех уголков комнаты и одни за другими проглатывала игрушки, книги и мебель, мальчик прятался под стол и, выглядывая из-за складок длинной вышитой скатерти, ждал - вдруг сказка придет?
   Не везло ему.
   В тот самый момент, когда, казалось, дрогнула одна из картинок и джин или фея пошевелились и приготовились сойти вниз, его одолевал сон. Или окликала мама. Или хитрый, полосатый как матросская тельняшка кот Пират, с оторванным ухом и подбитым в котовой драке глазом, обнаруживал Коську и, схватив зубами за штанину, тянул из-под стола, не забывая громко фырчать и бить длинным и тоже полосатым, как рукав у тельняшки, хвостом об пол.
   При таких обстоятельствах конечно же ни одна порядочная сказка не рискнет появиться в вашем доме.
   Вы, наверное, и сами не раз ожидали, подобно Коське, и знаете, что все это бесполезно - можно до старости просидеть под столом и ничего не высидеть. Но Коська был упрям. И его упрямству можно только позавидовать. А потому нет ничего удивительного в том, что однажды, когда мама и папа ушли в театр на очередную премьеру, а Пират отбывал наказание в темной кладовке и не мог никому помешать, Старичок-Боровичок огляделся, прислушался - не остался ли кто еще в доме? - и поманил Коську пальцем.
   Мальчик, так долго ожидавший этого, не поверил и остался сидеть под столом. Только глаза его округлились, рот открылся, а дыхание остановилось.
   - Ну же! - нетерпеливо шепнул Старичок-Боровичок. Он нахмурил брови и негромко топнул ногой.
   Коська опомнился.
   - Сейчас, сейчас, - сказал он и подбежал к картинке. Радостный блеск его глаз не смутил Старичка. Тот несколько раз кивнул головой, поморгал длинными ресницами и опять прислушался.
   Проделав эти совсем не волшебные движения, Старичок-Боровичок мелко затрясся, и Коська услышал тоненький, словно звенели вдали колокольчики, мягкий смех.
   Он решил для себя:
   "Наберусь терпения и подожду - будь что будет. Вон сколько ждал и ничего, не умер же!"
   И он не спускал со Старичка-Боровичка глаз. А тот неожиданно оборвал песню колокольчиков и улыбнулся Коське.
   - Ты так долго ждал, так жалобно просил и так хорошо мечтал употребить волшебную силу, если она к тебе когда-нибудь придет, что я не смог больше оставаться равнодушным.
   Он опять прислушался, огляделся и, поморгав ресницами, серьезно продолжил.
   - Я решил испытать тебя и доверить тебе волшебную силу.
   - Самую настоящую? - у Коськи глаза чуть не вылезли на лоб.
   - Самую настоящую! - подтвердил Старичок. - Ты сможешь воспользоваться ей три раза.
   - Три раза! - как попугай, повторял за Боровичком Коська. - А как?
   - Так, как пожелаешь. Я не ставлю тебе никаких условий. Решай сам.
   - Ух ты! Сам! - восторгу Коськи не было предела. - Здорово!
   А волшебник, сказав эти приятные слова, вдруг замер на картинке, словно это не он минуту назад разговаривал с Коськой и обещал ему, ой, даже подумать страшно!
   - А слово! Вы забыли сказать волшебное слово! - Коська гладил рукой по картинке, пытаясь разбудить Старичка. - Зачем же вы перестали говорить? Ну, оживите еще разок! Прошу вас! Ну, пожалуйста!
   Боровичок открыл глаза.
   - Тихо, тихо, - успокоил он мальчика. - Я ничего не забыл, - и вновь повторил все оглядывания, прислушивания и моргания.
   - А чего же замолчали? - до Коськи только сейчас дошло, что Боровичок совсем старенький, как двоюродный дедушка мальчика, который только и делает, что лежит на кровати и почти всегда спит. - Уснули?
   - Я вспоминаю. Старенький уже, - подтвердил догадку Коськи волшебник, - сам понимать должен. У нас в волшебном деле, как бы тебе сказать, ничего нельзя перепутать, иначе натворишь такого... такого... ну очень много бед. - Он еще немного помолчал, прежде чем спросил. - Знаешь ли ты беседку в садике за вашим домом?
   - Там их две! Большую или старую?
   - Старую, - уточнил Старичок. - Ту самую, где под полом за оторванной доской живут семь веселых, похожих на мягкие пушистые комочки, щенят.
   - Знаю, - признался Коська. - У меня там в тайнике цветные стеклышки лежат.
   - Не о стеклышках речь, - остановил Старичок-Боровичок. - Возле этой беседки растет старый карагач...
   - А в его дупле живут два задиристых воробья! - подсказал Коська.
   - Да-да, - сказал Старичок. - Но и не о воробьях речь. Воробьи, ну их... пусть себе задираются, вырастут, поумнеют.
   Он понизил голос и пригласил Коську сесть поближе.
   - А сейчас слушай внимательно и запоминай. Готов?
   - Готов, - прошептал Коська, устраиваясь.
   Казалось, весь мир затаился. Ни звука не долетало до комнаты. Вечные звонки трамваев, отдаленный грохот завода, визг тормозов машин - все исчезло. Даже маятник на ходиках безвольно повис, а часы навострили уши, прислушиваясь к странному разговору.
   Волшебник опустился на пень, снял шляпу, обмахнулся ею, как веером, и заговорил:
   - В тот день, а вернее, в ту ночь, когда Кукушка, живущая в ваших часах, прокукует двенадцать и еще один раз...
   - Так не бывает! - перебил Коська. - Она не умеет...
   Старичок удивленно посмотрел на мальчика и замолчал.
   - Я больше не буду! Простите, пожалуйста! - взмолился Коська.
   - Не бывает, не хочу, не получится... Уф, - затряс головой Старичок. - С детства не любил таких слов. Кто их придумал?
   - Не я, - поспешил отмазаться Коська.
   - И зачем?
   - Наверное, чтобы оправдать свою лень?
   - Наверное, - согласился Боровичок. Он положил свою руку на плечо Коське и заглянул в глаза. - Ты мне веришь?
   - Верю, конечно верю! - пылко признался мальчик.
   - Так вот, когда Кукушка прокукует двенадцать и еще один раз...
   Коська прикрыл рот рукой, чтобы не сказать еще чего-нибудь, обидного для Старичка-Боровичка.
   ... спеши в беседку и жди. Да смотри, сиди тихо! Никто не должен ни видеть тебя, ни слышать, хотя искать будут очень старательно, а прислушиваться очень внимательно!
   - Я буду тише мыши!
   - Вот-вот! Хорошее сравнение, потому что прилетят две совы, а они, надеюсь, ты знаешь, ох какие специалисты по мышам!
   - Знаю, мы в школе про них проходили, - признался Коська.
   - Совы сядут на дерево. Если ты пошевелишься, - они улетят. Если ты испугаешься - ничего не услышишь. А если ты ничего не услышишь, - волшебное слово не воробей, оно не останется сидеть на ветке и дожидаться, пока страх твой пройдет, - ты никогда не сможешь совершить даже одно, самое маленькое чудо.
   - Дедушка! - сложил руки на груди Коська. - Я клянусь вам, я не испугаюсь и не пошевелюсь, как будто меня нет, или я умер на пять минуток!
   - Ну, если пять минуток выдержишь, думаю, хватит, - обнадежил Старичок. - Совы прилетают в эту беседку один раз в сто лет. И только один раз в сто лет можно услышать волшебные слова.
   - Когда это будет? - переспросил Коська.
   - Двенадцать и один! Жди!
   Сказав это, Старичок-Боровичок вновь поморгал, огляделся, прислушался, одобрительно кивнул несколько раз Коське и... исчез вместе с пнем, на котором сидел.
   Исчезли зеленая полянка в россыпи ярко-голубых и красных цветов, густой темный лес, простирающийся до горизонта, и все-все, что было нарисовано на картинке. Остался висеть на стене только чистый лист бумаги.
   Закачался маятник, отсчитывая секунды; в комнату прорвались звуки вечернего города; на стенах причудливыми тенями зашевелились отблески уличных фонарей.
   А Коська не знал - верить или не верить тому, что услышал и увидел он в этот вечер в полутемной комнате. Так все было похоже на сказку, а сказок, как учили его в школе и дома, на самом деле не бывает. Нет, они, конечно, бывают, но в книжках для маленьких, чтобы дети не плакали. Коське же очень хотелось, чтобы сказки были в жизни.
   Он закрывал глаза, вспоминая, как серьезно оглядывался Боровичок, как он прислушивался и моргал, весело смеялся и загадочно разговаривал. И обещал ему волшебные слова.
   - Двенадцать и один, - повторил Коська. - Что же это за время такое? Никогда наша Кукушка не куковала больше двенадцати раз, - вспомнил он. - У нее и завода не хватит.
   Взрослые всегда правы. Ничего волшебного в жизни нет, - с грустью подумал он и погладил рукой опустевшую картинку.
   - Только почему Старичок-Боровичок исчез?

Глава 2

Двенадцать и один

   Сделав для себя малоутешительный вывод, что взрослые всегда правы, остаток вечера Коська провел бесцельно. Ему ничего не хотелось делать, даже уроки. Взял в руки книгу, но и самая интересная сказка, которую он мог читать с закрытыми глазами, сегодня казалась страшно скучной. Он и одной страницы не осилил. Включил телевизор, пощелкал по каналам и выключил.
   - Одни и те же мультики по сто раз показывают, - проворчал он. - Писателей полным-полно. Что им трудно сочинять или не умеют? Вечно на экране этот глупый Слон с простуженным голосом и попугай, похожий на разукрашенное яйцо, - в голове Коськи что-то щелкнуло и он спросил сам у себя. - Интересно, где Слон простудился? В Африке же всегда жарко! Да и мороженого им не на что купить...
   Когда один дома, все из рук валится. Книжки не шли на ум - глаза видели буквы, а до сознания не доходило. Игрушки так и не дождались Коськи. И лишь кот Пират, выпущенный из кладовки под "честное слово", угадал настроение мальчика и великодушно позволил погладить свою мягкую "тельняшку", подергать за рваное ухо и поиграть полосатым рукавом, а сам, прикрыв единственный целый глаз, лежал на Коськиных коленях и тихо мурлыкал.
   - Если тебе нра-а-вится гладить меня, пожа-а-луйста. Я не про-о-тив. Тем более, что мне самому это нра-а-вится.
   Так вдвоем они коротали время, дожидаясь возвращения мамы и папы.
   Когда повернулся в дверном замке ключ, Коська выбежал в коридор. Он хотел было уже обнять маму, но его остановило удивленное восклицание.
   - Что за чудеса? - спросила мама.
   - Ты почему не спишь? - спросил папа.
   Они возвращались домой, думая, что сын давно спит и никто не помешает им поспорить о спектакле. Ведь им так редко удается сходить в театр. А это такой праздник! И всякий раз, покидая сказочный храм искусства, они обещают друг другу приходить в театр каждый месяц, два раза в месяц. Но, конечно же, никогда не выполняют своих обещаний. А жаль. Взрослым не меньше, чем детям нужны сказки.
   Коська, появившись перед летающими в облаках папой и мамой, оборвал красивую сказку родителей.
   Папа посмотрел на маму, мама посмотрела на папу, оба пожали плечами, вздохнули и вернулись в такую не сказочную жизнь.
   Коська, даже если бы и хотел, не смог понять, что с ними происходит. Ему уже расхотелось кого-нибудь обнимать и делиться своей маленькой тайной.
   - Никому до меня дела нет, - бурчал он себе под нос. - Только и знают, что гонят. Всем я мешаю. "Иди поиграй", или "иди уроки учить", или "иди спать". Ничего себе, богатенький язык общения с сыном. Интересно, как они запоют, если я возьму и насовсем уйду!
   Это неправда, Коську любили и даже очень любили. Но сегодня ему нужно было нечто большее - понимание.
   Мысли Коськи были в волшебном мире сказки.
   Мысли папы и мамы - в волшебном мире театра.
   Как непросто им встретиться!
   Коська повернулся и тихо-тихо побрел в свою комнату. Рядом с ним, касаясь ног мальчика, мягко вышагивал Пират. А следом шли мама и папа.
   Коська опустился на край дивана, зажал коленями ладони и, покачиваясь, грустно разглядывал половичок под ногами.
   Мама подсела к нему, нежно обняла за плечи и прижала к себе.
   Папа встал у двери как часовой на посту. Он молчал, часовые всегда молчат.
   Пират и Коська тоже молчали, хоть и не часовые. Пират, вообще-то мог бы и сказать что-то, но знал всего два слова: "мяу" и "мур". А их, хоть они и имели десятки оттенков и означали каждый раз что-то другое, все в семье выучили наизусть. Не повторяться же. У котов тоже гордость есть и иногда чувство меры.
   Мама хотела сказать сыну какие-нибудь хорошие, добрые слова, но никак не могла выбрать - с какого начать.
   Она рассеянно оглядела комнату и спросила:
   - Зачем ты пустой лист на стенку повесил?
   Как же он забыл, что мама всегда все замечает! Ну вот, теперь надо про Боровичка рассказать.
   И Коська нехотя ответил:
   - Он не пустой был.
   - Что значит "не пустой"? - не понял задумчивый папа.
   - Там Боровичок, и полянка, и лес были нарисованы, - буркнул Коська.
   - И куда же все это подевалось? - спросила мама.
   - Не знаю, - признался Коська и неожиданно засопел, готовый вот-вот расплакаться. - Исчезло куда-то.
   Мама прижала к себе сына, улыбнулась и сказала весело.
   - И ты из-за этого расстроился?
   Коська кивнул.
   - Ну и пусть исчезает, - попробовал пошутить папа. - А ты новую картинку повесишь, еще лучше этой.
   Но мальчик решительно отказался.
   - Пусть эта висит.
   - Пустая?
   - Он все равно придет! Я буду долго-долго ждать, - подумал секунду и добавил, - всю жизнь! До самой старой старости! Как ваш дедушка! И дождусь!
   Коська пристально вглядывался в лист, словно надеялся, - сейчас начнут появляться очертания леса и полянки.
   Папа стоял, стоял; ему очень сильно надоели эти рассусоливания. Он развернулся на пятках и сказал строго:
   - Хватит сказки рассказывать. Посмотрите на часы! Спать давно пора! - И, уже выходя из комнаты, напомнил маме. - Завтра на один час раньше вставать.
   Пират вспрыгнул Коське на колени, поднял вверх свой полосатый "рукав" и глянул хитрым глазом в лицо мальчика.
   - Мяу, - только и сказал он, и стукнул "рукавом" по плечу.
   Но Коське этого вполне хватило, чтобы заподозрить в последних словах, сказанных папой, что-то необычное.
   - На один час раньше? - заглядывая папе в рот, переспросил он.
   - Завтра начинается летнее время, - просто объяснила мама, словно то, что она знает, непременно должны знать все. - Стрелки всех часов переведут на один час вперед. Было двенадцать, станет один час ночи.
   - Мяу, - вкрадчиво протянул Пират, как бы спрашивая: - "Ну, что ты теперь скажешь"?
   Коська склонил голову на левое плечо.
   - Двенадцать! - весело произнес он и быстро перевел ее на правое плечо. - Час.
   Сегодня переход на летнее и зимнее время дело привычное. А в жизни Коськи это было в первый раз, и значит, необычное. А во всем необычном при желании всегда можно усмотреть волшебное, особенно если только и делаешь, что мечтаешь о нем. Еще и Пират подливает масла в огонь.
   - "Ага, рядом!"
   Ну как тут не поверить и не повеселеть?
   Размышляя, он еще несколько раз повторил качания головой, не забывая произносить: - Двенадцать - час! - и, радостный, пожелал маме:
   - Спокойной ночи!
   Ему сразу очень-очень захотелось остаться одному. Кажется, сбывается! Сказка, наверное, уже притаилась за дверью и ждет, когда же ей позволено будет войти.
   Пират полностью поддерживал мальчика, ударял хвостом по его руке. Он раскрыл было рот, тоже сказать: - "Спокойной ночи", - но передумал и только зевнул, и, подняв свой полосатый "рукав", очень важно пошел рядом с мамой - проводил ее до двери, а, когда щелкнул выключатель и в комнате Коськи стало темно, зеленый светофорный глаз Пирата проплыл до кресла и, сверкнув, погас.
   - Мяу, - сонно произнес кот.
   - Жди, - послышалось Коське.
   И он принял твердое решение не сомкнуть глаз. Но решить - это одно, а не сомкнуть глаз - это другое. Особенно после уроков в школе и домашних заданий, игр на улице и скучания в одиночестве. По этой простой причине, когда Кукушка выглянула из своего окошечка и приготовилась отсчитывать полночь, она увидела, что мальчик самым непростительным образом спит и именно в этот волшебный час.
   - Ку-ку! - начала отсчет Кукушка.
   Но ее кукование не произвело на Коську никакого воздействия. Пират же, хоть и считал себя умным котом, во времени разбирался не очень. Зачем ему? Коты часов не носят, на работу им спешить не надо, значит и арифметикой голову забивать ни к чему. Кукует? Ну и пусть себе кукует, раз ничего больше делать не умеет. Дармоедкой не назовешь - есть-пить она не просит. И мешать никому не мешает - уже как-то привыкли.
   - Ку-ку! - повторила Кукушка громче и с каждым разом вкладывала в голос все больше и больше силы, а одиннадцатый раз прокричала подобно отдаленному пушечному выстрелу, который тут же подхватило эхо.
   Коська даже не пошевелился.
   Кукушка в раздумье притихла и почесала деревянным крылом деревянный затылок.
   - Вот ведь проспит, а завтра плакать будет, - пожалела она и впервые за все годы, что жила в часах, покинула свое место. Оттолкнувшись от окошечка, она расправила крылья и, пролетев через всю комнату, мягко опустилась на подушку возле Коськиного уха.
   - Ку-ку, - уже охрипшим голосом прокуковала она в последний раз.
   В темной комнате мелькнула еще более темная тень, и с криком "мяу" упала на подушку. Это Пират, следивший за Кукушкой, накрыл ее в надежде полакомиться. Но добыча пахла сухим деревом, пылью и немного машинным маслом. Кот покатал ее по подушке, разочарованно фыркнул и скинул ударом лапы с кровати.
   Кукушка встряхнулась, погрозила коту и, обиженная таким грубым обращением, вернулась в свой часовой домик.
   От этой бездумной выходки Пирата Коська и проснулся.
   - Ты чего, котик? - сонно спросил он, затаскивая под одеяло обманувшегося Пирата.
   - Мяу, - ответил кот и повел головой в угол, откуда по комнате рассыпалось мерное: "тик-так, тик-так, тик-так."
   Стрелки на часах, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то шептались возле цифры "12". Вот они договорились. Маленькая стрелка оттолкнулась и перепрыгнула сразу на единицу. Она оглянулась и махнула рукой - большая стрелка кивнула ей и медленно поползла вдогонку.
   Кукушка оповестила всех, кто мог ее слышать, о перемене во времени и скрылась в часовом домике. Коська проснулся, значит можно с чистой совестью отдыхать.
   Мальчик, как завороженный, смотрел на тикающие часы.
   - Двенадцать и один! - прошептал он. Весь его сон пропал в одно мгновение.
   - Мяу, - согласился с ним Пират, схватил зубами одеяло и потянул его с мальчика.
   Коська все понял Он торопливо встал, оделся потеплее и, стараясь не шуметь, прокрался к двери.
   Кот не отставал от него ни на шаг.
  
   Глава 3
  
   В беседке
  
   Коська шагнул из освещенного коридора в густую темноту, охватившую его холодом и страхом, и остановился.
   Первой мыслью, мелькнувшей у мальчика, было страстное желание поскорее вернуться в свою комнату, укрыться с головой теплым одеялом и крепко-крепко уснуть. Он повернулся назад и протянул руку к двери.
   Что-то мягкое коснулось ноги.
   Коська вздрогнул.
   Сердце его забилось тревожно и крик, уже готовый сорваться с мгновенно пересохших губ, замер.
   - Пират! - догадался он. А догадавшись, успокоился, или, может просто ему стало стыдно за свой страх.
   Присутствие кота придало силы и смелости, и Коська, раздвигая плотно развешенную темь, решительно зашагал в ту сторону, где находилась знакомая беседка. Нет-нет, а какой-нибудь таинственный шум или шорох раздавались рядом, он останавливался, раздумывая, что самое время повернуть назад, но в тот же миг непременно чувствовал прикосновение Пирата, словно подталкивавшего мальчика.
   - Мау! - Коська улыбался и уверенно шел дальше.
   Днем дорога не заняла бы у него и пяти минут. Но в ночи не только расстояния имеют удивительную способность удлиняться, но и время самым непостижимым образом из пяти минут превращается, как вам кажется, в целые двадцать пять.
   Коська уже много раз мог подумать, что он сбился и идет совсем в другую сторону, все равно, сколько не приглядывайся, ничего не увидишь. Но здесь невозможно было сбиться. От его дома до беседки с карагачом вела одна единственная дорожка. По краям ее тянулся маленький деревянный заборчик, ограждающий ровные ряды кустарника из акации, вишни и шиповника. Да и Пират не собирался двигаться в обход и непременно наставил бы Коську на верный путь.
   Если бы в этот поздний час светила луна, или хоть одно окно бросало во двор свой зовущий свет, словом, было бы чуть-чуть посветлее, Коська увидел бы за каждым кустом притаившихся чудовищ, леших, кощеев и разбойников, которыми кишат многие сказки. Но даже руки своей возле самого носа не мог он разглядеть, а потому шел и шел вперед, пока не споткнулся о деревянный порог беседки.
   - Ой, - невольно вырвалось у него.
   Тихо заскулили потревоженные щенята, сердито фыркнул Пират; и снова ни единого звука не разносилось вокруг.
   Коська прополз через всю беседку и спрятался в углу под широкой скамьей. Над ней давно облюбовала себе место ветка карагача. Здесь она пряталась от жаркого солнца и пронзительного ветра, и здесь она укрывала за густой листвой в летнюю пору играющих в прятки детей. Сейчас, когда листья еще не пробились из слегка набухших почек, она устало повисла и дремала.
   Укрытие было надежным.
   Сове, которая ночью видит лучше, чем днем, не удастся заметить ни Коськи, затаившего дыхание и прижавшегося к холодной стенке беседки, ни Пирата, плотно прикрывшего светофорный глаз, но чутко навострившего и рваное и целое ухо.
   Чтобы не заснуть, Коська уже десятый раз досчитал до ста, когда услышал тяжелое хлопанье крыльев.
   Через мгновение ветка над ним качнулась и дважды, с короткими промежутками в воздухе проплыл тихий вздох.
   - Уф... уф.
   В ответ на ее призыв еще раз захлопали крылья и вторая сова опустилась на ветку, еще ниже наклонив ее.
   - Уф-ф... уф-ф, - поприветствовали совы друг друга.
   - Как долетела, сестрица Бу?
   - Устала немного, сестрица Гу, а путь не близок.
   - В нашем возрасте не мудрено устать. Я моложе тебя на сто лет, и то притомилась.
   - Посидим, отдохнем, да и в дорогу. Рассвет не должен застать нас в городе.
   - Сейчас бы не помешало подкрепиться хоть самой маленькой мышкой, - напоминание о дороге пробудило острое чувство голода.
   - Разве найдешь ее в городе? Здесь на каждый, даже малый куст, по одной кошке приходится. И, хотя мышей ловить они давно разучились на сытых домашних харчах, мыши в этом до сих пор сомневаются и предпочитают жить в поле или в лесу.
   - Что верно, то верно, сестрица Бу,- ответствовала полуглухая сестра. - И я, сколько не приглядывалась, нигде не заметила ни мышек, ни кошек.
   - Сегодня все должны спать в своих домах и норах, - поведала известный ей секрет Гу, - об этом позаботился сам король Филинов.
   - Так-то оно, так, - проворчала осторожная Бу. - Но все равно, давай-ка осмотримся еще разок повнимательнее.
   - Давай осмотримся, - согласилась сова.
   - То, что я сообщу тебе, сестрица Гу, ни одна живая душа не должна услышать. Ты проверь в той стороне, а я проверю в этой.
   Совы облетели вокруг беседки и карагача, задерживая взгляд на каждом подозрительном предмете, и снова опустились на ветку.
   - Никого не заметила?
   - Никого. А ты?
   - И я никого.
   - Вот и славно.
   - Теперь слушай. Наша ученейшая из всех наиученых прабабушка прочитала в ненаписанной книге чудес еще одну страницу.
   - Как же она прочитала в ненаписанной книге, если ее еще не написали? - спросила вечно сомневающаяся Гу.
   - Не наше дело, - ответила Бу. Она-то как раз не привыкла задумываться. - Сказали - прочитала, значит так и было, - строго сказала она. - У них, у шибко ученых, свои причуды. А ты слушай и не перебивай.
   - Ладно ворчать, старость-не-радость!
   - Прошу не намекать на мой возраст! - распушила перья старшая сова.
   - Подумаешь, какая обидчивая! - хихикнула Гу.
   - И обидчивая! Посмотрим, какой ты в мои двести...двести... сколько же сверху?
   - Сорок семь, - подсказала Гу. - Дело давай!
   - Дело... да-да, дело, - встряхнула себя сова и поведала. - Так вот, к нашей прабабушке... она передает королю Филинов волшебные слова.
   - Опять двадцать пять! В прошлом годе волшебные слова, в нонешнем - волшебные слова. Хоть бы вкусненького чего! - капризно сказала Гу.
   - Цыц ты! Давно перья из хвоста не выщипывали?
   - Да я так это, к слову! Ты уши прикрой, моей болтовни не слушай.
   - А ты как раз уши пошире раскрой и меня послушай, - в темноте послышалось что-то, похожее на удар крыла. - О чем я говорила?
   - Больно же! А если я тебя так? О волшебных словах.
   - Ага, - вспомнила Бу. - Слова! Они будут действовать целый год, пока прабабушка не прочтет следующую страницу и не отыщет новое чудо.
   Сова встряхнулась, собираясь с мыслями, поправила перышки под крылом, наконец решила произнести главное.
   - Она узнала...
   Какое-то даже не движение, волнение воздуха насторожило ее. Сова замолчала и закрутила головой.
   - Ты чего вертишься? Смотри, голова открутится, как тогда твой язык говорить будет?
   - Не кажется ли тебе, сестра, что здесь кто-то есть? - спросила Бу, прислушиваясь. - Слышишь? Шорохи под беседкой.
   Коська похолодел. Но не от страха, нет. Он испугался за тайну. Вдруг совы решат сменить место встречи, и тогда пропадай его волшебные слова.
   - Успокойся, сестра, - махнула крылом Гу, - под беседкой живут семь щенят. Тебе ли не знать этого?
   - Думаешь, они ворочаются во сне?
   - Но даже если они и не спят, нам нечего опасаться. Они еще совсем маленькие и глупенькие - ничего не поймут и никому не расскажут.
   - Мне трудно успокоиться, - призналась старшая сестра. - Великая тайна! Иди-ка, посмотри в беседке, а я пока дух переведу.
   "Это конец", - подумал Коська и сжался в комочек.
   Гу расправила крылья и сделала круг, обозревая беседку.
   Из-под скамьи, принимая удар на себя, выскочил Пират и кинулся на сову, но так, что со стороны любому бы показалось, будто он промахнулся. Посрамленный кот фыркнул обиженно и убежал.
   Гу вернулась на место.
   - У, котище блудливый, косоглазый, общипанный! - проворчала она, в долю секунды и в полной темноте заметив и перечислив все существенные приметы Пирата. - Не будь я так занята, повыщипала бы этому полосатому половичку остатнюю шерстюку.
   - Не поискать ли нам другое, более надежное место? - предложила сверх меры осторожная Бу.
   - Зачем? - возразила Гу. - Здесь мы все проверили и можем приступить к разговору. На новом месте снова проверять придется.
   - Уж точно, придется.
   - А у нас нет времени.
   - Уж точно, нет времени.
   - И потом - эту беседку назначил сам король, а он знает, что делает.
   - Уж точно, знает, - успокаивала себя Бу.
   - Доверимся ему, сестра, и продолжим.
   - Уф-уф... Что-то мне тревожно... предчувствие беды...
   - Стара стала...
   - А я разве спорю? - размякла от сочувственных слов Бу. - Ну ладно, будь по-твоему. Слушай и запоминай:
  
   Я называю волшебное слово.
   Слово для доброго,
   слово для злого.
   Кто им владеет,
   Тот силу имеет.

Купить книги Валерия Тимофеева можно здесь:

      -- Написать автору и получить в электронном виде:

watim@mail.ru - цена 60 рублей

2. Зайти в интернет-магазины; Амазон, ЛитРес или Озон и купить - цена 200 рублей

0x01 graphic

Глава 1

Волшебные картинки

  
  
   Даже если очень старательно искать,­ и то вряд ли найдутся на всем белом свете такие мальчишки и девчонки, которые не слышали бы сказок и не мечтали о волшебной палочке или о шапке-невидимке, о ковре-самолете или о сапогах-скороходах.
   Коська даже во сне видел эти замечательные предметы, совершал с их помощью различные чудеса: улетал в загадочную Индию или строил необыкновенный город, где на каждом перекрестке парки с качелями и каруселями, игровые площадки и тиры, детские клубы и театры. Но это было во сне. А взаправду ему оставалось только вздыхать и завидовать могущественным героям сказок.
   - Что за скучная жизнь? - жаловался он самому себе. - Никаких превращений, никаких исчезновений. Скоро совсем большим вырасту и нечего вспомнить будет. Хоть бы какое волшебство! Ну хоть на один денек... хоть на один разок...
   В третьем классе, где учился Коська, сказки любили все. Но никто не знал больше его всяких невероятных историй, ни у кого не было столько книжек - они лежали на столе и под столом, на стуле и под стулом, на холодильнике и под диваном, и даже под подушкой, если вы туда заглянете, обязательно обнаружите какую-либо сказку. И ни у кого по стенкам детской комнаты не висело столько волшебных картинок. На них были: джины, вылетающие из дымящихся кувшинов, - кажется, только попроси и исполнят любое твое желание; добрые феи в голубых и розовых платьях с цветами в руках и в волосах; злые ведьмы в старушечьих капотах; бородатые серьезные старички, у которых каждый волосок в бороде волшебный, как волшебны звездные колпачки на головах и сучковатые палки в руках.
   Коська мог часами стоять перед этими картинками и загадывать, что бы он попросил и как бы он поступил, явись к нему один из этих волшебников. А вечерами, когда темнота выползала из всех уголков комнаты и одни за другими проглатывала игрушки, книги и мебель, мальчик прятался под стол и, выглядывая из-за складок длинной вышитой скатерти, ждал - вдруг сказка придет?
   Не везло ему.
   В тот самый момент, когда, казалось, дрогнула одна из картинок и джин или фея пошевелились и приготовились сойти вниз, его одолевал сон. Или окликала мама. Или хитрый, полосатый как матросская тельняшка кот Пират, с оторванным ухом и подбитым в котовой драке глазом, обнаруживал Коську и, схватив зубами за штанину, тянул из-под стола, не забывая громко фырчать и бить длинным и тоже полосатым, как рукав у тельняшки, хвостом об пол.
   При таких обстоятельствах конечно же ни одна порядочная сказка не рискнет появиться в вашем доме.
   Вы, наверное, и сами не раз ожидали, подобно Коське, и знаете, что все это бесполезно - можно до старости просидеть под столом и ничего не высидеть. Но Коська был упрям. И его упрямству можно только позавидовать. А потому нет ничего удивительного в том, что однажды, когда мама и папа ушли в театр на очередную премьеру, а Пират отбывал наказание в темной кладовке и не мог никому помешать, Старичок-Боровичок огляделся, прислушался - не остался ли кто еще в доме? - и поманил Коську пальцем.
   Мальчик, так долго ожидавший этого, не поверил и остался сидеть под столом. Только глаза его округлились, рот открылся, а дыхание остановилось.
   - Ну же! - нетерпеливо шепнул Старичок-Боровичок. Он нахмурил брови и негромко топнул ногой.
   Коська опомнился.
   - Сейчас, сейчас, - сказал он и подбежал к картинке. Радостный блеск его глаз не смутил Старичка. Тот несколько раз кивнул головой, поморгал длинными ресницами и опять прислушался.
   Проделав эти совсем не волшебные движения, Старичок-Боровичок мелко затрясся, и Коська услышал тоненький, словно звенели вдали колокольчики, мягкий смех.
   Он решил для себя:
   "Наберусь терпения и подожду - будь что будет. Вон сколько ждал и ничего, не умер же!"
   И он не спускал со Старичка-Боровичка глаз. А тот неожиданно оборвал песню колокольчиков и улыбнулся Коське.
   - Ты так долго ждал, так жалобно просил и так хорошо мечтал употребить волшебную силу, если она к тебе когда-нибудь придет, что я не смог больше оставаться равнодушным.
   Он опять прислушался, огляделся и, поморгав ресницами, серьезно продолжил.
   - Я решил испытать тебя и доверить тебе волшебную силу.
   - Самую настоящую? - у Коськи глаза чуть не вылезли на лоб.
   - Самую настоящую! - подтвердил Старичок. - Ты сможешь воспользоваться ей три раза.
   - Три раза! - как попугай, повторял за Боровичком Коська. - А как?
   - Так, как пожелаешь. Я не ставлю тебе никаких условий. Решай сам.
   - Ух ты! Сам! - восторгу Коськи не было предела. - Здорово!
   А волшебник, сказав эти приятные слова, вдруг замер на картинке, словно это не он минуту назад разговаривал с Коськой и обещал ему, ой, даже подумать страшно!
   - А слово! Вы забыли сказать волшебное слово! - Коська гладил рукой по картинке, пытаясь разбудить Старичка. - Зачем же вы перестали говорить? Ну, оживите еще разок! Прошу вас! Ну, пожалуйста!
   Боровичок открыл глаза.
   - Тихо, тихо, - успокоил он мальчика. - Я ничего не забыл, - и вновь повторил все оглядывания, прислушивания и моргания.
   - А чего же замолчали? - до Коськи только сейчас дошло, что Боровичок совсем старенький, как двоюродный дедушка мальчика, который только и делает, что лежит на кровати и почти всегда спит. - Уснули?
   - Я вспоминаю. Старенький уже, - подтвердил догадку Коськи волшебник, - сам понимать должен. У нас в волшебном деле, как бы тебе сказать, ничего нельзя перепутать, иначе натворишь такого... такого... ну очень много бед. - Он еще немного помолчал, прежде чем спросил. - Знаешь ли ты беседку в садике за вашим домом?
   - Там их две! Большую или старую?
   - Старую, - уточнил Старичок. - Ту самую, где под полом за оторванной доской живут семь веселых, похожих на мягкие пушистые комочки, щенят.
   - Знаю, - признался Коська. - У меня там в тайнике цветные стеклышки лежат.
   - Не о стеклышках речь, - остановил Старичок-Боровичок. - Возле этой беседки растет старый карагач...
   - А в его дупле живут два задиристых воробья! - подсказал Коська.
   - Да-да, - сказал Старичок. - Но и не о воробьях речь. Воробьи, ну их... пусть себе задираются, вырастут, поумнеют.
   Он понизил голос и пригласил Коську сесть поближе.
   - А сейчас слушай внимательно и запоминай. Готов?
   - Готов, - прошептал Коська, устраиваясь.
   Казалось, весь мир затаился. Ни звука не долетало до комнаты. Вечные звонки трамваев, отдаленный грохот завода, визг тормозов машин - все исчезло. Даже маятник на ходиках безвольно повис, а часы навострили уши, прислушиваясь к странному разговору.
   Волшебник опустился на пень, снял шляпу, обмахнулся ею, как веером, и заговорил:
   - В тот день, а вернее, в ту ночь, когда Кукушка, живущая в ваших часах, прокукует двенадцать и еще один раз...
   - Так не бывает! - перебил Коська. - Она не умеет...
   Старичок удивленно посмотрел на мальчика и замолчал.
   - Я больше не буду! Простите, пожалуйста! - взмолился Коська.
   - Не бывает, не хочу, не получится... Уф, - затряс головой Старичок. - С детства не любил таких слов. Кто их придумал?
   - Не я, - поспешил отмазаться Коська.
   - И зачем?
   - Наверное, чтобы оправдать свою лень?
   - Наверное, - согласился Боровичок. Он положил свою руку на плечо Коське и заглянул в глаза. - Ты мне веришь?
   - Верю, конечно верю! - пылко признался мальчик.
   - Так вот, когда Кукушка прокукует двенадцать и еще один раз...
   Коська прикрыл рот рукой, чтобы не сказать еще чего-нибудь, обидного для Старичка-Боровичка.
   ... спеши в беседку и жди. Да смотри, сиди тихо! Никто не должен ни видеть тебя, ни слышать, хотя искать будут очень старательно, а прислушиваться очень внимательно!
   - Я буду тише мыши!
   - Вот-вот! Хорошее сравнение, потому что прилетят две совы, а они, надеюсь, ты знаешь, ох какие специалисты по мышам!
   - Знаю, мы в школе про них проходили, - признался Коська.
   - Совы сядут на дерево. Если ты пошевелишься, - они улетят. Если ты испугаешься - ничего не услышишь. А если ты ничего не услышишь, - волшебное слово не воробей, оно не останется сидеть на ветке и дожидаться, пока страх твой пройдет, - ты никогда не сможешь совершить даже одно, самое маленькое чудо.
   - Дедушка! - сложил руки на груди Коська. - Я клянусь вам, я не испугаюсь и не пошевелюсь, как будто меня нет, или я умер на пять минуток!
   - Ну, если пять минуток выдержишь, думаю, хватит, - обнадежил Старичок. - Совы прилетают в эту беседку один раз в сто лет. И только один раз в сто лет можно услышать волшебные слова.
   - Когда это будет? - переспросил Коська.
   - Двенадцать и один! Жди!
   Сказав это, Старичок-Боровичок вновь поморгал, огляделся, прислушался, одобрительно кивнул несколько раз Коське и... исчез вместе с пнем, на котором сидел.
   Исчезли зеленая полянка в россыпи ярко-голубых и красных цветов, густой темный лес, простирающийся до горизонта, и все-все, что было нарисовано на картинке. Остался висеть на стене только чистый лист бумаги.
   Закачался маятник, отсчитывая секунды; в комнату прорвались звуки вечернего города; на стенах причудливыми тенями зашевелились отблески уличных фонарей.
   А Коська не знал - верить или не верить тому, что услышал и увидел он в этот вечер в полутемной комнате. Так все было похоже на сказку, а сказок, как учили его в школе и дома, на самом деле не бывает. Нет, они, конечно, бывают, но в книжках для маленьких, чтобы дети не плакали. Коське же очень хотелось, чтобы сказки были в жизни.
   Он закрывал глаза, вспоминая, как серьезно оглядывался Боровичок, как он прислушивался и моргал, весело смеялся и загадочно разговаривал. И обещал ему волшебные слова.
   - Двенадцать и один, - повторил Коська. - Что же это за время такое? Никогда наша Кукушка не куковала больше двенадцати раз, - вспомнил он. - У нее и завода не хватит.
   Взрослые всегда правы. Ничего волшебного в жизни нет, - с грустью подумал он и погладил рукой опустевшую картинку.
   - Только почему Старичок-Боровичок исчез?

Глава 2

Двенадцать и один

   Сделав для себя малоутешительный вывод, что взрослые всегда правы, остаток вечера Коська провел бесцельно. Ему ничего не хотелось делать, даже уроки. Взял в руки книгу, но и самая интересная сказка, которую он мог читать с закрытыми глазами, сегодня казалась страшно скучной. Он и одной страницы не осилил. Включил телевизор, пощелкал по каналам и выключил.
   - Одни и те же мультики по сто раз показывают, - проворчал он. - Писателей полным-полно. Что им трудно сочинять или не умеют? Вечно на экране этот глупый Слон с простуженным голосом и попугай, похожий на разукрашенное яйцо, - в голове Коськи что-то щелкнуло и он спросил сам у себя. - Интересно, где Слон простудился? В Африке же всегда жарко! Да и мороженого им не на что купить...
   Когда один дома, все из рук валится. Книжки не шли на ум - глаза видели буквы, а до сознания не доходило. Игрушки так и не дождались Коськи. И лишь кот Пират, выпущенный из кладовки под "честное слово", угадал настроение мальчика и великодушно позволил погладить свою мягкую "тельняшку", подергать за рваное ухо и поиграть полосатым рукавом, а сам, прикрыв единственный целый глаз, лежал на Коськиных коленях и тихо мурлыкал.
   - Если тебе нра-а-вится гладить меня, пожа-а-луйста. Я не про-о-тив. Тем более, что мне самому это нра-а-вится.
   Так вдвоем они коротали время, дожидаясь возвращения мамы и папы.
   Когда повернулся в дверном замке ключ, Коська выбежал в коридор. Он хотел было уже обнять маму, но его остановило удивленное восклицание.
   - Что за чудеса? - спросила мама.
   - Ты почему не спишь? - спросил папа.
   Они возвращались домой, думая, что сын давно спит и никто не помешает им поспорить о спектакле. Ведь им так редко удается сходить в театр. А это такой праздник! И всякий раз, покидая сказочный храм искусства, они обещают друг другу приходить в театр каждый месяц, два раза в месяц. Но, конечно же, никогда не выполняют своих обещаний. А жаль. Взрослым не меньше, чем детям нужны сказки.
   Коська, появившись перед летающими в облаках папой и мамой, оборвал красивую сказку родителей.
   Папа посмотрел на маму, мама посмотрела на папу, оба пожали плечами, вздохнули и вернулись в такую не сказочную жизнь.
   Коська, даже если бы и хотел, не смог понять, что с ними происходит. Ему уже расхотелось кого-нибудь обнимать и делиться своей маленькой тайной.
   - Никому до меня дела нет, - бурчал он себе под нос. - Только и знают, что гонят. Всем я мешаю. "Иди поиграй", или "иди уроки учить", или "иди спать". Ничего себе, богатенький язык общения с сыном. Интересно, как они запоют, если я возьму и насовсем уйду!
   Это неправда, Коську любили и даже очень любили. Но сегодня ему нужно было нечто большее - понимание.
   Мысли Коськи были в волшебном мире сказки.
   Мысли папы и мамы - в волшебном мире театра.
   Как непросто им встретиться!
   Коська повернулся и тихо-тихо побрел в свою комнату. Рядом с ним, касаясь ног мальчика, мягко вышагивал Пират. А следом шли мама и папа.
   Коська опустился на край дивана, зажал коленями ладони и, покачиваясь, грустно разглядывал половичок под ногами.
   Мама подсела к нему, нежно обняла за плечи и прижала к себе.
   Папа встал у двери как часовой на посту. Он молчал, часовые всегда молчат.
   Пират и Коська тоже молчали, хоть и не часовые. Пират, вообще-то мог бы и сказать что-то, но знал всего два слова: "мяу" и "мур". А их, хоть они и имели десятки оттенков и означали каждый раз что-то другое, все в семье выучили наизусть. Не повторяться же. У котов тоже гордость есть и иногда чувство меры.
   Мама хотела сказать сыну какие-нибудь хорошие, добрые слова, но никак не могла выбрать - с какого начать.
   Она рассеянно оглядела комнату и спросила:
   - Зачем ты пустой лист на стенку повесил?
   Как же он забыл, что мама всегда все замечает! Ну вот, теперь надо про Боровичка рассказать.
   И Коська нехотя ответил:
   - Он не пустой был.
   - Что значит "не пустой"? - не понял задумчивый папа.
   - Там Боровичок, и полянка, и лес были нарисованы, - буркнул Коська.
   - И куда же все это подевалось? - спросила мама.
   - Не знаю, - признался Коська и неожиданно засопел, готовый вот-вот расплакаться. - Исчезло куда-то.
   Мама прижала к себе сына, улыбнулась и сказала весело.
   - И ты из-за этого расстроился?
   Коська кивнул.
   - Ну и пусть исчезает, - попробовал пошутить папа. - А ты новую картинку повесишь, еще лучше этой.
   Но мальчик решительно отказался.
   - Пусть эта висит.
   - Пустая?
   - Он все равно придет! Я буду долго-долго ждать, - подумал секунду и добавил, - всю жизнь! До самой старой старости! Как ваш дедушка! И дождусь!
   Коська пристально вглядывался в лист, словно надеялся, - сейчас начнут появляться очертания леса и полянки.
   Папа стоял, стоял; ему очень сильно надоели эти рассусоливания. Он развернулся на пятках и сказал строго:
   - Хватит сказки рассказывать. Посмотрите на часы! Спать давно пора! - И, уже выходя из комнаты, напомнил маме. - Завтра на один час раньше вставать.
   Пират вспрыгнул Коське на колени, поднял вверх свой полосатый "рукав" и глянул хитрым глазом в лицо мальчика.
   - Мяу, - только и сказал он, и стукнул "рукавом" по плечу.
   Но Коське этого вполне хватило, чтобы заподозрить в последних словах, сказанных папой, что-то необычное.
   - На один час раньше? - заглядывая папе в рот, переспросил он.
   - Завтра начинается летнее время, - просто объяснила мама, словно то, что она знает, непременно должны знать все. - Стрелки всех часов переведут на один час вперед. Было двенадцать, станет один час ночи.
   - Мяу, - вкрадчиво протянул Пират, как бы спрашивая: - "Ну, что ты теперь скажешь"?
   Коська склонил голову на левое плечо.
   - Двенадцать! - весело произнес он и быстро перевел ее на правое плечо. - Час.
   Сегодня переход на летнее и зимнее время дело привычное. А в жизни Коськи это было в первый раз, и значит, необычное. А во всем необычном при желании всегда можно усмотреть волшебное, особенно если только и делаешь, что мечтаешь о нем. Еще и Пират подливает масла в огонь.
   - "Ага, рядом!"
   Ну как тут не поверить и не повеселеть?
   Размышляя, он еще несколько раз повторил качания головой, не забывая произносить: - Двенадцать - час! - и, радостный, пожелал маме:
   - Спокойной ночи!
   Ему сразу очень-очень захотелось остаться одному. Кажется, сбывается! Сказка, наверное, уже притаилась за дверью и ждет, когда же ей позволено будет войти.
   Пират полностью поддерживал мальчика, ударял хвостом по его руке. Он раскрыл было рот, тоже сказать: - "Спокойной ночи", - но передумал и только зевнул, и, подняв свой полосатый "рукав", очень важно пошел рядом с мамой - проводил ее до двери, а, когда щелкнул выключатель и в комнате Коськи стало темно, зеленый светофорный глаз Пирата проплыл до кресла и, сверкнув, погас.
   - Мяу, - сонно произнес кот.
   - Жди, - послышалось Коське.
   И он принял твердое решение не сомкнуть глаз. Но решить - это одно, а не сомкнуть глаз - это другое. Особенно после уроков в школе и домашних заданий, игр на улице и скучания в одиночестве. По этой простой причине, когда Кукушка выглянула из своего окошечка и приготовилась отсчитывать полночь, она увидела, что мальчик самым непростительным образом спит и именно в этот волшебный час.
   - Ку-ку! - начала отсчет Кукушка.
   Но ее кукование не произвело на Коську никакого воздействия. Пират же, хоть и считал себя умным котом, во времени разбирался не очень. Зачем ему? Коты часов не носят, на работу им спешить не надо, значит и арифметикой голову забивать ни к чему. Кукует? Ну и пусть себе кукует, раз ничего больше делать не умеет. Дармоедкой не назовешь - есть-пить она не просит. И мешать никому не мешает - уже как-то привыкли.
   - Ку-ку! - повторила Кукушка громче и с каждым разом вкладывала в голос все больше и больше силы, а одиннадцатый раз прокричала подобно отдаленному пушечному выстрелу, который тут же подхватило эхо.
   Коська даже не пошевелился.
   Кукушка в раздумье притихла и почесала деревянным крылом деревянный затылок.
   - Вот ведь проспит, а завтра плакать будет, - пожалела она и впервые за все годы, что жила в часах, покинула свое место. Оттолкнувшись от окошечка, она расправила крылья и, пролетев через всю комнату, мягко опустилась на подушку возле Коськиного уха.
   - Ку-ку, - уже охрипшим голосом прокуковала она в последний раз.
   В темной комнате мелькнула еще более темная тень, и с криком "мяу" упала на подушку. Это Пират, следивший за Кукушкой, накрыл ее в надежде полакомиться. Но добыча пахла сухим деревом, пылью и немного машинным маслом. Кот покатал ее по подушке, разочарованно фыркнул и скинул ударом лапы с кровати.
   Кукушка встряхнулась, погрозила коту и, обиженная таким грубым обращением, вернулась в свой часовой домик.
   От этой бездумной выходки Пирата Коська и проснулся.
   - Ты чего, котик? - сонно спросил он, затаскивая под одеяло обманувшегося Пирата.
   - Мяу, - ответил кот и повел головой в угол, откуда по комнате рассыпалось мерное: "тик-так, тик-так, тик-так."
   Стрелки на часах, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то шептались возле цифры "12". Вот они договорились. Маленькая стрелка оттолкнулась и перепрыгнула сразу на единицу. Она оглянулась и махнула рукой - большая стрелка кивнула ей и медленно поползла вдогонку.
   Кукушка оповестила всех, кто мог ее слышать, о перемене во времени и скрылась в часовом домике. Коська проснулся, значит можно с чистой совестью отдыхать.
   Мальчик, как завороженный, смотрел на тикающие часы.
   - Двенадцать и один! - прошептал он. Весь его сон пропал в одно мгновение.
   - Мяу, - согласился с ним Пират, схватил зубами одеяло и потянул его с мальчика.
   Коська все понял Он торопливо встал, оделся потеплее и, стараясь не шуметь, прокрался к двери.
   Кот не отставал от него ни на шаг.
  
   Глава 3
  
   В беседке
  
   Коська шагнул из освещенного коридора в густую темноту, охватившую его холодом и страхом, и остановился.
   Первой мыслью, мелькнувшей у мальчика, было страстное желание поскорее вернуться в свою комнату, укрыться с головой теплым одеялом и крепко-крепко уснуть. Он повернулся назад и протянул руку к двери.
   Что-то мягкое коснулось ноги.
   Коська вздрогнул.
   Сердце его забилось тревожно и крик, уже готовый сорваться с мгновенно пересохших губ, замер.
   - Пират! - догадался он. А догадавшись, успокоился, или, может просто ему стало стыдно за свой страх.
   Присутствие кота придало силы и смелости, и Коська, раздвигая плотно развешенную темь, решительно зашагал в ту сторону, где находилась знакомая беседка. Нет-нет, а какой-нибудь таинственный шум или шорох раздавались рядом, он останавливался, раздумывая, что самое время повернуть назад, но в тот же миг непременно чувствовал прикосновение Пирата, словно подталкивавшего мальчика.
   - Мау! - Коська улыбался и уверенно шел дальше.
   Днем дорога не заняла бы у него и пяти минут. Но в ночи не только расстояния имеют удивительную способность удлиняться, но и время самым непостижимым образом из пяти минут превращается, как вам кажется, в целые двадцать пять.
   Коська уже много раз мог подумать, что он сбился и идет совсем в другую сторону, все равно, сколько не приглядывайся, ничего не увидишь. Но здесь невозможно было сбиться. От его дома до беседки с карагачом вела одна единственная дорожка. По краям ее тянулся маленький деревянный заборчик, ограждающий ровные ряды кустарника из акации, вишни и шиповника. Да и Пират не собирался двигаться в обход и непременно наставил бы Коську на верный путь.
   Если бы в этот поздний час светила луна, или хоть одно окно бросало во двор свой зовущий свет, словом, было бы чуть-чуть посветлее, Коська увидел бы за каждым кустом притаившихся чудовищ, леших, кощеев и разбойников, которыми кишат многие сказки. Но даже руки своей возле самого носа не мог он разглядеть, а потому шел и шел вперед, пока не споткнулся о деревянный порог беседки.
   - Ой, - невольно вырвалось у него.
   Тихо заскулили потревоженные щенята, сердито фыркнул Пират; и снова ни единого звука не разносилось вокруг.
   Коська прополз через всю беседку и спрятался в углу под широкой скамьей. Над ней давно облюбовала себе место ветка карагача. Здесь она пряталась от жаркого солнца и пронзительного ветра, и здесь она укрывала за густой листвой в летнюю пору играющих в прятки детей. Сейчас, когда листья еще не пробились из слегка набухших почек, она устало повисла и дремала.
   Укрытие было надежным.
   Сове, которая ночью видит лучше, чем днем, не удастся заметить ни Коськи, затаившего дыхание и прижавшегося к холодной стенке беседки, ни Пирата, плотно прикрывшего светофорный глаз, но чутко навострившего и рваное и целое ухо.
   Чтобы не заснуть, Коська уже десятый раз досчитал до ста, когда услышал тяжелое хлопанье крыльев.
   Через мгновение ветка над ним качнулась и дважды, с короткими промежутками в воздухе проплыл тихий вздох.
   - Уф... уф.
   В ответ на ее призыв еще раз захлопали крылья и вторая сова опустилась на ветку, еще ниже наклонив ее.
   - Уф-ф... уф-ф, - поприветствовали совы друг друга.
   - Как долетела, сестрица Бу?
   - Устала немного, сестрица Гу, а путь не близок.
   - В нашем возрасте не мудрено устать. Я моложе тебя на сто лет, и то притомилась.
   - Посидим, отдохнем, да и в дорогу. Рассвет не должен застать нас в городе.
   - Сейчас бы не помешало подкрепиться хоть самой маленькой мышкой, - напоминание о дороге пробудило острое чувство голода.
   - Разве найдешь ее в городе? Здесь на каждый, даже малый куст, по одной кошке приходится. И, хотя мышей ловить они давно разучились на сытых домашних харчах, мыши в этом до сих пор сомневаются и предпочитают жить в поле или в лесу.
   - Что верно, то верно, сестрица Бу,- ответствовала полуглухая сестра. - И я, сколько не приглядывалась, нигде не заметила ни мышек, ни кошек.
   - Сегодня все должны спать в своих домах и норах, - поведала известный ей секрет Гу, - об этом позаботился сам король Филинов.
   - Так-то оно, так, - проворчала осторожная Бу. - Но все равно, давай-ка осмотримся еще разок повнимательнее.
   - Давай осмотримся, - согласилась сова.
   - То, что я сообщу тебе, сестрица Гу, ни одна живая душа не должна услышать. Ты проверь в той стороне, а я проверю в этой.
   Совы облетели вокруг беседки и карагача, задерживая взгляд на каждом подозрительном предмете, и снова опустились на ветку.
   - Никого не заметила?
   - Никого. А ты?
   - И я никого.
   - Вот и славно.
   - Теперь слушай. Наша ученейшая из всех наиученых прабабушка прочитала в ненаписанной книге чудес еще одну страницу.
   - Как же она прочитала в ненаписанной книге, если ее еще не написали? - спросила вечно сомневающаяся Гу.
   - Не наше дело, - ответила Бу. Она-то как раз не привыкла задумываться. - Сказали - прочитала, значит так и было, - строго сказала она. - У них, у шибко ученых, свои причуды. А ты слушай и не перебивай.
   - Ладно ворчать, старость-не-радость!
   - Прошу не намекать на мой возраст! - распушила перья старшая сова.
   - Подумаешь, какая обидчивая! - хихикнула Гу.
   - И обидчивая! Посмотрим, какой ты в мои двести...двести... сколько же сверху?
   - Сорок семь, - подсказала Гу. - Дело давай!
   - Дело... да-да, дело, - встряхнула себя сова и поведала. - Так вот, к нашей прабабушке... она передает королю Филинов волшебные слова.
   - Опять двадцать пять! В прошлом годе волшебные слова, в нонешнем - волшебные слова. Хоть бы вкусненького чего! - капризно сказала Гу.
   - Цыц ты! Давно перья из хвоста не выщипывали?
   - Да я так это, к слову! Ты уши прикрой, моей болтовни не слушай.
   - А ты как раз уши пошире раскрой и меня послушай, - в темноте послышалось что-то, похожее на удар крыла. - О чем я говорила?
   - Больно же! А если я тебя так? О волшебных словах.
   - Ага, - вспомнила Бу. - Слова! Они будут действовать целый год, пока прабабушка не прочтет следующую страницу и не отыщет новое чудо.
   Сова встряхнулась, собираясь с мыслями, поправила перышки под крылом, наконец решила произнести главное.
   - Она узнала...
   Какое-то даже не движение, волнение воздуха насторожило ее. Сова замолчала и закрутила головой.
   - Ты чего вертишься? Смотри, голова открутится, как тогда твой язык говорить будет?
   - Не кажется ли тебе, сестра, что здесь кто-то есть? - спросила Бу, прислушиваясь. - Слышишь? Шорохи под беседкой.
   Коська похолодел. Но не от страха, нет. Он испугался за тайну. Вдруг совы решат сменить место встречи, и тогда пропадай его волшебные слова.
   - Успокойся, сестра, - махнула крылом Гу, - под беседкой живут семь щенят. Тебе ли не знать этого?
   - Думаешь, они ворочаются во сне?
   - Но даже если они и не спят, нам нечего опасаться. Они еще совсем маленькие и глупенькие - ничего не поймут и никому не расскажут.
   - Мне трудно успокоиться, - призналась старшая сестра. - Великая тайна! Иди-ка, посмотри в беседке, а я пока дух переведу.
   "Это конец", - подумал Коська и сжался в комочек.
   Гу расправила крылья и сделала круг, обозревая беседку.
   Из-под скамьи, принимая удар на себя, выскочил Пират и кинулся на сову, но так, что со стороны любому бы показалось, будто он промахнулся. Посрамленный кот фыркнул обиженно и убежал.
   Гу вернулась на место.
   - У, котище блудливый, косоглазый, общипанный! - проворчала она, в долю секунды и в полной темноте заметив и перечислив все существенные приметы Пирата. - Не будь я так занята, повыщипала бы этому полосатому половичку остатнюю шерстюку.
   - Не поискать ли нам другое, более надежное место? - предложила сверх меры осторожная Бу.
   - Зачем? - возразила Гу. - Здесь мы все проверили и можем приступить к разговору. На новом месте снова проверять придется.
   - Уж точно, придется.
   - А у нас нет времени.
   - Уж точно, нет времени.
   - И потом - эту беседку назначил сам король, а он знает, что делает.
   - Уж точно, знает, - успокаивала себя Бу.
   - Доверимся ему, сестра, и продолжим.
   - Уф-уф... Что-то мне тревожно... предчувствие беды...
   - Стара стала...
   - А я разве спорю? - размякла от сочувственных слов Бу. - Ну ладно, будь по-твоему. Слушай и запоминай:
  
   Я называю волшебное слово.
   Слово для доброго,
   слово для злого.
   Кто им владеет,
   Тот силу имеет.

Купить книги Валерия Тимофеева можно здесь:

      -- Написать автору и получить в электронном виде:

watim@mail.ru - цена 60 рублей

2. Зайти в интернет-магазины; Амазон, ЛитРес или Озон и купить - цена 200 рублей

0x01 graphic

Глава 1

Волшебные картинки

  
  
   Даже если очень старательно искать,­ и то вряд ли найдутся на всем белом свете такие мальчишки и девчонки, которые не слышали бы сказок и не мечтали о волшебной палочке или о шапке-невидимке, о ковре-самолете или о сапогах-скороходах.
   Коська даже во сне видел эти замечательные предметы, совершал с их помощью различные чудеса: улетал в загадочную Индию или строил необыкновенный город, где на каждом перекрестке парки с качелями и каруселями, игровые площадки и тиры, детские клубы и театры. Но это было во сне. А взаправду ему оставалось только вздыхать и завидовать могущественным героям сказок.
   - Что за скучная жизнь? - жаловался он самому себе. - Никаких превращений, никаких исчезновений. Скоро совсем большим вырасту и нечего вспомнить будет. Хоть бы какое волшебство! Ну хоть на один денек... хоть на один разок...
   В третьем классе, где учился Коська, сказки любили все. Но никто не знал больше его всяких невероятных историй, ни у кого не было столько книжек - они лежали на столе и под столом, на стуле и под стулом, на холодильнике и под диваном, и даже под подушкой, если вы туда заглянете, обязательно обнаружите какую-либо сказку. И ни у кого по стенкам детской комнаты не висело столько волшебных картинок. На них были: джины, вылетающие из дымящихся кувшинов, - кажется, только попроси и исполнят любое твое желание; добрые феи в голубых и розовых платьях с цветами в руках и в волосах; злые ведьмы в старушечьих капотах; бородатые серьезные старички, у которых каждый волосок в бороде волшебный, как волшебны звездные колпачки на головах и сучковатые палки в руках.
   Коська мог часами стоять перед этими картинками и загадывать, что бы он попросил и как бы он поступил, явись к нему один из этих волшебников. А вечерами, когда темнота выползала из всех уголков комнаты и одни за другими проглатывала игрушки, книги и мебель, мальчик прятался под стол и, выглядывая из-за складок длинной вышитой скатерти, ждал - вдруг сказка придет?
   Не везло ему.
   В тот самый момент, когда, казалось, дрогнула одна из картинок и джин или фея пошевелились и приготовились сойти вниз, его одолевал сон. Или окликала мама. Или хитрый, полосатый как матросская тельняшка кот Пират, с оторванным ухом и подбитым в котовой драке глазом, обнаруживал Коську и, схватив зубами за штанину, тянул из-под стола, не забывая громко фырчать и бить длинным и тоже полосатым, как рукав у тельняшки, хвостом об пол.
   При таких обстоятельствах конечно же ни одна порядочная сказка не рискнет появиться в вашем доме.
   Вы, наверное, и сами не раз ожидали, подобно Коське, и знаете, что все это бесполезно - можно до старости просидеть под столом и ничего не высидеть. Но Коська был упрям. И его упрямству можно только позавидовать. А потому нет ничего удивительного в том, что однажды, когда мама и папа ушли в театр на очередную премьеру, а Пират отбывал наказание в темной кладовке и не мог никому помешать, Старичок-Боровичок огляделся, прислушался - не остался ли кто еще в доме? - и поманил Коську пальцем.
   Мальчик, так долго ожидавший этого, не поверил и остался сидеть под столом. Только глаза его округлились, рот открылся, а дыхание остановилось.
   - Ну же! - нетерпеливо шепнул Старичок-Боровичок. Он нахмурил брови и негромко топнул ногой.
   Коська опомнился.
   - Сейчас, сейчас, - сказал он и подбежал к картинке. Радостный блеск его глаз не смутил Старичка. Тот несколько раз кивнул головой, поморгал длинными ресницами и опять прислушался.
   Проделав эти совсем не волшебные движения, Старичок-Боровичок мелко затрясся, и Коська услышал тоненький, словно звенели вдали колокольчики, мягкий смех.
   Он решил для себя:
   "Наберусь терпения и подожду - будь что будет. Вон сколько ждал и ничего, не умер же!"
   И он не спускал со Старичка-Боровичка глаз. А тот неожиданно оборвал песню колокольчиков и улыбнулся Коське.
   - Ты так долго ждал, так жалобно просил и так хорошо мечтал употребить волшебную силу, если она к тебе когда-нибудь придет, что я не смог больше оставаться равнодушным.
   Он опять прислушался, огляделся и, поморгав ресницами, серьезно продолжил.
   - Я решил испытать тебя и доверить тебе волшебную силу.
   - Самую настоящую? - у Коськи глаза чуть не вылезли на лоб.
   - Самую настоящую! - подтвердил Старичок. - Ты сможешь воспользоваться ей три раза.
   - Три раза! - как попугай, повторял за Боровичком Коська. - А как?
   - Так, как пожелаешь. Я не ставлю тебе никаких условий. Решай сам.
   - Ух ты! Сам! - восторгу Коськи не было предела. - Здорово!
   А волшебник, сказав эти приятные слова, вдруг замер на картинке, словно это не он минуту назад разговаривал с Коськой и обещал ему, ой, даже подумать страшно!
   - А слово! Вы забыли сказать волшебное слово! - Коська гладил рукой по картинке, пытаясь разбудить Старичка. - Зачем же вы перестали говорить? Ну, оживите еще разок! Прошу вас! Ну, пожалуйста!
   Боровичок открыл глаза.
   - Тихо, тихо, - успокоил он мальчика. - Я ничего не забыл, - и вновь повторил все оглядывания, прислушивания и моргания.
   - А чего же замолчали? - до Коськи только сейчас дошло, что Боровичок совсем старенький, как двоюродный дедушка мальчика, который только и делает, что лежит на кровати и почти всегда спит. - Уснули?
   - Я вспоминаю. Старенький уже, - подтвердил догадку Коськи волшебник, - сам понимать должен. У нас в волшебном деле, как бы тебе сказать, ничего нельзя перепутать, иначе натворишь такого... такого... ну очень много бед. - Он еще немного помолчал, прежде чем спросил. - Знаешь ли ты беседку в садике за вашим домом?
   - Там их две! Большую или старую?
   - Старую, - уточнил Старичок. - Ту самую, где под полом за оторванной доской живут семь веселых, похожих на мягкие пушистые комочки, щенят.
   - Знаю, - признался Коська. - У меня там в тайнике цветные стеклышки лежат.
   - Не о стеклышках речь, - остановил Старичок-Боровичок. - Возле этой беседки растет старый карагач...
   - А в его дупле живут два задиристых воробья! - подсказал Коська.
   - Да-да, - сказал Старичок. - Но и не о воробьях речь. Воробьи, ну их... пусть себе задираются, вырастут, поумнеют.
   Он понизил голос и пригласил Коську сесть поближе.
   - А сейчас слушай внимательно и запоминай. Готов?
   - Готов, - прошептал Коська, устраиваясь.
   Казалось, весь мир затаился. Ни звука не долетало до комнаты. Вечные звонки трамваев, отдаленный грохот завода, визг тормозов машин - все исчезло. Даже маятник на ходиках безвольно повис, а часы навострили уши, прислушиваясь к странному разговору.
   Волшебник опустился на пень, снял шляпу, обмахнулся ею, как веером, и заговорил:
   - В тот день, а вернее, в ту ночь, когда Кукушка, живущая в ваших часах, прокукует двенадцать и еще один раз...
   - Так не бывает! - перебил Коська. - Она не умеет...
   Старичок удивленно посмотрел на мальчика и замолчал.
   - Я больше не буду! Простите, пожалуйста! - взмолился Коська.
   - Не бывает, не хочу, не получится... Уф, - затряс головой Старичок. - С детства не любил таких слов. Кто их придумал?
   - Не я, - поспешил отмазаться Коська.
   - И зачем?
   - Наверное, чтобы оправдать свою лень?
   - Наверное, - согласился Боровичок. Он положил свою руку на плечо Коське и заглянул в глаза. - Ты мне веришь?
   - Верю, конечно верю! - пылко признался мальчик.
   - Так вот, когда Кукушка прокукует двенадцать и еще один раз...
   Коська прикрыл рот рукой, чтобы не сказать еще чего-нибудь, обидного для Старичка-Боровичка.
   ... спеши в беседку и жди. Да смотри, сиди тихо! Никто не должен ни видеть тебя, ни слышать, хотя искать будут очень старательно, а прислушиваться очень внимательно!
   - Я буду тише мыши!
   - Вот-вот! Хорошее сравнение, потому что прилетят две совы, а они, надеюсь, ты знаешь, ох какие специалисты по мышам!
   - Знаю, мы в школе про них проходили, - признался Коська.
   - Совы сядут на дерево. Если ты пошевелишься, - они улетят. Если ты испугаешься - ничего не услышишь. А если ты ничего не услышишь, - волшебное слово не воробей, оно не останется сидеть на ветке и дожидаться, пока страх твой пройдет, - ты никогда не сможешь совершить даже одно, самое маленькое чудо.
   - Дедушка! - сложил руки на груди Коська. - Я клянусь вам, я не испугаюсь и не пошевелюсь, как будто меня нет, или я умер на пять минуток!
   - Ну, если пять минуток выдержишь, думаю, хватит, - обнадежил Старичок. - Совы прилетают в эту беседку один раз в сто лет. И только один раз в сто лет можно услышать волшебные слова.
   - Когда это будет? - переспросил Коська.
   - Двенадцать и один! Жди!
   Сказав это, Старичок-Боровичок вновь поморгал, огляделся, прислушался, одобрительно кивнул несколько раз Коське и... исчез вместе с пнем, на котором сидел.
   Исчезли зеленая полянка в россыпи ярко-голубых и красных цветов, густой темный лес, простирающийся до горизонта, и все-все, что было нарисовано на картинке. Остался висеть на стене только чистый лист бумаги.
   Закачался маятник, отсчитывая секунды; в комнату прорвались звуки вечернего города; на стенах причудливыми тенями зашевелились отблески уличных фонарей.
   А Коська не знал - верить или не верить тому, что услышал и увидел он в этот вечер в полутемной комнате. Так все было похоже на сказку, а сказок, как учили его в школе и дома, на самом деле не бывает. Нет, они, конечно, бывают, но в книжках для маленьких, чтобы дети не плакали. Коське же очень хотелось, чтобы сказки были в жизни.
   Он закрывал глаза, вспоминая, как серьезно оглядывался Боровичок, как он прислушивался и моргал, весело смеялся и загадочно разговаривал. И обещал ему волшебные слова.
   - Двенадцать и один, - повторил Коська. - Что же это за время такое? Никогда наша Кукушка не куковала больше двенадцати раз, - вспомнил он. - У нее и завода не хватит.
   Взрослые всегда правы. Ничего волшебного в жизни нет, - с грустью подумал он и погладил рукой опустевшую картинку.
   - Только почему Старичок-Боровичок исчез?

Глава 2

Двенадцать и один

   Сделав для себя малоутешительный вывод, что взрослые всегда правы, остаток вечера Коська провел бесцельно. Ему ничего не хотелось делать, даже уроки. Взял в руки книгу, но и самая интересная сказка, которую он мог читать с закрытыми глазами, сегодня казалась страшно скучной. Он и одной страницы не осилил. Включил телевизор, пощелкал по каналам и выключил.
   - Одни и те же мультики по сто раз показывают, - проворчал он. - Писателей полным-полно. Что им трудно сочинять или не умеют? Вечно на экране этот глупый Слон с простуженным голосом и попугай, похожий на разукрашенное яйцо, - в голове Коськи что-то щелкнуло и он спросил сам у себя. - Интересно, где Слон простудился? В Африке же всегда жарко! Да и мороженого им не на что купить...
   Когда один дома, все из рук валится. Книжки не шли на ум - глаза видели буквы, а до сознания не доходило. Игрушки так и не дождались Коськи. И лишь кот Пират, выпущенный из кладовки под "честное слово", угадал настроение мальчика и великодушно позволил погладить свою мягкую "тельняшку", подергать за рваное ухо и поиграть полосатым рукавом, а сам, прикрыв единственный целый глаз, лежал на Коськиных коленях и тихо мурлыкал.
   - Если тебе нра-а-вится гладить меня, пожа-а-луйста. Я не про-о-тив. Тем более, что мне самому это нра-а-вится.
   Так вдвоем они коротали время, дожидаясь возвращения мамы и папы.
   Когда повернулся в дверном замке ключ, Коська выбежал в коридор. Он хотел было уже обнять маму, но его остановило удивленное восклицание.
   - Что за чудеса? - спросила мама.
   - Ты почему не спишь? - спросил папа.
   Они возвращались домой, думая, что сын давно спит и никто не помешает им поспорить о спектакле. Ведь им так редко удается сходить в театр. А это такой праздник! И всякий раз, покидая сказочный храм искусства, они обещают друг другу приходить в театр каждый месяц, два раза в месяц. Но, конечно же, никогда не выполняют своих обещаний. А жаль. Взрослым не меньше, чем детям нужны сказки.
   Коська, появившись перед летающими в облаках папой и мамой, оборвал красивую сказку родителей.
   Папа посмотрел на маму, мама посмотрела на папу, оба пожали плечами, вздохнули и вернулись в такую не сказочную жизнь.
   Коська, даже если бы и хотел, не смог понять, что с ними происходит. Ему уже расхотелось кого-нибудь обнимать и делиться своей маленькой тайной.
   - Никому до меня дела нет, - бурчал он себе под нос. - Только и знают, что гонят. Всем я мешаю. "Иди поиграй", или "иди уроки учить", или "иди спать". Ничего себе, богатенький язык общения с сыном. Интересно, как они запоют, если я возьму и насовсем уйду!
   Это неправда, Коську любили и даже очень любили. Но сегодня ему нужно было нечто большее - понимание.
   Мысли Коськи были в волшебном мире сказки.
   Мысли папы и мамы - в волшебном мире театра.
   Как непросто им встретиться!
   Коська повернулся и тихо-тихо побрел в свою комнату. Рядом с ним, касаясь ног мальчика, мягко вышагивал Пират. А следом шли мама и папа.
   Коська опустился на край дивана, зажал коленями ладони и, покачиваясь, грустно разглядывал половичок под ногами.
   Мама подсела к нему, нежно обняла за плечи и прижала к себе.
   Папа встал у двери как часовой на посту. Он молчал, часовые всегда молчат.
   Пират и Коська тоже молчали, хоть и не часовые. Пират, вообще-то мог бы и сказать что-то, но знал всего два слова: "мяу" и "мур". А их, хоть они и имели десятки оттенков и означали каждый раз что-то другое, все в семье выучили наизусть. Не повторяться же. У котов тоже гордость есть и иногда чувство меры.
   Мама хотела сказать сыну какие-нибудь хорошие, добрые слова, но никак не могла выбрать - с какого начать.
   Она рассеянно оглядела комнату и спросила:
   - Зачем ты пустой лист на стенку повесил?
   Как же он забыл, что мама всегда все замечает! Ну вот, теперь надо про Боровичка рассказать.
   И Коська нехотя ответил:
   - Он не пустой был.
   - Что значит "не пустой"? - не понял задумчивый папа.
   - Там Боровичок, и полянка, и лес были нарисованы, - буркнул Коська.
   - И куда же все это подевалось? - спросила мама.
   - Не знаю, - признался Коська и неожиданно засопел, готовый вот-вот расплакаться. - Исчезло куда-то.
   Мама прижала к себе сына, улыбнулась и сказала весело.
   - И ты из-за этого расстроился?
   Коська кивнул.
   - Ну и пусть исчезает, - попробовал пошутить папа. - А ты новую картинку повесишь, еще лучше этой.
   Но мальчик решительно отказался.
   - Пусть эта висит.
   - Пустая?
   - Он все равно придет! Я буду долго-долго ждать, - подумал секунду и добавил, - всю жизнь! До самой старой старости! Как ваш дедушка! И дождусь!
   Коська пристально вглядывался в лист, словно надеялся, - сейчас начнут появляться очертания леса и полянки.
   Папа стоял, стоял; ему очень сильно надоели эти рассусоливания. Он развернулся на пятках и сказал строго:
   - Хватит сказки рассказывать. Посмотрите на часы! Спать давно пора! - И, уже выходя из комнаты, напомнил маме. - Завтра на один час раньше вставать.
   Пират вспрыгнул Коське на колени, поднял вверх свой полосатый "рукав" и глянул хитрым глазом в лицо мальчика.
   - Мяу, - только и сказал он, и стукнул "рукавом" по плечу.
   Но Коське этого вполне хватило, чтобы заподозрить в последних словах, сказанных папой, что-то необычное.
   - На один час раньше? - заглядывая папе в рот, переспросил он.
   - Завтра начинается летнее время, - просто объяснила мама, словно то, что она знает, непременно должны знать все. - Стрелки всех часов переведут на один час вперед. Было двенадцать, станет один час ночи.
   - Мяу, - вкрадчиво протянул Пират, как бы спрашивая: - "Ну, что ты теперь скажешь"?
   Коська склонил голову на левое плечо.
   - Двенадцать! - весело произнес он и быстро перевел ее на правое плечо. - Час.
   Сегодня переход на летнее и зимнее время дело привычное. А в жизни Коськи это было в первый раз, и значит, необычное. А во всем необычном при желании всегда можно усмотреть волшебное, особенно если только и делаешь, что мечтаешь о нем. Еще и Пират подливает масла в огонь.
   - "Ага, рядом!"
   Ну как тут не поверить и не повеселеть?
   Размышляя, он еще несколько раз повторил качания головой, не забывая произносить: - Двенадцать - час! - и, радостный, пожелал маме:
   - Спокойной ночи!
   Ему сразу очень-очень захотелось остаться одному. Кажется, сбывается! Сказка, наверное, уже притаилась за дверью и ждет, когда же ей позволено будет войти.
   Пират полностью поддерживал мальчика, ударял хвостом по его руке. Он раскрыл было рот, тоже сказать: - "Спокойной ночи", - но передумал и только зевнул, и, подняв свой полосатый "рукав", очень важно пошел рядом с мамой - проводил ее до двери, а, когда щелкнул выключатель и в комнате Коськи стало темно, зеленый светофорный глаз Пирата проплыл до кресла и, сверкнув, погас.
   - Мяу, - сонно произнес кот.
   - Жди, - послышалось Коське.
   И он принял твердое решение не сомкнуть глаз. Но решить - это одно, а не сомкнуть глаз - это другое. Особенно после уроков в школе и домашних заданий, игр на улице и скучания в одиночестве. По этой простой причине, когда Кукушка выглянула из своего окошечка и приготовилась отсчитывать полночь, она увидела, что мальчик самым непростительным образом спит и именно в этот волшебный час.
   - Ку-ку! - начала отсчет Кукушка.
   Но ее кукование не произвело на Коську никакого воздействия. Пират же, хоть и считал себя умным котом, во времени разбирался не очень. Зачем ему? Коты часов не носят, на работу им спешить не надо, значит и арифметикой голову забивать ни к чему. Кукует? Ну и пусть себе кукует, раз ничего больше делать не умеет. Дармоедкой не назовешь - есть-пить она не просит. И мешать никому не мешает - уже как-то привыкли.
   - Ку-ку! - повторила Кукушка громче и с каждым разом вкладывала в голос все больше и больше силы, а одиннадцатый раз прокричала подобно отдаленному пушечному выстрелу, который тут же подхватило эхо.
   Коська даже не пошевелился.
   Кукушка в раздумье притихла и почесала деревянным крылом деревянный затылок.
   - Вот ведь проспит, а завтра плакать будет, - пожалела она и впервые за все годы, что жила в часах, покинула свое место. Оттолкнувшись от окошечка, она расправила крылья и, пролетев через всю комнату, мягко опустилась на подушку возле Коськиного уха.
   - Ку-ку, - уже охрипшим голосом прокуковала она в последний раз.
   В темной комнате мелькнула еще более темная тень, и с криком "мяу" упала на подушку. Это Пират, следивший за Кукушкой, накрыл ее в надежде полакомиться. Но добыча пахла сухим деревом, пылью и немного машинным маслом. Кот покатал ее по подушке, разочарованно фыркнул и скинул ударом лапы с кровати.
   Кукушка встряхнулась, погрозила коту и, обиженная таким грубым обращением, вернулась в свой часовой домик.
   От этой бездумной выходки Пирата Коська и проснулся.
   - Ты чего, котик? - сонно спросил он, затаскивая под одеяло обманувшегося Пирата.
   - Мяу, - ответил кот и повел головой в угол, откуда по комнате рассыпалось мерное: "тик-так, тик-так, тик-так."
   Стрелки на часах, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то шептались возле цифры "12". Вот они договорились. Маленькая стрелка оттолкнулась и перепрыгнула сразу на единицу. Она оглянулась и махнула рукой - большая стрелка кивнула ей и медленно поползла вдогонку.
   Кукушка оповестила всех, кто мог ее слышать, о перемене во времени и скрылась в часовом домике. Коська проснулся, значит можно с чистой совестью отдыхать.
   Мальчик, как завороженный, смотрел на тикающие часы.
   - Двенадцать и один! - прошептал он. Весь его сон пропал в одно мгновение.
   - Мяу, - согласился с ним Пират, схватил зубами одеяло и потянул его с мальчика.
   Коська все понял Он торопливо встал, оделся потеплее и, стараясь не шуметь, прокрался к двери.
   Кот не отставал от него ни на шаг.
  
   Глава 3
  
   В беседке
  
   Коська шагнул из освещенного коридора в густую темноту, охватившую его холодом и страхом, и остановился.
   Первой мыслью, мелькнувшей у мальчика, было страстное желание поскорее вернуться в свою комнату, укрыться с головой теплым одеялом и крепко-крепко уснуть. Он повернулся назад и протянул руку к двери.
   Что-то мягкое коснулось ноги.
   Коська вздрогнул.
   Сердце его забилось тревожно и крик, уже готовый сорваться с мгновенно пересохших губ, замер.
   - Пират! - догадался он. А догадавшись, успокоился, или, может просто ему стало стыдно за свой страх.
   Присутствие кота придало силы и смелости, и Коська, раздвигая плотно развешенную темь, решительно зашагал в ту сторону, где находилась знакомая беседка. Нет-нет, а какой-нибудь таинственный шум или шорох раздавались рядом, он останавливался, раздумывая, что самое время повернуть назад, но в тот же миг непременно чувствовал прикосновение Пирата, словно подталкивавшего мальчика.
   - Мау! - Коська улыбался и уверенно шел дальше.
   Днем дорога не заняла бы у него и пяти минут. Но в ночи не только расстояния имеют удивительную способность удлиняться, но и время самым непостижимым образом из пяти минут превращается, как вам кажется, в целые двадцать пять.
   Коська уже много раз мог подумать, что он сбился и идет совсем в другую сторону, все равно, сколько не приглядывайся, ничего не увидишь. Но здесь невозможно было сбиться. От его дома до беседки с карагачом вела одна единственная дорожка. По краям ее тянулся маленький деревянный заборчик, ограждающий ровные ряды кустарника из акации, вишни и шиповника. Да и Пират не собирался двигаться в обход и непременно наставил бы Коську на верный путь.
   Если бы в этот поздний час светила луна, или хоть одно окно бросало во двор свой зовущий свет, словом, было бы чуть-чуть посветлее, Коська увидел бы за каждым кустом притаившихся чудовищ, леших, кощеев и разбойников, которыми кишат многие сказки. Но даже руки своей возле самого носа не мог он разглядеть, а потому шел и шел вперед, пока не споткнулся о деревянный порог беседки.
   - Ой, - невольно вырвалось у него.
   Тихо заскулили потревоженные щенята, сердито фыркнул Пират; и снова ни единого звука не разносилось вокруг.
   Коська прополз через всю беседку и спрятался в углу под широкой скамьей. Над ней давно облюбовала себе место ветка карагача. Здесь она пряталась от жаркого солнца и пронзительного ветра, и здесь она укрывала за густой листвой в летнюю пору играющих в прятки детей. Сейчас, когда листья еще не пробились из слегка набухших почек, она устало повисла и дремала.
   Укрытие было надежным.
   Сове, которая ночью видит лучше, чем днем, не удастся заметить ни Коськи, затаившего дыхание и прижавшегося к холодной стенке беседки, ни Пирата, плотно прикрывшего светофорный глаз, но чутко навострившего и рваное и целое ухо.
   Чтобы не заснуть, Коська уже десятый раз досчитал до ста, когда услышал тяжелое хлопанье крыльев.
   Через мгновение ветка над ним качнулась и дважды, с короткими промежутками в воздухе проплыл тихий вздох.
   - Уф... уф.
   В ответ на ее призыв еще раз захлопали крылья и вторая сова опустилась на ветку, еще ниже наклонив ее.
   - Уф-ф... уф-ф, - поприветствовали совы друг друга.
   - Как долетела, сестрица Бу?
   - Устала немного, сестрица Гу, а путь не близок.
   - В нашем возрасте не мудрено устать. Я моложе тебя на сто лет, и то притомилась.
   - Посидим, отдохнем, да и в дорогу. Рассвет не должен застать нас в городе.
   - Сейчас бы не помешало подкрепиться хоть самой маленькой мышкой, - напоминание о дороге пробудило острое чувство голода.
   - Разве найдешь ее в городе? Здесь на каждый, даже малый куст, по одной кошке приходится. И, хотя мышей ловить они давно разучились на сытых домашних харчах, мыши в этом до сих пор сомневаются и предпочитают жить в поле или в лесу.
   - Что верно, то верно, сестрица Бу,- ответствовала полуглухая сестра. - И я, сколько не приглядывалась, нигде не заметила ни мышек, ни кошек.
   - Сегодня все должны спать в своих домах и норах, - поведала известный ей секрет Гу, - об этом позаботился сам король Филинов.
   - Так-то оно, так, - проворчала осторожная Бу. - Но все равно, давай-ка осмотримся еще разок повнимательнее.
   - Давай осмотримся, - согласилась сова.
   - То, что я сообщу тебе, сестрица Гу, ни одна живая душа не должна услышать. Ты проверь в той стороне, а я проверю в этой.
   Совы облетели вокруг беседки и карагача, задерживая взгляд на каждом подозрительном предмете, и снова опустились на ветку.
   - Никого не заметила?
   - Никого. А ты?
   - И я никого.
   - Вот и славно.
   - Теперь слушай. Наша ученейшая из всех наиученых прабабушка прочитала в ненаписанной книге чудес еще одну страницу.
   - Как же она прочитала в ненаписанной книге, если ее еще не написали? - спросила вечно сомневающаяся Гу.
   - Не наше дело, - ответила Бу. Она-то как раз не привыкла задумываться. - Сказали - прочитала, значит так и было, - строго сказала она. - У них, у шибко ученых, свои причуды. А ты слушай и не перебивай.
   - Ладно ворчать, старость-не-радость!
   - Прошу не намекать на мой возраст! - распушила перья старшая сова.
   - Подумаешь, какая обидчивая! - хихикнула Гу.
   - И обидчивая! Посмотрим, какой ты в мои двести...двести... сколько же сверху?
   - Сорок семь, - подсказала Гу. - Дело давай!
   - Дело... да-да, дело, - встряхнула себя сова и поведала. - Так вот, к нашей прабабушке... она передает королю Филинов волшебные слова.
   - Опять двадцать пять! В прошлом годе волшебные слова, в нонешнем - волшебные слова. Хоть бы вкусненького чего! - капризно сказала Гу.
   - Цыц ты! Давно перья из хвоста не выщипывали?
   - Да я так это, к слову! Ты уши прикрой, моей болтовни не слушай.
   - А ты как раз уши пошире раскрой и меня послушай, - в темноте послышалось что-то, похожее на удар крыла. - О чем я говорила?
   - Больно же! А если я тебя так? О волшебных словах.
   - Ага, - вспомнила Бу. - Слова! Они будут действовать целый год, пока прабабушка не прочтет следующую страницу и не отыщет новое чудо.
   Сова встряхнулась, собираясь с мыслями, поправила перышки под крылом, наконец решила произнести главное.
   - Она узнала...
   Какое-то даже не движение, волнение воздуха насторожило ее. Сова замолчала и закрутила головой.
   - Ты чего вертишься? Смотри, голова открутится, как тогда твой язык говорить будет?
   - Не кажется ли тебе, сестра, что здесь кто-то есть? - спросила Бу, прислушиваясь. - Слышишь? Шорохи под беседкой.
   Коська похолодел. Но не от страха, нет. Он испугался за тайну. Вдруг совы решат сменить место встречи, и тогда пропадай его волшебные слова.
   - Успокойся, сестра, - махнула крылом Гу, - под беседкой живут семь щенят. Тебе ли не знать этого?
   - Думаешь, они ворочаются во сне?
   - Но даже если они и не спят, нам нечего опасаться. Они еще совсем маленькие и глупенькие - ничего не поймут и никому не расскажут.
   - Мне трудно успокоиться, - призналась старшая сестра. - Великая тайна! Иди-ка, посмотри в беседке, а я пока дух переведу.
   "Это конец", - подумал Коська и сжался в комочек.
   Гу расправила крылья и сделала круг, обозревая беседку.
   Из-под скамьи, принимая удар на себя, выскочил Пират и кинулся на сову, но так, что со стороны любому бы показалось, будто он промахнулся. Посрамленный кот фыркнул обиженно и убежал.
   Гу вернулась на место.
   - У, котище блудливый, косоглазый, общипанный! - проворчала она, в долю секунды и в полной темноте заметив и перечислив все существенные приметы Пирата. - Не будь я так занята, повыщипала бы этому полосатому половичку остатнюю шерстюку.
   - Не поискать ли нам другое, более надежное место? - предложила сверх меры осторожная Бу.
   - Зачем? - возразила Гу. - Здесь мы все проверили и можем приступить к разговору. На новом месте снова проверять придется.
   - Уж точно, придется.
   - А у нас нет времени.
   - Уж точно, нет времени.
   - И потом - эту беседку назначил сам король, а он знает, что делает.
   - Уж точно, знает, - успокаивала себя Бу.
   - Доверимся ему, сестра, и продолжим.
   - Уф-уф... Что-то мне тревожно... предчувствие беды...
   - Стара стала...
   - А я разве спорю? - размякла от сочувственных слов Бу. - Ну ладно, будь по-твоему. Слушай и запоминай:
  
   Я называю волшебное слово.
   Слово для доброго,
   слово для злого.
   Кто им владеет,
   Тот силу имеет.

Купить книги Валерия Тимофеева можно здесь:

      -- Написать автору и получить в электронном виде:

watim@mail.ru - цена 60 рублей

2. Зайти в интернет-магазины; Амазон, ЛитРес или Озон и купить - цена 200 рублей

0x01 graphic

Глава 1

Волшебные картинки

  
  
   Даже если очень старательно искать,­ и то вряд ли найдутся на всем белом свете такие мальчишки и девчонки, которые не слышали бы сказок и не мечтали о волшебной палочке или о шапке-невидимке, о ковре-самолете или о сапогах-скороходах.
   Коська даже во сне видел эти замечательные предметы, совершал с их помощью различные чудеса: улетал в загадочную Индию или строил необыкновенный город, где на каждом перекрестке парки с качелями и каруселями, игровые площадки и тиры, детские клубы и театры. Но это было во сне. А взаправду ему оставалось только вздыхать и завидовать могущественным героям сказок.
   - Что за скучная жизнь? - жаловался он самому себе. - Никаких превращений, никаких исчезновений. Скоро совсем большим вырасту и нечего вспомнить будет. Хоть бы какое волшебство! Ну хоть на один денек... хоть на один разок...
   В третьем классе, где учился Коська, сказки любили все. Но никто не знал больше его всяких невероятных историй, ни у кого не было столько книжек - они лежали на столе и под столом, на стуле и под стулом, на холодильнике и под диваном, и даже под подушкой, если вы туда заглянете, обязательно обнаружите какую-либо сказку. И ни у кого по стенкам детской комнаты не висело столько волшебных картинок. На них были: джины, вылетающие из дымящихся кувшинов, - кажется, только попроси и исполнят любое твое желание; добрые феи в голубых и розовых платьях с цветами в руках и в волосах; злые ведьмы в старушечьих капотах; бородатые серьезные старички, у которых каждый волосок в бороде волшебный, как волшебны звездные колпачки на головах и сучковатые палки в руках.
   Коська мог часами стоять перед этими картинками и загадывать, что бы он попросил и как бы он поступил, явись к нему один из этих волшебников. А вечерами, когда темнота выползала из всех уголков комнаты и одни за другими проглатывала игрушки, книги и мебель, мальчик прятался под стол и, выглядывая из-за складок длинной вышитой скатерти, ждал - вдруг сказка придет?
   Не везло ему.
   В тот самый момент, когда, казалось, дрогнула одна из картинок и джин или фея пошевелились и приготовились сойти вниз, его одолевал сон. Или окликала мама. Или хитрый, полосатый как матросская тельняшка кот Пират, с оторванным ухом и подбитым в котовой драке глазом, обнаруживал Коську и, схватив зубами за штанину, тянул из-под стола, не забывая громко фырчать и бить длинным и тоже полосатым, как рукав у тельняшки, хвостом об пол.
   При таких обстоятельствах конечно же ни одна порядочная сказка не рискнет появиться в вашем доме.
   Вы, наверное, и сами не раз ожидали, подобно Коське, и знаете, что все это бесполезно - можно до старости просидеть под столом и ничего не высидеть. Но Коська был упрям. И его упрямству можно только позавидовать. А потому нет ничего удивительного в том, что однажды, когда мама и папа ушли в театр на очередную премьеру, а Пират отбывал наказание в темной кладовке и не мог никому помешать, Старичок-Боровичок огляделся, прислушался - не остался ли кто еще в доме? - и поманил Коську пальцем.
   Мальчик, так долго ожидавший этого, не поверил и остался сидеть под столом. Только глаза его округлились, рот открылся, а дыхание остановилось.
   - Ну же! - нетерпеливо шепнул Старичок-Боровичок. Он нахмурил брови и негромко топнул ногой.
   Коська опомнился.
   - Сейчас, сейчас, - сказал он и подбежал к картинке. Радостный блеск его глаз не смутил Старичка. Тот несколько раз кивнул головой, поморгал длинными ресницами и опять прислушался.
   Проделав эти совсем не волшебные движения, Старичок-Боровичок мелко затрясся, и Коська услышал тоненький, словно звенели вдали колокольчики, мягкий смех.
   Он решил для себя:
   "Наберусь терпения и подожду - будь что будет. Вон сколько ждал и ничего, не умер же!"
   И он не спускал со Старичка-Боровичка глаз. А тот неожиданно оборвал песню колокольчиков и улыбнулся Коське.
   - Ты так долго ждал, так жалобно просил и так хорошо мечтал употребить волшебную силу, если она к тебе когда-нибудь придет, что я не смог больше оставаться равнодушным.
   Он опять прислушался, огляделся и, поморгав ресницами, серьезно продолжил.
   - Я решил испытать тебя и доверить тебе волшебную силу.
   - Самую настоящую? - у Коськи глаза чуть не вылезли на лоб.
   - Самую настоящую! - подтвердил Старичок. - Ты сможешь воспользоваться ей три раза.
   - Три раза! - как попугай, повторял за Боровичком Коська. - А как?
   - Так, как пожелаешь. Я не ставлю тебе никаких условий. Решай сам.
   - Ух ты! Сам! - восторгу Коськи не было предела. - Здорово!
   А волшебник, сказав эти приятные слова, вдруг замер на картинке, словно это не он минуту назад разговаривал с Коськой и обещал ему, ой, даже подумать страшно!
   - А слово! Вы забыли сказать волшебное слово! - Коська гладил рукой по картинке, пытаясь разбудить Старичка. - Зачем же вы перестали говорить? Ну, оживите еще разок! Прошу вас! Ну, пожалуйста!
   Боровичок открыл глаза.
   - Тихо, тихо, - успокоил он мальчика. - Я ничего не забыл, - и вновь повторил все оглядывания, прислушивания и моргания.
   - А чего же замолчали? - до Коськи только сейчас дошло, что Боровичок совсем старенький, как двоюродный дедушка мальчика, который только и делает, что лежит на кровати и почти всегда спит. - Уснули?
   - Я вспоминаю. Старенький уже, - подтвердил догадку Коськи волшебник, - сам понимать должен. У нас в волшебном деле, как бы тебе сказать, ничего нельзя перепутать, иначе натворишь такого... такого... ну очень много бед. - Он еще немного помолчал, прежде чем спросил. - Знаешь ли ты беседку в садике за вашим домом?
   - Там их две! Большую или старую?
   - Старую, - уточнил Старичок. - Ту самую, где под полом за оторванной доской живут семь веселых, похожих на мягкие пушистые комочки, щенят.
   - Знаю, - признался Коська. - У меня там в тайнике цветные стеклышки лежат.
   - Не о стеклышках речь, - остановил Старичок-Боровичок. - Возле этой беседки растет старый карагач...
   - А в его дупле живут два задиристых воробья! - подсказал Коська.
   - Да-да, - сказал Старичок. - Но и не о воробьях речь. Воробьи, ну их... пусть себе задираются, вырастут, поумнеют.
   Он понизил голос и пригласил Коську сесть поближе.
   - А сейчас слушай внимательно и запоминай. Готов?
   - Готов, - прошептал Коська, устраиваясь.
   Казалось, весь мир затаился. Ни звука не долетало до комнаты. Вечные звонки трамваев, отдаленный грохот завода, визг тормозов машин - все исчезло. Даже маятник на ходиках безвольно повис, а часы навострили уши, прислушиваясь к странному разговору.
   Волшебник опустился на пень, снял шляпу, обмахнулся ею, как веером, и заговорил:
   - В тот день, а вернее, в ту ночь, когда Кукушка, живущая в ваших часах, прокукует двенадцать и еще один раз...
   - Так не бывает! - перебил Коська. - Она не умеет...
   Старичок удивленно посмотрел на мальчика и замолчал.
   - Я больше не буду! Простите, пожалуйста! - взмолился Коська.
   - Не бывает, не хочу, не получится... Уф, - затряс головой Старичок. - С детства не любил таких слов. Кто их придумал?
   - Не я, - поспешил отмазаться Коська.
   - И зачем?
   - Наверное, чтобы оправдать свою лень?
   - Наверное, - согласился Боровичок. Он положил свою руку на плечо Коське и заглянул в глаза. - Ты мне веришь?
   - Верю, конечно верю! - пылко признался мальчик.
   - Так вот, когда Кукушка прокукует двенадцать и еще один раз...
   Коська прикрыл рот рукой, чтобы не сказать еще чего-нибудь, обидного для Старичка-Боровичка.
   ... спеши в беседку и жди. Да смотри, сиди тихо! Никто не должен ни видеть тебя, ни слышать, хотя искать будут очень старательно, а прислушиваться очень внимательно!
   - Я буду тише мыши!
   - Вот-вот! Хорошее сравнение, потому что прилетят две совы, а они, надеюсь, ты знаешь, ох какие специалисты по мышам!
   - Знаю, мы в школе про них проходили, - признался Коська.
   - Совы сядут на дерево. Если ты пошевелишься, - они улетят. Если ты испугаешься - ничего не услышишь. А если ты ничего не услышишь, - волшебное слово не воробей, оно не останется сидеть на ветке и дожидаться, пока страх твой пройдет, - ты никогда не сможешь совершить даже одно, самое маленькое чудо.
   - Дедушка! - сложил руки на груди Коська. - Я клянусь вам, я не испугаюсь и не пошевелюсь, как будто меня нет, или я умер на пять минуток!
   - Ну, если пять минуток выдержишь, думаю, хватит, - обнадежил Старичок. - Совы прилетают в эту беседку один раз в сто лет. И только один раз в сто лет можно услышать волшебные слова.
   - Когда это будет? - переспросил Коська.
   - Двенадцать и один! Жди!
   Сказав это, Старичок-Боровичок вновь поморгал, огляделся, прислушался, одобрительно кивнул несколько раз Коське и... исчез вместе с пнем, на котором сидел.
   Исчезли зеленая полянка в россыпи ярко-голубых и красных цветов, густой темный лес, простирающийся до горизонта, и все-все, что было нарисовано на картинке. Остался висеть на стене только чистый лист бумаги.
   Закачался маятник, отсчитывая секунды; в комнату прорвались звуки вечернего города; на стенах причудливыми тенями зашевелились отблески уличных фонарей.
   А Коська не знал - верить или не верить тому, что услышал и увидел он в этот вечер в полутемной комнате. Так все было похоже на сказку, а сказок, как учили его в школе и дома, на самом деле не бывает. Нет, они, конечно, бывают, но в книжках для маленьких, чтобы дети не плакали. Коське же очень хотелось, чтобы сказки были в жизни.
   Он закрывал глаза, вспоминая, как серьезно оглядывался Боровичок, как он прислушивался и моргал, весело смеялся и загадочно разговаривал. И обещал ему волшебные слова.
   - Двенадцать и один, - повторил Коська. - Что же это за время такое? Никогда наша Кукушка не куковала больше двенадцати раз, - вспомнил он. - У нее и завода не хватит.
   Взрослые всегда правы. Ничего волшебного в жизни нет, - с грустью подумал он и погладил рукой опустевшую картинку.
   - Только почему Старичок-Боровичок исчез?

Глава 2

Двенадцать и один

   Сделав для себя малоутешительный вывод, что взрослые всегда правы, остаток вечера Коська провел бесцельно. Ему ничего не хотелось делать, даже уроки. Взял в руки книгу, но и самая интересная сказка, которую он мог читать с закрытыми глазами, сегодня казалась страшно скучной. Он и одной страницы не осилил. Включил телевизор, пощелкал по каналам и выключил.
   - Одни и те же мультики по сто раз показывают, - проворчал он. - Писателей полным-полно. Что им трудно сочинять или не умеют? Вечно на экране этот глупый Слон с простуженным голосом и попугай, похожий на разукрашенное яйцо, - в голове Коськи что-то щелкнуло и он спросил сам у себя. - Интересно, где Слон простудился? В Африке же всегда жарко! Да и мороженого им не на что купить...
   Когда один дома, все из рук валится. Книжки не шли на ум - глаза видели буквы, а до сознания не доходило. Игрушки так и не дождались Коськи. И лишь кот Пират, выпущенный из кладовки под "честное слово", угадал настроение мальчика и великодушно позволил погладить свою мягкую "тельняшку", подергать за рваное ухо и поиграть полосатым рукавом, а сам, прикрыв единственный целый глаз, лежал на Коськиных коленях и тихо мурлыкал.
   - Если тебе нра-а-вится гладить меня, пожа-а-луйста. Я не про-о-тив. Тем более, что мне самому это нра-а-вится.
   Так вдвоем они коротали время, дожидаясь возвращения мамы и папы.
   Когда повернулся в дверном замке ключ, Коська выбежал в коридор. Он хотел было уже обнять маму, но его остановило удивленное восклицание.
   - Что за чудеса? - спросила мама.
   - Ты почему не спишь? - спросил папа.
   Они возвращались домой, думая, что сын давно спит и никто не помешает им поспорить о спектакле. Ведь им так редко удается сходить в театр. А это такой праздник! И всякий раз, покидая сказочный храм искусства, они обещают друг другу приходить в театр каждый месяц, два раза в месяц. Но, конечно же, никогда не выполняют своих обещаний. А жаль. Взрослым не меньше, чем детям нужны сказки.
   Коська, появившись перед летающими в облаках папой и мамой, оборвал красивую сказку родителей.
   Папа посмотрел на маму, мама посмотрела на папу, оба пожали плечами, вздохнули и вернулись в такую не сказочную жизнь.
   Коська, даже если бы и хотел, не смог понять, что с ними происходит. Ему уже расхотелось кого-нибудь обнимать и делиться своей маленькой тайной.
   - Никому до меня дела нет, - бурчал он себе под нос. - Только и знают, что гонят. Всем я мешаю. "Иди поиграй", или "иди уроки учить", или "иди спать". Ничего себе, богатенький язык общения с сыном. Интересно, как они запоют, если я возьму и насовсем уйду!
   Это неправда, Коську любили и даже очень любили. Но сегодня ему нужно было нечто большее - понимание.
   Мысли Коськи были в волшебном мире сказки.
   Мысли папы и мамы - в волшебном мире театра.
   Как непросто им встретиться!
   Коська повернулся и тихо-тихо побрел в свою комнату. Рядом с ним, касаясь ног мальчика, мягко вышагивал Пират. А следом шли мама и папа.
   Коська опустился на край дивана, зажал коленями ладони и, покачиваясь, грустно разглядывал половичок под ногами.
   Мама подсела к нему, нежно обняла за плечи и прижала к себе.
   Папа встал у двери как часовой на посту. Он молчал, часовые всегда молчат.
   Пират и Коська тоже молчали, хоть и не часовые. Пират, вообще-то мог бы и сказать что-то, но знал всего два слова: "мяу" и "мур". А их, хоть они и имели десятки оттенков и означали каждый раз что-то другое, все в семье выучили наизусть. Не повторяться же. У котов тоже гордость есть и иногда чувство меры.
   Мама хотела сказать сыну какие-нибудь хорошие, добрые слова, но никак не могла выбрать - с какого начать.
   Она рассеянно оглядела комнату и спросила:
   - Зачем ты пустой лист на стенку повесил?
   Как же он забыл, что мама всегда все замечает! Ну вот, теперь надо про Боровичка рассказать.
   И Коська нехотя ответил:
   - Он не пустой был.
   - Что значит "не пустой"? - не понял задумчивый папа.
   - Там Боровичок, и полянка, и лес были нарисованы, - буркнул Коська.
   - И куда же все это подевалось? - спросила мама.
   - Не знаю, - признался Коська и неожиданно засопел, готовый вот-вот расплакаться. - Исчезло куда-то.
   Мама прижала к себе сына, улыбнулась и сказала весело.
   - И ты из-за этого расстроился?
   Коська кивнул.
   - Ну и пусть исчезает, - попробовал пошутить папа. - А ты новую картинку повесишь, еще лучше этой.
   Но мальчик решительно отказался.
   - Пусть эта висит.
   - Пустая?
   - Он все равно придет! Я буду долго-долго ждать, - подумал секунду и добавил, - всю жизнь! До самой старой старости! Как ваш дедушка! И дождусь!
   Коська пристально вглядывался в лист, словно надеялся, - сейчас начнут появляться очертания леса и полянки.
   Папа стоял, стоял; ему очень сильно надоели эти рассусоливания. Он развернулся на пятках и сказал строго:
   - Хватит сказки рассказывать. Посмотрите на часы! Спать давно пора! - И, уже выходя из комнаты, напомнил маме. - Завтра на один час раньше вставать.
   Пират вспрыгнул Коське на колени, поднял вверх свой полосатый "рукав" и глянул хитрым глазом в лицо мальчика.
   - Мяу, - только и сказал он, и стукнул "рукавом" по плечу.
   Но Коське этого вполне хватило, чтобы заподозрить в последних словах, сказанных папой, что-то необычное.
   - На один час раньше? - заглядывая папе в рот, переспросил он.
   - Завтра начинается летнее время, - просто объяснила мама, словно то, что она знает, непременно должны знать все. - Стрелки всех часов переведут на один час вперед. Было двенадцать, станет один час ночи.
   - Мяу, - вкрадчиво протянул Пират, как бы спрашивая: - "Ну, что ты теперь скажешь"?
   Коська склонил голову на левое плечо.
   - Двенадцать! - весело произнес он и быстро перевел ее на правое плечо. - Час.
   Сегодня переход на летнее и зимнее время дело привычное. А в жизни Коськи это было в первый раз, и значит, необычное. А во всем необычном при желании всегда можно усмотреть волшебное, особенно если только и делаешь, что мечтаешь о нем. Еще и Пират подливает масла в огонь.
   - "Ага, рядом!"
   Ну как тут не поверить и не повеселеть?
   Размышляя, он еще несколько раз повторил качания головой, не забывая произносить: - Двенадцать - час! - и, радостный, пожелал маме:
   - Спокойной ночи!
   Ему сразу очень-очень захотелось остаться одному. Кажется, сбывается! Сказка, наверное, уже притаилась за дверью и ждет, когда же ей позволено будет войти.
   Пират полностью поддерживал мальчика, ударял хвостом по его руке. Он раскрыл было рот, тоже сказать: - "Спокойной ночи", - но передумал и только зевнул, и, подняв свой полосатый "рукав", очень важно пошел рядом с мамой - проводил ее до двери, а, когда щелкнул выключатель и в комнате Коськи стало темно, зеленый светофорный глаз Пирата проплыл до кресла и, сверкнув, погас.
   - Мяу, - сонно произнес кот.
   - Жди, - послышалось Коське.
   И он принял твердое решение не сомкнуть глаз. Но решить - это одно, а не сомкнуть глаз - это другое. Особенно после уроков в школе и домашних заданий, игр на улице и скучания в одиночестве. По этой простой причине, когда Кукушка выглянула из своего окошечка и приготовилась отсчитывать полночь, она увидела, что мальчик самым непростительным образом спит и именно в этот волшебный час.
   - Ку-ку! - начала отсчет Кукушка.
   Но ее кукование не произвело на Коську никакого воздействия. Пират же, хоть и считал себя умным котом, во времени разбирался не очень. Зачем ему? Коты часов не носят, на работу им спешить не надо, значит и арифметикой голову забивать ни к чему. Кукует? Ну и пусть себе кукует, раз ничего больше делать не умеет. Дармоедкой не назовешь - есть-пить она не просит. И мешать никому не мешает - уже как-то привыкли.
   - Ку-ку! - повторила Кукушка громче и с каждым разом вкладывала в голос все больше и больше силы, а одиннадцатый раз прокричала подобно отдаленному пушечному выстрелу, который тут же подхватило эхо.
   Коська даже не пошевелился.
   Кукушка в раздумье притихла и почесала деревянным крылом деревянный затылок.
   - Вот ведь проспит, а завтра плакать будет, - пожалела она и впервые за все годы, что жила в часах, покинула свое место. Оттолкнувшись от окошечка, она расправила крылья и, пролетев через всю комнату, мягко опустилась на подушку возле Коськиного уха.
   - Ку-ку, - уже охрипшим голосом прокуковала она в последний раз.
   В темной комнате мелькнула еще более темная тень, и с криком "мяу" упала на подушку. Это Пират, следивший за Кукушкой, накрыл ее в надежде полакомиться. Но добыча пахла сухим деревом, пылью и немного машинным маслом. Кот покатал ее по подушке, разочарованно фыркнул и скинул ударом лапы с кровати.
   Кукушка встряхнулась, погрозила коту и, обиженная таким грубым обращением, вернулась в свой часовой домик.
   От этой бездумной выходки Пирата Коська и проснулся.
   - Ты чего, котик? - сонно спросил он, затаскивая под одеяло обманувшегося Пирата.
   - Мяу, - ответил кот и повел головой в угол, откуда по комнате рассыпалось мерное: "тик-так, тик-так, тик-так."
   Стрелки на часах, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то шептались возле цифры "12". Вот они договорились. Маленькая стрелка оттолкнулась и перепрыгнула сразу на единицу. Она оглянулась и махнула рукой - большая стрелка кивнула ей и медленно поползла вдогонку.
   Кукушка оповестила всех, кто мог ее слышать, о перемене во времени и скрылась в часовом домике. Коська проснулся, значит можно с чистой совестью отдыхать.
   Мальчик, как завороженный, смотрел на тикающие часы.
   - Двенадцать и один! - прошептал он. Весь его сон пропал в одно мгновение.
   - Мяу, - согласился с ним Пират, схватил зубами одеяло и потянул его с мальчика.
   Коська все понял Он торопливо встал, оделся потеплее и, стараясь не шуметь, прокрался к двери.
   Кот не отставал от него ни на шаг.
  
   Глава 3
  
   В беседке
  
   Коська шагнул из освещенного коридора в густую темноту, охватившую его холодом и страхом, и остановился.
   Первой мыслью, мелькнувшей у мальчика, было страстное желание поскорее вернуться в свою комнату, укрыться с головой теплым одеялом и крепко-крепко уснуть. Он повернулся назад и протянул руку к двери.
   Что-то мягкое коснулось ноги.
   Коська вздрогнул.
   Сердце его забилось тревожно и крик, уже готовый сорваться с мгновенно пересохших губ, замер.
   - Пират! - догадался он. А догадавшись, успокоился, или, может просто ему стало стыдно за свой страх.
   Присутствие кота придало силы и смелости, и Коська, раздвигая плотно развешенную темь, решительно зашагал в ту сторону, где находилась знакомая беседка. Нет-нет, а какой-нибудь таинственный шум или шорох раздавались рядом, он останавливался, раздумывая, что самое время повернуть назад, но в тот же миг непременно чувствовал прикосновение Пирата, словно подталкивавшего мальчика.
   - Мау! - Коська улыбался и уверенно шел дальше.
   Днем дорога не заняла бы у него и пяти минут. Но в ночи не только расстояния имеют удивительную способность удлиняться, но и время самым непостижимым образом из пяти минут превращается, как вам кажется, в целые двадцать пять.
   Коська уже много раз мог подумать, что он сбился и идет совсем в другую сторону, все равно, сколько не приглядывайся, ничего не увидишь. Но здесь невозможно было сбиться. От его дома до беседки с карагачом вела одна единственная дорожка. По краям ее тянулся маленький деревянный заборчик, ограждающий ровные ряды кустарника из акации, вишни и шиповника. Да и Пират не собирался двигаться в обход и непременно наставил бы Коську на верный путь.
   Если бы в этот поздний час светила луна, или хоть одно окно бросало во двор свой зовущий свет, словом, было бы чуть-чуть посветлее, Коська увидел бы за каждым кустом притаившихся чудовищ, леших, кощеев и разбойников, которыми кишат многие сказки. Но даже руки своей возле самого носа не мог он разглядеть, а потому шел и шел вперед, пока не споткнулся о деревянный порог беседки.
   - Ой, - невольно вырвалось у него.
   Тихо заскулили потревоженные щенята, сердито фыркнул Пират; и снова ни единого звука не разносилось вокруг.
   Коська прополз через всю беседку и спрятался в углу под широкой скамьей. Над ней давно облюбовала себе место ветка карагача. Здесь она пряталась от жаркого солнца и пронзительного ветра, и здесь она укрывала за густой листвой в летнюю пору играющих в прятки детей. Сейчас, когда листья еще не пробились из слегка набухших почек, она устало повисла и дремала.
   Укрытие было надежным.
   Сове, которая ночью видит лучше, чем днем, не удастся заметить ни Коськи, затаившего дыхание и прижавшегося к холодной стенке беседки, ни Пирата, плотно прикрывшего светофорный глаз, но чутко навострившего и рваное и целое ухо.
   Чтобы не заснуть, Коська уже десятый раз досчитал до ста, когда услышал тяжелое хлопанье крыльев.
   Через мгновение ветка над ним качнулась и дважды, с короткими промежутками в воздухе проплыл тихий вздох.
   - Уф... уф.
   В ответ на ее призыв еще раз захлопали крылья и вторая сова опустилась на ветку, еще ниже наклонив ее.
   - Уф-ф... уф-ф, - поприветствовали совы друг друга.
   - Как долетела, сестрица Бу?
   - Устала немного, сестрица Гу, а путь не близок.
   - В нашем возрасте не мудрено устать. Я моложе тебя на сто лет, и то притомилась.
   - Посидим, отдохнем, да и в дорогу. Рассвет не должен застать нас в городе.
   - Сейчас бы не помешало подкрепиться хоть самой маленькой мышкой, - напоминание о дороге пробудило острое чувство голода.
   - Разве найдешь ее в городе? Здесь на каждый, даже малый куст, по одной кошке приходится. И, хотя мышей ловить они давно разучились на сытых домашних харчах, мыши в этом до сих пор сомневаются и предпочитают жить в поле или в лесу.
   - Что верно, то верно, сестрица Бу,- ответствовала полуглухая сестра. - И я, сколько не приглядывалась, нигде не заметила ни мышек, ни кошек.
   - Сегодня все должны спать в своих домах и норах, - поведала известный ей секрет Гу, - об этом позаботился сам король Филинов.
   - Так-то оно, так, - проворчала осторожная Бу. - Но все равно, давай-ка осмотримся еще разок повнимательнее.
   - Давай осмотримся, - согласилась сова.
   - То, что я сообщу тебе, сестрица Гу, ни одна живая душа не должна услышать. Ты проверь в той стороне, а я проверю в этой.
   Совы облетели вокруг беседки и карагача, задерживая взгляд на каждом подозрительном предмете, и снова опустились на ветку.
   - Никого не заметила?
   - Никого. А ты?
   - И я никого.
   - Вот и славно.
   - Теперь слушай. Наша ученейшая из всех наиученых прабабушка прочитала в ненаписанной книге чудес еще одну страницу.
   - Как же она прочитала в ненаписанной книге, если ее еще не написали? - спросила вечно сомневающаяся Гу.
   - Не наше дело, - ответила Бу. Она-то как раз не привыкла задумываться. - Сказали - прочитала, значит так и было, - строго сказала она. - У них, у шибко ученых, свои причуды. А ты слушай и не перебивай.
   - Ладно ворчать, старость-не-радость!
   - Прошу не намекать на мой возраст! - распушила перья старшая сова.
   - Подумаешь, какая обидчивая! - хихикнула Гу.
   - И обидчивая! Посмотрим, какой ты в мои двести...двести... сколько же сверху?
   - Сорок семь, - подсказала Гу. - Дело давай!
   - Дело... да-да, дело, - встряхнула себя сова и поведала. - Так вот, к нашей прабабушке... она передает королю Филинов волшебные слова.
   - Опять двадцать пять! В прошлом годе волшебные слова, в нонешнем - волшебные слова. Хоть бы вкусненького чего! - капризно сказала Гу.
   - Цыц ты! Давно перья из хвоста не выщипывали?
   - Да я так это, к слову! Ты уши прикрой, моей болтовни не слушай.
   - А ты как раз уши пошире раскрой и меня послушай, - в темноте послышалось что-то, похожее на удар крыла. - О чем я говорила?
   - Больно же! А если я тебя так? О волшебных словах.
   - Ага, - вспомнила Бу. - Слова! Они будут действовать целый год, пока прабабушка не прочтет следующую страницу и не отыщет новое чудо.
   Сова встряхнулась, собираясь с мыслями, поправила перышки под крылом, наконец решила произнести главное.
   - Она узнала...
   Какое-то даже не движение, волнение воздуха насторожило ее. Сова замолчала и закрутила головой.
   - Ты чего вертишься? Смотри, голова открутится, как тогда твой язык говорить будет?
   - Не кажется ли тебе, сестра, что здесь кто-то есть? - спросила Бу, прислушиваясь. - Слышишь? Шорохи под беседкой.
   Коська похолодел. Но не от страха, нет. Он испугался за тайну. Вдруг совы решат сменить место встречи, и тогда пропадай его волшебные слова.
   - Успокойся, сестра, - махнула крылом Гу, - под беседкой живут семь щенят. Тебе ли не знать этого?
   - Думаешь, они ворочаются во сне?
   - Но даже если они и не спят, нам нечего опасаться. Они еще совсем маленькие и глупенькие - ничего не поймут и никому не расскажут.
   - Мне трудно успокоиться, - призналась старшая сестра. - Великая тайна! Иди-ка, посмотри в беседке, а я пока дух переведу.
   "Это конец", - подумал Коська и сжался в комочек.
   Гу расправила крылья и сделала круг, обозревая беседку.
   Из-под скамьи, принимая удар на себя, выскочил Пират и кинулся на сову, но так, что со стороны любому бы показалось, будто он промахнулся. Посрамленный кот фыркнул обиженно и убежал.
   Гу вернулась на место.
   - У, котище блудливый, косоглазый, общипанный! - проворчала она, в долю секунды и в полной темноте заметив и перечислив все существенные приметы Пирата. - Не будь я так занята, повыщипала бы этому полосатому половичку остатнюю шерстюку.
   - Не поискать ли нам другое, более надежное место? - предложила сверх меры осторожная Бу.
   - Зачем? - возразила Гу. - Здесь мы все проверили и можем приступить к разговору. На новом месте снова проверять придется.
   - Уж точно, придется.
   - А у нас нет времени.
   - Уж точно, нет времени.
   - И потом - эту беседку назначил сам король, а он знает, что делает.
   - Уж точно, знает, - успокаивала себя Бу.
   - Доверимся ему, сестра, и продолжим.
   - Уф-уф... Что-то мне тревожно... предчувствие беды...
   - Стара стала...
   - А я разве спорю? - размякла от сочувственных слов Бу. - Ну ладно, будь по-твоему. Слушай и запоминай:
  
   Я называю волшебное слово.
   Слово для доброго,
   слово для злого.
   Кто им владеет,
   Тот силу имеет.

Купить книги Валерия Тимофеева можно здесь:

      -- Написать автору и получить в электронном виде:

watim@mail.ru - цена 60 рублей

2. Зайти в интернет-магазины; Амазон, ЛитРес или Озон и купить - цена 200 рублей

0x01 graphic

Глава 1

Волшебные картинки

  
  
   Даже если очень старательно искать,­ и то вряд ли найдутся на всем белом свете такие мальчишки и девчонки, которые не слышали бы сказок и не мечтали о волшебной палочке или о шапке-невидимке, о ковре-самолете или о сапогах-скороходах.
   Коська даже во сне видел эти замечательные предметы, совершал с их помощью различные чудеса: улетал в загадочную Индию или строил необыкновенный город, где на каждом перекрестке парки с качелями и каруселями, игровые площадки и тиры, детские клубы и театры. Но это было во сне. А взаправду ему оставалось только вздыхать и завидовать могущественным героям сказок.
   - Что за скучная жизнь? - жаловался он самому себе. - Никаких превращений, никаких исчезновений. Скоро совсем большим вырасту и нечего вспомнить будет. Хоть бы какое волшебство! Ну хоть на один денек... хоть на один разок...
   В третьем классе, где учился Коська, сказки любили все. Но никто не знал больше его всяких невероятных историй, ни у кого не было столько книжек - они лежали на столе и под столом, на стуле и под стулом, на холодильнике и под диваном, и даже под подушкой, если вы туда заглянете, обязательно обнаружите какую-либо сказку. И ни у кого по стенкам детской комнаты не висело столько волшебных картинок. На них были: джины, вылетающие из дымящихся кувшинов, - кажется, только попроси и исполнят любое твое желание; добрые феи в голубых и розовых платьях с цветами в руках и в волосах; злые ведьмы в старушечьих капотах; бородатые серьезные старички, у которых каждый волосок в бороде волшебный, как волшебны звездные колпачки на головах и сучковатые палки в руках.
   Коська мог часами стоять перед этими картинками и загадывать, что бы он попросил и как бы он поступил, явись к нему один из этих волшебников. А вечерами, когда темнота выползала из всех уголков комнаты и одни за другими проглатывала игрушки, книги и мебель, мальчик прятался под стол и, выглядывая из-за складок длинной вышитой скатерти, ждал - вдруг сказка придет?
   Не везло ему.
   В тот самый момент, когда, казалось, дрогнула одна из картинок и джин или фея пошевелились и приготовились сойти вниз, его одолевал сон. Или окликала мама. Или хитрый, полосатый как матросская тельняшка кот Пират, с оторванным ухом и подбитым в котовой драке глазом, обнаруживал Коську и, схватив зубами за штанину, тянул из-под стола, не забывая громко фырчать и бить длинным и тоже полосатым, как рукав у тельняшки, хвостом об пол.
   При таких обстоятельствах конечно же ни одна порядочная сказка не рискнет появиться в вашем доме.
   Вы, наверное, и сами не раз ожидали, подобно Коське, и знаете, что все это бесполезно - можно до старости просидеть под столом и ничего не высидеть. Но Коська был упрям. И его упрямству можно только позавидовать. А потому нет ничего удивительного в том, что однажды, когда мама и папа ушли в театр на очередную премьеру, а Пират отбывал наказание в темной кладовке и не мог никому помешать, Старичок-Боровичок огляделся, прислушался - не остался ли кто еще в доме? - и поманил Коську пальцем.
   Мальчик, так долго ожидавший этого, не поверил и остался сидеть под столом. Только глаза его округлились, рот открылся, а дыхание остановилось.
   - Ну же! - нетерпеливо шепнул Старичок-Боровичок. Он нахмурил брови и негромко топнул ногой.
   Коська опомнился.
   - Сейчас, сейчас, - сказал он и подбежал к картинке. Радостный блеск его глаз не смутил Старичка. Тот несколько раз кивнул головой, поморгал длинными ресницами и опять прислушался.
   Проделав эти совсем не волшебные движения, Старичок-Боровичок мелко затрясся, и Коська услышал тоненький, словно звенели вдали колокольчики, мягкий смех.
   Он решил для себя:
   "Наберусь терпения и подожду - будь что будет. Вон сколько ждал и ничего, не умер же!"
   И он не спускал со Старичка-Боровичка глаз. А тот неожиданно оборвал песню колокольчиков и улыбнулся Коське.
   - Ты так долго ждал, так жалобно просил и так хорошо мечтал употребить волшебную силу, если она к тебе когда-нибудь придет, что я не смог больше оставаться равнодушным.
   Он опять прислушался, огляделся и, поморгав ресницами, серьезно продолжил.
   - Я решил испытать тебя и доверить тебе волшебную силу.
   - Самую настоящую? - у Коськи глаза чуть не вылезли на лоб.
   - Самую настоящую! - подтвердил Старичок. - Ты сможешь воспользоваться ей три раза.
   - Три раза! - как попугай, повторял за Боровичком Коська. - А как?
   - Так, как пожелаешь. Я не ставлю тебе никаких условий. Решай сам.
   - Ух ты! Сам! - восторгу Коськи не было предела. - Здорово!
   А волшебник, сказав эти приятные слова, вдруг замер на картинке, словно это не он минуту назад разговаривал с Коськой и обещал ему, ой, даже подумать страшно!
   - А слово! Вы забыли сказать волшебное слово! - Коська гладил рукой по картинке, пытаясь разбудить Старичка. - Зачем же вы перестали говорить? Ну, оживите еще разок! Прошу вас! Ну, пожалуйста!
   Боровичок открыл глаза.
   - Тихо, тихо, - успокоил он мальчика. - Я ничего не забыл, - и вновь повторил все оглядывания, прислушивания и моргания.
   - А чего же замолчали? - до Коськи только сейчас дошло, что Боровичок совсем старенький, как двоюродный дедушка мальчика, который только и делает, что лежит на кровати и почти всегда спит. - Уснули?
   - Я вспоминаю. Старенький уже, - подтвердил догадку Коськи волшебник, - сам понимать должен. У нас в волшебном деле, как бы тебе сказать, ничего нельзя перепутать, иначе натворишь такого... такого... ну очень много бед. - Он еще немного помолчал, прежде чем спросил. - Знаешь ли ты беседку в садике за вашим домом?
   - Там их две! Большую или старую?
   - Старую, - уточнил Старичок. - Ту самую, где под полом за оторванной доской живут семь веселых, похожих на мягкие пушистые комочки, щенят.
   - Знаю, - признался Коська. - У меня там в тайнике цветные стеклышки лежат.
   - Не о стеклышках речь, - остановил Старичок-Боровичок. - Возле этой беседки растет старый карагач...
   - А в его дупле живут два задиристых воробья! - подсказал Коська.
   - Да-да, - сказал Старичок. - Но и не о воробьях речь. Воробьи, ну их... пусть себе задираются, вырастут, поумнеют.
   Он понизил голос и пригласил Коську сесть поближе.
   - А сейчас слушай внимательно и запоминай. Готов?
   - Готов, - прошептал Коська, устраиваясь.
   Казалось, весь мир затаился. Ни звука не долетало до комнаты. Вечные звонки трамваев, отдаленный грохот завода, визг тормозов машин - все исчезло. Даже маятник на ходиках безвольно повис, а часы навострили уши, прислушиваясь к странному разговору.
   Волшебник опустился на пень, снял шляпу, обмахнулся ею, как веером, и заговорил:
   - В тот день, а вернее, в ту ночь, когда Кукушка, живущая в ваших часах, прокукует двенадцать и еще один раз...
   - Так не бывает! - перебил Коська. - Она не умеет...
   Старичок удивленно посмотрел на мальчика и замолчал.
   - Я больше не буду! Простите, пожалуйста! - взмолился Коська.
   - Не бывает, не хочу, не получится... Уф, - затряс головой Старичок. - С детства не любил таких слов. Кто их придумал?
   - Не я, - поспешил отмазаться Коська.
   - И зачем?
   - Наверное, чтобы оправдать свою лень?
   - Наверное, - согласился Боровичок. Он положил свою руку на плечо Коське и заглянул в глаза. - Ты мне веришь?
   - Верю, конечно верю! - пылко признался мальчик.
   - Так вот, когда Кукушка прокукует двенадцать и еще один раз...
   Коська прикрыл рот рукой, чтобы не сказать еще чего-нибудь, обидного для Старичка-Боровичка.
   ... спеши в беседку и жди. Да смотри, сиди тихо! Никто не должен ни видеть тебя, ни слышать, хотя искать будут очень старательно, а прислушиваться очень внимательно!
   - Я буду тише мыши!
   - Вот-вот! Хорошее сравнение, потому что прилетят две совы, а они, надеюсь, ты знаешь, ох какие специалисты по мышам!
   - Знаю, мы в школе про них проходили, - признался Коська.
   - Совы сядут на дерево. Если ты пошевелишься, - они улетят. Если ты испугаешься - ничего не услышишь. А если ты ничего не услышишь, - волшебное слово не воробей, оно не останется сидеть на ветке и дожидаться, пока страх твой пройдет, - ты никогда не сможешь совершить даже одно, самое маленькое чудо.
   - Дедушка! - сложил руки на груди Коська. - Я клянусь вам, я не испугаюсь и не пошевелюсь, как будто меня нет, или я умер на пять минуток!
   - Ну, если пять минуток выдержишь, думаю, хватит, - обнадежил Старичок. - Совы прилетают в эту беседку один раз в сто лет. И только один раз в сто лет можно услышать волшебные слова.
   - Когда это будет? - переспросил Коська.
   - Двенадцать и один! Жди!
   Сказав это, Старичок-Боровичок вновь поморгал, огляделся, прислушался, одобрительно кивнул несколько раз Коське и... исчез вместе с пнем, на котором сидел.
   Исчезли зеленая полянка в россыпи ярко-голубых и красных цветов, густой темный лес, простирающийся до горизонта, и все-все, что было нарисовано на картинке. Остался висеть на стене только чистый лист бумаги.
   Закачался маятник, отсчитывая секунды; в комнату прорвались звуки вечернего города; на стенах причудливыми тенями зашевелились отблески уличных фонарей.
   А Коська не знал - верить или не верить тому, что услышал и увидел он в этот вечер в полутемной комнате. Так все было похоже на сказку, а сказок, как учили его в школе и дома, на самом деле не бывает. Нет, они, конечно, бывают, но в книжках для маленьких, чтобы дети не плакали. Коське же очень хотелось, чтобы сказки были в жизни.
   Он закрывал глаза, вспоминая, как серьезно оглядывался Боровичок, как он прислушивался и моргал, весело смеялся и загадочно разговаривал. И обещал ему волшебные слова.
   - Двенадцать и один, - повторил Коська. - Что же это за время такое? Никогда наша Кукушка не куковала больше двенадцати раз, - вспомнил он. - У нее и завода не хватит.
   Взрослые всегда правы. Ничего волшебного в жизни нет, - с грустью подумал он и погладил рукой опустевшую картинку.
   - Только почему Старичок-Боровичок исчез?

Глава 2

Двенадцать и один

   Сделав для себя малоутешительный вывод, что взрослые всегда правы, остаток вечера Коська провел бесцельно. Ему ничего не хотелось делать, даже уроки. Взял в руки книгу, но и самая интересная сказка, которую он мог читать с закрытыми глазами, сегодня казалась страшно скучной. Он и одной страницы не осилил. Включил телевизор, пощелкал по каналам и выключил.
   - Одни и те же мультики по сто раз показывают, - проворчал он. - Писателей полным-полно. Что им трудно сочинять или не умеют? Вечно на экране этот глупый Слон с простуженным голосом и попугай, похожий на разукрашенное яйцо, - в голове Коськи что-то щелкнуло и он спросил сам у себя. - Интересно, где Слон простудился? В Африке же всегда жарко! Да и мороженого им не на что купить...
   Когда один дома, все из рук валится. Книжки не шли на ум - глаза видели буквы, а до сознания не доходило. Игрушки так и не дождались Коськи. И лишь кот Пират, выпущенный из кладовки под "честное слово", угадал настроение мальчика и великодушно позволил погладить свою мягкую "тельняшку", подергать за рваное ухо и поиграть полосатым рукавом, а сам, прикрыв единственный целый глаз, лежал на Коськиных коленях и тихо мурлыкал.
   - Если тебе нра-а-вится гладить меня, пожа-а-луйста. Я не про-о-тив. Тем более, что мне самому это нра-а-вится.
   Так вдвоем они коротали время, дожидаясь возвращения мамы и папы.
   Когда повернулся в дверном замке ключ, Коська выбежал в коридор. Он хотел было уже обнять маму, но его остановило удивленное восклицание.
   - Что за чудеса? - спросила мама.
   - Ты почему не спишь? - спросил папа.
   Они возвращались домой, думая, что сын давно спит и никто не помешает им поспорить о спектакле. Ведь им так редко удается сходить в театр. А это такой праздник! И всякий раз, покидая сказочный храм искусства, они обещают друг другу приходить в театр каждый месяц, два раза в месяц. Но, конечно же, никогда не выполняют своих обещаний. А жаль. Взрослым не меньше, чем детям нужны сказки.
   Коська, появившись перед летающими в облаках папой и мамой, оборвал красивую сказку родителей.
   Папа посмотрел на маму, мама посмотрела на папу, оба пожали плечами, вздохнули и вернулись в такую не сказочную жизнь.
   Коська, даже если бы и хотел, не смог понять, что с ними происходит. Ему уже расхотелось кого-нибудь обнимать и делиться своей маленькой тайной.
   - Никому до меня дела нет, - бурчал он себе под нос. - Только и знают, что гонят. Всем я мешаю. "Иди поиграй", или "иди уроки учить", или "иди спать". Ничего себе, богатенький язык общения с сыном. Интересно, как они запоют, если я возьму и насовсем уйду!
   Это неправда, Коську любили и даже очень любили. Но сегодня ему нужно было нечто большее - понимание.
   Мысли Коськи были в волшебном мире сказки.
   Мысли папы и мамы - в волшебном мире театра.
   Как непросто им встретиться!
   Коська повернулся и тихо-тихо побрел в свою комнату. Рядом с ним, касаясь ног мальчика, мягко вышагивал Пират. А следом шли мама и папа.
   Коська опустился на край дивана, зажал коленями ладони и, покачиваясь, грустно разглядывал половичок под ногами.
   Мама подсела к нему, нежно обняла за плечи и прижала к себе.
   Папа встал у двери как часовой на посту. Он молчал, часовые всегда молчат.
   Пират и Коська тоже молчали, хоть и не часовые. Пират, вообще-то мог бы и сказать что-то, но знал всего два слова: "мяу" и "мур". А их, хоть они и имели десятки оттенков и означали каждый раз что-то другое, все в семье выучили наизусть. Не повторяться же. У котов тоже гордость есть и иногда чувство меры.
   Мама хотела сказать сыну какие-нибудь хорошие, добрые слова, но никак не могла выбрать - с какого начать.
   Она рассеянно оглядела комнату и спросила:
   - Зачем ты пустой лист на стенку повесил?
   Как же он забыл, что мама всегда все замечает! Ну вот, теперь надо про Боровичка рассказать.
   И Коська нехотя ответил:
   - Он не пустой был.
   - Что значит "не пустой"? - не понял задумчивый папа.
   - Там Боровичок, и полянка, и лес были нарисованы, - буркнул Коська.
   - И куда же все это подевалось? - спросила мама.
   - Не знаю, - признался Коська и неожиданно засопел, готовый вот-вот расплакаться. - Исчезло куда-то.
   Мама прижала к себе сына, улыбнулась и сказала весело.
   - И ты из-за этого расстроился?
   Коська кивнул.
   - Ну и пусть исчезает, - попробовал пошутить папа. - А ты новую картинку повесишь, еще лучше этой.
   Но мальчик решительно отказался.
   - Пусть эта висит.
   - Пустая?
   - Он все равно придет! Я буду долго-долго ждать, - подумал секунду и добавил, - всю жизнь! До самой старой старости! Как ваш дедушка! И дождусь!
   Коська пристально вглядывался в лист, словно надеялся, - сейчас начнут появляться очертания леса и полянки.
   Папа стоял, стоял; ему очень сильно надоели эти рассусоливания. Он развернулся на пятках и сказал строго:
   - Хватит сказки рассказывать. Посмотрите на часы! Спать давно пора! - И, уже выходя из комнаты, напомнил маме. - Завтра на один час раньше вставать.
   Пират вспрыгнул Коське на колени, поднял вверх свой полосатый "рукав" и глянул хитрым глазом в лицо мальчика.
   - Мяу, - только и сказал он, и стукнул "рукавом" по плечу.
   Но Коське этого вполне хватило, чтобы заподозрить в последних словах, сказанных папой, что-то необычное.
   - На один час раньше? - заглядывая папе в рот, переспросил он.
   - Завтра начинается летнее время, - просто объяснила мама, словно то, что она знает, непременно должны знать все. - Стрелки всех часов переведут на один час вперед. Было двенадцать, станет один час ночи.
   - Мяу, - вкрадчиво протянул Пират, как бы спрашивая: - "Ну, что ты теперь скажешь"?
   Коська склонил голову на левое плечо.
   - Двенадцать! - весело произнес он и быстро перевел ее на правое плечо. - Час.
   Сегодня переход на летнее и зимнее время дело привычное. А в жизни Коськи это было в первый раз, и значит, необычное. А во всем необычном при желании всегда можно усмотреть волшебное, особенно если только и делаешь, что мечтаешь о нем. Еще и Пират подливает масла в огонь.
   - "Ага, рядом!"
   Ну как тут не поверить и не повеселеть?
   Размышляя, он еще несколько раз повторил качания головой, не забывая произносить: - Двенадцать - час! - и, радостный, пожелал маме:
   - Спокойной ночи!
   Ему сразу очень-очень захотелось остаться одному. Кажется, сбывается! Сказка, наверное, уже притаилась за дверью и ждет, когда же ей позволено будет войти.
   Пират полностью поддерживал мальчика, ударял хвостом по его руке. Он раскрыл было рот, тоже сказать: - "Спокойной ночи", - но передумал и только зевнул, и, подняв свой полосатый "рукав", очень важно пошел рядом с мамой - проводил ее до двери, а, когда щелкнул выключатель и в комнате Коськи стало темно, зеленый светофорный глаз Пирата проплыл до кресла и, сверкнув, погас.
   - Мяу, - сонно произнес кот.
   - Жди, - послышалось Коське.
   И он принял твердое решение не сомкнуть глаз. Но решить - это одно, а не сомкнуть глаз - это другое. Особенно после уроков в школе и домашних заданий, игр на улице и скучания в одиночестве. По этой простой причине, когда Кукушка выглянула из своего окошечка и приготовилась отсчитывать полночь, она увидела, что мальчик самым непростительным образом спит и именно в этот волшебный час.
   - Ку-ку! - начала отсчет Кукушка.
   Но ее кукование не произвело на Коську никакого воздействия. Пират же, хоть и считал себя умным котом, во времени разбирался не очень. Зачем ему? Коты часов не носят, на работу им спешить не надо, значит и арифметикой голову забивать ни к чему. Кукует? Ну и пусть себе кукует, раз ничего больше делать не умеет. Дармоедкой не назовешь - есть-пить она не просит. И мешать никому не мешает - уже как-то привыкли.
   - Ку-ку! - повторила Кукушка громче и с каждым разом вкладывала в голос все больше и больше силы, а одиннадцатый раз прокричала подобно отдаленному пушечному выстрелу, который тут же подхватило эхо.
   Коська даже не пошевелился.
   Кукушка в раздумье притихла и почесала деревянным крылом деревянный затылок.
   - Вот ведь проспит, а завтра плакать будет, - пожалела она и впервые за все годы, что жила в часах, покинула свое место. Оттолкнувшись от окошечка, она расправила крылья и, пролетев через всю комнату, мягко опустилась на подушку возле Коськиного уха.
   - Ку-ку, - уже охрипшим голосом прокуковала она в последний раз.
   В темной комнате мелькнула еще более темная тень, и с криком "мяу" упала на подушку. Это Пират, следивший за Кукушкой, накрыл ее в надежде полакомиться. Но добыча пахла сухим деревом, пылью и немного машинным маслом. Кот покатал ее по подушке, разочарованно фыркнул и скинул ударом лапы с кровати.
   Кукушка встряхнулась, погрозила коту и, обиженная таким грубым обращением, вернулась в свой часовой домик.
   От этой бездумной выходки Пирата Коська и проснулся.
   - Ты чего, котик? - сонно спросил он, затаскивая под одеяло обманувшегося Пирата.
   - Мяу, - ответил кот и повел головой в угол, откуда по комнате рассыпалось мерное: "тик-так, тик-так, тик-так."
   Стрелки на часах, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то шептались возле цифры "12". Вот они договорились. Маленькая стрелка оттолкнулась и перепрыгнула сразу на единицу. Она оглянулась и махнула рукой - большая стрелка кивнула ей и медленно поползла вдогонку.
   Кукушка оповестила всех, кто мог ее слышать, о перемене во времени и скрылась в часовом домике. Коська проснулся, значит можно с чистой совестью отдыхать.
   Мальчик, как завороженный, смотрел на тикающие часы.
   - Двенадцать и один! - прошептал он. Весь его сон пропал в одно мгновение.
   - Мяу, - согласился с ним Пират, схватил зубами одеяло и потянул его с мальчика.
   Коська все понял Он торопливо встал, оделся потеплее и, стараясь не шуметь, прокрался к двери.
   Кот не отставал от него ни на шаг.
  
   Глава 3
  
   В беседке
  
   Коська шагнул из освещенного коридора в густую темноту, охватившую его холодом и страхом, и остановился.
   Первой мыслью, мелькнувшей у мальчика, было страстное желание поскорее вернуться в свою комнату, укрыться с головой теплым одеялом и крепко-крепко уснуть. Он повернулся назад и протянул руку к двери.
   Что-то мягкое коснулось ноги.
   Коська вздрогнул.
   Сердце его забилось тревожно и крик, уже готовый сорваться с мгновенно пересохших губ, замер.
   - Пират! - догадался он. А догадавшись, успокоился, или, может просто ему стало стыдно за свой страх.
   Присутствие кота придало силы и смелости, и Коська, раздвигая плотно развешенную темь, решительно зашагал в ту сторону, где находилась знакомая беседка. Нет-нет, а какой-нибудь таинственный шум или шорох раздавались рядом, он останавливался, раздумывая, что самое время повернуть назад, но в тот же миг непременно чувствовал прикосновение Пирата, словно подталкивавшего мальчика.
   - Мау! - Коська улыбался и уверенно шел дальше.
   Днем дорога не заняла бы у него и пяти минут. Но в ночи не только расстояния имеют удивительную способность удлиняться, но и время самым непостижимым образом из пяти минут превращается, как вам кажется, в целые двадцать пять.
   Коська уже много раз мог подумать, что он сбился и идет совсем в другую сторону, все равно, сколько не приглядывайся, ничего не увидишь. Но здесь невозможно было сбиться. От его дома до беседки с карагачом вела одна единственная дорожка. По краям ее тянулся маленький деревянный заборчик, ограждающий ровные ряды кустарника из акации, вишни и шиповника. Да и Пират не собирался двигаться в обход и непременно наставил бы Коську на верный путь.
   Если бы в этот поздний час светила луна, или хоть одно окно бросало во двор свой зовущий свет, словом, было бы чуть-чуть посветлее, Коська увидел бы за каждым кустом притаившихся чудовищ, леших, кощеев и разбойников, которыми кишат многие сказки. Но даже руки своей возле самого носа не мог он разглядеть, а потому шел и шел вперед, пока не споткнулся о деревянный порог беседки.
   - Ой, - невольно вырвалось у него.
   Тихо заскулили потревоженные щенята, сердито фыркнул Пират; и снова ни единого звука не разносилось вокруг.
   Коська прополз через всю беседку и спрятался в углу под широкой скамьей. Над ней давно облюбовала себе место ветка карагача. Здесь она пряталась от жаркого солнца и пронзительного ветра, и здесь она укрывала за густой листвой в летнюю пору играющих в прятки детей. Сейчас, когда листья еще не пробились из слегка набухших почек, она устало повисла и дремала.
   Укрытие было надежным.
   Сове, которая ночью видит лучше, чем днем, не удастся заметить ни Коськи, затаившего дыхание и прижавшегося к холодной стенке беседки, ни Пирата, плотно прикрывшего светофорный глаз, но чутко навострившего и рваное и целое ухо.
   Чтобы не заснуть, Коська уже десятый раз досчитал до ста, когда услышал тяжелое хлопанье крыльев.
   Через мгновение ветка над ним качнулась и дважды, с короткими промежутками в воздухе проплыл тихий вздох.
   - Уф... уф.
   В ответ на ее призыв еще раз захлопали крылья и вторая сова опустилась на ветку, еще ниже наклонив ее.
   - Уф-ф... уф-ф, - поприветствовали совы друг друга.
   - Как долетела, сестрица Бу?
   - Устала немного, сестрица Гу, а путь не близок.
   - В нашем возрасте не мудрено устать. Я моложе тебя на сто лет, и то притомилась.
   - Посидим, отдохнем, да и в дорогу. Рассвет не должен застать нас в городе.
   - Сейчас бы не помешало подкрепиться хоть самой маленькой мышкой, - напоминание о дороге пробудило острое чувство голода.
   - Разве найдешь ее в городе? Здесь на каждый, даже малый куст, по одной кошке приходится. И, хотя мышей ловить они давно разучились на сытых домашних харчах, мыши в этом до сих пор сомневаются и предпочитают жить в поле или в лесу.
   - Что верно, то верно, сестрица Бу,- ответствовала полуглухая сестра. - И я, сколько не приглядывалась, нигде не заметила ни мышек, ни кошек.
   - Сегодня все должны спать в своих домах и норах, - поведала известный ей секрет Гу, - об этом позаботился сам король Филинов.
   - Так-то оно, так, - проворчала осторожная Бу. - Но все равно, давай-ка осмотримся еще разок повнимательнее.
   - Давай осмотримся, - согласилась сова.
   - То, что я сообщу тебе, сестрица Гу, ни одна живая душа не должна услышать. Ты проверь в той стороне, а я проверю в этой.
   Совы облетели вокруг беседки и карагача, задерживая взгляд на каждом подозрительном предмете, и снова опустились на ветку.
   - Никого не заметила?
   - Никого. А ты?
   - И я никого.
   - Вот и славно.
   - Теперь слушай. Наша ученейшая из всех наиученых прабабушка прочитала в ненаписанной книге чудес еще одну страницу.
   - Как же она прочитала в ненаписанной книге, если ее еще не написали? - спросила вечно сомневающаяся Гу.
   - Не наше дело, - ответила Бу. Она-то как раз не привыкла задумываться. - Сказали - прочитала, значит так и было, - строго сказала она. - У них, у шибко ученых, свои причуды. А ты слушай и не перебивай.
   - Ладно ворчать, старость-не-радость!
   - Прошу не намекать на мой возраст! - распушила перья старшая сова.
   - Подумаешь, какая обидчивая! - хихикнула Гу.
   - И обидчивая! Посмотрим, какой ты в мои двести...двести... сколько же сверху?
   - Сорок семь, - подсказала Гу. - Дело давай!
   - Дело... да-да, дело, - встряхнула себя сова и поведала. - Так вот, к нашей прабабушке... она передает королю Филинов волшебные слова.
   - Опять двадцать пять! В прошлом годе волшебные слова, в нонешнем - волшебные слова. Хоть бы вкусненького чего! - капризно сказала Гу.
   - Цыц ты! Давно перья из хвоста не выщипывали?
   - Да я так это, к слову! Ты уши прикрой, моей болтовни не слушай.
   - А ты как раз уши пошире раскрой и меня послушай, - в темноте послышалось что-то, похожее на удар крыла. - О чем я говорила?
   - Больно же! А если я тебя так? О волшебных словах.
   - Ага, - вспомнила Бу. - Слова! Они будут действовать целый год, пока прабабушка не прочтет следующую страницу и не отыщет новое чудо.
   Сова встряхнулась, собираясь с мыслями, поправила перышки под крылом, наконец решила произнести главное.
   - Она узнала...
   Какое-то даже не движение, волнение воздуха насторожило ее. Сова замолчала и закрутила головой.
   - Ты чего вертишься? Смотри, голова открутится, как тогда твой язык говорить будет?
   - Не кажется ли тебе, сестра, что здесь кто-то есть? - спросила Бу, прислушиваясь. - Слышишь? Шорохи под беседкой.
   Коська похолодел. Но не от страха, нет. Он испугался за тайну. Вдруг совы решат сменить место встречи, и тогда пропадай его волшебные слова.
   - Успокойся, сестра, - махнула крылом Гу, - под беседкой живут семь щенят. Тебе ли не знать этого?
   - Думаешь, они ворочаются во сне?
   - Но даже если они и не спят, нам нечего опасаться. Они еще совсем маленькие и глупенькие - ничего не поймут и никому не расскажут.
   - Мне трудно успокоиться, - призналась старшая сестра. - Великая тайна! Иди-ка, посмотри в беседке, а я пока дух переведу.
   "Это конец", - подумал Коська и сжался в комочек.
   Гу расправила крылья и сделала круг, обозревая беседку.
   Из-под скамьи, принимая удар на себя, выскочил Пират и кинулся на сову, но так, что со стороны любому бы показалось, будто он промахнулся. Посрамленный кот фыркнул обиженно и убежал.
   Гу вернулась на место.
   - У, котище блудливый, косоглазый, общипанный! - проворчала она, в долю секунды и в полной темноте заметив и перечислив все существенные приметы Пирата. - Не будь я так занята, повыщипала бы этому полосатому половичку остатнюю шерстюку.
   - Не поискать ли нам другое, более надежное место? - предложила сверх меры осторожная Бу.
   - Зачем? - возразила Гу. - Здесь мы все проверили и можем приступить к разговору. На новом месте снова проверять придется.
   - Уж точно, придется.
   - А у нас нет времени.
   - Уж точно, нет времени.
   - И потом - эту беседку назначил сам король, а он знает, что делает.
   - Уж точно, знает, - успокаивала себя Бу.
   - Доверимся ему, сестра, и продолжим.
   - Уф-уф... Что-то мне тревожно... предчувствие беды...
   - Стара стала...
   - А я разве спорю? - размякла от сочувственных слов Бу. - Ну ладно, будь по-твоему. Слушай и запоминай:
  
   Я называю волшебное слово.
   Слово для доброго,
   слово для злого.
   Кто им владеет,
   Тот силу имеет.

Купить книги Валерия Тимофеева можно здесь:

      -- Написать автору и получить в электронном виде:

watim@mail.ru - цена 60 рублей

2. Зайти в интернет-магазины; Амазон, ЛитРес или Озон и купить - цена 200 рублей

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"