Аннотация: Каждое утро дама в коричневом пальто выползает из своей коммуналки и бежит выгуливать свою печень.
Первое октябрьское утро выдалось прохладным и ненастным. Сырые стены домов, лужи на разбитых дорогах и голые деревья омрачали окутанный дымкой город. Уставшие за неделю работяги ещё сильнее укутывались в одеяла, надеясь отоспаться перед тяжелым хмурым понедельником, а те, у кого горели безотлагательные дела, кто не мог усидеть на месте в выходной и кто был связан по рукам и ногам долгом службы, уже давно носились по грязным улицам. Прошлой ночью снова шёл дождь.
Невысокая худощавая женщина в коричневом пальто с заплатками на локтях лениво выползла из разрушающейся пятиэтажки, крепко сжимая в руке конец поводка, и быстро зашагала в сторону пивной. За долгие безрадостные годы прогулки на другой конец района вошли в привычку. Ещё сорок лет назад в это время старая дама усердно трудилась на фабрике, а в выходные спала до обеда. Теперь же её утро начиналось с того, что она просыпалась ни свет ни заря и бежала выгуливать свою печень. Ежедневно, как только в окно заглядывал первый луч солнца, она, не завтракая, выбиралась из своей коммуналки, пряча единственную рваную ночнушку под любимым замшевым пальто. Смертельная жажда, от которой не страдали даже вампиры во времена гонений, бросала её то в жар, то в холод - а печень, так навязчиво нывшая и царапавшаяся, заставляла вновь и вновь разлеплять безжизненные глаза. Если бы не это, она бы точно никогда не встала с кровати. Дама бы вообще предпочла остаться в ней и постепенно исчезнуть с лица Земли вместе с родным домом.
Её жидкие рыжеватые волосы, закрученные в неаккуратные кудри, подпрыгивали вместе с костлявым телом. Казалось, будто бы каждый шаг давался ей с большим трудом. Тёмные, выразительные синяки, заработанные долгим трудом, обрамляли утонувшие в опухших веках голубые глаза, а кривой, несколько раз сломанный в драке за последний стакан нос и иссохшие маленькие губы сливались с серой безжизненной кожей.
Временами, когда дама встречала хорошо одетых, приветливо улыбающихся ей людей, которые с лёгкостью подскакивали с постели в пять утра и бежали по делам, то мгновенно загоралась желанием приструнить свою бойкую печень, требовавшую к себе слишком много внимания. Каким бы сильным не был порыв, дальше пустых слов никогда ничего не шло. Женщина чувствовала вину за это перед собой и пыталась оправдаться тем, что слишком слаба. Но сколько бы лжи не вылилось из её грязного рта, она прекрасно понимала: дело совершенно в другом. Что же она будет делать, если лишится смысла жизни? Пойдёт опять работать на завод? Прошлое должно оставаться в прошлом, считала она.
Дама в коричневом пальто уже давно осталась без друзей и семьи. Много лет назад у неё была пара школьных подруг и даже любящий муж - но со временем они исчезли, растворились в тумане жизни. Лучшие друзья скакнули за бугор, а супруг, долгое время терпевший её выходки, внезапно склеил ласты, не пережив агрессивную любовь. Жизнь совершенно не удалась, и постепенно женщина отдалилась от общества, стала замкнутой и боязливой. Она чувствовала себя лишней среди этих добрых и счастливых людей - ей мерещилось, будто бы все вокруг смотрят на неё и тихо посмеиваются, тыкая пальцами. Но на деле мало кто обходился с ней столь нелестно - одинокие бабушки и робкие дети, наоборот, подавали ей милостыню, желая счастья и благополучия. Только ничего не менялось - она не менялась: мир вокруг неё навсегда замер, время остановилось, а жизнь давно покинула её. Лишь маленький требовательный зверёк, безжалостно поднимавший каждое утро, преданно оставался с ней. Он был её отрадой, проклятием и всей жизнью.
Дама важно шествовала с печенью на поводке по мокрому тротуару, опасливо озираясь на прохожих, - чувства страха и опасности бросали её в пот и дрожь, отчего хрупкое тельце потрясывалось и пошатывалось из стороны в сторону. Ей казалось, будто бы чья-то тень неотступно преследовала её, желая загнать в безлюдный переулок и забрать самое драгоценное в жизни - печень. Некоторые люди недоуменно глядели ей вслед, а затем пожимали плечами и шли дальше, а один седой одноглазый старик с палочкой попытался её остановить и образумить. Но женщина, приняв добрый жест за нападение, отдернулась в сторону и ещё быстрей побежала вперёд. Оборачиваться было нельзя, иначе тень и отголоски прошлого - мерзкие, меркантильные человечки - заберут её сокровище. Чудовищный страх затмил остатки разума, отрезав ей путь к человечеству раз и навсегда.
Вытаращив глаза, дама слепо перебежала через оживлённую трассу, не смотря по сторонам. Всё вокруг для неё вдруг поблекло, и лишь одно светлое пятно - единственное желание - переполняло её всю: скорее бы дойти до пивной и хоть на секундочку забыться, отправиться в небытие.
Печень не обращала внимания на состояние хозяйки - она скулила, нервно подёргивалась и виляла туда-сюда, пытаясь снять с себя выгоревший персиковый поводок. Но лямки были слишком хорошо затянуты. Обезумевшая в край женщина даже не пыталась приструнить гадкое животное - она послушно моталась за ним, словно это печень выгуливала её.
Большой багрово-коричневый зверёк был так резв и проворен, будто непослушный ребёнок, - он ни на секунду не останавливался и не давал передышки даме.
И вскоре она выдохлась: по её овальному лицу побежали капельки пота, которые тоже стремились кого-то догнать. Каждый преследовал свои цели, каждый искал выгоду и пытался её поймать за пушистый хвост. Только не всем это удавалось.
Бледная, растрепанная дама в длинном замшевом пальто, задыхаясь от изнеможения, мчалась, как призрачная гончая по улице, - она постепенно замедлялась, сбавляла темп, и сердцем чувствовала, что сегодня она точно не убежит от судьбы.
Эта особа уже настойчиво наступала ей на пятки, обдавая леденящим душу дыханием. Но сегодня она подобралась слишком близко: женщина в чёрном балахоне наконец догнала её и теперь дергала за остатки волос, притормаживая. А печень всё рвалась вперёд.
Пересекая оживленный проспект дама вдруг почувствовала, что её кости трещат: судьба упрямо тянула её в свои смертельные лапы, а печень продолжала бежать дальше. Эти двое постепенно разрывали её на части, и она не знала, как поступить и кому отдать предпочтение.
Женщина была в тупике лабиринта "Жизнь". Она ощущала себя опустошённой, разбитой, неспособной на что-то полезное - давно покинувшие чувства страха и стыда внезапно разгорелись в её душе с новой силой. Судьба подлила масла в огонь, и теперь женщина полыхала изнутри. Её душа и тело стремительно превращались в пепел - в глазах людей она всё чётче и чётче превращалась в окончательно спившуюся и слетевшую с катушек женщину средних лет, которая неслась что есть мочи по улице и сбивала прохожих с ног.
Слабость окончательно завладела ей; холодные ладони взмокли, из-за чего поводок стал неумолимо выскальзывать из рук - печень всё никак не унималась, ей было мало.
Вдруг дама споткнулась о поребрик и, расставив руки в стороны, неуклюже упала на тёмный асфальт, больно ударившись подбородком. Взвыв, она попыталась встать, но не смогла - судьба жадно впилась ей в спину и не собиралась отпускать. Серые глаза потемнели.
Печень зарычала и, дёрнувшись, сорвалась поводка. Она, несмотря на жалобные призывы хозяйки, ещё быстрей помчалась в красное здание с вывеской "Наливаем от души". Она никогда не искала союзников и всегда была сама по себе. Всё дело было в выгоде - зверёк лишь делал вид, что нуждается в помощи. Но теперь у него не было в этом необходимости: после смерти хозяйки он навсегда сможет остаться там, где чувствует себя хорошо.
Новый воскресный день начался с неприятных вестей: на главной улице города скончалась от черепно-мозговой травмы известная пьяница и сумасшедшая - Раиса З.