В детском саду мы каждый день ходим на прогулку. Всей группой, да еще и по два раза. Если, конечно, погода хорошая.
А в тот день погода была - лучше не придумаешь. Еще недавно везде лежал снег, а теперь он весь уже растаял, земля сделалась мокрой и блестящей, а асфальт почти совсем высох. В кустах наперебой галдели воробьи, и от этого на душе делалось так радостно, что и сказать нельзя.
Солнышко ярко светило, и нам было даже немножко жарко. Я, например, потихоньку от Веры Николаевны, расстегнул верхние пуговицы на курточке, чтоб ненароком не вспотеть.
А как тут не вспотеешь? Ведь мы с Вовкой и Стасиком занимались очень нелегким делом: строили дом. И не какой-нибудь там игрушечный, для кукол, а самый что ни на есть взаправдашний. Мы и бревна обтесывали, и доски строгали, и гвозди заколачивали - словом, все, как у настоящих плотников. Только стук стоял!
Конечно, строительство у нас велось понарошку. На самом-то деле дом был уже давно построен: он всегда стоял у нас на участке - красивый зеленый домик, с треугольной красной крышей. Мы в нем каждый раз во что-нибудь играли: то в теремок, то в избушку на курьих ножках, то в логово разбойников.
А в этот раз Вовка предложил:
- Давайте играть в строителей!
Нам сразу же эта затея понравилась.
Тогда Вовка сказал, что он будет "бригадиром", потому что без бригадира на строительстве никак нельзя. И мы принялись за дело.
Насобирали по участку палок, обступили домик с трех сторон и давай делать вид, будто ведем строительство - доски обстругиваем и гвоздями прибиваем.
А в домике как раз девчонки сидели - в куклы играли. Это у них называется "дочки-матери". Глупая игра, скажу я вам! Девчонки почему-то обожают играть во всякие скучные игры. Нет чтоб в войнушку или хотя бы в индейцев! Вот, например, когда по телевизору показывали кино про Д"Артаньяна, на следующий день все девчонки вместе с нами играли в мушкетеров. Но такое редко бывает. Чаще всего они играют во всякую ерунду.
В общем, начали мы гвозди в стены заколачивать, а девчонки и говорят:
- Вы чего тут стучите?
А мы:
- Мы не стучим, мы дом строим!
Они переглянулись.
- У нас, - говорят, - тихий час. А вы своей стукотней спать не даете!
Я даже фыркнул:
- Нашли, во что играть! Тут строительство идет, а они тихий час устроили!
А Вовка выпрямился, руки отряхнул и солидно так, как взрослый, говорит:
- Вообще-то, посторонним на стройке находиться строго воспрещается. Вы, между прочим, технику безопасности нарушаете!
Девчонки только ресницами захлопали.
Я с уважением посмотрел на Вовку: ты гляди, какие он вещи знает - "бригадир", "техника безопасности"! Еще бы: ведь у него папа - главный строительный инженер...
А Стасик тем временем ни на кого внимания не обращает, весь в работу погрузился: брови сдвинул, кончик языка высунул - и колотит почем зря палкой.
Ну, и мы с Вовкой снова за дело взялись.
Девчонки посмотрели на нас, пошептались между собой о чем-то. Потом одна из них, Галя, говорит:
- А можно, мы тоже вместе с вами строить будем?
Вовка опять работу прервал, девчонок придирчивым взглядом окинул.
- А сумеете?
- Сумеем! - отвечают они хором.
"Бригадир" наш подбородок почесал, что-то в уме прикинул и говорит:
- Ладно. Будете подсобными рабочими.
Они в ладоши захлопали:
- Ура!!!
Вылезли из домика, встали перед нами с куклами своими, топчутся на месте - не знают, с чего начать.
А Стасик обрадовался, что место в домике освободилось, сейчас же сам туда шмыгнул - и снова тук-тук-тук да бум-бум-бум, теперь уже изнутри. Сразу видно - работник что надо!
- Мало ли, что вам неинтересно! - строго отвечает Вовка. - Я тут бригадир, и вы должны мне подчиняться! Бросайте своих кукол и подавайте нам гвозди! Работа простаивает!
У Гали глаза так и блеснули.
- А ты не очень-то задавайся! Мы тоже хотим гвозди заколачивать! Или давайте нам молотки, или мы скажем Вере Николаевне, что вы нас из домика выгнали!
Вовка даже задохнулся от такой наглости - покраснел, хотел что-то сказать, а не может: изо рта только хрип вырывается.
Тут я испугался, как бы девчонки и впрямь воспитательнице не пожаловались, и вмешался:
- Где же мы вам столько молотков возьмем? - говорю. - У нас лишних нет. Вот найдете сами себе инструменты - тогда пожалуйста.
- И найдем! - заявила Галя.
Развернулась с гордым видом, и они все отправились на поиски "молотков".
А между тем и остальные ребята заинтересовались нашим строительством. То один, то другой подходили к нам, с любопытством наблюдали за работой, а потом тоже просили принять их в бригаду.
И Вовка всем предлагал подавать гвозди. Некоторые соглашались, а тех, кто отказывался, мы посылали на поиски "инструмента".
Тем временем и Галя с подружками вернулась - уже без кукол, зато у каждой в руках по увесистой палке. И сейчас же приступили к строительству. У них тоже здорово выходило, не хуже, чем у нас, так что "подсобные рабочие" не успевали нам гвозди подавать. Дом рос прямо на глазах!
Подошла Вера Николаевна, поинтересовалась, чем это мы так дружно занимаемся. Мы похвастались, что строим дом. Она убедилась, что у нас все в порядке, и опять ушла на другой конец участка - они там с воспитательницей из соседней группы за столиком сидели и о чем-то разговаривали.
Один за другим возвращались остальные ребята, которых мы отправили искать "инструмент", и почти все - с пустыми руками. Оказалось, Галя с подружками последние палки на нашем участке подобрали. Только двоим или троим удалось раздобыть "молотки" на других участках, а остальные только с завистью на них поглядывали.
Возле нас выстроилась длинная очередь. Все требовали, чтоб мы дали им какую-нибудь работу. И Вовке как бригадиру пришлось заняться распределением обязанностей.
Он долго озирался по сторонам, морщил лоб, чесал в затылке... Наконец лицо у него просияло.
- Придумал! - И объявил: - Остальные будут мешать цемент!
Ребята оживились, зашумели, посыпались вопросы:
- Какой еще цемент?
- А где его брать?
- А как его мешать?
Вовка взмахнул рукой. Все утихли, и он принялся объяснять:
- Смотрите: вон, около клумбы, лужа. Видите, как земля раскисла? Вот эта грязь и будет цемент. Он в строительстве используется, без него никакой дом не построишь. Он когда застывает, то делается прочный, как камень. Только размешивать его нужно как следует, чтобы комков не было...
Обрадованные ребята кинулись к луже и с воодушевлением принялись месить грязь - кто совком, кто ложкой от кукольной посуды, кто просто веткой. Потом принесли из песочницы ведерко и стали в него готовый "цемент" складывать.
Нам с Вовкой это новое занятие до того увлекательным показалось, что мы быстро потеряли интерес к заколачиванию гвоздей. Только Стасик продолжал трудолюбиво стучать внутри домика, как дятел в дупле.
- А мы, - говорит мне Вовка, - займемся с тобой штукатуркой.
- Чем займемся? - не понял я.
- Штукатуркой. Это значит - цементом будем стены мазать, чтобы дом прочнее был.
Я прямо подскочил от восторга. Вот так Вовка, вот так придумал!
А наш "бригадир" уже разыскал кусок картонной коробки, разорвал ее на несколько частей и говорит:
- Вот это будут шпатели. Ими будем цемент по стенам размазывать.
Мы без сожаления отдали свои палки другим ребятам, и те с удовольствием стали продолжать работу.
А Вовка велел мне взять ведерко с "цементом", забрал у кого-то совок, и мы вернулись к домику. Тут он показал мне, как надо работать "шпателем". Оказалось, ничего сложного. Зачерпываешь из ведерка цемент - и плюх его на картонку! А потом прикладываешь шпатель к стенке - и старательно размазываешь по ней всю грязь.
Вот мы и взялись с Вовкой по очереди стену домика штукатурить. Он плюхнет - размазывает, я плюхну - размазываю. Потом отступим на шаг - и любуемся, у кого лучше вышло.
- Красиво, правда? - говорит Вовка.
- Ага, - киваю я.
И опять: плюх - шварк, плюх - шварк.
Ребята тоже работу свою приостановили и стали наблюдать, как мы стенку грязью обмазываем. Даже Стасик перестал колотить и высунул голову из дверей домика.
- Здорово! - одобрил он. - Я тоже так хочу.
А у нас как раз ведерко опустело.
- Еще цемента! - скомандовал Вовка, а сам всучил Стасику третий "шпатель".
Ребята быстро наполнили нам ведерко, а Вовка и говорит:
- Надо и внутри как следует проштукатурить. Давайте так сделаем: мы со Стасиком и Андрюшкой в доме будем работать, а остальные продолжайте штукатурить снаружи.
Залезли мы с Вовкой и Стасиком в домик и принялись обмазывать стены изнутри.
А другие ребята тем временем собрали со всего участка ведерки, стаканчики, формочки для песка, девочки еще кукольную посуду принесли - и давай раскладывать "цемент" по всем этим емкостям.
А потом стали снаружи домик мазать. Пользовались кто чем - кто картонкой, кто дощечкой, кто совком, а некоторые и просто руками.
Вот мы с Вовкой и Стасиком вымазали внутри одну стену от пола до потолка и прервались ненадолго, чтобы дух перевести.
Стасик оглядел работу и даже губами причмокнул.
- Красота! - говорит. - Я и не знал, что грязью можно так здорово красить!
- Не красить, а штукатурить, - поправил его Вовка.
И вдруг...
- Это что тут у вас творится?! - услышали мы снаружи чей-то незнакомый, пронзительный голос. - Да вы в своем уме?!
Мы выглянули из домика.
К нашему удивлению, там стояла Вера Николаевна. Лицо у нее было серое, как картон, губы дрожали, глаза моргали быстро-быстро...
- Что вы тут устроили?! - воскликнула Вера Николаевна все тем же странным, чужим голосом.
И тут до нас стало доходить, что мы, пожалуй, немного перестарались...
Вера Николаевна еще долго охала и ахала, потом велела нам вылезти из домика и стала допытываться, кто первый придумал все это "безобразие".
Выходило, что придумщиком, как ни крути, выступал Вовка. Пришлось ему встать перед воспитательницей и честно во всем признаться: мол, это он как бригадир отдал распоряжение заготовить цемент и оштукатурить дом снаружи и изнутри...
Но мы с ребятами наперебой стали за Вовку заступаться. Громче всех шумел Стасик (он хоть ростом и маловат, зато самый горластый).
- Вера Николаевна! - кричал он. - Это все потому, что другим тоже работать хотелось, а больше никакой работы не было, только гвозди подавать! А кому их подавать охота? Вот Вовка и придумал стенки грязью красить!
- Да не красить! - надрывался Вовка, силясь перекричать других ребят. - Не красить, а штукатурить! Сколько раз говорить?!
Вера Николаевна схватилась за голову и вдруг сморщила лицо и мелко-мелко затряслась. Мне показалось, она плачет. Но когда все умолкли, я понял, что она не плачет, а смеется. Хотя из глаз у нее текли слезы, но она смахивала их руками и все смеялась, смеялась...
- Ох... Горе мне с вами... совсем уморили... Да и я тоже хороша... заболталась... а за вами - глаз да глаз... - Наконец она кое-как успокоилась, вытерла глаза и сказала уже своим обычным голосом: - Значит, говорите, работы вам не хватало? Ну что ж, будет вам работа...
И через некоторое время перед нами уже стояли четыре огромных ведра с чистой теплой водой. Вера Николаевна вручила каждому по тряпке и сказала:
- Сумели вымазать - сумейте и отмыть. И учтите: пока не закончите, обедать не пойдете. Так что приступайте. Только поаккуратнее, а то и так уже вымазались с головы до ног!
И мы приступили.
А Вера Николаевна тоже взяла тряпку и помогала нам.
Мы с Вовкой и Стасиком залезли внутрь домика и кое-как отмыли все наши "художества". Стасик все время вздыхал: жалко все-таки было уничтожать собственные труды, ведь нам казалось, что у нас так здорово все выходит!..
Мы втроем дольше всех провозились. Наконец Вера Николаевна заглянула к нам через окно.
- Ну ладно, - говорит, - хватит на этом. Все ребята уже обедать ушли, только вы остались. Давайте вылезайте и бегите в группу.
Мы не заставили себя упрашивать: в животах у нас давно уже урчало и посасывало - так сильно проголодались. Прибежали в раздевалку, быстро-быстро скинули одежду, умылись - и поскорее за стол. Другие ребята уже компот допивали...
На первое был гороховый суп, который я вообще-то не слишком люблю и обычно ем подолгу. Но на этот раз я проглотил его в два счета, так что даже сам не заметил. А потом за толченую картошку принялся и тоже быстро все умял. Вот что значит - как следует поработать!
Из нас троих Стасик самый первый свою порцию прикончил, компот выхлебал, потом вскочил и потащил грязные тарелки в моечную.
Это у нас в садике так принято: каждый, после того, как поест, сам относит в моечную свои тарелки.
Мы с Вовкой тоже допили компот, взяли тарелки и вышли из группы в коридор. Дверь в моечную была рядом. Зашли мы туда, смотрим: Стасик стоит возле раковины, посреди горы немытой посуды, и чего-то там делает, а из крана вода хлещет.
- Ты чего тут застрял? - спрашиваем.
- Да вот, - говорит, - решил посуду за собой сам помыть. А то неудобно перед Верой Николаевной, она и так сегодня из-за нас перенервничала. Хочется ей что-нибудь приятное сделать.
- Это ты здорово придумал! - оживился Вовка.
- И правда здорово, - говорю я. - Давай и мы тоже сами свои тарелки вымоем! Тогда все увидят, что мы не только пачкать умеем, а еще и убираем за собой!
И мы кинулись мыть каждый свою посуду.
Вымыли всю как следует, только я свой стакан нечаянно разбил.
- Это ничего, - говорит Вовка. - Ты же не нарочно.
- Конечно, не нарочно, - невесело согласился я. - А все-таки ругать, наверно, будут...
- А знаете что? - предложил Стасик. - Давайте мы всю-превсю посуду перемоем! Тогда из-за одного стакана не станут ругать!
Мы обрадовались:
- Давай!
Вовка схватил со стола стопку тарелок и подставил под кран. Вода так и забрызгала во все стороны! Мы встали втроем перед раковиной и принялись одну за другой мыть тарелки. Быстро управились.
- Готово! - говорю я. - Тащи еще.
Вовка сгреб со стола следующую стопку посуды, шагнул к нам - и вдруг как поскользнется, как шмякнется с грохотом на мокрый пол! Тарелки по разным углам разлетелись.
- Что ты наделал?! - закричал Стасик. - Смотри, все тарелки перебил! Ох, и попадет нам теперь!
И тут дверь в моечную распахнулась. На пороге застыли две фигуры: Вера Николаевна и нянечка.
- Господи! - простонала Вера Николаевна. - Что тут у вас опять происходит?
А нянечка шагнула в моечную и тоже едва не поскользнулась - хорошо, что за край стола вовремя успела схватиться. Да только стол из-за этого покачнулся, и с него еще одна стопка тарелок на пол - хрясь!
Нянечка всплеснула в ужасе руками.
- Вы что натворили, хулиганье?! - запричитала она. - Весь пол водой залили! На десять минут отлучиться нельзя! А посуду-то, посуду зачем переколошматили, изверги!?
Тут нам совсем не по себе стало.
- Вера Николаевна, - пролепетал Стасик. - Мы просто хотели...
- А ну, марш отсюда! - прикрикнула на нас Вера Николаевна. - Вон с глаз моих!
Мы прошмыгнули мимо нянечки и вылетели из моечной. Стоим в коридоре, жмемся друг к дружке, с ноги на ногу переминаемся, а на пол с нас вода капает.
- Ну, чего выжидаете? - еще больше нахмурилась Вера Николаевна. - Живо по постелям, тихий час уже! Наказание вы мое! - Она повернулась к нам спиной и осторожно шагнула в моечную к нянечке.
Мы понуро поплелись в группу.
В спальне стащили в себя мокрую одежду, залезли в кровати.
Я отвернулся к стенке и накрылся одеялом с головой. Обидно было: ведь мы хотели как лучше...
Так я лежал и размышлял о том, что мир, пожалуй, устроен не совсем справедливо. Но тут возле кровати раздался осторожный шорох. Я откинул одеяло и увидел Веру Николаевну: она собирала со стула мою мокрую одежду.
- Спи, спи, - негромко сказала она.
Но разве мог я спать?
- Вера Николаевна! - зашептал я быстро-быстро. - Мы не хотели тарелки разбивать, честное слово! Мы их помыть хотели! Чтоб вы на нас не сердились за домик, который мы грязью измазали...
Я все говорил, говорил... А Вера Николаевна присела рядышком на стул, и, хотя лицо у нее по-прежнему казалось строгим, но в глазах уже поблескивала теплая улыбка.
Я всё-всё ей рассказал. Объяснил, что все сегодняшние "безобразия" мы устроили вовсе не из-за хулиганства, а наоборот - из самых лучших побуждений. Только вот вышло почему-то шиворот-навыворот...
Вера Николаевна выслушала меня, улыбнулась и погладила по голове.
- Это хорошо, что ты мне всё рассказал. И молодец, что про разбитый стакан сознался. Вы с Вовой и Стасиком, в общем-то, ребята неплохие. Только, понимаете... Иногда, прежде чем браться за какое-нибудь дело, лучше сперва посоветоваться с кем-нибудь из взрослых. Чтобы потом не возникало таких вот недоразумений. Понимаешь меня?
- Понимаю, - кивнул я. - В следующий раз мы непременно с вами посоветуемся, честное слово!
- Ну, вот и славно, - Вера Николаевна встала. - И надеюсь, в следующий раз вы не ударите лицом в грязь, как сегодня, - добавила она с усмешкой. - Что ж, спите, герои! А я пойду одежду вам сушить.
И она ушла.
А у меня на душе сделалось так легко, что я даже потянулся от радости. Смотрю: у соседней стенки, через несколько кроватей от меня, две пары глаз поблескивают. Вовка и Стасик, оказывается, тоже не спали: оба приподнялись на подушках и весело мне подмигивают. Должно быть, всё слышали и, наверно, тоже зарубили себе на носу, что к чему.
Нет, теперь мы ни за что не ударим лицом в грязь! Тем более, что вся грязь во дворе все равно скоро высохнет, потому что с каждым днем солнышко светит все ярче и теплее. А там и лето наступит!
Я подмигнул друзьям в ответ, потом завернулся в одеяло и быстро уснул.