Я с тоской смотрел в спину удаляющегося лысого мужика в безумно дорогом костюме, уносящего мои деньги, и ничего не мог поделать. Мозг кипел, плавился и вместе с потом капал на безупречно белую скатерть. Заказ нам не успели принести, так что денег, оставленных моим несостоявшимся клиентом "на чай" было более чем достаточно. Вынырнувший из глубины зала, официант с ловкостью фокусника смахнул купюры со стола и с невозмутимым спокойствием спросил - не желаю ли я чего-нибудь... Я желал. Я попросил его проводить меня до двери и вызвать такси. Видя моё состояние, официант с пониманием отнёсся к просьбе и, поддерживая меня за плечи, вывел из ресторана.
В машине я позвонил сестрёнке и попросил её встретить меня возле подъезда. Женя ничего не спросила и так догадалась, что брат в очередной раз вляпался в историю. И только в квартире, когда я разделся и лёг в кровать, она дала волю эмоциям.
- Обещай! Слышишь? Обещай, что сходишь в больницу! - Женя потрогала мой лоб. - Ты весь горишь! Давай вызовем скорую помощь?
Я убрал её руки со своей головы.
- Жень, не суетись. Дай мне просто отдохнуть. Я высплюсь, и мне станет лучше.
Но мы оба знали, что ни завтра, ни через неделю моё состояние не изменится. Последний раз приступ длился почти месяц. За всё надо платить... И моя головная боль - это всего лишь плата за мой дар, о котором я никого не просил. А сейчас к сводящей с ума боли прибавились ещё и кратковременные провалы в памяти. Я просто выпадал из времени и пространства всего лишь на мгновение, но и этого было достаточно, чтобы человек, с которым я работал, выходил из-под моего контроля. Мой дар - убеждение. Что-то сродни гипнозу. С таким даром хорошо быть у власти. Но я не тщеславен, не рвусь перестраивать мир. Мне достаточно того, чтобы в моём кармане никогда не переводились деньги.
Помню, впервые я осознал и принял свой дар, когда учился в классе третьем. До этого времени всё, что со мной случалось необычного, я относил к совпадениям и не придавал этому большого значения. В тот день меня вызвали к доске рассказать какой-то длинный и нудный стих, который я и не пытался выучить. Стоя возле доски и преданно глядя в глаза учительнице, я оттараторил ей детский стишок, запомненный мной ещё с садика. Учительница странно на меня посмотрела и растерянно спросила:
- Что это?
- Как - что? Домашнее задание. Вы сами сказали подготовить к уроку любимое стихотворение. Вот я его и рассказал.
Я понимал, что несу чушь и ожидал, что сейчас весь класс разразится диким хохотом. Но одноклассники молчали. Учительница почесала указкой голову и ошарашила меня своим ответом.
- Да? Возможно... Что ж стихотворение хорошее. Садись - пять.
Не веря своему счастью, я сел на место. Но каково же было моё изумление, когда на предложение преподавателя продолжить литературные детские воспоминания над партами взметнулся целый лес рук. Я ещё подумал, что одноклассники решили под шумок заработать халявные оценки, но как потом оказалось, все были уверены, что это и есть наше домашнее задание.
С этого дня моя жизнь перевернулась. Школу я закончил с серебряной медалью. Спокойно поступил в престижный институт и не плохо его окончил. Но как оказалось, у моего дара был один, но очень большой недостаток - он сделал из меня лентяя. С моим образованием и талантом убеждения недостатка в работе я не испытывал. Да вот только работать-то и не хотелось. Больше месяца я нигде не задерживался - мне становилось скучно, тянуло на поиски чего-то большего и интересного...
Пока были живы родители, то подкидывали мне деньжат. Но когда их не стало, я понял настоящую цену деньгам, оставшись с младшей сестрёнкой, ученицей выпускного класса один, без помощи, без средств, с целой кучей долгов и проблем. А деньги нужны были срочно... На одно только платье к выпускному балу требовалась огромная сумма. Я не мог позволить себе лишить сестрёнку праздника.
Поразмыслив, я решился на авантюру. Каждый вечер я ходил по клубам, где золотая молодёжь охотно делилась со мной частью родительских капиталов. Вот тогда-то и стали меня мучить головные боли. Пришлось сократить визиты по увеселительным заведениям, да и контингент поменять. Теперь это были солидные, состоятельные люди, для которых запрошенные мной деньги, были мелочью, но мне позволяли жить безбедно целый месяц, да ещё и оплачивать учёбу Жене.
После смерти родителей сестрёнка стала для меня центром вселенной. Я её всячески опекал и оберегал. Некоторые мои клиенты были столь щедры, что мне удавалось откладывать деньги на "чёрный день". И однажды этот день наступил. Я закончил обхаживать богатого толстосума, потянувшегося за чековой книжкой, как у меня случился первый провал. Он длился секунды, но когда я очнулся, мой клиент всё ещё улыбался, но заветную книжицу положил обратно к себе в карман.
- Так как вы говорите, вас зовут? Рад был с вами познакомиться. Ещё увидимся.
Он встал и, сопровождаемый охранником, удалился из моей жизни, унося мои деньги, мой месячный заработок. Больше к этому человеку я не приближусь. У меня было правило, которое я никогда не нарушал. Встреча с клиентом должна быть единственной.
Может действительно стоит обратиться к врачу? Накопленных денег должно хватить на некоторое время, а там глядишь, меня подлечат, и я вновь займусь не очень честной "работой".
Голова раскалывалась. Я почувствовал, как что-то тёплое и липкое ползёт по моему подбородку. Вытерев пальцами эту жижу, я увидел кровь. Решено - завтра же в больницу.
В поликлинике меня гоняли из кабинета в кабинет, требуя принести то одно, то другое. Так продолжалось до тех пор, пока я не свалился без чувств в одном из коридоров. Вот тогда отношение ко мне резко изменилось. Меня тут же положили на обследование.
От напичканных в меня лекарств боль притупилась и стала вполне сносной. Я, хваля докторов и современную медицину, размечтался, что к концу недели окончательно окрепну и покину стены этого заведения практически здоровым человеком. Врач, вошедший в палату с кипой бумаг, опустил меня на грешную землю, и не просто опустил, а ещё и выбил эту землю у меня из-под ног.
- У вас обширная опухоль мозга. Если бы вы обратились к нам раньше... Но в данном случае - медицина бессильна. Извините, но вы пришли слишком поздно.
Доктор положил исписанные листы на стол.
- Я что-то не пойму о чём вы толкуете. - Я не верил своим ушам. - Это что - шутка? Я молод, мне нельзя умирать...
Подойдя к двери, врач обернулся.
- Мне очень жаль. Мы будем делать всё возможное, но не питайте иллюзий...
Он ушёл, а я остался наедине со своими мрачными мыслями. Этого не может быть, этого просто не может быть... Господи, почему - я? Впервые мне пришлось задуматься о смерти не как о чём-то неизбежном, но очень далёком, а как о неизбежном и очень близком, происходящим именно сейчас и именно со мной. Врач обещал мне полгода... За что? Почему-то я был уверен, что это - плата за мой дар. Но не слишком ли высока цена? Не так уж много хорошего я получил от этого дара убеждения. Может, я не правильно им пользовался? И теперь Бог меня за это наказывает? И тут меня резанула мысль о Жене. Что будет с моей сестрёнкой? Моя смерть будет очередным предательством по отношению к ней. Сначала от нас ушли родители, теперь я должен уйти в небытие... Кто будет заботиться о бедной девочке, на что она будет жить? Я тут сижу, рассуждая о смерти, да мне через полгода вообще всё будет до лампочки. Не станет меня - закончатся все мои проблемы. Но Женя-то останется, и я должен, просто обязан обеспечить её будущее. На жалость к себе теперь у меня не осталось времени. Нужно срочно разработать план.
На следующий день я вернулся домой, радостно сообщив сестрёнке, что выздоровел. Отправив её на учёбу, я принялся за работу. Покопавшись в интернете, я добыл досье на самых богатых людей нашего города. Я понимал, что у меня будет только один шанс использовать свой дар, возможно, он будет последним в моей жизни. Я отдавал себе отчёт, что не имею право на ошибку, на холостой выстрел, на осечку... Я должен всё точно рассчитать и не промахнуться.
Я не искал для Евгении жениха. В её возрасте думать о замужестве ещё рано. Мне нужно обеспечить её тыл. Осталось ответить на вопрос: как это сделать? Я стал отбирать кандидатов на роль её покровителя, отмечая все компрометирующие их сведения. Произведя тщательный отсев, я остановил свой выбор на двух мужчинах и одной женщине. Если бы сестрёнка узнала, чем я занимаюсь, то убила бы меня быстрее раковой опухоли.
Я ходил в больницу, принимал все прописанные мне процедуры и чувствовал себя пока сносно. Пришло время познакомиться с выбранными кандидатами ближе. Я решил, что окончательный выбор сделаю после личного знакомства с ними.
Первым в моём списке был владелец крупной сети магазинов: женат, предан своей супруге, детей не имеет. Не может найти подходящего человека на роль личного секретаря. Они меняются у него как перчатки. Причина: завышенные требования или что-то серьёзнее? Необходимо выяснить. Если всё пройдёт так, как надо, Женю можно будет пристроить к нему секретаршей, а затем внушить мысль о том, что девушка может стать для него приёмной дочерью. В принципе вариант не плох. Мужик в годах, наследников нет. При удачном раскладе у Жени будет обеспеченное будущее.
Вечером я отправился в ресторан, где обычно обедала чета Смальковых, и добыл себе местечко возле их столика. Через полчаса я понял, почему Смальков не может найти себе секретаря: он был жутким занудой и скупердяем, при этом его жена ни в чём не уступала супругу. Сладкая парочка на роль приёмных родителей для моей сестрёнки не подходила. Я встал, положил деньги на стол и, не оглядываясь, вышел из ресторана.
Следующий вариант: Вильданов Альберт - преуспевающий молодой бизнесмен. Начинал с малых оптовых точек, теперь владелец движимого и недвижимого имущества, которое сдаёт в аренду. Попутно открыл несколько увеселительных заведений. Чист, придраться не к чему. Даже налоги платит вовремя. Но имеет один существенный недостаток - женщины для него практически не люди. С таким женоненавистником Евгении будет сложно найти общий язык. А если сделать так, чтобы Вильданов относился к ней как к родственнице? Сестре? Можно попробовать. Но всё же я сомневался. Сначала решил изучить третьего кандидата.
Ягудина Антонина Марковна - владелица местного телеканала и радиостанции. Требовательна, но справедлива, способна на широкие жесты, штат сотрудников её боится, но уважает. Вот если бы пристроить Женю к ней на работу. Денег она будет получать не много, но появится возможность реализовать себя как журналиста. Остался год учёбы на журфаке. Впрочем, что я ломаю голову? Скоро вернётся сестрёнка, у неё и спрошу.
На мой вопрос, что она предпочитает больше - бизнес или журналистику, Евгения не задумываясь, ответила: " Конечно же - журналистику!". Что ж, она свой выбор сделала. Теперь я знал, в каком направлении двигаться.
Перед тем как идти на встречу с Антониной Марковной, я подготовил и заверил все документы у юриста, на случай если больше не смогу вернуться домой. Я отдавал себе отчёт, что возможно это - моя последняя "лебединая песня". Мы все в руках Господа...
Я ждал Ягудину на гранитных ступенях телецентра. Сегодня у неё планёрка. Женщина вышла из своей машины, держа в руках большой пластиковый стакан с кофе, что было для меня очень кстати. Я стал спускаться ей на встречу, широко размахивая кожаной папкой, набитой старыми газетами. Вот этой-то папочкой я удивительно точно угодил в одноразовый стаканчик с кофе. От неожиданности женщина выронила его, стакан с противным чавканьем упал на ступеньки, обдавая и её и меня липкими брызгами напитка.
Сначала Ягудина застыла, созерцая, как по её ногам, затянутым в дорогой капрон, расползаются тёмные пятна, и только потом подняла на меня пылающее праведным гневом лицо. Я постарался изобразить самую несчастную мину. Её взгляд скользнул по моим ногам: светлые брюки были безвозвратно испорчены. Удостоверившись, что ущерб в основном нанесен мне, Ягудина смягчилась и не стала поливать меня бранью, лишь укоризненно произнесла:
- Что ж вы так не аккуратно...
- Бога ради, простите меня неуклюжего. - Я был само раскаяние. - Мне так неловко. Я вас испачкал...
- Ну, хватит вам, это всего лишь кофе.
Нужно отдать должное выдержке этой женщины: никакой вспышки гнева или истерики. В её взгляде я даже уловил сочувствие моей персоне. Представляю, каким клоуном я ей кажусь.
- Может, я смогу как-то загладить свою вину?
- Не беспокойтесь. Всё нормально. - Ягудина стала подниматься по лестнице, мне оставалось только взять её холёную руку и посмотреть в глаза.
- Милая девушка, - я поднёс её пальцы к своим губам, - если вы не дадите мне шанс исправиться, я не смогу простить себя... до конца своих дней.
Про себя я горько усмехнулся: скорее всего - до конца этого дня.
- Вы поставили меня в тупик. - Антонина Марковна покрылась пунцовыми пятнами от смущения. - Я очень занята. Но вы можете угостить меня обедом. Освобожусь в час дня.
Она вырвала свою руку и пулей взлетела по ступенькам наверх. Возле стеклянной двери женщина обернулась и помахала мне рукой. Этого я от неё не ожидал. Моя голова пылала огнём, а ведь я ещё практически ничего не делал. Моих сил хватило лишь на кислую улыбку в ответ. Признаюсь честно - Ягудина мне понравилась. Интересная женщина - высокая, крепко и ладно скроена, ухожена с ног до головы. Старше меня на пять лет. Волосы цвета красного дерева уложены в пышную короткую причёску, васильковые глаза, слегка курносый нос и полные чувственные губы. Если бы не моя болезнь - приударил бы за ней. Сильная, уверенная в себе женщина.
Вернувшись домой, я наглотался таблеток и привёл себя в относительный порядок. Я должен произвести хорошее впечатление на Ягудину. После всех приготовлений, я написал длинное письмо Жене на тот случай, если больше её не увижу. Где-то глубоко в душе я надеялся, что со мной ничего не случится, но слова доктора о моей скорой кончине не оставляли от моего оптимизма и следа. Я как мог, старался держать себя в руках, не давая себе раскисать и паниковать. Думая о сестрёнке, я наполнялся решимостью идти до конца.
Я встретил Антонину Марковну в назначенное время и предложил пройтись пешком до ближайшего ресторанчика, присмотренного мной ранее. Она согласилась. Ресторанчик был небольшим и уютным, здесь играла живая музыка, а полумрак, свечи и цветы на столиках делали атмосферу заведения романтической.
- А здесь мило... - Женщина взяла в руки меню.
- Давайте, наконец, познакомимся и перейдём на "ты".
- С удовольствием. Антонина. - Ягудина ослепительно улыбнулась, что сделало её лицо моложе.
- Роман. - Я наклонился и достал из папки красиво упакованный пакет. - Это вам... тебе, Антонина, компенсация за моральный ущерб. - Я протянул женщине подарок.
Ягудина покрылась, словно наивная молоденькая девушка, красными пятнами. Было странно наблюдать как солидная женщина, добившаяся многого в жизни, может быть такой застенчивой. Церемониться с обёрткой Антонина Марковна не стала - просто взяла нож и разрезала разноцветную бумагу. Увидев подарок, женщина удивлённо выгнула бровь.
- Это что - колготки?
Я кивнул головой. Да, захотелось спецэффектов... Пожалуй, мне это удалось. Ягудина хохотала долго и от души, потом смахнув слезинки с ресниц, произнесла:
- Знаешь, мне дарили много различных подарков. В основном цветы, украшения, но колготки - никогда в жизни... Это действительно достойная плата за моральный ущерб... Роман, ты само очарование. Скажу по секрету - давно так не веселилась. Спасибо за презент. Он меня позабавил.
- Очень рад, что стал причиной твоего хорошего настроения. - Я взял её за руку и приступил к обработке. - Антонина, у тебя прекрасное чувство юмора. Мне нравятся такие женщины. - Я сделал паузу. - Извини, что приходится сейчас говорить о деле. - Ягудина насторожилась, но руку не убрала. Я, усилив влияние, перешёл в наступление. - Можно, я буду звать тебя Тоней?
Женщина не ответила. Не обращая на это внимание, я продолжил обработку.
- Тоня, пойми, для меня это крайне важно. У меня есть сестра - Евгения. Возможно, я скоро умру, и мне нужна твоя помощь. - Голову обдало кипятком, я сдержал крик боли и продолжил говорить, надеясь, что успею внушить Ягудиной мысли о Жене до потери сознания. - Позаботься о ней. Евгения хорошая девочка. Устрой её к себе на работу, помоги деньгами, пока она не встанет на ноги... - Я почувствовал, как из носа потекла кровь. Антонина смотрела на меня, не мигая, на её лице застыл испуг. Наверное, я перестарался. Это была последняя мысль в моей голове, потом наступила темнота, избавившая меня от боли.
2 гл.
Женя не ожидала, что так легко справится с экзаменом. И ещё одним приятным сюрпризом стало смс сообщение о перечислении на её счёт стипендии. А это тянет на маленький праздничный ужин. Они его заслужили. Несмотря на уверения брата о том, что ему стало лучше, Жене выздоровевшим он не казался. Роман осунулся и похудел, под глазами появились синяки. Так выглядит человек, съедаемый затяжной болезнью, а не как идущий на поправку. На вопросы Жени о здоровье, брат бодро отвечал, что у него всё замечательно. И потом, если бы были проблемы, разве врачи выпустили бы его из больницы?
И девушка старалась не думать о плохом. Она сосредоточилась на учёбе. И вот теперь пожинает плоды. Закупив продукты к ужину, Женя отправилась домой. Прежде чем выйти из магазина, она несколько раз пыталась дозвониться до Романа, но безуспешно. Он был не доступен. Так что тяжёлый пакет ей пришлось нести самой.
Войдя в квартиру, девушка первым делом прошла на кухню и разобралась с покупками, потом заглянула в комнату брата. Здесь царил художественный беспорядок: на полу валялась одежда и вещи, место которым на полке в шкафчике. И как Роман умудряется найти в этом хаосе то, что ему нужно? Загадка. Вот взять её комнату - всегда чисто, везде порядок, необходимое под рукой... Женя остановилась возле зеркала - на нём висел приклеенный скотчем, исписанный размашистым почерком брата, тетрадный лист. Надо же, теперь брат оставляет ей послания.
" Дорогая моя Жека, если ты читаешь это письмо, то со мной приключилась беда. Прости, что признаюсь только сейчас - я неизлечимо болен. Я не мог уйти из жизни просто так, оставив тебя одну, без поддержки, без помощи. Это было бы не честно с моей стороны. Ведь ты - самое ценное, что у меня осталось. Я нашёл тебе покровительницу. Ягудина Антонина Марковна. Не злись, не спеши отказываться от её помощи. Она может предложить тебе хорошую работу. Сестрёнка, прости, что бросаю тебя, но обещаю: я всегда буду за тобой присматривать. Любящий тебя брат Ромка.
Р.S: Все документы у нотариуса".
Женя села на кровать, отложив в сторону письмо. Она долго переваривала прочитанное, пытаясь понять, что всё это значит. Если шутка, то очень злая и глупая, если нет...
Девушка вновь взяла лист бумаги, но прочитать не смогла - строчки расплывались, в глазах стояла пелена. Евгения вытерла слёзы и ещё раз набрала номер брата. Как ни странно, он сразу ответил. У Жени отлегло от сердца, и она закричала в трубку:
- Как ты мог?! Рома! Я тут места себе не нахожу, а ты...
Девушку перебил чужой, женский голос.
- Извините, но это не Роман.
- Ничего не понимаю. Вы - кто? Где мой брат? - Евгения чувствовала себя на грани безумия. Она боялась тех слов, что могла произнести незнакомая женщина.
- Ваш брат в больнице...
Девушка выронила телефон и заметалась по комнате. Он живой! Рома в больнице, но живой!
"С ним всё будет хорошо": - шептала себе под нос Женя. Она всё никак не могла понять, что же ищет, потом словно очнувшись, девушка выбежала из квартиры. На полу остался лежать телефон, в который продолжала что-то говорить обеспокоенная женщина.
Больница встретила Женю острым запахом дезинфицирующих средств и приветливой улыбкой медсестры в окошке справочной. Как Евгения и ожидала, Романа доставили в тоже отделение, где он лежал и прежде. В коридоре среди толпящихся больных, медперсонала и посетителей выделялась хорошо одетая, очень ухоженная дама. Она явно чувствовала себе здесь не в своей тарелке. Было видно, что женщина нервничает. Увидев Женю, она встрепенулась и пошла ей на встречу.
- Евгения? - Обратилась Ягудина к девушке. - Вы очень похожи на своего брата. Мне жаль...
- Простите, но я спешу. - Женя хотела только одного - скорее увидеть Романа. Но женщина её остановила. Она по-дружески обняла девушку за плечи и отвела в сторону от шумящей толпы.
- Я всё понимаю. - Проговорила Ягудина. - Но сейчас вы брату не сможете помочь. Он в реанимации... Вас туда не пустят. Придётся подождать...
Женщина всё говорила и говорила, и Женя не заметила, как уткнулась ей в плечо и заплакала.
- Вот и хорошо. Поплачь, тебе станет легче. - Антонина Марковна гладила незнакомую девушку по спине и поражалась своему поведению. Она - железная леди телецентра, гроза редакторов и журналистов, стоит здесь в обыкновенной больнице, из-за практически чужого ей человека и утешает его сестру. Это на неё совсем не похоже, но как ни странно, она была рада узнать, что её сердце не каменное, как утверждали многие, что она ещё способна на чувства. И это состояние женщину удивляло и одновременно пугало.
Девушка всхлипнула и отодвинулась от Ягудиной.
- Простите меня, но брат - это всё что у меня есть. Если с ним что-нибудь случится... Я тоже умру...
- Ну, нельзя так говорить. Надо верить в хорошее. Будем надеяться, что ваш брат поправится...
Так они и стояли: одна в ожидании самого страшного, другая - просто не в силах уйти, оставив заплаканную девушку наедине со своими горькими мыслями.
3 гл.
Романа поглотила темнота. Он растворился в ней, стал её частью. Он не испытывал ни боли, ни страха, только обидное чувство разочарования и одиночества. И тогда Роман стал вспоминать всю свою прожитую жизнь. Он видел себя маленьким мальчиком только научившегося делать первые шаги, и улыбку родителей, когда он произнёс первое слово "мапа", и досаду, когда его посадили в школе рядом с некрасивой девочкой, превратившейся к выпускному классу в сказочную красавицу, как он трепетал от радости, провожая её домой... Роман вспомнил первый поцелуй, подаренный ему одноклассницей... И чувство горькой обиды на родителей, принёсших из больницы вместо обещанного братика сморщенную, словно миниатюрная старушка, капризную девчонку... Вся жизнь Романа прошла перед его глазами, он заново испытал всё пройденное на своём пути. Что-то хотелось ему изменить или исправить, чем-то он гордился, но было и такое, за что ему было невыносимо стыдно. Когда перестали мелькать фрагменты его прошлого, Роман увидел, как в окружающей его темноте возникло светлое пятно. Оно разрасталось в яркое сияние солнца, но свет его не обжигал. Он манил и притягивал к себе. И Роман поплыл к нему на встречу.
Приближаясь к солнцу, он испытывал радость, детский восторг и умиротворение, словно, наконец, после долгого пути возвращается домой. А его дом - это любовь... В этом сиянии он увидел своих родителей, приветливо махавших ему рукой, на их лицах расцвели улыбки...
Когда Роман почти достиг солнца, его свет стал меркнуть, сияние бледнеть, а он, словно, увяз в темноте. Барахтаясь, тянулся к солнцу, но не мог сдвинуться и с места. И тогда в отчаянии он заплакал. Неужели ему так и придётся оставаться одному во мраке? Это, наверное и есть ад... Но, раздавшийся в голове Романа мягкий и ласковый голос, успокоил его. Он сообщил ему, что его жизненный путь ещё не окончен, что прежде чем вернуться домой на небеса, он должен... Но, что Роман должен, он так и не услышал. Неведомая сила вырвала его из мрака и отправила обратно на землю. Он завис лёгким прозрачным облачком над своим телом, опутанным тонкими проводами, тянущимися к мониторам. Над Романом колдовали врачи, пытаясь вернуть его к жизни. Наблюдая за их действиями, он гневно кричал, чтобы они оставили его в покое, чтобы дали спокойно умереть. Он хотел вернуться к свету, к сияющему морю любви, а эти люди ему мешали, удерживая на земле. Это не справедливо!
Но его возмущённых криков никто не слышал. Призрачное прозрачное тело Романа проходило сквозь медиков, оставаясь для них незамеченным. В бессилии Роман поднялся кверху и завис под потолком. Устав смотреть на самого себя, он прошёл сквозь бетонную плиту и оказался в коридоре полном людей. Роман очень удивился, увидев среди них подобных себе. Никто не обращал на него внимания. Одни души зависли над своими родственниками или друзьями, пытаясь с ними безрезультатно связаться, другие просто дрейфовали по больничным коридорам. Иногда они резко исчезали. Роман догадывался - куда: возможно, обратно в своё тело, а может, на небеса, туда, где сияет безграничное солнце... Но ему возвращаться ещё рано. Роман должен что-то сделать, прежде чем ему позволят покинуть этот мир. Но - что? Что именно он должен сделать?
И Роман вспомнил о своей сестрёнке. Он почувствовал её. Он потянулся к ней сквозь её боль, горе и обиду. Оказавшись рядом, Роман увидел, как Женю обнимает, пытаясь утешить, женщина. Он узнал Ягудину. Пелена, застилавшая память, спала. Это - Антонина, именно её он хотел видеть покровительницей для Жени. Судя по всему - ему это удалось. Так почему же Роману не позволили прикоснуться к солнцу? Почему вернули обратно?
Из дверей реанимации вышел врач. Евгения отстранилась от Ягудиной и с надеждой посмотрела на мужчину в белом халате.
- Ваш брат жив. Но его состояние нестабильное. Он в коме...
4 гл.
Антонина Марковна отправила девушку домой на такси. Её же машина осталась припаркованной возле телецентра. Машину можно забрать и завтра, а сегодня женщине захотелось сделать что-нибудь безрассудное, несвойственное ей: пройтись пешком по вечернему городу, посидеть на лавочке в сквере, поесть шоколадного мороженого... и подумать об произошедшем.
Этот день казался Ягудиной каким-то нереальным. Разве могла она предположить, что небольшой инцидент с утренним кофе может перерасти в такую катастрофу?
Молодой неуклюжий человек Антонине Марковне сразу понравился, и она с нетерпением ждала встречи с ним за обедом. Его забавные попытки произвести на неё впечатление умиляли, но когда он привёл её в один из самых любимых ею ресторанов, Роман вырос в её глазах. Что произошло в ресторане, Ягудина помнила смутно. Его оригинальный подарок, да лёгкая болтовня за столом. А потом... потом она увидела тонкую струйку крови текущую из его носа и глаза, полные страдания.
Что заставило её поехать в больницу с незнакомым человеком? Почему она беспокоится о судьбе постороннего ей мужчины? Антонина Марковна не знала. Но для себя женщина решила, что не зависимо от того что случится с Романом, она будет заботиться о его сестре.
Домой Ягудина не спешила. Что ждёт её дома? Стены, пустота, да кошка Лялька. Она даже кошке не смогла подобрать нормального имени. Что за дурацкая кличка - Лялька? Какая-то кукольная, игрушечная. Впрочем, кошке было безразлично не только как её зовут, но и сама хозяйка. У неё был собственный мир, куда женщине доступ был закрыт. Их общение ограничивалось кормлением и уборкой кошачьего туалета. Вот и всё...
А ведь Антонина Марковна планировала завести семью. Ягудина горько ухмыльнулась. Завести можно кошку или собаку, на худой конец - попугайчиков, а семью создавать, строить надо...
Но нельзя построить что-то на пустом месте. Да, у неё было много кандидатов в мужья, но все они не выдержали испытания временем и её характером. Хотя свой характер женщина считала идеальным. Сильная, волевая, умеющая тонко чувствовать красоту, разбирающаяся в искусстве, она ценила в людях честность и сама старалась быть таковой. Но вот чего Ягудина не могла себе позволить - это быть слабой и хрупкой женщиной. Может, она и любить-то не умеет? Что же сделал с ней этот молодой человек, раз в голову лезут такие мысли? Почему она всё время думает о нём? Ведь он всего лишь один из толпы... Уж не влюбилась ли она ненароком? Антонина Марковна не знала, что делать с этим новым для неё чувством. Как всё это глупо и некстати. Хотя, всё что происходит в её личной жизни, почему-то всегда происходит некстати...
Женщина зашла в магазин и купила мороженое - вкусное, но жирное и очень калорийное. Такое лакомство она не позволяла себе есть уже несколько лет. Мороженое было восхитительным.
5 гл.
Евгения сидела на кровати в комнате брата и перечитывала его письмо. Сейчас девушка была спокойна и могла всё трезво оценить. Роман ей лгал. Он знал, что неизлечимо болен, и не важно, что брат не хотел её расстраивать, он не сказал Жене правды. Может, если бы он поделился с ней своими проблемами, вдвоём бы они смогли что-нибудь придумать. Девушка понимала, что в данный момент занимается самообманом. И от этого на душе делалось только хуже. Роман нашёл ей няньку! Как будто она глупый несмышлёный ребёнок. Она согласна, что Ягудина вроде бы не плохая тётка, но Жене всё равно было обидно. Девушка встала и впервые, сколько себя помнит, принялась наводить порядок в комнате брата.
Роман в это время находился рядом с сестрой и пытался объяснить, что не обманывал и не предавал её, а лишь защищал и думал о будущем. Но Евгения проходила мимо или сквозь брата, оставаясь к его словам абсолютно глухой. Роман видел, как по её щекам ползут тонкие ручейки слезинок. Он чувствовал, как ей больно и страшно. Одна часть Романа хотела вернуться в своё тело и бороться за жизнь, другая мечтала вернуться в сияющее солнце блаженства...
Его взгляд наткнулся на записку для Жени. Теперь ему стало понятно, что держит его в этом мире - обещание данное сестре: присматривать за ней. Это и есть то дело, которое он должен завершить, прежде чем вернётся на небеса.
Дни для Романа не отличались разнообразием. Он жил жизнью Евгении, утро которой всегда начиналось с пробежки, потом она навещала его в больнице, а затем уже спешила на работу. Да сейчас ей приходилось совмещать и работу и учёбу. Брат с гордостью замечал, что Жене это удаётся с лёгкостью. Ягудина была довольна своей новой сотрудницей.
Вечерами эта бизнес-леди приходила к нему в палату, никогда ничего не говорила, просто внимательно рассматривала его лицо. В эти минуты Роману очень хотелось знать, что же творится в голове этой женщины. Он попробовал прочитать её мысли, и к своему удивлению смог уловить некоторые обрывки фраз. Но такое случалось редко. И тогда Роман решил развить у себя эту способность. Кто сказал, что призракам нельзя учиться? Он не знал, сколько у него осталось времени, но то, что есть нужно потратить с пользой.
6 гл.
Вот и настал тот день, о котором Евгения мечтала с первого дня работы у Антонины Марковны. Сегодня Ягудина берёт её с собой на приём по случаю открытия очередного ресторана Вильдановым.
На сестрёнке было маленькое чёрное платье - в стиле Коко Шанель и нитка розового жемчуга, подаренного Жене Антониной Марковной к её первому "выходу в свет". Роман невольно залюбовался сестрёнкой: молодая, красивая, скоро женихи косяками пойдут...
В комнату вошла Ягудина и Роман замер. Эта женщина могла произвести впечатление. Если бы в его груди было сердце, оно забилось бы быстрее. Его женщины выглядели сногсшибательно. В последнее время Роман так и считал их обоих - своими... В ресторан он отправился вместе с ними.
Вильданов... Вильданов. Он где-то уже слышал эту фамилию. Вспомнил. Это один из кандидатов на роль покровителя для Жени. Как всё же тесен мир!
На приёме Ягудина представляла Женю не только как свою помощницу, но и как начинающего, но талантливого журналиста, от чего у Евгении щёки пылали как маков цвет. Очередь дошла и до хозяина вечера. Красавцем его можно было назвать с натяжкой, но женщины вились возле него, словно мотыльки возле яркого пламени. А может и не к нему они вовсе тянулись, а к его состоянию. Но как бы то ни было - ещё ни одну девушку он не сделал счастливой. Вот и сейчас Вильданов был верен себе: его окружала стайка длинноногих красавиц. Вильданов покинул своих очаровательных спутниц и подошёл к Ягудиной. Он с почтением поцеловал ей руку, а на Евгению взглянул лишь мельком.
- Ну, будет тебе, Альберт. Оставь свои фокусы для глупеньких девушек. - Антонина Марковна улыбнулась и по-дружески потрепала Вильданова по плечу.
- Антонина, ты ко мне не справедлива. Хочу сказать - ты выглядишь потрясающе.
Роману совсем не понравилось панибратское отношение этого бизнесмена к его женщине. Но он тут же себя одёрнул: у призраков своих женщин не бывает... У него вообще ничего нет, кроме тела, в которое у Романа не было никакого желания возвращаться.
- Столь нелестными словами ты отпугнёшь от меня свою спутницу.
- Вот именно, Альберт. Здесь ключевое слово - мою. Запомни это! Но так и быть только по старой дружбе я представлю её тебе. Знакомься - это моя помощница Евгения.
Вильданов хотел поцеловать руку и Жене, но девушка спрятала её за спину.
- Рада с вами познакомиться. - Сказала смущённая Евгения и покраснела.
Вечер оказался совсем не таким, как представляла его себе девушка, скучный, состоящий из череды незнакомых лиц, которым Ягудина представляла Женю. Их имена Евгения не запоминала, и если бы встретила случайно на улице, то не узнала бы. Девушке приходилось постоянно улыбаться, ей казалось ещё чуть-чуть и у неё вместо лица останутся лишь губы. Евгения завидовала своей покровительнице: та чувствовала себя здесь, словно рыба в воде. Антонина Марковна мило беседовала то с одним гостем, то с другим, на ходу что-то обсуждая и решая, и Жене приходилось тенью следовать за ней, ощущая себя ущербной на чужом празднике жизни.
Неожиданно для себя самой Евгения не глядя взяла какой-то напиток с разноса проходившего мимо официанта. Она залпом выпила содержимое пузатого бокала, жидкость огнём обожгла горло и камнем свалилась в желудок. Глаза бедной девушки заслезились, что-то перекрыло ей доступ кислорода в лёгкие и стало нечем дышать. Евгения выронила злосчастный бокал и закашлялась. Все вокруг смотрели на неё с недоумением, даже Ягудина растерялась и глядела на свою помощницу, открыв рот. Глаза Жени стал застилать туман, и она понимала, что сейчас может потерять сознание. Вдруг девушку кто-то стукнул по спине, да так удачно, что у неё сразу открылось дыхание и заработали лёгкие. Она глубоко задышала и, когда прояснилось в голове, обернулась чтобы поблагодарить своего спасителя.
- Я думала - это вино... - Женя была готова провалиться сквозь землю. Первый выход в свет ей явно не удался.
Подошла Ягудина. Евгения опустила голову, ожидая, что Антонина Марковна начнёт ей читать лекцию о вреде алкоголизма, но начальница обняла девушку за плечи и сказала:
- Я думаю, на сегодня с тебя этого сборища более чем достаточно.
- Тоня, позволь мне вас проводить. Я чувствую себя виноватым перед твоей спутницей: не каждый день приходится бить таких хорошеньких девушек... по спине...
Евгения понимала, что Вильданов пошутил, пытаясь разрядить возникшее напряжение, но ничего не могла с собой поделать - её лицо залила краска, а по щекам потекли слёзы.
"Боже! Какая же я дура!": - С горечью подумала девушка и заставила себя не бежать, а гордо нести своё заплаканное лицо к выходу из ресторана.
Вильданов проводил женщин до, ожидавшего их автомобиля. Открыв дамам дверцы машины, мужчина как бы невзначай коснулся руки Евгении. Женя сделала вид, что ничего не заметила. Но это не ускользнуло от Антонины Марковны. Она укоризненно посмотрела на Альберта. На что он ответил Ягудиной широкой улыбкой.
Роман наблюдал за нелепой сценой в ресторане и только диву давался, увидев, как его сестрёнка залпом осушила бокал с крепким спиртным напитком. И это сделала та девушка, которая практически не переносит алкоголь. Да. Хотел бы он знать, о чём думала Женя в тот момент... Но мысли сестрёнки так и остались для него недосягаемыми. Сколько он бы не пытался проникнуть в сознание девушки, всегда терпел поражение. А вот мысли других людей он мог прочитать. Правда, не всегда. Особенно ему это удавалось, когда люди испытывали сильное эмоциональное волнение. Что касается Ягудиной - она читалась им, как открытая книга. Эта женщина поражала его широтой своей души. И хотя для Жени она никогда не делала на работе поблажек, всем сердцем прикипела к его сестрёнке и ни разу не пожалела о том, что взяла её под своё покровительство. Антонина Марковна продолжала приезжать к нему в больницу, и, зная причину её посещений, Роман постоянно задавался вопросами. Что она в нём нашла? За что смогла полюбить? Ему было искренне жаль, что он не может ответить ей взаимностью. Ведь он почти мёртв... Возвращаться к жизни ему не хотелось. Роман не видел в этом смысла. Конечно, он может вернуться в свой тело и возможно выйдет из комы... Для того чтобы умереть от рака на следующий день...
7 гл.
Вильданов спал крепко, без сновидений, и телефон, надрывающийся звонкой трелью, напрасно пытался прорваться через его сон. Но кто-то был очень настойчив. Через некоторое время телефон вновь ожил, и так продолжалось до тех пор, пока Альберт не открыл глаза. От выпитого накануне спиртного болела голова, и прежде чем ответить на звонок, Вильданов сначала проглотил аспирин, запив его стаканом холодной воды. Легче не стало, а телефон всё не умолкал.
- Да, слушаю. - Альберт не пытался скрыть своё раздражение.
- Я тоже рад тебя слышать, брат... - Голос говорившего был тихим и хрипловатым, но от него у Вильданова пошёл мороз по коже.
- Марат, это ты?
- Я. Не скучал? - Говоривший язвительно хохотнул.
- Нет. Не скучал. Своего брата я похоронил.
- Рано, Альберт, ты меня хоронишь. Я живее всех живых...
- Что тебе нужно? - Вильданов сморщился как от зубной боли. Он уже знал, что ответит ему сводный брат.
- Я хочу получить свою долю наследства.
Сколько Альберт себя помнил, он всегда был лишь тенью Марата. Чтобы тот ни сделал, у него всегда выходило гораздо лучше, чем у Альберта. Все похвала и почести доставались Марату. И, в конце концов, детское соперничество переросло в подростковую враждебность, а потом в непримиримую ненависть. На родине их отец был значимой личностью. Он был богат, наделён властью. Мать Альберта умерла при родах. Отец горевал не долго, сразу же женившись на другой. Через год женщина подарила ему второго сына. Мачеха не делала большой разницы между мальчиками, любила и баловала их одинаково. Чего не скажешь о самих детях. Братья враждовали с самого детства. Их отец по-восточному был мудрым человеком: предвидя свою скорую кончину, он пожелал оставить свои деньги сыновьям лишь в том случае, если они их вложат в совместное предприятие. Для Альберта это условие проблемой не было. Если Марат делал успехи в политике, Альберт рьяно изучал рыночную экономику и уже разработал бизнес-план вложения отцовских капиталов. На удивление, Марат быстро согласился с его идеями, одобрил их, а сам, украв драгоценности матери и прихватив невесту Альберта, скрылся в неизвестном направлении. Через два года после этого к ним пришло извещение о том, что они погибли при наводнении на одном из тропических островов. На брата Альберту было наплевать, он давно привык к его предательствам, и смерть Марата для него была чем-то вроде искупления грехов, совершённых братом за всё это время. А вот Алсу... Её он любил всем сердцем. Казалось, их отношения должны были завершиться скорой свадьбой. Но Марату удалось вероломно ворваться в их жизнь, разрушить их мир... А этого Альберт не мог простить ни Марату, ни Алсу. Он вычеркнул их из своей памяти, заставив забыть себя об их существовании.
Узнав о смерти сына, мать Марата тяжело заболела и вскоре умерла. Альберт, став единственным наследником, уехал в Россию, где и воплотил свои мечты в жизнь. И вот теперь звонок из могилы... Объявился его брат и претендует на свою долю наследства. А не послать ли его туда, откуда он и явился? Альберт покачал головой. Если у Марата хватило наглости вернуться, значит, у него есть для этого все документы. А то, что его какое-то время считали погибшим, так это не его проблемы. Мало ли в мире происходит всяких недоразумений... Главное он сейчас здесь и ему положена половина того, что заработал потом и кровью Альберт. Марат как всегда переплюнул брата. Об Алсу Альберту думать не хотелось. Видимо судьба у него такая - всю жизнь быть тенью брата.
Антонина Марковна посмотрела на часы: скоро утро, а она ещё не смыкала глаз. Отчего-то ей было не по себе, как-то тревожно. Вроде бы и вечер прошёл хорошо, и её протеже проявила выдержку и стойкость, не смотря на оплошность, не упала лицом в грязь. И всё же какой-то червячок сомнений не давал женщине покоя. Что-то было не так. Может быть, тому виной были, замеченные ею, недвусмысленные взгляды, что бросал Вильданов на её подопечную?
Альберта Ягудина знала давно, ещё с самой первой рекламной компании. Да, у него сложный характер и непростые отношения с противоположным полом, порой он бывает циником, но с ней Альберт был всегда предельно честен. Может, она всё утрирует? В любом случае - утро вечера мудренее.
Марат положил на место трубку телефона. В городе он уже месяц, успел изучить от и до всё своё будущее состояние. Молодец, паршивец! Марат действительно восторгался братом. Мозги у того работали в нужном направлении. Альберт не только не профукал деньги отца, но и приумножил их, что только на руку Марату. Но это не мешало ему люто ненавидеть сводного брата. Ведь только благодаря этой ненависти он сумел выжить.
Судьба Алсу его не интересовала. Баба с возу - кобыле легче. Что скрывать - он сто раз пожалел о своём глупом поступке, нелепой прихоти - отобрать у Альберта то, что он так сильно любил. Соблазнением девушки он руководствовался только из желания досадить брату. И ему это удалось. Вот только он не ожидал, что Алсу влюбится в него как мартовская кошка. Девушка постоянно сводила его с ума своей ревностью, требовала внимания, пыталась контролировать каждый его шаг. Часто нападавшая на девушку депрессия приводила Марата в бешенство. Какая уж тут любовь? Сплошная нервотрёпка. И Алсу это понимала. Чисто по-женски, она решила его удержать с помощью ребёнка. Что ж, всё что угодно - лишь бы Алсу не мешала ему, не путалась под ногами.
Беременность девушку изуродовала до неузнаваемости: толстая, неповоротливая, с носом расплывшимся на пол лица, она вызывала у него отвращение. А, когда на городок обрушилась стихия, Марат и не подумал помогать беременной женщине. Даже если Аллах сжалился над ней, и она сумела выжить в том хаосе, сейчас он для Алсу не досягаем. Он для неё стал мёртвым. Ведь это очень удобно - тебя нет, с тебя и взятки гладки. Можно делать безнаказанно всё что угодно... И Марат приложил все усилия чтобы выжить, но для остального мира остаться погребённым где-то под слоем песка и ила. Ему это удалось. Через что пришлось для этого пройти Марату, знает только он сам. А в это время его брат спокойно жировал на оставленных в наследство деньгах. И тогда Марат решил воскреснуть, выйти из тени и отобрать у Альберта всё, чем он сейчас владеет. Мотаясь по свету, влача почти нищенское существование, он понял, что не хочет половину, он хочет всё! Альберт раскрутил свой бизнес и сделал Марата не просто богатым, а очень богатым человеком. Марат строил грандиозные планы на будущее, где не было места ни Альберту, ни Алсу. Слава небесам - помогли избавиться от назойливой бабы, дошла очередь и до брата. Но всё нужно сделать не спеша, без суеты. Для начала потребуется усыпить бдительность Альберта, добиться того чтобы он сделал его полноправным компаньоном, а потом уже... как получится...
8 гл.
Евгения проснулась и лениво потянулась. Сегодня выходной, спешить никуда не надо. Красота! О вчерашнем дне ей вспоминать не хотелось. Как оказалось на поверку - она не любительница шумных компаний. Один хозяин этого мероприятия чего стоил! Ужасный тип. Не сводил с неё весь вечер цепкого, острого как бритва взгляда. От него Женю бросало в холод и становилось как-то не по себе. Но если разобраться, то Вильданов ничего плохого ей не сделал, наоборот помог, когда она по своей глупости попала в нелепое положение. Что-то в нём было... Притягательное и отталкивающее одновременно.
Ну, всё, надо быстрее выкинуть эти мысли из головы. Евгения прошлась по квартире и решила, что сегодня её ждёт грандиозная генеральная уборка. Она зашла в комнату брата. Письмо Романа лежало на столе, Женя специально оставила его на видном месте. Так ей казалось, что брат действительно где-то рядом, как и обещал в записке. Она смахнула пыль с зеркала и пошла в ванную. Вечером Евгения обязательно сходит в больницу и навестит Романа. У неё накопилось много новостей, которые Женя должна ему рассказать. Прерывая её мысли, в коридоре раздался громкий звонок. Девушка решила, что это пришла Антонина Марковна и поспешила открыть дверь. На пороге стоял молодой человек с букетом цветов.
- Евгения Сергеевна?
Дождавшись её кивка головой, он вручил Жене герберы, развернулся и ушёл.
Ясно, Ягудина решила побаловать свою сотрудницу цветами. К букету прилагалась записка:
" Не сочтите меня нахальным, просто мне приятно дарить цветы красивым девушкам, а ещё приятнее будет пригласить вас в уютный ресторанчик. Обещаю - крепких спиртных напитков не будет". Вильданов.
Каков наглец! Евгения запретила себе думать о нём, так нет - он сам напомнил о себе. Женя освободила герберы от блестящей обёртки и поставила в вазу. По комнате поплыл нежный аромат. Зазвонил её сотовый телефон. Ну, теперь это точно её начальница объявилась, но на экране высветился незнакомый номер.
- Евгения Сергеевна? - Женя услышала в трубке мужской голос, и сразу поняла, кому он принадлежит.
- Большое вам спасибо за цветы. Они очень красивые. К сожалению, не могу принять ваше предложение сходить в ресторан - у меня на вечер другие планы.
- Евгения Сергеевна...
- Можно - просто Женя. - Евгения даже удивилась, как это ей удаётся говорить так уверенно, когда внутри всё трясётся?
- Хорошо, Женя. Боюсь, что у вас обо мне сложилось неправильное впечатление. - Вильданов хохотнул. - Я и Антонина Марковна давние знакомые. Она мой "двигатель прогресса", а так как вы являетесь её помощницей, то я решил пригласить вас обеих сегодня на ужин обсудить кое-какие планы на будущее...
- Значит, это будет деловая встреча?
- Да. В восемь вечера за вами заедет машина. - И не дожидаясь ответа Евгении, Вильданов отключил свой мобильник.
Если он думает, что я умираю от восторга и кинусь наводить марафет, то Вильданова ждёт глубокое разочарование. Деловая встреча, так деловая. И Женя принялась за прерванные дела: не спеша убралась, а после обеда отправилась в больницу.
Роман встретил её, как всегда, молча выслушал, на его лице не дрогнул ни один мускул, и никакого сочувствия или совета она от него не получила. Но после того как она выговорилась, ей стало легче, словно половина её проблем легла на плечи старшего брата.
Тем временем Роман внимательно слушал болтовню сестрёнки. Ему очень хотелось обнять Женю, потрепать её по плечу и сказать, что всё будет хорошо, но как бы он ни старался у него ничего не получалось - сестрёнка не обращала внимания на все его действия.
Евгения наклонилась, поцеловала брата в небритую щёку, поправила простынь и вышла из палаты. Роман последовал за ней.
До встречи с Вильдановым оставалось несколько часов, и Евгения решила посвятить это время себе любимой. Вильданов здесь совсем не при чём...
Пока Женя нежилась в ванной, Роман проведал Антонину. Та проделывала те же манипуляции, что и его сестрёнка. И после этого у них хватает совести говорить, что к деловой встрече они не будут специально готовиться. Да у них это просто в крови - являться куда угодно во всеоружии и при полном параде. Женщины...
В подъехавшей за Женей машине уже сидела Ягудина.
- Альберт времени зря не теряет. Будь осторожна с ним, девочка. - Вместо приветствия предупредила Антонина Марковна Женю. - Он хороший человек, но опасный мужчина...
- Я тоже рада вас видеть, Антонина Марковна. Вам беспокоиться не о чем. Вильданову я на шею бросаться не собираюсь. Вы дали ему адрес и номер телефона?
- Женя, он в моей помощи не нуждается. - Ягудина взяла девушку за руку. - Я понимаю - ты молода и готова совершать всякие глупости... Но Альберт это не тот человек... - Женщина запнулась, посмотрела Жене в глаза. - Прошу тебя - не дай ему вскружить тебе голову.
- О чём, вы? - Евгения, казалось, не понимала о чём идёт речь. - Мы едем на деловую встречу. Разве не так? - Девушка резко прервала поток наставлений от начальницы.
Антонина Марковна обиженно замолчала и отвернулась к окну. Роман, сидевший между своих девочек, не понимал причину их ссоры. Как всегда женщины делают проблему из нечего...
В ресторане их проводили к столику, где уже восседал Вильданов.
- Прошу извинить меня за смелость, но я успел сделать заказ. Надеюсь, вам понравится. Тоня, ты сегодня просто обворожительна. - Он взял женщину за руку и поцеловал кончики пальцев. Женю, как старую знакомую чмокнул в щёку.
Ужин, не смотря на опасения Ягудиной, прошёл в приятной деловой атмосфере. Альберт рассказывал им о своих планах, просил у Антонины Марковны советы по поводу предстоящей рекламной компании и не допускал никаких фривольностей. Евгения в пол уха слушала их беседу, наслаждалась живой музыкой и превосходной едой. Роман тоже мог бы успокоиться и покинуть эту компанию, но его отчего-то настораживал человек, сидевший в укромном уголке, тщательно наблюдавший за Вильдановым и его гостьями. Роман чувствовал, как от этого человека исходит угроза. Он попытался прочесть мысли мужчины, но они были слишком хаотичны, в основном - злоба, ненависть и зависть, направленные на успешного бизнесмена.
9 гл.
Встреча братьев происходила днём. О ней они не договаривались, просто Марат явился в офис к Альберту, представившись секретарше его земляком. Альберт сразу принял брата. Они долго молча смотрели друг на друга, изучая, боясь нарушить повисшую тягостную тишину. Прервать её решился Марат.
- Брат...
- У меня нет брата. - Альберт сел за стол и принял вид делового человека, у которого каждая минута времени на вес золота. - Чего ты хочешь?
- Мы столько лет не виделись... Неужели ты не хочешь узнать, что со мной произошло за это время? Я изменился...
- Зря ты так. Мы были молоды. Я не виноват, что Алсу из нас двоих выбрала меня.
- Поэтому, ты как вор скрылся с ней за неделю до нашей свадьбы, обчистив при этом собственную мать? Надеюсь, это того стоило. - Голос Альберта сочился презрением.
- Алсу погибла. Я чудом выжил во время наводнения.
Внутри Альберта что-то оборвалось. То, о чём он все эти годы старался не думать, выплыло наружу. Его нарыв, его боль, которую, он прятал глубоко в своём сердце, наконец-то прорвались.
- Как это произошло? - Спросил он хрипло.
- Я понимаю, что причинил тебе непоправимое зло, но у нас с Алсу была настоящая любовь. Вместе мы были счастливы. У нас должен был родиться ребёнок - первенец, когда произошла эта катастрофа...
Альберт мог поклясться, что по лицу брата, заросшему щетиной, скатилась скупая слеза.
- Она погибла, а я остался один, потеряв и жену и ребёнка...
По отношению к Марату Альберт ничего не чувствовал. Для него он навсегда останется врагом, хитрым и изворотливым. Слишком он хорошо знал своего брата, и не питал никаких иллюзий по поводу его искреннего раскаяния в содеянном. Альберт не верил ни одному его слову. Но известие о том, как погибла его первая любовь, выбило Альберта из колеи. Остаётся надеяться, что она действительно была счастлива с его братом...
- Марат, чего ты хочешь? - Устало повторил он свой вопрос.
- Альберт, я лишился всех кого любил, остался только ты. Я хочу, чтобы мы вновь стали братьями. Ради Алсу... Пойми...
- Завтра в десять придёшь сюда же. Будут адвокат и юрист. Ты получишь то, зачем приходил. А сейчас - уходи. - Альберт указал Марату на дверь.
Когда за братом с грохотом захлопнулась дверь, Альберт бессильно уронил голову на стол, его плечи затряслись в беззвучном рыдании.
- Подонок! Мразь! - Марат шёл по улице и зло пинал каждую попавшуюся урну. Люди шарахались от него в сторону, видя перекошенное от ярости лицо. Брат его выгнал, заставил унижаться... Этого он Альберту никогда не простит. - Уничтожу! Растопчу! Дай только время и я разделаюсь с этим заносчивым выскочкой. О! Я могу быть терпеливым... Я найду способ отомстить...
10 гл.
Прошла неделя с тех пор, как Евгения виделась с Вильдановым на деловом ужине. После этого он о себе не напоминал. Пару раз приходил в офис исключительно к Ягудиной по делам. Жене казалось, что он её избегает. Сухое "здравствуй" и мимолётное "до свидания" вот и всё чем удостаивал бизнесмен девушку. И это безразличие Евгению очень огорчало, не смотря на то, что она упорно пыталась доказать себе, что Вильданов ей абсолютно не интересен. Она успокаивала себя мыслями, что наконец-то этот "Казанова" отстал от неё, но сердце не обманешь...
Вечерами Женя ждала, что телефон зазвонит и грубоватый насмешливый голос Вильданова пригласит её на свидание или хотя бы спросит, как у неё дела... Ох, предупреждала её Антонина Марковна - не дай вскружить себе голову... Да собственно винит-то ей не кого. Ничего сверхъестественного по отношению к ней Вильданов не делал. Подарил один раз цветы, которые до сих пор стоят в вазе. Высохли уже, а выкинуть рука не поднимается. Пригласил в ресторан, но общался в основном с Ягудиной... Были ещё комплименты, но он раздаёт их на право и налево практически всем особам женского пола... Всё. Она сама виновата - навыдумывала себе всякой ерунды, распустила сопли, как малолетняя наивная глупышка. Хватит! Надо смотреть на жизнь реально! Женя похлопала себя по щекам. Соберись, размазня! С этого дня - никаких мыслей не только о Вильданове, но и о мужчинах вообще.
Вечером Евгения, как обычно, отправилась в больницу жаловаться брату на свою несчастную жизнь. Возвращаясь обратно домой, девушка заметила возле подъезда знакомую машину. Дверца открылась, и из машины вышел Вильданов. Колени Евгении подогнулись, и она, чтобы не упасть присела на скамейку. Мужчина пристроился рядом.
- Здравствуй, Женя.
- Привет. - Евгения подняла голову и с вызовом посмотрела бизнесмену в глаза. - Мимо проезжали?
- Я устал и очень соскучился. - Пропустил он мимо ушей шпильку Жени. - Может, угостишь чашечкой кофе?
Вильданов действительно выглядел неважно: осунулся, глаза запали, вокруг рта пролегли глубокие морщины.
- Не гони меня, Женя. Ты мне очень нужна...
В этот вечер Вильданов остался у Евгении. Его машина так и простояла с открытой дверцей всю ночь.
Утром девушка впервые опоздала на работу. Ягудина укоризненно покачала головой, а девочки из приёмной понимающе улыбались и шептались за её спиной. От этого на душе Жени стала мерзко. Роман с Вильдановым стал слишком стремительно развиваться и это девушку пугало. С головой да в омут... Трудно держать свои чувства от других людей в тайне, если внутри тебя расцвела ярким пламенем любовь, кипит, бурлит, хочется рассказать о ней всему миру... Но Альберт настоял на том, чтобы об их связи никто не знал, даже Антонина Марковна. И Жене пришлось с этим смириться. Главное, а она знала это точно - он любит её...
Марат на встречу с юристами не явился. Зачем? Альберт объявил ему войну, он её и получит. Этим брат лишь ускорил приближение своей смерти. Теперь Марату нет необходимости притворяться, строить из себя хорошего парня. На войне как на войне - любые средства хороши...
- Закрой глаза. - Попросил Евгению Альберт.
И она как послушная девочка прикрыла глаза рукой, оставив между пальцев узкую щель, чтобы подсмотреть. Её ожидал сюрприз. На ладони Вильданова лежало колечко. Девушка опустила руку и воскликнула: