Аннотация: Ещё со школьной скамьи я мечтал поехать в Германию. И вот это случилось спустя 60 лет
И вот я в Берлине. Сейчас не удивишь перелётами по всему земному шару. Но себя можно всегда удивить сравнениями Здесь и Там. Но и в этом преуспели многие пишущие авторы. Что же я могу сказать больше их?
Обилие народа, что и в аэропорту Москвы. Всё также, но без суеты, потому что все уверены, что должно быть, то и будет. Мой зять рад приезду нового родственника, потому что рада его жена. А это сильно обнадёживает. Дочь прижалась к моему плечу, давно не виделись. "Правда, классно пап?"
А что мне сказать: первый раз за границей. Дорога от аэропорта Шёнефельд до столицы Германии около 18 км. Бетонные заборы, посёлки с одинаковыми по архитектуре домиками, поля.
В Берлин въехали неожиданно, и так, словно пригород слегка расширился.
Прямые улицы, дома, в основном серые, но с эдаким стальным оттенком. Сказал себе: "Берлинская серость". Вспомнилась хроника предвоенных лет, когда показывали огромные площади и серые прямоугольные здания.
Но вот перекрёсток улиц с белыми жилыми многоэтажными домами. В одном из таких живут мой зять и дочь. Аккуратные металлические таблички с именами жильцов в торцевом простенке от улицы к общей входной двери. Под фамилиями замочная скважина прямо в стене. Спрашиваю: что открывают и что закрывают? Оказалось, никто не знает.
Квартира большая, квадратов под 150. Облюбовал себе место на балконе.
Сверху улица смотрится курортной, кроме машин много одиночных велосипедистов. Под балконом ресторанчик. Столики всегда заняты. Радушный владелец принимает сам тех, кто ему знаком. Вся улица в каштанах и вязах. Уютно.
Три раза в сутки, кроме выходных, раздаются колокола ближайшей церкви. В России - только на праздники вселенского масштаба.
Гид
Виктор при встрече с рукопожатиями показался молодым парнем. Он не хотел сегодня работать, но на него поднажали, и он приехал на своей машине, приспособленной для экскурсий. Он демонстративно кашлянул и объяснил свои манёвры: он гриппозаразный. И меня, как виновника его разрушенных планов, посадил рядом: "У меня сегодня гнусавый голос".
- Лишь бы не оказался гнусавым характер, - ответил я. Слегка обиделся за чуть не рухнувшие планы дочери.
- Ну посмотрим, кто с таким характером окажется в итоге...
Выяснилось, что Виктор приехал в Берлин из Петербурга. Материал о Германии и её городах он знал хорошо. Было даже интересно. Мы, действительно узнали о многих страницах Берлина достаточно подробно. Но когда зашла речь о войне, о создании двух немецких государств, почувствовалось предвзятое отношение к политическим процессам: всё, что делал СССР, осуждалось им, все действия Запада были верны и органичны. Насколько было искренним настроение нашего гида, мы смогли судить по брошенной им с гордостью фразе о том, что на стене Рейхстага не было места от фамилий бойцов, расписавшихся на ней. Но его, Виктора, бабушке, удалось найти свободное местечко.
Расстались мы очень миролюбиво. И Виктору оказалось за 50 лет.
Нюансы
В каждой семье принято вспоминать те или иные истории, которые случаются, чтобы о чём-то предупредить. Перед свадьбой в Италии у моей дочери украли сумку. Паспорт и другие документы пришлось восстанавливать. Процесс занял почти полгода, но он укрепил стремление влюблённых пойти под венец. И они зарегистрировались в Дании. Моё прибытие было важным, чтобы я, как отец, познакомился с родителями мужа. Они оказались милыми пенсионерами, работавшими в последнее время преподавателями. Так что, если иметь в виду, что по диплому я учитель, нас объединило гуманитарное образование. Но какой ценой оно нам дано? Наши родители прилагали все силы, чтобы выжить и себе и своему потомству. Ведь надо понимать, это были годы войны и время восстановления разрухи.
Именно тогда и проявлялась истинная суть человека.
Моя мама работала на раздаче хлеба, и вспоминала, как многие, особенно дети, теряли карточки, обрекая родных на голод. И, рискуя свободой, а то и жизнью, ради тех, кто с мольбой в глазах стоял часами у прилавка, пропуская бесчисленные очереди, лишь бы вернуться с заветными граммами хлеба.
А где-то в Германии, молодой парнишка Антон (дедушка зятя), работавший шахтёром, набирал побольше хлеба, чтобы отдать его русским, угнанным на работу в хозяйствах немецких бюргеров. Отдавая в их распоряжение привезённых из СССР людей, военные власти "забывали" говорить о прокорме дармовой силы.
Об этом в семье моего зятя говорят, когда говорят об нравственных корнях её основателей. А мне позволяет говорить об общности судеб двух великих народов.
Ночи
Для сна мне отвели кабинет зятя, большого музыканта. Насколько большого? Здесь есть фото зятя с Папой Римским после концерта в Ватикане. Напротив, за прекрасным чёрным роялем, стена с книгами и забравшийся на самый верх большой бюст Бетховена. Внизу у книжных полок примостился карликовый Карл II из разукрашенного картона.
Остальные стены кабинета украшали картины, нарисованные Элен - бабушкой зятя. Очень интересные пейзажи. А у самого окна висела картина "Оркестр из ада" художника-марксиста Йорга Иммендорфа, написанное явно в годы разочарования политикой, когда мир стал ему представляться наполненным чертями.
В столь экзотическом окружении засыпалось не просто, и я попросил дочь не выключать дальний свет.
Но однажды меня разбудил хохот под окнами. Оказалось далеко за полночь ресторан не был ещё закрыт и три немки, тыкая пальцами в айфоны друг друга, заразительно смеялись.
Я представляю их мужей или поклонников на телефонных фото!
Но всё-таки Берлин спал только на таких улочках, как моя. Город жил и постоянно проезжали машины 91 с известным истошным звуком.
Вечеринка
На свадьбу по-домашнему были приглашены родители, друзья и те, кто способствовал появлению в Германии новой семьи.
Отец зятя, постучав вилкой по пустому бокалу, привлёк внимание. Он произнёс достаточно обстоятельную речь. Она была хорошо принята. Когда я выступил экспромтом, мои переводчики, друзья дочери, затруднялись подобрать те или иные слова моего философского трактата о резонансной основе чувств. Это была квинтэссенция моего рассказа "Спас на родной крови".
Однако гости проявили вежливость и зааплодировали. Моя соседка, красивая замужняя дама, сказала: "Зер гут!"
Когда она торкнулась в закрытую дверь туалетной комнаты, я искренне знаками стал указывать на имеющийся в глубине квартиры ещё одну ванную комнату. Как выяснилось со смехом, сначала гостья подумала о каких-то сексуальных намёках с моей стороны. Ну как я мог такое при её прекрасном муже?!
Уезжал я, обогащённый некоторыми знаниями языка, но на таможенном осмотре вместо "да", говорил "нет". Добрая тетушка-таможенница попеняла меня за это. А я так и не могу до сих пор понять, как можно было перепутать "Ja" c "Nain".