Велесов Владислав Олегович : другие произведения.

Волонтер

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.50*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Благородный Каин из Анкорнсдорфа -один из тех, кого принято называть "рыцарями благородного поиска". Ну или просто странствующими рыцарями. И как любой другой, он мечтает о том, что однажды поступит на постоянную службу влиятельному сеньору и получит свой собственный надел, сам становясь феодалом. Пока же он - рыцарь-волонтер, втянутый, помимо войны, в запутанные игры за королевский трон...
  Глава 1. Турнир
  
  Сигнальный флажок коснулся земли и всадники устремились друг к другу, склоняя копья. Сытые, сильные звери мощными скачками несли своих седоков вперед, сминая ярд за ярдом.
  Удар!
  Древки разлетаются в щепки, оставив в руках рыцарей уродливые обломки. Победителя не появилось, оба всадника остались в седле - и уже нетерпеливо тянулись за новыми копьями, которые подавали им расторопные оруженосцы.
  Зрители на трибунах для благородных отметили момент столкновения рыцарей парой вялых хлопков, в толпе же простолюдинов и вовсе никто не проявлял интереса к поединку. Противники съезжались уже четвертый или пятый раз, каждый раз меняя копья и каждый раз так и не определив победителя - и все давно знали, что пока у них не устанут кони или не кончатся пики, рыцари Тар'Крайт и Тар'Квенри будут без устали съезжаться и разъезжаться.
  Его Высочество Олер, герцог Тарт, высокий мужчина с аккуратной каштановой бородкой, отсутствующим взглядом глядел на ристалище, подавляя зевок. Один из ленивых хлопков, прозвучавших с трибуны, принадлежал ему: нужно было проявить вежливость, все же в поединке сошлись самые, пожалуй, видные его вассалы. И самые строптивые, надо сказать...
  Бароны Галан Тар'Крайт и Валл Тар'Квенри были давними и непримиримыми соперниками во всем и всегда: будь то война, пир или положение при герцогском дворе. И это при том, что оба были в равной степени неплохими бойцами и наездниками, примерно равными друг другу по силе. Скукота...
  По негласной традиции во время любого турнира эти двое ставились друг против друга в самом начале боев, дабы поскорее выпустили пар и успокоились, освободив наконец-то ристалище прочим участникам - отсюда и полное равнодушие как знати, так и простолюдинов к поединку. Все уже пресытились этим затянутым зрелищем, повторявшимся как минимум каждый год. Равно как и бесконечными бородатыми анекдотами на тему Двух Баранов.
  А сейчас ко всем прочим поводам для вражды между графами прибавились еще и дела любовные: оба рыцаря сватались к одной и той же девушке. Так что эти два дуболома будут продолжать свои петушиные бои до полного истощения...
  Вскоре разборки благородных соперников должны были плавно перейти в пеший поединок, который продлится не менее получаса, и ушлое простонародье потихоньку занялось своими развлечениями: наперстки, кегли, жонглеры, борцы - все одно время до следующего поединка пока есть. Непорядок, конечно, да и, если блюсти букву древних Кодексов, бесчестье для сражающихся. Но герцог не препятствовал. Не стоит портить народу праздник.
  От нечего делать лорд Тарт начал шарить взглядом по трибуне, упершись наконец взглядом в предмет воздыханий двух несчастных болванов. Леди Эллен Тар'Кортри, светловолосую куклу с коровьим взглядом и явным переизбытком косметики на приторно-красивой мордашке. Недавно вошедшая в моду Гарштадская косметика применялась светскими дамами к месту и не к месту, рождая порой совершенно комические ситуации. Как и вся бытовая алхимия из Гарштадта, эта косметика родилась, скорее, как побочный эффект многочисленных экспериментов тамошних алхимиков, чем запланированный результат. Но купцы того же славного города уже давно поставили на поток торговлю подобными алхимическими 'ошибками'.
  Вот кстати, странно: старый граф Кортри, отец девушки, субъект весьма и весьма косный, занудливый, напичканный сословными и религиозными предрассудками, вряд ли позволил бы девчонке не то что накраситься, но и вообще иметь дело с гарштадцами. Во-первых он вообще терпеть не может простолюдинов, которые смеют (!) не ломать перед ним шапки, а во-вторых Гарштадт, известный своими алхимиками по всем королевствам Келлариэля, давненько пользуется нездоровым вниманием Церкви. Учитывая консервативность и религиозность графа... Да и вообще, согласно Писанию, 'изменение облика, дарованного Богом, суть ересь богопротивна и мерзка...'.
  Как ни посмотри - юная Эллен явно накрасилась и приоделась вопреки воле своего строгого родителя.
  Впрочем, какая ему, герцогу, разница? Самое неприятное что может произойти в данной ситуации - это внезапный приезд графа Тар'Кортри и скандал, который он непременно устроит своей дочурке. Тогда лорду Олеру придется выслушивать бесконечные брюзжания старого зануды о падении нравов и благолепии старых времен, а также принимать его 'глубочайшие извинения' за 'осквернение герцогского взора'.
  В этот момент произошло неожиданное: конь сэра Валла внезапно споткнулся, потеряв темп и фигура рыцаря на мгновение утратила равновесие... И почти сразу же пика Тар'Крайта вонзилась ему в грудь и сшибла наземь.
  Зрители вскочили с мест. Произошедшее вышло за рамки привычного зрелища. Еще не случалось такого, чтобы один из парочки вздорных баронов (чаще называемых баранами) мог одолеть второго!
  Герцог, сам сначала вскочивший со своего резного трона, вновь опустился обратно. Конь Тар'Квенри, жалобно ржа, хромал в сторону шатров барона. Ясно. Обычная случайность: лошадь повредила ногу. На турнирах вещь редкая: все же поле специально проверяется и выравнивается, никаких ям и неровностей на нем нет. Да и рыцарский конь - не та скотинка, которой легко растянуть мышцу или как-то еще травмировать копыто. За ними ухаживали так, как не ухаживают за иными людьми...
  Жаль бедное животное: боевым конем ему больше не быть. Философски вздохнув, герцог отхлебнул из своего кубка. В конце концов нет худа без добра: зато наконец-то монотонное зрелище драки Двух Баранов закончено и можно со спокойной совестью продолжать турнир.
  За спиной Тарта раздалось что-то вроде приглушенного громового раската. Обернувшись, герцог увидел возвышавшегося над ним барона Тар'Уоррига, его маршала. Огромный, массивный, Гаррет Уорриг был вдобавок и сильнейшим воином герцогства. Звуки же, которые привлекли внимание лорда Олера, видимо, означали в исполнении маршала деликатное покашливание.
  - Милорд, позволено ли мне будет...
  - Да, сэр Гаррет, разумеется, - жизнерадостно воскликнул Тарт, отхлебывая вина и вновь оглядываясь на ристалище, откуда слуги уже уносили бесчувственного Тар'Квенри. - В этом году, как видите, мы были внезапно избавлены от унылого лицезрения бодания наших Барашков... Поэтому да, вы уже можете вывешивать свой щит.
  Что-то удовлетворенно пробурчав, здоровяк маршал двинулся к своему шатру, позвякивая доспехами. Что ж, наконец-то можно насладиться зрелищем...
  Соперник для почивающего на лаврах (ну еще бы, наконец-то суметь победить своего давнего врага!) лорда Крайта нашелся довольно быстро - и вот уже сам барон летит на землю от молодецкого удара длинной пики. Настоящий турнир начался!
  Через час поединки одиночек, служащие скорее для разогрева, подошли к концу и пришло время групповых схваток. Трое Зачинщиков турнира вывешивали свои щиты на одном краю поля и ожидали вызова. С противоположного конца поля, где были сооружены своеобразные ворота, украшенные по случаю праздника Лета плющом и цветами, должны были въезжать Ответчики - любой желающий, равный Зачинщикам по происхождению, мог бросить им вызов. В основном это были окрестные сеньоры, вассалы герцога Тарта или епископа Каратского, но нередко сюда наведывались и рыцари 'благородного поиска', странствующие безземельные дворяне, зачастую не имеющие за душой ничего, кроме доброго коня, фамильных доспехов и оружия. Мало денег, много гордости и пафоса, задиристость и стремление прославиться во что бы то ни стало - вот, пожалуй, лучшая характеристика для подобных молодцов.
  Сэр Олер знал, что сейчас в столице ошивается как минимум три десятка странствующих рыцарей и надеялся, что они не упустят возможности блеснуть своими навыками на его турнире. В этом был и своеобразный расчет: герцог собирался через месяц совершить крупный набег на земли своего соседа, короля Аэрика Брандарского, и ему, помимо своих вассалов, пригодились бы волонтеры-рыцари, готовые присоединиться к войску за звонкое золото. От таких предложений не отказываются, ведь по сути, волонтерство и разбой - единственные виды заработка, доступные этим бродяжкам.
  Собственно, турнир был только поводом для сбора вассалов и войск герцога и его союзника епископа Каратского, с последующим выступлением на северо-запад, к границе с королевством Брандар. Пять десятков рыцарей в полном боевом снаряжении - большая сила! Сколько времени ушло на то, чтобы заключить союз с епископом и набрать это войско - не хотелось и вспоминать. Но Его Преосвященство числил своими вассалами около двадцати рыцарей, также не стоит сбрасывать со счетов латные дружины Ордена Щита - все это делало епископа бесценным союзником. Придется, правда, отдать жадному попу немалую часть добычи... Но дело того стоило!
  Земли на опушке Изумрудного леса и по берегам Самоцветных Озер были расположены для Брандара не слишком удобно: это была единственное владение Аэрика по эту сторону Звенящего Пика. Там не было крупных поселений и замков, а переброска подкреплений из королевства были крайне затруднены: перевалы на склонах Пика круглый год были завалены снегом и кишели гоблинами.
  Но тем не менее король не скупился на охрану этих своих отдаленных земель. Еще бы, ведь помимо прочего они славились месторождениями драгоценных камней и кристаллов Келат - а это означало, что владеющий Озерами мог просто купаться в золоте!
  Захватить земли Самоцветного Склона (так в совокупности назывался этот регион) герцоги Тарт никогда не стремились - все же силы были, мягко говоря, не равны. Брандар, богатое прибрежное королевство, могло выставить на поле боя (если бы королю вздумалось собрать всех своих вассалов) более сотни рыцарей и свыше тысячи латников! Это еще не считая многочисленного ополчения городских цехов и согнанных в войско сервов. Последние, впрочем, участия в битвах не принимали, чаще всего занимаясь только копанием траншей, насыпью валов и подвозом фуража и провианта - а потому их никто никогда и не принимал в расчет.
  В общем, против столь внушительного противника лорды Тарт никогда не выступали.
  Наоборот - да, было дело. Лет пятьдесят назад, когда последние гномы Звенящего Пика были изгнаны из своих подгорных чертогов, а сами чертоги разрушены (причем самими гномами, чтобы богатство древней столицы Аг-Вальд не досталось презренным 'хансдам' - то есть людям), а Брандарская династия была на пике своего могущества и славы, дед короля Аэрика предпринял попытку продолжить свое победоносное шествие на юг и восток, принуждая вольных сеньоров Восточных Склонов к покорности новой Империи. Тогда герцог Тарт, объединившись со своими старыми союзниками: епископами Карата и Онекта - собрал огромное войско, встретившее брандарцев у предгорий и разбившее их.
  С тех пор в этих краях сохранялась патовая ситуация: короли Брандара владели землями Самоцветного Склона, но не лезли дальше на восток с целью завоеваний, опасаясь нового объединения здешних феодалов. Герцоги же Тарт не имели достаточно сил для похода, ограничиваясь редкими грабительскими набегами на самоцветные прииски.
  Но теперь...
  Сэр Олер хищно усмехнулся, допивая вино и протягивая кубок слуге за плечом для новой порции. Теперь все изменилось.
  В Брандаре полыхала междуусобная война. Король Аэрик, тяжело раненный на последней охоте, медленно умирал, цепляясь за жизнь только усилиями магов Лазурной Башни. Законных наследников неженатый до сих пор король не оставил. В это время герцог Уорвик Бран'Коркар, кузен короля, тут же объявил себя законным претендентом на престол и начал подгребать под себя земли и богатства, стремясь к моменту смерти кузена стать могущественнейшим человеком королевства.
  Одновременно с этим графы северных Марок, пользуясь смутой, объявили о своей независимости и недействительности их вассальных клятв по отношению к Брандарскому трону, начав беспокоить набегами владения сеньоров центральных регионов королевства.
  С другой стороны, против герцога Коркара выступил граф Горт, бастард короля и, пожалуй, единственный крупный феодал Брандара, оставшийся верным короне. Объявив герцога мятежником, он собирал верных людей, чтобы дать отпор будущему узурпатору.
  В общем, Брандару было не до своих отдаленных Юго-Восточных рубежей, и герцог собирался воспользоваться этим фактом на полную катушку!
  Когда где-то через час кончились одиочные схватки, герцог чуть повернул голову вправо и величаво кивнул герольду. Тот поклонился в ответ. Взревели рога и он звучным голосом оповестил:
  - Благородные леди и сэры! - обратился герольд к трибунам. - И вы, добрые люди! - а это уже было адресовано толпе на противоположном конце поля. - Сегодня, в день святого Алиана, в праздник Лета, трое сильнейших воинов нашего герцогства вызывают на бой всех благородных воинов, готовых сразиться с ними! Трое зачинщиков турнира: сэр Гаррет Уорриг, Сэр Торн из Олври, Сэр Аруан де Базель - бросают открытый вызов! Пусть клич о начале схватки прозвучит со стороны Ворот Ответчиков!
  Звук горна раздался почти сразу, как только герольд умолк. Ворота открылись, выпуская на ристалище троих всадников в полном вооружении. Как и предполагал герцог, только один из троих оказался его вассалом, двое других были ему не знакомы. Да и сам вассал... Уж не сын ли это барона Каттера? Ну точно! Щит в черно-зеленую клетку, изображение белой рыси - герб Каттера. Безо всяких дополнений, кроме положенного серебряного канта - символа баронского достоинства. А это означало: на поле вышел законный наследник феода, имеющий право на полный герб.
  Два других герба были сэру Олеру не знакомы. Но судя по всему, эти бродяги были откуда-то из Внутренних Земель - оба герба серо-песочных тонов с изображениями каких-то то ли лошадей, то ли еще какого-то степного скачущего зверья.
  В первой же схватке сэр Торн из Олври был выбит из седла наследником Каттера, что давало последнему право занять место проигравшего в рядах Зачинщиков. Голубой щит с белой башней Олври был снят и его место на стене Зачинщиков Турнира заняла белая рысь на черно-зеленом фоне.
  Далее на протяжении четырех раундов Зачинщики больше не менялись. Герцог с куда большим интересом начал глядеть на юного - а он был, скорее всего, юным - Каттера и уже подумывал, что неплохо бы намекнуть Тар'Оккену, сюзерену Каттеров, чтобы взял юношу с собой. Такой воин в походе будет не лишним...
  Когда же на поле вышел ТОТ рыцарь, сэр Олер сразу понял: схватка кардинально меняет свое направление...
  
  Лавка была чертовски неудобной, но Кай знал: это не вина плотника, все дело в нем самом. Все же те, кто стругал скамьи и трибуны перед турниром, не могли предположить, что в шатре Ответчиков появится человек его комплекции.
  Кай покосился влево, на других ожидающих. Ну как он и предполагал: кто-то так же косится на него, кто-то уже откровенно пялится. Неудивительно: не каждый день можно повстречать людей высотой больше двух ярдов и таким разворотом плеч!
  Рыцарь тихо вздохнул. Везде одно и то же. Громила вроде него привлекает внимание, будто в балагане! Да еще и масса доспехов с усиленными наплечниками придавала ему внушительности. В общем, Кай чувствовал себя белой вороной.
  Отчасти это, конечно, компенсировалось красивой внешностью: длинные прямые волосы цвета вороного крыла, орлиный профиль, точеный подбородок, ярко-зеленые глаза... Но и это доставляло массу хлопот!
  Скучающие благородные дамы, да и иные купчихи, прямо-таки не давали Каю прохода! Ну как же 'приходи, благородный сэр, на сеновал - не пожалеешь'. Достали, просто достали уже! Все они!
  Нет, на некоторые особо интересные предложения он даже отвечал, но никогда не брал платы - все же это было уже не слишком совместимо с дворянской честью. Причем как раз румяные купчихи, делавшие Каину подобные предложения, были обычно куда моложе и привлекательней состарившихся придворных шлюх, думающих, что за деньги и протекцию молодой провинциал сделает что угодно.
  Но чаще всего ему приходилось чуть ли не отбиваться от назойливых 'красоток', стремящихся заполучить в свою постель этакого 'бычка'.
  Ну и конечно он давно потерял счет вызовам на поединок, когда ревнивые мужья пытались смыть позор за несуществующее оскорбление. И вот как раз брать добычу по праву победившего Кай совершенно не гнушался: все-таки это не он задирался и чаще всего виновен ни в чем не был.
  Так порой и жил: отказывал женам дворян, чтобы получить 'плату' от их мужей. Благо, обычно 'оскорбленная' сторона была довольно состоятельна и потеря комплекта доспехов и боевого коня не слишком сильно била по их кошелькам.
  И вот он здесь, в Тарте, влез в устроенный здешним герцогом турнир. Стоило ли? Ну что за вопрос, конечно стоило! Хватит мелких скандальных историй, пора добывать настоящую славу! К тому же, если слухи не врут, то этот турнир - только прикрытие для сбора войск и похода на Самоцветный Склон. А значит, если удастся произвести на лорда Тарта впечатление, то Кай сможет пойти на войну волонтером! А волонтерство, как известно - первый шаг к получению постоянной службы, а значит - собственного лена!
  Замечтавшись, Кай не сразу понял, что к нему кто-то обращается.
  - А?... О, прошу прощения, благородный сэр, я что-то...
  - Ничего, - сухо кивнул пожилой рыцарь в легкой кольчуге и алом плаще, стоящий рядом с Каином. В руках рыцарь держал свиток пергамента, в который сосредоточенно вглядывался. - Вы - Каин из Анкорнсдорфа? - полуутвердительно вопросил лорд-распорядитель.
  - Да, это я.
  - Хм... никогда не слышал о таком владении, - задумчиво протянул рыцарь, оглядывая превосходное снаряжение Кая и удовлетворенно кивая. - Но вооружение у вас рыцарское, а герб проверить недолго. Вы случайно не с Запада?
  - Да, с Первой Земли, я...
  - А, ну тогда все ясно, - снова удовлетворенно буркнул рыцарь, что-то черкая в пергаменте. Но, увидев грозно нахмурившееся лицо Каина, старик все же изволил извиниться: - Я прошу простить мою недоверчивость, благородный сэр, я нисколько не сомневаюсь в Вашем происхождении, но вы же слышали про движение Зеленых братьев?
  - Ну...
  - И неудивительно, что не слышали, - снова кивнул распорядитель, - в ваших горах небось и про Тропы не слыхали... Да-да, не удивляйтесь молодой человек! Ваш доспех явно гномьей работы, а по эту сторону Срединного Моря вы не найдете ни одного гнома, который по своей воле станет ковать доспехи для нас, 'хансдов'. Следовательно - вы с Примсландра, причем конкретно из предгорий Драконьего Хребта. Я слыхал, что Дракенвальдские гномы делают доспехи тамошним лордам в обмен на союз против драконов. Выходит, это правда? - оглядел серебристую сталь доспехов старик.
  - Да, сэр, так и есть, - уже уверенней ответил Кай.
  - Ну так вот... Зеленые братья - это разбойники, промышляющие в окрестностях Звенящего Пика. Их предводители на всех углах кричат о своем благородном происхождении, - тут седой рыцарь презрительно усмехнулся, - но почему-то никто никогда не слышал, чтобы хоть один из этих лесных 'рыцарей' победил в честном бою: один на один, конным, с копьем, щитом и мечом. Доспехов и коней они, конечно, награбили изрядно, но, сами понимаете, юноша, напялить рыцарские латы может каждый, а вот сражаться в них...
  Они помолчали. Все и так было ясно: рыцарскому конному бою учили с детства, и для него нужна была дорогие броня и оружие. Просто нацепить на себя латы и взять в руки первый попавшийся дрын мог любой, а вот биться всем этим могли лишь потомственные воины-дворяне, с малых лет изучавшие искусство конного поединка. Именно поэтому почти не было в человеческих землях силы, способной противостоять несущейся в таранную атаку рыцарской коннице...
  - Ну, удачи, юноша! - улыбнулся наконец распорядитель. - И не обижайтесь на старика, работа такая, всех подозревать. Особенно в наши паршивые времена, - добавил он со вздохом и вышел из палатки.
  - Спасибо! - крикнул Каин тому во след. Впрочем, не надеясь, что в грохоте, раздававшемся с ристалища, его услышали.
  Когда объявили его имя, он уже был на коне и примеривался к длинному турнирному копью, выкрашенному красно-белыми косыми полосами. На конце копья гордо развевался синий с серебряным кантом значок, перед этим бережно вытащенный из недр седельных сумок. Подарок матери на прощанье, как и синий плащ с вышитым на плече серебряным единорогом.
  Кай пока не опускал забрала, намереваясь сделать это в последний момент. Он терпеть не мог идти в бой, предварительно не осмотрев поле предстоящей битвы. Пусть это всего лишь турнир, но всякое случается...
  Конструкция его доспеха была такова, что от наплечников по бокам от головы возвышались две полукруглые пластины, образующие как бы стальной воротник вокруг шеи. Это создавало, с одной стороны, дополнительную защиту головы и существенно уменьшало вероятность травмы, но в то же время сильно ограничивало обзор, вынуждая Кая, когда он опускал забрало, вертеться вправо и влево всем корпусом, чтобы хоть что-то разглядеть на флангах. Выглядело это нелепо, да и толку было мало, и он выработал у себя привычку осматривать поле боя заранее и мгновенно запоминать расположение всех препятствий на нем.
  Когда ворота открылись и он вместе с двумя другими рыцарями остановился со своей стороны поля, герольд начал зачитывать их имена и титулы. Перечисление заслуг третьего рыцаря, вассала самого герцога, заняло минут пять, так что Кай успел не только оглядеться, но и заскучать.
  И вот тут ему что-то показалось странным. Какая-то несуразица, что-то... неправильное в противостоящих ему Зачинщиках.
  Всмотревшись, Каин удивленно поднял брови: цвета, в которые был одет юный лорд Каттор, не совпадали с цветами значка на его копье! Но самое странное было не это - хотя подобный факт и было абсолютной несуразицей, ведь по турнирному кодексу рыцарь либо носил значок в своих цветах, либо снимал его вовсе - а то, что никто вокруг, казалось, не замечал этой странности. Что за?!...
  Но уже через какое-то мгновение эта мысль вылетела у Кая из головы. А все потому, что герольд объявил наконец противостоящие пары. И на противоположном краю поля лицом к юноше высился огромный всадник в черной с золотом броне, в украшенном рогами шлеме и с головой быка на выкрашенном в желтый гербе. Лорд маршал Гаррет Тар'Уорриг.
  
  Герцог даже захлопал в ладоши от восторга. Зрелище будет невероятным, феерическим! Хорошо, что лорд распорядитель заранее приметил этого здоровяка - достойный противник маршалу! А то последний несколько застоялся от своей непобедимости, заскучал. Никто не мог не то что сбить его на землю, но и вообще, казалось, что эта черная гора мышц и стали не может быть поколеблена ничем и никем! И тут появляется этот рыцарь с единорогом на гербе. О, у него определенно есть шанс на победу, пусть и не слишком большой. Все же маршал - опытный и испытанный боец, не чета юному рыцарю-бродяге.
  Герцог всмотрелся в герб противника сэра Гаррета. Серебряная косая полоска в левом углу его тарча означала, что рыцарь не является наследником рода, а золотой кант щита символизировал звание графа. То есть титул у него есть, а вот земель нет. Ну что ж, большая часть подобных бродяжек не могла похвастаться даже этим - 'просто рыцари', как их порой называют. Этот же... И что ему не сиделось в своих горах? Обычно вторые сыновья графов становятся командирами дружин своих старших братьев, помогают в управлении поместьем, ходят в набеги на соседей... В общем, без дела не сидят. Этого же что-то сдернуло из родных мест. Что?
  Впрочем, сэру Олеру это было не слишком-то интересно. Он уже предвкушал, как возьмет этого увальня на предстоящую войну. Пожалуй, он так сделает даже если тот проиграет - тогда можно будет и заплатить ему меньше! О, да. Отличная идея!
  От мыслей о предстоящих выгодах настроение герцога улучшилось еще больше.
  Тем временем противники начали разгон. Черноволосый здоровяк только сейчас быстро опустил забрало, на ходу поудобней перехватывая копье. Герцог поморщился: да уж, силушка-то у парня есть, а вот опыта и умения пока нет. Ну да ничего. Сгодится на что-нибудь...
  Все, будто завороженные, следили за все быстрее сближавшимися всадниками. Удар!... И два рыцаря кубарем катятся по полю. Один из них - в черной с золотом броне и рогатом шлеме.
  Трибуны бесновались! Лорд Тарт вдруг осознал, что вместе со всеми, поддавшись порыву, вскочил с места и орет что было мочи. Смущенно подавив свой вопль (никем не замеченный, такой шум стоял вокруг), он сел и поднял кубок, чтобы слуга снова его наполнил.
  Такого он немного не ожидал...
  За всеобщим ажиотажем от поражения лорда маршала мало кто заметил, как плешивый мужичок в черно-зеленой котте на четвереньках уполз с поля боя, чтобы никто не увидел его лица. До крайности удивленного, растерянного лица...
  
  В последний момент Кай почувствовал, как что-то будто прозвенело на левом наплечнике. Такой тихий, хрустальный звон обычно издавала рунная печать, выгравированная на наплечнике и предназначенная для нейтрализации магии, направленной на носящего доспех. Кто-то пытается его заколдовать? А, некогда думать!
  Удар был четко выверен и рассчитан еще когда Каин скучал на другом конце поля. Многое можно сказать о рыцаре, просто глянув на него, оценив осанку, манеру держаться, даже походку. Лорд маршал явно был опытным, но очень уж узколобым и прямолинейным бойцом. Столкнись с ним лоб в лоб кто-то не столь сильный, как Кай, и этому 'кому-то' пришлось бы ой как не сладко, несмотря ни на какие доспехи.
  В последний момент Кай дернул свой щит чуть в верх и повернул его под хитрым углом, уводя нацеленное ему в голову копье в сторону. Сам он, отпечатав в памяти положение противника и прикинув, где он окажется в следующее мгновение, ткнул копьем в ту сторону... И попал тренировочным наконечником в виде кулака точно в шлем Тар'Уоррига.
  Доскакав до конца поля, Кай развернулся и глянул на поле. Его противник, поверженный наземь, уже неуверенно пытался встать, тряся головой. Трибуны ревели. Удовлетворенно кивнув, юноша поднял забрало. Дело сделано.
  И тут ему бросился в глаза быстро уползающий в сторону толстенький темноволосый человечек с огромной залысиной. Создавалось впечатление, что это...
  Каин изумленно поднял брови, поняв, что этот сальный субъект - сбитый наземь рыцарь... как его там... Каттер! Но он вроде же был повыше? И Кай мог поклясться, что до поединка у черно-зеленого не было такого брюха! Что за чертовщина?!
  Конечно, он не стал преследовать странного субчика, тем более что нужно было готовиться к следующему поединку: он ведь теперь один из Зачинщиков. Но как только на стене, где были вывешены щиты, появилась знакомая рожа, Каин направил коня туда.
  - Ток! Эй, Ток!
  - Ваша милость, что изволите? - жизнерадостно спросил слуга, привязывая треугольный синий щит с белым единорогом. Стриженный под горшок, долговязый оруженосец Кая был обладателем живого вытянутого лица, серых глаз и совершенно неисчерпаемого запаса сарказма и колкого юмора. За последнее, что закономерно, частенько бывал бит, хотя и сам обычно в долгу не оставался - драться оруженосец сеньора умел и любил. Матершинник, пьяница и бабник, он был не только отличным слугой, но и другом, и собутыльником молодого рыцаря.
  - Видал Каттера?
  - Толстяка-то? Видал, как не видать... Токмо это не Каттер никакой, вашбродь, - пояснил Ток, спрыгивая на землю с лесов, на которых крепились гербы Зачинщиков, и отряхивая руки.
  - Не Каттер?!
  - Ну а то! Юный наследник Каттеров - стройный юноша, худенький и светловолосый, так его описывали в разговоре сиятельные господа не далее, как час назад.
  - Опять подслушиваешь? - нахмурился Каин. Впрочем, только для порядка, ведь способностью Тока улавливать приглушенные господские беседы даже сквозь грохот ристалища он и сам часто пользовался без зазрения совести. Сам-то он не подслушивал, а значит честь рыцаря не задета...
  - Никак нет! Как можно? - состроил нарочито испуганную рожицу прохвост. - Оне сами болт... то есть изволили говорить громко. А я просто мимо шел...
  - Ладно-ладно... Ну так и что?
  - А то что никакой это не юный Каттер. Ну в смысле 'не юный' вы и так изволили видеть, а вот то что не Каттер... Юный барончик-то весь в мамаш... то есть матушку-баронессу свою пошел. А она особа тощая и блондинка! Да и удивительные превращенья статного господина-рыцаря в энтот бурдюк с дер... то есть в этого плешивого субъекта, очень, знаете ли, странственно...
  - Знаю. И главное, - тут Кай снова нахмурился, - этого будто никто не заметил. Я конечно понимаю, мой поединок с маршалом вызвал сильный ажиотаж, но не мог же никто ничего не увидеть?!
  - Разведать что и как, вашбродь?
  - Да, разузнай. После турнира расскажешь.
  - Будет исполнено в лучшем виде! - ернически поклонился Ток и быстрым шагом скрылся между палаток.
  Каин же развернул коня к полю. Зачинщиков созывали для следующего поединка...
  
  Вечерний послетурнирный пир - святая традиция благородного рыцарства, нарушаемая разве что во время Священных походов, когда турнирами славят Троих, а не ищут развлечения и мирской славы. А если учесть, что в день летнего солнцестояния, или, как учит Святая Триединая Церковь, день поминовения блаженного Алиана, было принято устраивать шумные празднества еще во времена Гномьей Империи, то удивление от подобного пропадет окончательно. Прибавьте к этому тот факт, что в этот день в замок Таркорт съехались все мало-мальски крупные сеньоры двух союзных владений - и приблизительно представите масштаб веселья.
  В городе для простонародья были выкачены здоровенные бочки с вином, на площадях жарились целые быки: добрые горожане тоже праздновали, славя своего сеньора за щедрость и доброту.
  В это время в огромном зале герцогского замка за длинными столами, ломящихся от яств под сенью знамен Тарта и Карата, собралась более благородная публика. Вассалы герцога и епископа, сопровождающие их дамы, а также просто приглашенные на пир рыцари увлеченно поглощали еду и спиртное под звуки виолонов и рожков, доносящихся из угла для музыкантов. Охотничьи псы лениво лежали возле пылающих каминов или ходили меж столов, ожидая подачек. Гости пока что были сосредоточены большей частью на яствах, но скоро первый голод должен был быть утолен и настанет черед вина и эля.
  Кай вовсю работал челюстями. Первое, чему научила его бродячая жизнь: никогда не пренебрегай возможностью поесть впрок. Конечно, до того чтобы совсем уж голодать, у него дело не доходило, но иногда им с Током все же приходилось затягивать пояса. И потому количество еды на расстоянии вытянутой руки от молодого рыцаря стремительно уменьшалось. А руки у Каина были ох какими длинными...
  Единственное, что отравляло юноше вечер, был, пожалуй, лорд маршал. Как победитель турнира, Кай был удостоен чести сесть по правую руку от герцога, после его ближайших вельмож конечно. И Тар'Уорриг оказался как раз по левую руку от него!
  Когда на попытку едко пошутить над ним Кай срезал сэра Гаррета ответной колкостью, тот побагровел, но больше ничего сказать не смог. А Каин запоздало сообразил, что своей победой над маршалом заработал себе непримиримого врага здесь, в Тарте. Почитавший себя непобедимым Тар'Уорриг не мог признать, что какой-то провинциал с Запада победил его в честном бою! Он искал, искал ту неведомую причину - ну хотя бы хромота лошади, как в случае с Двумя Баранами! - и не находил её. Получалось, что его, Черного Тура Тарта, победил безвестный бродяга-молокосос! Так что злоба бурлила в маршале, не находя выхода, а это было опаснее, чем открытая ненависть. Уж Каин-то знал...
  А еще Кай с тоской осознавал, что перспектива наняться волонтером к герцогу прельщяет его все меньше. Ведь в таком случае он пойдет под командование к маршалу, а тот... Ну вот что помешает ему отправить Кая на верную смерть там, в походе? Ну или просто поставить дело так, что юноша лишится своей доли в добыче? Гармово дерьмо...
  Еще и Ток вернулся с пустыми руками. Мнимый 'сэр Каттер' как в воду канул, и никто не знал, где он и что с ним. Палатку его никто не видал и до турнира, а уж теперь...
  В общем, настроение у Кая было препаршивейшее.
  Оставался только один вариант: отъесться на герцогских харчах за пару дней и, набив котомки провиантом, убраться отсюда подальше под благовидным предлогом.
  Когда дело дошло до вина, к Каю подошел Ток с кувшином эля.
  - Ваша милость, - вполголоса обратился к Каю оруженосец, наклонившись налить ему пива. - Тут одна дама... в общем просит Вас подойти.
  - Дама? - поднял брови Кай. Неужто опять скучающая женушка или вдова какого-нибудь из графьев? Нет, вряд ли, в присутствии стольких людей, и, наверняка, её мужа в том числе, ни одна дама не рискнет уединяться с другим мужчиной. Но что тогда?
  - Ну да. Странная какая-то. В капюшоне мага. Хотя придворного чародея-то я видал, пердуна старого, чтоб ему лопнуть, а других здесь вроде не водилось! Пожалел он, видите ли, настойчику...
  - Ток, ради Богов! К делу!
  - Ну так и вот. Дама. Странная. В плаще сиреневом, с шитьем. Все чин по чину! Лица не кажет, но у баб-то оно это, видно, что где и откуда торчит. А у нее торчит так, что и у меня чуть не заторчало...
  - Ток!
  - В галерее над залом, третья ниша от лестницы, - тут же четко отрапортовал слуга.
  Ворча вполголоса, Кай встал с места и отряхнул крошки со своего довольно недешевого кафтана. Длиннополый зеленый с золотым шитьем кафтан был куплен только сегодня на призовые деньги - специально для праздника. Теперь, когда идея с волонтёрством у герцога была похоронена, этому одеянию предстояло в ближайшие дни оказаться в первой же портняжной лавке. Ведь денег в скорейшей перспективе не предвиделось, а много припасов от герцога не утащишь.
  Никто не обратил на отсутствие Кая внимания. Маршал что-то с жаром высказывал герцогу, а сосед справа увлекся беседой с одной из дам. Да и вообще, может он отлить идет, что в этом такого?
  Поднявшись по лестнице, Кай оказался на темной галерее-балконе, тянущейся вдоль стены над пиршественным залом. Мрак разгонялся лишь отсветами от каминов в зале, но в широкие ниши с удобными диванчиками этот скудный свет почти не проникал.
  Отсчитав третий по счету проем, Каин шагнул внутрь.
  - Рада, что вы почтили меня своим присутствием, сэр Каин, - раздался мурчащий голосок из тьмы. - Чрезвычайно, чрезвычайно рада знакомству!
  Когда глаза привыкли к темноте, юноша разглядел силуэт женщины, закутанной с ног до головы в темный плащ мага.
  Она шагнула к нему вплотную, откидывая на спину капюшон. В неверных отсветах из зала Кай разглядел красивое лицо, обрамленное волной каштановых волос. Глаза незнакомки чуть светились желтым во тьме. Эльфийка?!
  Раздался тихий смех.
  - Я знаю, о чем вы подумали, благородный сэр и спешу Вас разочаровать: я лишь полукровка. Мамино наследие, знаете ли...
  - Да я и не..., - смущенно промямлили Каин.
  - Ничего страшного, сэр рыцарь, - мягко улыбнулась колдунья. Грациозно присев на диванчик, она продолжила: - И Вы даже не спросите, зачем я Вас сюда позвала?
  - Да вот как раз хотел спросить...
  - Снова, возможно, вас разочарую, но это отнюдь не дела любовные, - лучезарно улыбнулась девушка. - Просто мне показалось, что вы загрустили в этот веселый праздник, - тут она сделала неопределенный жест рукой в сторону пиршественного зала.
  - Это долго объяснять, - только и смог вздохнуть Кай.
  - Дайте угадаю: это надутое дерьмо Тар'Уорриг заимел на вас зуб за свое поражение на турнире, и вы опасаетесь поступать на службу герцогу, потому что как раз к сэру Гаррету вы под начало и пойдете, верно?
  - Ну... в принципе да. Я решил поискать службу в другом месте. У вас есть предложения?
  - Да, я предлагаю Вам, друг мой, иную службу, раз уж в готовящемся наступлении на Самоцветный Склон Вам места нет.
  Тут девушка подалась всем корпусом вперед и с еще более милой улыбочкой проговорила:
  - Я предлагаю Вам служить в армии, которая будет Самоцветный Склон защищать.
  
  
  Глава 2. Форт
  
  Лето по эту сторону Пика наступает, как правило, рано. Сухая жара сменяет цветущую апрельскую свежесть, иногда чередуясь с налетающими из Степей грозами.
  Да, грозы... Если в иных землях их называют майскими, то здесь, у южных предгорий Звенящего Пика, они именуются не иначе как летними. Потому как в мае они не заканчиваются.
  Потоки теплого дождя часами поливают землю, а в почерневших небесах грохочет гром и сверкают разноцветные молнии. Жители Приграничья, что живут восточнее, у самых Степей, рассказывают о гуляющих по просторам прерий смерчам, порою достигающим чудовищной силы и высоты. Воистину это жуткое зрелище: в сером мраке, под вой ветра и оглушительный гром на вас надвигается огромный черный крутящийся столб высотой с гору...
  Кай зябко поежился и подкинул в костер еще дровишек. Здесь, под раскидистыми лапами елей, противный дождик не так досаждал, но все же рыцарь сидел, закутавшись в теплый плащ с капюшоном. Серые тучи, холодная морось и погромыхивающее небо не сравнятся, конечно, с надвигающимся торнадо, но оживляли в памяти те несколько жутких часов, что они с Током пережили во время путешествия через Степь.
  - А вот интересно, ваша милость, - рассуждал Ток как ни в чем не бывало, - почему населенные края по эту сторону Степи и к востоку от нее называются одинаково? Пограничье и Пограничье - с чем что граничит-то?
  - Не одинаково, мастер Ток, совсем нет, - раздался сбоку медовый голосок их спутницы. Слуга аж вздрогнул от неожиданности - настолько бесшумно подкралась фигура в сиреневом плаще. - Если выйти с Предгорий, то попадаешь как раз в ПРИграничье, то есть на первую границу со Степью. Дальше на восток идет обширный кратер, называемый Долиной Смерчей. Не будь этого гиблого места, граница с прериями была бы всего одна - та, которую называют ПОграничье, то есть заселенные области к востоку от Долины. Ясно?
  - Эмм... да, яснее ясного... - пробормотал Ток, нахмурившись. Он-то хотел попросту поболтать, порассуждать вслух, по старой привычке развлекая таким образом приунывшего господина. А то как будто он не знал разницы между ПРИграничьем и ПОграничьем!
  - Сэр Кай, - снова промурлыкала колдунья. Она, казалось, не умела просто говорить, только мурчала, мягко и сладко разливая слова в окружающем пространство. У Тока от этого голоса мурашки бегали по коже. Сэра Кая же ничто, казалось, не могло отвлечь от исполнения рыцарского долга - служения прекрасной даме.
  Ток про себя выругался. Иногда его господин вел себя как подросток, начитавшийся светских романов про доблестных рыцарей, прекрасных дам и прочий розовый шлак. Причем, Ток знал, у сэра Кая нет никаких задних мыслей насчет этой дамы, просто... просто ТАК ПОЛОЖЕНО! И совершенно подозрительное поведение оной дамы бросалось в глаза, казалось, только слуге, но никак не господину.
  Что касается бдительности и наблюдательности, Каин из Анкорнсдорфа даст фору иным шпикам, но подозревать даму...
  Когда леди Айтара (так она назвалась) вызвалась пойти на разведку вперед, сэр Кай начал было возражать. На что получил вполне закономерный ответ:
  - Я ценю Ваше благородство и стремление защитить меня, сэр Кай, но все же из нас двоих маг - я.
  С этим она и ушла, оставив рыцаря и слугу сворачивать лагерь.
  Тут Ток подумал, что больно уж его сюзерен легко согласился отпустить 'беззащитную' девушку в разведку. И только он открыл рот, чтобы задать вопрос, Каин опередил его:
  - Знаю, о чем ты думаешь, Ток. Что я совершенно отметаю любые подозрения в адрес нашей очаровательной спутницы на основании того, что она дама, - тут рыцарь поглядел на оруженосца насмешливым взглядом. - Так вот, чтобы ты знал, я все же не настолько идиот.
  - Уф, ваша милость, а я-то уж и не знал, как к Вам подступиться с этим вопросом...
  - Ладно уж, раз мы остались одни... Что-то подозрительно много странных событий, связанных с магией в последнее время, не находишь? Странный самозванец на турнире, сумевший небывалое - заморочить ни много, ни мало, всех зрителей и участников! Магия чрезвычайно сильная и не подействовавшая только... мда, на меня...
  - Руны, ваша милость! - воскликнул Ток. И тут же заткнул себе рот ладонью и воровато огляделся. - Руны, ваша милость, гномьи руны! - уже на полтона ниже продолжил он. - Гномы-то часто свои изделия антимагией начиняют, ну чтобы, слышь-ка, всякие колдуны им в бою бороды не подпалили. Они ж сами с магией не того... не дружат. Ну я и думаю, а может предок-то Ваш...
  - Думаешь, Гай Терциус заставил гномов еще и нанести на латы свои руны? Ну не знаю...
  - А что тут думать? Вы ж сами рассказывали, гномы тогда оказались перед выбором: выполнить все условия вашего предка или иметь дело не только с его восставшими рабами на востоке, но и с орками на севере.
  - Мда, логично конечно, - задумчиво протянул Кай, поглаживая выгравированную на наплечнике руну - новодел дракенвальдских сородичей древнего народа Аг-Вальд, чья империя раскинулась в свое время от океана до океана на весь Келлариэль. Неплохая рунная гравировка, дорогая, но все же не способная заблокировать воздействие морока такой силы. А на Каина иллюзия не подействовала. Значит, доспех кроет в себе еще какие-то секреты...
  - Кхм, ну так и я о том же. А что касается найма... Леди, - это слово Ток выделил, - Айтара сказала, к кому на службу мы идем?
  - Граф Горт, кажется так. Единственный сын правящего брандарского монарха.
  - Так он же ж бастард!
  - Признанный бастард! И при этом единственный сын. По-моему, вполне благородно помочь законному наследнику в восшествии на престол...
  - ...Особенно если цена соответствующая, - хмыкнул Ток.
  - Если причина благородна, деньги не имеют значения для истинного рыцаря! - ханжески воскликнул Каин, приняв гордую позу. Почти сразу, правда, со вздохом возвращаясь в нормальное положение: - Хотя деньги в любом случае будут не лишними. И я очень надеюсь, что этот баст... то есть принц сумеет заплатить по счетам. А может и...
  - Ну, если повезет, и владением наградит, куда ж без этого! Победим герцога-узурпатора, начнется передел земель тех 'предателей короны', что имели глупость встать на его сторону. Знакомая песня! Осталось только отстоять Самоцветный Склон от Тарта и его шайки.
  - Ток! Герцог Тарт - благородный и храбрый рыцарь, мудрый правитель и...
  - ...и редкостный жучила! Любящий, умеющий и практикующий ловлю рыбки в мутной воде.
  - Ну... не без этого, - пробормотал Кай, удаляясь в кусты избавиться от лишнего на дорожку.
  Вышли они довольно споро, благо приготовления к выходу не заняли много времени. Этой дорогой часто пользовались - это был один из немногих путей через перевалы Самоцветного Склона, ведущий сквозь этот край на Северо-Запад, в Брандар. Вещей они взяли с собой немного, разве что припасов стало несколько побольше, чем до посещения герцогства Тарт.
  Доспехи Каин вез на сменной лошади, притороченными к седлу. Сам он остался в кольчужном костюме, покрывавшем все тело, а также в синей с серебром гербовой накидке и плаще. Поразмыслив, он надел на голову еще и запасной легкий шлем, так, что нижнюю часть лица прикрывал наподобие маски кольчужный воротник, а верхнюю - широкий стальной наносник. Все же эти места славятся своими разбойниками, схлопотать стрелу в лицо или камнем по голове не очень-то хотелось.
  Ток тоже оделся в кольчугу, прибавив сверху плотную кожаную кирасу и стальной колпак с наглазниками и пластинчатой бармицей. В руках у него покоился лук, который оруженосец в любой момент был готов пустить в ход.
  Что ему вскоре и пришлось сделать: позади них поперек дороги рухнуло дерево и со всех сторон полетели стрелы...
  
  На поляне она появилась внезапно, как всегда. Брыль уже устал ругать дозорных - но каждый раз гармова ведьма каким-то образом обходила их!
  Вот и сейчас фигура в сиреневом плаще возникла будто из ниоткуда, заставив атамана Зеленых Братьев вздрогнуть и расплескать бокал дорогого вина из Гран-кале - их последней добычи - которое он как раз поднес к губам.
  - Тьфу ты, кха, кхе! Триединая задница! Ты меня скоро в могилу сведешь, ведьма! - воскликнул он, откашливая вино и пытаясь вытереть и без того засаленный камзол.
  - Заткнись, - презрительно кинула та. Сэр Каин или Ток, будь они здесь, признали бы в голосе из-под опущенного капюшона что-то знакомое, тем более что и сам капюшон, и его владелицу хорошо запомнили за последние два дня. Единственное, что выбивалось из привычного им образа - это тон, которым леди Айтара обращалась к предводителю разбойников. Не было ни приторной сладости в голосе, ни мурлыкающего говора, только надменная холодность и брезгливость. - Ты выставил дозоры на дорогах, как мы договаривались?
  - Да, да, - недовольно пробурчал лысоватый черноволосый толстяк, в котором опять же сэр Каин с удивлением признал бы самозваного 'сэра Каттера' с недавнего турнира. - Все как уговорено, мы-то, в отличие от некоторых, не обманываем..., - зыркнул он на колдунью исподлобья.
  - Ты чем-то недоволен, мастер Брыль? - сузила глаза полуэльфийка. При этом её глаза полыхнули жутковатым зеленым пламенем, от чего не слишком храбрый Брыль побледнел и даже начал икать. Но все же упрямо стиснул зубы и с вызовом выпалил:
  - А тем, уважаемая м'ледь, что вы, кажись, обещали, что я, сталбыть, буду непобедимый на ентом турнире, так? И что в рожу меня никто не узнает! А что вышло?!
  - А вышло, мастер Брыль, ровно то, о чем я вас и предупредила, - ласково улыбнулась девушка, снова переходя на свой мурлыкающий тон. Но, в отличие от привычных ему презрительных интонаций, это Брыля проняло настолько, что он что-то невнятно взмемекнул и немного сполз со стула. - Я вам говорила, что у многих собравшихся на турнир рыцарей на латы наложены защитные и иные чары. Что с ними приедет огромное количество магов. И что поэтому я не гарантирую результат. Вы, помнится, отмахнулись от моего совета.
  - Энто... ваши... ведьмачьи... дела..., - стучал зубами Брыль, но привычки мелкого барыги брали свое. - Все вы..., - тут разбойник наконец взял себя в руки. Залив в глотку остатки вина, он продолжил: - Все вы, магики да благородные, облапошить простого человека норовите! Бури в каком-то засрале выдумываете, помехи... А суть одна - вранье да обман! Посмотрим еще, что за доспех у ентой птицы-рыцаря...
  - Ну, во-первых, не в засрале, а в Астрале, мастер Брыль, - прямо-таки пропела Айтара, - а во-вторых что это вы там про рыцаря сказали?
  - Ну так это... - непонимающе уставился на колдунью Брыль. - Как только щас мои ребятки, значить, укокошат его, так и доспехи с прочим имуществом наши будут. Вот и посмотрим, что за колдовство такое...
  - Значит. Ты. Приказал. Напасть. На. Сэра Кая. Без. Моего. Разрешения? - бесстрастно отчеканила леди Айтара.
  - Эээ... Ну да, так разве не в том ваш план состоял-то, мледи?... - у разбойника забегали глазки.
  Руку волшебницы объяло гнилостно-зеленое пламя...
  
  Первая стрела звякнула по шлему в опасной близости от глаз Кая. Вряд ли нападавший всерьез рассчитывал попасть точно в глазницу - на таком расстоянии для этого нужно быть эльфом - но никто не застрахован от того, что следующему стрелку просто повезет. А потому уже через мгновение рыцарь вскинул к лицу щит, одновременно пригибаясь и давая шенкеля лошади. Могучий боевой конь свирепо всхрапнул и понес седока туда, где Каин приметил мельтешение зеленых плащей в кустах.
  Не ожидавшие нападения разбойники, числом трое, были просто сметены! Один получил удар мечом, второй схлопотал острым подкованным копытом в висок. Третьему относительно повезло - он просто с визгом свалился в овраг, роняя лук. Длинный, ростовой лук, пробивающий с пятидесяти ярдов даже рыцарскую двойную кольчугу. Особенно если учесть, что наконечники стрел светились нехорошим бледно-зеленым светом, определенно неся на себе какие-то чары.
  Рыцарь развернулся к дороге, снова выставляя щит перед собой. Впереди клубилась пыль и виднелся силуэт всадника - умница Ток догадался, что пока ублюдки заняты его сеньором, ему, как гораздо менее защищенному, стоит убраться подальше. У обочины валялись трупы в зеленых плащах со стрелами в горле - лучником оруженосец был гораздо лучшим, чем эти подонки.
  Пора было уносить ноги и ему самому, иначе зеленые братья опомнятся и сообразят, что излишне прыткого рыцаря вполне реально достать, если подобраться ближе...
  Когда стрелы со светящимися зеленым наконечниками наконец полетели в сторону рыцаря, он был уже далеко. Нападение провалилось.
  Когда он догнал Тока, уведшего с собой обоих сменных лошадей, тот уже не скакал галопом, его лошадь шла тяжелой рысью. Сам слуга держался одной рукой за луку седла, второй же зажимал рану в боку, из которой торчала стрела.
  Один из разбойников все же их достал...
  К воротам форта они подъехали на закате. Колдунья не обманула - крепость, охраняющая въезд в долину, действительно оказалась там, где и предполагалось. Стены из толстенных бревен высились ярдов на пять, не меньше, полностью перекрывая тракт и исключая любую возможность для конницы с ходу прорваться в Янтарный Дол - преддверие Самоцветного Склона. Ведь если пехота еще могла как-то обойти форт через окружающий его бурелом, то лошади моментально переломали бы там ноги.
  Ток был уже совсем плох. Дыхание стало хриплым, кожа приобрела зеленоватый оттенок. Конечно, Каин в первую очередь промыл и обработал рану - очень неглубокую, спасибо кольчуге! Но иззелено-черная опухоль вокруг места, где наконечник вошел в плоть, не оставлял сомнений - стрела была отравлена.
  Когда он вынул её из бока слуги, злое зеленое свечение уже угасало, но на всякий случай рыцарь не стал выбрасывать наконечник. Вдруг найдется в форте знающий человек, способный опознать эту странную магию и исцелить оруженосца?
  Ворота открыли на удивление быстро: Каин просто показал бумаги с печатью графа Горта, которые ему дала леди Айтара, и их мгновенно впустили. Сразу же, впрочем, захлопнув створки за их спинами.
  Несколько человек тут же кинулись к ним на помощь, приняли поводья, аккуратно сняли бесчувственного Тока с седла. Кто-то кинулся в дом за лекарем.
  Когда суровый солдат - явно наемник - увел коней в стойло, Кай немедля устремился вслед за бережно несущими Тока солдатами и оруженосцами. Он был в растерянности. Все, что мог, он сделал, но колдовской яд... Тут он был бессилен.
  - А ну расступитесь! Дорогу! Гарм'грабер, да расступитесь же! - раздался со стороны жилых построек надтреснутый голос. Солдаты расступились, пропуская к раненному худощавого человека лет сорока с заметной проседью в темных волосах. Одет человек был в легкую кольчужную рубашку, кожаную куртку, штаны и мягкие сапоги с серебряными застежками.
  И в сиреневый плащ мага.
  - Так, что тут у нас? - риторически спросил чародей, деловито задирая на уложенному на землю слуге рубаху. - Паршиво, - тут же нахмурился он. - Кертис! Мантир! Сумку мою сюда и быстро!
  Пока несли его сумку, колдун не тратил время зря, распоров на Токе кинжалом рубаху и, положив руки рядом с раной, что-то нашептывал. Когда же сумка была доставлена, маг тут же начал в ней рыться, одновременно обращаясь к Каину:
  - Стрела?
  - Эм... да. Разбойники...
  - Подробности потом! Как выглядела, светилась или нет, как летела?..
  - Эээ... Вот она собственно, - промолвил Каин, вынимая припрятанный наконечник.
  Чародей тут же цапнул его и начал пристально рассматривать, чуть ли не нюхая.
  - Странно... Очень странно... Не думал, что когда-нибудь... - как-то даже потерянно пробормотал колдун. Наконец он поднял на Кая удивленный взгляд: - Скажи, сэр рыцарь, ты уверен, что это были обычные разбойники?
  - Абсолютно! Кажется, в этих краях их называют Зелеными братьями.
  Со всех сторон послышался ропот. Зеленых братьев здесь знали - и не любили.
  - Ясно... Не знаю, откуда у этих уродов стрелы, зачарованные Поцелуем Эреба, но клянусь, я выясню это! Вы оказали моему ордену неоценимую услуги, милсдарь рыцарь, - снова обратился к Каину маг. - Я сделаю все, что в моих силах, чтобы твой слуга уже через седьмицу встал на ноги, здесь никаких трудностей нет. Но ему сильно повезло, что здесь оказался именно я. Мало кто, даже в Лазурной Башне, помнит, как врачевать эту дрянь, - кивок в сторону жуткой раны в боку оруженосца. - Ладно, не будем терять времени, - засучил маг рукава. - Приступим. Эй, Грег, Кертис! Пока я тут занят, притащите носилки! Нужно будет отнести бедолагу ко мне. Предстоит много работы...
  Каин ни о чем не спрашивал и старался вообще не лезть чародею под руку. Даже несколько фамильярное обращение 'милсдарь' со стороны простолюдина он пропустил мимо ушей. Во-первых, магов вообще трудно было назвать 'простолюдинами', все же в волшебники шли не только люди низкого происхождения, но и множество дворян, пусть и отказывавшиеся от своего титула после принятия колдовского плаща. Во-вторых, как-то глупо и мелочно препираться из-за пустяков с человеком, который сейчас врачует твоего друга.
  Спустя пару часов, когда уже совсем стемнело, усилия мага увенчались успехом: кровь на ране запеклась, а чернушная зелень вокруг неё рассосалась. Каин, все это время проторчавший на конюшне - чтобы хоть чем-то заняться и заглушить беспокойство - сидел в компании уставшего колдуна и потягивал вино с пряностями.
  - Не думал, что когда-нибудь еще столкнусь с этим дерьмом, - выдохнул чародей, хлебнув из своего кубка. Стандартным пойлом наемников обычно был грог, но дипломированный орденский колдун мог позволить себе напитки поблагородней. - Полтора века уже никто не слышал о них, и вот...
  - Эм, мастер, - неуверенно обратился Каин к прикрывшему глаза колдуну. - О чем вы сейчас говорите? О ком о 'них' не было слышно?
  - А? О, прошу простить меня, сэр Кай. Немного... устал я от этих упражнений с ликвидацией Магии Смерти.
  Каин изумленно вскинул брови. Заметив это, мастер Киррик (чародей отрекомендовался именно так) усмехнулся:
  - Ну конечно, это не самая популярная история среди благородного рыцарства. К тому же, её в свое время постарались замять... В общем, около ста пятидесяти лет назад Гильдия магов пережила нечто вроде кризиса... Да что там кризиса! Это была настоящая гражданская война! - маг снова отхлебнул из кубка. - Тогда Гильдию потряс скандал с Орденом Танатоса, формально изучавшим проблемы смерти и посмертия. Ну там переселение душ, загробные миры, прочая... Учитывая их познания в области Roborandum Spiritum и других разделов Тонких Энергий...
  - Эм, мастер чародей,...
  - О, простите, молодой человек, что-то я увлекся! В общем, их познания и способности были достаточно велики, чтобы удерживать позицию где-то в середине гильдейского списка. Ничего особенного, но и совсем уж ничтожествами их назвать было нельзя. Свою долю власти и престижа они получали, несмотря на довольно мрачные традиции Ордена. А потом в один далеко не прекрасный день внезапно вскрылись весьма неприятные подробности их исследований...
  Маг больше не казался уставшим, некая мрачная, угрюмая бодрость завладела его мыслями. Поболтав в кубке остатки вина, он вздохнул и продолжил:
  - В общем, заварушка была та еще..., - покосился колдун на рыцаря. Было похоже, что он и сам был уже не особенно рад, что начал этот разговор. - Важно то, что заклятье, которым был зачарован тот наконечник - из арсенала Ордена Танаторса. Из числа тех... запретных знаний, за которые их и разогнали. Вашему оруженосцу невероятно повезло, - повторил маг, опрокидывая в себя остатки вина и поднимаясь.
  Каин деликатно промолчал. Запретные знания, разборки колдунов... все это было ему малоинтересно. Не сказать, чтобы рыцарь из Анкорнсдорфа был необразован или нелюбознателен. Знаний и книжной премудрости ему в свое время преподали достаточно, и даже чуть больше, чем обычному отпрыску дворянского рода. И не сказать, чтобы он испытывал ко всему этому какое-то пренебрежение. Но данная история попахивала обычными в среде чародеев и клириков нашептываниями друг на друга и подковерной грызней, подчас выливавшейся в различные охоты на ведьм, ереси и аутодафе. Так что знания знаниями, а все эти 'крысиные дела', как их называл отец, были однозначно ниже рыцарского достоинства.
  - Что ж, мастер Киррик, я еще раз выражаю Вам свою горячую благодарность! - сказал Каин чуть более поспешно, чем следовало, вставая с кресла. Изумрудно-зеленый кафтан, который он все же решил не продавать в Тарте (ну раз уж появился новый заработок, да еще и с авансом), так что теперь с приличной одеждой проблем не возникло.
  - Полно-те, юноша... - поморщился колдун. - В бою сочтемся. А бой нам, скорее всего, предстоит очень и очень скоро...
  
  Две сотни наемников, полсотни королевских лучников - вот и весь гарнизон. Сотня, если считать баб и ребятню, крестьян с соседних пасек и хуторов. Командование форта - сборная солянка из двух наемничьих капитанов, командира гвардейцев, а также недалекого и спесивого субъекта, носившего пафосный титул Помощника Королевского Стряпчего Самоцветного Склона - а по сути просто жирного чиновничка, ведавшего сбором налогов среди крестьян Янтарного Дола.
  Последний совал свой нос куда следовало и не следовало, изображая из себя важную столичную шишку. Наемники на его наскоки не реагировали: четко составленные контракты подразумевали систему подчинения наемных рот старшему военному офицеру королевства в крепости и степень этого подчинения. То же касалось гвардейца: он признавал приказы только своего собственного командования - то есть старшего рыцаря региона, в данный момент готовившемуся к осаде в замке Дол - по сути административному центру всего Склона. А так как означенный офицер в форте отсутствовал, претензии и надменность мастера Вога были не совсем понятны Каину. Впрочем, гарм их разберет, эти столичные порядки и тонкости брандарской Табели о Рангах! Тем более что мастер Къярд не особенно-то стремился спорить с жирным чиновником, хоть и бурчал что-то явно ругательное под нос. В отсутствии рыцарей он не решался перечить пусть не военному, но все же обладавшему большими связями и влиянием Вогу.
  - Форт прекрасно защищен и вполне справится силами одной роты наемников, - важно рассуждал тем временем тот. - А вот охрана жизни и здоровья служащих Его Величества, исполняющих своей нелегкий долг в столь тяжелые времена - суть прямая обязанность солдат королевской гвардии. Верно ведь, мастер Къярд?
  - Мгм...
  - Ну вот и...
  - Мы остаемся в форте, - равнодушно процедил один из наемных капитанов, суровый мужик с бородой и усами, совершенно седыми. - У нас четкий и недвусмысленный приказ, обусловленный контрактом: защита форта и сопутствующие этому действия. Покинуть его мы имеем право только в случае возникновения 'непредвиденных обстоятельств, обусловленных военной обстановкой'. Таких обстоятельств пока не возникло. А значит мы остаемся - и точка!
  - Слушай, ты!... Да ты знаешь, кто я??!... Да я!...
  - Хватит уже, - раздался второй голос. Из тени возле камина вышел второй капитан. Кай перед этим немного удивился тому, что капитаном второй роты является его новый знакомец мастер Киррик, чародей Ордена Лазурной Башни. - Все мы выслушали мнение, - тут рот мага исказила гримаса, долженствующая изображать преувеличенное почтение, - мастера Вога. И, надо признать, его требования вполне осуществимы и законны.
  Второй капитан и командир лучников чуть не поперхнулись, услышав такое. Чиновник же самодовольно ухмыльнулся. Впрочем, усмехался он недолго.
  - Мы вполне можем изменить один из пунктов контракта без урона для своей оплаты или репутации. Для этого мастеру Вогу нужно соблюсти лишь одно - сущую формальность!
  - Эмм... Какую же? И нельзя ли отложить это до приезда...
  - Нет, боюсь нет. Чтобы оставить форт и сопровождать вас, мастер, нам нужно для начала изменить контракт. А для этого, - глаза мага сверкнули лукавством, - необходима подпись и печать сэра Глорва Бран'Антара, наместника короля на Самоцветном Склоне. После этого мы в Вашем распоряжении, мастер Вог, - и колдун ернически поклонился налившемуся синюшной краснотой чиновнику.
  Хрюкнув что-то неразборчивое, Вог пулей выскочил из комнаты, где проходил этот импровизированный военный совет. Киррик так поставил вопрос, что продолжи чинуша препираться, и это можно было интерпретировать как неуважение к авторитету королевского наместника! А это уже был не чиновник-простолюдин, вроде того же Главного Стряпчего, непосредственного начальника Вога. Это был дворянин, рыцарь, личный вассал графа Горта.
  Как только жирдяй убежал, оставшиеся весело рассмеялись.
  - Гарм с ним, с этим ничтожеством! - махнул рукой командир лучников. Он явно выдохнул с облегчением, когда его избавили от необходимости выбирать между нарушением приказа и ссорой с влиятельным чиновником. - Надеюсь, больше он нас не побеспокоит. Но что же нам в самом деле предпринять, господа? Силы Тарта, по словам сэра Каина, - кивок в сторону расположившегося в кресле у камина рыцаря, - довольно значительны. Рыцари, конечно, на штурм форта не пойдут, но ведь и простых латников у герцога немалое количество! Не говоря уж о цеховом ополчении...
  - Это да... - нахмурился седовласый мастер Врох, первый из наемных капитанов. - К тому же без централизованного командования...
  Все трое хмуро переглянулись. Споры на эту тему велись уже не в первый раз. С одной стороны, формально главенствовать должен был Къярд, как единственный гвардейский сержант здесь. Но ни один уважающий себя наемник, имеющий свой отряд, не стал бы подчиняться человеку в столь низком звании, к тому же из не самой престижной гвардейской роты. И никому не было дела, что звания 'капитан' или 'сержант' среди наемников и гвардейцев кардинально отличаются по смыслу. Капитан не подчиняется сержанту - и точка! В противном случае репутации такового капитана будет нанесен серьезный урон. Учитывая, что гвардейские капитаны имели титул никак не меньше баронского, это вызывало постоянные конфликты между спесивым рыцарством и наемниками. Ну как же, сиволапое мужичье смеет присваивать себе звания и привилегии дворянства! Какой плевок в сторону благородного сословия!
  Как понял Каин, по этому вопросу было сломано немало словесных (да и реальных порой) копий, но к единому мнению никто прийти так и не смог. Убедить упрямо цеплявшихся за свои вольности наемников не мог никто и ничто! И даже понимая отчаянность своего положения, Киррик и Врох не могли отступить в данном вопросе ни на шаг: это было бы довольно ощутимым ударом по гордости и престижу обоих капитанов. А этими понятиями наемники дорожили больше золота...
  С другой стороны, и сержант Къярд не мог принять командование одного из капитанов. Все же регулярная армия, подчиняющаяся наемному командиру... Да за такое сэр Глорв с него не только шкуру спустит, но еще и, чего доброго, в рядовые лучники разжалует! С другой стороны, лучше уж так, чем сдохнуть здесь без славы, но как же тяжело давалось сержанту это решение!
  Наконец, стремясь разрядить обстановку, мастер Къярд неловко кашлянул:
  - Эм... Сэр Кай. А давайте я пока что посмотрю Ваши бумаги. Ну и заодно, если хотите, заранее подорожную в Дол выпишу? - умоляюще воззрился на рыцаря лучник.
  Кай кивнул. Он не обиделся на столь внезапный приступ подозрительности у гвардейца. Тот просто искал способ оттянуть продолжение тягостного спора, который, скорее всего, закончился бы ничем. Ну или позором для лучника, который готов был пойти и на это, лишь бы сохранить своих людей.
  Пожав плечами, рыцарь достал из кармана камзола свернутый в трубку пергамент с висящей на нем Малой Печатью графа Горта.
  Гвардеец взял свиток и погрузился в чтение. Капитаны, пользуясь перерывом, отдали должное своим стаканам с грогом и вином. Каин последовал их примеру, прихлебнув вина с пряностями - колдун был столь щедр, что готов был поделиться с привезшим ему столь ценную находку человеком недешевым лакомством.
  Когда мастер Къярд внезапно залился громким облегченным смехом, присутствующие чуть не поперхнулись своими напитками.
  - Къярд, Гарм'грабер! Я чуть не подавился! - гневно воскликнул Ворх, кашляя.
  - Простите... простите, господа! - улыбнулся лучник и потряс пергаментом, который держал в руках. - Просто я, кажется, нашел решение нашей проблемы с командованием, причем без урона для чьей-либо чести!
  Победно оглядев присутствующих и остановив взгляд на изумленно поднявшим брови Каине, гвардеец продолжил:
  - Сэр Каин, этим документом вы были официально зачислены на временную военную службу нашему королевству. То есть со дня подписания этого документа вы - не просто волонтер, вы - временный вассал графа Горта, а значит, - снова победоносный взгляд, - вы, как единственный благородный человек в крепости, имеете право встать во главе ее обороны!
  Когда все присутствующие (в том числе недоумевающий Каин) ознакомились с документом, обстановка уже не была такой напряженной. Наемники хлопали довольного лучника по плечам, восхищаясь его сообразительностью и удачей, которая им выпала.
  Кай же хмуро подумал, допивая вино, что вряд ли граф Горт изначально вписал имя Каина из Анкорнсдорфа в это письмо. Его вписали позже, уже в Тарте, когда кандидат в мальчики для битья был уже найден...
  А на следующий день дозорные доложили о приближающемся к форту крупном отряде под знаменами епископа Каратского. Война началась.
  
  
  Глава 3. Трилистник
  
  Письменные занятия неизменно успокаивали его и приводили мысли в порядок. Суета готовящегося похода, обустройство в новых покоях, турнир, бурное пиршество... Ему было совершенно необходимо очистить разум от всего этого, вернуться к душевному равновесию, тому самому, что недоступно мирянам.
  Адриан Каратский, епископ Священной Триединой Церкви, прикрыв глаза, сидел за столом и выполнял особую дыхательную гимнастику, секрет которой нашел в одном древнеэльфийском медицинском трактате. Отличное средство для подготовки к интеллектуальному труду! Особенно после столь многих забот и беготни.
  В углу дубового стола (зная привычки Его Преосвященства, герцог распорядился выделить ему соответственно обставленную комнату) были аккуратно сложены входящие письма, требующие рассмотрения. В другом углу - стопка чистых листов, перо и чернильница. На походной этажерке сложено несколько фолиантов и свитков, отобранные им для изучения в походе, и не далее, как сегодня вечером ему должны были принести еще несколько из герцогской библиотеки.
  Вздохнув последний раз, епископ открыл глаза и взялся за перо...
  Стопка корреспонденции так и осталась нетронутой: её черед придет позже. Ничего важного или срочного там не было. Счета и приходные чеки из владений епископа, челобитные, прошения, ходатайства - все были помечены синим или желтым воском. По заведенному в епископской канцелярии правилу так отмечались текущие и маловажные письма. Если бы в стопке было хоть одно письмо с красным или, тем паче, белым сургучем, Адриан рассмотрел бы его, не медля ни мгновения. А так...
  Для своего сана епископ Каратский был чрезвычайно молод: ему едва перевалило за тридцать. Обычно белую епископскую тиару с золотым трилистником получали лет в сорок, а то и в сорок пять. Но редкие исключения случались, и одним из них был энергичный, волевой и разносторонне образованный молодой прелат благородного происхождения, сумевший словом и делом доказать собственное право на епископат.
  Перо выводило слова молитвы легко и чисто, не оставляя клякс. Сосредоточенность и кристальная чистота мыслей здесь были крайне необходимы: все же это были не просто молитвенные наборы слов. Это была сложносоставная формула, со множеством слов-стабилизаторов и двусторонних оборотов, призванных придать молитве четкость, стабильность и мощь. Магия Света, как её называют в обиходе, вся состояла по большей части из молитв и призывов к Троим, их целительной и благословляющей силе. И экспериментируя с различными стихами Писания, усердный в вере мог добиться ошеломляющих успехов.
  Адриан за свой относительно недолгий путь в качестве прелата и епископа нажил немало врагов среди высшего клира как на Побережье, так и в самом Вечном Сидрионе. Нынешний Небесный Викарий благоволит ему, это да. Но далеко не всем кардиналам и архиепископам по вкусу нововведения и растущее влияние Каратской епархии.
  Считается, что даже обычное прикосновение Небесного Викария обладает целительной силой. Сам пророк Сальватор, первым надевший на чело Белую Корону Сидриона, может и обладал подобным даром. Но уже его ближайшим соратникам и ученикам пришлось столкнуться с тем, что без определенного набора знаний в области теоретической магии исцелять прикосновением оказалось невозможно. И водружение Белой Короны на голову не давало само по себе никаких способностей. А потому первые десятилетия существования Триединой Церкви стали временем расцвета Магии Света, формирования огромных библиотек, содержащих невероятное количество чистого Знания!
  Так продолжалось вплоть до начала Белых Походов, когда Святой Глаин, воин-священник, своими жаркими речами повернул войско крестоносцев против самого Сидриона, 'погрязшего в пороке и чернокнижии, а тако же нелюдей привечающего!'. По мнению восставших, Церковь нуждалась в обновлении и очищении от 'скверны' и что только из-за этой самой 'скверны' первые Походы провалились.
  Тогда фанатичные сторонники Обновления Церкви громили коллегии магов и кварталы гномов, жгли книги и библиотеки. В своих изысканиях Адриан наткнулся на описание тех событий и от прочитанного волосы вокруг тонзуры епископа вставали дыбом! Сколько бесценных знаний было безвозвратно утрачено, сколько мудрости потеряно!
  И даже сейчас, в период 'оттепели', когда чародеи Келлариэля вроде как могут свободно заниматься своим ремеслом вне Башен, мало кто пользуется этим правом. Даже могущественнейших из магов можно задавить числом и прикончить. Любой полубезумный бродячий фанатик в любой момент мог подтолкнуть толпу к новым 'подвигам'. И народ их слушал, погрязнув в темном страхе перед непонятным. Перед знанием, колдовством и колдунами...
  Что уж удивляться, что и в среде высших иерархов Церкви глаинары по-прежнему занимали довольно прочные позиции.
  Кто-то искренне верил, что магия - суть дьявольская подмена 'божьих чудес'. Кто-то, не имея магического дара, опасался, что, не умея по-настоящему исцелять и творить чудеса, они лишатся своих высоких чинов. Но независимо от причин, все они завидовали талантливым адептам Света, ненавидели их, подсиживали и наушничали. Конечно, нынешний Викарий, Фиррин IV, свел на нет бушевавшее последние двести лет масштабное аутодафе, но никто не был застрахован от кинжала в печень или яда в пищу.
  И потому Адриан не слишком-то афишировал свои довольно смелые мысли и изыскания.
  Нет, ничего такого! Он не изучал никаких темных или запретных знаний, большую часть времени посвящая волшебству стихов Святого Писания, псалмов и молитв. Но даже это могло послужить причиной осуждения со стороны особенно радикальных глаинаров.
  Он устало потер переносицу.
  Мало ему всех этих забот, так тут еще и смута в Брандаре! Он и так бы не остался в стороне: все же для продолжения амбициозного проекта по обращению варваров Востока в Триединую Веру нужны были значительные средства! Которые он собирался получить, эксплуатируя богатства Самоцветного Склона. Ну, по крайней мере, тех долин, которые обещал ему герцог Тарт.
  Теперь же, после того письма...
  Гонец из Сидриона примчался около недели назад на взмыленном пегасе. Не просто на быстрой курьерской лошади, а на пегасе из личных викарийских конюшен! Этих чудесных крылатых зверей осталось на Келлариэле всего-то сотня или две, причем большая часть - во владениях эльфов Осени, единственной территории в закатном Келлариэле, не подвластной людям. Что означало, что ситуация не просто выходила за рамки обычного. Клирики Девятой Канцелярии, разведки Небесного Викария, были по-настоящему растеряны и даже напуганы!
  Мало кто знал про связь Адриана с Девятым Крылом. К тому же он, как человек изначально благородный и не чуждый рыцарства, чурался шпионажа и шпиков. Но, как праведный сын Церкви, исправно сообщал в Сидрион обо всем необычном и странном.
  Теперь же ему предстояло не просто сообщать, а вести настоящий крестовый поход против того самого 'странного'. Веселый карнавал совпадений просто...
  Стук в дверь прервал его занятия.
  Епископ поморщился. Судя по громкости и бесцеремонности стука, это был кто-то из людей герцога, не имевший понятия о принятых в окружении Адриана обычаях.
  За порогом стоял рослый рыцарь в кольчуге и латных наручах и поножах. Не простой латник, а РЫЦАРЬ. Что ж, спишем это на необычайное 'уважение', оказываемое епископу принимающей стороной. Хотя можно было и воздержаться от столь грубого грохотания в дверь.
  - Ваше Преосвященство! - пробасил тем временем пришедший. - Я - сэр Гван Койн, вассал Его Высочества герцога. Мне велено проводить Вас в главный зал. Похоже, что дело срочное.
  Адриан устало потер виски. И здесь срочные дела, будь они неладны! Везде заботы, везде аврал и беготня...
  - Да... Да, конечно. Подождите немного, благородный сэр, пока я накину на себя что-нибудь... более подходящее для военного совета.
  Рыцарь молча поклонился, сохраняя равнодушное выражение лица. В глазах мелькнуло презрение. Адриан снова вздохнул и прикрыл дверь. Похоже, придется немного сбить спесь с герцога и его дуболомов. Иначе о какой-либо координации и дисциплине в войске можно смело забыть.
  Даже его принадлежность к Церкви, более того - к высшему духовенству, не могла заставить всех этих увешанных железом дуралеев признать его ровней. Благородный человек, предпочитающий перо копьям, а книги турнирам, вызывает у них брезгливое недоумение. Да даже просто сам факт того, что он принял сан и вместо лат носит сутану, достаточен для пренебрежения в их глазах.
  Ну что ж... Пора показать местным, почему его собственные вассалы-рыцари давно излечились от этого пренебрежения...
  Когда дверь отворилась вновь, сэр Гван несказанно порадовал Адриана забавной переменой в выражении своего лица. Вот рыцарь поворачивается, его лицо выражает легкую насмешку. Но вот его глаза становятся круглыми как блюдца, рот разевается и снова беззвучно захлопывается, а колени готовы подогнуться. В дверном проеме стоял не иначе как сам Ангел Света!
  Епископ усмехнулся. Эффект был тщательно просчитан и был вполне ожидаем, но он никак не мог избавиться от укола недостойного самодовольства каждый раз, как проворачивал этот трюк с доспехами.
  Да, на Адриане Каратском красовались доспехи. Пластинчатый нагрудник и наплечники в виде золоченых ангельских крыльев переходили в длиннополую кольчугу. В совокупности с белым плащом за спиной эти латы практически один в один повторяли парадное епископское одеяние, только выполненное из первоклассной стали, окованной позолоченными трилистниками и гравированной цитатами из Писания.
  Глухой шлем, выполненный в виде тиары, Адриан надевать не стал, держа его на согнутом локте. Не хватало еще споткнуться ненароком, пытаясь в потемках замковых переходов увидеть что-либо сквозь узкие прорези забрала. Вполне хватит лат и длинной булавы, также богато украшенной и служащей епископу посохом.
  Зря светские острословы шепчутся по углам и сочиняют анекдоты про епископа Каратского. Увлекаясь книжной премудростью и выполняя обязанности, налагаемые его саном, Адриан отнюдь не пренебрегал воинскими упражнениями, превосходно владея копьем, щитом, мечом и палицей. Его собственные вассалы об этом прекрасно знали и их не приходилось таким вот образом 'ставить на место'. Они даже порой делали за его спиной ставки, насколько очередной задавака изумится метаморфозе в облике скромного служителя Церкви.
  Епископ не препятствовал. Это был одним из тех маленьких факторов, с помощью которых он поддерживал дружественную и даже товарищескую атмосферу между своими ленниками. Царящий в среде рыцарства дух постоянного соперничества и конфликтов всех со всеми совершенно не устраивал Церковь. Святой Матери Нашей нужна была дисциплина и порядок в Её владениях. И в этом Её мнение полностью совпадало с мнением Адриана.
  Сопровождаемый притихшим сэром Гваном, Адриан величественно вступил в тронный зал герцогского замка. По пути к ним присоединились бароны Кар'Кеарн и Кар'Граин, его ближайшие соратники и вассалы, так что появление было довольно торжественным: оба вассала надели латы и гербовые плащи.
  Судя по стоящему в зале гвалту, военный совет шел полным ходом. К некоторой досаде епископа, торжественность его входа пропала втуне: почти три десятка герцогских вассалов одновременно говорили, стремясь перекричать друг друга и на появление новых действующих лиц прошло незамеченным.
  Адриан недобро сощурился, но не стал сразу идти к трону, предпочтя свернуть вправо, к установленному вдоль стен ряду стульев, где чинно, в порядке старшинства должны были сидеть рыцари герцогства. Там, прислонившись к стене, стоял юноша со светлыми волосами, одетый в щегольские высокие охотничьи сапоги поверх облегающих кожаных штанов и расшитый золотом колет. Насмешливое выражение, казалось, навсегда застыло на его красивом лице. Сэр Тайлер Горран, которому епископ поручил приглядывать за герцогом.
  Заметив вошедшего Адриана, Тайлер оттолкнулся плечами от стены и, придерживая у бедра тонкий декоративный меч, широким шагом подошел к своему сюзерену.
  - Битый час спорили о направлении основного наступления, - сходу отрапортовал он. Епископ Каратский не держал в своем окружении дураков, слабаков и пустозвонов. И сэр Тайлер, несмотря на склонность к франтовству и слащавый внешний вид (порождавший помимо прочего, всевозможные нехорошие слухи о его отношениях с епископом) был отличным воином, стратегом и прямо-таки гением финансов! - Благородное рыцарство возмущается тем, что первая атака предстоит через Тропы. Не желают спешиваться и штурмовать закрывающие их форты.
  - Ясно. И торчать посреди леса, ожидая пока это сделают профессионалы, они также не намерены. Как с ними трудно...
  - Ну я бы тоже не хотел заниматься подобным. Схватка на коне в поле как-то больше подобает рыцарю. Но альтернатива - идти через Мелководье. А это чистейшей воды кретинизм!
  - Так мы дадим брандарцам в Доле и Берштине время укрепиться и собрать больше сил. Но поверь мне, друг мой Тайлер, они, - епископ оглядел горячо спорившее собрание, - плевать хотели на всю эту заумную стратегию. Это тебе не Карат и даже не Брандар. Это Тарт. Герцог контролирует своих вассалов лишь при помощи старой доброй уловки: стравливая их меж собой и со степняками. Они давно по-настоящему не воевали...
  - А вторжение Брандара пятьдесят семь лет назад? - пробасил рослый сэр Гром Кар'Граин.
  - Это было давно. К тому же... как вы думаете, сэр Гром, КТО выступил тогда инициатором союза Тарта и Карата, а затем взял на себя все заботы по планированию и снабжению армии? Тогдашний герцог? Его маршал? - епископ презрительно усмехнулся и продолжил: - Это сделала Матерь Наша Святая Церковь в лице моего предшественника!
  - Мда... - только и смог хмуро пробормотать лорд Граин.
  Тем временем сэр Гван наконец пробился к герцогу и что-то прошептал ему на ухо. Олер, до того хмуро опершийся подбородком на кулак и то и дело прикладывавшийся к кубку, вскинул взгляд и, заметив стоящего в углу епископа и его вассалов, поднялся с трона. Гомон тут же начал утихать, все недоуменно уставились на герцога. Потихоньку собравшиеся, проследив направление взгляда своего сюзерена, замечали облаченного в латы Адриана и перешептывались со смесью удивления и смущения. Похоже, местные впервые видели воина-священника в полном облачении.
  - Ваше Высочество, - холодно начал епископ, выходя на центр зала. - Могу ли я для начала узнать: почему ни я, ни мои вассалы не были предупреждены о начале военного совета заранее?
  - Эммм..., - заморгал Тарт. Ему, похоже, и в голову не пришло приглашать епископа на военный совет. Ну что может священник, пусть и столь высокопоставленный, понимать в искусстве войны? Сэра Гвана он послал только потому, что надеялся мягко закруглить собрание и утвердить план кампании тихой сапой, переведя внимание на церемонию благословения собравшихся на священную войну, которую должен был провести епископ. И увидев того в полном боевом облачении, герцог несколько ошалел.
  - Более того, - продолжил Адриан, чувствуя в груди нарастающую холодную ярость, - как мне докладывали мои вассалы, вы, Ваше Высочество, позволяли себе отдавать им приказы в обход меня, отнимать их имущество и чинить иное бесчестье! Это так?
  Щеки герцога гневно вспыхнули. Он совсем не привык к такому обращению, тем более в собственном замке.
  Новый молодой епископ, назначенный Святым Престолом взамен старого, умершего год назад, был сэру Олеру непонятен. Непонятен и, что уж греха таить, неприятен. Предшественник Адриана, мягкий и робкий старик, большую часть времени проводил за молитвами и уходом за собственным садом. Что почти всех устраивало.
  Вассалы манора Карат, по сути лишенные надзора со стороны епископского двора, пребывали в состоянии полной анархии, разоряя владения друг друга, совершая набеги на Тарт и Онект, сами подвергаясь безнаказанным набегам. А Священный Сидрион, не получая жалоб со стороны самого епископа, не вмешивался.
  Сам Олер уже подумывал подгрести Карат под свою руку, продавив на епископский трон кого-то из лояльных ему попов, с принесением вассальной присяги естественно. Он вот уже несколько лет фактически правил обоими владениями: своим Тартом и Каратом - единолично. И привык помыкать каратскими рыцарями, обнищавшими в бесконечных усобицах и периодически идущими к нему на поклон за ссудой или милостью.
  Но план провалился. В сидрионских Канцеляриях все же сидели далеко не идиоты. И то ли они раскусили замысел Тарта, то ли это была стандартная практика назначать преемника на епископат заранее, но факт остается фактом. Не прошло и трех недель с момента смерти старого епископа, как в Карат приехал пышный кортеж во главе с молодым прелатом. При нем были все атрибуты власти и булла о даровании ему титула князя-епископа, подписанная самим Небесным Викарием.
  Уже через год Карат преобразился до неузнаваемости. То, с какой скоростью новый епископ и приехавшие вместе с ним из Сидриона клирики навели на подвластной территории порядок и закон, ошеломило как вассалов Карата, так и весь Тарт.
  И тем не менее герцог до последнего момента не желал замечать особой разницы между старым и новым епископом, по-прежнему по-хозяйски относясь к владениям Карата и к его вассалам. В конце концов, Церковь не вмешивается в войны и большую политику! Не должна! Исключение составляет Святой Сидрион, но он далеко. А Карат и Онект никогда не претендовали на большее, нежели следовать в фарватере политики правителей Тарта. Не говоря уж о каком-то лидерстве...
  И сейчас, когда перед ним высилась мощная фигура, закованная в сверкающие латы, такой понятный, такой простой мирок герцога стремительно рушился...
  Адриан бесстыдно наслаждался ситуацией. Чтобы знать, что в рядах Триединой Церкви есть воинствующие ордена, воины-священники и князья-епископы, нужно было хоть немного интересоваться новостями с Севера, из Сидриона и с Полуострова. А в эту отдаленную провинцию новости приходят с заметной задержкой. Еще бы, единственные земли, с которыми граничат маноры Приграничья - это Брандар и Степь...
  Карат и Онект были наконец-то награждены не просто епископским, но княжеским статусом. А значит, владеть ими мог только священник из благородных, воин. Наделенный уже не номинальной, а реальной сеньоральной властью. И теперь Адриан четко понял, что пора донести эту нехитрую истину до герцога Тарта. Как видно, письменные уведомления и копии викарийских булл не произвели на него впечатления. Если Олер вообще их читал...
  - Властью, данной мне Святым Престолом и лично Небесным Викарием, - возвысил епископ голос. Не самый слабый голос, привыкший как к пению под гулкими сводами собора, так и к отдаче приказов сквозь грохот битвы. - Я, Адриан Златокрылый, епископ Каратский, протектор Онекта и Пастырь всея Приграничных и Пограничных земель, заявляю свои права на сеньоральное владение отданными мне волею Небесного Викария территориями и землями! И данной мне властью спрашиваю тебя, Олер Тартский: по какому праву ты чинишь беззаконие и идешь против воли Матери Нашей Триединой Церкви? Почему...
  Герцог, застыв на своем троне, изумленно пучил глаза. Его вассалы застыли как вкопанные, ошеломленные не меньше Тарта. Прежний епископ не жаловался на пренебрежение его авторитетом, а потому никому и в голову не приходило рассматривать вопрос под таким углом! Ведь получалось, что они могут быть сочтены...
  - ...врагами веры! - закончил свою гневную речь Адриан. Наплечники в виде золотых крыльев при этом ярко сверкнули в вечернем полумраке зала, будто озарив голову епископа мистическим ореолом - разумеется, латы были зачарованы.
  'Прям сцена из Писания, ни дать, ни взять' - иронично подумал Адриан, представляя, как это выглядит со стороны. В тронном зале воцарилась прямо-таки звенящая тишина. И в этой тишине вновь, уже гораздо мягче, снова зазвучал голос епископа. Время кнута кончилось, пора применить пряник. И брать все это доморощенное войско под контроль...
  
  Адриан Каратский не был ни фанатиком, ни ханжой, но даже его покоробила создавшаяся ситуация.
  - Как я понимаю, сэр Майр, вы уже пытались совершить с этой... эмм, дамой, некие действия... не слишком соотносящиеся с рыцарской честью? - проговорил епископ, разглядывая следы свежих царапин на щеках рыцаря и повязку на ухе.
  - Сожри меня демоны, если у меня что-то получилось, - уныло прогудел рыцарь. Он неловко переминался с ноги на ногу под холодным взглядом Адриана.
  - Полно те, Ваше Преосвященство! Какая же это дама? Обычная дикарка из Скал, - фыркнул стоящий рядом герцог. - Строптивая, злобная, не знающая ни мыла, ни понятий о приличиях. Что такого, если благородный сэр Майр положил на неё глаз? Да любая служанка от счастья из декольте стрелой вылетит, стоит ей выпасть такая честь! - и Олер сам же и рассмеялся над своей шуткой.
  Упомянутый рыцарь Майр из Тенистой Лощины лишь криво усмехнулся, епископ же и вовсе не изменился в лице. Более того, он перевел уничтожающий взгляд на герцога.
  - Проблема в том, сэр Олер, - спокойно проговорил епископ, отчего в коридоре, где они стояли, стало как-то холодно и неуютно, - что эта 'дикарка', как вы её назвали, была гостьей и спутницей одного из моих вассалов. ГОСТЬЕЙ и СПУТНИЦЕЙ, но никак не служанкой и не рабыней, коими вы привыкли видеть варваров с востока!
  Адриан, все еще не снявший доспех, прошелся от стены к стене, заложив руки за спину. Длинные полы кольчуги слегка позвякивали о латные сапоги со шпорами в виде трилистников.
  - А что сделал сэр Майр? Похитил её, запер в темнице, попытался изнасиловать... Как-то очень нехорошо начинает пахнуть эта история!
  Последнюю фразу он произнес, глядя в упор на сэра Майра. Тот, заметно побледнев, что-то невнятно пробулькал. Слово снова взял герцог:
  - Вашего вассала? Вы про мальчишку Клайта? Да у него голова забита какими-то романтическими бреднями, сказочками пор фей и принцесс в башнях! Он бы еще лягушку из болота притащил и её назвал своей дамой сердца!
  Пальцы епископа за спиной нервно сжимались и разжимались. Герцог выгораживал своего вассала - и это было понятно. Все оборачивалось довольно скверно и некрасиво, так что им нужно было обелить себя, оправдаться...
  Хотя история могла быть вполне себе тривиальной. Не получив от девчонки то, что ему было нужно, силой, Майр помурыжил бы её в подземелье, попытался бы запугать. Привыкшие к свободе бескрайних равнин варвары степей ломались в каменных мешках довольно быстро.
  Но то-то и оно, что девчонка была не из Степей. Люди Скал имели довольно тесную и запутанную связь с Людьми Равнин, но одним народом они однозначно не были. Привыкших к пещерам и каменным стенам скальников было не так просто сломить тюрьмой. Тем более, что Майр все же распорядился хорошо кормить её - кого могла соблазнить отощавшая и обессилевшая пленница? Более того: в маленькое наблюдательное окошечко в двери камеры Адриан увидел неплохо обставленную комнату, устланную коврами и с роскошным ложем в углу. А тартское рыцарство знает толк в развлечениях...
  Но дело было даже не в моральном облике сэра Майра. Как уже говорилось, Адриан ни ханжой, ни фанатиком не был. Благородное рыцарство частенько прижимало смазливых служаночек по укромным уголкам своих поместий и валяло крестьянок га сеновалах. Те в большинстве случаев не только не сопротивлялись, но и искали таких встреч, дабы снискать расположение благородных господ, а при удаче и понести от них. На такие акты прелюбодеяния Церковь смотрела сквозь пальцы. Все равно запрещать бесполезно...
  Дело было в оскорблении чести благородного рыцаря, одного из вассалов епископа - а значит и самого епископа, и Церкви, которую он представлял. И как бы сам Адриан к этому ни относился, подобного спускать не стоило. Но и портить отношения с союзниками в преддверии похода...
  - Что ж, - промолвил он после небольшой паузы. - Думаю, сэр Майр, так как никакого урона чести и здоровью спутнице моего вассала вы нанести не успели, ограничимся на первое время штрафом в размере..., - небольшая пауза, заставившая несчастного рыцаря задержать дыхание, - ...трех десятков двойных мубразинских динаров.
  Сэр Майр с шумом выдохнул. Сумма была огромной, но все равно он ожидал худшего. Конфискации всего имущество, например, или и вовсе церковного суда с аутодафе!
  Адриан скривил губы в ухмылке, чуть не рассмеявшись в голос. Слава Богам, что в полутьме тюремных подвалов ни герцог, ни Майр не заметили этого. Он примерно представлял, какие мысли бродят сейчас в головах у обоих. Им невдомек, что под маской 'великодушного' прощения он стребовал ровно ту сумму штрафа, что регламентировалась Set Regularum и устанавливалась Судом Викария в качестве стандартной в таких случаях. Юридических трактатов тут явно никто не читывал, а вот во всемогущество Церкви верили свято!
  - Открывайте! - бросил епископ вытянувшемуся во фрунт стражнику. Тот, покосившись на герцога, загрохотал ключами.
  Остановившись на пороге комнаты, Адриан огляделся. Заваленная шкурами и шелковыми подушками кровать, ковер из Эль-Амира, столик с вином и фруктами (уже подъеденными, впрочем). Пленницы нигде не было видно. Странно...
  Не успел он додумать свою мысль, как боковое зрение уловило резкое движение справа. Руки среагировали мгновенно. Поворот корпусом, скользящее движение ладони... и в его стальном захвате забилась стройная светловолосая фигурка с дотемна загорелой кожей.
  - Так..., - поднял брови епископ, покосившись на выпавший из рук пленницы тяжелый канделябр. Какими кретинами нужно быть, чтобы оставить в камере предметы, способные послужить заключенной оружием?! - Ты - Калэт Виарра, верно?
  Пленница, услышав свое имя, перестала вырываться и удивленно замерла. Неплохое начало...
  Девушка была действительно красива - недаром Майр настолько потерял голову, что не придумал ничего лучше, как похитить её. Гладкая загорелая кожа, мускулистое тело, золотая волна волос, красивое лицо. Упругие и сильные бедра охотницы, другие... выпирающие части тела. Истинная Звезда Восхода из популярной баллады!
  - Я пришел вызволить тебя отсюда. Сейчас я тебя отпущу, и ты не будешь больше пытаться ударить меня. Хорошо? - проникновенно спросил Адриан. И, решив считать молчание знаком согласия, разжал захват и отступил на шаг.
  Первое, что сделала девушка, это мягко перекувырнулась в сторону от Адриана и встала в настороженную защитную стойку. Он демонстративно развел руки в стороны, показывая, что ладони пусты.
  - Не знаю, говорил ли обо мне юный сэр Кар'Клайт, но все равно представлюсь. Я - Адриан Каратский, его сюзерен и господин. И я пришел освободить тебя, - повторил он.
  Настороженный взгляд ярко-голубых глаз из-под прямой светлой челки. Когда епископ уже не надеялся получить ответ, девушка заговорила на сносном Срединном с небольшим гортанным акцентом:
  - Ты - тот жрец Коровьей Травы, о котором говорил К'ай'йат. Ты - его Кун, старейшина.
  - Да, это я, - не стал отрицать очевидное Адриан, хотя при словосочетании 'жрец Коровьей Травы' за дверью раздался придавленный то ли смешок, то ли кашель. У него и самого в голове вертелось: 'коровья трава - это клевер, символ Триединой Церкви. Все логично, возразить нечего... Но гарм меня дери, ЖРЕЦ КОРОВЬЕЙ ТРАВЫ!'
  Тем временем девушка кивнула и, успокоившись, откинула прядь волос со лба.
  - Хорошо, я пойду с тобой. Только обещай, что тот воин, что обманом пленил меня, заплатит Аг'Рамл! Он не победил меня в поединке и не взял в бою, а потому я требую от него выкупа! - выпрямилась она, все еще настороженно стреляя глазами то в сторону дверного проема, где уже стоял герцог, то в сторону епископа.
  - Он уже заплатил выкуп, - спокойно ответил Адриан. К его удивлению, после этих слов девушка сжала кулаки и злобно сузила глаза:
  - Заплатил? Но как?! Кому?!
  - Он заплатил его мне, - так же спокойно ответил епископ. Нужно было демонстрировать спокойствие, направлять беседу в мирное русло. Не дай Боги она потребует вместо золота смерти или какого-нибудь увечья для Майра Тар'Магдра. Это будет крайне скользкая ситуация... Но девушка снова сбила Адриана с толку, покраснев до корней волос и с каким-то неверяще-брезгливым выражением лица глянув на него.
  - Он заплатил его... ТЕБЕ?! - наконец произнесла она.
  Адриан недоуменно уставился на нее. Он перестал что-либо понимать...
  
  - Ну, в общем... эээ... у скальников действует матриархальная система... вот, - по десятому разу повторил набившую оскомину фразу сэр Клайт. Девятнадцатилетний юноша был довольно хорошо сложен для своего возраста, темно-русые волосы были коротко, по-воински острижены, а стойкий загар вкупе с буро-черным гербом выдавал в нем одного из лордов Пограничья. Он старался балагурить и всеми силами замять неприятную тему, то и дело косясь на нахмурившегося, красного как рак епископа, покачивающегося в седле. - Ну и их девки, как изволите видеть, воюют наравне с мужиками. Сестрица Виарра по их понятиям что-то вроде рыцаря, ага. Это..., - снова неловкая пауза. Адриан и так примерно представлял, ЧТО ляпнул, и теперь знаток варварских обычаев Кар'Клайт просто пояснял все в подробностях. - В общем, ну... Аг'Рамл - это, если дословно перевести, 'Дань семенем'. Ну то есть, ежели какой мужик подло пленит женщину или просто попытается её обесчестить... Ну, эм... В общем, он становится должен ей 'семь семян чресел своих'. Ну то есть она его потом связывает и тоже...
  - Я понял, сэр Клайт, можете не продолжать, - процедил епископ и молодой рыцарь, запнувшись, отъехал в сторону от раздраженного сюзерена.
  Все-таки прочитанное в книгах не заменит общения и непосредственного опыта! Обычаи восточных племен в описании сидрионских историков были искажены, подогнаны под имеющиеся стереотипы о 'кровной мести', 'серебряной вире' и прочего. Кто же знал, что затейливые законы Скал предписывают своим дочерям отвечать насильнику (пусть и несостоявшемуся), по сути, таким же насилием! Причем многократным.
  Если следовать закону, эта Виарра должна была привязать сэра Майра к бревну и скакать на нем до тех пор, пока он не взмолится о пощаде! Обычно после этого следовало обещание жениться. А если бы она по какой-то причине не смогла этого сделать сама, взыскание долга ложилось на женщин её рода. Кто 'берет во чрево семя' неважно, главное, чтобы долг был взыскан.
  И тут он со своими миротворческими намерениями говорит, что сам взыскал долг с Майра! Боги, какой позор...
  Адриан глубоко вздохнул и приказал себе успокоиться. Все же мальчишка Клайт ни в чем не виноват - самому надо было думать! К тому же недоразумение вроде как исчерпано: юноша объяснил своей 'сестрице' суть произошедшего, после чего она долго и громко смеялась. А потом, презрительно фыркнув, высказалась на тему жалких 'зеленушников' и их обычаев откупаться золотом, непонятных Истинным людям!
  Что касается сэра Майра...
  Адриан оглянулся, украдкой кинув взгляд н а благородного сэра, столь внезапно воспылавшего страстью к прекрасной варварке.
  Облаченный в полные латы и с боевым копьем, устремленном ввысь, Майр ехал верхом в середине походной колонны. На его щите вместо родового герба красовался зеленый трилистник на фоне девственной белизны - символ раскаяния и искупления грехов. Рыцарь, по сути, присоединился к войску Карата, временно войдя в Орден Щита. Епископ ведь не мог отказать 'несчастной душе, взыскующей покаяния'...
  Адриан усмехнулся. Он достаточно доходчиво разъяснил Майру Тар'Магдру необходимость 'покаяния' пред ликом Церкви. На то были весьма веские причины, о которых герцогу сейчас, в походе, знать было незачем. Потом - да, он расскажет этому придурку Олеру все. Сейчас же пусть думает, что 'покаяние' сэра Майра ограничилось горсткой динаров.
  Но Майр действительно, как мог понять Адриан, раскаивался в своем поступке. Во время исповеди он уверял епископа, что его 'будто гарм дернул' и вместо того, чтобы нормально ухаживать за девушкой, он её просто выкрал и запер. С последующей неудачной попыткой насилия. 'Любовь порой заставляет совершать идиотские поступки' - так он говорил.
  Чушь конечно. Скорее всего он просто взбесился, что его, рыцаря и дворянина, отшила какая-то дикая скальница! И теперь стыдился своего недостойного порыва, к тому же чуть не приведшего к ссоре с могущественным епископом Каратским.
  Что произойдет дальше и как себя поведет Виарра, не мог предсказать даже её приятель Кар'Клайт. Да епископу и без этого хватало забот. Войско наконец выступило к Тропам.
  Немного успокоившись, он отвлекся от неприятных мыслей, погрузившись в текущие заботы.
  Рыцари Карата и часть тартских дворян согласились пойти в поход согласно разработанной герцогом стратегии. И если каратцы, привыкшие за год правления Адриана к какой-никакой дисциплине, почти не роптали, то герцогские вассалы дали согласие только после всестороннего психологического воздействия и 'давления авторитетом'. Авторитетом Церкви в данном случае.
  То, что епископ, помимо Майра, увел еще дюжину его вассалов со свитами, герцог воспринял даже с облегчением. Хотя волонтеры из того же Полесья, составлявшие большую часть его наемной конницы, воротили нос от пешего боя почище владетельного рыцарства, они были куда более зависимы от Олера. И герцог надеялся, что сможет достаточно эффективно управляться оставшимся у него войском, тем более что идти предстояло через Мелководье, не защищенному фортами и замками.
  Да, уступая требованиям своих вассалов, Олер Тарт вынужден был организовать второе направление атаки - в обход отрогов Хвостового хребта, через который проходили Тропы, к равнинному входу в Янтарный Дол. Все же далеко не все рыцари были готовы к стремительному броску по лесным дорогам, идущим к тому же в гору, и штурмам крепостей. Особенно учитывая засилье Зеленых братьев в этом районе.
  Первый привал сделали у опушки леса. Там, где начинался собственно склон, который огибала стремительная горная речка.
  Солдаты и рыцари черпали хрустально-чистую воду и с наслаждением пили её. Сам Адриан, хлебнув ледяной влаги, умывшись ею и немного взбодрившись, с удвоенной энергией взялся за обустройство лагеря.
  Ночь наступила как-то мягко, незаметно. Вот солнце еще сверкает на пиках елей выше по склону - и вот уже мир вокруг погружается в сизую мглу, нарушаемую лишь искристыми всполохами походных костров.
  В белоснежном походном шатре епископа, украшенном сверху значком в виде трилистника, собрался небольшой военный совет.
  По сути, обсуждать-то было и нечего. Все было спланировано еще в Тарте, оставались только мелкие текущие дела вроде распределения фуража между отрядами. Здесь собрались, помимо Адриана и его непосредственных вассалов, несколько рыцарей Тарта, со скучным видом вертящих в руках деревянные стаканы, наполненные простой водой. Адриан был и сам не прочь иногда выпить хорошего вина. Порой даже, вопреки ограничениям, налагаемым его саном, он устраивал шумные пирушки с вассалами. Но в походах у него было железное правило: никакого хмеля! К тому же и повод был достойный: Большой Пост закончился лишь седьмицу назад.
  Сэр Тайлер с непроницаемым видом сидел по левую руку от епископа, справа расположился сэр Малок Кеарн: молчаливый и бесстрастный, как всегда. Они чинно прихлебывали воду из своих кружек, неспешно и спокойно отвечали только если их спросят, в общем всем видом демонстрировали образец смиренных чад Церкви и послушных вассалов.
  Их маленькое представление, по мнению Адриана, удалось на славу. По крайней мере трое вельможных рыцарей, командующих теми тартцами, что поехали вместе с епископом, заметно нервничали в этой приторно-благочестивой атмосфере.
  Адриан планировал регулярно приглашать этих троих на подобные 'советы', давать им мелкие поручения, мягко журить (но не дай Боги прямо приказать что-то этим гордецам!), чтобы они привыкли к мысли о его главенстве и не отчебучили чего-нибудь в самый ответственный момент.
  По иронии судьбы, из всех тартских дворян он сейчас больше всего доверял сэру Майру. Принявший обет Искупления, он тем самым поклялся не предаваться гордыне во время их похода, а значит беспрекословно слушаться своего командира. То есть Адриана.
  Он-то и нарушил чинную обстановку 'совета', ворвавшись в шатер и выпалив:
  - Ваше Преосвященство! Дозорные из северо-восточного секрета перебиты!
  Епископ вскочил со стула. За ним последовали все присутствующие. Тартцы даже с облегчением: ну наконец-то нашелся достойный повод улизнуть от этих зубодробительно скучных посиделок!
  Адриан парой фраз отдал приказы Тайлеру и Малоку, после чего в окружении троих тартцев и нескольких подоспевших латников устремился навстречу группе людей, тащивших безвольно обвисшего на их плечах человека - выжившего дозорного.
  Епископ нахмурился. В свете факелов он разглядел мертвенно-бледное от страха, но при этом молодое лицо. Волосы же на голове выжившего латника были абсолютно седые...
  - Мертвые... они мертвые... все мертвые..., - бормотал несчастный, бесцельно уставившись в пространство перед собой.
  - Какие храбрые солдаты в Карате, - ехидно прошептал один из рыцарей своему соседу за спиной Адриана. - Обделались до седых волос после первой же стычки!
  - Тише, господа, - одернул их третий рыцарь, сосредоточенно нахмурившийся воин лет сорока. - Он говорит что-то еще.
  - Да! - внезапно вскричал человек. - Они же идут за мной! Они преследовали меня! Они скоро будут здесь!...
  - Кто - они? Что ты видел? - безуспешно пытался выудить у него епископ.
  - Они идут..., - только и мог прошептать несчастный.
  Адриан глубоко вздохнул... и с размаху влепил дозорному звонкую пощечину. В глазах солдата появились искорки самосознания.
  - Ваше Преосвященство...
  - А теперь четко и ясно доложи, что произошло! - холодно приказал епископ.
  - Да... То есть... Так точно! Они напали внезапно, за час до заката, в сумерках. Со всех сторон. Все в черном, только глаза... будто зеленые угли, понимаете?!... И их нельзя, нельзя было убить!...
  Дозорный был опять готов погрузиться в истерику, но вторая оплеуха быстро привела его в чувство.
  - Не отвлекайся! - голос епископа лязгнул сталью.
  - Да! Они... Они мертвые, Ваше Преосвященство, - оглянувшись на столпившихся вокруг людей и нагнувшись к епископу, прошептал латник.
  - Что ты..., - нахмурился епископ, но тут раздался крик:
  - Тревога! Нападение! Нападе...! - вопль оборвался. Похоже, караул был уничтожен.
  - К оружию, Карат! - раздался из темноты рев Кар'Граина.
  А епископ уже несся к источнику крика, на ходу перехватывая посох-булаву поудобнее и созывая своих людей. Шлем он брать не стал: и времени не было, и в темноте он бы только помешал.
  Впереди, меж костров, кипел бой. Крупные черные фигуры теснили группу латников в цветах Карата, выстроивших стену щитов и неуверенно отбивавшихся от бешеного натиска нападающих. Фигуры двигались неспешно, но удары наносили с чудовищной силой, крушащей крепкие дубовые щиты и ломавшей кости под латами и кольчугами! На бегу Адриан приметил, что фигуры старательно обходили костры, даже еле тлеющие. Неведомая нечисть - а то, что нападающие не люди, ему было уже окончательно ясно - боится огня!
  - Огонь! Они боятся огня! - заорал он.
  Не дожидаясь, когда остальные среагируют, епископ сам выхватил из костра пылающую ветку и ткнул в бок ближайшему из напавших. Тот молча дернулся, поворачиваясь в сторону новой угрозы, и двинулся на Адриана. Через мгновение еще трое черных синхронными движениями, будто по команде, повернулись через левое плечо и размеренным шагом последовали за ним, вздымая над головами свое оружие: тяжелые алебарды, секиры и поставленные вертикально косы - излюбленное оружие крестьян. Это навело епископа на определенные мысли... Которые он, впрочем, не успел обдумать: огромная алебарда уже опускалась на него.
  Увернуться, пользуясь инерцией собственного замаха, и опустить узорное навершие булавы на голову закутанной в черное фигуры.
  Череп лопнул, будто гнилой арбуз, и епископа обдало тяжелым смрадом. Одновременно с этим кто-то из латников завопил:
  - Мертвецы! Живые мертвецы!!
  Строй дрогнул. Адриан почти физически ощутил сконцентрированный ужас, охвативший латников от осознания, С ЧЕМ они сражаются во мраке ночи!
  И когда страх и замешательство вот-вот должны были перерасти в паническое бегство, раздался громкий голос епископа:
  - Не отступайте, дети Света! Вперед! Орден Щита с вами!
  Во фланг черным фигурам с ревом врезался клин облаченных в белые плащи епископских латников. Сражение закипело с новой силой, и на какое-то мгновение Адриану показалось, что они вот-вот вытолкнут врага за пределы лагеря!
  Трое оставшихся противников епископа как раз в этот момент кинулись на него, стараясь взять в клещи. Пользуясь горящей веткой и длинной булавой, он с трудом отбивался, отступая шаг за шагом и уже не помышляя об ответной атаке. Одновременно с этим Адриан сквозь зубы зачитывал Третье Слово Серенитатем - одну из основных формул экзорцизма. Наконец, дочитав последнюю строку, он рявкнул, занося булаву высоко над головой:
  - Amen!
  Мощный столб света ударил из посоха епископа в небо и освещая все вокруг будто днем.
  Последнее, что увидел Адриан перед потерей сознания, это загоревшиеся едким зеленым пламенем фигуры наступающих мертвецов...
  
  
  Глава 4. Роза
  
  - Если честно, уважаемый мастер, я удивлен, - произнес Каин, стоя на у подножия лестницы, ведущей на стенной парапет. Вдвоем с одетым в фиолетовое чародеем они наблюдали, как крестьяне и наемники таскали наверх охапки стрел и камни, предназначенные для скидывания на головы штурмующих. - Как я успел понять, на Побережье и в Закатном Келлариэле Ваша профессия не пользуется особой популярностью. В связи с... эээ... известными событиями.
  - Ну почему же, - неторопливо ответил колдун. Говорил он медленно, размеренно, будто выверяя каждое слово. - Маги Башен продолжали свои практики даже в самые темные времена смут и гонений на волшебников.
  - Ну да... те, что сидели в своих Башнях и не казали носа наружу. А вы, напротив: открыто ходите по Закатному пределу, собрали собственный отряд...
  Мастер Киррик внимательно вгляделся в лицо рыцаря. Тот ответил безмятежным взглядом зеленых глаз.
  - Что вам сказать, сэр Кай... Магия - это не только изучение древних свитков и фолиантов, не только пышные ритуалы и традиции. Это исследования, путешествия, открытия. Это... наука, - неопределенным жестом повел рукой волшебник. А потом со вздохом добавил: - Немногие в Башнях понимают это...
  Больше Каин не спрашивал. В конце концов, ему не было особого дела до трений Киррика с его коллегами из Ордена Лазурной Башни. Куда больше его сейчас занимали другие вопросы. И первым среди них был о судьбе леди Айтары.
  Когда стало ясно, что войско епископа остановилось у входа на перевал, перегораживаемый фортом, Каин понял, что чародейка либо схвачена, либо спряталась в лесу, не имея возможности пробраться в форт. Куда более вероятен был второй вариант: все же девушка выглядела бывалой колдуньей, так просто найти её в лесу и пленить было не просто.
  Второй вопрос был в том, почему епископ до сих пор не атаковал? Судя по тому, что видел Кай со стены, силы нападающих были довольно значительны. Мастер Киррик при помощи каких-то чар смог недолгое время наблюдать за укрывшемся в лесу войском и насчитать порядка десяти рыцарских значков, что означало от ста до двухсот конных латников сопровождения. Плюс ополчение каратских городских цехов - еще около тысячи пешцев - а также Орден Щита.
  Как раз ополчение и Орден беспокоили его куда больше епископской конницы - при штурме именно пехота, городская и орденская, усиленная наемниками Вольных Рот, будет той ударной силой, что полезет на стены.
  В общем, положение было если и не совсем аховое, то весьма близко к тому. Хорошо хоть сержант Къярд догадался отправить крестьянских баб и ребятню в Дол с сопровождением из пятерых воинов сразу же, как их собрали в форте. Лишние рты никому были не нужны, да и в Доле было все же гораздо безопасней, чем здесь, на передовой. Мужикам велено было остаться - для вспомогательных работ.
  Еще раз перебирая в голове все наличные силы, Каин поднялся на парапет стены, сложенной из толстых заточенных сверху древесных стволов. Перед ним раскинулась широкая вырубка, специально сделанная при возведении форта, и стена леса ниже по склону. Там, в тени деревьев, и расположились силы противника.
  Слева и справа над фортом нависали голые скалы, переходящие в поросшие ельником склоны гор и образовывающие каменный коридор, ведущий в Янтарную Долину. Их крепость, будто пробка, загораживала этот проход в наиболее узкой его части.
  Сколько рыцарь ни вглядывался в лес, никакого движения там не было видно. Он ожидал, что до форта будет доноситься хотя бы стук топоров и визг пил - нападающие должны были, по идее, готовиться к штурму и делать лестницы. Но нет, только шелест хвои и пенье птиц звучали меж скал.
  - Странно это, - озвучил чародей их общую мысль. - Неужели епископ боится идти на штурм? С такими-то силами?
  - И держатся они исключительно под прикрытием деревьев, - добавил рыцарь, устало потирая глаза. Вот уже двое суток, как пришла весть о подходе к перевалу войска Карата. Двое суток бесплодных гаданий, лихорадочной подготовки к отражению штурма и недосыпа.
  Ток потихоньку начал приходить в себя. По большей части только для того, чтобы проглотить порцию целебного отвара и снова погрузиться в сон. Мастер Киррик после каждого осмотра удовлетворенно кивал головой и даже пообещал, что уже послезавтра оруженосец Кая сможет самостоятельно встать.
  Рыцарь верил чародею. В конце концов, неучей в Башнях не готовили, на Примсландре это знали даже дети. Там, в отличие от Келлариэля, глаинарская схизма (так называли на Западе реформы Святого Глаина) не получила распространения, и магия не подверглась таким гонениям.
  Минуло два дня после подхода каратцев, и Ток окончательно очнулся. И хотя пользоваться левой рукой ему по-прежнему было трудновато, он с удовольствием тренировал правую, орудуя деревянной ложкой у солдатского котелка, наверстывая несколько суток питания исключительно кирриковским варевом.
  Той-то ночью и случилась беда...
  
  Гадостное ощущение было сродни похмелью. Даже еще не открыв глаза, он чувствовал, как мир стремительно кружится вокруг него, вызывая мерзкие спазмы в желудке. О привкусе во рту и думать не хотелось, но стоило сглотнуть слюну, и нёбо обдало липким смрадом. Как там сэр Гром выражался? 'Будто гармы в рот насрали'.
  Адриан с тихим стоном разлепил тяжелые веки. Да уж, определенно, читать о последствиях применения магии высшего порядка и применять её самому - суть две разные вещи.
  Над ним склонилось пухлощекое лицо его походного лекаря, мастера Иллита. Он ощутил, как мягкие пальцы сжали его запястье, проверяя пульс. Удовлетворенно кивнув, Иллит спросил:
  - Как Вы себя чувствуете, Ваше Преосвященство?
  - Дерьмово, - прохрипел он в ответ, удивляясь слабости и хриплости своего голоса. С улицы раздались голоса и топот стальных сапог, после чего полог шатра откинулся и внутрь ввалились двое рыцарей: Гром Кар'Граин и Тайлер Кар'Горран.
  - Ваше Преосвященство! - своим густым басом воскликнул лорд Граин. - Вы живы! Слава Троим!
  - Мы думали, что Вы уже не оправитесь, - произнес сэр Тайлер. За показным спокойствием он скрывал немалое волнение и облегчение.
  - Использование божественного Света без должной подготовки проходит даром разве что святым, - уже более уверенно прокряхтел Адриан, вое-как принимая сидячее положение. Мир снова завертелся, но он, стиснув зубы, остался сидеть. - А я, господа, лишь скромный служитель Богов, но уж никак не святой... Где мы сейчас?
  - Я взял на себя смелость отдать приказ выдвинуться к форту. Мы не под самыми стенами, но близко. Крепость буквально за поворотом тропы. Ближе подступать я не решился, - пояснил сэр Тайлер, тряхнув своей золотой шевелюрой.
  - Хорошо, - только и смог прошептать епископ сухими губами. Он вдруг понял, что чертовски проголодался. - Распорядитесь подать мяса и вина с пряностями. А вы пока расскажите, чем все закончилось этой ночью.
  Рыцари переглянулись.
  - Эм... Ваше Преосвященство, схватка произошла уже четыре дня назад.
  - Вот как... - откинулся он на подушки. - Рассказывайте.
  Рассказ получился недолгий. Фактический урон, нанесенный напавшими мертвецами, был не так велик, как можно было предположить: около сотни убитых и пара десятков раненных. Могучие удары зомби оставляли мало шансов на выживание. Кто знает, что бы случилось с войском, если бы Адриан не вмешался со своей магией.
  Куда сильнее были растерянность и страх, окутавшие войско после ночной атаки. Если до сих пор случаи дезертирства и не происходили, то только благодаря тому, что Тайлер не дал солдатам и рыцарям времени одуматься и начать бояться по-настоящему, заставив двигаться вперед прямо наутро. Но если бы беспамятство епископа продлилось еще пару дней, армия попросту начала бы разбегаться. Поход был бы сорван.
  Адриан хмуро выслушивал доклады своих вассалов, поглощая жареную оленину и запивая пряным вином. Перед этим он первым делом велел донести до всей армии, что их командир жив и здоров и скоро сам выступит перед ними. Нельзя было допустить дезертирства и брожений. Наоборот: нужно было в кратчайшие сроки снова восстановить дисциплину и нити управления этой аморфной массой вооруженных людей.
  Все то время, что он провалялся в беспамятстве, войско не выходило на открытое пространство перед фортом и не решалось на какие-либо более решительные действия. Авторитета и опыта лорда Горрана хватало только на то, чтобы удерживать напуганных людей от дезертирства, но не хватило для того, чтобы заставить их готовиться к штурму. Хотя как раз тяжелый физический труд, как знал Адриан, лучше всего помогает от панических мыслей...
  Его выступление перед армией все же немного восстановило боевой дух, продолжавший падать день ото дня. Он попытался дать понять, что отогнал тьму, что его боевая молитва оградила их. Ну и прочая причитающаяся в таких случаях болтовня. Он надеялся, что все же этого хватит. Если же нет...
  Только тогда началось строительство лестниц и осадных щитов. Согнанные в войско крестьяне - самая слабая духом часть войска - накинулись на привычную им работу с таким рвением, что стало понятно: если бы не это, уже следующим утром они бы не досчитались половины ополчения.
  Когда магическое 'похмелье' немного прошло, он обратил наконец внимание на странный зуд на грани сознания. Странный, преследующий его фантомный запах.
  В теоретической магии это называется Астральный След. Он может выражаться, как сейчас, в виде некоего неуловимого запаха, либо тактильного чувства, иногда полуоформленного зрительного образа...
  Но сейчас это был именно запах. До жути знакомый любому церковнику горелый запашок, похожий на тот, что остается после взрыва гарштадских шутих.
  Когда он понял, КОГО чувствует через Астрал, Адриан грязно выругался. Вот только ИХ ему здесь не хватало!
  
  - Сера, - уверенно определил Грег, стоящий за плечом Каина. - Доигрался, сталбыть, старина Киррик. Небось пытался вызвать какого-нибудь беса с Изнанки, чтобы, значить, помог ему с обороной...
  Сержант Къярд ошеломленно взглянул на спокойного наемника, сглотнул и сотворил тремя перстами охранительный знак, шепча молитву.
  В клети, выделенной чародею под лабораторию, все было перевернуто вверх дном, пол покрывали осколки каких-то горшков и склянок, а стены забрызганы кровью. Ни частей тела, ни клочка одежды, только кровь, темными пятнами покрывающая бревна стен. И густой запах серы, пропитавший воздух в помещении.
  - Мда... Что ж, уважаемые мастера, - оглянулся Каин на Грега, Къярда и подоспевшего капитана Вроха, - наши планы с этого момента несколько меняются. Все это... странно, - а потом задумчиво пропел: - Пам-пара, пам-пара...
  - Ваша милость? - удивленно глянул на него Грег. - А что это за мелодия? Знакомое что-то... Будто последние пару дней все время вертится на уме эта песенка, а какая - убей не помню!
  - А? Не знаю, к слову как-то пришлось..., - смущенно пробормотал рыцарь, тряхнув головой и прогнав наваждение. Хотя навязчивая мелодия, похожая на популярные среди ярмарочных шарманщиков и кукольников песенки, еще вертелась на периферии сознания...
  Теперь, если у Каина и были еще какие-то иллюзии насчет их возможности по отражению штурма, то они улетучились как дым. На магию Киррика можно было больше не рассчитывать. А это означало, что осталось только два выхода: отступать или сдаваться.
  Первый вариант был чреват тем, что противник, взяв форт без боя, сходу пустит по их следу свою конницу. Застоявшиеся под стенами рыцари будут рады азартно погоняться за двуногой дичью. Их сводный отряд, засевший в форте, был по большей части пешим и не сможет далеко уйти от конников на отдохнувших лошадях.
  Второй вариант и вовсе был печальным. Церковникам в лапы вообще старались не попадать. И если самому Каину и его оруженосцу вряд ли грозило что-то большее, чем безрадостный плен в ожидании либо выкупа, либо милости победителя, то наемников запросто могли отправить на дыбу и костер. Для устрашения тех неразумных, что впредь посмеют выступить против Матери Нашей. И то, что одним из отрядов командовал колдун, лишь подольет масла в огонь.
  Рыцарь снова потер переносицу. Там уже образовалось красное натертое пятно - настолько часто он повторял это движение.
  Если он сдастся, то на дальнейших перспективах в Брандаре, на волонтерстве и уж тем более на своем лене можно смело ставить крест. Доспехи с конем, скорее всего, тоже будут потеряны, и что тогда? Униженно молить епископа вернуть снаряжение? Вот уж перспективка...
  То есть ему оставалось только одно - стоять насмерть и погибнуть, сберегая свою честь. Как в балладах. Но баллады балладами, а в жизни героически погибать ох как не хотелось...
  Недолго думая, он приказал прибраться в разгромленной лаборатории и сжечь весь найденный там хлам. Вряд ли епископа это обманет, но хоть внешние следы чертовщины следовало убрать. Уцелевшие горшки с какими-то зельями и порошками - немного же их осталось! - опечатали и спрятали в подвал. Других магов в крепости не было и оставлять обстановку нетронутой все равно смысла не было. Все как-то вдруг молчаливо решили принять версию с вышедшим из-под контроля бесом как единственно верную...
  Со стены прибежал один из лучников - молодой белобрысый парень.
  - Сэр Каин! Сэр Каин, там...
  - Что случилось, рррядовой?! - рявкнул Къярд, пытаясь показной строгостью заглушить смущение и страх, вызванный зрелищем окровавленной комнаты.
  Паренек растерялся и переводил взгляд с рыцаря на сержанта и обратно.
  - Так там, это..., - пробормотал солдатик. Он явно был новобранцем, скорее всего из вольных королевских крестьян, и пока не привык ко всей этой гвардейской премудрости: 'Да, вашьбродь! Так точно! ДокладАю! Крррругом! Шагом 'арш!' - и сопутствующим словесным изыскам вроде 'беременных свиноматок' и 'червей узловатых'. - Всадник там, вот...
  Под испепеляющим взглядом Къярда паренек сник и нервно сглотнул. Каин тяжко вздохнул:
  - Ладно, пойдем посмотрим, что там за всадник.
  Видневшийся неподалеку от форта рыцарь - а это был именно рыцарь - был одет в полный доспех, с мечом на поясе и щитом на левой руке. Он не подъезжал слишком близко, видимо опасаясь стрел, и потому герб Каин не разглядел, да и сомневался, что сможет понять чей он. Больно уж недолгим был его визит в земли Тарта и Карата, чтобы выучить символы всех тамошних лордов. Рыцарь размахивал куском серой материи, в большинстве человеческих земель означавший мирные намерения. Парламентёр?
  - Мастер Къярд, мастер Врох, - обратился Кай к подоспевшим командирам. - Что думаете?
  - Странно, - проговорил наемник, хмурясь. - Или напротив - ожидаемо. Тут как взглянуть.
  - Могли бы просто раздавить нас, не вступая в переговоры. С легкостью! - вставил лучник.
  - Ага. Или просто решили не утруждаться и надавить на нашу безнадежную ситуацию. Без боя чтоб сдались, а они нам 'горячее питание и статус военнопленных', - презрительно сплюнул Врох.
  - Ну... тоже ведь вариант, - непонимающе пробормотал лучник.
  - Ага. Вам-то да! Только вот где это видано, чтобы рыцари статус военнопленных наемным солдатам давали? Или крестьянам? - тут он покосился на копошащихся во дворе форта хуторян. - И уж тем более поповские рыцари! Хорошо хоть баб отправили прочь...
  - Полно, полно, мастера! - опять вздохнул Каин, видя, что Къярд обиженно засопел, намереваясь вступить в перепалку. - Я сам выйду и поговорю с этим посланцем. Вокруг открытое пространство, голый склон, вряд ли они смогли бы незаметно притащить сюда кого-то еще. К тому же Покров в руках парламентера...
  - Могу перечислить пару десятков случаев, когда на этот ваш сраный Покров клали с высокой колокольни! Предлагаю пугнуть его, пущай валит! - прорычал Врох.
  - Давайте я все же сначала попытаюсь, ладно? Удрать от возможной засады на коне я в любом случае смогу, - примирительно поднял руки Каин. Руководить этой разномастной компанией было несколько сложнее, чем он раньше предполагал.
  К парламентеру с Покровом в руках он подъехал в полном облачении, включая шлем и щит. Не доезжая ярдов тридцать, Кай натянул поводья и положил руку в латной перчатке на меч. Возле одинокого рыцаря, к тому времени уже переставшего размахивать серой тряпкой, мерцал призрачный силуэт другого верхового, проступавший все четче по мере приближения Кая к ним. У него промелькнула мысль об антимагических рунах на доспехе.
  - Я думал, не в обычае служителей Света прибегать к колдовским штучкам для обмана ближних! - крикнул Каин, глядя прямо на невидимого всадника.
  Рыцарь с красивым лицом, обрамленным золотистыми локонами, покраснел и повернул голову в сторону невидимки. Видимо получив какой-то приказ, он скривился и развернул коня в сторону епископского войска, почти сразу перейдя на галоп. Мелькнул бело-красный герб с изображением какой-то птицы, но Каин не посчитал нужным вглядываться. Невидимка интересовал его куда больше.
  А призрачная фигура сразу же проявилась въяве, оказавшись сидящим на сером в яблоках коньке воине в странных доспехах, сделанных в виде епископского облачения. Его шлем, сделанный в виде тиары, свисал с седла, так что выбритая тонзура священника была видна во всей красе.
  - Обычно к лицам моего сана принято обращаться 'Ваше Преосвященство', - сходу произнес епископ, подъезжая ближе. Его руки были свободны, длинный посох-булава приторочен к седлу, щита видно не было. - И, как видите, я отослал своего спутника, чтобы он не смущал вас.
  - Меня мало что может смутить, лорд епископ, - насмешливо бросил рыцарь из-под забрала, заставив клирика нахмуриться. 'Лорд' - так впору обращаться к равному по статусу светскому феодалу, а не церковному пастырю. - Разве что священник, использующий теневое колдовство, чтобы подкрасться ко мне!
  - Мне не хотелось раньше времени открывать тот факт, что я лично приехал на переговоры. Предполагалось, что говорить начнет сэр Тайлер, я же сначала прикину, стоит ли вообще вмешиваться. Ну и потом...
  - То есть вы хотели подслушать что и как, а затем вклиниться, когда это станет наиболее выгодно? Умно, ничего не скажешь! Хоть и довольно подло, не находите?
  Епископ еще больше нахмурился, его рука непроизвольно дернулась в сторону булавы, но вовремя остановилась. Повисла тягостная пауза.
  Каин понимал, что он не в том положении, чтобы дерзить, но очень уж он был раздосадован выходкой с маскировочными чарами: бесчестным, подлым трюком! Тем более подлым, что применен он был под сенью Покрова!
  - Ладно. Что вы хотели? - грубовато буркнул Каин. Он уже жалел о своей вспышке.
  - Да вот даже уже и не знаю, больно много вы тут наговорили, сэр рыцарь. Достаточно, чтобы отправить вас к моим палачам на правеж. Они-то умеют вбить понятие вежливости даже в самые упрямые головы! - процедил Адриан. Выпад про подлый трюк все же задел его.
  Какое-то время они мерялись пламенными взглядами. Наконец епископ глубоко вздохнул:
  - Ладно, благородный сэр...
  - Каин. Сэр Кай, если угодно.
  - ...Сэр Кай. Мое имя - Адриан, епископ Каратский. Если это пресечет ненужные дрязги, я приношу прощения. Не стоило недооценивать вас.
  - Я тоже прошу прощения... Ваше Преосвященство, - с облегчением промолвил Каин. Он уже устыдился своей несдержанности. - Позволено ли мне будет узнать, почему Вы решили пойти на переговоры? Если речь идет о сдаче в плен, то мой ответ однозначен: нет!
  - О, что вы, - холодно ответил Адриан. - На такое благоразумие с вашей стороны я не надеюсь. Хотя, как военачальник и феодал, я, пожалуй, и попытался бы убедить Вас. Но, - посмотрел он прямо в глаза Каина, - нынче я здесь не как светский владетель, но как церковный пастырь и воин-священник!
  - О? - немного растерялся сэр Кай, благодаря Богов за то, что на лице у него забрало, скрывающее эмоции. Но быстро взял себя в руки: - И чем же мы, добрые чада Матери Нашей, можем служить Вам, как пастырю, Ваше Преосвященство?
  - Честными ответами. В первую очередь, - столь же холодно ответил на явный сарказм в голосе рыцаря Адриан. - И замечу, этим вы в том числе окажете неоценимую услугу самим себе.
  - Вот как? Спрашивайте. Хотя я не совсем...
  - Что произошло в крепости этой ночью? - быстро спросил епископ.
  Каин стиснул зубы. Почуял! Почуял волшбу Киррика! Ну, теперь проблем не оберешься...
  - А что-то должно было случиться? - невиннейшим голосом произнес Кай.
  - Послушайте, благородный сэр, - проникновенно начал епископ, отставив свою холодность, - я не обвиняю ни вас, ни мастера Киррика - да-да, не удивляйтесь, этого проныру я прекрасно знаю! - ни в чем. Просто сегодня утром я почувствовал, что в наш мир проникло... нечто. И если вы что-то знаете и думаете, что молчать об этом будет лучшим выходом, то уверяю вас, вы ошибаетесь! Умалчивать об этом - чистой воды самоубийство! Итак?...
  - Ну..., - немного опешил рыцарь от такого напора. А затем, словно решившись на что-то, выдохнул: - Киррика больше нет...
  Он рассказал все: про разгромленную лабораторию, про запах серы, про кровь на стенах. И добавил их общие опасения насчет призванного чародеем чудища. На последнее утверждение священник фыркнул:
  - Маг Лазурной Башни, пусть даже изгнанник и упрямец вроде Киррика, никогда не стал бы договариваться с демонами Нижнемирья! - и, приняв молчание рыцаря за удивление, пояснил: - А вы что ж, думали, что Церковь не отличает одного колдуна от другого? Ха! Мы не такие уж фанатики и безумные палачи, как многие хотели бы представить, - снова фыркнул Адриан. Хотя про себя подумал: 'Ну, большинство из нас'.
  Этот молодой епископ, пожалуй, нравился Каю. Жаль, судьба развела их по разные стороны баррикад...
  Адриан продолжил:
  - ...А это значит, что призвал эту тварь кто-то другой. И призвал он её не здесь и не этой ночью - я бы почувствовал! Появление демона поблизости я ощутил, а вот недавний призыв - нет!
  Минуту священник промолчал, будто что-то обдумывая. А затем твердо произнес, глядя на Каина:
  - Так. Это начинает выходить за рамки обычно войнушки. И потому, сэр Кай, вы и ваш гарнизон немедленно сдаетесь. Никаких условий, никаких оговорок! - отрезал епископ в ответ на возмущенное восклицание Каина. - Любое сопротивление, любая попытка сбежать в данной ситуации дает мне официальное право поступать с вами не как с простыми пленниками, а как с еретиками и пособниками Тьмы! Решайте. И, клянусь Тремя, времени у вас очень немного!
  С этими словами Адриан развернулся и ровной рысью устремился в сторону своего лагеря.
  
  - ...Так он сказал. И, клянусь единорогом на моем щите, он не шутил! - закончил Каин.
  В общей комнате повисла тишина. Лишь потрескивал огонь в очаге, озаряя алым светом полумрак внутренних помещений.
  Капитан Врох и Грег, которого отряд Киррика избрал своим временным командиром вместо погибшего чародея, мрачно уставились в играющие языки пламени, стискивая свои кубки с грогом. Для них все оборачивалось крайне паршиво. С пленными наемниками никто никогда не церемонился. Люди без роду и племени, за их спиной не стояли ни благородные родственники, ни городской магистрат, ни даже, на худой конец, крестьянская община. Некому было заплатить выкуп, некому было просить за них. И потому в плен они если и сдавались, то только таким же, как они, солдатам удачи. В иных случаях они предпочитали смерть в бою или отступление.
  И вот их поставили в ситуацию, когда сопротивление или бегство могло обернуться отлучением от церкви. Настоящим, без дураков, отлучением. Для капитанов - именным, для их людей - общим, но легче от этого никому не становилось. Стандартная процедура для подозреваемых в пособничестве демонам...
  Сержант Къярд переносил известие легче. Все же гербовая гвардия, тем более королевская - это не бесправные бродяги, бывшие бандиты и каторжники, коими являлась половина наемничьей вольницы. Их, скорее всего, отправят куда-нибудь на работы в Карат до конца войны, чтобы не путались под ногами. Все же в его отряде лучников много выходцев из семей крестьян-арендаторов и ремесленников коронных земель, дело каждому найдется. А там война закончится, состоится обмен военнопленными и их, пусть и позже, чем рыцарей, но тоже вернут домой. К примеру, в обмен на каких-нибудь белых плащей из Ордена Щита.
  Каин же пребывал в тягостных раздумьях. С одной стороны, им вроде бы ничто не грозило. Слову епископа он склонен был верить: Адриан Каратский производил впечатление порядочного человека и рыцаря, пусть и носящего священный сан. Даже беспокойство наемников по поводу предстоящего плена казалось глупым по сравнению с бродящей где-то рядом адской тварью!
  О, да, они удвоили караулы, бдительность подскочила чуть ли не до уровня паранойи! Но Кай сомневался, что все эти ухищрения не остановят демона Нижних Планов, вышедшего на охоту. И судя по тому, что тварь осталась в нашем мире и после убийства Киррика, как уверял епископ, эта охота отнюдь не завершена!
  А потому надо было сдаваться... Пусть могучий адепт Света изучит место, где проявилась сила чудовища. Пусть допросит всех, пусть! Все же лучше иметь дело с человеком, чем с неведомой тварью...
  Но, гарм дери, это означало, что опять придется начинать все сначала! И вряд ли после всего случившегося Его Преосвященство предложит место в своем войске рыцарю, еще вчера сражавшимся против него и ходившем под подозрением в ереси. Хоть бы снаряжение не отнял, Каин и тому был бы рад...
  Бесплодные переливания из пустого в порожнее, чередующиеся грязной руганью мастера Вроха и унылыми вздохами Грега, быстро всем надоели и сошли на нет. Воцарилась тишина.
  - Так, - произнес Каин. - Хочу сразу обозначить, уважаемые мастера: я никого не держу. Кто желает быть отлученным и сбежать - воля ваша. Шансов мало, но они в принципе есть. Только вот...
  И снова молчание. Все всё понимали. Дураков спорить с волей Церкви не было. Это действительно перестало быть обычной разборкой феодалов за богатый самоцветами регион. Предстоящая война все больше приобретала черты Священного Похода. Как только подобный статус будет закреплен за текущим конфликтом, любой, вставший сейчас на пути каратского епископа, будет обречен! Всех сбежавших от повеления Слуги Света в конце концов отловят и наглядно объяснят, почему этого делать не стоило. Застенки и подвалы Священного Сидриона были знамениты на весь Келлариэль...
  Первым к выходу двинулся сержант. Он уже все для себя решил. Сдача в плен в данном случае уже не являлась нарушением его присяги. Напротив, таким образом он сберегал светлое имя Брандара перед лицом Сидриона!
  Мастер Врох что-то в последний раз злобно буркнул и тоже удалился.
  Каин и Грег допили вино и тоже вышли во ночь.
  - Сэр рыцарь, - проговорил наемник чуть заплетающимся языком. От постоянной тревоги и непривычного ему статуса командира он особенно сильно налегал на спиртное. Впрочем, до совсем уж пьяного состояния ему было еще далеко. - Скажите, вы действительно верите слову Его Преосвященства?
  Каин вздохнул. Он уже по несколько раз за вечер повторил эту фразу, но очень уж затравленно смотрел на него солдат.
  - Я верю епископу Каратскому. Он благородный человек. Не по титулу, по сути, - добавил он. - Он...
  Истошный крик со стены прервал его.
  Каин метнулся на крик вместе с мгновенно протрезвевшим Грегом. Когда они были уже у лестницы на парапет, крик повторился.
  - Ток! - узнал рыцарь голос оруженосца. Дальше они бежали уже вдоль гребня стены, на ходу выхватывая клинки.
  Часовых они не встретили. Потом, уже утром, они найдут внизу, у подножия стены, сложенные ровными рядами тела: с аккуратными колотыми ранами, обескровленные, скрюченные и обезображенные судорогой невыносимой предсмертной боли. Пока же Каин лишь выругался, чуть не поскользнувшись в натекшей на парапете липкой луже.
  - Кровь! Клянусь сиськами Айолы, кровь!
  - Вперед! - рявкнул Каин, перепрыгивая видневшуюся в свете факела вторую лужу на своем пути и выскакивая на широкую площадку для лучников. Там, прижавшись к парапету, в ужасе застыли две человеческие фигуры, одна из которых была одета в синий дублет Тока. Вторая фигура принадлежала давешнему белобрысому пареньку в гвардейской накидке лучников. Он вытаращился в темноту белыми от страха глазами и чуть не пустил в Кая стрелу, когда он с Грегом появился на площадке.
  - Что происходит?! - недоуменно воскликнул Каин, обводя пространство бешеным взглядом.
  - Сзади! - завопил Ток.
  Каин еле успел отскочить в сторону - и то место, где он только что был, хлестнул огромное щупальце, сотканное, казалось, из самого мрака.
  Грегу повезло меньше. Другое щупальце, поднырнув под его меч, схватило его за лодыжку и вздернуло кверху ногами. Наемник заорал от жуткой боли, когда сотни черных, более тонких щупалец, - или усиков? или шипов? - вонзились ему в десяток мест на груди и животе. Брызнула кровь, тело наемника странно скукожилось, крик превратился в хрипение и затих.
  'Оно пьет его кровь...' - мелькнула жуткая мысль в голове рыцаря.
  Щупальца мрака застали на мгновение... после чего ринулись на сбившихся в кучу выживших с новой силой.
  Тут-то Каин и пожалел, что остался в одной кольчуге! В первую же минуту схватки она оказалась порвана в нескольких местах, а рыцарь обзавелся глубокими царапинами на боку и плечах. Почему демон - а он уже понял, что столкнулся с тем 'бесом', который убил Киррика - не провернул с ними того же трюка, что с беднягой Грегом, он не знал. Да и не было времени думать: пока что их выручало только то, что Каин с Током отражали наиболее наглые выпады щупалец клинками, а парнишка, хоть и со вставшими от ужаса дыбом волосами, посылал в шевелящийся мрак стрелу за стрелой.
  В какой-то момент атаки прекратились. С противоположной стороны площадки раздался гулкий смешок и щупальца отступили, втягиваясь в бесформенный комок черноты, выросший у границы парапета. С пола поднялась тень, схожая по очертаниям с человеческой. Её было видно даже на фоне беззвездного ночного неба - будто провал в адский мрак.
  Кай поморщился. В нос ударил резкий запах серы.
  - Пам-пара, пам-пара, - снова хихикнув, пропела фигура. - Ниточки, ниточки...
  
  ...Ниточки, ниточки, брючки, сапОжки.
  Дергаем ниточки - топают ножки!
  Дергаем, дергаем, снова и вновь!
  Нежное мяско, теплая кровь...
  
  Распевая гулким голосом, проникающим, казалось, прямо в мозг, тень приближалась вихляющей походкой к съежившейся у зубцов частокола троице.
  - Холодные пальцы, изумрудные глазки! Где же вы? Где, где, где? Вы тут, я знаю, я-то знаю! - полубезумно зашипела фигура, остановившись в каких-то четырех ярдах от них. Запах серы стал просто-таки удушающим, воздух дрожал от странного напряжения, вызывающего головную боль.
  Каин вдруг понял, что вот уже несколько минут фигура пытается пройти мимо него к двоим оставшимся за его спиной. А он, держа меч прямо перед собой, водит острием туда-сюда, вслед за тварью, ищущей брешь в его защите.
  - Трое могучих, трое милосердных, трое светлых..., - прерывистым и тонким от ужаса голосом читал молитву мальчишка-лучник. На какой-то момент фигура сбилась со своего шепотка и резко повернула... ну, наверное это была голова... в сторону молящегося и тот, захрипев, осел бесчувственным мешком на бревна площадки.
  У Кая мелькнула мысль о том, чтобы попытаться пронзить чудовище мечом: самоубийственная атака, учитывая нематериальность противника-тени, но и отступать дальше было некуда. Рыцарь понял, что они вот-вот упрутся в зубцы.
  Внезапно фигура молча ринулась вперед, снова развернув целый пучок черных дымных щупалец, метивших в голову Каину!... И отпрянула, пронзительно взвизгнув.
  Из темноты прилетел некий предмет навроде метательного кинжала, вонзившийся тени в то место, где у людей обычно находится голова. Приглядевшись, Кай увидел, что предмет этот - длинная черная роза на стальном черенке...
  
  
  Глава 5. Шкатулка.
  
  - Ну что ж, сэр Кай. Проходите, располагайтесь. Может, вина?
  Усевшись в кресло возле погасшего камина, Каин уныло огляделся. Комнатка, где совсем недавно он проводил военный совет с двумя воинами и магом, преобразилась. Прежде голые бревенчатые стены были увешаны свитками и картами, в углу на стойке высился епископский доспех, венчаемый шлемом-тиарой. Сам епископ сидел напротив рыцаря.
  - Нет, Ваше Преосвященство, - тяжко вздохнул в ответ Кай, - благодарю Вас. Я хотел бы снова смиренно просить Вас...
  - ...вернуть вам снаряжение и коня. Я уже сказал вам, благородный сэр, что я их у вас не забираю. Но вы получите их в руки не раньше, чем закончится мое расследование здесь, - строго произнес Адриан Каратский, откидываясь на спинку своего кресла. - И уверяю вас, что закончится оно тем быстрее, чем полнее вы расскажете все от начала и до конца. Итак?...
  Кай тоскливо посмотрел на епископа, еще раз вздохнул и заговорил.
  Какое-то время Адриан молчал, переваривая скудные факты. Наконец он встал и начал ходить взад-вперед.
  - Судя по вашему рассказу, сэр, - наконец произнес он, - тварь не была изгнана из нашего мира окончательно. И это значит, - повернулся он к Каину, заставив далеко не робкого рыцаря съежиться, - что-то удерживает её здесь. Или кто-то...
  Снова тяжкая пауза, в течение которой Каин боялся даже вздохнуть. Наконец епископ вышел из своей задумчивости и слегка улыбнулся, заметив напряженную позу рыцаря:
  - Не беспокойтесь, сэр Кай. Я перестал подозревать вас уже в тот момент, когда обследовал лабораторию покойного чародея. Скажу вам больше: это и не его вина. Кто-то подставил беднягу, причем очень конкретно. Сами знаете, души чародеев...
  Каин кивнул. Каждый мальчишка от берегов Примсландра до Скалистых Пустошей знал, что души магов для демонов Нижних Планов - самый лакомый кусочек. Так что, скорее всего, Киррик уже отправился в такую глубокую бездну, что даже подумать страшно.
  - ...Так что мне очень хотелось бы знать, кто из присутствующих в форте смог столь хладнокровно обречь мастера Киррика на участь худшую, нежели смерть. Потому что, - задумчиво постучал подушечками пальцев по столешнице Адриан, - этот 'кто-то' вполне способен повторить свой сомнительный 'подвиг'.
  - Я не могу даже предположить, кто это, Ваше Преосвященство! - горячо воскликнул Каин, почувствовавший нешуточное облегчение, когда епископ заверил, что ни в чем его не подозревает. - Я лишь неделю здесь и не совсем...
  - О, если бы вы обладали некими способностями или черным артефактом, я бы заметил это еще на турнире в Тарте. Но нет. Кроме гномьих рун на доспехах - ничего.
  Заметив удивленно-обеспокоенный взгляд рыцаря, Адриан снова успокаивающе поднял ладонь:
  - О, не беспокойтесь, сэр, я не собираюсь отнимать у вас ваши латы. Хотя, признаться, искушение разобрать их и изучить весьма сильное. Но я клянусь вам своей честью священника и рыцаря: никто даже не узнает о них!
  'Потому что некоторым излишне усердным клирикам Девятой Канцелярии не понравится, что я упустил артефакт такой силы. И рассуждения о чести их не убедят' - подумал он про себя.
  Адриан снова начал прохаживаться туда-сюда, заложив руки за спину. Он переоделся из лат в повседневную серую сутану со стоячим воротником, на котором виднелась единственное украшение этого простого облачения: золотая застежка в виде трилистника.
  - Демону нанесена очень серьезная рана и какое-то время он не сможет проявиться в материальном мире. Таким образом я делаю вывод, что мы имеем дело с неким демоническим артефактом. Предметом, который служит твари своеобразным якорем, позволяющим воплотиться на нашем Плане. Если бы это был одержимый, рана ослабила бы связь чудовища с носителем. Что в девяти случаев из десяти приводит к исцелению. Из трех десятков выживших, оставшихся из вашего гарнизона, ни один не упомянул в исповеди о подобном. А должен бы, такой кошмар вряд ли станут скрывать от священника...
  Он снова взглянул на рыцаря и тихо вздохнул. На лице благородного сэра застыло выражение плохо скрываемой скуки. Ему явно были не слишком интересны рассуждения про Планы, магические потоки, демонов и способы их удержания в мире смертных. Ему официально объявили о помиловании, его слуга жив и здоров, ему дали слово вернуть снаряжение. Все, больше сэра Кая ничто не волновало.
  Адриан же никак не мог решить, что же делать дальше. Расследование появления демона дело, конечно, приоритетнее, но было похоже, что здесь он больше ничего не узнает. Нужно было двигаться дальше, через перевал в Янтарный Дол. Он и так отстает от запланированного времени вторжения в долину дня на два, если не больше!
  Оставался вопрос, что делать с этим рыцарем и двумя ротами наемников.
  - Сэр рыцарь, - наконец произнес епископ, решившись. - Завтра вы будете вольны уйти куда пожелаете. С условием, что вы дадите святую клятву не поднимать оружия на Карат и его подданных... хотя бы до конца этой войны. Свои доспехи и оружие вы можете забрать хоть сейчас.
  Как и ожидалось, черноволосый великан тут же вскочил и рассыпался в горячих благодарностях. После чего Адриан посчитал возможным отпустить его: больно уж явно молодому рыцарю не терпелось воссоединиться со своим снаряжением.
  Оставшись один, епископ снова ненадолго задумался, прикрыв глаза. Но уже через пару минут он позвал стражника и велел позвать к нему сэра Тайлера. Необходимо было отдать еще кое-какие распоряжения...
  
  - Ну и как Его Попейшество? Взял с нас стррррррашную клятву не гадить в штаны доблестному каратскому воинству? - спросил Ток, после того как вернувшийся Каин радостно объявил о том, что с утра они уходят.
  - Ток, однажды твой длинный язык подведет нас обоих под монастырь... Но да, епископ отпускает нас на все четыре стороны. Мда...
  - Что, вашбродь, тоже задумались, чегой-то нас так легко отпускают на волюшку? А я вам скажу: из-за подружки вашей, которая чародейка-то.
  - Почему ты так решил? - спросил Каин, отведя с лица длинную черную прядь.
  - Потолкался между латниками Его Преосвященства и интересностей наслушался всяких. Про ночное нападение на их лагерь, например. Им конечно велели помалкивать, но разве ж может простой смертный устоять перед моим обаянием и харизмой?
  - Ты кого-то подкупил, - утвердительно кивнул рыцарь.
  - Ну да, пришлось немного тряхнуть мошной да булькнуть пару стаканчиков вина кое-с-кем. Солдаты-то, слышь-ка, епископа, трезвеннички все как один - Попейшество страсть как не любит пьянства в походе. А вот латнички тартских рыцарей заложить за воротник не дураки оказались. Ох и нарассказали они, ох и наплели...
  - Рассказывай уже, не тяни!
  - А чего рассказывать? Напали на них ночью. Да не живые люди, а ходячие мертвецы!
  - Хе! - не сдержался Каин. - Тоже мне, напугал. Да тут же Приграничье! Древние курганы, захоронения Старших рас. Вот и напоролись на бродячих умертвий...
  - Так то-то и оно, что никакие энто не умертвия были! - горячо зашептал Ток, оглядываясь на двери конюшни, внутри которой и происходил разговор. - Действовали они больно уж организованно, четко и слаженно. Да и была их отнюдь не кучка, а целый отряд!
  - Ого..., - только и вымолвил Каин, машинально перебирая детали доспеха, аккуратно разложенные на соломе Током. В голове рыцаря проносились стремительные мысли.
  Он надеялся, что перед епископом ему удалось сыграть этакого классического дуболома-провинциала, интересующегося только турнирами, охотами, женщинами и вином, и совершенно не способного сложить в голове два и два. Ну не мог, не мог даже такой человек чести, как Адриан Каратский, просто взять и отпустить под честное слово человека, косвенно замешанного в скандале с участием демона! Даже если предположить, что епископ действительно признал его невиновным, удержать Каина как заложника в войне, чтобы потом стребовать выкуп - его святое право, как победителя. Даже князь-епископ, человек не бедный, вряд ли бы упустил такой шанс. Тем более что для чести здесь урона не было ни малейшего. Что наводило на определенные мысли...
  Беззаботное настроение улетучилось под напором сосредоточенных размышлений.
  Если Ток прав, то отпускают их, что называется, 'на поводке'. Поглядят, куда они с Током отправятся, что будут делать. А там и повяжут вместе с предполагаемыми сообщниками. Матерь наша Пресвятая Церковь в своих методах подчас повторяется до полной предсказуемости, даром что в данном случае её представителем является столь незаурядный клирик, как епископ Карата.
  Впрочем, 'предсказуемость' была крайне условной. 'Пасти' их будут профессионалы своего дела, из личной стражи епископа...
  - ... или даже ищейки Девятой Канцелярии! - Ток сказал вслух то, что Каин еще не додумал.
  - С чего ты взял?
  - Слухи-с, - пожал плечами слуга. Каин понял это так, что тартские латники наболтали еще много чего по пьяному делу...
  Меток и следящих чар на латах не было: нехитрый заговор, знакомый любому земляку Каина, показывал все чужеродные чары, наложенные на предмет. Ни грязи, ни царапин. Пыль на синем гребне шлема не в счет. Плохо...
  Это означало, что епископ все же перестраховывается. А ведь как заманчиво было бы элегантно уйти от наблюдения, попросту стерев следящую метку с лат!
  Рыцарь вздохнул. Придется придумать что-нибудь другое. Причем как можно скорее: стоит леди Айтаре выйти на них, как люди епископа возьмут их тепленькими! Остается, конечно, надежда на то, что чародейка догадалась удрать подальше или затаится и не будет казать из чащи носа. А они пока успеют сбежать через Долину Смерчей обратно в Пограничье, где можно попробовать купить место на корабле до Аллорана. Но если она не догадается...
  
  Выехали не спеша, на рысях. Первые пару миль их сопровождали несколько латников и рыцарь в странной белой накидке с золотым трилистником на груди. У моста через безымянный ручей латники молча развернулись и поехали назад, видимо посчитав свою миссию выполненной. Рыцарь задержался.
  - Его Преосвященство настолько мне не доверяет, что приставил ко мне соглядатая до самого Тарта? - напряженно бросил Каин, когда они переехали ручей и снова двинулись в путь вместе со странным воином в белой накидке.
  Тот сверкнул глазами из-под поднятого забрала, но ответил достаточно сдержанно:
  - Я здесь во исполнение святого обета, не по заданию епископа!
  - О? - поднял брови Кай и продолжил уже не так резко: - И в чем же ваш обет, благородный сэр?
  - Пока не знаю, - пожал плечами рыцарь. - Но точно знаю, что на войне, причина которой суть корысть, мне делать нечего!
  Каин услышал, как позади него Ток как-то приглушенно хрюкнул в ответ на такое пафосное заявление. Он и сам с трудом удержался от улыбки, стиснув зубы так, что они заскрипели.
  - Ну, насколько я знаю, все войны начинаются из корысти...
  - Многие. Но не все! - горячо воскликнул в ответ их спутник. - Иногда мы вынуждены начинать войны со своими страхами и пороками, побарывать сами себя, очищая душу благодатным небесным огнем...
  Лица Каина и Тока застыли в одинаково отстраненном выражении. Они старались ни одним движением лицевых мускулов не допустить наружу смеха.
  - Эм... ясно, - только и смог пробормотать Каин. Дальше разговор как-то не клеился.
  Немного отстав от новоиспеченного паладина, Кай поравнялся с Током. Они переглянулись. Этот пафосный болван выглядел больно уж подозрительно. Не тот ли это поводок, которым епископ собрался держать отпущенного рыцаря на привязи? Вроде не похож, какой-то он...
  - ...ушибленный, - как обычно, озвучил их общую мысль Ток.
  - Ток! - прошипел Каин. - А вдруг он услышит?!
  - Не, вашбродь, такие как он ничего вокруг не слышат. Знавал я таковских, они кроме своих светлых бредней ничегошеньки не замечают. Ежели в лоб не сказануть, конечно...
  - И все равно, - уже мягче сказал Кай, чьи мысли снова обратились к их незавидному положению. Внезапно он произнес: - А вот интересно, та тварь, что напала на нас в форте... кто её прогнал?
  - Я, - раздался сбоку медовый голосок. Каин только молча прикрыл глаза и застонал.
  
  - Чем быстрее мы доберемся до входа в Тропы, тем меньше вероятность, что нас настигнут при выходе из них, - на ходу быстро объясняла чародейка. Ток и Виарра шли вровень с ней, несмотря на то, что приходилось вести в поводу лошадей. Рыцари же плелись чуть позади, грохоча латами и ругаясь на чем свет стоит. Да, и сэр Кай, и сэр Майр в дорогу облачились в латы. Опыт встречи с Зелеными Братьями и их отравленными стрелами не прошел даром - черноволосый рыцарь уже не доверял кольчуге, даже своей двойной. То ли дело заговоренные доспехи!...
  В первое мгновение Кай с Током схватились за оружие: нельзя было позволить сэру Майру передать весточку епископу! Но когда он махнул вышедшей из кустов чародейке рукой, а та уверенно двинулась к нему, они немного опешили. Рядом с колдуньей выросла еще одна женская фигурка в кожаных штанах и безрукавке восточных варваров, зорко оглядывая близлежащие кусты и держа наготове тугой лук с наложенной на тетиву стрелой.
  Когда Каин наконец-то обрел дар речи и даже набрал воздуха в грудь, леди Айтара бросила:
  - Все объяснения потом, сэр Кай! Сейчас нет времени что-либо объяснять. По вашим следам идет Нечто, с чем вы уж точно не захотите встречаться вновь! Дорога каждая минута. А потому оставьте свои вопросы до того времени, когда мы войдем на Тропы.
  ...И вот они уже почти час пробираются по лесу, углубляясь все дальше в чащу. По мере того, как солнце клонилось к закату, у всех идущих за чародейкой нарастало ощущение острого, внимательного взора, упертого в затылок. Это ли чувство, энтузиазм ли Айтары, но шаг становился быстрее, а взгляды через плечо - чаще.
  Во время этой безумной гонки все мысли, все вопросы забылись, остались только чвакающий под ногами перегной и густеющая темнота.
  Темнота?! Но ведь день не перевалил еще даже за полдень!
  Кай даже споткнулся от удивления. Но ошибки быть не могло: из форта они выехали с рассветом и с тех пор прошло никак не больше пары-тройки часов, но темно было так, будто ночь приготовилась вот-вот вступить в свои права. Но только он собрался задать интересующий вопрос волшебнице, как та резко остановилась.
  - Пришли, - хрипло выдохнула она, тяжело опершись на свой посох. Каин только сейчас, в темноте, обратил на него внимание. Вместо обычного для волшебников Башен сиреневого, синего или голубого гладко отполированного камня, навершием тонкого посоха чародейки являлся бледно-зеленый неграненый кристалл. Окутывающее его сияние было тусклым, неверным, из чего рыцарь сделал вывод, что колдунья потратила почти все свои силы на... на что? Отвести погоню? Сдержать преследователя? Ответа не было, а спрашивать сейчас не было времени.
  Они остановились у края оврага, дно которого терялось в густеющей темноте и сырой дымке. Справа виднелся пологий склон, по которому вполне реально было провести лошадей.
  Они уже начали спускаться, когда из темноты откуда-то сзади раздался истошный человеческий крик, ржание лошади и странный скрежещущий рев. Тут же оборвавшиеся, впрочем.
  На какое-то мгновение все застыли, так что леди Айтаре пришлось подогнать беглецов:
  - Скорее! У нас не так много времени. Пока что мне удавалось сбивать Это с пути, но моих сил не хватит надолго! - прохрипела волшебница, первой спускаясь в овраг и тяжело ковыляя вдоль его дна куда-то в туман.
  - Что это был за крик? - не выдержал Ток.
  - Люди Жреца Коровьей Травы следили за вами. Больше не будут, - ответила Виарра, как раз в этот момент тянувшая напуганную лошадь сэра Майра за узду, чтобы та шагала вниз по склону. - Хвататель нашел их первым, - уточнила она, когда Каин и Ток непонимающе переглянулись. Слуга уставился на неё круглыми глазами, будто первый раз увидел. Еще один окрик Айтары заставил их встряхнуться и продолжить движение.
  Заросшие мхом и поганками склоны оврага поднимались все выше, и Кай понял, что они спускаются вниз, куда-то под землю. Наконец, зеленое свечение чародейского посоха осветило арку из прогнивших бревен и досок, какие обычно делают у входа в шахты.
  - Здесь, - выдохнула Айтара и обернулась, оглядывая шедших за ней. Она тяжело дышала, мокрые от пота волосы прилипли к её лбу и щекам, лицо раскраснелось. Как понял Каин, она была практически на последнем издыхании. - Лошадей придется оставить здесь. Не спорьте, благородные сэры! - подняла она ладонь, видя, что Кай и Майр хотят возразить. - Поверьте, провести их дальше не получится, а нам нужно спешить. Ох...
  Девушка пошатнулась и, если бы Кай не подхватил её, упала бы на землю.
  - Нам туда... в самую глубину..., - пробормотала чародейка и потеряла сознание.
  Выругавшись, Каин беспомощно оглянулся на своих спутников... на своего коня с притороченными к седлу копьем и щитом... и, вздохнув, махнул в сторону входа в шахту.
  Лошадей привязывать не стали - это было бы равносильно их убийству! Если преследующих их компанию демон не убьет их, это сделает голод - в овраге не росло ни травинки - или волки с рысями, что в изобилии водились по здешним лесам.
  Каин пошел первым. Притороченный к поясу шлем неудобно стучал по бедру, массивные наплечники чиркали по стенам, а на голову сыпалась земля и древесная труха от прогнивших стропил. Но уже через несколько минут стены коридора разошлись в стороны и рыцарь ускорил шаг.
  Какое-то время они шли вперед, не особенно задумываясь о направлении. Ответвлений в этой шахте не было, потеряться было трудно. Каин остановился, тяжело дыша, только когда понял, что свет навершия чародейского посоха почти совсем угас и кромешный мрак обступил их со всех сторон.
  - Самое время для какой-нибудь блестящей идеи, - напряженно проговорил он, косясь на еле видную в бледнеющем зеленом свечении фигуру, предположительно принадлежавшую Току. Не дождавшись ответа, рыцарь воскликнул: - Гармов навоз! Ну не могли же вы вот просто так ринуться на эти Тропы, не продумав все до конца!
  - Эм... ну мы рассчитывали на леди Айтару... - виновато прогудела фигура слева от Каина голосом сэра Майра.
  - На Тропах человеку не нужны глаза, - раздался чуть впереди голос варварки. Судя по шороху осыпающейся земли, она что-то нашаривала в стенах коридора. - Тропы сами проведут достойных.
  - И... что это значит? - Каин был не в том настроении, чтобы выслушивать мистические словоблудия варваров. Но Виарра не стала продолжать, лишь пробормотала пару слов на незнакомом наречии. После чего сырой подземный коридор резко преобразился!
  Кай удивленно моргнул. Нет, их не перенесло в неведомое измерение, свет в глаза не ударил. Более того - тьма вокруг вроде как даже сгустилась. Но при этом каким-то неведомым образом он вдруг стал ВИДЕТЬ! Все вокруг было будто выкрашено в пыльно-серый цвет, но при этом он мог различить каждый камешек на полу или корешок, торчащий из стены.
  - Что за?... - воскликнул Ток, изумленно таращась по сторонам.
  - Быстрее! - прошипела Виарра, закидывая руку бесчувственной Айтары себе на шею. - Мы шагнули на Тропы, и у нас осталось совсем немного времени, чтобы пройти по ним до того, как здешние обитатели заметят нас!
  Каин благоразумно не стал уточнять, что это за 'обитатели'. Он молча поправил вторую руку чародейки на своем наплечнике и вместе с Виаррой двинулся вперед, в глубину.
  Серый коридор странно извивался, уходя плавно вниз. На расстоянии двух десятков шагов позади и спереди маленькой группы сгущалась стена мрака, будто беглецы шли в круге направленного света фонаря, перемещавшегося вслед за ними.
  Первый боковой проход появился внезапно: коридор будто резко ушел вправо, тут же уткнувшись в непроницаемую завесу тьмы. Затем пошли ответвления слева, снова справа, отходящие от основной шахты под разными углами. Виарра уверенно вела группу вперед и Каин не пытался спрашивать у неё, куда они двигаются. Просто переставлял ноги, надеясь, что варварка знает, что делает.
  В какой-то момент он глянул в один из проходов и почувствовал, как волосы зашевелились на голове. В темноте коридора, уходящего от основной шахты вправо-вперед, стояло Нечто, будто сотканное из белесой дымки. Безликая, без каких-либо деталей, белесая долговязая фигура человека просто стояла чуть в стороне от их пути. Кай мог поклясться, что неведомая тварь поворачивала свою безглазую голову, будто следя своим 'взглядом' за ними. В следующее мгновение поворот остался позади вместе со своим жутким обитателем.
  Но только рыцарь подумал, что все позади, как в следующем коридоре увидел сразу четверых долговязых, так же поворачивающих головы вослед спешащим по коридору людям. И чем дальше и быстрее бежал маленький отряд, тем больше становилось белесых фигур по бокам, тем теснее к освещенному серым светом пятачку вокруг беглецов они каждый раз возникали.
  Кай понял, что вот уже какое-то время слышит нарастающий шепот множества исчезающе-тихих, холодных, липких голосов, доносящихся со стороны зловещих фигур...
  - Прочь! Прочь из моей головы! - взвизгнул Ток, хватаясь за голову и пригибаясь на ходу.
  - Быстрее! - рявкнула Виарра. - Осталось чуть-чуть!
  Белесые фигуры уже толпились плотной стеной вдоль основного коридора, они готовы были вот-вот перегородить бегущим проход, как вдруг... в глаза беглецам ударил яркий дневной свет!
  Отряд вывалился на освещенную полуденным солнцем поляну у подножия холма. Беглецы тут же без сил повалились на траву, тяжело дыша. Каин только сейчас осознал, что последний отрезок пути они бежали со всех ног.
  Немного отдышавшись, молодой рыцарь заставил себя подняться, доковылять до края поляны и заглянуть за окаймлявшие ее деревья. Его черные волосы тут же были растрепаны теплым ветерком, принесшим терпкий запах полевых трав.
  Они вышли к самой границе Степи.
  
  - Отряд, посланный следить за сэром Каем, полностью уничтожен. Трупы искалечены и обескровлены. В точности как с теми беднягами из брандарского гарнизона. Я...
  - Что - вы? - епископ поднял на стоящего перед ним рыцаря взгляд красных от перенапряжения глаз. - Что - вы, сэр Тайлер? Пошлете на убой еще один отряд? Сейчас, когда уже начинает смеркаться? Или сами ринетесь в погоню, подобно героям баллад?
  Златовласый рыцарь прикусил губу и покраснел, склонив голову.
  Адриан Каратский обвел тяжелым взглядом из-под бровей всех собравшихся рыцарей. Положение было... незавидным. Нужно было срочно выдвигаться из гармова форта, развивать наступление на Самоцветный склон! Вместо этого их воинство вот уже неделю топчется на месте, ожидая, когда их предводитель наконец-то выберет, что же для него приоритетнее: преследование и ликвидация демона или начатая военная кампания, в которую уже было вложено огромное количество ресурсов и времени!
  У Адриана чертовски болела голова, он не спал уже более суток, став раздражительным и желчным. Оставлять тварь из бездны у себя в тылах было не только нарушением священнического долга - это-то он как раз пережил бы - подобное было еще и опасно! Это означало постоянный риск, что чудовище вернется и ударит в самый неподходящий момент. Например, когда сам епископ будет занят противостоянием с брандарскими колдунами и ему будет некогда отслеживать демонические эманации в окружающем пространстве...
  Когда его вассалы вышли, он устало откинулся на спинку кресла и потер переносицу. Надо было поспать. Да, определенно! Мыслить здраво было все труднее, еще немного - и он просто свалится.
  Но сон не шел. Поворочавшись в постели битых полчаса, Адриан наконец сдался и вернулся в кресло. Вязкая полудрема овладела им, не давая нормально бодрствовать, но и не превращаясь в полноценный сон. Он накинул на себя простую повседневную сутану и налил в кубок пряного вина. Отхлебнув, он смежил веки и попытался расслабиться.
  Но мысли, планы и расчеты по старой привычке завертелись в голове. Наступление на Дол... демон, задерживающий их... нападение мертвецов...
  Епископ нахмурился. Очень странное совпадение, о котором не было времени подумать после того, как он четверо суток провалялся без сознания. Ночная организованная атака, сильно пошатнувшая боевой дух, затем это стояние в незначительном форте при полной невозможности двинуться дальше... Кто-то или что-то явно очень хотел, чтобы отряд Адриана подольше задержался на границе Склона. Неужели...
  Епископ потряс головой. Тоже мне, додумался. Да если бы короли Брандара практиковали некромантию или, того хуже, якшались с демонами - Святой Престол давно бы узнал об этом. Шила-то в мешке не утаишь! Тем более что практикующих магию Смерти колдунов на Келлариэле не осталось, а всех иноземных гастролеров быстро вычисляли и 'пасли' люди Девятой Канцелярии.
  Что касается твари из Нижних Планов, то мало ли демонических культов по всему Побережью? Десятки. Сотни. Они громились и жглись Девятой Канцелярией повсеместно, но, будто некий уродливый феникс, неизменно восставали из пепла.
  Адриан нахмурился. А ведь это может быть зацепкой!
  Демон не может просто возникнуть в нашем мире из ниоткуда. Либо кто-то открыл ему портал - что вряд ли, иначе он ощутил бы эхо от этого - либо кто-то активировал темный артефакт. Причем активировал внутри форта!
  Люди... Демонам всегда нужны люди для того, чтобы проникнуть в Явную Реальность! Кровавые ритуалы, на краткий миг соединяющие пласты Мироздания - сложное, многоступенчатое действо, требующее долгой подготовки - были к тому же чрезвычайно рискованны. Мало того, что вызванный в магическом круге демон мог найти лазейку в защите и напасть на горе-демонологов, так еще и отголосок в окружающем эфире от такого ритуала был столь громким, что даже зеленый ученик мага мог почуять его на расстоянии в десяток миль. Не говоря уж о служителях Церкви...
  Ни времени, ни возможности для ритуала у неизвестного злоумышленника в форте не было. К тому же Адриан бы засек открытие Врат. Значит...
  Значит кто-то привез в форт некий артефакт с плененным демоном внутри. Чтобы затем выпустить на охоту...
  Сонливость как рукой сняло. Епископ Каратский вскочил со стула и принялся расхаживать взад-вперед.
  Всплеск демонической магии он почувствовал только один раз - два дня назад, накануне сдачи форта. И после этого...
  После этого произошло два нападения. Два! Значит тварь не возвращалась в свое прибежище. То ли хозяин не призвал ее назад, то ли оболочка артефакта была повреждена - сказать определенней было трудно. Все же к демонологии в рядах Церкви отношение было еще более подозрительное, чем ко всей остальной магии вместе взятой. И все знания о демонах, которыми располагал епископ Каратский, были в основном косвенными ссылками из эльфийских трактатов и трудов святых отцов древности.
  Одно он мог сказать совершенно точно: скоро демон будет вынужден вернуться к своему обиталищу, чтобы восстановить силы. И вот тогда-то...
  Что "тогда-то", Адриан додумать не успел: в дверь постучали. Дежуривший у двери импровизированного кабинета стражник доложил, что к Его Преосвященству хочет попасть капитан бывшего брандарского гарнизона.
  - Для "приватной исповеди" - так он сказал, - с сомнением протянул солдат, косясь на стоящего рядом мужчину средних лет, одетого в камзол брандарской гвардии и закованного в кандалы.
  - Хорошо, Гурат. Оставь нас, - спокойно произнес епископ, усаживаясь в кресло.
  - Как пожелаете, Ваше Преосвященство! Но, возможно, нам стоит...
  - Нет-нет, не беспокойтесь! Я позову вас, если вы понадобитесь.
  Стража отсалютовала и вышла, оставив Адриана один на один с брандарцем.
  - Итак, мастер...
  - Къярд, Ваше Преосвященство. Сержант королевской гвардии Брандара, - торопливо поклонился солдат.
  - И что же вы, добрый мастер Къярд, желаете мне сообщить? - поморщился епископ от столь явной демонстрации подобострастия.
  - Я-то... - воровато зыркнул на дверь сержант. - Я желаю дать эти... показания о, значит, дьяволопоклонниках в форте.
  - О? - подался вперед епископ. Кажется, вот оно! - Продолжайте.
  Но вместо ответа сержант как-то очень странно скривился и, истерично хихикнув, достал откуда-то из-под полы шкатулку из темно-фиолетового камня.
  - Собственно... кхи-хи-хи!... это будут даже не показания, кхах!... Скорее уж..., - тут солдат поднял на Адриана глаза, наполненные чернотой. - Скорее уж это будет чистосердечное признание. Пам-пара, пам-пара...
  Напевая таким образом и безумно улыбаясь, мастер Къярд распахнул шкатылку, из которой тут же ударил пучок дымных щупалец.
  "Тварь все же вернулась в свое логово!" - только и успел подумать епископ, кувырком ретируясь в дальний угол и готовясь к схватке. В дверь уже барабанила обеспокоенная стража...
  
  
  Глава 6. Охотник.
  
  Бурун, староста деревни Пыльнюки, напряженно размышлял, оглядывая приезжих. Эта странная компания, пришедшая со стороны Таркорта, очень сильно ему не нравилась. На разбойников они не очень-то походили, но тем более странными, непонятными, а значит - пугающими казались старику пришельцы с запада.
  Две девицы, одна явно из восточных варваров. Но здесь, в Приграничье, бабой в штанах мало кого можно было удивить. Варваров здесь навидались предостаточно.
  А вот вторая девка была чудная. На плечи у неё был накинут фиолетовый плащ, расшитый дивными каменьями и золотыми буквицами. Вещица дорогущая, сразу видно! Но вот чтоб благородная леди носила одежку столь странного покроя - такого старый Бурун за свой долгий век не видывал. А здесь, на оживленном караванном пути, повидать довелось всякого...
  А уже в следующее мгновение старый Бурун нервно икнул и побледнел, выпучивая глаза на незнакомку. Колдовка! Ну точно, ведьма из Башен! Слыхивал он про них. Много чего слыхивал, да все сплошь недоброе!
  Бурун сплюнул через левое плечо. Украдкой, чтоб гостюшки не заметили. Он, помимо обязанностей старосты, был еще и владельцем единственного на всю округу постоялого двора, так что негоже было сходу обижать потенциальных постояльцев.
  Двое мужчин могли бы сойти за вполне обычных господ рыцарей, если бы один из них не был огроменным верзилой - косая сажень в плечах! - с волной роскошных иссиня-черных волос, спадающих до могучих плеч, а второй не носил на груди символ Триединой Церкви. Хотя, наверное, именно этот последний факт окончательно примирил старого Буруна со всеми странностями пришельцев: всякая степная нечисть уж точно не стала бы носить на груди знак Священного Трилистника.
  Последнего паренька с хитрющим выражением вытянутого лица староста приметил не сразу. Одет тот был не в пример скромнее остальных своих спутников, да и вел себя попроще. Сразу видно было, что он не из благородных. Скорее всего слуга и оруженосец одного из рыцарей. Как только пятеро путников вошли в ворота постоялого двора, он тут же затесался в толпу собравшихся зевак, моментально став в ней абсолютно своим. Он шутил, гримасничал, поддакивал, в общем вел себя вполне по-свойски. Мужики с удовольствием ржали над его незамысловатыми хохмами, девки краснели и глупо хихикали на его подмигивания. Ну в общем обычный столичный хлыщ, навидались и таких.
  Цыкнув на Кунью, которая, корова этакая, уже вовсю строила оруженосцу глазки, староста с кряхтением поклонился приезжим в пояс и чинно пригласил их внутрь.
  И лишь когда последний из гостей зашел в трактир, Бурун понял, что больше всего не давало ему покоя.
  Два рыцаря, причем, судя по доспехам, не из простых, пришли в их деревню пешком!
  
  - Я надеюсь, что здесь мы сможем купить, наконец, лошадей, - пробурчал Кай, прихлебывая солоноватый местный эль и сыто отрыгивая. Три мили пешего путешествия не слишком вымотали могучего рыцаря, но изрядно потрепали нервы: привыкший везде передвигаться верхом на своем скакуне, сэр Каин странно чувствовал себя без коня.
  - А я надеюсь, что в этом не возникнет необходимости, - несколько потерянно улыбнулась леди Айтара, оглядывая разгром, учиненный на столе Каином и Током. Горы пустых тарелок, обглоданные кости, опорожненные кружки... Создавалось впечатление, что рыцарь с оруженосцем пережили голодную зиму в осажденном замке - обычный человек просто не мог СТОЛЬКО съесть! Но они не только съели - они ПРОДОЛЖАЛИ есть!
  - То есть? - нахмурился Кай, совершенно не разделяя её добродушного настроения. Но, несмотря на явную озабоченность и хмурость, он не забывал главного. А потому проходящая мимо служанка резко остановилась и с удивлением уставилась на закованную в сталь руку рыцаря, держащую перед ней пустую миску. - Добавки! - бросил сэр Кай, отдавая ошеломленной девушке тарелку.
  - Леди хочет сказать, что покупать лошадей не требуется. Мы решили проблему несколько... иным путем, - не слишком уверенно вздохнул сэр Майр, в очередной раз покосившись в сторону выхода, будто ожидая кого-то, кто должен был войти в трактир с минуты на минуту. Он тоже, не менее волшебницы, был ошарашен непомерными аппетитами бродячего рыцаря и его оруженосца. Спокойно и даже вроде одобрительно на этот инфернальный праздник живота смотрела только Виарра, но предпочитала помалкивать.
  Они сидели в общем зале постоялого двора, не особенно наполненного, впрочем. Обычно в конце лета на торговых путях царило оживление, но в этом краю месяц Жатвы выдался не слишком удачным для торговли. Путь с востока на запад, через Самоцветный Склон, оказался перекрыт из-за войны с Брандаром. Чтобы доставлять товары из Восточных Эмиратов на Побережье, торговцы все как один поворачивали на юг, в Аллоран, чтобы продолжить путь на запад морем. Это влетало купцам в копеечку - жители торговой столицы всего Юга наверняка не упустили возможности задрать цены на перевозки до небес - но все же лучше было переплатить жадным аллоранским синдикам, чем и вовсе лишиться добра и жизни, рискнув двинуться через объятый войной край. Неудивительно, что трактирщик вьюном вился вокруг столь щедрых и... требовательных клиентов.
  Единственными соседями пятерых путников были парочка местных пьянчуг, странствующий монах-виаторианец, уже пару часов нянчивший одну-единственную кружку дешевого пива, и Вольный Охотник с длинным луком и в плаще из волчьих шкур.
  Последний, единственный из всех, частенько поглядывал в сторону странной компании, прихлебывая эль из своей кружки и ничуть не смущаясь явно благородным происхождением соседей по залу. Темноглазый, загорелый, с всклокоченной, чуть седоватой темной бородой, он сидел, развалившись, за столом прямо напротив них, лицом к сэру Каину.
  Рыцарь нахмурился. Он еще не забыл узкой лесной тропы, бревно поперек дороги и летящие со всех сторон отравленные стрелы, выпущенные из точно таких же длинных луков, как у этого бородача.
  Но охотник не проявлял враждебности или откровенной неучтивости. Взгляды, которые он то и дело бросал на прибывших, были скорее любопытными, заинтересованными, нежели враждебными или наглыми. В конце концов Кай решил не обращать на странного типа внимания. В самом деле, не все же Вольные Охотники были связаны с Зелеными Братьями!
  Кивнув этой своей мысли, черноволосый рыцарь хотел было снова вернуться к разговору о лошадях. Но тут двери трактира распахнулись и в зал вошел новый посетитель.
  Одет он был в легкую кольчужно-кожаную куртку, кожаные штаны и сапоги. Шерстяной плащ спадал с его плеч, скрепленный на левом плече простой оловянной фибулой, за спиной висел арбалет с колчаном болтов, а на боку болтался фальчион.
  - Норик! - радостно и даже облегченно махнул вошедшему сэр Майр. Повернув голову на окрик, вновь прибывший подошел к их столу, оказавшись при ближайшем рассмотрении невзрачным человечком с застывшим скорбным выражением бледного лица. Водянисто-серые глаза смотрели на собеседника с какой-то обреченной грустью, вытянутое лицо было обрамлено светлыми сальными волосами, свисавшими унылыми сосульками вдоль тощих щек.
  - Ваши милости, - вздохнул Норик, коротко склоняя голову в сторону рыцарей. - Леди, - такой же вздох-кивок в сторону дам, после чего он снова повернулся в сторону сэра Майра: - Задание выполнено, вашбродь, все в лучшем виде.
  - Молодчина, Норик! На вот, доешь, выпей. Эй, хозяин! Добавки! Мяса и эля, - бросил сэр Майр, уже вскакивая из-за стола и направляясь к двери. Уже у выхода он обернулся к привставшему сэру Каю: - Пойдемте, благородный сэр, проблема лошадей решилась.
  Обрадованный Каин рванулся к выходу и уже через минуту гладил вороной бок своего коня и оглядывал снаряжение, притороченное к седлу. Подоспевший Ток проверял содержимое котомок и мехов, что-то удовлетворенно бурча себе под нос.
  Наконец, когда проверка имущества была окончена и все снова вернулись в зал, Каин задал сэру Майру созревший вопрос:
  - Но как ваш оруженосец нашел и вывел...
  - ...Ваших лошадей? - мило улыбнулась леди Айтара. - Благодаря вот этому.
  Оруженосец паладина как раз с опаской доставал из поясной сумки странный пыльный комок веретенообразной формы, состоящий то ли из проволоки, то ли из веток, то и дело переливающихся мелкими зеленоватыми искорками. Осторожно, двумя пальцами, он протянул странный предмет волшебнице, и та с обычной своей обворожительной улыбкой подхватила его, тут же пряча в складках плаща. Когда колдовской артефакт - а это явно был именно он - скрылся с глаз, Норик вздохнул с явным облегчением.
  - Не буду утомлять Вас долгими описаниями функций данного... предмета, - снова улыбка. - Если попросту, он позволил мастеру Норику незамеченным для демона собрать наших лошадей и пересечь с ними границу Склона.
  При этих словах несчастный Норик нервно скривил рот, икнул и сделал большой глоток эля из принесенной служанкой кружки.
  После короткой паузы Каин набрал в легкие воздуха и проговорил:
  - Ну что ж, дамы и господа, а не настало ли время для подробных объяснений?
  Паладин и волшебница переглянулись и сэр Майр, вздохнув, ответил Каю:
  - Видите ли, благородный сэр... Рыцарем Трилистника я стал несколько... не по своей воле...
  Когда рассказ рыцаря и колдуньи, иногда прерываемый комментариями варварки, подошел к концу, Кай уже перестал подозрительно хмуриться. Он лишь задумчиво прихлебывал эль, барабаня пальцами по столу, и переваривал полученную информацию.
  - Итак, Вы, леди, - наконец посмотрел он в сторону колдуньи, - служите его светлости сэру Эмману, графу Горту...
  - Принцу, - с легкой укоризной улыбнулась чародейка, - Его Высочеству принцу Эмману Горту. Король Аэрик совсем недавно даровал ему титул принца и своего соправителя, дабы тот мог достойно противостоять узурпатору Коркару.
  - Эм-м..., - протянул Каин, моргая глазами и потянувшись почесать затылок. Спохватившись, он одернул руку и продолжил: - Ну что ж, пусть... В общем, вы служите Эмману Горту, одному из претендентов на престол Брандара, - закруглил тему он. - Я правильно Вас понял, леди?
  - Да, - кивнула Айтара.
  - А Вы, сэр Майр, присоединились, потому что решили... э-э, решили... в общем предать... то есть... пойти против герцога Тарта...
  - Воспользоваться своим святым правом на рокош, - поправила Кая чародейка до того, как покрасневший будто свекла Майр успел что-то возразить. Тот, что-то пробурчав, нахмурился и отвернулся. - Которое, к сожалению, теперь осуществить будет затруднительно по причине принятия сэром Майром священных обетов.
  - Вынужденного принятия! - ворчливо уточнил паладин, прикладываясь к кружке.
  - Ага..., - все-таки почесал в затылке Кай. - Я прошу прощения у сэра Майра, если я невольно нанес ему оскорбление, но... что за обида толкнула вас на столь крайнюю меру, как объявление... э-э рокоша? Пусть вы и не успели этого сделать.
  - Обида?! - воскликнул рыцарь. - Это не просто обида, благородный сэр! Это последовательная и неприкрытая череда самых настоящих оскорблений в адрес моей семьи и меня лично! Да что там - все правление Олера суть одно сплошное оскорбление всего тартского рыцарства! Да я...
  - Я так понял, что Его Высочество Олер, герцог Тарт, вообще не слишком-то печется о том, чтобы щадить гордость своих вассалов. По крайней мере не всех..., - в свою очередь хлебнул эля Каин и продолжил уже уверенней, все больше разбираясь в хитросплетениях внутренней политики Тартского герцогства. - По сути, он по кускам урезал имущество неугодных ему рыцарей в пользу приближенных к нему баронов, обделял правосудием, унижал. А любые попытки воспротивиться пресек при помощи системы заложников. Я так понимаю, в вашем случае заложницей стала Ваша сестра, сэр Майр?
  - Да, так и есть, - нахмурился паладин. - Негодяй Тар'Уорриг похитил её прямо во время паломничества в Онектский монастырь, когда она возвращалась домой. Конечно, с ней хорошо обращались и даже пальцем не тронули. Но...
  - Но обещали, что обращение резко ухудшится, если Вы, благородный сэр, посмеете хотя бы на словах возмутиться несправедливостью, царящей в Тарте. Я прав?
  - Да, сэр Кай, - кивнул Майр.
  - Но благодаря вмешательству, - взгляд в сторону чародейки, - леди Айтары проблема с заложниками решена.
  - Ну, этим занималась не только я, - скромно потупилась волшебница. - У принца Горта много достойных и компетентных вассалов помимо меня. Но да, операцией по освобождению заложников руководила я.
  - И таким образом даже вмешательство союзника герцога - епископа Каратского, который попытался предотвратить Ваше пред... то есть объявление Вами рокоша путем принуждения Вас к принятию обета Воителя - не слишком поможет Олеру. Другие оскорбленные рыцари, как призванные в поход на Склон, так и оставшиеся в Тарте, восстанут, как только узнают о бегстве своих родных и близких из плена герцога!
  - Именно так, - довольно кивнула чародейка.
  - И Вы, сэр, используя как повод свой новый статус паладина - то есть странствующего рыцаря - ушли из войска Карата якобы 'на поиски демона'. А на самом деле - на встречу с леди Айтарой, которая уже успела рассказать Вам об освобождении сестры. Уф... ничего не упустил?
  - А... эта... могу ли я нижайше вопросить благородное собрание... эта..., - скорчил смущенную физиономию Ток.
  - Конечно, мастер Ток, - улыбнулась колдунья и, дождавшись кивка Каина, оруженосец спросил:
  - А каким образом к вам присоединилась вот ента блаародная ледь... простите великодушно, леди, - поправился он, увидев, как грозно сузились зеленые глаза Кая. После чего Ток перевел взгляд на скальницу.
  - Ну, эээ..., - заметно покраснел сэр Майр. - Так получилось, что я немного задолжал леди... леди Виарре. И планирую посетить её, эээ... родину, чтобы уплатить долг. М-да...
  - Ну и еще один вопрос, ежели не возражаете, - ехидно улыбнулся Ток. - Оно как-то не того... не заметно было, что ты, вашество, - кивок в сторону сэра Майра, - не по своей воле-то в паладины записался. Больно уж правильные речи толкал, молился-постился...
  - Ток! - прошипел было Каин. Но Майр только задумчиво вздохнул и ответил:
  - Ничего страшного, сэр Кай, ваш слуга абсолютно прав. И хотя я принял обеты не по своей воле, позже я... искренне уверовал.
  Повисла недоуменная тишина.
  - Эээ... вы - что? - неуверенно переспросил Каин, стройные размышления которого были в очередной раз обращены в хаос.
  - Благородный сэр Майр имеет ввиду, что не далее, как пару недель назад, почти сразу после посвящения в Орден Щита, ему было видение, - насмешливо стрельнула глазами в сторону паладина чародейка. - Сам Триединый Господь говорил с ним!
  - Эм... ну, в общем да..., - почему-то снова покраснел Майр. - Никогда бы не стал лгать о таком, сэр Кай! - горячо воскликнул он, видя скептическое выражение на лицах Каина и Тока. - Но это... это было на самом деле! Будто сам Свет наполнил мой разум и говорил со мной...
  Выражение плохо скрытого неверия не сходило с лиц рыцаря и оруженосца. Тогда Майр вздохнул и, воровато оглянувшись на зал позади себя, подался вперед. Паладин сложил ладони ковшиком, прикрыл глаза и... в руках у него зажегся маленький шарик света.
  - Триединая задница..., - только и смог вымолвить Кай. Ток же и вовсе мог только пучить глаза и разевать рот.
  - Магия довольно слабенькая. Впрочем, это вопрос того, как скоро сэр Майр сумеет натренировать свою... веру, - снова усмехнулась леди Айтара. - Чем он, собственно, и пытался заниматься последние две седьмицы. 'Молился-постился', как вы изволили выразиться, мастер Ток.
  Вновь повисла тишина, нарушаемая лишь громкими глотками сэра Майра, залпом осушавшего свою кружку.
  - Собственно, если вопросов больше нет, то я бы хотела озвучить вам, господа, наши дальнейшие действия на службе принцу Брандара, - тоже допила свою кружку леди Айтара. - Открою вам небольшой секрет: когда я отбывала из столицы на Юго-Восток, передо мной не стояло задача по противодействию силам Тарта и Карата. Весть о вторжении настигла меня уже на перевалах, вместе с приказом вмешаться. Но все равно это оставалось второстепенной задачей. С которой я, надо сказать, отлично справилась. Правда, мне невольно помогли эмиссары Коркара... но об этом в другой раз.
  - Хм..., - недоверчиво буркнул Каин. - Освобождение заложников герцога - это, конечно, весьма ощутимый вклад в подрыв сил Тарта. Но остается еще епископ Карата, да и вряд ли войска Олера так уж сильно уменьшатся... Что? - воскликнул он, увидев, что чародейка насмешливо смотрит на него.
  - Вы немного недооцениваете мои таланты, сэр Кай. Епископ еще нескоро решится выдвинуться вглубь Склона - по большей части стараниями агентов Бран'Коркара, конечно, но и я внесла свою лепту. Что касается герцога Тарта, - улыбающееся выражение лица леди Айтары стало откровенно хищным, - его ждет небольшой сюрприз при переходе через Мелководье.
  
  Кавалькада закованных в сталь всадников под знаменами Тарта промчалась вдоль берега в ореоле холодных брызг. Основные силы встали лагерем в нескольких часах пути верхом отсюда, ожидая результатов разведки. Ополчение городских цехов и обоз оставили еще раньше: герцогу надоело ждать, пока пехота и неповоротливые телеги пройдут по топкой и неверной земле Мелководья.
  Барон Фрейр Тар'Брогг, едущий впереди в сопровождении своих егерей, был угрюм и зол. Тяжелые мешки под глазами и нездорово-красный цвет лица указывал на привычку барона к обильным возлияниям. Каковым возлияниям толстяк и предавался весь поход, вынужденно прервавшись только вчера вечером, когда конница ушла вперед. Ведь бочки с великолепным каррагским, купленные им у орков Малахитовой Чащи, остались вместе с обозом!
  Сэр Фрейр был зол: его мучило жестокое похмелье, да и ранняя побудка после вчерашнего конного марша не прибавляла ему хорошего настроения.
  Барон покосился на ехавшего слева от него юношу в черно-зеленой котте: Алана Ок'Каттера, присоединившегося к войску Тарта в последний день турнира. Вот уж кого-кого, а этого субчика сэр Фрейр взял бы с собой в рейд в последнюю очередь! Но к тому времени как он, мучимый жаждой и головной болью, выполз из палатки и облачился в латы, отряд уже был сформирован и ожидал, когда Тар'Брогг его возглавит. Менять что-либо было уже некогда, да и проверить состав отряда барон догадался только полчаса назад, когда до цели их разведрейда оставалось всего несколько миль.
  Юный Алан, как и его отец, был вассалом графа Оккера, давнего соперника сэра Фрейра. Несмотря на то, что Его Высочество Олер предпринял некоторые... меры по предотвращению предательства неспокойных Ок'Каттеров и их сюзеренов, барона ох как беспокоила близость юноши!
  Да еще и эта мутная история с турниром...
  Когда этот малый явился пред очи герцога во главе с отрядом латников накануне выступления на Склон, тот сильно удивился. Да что там говорить: они все удивились! Все помнили рыцаря в цветах манора Каттер, сражавшегося на турнире, а потом незаметно уехавшего, так и не представившись Его Высочеству. Лорд Тарт тогда презрительно махнул рукой, сказав, что одним юнцом меньше, одним больше - разницы нет. К тому же формально Каттеры - вассалы Тар'Оккеров, герцог мог требовать безусловной верности от графа, но никак не от его ленников.
  А потом является отряд латников в черно-зеленым, и юный Алан как ни в чем не бывало склоняет голову пред троном герцога, утверждая, что не успел на турнир и только-только прибыл в Таркорт.
  Брогг презрительно фыркнул про себя. Он-то считал, что мальчишка, пару раз выпав из седла на турнире, просто струсил ехать на настоящую войну. Но потом испугался еще больше - уже того, что его будут стыдить и смеяться над ним - и вернулся, разыграв спектакль 'ах, вы видимо ошиблись, ранее это был не я'.
  В принципе, появление первого 'наследника Каттер' было довольно странным. Никто не видел его без шлема, никто не знал, где стоит его шатер и уж подавно никто не видывал на турнире его слуг и латников... Но Броггу это все равно казалось крайне подозрительным!
  Впрочем, теперь это было не слишком важно. Сэр Фрейр самодовольно усмехнулся. Даже хорошо, что этого молокососа поставили под его начало. Если он и не получит свое в первой же конной свалке, то всегда остается шанс обвинить Алана в трусости, тем самым присвоив его часть добычи - в Тарте это было обычной практикой. Свидетелей найдется множество: в конце концов не они ли, личные бароны герцога, всегда составляли костяк его дружины и противовес полунезависимым тартским графам и их вассалам? И не должны ли они поэтому держаться друг друга?
  Вот такие мысли обуревали барона Тар'Брогга в тот момент, когда, выехав наконец за излучину, пред его глазами предстало длинное деревянное сооружение, выстроенное поперек русла Мелководной (в честь которой и был назван этот край), по которому они ехали все это время. По гребню странного укрепления уже сновали фигурки в кольчугах и кафтанах, выкрашенных в цвета Брандара.
  Сэр Фрейр стряхнул мутную сонливость. Вот оно! Битва! Нет ничего лучше для рыцаря, нежели хорошая драка. Она-то все исцелит: и похмелье, и головную боль, и гнетущее чувство собственной неполноценности, порожденного насмешками над его пьянством и лишним весом.
  - Тьюри! - подозвал Брогг одного из оруженосцев. Когда тот подъехал, барон уже застегивал ремни шлема на подбородке. - Езжай к основному лагерю. Скажи герцогу, что мы нашли брандарцев и что твой господин, Фрейр Тар'Брогг, вступил в бой и к их подходу уже одержит верх!
  С этими словами толстый барон тронул коня, направляясь в сторону брандарского укрепления. В голове его пронеслась мимолетная мысль: 'Что-то мне эта конструкция напоминает... Но что?...' - впрочем, тут же забытая.
  А брандарцы не теряли времени: на встречу тартскому отряду полетели первые стрелы. Но тщетно: пятеро рыцарей, едущие впереди, были неуязвимы для обычных стрел, к тому же надежно прикрывали менее защищенных оруженосцев, сержантов и егерей. А когда тартцы вплотную подъехали к той стороне стены, которая выходила на правый берег Мелководной, было уже поздно стрелять: стрелки перекинули луки за спину и выхватили мечи.
  На поверку стена оказалась совсем не стеной. Это было что-то вроде моста: на берег спускался пологий пандус, по которому вполне можно было, не снижая особо разгона, въехать верхом. Впрочем, сэр Фрейр не был дураком и копье не доставал - негде и не с кем здесь было забавляться таранным ударом. А потому сразу заработала тяжелая булава тартского рыцаря и первый лучник в брандарских цветах повалился на настил дамбы с размозженным черепом.
  Дамбы? Точно, дамбы!
  Тар'Брогг даже приостановился, пропуская вперед егерей. Он приподнял забрало и глянул в сторону от 'стены', противоположную той, откуда они приехали. А там...
  Барон побледнел. Если герцог пойдет этим путем со всем войском... если они пойдут тем же путем, что и барон... Все войско...
  Толстяк резко осадил коня, так что бедное животное аж присело на задние ноги, скользя подковами по настилу. Нужно было срочно скакать к герцогу!... Нужно было предупредить... Надо было...
  - Отступаэээлхххх!... - возглас барона, не успев прозвучать, перешел в бульканье и хрип. В сочленении доспехов торчала рукоять мизерикордии - тонкого длинного рыцарского кинжала для добивания. А рядом, спокойно смотря в глаза барону, улыбался юный Алан Ок'Каттер.
  Последнее, что увидел в своей жизни барон Тар'Брогг, были фигуры в зеленых накидках, десятками вскакивающие на настил из-за парапета, стаскивающие рыцарей и сержантов с коней, и режущие им глотки. Герцогу никто не должен был сказать, что на самом деле ждет его за излучиной...
  
  От тяжелой оплеухи ладонью в стальной перчатке Тьюри рухнул с коня в холодную воду.
  - Ты такой же кретин, как и твой хозяин! - презрительно процедил герцог, наблюдая как оруженосец пытается встать, бестолково барахтаясь, булькая и яростно отфыркивая воду под хохот свиты герцога. - Тар'Брогг - хвастливый идиот, пропивший последние мозги! Не удивлюсь, если он утоп где-то здесь, даже не дойдя до стены, - новый взрыв хохота, сопровождаемый лязгом стали: рыцари и латники в последний раз проверяли, легко ли выходят из ножен мечи, хорошо ли подогнаны детали амуниции и подпруги. Предстоял бой, и бой не самый простой. На Мелководье не было возможности для таранного разгона, для честного рыцарского поединка. Предстояло взбираться на деревянный пандус, сооруженный брандарцами, и там вступать в ближний бой с защищавшей его пехтурой. Не самая славная битва, зато забавная. Какой рыцарь откажется всласть порубить пеших смердов?
  Подозрение, что что-то не так, возникли у сэра Олера лишь когда они уже выстроились в 'свинью', прикрывая более легкую конницу от стрел, и приблизились к 'стене'. Стрел не было. То есть от слова 'вообще'! На странном пандусе не было видно ни души, хотя предполагалось, что это укрепление королевская армия должна защищать как собственную жизнь! В противном случае тартцы просто вырвутся к Долу, на сухие земли внутренних долин Склона - а там для рыцарской конницы самое раздолье! В чем же дело?!
  И тут на краю стены, у самого берега по правую руку от наступающих тартцев, появился человек. Высокий, могучий, с окладистой темной бородой и... в плаще цвета летнего мха.
  Зеленые Братья?!!
  Странная фигура махнула рукой и деревянная стена... взорвалась!
  С безумным грохотом на изумленных рыцарей обрушился ревущий поток удерживаемой ранее дамбой воды, почти сразу смяв их и завертев в адской круговерти грязи и обломков бревен.
  Конница славного герцогства Тарт была разбита и уничтожена еще на подходе к Склону...
  
  - Ток, проверь: тот парень еще едет вслед за нами? - не поворачивая головы, пробормотал Каин. Оруженосец лишь хмыкнул и, сделав вид, что наклонился проверить подпругу, украдкой глянул назад.
  - Да, вашбродь, так же тащится за нами. И не особенно скрывается, надо сказать!
  - Он и в трактире не особенно скрывал свою заинтересованность нами, - улыбнулась Айтара.
  - Если это и шпион, то исключительно дерьмовый, - усмехнулся сэр Майр. - Где это видано, чтобы шпионили так явно и даже нагло?
  - Может, заговорить с ним?
  - О чем, сэр Кай? 'А не шпион ли вы часом, милейший?' Пф!
  - Ну не знаю... В любом случае, - остановил коня Каин, - пора заканчивать этот дурацкий спектакль. Ток!
  - Понял, ваша милость! - развернулся и поскакал к также остановившемуся поодаль всаднику оруженосец. Тот, не особенно скрываясь, с напускным интересом разглядывал порхающих в вышине птиц. Здесь, посреди бескрайних равнин, все равно негде было прятаться.
  Через пару минут Ток и странный всадник вернулись. Как и в зале таверны, на лице охотника не промелькнуло и тени стыда. Накидка из шкур степных волков, украшенных парой куньих хвостов, кожаная куртка и штаны, черные сапоги. К седлу приторочен двуручный охотничий топор, длинный лук с колчаном стрел, рогатина. На поясе - широкий кривой кинжал. В общем, снаряжен незнакомец был как самый обычный Вольный Охотник.
  - Итак, милейший? - поднял бровь Каин. - Что вы имеете нам сказать?
  - Хе! А что, эта, я случайно мимо ехал и птичек разглядывал, не поверите? - бородатый ощерил в улыбке крупные белые зубы. Каин лишь молча хмыкнул, ухмыляясь в ответ. - Ну и ладно, - ничуть не обиделся охотник. - Я, эта, ваша милость, спросить все хотел: вы случайственно не в Малахитовую Чащу путь держите?
  - 'Случайственно' да. А что? - чуть наклонил голову вбок рыцарь.
  - А то, что лучше меня, значить, эта, эту Чащу никто не знает, так-то! Даже орки тамошние больше по окраинам колобродят, в глубь не ходют. Вы ж не к оркам за винищем ихним намылились, верно?
  - Нет, - мельком глянув в сторону Айтары, медленно ответил рыцарь.
  - Ну так это... за три серебрухи в день готов, значить, провести вашу блаародную кумпанию хоть куда! Минуя, значить, все опасности и эти... невзгоды.
  Темные глаза, хитро прищурившись, уставились на чародейку, признав в ней главного вдохновителя путешествия. Та мило улыбнулась в ответ:
  - Ах, как же можно отказываться от столь щедрого предложения! Но подумайте, милейший...
  - Макдир. Макдир Охотник - так меня местные орки прозывают.
  - Мастер Макдир, стало быть... Так вот, милейший Макдир, подумайте хорошенько! Вы уверены, что знаете ВСЕ закоулки Чащи и готовы нас туда провести? - лукаво сузила глаза колдунья.
  - Пф! Знамо дело, все! Исходил энтот лес вдоль и поперек, знаю каждый листок и тропку, каждую лужайку. Так куды вам надобно-то, милсдарыня? Не тяните, время-то мое деньгов стоит...
  - О, конечно, милейший Макдир! Мы направляемся, - снова лучезарная улыбка и хитрый взгляд зеленых глаз, - к Сердцу Леса.
  Приготовившийся в очередной раз фыркнуть и рассмеяться охотник поперхнулся и выпучил на Айтару глаза, явственно побледнев.
  - Ну... можно и туда... Вот только...
  - Пять серебряных монет в день при подходе к Сердцу и десять золотых за все время пребывания там. По рукам?
  Лицо охотника исказилось натужной борьбой жадности со страхом. Шутка ли: такие деньжищи за работу проводника! Он всю жизнь занимался этим, и действительно исходил Чащу вдоль и поперек. С живущими там орками знался и даже дружил. Но Сердце Леса...
  Губы леди Айтары тронула еле заметная усмешка. Она уже знала, какое решение примет их новый спутник.
  
  Глава 7. Чаща.
  
  Дымные щупальца в очередной раз с силой ударили в зависший в воздухе мерцающий щит в форме трилистного клевера. С каждым последующим ударом ступни Адриана скользили чуть назад, хотя он и уперся ими в пол что было сил, перенеся вес тела на переднюю ногу, согнутую в колене.
  Еще удар!
  По виску потекла теплая струйка. Пот? Кровь? Без разницы! Все равно нет возможности смахнуть её, не ослабив свою защиту.
  Тяжелые удары в дверь почти стихли: стражники поняли, что ломать её бесполезно. Видимо, Къярд применил какие-то чары, чтобы никто не мог ему помешать, пока он разбирается с епископом.
  Адриан скрипнул зубами. Если так продолжится и дальше, демоны - а их в той шкатулке оказалось огромное количество! - будут продолжать свои атаки до тех пор, пока он не выдохнется окончательно. Ну или пока его не вомнут в стену, медленно размазывая тонким слоем. Значит, нужно как можно скорее контратаковать!
  Он выровнял дыхание, постаравшись отрешиться от аритмичных атак тварей шкатулки... а потом, резко выдохнув, выбросил вперед правую руку!
  Щупальца отдернулись, судорожно извиваясь и начиная мерцать, несколько даже исчезли. Оставшиеся же с удвоенной силой ударили в щит!
  Но к тому времени Адриан уже успел достать из-за пазухи золотую цепочку с висящим на ней маленьким хрустальным фиалом.
  - Тремя Столпами святой Справедливости, - начал епископ зачитывать формулу экзорцизма. - Вы, те, кто запятнал себя, не сохранил себя для Света, кто пал, кто проклят навек - велю вам склониться! Велю вам именем Господа нашего Творящего, Хранящего и Милосердного - сгиньте в Бездне! Ибо именем трех Врат царства Его говорю вам - вы не пройдете! Ибо именем семи Замков на Темнице вашей говорю вам - нет вам прощения! Изыдите во мрак, где суждено вам прибывать и ныне, и присно, и вовеки веков. Amen!
  Выкрикнув последнее слово, Адриан швырнул фиал об пол, метя под ноги Къярда. Разбившись, флакончик взорвался яркой вспышкой белого света, тут же, впрочем, погасшей. А на её месте возникла пульсирующая черная воронка.
  - Нет! Нет!!! Мы так не договаривались! - безумно заорал несчастный сержант, когда его стало затягивать в воронку. Он изо всех сил упирался ногами в пол, пытался ухватиться руками за стол, но тщетно! А когда неведомая сила подтянула его достаточно близко, из воронки неспешно вылезло Нечто.
  Оно походило на огромного бледного червя диаметром в полтора фута, с лоснящимся гладким, покрытым просвечивающими сквозь тонкую кожу венами, телом. Приглядевшись, можно было различить на конце этого червя, что наполовину показался из портала, расположенные по кругу белесые 'глазки', почти сливавшиеся по цвету с кожей. Прямо посередине между 'глазками' раскрылась круглая пасть, усаженная острыми шипами, ряды которых уходили вглубь глотки жуткой твари.
  Плавно изогнувшись в виде руны 'S', бледный червь мгновение помедлил... а потом стремительным броском обхватил влажным ртом голову Къярда, отчего тот задергался еще сильнее. Напрасно: постепенно чудовище из-за Грани заглотило его сначала по пояс, а потом засосало в свое склизкое нутро целиком. После этого круглое ротовое отверстие вновь сомкнулось, не оставив на гладкой белесой коже даже намека на щель.
  Незряче оглядевшись вокруг, червь не спеша втянулся обратно в воронку, и та захлопнулась с легким хлопком.
  В тот же миг дверь кабинета с грохотом распахнулась и внутрь, лязгая и ругаясь, ворвались солдаты и рыцари епископа с обнаженными мечами, во главе с сэром Тайлером. На середине комнаты они остановились, бешеными взглядами оглядывая все углы.
  - Что?! Где?! Где он?!!! - только и смог хрипло выдохнуть Тайлер.
  - Вы сейчас говорите прям как ревнивый муженек, ворвавшийся в спальню жены в расчете застать там любовника, - нервно пошутил Адриан, пытаясь подняться, опираясь дрожащими руками о письменный стол. Опомнившись от потрясения, светловолосый рыцарь помог епископу встать.
  - Ваше Преосвященство, что произошло?! Мы слышали звук борьбы и крики, но дверь...!
  - Неважно. Неважно, сэр Тайлер!... Хотя, что это я, - немного встряхнулся епископ, фокусируя взгляд. - Важно, конечно. Но - потом... Всё потом. Пока... уже всё в порядке... НЕ ТРОГАТЬ!! - внезапно рявкнул Адриан. Солдат, наклонившийся к валяющейся на полу шкатулке, испуганно выпрямился. - Вон. Все вон! А вы останьтесь, сэр, - махнул рукой повернувшемуся к выходу Тайлеру епископ.
  К тому времени как все солдаты, то и дело оглядываясь, вышли и захлопнули за собой дверь, Адриан уже кое-как уселся обратно за стол и открыл ящик, стоящий рядом. Оттуда появился крутобокий винный штоф и две чарки.
  - Присаживайтесь, сэр. Присаживайтесь..., - тяжко вздохнул Адриан, прикрывая ладонью глаза. - Выпьем! - поднял епископ свою чашу.
  - Выпьем, - неуверенно повторил жест Его Преосвященства сэр Тайлер. Он чуть отхлебнул из своей чарки, в то время как епископ осушил свое вино залпом. Наконец Адриан снова нарушил молчание:
  - Завтра мы уходим из форта.
  - А? Чт... То есть, я хотел сказать... Это отличная новость, Ваше Преосвященство! - воскликнул молодой человек. - Давно пора! Наша кампания еще...
  - Вы не поняли, сэр Тайлер, - устало и грустно улыбнулся епископ. - Мы оставляем форт и возвращаемся в Карат. Война для нас закончена.
  - Но...
  - Нет! То, что нам предстоит, гораздо важнее пограничной войнушки. Дела светские не могут быть важнее дел духовных, разве нет? - вопросительно поднял одну бровь епископ, глядя на сэра Тайлера и наливая себе вторую чарку. Златовласый рыцарь хмурился, еще не до конца поверив в то, что этот поход - тяжелый, затратный - готов был вот-вот закончиться. - А вам, друг мой, а также сэру Малоку и сэру Грому предстоит дальнее путешествие. Вместе со мной.
  - Но... куда, Ваше Преосвященство? - удивленно спросил Тайлер.
  Вместо ответа епископ задумчиво повертел чашу с вином в руках, с удовлетворением заметив, что дрожь в руках почти прекратилась.
  Он допустил ошибку. Непростительную для священника его ранга! Надо было догадаться, с чем он имеет дело! Надо было...
  Адриан перевел взгляд на шкатулку, которая так и осталась валяться на полу. На том самом месте, где только что стоял одержимый сержант Къярд. Но вот вопрос - одержимый ли? То, что произошло дальше, больше походило на последствия заключения договора продажи души.
  Но тогда как объяснить явное безумие сержанта, залитые черным глаза и этот жутковатый напев, что...
  Что постоянно преследовал как самого епископа, так и многих солдат в форте. Вот и сейчас...
  - Пам-пара, пам-пара... Тьфу, прости Триединый! - одернул себя Адриан под недоуменным взглядом Тайлера.
  - Ваше Преосвященство?
  - Да, сэр Тайлер, - нахмурившись, произнес наконец епископ. - Мы едем на север. В Священный Сидрион.
  
  Вокруг расстилалась Степь. Бесконечная равнина тянулась до горизонта во все стороны, так что создавалось ощущение, что весь мир такой же: ровный как стол ковер оранжево-бурых трав, камней и редких кустарников. Лишь по левую руку, на западе, вздымалась громада Звенящего Пика, полускрытая призрачной дымкой, да впереди уже виднелась далекая темная полоска, растущая день ото дня. Это приближалась граница Малахитовой Чащи.
  Ехали не спеша, берегли лошадей. К опушке Чащи, по словам Макдира, они должны были добраться уже под вечер, в ранних сумерках. После чего, переночевав, можно было двинуться вглубь.
  Рыцари в какой-то момент не выдержали припекающего солнышка и сняли тяжелые латы, оставшись в кольчугах. Каин оставил броню только на руках и ногах, да легкий шлем с наносником болтался у седла - в случае схватки эти части тела не будут прикрыты щитом. Поверх кольчуги он надел синий льняной кафтан, а волосы собрал в хвост на затылке.
  Сэр Майр и вовсе все латы сгрузил на запасную лошадь, ограничившись только полной кольчугой и шлемом у пояса. Его волосы развевались на ветру - все же, в отличие от сэра Кая, они у него не доставали даже до плеч.
  Айтара только теперь нашла время для того, чтобы посмотреть на обоих рыцарей, так сказать, 'в сравнении'. Даже в трактире, во время всей этой суеты с организацией отъезда, разговорами и планами, не было времени спокойно рассмотреть своих спутников.
  Сэр Каин, с длинными прямыми иссиня-черными волосами, ярко-зелеными глазами и гладко выбритым лицом, огромный и мощный, все время пытался изобразить из себя этакого туповатого костолома. Хотя всем в их маленькой компании уже стало понятно, что рыцарь из Анкорнсдорфа отнюдь не дурак, к тому же не обделен образованием и знанием этикета. Видимо, дурачка он изображал скорее по привычке, позволяющей ему обманывать не слишком наблюдательных соперников и тем самым зарабатывать преимущество.
  Сэр Майр, со светло-русыми чуть вьющимися волосами, немного не доходящими до плеч, в отличие от Кая, носил аккуратную бороду и усы. Взгляд голубых глаз мало что мог скрыть - бесхитростный провинциальный рыцарь не имел такого опыта путешествий, как сэр Каин, и такого опыта интриг и обмана, как она сама, а потому был, пожалуй, почти идеальным паладином. Неудивительно, что кто-то из Богов избрал его своим воином. Возможно, что и впрямь сам Триединый Господь.
  Чародейка нахмурилась. Вот только вмешательства Богов ей не хватало! Мало ли кому-то из них придет в голову, что миссия Айтары нарушает их интересы... Так что за сэром Майром нужно было присматривать, пока не станет ясно, действительно ли он паладин Триединого, или же светлого божка помельче. В этом никогда нельзя было быть уверенной - уж она-то знала!
  Тем временем небо, бездонно-синее с утра, затягивалось тучами: августовские грозы уже отбушевали над основной частью Великих Равнин, но здесь, на западе, они были в самом разгаре. И потому Степь то и дело резко окутывалась стеной облаков, и хляби небесные в очередной раз разверзались над сухой ненасытной землей.
  К тому времени как первые капли дождя начали падать сверху, солнце уже клонилось к закату. Это было ошеломляющее зрелище: серо-синяя равнина под нависшей над нею, будто некое гротескное отражение земли, сплошной стеной туч, то и дело мелькающие между ними вспышки далеких молний, нарастающий шелест воды. И ало-золотые просветы вдалеке, сияющими столбами пронизывающие монолитный строй туч, освещая часть белоснежного подножия Звенящего Пика.
  Под сень раскидистых крон могучих дубов, что намертво переплелись ветвями наверху, образуя настоящую деревянную крышу, не пропускающую ни капли воды, они вошли, когда дождь уже лил сплошной стеной. Откинув за спину капюшон плотного синего плаща - подарка матери в дорогу - Кай огляделся.
  Дубрава, раскинувшаяся в этой части Малахитовой Чащи, была известна под названием Родниковой. По её южному краю часто бродили не только Вольные Охотники, но и крестьяне Пыльнотравья и других близлежащих деревень. Правда, из многочисленных родников, давших название этой окраине Чащи, никто из них пить не рисковал: все знали, что Чаща - место заколдованное, а потому лучше было не злоупотреблять её дарами. Впрочем, собирать здесь грибы они почему-то не боялись.
  А грибы действительно имели место! Непропорционально огромные, некоторые по футу высотой, они были совершенно безопасны для приема в пищу - по крайней мере в этом их уверил Макдир, не раз здесь бывавший.
  - В энтом году мало кто из местных, даже самые отбитые на голову, по грибы-то ходют, - пояснил охотник, подводя своего смирного мохноногого конька к стволу могучего дуба и расседлывая его. - Пока владетельные сеньоры и их дружины, того, в замках своих куковали, здесь тишь да благодать была. Орки, гнолли, прочие, значит, племена тутошние, носу из леса не казали, шалить опасались. Ежели б грибники пропадать стали - владетели земель окрест не упустили бы шанс поразмяться, пройтись по лесу с энтой, ну... курвательной эсперди... экзистенц... как её там, прости Триединый!
  - Карательной экспедицией, - пришел к нему на помощь сэр Майр, тоже спешившийся и расседлывающий коня.
  - Во-во! - кивнул Макдир. - Ну а нынче, когда все блаародные господа рыцари подвиги на войну ушли совершать, разбойнички местные обнаглели. Правда, те ж орки не чета нашенским лихим людишкам. Лиходейств себе лишних не позволяют, да и договориться с ними завсегда можно, - самодовольно выпятил грудь охотник.
  - А гнолли? - спросил Каин, усаживаясь возле древесного корня и снимая наручи.
  - Гнолли-то... с энтими сложнее... Они-то вовсе того, дикие! Железа не знают, литое бронзовое оружие - вершина, значить, ихнего кузнечного дела. Но плодятся как кролики, числом берут! Слыхал, ихние вожди даже на рыцаря рисковали нападать - но поручиться за то не могу.
  - Уфх, - только и смог выдавить сэр Кай, уже с куда большей настороженностью вглядываясь во мрак леса вокруг.
  - Да вы не тушуйтесь, вашбродь! - ободрил его охотник. - Не попрут они на вооруженный отряд, забоятся. Гнолли хоть и отбитые на всю голову, но трусливы как... как...
  - Как гнолли, - хмуро буркнул Норик, хмуро оглядываясь вокруг, поводя из стороны в сторону уже заряженным арбалетом.
  Полноценный лагерь ставить не стали, все же наутро предстояло снова выдвигаться в путь. Даже костер не развели: Макдир строго-настрого запретил это делать.
  - Покуда не минуем Родниковую Дубраву, костров не разводим, - сказал он, жуя кусок холодной ветчины. - Дальше, когда подлесок погуще будет, разведем. Здесь же, на голых мхах, наш огонек на всю округу будет видать!
  Никто не возражал: все же охотник был самым опытным следопытом в их маленьком отряде. И он же вызвался дежурить первую ночную вахту.
  Сэр Майр и Виарра, как и все предыдущие привалы, улеглись вместе, немного поодаль от остальных. Каин начинал подозревать, что странный 'долг' паладина перед скальницей исчислялся отнюдь не в золоте или серебре, но спрашивать тактично не стал. В конце концов, лезть в личную жизнь ближних тоже было не слишком по-рыцарски.
  Когда он уже устроился поудобней на густом зеленом мху, слушая шум дождя, к нему мягко подошла леди Айтара.
  - Не спите, сэр Кай? - спросила она. Желтые кошачьи глаза, свойственные многим эльфам, светились в темноте.
  - Уже нет, - повернулся к ней Каин.
  Волшебница бесшумно присела рядом с перевернувшимся на спину рыцарю.
  - Я хотела поговорить о сэре Майре.
  - Да? - удивленно вздернул брови Каин. - Вы в нем не уверены? Мне казалось, что это вы привели его с собой.
  - Я хотела поговорить не о том, что не доверяю сэру Майру. Я хочу обсудить его неведомого покровителя.
  - Почему 'неведомого'? - еще больше удивился Кай. - Триединый Господь...
  - Это три Бога, заключенные в одно тело. Разве не так нас учит Святая Церковь? А помимо Триединого есть ещё целый сонм ангелов и светлых божков помельче: каждый со своим характером, интересами...
  - Леди Айтара, - зевнул Кай. - По мне, так светлых богов называют светлыми как раз потому, что дурного от них ждать не приходится. Главное - сэр Майр служит Свету. Все. Точка. Все остальное можно выяснить в ближайшем храме.
  И рыцарь уже приготовился повернуться обратно на бок, но застыл, услышав ее последнюю фразу:
  - Да? Тогда очень странно, что я не чувствую в его паладинской ауре ни капли благодати Триединого...
  
  Покрытые густым ковром изумрудно-зеленого мха стволы дубов поднимались на огромную высоту! Казалось, встань десять человек в хоровод, и не смогут обхватить этих гигантов, переплетением крон образующих своды, достойные сидриоинских соборов. Первые, пока редкие, золотистые листья уже лежали тут и там на мху и серых камнях.
  Ехать по дубраве было легко: раскидистые гиганты полностью закрывали собой небо, не давая более мелкой растительности доступа к солнцу - а потому ни кусты, ни подлесок не мешали лошадям.
  - Когда доедем до границы Родниковой Дубравы, глядите в оба! - наставлял их Макдир. - Там уже пойдут владения фей, - на этой фразе Айтара презрительно фыркнула. - Да-да, м'леди! Можете сколь угодно фыркать, да вот только не сказки это никакие. Я своими глазами видывал тут настоящих фей! И орки местные подтвердят! Ей-ей... Ну а вот и граница, - остановил охотник своего конька.
  Граница Дубравы была довольно странной. Вот еще стелется ровный ковер мха, а вот уже впереди стоит стена подлеска, а на земле ветер гоняет прошлогодние листья. Будто какой-то гигант провел по линейке четкую и ровную линию.
  Здесь уже дубы не были столь неестественно огромны и чередовались с падубами и раскидистыми грабами. Под ними тут и там виднелись заросли ежевики и терновника, в ветвях которых свиристели птицы. Если бы с ними не было Макдира, они бы ни за что не смогли пройти через эти дебри. Охотник привычно свернул на незаметную тропинку, петляющую меж зарослей и жестом велел следовать за ним.
  Только тут Каин сообразил, что в Родниковой Дубраве было на удивление тихо: под мрачной сенью исполинских дубов не пела ни одна птица. Здесь же пернатые старались на разные голоса. У него мелькнула смутная догадка: уж не являются те дубы своеобразными стражами Малахитовой Чащи?
  - Скажите, милейший Макдир...
  - А подождать ваши вопрошания могут, вашбродь? - шикнул на Каина охотник. В отличие от Дубравы, сейчас он явно нервничал, постоянно оглядывался по сторонам, даже снял с плеча лук и наложил стрелу на тетиву, готовый в любой момент пустить её на любой шорох. - Смотрите лучше под ноги да не отставайте. Лес-то он того... чужаков не любит. Я-то свой здесь, а вам в одиночку лучше не бродить.
  Пробурчав это, Макдир пошел вперед первым, мягким и бесшумным шагом. Раздосадованный такой отповедью, Каин нахмурился, но счел за лучшее промолчать.
  В этой части Малахитовой Чащи землю устилал ковер прошлогодних листьев и почти не было грибов. А те, что были, и в подметки не годились гигантам, что росли у подножия пограничных дубов.
  Как знал Каин, Чаща простиралась на огромной площади, гранича с Элларией и Сидрионом на севере, Брандаром, Ландобаром и Закраферном на западе, а также с Осенним лесом и землями скальных варваров на востоке. Этот огромный и невероятно древний лес не был изучен даже на одну десятую часть, не говоря уж о том, чтобы считать его чьим-либо владением! Хотя тот же Сидрион не раз организовывал экспедиции в глубь северных окраин Чащи - в основном для уничтожения уцелевших под её сенью языческих капищ. Различные друидические культы находили здесь пристанище вот уже на протяжении самое меньшее тысячелетия - все то время, что Триединая церковь вела Священную войну по обращению Келлариэля в свою веру. Сам лес, казалось, защищал своих верных последователей: церковные каратели каждый раз несли большие потери еще на подходе к поселениям язычников. Что, впрочем, ненадолго останавливало святых отцов...
  - Выдвигалось множество версий происхождения Малахитовой Чащи, - вполголоса проговорила Айтара. Она, как и все остальные, прониклась осторожностью Макдира, и даже не улыбалась вопреки своему обыкновению, но молчание тяготило и требовало поговорить хоть о чем-нибудь. - Сейчас ученые Башен пришли к единому мнению, что она когда-то, тысячи лет назад, была лишь частью огромного Палеолеса, простиравшегося на весь материк. И что такие большие леса, как Малахитовая Чаща, Черная Тайга, Костяные Джунгли - лишь его остатки...
  - Чушь несут энти ваши яйцеголовые! Последнее разумление отсидели в своих Башнях, - перебил её Макдир. Хранить молчание он уже не призывал, лук с наложенной на него стрелой чуть опустил, но по-прежнему хмурился и зыркал по сторонам. - Лес этот колдун один сотворил. Говорят, в самой середке Чащи стоит башня, а на вершине трон. И сидит он на том троне вот уже тысячи лет! Сам он высохший, злющий ходячий мертвец, в незапамятные времена побежденный рыцарем Ридмаром и заточенный им там. А Чаща разрослась на месте его мрачного королевства, питаясь снами колдуна...
  - Так почему он 'ходячий' мертвец, если он вечно сидит, как вы говорите? - ласково прищурилась леди Айтара. Она ненавидела, когда её прерывают.
  Макдир лишь недовольно что-то буркнул, но вступать в дальнейшую перепалку не стал.
  Каин не особенно вникал в разговоры спутников, с удовольствием вдыхая свежий аромат леса, слушая птиц и шелест листвы. Даже то и дело противно скрежещущие по кафтану и кольчуге иглы терновника не могли поколебать его светлого настроя. Он, наверное, был единственным из всей их компании, кому нравилась Чаща. Она напоминала ему о лесах Примсландра, где, в отличие от Закатного Келлариэля, тяжелая поступь Человечества еще не успела растоптать тот неповторимый дух Древности, времен фэйри и первых эльфийских королевств. Где в чаще еще можно было встретить единорога, а у подножия радуги плясали лепреконы.
  Сам он ничего подобного, конечно, не встречал, хоть и слышал многочисленные легенды, мифы и просто байки. Но Дух всего этого всегда преследовал юношу, когда он охотился или путешествовал по родным лесам.
  И вот то же знакомое чувство Волшебности накатило на Кая, стоило пересечь границу Родниковой Дубравы и войти непосредственно в Чащу. Не сухой и прагматичной человеческой магии, а именно Волшебства с большой буквы! Ягоды ежевики и терновника в обрамлении зелени и шипов горели густой синевой и казались драгоценными сапфирами, птичий щебет готов был того и гляди обернуться человеческой речью, как в сказках, а из-за замшелого пня вот-вот мог появиться маленький лесовик.
  Рыцарь тряхнул головой. Витать в облаках и мечтаниях не было времени. Бородатый лесовик - местный дух - вряд ли стал бы показываться на глаза чужакам. А вот какой-нибудь, тоже бородатый, лесной гном запросто мог выскочить из-за того же пня и метнуть в незащищенный лоб рыцаря камень из пращи.
  Обеспокоенный такими мыслями, Каин повернулся, чтобы взять у Тока свой легкий шлем... и недоуменно вскинул брови.
  Тока не было. А точнее - вокруг не было вообще никого из спутников сэра Кая. Лесная тропка тянулась ярдов на тридцать назад и заворачивала, теряясь в траве меж деревьев.
  Рыцарь осадил коня, шедшего легкой трусцой, и резко развернулся. Ни души. Только ветер гоняет листья вдоль тропинки.
  Сначала мелькнула мысль, что, увлекшись, он просто слишком вырвался вперед, ведь ехал Каин первым. Но, припустив в галоп и завернув за поворот тропы, он снова остановился, недоуменно глядя на абсолютно прямой ее участок, уходящий вдаль. Пустой.
  - Эй! - зычно крикнул он. Спустя мгновение он вроде бы услышал впереди слабый ответ: 'Эй...' - и ринулся туда... чтобы с прежним недоумением уставиться на склон покрытого изумрудной травой холма, у которого тропка обрывалась.
  Тупик! Но ведь тропинка никуда не заворачивала! Вроде бы...
  Рыцарь развернул коня и поехал обратно, внимательно вглядываясь в траву по бокам дороги - вдруг получится найти пропущенное ответвление?
  Но добился он лишь того, что вернулся к первому повороту, у которого он обнаружил, что потерялся. А завернув обратно за него, Каин даже зажмурился, пытаясь отогнать морок. Вместо тропинки, уходящей вперед, под сводами склонившихся к земле деревьев, за поворотом начинались густые заросли терновника.
  - Что это за колдовство? - пробормотал рыцарь, на всякий случай вынимая меч. Правда, он не был уверен, что клинок каким-то образом мог помочь в данной ситуации.
  - Ну вообще-то это просто защитная реакция леса на незваных гостей, - раздался тонкий голосок откуда-то слева от рыцаря.
  Каин резко повернул голову на звук, вскидывая меч, так что его волосы взвились черными крыльями. Но по-прежнему ничего, кроме терновых зарослей, не увидел.
  - Ну и куда ты уставился? - снова ехидно спросил голосок. Каин еще раз оглядел заросли, не понимая источника звука. Ничего и никого. Пара букашек, гусеница на листе, фазан, запутавшийся в ветвях...
  'Нет, не может быть!' - мелькнула у Кая мысль.
  - Может, может, - явственно произнес фазан таким тоном, будто ему каждый день приходится общаться с проезжающими рыцарями. Затем, увидев, что человек на коне только молча разевает рот и пучит глаза, добавил: - Только вот не надо этих танцев с воздеванием рук к небу, сотворением священных символов, 'изыди, демон!' и прочие глупости. Лады?
  - Эм... а... да, лады..., - кое-как выдавил рыцарь.
  Повисла пауза.
  - Ну? Освобождать меня кто-нибудь собирается? - снова саркастически вопросил фазан.
  - Я? - зачем-то огляделся по сторонам Кай.
  - Ты, ты, - тяжко вздохнула птица в терновнике. Весь вид фазана выражал вселенское терпение святого, объясняющего прописные истины деревенскому дурачку. Наконец, так и не дождавшись никакой реакции, он продолжил: - Благородный сэр, не знаю твоего имени, терновник поруби к гармам, я выбраться не могу!
  Эта фраза вывела Каина из оцепенения, он потянулся было сотворить священный символ, но, спохватившись, одернул руку. Затем, нахмурившись, все же осенил странную птицу знаком Трилистника и на всякий случай произнеся старинный заговор Проявления.
  Трилистник не произвел никакого эффекта. А вот заговор на какое-то мгновение отобразил на месте фазана силуэт стройного светловолосого юноши в ярких шоссах с пуфами, потрепанном камзольчике и берете с пером. За его плечом Каин различил гриф лютни.
  - Ух ты! - воскликнул фазан после того, как Проявление развеялось. - Как ты это сделал?
  - Да так... обычный деревенский заговор. Так ты что же, человек? - опустил меч Кай. - Кто ж тебя так?
  - История моя долга и печальна..., - начал было фазан, но был прерван взмахом руки в стальной перчатке:
  - Так! Кратко и по существу. Знаю я таких, как ты, балаболок с лютнями! - рявкнул рыцарь, нервно косясь на заросли, начавшие зловеще поскрипывать.
  - Вот так всегда, - недовольно проворчал заколдованный юноша. - Никто не понимает душевных порывов поэта, волею злого рока... Все-все, перехожу к сути! - воскликнул он, увидев выражение лица Каина. - Зовут меня Ланкстер Жемчужногласый. Менестрель, может слыхали обо мне? Нет? Видимо, милорд прибыл откуда-то издалека. Ибо от Брандара до Отумнии и от Сидриона до Глориана все знают меня как непревзойденного певца, поэта и актера! А заколдован я был злой колдуньей, коварной ведьмой... Ну все, все, не кипятитесь вы так, сэр рыцарь! Отказался ублажить одну старую каргу, так она вот отомстила.
  - Ладна, потом доскажешь, - стремительно взмахнул мечом рыцарь, разрубая колючие ветви. Фазан тут же вспорхнул на плечо Каю и, гордо встрепенувшись, произнес:
  - И вот снова благородство и честность выходят победителями в схватке с подлым колдовством! Недаро-о-о-м... э-эй...! - последнюю фразу Ланкстер Жемчужногласый вынужден был прервать самым некуртуазным способом, потому как рыцарь резко развернул и пришпорил коня, почти сразу переходя в галоп. Несчастный фазан лихорадочно вцепился когтями в звенья кольчуги и бестолково размахивая крыльями.
  - А ну слезь с меня, идиот! - рявкнул Каин, в очередной раз получая золотистым крылом по лицу. - Дерьмо! Нас окружают!
  Сбитый могучей рукой рыцаря с окольчуженного плеча, помятый менестрель теперь цеплялся за луку седла. Повернув голову боком (надо сказать, Ланкстера дико раздражало то, что у птиц глаза находятся по бокам головы и, чтобы рассмотреть что-либо, приходилось ею вертеть) он увидел мелькавшие меж скрученных ветвей терновника странные ломаные тени. Они издавали резкий скрежет и ухали, стремясь взять свою добычу в кольцо.
  Одна из теней попыталась выскочить на тропинку и ухватить рыцаря за повод, но стремительный взмах мечом положил этой попытке конец. С визгливым мемеканьем неведомая тварь свалилась в овраг, а конь, не останавливаясь, рванул вперед. Все, что Ланкстер успел рассмотреть, это уродливую башку с козлиными рогами, залитую зеленой кровью.
  - Ч-что это за твари?! - взвизгнул фазан.
  - Сатиры! Заткнись и не отвлекай! - рявкнул Каин.
  Когда впереди показался склон холма, в который упиралась тропка, рыцарь только стиснул зубы. Если это то, о чем он думал...
  И точно - пущенный в галоп конь, вместо того чтобы врезаться в крутой бок холма, проскочил его насквозь... и вылетел с другой стороны прямиком на тропинку, по которой Каин и приехал в терновую ловушку.
  А сатиры, поняв, что добыча раскрыла их обман и уходит, заухали и заскрежетали еще яростней, уже и не думая скрываться. В воздухе засвистели камни из пращей, и Каин выругался, кое-как пытаясь защитить щитом непокрытую голову.
  Впереди меж деревьев забрезжил свет и рыцарь пуще прежнего пришпорил коня: на открытой поляне у него было куда больше шансов, чем в лесной теснине.
  Ему не хватило каких-то пары ярдов. У самого выхода на поляну две твари прыгнули на него откуда-то сверху, сбивая с коня. Скорее всего, они рассчитывали завалить всадника назад через круп лошади, но не учли размеров рыцаря и его чудовищной инерции. А потому жуткий клубок из одного человека и двух визжащих сатиров проехал еще десяток ярдов, прежде чем конь с жалобным ржанием свалился, не выдержав тройного веса, сбросив на полной скорости всех троих.
  Каин сгруппировался, как ему показывал в свое время дядя, когда учил технике конного боя. Упав, он воспользовался инерцией падения, чтобы весь его чудовищный вес пришелся на одну из вцепившихся в него тварей, а второй сатир с силой насадился на по-прежнему зажатый в правой руке меч.
  Тяжелый удар был смягчен телом твари, оказавшейся под ним. Каина окатило целым фонтаном вонючего зеленого ихора, а в уши ударил душераздирающий визг подыхающих сатиров, но сам он отделался одними ушибами.
  Кое-как скинув с себя пронзенного насквозь рогатого, он вскочил и, выдернув из трупа меч, огляделся. И, надо сказать, весьма вовремя!
  Несколько десятков козлоногих тварей, торжествующе визжа, окружали его со всех сторон. Перемещались они на задних копытах, периодически помогая себе непропорционально длинными передними лапами - длиннопалыми и когтистыми. Покрытые иззелено-черной шерстью, рогатые, они потрясали примитивным оружием, подбадривая друг друга громким уханьем.
  Каин поводил мечом из стороны в сторону, потихоньку отступая к противоположному концу поляны. Преимущество, что давала открытая местность конному воину, превратилось в ловушку для пешего - его вот-вот должны были окончательно окружить и попросту задавить числом. И когда он уже приготовился с честью умереть, вперед вышел особо крупный сатир и, тряхнув зажатым в руке копьем первый - самый наглый, по-видимому - сатир уже устремился к нему и когда рыцарь поднял щит, встречая нападавшего, со стороны кромки леса раздался звук рога.
  Сатиры остановились в замешательство и закрутили головами, встревоженно мемекая. Самый крупный из них - тот самый, что готовился нанести Каину первый удар - набрал уже в грудь воздуха, чтобы, по-видимому, что-то приказать... и тут же свалился мордой вниз, пронзенный насквозь метательным копьем, прилетевшим от кромки леса.
  А оттуда, грохоча колесами, уже мчались три колесницы, запряженные двойками огромных кабанов. На передней из них, покрытой какими-то символами, стоял огромный зеленокожий воин в бронзовом шлеме с конусообразными рогами. На его плечи была накинута мохнатая медвежья шкура, а могучая рука с голубыми узорами татуировок заносила над головой очередной метательный дротик.
  'Туууу-ррррруууууур!' - снова взвыл рог, и из леса с ревом выбежало два десятка пеших воинов с ростовыми шестиугольными щитами и длинными мечами. Каждый - на две головы выше среднего человека, по пояс голый, зеленокожий, с выпирающими из нижней челюсти клыками.
  'Орки!' - мелькнула у Каина стремительная мысль.
  Колесницы обогнали толпу сатиров и, развернувшись, погнали перепуганных и дезориентированных рогатых прямо на строй пешцев. Козлоногие заметались, некоторые попытались прянуть в сторону, уходя из сжимающихся тисков, но было уже поздно. Пехотинцы с шестиугольными щитами с разбегу врезались в отряд сатиров, рубя тварей в капусту. Воины на колесницах, перестав метать дротики, спешились и тоже вступили в схватку.
  Вскоре все было кончено. Полсотни сатиров против трех десятков орков не продержались и пяти минут. Последние же отделались по большей части царапинами. Лишь один воин прижимал к голове окровавленную тряпку - какая-то тварь все же успела боднуть неосторожного орка рогами в лицо.
  Когда могучий воитель в рогатом шлеме в сопровождении двух других - тех, что были на двух других колесницах - приблизились к рыцарю, Каин невольно отступил на шаг, рефлекторно пытаясь принять оборонительную стойку, настолько внушительно выглядели орки вблизи. Затем, спохватившись, выпрямился. Все же недостойно рыцаря было бы так встречать своих спасителей.
  А спасители внушали если не страх, то невольный трепет уж точно! Сам далеко не малорослый, возвышающийся над большинством людей, Каин уступал вожаку орков самое меньшее на полголовы. Один из воинов рядом с ним был столь же могуч, с ликом, полностью покрытым узором татуировки и рассеченным уродливым шрамом на подбородке. Третий же орк был даже ниже рыцаря, не столь широкоплеч, с тонкой талией и явственно выступавшей из-под шерстяной безрукавки грудью. Девушка?!
  - Благодарю вас за спасение, о могучие, - вежливо поклонился рыцарь. Он понятия не имел, как у орков заведено благодарить тех, кто спас твою жизнь, и заведено ли вообще, а потому делал это так, как привык. - Благородные сэры, - кивок в сторону воина в шлеме и второго воина. - Леди, - чуть более глубокий поклон в сторону воительницы.
  - Тебе нет нужды благодарить, хансд, - откликнулся предводитель орков. - Это была славная охота, и потому здесь мы квиты. Но ты пришел на наши земли нежданным и незваным, а потому, согласно обычаю, тебе надлежит назваться первым и подарить нам свой Сказ.
  - Эм..., - немного замешался рыцарь. Но потом собрался с мыслями и вновь поклонился, приложив руку в кольчужной перчатке в левой стороне груди: - Мое имя - Каин из Анкорнсдорфа. Я странствующий рыцарь, ищущий подвигов и славы.
  Орк в рогатом шлеме удовлетворенно кивнул, принимая такой ответ, но воин со шрамом презрительно фыркнул:
  - А, так он из тех окованных сталью хансдов, что разъезжают верхом, будто трусы, бросившие колесницу!
  - Углейф! - строго одернул вожак воина. - Попридержи язык, сын, и помни про закон гостеприимства!
  - Да, отец, - угрюмо склонил голову татуированный гигант, но было видно, что подчиняется он с великой неохотой.
  - Я Трейм, сын Трогга, вождь племени Моховой Ягоды, великого народа Угграй. Ты ступил на нашу землю не по своей воле и разделил с нами добрую охоту. А потому я приглашаю тебя в свой дом, как гостя и Сказующего.
  При последних словах Углейф досадливо сплюнул за спиной отца и, развернувшись, двинулся к воинам, которые стаскивали трупы сатиров в одну кучу.
  Вождь снял свой шлем, обнажив покрытую седой гривой голову. У него на теле тоже хватало шрамов, но из татуировок на лице виднелся только сложный символ на правой щеке.
  - Это был мой сын, Углейф, - вздохнул вождь, тяжело вздыхая. - Прости его, воин-хансд, он молод и горяч, к тому же потерял в войне с твоими сородичами свою мать. Это же - моя приемная дочь Кишша, - указал вождь на оставшуюся радом с ним девушку-орка.
  Только тогда Каин наконец рассмотрел стоявшую рядом с ним воительницу. Девушка была весьма миловидна для орка, лишь выпирающие из нижней челюсти клыки чуть портили общее впечатление. А сочетание ярко-алых волос и светящихся изумрудным светом глаз делали её, пожалуй, даже красивой. Стройное мускулистое тело лоснилось от пота, а в глазах затаилось любопытство.
  Когда вождь представил её, Кишша кивнула рыцарю.
  - Мы не слишком жалуем твоих сородичей, хансд, - снова заговорил старый орк. - Но право на Сказ, равно как и закон гостеприимства - священны! А потому я приглашаю тебя в свой Тай Хирр - Длинный Дом - на пир в честь удачной охоты. А завтра с утра один из воинов проводит тебя к границе наших земель, чтобы ты более никогда не ступал на неё.
  Каин еле заметно выдохнул. Видимо, он не сказал и не сделал ничего неправильного, так что никакой враждебности со стороны орков в ближайшее время ожидать не приходилось. Кроме шрамированного Углейфа, конечно, но Каин надеялся, что за столь короткий срок, как одна ночь, они с сыном вождя не столкнутся. С другой стороны, у этой ситуации была куча положительных сторон! Можно было спокойно переночевать, запастись припасами, а возможно и найти своих спутников. Ведь Макдир что-то говорил про свою дружбу с орками. Правда, они ведь только что ясно дали понять, что не особо рады людям на своей земле? Ладно, там видно будет...
  И тут, только старый вождь повернулся в сторону леса, к нему подбежал один из воинов.
  - Вождь! Вождь! Углейф велел мне срочно позвать тебя! Он только что поймал хансда-колдуна!
  - Что?! Где? - нахмурился Трейм.
  - Там, - указал воин в сторону кромки деревьев. - Оборотень! Пытался сбежать, но Углейф-то охотник бывалый.
  - А в кого он оборотился? И как мой сын понял, что это именно колдун? - нахмурился вождь.
  - Ну, не каждый день увидишь фазана, болтающего по-человечьи, - хмыкнул воин.
  А Каин понял, что, похоже, столь счастливо рухнувшая на него удача буквально утекает меж пальцев...
  
  
  Глава 8. Деревня
  
  К деревне орков ехали не спеша, размеренно. Когда воины завели торжественную песнь своими низкими, хриплыми голосами и гулкое эхо зловеще отразило её, Кай понял, что цель их путешествия уже близко.
  Пойманного 'оборотня' несли подвешенным за лапы к длинному шесту, который нес один из воинов. Несчастный менестрель еще не очнулся - камень из пращи надолго вырубил беднягу. Хотя, надо отдать должное охотничьему мастерству Углейфа, все же не убил и даже вроде бы не покалечил.
  - Когда мы прибудем в деревню, ты получишь право слова на суде, - произнес вождь Трейм. После чего, нахмурившись, перевел взгляд на висящего на шесте фазана: - Если, конечно, он и вправду твой друг и то, что ты рассказал - правда.
  Каин лишь молча кивнул. Он уже понял, что больше всего орки уважают молчаливое спокойствие - так в их понимании подобало вести себя воину. Но внутри у него все так и зудело задать сотню вопросов могучему вождю! Про суд, про сатиров, про все подряд. Но он сдерживал любопытство, понимая, что чем больше он соответствует орочьему эталону воина и мужчины, тем больше у него шансов выиграть суд.
  Он покосился направо, где угрюмой громадой вышагивал сын вождя. С тех пор, как рыцарь оспорил право Углейфа казнить 'колдуна' прямо на месте, могучий орк так ни разу и не взглянул в сторону Каина. Но тот подозревал, что ничего хорошего в этом взгляде все равно не увидит.
  Наконец, деревья расступились и перед взором рыцаря предстала высокий вал, состоящий из земли, покрытой мхом, и столь же мшистого частокола на вершине.
  Про себя Каин поморщился. Склон вала еще простительно так запускать, но строить стену из бревен, отсыревших настолько, что на них мох растет...
  Потом он пригляделся и, не удержавшись, присвистнул. Мох на стенах шевелился, посверкивая изумрудными огоньками. Стало понятно столь странное небрежение в уходе за частоколом. Мох был не результатом сырости, но заклинания, по всей видимости защитного, призванного то ли укрепить бревна стены, то ли доставить неприятности возможным атакующим, то ли просто предупредить обитателей деревни об опасности. Ну или все это вместе. В любом случае рыцарь преисполнился куда большего уважения к орочьему военному искусству, нежели раньше.
  Их уже ждали: целая процессия во главе с седобородым сгорбленным орком в белой льняной хламиде, вышитой золотыми рунами. Он опирался на деревянный посох, венчавшийся сложным переплетением веток и россыпью бледных цветов.
  'Омела' - догадался Каин, наблюдая, как вождь и его дети подходят к друиду и опускаются на одно колено для благословения. Тот же, выслушивая причитающиеся в данном случае приветствия, молча кивал. Наконец, когда все трое снова выпрямились, старик произнес, простирая к ним руки:
  - Приветствую и тебя, сын Трогга! И тебя, Кишша Зоркая. И тебя, - чуть помедлив, проговорил друид, - Углейф Могучий.
  От Каина не укрылась эта странная пауза в именовании пришедших. К тому же ему показалось странным, что приемную дочь вождя местный жрец поименовал прежде родного сына. Но, само собой, рыцарь промолчал.
  Но не промолчал Углейф.
  - Отвали со своим словоблудием, бородатый! Довольно и того, что я вынужден вставать пред тобой на колени! - рявкнул шрамированный орк и, чуть не задев старика плечом, стремительно прошел в ворота вместе с несколькими воинами. Церемония была испорчена.
  Вождь резко позвал сына, но тот уже скрылся внутри лагеря.
  - Твой сын слишком дерзок, - скрипучим голосом проговорил друид. - Бог Леса однажды покарает всех нас за его кощунства! Тебе стоит наказать его, вождь.
  - Да, я - вождь! - сдерживая ярость, проговорил Трейм. - А не ты, К'рг'ггот! Советую помнить это!
  - Я помню,... вождь, - с насмешкой, услышанной, наверное, одним лишь Каином, проговорил друид и, поклонившись, отошел в сторону.
  Когда проходили ворота, воины, будто спохватившись, снова завели свою песнь.
  - Прости, что тебе пришлось увидеть это, хансд, - как-то виновато проговорил вождь после того, как они прошли под аркой прохода. - Не все гладко в племени Моховой Ягоды. Но ты не кручинься, - улыбнулся Трейм и хлопнул Каина по плечу, - это не помешает нам вволю попировать сегодня! А тебе - достойно совершить свой Сказ.
  Рыцарь молча склонил голову.
  
  Пир в Длинном Доме вождя Трейма гремел в прямом смысле этого слова - выпившие орки били кулаками о столы в такт песням и Сказам, что следовали один за одним. Суд перенесли на утро - слишком много было дел, и слишком мало времени оставалось до заката. Сначала женщины провели ритуал Приветствия воинов. Затем был раздел добычи - все же сатиры были далеко не единственной целью этой охоты. А к тому времени сгустились сумерки, и вождь повелел начинать пир. Негоже было творить суд в потьмах - не будет в таком суде справедливости, ведь солнце - Око Богов - не наблюдает за ним.
  На эту фразу вождя друид что-то недовольно проворчал, а вместе с ним и некоторые орки вокруг него, но конфликт никто раздувать не стал. Как позже выяснил Кай, у орков Малахитовой Чащи относительно недавно появилась новая вера в Бога Леса, пришедшая откуда-то с Востока, но многие продолжали класть требы прежним богам и духам. Что К'рг'гготу явно не нравилось.
  - Скучаешь? - произнес мягкий густой голос слева от Кая. Он оглянулся и увидел стоящую в полумраке Кишшу.
  Он к тому времени давно завершил свой Сказ, просто поведав о своих приключениях в Брандаре, что слушателям пришлось весьма по нраву. Орки давно перестали поднимать кубки меда под звучные совместные тосты и разбились на мелкие группы, каждая из которых либо пьяно ржала над чем-то, либо, раскачиваясь, горланила какие-то песни. На отошедшего проветриться хансда никто внимания не обратил.
  - Да вот, - продемонстрировал Каин почти опорожненный кубок. - Немного перебрал, решил воздухом подышать.
  - Мало кто из твоих сородичей может выпить столько хмельного меда и не свалиться. А ты, гляди-ка, просто 'подышать вышел', ха!
  - Ну, я вообще крепким уродился, - приосанился рыцарь, поворачиваясь к девушке. Хмель ударил ему в голову и теперь даже выпирающие клыки на лице Кишши казались ему вполне себе милыми. А уж крепка грудь, хорошо различимая под пропотевшей льняной безрукавкой...
  Он смущенно отвел взгляд под тихий смех воительницы.
  - Все же ты - хансд! Ни один из них, - она кивнула в сторону веселящихся орков, - на твоем месте даже не подумал бы так смущаться и уже попробовал бы прижать меня к какому-нибудь столбу.
  - И ему бы это удалось? - усмехнулся в ответ Кай.
  - Нет конечно, - криво усмехнулась Кишша. - А наутро бы еще удивлялся, чего это у него так голова раскалывается и шишка на полчерепа.
  Тут девушка подалась вперед, прижавшись крепкой грудью к рыцарю и поцеловала.
  - А ты, Каин из Анкорнсдорфа, попытаешь удачу? - хрипло произнесла она, отстранившись и глядя рыцарю в глаза.
  Тот уже справился со смущением и лишь обнял воительницу за талию, возвращая поцелуй...
  Спустя несколько часов они, тяжело дыша, лежали на сеновале и глядели, как на видневшемся в дверном проеме небесном своде гаснут одна за одной звезды, уступая надвигающемуся рассвету.
  - А ты выносливый... для хансда, - поддразнила она, поудобней устраиваясь у него на плече.
  - Кишша, я...
  - Помолчи, - промурлыкала она, уютно прижавшись к его боку. - Ничего не говори. Не рассыпайся пустыми обещаниями и прочими глупостями... Молчи! Мы встретились на одну ночь, а с рассветом разойдемся навсегда. Ты уедешь и больше никогда не вернешься. Или ты рассчитывал на что-то иное, хансд?
  - Нет. Пожалуй, нет, - откинулся на солому Каин. Ему стало беспричинно грустно.
  - Эй! - Кишша ткнула любовника локтем под ребра, от чего тот зашипел. - Чего раскис? Я свободная женщина, ты - свободный мужчина. Встретились на ночь, и разошлись, все хорошо. Да и то сказать, ведь у орка и человека не может быть детей. Так что даже это никогда не свяжет нас. Так... просто заезжий хансд развлек дочь вождя, - показала она Каину язык.
  - Так-то так..., - задумчиво проговорил Кай. А затем, чтобы немного отвлечься, спросил: - А что Углейф не поделил с вашим жрецом? Как его там... Кр...
  - Тсс! - яростно шикнула на него воительница, резко приподнявшись на руках и настороженно оглядываясь. Несмотря на неожиданную и пугающую реакцию, рыцарь залюбовался обнаженной оркой, которую вполне можно было уже рассмотреть в рассветных сумерках. - Никогда не произноси его имени во мраке! Никогда!
  - Но почему? - удивился Кай.
  - Потому что оно не из нашего языка. Оно вообще... не из нашего мира. Он взял его, когда стал жрецом Лесного Бога. А его время - сумерки!
  - Хорошо, не буду, -успокоил он её, снова прижимая к себе. Кишша была почти равна ему по росту, крепкая и гибкая, но в его объятиях казалась маленькой, будто девочка. - И все же, почему Углейф так не любит вашего друида?
  - Потому что тот изгнал его брата - Бьорга сына Трейма. Бьорг не хотел принимать новую веру в Лесного Бога. Говорил, что не бог это, а демон из зазвездной Бездны, и что негоже народу Угграй предавать своих прежних Богов и духов ради него. Но Тром, Грак и другие воины поддерживали жреца. И чтобы сторонники старой и новой веры не поссорились, вождь изгнал Бьорга.
  Она на какое-то время умолкла. Кай, нахмурившись, переваривал полученную только что информацию.
  - И на меня сын вождя взъелся не на шутку. Что произошло с его матерью?
  - Она умерла, - пожала плечами Кишша. И умолкла, будто её ответа было вполне достаточно.
  - Её убили люди? - нарушил тишину Кай.
  - Ну... можно и так сказать, - уклончиво ответила орка и, чтобы не продолжать явно неприятную ей тему, снова поцеловала рыцаря. - Почему это так интересует тебя?
  - Просто я...
  Короткий истошный вскрик прервал его и заставил обоих вскочить.
  - Что?!..., - растерянно произнес Каин.
  - Это у Дома Невест! - крикнула на ходу Кишша и, как была голышом, бегом кинулась во тьму. На ходу она схватила в руки прислоненное к стойке копье.
  Кай, ругаясь на чем свет стоит, кое-как натянул брэ и, схватив меч (он ни на мгновение не расставался с ним) рванул вслед за воительницей.
  Серые рассветные сумерки не позволяли нормально что-то разглядеть, но у высокого деревянного строения, к которому побежала Кишша, Кай разглядел какой-то шебуршащийся комок. Кинувшись туда, он разглядел две здоровенные фигуры, с хрюканьем тащившие какой-то длинный предмет.
  Кишша затерялась где-то в потемках и ждать её времени не было. Мелькнула мысль, что лезть в непонятные орочьи дела, не разобравшись, - крайне опрометчиво. Мелькнула и пропала, потому что одна из фигур повернулась к рыцарю лицом. И Каин понял, что это никакой не орк!
  Светящиеся, будто гнилушки, глаза-плошки на морщинистом уродливом лице, вперились в рыцаря, и неведомая тварь издала мерзкий, ни на что не похожий звук, напоминающий то ли клекотание, то ли кряхтение, и бросила свою ношу. Раздавшийся при этом приглушенный стон развеял последние подозрения рыцаря: ночные пришельцы несли связанную и оглушенную женщину!
  Кай с криком налетел на ближайшую фигуру, нанося разом несколько быстрых ударов мечом. Тварь утробно взрыкнула и выпрямилась, оказавшись ростом где-то около двух с половиной ярдов! В неверном сером свете предрассветных сумерек Кай сумел разглядеть только угловатую фигуру, покрытую какими-то шипастыми жгутами и листьями. А потом что-либо рассматривать было уже некогда.
  Чудовище пошло в наступление, будто не замечая продолжавших сыпаться на него ударов меча. Кай еле увернулся от выпада огромной лапы, со скрежетом обрушившейся на него сбоку. Дальше контратаковать получалось все реже, да и толку в ответных выпадах особого не было - Каю казалось, что меч натыкается на ствол дерева, ощущения были очень похожи.
  Неизвестно, чем бы кончился этот поединок в сумерках, как вдруг откуда-то сбоку на чудовище налетело нечто большое и бешено ревущее. Углейф!
  Уже начало заметно светлеть, и Каин рассмотрел полуголого орка внушительных размеров, обрушивающего сокрушительные удары двух топоров на другого... орка?
  Рыцарь наконец-то смог кое-как рассмотреть обладателя светящихся гнилостным светом глаз. Очертаниями похожий на орка, он был выше на голову своего соперника и на три - самого Каина. Тело было покрыто какими-то пятнами, а голова странно деформирована, с вытянутой вперед челюстью и непропорционально вытянутыми вверх ушами.
  Тварь была на удивление ловкой: продолжая мерзко клекотать, она отбивала почти все обрушившиеся на неё атаки, медленно отступая к частоколу. В какой-то момент из мрака раздался дребезжащий свист и чудовище, еще раз рыкнув на наседавших на неё орка и рыцаря, стремительно отпрыгнула назад и в невероятном прыжке перескочила стену деревни, скрывшись во мраке.
  Углейф и Каин обменялись взглядами и на какое-то мгновение рыцарю показалось, что неприязнь сына вождя улетучилась!... Но нет, угар ночной схватки прошел и лицо могучего орка приняло все то же упрямо-презрительное выражение, что и днем. Сплюнув, он обернулся к уже бежавшим в их сторону жителям деревни, услышавших шум.
  - Углейф! Что?!... - начал было спрашивать один из прибывших - молодой орк - но был прерван дребезжащим голосом друида:
  - Вот оно! Вот кара! - закричал он, указывая на Углейфа. - Бог Леса гневается на богохульство сына вождя! Ведь его богохульство - это богохульство всего племени!
  Углейф резко повернулся к старику, его ноздри бешено раздувались. Из груди могучего орка послышалось приглушенное рычание. Но стоило сыну вождя шагнуть в сторону друида, на его плечах повисли двое воинов с амулетами в виде ветвей омелы - прислужники К'рг'ггота, как догадался Каин.
  - Бог Леса требует в жертву богохульника! К жертвенному камню его! - вопил друид. И неизвестно, чем бы все это кончилось - двое воинов с огромным трудом сдерживали разъяренного Углейфа на месте - но тут к месту событий подоспел сам вождь.
  - Стойте! - разнесся его зычный голос. Он был одет в медвежью шкуру и с ожерельем из медвежьих зубов и янтаря. Чуть позади него Кай заметил Кишшу. Теперь стало понятно, куда пропала девушка в тот момент, когда они разминулись в темноте - она побежала будить вождя. - Что случилось на этот раз, К'рг'ггот?
  - Глупость и гордыня твоего сына переполнили чашу терпения Бога Леса, вождь Трейм. Тролли - Его слуги и проводники Его гнева - явились в деревню! И чтобы отвратить напасть, нужно умилостивить их жертвой!
  - Жертва! - хором повторили за друидом несколько воинов с омелой на груди.
  Каин стоял в стороне от разворачивающихся событий и не знал, что ему делать. Вроде как надо было вытаскивать несчастного фазана - все же долг рыцаря не позволял просто взять и бросить беднягу на верную смерть. С другой стороны, нужно было как можно скорее найти своих спутников и продолжать путешествие, разборки орков его не касаются.
  Или касаются?...
  Трейм сын Трогга поднял руку, после чего выкрики и ругательства стихли. До этого сторонники веры в Бога Леса и её противники яростно поносили друг друга. Но авторитет вождя пока что был куда весомей всех и всяческих разногласий в племени Моховой Ягоды, и орки почтительно смолкли, ожидая слова своего предводителя.
  - Ты говорил, К'рг'ггот, - начал вождь спокойным голосом, в котором, однако, слышались отдаленные раскаты угрозы, - что тролли - не только гнев Владыки Чащи, Черного Козла Лесов. Что они - порождения его кошмаров, что снятся ему в Чертогах-под-Корнями. Так?
  - Так, - буркнул друид недовольно.
  - Тогда, - глаза Трейма окинули толпу собравшихся, чуть задержав взгляд на Каине, а затем остановившись на Углейфе. - Тогда, раз мой сын виновен в том, что спровоцировал кошмары Бога Леса, он же и избавит его от них!
  По рядам присутствующих пробежал неуверенный шепоток. Орки с омелой на груди хмуро переглядывались и косились на К'рг'ггота. Последний изо всех сил делал невозмутимый вид, но Каин заметил, как забегали туда-сюда глазки друида.
  Вождь тоже это заметил:
  - Ты что-то хочешь сказать, К'рг'ггот?
  - Н-нет... нет, вождь, - проскрипел старик сквозь зубы и повернулся к Углейфу, которого уже не удерживали за руки. - Но сыну вождя предстоит пойти в самое Сердце Леса. Готов ли он?
  - Уж поверь, старик, - прорычал тот. - Готов, как никогда!
  Кай недоуменно переводил взгляд с примолкшей толпы орков, лица которых выражали ужас пополам с изумлением, на вождя Трейма и Углейфа. Лицо вождя будто окаменело. Он смотрел, не отрываясь, на К'рг'ггота, отчего тот явно нервничал. Углейф же выглядел еще угрюмей, чем раньше.
  Рыцарь размышлял. Леди Айтара как раз и вела их в это мифическое Сердце Леса. И другого такого шанса найти его для рыцаря может и не выпасть. С другой стороны, Макдир мог привести маленький отряд сюда, в деревню орков, с которыми вроде как приятельствовал.
  Каин потряс головой. Если бы охотник избрал путь в деревню, Айтара и остальные уже давно были бы здесь. Значит, они либо двинулись дальше, либо по-прежнему ищут его в чаще. Подождать их? Но такой шанс добраться к цели своего путешествия с опытным проводником выпадает крайне редко! Вот только захочет ли Углейф взять в спутники человека? И допустит ли это друид?...
  Только Каин открыл рот, чтобы спросить об этом Кишшу, Трейм снова поднял руку, призывая племя Моховой Ягоды к тишине.
  - Углейф, сын Трейма, отправится к обители Бога Леса завтра утром. А до этого, - вождь грозно оглядел присутствующих, снова чуть задержавшись взглядом на лице Каина. - До этого он проведет ночь в Доме Размышлений, ища мудрости в шепоте духов и собственных мыслях. Я сказал! - рявкнул он в конце, перекрывая нарастающий недовольный гомон кучки приспешников К'рг'ггота.
  Двое воинов из свиты вождя встали по бокам от Углейфа и повели его куда-то вглубь деревни. Толпа потихоньку расходилась. Орки во главе с К'рг'гготом удалились, хмуро поглядывая в могучую спину сына Трейма.
  Каин почувствовал, как сзади кто-то мягко взял и потянул его за локоть. Обернувшись, он увидел Кишшу.
  - Пошли, - мотнула она головой, убедившись, что приспешники друида удалились достаточно далеко.
  - Ч... что? - не понял рыцарь.
  - Вопросы потом! Пошли быстрее! - прошипела она, обернувшись к Каю и тот посчитал за лучшее последовать за оркой.
  Они около десяти минут петляли между деревянными стенами хижин, пока не вышли к отдельно стоящему строению в северо-западном конце деревни. Длинное, покрытое затейливой резьбой и ярко раскрашенное в синий, красный и черный цвета, оно походило на перевернутую лодку, установленную на каркас стен. Вошли они не с главного входа, обращенного к вытоптанной площадке, способной вместить до двадцати здоровенных орков или полсотни людей. Пройдя вдоль внешней стены деревни, Кишша нырнула в неприметное отверстие, загороженное какой-то яркой тряпкой. Поколебавшись, Каин вошел следом.
  Внутри пахло какими-то травами и ладаном. Из дверного проема справа лился мерцающий свет жаровен и слышались тихие голоса. Кишша приложила палец к губам и, прокравшись мимо этой двери, бесшумно отворила другую, противостоящую проему, в который они только что вошли.
  За ней оказалась небольшая клеть с лавками вдоль трех стен и каким-то странным сооружением, похожим на резной и раскрашенный столб - у четвертой. Рядом с сооружением дымилась маленькая треногая жаровня, источающая запах лаванды.
  'Тотем!' - догадался Кай. И удивленно вскинул брови. Ему ведь казалось...
  - ...что орки приняли веру в Бога Леса и прежние боги больше не имеют власти над народом Угграй, - усмехнувшись, продолжила Кишша его невысказанную мысль. - Но это не так. К'рг'ггот добился изгнания последнего шамана Моховой Ягоды - старшего сына Трейма. Но изгнать могучих духов ему не под силу!
  - Хм..., - только и смог сказать рыцарь, разглядывая тотем. Ему на миг показалось, что воздух у тотема заколебался... будто Нечто, стоящее там, повернуло голову в сторону вошедшего человека!...
  Сэр Кай зажмурился и прошептал короткую охраняющую молитву Триединому. Когда он открыл глаза, наваждение улетучилось. Лишь последнее легкое дуновение со стороны тотема, будто ехидный смешок, в последний раз тронуло лицо рыцаря.
  - Жди здесь, - бросила Кишша и, на миг замерев, нырнула обратно в дверной проем, оставив недоумевающего рыцаря одного.
  Кай присел на одну из лавок и приготовился ждать. С досадой он отметил, что по-прежнему одет только в брэ, поверх которых болталась перевязь с мечом.
  Спустя короткое время в дверном проеме показалась массивная фигура орка. Вождь Трейм молча вошел в клеть и в первую очередь прошел к стоящему напротив входа тотему. Мгновение постояв перед ним с закрытыми глазами, он вздохнул и заговорил:
  - Это тяжелое бремя, вести вперед столь многочисленное и... противоречивое племя.
  Вождь повернулся к Каину, который уже успел встать и молча смотрел на могучего орка.
  - Когда Кр... наш друид, - запнулся на имени старика Трейм, покосившись на тотем. - Когда он уходил на Восток, его звали по-другому. И сам он был другим. Что с ним стало там, мне неведомо. Известно мне только то, что сейчас он повелевает могучими силами! Или, - вождь поднял взгляд, посмотрев рыцарю прямо в глаза, - это они, эти могучие силы, повелевают им.
  Вождь отвернулся и на какое-то время умолк, смотря невидящим взглядом в дым от жаровни. Каин молча ждал продолжения.
  - Поначалу, - снова заговорил Трейм, - те чудеса, что он творил, многим показались знамениями прихода нового, воистину великого Бога! Это усугублялось тем, что в последнее время духи были неблагосклонны к народу Угграй: охота была скудна, миграция Ползучей Живицы почти уничтожила привычные ягодники, а последние стычки с нашими врагами приносили больше ран и скорби, чем побед. А новый Бог принес племени Моховой Ягоды обильную пищу, золото и славу! Многие тогда отреклись от прежних богов, надев на шеи амулет из омелы, - голос вождя сквозил усталой горечью. Далеко еще не старый, он сгорбился, будто тяжесть бремени лидера физически давила на его плечи. - Но потом пришли тролли. Кр'г... друид говорил, что это наказание Бога. Что это кошмары, которые снятся ему, когда его особенно огорчают грехи его детей. Он требовал принести ему жертву. Не рога оленя, клыки кабана или зубы медведя, как того требовали боги охоты и духи предков. Он требовал от нас крови и мук разумных!
  Кай по-прежнему молчал, памятуя о том, как орки ценят несуетливость и спокойствие воинов. Лишь его лоб все больше морщился от напряженных размышлений.
  - Я отказал друиду. И тогда снова пришли тролли. Они хватали женщин и убивали на месте мужчин. Их были сотни! Я был вынужден..., - вождь запнулся. Но потом снова заговорил. - Я был вынужден дать согласие на жертву. Один из воинов вызвался умереть, чтобы жило племя. Служители Бога Леса - их тогда насчитывалось около пятидесяти - забрали его к алтарю. Крики доносились на протяжении трех ночей, - снова прикрыл глаза Трейм, будто опять переживал давний кошмар. - И на какое-то время напасть отступила. Удача и благополучие снова вернулись к нам. Но с тех пор... с тех пор через определенный промежуток времени Бог Леса вновь требовал жертв! Не только взрослых мужчин. Женщин тоже. Но их не пытали и не убивали на белоснежных алтарях, как мужчин. Из отводили в лес и привязывали к жертвенному древу. Больше их никто не видел...
  Голос вождя становился все глуше, он будто испытывал физические страдания, вспоминая то, свидетелем чего ему пришлось стать, и делал над собой усилие, чтобы выдавить эти воспоминания наружу в виде рассказа.
  - Многие отвернулись от... от К'рг'ггота, - наконец решился произнести вождь имя жреца Леса. - Его собственная дочь, Кишша, отреклась от него, попросив меня удочерить её. - на этой фразе Каин закашлялся, подавляя изумление. Кишша - родная дочь этого жуткого старика?! - Но слишком многие были обращены им, а потому никто не осмеливался роптать. Лишь мой сын, Гронмир, последний шаман племени, выступил против! Мне стоило больших усилий свести дело к изгнанию. С тех пор прошло два месяца... и, боюсь, за это время духи окончательно отвернулись от племени Моховой Ягоды!
  Вождь снова замолчал.
  - К'рг'ггот не может приблизиться к Дому Размышлений, ведь здесь по-прежнему обитают наши старые боги. Наверное, это единственная причина, по которой последователи Бога Леса еще не заставили остальных принять свою веру силой. Плата их богу за избавление от троллей - единственное, что связывает племя с их культом. Но... все идет к тому, - повернулся к Каину вождь Трейм, - что без шамана Дом Размышлений однажды падет под натиском мощи Черного Козла Лесов!
  Кай недоуменно поднял брови:
  - Черный Козел Лесов?
  - Ах, да, - устало потер переносицу Трейм. - Это другое имя Бога Леса. Так его иногда называет К'рг'ггот в своих ритуалах и речях... Но я не договорил.
  Могучий орк снова выпрямился и перестал казаться старым и уставшим. Перед Каином стоял настоящий Вождь, несгибаемый и грозный!
  - Я знаю, что мой сын Гронмир был прав: бог К'рг'ггота - никакой не бог. Это демон, пришедший из неведомой Бездны! Это гнусная тварь, что держит в страхе мой народ, питается его кровью и страданием! Я знаю, что тролли появляются все чаще и чаще - и уже не по воле друида, как было раньше. Да, и это я теперь знаю тоже: К'рг'ггот натравливал троллей и сатиров на деревню, а затем отгонял обратно в лес, чтобы создать у народа Угграй иллюзию божьей кары и избавления! И я знаю... - лицо орка побледнело от ярости. - Я знаю, что стало с отданными Богу Леса женщинами и как появляются новые тролли! Я знаю...
  Вновь взгляды человека и орка встретились и Каин понял, о чем попросит вождь Трейм, за мгновение до того, как тот произнес это вслух.
  - Племя Моховой Ягоды находится в заложниках Бога Леса, - торжественно произнес Трейм. - И хотя у меня много верных и могучих воинов, я не могу рисковать и посылать их - на них лежит то же проклятье, как и на всех нас. Но ты, пришелец, чужак, к тому же хансд - сможешь сделать то, что не под силу ни одному из могучего народа Угграй: войти в Сердце Леса и убить Черного Козла Лесов!
  
  
  Глава 9. На Север
  
  
  - Ты уверен в этом, Унгар? Колдун не может ошибаться? - в который раз спросил светловолосый юноша в черно-зеленой котте, нервно барабаня по столу пальцами. Свет гаснущего дня пробивался через входной проем палатки, установленной на ровной сухой поляне посреди сосняка. Звуки военного лагеря, доносившиеся снаружи, смешивались с журчанием Мелководной, протекавшей в каких-нибудь пятидесяти ярдах отсюда.
  - Никак нет, твоя светлость, - чуть насмешливо ответил юному рыцарю его собеседник. Одетый в зеленый плащ с капюшоном, он сидел на табуретке в развязной позе, покуривая длинную трубку, набитую Гномьей Травой. Под тенью капюшона виден был только жесткий, покрытый щетиной подбородок и пара прядей темных волос, падающих на плечи. - Говорит, что собственными глазами видел, как Его Преосвященство епископ Карата ехал по Самоцветному Тракту на север.
  - Но ведь это..., - начал было хмуриться юный Каттер.
  - ...невозможно? Ну почему же. Наверняка какие-то поповские фокусы, - спокойно ответил названный Унгаром человек, выпуская очередное колечко дыма. - Ежели паладины, накачавшись святой силы, могут бежать со скоростью лошади, то что ж будет, ежели накачать энтой силой саму лошадь? Хе-хе...
  - Прямо чудеса какие-то рассказываете, мастер Унгар, - спокойно проговорил сидевший в другом углу седовласый рыцарь, в котором Каин, будь он здесь, с легкостью узнал бы распорядителя турнира, с которым общался перед своим выходом на ристалище. - Не слыхал я, чтобы со времен Глаина Очистителя попы чудеса такие творили.
  - Ну, гарм его знает, может энтот ваш Адриан Каратский - новый святой-чудотворец? - хохотнул Унгар.
  - Скорей уж он один из тех, кто сохранил наследие Старого Сидриона, распространенное до Схизмы. Но, так или иначе, - с кряхтением старый рыцарь поднялся со своего сидения, - он каким-то образом за день преодолел расстояние, равное неделе конного пути, и сейчас довольно споро движется по территории Брандара. Более того - он скоро приблизится к одному из наших... наших Точек.
  Произнося последнюю фразу, старик нахмурился, будто не одобряя все, что было связано с этими 'Точками'. Что не ускользнуло от взгляда Унгара.
  - Вы чем-то обеспокоены, благородный сэр Трой? - с легким намеком на ехидство спросил он. За что получил полный холодной непреклонности взгляд старика.
  - Конечно я обеспокоен, мастер Унгар! Граф Горт, несомненно, достойный и благородный человек. И он, хоть и бастард, куда как более достоин трона Брандара, нежели мерзавец Коркар! И те из рыцарей Тарта, кто искал воздаяния на несправедливости герцога Олера, многим ему обязаны. Но методы, используемые им...
  - ...суть единственный способ противостоять тем методам, которые использует наш враг, Бран'Коркар, - уже без малейшего намека на насмешливость продолжил Унгар, резко поворачивая голову в сторону сэра Троя. В его голосе звякнула сталь. Но и взгляд ясно-голубых глаз старика ничуть не смягчился.
  Алан Ок'Каттер тихо вздохнул. Ну снова началось...
  Этот Унгар, предводитель Зеленых Братьев, что служили принцу Горту, хоть и строил из себя порой этакого пентюха-простолюдина и даже шута, но нет-нет, да и проскальзывали в нем нотки того, что принято называть Породой. Он явно когда-то воспитывался как благородный и точно имел весьма непростое происхождение! Алан никогда не говорил с ним об этом, но чем дальше, тем больше в этом убеждался.
  Упрямый, несгибаемый, до жути принципиальный Трой Ок'Магар всего этого не замечал и замечать не желал. Как подозревал Алан, даже точно зная о благородном происхождении Унгара, Трой все равно относился бы к нему с пренебрежением. Ну как же: дворянин, добровольно примеряющий на себя маску простолюдина - это было для старика сродни кощунству. И потому они с главой Зеленых Братьев постоянно пререкались, вызывая у Алана сильную мигрень.
  Но приходилось это терпеть. Сэр Трой был избран тартскими мятежниками своим представителем как наиболее уважаемый и достойный рыцарь. Братья же были связующим звеном между ними и графом Гортом, который своей помощью с освобождением заложников герцога Олера сделал восстание возможным. И волей случая этой противоречивой компанией выпало руководить ему, молодому провинциальному рыцарю, никогда ранее не приказывавшему кому-то выше рядового латника. Сэр Трой от этой чести категорически отказался, Унгар на эту роль категорически не подходил, а других достойных кандидатов поблизости не оказалось.
  Впрочем, Алан отдавал себе отчет, что его 'руководство' является чисто формальным. Что Зеленые Братья действуют исключительно по приказам Унгара и графа Горта, а собравшаяся с бору по сосенке армия мятежников распадется в тот самый момент, когда последние верные Олеру бароны будут разбиты. И господа рыцари тут же забудут про войну, ринувшись делить отнятые у тех земли и имущество. Сам Алан надеялся, что его сюзерен - граф Оккер - сдержит свое обещание и добавит к владениям Каттеров кое-что из владений бывшего герцога.
  'Бывшего, да?' - про себя удивился Алан. 'Как быстро Олер Тартский стал 'бывшим герцогом'...
  - Мастер Унгар, - обратился он к Зеленому Брату, устав выслушивать перебранку. - Надеюсь, этот ваш колдун не позволит себе такой же самодеятельности, как покойный Брыль и другая ведьма из вашей компании.
  - Вы про тот случай, когда Брыль выдавал себя за вас? Бросьте, юноша! Неужели такие мелочи вас до сих пор заботят?
  - Заботят, уважаемый мастер! - нахмурился Алан, попытавшись добавить жесткости в свои слова. Вышло не очень грозно, что заставило молодого рыцаря нахмуриться еще больше. - Мое доброе имя лишь чудом осталось незапятнанным!
  - Ну, Брыль в любом случае мертв. А леди Айтара... Ну, наверняка у неё были веские причины помогать этому ничтожеству с его балаганом на турнире. В конце концов, вы же не будете ругаться из-за такого пустяка с дамой?
  - Н-нет, - покраснел Алан. Затем, увидев усмешку на лице Унгара, он набрал в грудь воздуха для гневной отповеди, но был прерван сэром Троем:
  - Сэр Алан, я думаю на сегодня достаточно брани. А вы, мастер Унгар, - холодный взгляд в сторону Зеленого Брата, - изложите свои предложения по поводу приближения Его Преосвященства к Точке.
  - Хм..., - посерьезнел Унгар. - Епископ, несомненно, весьма магически одарен и образован. А потому Точку он почует издалека.
  - И что он тогда предпримет? - снова забарабанил пальцами по походному столику Алан.
  - А ничего, - улыбнулся главарь Зеленых Братьев. - Судя по тому, как он рванул с Самоцветного Склона и как целеустремленно продолжает двигаться, отвлекаться на что-либо еще по своей доброй воле он не станет. Слишком спешит на Север. Вот только куда он спешит?...
  - Сидрион, - проговорил сэр Трой. - Он спешит в Сидрион.
  Наступило гнетущее молчание.
  - В Сидрион, - протянул Унгар. - А это значит...
  - Это значит, что ему что-то стало известно, - жестко проговорил Алан, переставая барабанить и склоняясь над столом. Его лицо смертельно побледнело, а зубы сжались. - И потому его надо остановить. Любой ценой!
  
  Над горизонтом поднимался жирный столб дыма. Там летали стаи воронья, их карканье доносилось даже до тракта, по которому ехала кавалькада всадников Карата.
  Адриан вздохнул и отвернулся. Это не его война и не его земля. Ему не должно быть дела до убитых, раненных и покалеченных, до сожженных деревень и вытоптанных полей. Ему не должно быть дела...
  Кулак князя-епископа, облаченный в латную перчатку, сжался. За поворотом показались виселицы, установленные возле дороги. Ветерок со скрипом раскачивал уже раздувшиеся, сильно тронутые разложением тела нескольких мужчин и одной женщины - согласно приказу герцога Коркара предателем считался всякий, кто открыто не встал против 'узурпатора и колдуна' графа Горта. Этих хоть до виселицы довели. Большинство, старых и малых, просто рубили на месте.
  Адриан прикрыл глаза, напоминая себе о чрезвычайной важности его миссии, о недопустимости любых задержек, о бесполезности вмешиваться в этот конфликт! Но это было слабым утешением.
  Здесь, на Юго-Востоке Брандара, располагались в основном земли союзников графа Горта и его собственные владения. И пока армии претендентов на престол лавировали возле столицы, готовые вот-вот сойтись в решающей схватке, летучие отряды герцога Коркара опустошали тылы принца-соправителя.
  Местность здесь была лесистая и неровная. Звенящий Пик остался далеко на Юго-Востоке, но от него дальше на Север тянулись Мшистые Горы, отделяющие Брандар от Малахитовой Чащи. Сами горы были не особенно высокими, но их пересечение было практически нереальной задачей. В глубине леса, покрывающего их, весь склон был испещрен ходами и пещерами, кишащими гоблинами и кобольдами, а перевалы с незапамятных времен облюбовали дикие гномы, в народе прозванные Красными Шапками.
  Но, слава Триединому, путь отряда рыцарей во главе с епископом лежал в отдалении от тех мест. Им предстояло пройти через весь Брандар, выйти на побережье Северных Марок и достичь Ландобара - крупнейшего порта Внутреннего Моря. Корабли в Сидрион ходили оттуда постоянно, и купить место на одном из них не составит особого труда.
  Так рассуждал Адриан, когда они под покровом ночи неслись на Юг от Тарта, вдоль Хвостового Хребта, обходя таким образом недружественные земли Самоцветного Склона, затем на Запад, постепенно забирая к Северу. Лошади, накачанные святой благодатью, неслись, будто призраки Дикой Охоты, пробежав за одну ночь путь, на который в обычном состоянии потратили бы неделю!
  И вот они уже второй день ехали по Юго-Восточному Брандару, наблюдая вокруг себя картины жестокой гражданской войны. Как священник, принявший обет милосердия, Адриан с трудом удерживался от того, чтобы вмешаться в творящееся вокруг.
  Возле него на полном скаку остановился оруженосец сэра Малока, посланный в авангард для разведки.
  - Ваше Преосвященство! Впереди замечено движение!
  - Сколько их? Как вооружены? - тут же подобрался епископ.
  - По всей видимости крестьяне, милорд. Бегут налегке, ни телеги, ни скотины рядом не замечено! Мужик, пара баб, дети.,.
  - Хм..., - нахмурился Адриан. По всей видимости это крестьянская семья, спасающаяся бегством от идущих по пятам наемников герцога. Возможно...
  Адриан скрипнул зубами. Чертова шкатулка! Её нужно было доставить в Сидрион как можно скорее и несмотря ни на что! Но...
  Он выдохнул и потянулся за шлемом-тиарой. Всё, хватит! Одно дело наблюдать издалека за горящими деревнями и висящими возле дорог трупами, и совсем другое, когда на твоих глазах насилуют женщин и режут детей. На этот раз остаться в стороне он не мог.
  Свита епископа, правильно истолковав намерения сюзерена, уже вовсю готовилась к бою. Сэр Тайлер, сэр Малок и сэр Гром поехали первыми, воздев к небу копья. Следом ехали их оруженосцы с запасными копьями и арбалетами. Последним следовал сам Адриан, на ходу готовя соответствующие боевые и исцеляющие молитвы.
  Они успели как раз вовремя.
  Когда трое рыцарей показались на гребне холма, из леса как раз выскочила кавалькада улюлюкающих всадников, рысью преследующих улепетывающее семейство. Бегущий мужик, пропустив вперед женщин (старшая, видимо жена, несла на руках грудничка, а за подол ей цеплялась девочка лет пяти; следом бежала девушка лет семнадцати, по всей видимости старшая дочь) встал между ними и приближающимися всадниками, отчаянно выставив перед собой какой-то дрын. Приближающиеся наемники глумливо загоготали!...
  
  Когда между ублюдками на конях и Крыжем оставалось ярдов тридцать, они резко осадили коней и в ужасе вылупились куда-то в сторону крестьянина. На миг у него мелькнула дурацкая мысль, что их так напугал кол в его руках. А потом Крыж почувствовал дрожь земли, приближавшуюся откуда-то сзади.
  А уже в следующий миг из-за его спины, будто стрелы, вылетели трое тяжеловооруженных рыцарей с опущенными забралами, уже склонивших копья для таранного удара!
  Затем начался ад...
  Первый удар был страшен! Одетые большей частью в кожаные куртки и легкие кольчуги, наемники отлично справлялись с безоружными крестьянами или неуклюжими местными дружинниками. Сейчас же они оказались втянуты в схватку с воинами, с детства приученными к оружию и седлу!
  Копья пронзили их как иголки мотыльков. Рыцарь с изображением белого орла на алом фоне умудрился насадить на свое копье сразу двоих, что стоило ему мгновения, пока он восстанавливал равновесие. Впрочем, это никак не повлияло на итог схватки: ошеломленные и деморализованные внезапной атакой рыцарской конницы, бандиты не сразу даже сообразили пуститься в бегство!
  Те, кто ехали последними, числом четверо, увидев, что рыцари пустили в ход мечи, и что отряд в пятнадцать человек физически перестаёт существовать, развернули коней и всё-таки попытались дать дёру! У троих из них тут же меж лопаток выросли украшения в виде оперения арбалетных болтов. Четвертый внезапно вскрикнул и схватился за голову. Его глаза и рот полыхнули белым, и он свалился с коня, источая вонючий дым. Все было кончено.
  Крыж еще стоял, разевая рот и уперев в землю кол, когда его обогнули еще двое всадников в легкой броне, на ходу убирая в чехлы на седлах арбалеты. Только вспомнив об оставшейся позади семье, крестьянин обернулся посмотреть: что там и как.
  У подножия холма он увидел еще двоих: один был одет в такую же легкую броню, что и двое стрелков, только что проехавших мимо Крыжа. Второй же...
  Глаза крестьянина расширились от удивления! Рядом со склонившими головы в молитвенной позе Малкой и Транькой стоял закованный в доспехи поп! Выстриженная макушка очень красноречиво намекала на священнический сан высокого человека в странных латах. Еще больше Крыж удивился, когда разглядел висевший на груди священника трилистный медальон из чистого золота - знак епископского чина!...
  
  - ...А там скоро покажется, значить, Изумрудная Башня, - махнул в сторону Северо-Запада Крыж, когда они обогнули очередной холм. - Сейчас-то она того... заброшена. Лет сто уж как. Хотя бают, - тут крестьянин покосился на молча идущего сбоку епископа, - что пару лет назад поселилось там... что-то. Жуть какая-то. То ли упырь, то ли, тьфу-тьфу, демон.
  Адриан нахмурился - в последнее время он вообще часто хмурился - и снова промолчал. Бедняга Крыж воспринял это на свой счет и опять что-то испуганно залопотал, но епископ не обращал на него внимания. Его мысли вернулись к той миссии, которую он выполнял, и которая имела сейчас куда большее значение, чем все происходящее вокруг, чем процветание Брандара и Карата, чем его собственная жизнь.
  Карат... Что-то там сейчас творится? Исполнит ли брат-кастелян его указания должным образом, справится ли? И что произошло с войском Олера? Разумеется, епископ первым же делом отослал гонца к герцогу с сообщением о своем скором отбытии в Сидрион и роспуске вассалов Карата по их владениям. Те из них, кто в частном порядке захочет присоединиться к Тарту в дальнейших боевых действиях, будут вольны это сделать, разумеется. Но вряд ли: больно много обид рыцарство Карата претерпело от Олера Тартского до того, как Адриан возглавил их.
  Он обратил взор на Северо-Запад. Изумрудная Башня, говорите? Демон? Иная нечисть? Больно много стало всякой чертовщины в его жизни!
  Годы послушничества, сан священника, миссионерская деятельность в землях дварфов, звание сначала архи-диакона, затем архи-пресвитера и вот - он утвержден епископом в Каратское захолустье. Завистники в высших эшелонах, особенно твердолобые консерваторы-глаинары, думали, что назначение в такую глушь станет концом, тупиком карьеры молодого выскочки! Они ошибались. Блестяще и разносторонне образованный, Адриан воспользовался парочкой древних законов, добившись не просто иерейского звания, а титула князя-епископа, воинствующего прелата, что давало ему куда как более широкие полномочия...
  Впечатляющая карьера. Занявшая так мало времени... и так много одновременно!
  Пятнадцать лет... Назначения по всему Северу. От высоких кафедр Сидриона до глухих деревень Дальнего Истарра. От Подгорных Палат Аг-Друарада до ночных рейдов в Малахитовой Чаще, где каждый миг жизни может стать последним.
  Пятнадцать лет! И ни разу - НИ РАЗУ! - молодому служителю Триединого не доводилось сталкиваться со столькими сверхъестественными силами разом! Ходячие мертвецы, дьявольская шкатулка, теперь странные слухи, бродящие по Брандару!
  Изумрудная башня... Это лишь одно из тех 'проклятых' мест, про которые он успел узнать из книг, слухов и рассказов местных. Землеописания Гвимнира Глорианского были особенно информативны в этом смысле. Этот знаменитый путешественник и географ описывал не только сами земли, по которым ему доводилось странствовать, но и местные обычаи, густо сдобренные историями о примечательных местах.
  Ах, как было бы здорово свернуть сейчас с тракта, доехать до подножия проклятой Башни, вскрыть ворота и покопаться в библиотеках, наверняка скрытых в её глубинах!...
  Адриан вздохнул. Возможно, когда-нибудь... Но точно не сегодня.
  Шкатулка, шкатулка! Гармова шкатулка, притороченная к седлу, опутанная гравированными цепями из трех металлов - как она раздражала и... пугала епископа. Да, пугала! Не каждый день даже священнику его ранга приходится везти с собой самые настоящие Врата в ад! Этот же предмет, попади он не в те руки, мог натворить ужасающих дел!
  Поэтому-то он, Адриан Каратский, князь-епископ, давший обеты Милосердия и Справедливости, так спешит на Север! Поэтому не вмешивается в конфликты смертных и не реагирует на провокации Проклятых! Как бы дерзки и как бы соблазнительны ни были эти провокации...
  Слева от тракта виднелась полоска леса с возвышавшимся в его глубине высоким шпилем. Отсюда, с расстояния в несколько миль, Изумрудная башня выглядела вполне целой, даже величественной. Как подозревал Адриан, вблизи она окажется обшарпанной и полуразрушенной, даже порадовался, что ему нет нужды приближаться к ней, сохраняя в голове далекий и прекрасный образ.
  Отвернувшись, он краем глаза заметил какое-то движение на вершине шпиля. Резко развернув голову обратно к лесу, Адриан какое-то время, щурясь, вглядывался в силуэт далекой башни.
  - Что-то случилось, Ваше Преосвященство? - оглянулся на остановившегося епископа сэр Тайлер.
  - Мне показалось, что... А! Забудьте, - потряс головой тот. Он и так уже достаточно отвлекся от намеченного плана движения, спасая злосчастное крестьянское семейство! Не хватало еще отвлекаться на то, что засело в башне.
  А там, несомненно, засело если не Зло, то уж определенно Нечто! Даже отсюда он ощущал колебания астральных потоков, куда как далеких от нормы.
  На фоне заходящего солнца темный силуэт заброшенной башни выглядел зловеще. Адриан не хотел вставать на привал в такой близости от этого зачарованного места, но выбора не было: сейчас они были обременены женщинами и детьми, а потому стремительный конный марш отменялся. Тем более что сэр Гром, несмотря на робкие протесты, все же усадил женщину, что несла грудничка, на коня, сам ведя его в поводу.
  Спал Адриан плохо, несмотря на свою привычку к скудости походной жизни. Стоило закрыть глаза, как разум наполняли невнятные и пугающие видения, странно стрекочущие и хлопающие крыльями во мраке... Или не видения?
  Он все же успел в последний момент распахнуть глаза и схватиться за лежащую рядом с ним булаву, прежде чем мрак навалился на него со всех сторон, закружил, скрежеща когтями и крыльями по латам! Но взмахнуть ею он смог только один раз. Затем на затылок епископа обрушился сильный удар и разум его отключился.
  
  Пробуждение было не самым приятным. Сначала вернулась ориентация в пространстве, чувство верха и низа. Они-то и подсказали Адриану, что он лежит на ровном полу. Следом вернулось осязание, сообщившее о том, что пол каменный, холодный и сырой, что латы по-прежнему на нем, а рука по-прежнему сжимает булаву.
  А затем пришла острая боль в затылке.
  Епископ застонал и открыл глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Стрельчатые своды потолка, сложенные из бледно-зеленого камня, наконец перестали плясать перед глазами и Адриан кое-как принял сидячее положение. Стены вокруг тут же снова заплясали, но, зажмурившись на какое-то время, он снова пришел в норму.
  Зал, в котором он оказался, больше всего напоминал пиршественный чертог какого-нибудь эльфийского дворца. Высокий потолок со стрельчатым сводом, упиравшиеся в него колонны, покрытые искусной растительной резьбой, мрамор, малахит и бирюза. Впрочем, вся эта роскошь утратила свое великолепие много лет назад. Обломки камня громоздились тут и там, пыль покрывала каждый дюйм зеленоватых стен, а сквозь дыры в потолке пробивался свет утреннего солнца.
  Епископу пришла безумная мысль, что он...
  Не может быть!
  Адриан снова прикрыл глаза, успокаивая бешено заколотившееся сердце и приводя мысли в порядок.
  Так. По всей видимости, он и вправду каким-то образом был перенесен в недра Изумрудной башни. Но кем?! Загадка... Он помнил только тьму, которая навалилась на него, утаскивая в ночь.
  Все-таки ночевка в окрестностях башни была плохой идеей! Кто-то, или Что-то, живущее здесь, решило атаковать тех, кто нарушил его покой. И что стало с его спутниками, епископ мог только гадать.
  Громкий шорох заставил Адриана резко обернуться, беря посох-булаву наизготовку. Ничего и никого, лишь темный провал дверного проема в середине противоположной стены.
  Епископ осторожно огляделся, запоминая окружающую обстановку. Слева-сзади от него виднелась каменная лестница, расположенная наискось вдоль стены и ведущая на галерею, тянущуюся на уровне второго этажа - все же зал был довольно высокий. Снова обернувшись к проходу в стене перед собой, он осторожно двинулся назад, отступая к подъему на галерею.
  Шорох повторился, уже гораздо громче. Как показалось Адриану, в коридоре, простирающемся в темноте за дверью, мелькнуло при этом что-то. Что-то некрупное, но стремительное и явно небезопасное!
  Когда он, пятясь, уже почти добрался до основания лестница, темноту прорезал душераздирающий скрежет и в зал из коридора вошло Нечто.
  В сумерках, царящих в зале, Адриан различил неестественно худощавый силуэт с белесой кожей и сложенными за спиной крыльями. Нечто стояло на двух задних лапах - коротких и кривых. Передние - длинные, почти достигающие пола - оканчивались тонкими пальцами с длинными когтями. На безволосой, вытянутой голове алыми огоньками горели глаза. Огромные заостренные уши двигались из стороны в сторону, улавливая малейший шум. Увидев епископа, бледная тварь ощерила в оскале усеянную игловидными зубами пасть и издала все тот же скрежещущий вопль, который Адриан слышал ранее.
  Перед епископом Каратским стоял самый настоящий пещерный вампир. И если Адриан не ошибался, то тварь должная была...
  Как он и предполагал, вампир еще раз скрежещуще взвизгнул и, на мгновение припав к полу, прыгнул!...
  ...И отлетел к стене с проломленной головой.
  Епископ судорожно выдохнул, но не спешил опускать посох-булаву. Если он правильно помнил, пещерные вампиры - твари стайные. А значит, чудовище здесь не одно!
  И действительно: темнота в коридоре зашуршала и заскрежетала еще пуще прежнего. Но Адриан не стал дожидаться, когда из двери повалят новые твари, резко развернувшись и припустив к подъему на галерею. Там, на вершине лестницы, в узком пространстве, был шанс продержаться чуть дольше.
  Взбежав наверх, он увидел другой проход. Только уже прикрытый дверью. Ринувшись туда (в зале уже был слышен скрежет множества когтей по полу: вампиры осторожно обнюхивали мертвого товарища), он дернул ручку. Заперто!
  И, что странно, дверь была достаточно добротная и крепкая. Ни тебе трухлявых проплешин в деревянных частях, ни ржавчины на стальных полосах. И заклятье на ней...
  Вот тут Адриан нахмурился. Охранное заклинание было свежим, будто его только вчера обновляли.
  В остальном-то все было вполне логично: в Изумрудной Башне, пустующей много лет, завелись пещерные вампиры - эти твари часто появлялись в заброшенных местах силы. Вампиры напали на путников, неосторожно расположившихся неподалеку от него, схватили и потащили в свое логово - тоже логично. Странно, что Адриана не дотащили до гнезда, но... тоже объяснимо. Но вот дверь перечеркивала всю эту стройную теорию!
  Размышлять о странностях своего появления здесь времени не осталось. Сзади нарастал злобный клекот тварей, приближавшихся к лестнице на галерею.
  Адриан обернулся к окованной створке и всмотрелся в вязь заклинания. Все узлы плетения были странными, незнакомыми, но... Ага, вот!
  В центре магической конструкции горела печать Марагала - одного из младших богов Подземного Мира. Ну, иметь дело с подобным его учили еще в бытность послушником!
  Он сложил руки 'домиком' так, что мизинцы и большие пальцы при этом были сложены снизу, и начал начитывать Литанию Надежды - лучшее средство против Богов Смерти. При первых же словах, сорвавшихся с губ епископа, сзади послышался возмущенный визг - вампиры отпрянули от Адриана, ослепленные чистейшим Светом, исходящим от него!
  - Свет да разгонит мрак, ведь Надежда вечно жива! Свет да разгонит мрак...
  Печать начала дрожать, с каждым повторением Литании все с бОльшей амплитудой, распространяя беспокойную рябь по всей конструкции заклинания. Наконец, когда на лбу епископа выступил пот и он в любую минуту мог не выдержать и потерять контроль, печать лопнула!
  Не теряя больше ни секунды, Адриан рванул дверь на себя и, забежав в проем, захлопнул за собой. Задвижка с той стороны лязгнула в руках епископа, вставая на место, и он, обессиленный, со вздохом опустился на пол.
  В голове стоял болезненный звон. Все же Литания Надежды была тупым и примитивным инструментом, прямолинейным направлением силы Света в определенную точку. Основан этот прием был на внутренних ресурсах организма, а конкретно - на инстинкте выживания. Чистейшее желание жить или спасти жизнь, превращенное в разрушительный поток.
  'А ведь Магия Крови действует по схожему принципу' - мелькнула непрошенная мысль. Поморщившись, Адриан отмахнулся от неё. Сейчас куда важней было выбраться из передряги, а если повезет - то и выяснить, кто стоит за всем этим дерьмом!
  Спохватившись, он тряхнул головой, сосредотачивая внимание. Тяжело опершись на посох, встал. Ноги еще подрагивали, да и голова кружилась, но епископ все же нашел в себе силы на то, чтобы приготовить Третье Слово Серенитатем - лучший оберег от живых мертвецов. Если уж новый хозяин Башни использует пещерных вампиров, то кто же еще может ему прислуживать, кроме мертвых?
  - ...Amen, - прошептал Адриан финальное слово, водя ладонью над тяжелым навершием булавы. Как только молитва была произнесена, посох полыхнул белым и снова принял нормальный вид. В глазах Адриана снова потемнело, заставив еще минут десять отдыхать, приходя в себя.
  С той стороны двери раздавался разочарованный скулеж: вампиры явно сгрудились на галерее, не смея прикоснуться к двери, фонящей святой магией. И даже когда она немного рассеется, просто так толстенную створку, обитую стальными полосами, не преодолеть. Так что епископ предпочел полностью сосредоточиться на том, что происходит перед ним.
  А впереди, в принципе, ничего и не происходило. Полутемный круглый зал, ярдов пятьдесят в диаметре, был выложен все тем же зеленоватым мрамором и малахитом. Единственный источник света, призрачного и бледного, находился за арочным проемом впереди-справа от Адриана. Перехватив посох поудобней и прочитав коротенькую молитву на удачу, епископ двинулся к нему...
  
  - Если отстанешь, хансд, ждать не буду, - буркнул Углейф. Не так злобно, как еще совсем недавно, но все равно о какой-либо приязни в его тоне говорить не приходилось.
  Каин вздохнул про себя. Приключение обещает быть трудным...
  ...Кишша привела Углейфа почти сразу же, как сэр Кай оделся и облачился в кольчугу. Тот зло зыркнул на рыцаря, но ничего не сказал: видимо уже понял, в какую передрягу попал. На наставления вождя Трейма он лишь хмурился, но все же принял волю отца как должное.
  И вот они уже почти двадцать часов пробирались по самым глухим окраинам обитаемого Леса, старательно обходя владения орков Моховой Ягоды и других разумных племен. Но, как прикинул Каин по солнцу, они постоянно забирали к северу. Что, в принципе, и логично - где еще находиться Сердцу Леса, как не в самой его середине?
  Шли, что характерно, молча. Углейф один раз сказал, что ждать 'хиляка' ('хансд' - в наречиях орочьих племен это слово часто является синонимом слова 'слабак', 'немощный') не будет. Пару раз они останавливались на короткие привалы: сходить до ветру и перекусить - да и только.
  Но привыкший к дальним горным походам еще на родине, к тому же почти не уступающий оркам по комплекции, рыцарь размеренно шагал вслед за сыном вождя, не теряя темп. Благо, совсем уж в буреломы Углейф не лез. А рыцарь нес на себе лишь кольчугу с наручами и поножами, щит, перекинутый за спину, да меч на поясе. Ну, еще корзина, которую ему сунула Кишша в самый последний момент. Сам Углейф лишь намазал торс каким-то едким снадобьем, окрасившим его кожу и вовсе в травянисто-лиственный цвет, взял секиру, лук со стрелами и длинный нож. И все это, конечно, не считая двух котомок с сухарями, вяленым мясом и водой.
  Наконец, к вечеру первого дня он остановился.
  - Здесь привал, - в очередной раз коротко буркнул орк и отошел к деревьям.
  Пожав плечами, Каин, прежде чем присесть, размял гудящие ноги. Он подозревал, что Углейфа тоже утомил этот длительный марафон, но, конечно же, спрашивать не стал.
  Положив корзину на землю, он открыл её и посмотрел на спящего внутри фазана. Кишша сказала, что от зелья, которым его напоили, менестрель будет отходить еще сутки, так что какое-то время своей болтовней он надоедать не будет.
  Когда сэр Кай уже затягивал завязки гульфика, стоя в тени деревьев, впереди ему послышался странный звук. То ли звон, то ли смех... Тряхнув головой, Каин доделал свои дела и вернулся к их маленькому лагерю.
  Перекусили вяленым мясом. Могучий орк знаком показал, что первым дежурить будет он и что хансд может ложиться спать.
  Каин пожал плечами и улегся прямо на мох.
  Какое-то время он просто лежал, размышляя. Где-то сейчас его спутники?.. Может, они не стали заходить к оркам, а давным-давно продвигаются к Сердцу Леса? Или даже добыли его?
  Кай вздохнул и заворочался, устраиваясь поудобней. Он никогда не был силен в рефлексии и размышлениях. Для этого у рыцаря был Ток. Но оруженосец находился непонятно где, а значит единственное, что оставалось Каину - это ложиться спать, надеясь наутро продолжить путешествие и встретить своих друзей впереди...
  Проснулся он рывком и, еще даже не продрав глаза, перекатился в боевую стойку, схватив меч. Оглядел поляну. Никого и ничего.
  На миг зажмурившись, Каин тряхнул головой. Впрочем, это помогло очень слабо: в ушах стоял странный звон, вроде того, что издают мушиные крылья.
  Сначала он подумал, что это у него со зрением что-то не в порядке: вокруг должна была царить кромешная тьма! - но сэр Кай видел окружающее пространство довольно четко. Что за чертовщина?! Но затем догадался: над Чащей взошла полная луна.
  На всякий случай снова тряхнув головой (никакого эффекта - звон не прекратился, даже, пожалуй, усилился), Каин повернулся к тому месту, где должен был дежурить Углейф и... не нашел его.
  То есть - совсем. Ни бодрствующим, ни уснувшим на посту, никаким. Его не было ни на поляне, ни поблизости от неё!
  Справа снова послышался далекий звенящий смешок. Каин резко повернулся, выставляя клинок перед собой. Меж деревьев танцевали блики лунного света, перемежающегося со странным блеском где-то вдали, за деревьями. Как рыцарь не всматривался в темноту меж древесных стволов, природу таинственных огней он определить так и не смог.
  Сам не особенно понимая, что делает, сэр Кай зашагал к источнику звона и света, все так же выставив меч перед собой.
  В какой-то момент что-то слегка тюкнулось ему в плечо. Проведя ладонью по тому месту, Каин брезгливо поморщился: на коже перчатки красовался склизский след фосфорно поблескивающего вещества.
  Он прошел еще несколько шагов, прежде чем поднял взгляд. И невольно вздрогнул.
  Источником гнилостного света и противного звона были насекомые: какая-то помесь светлячков с мотыльками - которые копошились мерзкими клубками на ветвях деревьев, летали тут и там, затмевая своими жужжащими стаями все окружающее пространство, залитое лунным светом.
  В какой-то момент Каин горько пожалел, что он не прихватил из их импровизированного лагеря щит: то-то было бы здорово прикрыться от летающих, будто метеоры, тварей, полосой дерева и стали! Теперь же приходилось терпеть все учащающиеся влажные шлепки по кольчуге и латам. Лицо он прикрыл рукой, надеясь, что хоть волосы не особенно пострадают. Хотя надежда была довольно слабая.
  Наконец, перед рыцарем открылась поляна, где число странных 'мотыльков' просто зашкаливало!
  Это напомнило ему их с Током путешествие через Долину Смерчей. Только здесь вертящийся во мраке столб состоял из крылатых тварей, а не из песка и ветра, как в Степях. Сэр Кай не стал выходить на открытое место, но, тем не менее, его заметили.
  - Что ж, - проскрежетал зловещий голос, - похоже, вождь Трейм нашел с-спос-соб обойти Клятву. Умно, ничего не скажеш-шь.
  Каин нахмурился. С той стороны поляны к нему приближался... мотылек. Правда, этот мотылек был размером с доброго быка. И он, в отличие от своих кружащих вокруг товарищей, умел говорить.
  - К'рг'ггот предупреждал, что рос-зовокожие явятс-ся! Но не предупреждал, что так с-скоро. И не говорил, что он будет один! Р-разачарован! - рявкнул мотылек, пытаясь обойти Кая слева. Повернувшись вслед за противником, рыцарь спросил, будто не слыша бормотания гигантского насекомого:
  - Эй, демон! Где мой спутник? Здоровенный такой орк? Не видал?
  - Говорит! - удивился и даже... обрадовался 'мотылек'. - Оно с-с нами говорит... Но К'рг'ггот и обещал, чш-што приш-шлет к нам Рас-зумных! Больше, чем орков и вкус-снее, чем те гнолли! Но так с-скоро...
  - Эй! - сделал угрожающий выпад Каин. Он лихорадочно оглядывался, пытаясь понять, куда эти твари утащили Углейфа. - Именем Триединого Света! Отвечай, демон!
  'Мотылек' на мгновение сжался в испуге... но потом, будто 'оглядевшись', злобно прошипел:
  - Он не с-слуга Трехлис-стного! Он - глупец-с и с-самозванец!
  Чудовище облетело могучего рыцаря по дуге, расправило бурые крылья и прошипело куда-то назад:
  - Ты! Приведи мне розовокожего! Немедленно!
  Каин не успел даже понять, что произошло, как из темноты позади 'мотылька' на него бросилась огромная фигура со светящимися глазами-плошками.
  Это был Углейф.
  
  
  Глава 10. Воссоединение
  
  За дверью обнаружился новый зал. Куда обширней предыдущего, вытянутой овальной формы, он был уставлен по всей своей длине столами с различными магическими и алхимическими атрибутами. Колбы, реторты, различные аппараты. Какие-то из них были знакомы епископу - даже слишком хорошо знакомы! Другие он опознал лишь по описаниям из прочитанных фолиантов. Третьи и вовсе поставили его в тупик. В сочетании с уставленными различными гримуарами стеллажами, а также символами Арканов на стенах и полу - классическая лаборатория волшебника.
  Вот только Арканы были очень странными: ломанными, искаженными, источающие то самое бледно-зеленое свечение. Да и, если приглядеться, можно было разглядеть иные странности, отличающие представший зал от обиталища обычного мага: зловещего вида инструменты на залитых чем-то бурым столах, остатки костей, высокие репликаторы с плавающими в них жуткими гомункулами... Адриан насчитал атрибутов запрещенной магии на десяток смертных приговоров!
  Епископ нахмурился: лаборатория была явно обитаема. Впрочем, это стало ясно еще когда он увидел ту дверь - разительно отличавшуюся от окружающих её обшарпанных стен. В развалинах древней Башни явно окопался кто-то поразумней пещерных вампиров...
  И раздающийся из-за расположенной в дальнем конце этого длинного зала очередной каменной арки взволнованный голос подтвердил подозрения Адриана.
  - Он исчез!... Да! Сразу как оказался в пределах Башни!...Разумеется, нет! Пещерные вампиры - неразумная нежить, как они могут что-то рассказать?!... Скажите лучше, что делать?!... Да я ни минуты больше здесь не останусь!
  Выглянув из-за угла, Адриан оглядел новую комнату. Тоже уставленная столами со зловещими приборами, она была гораздо меньше предыдущей. Скорей кабинет, нежели лаборатория. В дальнем её конце располагался постамент, на котором было установлено круглое зеркало, сейчас светящееся серебристым светом. Нисколько, впрочем, не заглушающим зловещего гнилостного сияния от стен и пола, также испещренных Темными Арканами, как и в лаборатории.
  По кабинету металась фигура в черном балахоне, сгребающая в одну кучу какое-то барахло. Мужчина (а это был мужчина) явно паниковал. Он хватал со столов все подряд и рассовывал по дорожным сундукам и котомкам. Епископ затаился за стеной, что есть силы напрягая слух, но так и не смог расслышать голоса собеседника колдуна в черном.
  Зато последний продолжал истерично вещать, явно отвечая кому-то, с кем его связывало таинственное зеркало.
  - ...Да-да! Помню, все экспонаты уничтожить... Вампиры? Да какое нам дело до этих тварей?! Рассеются по округе... Что?! Где?!
  Колдун резко развернулся к дверному проему и с ходу метнул в косяк, за которым прятался Адриан, сгусток зеленого огня.
  Выругавшись, епископ перекувырнулся внутрь комнаты. Стена, за которой он только что прятался, брызнула каменными осколками.
  - Врешь, святоша, не возьмешь! - безумно взвизгнул колдун, продолжая швырять магическими снарядами. От второго епископ снова увернулся, третий и четвертый принял на посох, пятый... пятого не было. Противник Адриана, прекратив обстрел, безумным рывком кинулся к зеркалу!
  Точнее, к маленькой статуэтке черного стекла, лежащей на столе.
  Адриан не успел буквально на доли секунды. Колдун в черном схватил статуэтку со стола и с силой швырнул о каменный пол! Та с жалобным звоном рассыпалась на мелкие осколки. И после этого комната начала меняться!
  Инструменты, алтари, приборы, шкафы с книгами - все будто дрогнуло, подернулось дымкой и... рассыпалось прахом. За стенами взвыли дурными голосами вампиры - их, видимо, система самоуничтожения тоже начала перерабатывать на компост.
  Осталось стоять только зеркало, источающее синеватое свечение.
  А уже в следующее мгновение латная перчатка епископа опустилась на темечко колдуна в черном. Тот неразборчиво хрюкнул и кулем завалился на пол. Но дело свое он сделал: ни малейших намеков на то, что делалось в Башне, ни одной улики или следа - не осталось ничего!
  Епископ заковыристо выругался с досады, наблюдая рассыпающиеся кучками праха фолианты и тетради. Все, что здесь творилось, зачем и с какой целью, а также кто заказал похищение Адриана - в том, что это было заказное похищение, он почти не сомневался - все это стремительно утекало сквозь пальцы. Правда...
  Епископ резко повернулся в сторону незадачливого колдуна. Если его разговорить...
  Но только он приподнял его за шкирку, только-только тот начал приходить в себя, как зеркало взорвалось!
  Правда, взрыв был исключительно странный: зеркало будто целенаправленно метнуло тучу осколков в сторону двух людей, находившихся в зале. Адриан рефлекторно прикрылся магом в черном... и почувствовал, как тот окончательно обмяк. Осколки изрешетили все тело несчастного, лишив епископа последнего свидетеля и единственного источника информации.
  Когда сэр Тайлер, сэр Гром и сэр Малок вломились в бывший кабинет чародея, епископ сидел прямо на каменном полу и напряженно размышлял...
  
  Битва с сыном вождя закончилась, даже не успев толком начаться. От ловкого, опасного охотника теперь осталась только тупая гора мышц, которая с ревом устремилась на Каина. Рыцарь просто в последний момент отступил в сторону и поставил ему подножку. И тут же саданул по затылку Углейфа рукоятью меча.
  Человека удар могучей десницы по тонкой затылочной кости убил бы. Но великана-орка он только лишь оглушил. Что бы ни завладело Углейфом, от старого доброго удара по голове оно спасти не смогло.
  Сэр Кай повернулся к машущему крыльями демону. Тот злобно шипел и дергано перепархивал из стороны в сторону.
  - С-смертный! Ничтожес-ство! Никчемный кус-сок мяс-с-са! - плевался он. - К'рг'ггот предал нас-с-с! Мы поквитаемс-с-ся! Но с-сначала...
  Что 'с-сначала', чудовище уточнить не успело: Каин стремительно преодолел разделявшее их расстояние и взмахнул мечом!
  Под натиском стали демон с оглушительным визгом рассыпался на тысячи порхающих мотыльков... но тут же собрался воедино, уже в другом месте. Раздался издевательский смех:
  - С-смертный! Куда тебе тягатьс-ся с-с посланником Древних С-сил?...
  Рыцарь не слушал. Он почти сразу же развернулся в новом направлении и снова атаковал. Впрочем, так же безрезультатно.
  Каин не думал, как двигаться, в какой последовательности наносить удары. Он знал: в драке с незнакомым противником подобные размышления могут дорого обойтись. А потому его разум привычно отрешился от движений и реакций тела, решая совершенно другие задачи.
  - С-смертный!... - вновь издевательстки зашипел мотылек и собрался было разразиться новой пафосной тирадой... и недоуменно уставился двумя фасеточными глазами в спину убегающего с орком на плече рыцаря. Ну как убегающего... скорей уж стремительно ковыляющего. - Что?... Кудааа?! Стой, кус-сок мяс-са! С-стой!
  Но Каин не слушал завываний демона. У него был один-единственный шанс убраться вместе со своим спутником, и он им воспользовался сполна! Хотя... ох, и призрачный это был шанс!
  Позади раздался рассерженный рев "мотылька". Но Каин рассчитывал, что тварь при своих размерах не пролезет через окружающие буреломы.
  Вокруг снова зашелестели крылья назойливых ночных бабочек. Только на этот раз они действовали гораздо наглее: маленькими стрелами врезались в убегающего рыцаря, не заботясь о сохранности собственной жизни, при этом совершенно очевидно метя в глаза!
  В какой-то момент Каин остановился и припал на колено, положив бесчувственного орка на землю и прикрывшись руками. Идти дальше не осталось никаких сил. Уж на что рыцарь из Анкорнсдорфа был могуч, но даже ему подобная нагрузка была не под силу! Несколько раз глубоко вздохнув, восстанавливая дыхание, сэр Кай встал во весь рост. Одной рукой он выставил перед собой меч, а другой кое-как прикрывал глаза.
  - Хе-хе-хе-хе... - раздался издевательское шелестение демона. Из темноты, в окружении туч насекомых, возник силуэт 'мотылька'. Фасеточные глаза светились желтым, крылья возбужденно подрагивали. - Некх-худа бежать-з-з! Некх-худа!...
  На этот раз противник не стал тратить время на пустословия и атаковал почти сразу. Удар всем корпусом, острые лапы метят в лицо. Все это в сопровождении продолжающихся атак мелкой мошкары.
  Рыцарь медленно отступал до тех пор, пока не уперся спиной в ствол дерева. Острые, как бритва, лапы демона царапали кольчугу, пытаясь добраться до живой плоти. Голову Каину пока удавалось прикрывать, но он знал: это не может продолжаться долго.
  Вот одно из мелких насекомых врезалось рыцарю в висок, голова непроизвольно дернулась в сторону, руки, сжимающие меч, на мгновение отодвинулись с защитной позиции - и в образовавшуюся брешь тут же ввинтился острый коготь 'мотылька'! Кровь из рассеченного лба залила правый глаз, лишая рыцаря львиной доли радиуса обзора, итак невеликого, учитывая, что единственным источником света в ночном лесу было гнилостное свечение, источаемое самим 'мотыльком' и его спутниками-светлячками.
  Хотя... нет, не единственным!
  Вспышка золотистого цвета развеяла бледное сияние демонических светлячков и заставило 'мотылька' отпрянуть во мрак.
  - Чш-што?! - пронзительно взвизгнул демон.
  Гул насекомых среди ночной темноты, шипение их хозяина, бьющаяся в висках кровь и тяжелое дыхание самого сэра Кая - все звуки были будто вымыты стремительной волной мягкого свечения, мгновенно заполонившего пространство меж деревьев! Получив передышку, рыцарь сумел наконец утереть кровь со лба и немного оглядеться.
  Меж древесных стволов был яркий столб света. Если бы Каин не был уверен в обратном, он посчитал бы, что в самом разгаре ясный погожий день! И там, в теплых лучах, стояла женская фигурка в просторных одеяниях.
  - Ты! Кто ты?! Ч-ш-што ты...?!...
  Фигура простерла руку в сторону 'мотылька', отчего демон дернулся в сторону и зашипел от боли.
  Странная пришелица повернулась лицом к рыцарю, более не обращая внимания на 'мотылька'. Свет пронзил разум рыцаря, вымывая все на своём пути! Череда видений, мыслей, воспоминаний заполонили голову. Всё, что Каин успел запомнить - это медного цвета волосы, изумрудно-зеленые глаза и корону...
  Корону из золотистых листьев падуба.
  Его прошиб холодный пот. Неужели это...
  Мягкий золотистый свет схлопнулся, снова обнажив реальность: ночной лес, полный демонических светлячков. Но женская фигура на краю поляны никуда не делась. Правда, она уже не излучала мягкий свет, а была одета в темный плащ с капюшоном. Эта фигура, заменившая только что промелькнувшее пред сэром Каем видение, простёрло руки в сторону главного 'мотылька' и гортанно рявкнула:
  - ...Nagg'Rash Mortag!
  Лес взорвался вспышкой едко-зеленого пламени! Светляки, неуверенно порхавшие до этого вокруг рыцаря, посыпались на землю дымящимися комочками.
  Безумный визг демона чуть не порвал рыцарю барабанные перепонки! 'Мотылек' резко развернулся к новой угрозе, взмахами крыльев отгоняя от себя потоки колдовского огня.
  Натиск светляков мгновенно ослаб, позволив Каину наконец-то поднять голову и окончательно стереть кровь с глаз.
  Фигура в капюшоне стояла по стойке 'смирно', лишь мелькали руки, складывающиеся в позиции Арканов с ошеломляющей скоростью. Из-под капюшона сверкнули янтарные искорки глаз.
  Леди Айтара?! Значит, остальные где-то поблизости!
  И точно: в тело 'мотылька вонзился арбалетный болт и штук шесть стрел. Правда, его это мало побеспокоило. Демон даже не повернулся в ту сторону, откуда прилетели снаряды, обратив всё своё внимание на приближавшуюся фигуру в плаще мага.
  - Ты! Ты - не Kehai'e Se'hhh! Нет... Ты лишь полукровка! Опять обманс-с-с, - облегчённо протянул 'мотылек'. - Проваливай! И я пощ-с-щажу тебя. Пока что. Проваливай!
  - Terra, Tectonica, Mortis, - не обращая внимания на демона, продолжала совершать магические пассы чародейка. - Terra, Tectonica, Mortis. Terra, Tectonica, Mortis!
  Повторив свою гортанную литанию в последний раз, Айтара выбросила в сторону 'мотылька' руку с зажатым в ней посохом и с ухмылкой произнесла финальную фразу:
  - Mors sit tibi!
  Демона накрыло шквалом зеленого пламени! Каин вдруг осознал, что стоит на одном колене, опираясь на меч, а вокруг разносится едкий запах гнили. Кое-как сфокусировав взгляд, он увидел, что демон с бешеным рыком машет крыльями, пытаясь прикрыться от накрывшего его шквала.
  Вот 'мотылек' повернулся спиной к рыцарю...
  Ноги спружинили от сырого мха, выстреливая тело рыцаря вперед! Будто огромная стрела с мечом на конце, сэр Каин врезался в демона сзади, насаживая чудовище на лезвие. Визг умирающего 'мотылька' чуть не вышиб дух из Кая.
  Огромное тело насекомого несколько раз конвульсивно дернулось и... затихло. Вокруг опадали на землю рассыпающиеся на глазах в пыль останки светляков. Каин обессиленно опустился на землю. К нему уже метнулись пара знакомых силуэтов, в одном из которых рыцарь признал Тока.
  Он прикрыл глаза. Всё-таки спасён.
  Из ушей рыцаря пошла кровь. Сознание померкло.
  
  Фигура в ореоле света приблизилась, оттерев мутную тьму из сознания Каина. Перед ним стояла Королева!
  Именно так, с Большой Буквы. Сэр Кай даже не мог понять, почему у него в голове промелькнул этот титул, но было несомненно: Та, что стояла сейчас перед рыцарем, вполне имеет на него право.
  Высокая, почти вровень с самим рыцарем, она была облачена в длинный плащ из золотистых листьев. В его прорехах белела нежная кожа обнаженного тела, прямо-таки дышащего чем-то невероятно живым! Лицо в обрамлении медного цвета волос источало красоту и свежесть, корона из золотистых листьев падуба добавляло величественности, а взгляд изумрудно-зеленых глаз, казалось, проникал в самую душу. Острые кончики ушей, выбивающиеся из-под тяжелых локонов, не оставляли сомнений в происхождении странной пришелицы.
  В какой-то момент Каин, сам не осознавая, что делает, преклонил колено.
  - Госпожа...
  - Здравствуй, Каин из Анкорнсдорфа. Ты знаешь, кто я? - губы эльфийки даже не шелохнулись: голос звучал прямо в голове рыцаря.
  - Нет, госпожа, точно сказать не могу. Но, скорее всего, вы явились из Осеннего Леса - граница не так далеко. И..., - Каин нахмурился, пытаясь нащупать ускользающую мысль, - мне кажется, что я уже встречал Вас... где-то.
  - Верно, - её лицо тронула легкая улыбка. - Сейчас я временно гощу в чертогах Аэллеара, под сводами Червонного Дворца. Но несколько лет назад мы уже встречались с тобой, сэр рыцарь, когда я путешествовала по просторам Примсландра. Но об этом мы поговорим с тобой как-нибудь в другой раз. Сейчас времени у нас немного. Не так-то легко проникать в чужие сновидения, - её лицо вновь посерьёзнело.
  - Так я...
  - Спишь. Точнее, ты без сознания. Я сумела немного помочь тебе в битве, но перенапряжение оказалось слишком сильным даже для тебя.
  - Чем же..., - сглотнув, Каин наконец-то посмел снова поднять взгляд, - чем же я заслужил честь лицезреть Вас... снова?
  - Я давно слежу за скверной, поразившей Чащу. Особенно... в последнее время. И меня заинтересовало: кто тот, за кем она так настойчиво охотится? Оказалось, - тут она взглянула прямо в глаза рыцарю, - что это ты, сэр Кай из Анкорнсдорфа. Все вопросы потом! - эльфийка пресекла легким взмахом ладони попытку рыцаря что-то спросить. Он только сейчас заметил, что окружающий их золотистый свет начинает подрагивать, то там, то тут колеблясь и подергиваясь черной дымкой. В ушах начали звучать отдаленные голоса. - Сейчас - молча слушай и запоминай! Я дала тебе оружие, способное очистить Чащу. Не самое лучшее оружие, все-таки, - тут на лицо Королевы опустилась тень легкой печали, - сейчас Осень, время Заката. Но на какое-то время оно тебе поможет. Подними меч!
  Рыцарь машинально поднял клинок. Его брови поползли вверх: лезвие чуть светилось мягким золотистым светом. Будто солнце, пробивающееся через лиственный покров в погожий денёк.
  - Спасибо, конечно, но что мне..., - хотел было спросить сэр Кай, отрывая взгляд от клинка, но, когда он посмотрел в ту сторону, где секунду назад стояла незнакомка, то никого не увидел. Как-то незаметно рассеялось и сияние...
  А уже в следующий момент он распахнул глаза. Над ним склонились знакомые лица.
  - Очухались, Ваша милость? Ну, слава Триединому! - облегченно выдохнул Ток. - А мы-то уж думали... И кровища еще из ушей хлестала - будь здоров!...
  Кай прислушался к своему телу. Вроде ничего не болит. Немного звенит голова, но и это неприятное чувство понемногу затихало. Наконец он таки решился и сел.
  - Долго я...?
  - Был в отключке? Пару часов, - раздался рядом знакомый мурлыкающий голос. Леди Айтара. - Насколько я могу судить, в драке вы несколько... перенапряглись. Но, благодаря моему искусству и, отчасти, новым способностям сэра Майра, мы сумели вернуть вас в форму. Что касается ваших спутников...
  - Да! Со мной был орк, здоровый такой... - спохватился Кай.
  - Ну, орк-то в глубочайшем отрубе, значица, - раздался голос Макдира. Только сейчас Каин понял, что его уложили на своеобразную подстилку из порубленных веток, а рядом весело трещит костерок. В его свете виднелись обеспокоенные лица прочих его спутников: сэра Майра, Виарры, Норика и Макдира. Последний с удовольствием уплетал жареный кусок какой-то птицы. - Триединая задница! Клянусь сиськами Айолы, это самый сильный удар, который я мог бы вообразить! Свалить такого бугая - это с какой же силой трахнуть надо?!
  - Мой господин - один из сильнейших рыцарей Келлариэля, - чуть самодовольно проговорил Ток. А затем, уже нормальным тоном, он обратился к Каину: - Ваша милость, а откушать мясца не желаете?
  - Что за мясо? - полюбопытствовал Кай, присаживаясь к костру и вонзая зубы в сочный кусок мяса, что протянул ему оруженосец.
  - Фазанятина! - радостно выпалил Ток. После чего удивленно вытаращился на своего господина, подавившегося откушенным только что куском.
  
  - Ничего. Ни малейшего следа! -отрапортовал сэр Тайлер. При этих его словах Адриан ударил окованным в сталь кулаком по стене.
  Они стояли у подножия Изумрудной Башни: епископ и трое его рыцарей-вассалов. Оруженосцы остались с крестьянским семейством неподалеку от дороги. Рыцари уже были готовы возвращаться назад, чтобы продолжить путь.
  - Триединая задница! - совсем неподобающим для священника образом выругался епископ. Но его вассалы сделали вид, что ничего не заметили. В данной ситуации грязная ругань была вполне оправдана. Ну еще бы: покушение на убийство Адриана Каратского неведомыми недоброжелателями, совершенное, притом, при помощи черной магии - это был уже перебор! Тем более что они уже сталкивались с проявлением некромантии при приближении к Склону.
  Повторно выругавшись, епископ чуть успокоился и попытался рассуждать здраво
  Итак, что мы имеем? В королевстве Брандар и конкретно на Самоцветном Склоне, прямо у него под носом, действовала не только секта демонопоклонников, но еще и ковен некромантов! Не могло быть и речи, что некромант в Башне был один: все же кто-то его ликвидировал, не дав Адриану допросить несчастного!
  А это значит...
  Епископ потер саднящие виски. А гарм его знает, что все это значит! Но что на него самого объявлена охота, не подлежало никакому сомнению. А потому...
  - Благородные сэры, - наконец произнес Адриан. - Нам придется немного... свернуть с первоначального пути.
  Рыцари переглянулись, нахмурившись. Каждая минута промедления при путешествии через охваченный войной край уменьшала шансы на благополучное его завершение. Но если Адриан Каратский что-то говорит, самый лучший вариант - слушать и исполнять.
  - Через несколько миль мы свернем на дорогу, ведущую на запад. Наш путь лежит в обитель Святого Дьюрина Брандарского. Там мы оставим наших попутчиков. Братья из обители позаботятся о них. Что касается нас..., - тут Адриан на какое-то время задумался, а затем продолжил: - Что касается нас, то мы одолжим у тамошнего настоятеля одну презанятную вещицу. Боюсь, без неё нам не одолеть разом стольких врагов. В путь! Поспешим...
  
  - Ох, сэр Кай! - заливалась смехом полуэльфийка, глядя на измученного рвотой Каина. - Неужели вы думаете, что я не отличу настоящего фазана от заколдованного человека? Тем более, что этого фазана я знаю... лично.
  - Сволочи..., - простонал рыцарь, борясь с очередным мучительным спазмом. - Какие ж вы сволочи... Могли и предупредить, что это не тот фазан, что был со мной...
  - Ваша милость! Обижаете, - изобразив оскорбленное достоинство, проговорил Ток. Под уничтожающим взглядом Каина он состроил невинное выражение лица. - Неужто у меня-то соображалки нет совсем? Не зря ж вы в такую даль энтого петуха с собой тащили?...
  - Это кто тут петух?! Я, что ли?! Да ты...!
  Сэр Кай обернулся на крик и мрачно оглядел вспорхнувшего на бревно фазана, яростно махавшего крыльями. Жив, здоров и даже очухался. Более того: сразу развил бурную активность. Впрочем, сошедшую тут же на нет, когда он углядел леди Айтару.
  - А Вам, милейший Ланкстер, я бы советовала не слишком широко распахивать свой клювик, - пропела она в своей излюбленной манере. Несчастный менестрель снова заткнулся. - А то опять что-нибудь залетит. И превратитесь уже не в благородную птицу, а... ну, скажем, в слизняка!
  - Н-не надо, - буркнул фазан и спрятался за спину Макдира.
  А Каин, почувствовав, что спазмы сошли на нет, начал подробные расспросы.
  Выяснилось, что отряд тоже столкнулся с сатирами, но, как понял сэр Кай, это были те недобитки, которым посчастливилось не попасть в мясорубку орочьей засады. Впрочем, их 'счастье' продлилось недолго: оставшиеся твари, числом меньше десятка, наткнулись на товарищей Каина, которые как раз пытались найти потерявшегося рыцаря. Стрелы охотника и оруженосцев, меч паладина, сабля варварки и магия волшебницы уничтожили их раньше, чем они успели мемекнуть. Решив, что это только передовой отряд сатиров, они решили убраться подальше, от греха подальше.
  В деревню орков Моховой Ягоды отряд не попал. Как объяснил Макдир (чародейка в этот момент презрительно фыркнула, заслужив хмурый взгляд охотника), местные фейри водили их за нос, не давая найти дорогу. Покружив по лесу до наступления темноты, путешественники решили сделать привал, а наутро двигаться уже прямиком на север. Каким-то образом леди Айтара сумела убедить отряд, что потерявшийся рыцарь жив и опасность ему пока не грозит. Току же, дольше всех настаивавшему на продолжении поисков, она пообещала, что очень скоро они снова встретятся с его господином.
  Потом пришла очередь Каина рассказывать о своих приключениях. Когда он завел рассказ об орочьем друиде и его жутком боге, леди Айтара посерьезнела и нахмурилась.
  - Я слышала об этом... Боге Леса. Великая Омела, Тень Чащи, Смотрящий-из-под-Корней, Черный Козел Лесов - все это разные имена одной твари. Но об этом позже. Расскажите лучше, как вышло, что вы с сыном вождя орков угодили в лапы к Сэхса'хху?
  - Э... кому? - не понял Каин.
  - О, подземные Боги... Ну, тому демону-мотыльку, который как раз собирался вами закусить, когда мы пришли на помощь!
  - А, этот-то..., - почесал в затылке рыцарь. Он уже начинал привыкать к этому жесту и перестал его стесняться. - Ну, дело было так...
  После того, как рыцарь окончил свой рассказ о том, как обнаружил пропажу Углейфа и как нашел его на поляне с мотыльками, чародейка задумалась еще больше.
  - Если честно, пока не могу сказать ничего определенного, - наконец проговорила она. Серьезный тон, без сладкой улыбки и мурлыканья, в её исполнении показался рыцарю непривычным. - Я многое читала про эту тварь, а также про его младших прислужников, вроде Сэхса'хха. И, в принципе, у меня есть предположение, что случилось с твоим спутником. Но...
  - Ясно. Вам необходимо подумать. Но, боюсь, Углейф вскоре проснется и...
  - О, на этот счет не беспокойтесь, - махнула рукой Айтара, возвращая на лицо улыбку до ушей. - Пока ваш приятель держится подальше от сущности Бога Леса, с ним все будет в порядке. Вот только...
  - Вот только это означает, что мне надо держаться подальше от Сердца Леса, так? - внезапно раздался раскатистый бас позади сидящих у костра.
  Все обернулись. У границы освещенного пространства стоял сын вождя, скрестив руки на груди и хмурясь. Каин отметил про себя, что глаза орка приобрели нормальный для его племени карий окрас. Да и поведение вернулось в норму: на лице Углейфа застыло прежнее выражение яростного презрения.
  - Сэр Углейф, - обратился к нему Каин, вставая. - Я знаю, что вы хотите сказать, но, учитывая последние обстоятельства, возможно, стоит...
  - Я войду в Сердце Леса и встречу свою судьбу, с вами или без вас! Последний вариант меня даже больше устроит.
  - В таком случае вы нарушите обещание, данное вашему отцу!
  - И только поэтому я еще болтаю с тобой, хансд, - прорычал орк, подходя к Каину и нависая над ним. - Только поэтому я до сих пор не ускользнул, пользуясь темнотой! Но если ты откажешься идти, я выдвигаюсь один!
  - Я не отказываюсь, - сузил глаза сэр Кай. - Но нам необходимо принять меры предосторожности! Один раз ты, Углейф, сын Трейма, уже был заморочен и встал на сторону врага! Хочешь допустить это еще раз?!
  Какое-то время они яростно мерялись взглядами. Но Углейфу возразить было нечего. Сплюнув на землю, он буркнул:
  - Делайте, что хотите. Скоро рассвет. Я спать.
  Сын вождя вернулся к месту, где лежал в отключке и завалился спать.
  Вскоре почивать отправились сэр Майр с Виаррой, затем Норик. Ток сказал, что все равно сейчас его очередь дежурить, так что он останется, а господину и так выдалась тяжелая ночка. Фазан хотел было пристроиться под бочок к Виарре, но получил пинка паладинским сапогом и посчитал за лучшее пристроиться к охотнику.
  Уже устраиваясь поспать оставшиеся пару часов, сэр Кай задал последний вопрос чародейке:
  - Да, вы что-то говорили, что знаете нашего заколдованного менестреля? Да и он явно вас узнал. В чем дело?
  - Ну, собственно..., - чуть помедлила волшебница, но потом все же ответила: - Собственно, это я его заколдовала.
  Каин поперхнулся.
  - А он сказал, что это была беззубая старая карга, которую он отказался ублажить...
  - Да-а-а? - живо повернулась в сторону заколдованного юноши чародейка. От звуков её протяжного голоса несчастный фазан постарался поглубже закопаться в плащ Макдира. - Во-о-от, значит, как? Но насколько Я помню, мастер менестрель имел дело не со старухой, а с юной волшебницей, к которой сам же грязно приставал и пытался обокрасть! И ему стоило благодарить судьбу, что артефакт, который он схватил, выкинул его в Малахитовую Чащу. Хотя мог отправить куда-нибудь на Нижние Планы, прямо к демонам в пасть!
  - И-и вовсе не грязно я приставал! - донеслось из-под плаща. - А очень даже куртуазно ухаживал! Пел баллады собственного сочинения, дарил цветы...
  - Это вы про ту похабную песенку? Как её там?... 'Вдовушка и конь'? О, это так романтично! Да за одно это тебя надо было превратить в слизняка!...
  Давясь смехом, Каин завернулся в одеяло и прикрыл глаза. Сон сморил его почти сразу.
Оценка: 8.50*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"