Вельская Алёна Александровна : другие произведения.

Под Счастливой Звездой

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Кажется, что будущего нет. Что, ты птица в клетке, которую хорошо кормят, заботятся и даже ставят на окошко, чтобы ты могла посмотреть на мир за стеклом. А душа требует полёта? Так лети. Конечно это авантюра убежать из дома, где все о тебе заботятся и всё решают за тебя, но разве юность знает, что это такое - оказаться одной в чужом мире, когда из близких рядом только верная собака, да конь. Но, она родилась под счастливой звездой, которая хранит её от бед и невзгод, посылая на её пути добрых людей и бесконечную заботу близких. Убежать из дома, это конечно очень плохая затея, но может случиться чудо и она найдёт своё счастье, своё место в этой жизни, свою любовь и своё призвание.
   ПОД СЧАСТЛИВОЙ ЗВЕЗДОЙ
   ГЛАВА 1
   Запоздалое прозрение
  Эмпифиэль опаздывала. Учитель Диалмис будет очень недоволен, он, конечно, промолчит, но его поджатые губы и обрывистые фразы скажут сами за себя. Как же она забыла о времени? Но, голова в последнее время была забита разными неприятными мыслями, и во время долгой прогулки Эмпифиэль пыталась найти всем оправдания и убедить себя, что она сама себе всё придумала. Да, она отличается от других членов семьи, да ей отведено отдельное крыло и она редко видит отца, мать и брата с сестрой, но это просто потому, что родители заняты, а брат с сестрой намного её старше и у них мало общего. Нет, это потому что она другая и её стесняются. Надо выкинуть все эти мысли из головы и спешить на урок.
  Надо спешить. Эмпифиэль решила сократить путь и побежала через родительское крыло. Дверь в кабинет отца оказалась приоткрытой, и оттуда доносились голоса. В другое время она бы не за что не стала подслушивать и прошла мимо, но мысли кружащие в голове не давали покоя. Эмпифиэль остановилась у приоткрытой двери и вся обратилась в слух. В кабинете находились мама с папой, и разговаривали о ней. Очень интересно. Очень кстати, а то она уже совсем довела себя сомнениями и страхами.
  - Лазуриэлья, любимая, но нам всё равно рано или поздно придётся представить Эмпифиэль обществу. Не можем же мы её прятать вечно? - отец говорил ласковым спокойным голосом. Сколько Эмпифиэль себя помнила, папа всегда был ласков с мамой. Они прожили вместе 50 лет, но отец до сих пор смотрел на маму влюблёнными глазами.
  - Глеэнсиэль, прошу тебя, не надо мне лишний раз об этом напоминать. Но мы можем отложить это? Мы должны это сделать. Ради наших детей, ради карьеры сына, ради удачного замужества дочери. Прошу тебя, - в голосе мамы не было просьбы, она как всегда была сама утончённость, и светский лоск не слетал с неё даже за закрытыми дверями. - На этом приёме мы официально введём Флюрисель в высшее общество. Она станет дебютанткой, за ней начнут ухаживать. Это не лучший момент, чтобы показать всему обществу, что у нас есть некоторые проблемы. Для того чтобы Флюрисель сделала удачную партию в обществе не должно быть сомнения в чистоте нашей крови. Мы представим Эмпифиэль обществу. Я тебе даю слово. Как только Флюрисель выйдет замуж, так и представим.
  - Но, дорогая, Флюрисель сможет выйти замуж не раньше чем через 10 лет, она ещё слишком молода для этого.
  - Что такое десять лет. Эмпифиэль и не заметит. Она привыкла жить среди прислуги. Двадцать лет прожила и ещё десять проживёт. Она всем довольна, прилежно учится, занимается верховой ездой, возится со своей ужасной собакой. Пойми, мы не имеем права рисковать.
  - Она тоже твоя дочь. Она не виновата, что родилась другой.
  - А кто виноват? Я? Ты? - мама чуть повысила голос, но быстро взяла себя в руки. - В конце концов, мы не бросили её, не отдали в приёмную семью. Чего ты ещё хочешь от меня?
  Слушать дальше не было сил. Эмпифиэль душили слёзы, прикрыв рот ладонью, она пыталась заглушить рыданье. Развернувшись, она побежала обратно не разбирая дороги. Мысли об уроке и учителе улетучились. Длинные юбки мешали, слёзы затуманивали взор, в голове царил хаос. Зацепившись подолом за балясину, Эмпифиэль упала, по инерции пролетев вперёд, и только чудом не скатилась со ступеней. Восстановив дыхание с трудом смогла сесть, и посидев несколько секунд, оглянулась вокруг и наконец, чётко поняла, что всё вокруг не её, она здесь чужая, она пятно на прекрасной родословной. Бежать, надо бежать. Поднявшись, вытерев безостановочно текущие слёзы, быстрым шагом отправилась на конюшню.
  Это было её царство. Лошади приветственно заржали, откуда то выскочила Веся, и стала крутиться вокруг ног. Никого не хотелось видеть. Поэтому Эмпифиэль направилась в дальний угол конюшни и по шаткой лестнице поднялась на чердак. Здесь пахло сеном, солнечные зайчики скакали по стенам, было тихо и спокойно. Преданная Веся, до ужаса боявшаяся этой лестницы, пыхтя забиралась вслед за хозяйкой. Снизу слышалось лошадиное похрумкивание овсом и сеном, перестукивание копыт и позвякивание сбруи. Умиротворяющие и такие родные звуки. Веся поняв, что хозяйка чем то расстроена старалась заглянуть ей в глаза, лизала руки, крутилась и виляла хвостом. Эмпифиэль, не обращая внимание на собаку, упала на сено и сквозь слёзы уставилась в потолок. Веся сделав пару кругов вокруг хозяйки, устроилась рядом, положила массивную морду на передние лапы и тяжко вздохнула. Она была умной и всё понимающей собакой, поэтому не мешала хозяйке предаваться горьким мыслям, и только время от времени задумчиво наклоняла голову и участливо вздыхала.
  А подумать было о чём.
  Перед глазами мелькали картинки из раннего детства. Вот открывается дверь в её комнату и величественно вплывает самая красивая женщина, из всех кого когда-либо видела Эмпифиэль. Она медленно и величаво приближается к ней, ласково улыбается маленькой девочке, говорит непонятные слова и дарит красивое платьице. Тогда Эмпифиэль подумала, что это фея из доброй сказки и так думала лет до десяти, пока из разговоров прислуги и учителей не поняла, что на самом деле это и есть её мама, а не добрая, милая Аймирис, которая всегда была рядом, заботилась о ней и любила всей душёй. Мама появлялась два раза в год, и каждый раз приносила красивый подарки. По мере взросления встречи стали чаще, но так и оставались сугубо официальными. Папа был всегда, он трепал её по волосам, рассказывал смешные истории и просил быть послушной. Она и была. Разве можно расстраивать такого доброго папу. О существовании старшего брата и сестры Эмпифиэль узнала в шестнадцать лет.
  В день своего шестнадцатилетия Эмпифиэль была приглашена в большую гостиную, находившуюся в центральной части особняка. За столом сидели очень красивые и похожие друг на друга эльфы. Это и оказалась её семья. До этого мама так и оставалась для неё чем-то мифическим и Эмпифиэль не воспринимала её как маму. Разве может быть её мамой такой необычайной красоты высокородная эльфийка? Хочется всем говорить, что это её мама пусть говорят, Эмпифиэль то знает, что на самом деле её мама Аймирис, улыбчивая полненькая шатенка. На фоне высоких, стройных, с длинными светлыми волосами, тонкими чертами лица с небесно голубыми миндалевидными глазами родственников она почувствовала себя ужасно нескладной и некрасивой. Она была чужая за этим столом. Её непослушные, вьющиеся крупными кольцами ярко рыжие волосы плохо держали причёску, лезли в глаза и создавали вечный хаос на голове, большие, но скорее круглые глаза отливали лесной зеленью, а стройности или даже можно сказать худобы у неё не наблюдалось. Она не знала куда смотреть и что делать. Брат с сестрой смотрели на неё с надменной презрительностью и перешёптывались. Мама как всегда была сама утончённость, и по её лицу невозможно было понять, что она думает в данный момент и как к ней относится, в её глазах всегда было нейтральное спокойствие. Только отец выражал доброжелательность, пытался поддерживать разговор за столом и задавал разные вопросы Эмпифиэль, это смущала, обед казался бесконечно долгим и мучительным. Это был первый и последний совместный обед.
  После того дня уже Эмпифиэль старалась избегать своих родственников. Среди прислуги, нянюшек и учителей она чувствовала себя гораздо увереннее. Не так бросалась в глаза её внешность, в особняке работали в основном не чистокровные эльфы, и они относились к ней с любовью и жалостью, это она поняла уже позже. Не зная материнской любви, Эмпифиэль по ней не скучала и не старалась её завоевать. Дни были заполнены учёбой, верховыми прогулками и играми с Весей. Весю, маленьким щенком, подарил ей папа. После того памятного обеда и подарил, чтобы снова на лице его дочки заиграла улыбка. Маленький неуклюжий щенок вырос в огромную лохматую собаку. При рождении почти серого цвета ближе к году Веся поменяла окрас и рыжий цвет доминировал над серым и белым, только чёрная маска на морде стала ещё более яркой. И на сколько Веся была устрашающе большая, на столько же много в её сердце было любви и преданности хозяйке. Вот такая замена семьи.
  В последнее время Эмпифиэль стал волновать вопрос, а что будет дальше? Из неуклюжего подростка превратившись в симпатичную девушку, ловя на себе заинтересованные взгляды мужчин, в голове стали появляться мысли о любви, муже и детях. Как бы не старалась она сама себя обмануть, но ей очень не хватала семьи, материнской заботы и уверенности в завтрашнем дне. И вот она услышала свой приговор - будущего у неё нет. Она тёмное пятно на светлом эльфийском платье и сколько его не прячь, рано или поздно его все увидят, осудят и будут призирать. Что же делать? Что делать?
  На улице начали сгущаться сумерки. Сколько же она предавалась воспоминаниям? Ужин пропустила, получит нагоняй от Аймирис, надо пойти хоть Весю накормить. Поднявшись и отряхнув подол, Эмпифиэль потрепала Весю по холке и стала спускаться с чердака. Бедная Веся, спуск ей давался ещё труднее, чем подъём, она поскуливала и с опаской переставляла огромные лапы по узким шатким ступенькам.
  - Пойдём, скалолазка моя, может и мне чего на кухне перепадёт.
  Веся с радостным лаем, пустилась вперёд. Ужин это святое. От мощных скачков огромные уши Веси подпрыгивали и разлетались в разные стороны, напоминая неуклюжие крылья. Пушистый хвост помогал на резких поворотах, но всё равно заднюю часть туловища периодически заносило. Она напоминала большого неуклюжего щенка, огромное чудо с душёй ребёнка.
  - Веся скажи мне, что мне делать? Как с этим жить дальше?
  Веся подбежала к хозяйке, подпрыгнула и положила свои не маленькие лапы ей на плечи.
  - Гав, - было ответом на все вопросы.
  - Вот тебе и гав. Убери свои лапы, мне тяжело и кофту опять испачкала, - ворчала Эмпифиэль, улыбаясь своей любимице. - Не избежать нам с тобой нагоняя от Аймирис.
  Веся лизнула хозяйку в щёку и в прыжке развернувшись на девяносто градусов убежала в сторону особняка. Назад ноги идти отказывались, казались тяжёлыми, и каждый шаг давался с трудом. В голове вертелся один и тот же вопрос, и ответа на него не было. Надо бы умыться, нос наверняка распух, глаза покраснели и превратились в маленькие щёлочки. Нельзя чтобы её увидели в таком виде. Придётся на кухню пробираться тайными тропами.
  - Веся! Вернись. Мы пойдём другим путём, - указав подбежавшей собаке направление, Эмпифиэль подошла к бочке с дождевой водой, тщательно умыла лицо и пригладила волосы. - Скребись в заднюю дверь. Надеюсь, нас пустят.
  Всё понимающая собака завернула за угол, и почти сразу раздался режущий по ушам звук когтей по металлу. Надо спешить, а то выскочивший на такой шум поварёнок испугается Веси и покрепче запрёт дверь. Эмпифиэль подоспела вовремя, услышав звук открывающейся двери, заслонила собой Весю и приветливо улыбнулась:
  - Орджилис привет. А я вот решила зайти через заднюю дверь, а то вся растрёпанная и грязная, как бы мне не попало, - быстро проговорив всё и не дав поварёнку опомниться, Эмпифиэль отодвинула того в сторону и пропустила вперёд себя Весю. Орджилис вжался в стену и перестал дышать, лишь глазами испуганно провожая удаляющуюся собаку.
  Не обращая больше внимания на поварёнка, Эмпифиэль отправилась на кухню. Ужин давно закончился, и она была пуста. Веся уже успела лапой достать из-под стеллажа свою пустую миску, и взяв её в зубы, протягивала в сторону хозяйки. Если бы не было так грустно, то было бы смешно, словно попрошайка у храма с протянутой в руке шапкой.
  - Да Веся я с тобой согласна, такое большое тело надо вовремя и много кормить. Сейчас что-нибудь найдём.
  Повара сразу, как только появился щенок, сняли с себя заботы о его пропитание, сославшись на то, что не место собаке на кухне, но в холодильной камере отвели целую полку под мясные отходы для собаки. Сейчас не было ни времени, ни желания заниматься готовкой и Эмпифиэль стала проверять кастрюли, надеясь отыскать остатки ужина. Нашёлся суп и мясное рагу.
  - Ну, что маленький мой телёночек, а вот и наш ужин. Тебе суп, - вылив всё содержимое кастрюли в миску, и покрошив туда хлеб, Эмпифиэль поставила её на маленькую табурет в углу, чтобы Весе не приходилось сильно наклоняться. - А мне рагу. Королевский ужин.
  Ели молча и сосредоточенно, если их застанут на кухне в такой час, да ещё и с Весей шума будет на весь этаж. Придётся в очередной раз обещать Аймирис, что этого больше не повториться и что они всё за собой уберут. Веся управилась первой, вылизала до блеска свою миску и запихала носом обратно под стеллаж. Конспиратор. На кухне было тепло и уютно, полки сверкали от начищенной посуды, пахло травами и специями, вдоль стен стояли корзины с овощами, с потолка свисали пучки лука, чеснока и укропа, а на стеллаже в маленьких корзинах лежали разные фрукты. Прихватил с собой сочную грушу, Эмпифиэль направилась в свою комнату. Пройти предстояло довольно много, и сделать это надо было тихо и незаметно, проведя всё детство в этом крыле и зная каждый его закуток, излазив всё и не раз получив нагоняй за грязные чулки, это не составляло труда. И вот нужная дверь. Осторожно оглянувший вокруг, Эмпифиэль приоткрыла дверь, пропустила вперёд Весю, зашла сама. Закрыв дверь, повернула ключ в замке и облегчённо прислонилась спиной к двери.
  - Ну, вот мы и дома. Если это конечно можно назвать домом, но другого у нас нет.
  Эмпифиэль посмотрела на свои владения новым взглядом. Со времён детства почти ничего не поменялось, появился новый комод с зеркалом, да кровать, исчезли игрушки. Комната была большая и светла, два окна в пол выходили в сад, высокий потолок украшала лепнина и изящная люстра на цепях, на стенах висели картины с пейзажами и натюрмортами. Классическая девичья спальня. Справа от входа была небольшая дверь в ванную комнату, слева в гардеробную.
  На этом же этаже располагались комнаты учителей, гувернанток и нянюшки. Столовая, зала для занятий танцами, музыкальный салон и классная комната находились на первом этаже. В целом всё крыло было отдано под нужды Эмпифиэль. Раньше она считала себя здесь хозяйкой, теперь понимала, что это её тюрьма, и скорее всего тюрьма пожизненная.
  - Давай спать, чудо моё лохматое, - Эмпифиэль подошла к окну посмотрела в тёмный сад и стала раздеваться. - Надеюсь, утром в моей голове появятся хоть какие-то разумные идеи. А теперь спать.
  Веся прошла к окну и устроилась почти около самого стекла, высунув большой розовый язык и тяжело задышала.
  - Тебе жарко? Сейчас приоткрою окно, - Эмпифиэль открыла самую большую фрамугу, с улицы потянуло свежим воздухом, и стал слышен стрекот цикад.
  Потрепав собаку по голове, забралась в кровать и неожиданно быстро заснула. Сказались треволнения дня и молодой организм.
  
  - Эмпифиэль! Открой Дверь!
  Сквозь сон слышался стук в дверь и недовольный голос Аймирис. Эмпифиэль поглубже залезла под одеяло и в добавок накрыла голову подушкой. Вставать не хотелось. Видеть никого не хотелось. Послышался цокот когтей по паркету и от двери донеслось грозное: "Гав!". Ну всё, теперь начнётся.
  - Эмпифиэль немедленно открой дверь! Или я сейчас же доложу господину Глеонсиэлю, что ты привела собаку в спальню!
  - Гав! Гав! - было ответом на поставленный ультиматум.
  Придётся вставать. Теперь точно не дадут поспать, да и Весю надо выпустить погулять. Она собака терпеливая конечно, но зачем так издеваться над животным. Эмпифиэль неохотно спустила ноги с кровати, провела рукой по свалявшимся волосам и встала. Холодный паркет морозил ноги, комната за ночь выстыла, и по коже побежали мурашки. Накинув халат, Эмпифиэль открыла дверь, выпустила собаку и впустила нянюшку.
  - Это что такое? Что с тобой происходит? - нянюшка прошлась по комнате, подняла кофту, недовольно поджала губы и повернулась к Эмпифиэль. - Вчера ты пропустила занятие с учителем Диалмисом, не была на ужине, тебя нигде не могли найти, вон где-то кофту испачкала, да ещё привела в спальню свою собаку. Что происходит девочка? Ты никогда себе этого не позволяла.
  - Нянюшка, а ты меня любишь? - Эмпифиэль стояла около двери, прижавшись спиной к стене, и наблюдала за метаниями Аймирис.
  - Что-то случилось? Тебя кто-то обидел?
  - Нянюшка, ты не ответила.
  - Девочка моя, конечно я тебя люблю. Что за странный вопрос? Ты просто взрослеешь, вот и лезет всякая чушь в голову, это пройдёт.
  - А ещё меня кто-нибудь любит?
  - Всё перестаём играть в любит - не любит, быстро одеваемся и завтракать, - нянюшка достала нежно голубое платье и разложила на кровати. - Это у тебя от голода лезут в голову всякие глупости. Сейчас поешь, и жизнь снова заиграет радужными красками.
  - Я не голодна, - Эмпифиэль надела платье и устроилась перед зеркалом. - А скажи папа ещё не ушёл?
  - Может ты заболела? - нянюшка потрогала ладошкой лоб Эмпифиэль и занялась её волосами. - Господин Глеонсиэль у себя в кабинете. А зачем тебе он? Может, ты сначала позавтракаешь?
  - Мне надо кое-что у него спросить, - задумчиво ответила Эмпифиэль. А ведь и правда, кто лучше папы может ей всё объяснить. И как ей вчера в голову не пришла такая мысль?
  - Ты тоже будешь спрашивать его любит он тебя или нет? Может тебе сон плохой приснился? Расскажи мне, я очень хорошо растолковываю сны.
  - Мне просто надо срочно поговорить с папой. А завтрак оставь у меня в комнате, я потом перекушу.
  - Не забудь попросить прощение у учителя Диалмиса. Очень нехорошо вчера получилось. Он весь ужин просидел молча, уставившись в тарелку.
  - Хорошо нянюшка, - Эмпифиэль поднялась из-за столика и вышла из комнаты.
  Весь путь до кабинета отца Эмпифиэль решала с чего начать разговор. Говорить, что она вчера подслушивала стыдно, значит надо найти другую причину. Слуги сновали по своим делам, мамы видно не было, а брат с сестрой на учёбе и службе. Это только Эмпифиэль обучалась на дому, а Флюрисель посещала элитное заведение для девушек. Брат Левоиндель закончив учёбу, находился в самом начале военной карьеры и дома появлялся крайне редко. Мама была занята общественными делами, отец вёл семейный бизнес. Только она одна не удел.
  Дверь в кабинет отца была закрыта, постучав, и получил разрешение войти, Эмпифиэль открыла дверь, прошла к столу и уселась в кресло напротив отца. Разговор предстоял долгий, и она не собиралась уходить, пока не узнает о себе и своей семье всё.
  - Светлого дня дочка, - папа оторвался от бумаг, отложил их в сторону и откинулся на спинку кресла. - Ты хотела о чём-то поговорить?
  - Светлого дня папа, - из-за нервного состояния Эмпифиэль позабыла все правила этикета и вошла без должного приветствия. Это несколько смутило её, но что сделано, то сделано. - Нам надо поговорить. Вернее я хочу услышать ответы на свои вопросы. Даже не так, я хочу узнать о себе всё.
  - Не волнуйся милая. Что тебя беспокоит? Мы решим все проблемы. Тебя кто-то обидел?
  - Ну почему меня должен кто-то обидеть? Нет, папа я хочу поговорить о другом. Вернее я хочу поговорить о себе. Почему я такая, почему мама меня стеснятся. Даже не так. Почему она меня стесняется, я понимаю. Опять не то. Может, ты сам мне всё расскажешь?
  - Что ты хочешь услышать?
  - Всё и с самого начала, - наконец-то определилась Эмпифиэль.
  - С момента нашего знакомства с мамой или с момента твоего рождения?
  - С момента моего рождения. Про знакомство я слышала и не раз. Прошу папа, для меня это очень важно, я хочу знать всё.
  - Да, милая. Конечно. Может и время уже пришло. По эльфийским меркам ты ещё совсем ребёнок, но в тебе проснулись прабабкины гены, там взрослеют рано. Вот и ты уже совсем взрослая.
  - Там это где? И кем была моя прабабка? Ведьмой?
  - Почему ведьмой? Кто сказал тебе такие глупости? Видать, и правда пришло время во всём разобраться, а то насочиняешь себе неизвестно чего, - отец поудобнее расположился в кресле и начал. - Сюрпризы начались с момента твоего зачатия. Никто и предположить не мог, что ты родишься.
  - Я тоже об этом думала. У эльфов больше двух детей не бывает, да и то это большая редкость.
  - Да. Поэтому мы были счастливой семейной парой, двое детей, мальчик и девочка. О чём можно было ещё мечтать? И когда твоей маме вдруг стало нездоровиться, мы вызвали врача и были в полном недоумении от его диагноза. Тогда только одно приходило в голову - целитель ошибся. Мы пригласили другого доктора, и когда он подтвердил диагноз и предложил лечь в закрытую клинику для постоянного наблюдения за состоянием твоей мамы мы согласились. Это был очень тяжёлый период. Маме постоянно нездоровилось, она почти всё время была в депрессии, никуда не выходила. В итоге в свете так никто и не узнал о незапланированной беременности.
  - Мама уже тогда меня стеснялась?
  - Ну что ты милая? Просто ей было очень плохо. Когда ты родилась, мама очень обрадовалась. Она каждый день навещала тебя, брала на ручки, пела тебе песенки. Так продолжалось примерно полгода. Со временем как все маленькие дети ты стала меняться. При рождении серые глаза стали заполняться зелёными точками, а к полугоду стали полностью зелёными. Но это не очень страшно, ты знаешь, что редко, но встречаются эльфы с зелёными глазами. Но это было ещё не всё. Форма лица, ушей, глаз, всё было другим. Золотистый пушок детских волосиков превратился в ярко красные кудри. Это добило твою маму окончательно. Она плакала, отказывалась тебя видеть и притрагиваться к тебе.
  - Я понимаю. Теперь понимаю. Мама так гордиться своей родословной, чистотой своей крови, а тут такое.
  - Да милая. Да. Для неё это был шок. Лазуриэлья из очень древнего рода, там превыше всего ценится канон. Канон внешности, канон поведения, канон устройства жизни. Она воспитана так, что любое отступление от общепризнанной нормы это смерть. И тут такое. Она наотрез отказалась тебя видеть. Стала косо смотреть в мою сторону. Засела в библиотеке и тщательно проверяла мою родословную.
  - Тебе было обидно?
  - Нет. Я понимал её сомнения. Я принимал её такой, какая она есть и не на чём не настаивал. Когда Лазуриэлья немного успокоилась и снова полностью окунулась в светскую жизнь, я тоже засел в библиотеке. Если о своей семье я знал всё, то... Ну ты уже большая, должна понимать, если все так трясутся за чистоту крови, значит чего-то бояться. В своих официальных источниках я ничего не нашёл и отправился в правительственную библиотеку. Мне было интересно конкретное направление поисков. Кто и когда из предков мой жены посещал Аджанию.
  - Почему Аджанию?
  - Мне всегда говорили, что ты прилежная ученица. Разве тебе никогда не приходил в голову вопрос, а на кого ты похожа?
  - Нет. Не приходил.
  - А что ты знаешь про Аджанию?
  - Немного. Маленькая автономия, где-то в горах и что у нас там нет дипломатической миссии. Вот, пожалуй, и всё.
  - Надо проверить планы твоих уроков по географии, слишком скудные знания. Ладно, об этом потом. Так вот ярко красные волосы в сочетании с зелёными глазами это главная отличительная черта жителей Аджании. В отличие от тебя у меня были хорошие учителя по географии и истории народов. Что-то я упустил в твоём образовании, - отец горестно покачал головой и продолжил. - Так вот. Пришлось поднять много документов, но мне удалось найти небольшое упоминание о том, что твой прадед работал в дипломатической миссии в Аджании. Кстати это была первая и последняя миссии в этой маленькой стране, потом было принято решение, что не целесообразно держать там своё диппредставительство. Ничего интересного для сотрудничества найдено не было, а народ посчитали слишком отсталым, чтобы с ним общаться. Думается мне, не на пустом месте прервались отношения, но это уже только мои догадки.
  - Так ты пришёл к выводу, что прадед привёз оттуда жену, и у них родилась моя бабушка? Разве высокородным эльфам можно брать в жёны женщин другой расы?
  - Ну, жену, не жену. Он к тому времени уже был женат, давно и бездетно, а тут такая радость, как раз через 9 месяцев у бездетной семьи родилась дочка.
  - А куда же делась настоящая мама моей бабушки?
  - Об этом история умалчивает. Я ответил на все твои вопросы?
  - Нет. Ты рассказал о своём открытии маме?
  - Что ты, для неё это был бы слишком большой удар, а она и так уже настрадалась, только, только стала возвращаться к прежней жизни. Нет милая. Я ничего не сказал твоей маме. У тебя ещё остались вопросы? Извини, но у меня срочное дело.
  - Только один. Что ждёт меня в будущем?
  - Эмпифиэль, ну я же не провидец, я не могу знать таких вещей.
  - Меня всю жизнь будут прятать в западном крыле? У меня никогда не будет семьи, детей?
  - Милая, я что-нибудь придумаю, обещаю.
  - Хорошо папа, я верю тебе. Спасибо за интересную беседу, - Эмпифиэль поднялась из кресла, расправила юбки и направилась к выходу. - У меня тоже много дел запланировано.
  - Я зайду к тебе завтра.
  - Тогда, до завтра папа.
   ***
  
   ГЛАВА 2
  Планы, планы, планы и маленькие женские уловки
  
  Правда, а почему Эмпифиэль никогда не приходило в голову - на кого она похожа? Срочно надо в библиотеку. Учитель Диалмис подождёт, всё равно извиняться, так извинится сразу за два прогула. В животе заурчало. Библиотека подождёт. Сначала надо перекусить и накормить Весю, та её уже наверное заждалась. Значит на конюшню.
  На конюшне вовсю кипела работа. Веси видно не было, звать её было неудобно, кругом люди, а она как-никак хозяйская дочь, должна вести себя соответственно. Прогулявшись по двору, заглянув в загон, Эмпифиэль зашла на конюшню и направилась в стойло к Агату, Веся любила спать прямо под ногами у коня, как только он не разу не наступил на неё секрет. Агат был уже накормлен и вычищен, он тихим ржанием поприветствовал хозяйку и стал нетерпеливо переступать ногами. Веси не было.
  - Эмпифиэль ты уже здесь? - за спиной неожиданно раздался голос Кранциэля, главного конюха. - Тебе сейчас оседлать Агата или ты только поздороваться зашла?
  - Светлого дня Кранциэль, - Эмпифиэль повернулась и ещё раз осмотрела конюшню. - Весю ищу. Куда она могла запропаститься? Не кормила её ещё утром, занята была. А выехать сегодня не смогу, такой день суматошный с самого утра. Вы Весю не видели?
  - Так мы её уже накормили, не переживайте. Сейчас кликну мальчишек, они её тебе вмиг найдут, - конюх вышел из конюшни и дал задание мальчишкам. - Что же не седлать сегодня Агата? Тогда в загон его надо выпустить, пусть побегает. Чего коню в стойле застаиваться.
  - Да, конечно, пусть побегает, - Эмпифиэль не терпелось отправиться в библиотеку и как по закону подлости куда-то подевалась Веся, а она ей очень пригодиться. Врят ли кто-то решиться зайти в библиотеку если перед дверью будет лежать её Веся.
  - Мы её нашли! Мы её нашли! - раздались радостные крики детей. Их ещё не было видно, а Веся уже крутилась вокруг хозяйки.
  - Ну вот, я же сказал - найдётся, а ты переживала, - Кранциэль развернулся и ушёл на конюшню.
  - Спасибо, - но её уже никто не слышал. Потрепав собаку по голове, Эмпифиэль направилась к дому. - Пошли Веся у нас сегодня много дел.
  Наступило обеденное время, и коридоры особняка были пусты. Быстренько забежав к себе в комнату и перекусив, Эмпифиэль подумала, что ей могут понадобиться письменные принадлежности, а значит надо зайти в классную комнату. Спустившись на первый этаж Эмпифиэль сделала знак Весе молчать и ждать её около лестницы и стала осторожно пробираться мимо закрытых дверей столовой, из-за дверей доносилась еле слышная беседа. Эмпифиэль на цыпочках направилась в классную комнату. Взяв чистую тетрадь и письменные принадлежности, она отправилась в обратный путь, дверь предательски скрипнула, Эмпифиэль замерла, стараясь даже не дышать, но разговор в столовой не прервался. Оказавшись около лестницы, Эмпифиэль оглянулась, никто не заметил её пребывания, всё было тихо.
  - Веся давай только тихо идём в библиотеку, - шёпотом произнесла Эмпифиэль и положила руку на холку Веси. - Идёшь рядом и ни на кого не лаешь.
  Библиотека располагалась в центральной части особняка, и было чудом, что их никто не заметил. Закрыв за собой массивные двери, Эмпифиэль жестом приказала Веси лежать около дверей, положила письменные принадлежности и стала обходить стеллажи. Книги собирали несколько поколений семьи, стеллажи уходили ввысь до самого потолка, книги и фолианты были аккуратно расставлены по тематике. Предстояло решить, что и где искать. Эмпифиэль пробегала взглядом по корешкам книг, выискивая фолианты по географии и истории народов, всё то, что хоть отдалённо могло содержать нужные сведения, переносила на стол и снова отдавалась поискам. В скором времени на столе выросла гора из книг и старинных фолиантов.
  Эмпифиэль села в кресло, обвела глазами собранные тома, тихо про себя ужаснулась масштабам работы и придвинула к себе первый фолиант. Работа оказалась кропотливой, долгой, но очень захватывающей. Нашлись сведения и о народе аджани и географическая карта с месторасположением маленькой горной страны, Эмпифиэль её старательно перерисовала в тетрадь, отметив все населённые пункты от границы эльфийского государства до столицы Аджании. Найдя в одном из старинных фолиантов описание внешности местных жителей, Эмпифиэль подошла к большому настенному зеркалу и стала сравнивать свою внешность с описанной в данном фолианте. Папа оказался прав, если по факту рождения она относилась к эльфам, то по внешним данным её спокойно можно было принять за аджани.
  Собрав все свои записи и расставив книги по местам, Эмпифиэль решила отправиться на конюшню, только там можно было спокойно обдумать все полученные сведения и решить, что делать дальше. Выйдя из освещённой лампами библиотеки, Эмпифиэль только сейчас заметила, что засиделась допоздна и опять пропустила ужин.
  - Ну что Веся, мы опять остались без ужина? - засидевшаяся собака выказывала признаки нетерпения. - Пойдём, погуляем и опять совершим набег на кухню, а анализировать полученные данные будем в спальне, на конюшне уже темно.
  До центрального входа было ближе всего, поэтому они не сильно прячась пошли через него, слуги косились на Весю, но молча отходили в сторону. Выйдя из особняка Эмпифиэль направилась в парк, Весе было необходимо побегать и сделать свои дела, а ей подумать.
  Узнав всё, что было можно о народе аджани у Эмпифиэль возникла мысль, что раз здесь она чужая и у неё нет никакого будущего, то среди своих она сможет устроить свою судьбу. Найти предполагаемых родственников врят ли удастся, так как аджани живут гораздо меньше эльфов, и если здесь сменилось три поколения, то у них не меньше десяти. Но может, остались какие-то народные предания об исчезнувшей девушке, и даже если не удастся ничего найти, то там она не будет изгоем, а в данный момент для неё это было самым важным. Значит, решено - Эмпифиэль отправиться в Аджанию. Во всяком случае, она ничего не теряет. И сделает маме подарок, исчезнет из её жизни.
  - Веся! Ко мне!
  Лохматое чудовище носилась между деревьями, пугая белок и поднимая вверх кучи прошлогодней листвы. Была ранняя весна и если днём стало совсем тепло, то по ночам ещё случались редкие заморозки. Сделав очередной резкий разворот, Веся со всей скорости помчалась навстречу хозяйке, притормозив только у самых ног, села столбиком и радостно завиляла хвостом
  - Пошли домой. Смысла прятаться больше нет, так что заходим через центральный вход и идём на кухню.
  Веся тряхнула ушами и степенной походкой серьёзной собаки пошла рядом с ногой хозяйки. У Эмпифиэль складывалось впечатление, что она понимает все слова, иначе как Веся понимает, что хозяйке нужно от неё в данный момент? Эмпифиэль положила руку на холку Весе, это не составляла труда, так как холка находилась как раз на уровне поясницы Эмпифиэль. У Веси никогда не было ошейника или тем более поводка, в этом не было необходимости, стоило положить ей руку на холку, и она шла рядом, как будто на привязи.
  В дверях стоял невозмутимый слуга, он без слов пропустил Эмпифиэль с Весей и закрыл за ними дверь. В холле было тихо, домочадцы или ещё не вернулись или уже разъехались, Эмпифиэль никогда не следила за их передвижениями, ей это было не интересно. В коридорах стоял полумрак и тишина, пока хозяева отсутствовали, слуги отдыхали. На кухне горел свет и только один Орджилис оставался на своём рабочем месте. Увидев Весю, он вжался в стол, выронив нож, которым до их появления чистил овощи и замер.
  - Привет. Ты чего так испугался? Мы не будем тебя есть, - приняв решение, настроение у Эмпифиэль приподнялось, и её смешил такой открытый страх перед добродушной собакой. - Если конечно найдём ещё что-нибудь съедобное. Мы очень голодные.
  Орджилис с выпученными от страха глазами по стеночки обогнул странную парочку и бросился наутёк.
  - Веся, как ты думаешь, это он меня так испугался или тебя?
  Этот вопрос Весю не интересовал, она вытаскивала свою тарелку из-под стеллажа, и вот чудо, она оказалась полной свежесваренной кашей с мясом.
  - О-о-о, а о тебе позаботились. А обо мне интересно тоже? - заглянув в кастрюльки на плите, Эмпифиэль обнаружила тушёные овощи с мясом и свежий салат. - Спасибо нянюшка, только ты могла подумать обо мне.
  Устроившись за столом, Эмпифиэль не спеша ела и обдумывала дальнейшие действия. Задумка рискованная. Придётся идти через человеческие земли, а там неспокойно. Веся, конечно может напугать одного простого человека, а если разбойники или солдаты? Агата с собой брать нельзя, она даже просто не прокормит его, не говоря уж о том, что Весе тяжело будет долго быстро бежать, а Весю она ни за что не оставит. Значит, на Агате она сможет доехать только до границы эльфийского государства, а дальше пешком. Агат найдёт обратную дорогу домой. Надо обдумать маршрут и что с собой брать. Спешить нельзя, надо сначала хорошо подготовиться и подучить человеческий язык, источники утверждают, что аджани говорят на местном диалекте человеческого языка и являются близкими народами. Значит надо попросить прощение у учителя Диалмиса и побольше узнать о людях.
  - Наелась Веся? Сегодня будешь ночевать на конюшне, завтра мне надо быть прилежной девочкой, а значит, мы врят ли увидимся, - Эмпифиэль убрала посуду и направилась к задней двери. - Веся гулять.
  Веся умчалась в темноту, а Эмпифиэль отправилась к себе в спальню, надо хорошо выспаться, у неё ещё есть время всё хорошо обдумать.
  
  Спускаясь к завтраку, Эмпифиэль сделала скорбное лицо, даже попыталась выдавить слезинку, что так и не получилось. В столовой все уже собрались и сидя за столом, вели неспешную беседу.
  - Светлого дня, - несчастным голосом произнесла Эмпифиэль и села на своё место.
  - Эмпифиэль что-нибудь случилось? - поинтересовалась нянюшка.
  - Меня никто не любит, - ответила Эмпифиэль, смотря в чашку и обдумывая, как бы съесть весь завтрак, но при этом выглядеть несчастной.
  - Опять. Да что с тобой происходит? - нянюшка повернулась в сторону гувернантки, отвечающей за обучение танцам, музыки и этикету. - Евланилья поговорите с девочкой на тему любви близких, это же входит в ваш предмет.
  - Любовь надо заслужить. Для этого надо много знать и уметь. Вести себя соответственно. Бери пример со своей мамы и сестры, если ты сможешь быть на них похожей, тебя все будут любить, - Евланилья сначала сказала и только потом поняла, что сказала. Она обвела взглядом сидящих за столом, все смотрели на неё с осуждением. - Я имею в виду этикет и манеру себя держать.
  - Так может, вы наложите на меня иллюзию? Только в этом случае я смогу быть похожей на высокородую эльфийку.
  За столом повисла неловкая тишина, все старались делать вид, что заняты завтраком и даже учитель Диалмис смягчил свой взор и перестал горестно смотреть в сторону Эмпифиэль.
  - Учитель Диалмис я прошу прощение за пропущенные занятия и готова сегодня весь день посвятить вашему предмету, - Эмпифиэль поднялась из-за стола. - Я буду в классной комнате. Приятного всем аппетита.
  - Но, Эмпифиэль, ты же ничего не съела? - нянюшка горестно вздохнула и сложила пухлые руки на массивной груди.
  - Я не хочу, - с гордо поднятой головой Эмпифиэль вышла из столовой, закрыла дверь и стала слушать. В столовой слышались возмущенные голоса.
  День начинался удачно. Теперь все странности в её поведении окружающие будут списывать на нервы и переходный возраст. На сегодня Эмпифиэль запланировала повторить человеческий язык, встретиться с папой, решить финансовый вопрос, пускаться в такое путешествие без денег глупо, и придумать убедительную причину своему отсутствию в особняке хотя бы на день. Эмпифиэль сомневалась, что её будут сильно искать, но день форы не будет лишним.
  Разместившись за столом в классной комнате, Эмпифиэль смотрела в окно. Вот и весна в самом разгаре, днём уже достаточно тепло, но ночь ещё холодная. Значит надо взять с собой что-то из тёплых вещей, крепкие ботинки, туфли, запасную юбку с кофтой и шаль, покрывало не унести, а укрыться ночью чем-то надо.
  В классную комнату вошёл учитель Диалмис, уселся за свой стол и открыл конспект:
  - Так. На чём мы остановились?
  - Учитель Диалмис у меня есть к вам маленькая просьба.
  - Слушаю Эмпифиэль, что ты хотела?
  - Понимаете. Я вчера весь день провела в библиотеке, там тихо и спокойно в окружение книг и старинных фолиантов. Я искала ответы на свои вопросы и пришла к выводу, что мои знания человеческого языка очень поверхностные. Понимаете, у них очень много произведений посвящённых именно взаимоотношению между родителями и детьми. И если честно, мне было очень трудно понять то, о чём я читаю. Я бы хотела улучшить свои знания этого языка, если это возможно конечно.
  - Очень похвально твое стремление к литературе. Ты права, у людей тема взаимоотношений между разными поколениями очень востребована. И ты права, что ответы на свои вопросы искала в книгах. Хорошо, мы немного изменим план наших занятий, и освежим знания по данному предмету.
  - Спасибо, учитель Диалмис.
  - Ну что ж, приступим.
  Дообеденное время пролетело незаметно, вот что значит учить то, что может пригодиться в ближайшее время. Видя такую заинтересованность ученицы, учитель Диалмис был вдохновлён и пообещал послеобеденное время тоже посвятить ей, уговорив гувернантку перенести свои занятия на другой день. Эмпифиэль только это и надо было. Обед прошёл в спокойной дружеской обстановке и они снова вернулись к своим занятиям. Незаметно настал вечер и в классную комнату вошёл отец:
  - Учитель Диалмис добрый вечер. Вы уже закончили свои занятия? Я бы хотел пройтись с Эмпифиэль по саду.
  - Да, мы уже всё. Ваша дочь прилежная и упорная ученица.
  - Рад это слышать. У меня есть к вам несколько вопросов, но это позже. Эмпифиэль ты готова?
  - Да, папа я уже иду. Учитель Диалмис доброго вам вечера и спасибо за интересный день.
  - Всего хорошего Эмпифиэль, на сегодня ты свободна.
  Эмпифиэль с отцом вышли в сад и стали бродить по уютным аллеям, ведя неспешную беседу.
  - Папа можно попросить у тебя немного денег?
  - Денег? Ты раньше никогда не просила денег, у тебя чего-то не хватает?
  - Нет, что ты, у меня всё есть, просто мне хотелось бы поехать в город и купить себе что-нибудь новое и интересное. Зайти в кафе, посетить книжный магазин и ювелирную лавку. Я так давно не выходила в город.
  - Да, милая, конечно. Ты уже выросла и тебе пора учиться делать самостоятельные покупки. И как мне раньше не приходило в голову, что тебе нужны карманные деньги? Я завтра же закажу тебе шкатулку с секретом, где у тебя всегда будет лежать некая сумма на расходы, и ты сама сможешь брать столько, сколько тебе нужно.
  - Спасибо папа. Я и маме что-нибудь поищу. Мне очень хочется её порадовать. Как ты думаешь, ей понравиться, если я сделаю ей подарок?
  - Ты хорошая девочка Эмпифиэль. Конечно, ей понравиться. Значит, надо будет положить в шкатулку большую сумму, нашу маму порадовать трудно.
  - Я постараюсь, вот увидишь ей очень понравиться, - Эмпифиэль немного помолчала и решилась на вторую просьбу. - Папа, я знаю, послезавтра у нас будет большой приём.
  - Эмпифиэль ты хочешь присутствовать на приёме? - заметно напрягся отец.
  - Что ты, нет, конечно. Просто особняк будет похож на потревоженный улей, все будут нервные и занятые, потом приедут гости и поднимется ещё большая суета. Мне хотелось бы на этот день отправиться на Круглое озеро. Можно папа? Такая погода стоит хорошая, жалко сидеть в четырёх стенах.
  - Что ж прогулка это хорошая идея, только обязательно возьми кого-нибудь с собой, - отец заметно успокоился, и был готов на всё, только чтобы не поднималась тема приёма.
  - Я поеду на Агате и возьму с собой Весю. Зачем нам ещё кто-то? Агат очень послушный конь, а Веся никому не даст меня в обиду. Вот увидишь, мы очень хорошо проведём день.
  - Ладно, уговорила, - отец улыбнулся и повернул в сторону особняка. - Только к вечеру обязательно вернись.
  - Хорошо папа. Ты самый лучший папа на свете и я тебя люблю.
  - Беги уже к своей Весе, лиса. Завтра вечером я занесу тебе шкатулку и попрошу Аймирис собрать корзинку для пикника.
  - Спасибо папа. Так я побежала?
  - Беги.
  Эмпифиэль поцеловала отца в щёку и побежала на конюшню. Веся нашлась в стойле у Агата, он мирно жевал овес, а Веся, лежа прямо под ногами коня, грызла кость.
  - Агат, хороший мой, - Эмпифиэль гладила лошадиную шею и грустно вздыхала. - Нам скоро придётся расстаться. Извини, но я не могу взять тебя с собой. Поверь, так будет лучше.
  Конь недовольно фыркнул, как будто понимал, что ему говорят, и был с этим не согласен. Агат был значительно старше Веси, считал себя главным в этой троице, к Весе относился как к маленькому ребёнку, а Эмпифиэль позволял думать, что она главная. Гордая стать, кровь самых элитных эльфийских рысаков, темный мышиный окрас в сочетании с молочного цвета гривой и хвостом, он прекрасно знал, что на этой конюшне самый красивый. Тоже папин подарок. Такое ощущение, что папа искупал чужую вину.
  - Пошли Веся, совершим уже привычный набег на кухню.
  Веся оторвалась от своего занятия, внимательно посмотрела на хозяйку и закопала заветный трофей в сено.
  - Пошли, пошли. Агат не ест кости, догрызёшь её потом.
  Выйдя из конюшни, на Весю напало веселье, она скакала вокруг хозяйки и громко лаяла.
  - Хочешь поиграть? Ну, пошли в сад. Всё равно ещё рано, вдруг на кухне ещё кто-то есть.
  Побродив между деревьями в уже сгущающихся сумерках, Эмпифиэль заметно продрогла и решила, что уже можно совершить набег на святые святых. Незаметно пробравшись на уже к счастью пустую кухню, она положила в протянутую миску почти всё мясо, найденное на полке.
  - Наедайся впрок. Потом тебе придётся сесть на диету. Я не смогу взять с собой мяса для тебя. Во-первых, оно тяжёлое, а во-вторых, быстро испортиться, и начнёт плохо пахнуть, - Эмпифиэль посмотрела на довольную собаку и собрала поесть для себя. - Ты себе даже не представляешь, что задумала твоя хозяйка и что тебе придётся пройти весь этот путь вместе с ней.
  Веся согласно кивала головой и, растягивая удовольствие, медленно пережёвывала мясо. На этот раз первая справилась со своей порцией Эмпифиэль, убрала со стола, и пошла исследовать кладовые. Хорошо, что в доме уже вовсю готовились к приёму, продуктов было заготовлено столько, что будет незаметно, если немного взять. Оглянувшись, Эмпифиэль нашла большое льняное полотенце и стала складывать в него продукты - хлеб, сыр и колбасу. Завтра у поваров будет насыщенный день и неизвестно удастся ли совершить ещё один набег на кухню. Что-то ещё надо взять? Нож. Ведь чем-то надо будет всё это резать. И ещё не плохо было бы найти сумку или торбу, если продукты она сложит в корзину для пикника, то надо будет ещё куда-то положить вещи. Ничего подобного видно не было, и обходя кухню уже не по первому разу, Эмпифиэль на глаза попались спички. Спички нужны обязательно и ещё глубокая миска. Сколько же всего надо с собой взять! И как она это всё понесёт?
  - Всё Веся уходим, - сложив все находки в полотенце и прижав к груди, Эмпифиэль покинула кухню. - Иди впереди и предупреди, если кто-то пойдёт. Не хватала ещё, чтобы хозяйскую дочь поймали на воровстве.
  Благополучно добравшись до своей комнаты, Эмпифиэль отпустила собаку и закрывшись на ключ стала прятать свои припасы. Остался один день на сборы, а ещё ничего не готово. Надо где-то раздобыть сумку, придумать куда спрятать деньги и как всё это незаметно вынести из дома. Но об этом она уже подумает завтра, а сейчас спать, спать и спать.
  
  Уже на следующий день дом напоминал улей, кто-то тщательно натирал полы, кто-то мыл люстры и окна, в разные стороны бегали горничные с охапками постельного белья и вёдрами с водой. Дом гудел, все пребывали в тревожном волнении. Эмпифиэль до обеда провела всё время с учителем Диалмисом, оттачивая навыки человеческой речи и письма. За обедом, сославшись на занятость, отпросилась на вторую половину дня и занялась сборами в дорогу. Она тоже волновалась, но совсем по другому поводу.
  Воспользовавшись всеобщей занятостью, Эмпифиэль заглянула на чердак и среди старых вещей обнаружила ещё совсем неплохой дорожный саквояж. Закрывшись у себя в комнате, перебрала вещи в гардеробной, отложила немаркую юбку, две кофты, потеплее и полегче, и костюм для верховой езды с тёплой непромокаемой курткой. Также нашлись и соответствующие туфли и ботинки. Сложив юбку с кофтами в саквояж, туда же отправились туфли и большая тёплая шаль, бельё, туалетные принадлежности и ещё осталось немного места. Взвесив в руке саквояж, он показался не очень тяжёлым. Продукты будут в корзине для пикника. Обе руки окажутся заняты. Да, интересно, далеко она сможет уйти с таким весом?
  Оставался открытым вопрос денег. Не забудет ли отец о её просьбе во всеобщей суматохе. На всякий случай Эмпифиэль достала все свои украшения, не так уж их было и много, и не такие дорогие, как у мамы и сестры, но всё же это эльфийские украшения, они ценятся у всех народов. Вытряхнув из кожаных мешочков всякие безделушки, Эмпифиэль в один из них сложила все украшения и убрала на дно саквояжа, другой оставила для денег, пришила к нему кожаный ремень, решив повесить на шею Веси.
  На данный момент вроде всё. Эмпифиэль посмотрела на туалетный столик, не пригодиться ли ещё что в дороге и заметила тетрадь со своими записями. Вот бы забыла. И как тогда искать дорогу? Убрав её в свой саквояж, подумала и сверху положила куртку. Саквояж еле закрылся. Всё. Остаётся только ждать папу и надеяться.
  Уже после ужина, когда нервы Эмпифиэль были на пределе, в комнату постучался папа:
  - Дочка, ты не спишь?
  - Нет. Заходи папа, - Эмпифиэль осмотрела комнату, следов сборов видно не было.
  - Еле успел выполнить своё обещание, - папа протянул Эмпифиэль красивую резную шкатулку. - Такая суета в доме.
  - Какая красивая! А как она открывается?
  - Смотри, - папа нажал на искусно вырезанные лепестки и с тихим щелчком шкатулка открылась. Она была до самого верха наполнена деньгами. - Убери и никому не показывай. Вот я ещё тебе кошель купил. Бери с собой только ту сумму, которую собираешься потратить.
  - Спасибо папа, - Эмпифиэль взяла кошель в руки, он был вышит золой нитью и украшен драгоценными камнями. - Он сам как драгоценность.
  - Береги его.
  - Хорошо папа.
  - Ну что я тебе угодил?
  - Ты даже не представляешь как.
  - Вот и хорошо. Я пойду, ещё много дел из-за этого приёма, а ты отдыхай.
  - Папа, я всегда буду помнить твою любовь и доброту.
  - Ну, что ты дочка, это такие пустяки.
  Закрыв за отцом дверь, Эмпифиэль вынула деньги из шкатулки и переложила их в кожаный мешочек на шнурке. Денег оказалось так много, что часть не поместилась, и пришлось разложить её по карманам. Повертев в руках шкатулку, Эмпифиэль пришла мысль оставить в ней записку для мамы. Взяв самый красивый лист эльфийской бумаги, надушив его подаренными мамой духами, Эмпифиэль красивым каллиграфическим почерком написала: "Мама, теперь, я надеюсь, ты будешь счастлива". Может это и детская выходка, но так хотелось дать маме понять, что Эмпифиэль сделала это для неё.
  Ближе к ночи заглянула Аймирис:
  - Ещё не спишь милая?
  - Нет. Заходи няня.
  - Вот занесла тебе корзинку для пикника. Завтра с утра на кухне будет такой бедлам, что никто об этом и не вспомнит.
  - Спасибо, нянюшка, - Эмпифиэль нежно обняла Аймирис и чуть не расплакалась. Не считая отца, это был самый её любимый человек. - Нянюшка, я тебя очень люблю.
  - И я тебя люблю, милая. Не забивай себе голову разными глупостями и ложись спать, - няня подошла к двери и обернулась. - Я предупредила конюхов. Агат с самого утра будет готов к прогулке.
  - Спасибо няня.
  Закрыв дверь на ключ, Эмпифиэль проверила содержимое корзины, добавила туда собственные запасы, место ещё осталось, а значит можно совершить ещё один, последний набег на кухню. Одной страшно и Эмпифиэль отправилась на конюшню за Весей. Несмотря на поздний час, особняк ещё не спал, а значит, придётся подождать, когда всё стихнет. Вернувшись в свою комнату с Весей, Эмпифиэль повесила мешочек с деньгами ей на шею и потуже завязала. Весе это сначала не понравилось, но потом она успокоилась. Дождавшись, когда в доме утихнет и посетив кухню, Эмпифиэль наконец-то легла спать. Напряжение ни как не спадало, и заснуть удалось далеко не сразу.
   ***
  
  ГЛАВА 3
  Навстречу взрослой жизни
  
  Несмотря на то, что Эмпифиэль смогла уснуть чуть ли не под утро, проснулась она очень рано, полная сил, с полной уверенностью, что поступает правильно. Тщательно одевшись и убрав волосы под жокейскую шапочку, Эмпифиэль в последний раз бросила взгляд на свою комнату и вышла в коридор. Жизнь уже вовсю кипела, слуги суетливо бегали, пытаясь успеть всё закончить в срок, слышался недовольный голос управляющего, ни кто ни обращал внимание на Эмпифиэль с саквояжем и корзиной в руках, только слуги шарахались в сторону от Веси и бежали дальше по своим делам.
  На конюшни тоже наблюдалась суета. Оставив саквояж с корзиной за воротами конюшни, Эмпифиэль отправилась за Агатом, приказав Весе сторожить их, хотя та во всю рвалась за своей спрятанной костью.
  - Кранциэль! - пришлось поднять голос, чтобы главный конюх наконец-то заметил её. - Агат готов?
  - Извини Эмпифиэль, такая запарка с самого утра. С этим приёмом голова идёт кругом. Вот куда я поставлю столько лошадей?
  - Можешь одного поставить в стойло Агата, нас всё равно весь день не будет.
  - Очень вовремя скажу я тебе. Сейчас я крикну мальчишек, и они выведут Агата. Его уже накормили и оседлали. Я там тебе одеяло к седлу приторочил, чтобы было на чём отдыхать.
  - Спасибо Кранциэль. Я буду около конюшни.
  Эмпифиэль вышла на улицу и отпустила Весю за заветной костью. По хорошему её надо бы покормить с утра, но сегодня соваться на кухню было себе дороже, да и бежать на пустой желудок проще. Сегодня Весе придётся много бегать, ну ничего, зато потом они пойдут пешком.
  Мальчишки вывели коня и убежали. Как всё удачно складывается, ни кто не увидит, как уезжает Эмпифиэль. Кроме одеяла к седлу был приторочен специальный держатель для корзины, конюх подумал обо всём. Повесив с одной стороны корзину, а с другой для равновесия закрепив саквояж, Эмпифиэль села в седло, помахала рукой особняку и выехала из ворот.
  Сначала шагом, а потом мелкой рысью, Эмпифиэль направилась в сторону эльфийской границы. Веся бежала вровень с конём и признаков усталости не проявляла. Если они будут двигаться таким темпом, то к вечеру должны добраться до границы, там Эмпифиэль отпустит коня и уже они вдвоём с Весей отправятся дальше.
  Эмпифиэль, сидя в библиотеке, перерисовала карту от столицы эльфов до столицы Аджании, прочертила прямую и обозначила все ориентиры и населённые пункты как можно ближе к этой черте. Подготовилась, как могла для девушки ни разу не выезжающей дальше окружающих их поместье лесов и близлежащего городка. Озеро Круглое находилось совсем в другой стороне, и если кому-то придёт в голову мысль искать её, то это собьёт их со следа.
  Часа через два Веся высунула язык и стала отставать. Эмпифиэль остановила лошадь, решив сделать привал. Сняв корзину и расстелив полотенце, она стала готовить завтрак себе и Весе. Аймирис позаботилась обо всём. В корзине нашёлся чай в специальной ёмкости, не позволяющей ему остыть, вкусные булочки и полноценный обед для неё и для Веси. Вынув большую тарелку, Эмпифиэль выложила туда еду для Веси, покрошила хлеб и залила всё это молоком.
  - Кушай, моя хорошая, - отхлёбывая вкусный чай из эльфийских трав, Эмпифиэль наблюдала за Весей. - С завтрашнего дня мы с тобой на сухом пайке и когда в следующий раз я смогу тебя хорошо покормить не известно.
  Перекусив и собрав всё обратно в корзинку, Эмпифиэль дала время Весе сбегать в кустики, села в седло и поехала шагом. Долго бежать за конём, идущим рысью, Веся не сможет. Зачем мучить собаку, время у них достаточно для того, чтобы к наступлению темноты добраться до границы. Сделав ещё две остановки, в глубоких сумерках эта странная компания добралась до границ эльфийского государства и земель людей. Эмпифиэль слезла с коня, сняла корзину и саквояж, и прижалась к шее Агата.
  - Прощай мой хороший, - шептала Эмпифиэль коню, гладя его по крутой шее. - Дальше мы пойдём вдвоём, а тебе надо домой. - Последний раз проведя рукой по шелковистой гриве, Эмпифиэль отошла назад и ударила ладонью коня по бедру. - Домой! Агат! Домой!
  Конь немного постоял и не спеша, как бы раздумывая, пошёл в сторону дома.
  - Ну, вот и всё Веся. И остались мы с тобой вдвоём, - Эмпифиэль подхватила саквояж и корзину и сошла с дороги. - Будем пробираться через границу. Ты отвлекаешь, я прохожу, а ты меня потом догоняешь. Поняла? Только не гавкай, сейчас молчок.
  Взяв в руки поклажу, Эмпифиэль сошла с дороги и углубилась в заросли деревьев и кустов. Темнота заполнила лес, она постоянно спотыкалась о корни и упавшие ветки, поклажа с каждым шагом становилась всё тяжелее и тяжелее, и было ощущение, что руку растягиваются и тянут её к земле. Веся, бежавшая спереди, замерла и сделала стойку, предупреждая, что на пути опасность.
  - Веся отвлеки стражника, я пройду и ты сразу ко мне, - шепотом отдала распоряжение Эмпифиэль, поставив опостылевшие уже корзину и саквояж. - Только не подпускай стражу близко к себе, пошуми в стороне и всё. Поняла?
  Веся махнула хвостом и скрылась в кустах. Эмпифиэль почти на ощупь двинулась дальше. Слева раздались голоса, они стали удаляться, Эмпифиэль поняла, что путь свободен и прибавила шагу, насколько это было возможно в темноте и с тяжёлой поклажей. Ноги гудели, руки отваливались. Вышедшая луна немного осветила путь, но уставшая Эмпифиэль уже не могла двигаться дальше. Из кустов вынырнула Веся и стало ясно, что границу они успешно прошли. Эмпифиэль поставила сумки и рухнула на прошлогодние листья.
  - Всё, больше не могу. Остаёмся спать здесь.
  Веся сделала умильную рожицу и ткнулась носом в корзину.
  - Есть на ночь вредно. Ты как хочешь, а я спать.
  Становилось прохладно. Эмпифиэль вынула куртку, положила под голову саквояж, легла и укрылась, насколько смогла, курткой. Холодно. Веся покрутилась вокруг, поняла, что хозяйка не шутила и еды не будет, горестно вздохнула и легла спиной к спине хозяйке. Сразу стало теплее, глаза закрывались сами, и Эмпифиэль незаметно провалилась в сон.
  Проснулась как от толчка. Сквозь сон раздавался радостный лай Веси и негромкое ржание. Руки и ноги затекли и болели. Первая мысль, пришедшая в голову, как она сможет сегодня идти дальше. Потом вспомнила, что её разбудил лай и ржание, и открыла глаза. Совсем рядом стоял Агат и спокойно щипал первую травку. Веся с щенячьем восторгом крутилась вокруг приятеля.
  - Агат, я же сказала домой. Что ты тут делаешь и как нас нашёл?
  Конь посчитал ниже своего достоинства отвечать на такие глупые вопросы и с истинно аристократичным безразличием продолжал есть.
  - Вот скажи мне, чем я тебя буду кормить? И почистить тебя мне нечем. И чем тебе плохо в тёплой и сытной конюшне, что ты решил стать конем странником?
  Эти вопросы также остались без ответа. Поднявшись и попытавши размять затёкшие мышцы, Эмпифиэль отлучилась на минутку. Вернувшись, открыла корзину и посмотрела на свою живность.
  - Ну, раз вы жить друг без друга не можете, то и еду будете делить пополам.
  Эмпифиэль достала глубокую миску, покрошила в неё хлеб и выложила остатки вчерашнего обеда, залила оставшимся молоком и добавила воды. Завтрак для Веси был готов, она с нагулянным аппетитом набросилась на еду. Эмпифиэль покормила коня хлебом, погладила по морде и вздохнула. Воды не было, а коня надо обязательно напоить, ну что-нибудь придумаем. Вылила себе остатки чая, достала уже почерствевшую булочку и стала рассматривать карту. Нужно выйти на вчерашнюю дорогу и двигаться по ней до развилки, там свернуть направо и через сутки пути будет первый населённый пункт. Ничего продержимся, хлеб ещё есть, колбаса и сыр не тронуты, остаётся вопрос с водой. Нанести реки на карту Эмпифиэль не догадалась, оставалось надеяться на удачу. Сложив вещи обратно, Эмпифиэль была готова двигаться дальше, только куда? Двигаясь ночью по лесу, она потеряла все ориентиры и где находиться дорога даже не представляла.
  - Веся ищи дорогу, - попробовала наугад Эмпифиэль, а вдруг и правда найдёт.
  Веся стала кружить по лесу, нюхая землю и прислушиваясь. Эмпифиэль в это время прикрепила к седлу уже ненавистные ей корзину и саквояж, и взяла коня за повод. Через некоторое время раздался радостный лай и Эмпифиэль пошла на голос, ведя Агата в поводу. Дорога оказалась недалеко слева от места ночёвки, пустая, только Веся сидела на обочине и поднимала пыль хвостом.
  - Молодец, - погладила по голове умную собаку Эмпифиэль, села в седло и пустила коня шагом.
  Мелкая речушка попалась только ближе к обеду. Конь радостно заржал учуяв воду и чуть не увёз на себе хозяйку в речку.
  - Агат, стоять, - ели успела натянуть повод Эмпифиэль. Спрыгнула с коня и уселась на берегу.
  Веся, тоже кинулась в воду, подняв тучу брызг, бегая вдоль берега, как будто совсем не устала.
  - Если в тебе столько энергии, то следующий промежуток пути мы поедем рысью, - сказала радостной собаке Эмпифиэль. - Раз вам тут так нравиться устроим привал. Заодно наберём воды. Я хоть умоюсь нормально, только после того как вы вылезете на берег и поднятая вами муть уляжется.
  Конь пил долго и основательно. Может у него в роду были верблюды? Веся мокрая и довольная развалилась рядом с хозяйкой и наблюдала за проезжающими по дороге путниками. Те в свою очередь косились на странную компанию. Наконец Агат напился, вышел на берег и начал щипать траву, дав хозяйке возможность снять корзину и саквояж и ослабить подпруги. Эмпифиэль умылась холодной водой, набрала её во все имеющиеся ёмкости, сделала себе бутерброд и села на берегу. Хорошо. Яркое весеннее солнышко заметно пригревало, пахло весной, птицы пели, и хотелось здесь остаться надолго. Выкинув эти мысли из головы, Эмпифиэль собралась, подтянула подпруги, села в седло и пустила коня рысью. Примерно через час, заметив, что Веся начала уставать Эмпифиэль притормозила и дальше уже ехала шагом.
  Потихоньку окружающий пейзаж менялся, стало больше полей, в лесах были видны следы вырубки деревьев и леса сами менялись, появилось больше берёз, а красавцы дубы совсем исчезли. Ближе к вечеру показалась развилка, а за ней густой лес, там и решила Эмпифиэль переночевать. Недалеко от дороги нашлась небольшая, скрытая со всех сторон густым ельником полянка. Хорошее место для ночёвки. Поужинав хлебом с колбасой и сыром и поделив между Агатом и Весей остатки хлеба, Эмпифиэль мечтала только о горячем чае, но побоялась разжечь костёр и ограничилась простой водой из речки. Эмпифиэль сняла с коня седло, растёрла спину и бока как смогла пучком сухой травы и отпустила пастись, раз Агат решил отправиться с ними, пусть добывает себе пропитание сам. Эмпифиэль положила седло около ствола самой большой ели, постелила, так удачно прикреплённое Кранциэлем к седлу одеяло и можно сказать с удобствами устроилась. На ночь решила укрыться шалью, куртка пошла под голову, а то на седле голове было слишком жёстко. Веся улеглась за спиной хозяйке и засопела раньше Эмпифиэль. Тоже охранница называется, спит и пыхтит.
  Посреди ночи Эмпифиэль разбудило нервное ржание Агата. Веси за спиной не оказалось, а со стороны дороги раздавался перестук копыт и грозные мужские голоса. Вскочив и подбежав к коню, Эмпифиэль зажала Агату ноздри, чтобы он не выдал их своим ржанием, и стала всматриваться в темноту. Голоса приближались, слышался пьяный мужской смех и непонятные грубые слова. Куда подевалась Веся, не собирается же она напасть на этих страшных мужиков? Эмпифиэль стала бить дрожь, толи от страха, толи от ночной прохлады. Только рукам было тепло от лошадиной морды. Когда голоса поравнялись с полянкой, Эмпифиэль даже перестала дышать от страха, да ещё Агат стал пытаться вырвать морду. Эмпифиэль периодически открывала коню ноздри и почти сразу зажимала вновь. Время как будто замерло, казалось это продолжается вечно, но вот голоса стали отдаляться и Эмпифиэль облегчённо вздохнула, погладила коня по морде, но осталась стоять рядом. Мало ли он захочет заржать, а звуки в ночном лесу разносятся далеко. Как только стихли голоса из кустов со стороны дороги вынырнула Веся и легла у ног хозяйки.
  Эмпифиэль ещё долго не могла заснуть, вздрагивая от каждого шороха и открывая глаза. Когда наступило долгожданной утро, Эмпифиэль чувствовала себя разбитой, не выспавшейся и усталой. Отдав остатки колбасы Весе, себе оставила сыр и перетреся корзинку нашёлся завтрак и для Агата, засохшая, завалившаяся под полотенце булка. Попив воды и напоив собаку, Эмпифиэль вылила всю воду в Весину чашку и как смогла попоила коня. К вечеру они должны приехать на постоялый двор, конечно если Эмпифиэль всё верно рассчитала, а до того времени придётся немного поголодать.
  Весь день Эмпифиэль смотрела с опаской на проезжающих мимо бородатых мужчин. Ночной страх не хотел отпускать, заставляя с надеждой ждать появления постоялого двора. Людей попадалось всё больше и больше, верхом на приземистых лошадках, на телегах и пеших. На неё смотрели с любопытством, но без признаков агрессии. Агат вызывал завистливые взгляды, а на Весю почти и внимание не обращали. Местные люди не боялись больших собак, что и радовало и огорчало одновременно. Ближе к вечеру усталые и голодные путешественники увидели постоялый двор и с надеждой заехали в широко открытые ворота.
  Перед большим двухэтажным бревенчатым домом суетился народ, кто-то только приехал, кто-то отдыхал на лавочке около дома, кто-то занимался хозяйственной деятельностью. Эмпифиэль слезла с лошади и оглянулась, не зная к кому обратиться.
  От дома лениво в вразвалочку стал приближаться неопрятно одетый мужчина с неприятной улыбкой и гнилыми зубами:
  - Кто к нам приехал. Какая красота и одна.
  - Можно мне увидеть хозяина? - поинтересовалась Эмпифиэль.
  - А чем я тебе плох? Обслужу в лучшем виде, - глаза у мужчины бегали, неприятно ощупывая её фигуру и кося на Агата.
  Эмпифиэль прижалась к боку лошади. Веся вышла вперёд хозяйки и приподняла губу, показывая зубы и порыкивая.
  - Позовите хозяина, пожалуйста, - как бы это не было неприятно, но им надо здесь остановиться, поесть и отдохнуть.
  Мужчина криво улыбнулся, но больше не пытался приблизиться. Двери дома открылись, и на крыльцо вышел дородный бородатый мужчина.
  - Пантелеймон! - прикрикнул он на мужичка и сошёл со ступенек. - Ты чего скалишься?! Прими лошадь у госпожи и отведи на конюшню.
  - Да у неё собака бешенная!
  - Не бойтесь, она грязное в рот не берёт, - вырвалось у Эмпифиэль. Так стало обидно за Весю. Как это убогое существо может называть её воспитанную собаку бешенной?
  По двору прокатился хохот. Пантелеймон посмотрел на хозяина, тот прятал улыбку в бороде и ждал исполнения своего распоряжения. Мужичок обошёл лошадь с другой стороны и протянул руку к поводьям. Агату это не понравилось, он прижал уши и клацнул зубами. Мужичок отпрыгнул в сторону и затряс головой.
  - Да он тоже бешенный и собака эта! Я не буду ими заниматься!
  - Сам ты бешенный. Позови Фёдора, - хозяин приблизился к Эмпифиэль. - Госпожа желает у нас остановиться? Вы одна или ваши сопровождающие скоро прибудут?
  - Светлого дня. Я одна. Хотела бы у вас остановиться на ночь. Это возможно?
  - Конечно. Сейчас Фёдор заберёт вашего прекрасного коня, поставит в стойло, накормит и почистит. Собаку в номера нельзя, так что вам придётся привязать её где-нибудь во дворе.
  - Она переночует на конюшне.
  - Да вы что? Она перепугает всех лошадей.
  - Она у меня смирная.
  - Заметно, - усмехнулся хозяин и обратился к подошедшему конюху. - Фёдор займись лошадью.
  Фёдор, заросший до самых глаз лохматой бородой мужчина, подошёл к Агату, спокойно взял его за поводья и повёл на конюшню. Конь не высказывал никакого недовольства, а он уж умел разбираться в людях.
  - Веся иди с Агатом, - приказала собаке Эмпифиэль, и подхватив пустую корзину и саквояж пошла рядом с хозяином.
  - Надо же и правда смирная. Так как оказалась, что вы путешествуете одна? - продолжал расспрашивать хозяин, открывая перед Эмпифиэль дверь.
  - Меня должен встречать отец, но мы немного не поняли друг друга и я выехала на день раньше. Надеюсь, на следующем постоялом дворе мы встретимся.
  - Вот так всегда с вами женщинами, одни неприятности. Всё вы понимаете по своему, а нам остаётся только переживать за вас. Какой номер желаете снять?
  - Если можно с ванной. И мне бы ужин прямо в номер и ещё надо Весю покормить. Это как-то можно устроить?
  - У нас всё можно, были бы деньги.
  - У меня есть деньги, не волнуйтесь.
  - Да я вижу что есть, - поднявшись на второй этаж, хозяин открыл ближайшую дверь. - Проходите, устраивайтесь. Вам что сначала ванну наполнить или ужин принести?
  - Я бы сначала накормила Весю, потом поужинала, а потом уж и ванну приняла, - ответила Эмпифиэль, осматривая небольшую чистую комнату с кроватью у стены, рядом стоял стол, а за занавесочкой виднелась ванна.
  - Хорошо. Располагайтесь, я пока отдам распоряжения на кухне. Только относить своей собаке еду будете сами, таких смельчаков у нас нет.
  - Спасибо, я сейчас спущусь на кухню.
  - Я пока распоряжусь наносить вам воды и принести ужин, как покушаете, постучите по этой трубе, придут и заберут пустые тарелки.
  Хозяин вышел. Эмпифиэль положила саквояж под кровать, рядом со столом поставила корзинку, умылась, сняла головной убор и расчесала волосы, заплетя их в косу, и спустилась на кухню. Хозяина там уже не было, только две румяные женщины занимались приготовлением ужина и смеялись.
  - Здравствуйте. Мне бы забрать еду для собаки.
  - Да, хозяин нам сказал. Собака у вас крупная, сколько и чего она ест? - с улыбкой спросила старшая женщина.
  - Трёх литров будет вполне достаточно и готовить ничего не надо. Можно вылить остатки обеда и покрошить туда хлеба.
  Женщина помладше занималась своими делами, посматривала с интересом в их сторону и не ступала в разговор.
  - Вот и замечательно. Где-то у меня здесь была старая кастрюля. А, вот и она, - женщина сновала по кухне, занимаясь делами и безостановочно разговаривая. - Остатков у нас много, народ стал мало есть, капризничают, давай им разносолов разных. Суп пойдёт?
  - Да. И у меня будет к вам ещё одна просьба. Приготовьте и утром поесть для моей собаки.
  - Приготовим, а чего не приготовить, если она у вас всеядная. Только кастрюльку принесите назад. На ужин будет говядина, мы косточек насобираем для вашей собачки. Вот держите. И как вы её только не боитесь?
  - Она у меня добрая. Спасибо. Я принесу кастрюльку назад.
  Выйдя во двор, Эмпифиэль снова заметила этого неприятного мужчину, он бесцельно бродил по двору и неприязненно посматривал на Эмпифиэль. Стараясь не смотреть в его сторону, Эмпифиэль направилась на конюшню. На конюшне царил полумрак и тишина. Найдя Агата, которого уже расседлали, дали овса и чистили, Эмпифиэль подошла к кормушке и поставила под неё кастрюльку. Оголодавшая Веся набросилась на еду.
  - Не боитесь, что конь наступит на собаку? - первый раз заговорил конюх.
  - Нет. Они привыкли жить вместе.
  - Странно это. Обычно собаки недолюбливают лошадей и лошади их шугаются, а у вас прямо влюблённая парочка.
  - Они выросли вместе.
  - Тогда понятно, - конюх свободной рукой вынул из кармана деревянную расческу и протянул Эмпифиэль. - Можете пока расчесать гриву. Жалко, такая красота и свалялась.
  - Мы три дня в дороге, не было возможности заняться конём, - Эмпифиэль распутывала свалявшиеся пряди в ожидании когда поест Веся.
  - Дорогой конь, холёный, сразу видно с характером. Как вам удаётся с ним справляться?
  - Он послушный, правда иногда считает себя в праве самостоятельно принимать решения, но это крайне редко и по делу.
  Веся вылизала кастрюльку и принесла пустую тару хозяйке.
  - Тебя бы тоже не мешало расчесать, но больно уж я устала, - Эмпифиэль потрепала собаку по голове. - Скажите Фёдор, можно мне купить у вас немного овса для Агата, а то нам ещё два дня ехать и так предыдущие дни он был можно сказать на подножном корме.
  - Зачем же купить, я и так насыплю. У вас есть во что?
  - Нет, - растерянно ответила Эмпифиэль.
  - Ладно, сам чего-нибудь поищу. Идите уже, а то на ногах еле держитесь, и в животе урчит даже мне слышно. И будьте осторожнее с Пантелеймоном, он гнилой мужичок.
  Эмпифиэль смутилась, подхватила кастрюльку и вернулась в дом. В комнате её уже ждал накрытый ужин, а над ванной поднимался пар. Горячая сытная еда разморила. Постучав по трубе, Эмпифиэль стала ждать прислугу, глаза закрывались сами собой, а ещё надо было помыться. Вошла женщина с кухни, та что помоложе и собрала посуду.
  - Я могла бы вас попросить собрать мне еды в дорогу? - обратилась к ней Эмпифиэль.
  - Да, мы собираем корзинки с едой постояльцам. А я гляжу у вас и корзинка есть. Вам на какую сумму?
  - Вот этого хватит? - Эмпифиэль положила на стол золотую монету. - Мне надо чтобы на два дня хватило и мне и собаке.
  - Всё сделаем в лучшем виде, - монета исчезла в кармане фартука, а по загоревшимся глазам, Эмпифиэль поняла, что сильно переплатила. Женщина подхватила корзинку и посуду и скрылась за дверью.
  Приняв ванну и улёгшись в постель, Эмпифиэль поняла истинное значение слова блаженство.
   ***
  
   ГЛАВА 4
  От чего бежала к тому и прибежала
  
  На следующий день, отправившись в путь все были бодры и полны сил, Агат шёл лёгкой рысью, Веся бежала рядом и облаивала встречных собак, Эмпифиэль смотрела на будущее с оптимизмом. Фёдор насыпал целое ведро овса в холщёвый мешок и прикрепил его спереди седла. Теперь Агат был обвешан со всех сторон, но зато не надо было беспокоиться о его пропитании. Дальше, по словам того же Фёдора, было множество рек и речушек. Пейзаж потихоньку менялся, деревья попадались всё реже и реже, исчезали берёзы, их место занимал бук и тополь, хвойных почти совсем не стало. Вся чаще стали попадаться деревни и маленькие хутора, городов на их пути не было.
  На второй день пути усталость снова завладела путниками, даже казалось, что шаг Агата стал более медленным. Все мечтали об отдыхе и крыше над головой. По подсчётам Эмпифиэль сегодня уже должна была показаться Аджания. После обеда на горизонте сквозь лёгкий туман появились очертания гор. Проходило время, а горы всё не приближались, вокруг было голое поле и только хищные птицы кружили над головой. Толи от усталости, толи они проезжали мимо давно заброшенных мест, на душе было как-то тревожно. Дорога поднималась в предгорье, и Агату было всё тяжелее и тяжелее. Эмпифиэль приняла решение ехать до конца, ночевать в голой степи было страшно.
  Поднявшись на очередной пригорок, перед глазами открылся вид на горную гряду, перерезанную бурной с тёмной водой рекой. На другом берегу виднелись небольшие домики. Вот и добрались. Почти добрались. Дорога виляла, то спускаясь, то поднимаясь, появились первые деревья, стали видны разработанные поля, они всё ехали и ехали, и конца и краю этому не было видно. Внезапно спустилась темнота, вот только что был день и словно кто-то выключил свет. А ведь казалось до домов рукой подать. Как ехать в полной темноте? Веся забежала вперёд, и повела Агата за собой периодически лая, наверное так ей было не очень страшно. Выехав из-за очередных деревьев, Эмпифиэль увидела свет, льющийся из окон дома. Наконец.
  В темноте было не разобрать что это за дом, да это было и не важно, в окне горел свет, значит тут кто-то живёт, и можно попроситься переночевать. Агат остановился, Эмпифиэль сползла с коня, затёкшие ноги не хотели держать, и она некоторое время просто стояла и шевелила ногами, пытаясь разогнать по ним кровь.
  - Веся останься с Агатом, - попросила Эмпифиэль и почти на ощупь направилась к приземистому строению.
  Отыскав дверь, Эмпифиэль громко постучалась и стала ждать. Прошло довольно много времени, когда послышался дверной скрип, и в дверном проёме в тусклом свете появилась древняя старуха с ружьём в руках.
  - Кто такая? - каркающим голосом спросила она. - Что тебе надо?
  - Я направляюсь в Аджент...
  - Вот и направляйся, - не дала ей договорить старуха и попыталась закрыть дверь.
  - Пожалуйста, - Эмпифиэль вцепилась в дверную ручку и потянула на себя. - Разрешите переночевать. На улице такая темень, что невидно дороги, и я очень устала.
  - А я причём здесь? - не сдавалась старуха.
  - Но, здесь больше никого нет. Прошу вас. Я заплачу.
  - Заплатишь? Много?
  - Золотой. И мне лошадь надо поставить и ещё собака, - Веся как по мановению волшебной палочки, оказалась около ног хозяйки.
  - Зачем мне золотой? Отдай мне собаку.
  - Собака стоит меньше, - попыталась договориться со старухой Эмпифиэль.
  - Зато она большая и лохмата. Мяса много, шерсти много и шкура большая, у меня давно коврик около кровати поистёрся.
  - Возьмите золотой. Купите много мяса и много шкур. Гораздо больше.
  - Хорошо. Давай свой золотой.
  Эмпифиэль протянула старухе золотой. Та попробовала его на зуб и спрятала за пазуху:
  - Вон сарай. Видишь? Вот и ступай туда, - старуха неожиданно сильно дёрнула дверь и та захлопнулась.
  Эмпифиэль стояла на шатком крылечке в полной растерянности. Да, за этот золотой можно было купить весь этот домик, а им указали на сарай. Собака для неё это много мяса и шерсти. Кошмар! Но, других вариантов не было.
  Подойдя к Агату, Эмпифиэль взяла его за уздечку и направилась к сараю. Ворота висели на одной петле, внутри пахло прелым сеном и мышами. Веся забежала первой, проверила все закутки и расчихалась. Заведя осторожно внутрь коня, Эмпифиэль как могла, огляделась, из-за непроглядной темноты, можно было продвигаться только на ощупь, ни чего не было видно. Загремело, задетое ногой ведро. Эмпифиэль нагнулась, подняла его и вышла на улицу. Надо было напоить Агата. Пытаться что-то съесть в такой темноте просто нереально, да и из-за накатившей усталости, есть совсем не хотелось. Вода нашлась в бочке около сарая, Эмпифиэль умыла лицо и набрала воды, ведро протекало, но Агат успеет напиться, пока вода будет сочиться через маленькую дырочку. Вернувшись в сарай, Эмпифиэль поставила ведро, ослабила подпруги, решив не снимать в таких условиях седло и сумки. Кто знает, что водиться в этом сарая. Сняла только одеяло, расстелила его на кучке старого сена в углу и без сил упала. Веся попив с Агатом из одного ведра устроилась рядом с хозяйкой, та к этому времени уже провалилась в тяжёлый неспокойный сон.
  Проснувшись утром из-за петушиного крика, Эмпифиэль не сразу поняла где она находиться. Оглядев захламлённый сарай, она решила не оставаться здесь больше ни на минуту. Встала, подняла покрывало и вывела на улицу Агата. Веся бегала по двору. При дневном свете домик и окружающие его постройки выглядели ещё хуже. Дав коню напиться прямо из бочки и ополоснув лицо, Эмпифиэль подтянула подпруги и запрыгнула в седло. Было только одно желание - уехать отсюда побыстрее.
  Дом оказался одинокостоящим почти на самом берегу реки, отделяла его от реки только дорога. Спустившись на берег, Эмпифиэль слезла с лошади, сняла корзинку с остатками еды, насыпала Агату овса прямо на землю и села завтракать. Веся сбегала к реке, напилась воды и вернулась к хозяйке за своим куском хлеба с мясом. Чуть ниже по течению был виден большой каменный мост, а на другом берегу небольшое селение. Вокруг возвышались горы, ночью, в темноте она и не заметила, что они поднялись в горы, а потом спустились в ущелье.
  - Вот мы и добрались, - сама себе сказала Эмпифиэль не очень радостно. - Надеюсь, эта старуха исключение из правил и остальные жители Аджании встретят нас более благожелательно.
  Позавтракав, они не спеша двинулись в путь. Перебравшись по массивному мосту через широкую реку, несущую свои тёмные воды на юг, путники въехали в селение. Вдоль дороги выстроились похожие друг на друга маленькие домики в два окна, со ставнями и низкими крылечками. Посередине селенья возвышался каменный храм, правильной квадратной формы с редкими узкими окнами и полукруглым куполом. Почти в каждом дворе стояли лошади. Люди, а вернее сказать, аджани смотрели на них с любопытством, не выказывая желания заговорить. Эмпифиэль с интересом рассматривала своих дальних предков и с ужасом понимала, что на них она тоже не похожа. Что мужчины, что женщины были маленького роста, коренастые с круглыми лицами и недоброжелательным взглядом. Женщины носили платки, а мужчины странной формы головные уборы, какого цвета у них волосы не понятно. Может это приграничное селение? Поэтому они все так настороженно смотрят на неё? На Весю смотрели с любопытством, а вот Агат вызывал восхищённые и завистливые взгляды.
  Проехав всё селение, Эмпифиэль так и не осмелилась с кем-то заговорить. Отметила только, что собак было очень мало, что странно для сельской местности, и те были маленькие, с тонким пищащим голоском и на привязи. Зачем привязывать такую мелочь, они чуть больше кошки, кто их может испугаться? Со всех сторон поднимались горы, дорога сильно петляла, и было невидно, что находится впереди. За полдня проехав ещё два похожих селения, Эмпифиэль совсем пала духом. Бедность бросалась в глаза, жители были неприветливые, что делать дальше было не понятно.
  После обеда, за очередным поворотом открылся вид на город. Столица город Аджент, единственный город в этой горной стране, мало чем отличался от соседних поселений. Только площадь больше, да дома ближе к центру стали попадаться каменные и даже кое-где двухэтажные, храмов много, чуть ли ни на каждом перекрёстке. Нужно было где-то остановиться, но сколько не крутила головой Эмпифиэль ни постоялого двора, ни гостиницы не увидела. За очередным перекрёстком раскинулся базар. Эмпифиэль слезла с коня, привязала его к коновязи, оставила Весю с Агатом и пошла на базар. Надо было узнать про жильё и пополнить запасы провизии.
  Базар шумел. Речь местных жителей Эмпифиэль понимала с трудом, странный выговор, много непонятных слов и быстрое произношение сбивали с толку. Ценников написано не было, все кругом торговались и произносимые цифры были мизерные. Надо сначала где-то разменять одну монету, да здесь на один золотой можно весь рынок скупить. Ну и нажилась же на них вредная старуха. Среди шумной толпы, Эмпифиэль чувствовала себя жирафом, местные жители были ей почти по плечо, что женщины, что мужчины. Они посматривали на неё с любопытством и осуждением, как будто она виновата, что они все тут такие маленькие. Пройдя весь базар до конца, и так ничего и не купив, Эмпифиэль остановилась в растерянности, не зная, что делать дальше. Может у них тут есть какая торговая улица, где располагаются разные лавки?
  - Девка! Эй, девка! Ты чего тут высматриваешь?
  Эмпифиэль подпрыгнула от неожиданности и развернулась всем корпусом. Прямо позади неё стаяла толстая старуха и тыкала в неё пальцем.
  - Светлого дня бабушка.
  - Какая я тебе бабушка!? Не приведи всевышний иметь такую внучку.
  - Так чем же я плоха?
  - Вымахала как жердь, тощая, непонятно что на голове, да ещё в брюки вырядилась словно мужик. Падшая, как есть падшая, - не унималась старуха. - Ты чего тут высматриваешь? Спереть чего хочешь?
  - Я не поняла, что вы сказали. Я жильё ищу и лавку какую, чтобы деньги поменять, - Эмпифиэль изо всех старалась не обращать внимание на хамское поведение старухи. - Вы не знаете, где здесь можно остановиться?
  - Говоришь ты и правда чудно, но понять можно. Да где же ты найдёшь жильё? Никто тебя к себе в дом не пустит. Не любят у нас чужаков. Один вред от вас, да разврат.
  - Так что же мне делать?
  - Езжай туда, откуда приехала, - припечатала старуха и пошла по своим делам.
  - Простите меня, - догнала старуху Эмпифиэль и загородила ей дорогу. - А купить домик здесь можно?
  - Зачем тебе покупать дом? Ты что жить здесь собираешься? Странная ты. Может больная? От болезни все худеют и головой слабые становятся.
  - Так у кого я могу спросить на счёт дома?
  - У меня можешь спросить.
  - Спрашиваю, - помянув про себя всех чертей, Эмпифиэль выдохнула и надела на лицо доброжелательную маску. - У кого можно купить дом?
  - У меня.
  - У вас есть дом, который вы продаёте. Я правильно поняла?
  - Да.
  - Вы его мне продадите?
  - Если сойдёмся в цене продам, а чего не продать, стоит, ветшает, всё равно его больше никто не купит.
  - Когда я могу посмотреть дом?
  - А чего на него смотреть? Бери да покупай.
  - Сколько вы хотите за свой дом? - у Эмпифиэль складывалось впечатление, что старуха над ней издевается.
  - А много хочу. Выбора у тебя всё рано нет. Никто больше тебе дом не продаст. Пятьдесят серебряников. Вот.
  - Хорошо. Где я могу поменять золотой, чтобы отдать вам 50 серебряников?
  - Да где же ты его поменяешь? Нет ни у кого таких денег.
  - Тогда может быть в банке?
  - Какой банке? У нас в банках деньги не хранят. Это сколько же должно быть денег, чтобы хранить их в банке? Не морочь мне голову девка. Если у тебя есть золотой, его можно разрубить пополам, вот и получиться 50 серебряников.
  - Как это разрубить?
  - Топором. Откуда только такие неразумные берутся? Давай золотой.
  - Сначала я увижу дом, а потом рубите.
  - Пошли, здесь недалеко.
  Старуха пошла вдоль улицы, не оглядываясь на Эмпифиэль. Мгновенье постояв, решая забрать Агата с Весей или вернуться за ними потом, Эмпифиэль догнала старуху. Всё равно придётся возвращаться на рынок, еды то у них нет, да постельное бельё придётся покупать и утварь какую. Шли не долго, остановились около домика с закрытыми потемневшими ставнями. Во дворе царило запустение, куча хлама лежала у покосившегося сарайчика. Общее впечатление складывалось удручающие. Но, выбора у неё и правда не было.
  - Вот. Давай золотой, - старуха толкнула незапертую дверь, но заходить не стала.
  - Надо оформить сделку, подписать бумаги.
  - Какие бумаги? Покупаешь дом или нет? А то иди отсюда! - расшумелась старуха.
  - Покупаю. Как вас хоть зовут? - Эмпифиэль заглянула в открытую дверь, но из-за полумрака ни чего не было видно.
  - Зачем тебе моё имя? Порчу хочешь навести?
  - Чтобы знать, у кого я купила дом, - терпение подходила к концу, а сомнительная сделка волновала.
  - Зулья меня зовут.
  - Давайте топор Зулья.
  - Зачем?
  - Золотой рубить.
  - Ты что же сама собралась его рубить? Пойдём на базар, Кул разрубит, а то ещё обманешь старуху, отдашь меньше ползолотого.
  - Пошли на базар, - страна вредных старух, про себя подумала Эмпифиэль, и первая вышла за калитку.
  Кул нашёлся быстро, проверив золотой на зуб, разрубил его пополам, повертел половинки в руках и разрубил ещё напополам.
  - Так удобнее. С половины золотого никто сдачи не даст, - равнодушным голосом пояснил он.
  Старуха, схватив деньги, исчезла с завидной скоростью для своего возраста, а Эмпифиэль направилась через базар к коновязи, по пути делая покупки. Около Агата собралась небольшая толпа мужчин, они спорили и махали в сторону коня руками. Агат спокойно стоял, не обращая внимание на собравшуюся толпу, Веся лежавшая у него под ногами, увидев хозяйку, вскочила, и раздалось радостное "Гав!". Мужики дружно отхлынули и молча принялись рассматривать Эмпифиэль. Неприятное ощущение. Быстро разложив покупки, она села на Агата, и шагом направилась к новому месту жительства. Кошмарная страна! Кошмарный город! Кошмарный народ!
  Заведя лошадь во двор, и сняв вещи и седло, Эмпифиэль пошла осматривать свои новые, старые владения. Открытая дверь пропускала мало света, и пришлось сначала открыть ставни, прежде чем заходить внутрь. Веся бегала вокруг, тщательно принюхиваясь. Агат повертел мордой, подёргал ноздрями и пустился вглубь заросшего участка, Веся побежала следом, а Эмпифиэль за ними. Что могло их там заинтересовать? Пробравшись сквозь колючие заросли, уходящего вниз участка, ей стал виден весело бегущий ручеёк, Агат с Весей уткнулись в него мордой. Подойдя поближе, присев на корточки и зачерпнув ладошкой, обжигающе холодную воду, Эмпифиэль попила, села на берегу и осмотрелась. Все участки сходились у берегов речушки, играющей роль границы между владениями. Были видны утоптанные тропки и деревянные настилы над водой, кое-где валялись вёдра и сушилось постиранное бельё. Вот вам и местный водопровод, подумала Эмпифиэль, поднялась и пошла обустраиваться.
  В доме стаял затхлый запах. Эмпифиэль открыла рассохшиеся окна и пустила домой свежий воздух. Осмотрела убогое помещение и принялась за уборку. Дело новое, но не требующее большого ума. Выкинув всё, что смогла на улицу, вымыла полы и стала обустраиваться. Во всём есть свои плюсы, подумала Эмпифиэль, окидывая свои владения свежем взглядом. Одна комната, стол, стул, кровать, комод, да маленькая печка и рукомойник, вот и всё её хозяйство. Разве бы она осилила уборку нормального дома за час с небольшим? Застелив постель купленным на базаре постельным бельём и покрывалом, вынув продукты и разложив их на столе, она пришла к выводу, что всё, устала. Все остальные дела по благоустройству завтра, а сегодня холодный ужин и спать.
  Почистив Агата новенькой щёткой, Эмпифиэль решила, что не стоит его привязывать, пусть вольно пасётся, он конь умный с участка не уйдёт. Весю загнала в дом и накормила похлёбкой из хлеба и молока. Ночью останется в доме, а то вдруг ещё кому-то захочется собачьего мяса. Поела сама и легла. Завтра подумает, что делать дальше.
  Утро началось с петушиной переклички, подхватывая крик одного петуха, кукареканье разносилось со всех сторон. Казалось, это длилось бесконечно, но оставалась надежда ещё поспать. Напрасная надежда, небольшая тишина и на смену петушиному крику по всему городу стал разноситься колокольный звон. Всё, дальше поспать не удастся. Встав, открыв окна и выпустив Весю, Эмпифиэль высыпала остатки овса Агату и собрала немного сухих веток. Надо попробовать растопить эту чудо плиту, ужасно хотелось горячего чая, да и Весе нужно сварить нормальную похлёбку, а то уже отощала бедная собака на сухом пайке. Справиться с этой задачей удалось совсем не сразу, изрядно помучившись и перепачкавшись, Эмпифиэль разожгла огонь, дым почему-то пошёл не через трубу, а повалил в дом. Пришлось открыть и дверь. Да, в таких условиях много не наваришь. Поставив греться воду, Эмпифиэль стала рассматривать свои вчерашние покупки. Местный сыр и чай вызывали опасения, но других продуктов на рынке не было, копчённое мясо и странного вида жёлтая мелкая крупа, почти мука. Только хлеб радовал глаз, ноздрястые вкусно пахнущие лепёшки за ночь не зачерствели и вызывали аппетит. Вода закипела и на место чайника Эмпифиэль поставила большую кастрюлю, найденную вчера в недрах комода, что делала кастрюля в комоде загадка, но скорее всего благодаря этому она и сохранилась. Второй раз за день устраивать дымовую завесу в доме Эмпифиэль не собиралась, поэтому решила сварить Весе каши сразу на несколько раз и заварить много чая, перелив потом его в свою не остывающую ёмкость. Поживёт она пока на чае, готовить в таких условиях было не возможно.
  Чай получился непривычным, но вкусным, местные сыр с копчёным мясом на вкус тоже были лучше, чем на вид. Ну, хоть с едой в этой стране всё в порядке. Правда каша из местной крупы получилась странная, она сразу превращалась в твёрдые комки и не хотела развариваться. Изрядно помучившись, добавив в неё мяса и соли, Эмпифиэль ещё немного поварила, и когда уже запахло пригоревшим, сняла с плиты и вынесла на улицу, дома и так стоял дым, ещё и горелым запахло. Часть выложила в миску и залив водой размешала, остальное оставила прямо на крыльце.
  - Веся иди кушать, - Эмпифиэль подозвала собаку и поставила перед ней сомнительное варево.
  Собака не спешила пробовать данный кулинарный шедевр, сначала тщательно обнюхала, посмотрела с упрёком на хозяйку и стала осторожно, двумя зубками вытаскивать из каши куски мяса.
  - Это что ещё за хулиганство? А кашу кто есть будет? - Эмпифиэль расстроилась, столько мучилась, а получилась такая дрянь, что даже собака есть не хочет.
  Выловив всё мясо, Веся стала есть и кашу, не сказать, что с аппетитом, но куда деваться если больше ничего не дают.
  - Я тебе обещаю, - погладив собаку по шерсти и чмокнув в нос, сказала Эмпифиэль. - Я обязательно научусь варить эту странную крупу.
  - Это кто тут занял дом и устроил пожар!?
  Эмпифиэль оглянулась на крик, в воротах стояла дородная женщина, недовольно осматривающая дом.
  - Светлого дня, - поздоровалась Эмпифиэль и пошла навстречу женщине. - Меня зовут Эмпифиэль, я вчера купила этот дом у Зульи.
  - Почему из окон идёт дым? Ты собралась поджечь всю улицу? - женщина как стояла в воротах, так и не собиралась заходить в дом. - Ты кто такая?
  - Я же уже представилась, - пыталась наладить контакт с женщиной Эмпифиэль. - А вас как зовут?
  - Ну, Солья. А тебе зачем?
  - Просто я только приехала и ещё ни кого не знаю.
  - И не узнаешь. Не любят у нас чужаков. Так что за пожар?
  - Я пыталась разжечь плиту, а дым почему-то пошёл в дом.
  - Так он и пойдёт. Дом давно стоит бесхозный, труба засорилась. Надо было сначала трубу почистить, а потом уже зажигать. Ты девка откуда взялась?
  - Приехала. Места у вас красивые, вот думаю жить здесь остаться.
  - Зря думаешь. Что тебе здесь делать? Замуж тебе никто не возьмёт, а жить без семьи и деток не дело, пустоцвет, отцвела, завяла и высохла, ничего после себя не оставив.
  - Почему меня никто замуж не возьмёт?
  - Так старая ты уже, твои ровесницы все давно уже замужем, у кого двое у кого трое деток, да к тому же ты странная. Нет, никто тебя замуж не возьмёт, даже вдовец и тот не позарится.
  - Почему это я странная? - Эмпифиэль посмотрела на себя, одета прилично, в юбке и даже голову шалью повязала. - И ничего я не старая, по эльфийским меркам совсем ещё ребёнок.
  - Так вот и ищи себе жениха среди эльфов, а здесь ты чужая и никогда своей не станешь. Да ещё собака эта твоя, - осуждающе махнула рукой Солья, косясь в сторону Веси.
  - А собака то чем вам не угодила?
  - Так бесполезное существо. Только и умеют, что шум поднимать, да лошадей пугать. У нас тоже есть чудаки, что держат собак, но слава всевышнему, мало их. Да и собаки нечета твоей, маленькие и кормить их много не надо. А это же куда годиться столько добра на такое бесполезное существо тратить.
  - Она не бесполезная существо, а друг и охранник.
  - Охранник? - развеселилась Солья. - А что же она на меня не бросается, а за твоей юбкой прячется?
  - В вас нет угрозы. Она это чует, а просто так лаять не приучена.
  - Не приучена она. Ишь ты погляди, - удивилась Солья. - И долго ты у нас гостить собираешься?
  - Да, вот ни как не могу решить, куда мне поехать дальше.
  - Так к людям и езжай. За перевал. Там море и вдоль берега люди живут. Они ни кем не брезгуют, только чего в их крови не намешано, - Солья чуть наклонилась вперёд и шёпотом добавила: - У них там даже падшим женщинам дома строят и ходят в эти дома все мужчины подряд.
  - А вы откуда знаете? - тоже шёпотом спросила Эмпифиэль.
  - У меня племянник туда через перевал каждую осень мёд возит на продажу. Столько всего рассказывает. Слушать невозможно. Совсем люди забыли бога и свои обычаи, пропащие, совсем пропащие. Не то что мы. Мы чтим свои корни, живём по законам предков и кровь свою с чужой кровью не смешиваем.
  - Заметно. Гостеприимством у вас совсем не пахнет.
  - Хороший человек из дома не уедет, а плохому нечего у нас делать, - вынесла свой вердикт Солья. - И тебе советую по-хорошему - уезжай. Мужики у нас на лошадей ой какие падкие, уведут твоего красавца, да ещё и дом могут поджечь, чтоб заявлять о пропаже не кому было. Уезжай, целее будешь.
  На этой оптимистической ноте, не попрощавшись, Солья двинулась в сторону базара. Эмпифиэль так и осталась стоять в воротах, смотря на спешащих по своим делам местных жителей. Теперь понятно, почему эльфы здесь не прижились, а её прабабка сбежала, куда глаза глядят, а на тот момент они глядели на красавца эльфа. И ей здесь делать нечего.
  - Ну, что Веся, - погладила собаку Эмпифиэль и пошла в дом. - Сегодня и завтра отдыхаем, а потом через перевал и к людям. Других вариантов на данный момент всё равно нет. Эту и следующую ночь будешь спать на крыльце, охранять дом и Агата.
   ***
  
   ГЛАВА 5
  Неожиданные испытания
  
  Всю ночь Эмпифиэль просыпалась от каждого шороха, прислушивалась, принюхивалась и выходила проверить Агата с Весей. За каждым кустом мерещились тени злобных мужиков, готовых убить Весю, украсть Агата и поджечь дом. К утру нервы совсем расшатались, и Эмпифиэль решила, что она уже отдохнула, нечего делать здесь ещё день и пора в путь, пока чего не случилось. Чуть рассвело, Эмпифиэль покинула негостеприимный город и отправилась через перевал. Горная дорога местами напоминала еле заметную тропку, Эмпифиэль боялась сбиться с пути, внимательно смотрела вперёд и безостановочно крутила головой. Вокруг была такая красота, что дух захватывало. Горный пейзаж постоянно менялся, преподнося сюрпризы за каждым изгибом еле проходимой дороги. Агат с опаской переставлял ноги, часто дорога была сплошь засыпана большими и мелкими камнями, то резко уходила вниз, то поднималась вверх, петляя между валунами, почти над самым обрывом. Весе было раздолье, она сбегала с дороги, кружила между валунами, забегая в заросли деревьев, распугивая птиц и мелкую живность.
  Время близилось к полудню, когда Веся, в очередной раз скрывшись с глаз, стала отчаянно лаять, как будто звала на помощь. Эмпифиэль остановила коня, спустилась на каменистый склон, и ведя Агата в поводу двинулась на собачий лай. Среди зарослей пихты под большим валуном, лежал маленький свёрток и еле слышно пищал. Веся, увидев хозяйку, замолчала и стала тыкать носом в свёрток, жалобно скуля и подёргивая край старой тряпки. Эмпифиэль было страшно дотрагиваться до находки. Она собралась с духом, подошла, присела и стала осторожно разматывать сырые, грязные тряпки.
  Сначала из намотанного тряпья показалось маленькое, сморщенного красное личико. Потом открылись крошечные ручки, сжатые в кулачки. Откинув последний кусок пропитанной кровью ткани, Эмпифиэль с ужасом увидела младенца. Он был такой маленький, что страшно было к нему прикасаться. Совсем голенький, весь в засохшей крови и какой-то слизи, на месте пупка ужасный обрубок, перетянутый серой ниткой. Эмпифиэль застыла от ужаса, ноги подогнулись и побледневшая девушка, опустилась на землю.
  Видя, что хозяйка ничего не собирается предпринимать Веся наклонилась над ребёнком и начала вылизывать маленькое тельце.
  - Фу, Веся. Фу, - всё происходящее вызывало неподдающуюся описанию панику. Эмпифиэль постаралась взять себя в руки и поднялась с земли. - Отойди от него. Я сама. Что же делать? Что делать? Может его мама, где то рядом? Веся искать!
  В отличие от неё ни у Веси, ни у Агата паники не наблюдалось. Веся умчалась в заросли, Агат равнодушно стоял, общипывая тонкие ветки с ближайшего куста.
  - Что делать? - сама с собой разговаривала Эмпифиэль, чуть не плача. - Какой кошмар. Ужас. Что мне с ним делать? Помыть? Закутать? А дальше что? Я никогда не видела младенцев и не знаю, что с ними делать.
  Помощи ждать было неоткуда. Трясущимися руками Эмпифиэль достала постельное бельё, прихваченное с собой из Аджента, нашла бутыль с водой и села рядом с младенцем. Младенец был настолько слаб, что у него уже не было сил плакать, он только чуть слышно пищал, зажмурив глазки и собрав ротик гузком. Разорвав простыню, большую часть сложив вдвое и разложив рядом с собой, Эмпифиэль намочила меньшую часть простыни водой и стала осторожно протирать красное тельце. Ручки, ножки были такие маленькие, а пальчики словно спички, что было страшно что-то повредить неловким движением. Очистив личико, живот и ручки с ножками, Эмпифиэль аккуратно подняла младенца и боком положила его на чистую простыню, надо было ещё отмыть часть тельца, на которой лежал младенец. Ушла вся бутыль с водой, тряпка была выкинута и Эмпифиэль попыталась замотать маленькое тельце. Получалось плохо, то ручка, то ножка торчали из свёртка. Изрядно намучившись, ребёнок был закутан и сразу уснул.
  Вернувшаяся Веся показала взглядом, что никого не нашла и свернулась клубочком вокруг свёртка.
  - Ну что мы будем делать с твоей находкой? - Эмпифиэль так устала, как будто весь день провела в седле. Она достала и налила себе чая, аппетит пропал, в горле ужасно пересохло, и села на ближайший валун. Веся, на её вопрос лишь взмахнула хвостом. - Искать маму бесполезно. Видно, что ребёнка специально оставили, а не потеряли. Вот вам и строгие правила, жизнь по законам предков, строгие нравы. Лучше бросить на смерть своего ребёнка, чем быть опозоренной и отвергнутой. А мне что с ним делать?
  Риторический вопрос остался без ответа. Посидев и немного успокоившись, Эмпифиэль сняла корзину, переложила продукты в узел, сделанный из шали, и застелив дно второй простынёй уложила ребёнка в импровизированную колыбель. Ребёнок, а это была девочка, даже не проснулся. Прикрепив корзину и узел к седлу, бедный Агат стал совсем похож на вьючную лошадь, со всех сторон обвешанный поклажей, Эмпифиэль направилась в сторону дороги.
  - Теперь как можно быстрее надо добраться до населённого пункта. Ребёнок голодный, а накормить его нечем, да я и не знаю как, - Эмпифиэль старалась ободриться, разговаривая с собакой. Та шла рядом и кивала головой в такт словам. - Раз ты её нашла, то и назовём мы её в твою честь, будет она у нас Весения. Только что с ней делать дальше?
  Не дождавшись ответа на свой вопрос, Эмпифиэль еле забралась в седло, обвешанное со всех сторон, и пустила, насколько это было возможно, коня рысью.
  До самых сумерек ехали не останавливаясь. Горы были везде, и казалось, им нет ни конца, ни края. Ребёнок несколько раз принимался плакать, но Эмпифиэль не могла ему ничем помочь. Спустившись в очередное ущелье с пробегающей по его дну речушкой, Эмпифиэль решила заночевать здесь. Все устали и последний час Веся постоянно отставала, а Агат стал спотыкаться.
  Сняв с коня поклажу и седло, Эмпифиэль достала из корзины младенца. Сверток снова был мокрый и пищал. Агат направился к речушке, а Веся крутилась вокруг.
  - Опять сырой и пищит, - разговаривая толи с младенцем, толи с собакой, толи сама с собой, констатировала Эмпифиэль. - У нас и завернуть его больше не во что и надо как то накормить. Вот ты Веся знаешь как их кормят? И я нет. Тогда давай сначала завернём её в сухое.
  Из сухого остались только полотенца, вторая простыня да покрывало, но покрывало было очень большим, да и спать Эмпифиэль на чём-то надо. Выкинув мокрые тряпки и постелив на дно корзины полотенца, а ребёнка завернув в оставшуюся простыню, Эмпифиэль положила младенца обратно в корзину и приуныла.
  - Не готова я ещё стать матерью. И не смотри на меня так, - обратилась к лежащей рядом собаке Эмпифиэль. - Не готова. Ну не вызывает он у меня умиленья. Я его боюсь. И как его кормить? И чем? Молоком? Давай сначала попробуем дать ему воды.
  Эмпифиэль налила в кружку воды, подумала и добавила в неё немного чая, чтобы было потеплее и задумалась. Как влить в такой крошечный ротик воду? Ребёнок может захлебнуться и опять весь будет мокрый. Что за напасть!? Хоть плач. Младенец и плакал. Взяла ложку, чуть приподняла свёрток под головой и стала вливать по капельке воду в открытый ротик. Ребёнок сначала проглотил, потом поперхнулся, потом закричал ещё громче.
  - Я не могу! - нервы сдавали, руки опять начали трястись, а ребёнок совсем разревелся.
  Посидев и немного успокоясь, зачерпнув ещё ложечку, Эмпифиэль стала капать в приоткрытый ротик, делая большие промежутки, чтобы вода успела стечь внутрь. Постепенно ребёнок успокоился и стал делать сосательные движения. Так смешно получалось, что Эмпифиэль даже немного расслабилась. Сколько ребёнку требовалось пищи, Эмпифиэль не знала, и когда ротик закрылся, капать перестала. Вытерла мокрое личико, накрыла корзинку сверху курткой и отставила в сторону. Пора было поесть самой и накормить Весю с Агатом. И спать. Как же она устала и хотела спать.
  Выспаться не удалось. Ребёнок периодически начинал плакать, выли толи волки, толи шакалы, ухали совы. Веся постоянно вскакивала и спина сразу начинала мёрзнуть. Агат нервно переступал ногами почти у самой головы Эмпифиэль. Чуть забрезжил рассвет, Эмпифиэль поднялась. Ещё одну такую ночь она не переживёт. Ребёнок опять был мокрый и пищал. Пришлось завернуть его в тёплую кофту. Если так пойдёт дальше, то вещей у неё совсем не останется. Повторив вчерашнюю процедуру кормления и уложив ребёнка в корзину, Эмпифиэль занялась собой, насыпала зерна Агату и накормила Весю.
  Солнце встало, запели маленькие птахи и настроение улучшилось. Дорога шла вдоль речушки, в которую со всех сторон впадали маленькие ручейки, русло постепенно расширялось, по берегам стали попадаться разлапистые сосны, начинало заметно припекать. Эмпифиэль ужа начала подумывать о привале когда русло реки сделало крутой поворот, вырвавшись из подступивших с обеих сторон отвесных скал, и открылся вид на море. Эмпифиэль ни разу в жизни не видела такой красоты. Она остановила коня и не могла оторвать глаз, перед ней раскинулась сказочная панорама. Русло реки резко уходило вниз, вода набирала скорость, и перекатываясь между валунами журчала и искрилась от яркого солнца. Сквозь кроны сосен просматривались крыши домов, всевозможных расцветок, вся эта пестрота спускалась в сторону моря, по которому словно лебеди плыли прекрасные корабли. И всё это было словно на ладони, только руку протяни. Она уже любит этот город. Осталось только сделать так, чтобы город принял и полюбил её.
  Улица, на которую выехала Эмпифиэль, резко уходила в низ. Дома за низенькими заборчиками пестрели разными формами и красками, создавая ощущение праздника. Люди не обращали на неё внимание, спешили по своим делам, и как и дома не были похожи друг на друга. Доехав до первого перекрёстка, Эмпифиэль остановилась, не зная куда ехать дальше, большая дорога, разделяла город пополам. По обе стороны от неё, куда только хватало глаз, стояли большие дома, улицы разбегались в разные стороны, спешили люди, двигались повозки и верховые. Эмпифиэль покрутила головой и увидела молодую женщину, торговавшую на тротуаре разной мелочью.
  - Светлого дня, - не спускаясь с Агата, обратилась к женщине Эмпифиэль.
  - И тебе не хворать, - улыбнулась женщина. - Что-то желаешь купить красавица?
  - Жильё хочу купить или снять, как получиться. Вы не подскажите, куда мне можно обратиться?
  - Ну, в центр и ближе к морю даже не суйся, цены там я тебе скажу жуть, одни богатеи живут, - женщина вышла из-за своего прилавка и подошла ближе. Повернулась на восток и махнула рукой. - Ты лучше поезжай вон в ту сторону и поспрашивай на улочках, уходящих в горы. Может там, что себе и подберёшь. Конечно, далеко от центра, но зато тихо и гораздо дешевле. У нас, чем дальше от моря, тем дешевле.
  - Спасибо.
  - Да не за что, - женщина с улыбкой посмотрела на Эмпифиэль. - Как обустроишься, приходи, подберём тебе бусики или серёжки, а то совсем ты бедная без украшений.
  - Обязательно у вас что-нибудь куплю, - улыбнулась в ответ Эмпифиэль. Невозможно было смотреть на эту жизнерадостную женщину и не улыбаться.
  Проехав вдоль тротуара буквально четыре дома, показалась первая улочка, уходящая вверх. Эмпифиэль притормозила и подождала мужчину, спускающегося в её сторону.
  - Светлого дня. Не подскажите, на этой улице кто-нибудь продаёт или сдаёт дома?
  - Да, вроде нет, - чуть задумавшись, ответил мужчина. - Дальше поспрашивай, может чего и найдёшь.
  Проехав ещё немного, показалась очередная улочка уходящая вверх. С противоположной стороны дороги, улицы также разрезали город на равные участки, только уже убегали вниз и становились шире. Остановившись, Эмпифиэль стала ждать, когда кто-нибудь появиться с любопытством наблюдая кипящую жизнь незнакомого города. Надо бы узнать название города, только как? Едет, едет девушка через весь город, а как город называется даже и не знает.
  - Кого-то ждёшь красавица? - раздался мужской голос со странным акцентом.
  Эмпифиэль оглянулась, к ней приближался смуглый мужчина средних лет и странно улыбался.
  - Случайно не меня?
  - Нет, извините, я никого не жду, - Эмпифиэль напряглась, но всё же решилась спросить: - Вы не знаете, на этой улочке сдаются дома?
  - Почему не знаю? Знаю. Посмотри туда, - мужчина махнул рукой куда-то вверх. - Видишь синий забор. Там живёт мой кум Арарат, у него спроси и передавай привет от Леваля, скажи завтра зайду, пусть ждёт.
  - Спасибо, обязательно передам, - поблагодарила Эмпифиэль и направила коня к синему забору. Странные у них тут какие-то отношения, через незнакомых людей приветы передавать.
  Остановившись около калитки, Эмпифиэль слезла с коня и позвонила в колокольчик, висевший рядом. Ребёнок опять начал плакать. Веся разволновалась и крутилась около корзины. Эмпифиэль оглянулась, на улице было пустынно, и хозяин не спешил появляться из дома. Она уже подумывала уезжать, когда из глубины сада вышел мужчина, вытиравший руки о передник. Он был похож на Леваля, только старше и заметно растолстевший.
  - Вы чего-то хотели барышня?
  - Мне бы дом купить или снять. Леваль передавал вам привет и говорил, что вы можете помочь.
  - Леваль говоришь? - мужчина приблизился к калитке, окинул быстрым взглядом Эмпифиэль, Агата и Весю и недовольно прищурился. - Тот ещё бабник. А это что же твоё? Лошадь, собака огромная и ещё чего-то в корзинке пищит.
  - Да, и лошадь и собака и ребёнок в корзинке всё моё.
  - Ясно. Нет у меня для тебя ничего. Езжай дальше.
  - Почему же для меня нет?
  - Не сдаю жильё гулящим девкам, да ещё с волкодавом. Соседи жалобами замучают - мужики ходят, собака лает. Нет, не сдам я тебе ничего.
  - Но, - начала Эмпифиэль, но мужчина уже скрылся в доме.
  Вот так вот, теперь она ещё и гулящая девка с ребёнком. А найдёныш как назло стал кричать ещё громче и не собирался останавливаться. Ну, не доставать же его посреди дороги, чтобы поменять тряпки и попытаться покормить? Поедем дальше, если что на следующей улице поднимемся до конца, а там может в горы будет дорога, хоть отдохнуть, да ребёнка успокоить.
  Свернув в следующий переулок, Эмпифиэль не стала ждать прохожих, слезла с коня, взяла Агата за повод и стала подниматься в гору. Она устала, проголодалась и отчаялась. Смотря только себе под ноги, дорога была каменистая, со следами весенних ручьёв, Эмпифиэль мечтала только об одном - хоть где-нибудь присесть, дать Агату отдохнуть и достать из корзины уже замучившего её своим криком ребёнка.
  - Что ж ты над ребёнком измываешься! - раздался крик над самым ухом.
  - Я? - Эмпифиэль подняла голову и посмотрела на стоящую у калитки крепкую женщину.
  - А кто же? Я что ли? Ты к кому едешь?
  - Ни к кому, - Эмпифиэль остановилась. - Я жильё ищу.
  - Вот бестолковые девки пошли, тащат ребёнка, сами не знают куда, - женщина вышла из калитки и направилась вверх по улочке. - Пошли со мной. Устрою вас горемычных.
  - Вы можете мне дом сдать? У меня ребёнок, лошадь и собака.
  - Сама вижу.
  - Я заплачу.
  - Да видно уж как ты заплатишь, всё и богатство только, что ребёнок, - бурчала недовольно женщина. - Посмотрим там. Договоримся.
  - Меня Эмпифиэль зовут, а вас как называть?
  - Чудное имя, красивое. Меня можешь звать тётя Гаша.
  - Гаша?
  - Агафья я, а для своих Гаша.
  Улочка уходила в гору, и уже был виден подступающий лес, когда женщина остановилась у последнего дома и открыла калитку:
  - Заходи. Конечно не хоромы, но и не развалюха какая. Вода в доме есть, плита и ванная есть. Живи.
  В глубине сада стоял двухэтажный каменный дом с большими окнами, широкая лестница вела прямо с улицы на второй этаж, на открытую веранду во всю ширину дома. Было видно, что сад запущен, но за домом ухаживали.
  - Что встала? Потом смотреть будешь. Бери ребёнка, иди корми, - тётя Гаша подошла к двухстворчатым дверям под лестницей, открыла их и оглянулась. - Тут кухня. Сейчас водички нагреем, помоем бедолагу, дашь ему титьку, он и успокоиться. А что это я всё он и он, у тебя там кто спрятан? Покажи.
  - Девочка, Весёна, - Эмпифиэль вошла в большую, занимающую половину первого этажа кухню и поставила корзинку на стул. - Только накормить я её не могу, не получается у меня и нечем.
  - Как это не получается? Ты что такое говоришь? - тетя Гаша открыла корзинку и достала оттуда пищащий комок. - Во что это ты ребёнка завернула?
  - Это кофта моя.
  - Ничего не понимаю, - развернув кофту, тётя Гаша стала хлопотать над ребёнком. - Открой вон тот шкаф, там полотенца льняные, неси сюда. Да она совсем кроха, дня три отроду. И молока у тебя нет?
  - Нет?
  - Так девка, признавайся, твой ребёнок? - тётя Гаша грозно уставилась на Эмпифиэль.
  - Нет, - испугалась Эмпифиэль.
  - Где взяла?
  - На перевале Веся нашла в зарослях под валуном.
  - Совсем народ озверел, детей бросают на растерзание медведей, - тётя Гаша вытерла мокренькое телице и запеленала ребёнка так споро и аккуратно, что он стал похож на кулёк с головой. - А ты что делала на перевале? От родителей сбежала?
  - Да, - растерялась Эмпифиэль. - А вы как догадались?
  - Что за молодёжь пошла? Ветер один в голове. Что у тебя из еды с собой есть? Ребёнок видно давно не ел.
  - Сейчас я принесу, - Эмпифиэль побежала к Агату за узлом из шали, удивляясь поведению незнакомой женщины. Просит звать её тётей, хотя родственницей и не является. Ругается, но помогает. Сразу догадалась, что Эмпифиэль убежала из дома и только головой качает.
  - Вот, - развязала положенный на стол узел Эмпифиэль.
  - Да, не густо. Ладно. Где-то у меня была марлечка, - тётя Гаша подумала, открыла дверцу стеклянного швафа-горки и достала оттуда белый лоску. - Этого должно хватить. Что у тебя в этой странной бутылке?
  - Чай из трав.
  - Смотри, показываю один раз - берёшь марлечку, кладёшь в неё маленький кусочек мякиша, завязываешь и мочишь в чае. Поняла?
  - Да, а зачем?
  - Пока так ребёнка будешь кормить, - тётя Гаша засунула этот комочек в рот младенца, тот успокоился и стал сосать. - Потом что-нибудь придумаем. Вот теперь ты и мамка, стрекоза.
  - Я не хочу. Я его боюсь. Я женой ещё не была и сразу стать мамой я не могу, - Эмпифиэль испугалась, что тётя Гаша сейчас уйдёт и оставит её наедине с младенцем. - А куда отдают найденных детей?
  - В приют, куда же ещё. Вот скажи беглянка, тебе плохо дома жилось?
  - Нет.
  - Вот, а приют это вам не дом, какими бы бедными родители не были.
  - У меня богатые родители.
  - Оно и видно. Чай тобой не занимались, всё на нянек бросили, вот и вырастили безрукую и бестолковую дочь.
  - Зачем вы так? - расстроилась Эмпифиэль.
  - Чтобы поняла наконец, что натворила. Одна через перевал, там медведи, волки, змеи ядовитые. Ты вот чем думала, когда туда шла, а? Ничем. А ещё обижается.
  - Что мне делать с младенцем?
  - Мочи постоянно соску в чае. Смотри, чтобы сухой был. Вечером приду, молочка козьего сиротинушке принесу. А там посмотрим, что дальше делать. Всё, некогда мне тут с тобой рассиживаться. Обстраивайся и следи за ребёнком. Будет тебе наука, как одной по горам шастать.
  Эмпифиэль осталась одна. Ребёнок наелся и уснул. Эмпифиэль выпила чая с бутербродом, дала кусок хлеба Весе, и пошла обустраиваться. Дом ей понравился. Вторую половину первого этажа занимала ванная комната, правда оказалась, что вода есть только холодная, значит, чтобы помыться, надо греть воду на плите и большая кладовая с ледником. На второй этаж можно попасть только по уличной лестнице, ведущую на большую не застеклённую терассу. С терассы открывался вид на горы и город, моря за высокими деревьями совсем видно не было. Второй этаж был поделен на три спальни, полностью обставленные, а в шкафах даже нашлось постельное бельё. Выбрав себе самую светлую комнату, Эмпифиэль застелила постель, достала и повесила одежду и переоделась в юбку с кофтой. Позади дома нашёлся большой сарай, приспособленный, чтобы в нём стояла лошадь, и хранилось зерно и сено. Расседлав и почистив Агата, Эмпифиэль задала коню корма, оставила дверь открытой, чтобы он мог сам выходить и пить из бочки с дождевой водой. Веся везде ходила за хозяйкой, проверяя свои новые владения. За этими делами незаметно подкрался вечер, стало заметно холодней, с гор подул свежий ветер, и опустились сумерки.
  Ребёнок опять пищал и был мокрый. Вынув его из корзинки и сунув обратно намоченный комок, Эмпифиэль безуспешно пыталась снова завернуть его кулёчком. За этим занятием и застала её тётя Гаша. И пришла она не одна, а с миловидной женщиной.
  - Вот Софа полюбуйся, как неразумные дети пытаются казаться взрослыми, - не поздоровавшись тётя Гаша отодвинула Эмпифиэль в сторону и сама занялась младенцем. - А мы тебе молочка принесли крошка. Сейчас кушать будешь, - Засюсюкала она над младенцем. - Это Софа, она заберёт у тебя ребёнка. Только дай клятву, что никто никогда об этом не узнает.
  - Даю, то есть я обещаю, что никогда никому не скажу, что отдала ребёнка Софе, - тётя Гаша постоянно заставляла Эмпифиэль чувствовать себя неразумным ребёнком.
  - Да, никому не интересно, куда ты дела ребёнка. Главное, чтобы никто не узнал, откуда ребёнок у Софы. Ты поняла?
  - Да, поняла. А зачем вам ребёнок? - Эмпифиэль обращалась к Софе, забравшей ребёнка у тёти Гаши и прижавшей его к своей обширной груди.
  - Иди Софа, иди. Мы тут сами разберёмся, - выпроводила женщину за дверь тётя Гаша. - Бездетная она. Как ты не понимаешь. Тебе вот дитё не нужно, а ей необходимо. Десять лет замужем, а деток нет, так глядишь муж то и найдёт себе другую, плодовитую.
  - Так он же будет знать, что ребёнок не его.
  - Да откуда же он узнает? В море он, вот уж полгода как в море. Домой придёт, а там ребёнок. Вот радости то у него будет.
  - А если девочка не будет на него похожа? Волосики там рыжие, глазки зелёные и что, будет она в семье чужой, изгоем?
  - Да, какая разница какие у неё волосики? Главное рожек на голове нет? Нет. На эльфёнка не похожа? Не похожа. И кожа у неё не зелёная. Хороший, человеческий ребёнок. Или может ты сама решила растить девочку?
  - Нет. Что вы. Спасибо вам большое. Я уже не знала, что и делать.
  - Вот так вот. Ладно, отдыхай. Завтра зайду разберёмся со всеми вопросами. А то и так полдня занимаюсь тобой. Дети дома одни без пригляда.
   ***
  
   ГЛАВА 6
  Соблазны большого города
  
  Эмпифиэль не могла припомнить, когда так хорошо высыпалась. Проснувшись от птичьего пения, сладко потянулась, и ещё не открыв глаза, улыбнулась. Вставать не хотелось, валялась бы так и валялась, но от неё зависело два живых существа, если у Агата корм ещё был, то Веся утром опять на хлебе, надо идти на рынок за покупками, да и самой уже надоело питаться одним чаем с бутербродами.
  На терассе стоял старенький диван и круглый стол. Эмпифиэль подумала и принесла с кухни стул, накрыла стол найденной в шкафу скатертью и решила завтракать здесь. Лёгкий ветерок трепал волосы и пах морем. Солнце заметно пригревало, хотя ещё было только утро, да и весна на дворе. Как же тут жарко летом? Надо что-то ещё и из одежды купить, в своих вещах ей будет жарко, да их и нет почти. Веся лежащая прямо у ступенек подняла голову, прислушалась и перескакивая через две ступеньке помчалась вниз. В калитку вошла тётя Гаша, притормозила, увидев мчащуюся на неё собаку, потом недовольно махнула рукой в её сторону и пошла дальше.
  - Светлого дня, - перевесившись через перила, поздоровалась Эмпифиэль.
  - Вот именно дня, - тётя Гаша стала подниматься по ступенькам, в руках у неё была сумка, которую она старалась спрятать от крутившейся рядом Веси. - Ну и горазда же ты спать девка. Второй раз прихожу. Первый раз твой волкодав меня за калитку не пустил, я так и поняла, что хозяйка ещё спит.
  - Она у меня умница, - улыбнулась Эмпифиэль и потрепала собаку по голове. - Веся гулять.
  - Умница то умница, - провожая взглядом убегающую собаку, согласилась тётя Гаша. - Но когда такая махина мчится на тебя, то и гляди сердце в груди встанет. Чаёвничаешь?
  - Да вот, могу предложить только чай. Извините, на рынок ещё не ходила, плохая из меня хозяйка.
  - Да я уже поняла это. На вот, держи, - тётя Гаша достала из сумки свёрток из льняного полотенца, положила на стол и развернула, в нём оказались странные булки. - Пекла дома пироги, решила тебе занести, а то отощала в бегах то, вон одни глаза и остались.
  - Пироги? А что это такое? - Эмпифиэль крутила в руках странные булки и принюхивалась, запах шёл такой, что живот сразу заурчал, и заболел желудок.
  - Ты что пирогов никогда не ела? - удивилась тётя Гаша.
  - Нет. У нас только булки пекут или пирожные.
  - У вас это где?
  - Далеко.
  - Ну не хочешь говорить, не говори. Ты ешь пироги то пока тёплые.
  - Вкусно, - Эмпифиэль съела первый пирог и потянулась за вторым. - Мне на рынок надо сходить. Это далеко?
  - Да не так чтобы очень, но ты лучше на коне своём поезжай, а собаку не бери. Не дело это по городу народ пугать.
  - Не возьму, - Эмпифиэль наелась и отставила чашку с чаем. - Нам надо насчёт дома определиться. Может я у вас его куплю?
  - Дом не продаётся, старший сын жениться, будет в нём жить, а ты пока живи. Зачем тебе дом покупать, если ты сегодня здесь, а завтра там?
  - Мне здесь нравиться, может, я хочу остаться здесь жить?
  - Вот сначала поживи, обвыкнись, присмотрись, а потом и решай. Больно вы молодые скоры делать выводы. Вот чем тебе было дома плохо? Посмотрел кто-то не так или сказал не то? Молчишь? Потому что я права, вот и молчишь. Ну не моё это дело чужих детей учить, у меня свои дети для этого есть. Вернёмся к оплате. Я смотрю деньгу у тебя и правда есть и девка ты на ногу скорая, так что будешь платить вперёд за неделю, а то новая вожжа под хвост ударит и опять в бега. А мне потом убирайся тут и за тобой и за собакой и за конём твоим. В общем, я подумала и решила - пять серебряников в неделю, и живи здесь пока не надоест.
  - Я согласна. Схожу на рынок разменяю золотой и с вами рассчитаюсь.
  - Золотой лучше менять не на рынке, а в банке. Вот навязалась на мою голову, - бурчала тётя Гаша. - Сейчас всё тебе объясню, как куда добраться и где чего покупать. Запоминай, город у нас большой, потеряешься, будешь плутать до самой ночи.
  Город и правда казался бесконечным, дома стояли везде куда хватало глаз, он был вытянут вдоль моря и забирался в самые горы. Шумные улочки разбегались в разные стороны от центральной дороги, Эмпифиэль пыталась запомнить ориентиры и названия. Весь город напоминал большую шумную ярмарку, поражал разнообразием красок, количеством лавочек и маленьких рынков. Эмпифиэль направлялась в центр на главную площадь, где располагался банк, театр, мэрия и библиотека. Ей было интересно всё, поэтому ехала шагом, рассматривая людей, одежду, которую здесь носили, слушала разнообразную речь и не уставала удивляться. Это было похоже на необычный сон, сон в котором все известные ей расы перемешались, собрались в одном месте и жили своей странной, пока не понятной ей жизнью. Желание стать здесь своей было самым большим её желанием на данный момент. Чтобы спокойно гулять по улочкам, набережной, ходить в театр и библиотеку, влиться в этот поток, стать частью этого города и этой жизни.
  Банк поражал своими размерами и величием, у дверей стояли мощные невозмутимые гоблины, на фасаде блистала золотом вывеска "Центральный банк города Раздольный". И так это название подходило данному городу, что Эмпифиэль улыбнулась и стараясь во все глаза не рассматривать затянутых в кожу гоблинов, направилась внутрь. Весь центральный зал занимали конторки, за которыми сидели маленькие, и не смотря на их серьёзный вид, такие смешные гномы в строгих костюмах. Банк был полом людьми, стоял равномерный негромкий гул голосов, Эмпифиэль покрутила головой, увидела отходящего от конторки человека и поспешила к освободившемуся гному. Так хотелось его поближе рассмотреть, что Эмпифиэль еле сдерживаясь, сделала серьёзный вид, села на стул и стала ждать, когда обратят на неё внимание. Почтенный гном с окладистой бородой и завитыми бакенбардами, что-то дописав и закрыв большую тетрадь, поднял свои круглые, тёмно-карие глаза и учтиво наклоняя голову, обратился к Эмпифиэль:
  - Мадмуазель, какие дела привели вас в наш банк? - его речь удивляла. Как в таком маленьком теле помещался такой мощный грудной бас? Казалось, что ему там тесно, и он рвётся наружу.
  - Мне надо поменять два золотых на серебряные монеты и медь. Как я могу это сделать?
  - Вам ничего не надо делать. Тагарт всё сделает сам. Давайте ваши деньги, - гном взял два золотых, посмотрел на них через лупу, удовлетворённо кивнул, убрал в железный ящичек, из другого ящичка вынул мелкие деньги, тщательно пересчитал, шевеля губами, и опять посмотрел на Эмпифиэль. - Вот, пожалуйста, 180 серебряных монет и 200 медных. Пересчитайте и положите в отдельные кошельки. У вас есть с собой кошельки?
  - Ой, я совсем об этом не подумала. Дома у меня есть кошель, но 2 монеты и в кармане хорошо помещались, и я совсем не ожидала, что получу такую кучу монет. Что же делать?
  - Не беда. Вы можете купить кошельки у нас, самые простые по медной монете, но есть и более дорогие варианты, - гном говорил и одновременно доставал из ящичка стола самые разные кошельки.
  - Мне самые простые. Вот эти, - Эмпифиэль показала на тряпичные кошельки синего и жёлтого цвета.
  - Хорошо. Значит, смотрите за мной, в синий кошель мы складываем серебро. Я считаю, вы меня проверяете, - и гном стал опускать по одной монете в кошель, тщательно пересчитывая смешно шевеля губами. Убрав всё серебро, гном завязал тесёмочки, вручил его Эмпифиэль и повторил туже процедуру с медью. - Мы надеемся, что вы станете постоянным клиентом нашего банка. У нас можно открыть счёт, делать накопительные вложения и брать кредиты. Ждём вас у нас снова.
  - Спасибо, до свиданье, - Эмпифиэль поднялась, мешочки с монетами существенно оттягивали карманы, и пошла на выход. Она первый раз была в таком месте и её всё поражало.
  Теперь на рынок. Так хотелось остаться в центре и прогуляться по набережной, спуститься к морю, пройтись по торговым рядам, но Эмпифиэль боялась гулять с такой большой суммой и без Веси. Это когда деньги спрятаны на шее у Веси, Эмпифиэль за них не переживала, правда там осталось всего несколько монет, но об этом она подумает после. Сегодня займётся хозяйственными делами, а завтра гулять и наконец-то она спуститься на берег, увидит море близко, близко и потрогает его руками.
  Рынок раскинулся как само бурлящее море. Проходя каждый ряд, Эмпифиэль возвращалась к Агату и вешала на седло очередную сумку, товаров было столько и столько нового и необычного, что хотелось купить и попробовать всё, запастись продуктами, чтобы больше времени уделять изучению города и окрестностей. Также Эмпифиэль купила себе платье, большую соломенную шляпу и дамскую сумочку, с какими ходило большинство виденных ей девушек. Посмотрев на обвешанное со всех сторон седло, Эмпифиэль взяла Агата за повод и пошла в сторону своего нового, временного дома. Она устала и была переполнена эмоциями, не хотелось думать о том, что будет дальше, как и на что она будет жить, что делать, просто хотелось наслаждаться каждым прожитым днём и чувствовать себя свободной. Свободной от условностей, этикета, традиций и семьи.
  Веся соскучилась и крутилась как заведённая, мешая переносить сумки в дом. Разобрав продукты и сварив Весе кашу, Эмпифиэль улеглась на диван, вытянула гудевшие ноги и закрыла глаза. Близился вечер, день пролетел незаметно, завтра будет новый день и новые открытия.
  - Да сколько можно! Эта собака доведёт меня до инфаркта! - раздался разгневанный голос тёти Гаши.
  Эмпифиэль поднялась с дивана и стала спускаться вниз по лестнице навстречу недовольной хозяйке.
  - Выскочила как чёрт из кустов. Чуть сердце от страха не встало, - ворчала тётя Гаша.
  - Она не специально, просто вам обрадовалась, вот и бросилась встречать.
  - Такая огромная, а ведёт себя как щенок. Вы с ней славная пара, обе ростом вымахали, а умом не разжились.
  - И я тоже рада вас видеть, - Эмпифиэль попыталась перевести разговор на другую тему. - Я сегодня столько вкусного накупила. Попьёте со мной чая?
  - Попью, а чего не попить. Целый день на ногах, хоть посижу, отдохну в тишине.
  - Тогда я сейчас накрою на терассе. Я умею принимать гостей. Вот увидите.
  - Ну, удиви меня. Покажи, какая ты хозяйка, - тётя Гаша стала подниматься по лестнице, а Веся крутилась и крутилась вокруг её ног. - Вот что тебе от меня надо скажи? Погладить? Сказать какая ты хорошая собака? Может, тогда ты от меня отстанешь? - Разговаривала она с собакой и украдкой чесала за ухом, как будто боялась, что кто-то заметит её слабость. - Хорошая собака, красивая. Только не надо каждый раз мчаться ко мне навстречу с открытой пастью. Ну, хорошо, принесу тебе в следующий раз косточку. Может, тогда ты не будешь ходить за мной как хвост.
  - Вы ей очень понравились, - улыбнулась Эмпифиэль, расставляя угощение на столе. - Веся чувствует людей. Иногда смотришь, человек вроде хороший, со всеми вежлив, улыбается, старается угодить, а Веся на него рычит и близко ко мне не подпускает, значит недобрый человек, может быть от него опасность. А на вид бука и ворчун вызывает у неё полное доверие. Так что тётя Гаша, раз Веся вас признала, сколько вы не ругайтесь, а я уверена, что вам можно доверять.
  - Ни когда за всю свою жизнь не слышала такой чудной похвалы, - смутилась тётя Гаша. - Может и конь у тебя особенный, волшебный, заколдованный?
  - Агат очень умный, считаем меня своим ребёнком, и если мои команды ему кажутся не правильными, делает по-своему. Не знаю уж особенный он или нет, но он самый лучший конь на свете.
  - Любишь ты свою живность. Вон и в бега с собой взяла. Ладно, конь понятно, а от собаки в бегах одна морока.
  - Я без Веси никуда, а Агат сам с нами пошёл, я не хотела его брать.
  - Вон оно как. Так чего ты в бега то ударилась? Жених не приглянулся или отец через чур суров?
  - Там я считаюсь совсем ребёнком, рано мне по тем нормам замуж. Никто меня не обижал, защищали и оберегали. Я только недавно поняла, что жила как под куполом, в клетке. Вроде и есть всё, а дышать нечем. Чужая я там понимаете? Чужая, не такая как все. Мама меня стесняется, боится, что высший свет узнает о моём существовании. Теперь она будет счастлива, я уверена.
  - Глупая ты. Стесняется, не значит, что не любит. И я не понимаю чего тебя стесняться? Красивая девка. Может она тебя на стороне нагуляла? Нет? Вот откуда ты знаешь, что у неё в душе твориться. Ты с ней говорила об этом?
  - Нет. Она всё время такая неприступная, всегда спокойная, никогда не поймёшь что у неё на душе. Честно? Я даже не пыталась завоевать её любовь. Мне почему-то это никогда не было нужно. Я знала, что меня любит папа, моя нянюшка, Агат, Веся и мне этого было достаточно.
  - Взяла и отца поставила на одну доску с собакой. Ну, ты совсем уже. Раз ты говоришь, что отец тебя любит, так чего же ты о нём не подумала? Ведь весь уже извёлся человек от беспокойства за тебя непутёвую.
  - Он так любит маму, что никогда не пойдёт против её желаний и раз она будет счастлива, значит и папа тоже будет счастлив.
  - Ладно, я уже поняла, что ты убежала для того чтобы все были счастливы. И что дальше? Как ты собираешься жить дальше?
  - Не знаю. Я так хотела не быть обузой, чужой, что когда это произошло, не знаю о чём и мечтать. Я никогда не была одна, не думала о том, что поесть или что одеть или как тратить деньги. Да и деньги у меня первый раз появились только недавно. Я хочу жить самостоятельно, на данный момент только в этом уверена. А как жить и что делать дальше не знаю.
  - Не вернёшься домой?
  - Нет.
  - Тогда давай деньги за постой и я пойду. Поздно уже, смеркается, надо девчонок домой загнать.
  - Да, я сейчас принесу, - Эмпифиэль побежала в спальню за деньгами.
  - Чего-то там твоя собака у калитки беснуется! - крикнула тётя Гаша с терассы.
  Эмпифиэль вылетела на лестницу и застыла. За калиткой верхом на своём жеребце был отец.
  - Папа? - растерянно, не веря своим глазам, прошептала Эмпифиэль.
  - Папа? Вот этот эльф твой папа? А мама, тогда у тебя какая?
  - Мама у меня высокородная эльфийка, это я такой уродилась. Позор семьи, - больше стоять и смотреть на приближающего отца, не было сил. Эмпифиэль со всех ног бросилась на встречу. - Папа!
  - Эмпифиэль, - Глеонсиэль обнял дочь, отодвинул от себя и стал рассматривать. - Живая. Похудела то как.
  - На вашем месте я бы её хорошенько выпорола и заперла под замок, - не смогла пройти мимо, молча тётя Гаша.
  - Папа познакомься. Это тётя Гаша, моя спасительница.
  - Вы спасли мою дочь? - Глеонсиэль вскользь посмотрел на тётю Гашу, достал золотой и вручил его растерявшейся женщине. - Большое вам спасибо. Дочка пошли в дом, нам надо серьёзно поговорить.
  - Папа я так рада тебя видеть, я так по тебе скучала, - Эмпифиэль повела отца на второй этаж. - Я сейчас буду тебя кормить, а ты мне всё, всё расскажешь.
  - Ты меня будешь кормить? - Глеонсиэль с опаской посмотрел на стол, на дочь и присел на единственный стул.
  - Ну, кормить, конечно, громко сказано. Я напою тебя местным чаем с разными вкусностями. Потом постелю тебе постель, нагрею воду, а пока ты будешь мыться, накормлю и почищу твоего жеребца.
  - Тебе приходиться всем этим заниматься?
  - Папа, мне так всё нравиться, ты не представляешь!
  - Я действительно не представляю, как это может нравиться.
  - Как ты меня нашёл? И тебя мама отпустила?
  - Может тебя и правда выпороть? Ты так нас всех напугала. Аймирис ревёт не переставая, постоянно держится за сердце и винит во всём себя. Тебе её не жалко?
  - Папа я не хотела вас расстроить. Так как ты меня нашёл?
  - Ты забыла, что твой отец маг земли? Ты, конечно, усложнила мне задачу, да и время было упущено, но как видишь хоть и с опозданием, но я тебя нашёл. Что же ты наделала девочка?
  - Я освободила вас от себя. Я взяла свою судьбу в свои руки, теперь всё будет зависеть только от меня. Я посмотрела, как живут другие люди, и поняла как хочу жить я. Я нашла этот город, и я хочу жить здесь. Папа, ты не представляешь, как мне здесь нравиться!
  - Ты не знаешь, о чём говоришь. На что ты собиралась жить? Как ты собиралась жить одна в чужом городе? Ты похудела, осунулась, нельзя питаться только чаем.
  - Я научусь готовить папа, правда, я всему научусь. У меня всё будет хорошо. Я тебе обещаю.
  - Это пустой разговор. Завтра мы уезжаем домой.
  - Папа дай мне один день, и ты поймёшь меня. Прошу тебя.
  - Хорошо, один день и мы едем домой.
  - Тогда сиди, пей чай, я побежала ставить греться воду. Ты устал, поспишь и увидишь этот город моими глазами.
  
  На следующий день Эмпифиэль, нарядившись в новое платье и шляпу, надела украшения и повезла папу показывать город. Она сама ещё ничего не видела, но знала как добраться до набережной, где гуляя вдоль моря, надеялась убедить отца в своей правоте. Привязав лошадей на коновязи, Эмпифиэль с отцом, пошли по аллее, спускающейся к набережной.
  - Папа разве тебе здесь не нравиться?
  - Что здесь может нравиться? Шум, гам, все куда-то бегут, одеты не понятно во что. Цыганский табор какой-то. Никакого порядка. Горы эти, все ноги коню испортишь, постоянно поднимаясь и спускаясь. Народ беспардонный, каждый норовит совет дать или задать вопрос. Как тебе может это нравиться?
  - Мне очень нравиться. Папа может ты считаешь это правильным, но прожив двадцать лет в отдельном крыле особняка, видя только прислугу, бывая только на конюшне или в близлежащем лесу, но это неправильно, это ужасно. Я не умею жить, я дикая, я не умею общаться с незнакомыми людьми, не знаю цену денег, не могу сама о себе позаботиться. Я не принимаю никаких решений, ни за что не несу ответственности. Это не правильно папа. Я ни разу нигде не была. Я ни разу нигде не была с родителями.
  - Но, дочка ты ездила с Аймирис два раза в город. Как же ты нигде не была? О тебе заботятся, ты ни в чём не нуждаешься, ты в безопасности.
  - Я в безопасности да, как птичка в клетке, покормили, почистили, на окошко поставили, любуйся небом, садом, но тебе туда нельзя. Папа я хочу потрогать это небо, эти горы, это море, - Эмпифиэль раскинула руки и как бы обнимала всё, о чём говорила. - Я хочу находиться среди людей, знакомиться, общаться, ходить в театр, гулять по набережной, посещать кафе и магазинчики. Я хочу жить! Давай спустимся к воде папа, пожалуйста, я хочу потрогать море руками.
  - Ты совсем ребёнок. Радуешься новым впечатлениям как дитё новой игрушке. Тебе скоро всё это надоест.
  - Папа, ну пойдём на берег, - Эмпифиэль взяла отца за руку и потянула за собой. - Море, папа, это море! Ты когда-нибудь видел море?
  - Ну, море. Та же вода, только солёная, тоже озеро только большое, - Глеонсиэль не разделял восторгов дочери. - Ты же знаешь я никуда не выезжал за пределы нашего священного леса. И меня никогда не тянуло путешествовать.
  - Папа я подойду поближе? - Эмпифиэль приподняла подол платья и подошла к самому прибою. Волны набегали, шурша галькой, и откатывались назад. Эмпифиэль присела, попробовала поймать волну, не рассчитала и вода залила её туфли. - Ой. А вода тёплая и пахнет солью, а на вкус горькая. Так интересно.
  - Отойди от воды. Пойдём на скамейку, - Глеонсиэль присел на скамейку и стал наблюдать за восторженным лицом дочери. - Ты всё-таки совсем ещё ребёнок. И эта твоя выходка с побегом только это подтверждает. Ноги намочила и рада.
  - Папа расскажи, а как там дела дома? - Эмпифиэль присела рядом с отцом и стала наблюдать, как волны накатывают на берег, проплывают большие парусники и маленькие лодочки, слушать шуршание гальки. Широкополая шляпа уберегала глаза от яркого солнца, в лёгком воздушном платье было комфортно, всё радовало, и только папин пессимизм настораживал. Она не хотела отсюда уезжать, но и ссориться с отцом тоже не хотела. - Как мама?
  - Твоя записка в шкатулке это было очень жестоко дочка.
  - Почему? Я же просто пожелала ей счастья.
  - А выглядело это как упрёк. Мол, ты меня не любишь и поэтому я вынуждена уйти из дома.
  - Ты показал записку маме?
  - Показал. Я был так расстроен, что обидел Лазуриэлью.
  - Ты не мог этого сделать, ты на себя наговариваешь.
  - Просто Лазуриеэлья назвала тебя неблагодарной, а я ей рассказал всё, что узнал двадцать лет назад. Она оскорбилась и уехала в своё родовое поместье. А я уехал искать тебя. И сердце у меня не на месте, мы никогда не ссорились и не расставались. Мне тяжело дочка, как ты не понимаешь? Я постоянно думаю, как она там одна? Вернулась ли домой? Обижается на меня или нет? Мне не до окружающих красот, все мои мысли дома.
  - Всё будет хорошо папа. Я уверена.
  - Ты действительно хочешь остаться здесь?
  - Папа дай мне полгода. Если я не смогу жить одна, обещаю, вернусь домой и всю оставшуюся жизнь не выйду из своего крыла и не покажусь на глаза ни одному вашему гостю.
  - Звучит как-то зловеще. Это юношеский максимализм, или всё хорошо, или всё плохо. Давай действовать здраво. Мы отправляемся домой. Там ты отдохнёшь, наберёшься сил, решишь, где ты хочешь побывать. Мы составим маршрут, подготовимся, и как и положено высокородной даме ты отправишься путешествовать со всеми удобствами, с прислугой и под надёжной охраной. У тебя ещё вся жизнь впереди к чему все эти порывы?
  - Папа, а ты уверен, что у меня так уж много времени? Сколько я буду жить? Столько сколько живут эльфы или шестьдесят лет, как аджани?
  - Я не знаю ответа на этот вопрос, но ты же видела, не очень ты на них и похожа, значит эльфийской крови в тебе больше.
  - Но ты ни в чём не уверен? И я не уверена, и мне хочется успеть всё.
  - Всё это что? Выйти замуж и нарожать детей? Ты думаешь у тебя здесь больше шансов? Но, ты понимаешь, что опускаешься вниз по социальной лестнице? Если здесь и есть аристократы, то они не примут тебя, ты для них чужая, так везде, высшее общество признаёт только себе подобных.
  - Я уже сомневаюсь, что мне вообще можно выходить замуж. Кто бы не был моим мужем, существует большая вероятность, что ребёнок не будет похож на него, а это значит, что моих детей или внуков ждёт моя судьба, а может и хуже, если им не повезёт и у них не будет такого любящего отца, как ты. Я не уверена, что мне надо иметь детей, - Эмпифиэль положила голову на плчо отца и чуть слышно добавила: - Всё так ужасно папа.
  - Дочка, Эмпифиэль, ты сгущаешь краски. Если ты выйдешь замуж за эльфа, то повторение данного случая сводится к минимуму.
  - И какой же эльф захочет на мне жениться?
  - Мы достаточно богаты, чтобы можно было закрыть глаза на твою нетипичную внешность.
  - Мне не нужен муж с закрытыми глазами. Лучше пусть я останусь старой девой, буду помогать тебе вести дела, если ты конечно позволишь? Но дай мне полгода, я хочу набраться впечатлений, чтобы потом было что вспомнить, с чем сравнить и считать свою жизнь не напрасной.
  - Ты хочешь полгода жить в этом ужасном доме без удобств? Одна? Ну, раз у тебя такой каприз, давай я сниму тебе приличный дом с прислугой или пришлю сюда Аймирис и своих людей.
  - Не надо папа, я хочу пожить, как живут простые люди. Мне нравиться дом, мне нравиться сидя на диване смотреть на горы. Там так спокойно. Я со всем справлюсь. Во всяком случае, я попробую.
  - Ты насмотрелась на море? - дождавшись положительного кивка, Глеонсиэль поднялся и подал руку дочери. - Пойдём. Ты говорила, что здесь есть банк, я открою счёт на твоё имя и перечислю на него деньги. И не закатывай глаза, я не позволю своей дочери вести нищенствующий образ жизни. Так где этот твой банк?
  - Папа прости меня. Я обманом выманила у тебя деньги.
  - Ты же просила на подарок, и по твоему мнению ты сделала подарок маме и себе. Так в чём обман? Да и мне было намного спокойнее, зная, что у тебя есть деньги. Пошли в банк. Буду хотя бы спокоен, что ты ни в чём не нуждаешься.
  - Папа там такие смешные гномы, ты не представляешь, я еле удержалась, чтобы не рассмеяться.
  - И она ещё считает себя взрослой и самостоятельной.
  - Папа я так тебя люблю. Недалеко от банка есть торговая улица, давай пройдёмся по ней, я куплю себе поваренную книгу. Первое что мне надо сделать, это научиться готовить.
  - Моя дочь будет стоять у плиты! - ужаснулся Глеонсиэль. - Мы поищем приличный ресторан и пообедаем там.
  - Хорошо папа.
  - И запомни, что ровно через полгода я вернусь и заберу тебя домой.
  - Хорошо папа.
  - И не ходи в горы, смотри на них со своего балкона. Там опасно, там хищные звери, ядовитые змеи, местные аборигены и мы не знаем, чего от них ожидать.
  - Хорошо папа.
  - И в море не лазь. Плавать ты не умеешь и не известно, какие опасности оно скрывает в своих водах.
  - Хорошо папа.
  - И пиши мне каждую неделю, подробно, и если тебе будет здесь плохо, обязательно напиши. Я приеду за тобой.
  - Хорошо папа.
   ***
  
   ГЛАВА 7
   На распутье или как жить дальше
  
  Эмпифиэль стояла у калитки и провожала отца. Было немного грустно и слёзы подступали, и хотелось кинуться вдогонку, и в какой уже раз за прошедший день сказать, как она его любит. Это был самый лучший день в её жизни. Весь день с отцом вдвоём, вне стен особняка, в этом чудесном городе. Банк папу впечатлил, хотя он и старался сделать вид, что необычного ничего нет. Когда уже было всё решено, они просто гуляли, наслаждались обществом друг друга, разговаривали о пустяках, ходили по магазинчикам, папа не удержался и купил ей лёгкий костюм для верховой езды по здешней моде. Они нашли чудесный ресторан с видом на море и остались довольны кухней. Эмпифиэль постаралась успокоить папу и пообещала почаще здесь бывать и хорошо питаться. Вечером, сидя за столом и любуясь заходящим солнцем, они вспоминали смешные случаи, пили чай, ели удивительные местные пироги с мясом и смеялись. Вся эта затея с побегом стоила одного вот такого дня. Вдвоём с папой среди шумной толпы, где никто не обращает на них внимание. Так много времени вместе они не проводили никогда.
  - Не поехала? - тётя Гаша подошла как-то незаметно и посмотрела себе за спину. - Как же он мог тебя здесь оставить одну?
  - Папа меня любит, - чуть не плача тихо сказала Эмпифиэль.
  - И что же ты с ним не вернулась, а стоишь тут с глазами на мокром месте?
  - Вчера у меня был самый лучший день в жизни, - всхлипнула Эмпифиэль. - Мы с папой вдвоём гуляли по городу, ходили по магазинчикам, сидели в ресторане и никто не обращал на нас внимание. Мы никогда не были вместе за пределами нашего особняка. Мне так грустно, что этот день кончился, что хочется плакать.
  - Раз хочется плач. Только объясни мне простой женщине, как можно оставить своего ребёнка одного в чужом городе?
  - Я не одна, у меня есть Веся, есть Агат. У меня есть вы, - Эмпифиэль улыбнулась тёте Гаше. - Папа дал мне полгода, как он сказал "На мой каприз", через полгода он вернётся и заберёт меня домой. Пойдёмте в дом. - Открыла калитку Эмпифиэль.
  - Да я на минуточку, у меня щи на плите томятся. Увидела, что отец твой один куда-то отправился, вот и прибежала узнать, что вы тут надумали, убирать дом или ещё погостите. Денег то он тебе оставил?
  - Оставил. Ой, я вам вчера деньги так и не отдала, - Эмпифиэль оттолкнулась от калитки и уже собралась идти в дом.
  - Твой отец заплатил мне вчера как раз за полгода. Он что сразу решил тебя здесь оставить? В качестве наказания?
  - Это он вас отблагодарил, а за проживание я сама платить буду.
  - Неплохо вы там живёте, золотые направо и налево раскидываете, - покачала головой тётя Гаша. - Я золотой получила? Получила. Значит мы с тобой в расчёте. Мне чужого не надо, я привыкла жить на честно заработанные деньги. А ходить есть по ресторанам, ты вмиг все деньги спустишь.
  - А я купила поваренную книгу, и буду учиться готовить, - похвасталась Эмпифиэль. - Вы научите меня печь пироги?
  - Ты сначала научись готовить самый простой суп, - вздохнула тётя Гаша. - Я всё-таки не могу понять, как можно взять и оставить своего ребёнка неизвестно где? Да ты за этот год столько можешь наворотить без присмотра, всю свою жизнь под откос пустишь.
  - Что такого со мной может случиться?
  - Да замуж выскочишь за проходимца какого или ещё чего хуже ребёнка нагуляешь. Ну, мужики, ни о чём не думают.
  - Замуж я не выйду, кому я такая нужна? - грусть накатывала волнами, но Эмпифиэль старалась об этом не думать, а жить сегодняшним днём. - А дети? Я поняла, что я их боюсь, они постоянно плачут и непонятно, чего хотят и такие страшненькие. - Передёрнула плечами Эмпифиэль.
  - Глупая ты. Вот выносишь ребёночка под сердцем девять месяцев, родишь в муках и покажется он тебе самый красивым на всём белом свете. Я знаю о чём говорю, у меня их шестеро.
  - Сколько? - у Эмпифиэль глаза от удивления округлились.
  - Сколько, сколько? Столько! Она как удивилась, даже слёзы все куда-то делись.
  - Как же вы с ними справляетесь?
  - А чего с ними справляться, чай не маленькие уже, старшему сыну двадцать третий год пошёл, младшенькой десять уже. Обе старшие дочки замуж вышли, живут отдельно, скоро бабушкой меня сделают. Мужчины мои все морем больны, сыновья по стопам отца пошли, он в море и они за ним, вот и ходят на одном корабле. Муж то до боцмана уже дослужился, старший сын матросом плавает, младший, ему 14 исполнилось, юнгой пока, ещё годочек и тоже матросом станет. Жду вот их со дня на день, три месяца дома не были. Так что дома остались только я да две младшеньких дочери.
  - У эльфов больше двух детей не бывает, и то это редкость, а у вас шесть. В голове не укладывается.
  - Так это не от расы зависит, а от желания. Это же счастье, когда дом полон детских голосов. Молода ты ещё, не понимаешь.
  - Может, всё-таки зайдёте? Неудобно как-то на улице разговаривать.
  - Ой! Щи! - взмахнула руками тётя Гаша. - Совсем с тобой заболталась.
  Тетя Гаша, ворча себе под нос, быстро засеменила к своему дому, а Эмпифиэль всё не могла отойти от шока. Шесть детей! Кошмар. Все пищат, есть просят, мокрые, спать по ночам не дают. Зачем? И это тебе ни нянек, ни прислуги и муж постоянно в плавание. Ладно, одного, двоих детей надо родить для продолжения рода, но шесть!
  Эмпифиэль пошла в дом, решая, чем заняться сегодня. В город идти без папы не хотелось, такой весёлой прогулки не получиться. Учиться готовить? Не сегодня. У неё столько разных пирогов осталось. В горы поехать? Агат совсем застоялся, но обещала папе в горы не ездить. Разве только недалеко, по дороге, идущей за домами, это же не горы. Решено - прогулка на Агате и Весю с собой возьмёт, оденет новую амазонку и соломенную шляпку, грусть и отпустит.
  Дорога сворачивала за последним домом, шла вдоль заборов и почти сразу стала уходить в горы, но не возвращаться же? По городу коня не пустишь рысью, а тем более в галоп, надо найти место, где Агат сможет вволю набегаться. Эмпифиэль ехала шагом, слишком крутые были подъёмы и повороты, и наслаждалась окружающей красотой. Она выросла в лесу, но то был совершенно другой лес, равнинный. Около их дома росли большие многовековые дубы, были островки, полностью заросшие ивами или орешником, чуть дальше можно было встретить сосны и пихты. Раздолье для конных прогулок. Здесь деревья цеплялись своими корнями практически за отвесные горные склоны, росли прямо на камнях, широко раскинув свои мощные ветви, напоминая упрямого великана, балансирующего на одной ноге. Чаще всего попадались сосны и странные деревья, названия которых Эмпифиэль не знала. Она забралась уже достаточно высоко, когда дорога вывела её на заросшее сочной травой ровное плато. Со всех сторон окружённое скалами, где пологими, где почти отвесными, оно напоминало блюдце, на котором лежит ложка. С противоположной стороны слева небольшой водопад падал в голубое озеро овальной формы, из которого вытекала шустрая речушка, прорезающая всю поляну по диагонали. Дорога проходила прямо через эту речку и уходила дальше в горы.
  - Какая красота! - Эмпифиэль остановила коня и спустилась на землю. - Остаёмся здесь. Агат тебе тут полное раздолье, бегай, пасись, а мы с Весей погуляем.
  Агат решил сначала попить, зашёл в речку, опустил голову и стал не спеша засасывать воду, обмахиваясь длинным хвостом. Веся убежала достаточно далеко, исследуя новые места, обнюхивая подозрительные ей кочки, петляя как заяц и радуясь словно ребёнок. Эмпифиэль спокойно огляделась и направилась к озеру и водопаду. Водяные струи разбивались о камни, рассыпаясь мириадами брызг, искрящимися на солнце. Эмпифиэль подошла к озеру, присела и зачерпнула ладонями обжигающе холодную воду. В такой воде не поплаваешь, даже если и умеешь. Жаль не догадалась взять с собой одеяло и корзинку с продуктами, можно было бы устроить пикник, дать Агату вволю напастись. Он даже не бегает вместе с Весей, а напившись, сразу стал щипать сочную траву. Все дни Агат довольствовался тем, что находил в запущенном саду тёти Гаши, объедал кусты, ветви плодовых деревьев и прошлогодние заросли сорняка. Молодая трава только начала расти в тени сада, и коню этого было явно недостаточно. Надо почаще выбираться сюда, давая возможность Агату вволю напастись. Одного не оставишь, а значит надо как-то это время проводить. Взять книжку что ли? Точно, завтра же пойдёт в библиотеку или книжную лавку и запасётся книгами.
  Веся набегавшись и проверив всё что можно, подбежала к хозяйке и улеглась возле ног, высунув большой красный язык и тяжёло дыша. Эмпифиэль провела рукой по спине собаки и нашла за ушами большой свалявшийся колтун.
  - И тебя я совсем забросила, - обратилась Эмпифиэль к Весе, стараясь разодрать свалявшуюся шерсть руками. - Завтра куплю большую жёсткую щётку и вычешу тебя. Чесать буду здесь, чтобы тётя Гаша не кричала, что собачья шерсть летает по всему участку. Заодно можно тебя и помыть в речушке. Ты у меня большая, шерстяная собака, так что не замёрзнешь.
  Веся крутила головой, стараясь вырвать свою шерсть из рук хозяйки, когда ей это удалось, перевернулась на спину и раскинула лапы. Эмпифиэль погладила собаку по животу и посмотрела вверх. С противоположной стороны на отвесном склоне, практически на самом краю нервно пританцовывал ярко каштановый конь с всадником на спине. Конь нетерпеливо перебирал ногами, пока всадник рассматривал лежащее внизу плато. Конь был изумительно красив, его бока на солнце отливали красным, тонкие, чёрного окраса длинным ногам не стоялось на месте, почти чёрная грива и хвост развивались на ветру, весь его вид кричал о мощи и самоуверенности. Конь привстал на дыбы и заржал. Веся подскочила, прижалась к ноге хозяйки и замерла. Агат лениво поднял голову, ничего интересного для себя не увидел и продолжил щипать сочную зелень. Конь снова встал на дыбы, развернулся на задних ногах и скрылся из вида. Наездника Эмпифиэль так и не разглядела, всё её внимание занимала лошадь. Она перекинула косу через плечо и стала рассматривать свои волосы на солнце, горят как бока у коня, красиво. Почему она раньше стеснялась своих волос? Не найдя ответа на данный вопрос, Эмпифиэль ещё немного погрелась на солнышке и отправилась в обратный путь.
  
  В следующий раз выбраться в горы получилось только через два дня. Один день Эмпифиэль почти весь провела в городе, обходя книжные лавки и исследуя ассортимент книг в библиотеке. Поиски интересных книг затянулись надолго, удалось найти книги на эльфийском языке и книгу по истории и быту города Раздольный. Пообедав в ресторане, Эмпифиэль прошлась по набережной, заглянула в порт, зашла на рынок и купила продуктов по списку, рано или поздно надо учиться готовить. Весь следующий день Эмпифиэль боролась с плитой и супом, получилось только с третьей попытки. Вполне съедобно, но не так вкусно, как она ожидала. Эмпифиэль и не подозревала, что сварить обычный суп так сложно. Почитав другие рецепты, пришла к выводу, что тётя Гаша права, до пирогов ей ещё учиться и учиться. Она устала, изрядно понервничала, вся испачкалась и легла рано спать.
  С каждым днём становилось всё теплее. Эмпифиэль одела новую амазонку и шляпку и воодушевлённая, поехала на приглянувшуюся поляну. Агат, поняв куда они направляются, почти весь путь, несмотря на неровности дороги, бежал быстрой рысью, Веся почти не отставала и довольно быстро все делали то, что хотели. Агат щипал траву, Веся носилась кругами, Эмпифиэль с удобствами обустраивалась на берегу озера подальше от водопада, чтобы водяная пыль не мочила волосы. Эмпифиэль расположившись на одеяле, уже успела почитать, перекусить и даже немного вздремнуть. Веся была тщательно вычесана. С этим проблем не было. Приученная с раннего детства к этой процедуре она спокойно подставляла бок или лапу и наслаждалась вниманием. Шерсти набралось много, и собрав всё в заранее приготовленную тряпку, Эмпифиэль решила взять её с собой. Сожжёт дома, не хотелось загрязнять девственно чистую поляну. С купанием всё обстояло совсем иначе. Не любила Веся воду, крутилась, вырывалась из рук и Эмпифиэль вымокла раньше собаки, махнула на купание рукой и легла на одеяло сушиться. День подходил к концу, и пора было возвращаться домой.
  Когда Эмпифиэль уже всё сложила, и прикрепила к седлу корзину и одеяло, на дороге со стороны скал показался всадник на каштановом коне. Конь, не смотря на крутой неровный спуск, шёл размашистой рысью прямо на них. Не зная чего ожидать от явно самоуверенного всадника Эмпифиэль села в седло и приготовилась уезжать. Веся приблизилась к Агату, ожидая команды хозяйки, опустила хвост и подобралась. Всадник резко затормозил, приблизившись почти вплотную, не спуская заинтересованного взгляда с Агата, и тихим шагом объехал замеревшую компанию по кругу.
  - Отличный конь, - изрёк свой вердикт незнакомец. - Редкая игреневая масть, эльфийская кровь. Сколько вы хотите за своего жеребца?
  - Я могу услышать ваше имя? - Эмпифиэль была обескуражена такой беспардонностью. Мало того, что он даже не посмотрел на неё, не представился и не поздоровался, так ещё и предлагает купить её Агата!
  - Грегори, - мужчина бросил беглый взгляд на Эмпифиэль и снова все своё внимание обратил на коня. - Милая дама мне некогда разводить политесы. Меня заинтересовал ваш жеребец, такого в моей конюшни нет, назовите свою цену и тогда нам будет о чём поговорить.
  - Нам не о чём говорить, - Эмпифиэль насмешила самоуверенность незнакомца. Хочет купить Агата на племя? Смотреть надо внимательнее. - Агат не продаётся. - Выдержала паузу и добавила: - Он мерин.
  Вот тут-то незнакомец и обратил всё своё внимание на Эмпифиэль. В тёмных глазах появилась злость, желваки на худом смуглом лице заиграли и мужчина разразился бранью:
  - У кого поднялась рука! Такой экземпляр загубить! Наверняка это сделано для вас. Понравилась лошадка, а справиться не получается? Мерин не взбрыкнёт и не надо его держать в строгой узде? Да знаете кто вы после этого!?
  Конь под незнакомцем, почувствовав нервозность хозяина, забеспокоился, стал нервно перебирать ногами и закусил удила. Ну конечно, жеребец, это престижно, не каждый наездник справиться. Характер показывает не меньше, чем хозяин. Они стоят друг друга.
  - Кто? - страх и беспокойство улетучились. Эмпифиэль рассматривала незнакомца, наблюдая за выразительным лицом, и была полностью спокойна. В отличие от красавца жеребца, её Агат спокойно стоял и не реагировал на окружающие раздражители.
  - Ведьма! Лишить такого коня потомства и ни капли об этом не жалеть!
  - Не боитесь, что и вас лишу потомства? - что на неё нашло, Эмпифиэль не понимала.
  - Это таким как вы нельзя иметь детей! Убирайтесь с моей земли и больше никогда здесь не появляйтесь!
  - А то что?
  - Я спущу на вас волкодавов и от вашей переросшей болонки, прячущейся под животом коня, одни воспоминания останутся!
  - Очень галантно, - угрозы своим животным Эмпифиэль стерпеть не смогла. - Веся ноги! Агат ап!
  Отработанный годами трюк не подвёл. Веся кинулась в ноги жеребца, хватая зубами за противоположный от Агата задний голеностоп, а Агат привстал на дыбы и толкнул коня копытами в бок. Ни жеребец, ни наездник не ожидали такой атаки, конь резко отшатнулся, подняв укушенную ногу, и сколько наездник не пытался натягивать повод, не смог устоять на ногах, возмущённо заржал и завалился на бок. Эмпифиэль убедилась, что мужчина сильно не пострадал и скрепя зубами, вынув ноги из стремян, откатился от поднимающегося на ноги коня.
  - Будьте осторожнее в своих угрозах. Вы же сами назвали меня ведьмой. Нельзя недооценивать противника. В следующий раз я так мягко с вами не обойдусь, - Эмпифиэль пришпорила коня и неторопливой рысью, не оглядываясь на разразившуюся, на всю поляну брань поехала с плато.
  Какой наглец! Агата ему продай, Веся переросшая болонка, она ведьма, а сам то кто? Напыщенный индюк, не справившийся с собственным конём! Эмпифиэль раздирала злость. Немного отъехав и успокоившись, она пустила коня шагом, дорога плохая, Агат не подкован, да и Весе трудно долго бежать в таком темпе. Навыки самообороны, отработанный под руководством отца и главного конюха пригодились в первый раз. Папа не разрешал выезжать одной, пока он не будет уверен, что Эмпифиэль сможет за себя постоять. Заниматься ей нравилось, тем более это так редко бывало, когда отец может уделить ей время. Веся воспринимала тренировки как игру и схватывала всё на лету, а Агат относился ко всему с истинным эльфийским спокойствием. У них в запасе имелось несколько вариантов на разные случаи, так что это лучше Грегори не попадаться у них на пути.
  Впервые Эмпифиэль посадили на Агата в пять лет, и конечно отец волновался, что конь может понести, учуяв рядом жеребца или готовую к спариванию кобылу. Его покупали специально для маленькой девочки, поэтому приняли определённые меры. Ничего ужасного в этом Эмпифиэль не видела, так поступали многие, кто не планировал получать потомство от жеребца. С Весей было всё не так критично, приглашённый маг наложил заклятье, которое при желании так же легко мог снять и тогда Веся сможет иметь щенков. Пока Эмпифиэль об этом не думала, но если появиться кобель Весе под стать, то почему бы и нет? Да. Интересная у них получается компания - Агат совсем не может иметь потомство, Весе для этого требуется вмешательства мага, а Эмпифиэль не уверена, что ей вообще стоит иметь детей. Так и будут они жить вместе, но не долго. У собак самый короткий век, Агату уже семнадцать лет, а сколько отпущено Эмпифиэль даже папа с уверенностью сказать не может.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"