- Значит, всё это мне не приснилось! - сказала про себя Алиса. - А, впрочем, может, все мы снимся кому-нибудь еще? Нет, пусть уж лучше это будет мой сон, а не сон Черного Короля!
(Л. Кэрролл "Алиса в Зазеркалье")
И понятен мне каждый шорох,
Вспышки дальних и ближних звезд,
На одной из них есть мой город -
Там - я Ангел,
А Здесь - я Гость.
(Из стихотворения пользователя Интернета)
- Ты когда-нибудь летал во сне? - спросил я Валерку, когда мы шли по дороге домой.
Стояла теплая весенняя погода, ярко светило солнце, и думать о завтрашней контрольной по географии совсем не хотелось. А надо было. Среди всех учителей школы больше всего мы боялись Анны Дмитриевны. Стоило ей посмотреть на класс поверх очков, примостившихся на длинном носу, и сказать: "К доске пойдет...", как моментально воцарялась тишина. Тишина продолжалась минут десять, пока Анна Дмитриевна занималась своими делами - проверяла тетради и писала что-то в большом журнале. А потом тревожное ожидание нарушал ее грозный голос, называющий чью-то фамилию. Например, Бойко.
Тогда я, Саша Бойко, вставал и обреченно шел к висевшей на доске потрепанной карте, с ужасом вспоминая названия далеких рек, гор и населенных пунктов.
Завтра такое испытание предстояло нам всем, без исключения.
- Да нет, - ответил Валерка. - Мне как-то вообще сны не снятся.
- А мне снятся, - протянул я. - Разные. И летаю я часто.
- Везет же некоторым, - буркнул Валерка.
Географию он знал еще хуже, чем я, поэтому причин радоваться у моего друга не было никаких. Валерка нес свой портфель, держа его за длинный ремень. Несчастный портфель болтался почти над самым асфальтом и пересчитывал собой все неровности на дороге.
- Везет... - сказал я. - И когда я просыпаюсь, знаешь, такая обида и разочарование, как будто всегда должен летать. А в жизни вот, - развел я руки в стороны, - крыльев нет. Тебе говорили, что мы растем во сне, когда летаем?
- Да, - раздраженно проговорил мой друг. - Полная ерунда.
- Но всё равно, откуда у нас может быть чувство полета во сне? Мы же в жизни летать не можем. Когда я после таких снов вскакиваю с кровати, то кажется, что весь наш мир не взаправдашний, что он мне просто снится. Понимаешь?..
- Не понимаю! Пусть тебе лучше завтрашняя контрольная по географии кажется.
"Бум", - стукнулся Валеркин портфель об очередной лежащий в дорожной пыли камень и чем-то недовольно звякнул в своих глубинах.
"Динь-динь-динь", - словно звон будильника.
- А сегодня, - не унимался я, - а сегодня мне приснилось полностью противоположное. Представляешь, я не мог ходить! То ли ног не было, то ли они не двигались, но я ползал по земле.
- Червяк, - ляпнул Валерка.
- Я не помнил, кто я и где... Я хотел идти, а не мог. Изо всех сил бежал, а практически не сдвигался с места. Для меня это было всё по-настоящему. Я ведь не знал, что это сон.
Мы помолчали. Неразговорчивый Валерка, насупившись, шел впереди и продолжал позвякивать портфелем.
- Наверное, это был кошмар, - сказал я. - Но в момент просыпания... Знаешь, когда твой сон тает, исчезает, и ты начинаешь понимать, что это не по правде... Я испытал такую радость, почувствовав у себя ноги! И, когда сон совсем исчез, я вдруг вспомнил, что я - человек! Могу ходить, бегать и прыгать!
- Угу, - сказал Валерка, - и спрашивать у меня географию.
Какой, все-таки, мой друг приземленный человек.
- Ты читал "Алису в Зазеркалье"? - спросил я.
- Ну.
- Что "ну"? Так читал или нет?
- Читал... Когда-то.
- Вот и я читал. Еще во втором классе. Я так испугался тогда, после книги. Но никому не признавался. Вот, тебе первому рассказываю. Помнишь, там все Зазеркалье и даже сама Алиса - это всего лишь сон Черного Короля. Представляешь, он проснется и всё - конец. Я тогда подумал, а что, если наш мир - это тоже чей-то сон? Что, если в один момент мы вдруг пропадем, потому что наш Черный Король проснулся? Хотя, в книге всё снилось самой Алисе. Но от этого ничуть не легче, - вздохнул я. - Если, конечно, весь мир - это не твой собственный сон, и ты не проснешься кем-то другим. Так что там с географией? Про какие страны тебя спрашивать?
"Динь-динь", - портфель выскользнул из Валеркиной неловкой руки и упал на дорогу.
- А что такое страны? - спросил Валерка.
Я остановился.
- Очень интересно, - сказал я. - Сам меня просил спрашивать, и сам же начинаешь шутить.
- Я не шучу! - рассердился Валерка. - Это ты ерунду городишь! Прекрасно знаешь, что существует только наша страна и всё.
- То есть, как это "всё"? - уже удивился я.
Валерка посмотрел на солнце и демонстративно попытался прикоснуться к моему лбу.
- Да ну тебя! - отмахнулся я. - Не хочешь отвечать - не надо! Тогда про что тебя спрашивать? Ладно, давай про города. Рассказывай о количестве населения Киева.
- Население Киева составляет... насчитывает... - начал Валерка. - Слушай, а Киев - это где?
- Так, - сказал я. - А какие города ты знаешь вообще?
- Ну... Наш город... Наверное. Потому что дальше него ничего нет.
Вот так, наверное, сходят с ума. Или Валерка, или я. Меня охватил страх. Потому что мне показалось, что весь мир тает, исчезает прямо на глазах. Я крепко зажмурился. А когда открыл, то встретился с сочувствующим взглядом Валерки.
- Как нет? - спросил я.
- Давай где-то посидим, и у тебя это пройдет, - предложил мой друг.
Что пройдет? Что?! Я чувствовал, как родной город пропадает в "никуда". Тают и растворяются в "нигде" дома и улицы. А жители... А есть ли вообще жители в нашем городе, кроме меня и Валерки?
Мама! Папа! Где вы?
А, может быть... Я обхватил голову руками. Может быть, это всего лишь сон? Я просыпаюсь, и сон тает? Весь мир - это сон? Мой сон? Тогда, кто же я?
Валерка потащил меня в книжный магазин на краю улицы.
- Подальше от солнца, - сказал он. - Ты перегрелся.
Нет! Я не хочу! Я зайду, а мир за моей спиной исчезнет совсем!
Я боюсь просыпаться!
- Валерка, ты мне снишься! - закричал я.
- Идем-идем, - Валерка протолкнул меня сквозь раскрывшиеся стеклянные двери, и я оказался в темном помещении с пустыми шкафами.
В наполненной пылью пустой комнате.
- Валерка! - я бросился на улицу.
Но моего друга уже нигде не было.
Солнечные лучи пронизывали совершенно безлюдную улицу.
Может быть, Валерка успел проскользнуть в магазин? Я обернулся - магазина не было. Вместо него клубилась серая пыльная пустота.
- Валерка! Кто-нибудь! - прокатился мой крик по улице и затих, поглощенный пустотой.
Потому что улицы уже не существовало.
Не существовало и меня.
Весь мир исчез, сжался в точку-пустоту. И посреди нее был "я".
Кто я? Где я? Это сон, и я просыпаюсь?
Я лечу в пустоте? Это чувство полета, оно во мне. Кажется, я могу летать! Неужели у меня есть крылья?
Страх прошел. Страх сменился свободой полета и звуком, который издают поющие в воздухе легкие перья. Свободой полета, которой мне так не хватало во время жизни во сне.
Я открыл глаза.
Реальность встретила меня свежим ветром в лицо. Где-то далеко внизу проплывали белые пушистые облака.