Аннотация: У рассказа два финала. Комментарии по поводу того, какой лучше, приветствуются.
НЕЖИТЬ.
Скиталась осень в слепом тумане,
Дождь, и град, и пуста сума,
Тропа вильнет, а судьба обманет,
Ах, в пути б не сойти с ума!
(Г.Л. Олди)
...и ты согласен умереть - но перестать стареть.
(Г.Л. Олди)
Дождь начался глубокой ночью, где-то в половине третьего, и, радуясь открывшимся перспективам вымочить до нитки весь город, рьяно принялся за работу. К утру небо было затянуто серыми клочковатыми тучами, а у горизонта серый цвет переходил в темно-фиолетовый, предвещая к середине дня настоящую, по всем правилам, грозу. Люди, бормоча нелестные замечания в адрес метеорологической службы, натягивали плащи, доставали зонтики и отправлялись по делам - на работу, в школу или институт, в магазин...
Даже если не принимать во внимание намечающуюся грозу, день обещал быть на редкость промозглым.
- Скиталась осень в слепом тумане... - тихонько напевал Андрей, наблюдая за улицей с высоты пятого этажа. - Дождь, и град, тра-ла-ла, ла-ла...
Вот к остановке подъехал переполненный автобус; двери со скрипом открылись, и толпа ринулась к ним, как будто внутри ждал джек-пот в три миллиона. Толпа была черная, грязная, безликая - если там, внизу, ещё можно было отличить одного человека от другого, то сверху они все казались штампованными големами, слепленными из негодной глины. Андрей презрительно скривился: "Ну куда, куда вы прете..."
В небе громыхнуло, и людская масса ощетинилась порослью грибов-зонтиков, похожих на бледные поганки. Ага... среди поганок затесался один мухомор - красный, с белым ободком. Андрей подался вперед, рискуя свалиться: необычный зонтик привлек его внимание.
Подъехал ещё один автобус, и людская волна опять хлынула к нему... но не вся. Мухомор сделал пару шагов вперед, неуверенно потоптался на месте и отошел в сторону - от греха подальше.
- Правильно, - удовлетворенно отметил Андрей, как будто обладатель красного зонта мог его услышать. - Зачем туда лезть? Всё правильно...
Позади него что-то зашуршало, и знакомый голос произнес:
- Разговариваешь сам с собой? Или здесь есть кто-то невидимый?
- Привет, Анусь, - сказал он, не оборачиваясь. - Нет, я один... погляди-ка туда!
Она пристроилась рядом и закивала, сообразив, куда именно надо смотреть.
- Знаешь, как тебя ребята называют? - он вопросительно поднял брови. - Наблюдатель. Да, да, не смейся! Наблюдатель, говорят, опять на посту...
- А верно! - он перестал смеяться. - Ну, и что ещё обо мне говорят?
- Говорят, молодой ещё, потому и тянешься к людям... - она пожала плечами. - Уж извини, но это чистая правда. Зачем ты здесь? Сдались тебе эти... посиделки. Не понимаю...
Он, не отвечая, опять принялся следить за мухомором - тот стоял в сторонке, и что-то неуловимое подсказывало Андрею: обладатель красного зонта отчаялся попасть в автобус и теперь размышляет: не плюнуть ли на всё и не взять ли такси?
Он и сам когда-то так же стоял отдельно от толпы и думал, только о другом...
- Я всегда любил ездить в общественном транспорте стоя, - сказал он, хотя Анна спрашивала не об этом. - Знаешь, почему?
- Чтобы смотреть на всех сверху вниз, - хмыкнула девушка. - Наполеон, тоже мне...
Он вздохнул.
- Чтобы не чувствовать на себе отрицательные эмоции тех, кто стоит. А в час пик в автобусы-троллейбусы вообще соваться опасно... обидно, черт. Самое лучшее время суток портится из-за человеческой глупости! Ты вот мне скажи, что может быть лучше утра или вечера?
- Ночь, - хмуро отозвалась Анна. - Я, к твоему сведению, всегда ходила на работу пешком.
- О! А я о чем говорю? Теперь посмотри вниз... на этот... мухомор.
- Ну?
- Что ну? Наш человек...
Анна смешно склонила голову на бок, разглядывая красный зонт.
- Не знаю... возможно.
- Что "возможно"? - он начал злиться. - Чес-слово, наш человек! Ты посмотри, как от толпы шарахается!
- А-а, плевать! - она повернулась спиной к улице. - И вообще, отсюда ничего не видно. Спуститься вниз у тебя всё равно духу не хватит...
- Как и у тебя, - огрызнулся Андрей и тут же, спохватившись, извинился, но было поздно: слово сказано, настроение испорчено, причем - у обоих. А как славно начинался день!
...но в одном она, конечно, права - он ёще слишком молод. Мало времени прошло с тех пор, как он ездил в общественном транспорте - голем среди големов, один из многих. Он сначала был студентом, затем нашел работу, которой, кажется, гордился поначалу, потом женился... интересно, как там у Вики дела?.. да, он женился - и понеслась круговерть, при одном воспоминании о которой приходило на ум мудреное восточное слово, пахнущее индийскими пряностями - сансара.
Сансара, круговорот бытия.
...и вдруг в один миг белка вырвалась из колеса.
Нет, не так.
Белка сначала замедлила бег и подумала: "А зачем?"
Да, да, всё именно так и было - он опаздывал на работу и готов был ехать даже на крыше автобуса, а потом вдруг подумал: "Зачем?"
С этого дня всё пошло шиворот-навыворот...
- Я ведь не просто так наблюдаю, - сказал он. Анна тяжело вздохнула. - Мне интересно, с чего всё начинается.
- А толку? - она пожала плечами. - Думаешь, ты первый? Думаешь, раньше никто вот так не просиживал ночи напролет? Дурак ты, вот что я скажу...
Он заметил, что она распаляется, и промолчал, понимая: сейчас будет продолжение.
Не ошибся.
- Я, когда со своим бывшим последний раз виделась, все смотрела и смотрела на него... хотела каждую черточку запомнить, каждую морщину... а он стоял и бормотал: "Что делать? Что делать?" - она скривилась. - Вот мне тоже было интересно - что он будет делать?
- И?
- ...и ничего.
- Неужели не пришел больше?
- Отчего ж, - Анна усмехнулась. - Приходил... конфеты один раз принес... виноград. Оставил все и ушел. Погрузился в эту твою... как её...
- Сансару, - подсказал Андрей.
- Вот-вот, сансару. Знаю, твоя Вика не такая была... долго приходила, плакала...
- Я её сам и отвадил, - он нахмурился. - Незачем. Обратной дороги-то нет...
- Ага, - Анна кивнула. - Теперь послушай меня и больше не будем к этой теме возвращаться, хорошо? Так вот, ты - здесь. Они - там. Понял? Нет, вижу, что не понял. Мы оказались здесь, потому что слишком много задавали вопросов, на которые либо вообще ответов нет, либо их знать не положено... "почему" и "зачем" - из-за них, знаешь ли, конец света может случиться. Мы не вписывались... и нас вычеркнули.
Андрей покачал головой.
- Ты всё усложняешь. Я всегда считал, что люди всё усложняют.
- Ничего подобного! - воскликнула Анна. - Не усложняют, а упрощают! Вот посмотри, посмотри на них внимательно, наблюдатель - у них же всё просто! Есть, пить, спать, сплетничать... убивать время... им ничего больше не нужно! Пройдет ещё немного времени, и они даже думать разучатся - может, к лучшему... это такие, как мы, всё усложняют. Зачем думать о смысле жизни или о смерти? О тех, кто ушел? О том, что там, за ветхой занавеской тьмы? Это неправильно. Нет ничего вне мысли о настоящем, о текущем мгновении - так должно быть. И тогда всё будет легко...
Он молчал.
- А мы ошиблись, Андрей. Мы ступили на запретные земли. Теперь для нас тоже всё легко - но по-другому...
Он отвернулся.
- Это наказание, Андрей. Его надо вынести - и все будет хорошо. Но ты, как я погляжу, и здесь умудрился всё усложнить своими поисками смысла, - Анна перегнулась через парапет. - Не буду мешать. Но и ты мне не мешай. Я хочу, чтобы всё было легко и просто - и так оно будет...
Там, внизу, человек не смог удержать зонт, надувшийся на ветру, как парус бригантины - оступился и упал. Люди продолжали идти кто куда, и лишь один подошел к упавшему, помог подняться. Тот держался за лицо, сквозь пальцы сочилась кровь - капли тяжело шлепались на мокрый асфальт и расплывались алыми кляксами.
- Ух ты! - Анна втянула носом воздух. - Ну, бывай здоров! Я полетела!
Её губы разошлись в довольной улыбке, открыв длинные острые клыки, а глаза превратились в два мерцающих ртутных озера.
- Убери сейчас же эту пошлость, - он скривился. - Не люблю...
- Не будь ханжой, наблюдатель! - она повела плечами, превратилась в ворону и сорвалась с крыши в свободный полет, ловя крылом потоки воздуха. - Каждому свое! - донеслось издалека, напоследок.
...а мухомор не стал ловить такси и пошел пешком; судя по медленной и неуверенной походке - точно не на работу, а куда глаза глядят.
финал 1.
Андрей решил посмотреть на обладателя красного зонта поближе; слетел вниз, спрятался за газетным киоском, и там превратился опять в человека.
Это была женщина.
Он вдруг почувствовал, что дрожит. Эта походка... с крыши и впрямь ничего не видно... неужели...
Он понял, что надо уходить, прятаться, ни в коем случае нельзя, чтобы она его увидела - и в этот миг на перекрестке позади неё стукнулись две машины. Звон разбитых фар прозвучал, как сигнал тревоги.
Она обернулась, и Андрей едва успел вновь превратиться и взлететь на крышу.
...он лег на спину и стал наблюдать за тучами. Глядеть на дождь снизу вверх оказалось непросто, но очень занятно: тяжелые капли неторопливо опускались с неба, точно в замедленном кино, падали на лицо Андрея и смешивались с его слезами.
"Вика, Вика, Вика..."
Неожиданно он рассмотрел в низко проплывавшем облаке чей-то грозный лик - и в тот же момент дождь усилился, капли забарабанили по крыше с удвоенной силой.
- Я тебя заметил, - злорадно произнес Андрей, вытирая лицо. - Я всегда успеваю тебя увидеть, как бы ты ни прятался...
Свирепый порыв ветра чуть было не сдул его с крыши.
- Знать бы ещё, кто ты такой, - добавил Андрей. - Но я узнаю, дай только время!
В просвете между тучами мелькнуло ослепительно яркое солнце - всего лишь на миг...
...водители устало пререкались друг с другом, выясняя, кто не уступил дорогу. Небольшая группа очевидцев быстро таяла - люди торопливо расходились кто куда. Их всех, наверное, ждали очень важные дела.
"А я сегодня никуда не пойду".
Мысль была проста до безумия... нет, она была попросту безумна. Улыбнувшись неожиданному каламбуру, Вика подняла голову - как раз вовремя, чтобы заметить странное облако, похожее на человеческое лицо.
Кажется, оно наблюдало за кем-то... за ней?
Прохожий зацепил её зонт своим, и колпачки, удерживавшие ткань на спицах, сорвались. Пока она ставила их на место, контуры облака начали расплываться, и теперь оно было похоже на морду чеширского кота.
Через минуту от облака осталась лишь клыкастая улыбка.
финал 2.
Андрей решил нарушить запрет и посмотреть на обладателя красного зонта поближе; слетел вниз, спрятался за газетным киоском, и там превратился опять в человека.
Это была женщина.
Он вдруг почувствовал, что дрожит. Эта походка... с крыши и впрямь ничего не видно... неужели...
Он понял, что надо уходить, прятаться, ни в коем случае нельзя, чтобы она его увидела - и в этот миг на перекрестке позади неё стукнулись две машины. Звон разбитых фар прозвучал, как сигнал тревоги.