Ростислав Гельвич, Олег Верещагин : другие произведения.

Закон Дарвина. Кусок 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 3.48*19  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Первый кусок.


  

Ростислав Гельвич, Олег Верещагин

  

ЗАКОН ДАРВИНА

  
  
   Во внезапно изменившихся условиях выживают
   не самые сильные. И даже не самые умные.
   Выживают лишь те, кто сумеет быстрее всех
   приспособиться.
  

Ярослав Наймёнов.

Казахстан.

   Лежа на диване, я слушал тишину. Честно, не читал, не думал, просто лежал и слушал, как в уши врывается громогласный, но вместе с тем и тихий писк, буквально пробивающий мозги насквозь. Было скучно. Так долго сидеть без света мы не привыкли.
   Последний месяц, у нас примерно 2-3 раза в неделю вырубали свет. Почему - лично я этого не знал, однако мама уже неделю закупалась в магазинах маслом, йодированной солью и прочими продуктами. Цены-то росли, а на зарплату врача много не купишь. Уж лучше сразу запастись - тут я с ней был солидарен.
   Несмотря на то, что света не было, и печку мы не топили, все равно было очень душно - в Казахстане летом всегда такая парилка.
   Внезапно раздался звук заработавшего холодильника, и в зале, где я лежал загорелась люстра. Дали свет.
   - Ярик! - мама тут же окликнула меня из своей комнаты - Не включай пока компьютер!
   - Ладно, мам!
   Вставать с дивана мне пока что было просто лень, и дотянувшись до пульта (и таки упав с дивана), я включил телевизор. Врубился канал ТНТ на котором шло увлекательное и интеллектуальное реалити-шоу Дом-2. Ночной выпуск. В течении нескольких минут я лицезрел как некое существо третьего пола, пытается загипнотизировать камеру. По-видимому у данного существа или не хватало ума, или способностей - так или иначе, но камера гипнотизироваться ну никак не хотела.
   - Хотите стать зомби? Смотрите Дом-2 круглыми сутками! - продекламировал я в белоснежный потолок, и переключил канал...
   Попав в еще большую трясину - это был канал MTV. Я не знаю, что это была за передача, но явно что-то "толерантное" и демократическое.
   - Мы приняли своего сына таким, каков он есть! И не будем мешать ему, строить его любовь! Мы лишь поможем.... - супружеская пара (весом тонны под полторы) с идиотскими улыбками выбирала своему сыну "новую любовь". Мужского пола. Почему это не делает сын - неизвестно.
   Больше я не стал рисковать, и сразу переключился на ОРТ - благо у нас было спутниковое телевидение, и мы могли смотреть передачи без казахской рекламы и айтысов. Я конечно могу понять, что казахи чтят свои традиции. Но не кажется ли вам, что прерывать передачу про вторую мировую, заменяя ее состязанием певцов это как-то глупо?
   По первому каналу шли новости, каковые я любил смотреть всегда. Да и тема была интересная...
   - Жители Крыма окружили запущенную в эксплуатацию систему ПРО. Напомним, что несмотря на протесты правительства Российской Федерации, США завершили проект "ПРО" установив системы противоракетной обороны в Чехии, Польше, Финляндии и Украине, тем самым отрезав для международного терроризма возможность ракетных ударов. С места событий - Аркадий Трошкин.
   На переднем плане появился чернявый низкорослый корреспондент с микрофоном в руке. На заднем плане виднелась орущая толпа и здоровенный плакат "ПРО=ЗЛО".
   - Как вы видите, - корреспондент, махнул рукой назад, указывая на толпу - расходиться народ не желает. Насколько мне известно, ПРО хоть и запущена в эксплуатирование, но абсолютно пуста - служащих туда просто не пускают! - внезапно камера дернулась, и сфокусировалась в совсем другом конце участка, где несколько бритоголовых парней избивали пятерых служащих ПРО - По-видимому, это выступление спровоцировано лидерами скинхедов из фашистких организаций, таких как "Братство Корчинського" и "Галицький куклус-клан". Спросим о этих событиях участников митинга.
   Корреспондент приблизился к толпе, и отозвал в сторону одного из агрессивно орущих мужиков:
   - Скажите, почему вы пошли на этот митинг? Ведь гражданин свободной Украины....
   Очевидно он ожидал что "гражданин свободной Украины" будет вещать на чистой украинской мове... я во всяком случае не знаю, но мужчина ответил на чистом русском языке
   - Да что тут говорить! Эти пиндосы, уже всех зае... - так как включение было прямым, то цензуры не было - ...бали своей демократической херней! То видите ли мы должны им продукты бесплатно давать! То их солдаты наших девок лапают! То огороды своими перделками-хаммерами попортят! Достали!
   - А как вы относитесь к так называемому национал-социалистическому движению, или проще говоря к скинхедам?
   - Да как отношусь, нормально отношусь... хоть кто-то этих чернозадых охаживает. Вот к примеру...
   - Спасибо, у нас мало времени! - нацепив на лицо фальшивую улыбку, корреспондент отошел от уже успокоившегося мужчины, и продолжил вещать в камеру - Как мы видим, митинг спровоцирован, и головы граждан Украины забиты ложью. Мы будем следить за событиями. Елена?
   - Спасибо Аркадий! - отозвалась диктор и тут же перешла на другую новость - Тем временем в Нидерландах прошел...
   Я со вздохом выключил телевизор, ибо смотреть на современные картины нарисованные черт знает чем, и черт знает как - я не собирался. Мои нервы мне дороги.
   - Ма-ам! А теперь-то можно включить комп?
   Ответа не было примерно минуту - наверное мама смотрела на часы:
   - Ладно. Включай.
   Телевизор сразу же был отключен, и скидывая с колен вольготно спящую кошку я ринулся в свою комнату.
   - Ярик! Учти, если с компьютером что-нибудь случится, то придется тебе обойтись без него!
   - Ну ма-ам! Мы там так болтали классно... что ты так?
   - Ярик, я просто предупреждаю.
   На это я уже не обратил внимания, и через несколько секунд уже услышал привычный шум винчестера. Дождавшись загрузки компа, я быстро подключился к Интернету, и вошел на Рамблер - посмотреть новости. В принципе, ничего нового - "Блокада ПРО" - эта новость была на первом месте. А чего я хотел?
   Если честно, то мне было глубоко все равно, что происходит там, на Украине. Почему? А черт его знает, наверное, потому что это меня не касалось. Я думаю, что так думал каждый - ведь пока еще ничего не случилось, и был какой-никакой, но все же мир. Мда... Мир. В наш то век, всеобщей либерастии, демократии, и пацифизма, можно было ли подумать, что начнется ТАКАЯ война, а не просто вооруженный конфликт? Тем паче тут, в Казахстане... честно говоря я думал что буду вдалеке от всех этих разборок и стрельбы. Но не надо забегать вперед, не правда ли?
   - Ярослав, ты уроки выучил?
   - Выучил ма!
   - Точно?
   - Ну честно говорю, - я нагло врал, никаких уроков я не учил. Хотя оценки в школе имел хорошие - готовился, ма!
   - Тогда не сиди допоздна. - свет в комнате мамы погас, и я подключил к компьютеру наушники - не хотел беспокоить.
   Я люблю читать. И бывало, что за интересной книгой я часто зачитывался до утра... вот правда читал я в основном с компа - купить в моем городе новую книгу было просто невозможно, пришлось бы сделать заказ. А это не столько дорого, сколько ненадежно.
   Вот и сейчас, я читал очередной фэнтези-роман. "Темный доспех", он заинтересовал меня уже одним своим названием. И содержание было очень даже ничего - стрелки на часах буквально летели, а не шли. Прошел час... часы гордо показывали 00.22, спать мне еще не хотелось, а вот поесть... я пошел к холодильнику и сделал себе бутерброд, остроумно названный моим другом "партизанский". Объясняю рецепт - берется толстенный кусок черного хлеба, и все припасы, что есть в холодильнике. От каждого припаса по кусочку, как по известной пословице: с миру по нитке - нищему химзащита. В итоге получается толстенная бандура, которая замечательно утоляет голод, эдакий "рашин гамбурджер" как я называл его тогда.
   Пройдя в свою комнату, я опустился на стул, и положив на подстеленную бумажку (коей оказался тест по биологии за третью четверть. Впрочем, по ней у меня всегда была твердая 5) бутерброд, снова вперился в монитор.
   "Бешеный свист стрел буквально забивал уши..." Фантазия у меня была что надо, и я попытался представить "бешеный свист стрел". Получилось неплохо, и я даже поймал себя на том, что представляю его слишком реально. Да к тому же он становится все громче и громче....
   - Так... Надо явно идти спать! - я слегка двинул головой, до хруста разминая шею и попытался было встать...
   Но внезапно свист превратился в вой и кувалдой ударил по ушам, снаружи что-то адски громко грохнуло, стекла из окна радостно полетели ко мне в лицо, а компьютерный стол со скоростью локомотива влетел ко мне в подбородок. Или это я в него влетел? Не помню.... Во всяком случае последним, что я слышал, был страшнейший крик:
   - ЯРИК ЧТО ЭТО?!
   Это проснулась мама.
  

Разные люди.

Российская Федерация.

   Кем можно стать, если ваша фамилия - Ментило?
   Смешной вопрос.
   Прозвища Ванька в своей смоленском родном посёлке не имел. Его просто называли по фамилии. Если бы мальчишка был чуть менее флегматичным - наверное, он бы рано или поздно сел за нанесение побоев и, возможно, убийство, благо, к 18 годам Иван вымахал до метра девяноста семи, весил восемьдесят килограмм и уже четыре года занимался боксом. А так... фамилия в сочетании с флегматичностью вели его по жизни - и после двух лет в армии (ДШБ (1.), Первая Чеченская) привели в воронежскую милицию, где к тридцати пяти годам Иван Ментило потихоньку-полегоньку добрался до капитана и подумывал уменьшить число звёздочек, но укрупнить размер, а там - жениться. Что-то он с этим затянул, и родители из посёлка писали сыну гневные письма, намекая на внуков и желание "понянчиться".
   Но в двадцать восемь лет лейтенанту Ментило попался под руку в дежурке конфискованный кем-то у кого-то потрёпанный трёхтомник (под одной обложкой) Толкиена...
   ...Толкиеном заболевают как правило в возрасте 12-15 лет и это остаётся на всю жизнь. В тусовках ролевиков все друг друга неплохо знают и появление каждого нового человека неостаётся незамеченным. Поэтому когда на городской вписке появился почти двухметровый и уже явно не подростковый... хоббит - общественность несколько затормозила. Кое-кто - из ещё не вполне проникшихся - предлагал вызвать психушку. Но более закалённые толкинутые предложили подождать.
   На работе об увлечении Ментило узнали довольно быстро и немало посмеивались. Но на его служебных функциях это никак не отражалось, и смех так и остался смехом - как и насчёт фамилии. А капитан Ментило в любое свободное время перевоплощался в хоббита...
   ...Тусовки толкинутых - наверное, единственное место, где могут свободно общаться люди, которые в обычной жизни не просто не контактируют - а прямо враждебны друг другу, по крайней мере, должны быть таковыми. Причина проста. В обычной жизни капитан Ментило и владелец адвокатской консультационной фирмы "Консул" Дмитрий Ярцевский (или просто "Димон") были природными антагонистами. Но на вольном воронежском воздухе хоббит Фолко и эльф-синдар Талион были как бы даже союзниками. Кстати, внешне худощавый и светловолосый Ярцевский и правда чем-то напоминал эльфа. Мешали только очки, которые, впрочем, Димон носил лишь в конторе.
   Кстати, общение продолжалось и в мирные будни. Выяснилось, что и Ментило и Ярцевский любят захаживать в "Хуторок". Капитану нравилось здешнее "живое" пиво, а адвокат был большим поклонником славянской кухни, широкий ассортимент блюд которой предоставлял посетителям ресторанчик.

* * *

   - Не будут они защищаться, Димон.
   Изящный Ярцевский задумчиво просмаковал коньяк и вернулся к пожарской котлете, аккуратно нарезая ножом маленькие треугольные кусочки и методично поедая их. Сидевший напротив Ментило, хмуро катая в ладонях высокий бокал со степлившимся пивом и мрачно разгялдывая свёрнутую в полоску газету, на которой чётко выделялся портрет президента и начало его речи о внешнеполитической ситуации. Наконец он не выдержал:
   - Ну и что ты молчишь?
   Плечи дорогого пиджака поднялись и опустились. Холодноватые серо-голубые глаза Ярцевского без выражения посмотрели на капитана.
   - Я не пойму, что тебя беспокоит.
   - Меня ничего, - буркнул Ментило. - А тебя?
   - Адвокаты будут нужны при любой власти, - непроницаемо отрезал Ярцевский.
   Ментило выругался - так громко, что на него обернулись несколько человек.
   - Извините, - сказал капитан и снова обратился к собеседнику. - Не понимаю, - в голосе его прозвучало отчаянье. - Какое-то... какое-то противоестественное, блин, положение. Мы сидим и едим котлеты, вот все мы, - он явно хотел резко махнуть вокруг, но сдержался. - А вот тут, - палец капитана стукнул по газете. - Вот тут... не понимаю. Ну надо же что-то делать!
   - Что? - Ярцевский допил коньяк. - Уйти в леса?
   - Но раньше-то... - заикнулся капитан, и адвокат оборвал его:
   - Раньше имелись князь Пожарский, светлейший князь Кутузов... Центральный Штаб Партизанского Движения, наконец. Сейчас, как видишь, не заметно даже демонстраций с требованиями раздать оружие. В конце концов, с чего ты взял, будто при власти ООН будет хуже, чем при наших ворюгах?
   Толстостенный стакан с коротким звуком разлетелся в пальцах мента. Полилось пиво.
   - А как же... - капитан с тихой руганью схватился за салфетки, Ярцевский коротким предупреждающим жестом остановил уборщика и официанта, одновременно двинувшихся к столику, положил рядом с тарелкой сторублёвую купюру.
   - Как же что? - поинтересовался он как ни в чём не бывало.
   - Ничего, - отрезал Ментило, изводя новые и новые салфетки. Но потом вдруг поднял голову: - Слушай, а как же Россия? Это что - просто слово? Выходит, осталось просто слово? - требовательно и горько спросил он. - А всё... ну было же всё не так... было же... люди... и вообще... Великая Отечественная... и ещё...
   Ярцевский аккуратно промакнул губы салфеткой.
   - Завезти тебя домой?

* * *

   - Ты что, дорогу забыл?
   Ярцевский ловко вписал в поворот Nissan Xterra цвета серый металлик.
   - Нет, всё в порядке, - он потёр переносицу. - Чертовски надоели очки... Мне просто показалось, что мы не договорили.
   - О чём? - Ментило тускло проводил взглядом здание Арсенала; машина вылетела на Чернавский мост.
   - О России и вообще... - Ярцевский засмеялся негромко. - Ты что, действительно всерьёз говорил об этом - партизанить, всё такое прочее... Ради чего? Думаешь, для нас построят концлагеря, как в ту войну?
   - Не думаю, - ответил капитан. - Не могу объяснить... Куда мы едем-то, Димон?
   - Поговорить кое с кем.
   - С кем, о чём? - голос Ментило стал почти враждебным.
   - С теми, кто сможет объяснить, - Ярцевский помолчал и задумчиво заметил: - А котлеты, кстати, подорожали...
   ...На даче у Ярцевского, расположенной недалеко от Семилукского Лесхоза , Ментило раньше никогда не был. И только глазами проводил ворота - открывшиеся автоматически, в которые вплыл Nissan Xterra.
   Навстречу мужчинам из двери дачи выскочил мальчишка. Ментило удивлённо хмыкнул. Жены и законных детей у Ярцевского не было, никаких родственников адвокат на дух не переносил, да и не похож был парень на родственника. Да, собственно, и не мальчишка, а уже подросток последней стадии подрастания, если так можно выразиться - ушастый, шустрый, невысокий, но крепкий, с быстрыми светлыми глазами и одетый в камуфлированную майку, такие же штаны и кеды - он окликнул:
   - Дядь Дим, привезли?!. - и осекся: - Здрась...
   А Ментило насторожился. Очень. Он мог бы дать руку на отсечение, что правая ладонь мальчишки совершила одно весьма нехарактерное для людей его возраста в России движение... но тут же парень сделал вид, что просто почесал ногу.
   - Здравствуй, - кивнул капитан. А Ярцевский сообщил:
   - Спокойно, Арт, это свой... Привёз, держи и разгружай, - он кинул мальчишке ключ от багажника. - Там сверху коробки с консервами, их прямо у машины сложи.
   Мальчишка деловито кивнул, смерил Ментило внимательным и неприятным взглядом и, что-то
   насвистывая, деловито направился к машине, потом крикнул: "Эдька!" На крик из гаража, выглядывавшего из-за левого угла дома, выпал ещё один объект того же возраста, одетый так же, но повыше, русо-кудрявый, но с немного нерусскими чертами лица - и двинулся к машине. А Ярцевский, как ни в чём не бывало, показал Ментило на высокое полукруглое крыльцо из жёлтого кирпича:
   - Прошу. И ещё прошу - ничему сейчас не удивляйся...
   ...Собственно, капитан и не собирался удивляться. Чему? Он немало видел таких дач изнутри и снаружи - по служебной, правда, необходимости. И сейчас наклонился было разуться в просторном коридоре (что при служебных визитах не делается) - но Ярцевский досадливо и не очень понятно сказал:
   - Уже не надо, проходи, проходи...
   Изнутри - из глубины дома - отчётливо доносились несколько мужских голосов, что-то обсуждавших. Ярцевский целеустремлённо двинулся на звук, недоумевающий гость - следом за ним...
   ...В большой бильярдной на зелёном сукне стола стоял пулемёт. Самый обычный ПКМ в полуразобранном состоянии.
   Его наличие до такой степени приковало в первые секунды внимание капитана, что он даже не сразу обратил внимание на присутствующих в комнате людей, которым, впрочем, на капитана было, кажется, наплевать в высшей степени. Но потом Ментило немного пришёл в себя и сориентировался, что в комнате трое, мужики лет по 35-40, причём спорят только двое из них, просто на сильно повышенных тонах. Третий - похожий то ли братка, то ли на... бендеровца (именно такая ассоциация почему-то возникла у Ментило) коротко стриженный мужик, одетый в расстёгнутый на груди камуфляж и берцы, возился с этим самым пулемётом. Со вкусом так возился, тщательно, отключившись от прочего происходящего в помещении.
   Двое других выглядели вполне граждански. В хороших костюмах - сером у одного, пониже, светло-зелёном у другого, повыше. Они сидели друг против друга в удобных креслах и... гм... беседовали.
   - Есть вещи, которые не доказываются и не проверяются в принципе, - заметно ломая звук "р", говорил Зелёный Костюм, чья личность - глубоко посаженные карие немного сонные глаза, тёмные с сединой волосы, небольшой рот, выпуклые скулы - вдруг показалась Ментило странно знакомой, хотя он мог поклясться, что раньше никогда этого человека не видел. - Например, твоя вера в бога.
   - Не моя, ты говоришь так, как будто я её ношу в кармане, - парировал спокойно Серый Костюм, отпив из чашечки, которую держал в руке, какую-то жидкость - по виду и сильному запаху - кофе. Спор, очевидно, шёл давно и, хотя говорили оба громко, но с какой-то ленцой. И тут же все трое - как по команде - уставились на Ярцевского и Ментило.
   - И кто это? - поинтересовался Бендеровец.
   - Капитан Ментило, - представил хозяин дома и, отойдя к стойке, стал выбирать кий.
   - Капитан кто? - с непередаваемой интонацией спросил Зелёный Костюм. А Серый просто сказал:
   - Добрый день, - и допил кофе.
   - Садись, мил человек, - предложил Бендеровец. И - Ментило ждал этого и не обманулся - добавил: - Выпьем, закусим... о делах наших скорбных покалякаем.
   - Иван правда мент, - Ярцевский снял со стола пулемёт, чем вызвал гневный взгляд Бендеровца, который нагнулся к пулемёту, как к незаслуженно и больно обиженному ребёнку.
   - Так, и нам надо сделать выводы? - уточнил Серый Костюм. Он смотрел рассеянно-цепко, даже смешно от такого несоответствия, но так и было.
   - А я вас знаю, - вдруг вырвалось у Ментило, он кивнул Зелёному Костюму. Капитан и правда вспомнил его. - Вы писатель. Верещаев... я читал у вас "Кровавую полынь". Хорошая книжка... Верещаев... - Ментило пожал плечами. - Имя не помню, извините. Старинное такое, нерусское.
   - Ольгерд, - задумчиво напомнил Верещаев. - Так что же нам с вами делать, капитан Ментило?
   - А ничего, - Ярцевский точным ударом кия разбил аккуратный треугольник - три шара брызнули в лузы. - Я, кстати, привёз груз, мальчишки его разбирают.
   - ЧТО?! - взревел Бендеровец, кидаясь к выходу. - Да ты что, Димон, офигоумел?! Кто ж такое даёт дитю, там же МОНы, ПОМЗы - любимые его, так вас всех, игрушки!!! - и бомбой вылетел наружу.
   - Мнээээ.... - проявил Верещаев признаки беспокойства. - Вообще-то Эдуард тоже неровно дышит к таким вещам... я, пожалуй, пойду тоже...
   - Мы не доспорили, - Серый Костюм поднялся. Мельком представился: - Алексей Пешкалёв... Ольгерд, погоди.
   - Скорей, а то сейчас нам мало не покажется, - сказал Верещаев, стоявший в дверях. - Они уже пломбы сдирают... Сашка, сзади хватай!!!
   "Костюмы" выскочили наружу.
   - Ну а мы поговорим, - Ярцевский уверенно щёлкнул по шарам снова - в лузу лениво вкатились даже два. Капитан проводил их полубезумным взглядом.
   - Послушай, кто вас курирует? - неожиданно спросил, поднимая глаза от зелёного сукна, Ментило. Взгляд Ярцевского стал неожиданно ехидным:
   - В каком смысле? - вкрадчиво спросил он. Капитан пожал плечами:
   - Ну... в прямом. Какая спецслужба?
   - Ваня, - в голосе Ярцевского смешались жалость и даже толика презрения. - Я, конечно, понимаю, что тебе, как государевому человеку, хочется, чтобы нас кто-то курировал. Типа ФСБ или ГРУ. И чтобы сейчас я признался тебе о существовании в недрах нашего государства подпольной группы болеющих душой за страну руководителей разного ранга, которые и... - Ярцевский многозначительно помолчал, потом кивнул: - Так вот, я признаюсь.
   - Так кто? - жадно спросил Ментило. Ярцевский нагнулся к нему и театральным шёпотом сказал:
   - НИКТО.
   Потом откинулся на спинку кресла и повторил, глядя в удивлённо-недоверчивые глаза милиционера:
   - Никто, Ваня, никто. Нет никакой организации патриотов во власти. Ничего подобного просто нет, читай по губам - НЕТ. И никто там не собирается защищать Россию. Они её сдали, Ваня. Часть структур просто парализована реформами последних лет и полностью дезориентирована - их разгонят и пересажают сразу после ввода ограниченного контингента. Остатки армии просто распустят приказом, оружие и технику они сдадут под ООНовскую охрану. Другая часть власти уже подыскивает те зарубежные банки, на счета в которых нужно будет переводить жалование за службу в колониальной администрации. Золота - партии, царя, Белых Волхвов - тоже нет. Нет охватывающей страну сети ячеек русских патриотов, нет единого центра и единого плана. Ничего нет, Ваня. Просто есть кучка людей - и нам хочется пострелять по грядущим оккупантам. По разным причинам. Разочаровал? - тонкие губы Ярцевского изогнулись в горькой улыбке. - Прости. Так как? Будем говорить дальше - или моё чутьё меня подвело и тебя придётся пристрелить?
   Ментило перевёл дух.
   - Будем, - твёрдо отрезал он.
  
   1.Десантно-штурмовой батальон.
  

Ярослав Наймёнов.

Казахстан

   Очнулся я, как ни странно, дома, хотя по всем законам, как общества, так и морали, уже семь часов (столько я был в отключке) моё бренное тело должно было бы лежать в больнице, опекаемое штатом белых халатов. Хотя, по правде говоря это было даже к лучшему, ибо и больница, и весь ее персонал переехали. На ПМЖ. В верхнюю тундру. То бишь на тот свет. И осталась Сарань без больницы.... Хотя по скорой помощи господа виновные в моей отключке не прошлись. Наверное потому что у НИХ скорая помощь и больница находятся в одном здании. В нашем же замшелом Казахстане до такого еще не доросли. И слава богам... лично мне моя жизнь всегда была дорога.
   По правде говоря, сказав "очнулся", я очень сильно преувеличил факты, ибо пришел в себя только формально - на самом же деле, сначала мой долбанутый мозг подумал, что я уже как бы на небесах. Отрезвило меня только отсутствие арфы в руках... Осознав свою жизнеспособность, добрых полтора часа я пытался разлепить правое веко... получалось плоховато, созревало такое впечатление, будто какой-то добрый дядя забетонировал мне все лицо. Однако правое веко я таки разлепил. Потом потратил полчаса на левое. После этой воистину титанической работы, мне захотелось поспать... а побыли бы вы на моем месте! Во всяком случае, встать с кровати я смог через три часа.
   - Ма-ам... - мой голос дошел до меня с большим опозданием, голова как будто была заполнена самыми что ни на есть обычными соплями, мысли буквально слипались и тонули в них. Мне было плохо - Ма-а-ам!
   - Ярик! Очнулся! - из кухни мгновенно подошла мама - Ты почему с кровати встал?! А ну....
   Я насколько мог быстро прервал ее.
   - Мам... извини, что я так долго за компом сидел... я наверное сознание потерял от него....
   Она с грустью посмотрела на меня и то что она сказала пронеслось в моей голове как молния. Несмотря на всю заторможенность.
   - Ярослав, нас бомбили.
   Как обухом по голове - значение этой пословицы я понял только сейчас. Причем на практике - ибо моя больная башка попыталась отказаться работать, и весь мир превратился для меня в подобие калейдоскопа.
   - Кто бомбил.... - мой голос превратился в хрип
   - Ярик я не знаю. Все это время я почти не выходила из дома.
   Пульс участился и буквально рвал виски на части, голова бухла и раздувалась. Глаза отказывались как фокусироваться, так и нормально работать вообще. Уши как будто забило ватой. В конце концов, закончились эти чудные метаморфозы тем, что, радостно запищав, и для порядка повертевшись юлой, этот мир нагло лопнул, оставив меня в непроглядной тьме. Вы правильно догадались - я снова потерял сознание.
   Опустим то, что я видел во сне, и перейдем к тому моменту, когда я, обуреваемый жаждой любознательности (и этой чертовой головной болью!) собирался прогуляться по двору. Жутко хотелось пробежаться по городу, но пока мне было это запрещено.
   Во дворе все было совершенно спокойно и обычно, не считая конечно воронки недалеко от окна в компьютерную комнату. Ноги повели меня за ворота... выйдя со двора, я тут же пожалел что сделал это.
   Начну издалека: были ли вы когда-нибудь на рынке? В мясной его части, где продавцы рубят мясо прямо на открытом солнце. Тучи мух... не слишком аппетитный вид... но самое главное, что особо запоминается - это ЗАПАХ. Запах крови, потных тел, всего, что валяется на земле....
   Этот сладковато-горький, местами даже, как это ни страшно признавать, приятный запах теперь был полновластным королем улицы. Даже не улицы, а именно улиц. Абсолютно всех. С единственным отличием - мясо, что валялось под открытым солнцем было человеческим. Это были трупы. Никто не убирал их....
   Продолжим: а видели ли вы когда-нибудь мертвецов? Настоящих, не киношных и уж тем более не из компьютерных игр.... Не видели? Тогда я вам жутко завидую, и отнюдь не пожелаю узреть это даже днем....
   Представьте себе набухшее, синее, воняющее... хотя нет - смердящее тело. С распоротым осколками животом, из которого торчат отнюдь не те, необычного вида змеевидные трубки, что так любят разбрасывать в ужастиках.... В мужском трупе, что я увидел, кишки оставались кишками. Выпав на пыльную землю, щедро расплескав свое содержимое - переваренную пищу, какую-то склизкую гадость, фекалии и мочу, все это счастье с наступлением жары воняло все "приятнее". Врагу не пожелал бы лицезреть (и что самое главное, обонять) такое зрелище.
   - Так-с.... - после того как меня вырвало, я сел на большой валун, что валялся возле ворот моего дома лет так уже пятнадцать. Откуда он тут взялся и кто его принес? На это я ответа не знал. - Ффух....
   Отдышавшись, я уже хотел было идти дальше, но, с силой втянув носом воздух, остановился, немного подумал, и зашел назад во двор. За лопатой. Столь аппетитное соседство мне далеко не импонировало. Мама хотела было выйти помочь, но я решил на чуть-чуть уподобиться тем, с кем живу рядом, и, буркнув: "Уйди в дом, женщина!" - пошел один. Может это и кажется смешным, но... для того, чтобы это понять, надо ценить то, что у тебя есть.
   Копать было трудно, вся земля рядом с помойкой была сплошь пронизана корнями деревьев, а лопата была старая и не точенная. Причем яма требовалась довольно приличных размеров - все-таки трупов было трое, и они уже начинали вонять все сильнее, ведь лето в Казахстане жаркое....
   Что самое поганое - никто из соседей даже не вышел помочь мне, хотя я точно видел, как за мной смотрят из окон. И как будто не понимают, что, если мертвяки начнут разлагаться, то вонь будет не только у наших ворот, заденет несколько домов. А уж когда все это счастье начнет впитываться в землю.... Трупный яд, знаете ли, вредит не только человеку, мать сыра земля тоже от него не в восторге.. Хотя... пусть отсиживаются, Бог им судья. Благо мне с ними детей не крестить.
   Я даже сам не заметил, как углубился настолько, что хватило бы места не только трем мертвецам, что лежали на дороге. Может показаться странным, что вместо того чтобы звонить куда-либо, я молча решил закопать мертвецов, однако - если подумать... Явно после бомбежки всем явно будет не до этих людей. А даже если и будут их искать... это мое священное право. Кстати - о нем....
   Я не удержался и быстренько пробежался по карманам у двух людей, чьи тела остались целы. К тому, коего буквально распотрошило, прикасаться я не рискнул. Противно, да и мало ли чего из этих кишок выпасть могло? Нашел я обычный набор, носимый любым человеком - немного денег и два мобильных телефона. Остальное, типа документов, я трогать не стал, ведь бомбежка бомбежкой, а вот вдруг найдут у меня эти бумаги? Докажи потом нашей доблестной милиции, что этих несчастных бомбой убило! Мне проблемы не нужны....
   Так же я подобрал отличный темно-коричневый дипломат, в котором была какая-то документация, ее я положил в могилу к хозяину. Будет что почитать на том свете. Цинично, я не спорю. Но они мертвы, и им все равно.
   Уже когда я заканчивал работу, и присыпал песком лужи крови, из-за поворота вышел почтальон. Вернее почтальонша.
   - Эй, парень! - еще издалека окликнула меня она
   Я не спеша, до хруста в спине, потянулся и воткнул лопату в свежезакопанную могилу.
   - Вам чего?
   - Это улица Свердлова, дом 36?
   - Ну да.
   - Найменова Наталья Петровна тут проживает?
   Меня снова как обухом по голове - ведь все медики военнообязанные!
   - А мамы дома нет, она уже в больницу ушла... - соврал я - Кстати, а что такое случилось? Я слышал, что бомбежка.
   Почтальонша наконец подошла ко мне. Она оказалось женщиной примерно 50-55 лет, достаточно плотная телом, с живым и приятным лицом.
   - Бомбежка, парень, бомбежка! Вот, повестки разношу, приказ о всеобщей мобилизации объявили....
   Моё лицо само собой расплылось в ухмылке, когда я увидел испуганные глаза соседа, слушавшего все это из окна. Ему было 30 лет. По закону он тоже военнообязанный.
   - А тебе самому-то, сколько лет парень?
   - Шестнадцать, - тут я не соврал. При всем моем росте и комплекции, хоть и выглядел я, как мне говорили, на 18, но на самом деле мне было 16 - Две недели назад ходил на удостоверение заявку делать.
   - Ох, заболталась я с тобой.... - подойдя к соседским воротам, она кинула в жестяной почтовый ящик повестку, и пошла дальше.
   Я было хотел продолжать работу, но тут спохватился
   - Бабуль, а кто бомбил?
   - Да не знаю!
   Весь настрой для работы пропал - наскоро засыпав кровь землей, я закинул лопату во двор и, быстро закрыв ворота, зашел домой.
   Мама варила какой-то суп. По телевизору шли новости, что характерно - был включен казахский канал. Как я узнал - спутниковое телевидение перестало работать. Как впрочем и кабельное.
   По всем каналам шла прямая трансляция, с обращения президента к народу.
   - Вчера вечером, в двадцать два часа сорок семь минут казахстанского времени, по нескольким городам Казахстана были совершены точечные бомбардировки. Обойдя все системы ПВО с помощью современных технологий, межконтинентальные бомбардировщики, подвергли бомбежке: Астану, Алмату, Костанай, Караганду, Жезказган и области, прилегающие к этим городам. Сегодня, благодаря исследованиям, стало известно, что это были самолеты системы Боинг Б-52, модификации, неизвестной нам. Эта и другая информация, которая разглашена быть не может, даёт основание полагать, что бомбардировку совершили ВВС США. Кроме того, сегодня, в тринадцать часов пятьдесят минут казахстанского времени возле границ Казахстана, со стороны Каспийского моря, с кораблей была совершена высадка войск США. Казахстану со стороны Белого Дома был предъявлен ультиматум, о безоговорочной капитуляции в течении двух дней. По истечении этого времени по отношению к Казахстану будут применены не только точечные, но и ковровые бомбардировки. Причина нападения выведена не была - Нурсултан Абишевич Назарбаев, переменил листок с речью, глотнул из стоящего рядом стакана воды, и продолжил речь - Капитуляция принята не будет. Казахстанский народ не сдастся. Сегодня в ноль-ноль часов ноль-ноль минут по казахстанскому времени, сразу после объявления нам ультиматума, был объявлен приказ "О всеобщей мобилизации" лиц возрастом начиная с 18 и кончая 45 лет. Мы дадим отпор вероломным захватчикам!
   После чего экран моргнул, на него вывелось изображение гордо развевающегося флага Казахстана, и заиграл гимн.
   Я погрузился в раздумья, ибо иллюзий насчет этой войны... хотя даже не войны а конфликта у меня не было. При всем моем уважении к казахстанской армии - конкурировать с войсками США она не сможет. Хотя бы из-за того, что последние 18 лет, начиная с 91 года, нам слишком долго вбивали в голову, что американцы непобедимы.... Да хотя бы из-за того, что у них больше техники и возможностей.
   Вот правда - ЗАЧЕМ им Казахстан? Нет, можно понять, страна у нас богатая... вся таблица Менделеева в земле захоронена, однако.... Меня осенило.
   - Мама! А из России никаких трансляций не было?
   - Да нет... - отозвалась она с кухни - Ничего. С самого утра одни помехи по спутниковому.... Будешь борщ?
   - Конечно!
   ...Несколько минут спустя, сидя за столом, и похлебывая наваристый харч, я обдумывал ту мысль, что пришла мне в голову. Ведь вполне может быть, что Казахстан - это промежуточная цель... а реальная цель... реальная цель - это, скорее всего, Россия.
   Наскоро поев и обтерев тарелку куском хлеба, я обратился к пившей чай маме.
   - Мам, я пойду прогуляюсь. Прошу тебя, закрой дверь, ворота, и никуда не выходи! На улице такая суета творится - сам черт ногу сломит. Когда я приду - то перелезу через забор и постучусь три раза в окно, вот так, - костяшками пальцев я три раза стукнул по застеленной скатертью крышке стола.
   - Ярик.... - мама хотела было пошутить, но, бросив взгляд на моё серьезное лицо, сдержала улыбку - Постарайся недолго.
   - Угу.
   Оделся я в довольно среднюю, разношенную одежду. Мало ли чего - получить по башке и очнуться в подворотне голым мне не хочется. Но, решив перестраховаться, в рукав широкой мастерки я поместил обрезок пластиковой трубы. Легкий и самое главное бьет похлеще арматуры - при сноровке можно нехило рассечь кожу врагу! И не сломать кость...
   ...Куда идем мы с Пятачком? А идем мы с ним на главную площадь, в центр города. Там всегда много кто ходит. Авось что-то и узнаю.
   По дороге на площадь я решил пройтись до почты, ибо жил я с ней почти что рядом. Дело в том, что сразу под ней находился вход в бомбоубежище, построенное еще с советских времен. Интересно, есть ли кто там? Хотя вряд ли... ибо по крайней мере два дня назад вход в это бомбоубежище был засран настолько, что туда не шли даже бомжи.
   Однако сейчас ситуация изменилась - подойдя к спуску ко входу, я увидел небольшую фуру, из которой несколько грузчиков вытаскивали коробки. Скорее всего кто-то переоборудовал, столь нужную в данное время вещь в склад. Между прочим зря - ибо в данное бомбоубежище входов и выходов было несколько. Хотя мало кто об этом знал.
   Еще немного посмотрев на эту картину, я прокрался назад, и теперь уже точно пошел на площадь возле Дома Культуры города Сарани. Несмотря на свое гордое название, площадью это было можно назвать лишь большой натяжкой - она была не слишком большой и не слишком красивой. Разве что в центре ее стоял фонтан. Сломанный.
   Вот как раз таки у него и тусовались несколько гопников-рэпаков. Не будь среди них одного из моих одноклассников, я бы подойти не рискнул. Однако, в своем классе отношения со всеми у меня были хорошие, так что....
   - Саламчик, Сережа! - я приветливо дал краба долговязому парню в черном спортивном костюме - Как делы?
   - О Ярик-рокер! - тот махнул рукой компании типа "свой" - Да вот делы по нормалу.... В курсе, что Назарбай всеобщую мобилизацию объявил? Вот, Андрюха еле от военки отвязался, все повестку совали....
   Тот, кого назвали Андрюхой, шмыгнул носом и подтвердил:
   - Ну ебана! Я полчаса по всему городу прыгал, пока они от меня не отъ**ались!
   - Да только что трындеж по телику смотрел, - я не преминул поздороваться со всеми остальными - Полчаса распинался.... В курсе, что это амеры напали?
   - Да иди ты! Реально американцы?
   - Ну да, ты что, телик не смотрел?!
   - Бля.... И чо, воевать типа будем?
   - Ну да.... Хотя не выиграем, это сто пудов. Куда нам с амерами тягаться!
   В общем, ничего нового от них узнано не было. "Мобилизация - армейка - нах это надо," - вот и все их темы для разговоров. Попрощавшись, я прошелся до военкомата, но туда меня даже близко не подпустили - был установлен небольшой кордон, за который пройти можно было только имея повестку. Но я сумел таки увидеть (а потом и узнать по разговорам), что их сажают на ЗИЛы, после этого везут по частям в Карагандинской области, там идет вооружение, а после этого на поезде разъезд по точкам конфликтов. И можно ли только подумать, что из-за этой строчки я пробегал по Сарани три с чем-то часа? Дом принял меня в свои объятья только вечером, после чего, выслушав долю нотаций от мамы и еще раз посмотрев новости по телику (ничего иного не показывали) я лег спать. Меня ждал новый день. И как это не прискорбно признавать - целая куча новых проблем.
  

Разные люди.

Российская Федерация.

   В эту ночь Верещаев спал плохо. Точнее - как-то странно. Он лёг в третьем часу, когда закончил работу с компьютером, и вроде бы уснул сразу. Но... то ли приснилось, что уснул, то ли наоборот - приснилось, что не спит, то ли и правда не спал - только утром он мог бы поклясться, что всю ночь так и пролежал с открытыми глазами, глядя в потолок и слушая тишину в пустом доме.
   Тем не менее, усталости или тяжести, поднявшись в одиннадцатом часу, он не ощущал. Может, всё-таки спал?
   Он проверил сумку с вещами. Побродил по комнатам, сел в кресло. Подумал, глядя на серый экран телевизора: может, это сейчас я сплю? Сделать над собой усилие - и проснуться. Ничего не будет этого, ничего...
   Включил телевизор, пробежался по каналам. Везде показывали новости, новости, новости об одном и том же. Про Особый Комитет ООН по природопользованию. Это была такая чушь, что опять захотелось проснуться. А ещё - никуда не ехать, потому что за окнами совершенно обычной жизнью жил родной город. Потом промелькнуло что-то про миротворческую операцию США в Казахстане. Гм, в Казахстане?
   - Я всё придумал, - сказал Верещаев в тишину дома. Зачем-то отвёз мать в Белоруссию. Зачем-то собирается куда-то уезжать. Он в отпуске, надо догулять этот отпуск, который только начался, кстати. И продолжать работать.
   Он позвонил в мэрию, потом - в военкомат. И там и там ответили спокойные голоса дежурных. Он извинился. Хотя было желание закричать: "Вы телевизор смотрите?! Оккупация началась!"
   Встретился взглядом с портретом деда.
   - Прости, - упали в тишину слова. - Я хотя бы попытаюсь.
   Он выпил кофе, хотя обычно не любил этот напиток. Да и сейчас не полюбил, просто стремительно начала тяжелеть голова. Потом сел к окну, за которым был солнечный день. И сидел долго. Потом напротив окна устроились играть соседские мальчишки - и это было невыносимо.
   Он закрыл штору. И, к счастью, пришёл Демидцев.
   Верещаев отдал ключи. Кивнул - разом на все комнаты:
   - Вот... живите... - прокашлялся. Старый друг смотрел больными глазами. - Диск я на компе отформатировал, там чисто, пользуйтесь... если будет электричество... - Демидцев кивнул. - Да. Ружьё я тоже оставляю.
   - И ружьё? - Демидцев моргнул.
   - Да... Мало ли. Спрячь, скажешь - с собой забрал. Ну а куда уехал... - Верещаев пожал плечами. - В общем, не знаешь. А, ещё, - он подал Демидцеву банку с тремя десятками дивидишников, запаянную в двойной слой толстого полиэтлена. - Это тоже спрячь. Так, чтобы никто не нашёл, только ты. Это вся база... вообще - всё, жалко будет потерять с концами... вдруг пригодится ещё? Не мне, так...
   Он не договорил. Зашнуровал туфли, подцепил сумку. Похлопал себя по карманам.
   - Всё, кажется. Пойду.
   - Что теперь будет? - тихо спросил Демидцев. Верещаев пожал плечами:
   - Не знаю, - сказал он искренне.
   - Когда ты вернёшься?
   - Не знаю, - покачал головой Верещаев. Его подмывало сказать: "Поехали со мной!" - но он знал ответ, и Демидцев знал ответ, и нечестно было бы это спрашивать. - Если что - там везде крупы разные, сублиматы, соль, сахар, мука... Ну, всего полно, разберётесь.
   Он завернул на задний двор, потрепал по ушам пса, который ткнулся хозяину в бедро носом и вопросительно поурчал. Верещаев на ходу забрал с крыльца сумку.
   - Жене, девчонкам - привет, - обычным голосом сказал он стоящему у калитки Демидцеву. Тот протянул руку, пожал, потом рывком подтянул к себе Верещаева, обнял. - Ладно, ладно, - усмехнулся Верещаев.
   И пошёл по тропинке к калитке - не оглядываясь...
   ...Не грусти, безумный полководец,
Мы проиграем эту войну,
Уцелеет только мальчик-знаменосец,
Чтобы Бог простил ему одному
Нашу общую вину.

И будет нам счастье и чаша покоя,
Рассветные бденья над вечной рекою,
Целительный сон, и надежные стены,
И мир неизменный.

Не трудись, не порти новой карты
Планами беспочвенных побед,
Растеряв всех нас в боевом азарте,
Ты идешь упрямо на тот свет,
Невзирая на запрет.

Идущий за призраком вечной надежды
Взыскует служение в белых одеждах,
Открытие врат потайными ключами,
Предел без печали.

Мы сдадимся ангелам без боя:
Лучше в небо, чем такая жизнь,
Знаменосца не возьмем с собою,
Ибо жизнью он не дорожит -
Знаменосец должен жить.

Уходим бесшумно под пологом ночи,
Мальчишка проснется и смерти захочет,
Оставшись один, разуверится в Боге
В начале дороги... (1.)

* * *

   Клуб был закрыт. Закрыт с начала лета. Так как-то само получилось, никто специально его не закрывал и не запрещал. Впрочем, Верещаев почти споткнулся, увидев сидящих на ступеньках людей. Он знал, что его тут должны ждать... но не думал, что - столько.
   Шестеро мальчишек разного возраста - от 11-12 до 15-16 лет.
   Русоволосый остролицый мужчина.
   Черноволосая круглолицая женщина. Ещё один мужчина - невысокий, крепкий, тоже русый, коротко
   стриженый.
   Круглолицый грузноватый мужик. Маленькая светловолосая женщина. Рослый стойный юноша.
   Стояли аккуратно приткнутые друг к другу сумки и рюкзаки.
   Увидев Верещаева издалека, все поднялись - синхронно, видимо, давно ждали.
   Было очень солнечно и очень тепло. Жарко. Летний день.
   Мимо на велосипедах проехали двое мальчишек и девчонка. Верещаев проводил их глазами. Снова повернулся к людям.
   - А мы знали, что вы здесь пойдёте, - сказал, вставая, невысокий светловолосый паренёк.
   - Угу, - буркнул Верешаев. - Ну здравствуйте тогда.
   - Возьмите нас с собой, - сказал паренёк, не отвечая на приветствие.
   - Куда взять? - усмехнулся Верещаев.
   - Туда, куда вы едете, - серьёзно сказал парень.
   - Я еду отдыхать в Крым, - Верещаев качнул сумкой.
   - Поедем в Крым, - не отступал светловолосый. - Там сейчас самый сезон... - он многозначительно не договорил.
   - Ольгерд, я им всё рассказал, - негромко подал голос остролицый.
   - Хорошее начало, Вить, - кивнул Верещаев. По улице проехал джип, из окон бухала ритмичная музыка. Все проводили машину взглядами. - Обратите внимание, нет ни выступления лидеров нации с призывом защищать Отечество, ни даже митингов, как в Крыму... куда я собираюсь. Все просто ждут.
   - А мы ждать не хотим, - упрямо сказал светловолосый.
   - Статья 208 УК РФ - "Организация незаконного вооружённого формирования или участие в нём", - процитировал Верещаев. Все присутствующие неожиданно неприятно засмеялись. - Петька, Димка, - Верещаев смотрел на светловолосого и стоявшего рядом с ним смуглого паренька - помладше, с густо-чёрными волосами, - ну ладно остальные, с ними мы уже говорили... Но вам-то - вам-то зачем это надо?! Идите домой. Слышите? Домой. Вас родители ждут. Идите - и постарайтесь устроить свою жизнь.
   Мальчишки переглянулись. Светловолосый Петька посмотрел на носки лёгких кроссовок и предложил тихо:
   - Ну тогда скажите, что всё, чему вы нас учили - дерьмо. Громко, вслух скажите. Мы сразу уйдём. И всё. Скажите.
   Опять рухнула тишина.
   - Идиоты, - выдохнул Верещаев. - Боги, ну какие же мы идиоты...
   Они опять помолчали.
   Из окна дома рядом с клубом очередная одесская "совесть нации" - видимо, там работал телевизор - громко вещала, что "худой миг лучше добгой ссогы". Ясно было, о чём идёт речь...
   - Поезда ещё ходят, - сказал юноша.
   - А что случилось, они и будут ходить, - усмехнулся Верещаев. - Ну что же. Пошли тогда.
   - А мы? - спросил светловолосый.
   - Вы же всё равно пойдёте следом, - вздохнул Верещаев.
   - Не надо идти никуда, - сказал круглолицый. - Тут за углом моя "газель". - Говори, куда ехать, Ольгерд.
  
   1. Стихи "Тэм Гринхилл".
  

Ярослав Найменов

Казахстан

   Этой ночью по нам опять прошлись бомбежкой - но не так чтобы сильно, явно цель делалась на запугивание мирного населения. Почему мирного? Очень просто - после удачного (а что он будет удачным - я не сомневался) завоевания, либо в самой Караганде, либо в одной из ее областей будут строить форт.... Или штаб. Для чего? Загадка. Этого просчитать я не мог. Уже утром я поделился своими мыслями с мамой.
   - Ярослав, я думаю что тут что-то будет связано с Россией, - мама была умнее меня по части фактов. Я же всегда был фантазером, даже стихи как-то пробовал писать. Но не смог - оказалось не мое. - От нас... да хоть тот же Тамбов! Хоть он от нас и далеко, но дорога хорошая и налаженная. Опять же, среднее расстояние от границ. В общем идеальная база для транспортных конвоев.
   В обычное время я бы уже через полчаса забыл все эти домыслы, однако эти полтора военных дня очень сильно изменили образ мыслей. Теперь моим кредо стала фраза: "Запоминай абсолютно ВСЕ." И надо сказать, что этот девиз частенько спасал мне как шкуру так и имущество. А в такое время имущество почище иной жизни ценится.
   - Ярик у нас холодильник почти пустой.... - мама скромно поставила передо мной три жареных сардельки на тарелке. Даже без хлеба. А борщ мы решили оставить на вечер - Хлеб кончился вчера, магазины закрыты - соседка говорила.
   Это не есть хорошо. Более того - это есть плохо. Даже хреново. Ибо ждать, пока магазины откроют, я не хочу.
   Во всяком случае, об этом я решил подумать позже. Было 5.37 утра, я включил телевизор. Как обычно по нему шли новости. Экстренный выпуск.
   - Несмотря на данный нам двухдневный срок, войска США, не стали блюсти указанную своим лидером дату. За эту ночь была проведена завоевательная операция, в ходе которой оккупированными оказались: города Атырау, Актау, Аркалык и Кандыагаш и прилегающие к ним области. Наша армия уже ведет успешную борьбу с захватчиками.
   А дальше я слушать не стал - ибо шли восторженные речи в стиле "Мы героически и доблестно отступаем, а наши враги беспорядочно и трусливо нас теснят" . Я поставил бы свою голову против куска навоза, что уже через два... ну максимум три дня, командующий казахстанским фронтом будет пить кумыс в Астане. Хотя бы потому, что Казахстан наводнят войсками, у США их слишком много.
   Уже по привычке я выбрал на пульте один из каналов спутникового телевидения и обомлел! Плохо, с помехами и перебоями... но все же он работал! Шло какое-то заседание... хотя почему "какое-то"? ООН - этот герб узнает даже пьяный олигофрен.
   - ..перации? - какой-то толстяк в очках обращался к человеку с табличкой "USA"
   - Нами была получена информация, что в Казахстане находятся незаконные единицы ОМП - ответил тот - По данным нашей разведки, это ОМП водородного типа...
   Камера переключилась на вид всего зала - и я узрел представителей всех членов ООН. Но что удивительно - Казахстана там не было. К слову говоря - из окна видневшегося на экране открывался прекрасный вид на развевающееся флаги стран. Казахстанский флаг там отсутствовал. А что это означает? А означает это одну до жути плохую вещь - с утреца моя страна лишилась поддержки всего мира, и, выражаясь грубо, нырнула в большую, глубокую и чрезвычайно грязную задницу.
   Неужели никто в этом гребаном ООН не может понять - ну откуда у КАЗАХСТАНА водородное оружие? Ядерное, может быть - Назарбай у нас ушлый и умный. Несмотря на то, что казах... но водородное? Передача продолжалась.
   - А какие меры были приняты вами?
   - Мы перевели через Каспийское море, некоторую часть контингента с наших военных баз в Иране и предъявили правительству Казахстана ультиматум о безоговорочной сдаче ОМП. Казахста, в ответ на это ударил по нашим войскам. Мы вынуждены действовать по разработанному нами плану блицкрига "Дропа-Митлсона". И в....
   К сожалению помехи усилились настолько, что дальше разобрать что-то было уже невозможно. Я глянул на часы - было 7.25.
   До жути захотелось выпить чего покрепче или набить кому либо морду.... Я решил снова прогуляться по городу. Одел то же что и вчера - старые джинсы, серую футболку и мастерку с капюшоном. Не забыв, конечно же, взять пластиковую трубу.
   Первым делом я пошел к бомбоубежищу, переоборудованному в склад - у меня возникла замечательная мысль....
   ...Дело в том, что у этого бомбоубежища, как я уже и говорил, было несколько входов и выходов. Отмеченных, надо сказать - перед каждым висела табличка "Выход N..." и дальше по порядку. Однако одна "тайная тропа" была не только не отмечена, но и тщательно скрыта. Нам ее военрук на экскурсии показывал... этим выходом был подземный тоннель, ведущий прямиком к подвалу школы, располагавшейся стеночка к стеночке с бомбоубежищем. Назревает сомнение - ведь такой проход вполне легко заметить! А вот и зря, чтобы пройти по нему в бомбоубежище, надо было раскидать большую кучу деревянного хлама, коими был засыпан люк, как в школе, так и в самом новооборудованном складе.
   Все наружные выходы из бомбоубежища были заварены и опечатаны бумажками "Собственность Жансырова М.Х". Жансыров - это был наш заместитель нашего Акима. Имел несколько магазинов в Сарани, и по слухам даже в Караганде, но речь не об этом....
   Я пошел к школе - благо, она была недалеко. Массивное здание встретило меня закрытыми дверьми как с парадного так и с черного входов. Открыть как парадный так и черный ход снаружи было невозможно - замок первого был забит спичками (хорошо что они были не сломанными), из второго торчал провернутый наполовину обломок ключа. Кто-то очень умно решил проблему с дверьми, но совершенно халатно проглядел окна - ставни одного из них, на первом этаже, были всего лишь плотно прижаты друг к другу. Но не закрыты. Это были окна в кабинет химии.
   Честно говоря, карабкаясь по бордюрчику и цепляясь за подоконник, я не пожалел, что надел старую одежду - моя одежда превратилась в порядком измазанные лохмотья, но все-таки в кабинет я попал. Мои глаза сами собой прыгнули взглядом на первую парту первого ряда, где я постоянно сидел. Вот и надпись "Ария - форева!" сделанная мной почти в самом конце четвертой четверти.... Омрачало мои воспоминания только одно - кабинет был закрыт.
   Однако ненадолго - в конец разозленный, подбадривая себя матерными стишками, я выбил эту дверь к чертовой матери! И пошел к столу, где обычно сидели технички - там хранилась толстенная связка ключей от всех кабинетов. Таких связок было две - одна у директора, одна в вышеуказанном столе. На случай если придется открывать оба входа одновременно.
   Первым делом я пошел... нет не к проходу. В кабинет НВП - там у нас хранились воздушки и учебные АК-74. Кто будет против, если я перемещу один (или парочку) из государственной собственности в частную? Да и кому они сейчас нужны.... Оказалось, что никому - даже железный еще советский шкафчик-сейф был закрыт, а ключей у меня не было. Пришлось идти назад, в слесарную, брать там гвоздодер и взламывать эту неприступную махину. Признаюсь, с эти гвоздодером я казался себе эдаким взломщиком-героем выбравшем своей целью как минимум золотой запас США.... Чтоб им, тварям, посдыхать!!!
   На взлом дверцы я потратил примерно час, не меньше, уж очень упрямый был замок.
   Всего в шкафчике было 5 воздушек (из них одна работала с осечками, а вторая не работала вообще) и два учебных автомата, один АК-74, а второй АКС-74У. Был еще у нас учебный РПК, но он был военкоматовский. И в конце года его забрали... жаль, пригодилось бы. Вообще у одной воздушки я хотел обрезать приклад и таскать с собой, это глупо, я не спорю, но подобие хоть какого-то оружия! Что касается учебных... их я решил спрятать дома. На всякий пожарный - пугать воров. Тем паче, что к каждому прилагалось по обойме с "пустышками" патронами. Грозно дернуть затвором и щелкнуть в потолок - этого хватит, чтобы напугать незадачливого вора (а то, что они будут - я был уверен! Не просто уверен - убежден на 158 процентов из 20 возможных!). Что касается пулек для воздушки - их было не много. Их было ОЧЕНЬ много, жестяными пачечками я набил не только найденный советский вещмешок и сумку, но и карманы. Выходя из комнаты с сейфом, я глянул на себя в широкое зеркало и глупо хрюкнул от увиденного - картина была та еще!
   Угрюмая морда, повенчанная шапкой припыленных штукатуркой черных волос, мастерка с надписью "BMW", два желтых ремня от советского вещмешка, стягивающие эту мастерку на плечах.... В руке широкая спортивная сумка, свисающая мешком аж до изрядно замызганных джинсов. И как две лампочки - гордо смотрят светло-голубые, почти что серые глаза.
   - Истинный ариец, вашу мать! - усмехнулся я - Не хватает только ЭмПэ-38 за спиной и свастики на бицепсе! Добавить - и буду вылитый дас дойче партизанен! Хе-хе....
   Дома мама с интересом посмотрела на погромыхивающую сумку, но когда я достал из нее калаш....
   - Ярик откуда это?!
   - Да вот солдатика по затылку стукнул.... - решил сострить я.
   Однако она ПОВЕРИЛА. Я аж опешил. Неужели она думала, что ее сын способен просто так убить человека? Хотя если думала... то была права. Еще как способен.
   - За что?!
   - Мам, да успокойся, шутка это. Я в школе был - провел там инспекцию.... Это учебный, - вещмешок раскрылся быстро - пачки пулек я выложил у себя на тумбочке. "Укорот" я вынул вслед за его длинным собратом, а дальше пошли воздушки. - Приготовь чего-нибудь поесть. Пожалуйста....
   Пневматику надо было проверить - зарядив в каждую по пульке, я стрельнул в специально поставленную для этого куклу. Три винтовки выполнили свое предназначение безукоризненно, разве что поначалу резкий воздушный "Бшумс!" всполошил спящую кошку. Четвертая (кстати, 2005 года выпуска) сначала стрелять ну никак не хотела. Я разрядил ее и зарядил снова - получилось. Выстрелила почти бесшумно, но пулька застряла еще в "коже" куклы. Что касается пятой... она не стреляла вообще - что только я не делал. Три работающих были старыми, еще 70-х годов. Выглядели непрезентабельно это да.... Две новых смотрелись просто отлично! Черные, с удобной ручкой и "собачкой" - но их пришлось отложить, как я узнал, у них были какие-то проблемы с воздушным поршнем. Да и сам пневматический механизм у них располагался не только в основной части, он еще и частично заходил за приклад. А его я хотел отпилить....
   Что и сделал спустя два часа - две остальных винтовки я положил в двух местах, одну у кровати мамы, другую у себя. Там же оставил по пачке пулек - остальные спрятал, как и АКС-74У. Учебный АК-74 я тоже положил у себя рядом с кроватью.
   После чего наскоро поев, уже более-менее спокойный за маму, снова пошел на городскую площадь. Уже с иллюзией оружия - обрезанной воздушкой, которая в таком виде очень сильно смахивала на мелкокалиберную винтовку. Надо сказать, я немного помучился, пытаясь ее спрятать - отпилил я только приклад. Ведь только скрыть - это половина дела, ее надо еще и вытащить! Но получилось - поставив ее на предохранитель, я сделал в моей двусторонней мастерке приличную дырку, обнажив подкладку. Как вы уже догадались - винтовку я сунул туда, благо мастерка была плотная и широкая, ходить мне это не мешало.
   - Ну привет, Сережа. Как дела?
   - Да как обычно... - в этот раз Сергей потягивал пивко со своими друзьями - Пиво будешь?
   - Не, спасибо. Что нового?
   - В курсях, что амеры уже Аркалык заняли? И к Караганде движутся?
   - Брешешь! - деланно отмахнулся я
   - Да ты чо, бля! Вот, Ганич сегодня приехал, - Ганич был местной звездой рэпа, - в Аркалыке рэповал на дуэли! Вот грил он, что там по улицам уже вовсю нигеры ходят с пушками! Реально грю, Акима сняли! Ладно, харэ.... В курсе как Ганич рэповал?
   - Нда.... - смеркалось, а у меня на очереди было еще много дел. Как важных, так и не очень - по крайней мере, мне был не до болтовни - Ну ладно. Давай, удачи, а мне домой пора....
   - Э-э-э, погоди.... - растягивая гласные это произнес Андрюха, еще вчера убегавший от повестки в армию - Ты чо какой-то смурной? Пива с пацанами не выпьешь, краба по нормалу не дашь, инфу выкачиваешь.... Не мусорской ли ты часом работничек?
   - Шарики за ролики заехали? - коленки предательски задрожали. Я постарался отойти.
   - Хотя да Ярос... - это влез Сергей - Какой-то ты не пацан.... Музыку не такую слушаешь, одеваешься как лошок какой-то....
   Та-ак-с! По-видимому не зря я с собой винтовку взял.
   - Пацаны вы охренели? С хрена ли прикопались? Беспределить вздумали?
   - Да не.... Какой уж тут беспредел.... - всего их было четверо.
   Двое стояли сзади - Сергей и еще какой-то тип в шапке сдвинутой на затылок. Двое спереди - Андрюха и опять какой-то из незнакомых мне. Вот тот из незнакомых, который стоял спереди, положил мне руку на плечо....
   Вообще-то, тогда я психологией и прочей херней не увлекался, но вот гораздо позже узнал, что у наших диких голозадых предков, при конфликтах, жест "рука на плече у врага" считался подчиняющим жестом. Человек я вообще-то спокойный и мирный, но тогда, даже несмотря на мое незнание этого, меня это жутко взбесило!
   Оттолкнув грязную руку, я отпрыгнул назад, и, опередив рванувшегося ко мне Андрюху, выхватил воздушку.
   - Стоять суки!
   - Он пи*дит пацаны, это не настоящая! Воздушка!
   - Проверь! - раздался демонстративный щелчок предохранителя - благо он находился сразу над спусковым крючком. Коленки предательски дрожали, больше всего я боялся, что они это заметят
   - Э-э-э, слышь Ярослав ты с хрена ли беспределишь? - Сергей хотел подойти ко мне, зря...
   Стрелять я не стал. Я просто прицелился ему в глаз.
   - А ты в курсе, что пулька из воздушки пробивает кость на три сантиметра? - отсебятина, которую нес мой язык, опытного мастера заставила бы только поржать. Но они испугались - Кто хочет быть первым?
   Разводя демагогию, я не забывал отходить назад. Они тоже потихоньку пятились к фонтану.
   Не знаю, чем бы все это кончилось, однако, как говорилось выше, уже вечерело. В связи с обострившейся обстановкой, в городе ввели патрульную систему. Один из таких патрулей как раз таки и наткнулся на нас. Слава богу, это были не менты а солдаты....
   - Что тут происходит?
   - Да вот господин солдат, разговариваем мы, а тут подходит к нам этот псих с винтарем, и грит нам типа "Сотки цепочки бабло на землю суки!"! - Сергей просто не понимал, что такая отмазка сработала бы только в мирное время. Сейчас перед ним был отнюдь не ленивый мент. Насколько я знаю, военным патрулям разрешалось вести огонь на положение.
   - Слушай, ты кому лапшу на уши вешаешь п*дрило? - младший лейтенант неприятно оскалился и потянулся к кобуре. Явно работал на публику. - Ты что думаешь, я с тобой и твоей кодлой цацкаться буду?! Да постреляю вас тут и кину в этот фонтан! Будете на удобрения перерабатываться! Пи*дуйте отсюда, пока я ПММ не достал!!
   Повторять не пришлось.... Они свалили. А я снова поставил воздушку на предохранитель.
   - Ну ты Рэмбо, блин, парень! - лицо лейтенанта изменилось до неузнаваемости, теперь он хохотал, буквально захлебываясь смехом! Я бы тоже поржал за компанию, не будь я так взволнован и... признаюсь честно - испуган. - Гопников пневматикой напугать... Ха-ха-ха!! Иди-как ты домой. Комендантский час - ты его нарушил - а задерживать тебя мне ой как не хочется....
   Я не преминул последовать мудрому совету.
   ...Снов мне как обычно не снилось, разве что какие-то голоса и наглые бритые рожи... но это уже от происшествий дня. Честно говоря, только придя домой, я понял, во что превратился наш городок. А во что он еще может превратиться.... Воздушку я положил на ковер у кровати. Рядом с АК-74....
   Блаженная темнота сна прервалась лаем собак. Моих.
   Вслед за этим на веранде скрипнула дверь, и раздался шорох короткого, изрядно запачканного коврика. Я НЕ ЗАКРЫЛ ДВЕРЬ НА НОЧЬ!
   Почти мгновенно осознав предыдущую мысль во сне, моя рука автоматически нащупала успокаивающую прохладу автомата. Пусть и учебного... оружие, даже сделанное из дерева, внушает спокойствие и твердость разума... это, кстати, не я сказал. В книжке прочел, книжка одного писателя с очень странным именем.... Толи Герд толи Ольгерд... да точно Ольгерд. Ольгерд Верещаев.
   Потихоньку скрипнула вторая дверь. Та, которая вела с веранды в собственно дом.
   Молниеносно натянув шорты, я подхватил "учебник" (так у меня стал называться АК-74) и на цыпочках подкрался к коридору, остановившись в трех метрах от двери.... Уже стали слышны разговоры....
   - Слышь, а че потом?
   - Увидим... у него дома должно много хабара быть.... Кстати мамка у него ничего?
   - Ну нормал....
   - Значит натурой ответит....
   Все. В голове щелкнул переходник "Спокойствие - Полный ПЭ". Я думаю, не надо говорить в какое положение он встал, клянусь, будь у меня в руках настоящий автомат я бы их пострелял. Однако за неимением служанки, используем повариху....
   - СТОЯТЬ, ПАДЛЫ!! - закричал я специально, чтобы разбудить маму.
   Она не преминула выбежать - кстати, мои наставления явно не прошли зря, в руках у нее была воздушка. Правда, как я узнал позже, она была разряженной.
   - И чего мы тут делаем? Кстати, ты был прав, Андрюха.... - их было всего двое. Сергей и Андрей. - Я действительно не просто так инфу качаю - в армию вступил, на военных тружусь....
   Конечно же, я врал! Однако - так все встало на своим места - и АК-74 у меня в руках, и благосклонность лейтенанта ко мне.
   - Мам принеси фотик! - отличнейший цифровой фотоаппарат был подарен мне на день рождения, я всегда
   любил фотографировать - Спасибо мам. Иди назад в комнату. И не выходи....
   Дождавшись ухода, я демонстративно передернул затвор - из него вылетел патрон. Клянусь, я чуть не заржал когда увидел, как они проследили глазами за его полетом.
   - Да ты ох...
   - Молчать шавка. - черное дуло автомата плавно проплыло, избрав своей целью лоб Андрюхи - Интересный у вас разговор был... ей-богу интересный! Однако мне он не понравился, очень не понравился. И вот что я решил.... - ей-богу, если хоть один из них отказался бы от моего приказа, я бы отпустил их. Однако нет - отказа не последовало. Ну что же... сами виноваты. - Вы у нас такие возбужденные, спермотоксикоз наверное.... В общем, моей матери вы наверняка не понравились. Так что придется вам, дорогие мои, иметь друг друга. Куда - значения не имеет. А я тут увековечу... - фотоаппарат тихо пискнул и открыл маленький обьектив, - для потомков... гы-гы!
   - ЧЕГО?! - в унисон произнесли они.
   - Я не шучу. Предупреждаю: откажетесь - накормлю свинцом! Сами виноваты! - в это время я думал: "Ну давайте, откажитесь! Вы же нормальные люди, парни, мужчины! Уже девчонки у вас были! Ну же!!". Однако - нет.
   Обреченно вздохнув, Сергей начал спускать штаны мастерки. Фотоаппарат полыхнул вспышкой первый раз...и далеко не последний.
  

Дер. Чистое.

Российская Федерация.

   Кончится тем, что плюнут эти крестьяне
   на всю власть вообще, перекроют завалами
   дороги и выберут себе попа в старосты и
   кузнеца в воеводы...

М.Калашников. Война с Големом.

   В этой деревне цивилизация, судя по всему, кончилась с Советской Властью.
   Последние 20 лет Чистое тихо вымирало - и это никого не интересовало. Магазин закрыли в 1998, школу - в 2001, фельшпункт - в 2002. В 2005 отрезали свет. Население сокращалось - в начале 90-х в селе жило больше тысячи человек, а к описываемому времени - не больше сотни давно махнувших на всё рукой стариков и старух, да пара фермеров, работавших практически на прокорм самих себя (в условиях центральной России фермерство в чистом виде как что-то доходное практически невозможно). Расположенное на заброшенной железнодорожной ветке в окружении большущего воронежского леса-заповедника село просто-напросто вычеркнули из жизни "большого мира".
   Собственно, и жители Чистого давно перестали интересоваться внешним миром. Поэтому появление "чужих", да ещё в немалом количестве насторожило аборигенов только в том плане, чтобы эти "чужие" не начали "безобразничать".
   Но "чужие" - то ли туристы, то ли сектанты, не поймёшь - безобразничать и не думали. Они обосновались в нескольких старых, но ещё очень даже крепких домах на дальнем конце села и притихли.
   Никто из жителей не мог вскоре даже достоверно утверждать - есть они там вообще - или нет их?

* * *

   В принципе, даже в нынешних условиях классическая оккупация России не представлялась возможной - для этого потребовалось бы не менее полутора миллионов солдат, да и то это гарантировало бы контроль лишь за крупными городами и наиболее важными транспортными артериями. Кроме того, такая оккупация неизбежно озлобила бы наиболее активную часть населения - многочисленных ветеранов войн, бывших армейцев и часть Ментов, просто разных охотников, сюрвайелистов, безбашенных одиночек, многих братков... Поэтому решено было поступить проще - никакой оккупации. Территорию России никто не собирался завоёвывать. Комитет ООН по природопользованию брал под контроль - с помощью миротворческих сил ООН (миссия UNFRF) лишь наиболее важные месторождения полезных ископаемых и линии их транспортировки - "во имя блага всего человечества". В остальном всё оставалось невероятно благообразно. Прежнее правительство передавало власть старым проверенным кадрам - Подлинскому, Елдайсу, Прыткому, Хульдару и прочим - и в полном составе отправлялось на отдых по заграницам. То, что оно не доделало, должна была доделать в ближайшие 10-15 лет новая власть - программы "Обрети дом" (вывоз из России беспризорных детей и детей из "неблагонадёжных" семей), "Покаяние" (расширение прав сексуальных меньшинств), "Познай себя" (сексуальный и наркологический "просвет" в школах), "Новая Россия" (поддержка "новой культуры", особенно в среде молодёжи), много других со столь же красивыми названиями, новая "раздача суверенитетов", кардинальное сокращение армии с превращением её в двухсоттысячные "силы самообороны", не имевшие ни ВВС, ни ВМС, ни тяжёлой бронетехники, ни солидной артиллерии... Кусочки территории России отщипнули Грузия, Украина, Польша, Япония, прибалты - понемножку, то тут, то там... (Неожиданно отказалась Финляндия, вызвав общее недоумение).
   Русский человек, веками привыкший видеть перед собой реального противника, никак не мог поверить в то, что против него ведётся война. Почти никто из русских ТАК войну себе просто не представлял и искренне считал, что ничего особенного не происходит. Кроме того, "братковские войны" 90-х и "антифашистский стабилизец" начала века здорово повыбили тех, кто реально умел за что-то с кем-то бороться, а развал системы здравоохранения, образования и воспитания крепко подкосил основополагающие ценности русского народа в целом. Ну а многолетняя чехарда выборов и агитации отключила у подавляющей массы населения желание вообще вникать в то, что творится "наверху".
   В общем, к 2050 году, по расчётам аналитиков ООН, русские как народ должны были практически исчезнуть, слиться с соседями и "меньшинствами", превратиться в экзотическое недоразумение типа ассирийцев или лужицких сербов. И - никакого насилия, никакой оккупации, никакой войны вообще. Всё сделают сами русские. И мир вздохнёт с облегчением... а там можно будет заняться арабами и китайцами, чтобы миру стало ещё легче. Планета не резиновая и пряников на всех не хватит... ну а там - впрочем, так далеко ТАМ старались не заглядывать - надо будет и свои ряды проредить... конечно, за счёт малоценных кадров...
   ...Не были учтены лишь две вещи.
   Аналитики не могли даже предположить, до какой степени русский народ презирает любую власть вообще.
   И это качество - было всеобъемлющим, не зависящим ни от возраста, ни от пола, ни от социального положения, ни даже от принадлежности к самой власти.
   И ещё не была учтена непомерная, зоологически-обезьянья жадность западных ставленников.
   Большая часть бабок, отпущенных "на уничтожение русского народа", мгновенно пошла в элементарный попил...

* * *

   - Научить его магазины набивать - цены не будет.
   - Он и так умеет, просто я не доверяю, - гордо сказал Арт, за длинный серо-розовый хвост поправляя декоративную крысу, тащившую по прикладу РПК пулемётный патрон. - Ганза, тихо, не падать!
   Крыса жизнеутверждающе пискнула, уронила патрон в ладонь хозяину и неторопливо отправилась за следующим - в стоящий на ступеньках поодаль цинк.
   Верещаев неопределённо хмыкнул и потянулся.

Был чудесный летний вечер. Алое солнце садилось за деревней, где-то мычала корова... и вообще от окружающего веяло такой пасторалью, что хотелось запустить в эту идиллию матом. Верещаев вздохнул, задрал ноги повыше на скрипнувшие перила и вытянул наружу затвор маузера, который держал на коленях.

   - А я давно спросить хотел, - вдруг поинтересовался Арт, поправляя кепи. - А почему вы с этой штукой ходите? - он кивнул на маузер.
   - Э... - Верещаев любовно дыхнул на длинное тонкое дуло. - Ну как бы тебе сказать... Я символист. В смысле, для меня маузер - символ революционных перемен... Ганза, а мне принесёшь?
   Крыса игнорировала просьбу - она уже несла ещё один патрон любимому хозяину.
   - Спрашивай ещё, - предложил Верещаев. Парень, втолкнувший патрон в ребристый барабан семидесятизарядного магазина, помог крысе добраться до цинка (за хвост) и удивился:
   - О чём?
   - О чём ты сразу хотел спросить.
   - Ладно... Мы когда партизанить начнём?
   - Мы уже партизаним, - удивился Верещаев, наблюдая, как Никитка с Ильёй, появившиеся из-за угла, тащат два ведра с рыбой. - Что тебе не так? Спишь в вещмешке... в смысле, тьфу, чёрт, в спальном мешке,
   воздух свежий, в перспективе зима... Э, паразиты, карпа поймали?
   - Карасики, окушки, плотва, - коротко отозвался Никитка и крикнул в окно: - Мааааа, рыбу куда?!
   - В дом! - решительно отозвались из окна. - А сами - спать!
   - Мааааа...
   - Мыть руки, ноги, уши и спать! - из окна высунулась светловолосая голова. Женщина поинтересовалась: - Ольгерд Николаевич, а мой-то где?
   - Он пошёл с фермерами самогонку пить, - грустно отозвался Верещаев. Мальчишки под шумок смылись за угол, оставив на траве вёдра. - Меня не взяли, сказали, что я всё испорчу.
   Он шумно щёлкнул затвором, загнал в ствол патрон из пачки и, поставив оружие на предохранитель, снова полюбовался им.
   - Кто у вас с Пашкой спарринг выиграл? - поинтересовался он у Арта. Парень оттопырил нижнюю губу и посадил усталую крысу на плечо:
   - Я, конечно. Плохо они у вас подготовлены.
   - А на ножах? - голос Верещаева был равнодушно-коварным. Арт смутился и что-то засвистел в пространство.
   - Ну, ножи это ножи, - неопределённо ответил он и встал, поднимая РПК. - Пошли, Ганза. Спать пора вообще-то.
   Верещаев вредно хохотнул вслед и, вздохнув, открыл какую-то потрёпанную книжку, лежавшую на перилах выше его головы.
   Вечерело - медленно, солидно и красиво. В посёлке, хорошо видном с пригорка, на котором стоял дом, зажглись редкие огоньки керосинок. Над небольшой луговиной, отделявшей от леса северную окраину, пополз густой туман. Обострились звуки и запахи. В доме два женских голоса напевали песню про капитана.
   Верещаев отложил книгу, поправил на бедре деревянную кобуру маузера.
   Он ждал.
   - Рыбу-то куда, Ольгерд Николаевич? - спросила из окна женщина.
   - А? - Верещаев откликнулся неохотно. - Пустите в таз. Пусть поплавают... на свободе. До завтра.
   И хмыкнул.
   Опять стало почти совсем тихо, лишь посторонние звуки крались из окончательно почерневшей низины. Верещаев сидел неподвижно, лишь изредка лениво отмахиваясь от комаров или перекладывая ногу на ногу. В конце концов он стал почти невидим. Казалось, даже уснул. И пошевелился только когда послышались лёгкие шаги - и на тропинке снизу, у калитки, появился плавно движущийся смутный силуэт.
   - Димон? - окликнул он.
   - Я самый, - отозвался Ярцевский, подходя вплотную. Сгибом пальца расправил короткие усики и улыбнулся - в темноте блеснули зубы.
   - Поговорил? - Верещаев поднял глаза. Ярцевский кивнул.
   - Мужики согласны... - он встал удобнее. - Да там всё ясно было, я ж знал, к кому присматривался... Просто хотел, чтобы к нам попривыкли. Один бывший вояка, второй - из коренных крестьян. Поговорили, посидели...
   - Без самогона обошлось? - уточнил Верещаев. - Не чую.
   - Обошлось... чай там у одного хороший, - Ярцевский встал прямее. - Ну что? Можно начинать.
   - Значитца, теперь ты, Димон, наш князь, - определил Верещаев. - Димитрий Светоносный. Люцифер, в смысле.
   - А что, - Ярцевский поставил одну ногу на ступеньку и оперся на неё локтем. - Так и назовусь.
   Верещаев кивнул и поднялся. Кобура маузера качнулась у бедра.
   - Начинать так начинать, - обыденно сказал он. - Пойду погуляю немного. А ты спать?
   - Спать, - кивнул Ярцевский. - Не загуливайся. Утром совет.
  

Ярослав Найменов.

Казахстан.

   По правде говоря, о ТОМ случае я стараюсь больше не вспоминать. Противно. Хотя польза от него была - я пригрозил Сергею и Андрюхе, что если из моего дома пропадет хоть ржавая копейка - фотоаппарат будет подарен, небезызвестному Ганичу. Они испугались... еще как! Хотя, честно говоря, я не мог понять, как можно было... хотя хватит об этом. "В мирное время легко быть злым" - как писал Верещаев. Вот и они были злыми лишь в мирное время. К военному оказались не готовы.
   Утро следующего дня я посвятил копанию в сарае. Искал разобранную садовую тачку, благо еще помнил, как ее следует собирать.
   Мда... моя мама не заметила, как на место главы семьи понемногу "заехал" я. А что? В принципе все верно - женщина должна готовить еду, беречь детей и следить за домом. В мирное время она может быть мозговым центром, и, надо сказать, довольно хорошим - все-таки они умнее нас. Но во времена войны женщина должна закрыть рот на замок, и все феминистические идеи (если они есть) засунуть глубоко и надолго. Голливудские "Солдаты Джейн" - неприемлемы. Хотя бы потому, что это неправильно и противоестественно, ибо рисковать башкой на войне должен мужчина... удел женщины - мир.
   Так получилось и у меня, моя мама, будучи человеком умным, стала просто слушать, что я ей говорю, конечно - еще оставаясь мозговым центром. Но только мозговым. Все остальное делал я.
   Собрать тачку было делом получаса. На остальное, увы, времени у меня не оставалось. Новостей не было - и, решив не откладывать задуманное, я начал собираться.
   - Значит так мам, пожалуйста, проверь тачку. У меня будут дела.... Сейчас я уйду надолго. Ночью я снова уйду... с тачкой. И буду... в общем совершу старейший постулат коммунизма, - ухмылка сама собой наползла на лицо, - "грабь награбленное"!
   - Будь осторожнее... - спорить она не стала.
   Все-таки у меня не мать, а золото! Понимает, что то, что я сделаю, уберет у нас с хвоста очень много проблем. Ведь магазины-то почти все позакрывались!
   И все как обычно - дорога в школу - через окно. Только теперь я прошел к входу в эвакуационный тоннель. К чести директора школы скажу - он был в прекрасном состоянии! Чего нельзя сказать о двери бомбоубежища - хорошенько подумав, я решил до ночи ее не закрывать. Ну кто сюда войдет кроме меня?
   Признаюсь, войдя в это построенное на века (а вы что хотели? Это не пиндоская жестяная будка! Это СССРовская постройка!) сооружение, мне захотелось как минимум хорошенько избить того, кто забил его товарами. Подумайте - сколько людей могло спастись, если бы двери бомбоубежища были открыты? Сделать я этого не мог... жаль... Хотя - что уже теперь изменишь? Будущее - закрыто, прошлое - забыто. Настоящее надо делать самому. Иначе и его просрешь... Я начал искать консервы и вообще еду, которую можно было хранить как можно дольше. Тушенку, сгущенку, консервированные фрукты, лапшу быстрого приготовления... кстати - о ней.
   - Ну-ка! - я с размахом разорвал коробку с надписью "Биг-Бон", из которой на твердый пол посыпались квадратные пачки красного и синего цвета. Я любил иногда схарчить парочку таких пакетиков. Вкусно. Но на организм действует не самым лучшим образом. Хотя куда мне уж выбирать?
   Эту коробку я оттащил к входу. Чего зря ходить потом? А потом снова пошел искать....
   Долго описывать мои хождения по бомбоубежищу я не буду, приведу лишь небольшой списочек найденных мною харчей. Точнее нашел-то я много чего, но взял лишь толику:
      -- Консервы "Свинина тушеная" ГОСТ 697-84 - 5 коробок
      -- Консервы "Говядина тушеная" ГОСТ 5284-84 - тоже 5 коробок
   Потом было два ящика консервов мясных "Гуляш" и одна коробка "Мяса в белом соусе". По правде говоря, насчет тушенки, я наткнулся еще и на "Оленину тушеную" производства какой-то фабрики Бажай. Ее было больше всего - но брать я ее не стал. ГОСТа не было. А что такое тушенка без госта - я знаю не понаслышке, купил как-то вот "Курятину по-деревенски".... Оказалась соей по-китайски, приправленной более чем качественным ботулизмом....
   Упомяну о сгущенке, концентрированном молоке и ананасах в сиропе (из фруктов были только они), их было маловато. А жаль.
   Таская все это к выходу и аккуратно складывая, я думал об одном: неужели никто больше не ищет "приключений", подобно мне? Или не понимают, что для того, чтобы выжить - надо не сидеть на месте, а ПРИСПОСАБЛИВАТЬСЯ. Ведь выживают лишь они. Хотя, наверное все же, таких как я - много. Просто светиться не хотят... и правильно делают. Меньше знаешь - лучше спишь, эту старинную мудрость очень легко приспособить под наше время "Чем меньше знают о тебе, тем больше покоя твоей голове"! Это мне один умный человек сказал. Очень умный и смелый человек. Но об этом позже.
   Провозился на складе я где-то час-два. Вышел из школы в саму парилку, и, пройдя несколько десятков метров, наткнулся на парочку гопников, что были вчера с Сергеем и Андрюхой. Рука сама метнулся к воздушке - и направила ствол на этих двоих.
   - Куда чапаем?
   - А те какое дело? - угрожающе огрызнулся смуглокожий казах с давно не мытым лицом
   - Да мне то все до жопы, но скажу сразу, если в школу - то пи*дуйте отсюда куда подальше, все равно не пущу. Моя территория.
   - Да ты охренел, паря? Ты чо тут, типа землевладелец типа стал?
   - А типа да! - коленки уже не дрожали, и рука была твердой как никогда. Такие события меняют людей. Вот и меня изменили - Захочу - жить тут буду! Захочу - вообще окна заколочу! Раз никого нет, значит мое! А ты что мне предъяву бросаешь? Так давай обосновывай!
   Тяжело дыша, смуглокожий мотнул головой своему, русского вида другу.
   - Слышь Коррик, это чмо будет нам указывать....
   И резко махнул кулаком....
   Я, если честно, выглядел не внушительно - но явно достойно. Хорошо разработанные руки, плотное телосложение.... К тому же я долгое время ходил на греко-римскую борьбу. А потому реакция у меня была.
   - Пид*р!!! - заверещал казах после того, как воздушка тихо хлопнула, и мягкая свинцовая пулька пробила ему глаз. К такому он явно готов не был - а потому скорчился и упал на землю.
   Его товарищ ринулся ко мне и выкинул, целя мне в голову, вперед руку, которую я резво перехватил, и на автомате перекинул его через себя, со всей силы швыряя врага спиной на асфальт.
   Тот уже начал было подниматься, но, получив удар ногой по лбу (я метился в подбородок, но промазал) и ударившись затылком об землю, передумал совершать столь необдуманное действие. Тяжело дыша (дыхалка у меня была не очень), я обратился к казаху:
   - Еще раз тут увижу, накажу. Если хочешь знать - как спроси у Сережи. А сейчас, калбитня, вали отсюда со своим подсиралой, пока не прибил к хреновой матушке!
   Хе! В мирное время за "калбитню" можно было нехило схлопотать по мордасам от любого казаха. В данный момент единственный представитель этого хорошего (и самое главное, несмотря на кажущуюся простоту, хитрого почище знаменитых "таки да") народа валялся и глухо постанывал, держа в руках уже вытекшую из, а точнее - вместе с глазом пульку. Кстати о них родимых... я поспешно зарядил воздушку.
   - Чего разлегся? Не в юрте лежишь, давай вали отсюда!
   Ну вот. От дома гопоту отвадил - от источника продовольствия тоже отвадил. Интересно, зачем они сюда шли? Не за воздушками ли?
   - Баран! - дождавшись пока они уйдут, я со всей силы ударил себя ладонью по лбу - Я не все забрал!
   Пришлось снова лезть через окно (дверь я решил пока не открывать) и переться в НВП. Честно говоря, я не знал что там можно найти еще, но порыскать в таком полезном кабинете явно было надо. Не правда ли?
   Гвоздодер был там, где я его оставил - у вскрытого мной железного сейфа с воздушками, и, подняв его, я решил вскрыть остальные шкафы. Что и было проделано.
   В первом не было ничего нужного - всякие там отчеты, и прочее... хотя пособие по разборке-собиранию АК-74 я взял.
   Во втором я нашел камуфляжную куртку военрука. Она была жаркой для лета, но, осмотрев ее внимательнее, я обнаружил, что жаркая подкладка легко отстегивается! Без сомнений пригодится... берем.
   В третьем шкафу были противогазы. 10 штук....
   Четвертого шкафа не было. Была стеклянная полка с кубками и грамотами.
   Иногда я задумываюсь, а чистокровный ли я немец? Уж слишком люблю захапать бесхозно лежащего имущества... нет, в моем родовом дереве, где-то явно спрятался гордый и ушлый еврей.
   Впервые эта мысль пришла мне, когда я, обвешавшись противогазными сумками, попер домой всю эту радость. Подумать логически, ну к какому хрену мне 10 противогазов? Ан нет - не удержался, взял все....
   Скинув их в комнате на глазах уже не удивлявшейся ничему мамы, я пошел в город - решил пройтись по магазинам. Не обычным - хозяйственным. Запастись чем-нибудь режущим как для разделки мяса, так и для усмирения братьев по разуму.
   Старый вещмешок приятно бил по спине, и никто из редких прохожих не обращал внимания на слегка отдающую сюрреализмом картину: пацан в драных джинсах (лазанье не прошло даром), запачканной мастерке с капюшоном, грязной футболе - и с советским вещмешком за спиной.
   - Здрасьте. Кухонные наборы есть?
   - Какие именно? - молодая девушка-продавщица (с розовой челкой, закрывающей ей левый глаз) лениво жевала жвачку, и удостоила меня презрительным взглядом, в стиле "ходят тут всякие"
   - Ножи, - я полез в карман за прихваченными мною деньгами и двумя сотовыми телефонами, взятыми с трупов - Кухонные. Набор для разделки мяса.
   - Есть малый набор... - она уныло плюхнула предо мной мятую коробку с прозрачным пластиковым окошечком. - Есть большой, эти ножи российского производства.... Есть большой набор в комплекте с топориком для разделки....
   Хм... с топориком? Топорик оказался небольшим, с удобной пластиковой ручкой, и острым лезвием. На лезвии я прочел сверкнувшую надпись "Нерж". Я сделал выбор.
   - Сколько стоит?
   - Три тысячи пятьсот тенге....
   Эти деньги у меня были. Более того, у меня было гораздо больше (нарыл кое-как), но тратить их пока не хотелось.
   - Слушай, у меня тут слегонца не хватает.... - я вынул две тысячи двумя бумажками - Примешь мобильник в добавку?
   Та лениво хмыкнула и пожала плечами
   - Покажи телефон хоть.
   Это был нормальный мобильник. "Нокиа". По-видимому, пользовались им не очень много. Прошивка у него была явно не китайской. В общем, обычный телефон, каких сейчас полно.
   - Ладно, бери свой набор, и вали отсюда! - эмо-девушке телефон явно понравился
   Я молча сунул набор в вещмешок и вышел из магазина, отправившись в другое место - в гости к другу. Как он там? Друзей надо ценить...
   ...За что я уважал Влада, так это за его бесшабашный характер и возможность помочь абсолютно в любое время. Что меня в нем коробило - так это любовь к языку "падонкафф"... но на вкус и цвет, как говорится....
   Я зашел в широкий подъезд и, поднявшись, подошел к двери, из-за которой явственно доносились звуки жесткого индастриал-метала. Раммштайн.
   Звонить пришлось долго, и я уже начал злится, когда послышались тяжелые шаги, дверь глухо щелкнула, и в дверном проёме появилась туша.... Я серьезно! Вес Влада 120 кг. Неправильный обмен веществ у парня.
   - О, Ярик, превед!
   - Да и тебе не кашлять! - я пожал протянутую руку
   - Заваливай!
  

Разные люди.

Казахстан.

   - Нурсултан Абишулы....
   - Говорите по-русски, пожалуйста. - седой человек, с обмякшим лицом, тяжело вздохнув, опустил голову на ладони. В своем кабинете, за этим самым столом он просидел больше двух дней, поправ суры Корана... Да будет Аллах милостив....
   - Войска США надвигаются к Алмате. И Астане. Вам передана депеша от сообщества ООН, - худой усатый казах в полковничьей форме передал президенту лист бумаги с гербом Объединенных Наций на нем.
   - Спасибо Абылай, - надев очки, президент поднес лист к глазам и вчитался в текст

"От лица цивилизованного сообщества ООН.

   Мы требуем отставки правительства Казахстана, обнародования материалов о водородном ОМП и выдаче данного ОМП ООН..."
   Нурсултан Абишевич устало усмехнулся и обтер с лица липкий пот. Дождался... и ведь догадывался, что в ближайшие годы что-то будет. Ведь знал, что это докатится и до Казахстана... Хотя... что можно было
   сделать?
   "При попрании нашего заявления, Казахстан будет подвергнут режиму "политической изоляции" до момента захвата его миротворческими силами США. Страны:"
   Дальше шли подпись лидеров стран, состоящих в ООН. Промелькнув по ним взглядом, Нурсултан Абишевич зацепился за строчку, относящуюся к России "Кабинет Правления Российской Федерации"...
   Значит - все. Значит, больше ничего нет. Значит, просто дальше борьба бесполезна. Президент взял именной "Паркер", листок бумаги, вывел строчку: "Приказ о капитуляции войск....". Потом последовал: "Отказ от президентства...." а потом Нурсултан Абишевич достал из ящика стола пистолет.
   Блицкриг США завершился успешно.
  
  

Компания РосДератизация

Российская Федерация.

   Так что - сам выдавай решения,
   А не то, что тебе твердят...
   А будешь спрашивать разрешения -
   Обязательно запретят!

В.Третьяков.

   В 10.00 по Москве - через час после начала рабочего дня - мэр Воронежа Василий Григорьевич Шукаев понял, что ему хочется убить своего референта.
   Не просто убить, а свалить на пол ударом в ухо и пинать итальянскими туфлями, пока тот не подохнет. Желательно, чтобы это был долгий процесс.
   Но убить похожего на хомячка молодого человека не представлялось возможным по ряду причин, главной из которых была дикая головная боль, терзавшая Шукаева после вчерашней глобальной попойки в банях. Смутно вспоминались голые девки, свой собственный кулак, смачно впечатывающийся в морду Паолизи (генерального комиссара ООН в области) и чей-то надрывный крик: "Какую страну просрали, уё...ки!" Гм... похоже, он сам и орал... и, кажется, не один... Но, судя по всему, вчерашняя катавасия так и пойдёт на тормозах...
   А что им ещё делать, иронично подумал Шукаев, морщась от попискивающего голоса референта, который вещал что-то о программе реституции... или проституции?.. Нет, реституции, с "программой проституции" припрётся через час Бэлла Асхатовна Гурбер - что-то насчёт полового воспитания в школах... Василий Григорьевич поморщился и рыгнул.
   - Простите? - изогнулся вопросительным знаком хомячок.
   - Ничего, продолжай, - махнул рукой мэр.
   Хомячок затрындел снова. Чего ж мне так хреново, подумал Шукаев. Раньше и больше пил. А тут как будто кошка в рот нагадила. Или не в рот? А куда? В душу, что ли? За что он Паолизи-то двинул? Либо не за хрен - просто под руку подвернулся... мурло евросоюзное, не в обиду итальянцам...
   Да, ничего они не сделают, вернулся он к прежним мыслям. Ну снимут они его. А кого поставят? Шукаев скривил губы. Ещё при "независимости" среди чиновников людей на самом деле умеющих делать дело - советской закалки - не осталось почти совсем. А уж за последние недели... Весь аппарат - либо полные придурки и ворюги, готовые теперь обкрадывать и новую власть с неменьшим рвением (как этот вот хомячок), либо полные придурки, но восторженно и искренне целующие в зад "комиссаров", "инспекторов" и "советников" (вроде той же Гурбер, которая и правда считает, что к десяти годам все девочки должны попробовать секс в целях правильного развития). Неизвестно, кто хуже, но ни те, ни другие работать не умеют.
   Василий Григорьевич вздохнул. Ох тошно-о-о-о... А может и снимут. Ни одна программа ООН в области толком не работает. Деньги - что из Москвы, что целевые - разворовали почти начисто (ну да, ну и он украл... немного, ну и перевёл на Мэн - ну и х...й ли?!) . Снимут - жену под мышку и туда. На Мэн.
   А чего-то не хочется мне на Мэн, угрюмо резюмировал мэр. Х...й знает чего хочется. Рассолу, что ли? Или правда этого типчика завалить сейчас, а потом сказать, что он на мэра с шилом бросился... Или вообще ничего не говорить, а самому потом взять и нахер застрелиться. То-то будет смеху! Записку оставить... как Маяковский. "Жил грешно - и умер смешно!"
   - Ты Маяковского читал? - оборвал мэр доклад референта. Тот поперхнулся словом "идиосинкратический", секунду смотрел на шефа выпученными глазами (став похожим на обгадившегося хомяка), потом, очевидно, решив, что шеф пошутил, вежливо хихикнул и продолжал:
   - Таким образом, план вывоза детей из неблагополучных семей буксует. В первую очередь не разработаны критерии неблагополучия. Госпожа инструктор Шмальц предлагает взять за таковой...
   - На хер пошёл, - прервал тошнотный словопонос Шукаев. - Потом свою бздень дочитаешь. Там ждёт кто-нибудь, в приёмной?
   - Господин Ярцевский, - референт на начальство ничуть не обиделся. А Шукаев вдруг подумал: попробовал бы с ним кто-нибудь вот так говорить в этом возрасте - хоть секретарь обкома. С ним - комсомольским вожаком Васькой Шукаевым, целинником...
   Стало так гадко, что Шукаев не сразу понял, какую фамилию назвал референт. А когда понял, что имеется в виду известнейший адвокат-консультант - то удивился:
   - Димка? Он же вроде куда-то уехал перед всем этим... Давай зови. Срочно зови.
   Ярцевский вошёл, видимо, не дожидаясь официального приглашения - едва дверь закрылась за референтом. Элегантный как всегда, с коротко подстриженными светлыми усиками, в костюме от Армани, пахнущий "вежеталем" - словом, совершенно такой же, каким Шукаев привык его видеть. Да уж, подумал мэр с отвращением, это добро, адвокатишки, ни при какой власти не пропадут...
   - У вас ко мне дело? - спросил мэр отрывисто.
   - И очень важное, Василий Григорьевич! - сверкнул белейшей улыбкой Ярцевский.

* * *

   Странно, но город очень мало изменился. Это было даже поразительно.
   Ну - стал громче и показушней смех молодёжных компаний. Появились новые вывески, а многие из старых были заменены на такие же, но на иностранных языках. С гербов на "присутственных местах" исчезли короны, а сам орёл стал окончательно напоминать бройлера-мутанта. Ярче и наглей стала реклама, среди которой тут и там попадались плакаты пропаганды контрацепции и "ознакомительных поездок для детей из нуждающихся и социально неблагополучных семей" за рубеж, стикеры гей-клубов и клубов бой- и гёллаверов, рейв-пати, адреса аптек, где продаются "лёгкие" наркотики...
   Но в целом это был всё тот же Воронеж. Поразительно - на местном здании Союза Казаков России сохранились вывески, только прибавилась ещё одна: большой красочный плакат с фотографиями и символикой казачества призывал "господ казаков" записываться в ряды Казачьей Мобильной Дивизии ООН (защита интересов свободного человечества, престижная служба в экзотических районах земного шара, оплата - 2000€ в месяц + надбавки и льготы).
   Первое, что Юрка Климин - а он бродил по Воронежу уже час из отпущенного высадившимся в разных местах города времени - осознал как полностью выбивающееся из привычного образа, было здание кадетского корпуса. Металлическая ограда была демонтирована. На плацу стояла техника, во многих местах шли какие-то работы, а крайний слева подъезд - уже отремонтированный - уже украшала надпись:

ДЕТСКОЕ

МОДЕЛЬНОЕ АГЕНСТВО

"ПАРАДИЗ ЭКСТРА"

   Юрка не задержался бы. Но на другой стороне улицы - под тополями - стояли кучкой семеро мальчишек. Они были разного возраста - от 12-13 до 15-16 лет, и непохожие. Один рыжий и веснушчатый, бледнокожий. Один - явно нерусский, с косовато разрезанными глазами. Ещё один - просто темноволосый, коренастый. Четверо других - русые, гибкие. В общем - непохожие... и похожие чем-то неясным.
   Климин подошёл...
   ...Они и до этого стояли молча, только глядели на ремонт (или разорение?) корпуса. А теперь разом повернулись в сторону подходящего молодого парня. И не сводили с него глаз. Такое смутило бы и взрослого. Но Юрка спокойно остановился рядом и спросил:
   - Закурить есть?
   Ему молча протянули две пачки. Юрка затянулся, прикурив от извлечённой зажигалки, предложил огоньку ещё двоим. Дымили теперь трое. Юрка кивнул на корпус:
   - Учились тут, что ли?
   - Угу, - буркнул рыжий. Юрка пыхнул дымом:
   - Ясно... Радоваться ходите?
   Семь пар глаз скрестились на нём, как взгляды через прицелы. Один из куривших - самый старший - шевельнул углом всё ещё по-детски пухлых губ и сказал:
   - А то ж... Радуемся. В себя придти от радости не можем.
   - Ты чего? - враждебно сказал нерусский, глядя на курящего приятеля. Его пихнули в бок - неясно даже, кто.
   - Что, только семеро радуются? - Юрка запулил бычок в урну. Все проследили полёт бычка глазами.
   - Раньше ввосьмером радовались, - сказал рыжий. - Пока Тимку не забрали.
   - За что? - удивился Юрка.
   - Бутылёк с бензином в ментовозку бросил, когда знамёна и портреты вывозили, - сказал самый младший.
   Они замолчали. У Юрки от непривычной сигареты першило в горле.
   - Куда вывозили? - спросил он наконец.
   - Куда, - усмехнулся рыжий. - На свалку. Куда.
   - А вас сколько в корпусе училось? - Юрка повёл глазами. Все семеро снова посмотрели на него.
   - Много, - сказал куривший старший, тоже бросая окурок. - Построили всех и сказали - по домам, ребятки. Офицеры больше государству не нужны. Ну и разошлись все.
   - Все? - уточнил Юрка.
   - Григорий Павлович в кабинете застрелился, - тихо сказал младший мальчишка. - Наш начальник училища...
   Глаза опустились. Все семь пар.
   - Во дурак! - засмеялся Юрка.
   - А в рыло? - поднял голову нерусский. Юрка сунул руки в карманы:
   - Да бей. А только раньше что? Тут-то вы смелые - семеро на одного, чуть постарше вас, оружия нет... А как этому Тимке слабо? Будущие офицеры плюс воспитатели в погонах... Два мужика на весь корпус оказалось. И оба дураки вдобавок.
   Они молчали. И опять все смотрели на асфальт под ногами.
   - Форму-то куда дели? - с насмешкой спросил Юрка. - Тоже... на помойку?
   - Мы потом знамёна и портреты... - начал младший. Его опять толкнули.
   - Подобрали и спрятали до лучших времён? - голос Юрки был издевательским. - Вон оно, ваше лучшее время, - он кивнул на вывеску. - Там ваших девчонок как - в трусиках фоткают или без? Или вы сами туда ходите?
   - А что мы... можем... - еле слышно прошептал старший. Совсем детским голосом.
   А потом Юрка увидел, что на светло-сером асфальте у ног двоих - младшего и ещё одного, постарше, который тоже курил - чёрными звёздочками разбиваются капли. Ещё и ещё...
   - А автоматы из оружейки расхватать слабо было? - не щадил их Юрка, понимая, что нашёл тех, кого нужно. - Что, это не на плацу сапогами бухать и песенки про Россию орать?
   - Я же говорил!.. - вскинулся рыжий. Но старший тоже поднял голову:
   - В Рязани, в кадетском, некоторые расхватали. И что? Сожгли всех ракетой. А кто выжил - вывезли куда-то. Даже мальков совсем, с первого курса. А училище десантное и вовсе без шума разошлось... взрослые парни...
   - Тогда валите отсюда, - презрительно сказал Юрка.
   И они - все семеро - повернулись и покорно побрели прочь.
   Этого Юрка не ожидал.
   Но не ожидал он и того, что произошло потом. Младший из мальчишек вдруг развернулся и горько сказал:
   - Если бы мы знали... как это будет... как вот тут будет... - он мучился словами, как раскалёнными отливками, мазнул себя по груди. - Пусть бы и нас сожгли! Мы бы не ушли! Но мы же не знали! Мы не знали!!!
   И Юрка увидел вдруг, какое тоскливое горе в глазах у всех семерых.
   - Есть два "макара", шесть полных обойм и три эргэдэхи, - сказал он. - Бесплатно. Поговорим дальше? Или пойдёте знамёнами слёзки утирать?
   Они - семеро - качнулись к нему.

* * *

   Никитка и Илюха купили себе мороженое на углу - напротив здания, возле которого - группками и поодиночке - толпилось человек сто, не меньше, ребятни в возрасте от 7-8 до 13-14 лет. Оба они бывали в Воронеже раньше, кроме того, Земсков-старший их обоих подробно проинструктировал, когда "подрастающая смена" высыпалась из фермерского пикапчика на Московском, около забранного лесами и закрытого строительной сеткой Мемориала. Поэтому мальчишки хорошо знали, куда идти и сейчас наблюдали, лениво облизывая мороженки, как пацаны и девчонки нет-нет, да и заходят внутрь. Остальные в такие моменты притихали. Среди стоящих около здания было много явных беспризорников и вообще неухоженных детей. Они как-то очнеь резко контрастировали с плакатом над входом: ООНовский флажок, ниже - на зелёной лужайке перед домой стоят и дебильно улыбаются Мужчина, Женщина, Мальчик, Девочка и Собака, навстречу которым двое дебильно улыбающихся существ среднего пола ведут дебильно улыбающегося русского ребёнка. "ОБРЕТИ ДОМ!" - гласила подпись ниже.
   Мимо ребят прошли двое пацанов немного постраше их сами и девчонка - примерно ровесница. Остановились на краю тротуара.
   - Ема, сколько-о-о... - протянул один из пацанов. Второй вздохнул:
   - Ну это... говорят, всех возьмут. Постоим, чего, привыкать, что ли?
   - Мальчишки, - нервно сказала девчонка, - пойдёмте отсюда, мальчишки. Не нравится мне тут.
   - Не ной, - грубовато, но ласково сказал первый из пацанов и, обернувшись, чтобы утешить - подружку? сестру? - увидел флегматично лижущих мороженое Никиту и Илью. - А вас чего, не взяли? - кивнул он. - Или вы ещё не ходили? - видно было, что и он нервничает, поэтому и заговорил с младшими ребятами.
   Пацаны переглянулись. И захихикали (отрепетировали).
   - А мы там уже были, - хрюкнул Никитка. - Нас аж до бывшей хохляцкой границы довезли.
   - И чего? - все трое подошли к мальчишкам, девочка держалась за спинами своих спутников.
   - И ничего, сбежали, - пожал плечами Илюха и ткнул ей мороженое: - Хочешь? Держи.
   - Сбежали? - недоверчиво спросил второй пацан. - На х... ой, зачем, то есть?
   - Совсем лошки, что ли? - усмехнулся Никитка, и старшие, ошарашенные таким обращением, не двинули наглому мелкому по шее, а продолжали слушать. - Вы хоть знаете, что это, - он кивнул на плакат, - за контора?
   - Ну это, - пожал плечами первый. - Переселять детей. Беспризорных. В семьи там, в Америку... На усыновление.
   - Лошкииии... - протянул Никитка, и Илья толкнул его локтем:
   - Да ладно. Мы сами-то... - и повернулся к троим. - Никакое это не усновление, я вам говорю! Ни в какие семьи никто и не попадает. Прямо сразу вывозят поездами в Италию, оттуда морем в Бразилию - и там кого куда. Кого на плантации, кого е...ться заставляют, а кого на эти - на органы кромсают. Да уже в поезде всё ясно было, уже там всё делали. Нам повезло, охранник клювом прощёлкал, мы под вагоны...
   - Мальчишки, я же говорила! - вскрикнула девчонка, хватая своих старших спутников за запястья и роняя мороженое. - Пошли отсюда скорее!
   - Да врёшь, - пробормотал второй пацан.
   - Да поезжай, я чего, мешаю, что ли? - пожал плечами Никитка и облизал пальцы. - Всё равно всем пипец, что тут, что там. Я просто не хочу, чтобы мне очко порвали. Лучше как-нибудь тут...
   - Ага, тут... - вздохнул первый мальчишка. - Тут и раньше... а сейчас вообще... менты озверели, тащат прямо в зону, а оттуда говорят как раз на такие дела точно отправляют...
   - А ты лохом не будь, - посоветовал Никитка. - Валите из города подальше. Места много. Проживёте.
   - Мальчишки, пойдёмте! - умоляла девчонка, оглядываясь на очередь, как будто оттуда сейчас мог появиться людоед и схватить её.
   - Да, валим, - решился первый пацан. - Верней... это... - он посмотрел на своего спутника. - Дим, ты уходи на наше место, а я сейчас с ребятами перетру... - он тоже оглянулся на очередь. - Вон же Сёмыч стоит... и Артурка со своими мелкими...
   И он решительно зашагал к очереди. Второй мальчишка - Димка - удержал рыпнувшуюся следом девчонку и посмотрел на Никитку и Илью:
   - А вы чего делать будете? - спросил он.
   - А не знаем пока, - ответил Никитка. - Может, тоже куда в какую деревню уйдём. А может, ещё чего
   придумаем...
   - Чего тут придумаешь? - вздохнул Димка. - Вон как всё... плохо. Я, по правде, и не думал, что в семью возьмут, - признался он. - Вон я уже какой лось здоровый... Думал, может, хоть работать где в поле или ещё где...
   - Е, бля, - фыркнул Никитка лихо (девчонка укоризненно на него посмотрела). - А что, у тебя руки и голова только в Америке работают? Из-под палки на пиндоса ты работать будешь, а на себя - обломись?.. Ну ладно, мы пошли, давайте...
   ...Когда Никитка и Илья уже прошли полквартала, Илья толкнул приятеля локтем:
   - Глянь.
   Они обернулись.
   От очереди тут и там отрывались одиночки и группки - и исчезали в улицах.
   Их было немного.
   Но они - были.

* * *

   К Союзу Казаков России Верещав добрался сильно заполдень.
   Он помотался по городу, заглянул в пару книжных магазинов, где спрашивал, есть ли последний сборник речей Обамы и один раз поднял скандал, когда ему сказали, что пока не завезли; попел возле "Спартака" - с энтузиазмом размахивая выданной бесплатной банкой пива - "Овиплакосс - бухай во имя добра!" (присутствующие пели "шагай во имя добра", но за общим рёвом и разжигалкой полуголых тинэйджерок с импровизированной сцены его разночтения никто не услышал...). Потом - полез фотографироваться с двумя попавшимися навстречу наёмниками из охраны газопровода - рассыпаясь в похвалах демократии на отвратительном английском и призывая всех вокруг быть свидетелями, как он рад наступившей эре порядка. Наёмники терпеливо улыбались - народу вокруг было слишком много, русский глуп и назойлив... Они даже согласились сфотографироваться в обнимку с этим идиотом. Мальчишка, которому Верещаев сунул свой цифровик, не дрогнул, когда увидел, как придурковатый мужик пристроил над головами наёмкников "рога" из пальцев. Остальная собравшаяся публика тоже лишь прятала улыбки.
   Верещаев любил издеваться над дураками и в мирное время, а сейчас это взбадривало нервы. Это было особенно нужно перед предстоящим визитом.
   В холле Союза сидели пятеро донцов - в полной форме, двое - с пистолетами в кобурах. На вошедшего они уставились совершенно без выражения на лицах. Один пожилой, двое молодые мужики (с пистолетами), двое - пацаны лет по 16-17. Роднили казаков похмельные глаза.
   - Здоров дневали, казаки!- бодро поприветствовал дежурных Верещаев. Те ответили вяловатым "здоров дневали". - А как бы мне атамана Щупака повидать?
   - Сняли Юрия Сергеевича, - сказал тот, что постарше.
   Это был удар. Но Верещаев лишь поднял брови:
   - О как. За что ж?
   - За русский фашизм, - объяснил тот же. Верещаев хмыкнул:
   - А, ну да, это правильно. А вы чего сидите?
   - А чего нам делать? - буркнул один из "пистолетчиков".
   - А-а-а-а... - с непередаваемой интонацией протянул Верещаев. - Ну тогда я пойду, бывайте... МУЖИКИ, - и, кивнув, вышел наружу.
   На улице самообладание ему несколько изменило - он залепил шёпотом такую матерную тираду, что сидевший сбоку от входа бомж удивлённо поднял брови и явно передумал просить денег. Но внимания мат и злость не притупили - через сотню шагов Верещаев обнаружил, что за ним "по своим делам" идут те двое казачат.
   - Угу, - человеконенавистнически буркнул экс-писатель на ходу. Он и правда был очень зол. И рассеянной походкой побрёл туда, где было меньше людей - в Петросквер, а оттуда - в Фабричный переулок...
   ...Завернув за угол переулка, парни буквально налетели друг на друга и замерли.
   Верещаев стоял в каком-то метре перед ними, держа в руке у бедра ПМ.
   Переулок был пустынен.
   - А ну стой, - сказал он мирно. Вздохнул и продолжал негромко: - Ребятки, вы за мной не ходите и не бегайте, не надо. А то я ведь рассержусь и шлёпну вас прямо возле божьего храма, - он чуть кивнул на купола за деревьями, - некрасиво как-то выйдет, правда? И не надо шутить, - его голос стал почти ласковым, - вы по сравнению со мной котятки рядом с бирюком. Идите своей дорогой, а я пойду своей...
   Замешательство на лицах казачат сменил испуг, который потом вдруг переплавился в решимость.
   - А мы вас... - начал тот, что постарше, с типичным чубом из-под фуражки. - Мы вас узнали. Вы писатель.
   - Я узнал, - тихо добавил второй, ниже ростом и хлипче. - Я ваши книжки читал... Вы Верещаев. Ольгерд.
   - Ну я Верещаев, Ольгерд, - Верещаев не убирал пистолет. - Дальше что? Кстати, казачатки, придётся мне вас и правда шлёпнуть обоих, раз уж мы так хорошо знакомы...
   Парни чуть попятились, но остались стоять.
   - Мне ваши книжки нравились... нравятся... - по прежнему тихо сказал второй. - И мне, и Андрюхе, - он кивнул на чубатого, - хотя он мало читает. Ну и мы подумали... не может быть, чтобы вы... тоже...
   Верещаев посмотрел в глаза обоим парням. Одному. Второму. Одному. Второму.
   - Идите, - буркнул он, убирая пистолет. Казачата дёрнулись... и тут же Андрюха спросил растерянно и сердито:
   - И чего - всё?!
   - Ишь ты, - непонятно сказал Верещаев, - их живмыи отпускаешь, а они ещё чего-то хотят...
   - А нам, может, не важно - живыми или как! - запальчиво крикнул казачонок.
   - Ну и дураки, - мирно возразил Верещаев. - На вашем месте я бы карьеру делал. Вы молодые. Вам новая власть будет доверять. Чего ещё-то.
   - Ах ты... - багровея, Андрюха шагнул на поднявшего брови Верещаева. Но его приятель поймал разъярённого казачонка за руку:
   - Стой, погоди... Карьеру? - он чуть прищурился. Верещаев кивнул:
   - Её, родимую.
   - Пошли, Андрюх, - младший казачонок потянул за собой рвущегося в бой старшего.
   - Да куда пошли, ты что, не слышал... - рвался тот бить морду иронично следящему за ним мужчине.
   - Это ты ничего не слышал, дундук, - тихо сказал младший. - А что слышал - того не понял, я тебе потом объясню, по дороге... - и махнул рукой Верещаеву: - Мы пошли. Карьеру делать. А вы проследите за ней?
   - Да уж как-нибудь, - лениво ответил писатель. И мальчишеским шагом - пружинисто и легко - зашагал дальше по переулку...
   ...Неожиданно выяснилось, что Щупак дома не один. В мягком кресле около низенького стола сидел и пил кофе тощий длинный молодой мужик с козлиной бородкой. Увидев Верещаева, бородатый невероятно оживился и несоразмерно густым басом сказал, приветственно поднимая чашку:
   - Здрав буди, словоблуд языческий.
   - О как, - Верещаев, остановившись на пороге, склонил голову на бок. Щупак, хмыкнув, обошёл его и плюхнулся в другое кресло, сделал приглашающий жест к третьему, но Верещаев покачал головой и продолжал: - Это за что ж вы меня так, батюшка Георгий?
   - А что, истина глаза колет? - осведомился бородатый. И тяжело вздохнул: - Да только не батюшка я ныне. Расстрижен еси...
   - Это за что же? - вкрадчиво и непонятно уточнил Верещаев. Экс-священник потупился, а Щупак не без удовольствия сообщил:
   - За проповедь, произнесённую перед пришедшими с визитом дружбы функционерами ООН. Жорка почтил их словами...
   - ...о Господи, Господи, многогрешен и окаян... - пробормотал бородатый. Щупак невозмутимо продолжал:
   - ... "мудозвонное собрание", "кимвалы пустоголовые", "смрадь вавилонская"... Но особенно запомнилось мне окончание речи, ознаменованное блестящим эпитетом "офедроном ослиным рождённые".
   Верещаев захохотал - искренне и громко. Щупак тоже смеялся. Экс-священник снова вздохнул и, подняв голову, пояснил:
   - Зол был и пламенем пыхал... А кто их, между прочим, - перешёл он на нормальную речь, - заставлял закрывать церковный приют? Мол, "мракобесное и ортодоксальное воспитание, не соответствующее реалиям свободы личности". Приют-то помнишь? - уточнил он у подобравшегося Верещаева.
   - Ещё бы ему не помнить, ты ж его два года назад оттуда кадилом изгонял, - усмехнулся Щупак. Но
   Верещаев отрывисто и серьёзно спросил:
   - Дети где?
   - Далеко, - вздохнул священник. - Однако - не в тех местах, куда их эти паскудцы отправить хотели, - и неожиданно подмигнул Верещаеву, но тут же перекрестился и потупил глаза.
   - А самое главное, - продолжал Щупак, - что на следующий день Жорка, чтобы доказать бессилие расстрижения, публично проклял новенький гей-клуб на набережной. А ночью клуб сгорел чего-то...
   - Ай-ай, как же вы так? - осуждающе покачал головой Верещаев, пристально глядя на священника. - Может, вы и в непогрешимость ООН не веруете?
   - Не верую, - сокрушённо вздохнул тот. Верещаев уточнил:
   - А вот... перевалочную базу, например, проклясть не пытались?
   Священник посмотрел в глаза писателю:
   - Да пока нет... - медленно начал он. - Вот сил у Господа намолю - глядишь, и прокляну...
   - Ну, тогда налей-ка мне кофе, атаман, - обратился Верещаев к Щупаку, садясь в кресло. - Говорить будем.

* * *

   - "...и учредить компанию по борьбе с грызунами, именуемую ниже РосДератизация", - Шукаев поставил свою подпись. Ярцевский благосклонно наблюдал за процессом из кресла. Когда мэр отложил ручку, бывший адвокат спросил с искренним интересом:
   - А вам не страшно, Василий Григорьевич? Прослушки тут нет, так вот прямо и скажите - не страшно?
   - А вам? - угрюмо посопев, поинтересовался мэр.
   - Мне? - Ярцевский покачал головой: - Нет. Я несколько выше этого примитивного чувства.
   - А мне страшно, - честно признался мэр. - Но если уж по-другому - то тоскливо. Так, что в петлю. Лучше пусть страшно. Чем как три дня назад, когда я подписал... мемориал наш - на ремонт, значит. Под снос проще... - он вздохнул: - Простится ли?
   - Нет, - покачал головой Ярцевский и стал серьёзен, поднялся. - Никому из нас не простится, Василий Григорьевич. И не прощенья надо искать, а искупленья добиваться. Всего хорошего, значит, встречаемся, как обговорили, а офис... офис я найду, дело привычное.
   Мэр задумчиво кивнул и проводил взглядом вышедшего Ярцевского. На секунду Шукаева вдруг охватил настоящий страх - от которого остановилось сердце. Что он наделал?! Правительство... армия... всё государство... а он, старый дурак, как под гипнозом... сейчас вломятся...
   Он перевёл дух. Лицо старого чиновника вновь сделалось угрюмо-упрямым.
   Нет. Он не жалел о своей подписи и своих словах. Он - Васька Шукаев, и пусть он так и останется им - Васькой Шукаевым, а не разжиревшим "старостой" на побегушках у ООНовской сволочи.
   И ещё поглядим - кто кого, вдруг ясно и отчётливо подумал мэр.
  

Ярослав Найменов

Казахстан

   - Давай, работай негр! Солнце еще высоко!
   - Сам ты негр! И это не солнце, а луна. Тем более ущербная.
   - А тебе не все равно?
   - Все равно.
   - Значит работаем!
   Прекрасный сумрак, стоящий в забитом коробками бомбоубежище, нарушал наш тихий с Владом разговор, который мы вели, перетаскивая коробки с тушенкой. Это был уже четвертый загруз за полтора часа - вдвоем работа спорилась.
   Честно говоря, Влад пошел со мной не только из дружеских отношений (хотя большей частью из-за них). Узнав что я хочу обнести склад, сначала он расхохотался. Но когда я привел его в школу, и разъяснил все буквально на пальцах - Влад сразу же согласился помочь. Хотя бы потому, что он рассчитывал забрать оттуда пару ящиков пива. И еще много чего....
   Тушенка уже почти закончилась - я тащил последний ящик. После этого я планировал забрать еще: лапшу (хотя она то еще дерьмо), масло, пакетики с приправами (их я перетаскивал в вещмешке), соль, спички....
   И как это ни странно - "сникерсы". Да-да, те самые батончики шоколада. Несмотря на всю кажущуюся глупость, "Сникерс", это частенько нужная вещь. Калорийная и сытная... к примеру гораздо позже, спустя много лет с этого события, я выпью пива с человеком, который сбежал из переправочного лагеря "Fort of Raven", и, проведя три недели с лишком в пустыне (дело было в Ираке), выжил лишь благодаря нескольким "сникерсам", отобранным у жиртреста-охранника.
   Сейчас же я нагружал садовую тачку коробками с тушенкой.
   - Яр, а на хрена тебе столько консервов? - Влад тяжело сел на холодную ступеньку крыльца и положил на колени воздушку, которой я его... пусть будет "вооружил".
   В коробке тихо сталкивались боками полные банки.
   Я положил ее на несколько таких же.
   - Последняя! - тушенка действительно кончилась.
   - И все?
   - Не-е-е. Я еще много чего отсюда свистну. А ты только пиво заберешь?
   - А что еще? Мне больше ничего не надо... батя вон давно запасся харчами. Картошка, соленья, варенья....
   Я пессимистично хмыкнул.
   - Ну, дело твое. Хотя заначил бы ты лучше хоть пару коробок... мало ли. Ведь не одни мы такие ушлые - кто-то и по вашу душу придет. Много людей знает о том, что у вас картошки до хрена?
   - Хех, пугаешь? - утробно хохотнул Влад
   - Да нет, предупреждаю. Ты что думаешь, зря что ли нас бомбили? Да я зуб даю, что через дня три... ну через неделю максимум, к нам пиндосы придут. А там уже кто знает, что будет? Посуди сам, лучше сразу запастись всем, чем можно, чем потом куковать с голым задом.
   - Бля, Яр, забей. Это мое дело.
   - Ну я же говорю - как знаешь.
   До дома мы шли молча. К калитке подошли почти на цыпочках - Влад тихо открыл ворота.
   Проходя в дом, я даже не разувался. Хоть вдвоем мы управились очень быстро - однако на складе было еще много ценных вещей, которые надо было:
   а. Спереть
   б. Спрятать
   А дальше будь что будет.
   Владу было глубоко наплевать на все мои идеи и планы. Он просто жил сегодняшним днем... кстати это не есть самая плохая стратегия. Мне казалось, что ему уже часа полтора как надоело мне помогать.
   На часах было полвторого.
   - Пошли дальше? Или посидим полчаса, бамбук покурим? - предложил я
   - Давай!
   Влад рванул первую попавшуюся под руку коробку и достал оттуда две банки тушенки.
   Насколько я знаю, тушенка в банках уже готова к употреблению. Но для пущей вкусности ее лучше предварительно или сварить или обжарить, прям из банок ее не всякий съест. Я к примеру ел. Влад поначалу корчил недовольные рожи, однако потом перестал валять дурака и сосредоточенно заработал вилкой.
   - Не очень. Но жрать можно! - буркнул он, когда его вилка уже заскребла по дну банки.
   - Тебе можно жрать все, начиная с тараканов, и кончая слабительным....
   - Хех! - Влад гордо похлопал себя по внушительному брюху - Есть чем запить?
   - Перетопчешься. Кто-то по-моему хочет спи...дить ящик пива - на складе хлебнешь чего нибудь. Пошли! Время не ждет!
   И снова по знакомому маршруту. Назад мы шли тихо - мало ли что. Стукачей всегда хватало, тем более - в такое шибанутое время.
   - А ты не боишься, что про это узнают? - Влад определенно не мог молчать больше 5 минут
   - Боюсь, - признался я - И что? Предлагаешь тащить то, что мы притащили, назад?
   - Да не, я то что? Просто кажется, что....
   - Когда кажется - креститься надо. Узнают-не узнают... можно подумать у меня есть выбор!
   Как я говорил - тушенка кончилась, ее было не очень много. Лапши тоже было с гулькин нос. Зато водки и пива.... Я загрузил несколько коробок и одну дал Владу. Сам не знаю, зачем, наверное, неловко
   было уходить с полупустой тачкой.
   - Еще вернемся?
   - Лично мне больше ничего не надо - я все забрал, - ответил я - Но ясный хрен - с тобой я вернусь. Много будешь брать?
   - Коробки три-четыре! - ухмыльнулся Влад - Ну и еще что-нибудь. Типа чипсов.
   - И охота тебе желудок поганить?
   До рассвета оставалось больше пяти часов, и я успел проводить Влада до дома, и даже распить с ним пива. Однако отдыхать мне было некогда, все то добро, что я привез, надо было очень хорошо спрятать.
   Вообще, так вот очень часто выдавали себя недогадливые мародеры. Нельзя затариваться полностью всем - иначе "любимые" соседи будут просто обязаны подумать : "А чегой-то наш друг харч-то со стороны не носит? А мусора вытаскивает как после роты едоков. Не иначе как заначил!", - после чего ненавязчиво так будут клянчить. Типа, дай добром, а то заберем кулаком. И хрен с ними поспоришь - не отберут, так настучат кому надо.
   Конечно, я запасся далеко не всем, чем надо было бы. Только продовольствием... ну и конечно, одной из старинных универсальных бартерных единиц! Водкой, то бишь. Можно подумать, будто никто никогда не платил соседу-слесарю парочкой пузырей за то, что тот в рабочее время чинил вам трубу....
   Остальное придется добывать по-другому... как?.. задачка почище тригонометрической. Ну и черт с ней - у меня слишком много дел.
   - Ярослав. Зачем ты взял... это?! - мама брезгливо показала на выгруженные коробки с водкой
   - Пить буду!
   - Не ёрничай!
   - Все сдаюсь! - я шутливо поднял руки вверх - Помнишь, ты попросила одного мужика нам поленницу порубать? Ну я тогда еще болел. Чем ты расплатилась?
   - Ну-у....
   - Ага. Вот и я о том же. Иди спать мам, дальше я сам.
   В сарае был взят лом, лопата и небольшой но тяжелый и крепкий гвоздодер. Из кладовки: несколько коробок и очень много старых дырявых полиэтиленовых пакетов.
   После этого я перенес все коробки к люку в погреб, который был предусмотрительно открыт. Я собирался выдолбить в земляном его полу средней глубины тайник.
   Всю тушенку я туда прятать не собирался - только большую часть, себе я хотел оставить ящика так два. Но даже оставшийся харч прятать именно сюда я не собирался. Ибо во всех приличных пособиях (конечно которые хрен достанешь) по выживанию написано: "Прятать все в один тайник - очень глупо, опрометчиво и опасно!". Найдут - и лишишься всего, что заработал (или спер) тяжким и непосильным трудом. Как потом жить? А никак.
   Вообще, я делал самый легкий в смысле изготовления тайник. Вырывается нужной глубины яма - обстилается коробками. Банки тушенки заворачиваются в полиэтилен и укладываются в эту яму. Между них и на них насыпается земля. Потом на пакеты с банками ложится кусок картона, так, чтобы их закрыть. Все это счастье опять засыпается землей, которая в свою очередь утрамбовывается. Это самый ценный харч - поэтому он помещен во второе дно.
   На нехилый слой утрамбованной земли, я снова положил еще одну картонку и положил туда водку. Вот на что спорю - любой, кто найдет это, дальше рыться не будет.
   С первым тайником было закончено. Оставшуюся еду я распределил по углярке (зарыл в шлак) и сараю (закопал в мусор на чердаке), оставив у себя лишь самое необходимое.
   После этого осталось лишь тщательно закрыть ворота, и двери, положить рядом с кроватью воздушку с учебным автоматом и наконец-то лечь спать....
   ...Не знаю почему - но снилась мне всякая хрень. Мне всегда такое снится, сколько я себя помню. То паук с головой человека восклицает: "Человек - ты животное!". Тот какой-то старик сжигает картины. На этот раз мне снилась не много не мало - гигантская банка тушенки, граненый стакан и вилка. Этой вилкой меня к концу сна, кстати, и придавило.
   Хотя я на сны слишком много внимания никогда не обращал. Никогда не принадлежал к людям, которые ищут в них всякие предзнаменования и прочее. Нет, можно конечно понять, когда сон явно указывает на что-то. Но искать в психоделических замутах крупицу истины - по-моему, это глупо.
   Открыв глаза, я пару минут пялился в потолок и просто ни о чем не думал. От данного увлекательнейшего времяпровождения меня отвлекло легкое покашливание мамы и звук включающегося телевизора.
   - Вставай, Ярослав. Будешь кушать?
   - Только чай.
   Я потянулся, поднялся с кровати и не спеша натянул легкие шорты.
   Все бы ничего, но мое внимание привлекла странная заставка по телевизору - орел с белой головой и с лавровым венком вокруг него. Обычно изображения таких орлов я видел только в американских фильмах. На часах было 6:53. До трансляции оставалось 7 минут, во что бы то не стало я решил плюнуть на все и посмотреть телевизор. Если уж на нем американская заставка.... Неужели Доблестная Американская Армия таки покорила Диких И Отсталых Казахов? Скорее всего да.
   В последнюю очередь со склада я прихватил еще пару коробок дешевого чая. Крепкий чай - он гораздо лучше всех этих, импортных и не очень, кофе.
   Потом я аккуратно заставил дверь на склад коробками со всякой хренью - типа дешевых ручек и зажигалок, благо дверь открывалась не в помещение, а в тоннель. Однако это еще не все - мы с Владом потратили более двух часов, чтобы собрать по всей школе книги и заставить ими дверь, уже с другой стороны. Конечно, никто не знал, что именно я обнес этот склад... однако лучше перестраховаться.
   Попивая слегка неприятно пахнущий чай, я опять глянул на часы. 8.01. Как раз в этот момент из мощных колонок телика громыхнула какофония звуков! Причем так, что я пролил чай себе на ноги... правда мне было уже далеко не до этого - какофонией звуков оказался американский гимн.
   Картинку сменил вид главной улицы Астаны, по которой маршировали солдаты.
   - Вчера, 22-го июня, в 23 часа 47 минут, диктатором Нурсултаном Абишулы Назарбаевым был подписан Акт капитуляции и выдачи миротворческим войскам США оружия массового поражения водородного типа, - голос невидимого диктора заглушил торжествующий рев чужестранного гимна - Сам Нурсултан Назарбаев ненадолго пережил Акт капитуляции - уже через несколько секунд сознательный член палаты министров совершил на него покушение, которое увенчалось успехом. И сегодня, в этот знаменательный день, народ Казахстана может забыть о попирающем его тиране. Его больше нет.
   К трибуне с семью микрофонами подошел мелкий, очень смуглокожий казах.
   Временно Управляющий Кабинетом Правления РК - высветилась табличка на экране.
   - Этот день станет великим днем в истории Казахстана! - быстро и горячо затараторил он - Нет, не того Казахстана, который вынужден был быть при Назарбаеве! Этот день и этот час будут знаменовать собой появление на карте мира нового государства - Республики Тюркских Народов!
   Ну тут все ясно... азербайджанцы и прочая нечисть мощнейшим потоком хлынет в Казахстан... то есть уже в РТН.
   Оратор продолжал:
   - Больше не будет коррумпированных органов власти и тоталитарных запретов тирана Назарбаева! Больше не будет попрания прав личности, как взрослых, так и детей! Больше никогда не будет ущемления прав нац. и секс.меньшинств! Наступает время полноправной демократии! Великое время!
   К трибуне подошел сурового вида пожилой человек, в военном мундире с орлами.
   Наблюдатель от ООН - Кевин Майерс. - услужливо высветилось на экране.
   Щелчок пульта - телевизор отключился. Странно... я знал, что это неизбежно, и я понимал, что так будет. Но единственное, о чем я не догадывался - что будет так обидно смотреть это выступление. И не просто обидно - а противно, как будто в дерьмо мордой упал, а выбраться не можешь. Тупо.
   А спустя полтора дня в Сарань вошли американцы.
   Средней длинны колонна состоящая из пяти грузовиков и одного бронированного автобуса, вольготно проехала в центр города - к дому культуры, возле которого располагался акимат.
   Потом было долгое выступление в ходе которого, аким города показал как он умеет вылизывать чужие задницы. А именно - задницы офицерского состава, которые курировали в Сарани строительство перевалочной базы. Конечно же для переправки из России "униженных и обездоленных детей, которые найдут в США свое счастье и начнут новую жизнь". Ну и конечно для защиты от подлых бандитов, которые должны рекой-водопадом переть к нам с варварской России. Злые русские варвары - они ведь такие. Если идет мимо мечети или синагоги - то обязательно с собой бутылку с зажигательной смесью берет, по варварскому обычаю. Если видит девочку таджикскую, обязательно убьет - а то какой же он тогда варвар? А уж если видит что соседу хорошо - то обязательно нападет. И трупами завалит - ибо по-другому не умеет. Ну, варвары и варвары? что с них взять?
   Жизнь в городе круто изменилась.
   Для начала на стенде, посвященном ВОВ, появился цветастый плакат, призывающий взрослых жителей города вступать в "Организацию Гражданской Обороны" (зарплата 500 долларов, полный медицинский пакет, право на ношение пистолетов). Лицам, прошедшим службу в армии или работавшим в силовых структурах, предлагалось вступать в Военные Отряды. (зарплата 3000 долларов, полный соц.пакет, полный мед.пакет, право на проживание в "американской" зоне, право на ношение оружия любого типа.). Конечно же, Джедаям не пристало жить с казахским быдлом, поэтому теперь центр города и несколько прилегавших к нему районов были отделены от всего города. В этой зоне развернулась американская военная база и военный городок.
   Все магазины были закрыты - а товары из них были перевезены в американскую зону, после чего на выходе из нее открылось два торговых пункта. Один - для всех имеющих отношение к американцам. Второй - для обычных людей. В первом торговали за деньги, во втором вместо денег использовались боны.
   Боны были трех видов - на товары уровня 1 (продукты, алкоголь, сигареты, легкие медикаменты), уровня 2 (колюще-режущие предметы, предметы быта, медикаменты среднего уровня), и боны уровня 3 (горючие вещества, лакокрасочные изделия, ядохимикаты, медикаменты рецептурные).
   Наркотики выдавали бесплатно, в спец.точках. Конечно кокаином никто не разбрасывался, однако такими препаратами и веществами, как метадон, коаксил, толуол, очень сильно разбодяженный героин, и марихуана растений мужского вида - наркоманов обеспечивали справно. Утром, в обед и вечером. Кокаин и марихуану растений женского вида можно было купить в тех же точках - за боны третьего уровня.
   Мне надо было идти в новообразованный "Центр Учета и Контроля", который располагался в бывшем детском саду "Березка", в американской зоне. Пришлось одеться поцивильнее и оставить дома все средства самообороны - могли и отобрать, а то и хуже - занести в "группу риска".
   Группа риска - это отдельная тема, в нее могли занести за все. За ношение средств самообороны без имения на то разрешения, за футболку с "антидемократической" и "террористической" символикой, за оскорбление важной шишки, за неправильную музыку... А это плохо - ведь попавшего в группу риска имеют право обыскать в любой момент, задержать на неопределенное время, конфисковать имущество, вплоть до недвижимости. Обыскать и задержать могут не только самого попавшего в эту группу - но и его близких друзей и знакомых.
   Меня остановили у КПП на входе в "зону А".
   - Stop! Who you such and for what purpose go to a this zone?
   - Э-э-э.... - я слегка замялся - Сорри, ай э вэри бэд андерстэнд инглиш.
   - Shit...- пробормотал накачанный биндюг в светлой форме - Hey there! Call here the translator!
   В будке что-то буркнули, и оттуда выскочил очень худой парень в пиджаке, после чего охранник на КПП повторил свой вопрос. Парень начал переводить:
   - С какой цель, ты есть идти в эту зону?
   - Да меня вызвали.. вот... - я достал из кармана извещение пришедшее мне по почте
   - Покажи, - скрупулезно прочитав, переводчик что-то сказал охраннику, и ушел назад в будку.
   Охранник открыл шлагбаум, и жестом указал мне - дескать, иди.
   В детском саду, а ныне "Центре Учета и Контроля", была большая очередь, из парней моего возраста. Я внимательно скользнул по ней глазами - никого из знакомых не было. Пришлось становиться в самый хвост.
   - Слышь, долго стоишь тут? - толкнул в спину я стоящего передо мной
   - Лично я нет, - хмуро ответил тот - Полчаса назад подошел.
   - Ясно... а тебя зачем вызвали?
   - Бля, пацан те чего, попи...деть не с кем?
   Я хмыкнул и отвернулся. Было скучно. У кого-то из наушников доносилось ритмичное "Ойу" модного рэппера, кто-то смолил сигареты. Пара парней прихлебывали "Хайнекен" из железных банок. Кто-то просто болтал о чем-то своем.... Очередь медленно продвигалась.
   Я не засекал время - но наверняка прошло не меньше часа, прежде чем я прошел в прохладное здание
   и оказался у длинной парты заставленной компьютерами и иной техникой. Как ни странно, со мной говорили по-русски.
   - Назовитесь, - но легкий, пришепетывающий акцент все-таки был.
   - Найменов Ярослав Александрович.
   - Каков Ваш возраст?
   - 16 лет.
   - Хм... - белобрысый мужчина в очках критически прошелся по мне глазами.
   Я постарался втянуть выпирающее брюхо, а сидящий за столом, защелкал мышкой и клавиатурой.
   Спустя минуты так две, он нерешительно сказал:
   - Вам действительно 16 лет. Но вы выглядите старше.
   - Кхем... - я замялся - А зачем меня вызывали?
   - Для проверки личности и выдачи соответствующего удостоверения.
   Он нажал пару кнопок на клавиатуре и потянулся к стоящему неподалеку здоровенному аппарату, чем-то напоминавшему мне автомат по продаже сока.
   В "автомате" что-то противно запищало, и из находившейся на нем сбоку решетки, заструился чуть видный пар.
   Сразу после этого из прорези (которая была сразу над столом) вылез белёсый кусок пластика с блестящим штрих-кодом.
   Мужчина взял его и в свою очередь сунул в некое подобие принтера, мощно припечатал крышкой....
   Весь процесс продолжался примерно 40 минут, после которых я держал в руке новенькое... удостоверение личности. Не такое, как в Казахстане - на белый пластик была нанесена моя фотография, сразу над ней был штрих-код и блестящая, отдающая радугой полоска. Справа от фотографии были строчки: Name, Surname, Patronymic, Nationality, Age, The Status. Я прошелся глазам по строчкам.
   Name: Yaroslav
   Surname: Neimenov
   Patronymic: Alexandrovich
   Age: 16
   Nationality: Russian (german)
   The Status: CL
   Конечно же, я не преминул спросить, что означает последняя строчка.
   - CL - civil. - ответил мужчина - Гражданский.
   - Ясно. Я могу идти?
   - Можете. Завтра в 14.00 вы обязаны явиться к штабу, для общественно-полезных работ по его укреплению. За неявку на вас будет наложен штраф в виде принудительных работ в другой области.
   Выходя на бьющую в голову жару лета, я глубоко вдохнул пыльный воздух и утер со лба пот. В голову билась настойчивая мысль... хотя - какая это мысль? Оккупация началась. Это просто констатация факта.
  

"Спальный район" города Грязи.

Российская Федерация.

   Кто пойдёт за изорванным знаменем -
   Драться за последний рубеж?!
   Защищать бесполезные знания
   И нелепость белых одежд?!
   Эй, вставайте - кто ещё остался?!
   Встанем гордым строем среди руин...
   Кто еще помнит и кто не сдался!
   Я не верю,
   что я один
   Защищаю свой город!

"Тэм Гринхилл".

   Одиннадцатилетний Толька влетел в квартиру Пыряевых, тяжело дыша и с огромнмыи от испуга глазами. Споткнувшись у порога, промчался на кухню и заорал:
   - Маааам!!! Там... там, во дворе... там ребят хватают!
   Колдовавшая у плиты Анастасия Игоревна испуганно бросила взгляд на сына, потом - на окно, за которым (пятый этаж), конечно, ничего видно не было. А на шум со двора она давно не обращала внимания.
   - Каких ребят? - сердито спросила она. - Ты-то цел?!
   - Цел! - выпалил Толька, бешено жестикулируя. - Мы под грибком сидели! А тут грузовики! И эти! И в подвал, там, где, ну, ты знаешь, Фрол со своими кучкуются. И...
   - Я тебе сколько раз говорила?! - полотенце обрушилось на шею ойкнувшего сына. - Я тебе сколько раз повторяла?! Близко к этому Фролу не подходи!
   - Мам, да я и не... - попытался было объяснить Толька, но второй шлепок прервал эту попытку:
   - А ну марш к себе и сиди, не высовывайся, пока самого не прихватили! - цыкнула на сына Анастасия Игоревна и, проводив мальчишку в его комнату для убедительности ещё одним хлопком полотенца - по шортам - секунду прислушивалась к шумо со двора.
   Потом вздохнула и вернулась к супу...
   ...В квадрате дворе, образованном четырьмя девятиэтажками, было полно народу. Люди стояли на детской лпощадке, под чахлыми рядами деревцев, около подъездов. В основном взрослые, но тут и там выглядывали любопытно-перепуганные ребятишки. К окнам на всех этажах прилипло ещё больше лиц.
   Оба выхода со двора были перекрыты машинами - двумя мощными "маками" со знаками миссии ООН на бортах и кабинах - и цепочкой американских солдат в голубых касках и нарукавниках. Около "хаммера" стоял немолодой здоровенный сержант. Американцы, держа винтовки стволами в небо над двором, с равнодушным интересом наблюдали, как с десяток местных курдов в зелёной форме миссии ООН с шокерами и ловчими петлями вытаскивают и выводят из двух подвальных входов орущих, сопротивляющихся мальчишек и девчонок, затягивают в пластиковые наручники и тащат к грузовикам. Над двором стоял гвалт детских голосов и ругани на курдском. Других звуков почти не было.
   Кое-кому из беспризорников удалось выскочить в незарешёченные окошки, и теперь они - в основном младшие, потоньше - издалека поливали матом всё на свете и швыряли обломки кирпича. Только рыжая девчонка - лет 14, но тоже тоненькая - в рваной на всю длину джинсовке металась почти под ногами у курдов и кричала пронзительно:
   - Люди! Ну люди, что ж вы смотрите?! Да помогите же! Их же убьют! Их же убивать увозят!!! Люди! Люди же!!!
   Наверное, отчаянье лишило её соображения, иначе она вспомнила бы, сколько раз в начале своей беспризорной карьеры кричала почти так же - и вспомнила бы, что никто, никто её не слышал тогда... почему должен услышать сейчас? Но она продолжала кричать.
   - И правильно забирают, - сказала какая-то из бабулек. - Все подъезды засцали, исписали, на улицу не выйдешь. Правильно забирают, власть знает, что делает, вона - не то, что раньше... Кому они нужны-то. Накарманы малолетние.
   - Молчала бы, дура старая, - процедил молодой мужик, стоявший рядом - глаза в землю. Бабка переключилась на него, но тот молчал.
   Из подвала выволокли рослого, облитого кровью парня. Следом, стоная и визгливо охая, на руках подельников прибыли двое курдов - у одного явно была пробита голова, у другого что-то с руками. Увидев это, трое или четверо "ловцов" швырнули парня на асфальт и принялись сосредоточенно бить ногами. Он, закрываясь локтями, крикнул девчонке:
   - Уходи, дура, младших ув... - и захлебнулся, ботинок врезался ему в горло.
   Девчонка вместо этого рванулась вперёд - и тут же охотничья петля под гогот курдов захлестнула её шею. Крик перешёл в хрип, рыжая обеими руками схватилась за врезавшийся в шею тросик и упала на колени. Лицо её побагровело...
   От людей, стоявших у ближнего подъезда, отделился высокий аккуратный старик с тростью в руке. Он сделал всего несколько шагов - совсем не стариковских, широких и ровных...
   - Ввваааа! - взревел державший петлю - палка опустилась на его руку. С перекошенным лицом он дёрнулся здоровой рукой за шокером - и тут же палка в руке выглядевшего совершенно спокойно старика перебила ему гортань. - Хря, - сказал курд, покорно падая. Старик, ни на кого не обращая внимания, нагнулся к девчонке и стал освобождать её.
   Странным было то, что остальные курды не бросились на старика. Лишь один из них, подбежав к сержанту у "хаммера", закричал, тыча рукой:
   - Миста сажнт, у си, ю си?! Вис из олд фашист, хи блоу Юсуф фор хис нэшэн энд колор скин! Вис из олд рашен фашист! (1.)
  
   1. Мистер сержант, вы видели, вы видели? Это старый фашист, он ударил Юсуфа за его нциональность и цвет кожи! Это старый русский фашист! (искаж. англ.)
  
   Двое солдат, повинуясь молчаливому жесту сержанта, подошгли к старику. Он спокойно посмотрел на них снизу вверх и как ни в чём не бывало продолжал растягивать петлю. Потом, отбросив ловушку, помассировал хрипящей и кашляющей девчонке горло и поднялся, держа палку в руке.
   Один из американцев ударил его в лицо стволом винтовки...
   - Ма-мммм!!! - повис над двором одинокий детский крик.
   На него обернулись все сразу.
   Из подъезда наискось от места схватки двое солдат - не курдов - вытащили извивающегося мальчишку лет 12-13, одетого в майку и трусы. Он лягался, кусался и не переставал звать на помощь маму; тапка на левой ноге не было, с правой - слетел, когда солдаты поволокли его через газон.
   Толпа заволновалась.
   - Это ж не беспризорный!
   - Это учительницы сын, из 27-й!
   - Андрюша, за что они тебя?!
   - Не знаю! - брызнув слезами и яростью, крикнул мальчишка, выкручиваясь из рук солдат и тормозя пятками. - Я не знаю! Они дверь вышибли! Мама там... в квартире, без сознания! Помогите! Помогите, люди, помогите!
   - Эй вы! - вдруг послышался резкий окрик. - Оставьте пацана! Живо!
   От грибка, под которым сидели несколько картёжников, шёл грузный бородатый мужик в майке, шортах и шлёпках. Он раздвинул толпу, помог подняться старику, который - ого! - не потерял сознания и теперь унимал кровь из рассечённой щеки и подошёл к остановившимся солдатам.
   - Пацана оставьте, козлы, - ровно сказал он.
   Солдаты переглянулись. Один из них - здоровенный негр - отпустил ногу мальчишки и толкнул мужика в грудь стволом винтовки:
   - Отвали, - сказал он выученное по-русски слово.
   Мужик взялся за ствол винтовки и согнул его плавным движением. Потом положил руку на плечо чернокожего гиганта - и тот перекосился на сторону с возмущённым воплем, перешедшим в писк.
   - Я тебе чего сказал, еб...о твоё гуталинное? - спросил мужик спокойно.
   И тут же второй солдат - отпустив упавшего мальчишку - колротко и точно ударил мужика в горло примкнутым штыком.
   - Ыхххх... - сказал мужик, хватаясь за винтовку. Задумчиво придвинул к себе ошарашенного солдата, подмял его, повалил, упал сверху. Дёрнулся несколько раз на неподвижном американце.
   И затих...
   ...Толпа придвинулась молча, и это обмануло конвой. Американцы запереглядывались. Потом рослый сержант лениво подошёл от "хаммера", поднял ствол винтовки и громко, повелительно сказал по-русски:
   - Назач, скоти.
   И выстрелил короткой очередью в воздух.
   И тогда толпа придвинулась ещё ближе...
   ...Майор Роскилл был два восьмимесячных срока в Ираке и один четырёхмесячный - в Афганистане, занимался охраной миссий в Либерии и Эфиопии. Россия на фоне тех диких мест показалась ему тихой и пришибленной, русские - глуповатыми и покорными, сама миссия - приятным и хорошо оплачиваемым отдыхом.
   Но сейчас он стоял посреди двора, слышал, как перекликаются и недоумённо ругаются его солдаты - и не знал, что сказать и что подумать...
   ...Из шестнадцати человек конвоя уцелел только один - молодой парень, который вовремя успел - от страха - бросить винтовку и соскочить в какой-то полуподвал. Сейчас его - трясущегося, с выпученными глазами, полуседого и практически невменяемого - оттуда как раз вытащили и подвели к Роскиллу. Но майор с ходу понял, что тут можно ничего не спрашивать... да и не нужно тут было ничего спрашивать.
   Два грузовика и "хаммер" - опрокинутые и пустые - всё ещё горели у вьезда. В люке "хаммера" торчал обгорелый скелет в расплавленном шлеме, сросшийся с пулемётом.
   Опознать удалось двоих из конвоя. Голова сержанта Спаркса - с вырванными глазами, забитыми песком - торчала на арматурном пруте над детской площадкой (тело обнаружить не удалось). Рядовой Маковски - с топором, торчащим в спине - лежал возле мусорных ящиков. Отрубленные руки рядового валялись тут же.
   Остальные... нет, остальное - было неопознаваемо. Часть тел, порванные в клочья, была перемешана с землёй размазана по асфальту. Два - раздёрнутые пополам - покачивались жуткими украшениями на склонённых над подъездной дорогой тополях, привязанные за ноги. Стена около подъезда была забрызгана кровью и мозгом - как кистью махали.
   Курдов из ООНовской миссии нашли в подвале. Их - и живых, и забитых до смерти - запихали туда, а потом кто-то подогнал к окошку "газель" и прогазовывал внутрь выхлопную трубу. "Газель" всё ещё стояла на этом месте...
   - Как же так? - взвинченно спросил кто-то. - Они же просто стадо... Этого не может быть! Господин майор! - молодой солдат подбежал к командиру, забыв о субординации, губы солдата тряслись. - Что это, кто это сделал?! Это же не люди сделали!
   Роскилл не отвечал. Ему вспомнились слова, сказанные кем-то из офицеров штаба дивизии перед отправкой в Россию - сказанные неожиданно, на прощальной вечеринке вразрез общему настроению: "Не обольщайтесь. Русские могут быть очень жестоки и коварны. Так, как это даже и не снилось мусульманам..."
   Тогда Роскилл не поверил в это.
   А сейчас не верил своим глазам.
   - Вывести всех из домов! - крикнул майор, приходя в себя. - Выводите все...
   Солдат, начавший при уверенных громких словах команды приходить в себя, увидел, как голова майора под шлемом лопнула, как арбуз, по которому ударили молотком. Секунду солдат молчал. Потом закричал истошно - но его крика уже никто не услышал...
   ...На втором этаже главного корпуса девяностолетний сухонький старик - дед Илья, охотник с восьмидесятилетним стажем - удовлетворённо хмыкнул и вогнал в освободившийся левый ствол старой ухоженной тулки-"бэшки" 16-го калибра "смычку" - патрон-самокрут с составной пулей: тремя "тандемом" соединёнными шпилькой 12-миллиметровыми картечинами - точно такая только что разнесла голову офицеру, попав между глаз. И снова аккуратно приложился к четырёхкратной оптике, выбирая себе новую цель.
   - Етить тебе в дышло, - азартно пошевелил он жёлтыми от вечного курева усами, плавно нажимая спуск...
   ...Стреляли изо всех корпусов - не меньше тридцати стволов, охотничьих ружей и трофейных М16, среди которых выделялся деловитый гортанный голос старого MG42. Укрыться во дворе было просто некуда. После первых же десяти секунд шквального огня уцелевшие солдаты бросились к стоявшим на подъездной аллее машинам. Но из дренажной канавы тут и там начали - как чёртики из шкатулки - подниматься фигуры ужами подползших пацанов, швырявших в машины фыркающие самодельными запалами бутылки со смесью бензина и сахара. Бросок - и исчезновение, а в следующий миг другая фигура поднималась в другом месте.
   Через двадцать секунд горели все машины. Кто-то стонал и охал, кто-то звал на помощь. Вдоль аллеи ползал, собирая кишками пыль, воющий гранатомётчик.
   Во дворе начали появляться люди. Мальчишеский голос прокричал:
   - Дядь Игорь! Тут один в люк заполз! Вон он!
   - Иду, Сашок, иду, - отзвался неспешно мужской.
   К гранатомётчику подошёл молодой парень со штыковой лопатой. Примерился.
   - А!!! - оборвался последний вопль.
   Хрустнули позвонки. Отложив лопату, парень присел и начал потрошить разгрузку обезглавленного, отпихивая ногой скользящие петли кишок...
   ...Когда через два часа бронеколонна из ближайшего гарнизона, двигавшаяся со всеми
   предосторожностями, вошла во двор - дома стояли пустые. Настежь были открыты квартиры, подвалы, гаражи. И - никого. Ни души.
   Жители ушли.
  

Разные люди.

Республика Тюркских Народов

   По широкой улице шла влюбленная парочка. Светловолосый парень и рыжая девушка - судя по всему, им было очень весело.
   И правда, медного цвета волосы, сплетенные в бесхитростный легкомысленный хвост, уже несколько секунд весело трепыхались от веселого смеха хозяйки - парень рассказал очень смешной анекдот.
   - Вита-а-алик, ну хватит! - она перескочила через небольшую ямку, и ее легкое платьице трепыхнулось, показывая миру светлые, почти молочно-белые колени.
   - А что такого? - парень не преминул пройтись глазами по продолжавшейся долю секунды картине.
   Девушка это заметила, но ничего не сказала, лишь улыбка еще больше обнажила ровные белые зубы.
   - Да ничего! Просто такие пошлые анекдоты дамам не рассказывают!
   - Пф-ф! Ира, можно подумать, будто ты обиделась! Или обиделась? Ну-ка признавайся.... - Виталик резко защекотал девушку, и по улице прокатилась еще одна мелодичная волна смеха.
   Дальше же было обычное веселое щебетанье, которым наверняка увлекался каждый влюбленный, провожающий девушку домой.
   Все это было прервано американским патрулем из Гражданской Обороны, состоящим из трех азербайджанцев - прибывших в новообразованную РТН.
   - Пиридъявите дакументи! - пропыхтел самый толстый, с нашивками сержанта, по коричневому его лицу катились крупные градины пота, лоб маслянисто блестел.
   На пехотной М16 которую он держал наизготовку, предохранитель был уже снят, у второго, очень костлявого (что было видно даже через плотную форму) азербайджанца в руке был "ругер" - в гражданскую оборону "беретт" не выдавали. Третий тоже был с М16.
   - А мы чем-то провинились? - парень все еще улыбался. Как впрочем и его подруга.
   Азербайджанец с Ругером плотоядно прошелся глазами по точеной фигурке девушки, и что-то гортанно сказал. Толстый ухмыльнулся и ответил ему на таком же языке, после чего снова повторил, уже более настойчиво.
   - Пиридъявити дакументи!!
   - Слушайте, успокойтесь, - улыбка сползла с лица девушки - Нет у нас документов, мы с праздника идем.
   - Нет дакументи? - дебиловато переспросил толстяк
   - Да нету, говорим же - с вечеринки идем! А что-то случилось? - Виталик насторожился, в серых глазах сверкнул металл.
   - Если дакументи нет - нада идьти в участка! - после тирады толстяка двое других уверенно закивали.
   - А зачем?
   - Нада идьти в участка!! - потрясывая Ругером заорал второй патрульный
   Парень было напрягся, однако девушка мягко положила руку ему на плечо:
   - Успокойся, что ты так? Ну пройдем, отчитаемся, потом проводишь меня домой... все в порядке.
   Она ошибалась.
   Когда столь странная группа прошла пару кварталов, азербайджанец, державший в руке "ругер", снял перчатку и, тихонько подойдя к девушке, запустил руку ей под юбку, до боли сжав ягодицу.
   - Нэ бойса.... - он противно сглотнул слюну и не менее противно задышал Ире в ухо
   Та почти автоматически развернулась, и со всего размаху залепила ему звонкую пощечину.
   - Ах ти ж сюка! - "оскорбленный" джигит не преминул ответить тем же. Правда не пощечиной, а кулаком. В висок.
   Девушка потеряла сознание и упала на грязный асфальт.
   Виталик не стал тратить время не разговоры. Сыграло свою роль то, что он профессионально занимался рукопашным боем - даже в соревнованиях участвовал.
   Сваливший девушку получил мощнейший удар, расплющивший ему кадык - все по негласному закону любого боевого искусства: "Если бьешь - то бей так, чтобы после тебя не ударил никто!"
   Толстяк с М16 отделался гораздо легче - в состав формы Гражданской Обороны входил жесткий щиток, защищающий промежность - именно поэтому сильный удар ногой уполовинился, всего лишь свалив противника на землю.
   Третий оказался самым шустрым - видать, уделял время тренировкам. Он даже успел вскинуть винтовку и нажать на курок... в этом случае сыграло свою роль то, что ветра в Казахстане обычно пыльные. Винтовку попросту заклинило, и в следующий момент пятка Виталика пристыковалась к подбородку столь быстрого солдата.
   Толстяк начал было подниматься, однако парень со всего размаху двинул ему по голове. Двинул настолько сильно, что свернул ему шею.
   После этого он подхватил на руки девушку и очень быстро пошел домой, совершенно легкомысленно забыв про третьего своего противника. Впрочем, это роли не сыграло - падая наземь, тот очень сильно ударился затылком, заработал сильнейшую гематому и умер, не приходя в сознание...
   ...Этот случай был лишь одним из многих - в Казахстане отнюдь не все были рады свержению "кровавого тирана" Назарбаева. Казахские роды не слишком-то жаловали валом хлынувших в Казахстан кавказцев и азербайджанцев. Ибо первые грабили кого попало, а вторые отличались изрядной любвеобильностью как к девушкам, так и к юношам.
   Казахи еще не совсем потеряли связь с корнями и старинными обычаями, поэтому первому же бойлаверу, пытавшемуся раздеть мальчика-казаха, отрубили семенные железы, после чего прижгли рану каленым железом, основательно повредив мочеточник. Естественно, кузнеца-любителя, проводившего столь "неполиткорректное" наказание, приговорили к "лечению от вспышек ярости". То бишь, к испытанию на нем синтетических наркотиков.
   Американские аналитики разработали множество прогнозов - однако ни один из них не сбылся. Ведь кто мог предположить, что 58% казахского населения, вернутся к аульной системе? Кое-кто по старинке, на лошадях, кое-кто на машинах.... Заново начали образовываться Старший, Средний и Младший жузы, поговаривали даже о том, что недалеко то время, когда проведут Великий Курултай, и выберут на нем нового казахского Хана.
   Американцы не видели в этом ничего такого, что могло бы им помешать, даже наоборот - Хан, он такая личность, что его можно продвинуть и из лояльных делу демократии людей. А там пусть эти варвары-казахи играют в возрождение своих золотых времен.
   Особую роль в политике оккупантов играло то, что в Гражданскую Оборону очень легко брали приезжих нацменьшинств - азербайджанцев, кавказцев, киргизов... много кого. С одной стороны это помогало держать под контролем большую часть населения. С другой стороны, хваленые американские аналитики не учли менталитета приезжих народностей - те гребли только для себя и под себя. К примеру, только через полтора месяца американское командование додумалось не ставить приезжих на должности, связанные с доставкой амуниции, продовольствия и медикаментов. Причина проста и обыденна - за внушительный шкаф, или за пару ягнят для шашлыка, улыбчивый водила-грузин делал небольшой крюк с основного рейса. И отдавал убедительному клиенту пару ящиков с консервами, или штук так 5 пистолетов. Ходили слухи, что кто-то так купил несколько коробок с бонами!..
   ...Как это ни странно, грозный и могучий Китай был обезврежен гораздо быстрее, чем "отсталая и нищая" Россия. Уже через три дня после бомбежки Казахстана в Стране Восходящего Солнца началась эпидемия того, что гораздо позже назовут "Желтой Чумой". Всего за месяц от гигантского по количеству народа осталось всего 5 миллионов человек. Из них 3,5 миллиона были пережившими страшный вирус, особенность коего была в стерилизации переболевших им. Ну а пока этого не случилось, США, как всемирный полицейский, были просто обязаны ввести в Китай как миротворческие гарнизоны, так и отряды Красного Креста. Чтобы помочь умирающему народу....
   Но все же аналитики не учли самого главного - так называемого закона белой вороны и запретного плода.
   "Если 100% населения делают то, что разрешено, то 1% обязательно будет делать то, что делать запрещено"
   1% это мало. Однако этот один процент имеет неприятную для оккупантов особенность превращаться в два, а то и в три! И далее, по возрастающей.
  

Город Рассказово.

Российская Федерация.

   Кто сеял зло - себя не утешай.
   Неотвратим твой страшный урожай.

Алишер Навои.

   Первый "свободный урок" через три дня после того, как 8-й "а" узнал, что у них будет новая классная руководительница. Вероника Андреевна ушла на пенсию.
   - Ха, "ушла", - буркнул Мишка Изветько, первый отморозок в параллели. - "Ушли", сразу сказали бы.
   - Вечно ты сморозишь, - отозвалась Наташка, самая красивая девчонка в классе. - Она ещё в прошлом году говорила, что сил больше с нами нет, уйдёт.
   Класс вяло заспорил. Сашку спор не интересовал совершенно. Он сидел за своей партой и думал про щенка, которого кормил по утрам вот уже почти месяц...
   ...Новая классная никому не понравилась. У неё, во-первых, были неприятно-развязные манеры и она сразу же заявила, что её можно называть "Лида" и на "ты". Слов нет, "ткнуть" учителю считалось в школе геройством. Но делалось это по-тихому, шепотком. И Сашка например сам не ожидал, что официальное разрешение - вроде бы сбывшаяся мечта каждого ученика! - окажется таким... неприятным, что ли? Иного слова он подобрать не мог. Во-вторых, классная выглядела нелепо и походила манерой поведения на моделей с подиума. Там на них было смотреть интересно, а в школе это показалось диким.
   И вообще... Что "вообще" никто толком сформулировать не мог, но после уроков Мишка сказал:
   - Да ну нах. Вообще на училку непохожа. Больная какая-то.
   Так "Лида" обзавелась официальным прозвищем - "Больная".
   Что такое "свободный урок" - ученики поняли не сразу, хотя Больная с горящим глазами долго вещала, что "в это время они будут совершенно свободны и должны максимально раскрепоститься, ничем себя не сдерживать и ни в чём не ограничивать!" Когда прозвенел звонок, и классная демонстративно вышла вон, махнув рукой и сообщив на ходу "keep smile!" (а в замке снаружи щёлкнул ключ), ученики минут пять просто сидели и молча пялились кто куда. В полной тишине...
   ...Когда через сорок пять минут Больная вошла в класс, там царила почти такая же тишина. Все сидели на своих местах, кроме двух парней из команды Мишки, которые играли на доске (в тысячный раз) в крестики-нолики. Кто-то спал, кто-то читал, кто-то готовился к урокам, кто-то болтал. Большинство просто тупо мучили мобильники.
   Чем осталась недовольна Больная, ребята сперва даже не поняли. Но она и правда была недовольна, только что слюной не брызгала, говоря какие-то полупонятные даже Сашке (одному из самых начитанных в классе!) слова типа "трансгендерная нивелиризация", "половая сублимация", "субдуховное раскрепощение" и "толерантность осознания окружающего". У большинства же ребят и девчонок глаза стали стеклянными, и после уроков Мишка снова веско сказал:
   - Больная, бля буду.
   На следующий день вместо урока обществознания ашкам показали фильм о таком же дне в какой-то американской школе. То, что творилось на экране, походило на сумасшедший дом, люди себя так вести просто не могли, пусть и невзрослые. Даже в вечерних компаниях, вдрызг упившихся пивом, Сашка такого не видел. Почти все девчонки уткнулись в парты, из пацанов кто-то правда гыгыкал, но - Сашка заметил - что Мишка хоть и смотрит, но смотрит хмуро и тяжело. Самому Сашке смотреть на экран было просто противно, и он стал думать о посторонних вещах.
   Однако, уже назавтра в школе не пришли Олег Парухин, Инга Оверкова и Арслан Алиев. Олег и Инга куда-то уехали вместе со всеми семьями, а Арслана Сашка встретил вечером во дворе. Чеченский мальчишка - кстати, на удивление миролюбивый и отзывчивый парень, хоть и не слишком умный - сидя на качелях рядом с Сашкой, сказал:
   - Я отцу всё рассказал. Он сказал - больше туда ходить не будешь. Это, сказал, не русская школа и не школа вообще, где таким вещам учат, и это не учитель, раз такой человек. Ты тоже своим скажи, э, Сань?
   Сашка, конечно, ничего не сказал. У него с родителями были не те отношения - они просто старались жить, не огорчая и не замечая друг друга особо без нужды. Это у Алиевых семья сто человек и все старшего слушаются. Хотя нет, у Парухиных, хоть они и русские, было почти так же...
   ...Следующий "свободный урок" был в принципе повторением первого. Правда, минут через десять
   после его начала один из адъютантов Мишки, Димка Данилов по прозвищу "Долбо...б" достал сигарету и хотел закурить. Но Мишка веско и тихо сказал:
   - А ну убрал на хер.
   - Ты чё, Миш? - захлопал глазами Димка. - Больная же сказал...
   - Бля, ты чё, тоже больной? - спросил Мишка и поднёс к носу Димки крепкий, покрытый шрамиками, кулак. Тот мгновенно понял, что к чему, а Мишка буркнул классу: - Это... девки... в натуре, за мат извините...
   ...Мишка не пришёл в школу на следующий день. Ребята из его компании были какие-то пришибленные... а через два дня Димка повесился в школьной подсобке.
   - Он Больной рассказал, что на уроке было, - мрачно просветил Сашку самый близкий друг Мишки, Артюха (Славка Артюхов). - И, бля, сидим вечером, Миху ждём... в песочнице... бля, "скорая". И жик, жик, жик... Миху, сеструху его младшую, родаков. На носилках, прям одного за другим.
   - Заболели, что ли? - ошарашено спросил Сашка. Артюха криво усмехнулся:
   - Угу, бля. Заболели... Наивный ты, Сань, как из "дома-2"... - потом вздохнул и сказал: - Съё...ть надо.
   И больше ничего не добавил. Но через два дня в школу уже не ходило полкласса...
   ...На четвёртом "свободном уроке" Сашка подрался.
   Он и сам не понял, что произошло. Просто услышал шёпот, возню, шорох. Обернулся и увидел, как Хряк (так звали Хрякова-младшего, сына шишки из мэрии, при новой власти даже слегка подраспухшей) лезет к Наташке. Та была красная и сопротивлялась, но молча - и бессмысленно, конечно, Хряк весил вдвое больше. Кругом все то ли не замечали... то ли замечали, но...
   Сашке вдруг почудилось, что он стоит на какой-то плотинке. Тоненькой такой. И она дрожит и гнётся под напором даже не воды - какого-то потока из мусора и дерьма. Вот сейчас лопнет - и... И остальные тоже ждут - лопнет или нет? Если лопнет - то...
   Потом он увидел глаза Наташки. Они были полны слезами и беспомощностью...
   ...Больная начала орать на Сашку, едва Хряков-старший увёз сыночка (похожего на отбивную мордой - Сашка сам не ожидал, что может так кого-то избить). Но мальчишка, улучив перерыв в воплях про "некупированную агрессию", "тоталитаристическое поведение" и "тестостеронный дисбаланс", дерзко и ясно сказал:
   - Но вы же сами объявили - себя не сдерживать и ни в чём не ограничивать. Мне захотелось его избить - и я его избил.
   Больная задохнулась. Мальчишка с восторгом понял, что теперь он знает, как выглядят глаза зависшего компьютера, пытающегося решить дилемму типа "можешь ли ты придумать задачу, которую сам решить не сможешь?
   Потом Сашка сделал глупость. Будь он старше - он бы никогда так не поступил. Но ему было всего четырнадцать лет и он испытывал неожиданно сладостное и не совсем понятное самому чувство победы над чем-то... чем-то... чем-то...
   - Нечего ему было девчонок лапать, - сказал Сашка.
   Сбой в программе закончился.
   - Иди, - сухо сказала Больная. А Сашка испугался.
   Он никогда раньше не видел взрослых, который ненавидят детей. Не кричат, не орут, не бьют - именно ненавидят. Но в тот момент, глядя в ожившие глаза "Лиды" - понял: она ненавидит его, Сашку. Ненавидит и, кажется, боится...
   И снова Сашка совершил ошибку. Он не смог поверить в эту ненависть...
   ...И снова - потом Сашка часто думал, от каких мелочей всё зависит. Он всего лишь свернул за мусорные ящики. В полуквартале от своего подъезда. Свернул, чтобы посмотреть, как там его знакомый щенок - тот подрос, стал весёлым и часто там кормился.
   Щенка там не было.
   Там был Мишка.
   - Я тебя ждал, - сказал Мишка, поднимая глаза на Сашку. - Знал, что ты тут ходишь... Зайди сюда, быстро, не стой.
   Мишка был в жутком виде. В помятой одежде, глаза синим обведены, на скулах резкий румянец. Руки Мишки - он их сцепил на высоко поднятых коленях, сидел на какой-то банке - тряслись.
   - Ми-и-и-иш? - Сашка оашаренно зашёл за ящики. - Ты... чего тут?
   - Сбежал, - коротко сказал Мишка. - Думал, смогу... соскочить... Ни х...я, через час обратно поползу, ломать уже начинает... Ноги сами несут, чего угодно сделаешь, чтобы вкололи. Сань, ты не перебивай, у меня времени нету... Домой не ходи. Там тебя ждут. Предков твоих уже увезли.
   - Куда? - прошептал Сашка, садясь на корточки и приваливаясь к ящику.
   - Туда, - Мишка весь задрожал. - Бля, пипец... Не ходи, Сань. Только не ходи, а то будешь, как я.
   - Миш, чего творится-то?! - Санька приоткрыл рот, пытаясь понять сказанные ему слова.
   - Оккупация, бля, - Мишка прикрыл глаза. - Натурная. Как в киношке. Только умней. Ты, Сань, беги, - он снова распахнул глаза. - Сань, ты беги. Знаешь, есть такая улица - Коммунаров. За ней пустыри. Попробуй туда. Я сам хотел, да сеструху думал сперва забрать... а теперь её нету, а мне уже не спрыгнуть...
   - А где... она? - Сашка сглотнул, вспомнив пятилетнюю сестру Мишки.
   - Где... - Мишка прижмурился, опять передёрнулся и трясся, уже не переставая. - Ну это... - он вдруг хихикнул. - Наверное, уже в разных людях. По кускам. Они бы и меня так же, но я ж курю с пяти лет, вот на мне разное и испытывают...
   Сашка подумал было, что Мишка сошёл с ума. И почти уже встал, чтобы уйти. Даже убежать...
   ...и увидел шевеление занавески - в окне своей комнаты. Тихое и плавное.
   Почему-то именно тогда он поверил. Во всё и сразу.
   - Мишка... - от ужаса он с трудом удержал позыв внизу живота. Мишка открыл глаза:
   - Сань, - сказал он чисто и спокойно: - Сань, не попадись им. И это. Ты отомсти. Если сможешь. Сань, пожалуйста.
   - Миш, пошли со мной, - Сашка вцепился в локоть Мишки. Но тот освободился и покачал головой:
   - Не... меня уже это... зовут, - он встал. - Коммунаров улица. А там пустыри. И не попадись.
   Он пошёл, качаясь - мимо ящиков и дальше, по улице. Не оглядываясь...
  

Ярослав Найменов

Республика Тюркских Народов

   Вообще, я хорошо переношу жару, как-никак всю жизнь в Казахстане прожил. Однако спустя полтора часа тяжелой работы мне стало изрядно нехорошо. Начало мутить, и в глазах пошли круги.
   И это при том, что работа была еще не самой тяжелой, не такая, как у парней с 20 и до 35 лет. А уж что говорить о тех, кому за 40....
   Работа была одна - постройка заграждений вокруг главной площади, а ныне плаца для пробежки и зарядки. Лица возрастом от 16 до 20 лет рыли фундамент для забора, наполняли землей мешки, таскали цемент.... Те, что от 20 и до 35, устанавливали здоровенные каменные блоки, бывшие одновременно фундаментом и забором, после чего со стороны плаца эти блоки обкладывались мешками с песком. Как я уже говорил - самая тяжелая работа досталась тем, кому было от 35 и до 45 лет, они устанавливали здоровенные вышки и делали некое подобие маленьких бункеров, для пулеметных точек.
   В первый день, когда парни моего возраста работали над фундаментом, к куче голых по пояс, потных тел подошли два прилизанных офицера в песочного цвета военной форме.
   - I look at them, and I am surprised, - начал говорить первый. - These children grew in a nasty climate if nasty meal, they did not have all that that is at our children! However look - every second of them above the majority of our soldiers! They lift such weights, which not under force some of our soldiers! They already look as the man instead of as children! (1.)
   Второй слегка потер лысеющий лоб, и тихо ответил:
   - You have answered the question. The nasty climate, nasty meal, nasty conditions - to it is what for to be strong. And what for to be to strong our children? (2.)
  
   1. Я смотрю на них, и я удивлен. Эти дети росли в отвратительном климате, ели отвратительную пищу, они не имели ничего, что есть у наших детей! Однако смотрите - каждый второй из них выше большинства наших солдат! Они поднимают такой груз, который не под силу некоторым из наших солдат! Они уже выглядят как мужчины, а не как дети! 2. Вы ответили на свой вопрос сами. Негодный климат, негодная пища, негодные условия - все это помогает быть сильным. И для чего быть сильными нашим детям?
  
   После чего они ушли. Когда я попросил одного парня, говорящего по-английски, перевести это, он слегка помялся.
   - Ну я немного понял.... Первый вроде говорил, что мы похожи на мужчин а не на детей. Второй ответил, что это все из-за плохих условий.... Не знаю я!
   Непонятно, а жаль. Что мы, звери в зоопарке, чтоб на нас всякие чудики любовались?
   Было трудно - с восьми утра и до восьми вечера, всего лишь два перерыва. Один - 5 минут. Второй 15 - так как обед. Кормили тоже погано, по банке дешевых консервов на брата.
   Как я уже упоминал - условия были плохие, уже в первый день работы 4 человека упали в отключку, с солнечным ударом. И троих порезали гопники, которых появилось немалое количество. И именно поэтому, в один прекрасный час, отойдя от основной массы работающих, я размахнулся и кинул себе на стопу декоративный кирпич, которым в изобилии была вымощена главная площадь. Как итог - трещина в кости, распухшая как поп на Пасху нога и освобождение от работы. Причем даже не из-за травмы, а из-за того, что я всем там мешал.
   Конечно, мама разохалась, и будь ее воля, я бы лежмя лежал в кровати, и пил горячий чай.... Однако несмотря на всю боль, ногу всего лишь перебинтовали и парили в растворе марганцовки, два раза в день. Как раз во время одной такой припарки, пялясь в "зомбоящик", я увидел недавно запущенную в оборот социальную рекламу....
   Итак, первые кадры - идиллия. Ясное солнце, птички поют, светло, играет казахская музыка. В светлой комнате (по-видимому кухня), казахская семья (папа, мама, дочка 16 - лет, сын - 10 лет, малыш примерно 3-х лет в детском стульчике) собираются обедать. Садятся - улыбчивая казашка-мама, подает отцу семейства нечто исходящее паром, и по видимому шибко вкусное. Тут стук в дверь - музыка прерывается. Все еще продолжая глупо улыбаться, отец семейства открывает дверь (это в Казахстане-то, в глазок не посмотрев, или даже: "Кто там?" - не спросив!) и получает прикладом в морду - сцена падения, из носа хлыщет кровь, глаза закатываются.
   Музыка меняется на тревожную, с элементами тяжелых ритмов - во весь рост показывается вбежавший - здоровенный светловолосый и голубоглазый бородатый амбал (по видимому, его мамаша согрешила с медведем. Медведь вырывался и кричал), который кровожадно улыбается. На нём надет зеленый "лесной" камуфляж, с черно-золото-белым имперским флагом на груди. Амбал подбегает к столу - крупным планом показывается упавшая на пол тарелка и плачущий ребенок.
   Кадр меняется - показывается отряд Гражданской Обороны, все поголовно негры и кавказцы. Музыка меняется на марш, внушающий уверенность. Один из отряда (негр), браво выбивает дверь ногой и кувырком вкатывается в здание. Затемнение....
   Кадр снова меняется - показывается, как из дома выводят связанного амбала, который орет что-то, брызгая слюной. Внезапно откуда-то сбоку побегает мать-казашка и со всей силы дает амбалу пощечину. Тот слегка сникает. Затемнение.
   Вид сидящего перед решетчатым окном пресловутого бандита, который бьет кулаком в подоконник и опять что-то орет. Камера концентрируется на виде из окна - становится виден парад Гражданской Обороны, из которого ярко выделяется чеканящий шаг отец семейства. Теперь он офицер-знаменосец. Над ним гордо реет американский флаг.
   Завершается все басистым голосом, в лучших американских традициях говорящим: "Он стал сильным. Ты можешь стать таким же. Вступай в Гражданскую Оборону!"
   Может, я какой-то недоразвитый, или с умом у меня что-то не то - но на меня эта реклама не произвела никакого впечатления. Разве что нога зачесалась - но это уже от марганцовки.
   Нога прошла быстро - а до конца работ оставалась одна неделя. Рискуя, я стал носить с собой небольшой, но очень острый нож.
   В этот раз, 23-го июня, мне пришлось идти в центр города мимо мечети - есть у нас в Сарани одна. Большая такая, купола блестят золотом, все по Корану - полумесяц смотрит на восток, дверь на север.
   Шел я не один - нас было несколько. Я, Сашка Парухин, Мишка Козлов и Ринат Гутнасуллин. Со всеми я был знаком не только по работе у амеров, но и по секции греко-римской борьбы. Ринат к примеру чемпион Сарани. Сашка Парухин - тот третье место занял. Мишка - пятое. Я в соревнованиях не участвовал вообще, ушел из секции рано.
   Проходя мимо мечети, Ринат слегка склонил голову и пробормотал несколько слов.
   - Реник, ты чего? - гыгыкнул Мишка
   - Да ничего. Я всегда так делаю.
   Саня слегка затормозил шаг:
   - А нахера?
   Я предпочел словам, вопросительное "М-м-м?"
   Ринат усмехнулся, и достал из-за пазухи кулончик - с полумесяцем и звездой.
   - Да праздник сегодня. В мечети сейчас молитву читают - скоро выйдут на улицу.
   - Бля... интересно было бы посмотреть.... - Мишка всегда был самодуром-экстремалом.
   Саня - тот флегматик. Молчун, слова цедит в час по чайной ложке. И осторожный. Вот и сейчас:
   - Миха ты чего, с дуба рухнул? Это же мечеть - а ты православный. - из под майки-сеточки у Мишки ясно виднелся золотой крестик.
   У меня тоже был такой - только серебряный. Но я его не носил. Не люблю я христианство... насмотрелся, когда в детстве был в православном лагере. Хоть мне и было всего 4 года, однако особенно ясно мне запомнился суп с мухами и повариха с крестом, пьющая водку совместно с каким-то проповедником.
   Сашка продолжал говорить:
   - Ты же православный. Тебя прям в этой мечети отмудохают - если не убьют. Туда можно только Ренику.
   Тут в разговор влез я:
   - Не, войти-то туда можно, однако надо на входе крикнуть "Нет бога кроме Аллаха, и Мохаммед пророк его!". На арабском языке.
   - Ух ты! Ринат, ты знаешь перевод? - у Мишки загорелись глаза
   - Знаю, - Реник загадочно ухмыльнулся - Но говорить не советую. Это будет означать, что ты отрекаешься от христианства и вступаешь в ислам.
   - Фу ты бля! Тогда ну эту мечеть нах!
   И правда. Мы уже собирались уходить, когда из мечети потянулся народ. Много. Человек так 20-25. Последним вышел мулла - он вел за собой толстенного барана, на веревочке. За поясом у муллы был небольшой такой нож.
   Пара парней оперативно связали барану ноги - после чего уложили его на спину. Тот противно заблеял.
   - Слышь, Реник а что счас делать будут? - спросил Миха
   - Мулла прочтет молитву, потом барана зарежут. Пацаны, нам на работу спешить пора!
   - Да что ты так! Погоди, посмотрим немного и пойдем.
   - Я не против... - Ринат слегка замялся - А вы?
   Саня вопросительно взглянул на меня. Дескать: "Куда большинство, туда и я". Я пожал плечами:
   - Да что такого - давай поглядим немного.
   Тем временем мулла взял с услужливо протянутых рук Коран, возложил его перед бараном и, простерев над животным (которое все еще блеяло) руки, начал орать молитву. Вот именно что ОРАТЬ. Хрипло, визгливо, бросая капельки слюны... честно говоря, у меня резало уши.
   Закончилось наконец - достав из-за пояса нож, мулла слегка примерился и раскатисто полоснул по горлу барана. Блеянье сменилось бульканьем - ноги животного мелко затряслись. Проведя пальцем по прыскающему кровью горлу, мулла со вкусом облизнул кровь.
   - Буэ-э.... - я обернулся и увидел Сашку, который блевал в кусты
   Мишка был бледен как мел, Ринату было все равно - он такое видел не раз. Мне же... учуяв запах крови, мои ноздри расширились, а рот наполнился тягучей слюной. Я сплюнул.
   - Ну что пошли?
   Ринат угукнул. Саня мелко закивал. Миха ничего не ответил, однако был согласен.
   Широко шагая, мы пошли мимо толпы - Реник затеял разговор. Чтобы напряжение развеять.
   - Санек, ты чего сблеванул-то? Я к примеру пил кровь. Кабанью. Когда болел - а в больницу родичи везти не хотели. И ничего живой!
   - Пошел ты на х...й, - хмуро бросил тот
   С этого и началось - Сашка сказал это не слишком-то и громко, однако заветное слово "х...й" донеслось до ушей стоящих ближе всех к нам парней. И началось.
   Что-то гортанно закричав, один из них бросился к нам и размашисто саданул Санька в скулу....
   О том, как дерется Саня, надо рассказать подробнее - он, несмотря на то, что русский, родился в ауле.
   И машется исключительно по-деревенски - то бишь смачно, со вкусом, очень сильно, но слишком медленно.
   Однако сейчас он успел - его кулак кувалдой ударил напавшего по уху. Тот хрюкнул и птичкой полетел на асфальт.
   И понеслась.
   К нам ринулась вся толпа! Сначала мы пытались бежать - однако не удалось.
   Нет, не будет рассказа о том, как мы поднатужились в стиле "Эх-х раз-зудись плечо, да размахнись рука!" и таки сделали всю толпу. Нас быстро свалили и начали топтать ногами. И перед тем, как потерять сознание, я кошкой вцепился в здоровенную воняющую салом тушу и ткнул ее ножом. Прям в пупок. Нож был маленький - и ушел в брюхо весь целиком. А дальше я ничего не помню...
   ...Слава богам - никто из нас не погиб. По счастливой случайности нас заметил американский патруль, состоящий из американцев. Надо отдать должное - беспорядков в отведенной им зоне те не любят, а потому толпу быстро отогнали, и на земле осталось лежать пятеро человек. Мы - и тот толстый мужик. Оказывается, мой нож распорол ему толстую кишку - и ему в брюхо вывалилось все дерьмо. Обширный перитонит - и смерть.
   После этого долго искали того, кто сделал это - однако людей было так много, что амеры не смогли найти убийцу. Решили, что кто-то из своих ошибся....
   Как итог - нас четверых приговорили к работам для лиц 35-40 лет. За нарушение "Права о религиозных традициях и обычаях", мы якобы специально нарушили обряд мусульман. Легко отделались лишь я, Санек и Ринат. Михе во время установки здоровенной вышки упала на левую руку железная балка. Итог - три размозженных пальца на левой руке пришлось ампутировать.
   Сашка получил сотрясение мозга в этой драке. Ренику выбили 5 зубов. Мишке отбили почки. Мне сломали руку и нос.
   Мусульманам ничего не было. Ибо все были приезжими. Суки.
  
Оценка: 3.48*19  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"