Через год именно с этого мотоцикла двое сержантов ГИБДД скинут четырнадцатилетнего Диму Тужилкина на землю, изобьют до полусмерти. А еще через полтора месяца в кабинете начальника ГИБДД состоялся разговор.
Владислав Тужилкин:
-- Игорь Львович, давай мы это дело мирным путем разрешим. У меня такое предложение: ты вызовешь своих сержантов, они купят конфеты, поставят чай и извинятся передо мной, перед сыном. И я забираю заявление.
-- Знаешь, Владислав, а у меня другое предложение. Я вызываю сержантов, ты приглашаешь сына. Ты публично извиняешься перед сержантами, что ты такой плохой отец: до того довел, что сын у тебя на чем хочет, на том ездит...
Владислав хлопнул дверью. Приятельство закончилось -- началась вражда.
Первый сын Владислава Николаевича Тужилкина погиб в трехлетнем возрасте -- утонул. Через несколько лет родился Димка. В Димке души не чаяли. Но его не воспитывали маменькиным сынком. Учили не ныть. Не позволять себя обидеть. Бить, если бьют. Помогать, если просят помощи. В строгой семье военных растили настоящего мужчину.
Вырастили. Владислав Тужилкин гордится сыном: "Он всегда сам разбирался со своими проблемами. Сам на "стрелки" мальчишеские ходил, сам за себя отвечал. Ни разу не пожаловался". Но однажды Владиславу Николаевичу пришлось постоять за Диму.
...В тот майский вечер Дима просил у отца разрешения покататься с друзьями около дома на мотоцикле. До этого все передвижения ограничивались ездой из гаража в гараж за запчастями. Владислав Николаевич к затее отнесся настороженно: "У тебя же нет прав. Поймают -- что делать будешь?". У Димы был ответ -- достал из кармана сотню и показал отцу: "У нас тут знакомые пацаны уже катались, так их гаишники остановили, а потом отпустили. Научили, как надо: мол, имейте всегда сотню в кармане -- и катайтесь сколько влезет"...
Усадив в коляску "Ижа" своих друзей, Дима отъехал от гаража. По безлюдной улице Чапаева ехала патрульная машина ГИБДД. Не включая предупредительных сигналов, машина подрезала мотоцикл, выехав на встречную полосу. Только чудом мотоцикл не перевернулся. Съехал в кювет. Милиционеры Гусев и Сажин, не представившись и ничего не спросив у мальчишек, скинули с мотоцикла Диму и начали его жестоко избивать. Затем, посадив подростка в машину, доставили его в дежурную часть ГОВД г. Краснокамска. Родителям ничего не сообщили. Через час после происшедшего на работу Владиславу Тужилкину позвонила 11-летняя дочь и сквозь слезы сообщила, что брата избили и забрали в милицию.
Позже "хороший" знакомый Владислава Тужилкина -- начальник милиции
подполковник Евгений Мозихин -- объяснил действия сержантов ГИБДД:
-- Действия милиционеров были правомерные. Они просто применили несколько приемов самбо по отношению к твоему сыну. (Мальчику надо было иметь пистолет и тоже применить его.) На тот момент твой сын представлял угрозу сержантам.
Владислав возмутился:
-- Слушай! Твои милиционеры, во-первых, приемами самбо не владеют. Во-вторых, о какой угрозе идет речь? Мальчишка сорок килограммов весит, а один только Гусев -- под 120 кг. К тому же я выяснил, что они пьяны были!
Первая судмедэкспертиза назвала происхождение травм на теле подростка -- "от тупого предмета". Это так кулаки называются.
...После звонка дочери Владислав Николаевич сразу же поехал в Краснокамское ГОВД. Встретила его мертвая тишина. Никого нет -- ни офицеров, ни следователя. Отделением заправляет зевающий дежурный -- прапорщик Баламут. Прапорщик не разрешил Владиславу войти в помещение дежурной части.
С избитым сыном он разговаривал через решетку. Прошло сорок минут. Появилась следователь Смирнова. С ходу -- в бой: "Что же вы, папаша, так плохо сына-то воспитываете?" (ещё одна хорошо знакомая манера - вариант базарной хабалки, которая тем громче кричит первой, чем больше она виновата сама!) . Составила протокол в комиссию по делам несовершеннолетних. Стала снимать показания с Димы. Когда она попросила подписать показания, Владислав потребовал их сначала прочитать. Очень удивился. Не подписал... По поводу избиения сказала, что это не их дело. Предложила написать заявление в прокуратуру. После 23.00 отец с сыном вернулись домой.
На следующий день Владислав Тужилкин повел Диму в больницу и к судмедэксперту.
Через три дня, в понедельник, полковник Тужилкин обратился в прокуратуру Краснокамска с просьбой о возбуждении уголовного дела в отношении сержантов ГИБДД. С городским прокурором Тужилкин тогда тоже был в хороших отношениях. Прокуратура отказала в возбуждении за "отсутствием состава преступления". Следователь лично сообщил об этом Владиславу Николаевичу. Показал ему материалы проверки. Дело обросло кипой бумаг -- показаниями "свидетелей".
Все шесть свидетелей -- настоящие или бывшие милиционеры. В тот день они случайно оказались на улице Чапаева. Одна милиционерша с дочкой совершала променад в районе бараков, другой собаку у гаражей выгуливал, третий мимо шел... А район тот -- не самое лучшее место для прогулок: кроме бараков и гаражей, ничего и нет. Хотя милиционеры -- люди специфические, конечно... Владислав Николаевич начал собственное расследование. Поехал в тот район. Нашел свидетелей. Люди помнили, как "два здоровенных мента одного мальчишечку так пинали, что он, бедный, извивался, закрывался руками и кричал: "Дяденьки, не бейте! Дайте папе позвонить!" (Наверное, было очень больно, а ещё больше - страшно и непонятно: за что?!).
Личные связи Владиславу Тужилкину не помогли. Не помогли и служебное положение, и работа у главы города. Мэр Краснокамска занял позицию невмешательства, так как слишком зависел от городского прокурора. Городская пресса ни словом не обмолвилась о беспределе гаишников. Тужилкин обратился к депутату Похмелкину. Тот помог устроить эфир на областном телеканале.
После эфира Владиславу позвонили из Правозащитного центра г. Краснокамска и предложили помощь. Послали жалобу в областную прокуратуру. Прокуратура ответила, что претензий к проведенному расследованию не имеет. Результат расследования УСБ тот же -- "нет состава преступления". Ближе к осени Владислав Тужилкин пожаловался в городской суд на прокуратуру Краснокамска. 5 ноября 2003 г. судья признал постановление прокуратуры об отказе в возбуждении уголовного дела незаконным.
Проходят ноябрь, декабрь, январь, февраль -- никаких официальных сообщений из Краснокамской прокуратуры Тужилкину не поступило. Были неофициальные сообщения от прокурора:
-- Владислав, ты стал главным городским жалобщиком. Обиваешь пороги всех инстанций. Ну не годится полковнику жаловаться!..
После этого заявления у Владислава Тужилкина начались неприятности на работе: на адрес мэра посыпались "письма от коллектива ГО ЧС". В письмах указывалось, что полковник Тужилкин подозревается в финансовых махинациях и манкирует служебными обязанностями. Владиславу Николаевичу пришлось готовить свой перевод в другое ведомство и переезд в другой город.
В мае этого года Владиславу Николаевичу удалось добиться перевода в Минобороны. Он с семьей переехал в Подольск. Когда семья уезжала, дело было открыто. За полтора года сменились три следователя.
Недавно Тужилкиных вызвали в Подольскую прокуратуру по запросу прокуратуры Краснокамской. На допросе следователь напирал на то, что сейчас свидетели со стороны потерпевшего отказываются от своих показаний. Владислав Николаевич этому не верит. Его свидетели в течение почти двух лет подвергались нападкам со стороны прессы и давлению со стороны чиновников. Однако свои позиции не сдали.
Дело открыто. Милиционеры Гусев и Сажин продолжают работать в звании сержантов. Правозащитный центр Краснокамска собирается подавать жалобу в Страсбургский суд. Владислав Тужилкин уверен, что и сейчас они уже немало сделали: "Люди в городе мне много раз говорили "спасибо". После того как я поднял весь этот вопрос о беспределе, не было ни одного случая в Краснокамске, чтобы милиционеры избивали мальчишек" (до этого, очевидно, были)
Указанием прокурора города Краснокамска от 21 октября 2004 года следователю Гаврилову необходимо провести экспертизу о психическом состоянии свидетелей со стороны потерпевшего Тужилкина. Данные действия могут быть направлены на то, чтобы поставить под сомнение показания свидетелей. Странно, что экспертиза потребовалась спустя полтора года (!) после начала расследования. (О! Что-то слышится родное...)
Следующий случай дик до такой степени, что я специально уточнял: правда ли?! Ведь не секрет, что в некоторых криминальных изданиях журналисты выдумывают до 70% "происшествий", особенно тех, что пострашнее - мещане любят смаковать "ужастики". Оказалось - правда!!!
|