Аннотация: Совершеннейше непонятная чепухня, случающаяся вдруг и от души. Описание лучших дней из жизни двух маленьких нимф, волею судьбы оказавшихся в палатке чудесной снежной зимой на слегкаобитаемом Острове. Мдя, название длиннее рассказа получилось.
Дневники нимф. Жизнь в каземате.
Это ветер. Гуляет по скулам, если твое лицо - просто дорога. В паутину волос искры снега надуло; в жизни нечего больше терять, ты отрекся от Бога.
Наши безумные зимние вечера проходят в тихом сумраке, горящий канат - вот все, что мы обычно можем противопоставить. Мы и не стремимся к противопоставлениям - просто кипятим снег для чая, или варим есть - в зависимости от ситуации.
Наши ангелы танцуют под слышимые только им песни. Дом принимает нас такими, какие мы есть, а хозяину мы нравимся.
Он хочет, чтобы мы остались.
Грязные, смешные, но неизменно веселые и довольные жизнью нимфы - вот такие вот мы.
Самое удивительное для изредка окружающих людей - все еще довольно теплые.
А что такое "противопоставление"? Если что-то не нравится, то ставить другое против этого нет смысла, можно только создать альтернативу; а вот, если не нравится... То кто такая я и где возьму сил для "противопоставления" и перемен?
Мокрые берцы, мокрый нос; на одном колене свеча, на другом - тетрадь. Взгляд на чайник: когда закипишь? Ветер пытается задуть костер, свечу и аромопалочку, но они сильнее, пока. Со свечей я ему скоро помогу, с костром - через пару часов, с палочкой он и сам справится.
Гитары нет, в голове голосом огня звучит "Урал-байкер блюз". Надо будет научиться ее играть. Много, что надо, но сейчас запах каната причудливо сплетается с запахом палочки, пальцы стынут на ветру, а мысли замирают в ожидании чая "с религией". Жар костра сдувает и в чайнике еще снег. Поборемся за чай и себя - построим баррикады! Или проще забить?
P.S. НЕТ.
Форма изложения данного произведения пугает меня - оно колючится в разные стороны, как морской еж. Колючится-лучится и ползет. Пусть себе, ему полезно.
Я давно ждала этого шторма, того самого, полузабытого уже запаха, принесенного дикими бушующими водами, зеленого, как морская волна, покрытая пенными бурунами, чувства иногда затаенной, а порой и откровенно неприкрытой опасности. Красота!
Видимо, по этому поводу мы проснулись сегодня под вечер.
Вчерашний денек был деньком из деньков - проснулись в пять, уснули в восемь, погода нас, видите ли, не устроила.
Шел снег, бил по лицу сильный ветер. Я стояла и смотрела то на Пересвет, то на маяк, и не верила, что бывает так красиво. Что это не сон, а реальность.
Реальность кидала в меня колючим снегом, грозила сдуть вниз со скалы и, при содействии самого крутого из известных мне стилистов - ветра, наводила порядок на моей голове.
Вот мы и пошли спать - сначала читали "под одеялом" со свечкой журнал про некромантию, потом свечка догорела и я стала рассказывать сказки. А Подарка - не сказки.
А потом мы уснули. И я начинаю думать, что люди тоже могут впадать в зимнюю спячку.
Проснулась утром - ну, одиннадцать часов - это же утро? - пошуршала. Ветер слабее, снег закончился, сегодня устроим явление себя народу - в гости сходим на пару часиков, надо же вспомнить, как люди выглядят. Или не надо?..
Нет, люди, они хорошие. И даже, может быть, волнуются. Или скучают. Хорошо, когда по тебе кто-то скучает. Это греет_
Утреннее солнце над Пересветом сияет на удивление ярко - хоть бы сегодня была хорошая погода! Хочу погулять - зовут печь хлеб. Я не умею, значит, надо научиться. Вот такая у меня утренняя дилемма. У меня их вообще много - будить ли Подарку, убирать ли доску из-за спины, чтобы костер не сдувало; наконец - кофе сварить или какао? Еще хороший вопрос - как насыпать меру риса и две меры воды, если вода - это снег? Что опаснее для мозга - удавы или картошка? И, наконец, не потому ли мы такие долбанурики, что постоянно дышим пенопропиленом?
Вопросы, вопросы. Все вопросы риторические, потому что не так уж и важно услышать ответ - человеку просто всегда нужно задать вопрос, а там - будь что будет.
Первое февраля. Четверг. С чем-то у меня это ассоциируется, с чем - понять не могу. Сижу, в который раз кипячу кофе, устраиваю Армагеддоны местного масштаба.
Подарка спит. Подозреваю, если читать весь дневник со стороны, сложится впечатление, что она занимается этим постоянно. У меня уже сложилось, поскольку делать откровенно нечего. Вот уж воистину трагедия века.
Ну что ж. Продолжу чудесную традицию писать каждый раз с нового листа.
Как придумать сказочку с плохим концом, так Риатта первая, а как "рисик" доедать - тютю!
Маникюр у меня какой-то анти-французский - черно под ногтями, а загар - любой негр, не то, что солярий, отдыхает.
Хотя у Риатты круче - у нее еще и тату в области третьего глаза!!! Вчера сочиняли про то, что на Остров Больг со Скифом на вертолете с группой десанта высадились. Коряво, правда, сочиняли. Дошли до того, что первым их делом будет копание ямок для себя, любимых. Вот такие мы добрые, прилетай к нам после этого.
Сидим. Скоро будем пить последний нормальный кофе - если не судьба уехать в город, перейдем на растворимый. В город не то, чтобы очень хочется, но надо; да и опять же, вчера доели последний сыр и сервелат - как теперь мажориться?
Когда зимой в палатке живешь, мажориться хоть в чем-то просто обязательно - а то забудешь какого ты роду-племени и уйдешь в леса. Там, конечно, тоже неплохо, но вот еды маловато, да и прохладно по утрам.
Небо ночью безумно высокое - смотришь на него, и голова кружится. В честь полнолуния светло до того, что можно черные буквы на белой бумаге разбирать. (наоборот, правда, не получается. Наверное.) В морских волнах, далеко внизу, у Пересвета, иногда переблескивает планктон - для него тоже слишком светло, но он не жалуется - в новолуние море искрит ярче неба даже подо льдом.