А хочешь, мой враг, -- только злобу страви --
Тебе расскажу я апрельской любви
Недлинную повесть, чудесную сказку о ранах,
Что счастий дороже всех, что сквозь бинты
Кровоточат, оставаясь чисты,
Калены свечьми на мохнатых кудрявых каштанах.

Ко мне, трепеща, приникала весна,
Неясным томлением поражена,
Нетронутой девочкой чьей-то искала защиты,
И льнула, пугливо людей сторонясь,
К плечу моему; смутной тенью вилась
В зрачках ее память о жизни, когда-то прожитой...

И гулом проспектовой ворожбы
Нам горло насквозь протыкали шипы
Немых откровений... И я, через грохот и копоть,
С ресниц тополиный сняв пух золотой,
Ее вел к разлуке с самою собой,
Поддерживал за холодеющий мраморный локоть...

Не свидимся больше, хоть ждет нас судьбой
Мучительной встречи заупокой
И жуткое счастье узнаний и воскресений...
Повыклюет солнце глаза-угольки,
И новая жизнь, той сломав позвонки,
С обветренных губ поцелуем сорвется осенним...
              _____________

Нас вновь свел октябрьский клекот гудков.
Ее на изгибе ажурных мостов,
Я встретил в багряном расцвете восхода заката...
И как просветлело под рдяным венцом
Ее заострившееся лицо
Печальной улыбкою вновь обретенной утраты!

Две разных вселенных выпали нам,
Душе, разорвавшейся пополам...
Она обняла меня, глаз долго не отводила..:
-- Пойдем, друг мой милый?
                            -- Куда?
                                     --В никуда...
-- Расстанемся ли снова?
                              -- Теперь -- никогда. 
Ты счастлив ли?
        -- Да. Всех счастливей... А вспомни, -- все было...

              _____________


А хочешь, мой враг, -- только злобу страви --
Тебе расскажу я апрельской любви
Недлинную повесть, чудесную сказку о ранах,
Что счастий дороже всех, что сквозь бинты
Кровоточат, оставаясь чисты...
А скоро опять вспыхнут свечи на новых каштанах.