Ночь окутывает меня теплом, будто мать, ласкающая любимое дитя. Она дышит мне в ухо, нашептывает милые, ничего не значащие фразы. Она становится для меня единственным, что имеет значение в этом мире, что заставляет биться мое сердце, не останавливаться, идти все дальше.
Шаг.
Сердце бьется в унисон с дрожанием луны в небесах. Луна почему-то кажется живой, она истекает кровью, падающей на землю в виде дождя. Красные капли бегут по лицу, дурманя меня сладковатым ароматом, заставляя забывать обо всем, смазывая чувство реальности.
Шаг.
Кто я? Не знаю. Или не помню. Неважно, ведь ночь так прекрасна. Я купаюсь в осеннем ветре, что поднимает в воздух опавшие листья и бросает мне в лицо. Один прилипает к щеке, я отрываю его и смотрю сквозь сетку прожилок на луну. Лист тоже живой, он тоже дышит, его маленькое сердце бьется, он роняет свою сущность каплями мне на ладонь. Он тоже умирает. Я подбрасываю его в воздух, и ветер уносит вслед за ним мой безумный смех.
Шаг.
Где я? Зачем? Вокруг только деревья, уже раздевшиеся в ожидании зимы. По их стволам текут лунные слезы, собираются в лужи и отражают свою прародительницу, плачущую в небесах. Где-то вдалеке мелькают тени. Это люди? Или души убитых мной пришли за своей законной местью? Убитых? Не помню. Что такое тень? А дерево? Что такое память, в конце концов? В воздухе передо мной появляется ночная богиня. Госпожа смеется и плачет, роняя на землю красные слезы. Я хочу слиться с ней, уйти в нее, но она исчезает от прикосновения.
Шаг.
Музыка. Она течет из меня вместе с кровью из ран. Она проникает в мир с каждой слезой, рождающейся в моих глазах. Она везде. Она создается в моем сердце, очищается моей памятью, богиня поет под эту музыку прекрасную и печальную песню. Музыка заставляет меня забывать, платить памятью за каждое мгновение жизни. Божественная соната полуночи проста, как боги. И так же жестока. Она обещает мне покой и забвение. Смотрю на луну и пытаюсь что-то сказать ей. Слова, срывающиеся с языка, кажутся неправильными, они как будто не имеют смысла. Или я забыл этот смысл? Скорее всего.
Шаг.
Луна вдруг падает куда-то вниз, мне приходится наклонить голову, чтобы вновь увидеть богиню. У нее появляется лицо. Смутно знакомое, даже родное. Не помню. Я пытаюсь сделать шаг, но не получается - лежу в луже из лунной крови, посреди заснувшего на зиму парка. Я чувствую, что не способен больше пошевелиться, даже не могу отвести взгляд от ночного светила. Луна несется мне навстречу, все ближе и ближе. Она затмевает своим алым светом весь остальной мир, лишь на границе зрения мелькают тени. Это все-таки люди - они что-то говорят. Но я не слышу слов, да мне и безразлично. Луна заполняет собой все, она вбирает меня целиком. Она становится частью меня, а я - частью ее.
Вспышка света - и воспоминания беспорядочно возвращаются в мое истерзанное сознание. Они смешиваются в кучу и разлетаются в стороны.
Боль...
* * *
Я спешу домой.
Под ногами хрустят опавшие листья. Немного прохладно и грустно. Хочется поздравить Мелиссу с первой неделей учебы в школе. Я купил ей подарок - плюшевого крокодильчика. Он кажется глуповатым и некачественно сделанным, но ребенку должно понравиться. Наверное, я не очень хороший отец.
На часах половина восьмого. Начинает темнеть, мне нужно поторопиться, если не хочу бродить в потемках - в подъезде давно уже нет ни одной лампочки. Чтобы срезать дорогу, я сворачиваю с освещенной улицы во дворы.
Почему я так сделал? Не знаю. Иногда просто делаешь что-то, не задумываясь над последствиями.
Они вышли из подъезда, немного впереди меня. От них пахло перегаром и застарелым потом. Наверное, надо было свернуть влево и ускорить шаг. Но я не сделал этого.
- Слышь, ты! Ты это... - Послышался сзади голос, когда я уже окончательно успокоился, миновав опасную компанию, а затем мне на плечо опустилась рука.
Я не испугался. Думал, что сейчас скажу им что-нибудь, и разойдемся. Я повернулся и уже приготовил фразу, с помощью которой ситуация бы разрешилась, собирался произнести нужные слова и...
Боль обрушилась на меня. Я непонимающе смотрел, как один вытаскивает у меня из живота нож. Придерживая меня за плечо, наносит еще три удара.
Я падаю.
Для меня все выглядит так, будто это происходит не со мной. Это кто-то другой лежит на пыльном асфальте с распоротым животом. Это не в моих карманах деловито шарит поддатый мужчина, чьи уверенные даже по пьяни действия выдают немалый опыт в этом деле.
Нет. Это не со мной. Точно.
Боль...
У меня каким-то чудом хватает сил повернуть голову так, чтобы увидеть луну. Идеально круглая, она светит нестерпимо ярко. Она такая... Такая...
Такая же, как тогда...
Тогда?
Да. Помнишь,такая же луна была той ночью, много веков назад...
* * *
Они подготовились основательно, серьезно. Двое отвлекали, будто бы выспрашивая информацию о Братьях. Можно подумать, я мог им что-то сказать. Семья терпела мое присутствие только потому, что уважала силу. Но мне не по пути было с человеческими приспешниками, я старался подражать им, чтобы не выгнали из города. Семья не могла ничего сделать, пока я соблюдал Закон.
Поэтому меня продали инквизиции.
Мне надо было бежать. Бежать сразу, когда понял, что тот кровавый вампир, за которым шла охота, убежал из города. И теперь толпе, мечтающей о мести нужно дать цену. И ее не удовлетворит смерть какого-нибудь Низшего. Нет.
Естественно, Семья пожертвовала своим самым нелюбимым чадом.
Я просто не успел ничего сделать - третий инквизитор, стоявший сзади, ударил точно в сердце. Серебряным клинком.
Шансов не было. Серебро в таких количествах не просто парализует - оно убивает. Меня уложили на спину, чтобы придавить телом рукоятку ножа. Неужели боялись, что его вытащу? Дураки.
Они знают, через пару минут я умру. Тот инквизитор, что ударил в спину, наклоняется надо мной. Он уверенно шарит по карманам, выуживая оттуда все, накопленное за последнее время.
- Ну, ты и шваль! - Говорит он. - Вроде бы крутой донельзя, а бедный, как монашка.
Плюет мне в лицо.
Я чувствую тяжелый запах вина, идущий от человека. Явно принял на грудь для храбрости, в чем его тяжело обвинить.
Он достает еще один нож, замахивается:
- Вот тебе, гнида! Нравится? А? Что молчишь?! - Кричит он, нанося удары в живот. Лидер тройки, высокий мужчина с седыми волосами, пинком отбрасывает пьяного сослуживца.
- За что?! - Вопит тот, сгибаясь пополам от боли.
- Я знаю, что ты не виноват в том, в чем тебя обвиняют. - Седой поворачивает мое лицо навстречу небу, так чтобы можно было увидеть луну.
- Пусть ночная богиня освещает твой последний путь, вампир. - Говорит он.
А я не могу ответить. Все, на что хватает сил - искривить губы в некоем подобии улыбки. Может быть, он меня понял.
Смотрю, как по небу движется луна.
Идеально круглая, она светит ярко до боли. И я не могу отвернуться. И не хочу, ведь она такая...
Она такая...
* * *
Прекрасная...
Да, она великолепна. Если бы не серебро в моей груди, я бы мог увидеть ее еще раз...
У тебя в груди нет серебра.
Что?
Я мысленно ощупываю тело, с удивлением обнаруживая только легкие порезы в районе живота. Этого не может быть. Встаю и оглядываюсь по сторонам, попутно залечивая рану.
Это место мне совершенно незнакомо. Вокруг огромные дома, похожие на гигантские бетонные коробки.
Стоп. Что такое бетон? И откуда я знаю, что это именно дома?
Голова раскалывается, меня немного "тащит", будто пьяного. Такое ощущение, что старые и скрипучие механизмы памяти вконец заклинило. Мозги начинают медленно превращаться в кашу.
Ну, ничего, будем решать проблемы по мере их появления.
Сейчас проблема номер один - голод.
Такое ощущение, что я обходился без еды несколько тысячелетий. С трудом удается удержаться на грани, за которой голодный вампир превращается в безумного хищника.
Поворачиваюсь и вижу троих людей. Они в ужасе смотрят на меня, одного даже пронесло от страха. Они пьяны и давно не мылись. В другое время я бы поискал еду получше, но сейчас не до того. И такое сойдет.
Они пытаются убежать, но это бесполезно. Я догоняю их, одного за другим, выпиваю каждого за считанные секунды - очень уж в них мало жизни. Совсем не чувствую себя сытым. Странно. Раньше одного человека мне хватало на месяц, даже больше. Сколько же я пробыл? И где?
Нет! Любая попытка вспомнить что-то приносит боль. Чуть не теряю сознание, меня шатает. Иду, раскачиваясь, будто пьяный.
Но одно знаю точно - здесь нет других вампиров. Я единственный нечеловек в этом огромном городе.
И никто не помешает моей забаве.
Сегодня луна будет красная от крови, пролитой в честь ночной богини.
Счастливой охоты.
Спасибо...
* * *
- Что, черт возьми, происходит?!
- Госпожа, не тревожьтесь, мы все уладим.
- Нет! Нет. Нет...
- Госпожа, это наверняка кто-то из низших на гастроли приехал. Я пошлю Гаррисона, он прибьет этого идиота.
- Подожди... О боже...
- Что случилось, госпожа?
- Собирай Совет. Срочно. Чтобы через полчаса все были здесь. Скажи, что опоздание карается смертью.
- Но госпожа...
- Ты еще тут?! Бегом, понял, бегом!
- Слушаюсь!
* * *
Я поднимаюсь по лестнице, морщась от звуков хрустящего под ботинками стекла. Люди в этом странном мире гадят даже в собственных жилищах. Третий этаж. Дверь направо.
Почему я сюда пришел? Что-то тянет меня, зовет. Но никак не могу вспомнить...
Боль.
Голова раскалывается пополам, пол вдруг оказывается в непосредственной близости от лица. Хватит! Нет!
Пусть эта память сдохнет, если за нее надо платить такой болью. Возможно, когда наемся, когда восстановлю силу, от которой остались лишь жалкие крохи, тогда...
С трудом встаю. Нужно избавиться от боли. Она делает меня слабее. Она снижает эффективность охоты. Нужно всего лишь разобраться в том, что привело меня сюда. Протягиваю руку и нажимаю на звонок.
- Папа пришел? - Голос молодой девочки. Знакомый. Родной. Боль.
Дверь открывается. На пороге стоит женщина, довольно молодая, симпатичная. Но почему ее слова так ранят меня? Чувствую, как с каждой произнесенной фразой, сила уходит в глубину, исчезает, растворяется. Раны на животе, забытые еще полчаса назад снова кровоточат.
Она ведьма? Колдунья? Жрица?
Боль. Я не в силах бороться с ней. Нужно заканчивать это, чем быстрее, тем лучше. Бросаюсь на женщину, с яростью впиваюсь в горло. От нее пахнет удивлением, непониманием. Почему она не боится?
НЕТ!
Что?
ЛЕЙЛА!!!
Заткнись!
Неужели я... Лейла...
Что за чертовщина, у меня теперь два голоса в голове.
Вот умора! Наверное, это многолетняя голодовка так сказывается. Отбросил выпитую женщину в сторону, зажмурился. Боль временно утихла, будто сдалась. Хорошо. Да и женщина стоила того, чтобы сюда идти - ее жизни бы на пятерых хватило. Лейла, кажется? Удачи в загробной жизни, человек.
- Папа? - В глубине коридора стоит девочка. На вид ей лет восемь, в руках кисточка, руки испачканы краской. Она очень боится. Еще немного и грохнется в обморок.
Мелисса!
Заткнись!
Боль.
Хватаюсь за голову, падаю на колени, весь мир превращается в туман.
Только не Мелиссу, только не...
Кто ты?!
Он - это ты.
Что?
А ты - это он. И я - это ты. Мы все - разные части одной души. Такое бывает, когда на человека обрушивается слишком много воспоминаний. Тогда разные личности, которыми ты жил в разное время, становятся голосами в твоей голове. Это просто.
Если ты такой умный, скажи, как мне избавиться от этого?!
Нельзя было позволять этому случиться. Когда человек умирает, запоры на его памяти, не дающие вспоминать прошлое, могут ослабнуть. Все что для этого нужно - совпадение некоторого количества условий при текущей смерти с условиями, при которых ты умирал раньше.Этот бедный человек, которым ты был полчаса назад, вспомнил, что когда-то был тобой. Но сущность вампира гораздо сильнее сущности человека, ты вылез на самый верх, даже не пытаясь осознать всю свою память.
Я не хочу терпеть эту боль, ясно тебе! Не хочу!
Тогда тебе нужно порвать с этой жизнью, уничтожить все знания о ней, это может помочь.
А ты ведь тоже не человек, да? Слышишь?
Не молчи. Ну же. Скажи что-нибудь!
Ладно. Будем рвать связи с этим миром, для начала уничтожу это место, пропитанное воспоминаниями.
Медленно встаю. Вокруг ничего не изменилось, прошло не больше минуты.
Девчонка забилась в угол коридора. Она плачет.
Слышь, это твоя дочь? Да? Мелисса? Как бы там ни было ты ущербный, глупый человек. Чтобы я связал свою жизнь с людьми, чтобы родил ребенка...
Бред!
Достаю из кармана плюшевого крокодила, заляпанного грязью и кровью, с распоротой голова.
- Эй, звереныш! Поздравляю с успешно проведенной в школе неделей! - Шшвыряю крокодилом в ребенка, и вслед за игрушкой летит заклинание. Простое и безобразно жестокое. Тело девочки начинает причудливо извиваться, она визжит от боли.
- Думаешь, мне легче, а? Знаешь, как твой папаша терзает меня? Ты даже не представляешь себе всех пределов этой боли, человечек.
Почему? Почему ты делаешь это?
Потому что я - не ты. Потому что слабые части меня не имеют права на существование. Потому, что ты человек, в конце концов.
Я вышел из подъезда и побрел по улице.
Ты чудовище...
Знаю. А теперь, сгинь!
За спиной раздается взрыв, дом буквально выворачивает изнутри, вопли умирающих тонут в оглушающем шуме.
Больше ты его не услышишь. Он считает, что незачем теперь бороться.
А тебя. Тебя я услышу?
Может быть...
Я рассмеялся. И луна смеялась вместе в небесах, мелодичным тонким голоском.
Голосом Мелиссы...
* * *
- Что случилось, Старшая? По какому праву ты притащила нас сюда, да еще под угрозой смерти?!
- Молчите. Я делаю это потому, что нашей Семье грозит уничтожение.
- Неужели люди...
- Нет! Я... Не знаю что это. Он похож на призрака, пришельца из далекого прошлого.
- Кто? Этот обезумевший низший, что впал в голодную ярость?
- Он не безумен. И он не низший. Он нашей крови.
- Неслыханно! Это невозможно!
- Нет. Никто не нарушал закон Обращения. Он - предок, настолько далекий, что наша кровь - вода по сравнению с бальзамом, текущим по его венам. Кровожадный монстр, все еще живущий в ту эпоху, когда вампиры были полноправными хозяевами ночи.
- Если один из старейшин проснулся, мы можем поддержать его, попытаемся вернуть процветание вампирам. Подумай, Старшая.
- Нет. Он никогда не станет сотрудничать. Для него мы такая же пища, как и люди.
- Он настолько силен?
- Даже сильнее. Но он долго спал, голоден и слаб. Если ударим прямо сейчас, все вместе, то, несомненно, убьем.
- Ты хочешь сказать...
- Да. Мы применим Хоровод Смерти. Этой магии не больше семи веков, он не сможет ее распознать. И не сможет защититься.
- Когда выходим?
- Время играет против нас. Прямо сейчас.
- Веди, Старшая...
* * *
Мне скучно.
Люди не оказывают никакого сопротивления. Похоже, никто из них даже не знает о существовании вампиров. С каждой их смертью я становлюсь сильнее, я пью одного за другим, наслаждаясь всеми мгновениями ночи.
Я выпил парочку, решившую прогуляться ночью по парку. Они были молоды и полны жизни, а теперь лежат в луже из собственной крови, на постели из опавших листьев. Наверное, это трогательно. Не знаю. Для меня они просто пища.
Слизываю капли с подбородка и иду дальше. Осенние листья шуршат у под ногами...
* * *
- Вы готовы?
- Да, Старшая.
- Учтите, что Хоровод потребует наши жизни. Будьте готовы пожертвовать собой во имя Семьи.
- Мы готовы.
- Тогда идем.
* * *
Они выходят из-за деревьев. Фигуры в темных балахонах окружают меня, преграждают дорогу.
Что за чушь?!
Неужели людишки настолько глупы, что решили от откупиться? Да и вообще, странно это.
Приглядываюсь к ним повнимательнее.
Они - твои дальние потомки.
Что?!
Нечему удивляться, между вами тысячи поколений. Кровь ослабла настолько, что они кажутся людьми.
Невероятно. Сколько же времени прошло?
Какая разница. Сейчас тебя убьют.
Что значит "убьют"? Эй. Не молчи.
Окружившие меня вампиры вздрогнули и закрутились в хороводе.
Это их последний ритуальный танец, да?
* * *
- Ты предал нашу кровь.
- Мы отрекаемся от тебя.
- Теперь ты не нашей крови.
- Ты чужой.
- Пусть ночная богиня покарает тебя.
- Уйди во тьму.
* * *
Громкие слова.
- Вы спятили, черви?! - Кричу я.
Они молчат, лишь двигаются быстрее. Мне начинает надоедать эта тупая игра.
Бросаюсь на них, стремясь разорвать этот уродливый танец, но ничего не получается, я не сдвинулся с места ни на шаг, по прежнему оставаясь в центре круга.
Вместо того чтобы прыгать, пытаюсь медленно идти, но это бесполезно.
Я пытаюсь бежать, но застреваю в пространстве, в самом центре этого безумного хоровода.
Их фигуры сливаются в одну полосу, я начинаю падать и в то же время остаюсь на месте. Исчезли верх и низ. Исчезли земля и небо. Все пространство вокруг заполнено смазанными очертаниями коричневых балахонов и неестественно бледных лиц.
Ты умрешь.
Я и так уже понял. Проиграл каким-то недоумкам, жалкой пародии на вампиров.
Они используют Круг Смерти, откуда есть только один выход.
Выход?
Да. Смерть.
Ха! Какая мне разница, умирать в круге или снаружи?
Если тебя убьет Круг, твоя душа навеки будет заключена здесь. В месте, где нет верха и низа. В бесконечной пустоте, будешь постепенно сходить с ума.
А если я умру раньше, чем заклинание сработает?
Тогда душа вновь станет единым целым. На память навесят замок, и ты родишься маленьким розовым человечком.
Гадость!
Это лучше вечного безумия.
Пожалуй. Но тогда ты исчезнешь.
Да. И ты тоже.
Ха! Пофигу. Лучше исчезнуть, чем вечно смотреть на эти мелькающие рожи.
Тогда повторяй...
Aes morti torquelium rica'poi reno fortium sigas...
Эти слова искажают реальность. Каждая фраза, каждая буква коверкает мир, выворачивает наизнанку. Что это за дрянь? Я продал душу дьяволу?
Нет. Эта магия даст тебе силу. Силу вершить судьбы мира, менять само полотно реальности. Но оно требует твою жизнь, твою память, волю, чувства.
Он прав. Я вижу, как части меня уходят, сливаются в нечто неповторимое, открывая дорогу в самые дальние уголки сознания. Воспоминания разрываются на куски, невидимый ветер подхватывает их, закручивает спиралью. Вдруг забываю, кто я... Где я... Все перестает иметь значение.
Единственное, что остается важным - это покой. Тишина. Единение с миром. С каждым мгновением все меньше осознаю себя, становясь частью чего-то большего, непонятного, древнего.
Прощай.
Мы знакомы всего пару часов, но я буду скучать. И по человечку тоже, ибо именно он обеспечил меня этим приключением.
Прощай.
Эй. Я же убил твою жену, дочь, загнал в угол сознания. И ты говоришь мне "Прощай"? Не "чтобы ты сдох", не "встретимся в аду", а прозаичное "Прощай"?
Наши чувства скоро не будут иметь никакого значения. Я это понимаю.
Вообще то, они уже ничего не значат.
Да что ты...
* * *
Старейшая внимательно вглядывалась в кровавого цвета шар, в котором был заключен Древний. Она была уверена в успехе, к тому же вампир не сопротивлялся, Хоровод унес только троих братьев и одну сестру.
Все шло по плану.
Она уже готовилась начать финальную стадию заклинания, как вдруг мир изменился. За одно мгновение, все стало не таким, каким было прежде. Внешне это никак не отразилось на вселенной, но внутри... Внутри она стала другой. Впервые за долгое время, планета зашевелилась, будто живая. Ненадолго, всего на пару мгновений, у мира появилась душа.
Старейшая упала на колени, потрясенная такой силой. Ей хотелось плакать и смеяться, и она не знала почему.
Купол Хоровода разорвало, одним ударом сметя считавшуюся непреодолимой преграду. Это была не магия, а нечто более старое, ужасное, забытое.
Осколками сферы разметало десятки деревьев вокруг, больше половины ведущих Хоровод было убито походя, беззлобно, они просто попались на пути жуткой силы, силы не имеющей пределов, не имеющей чувств.
Эта сила смотрела на Старейшую глазами непонятного существа, которое не было тем вампиром, загнанным в круг, не было человеком. Старейшая даже не представляла, сколько тысячелетий назад память о подобных существах была утеряна. А может миллионов лет?
Она поклонилась ему, подметая землю волосами.
Не из страха. Просто знала, что так надо. И все.
* * *
Я проснулся.
Странно, не помню, когда заснул.
Не помню, видел ли сны.
Что такое сны?
Помню только, как мой учитель говорил: "если не знаешь, что делать, просто иди вперед".
Кто мой учитель?
Не помню. Да и неважно.
Поднимаю взгляд на небо и улыбаюсь луне. Ночная богиня тоже выглядит сонной, будто и не светила миру все эти тысячелетия.
Тысячелетия?
Какая разница.
Чувствую рану в животе, она расширяется, кровь течет по ногам.
Я скоро умру. Мне все равно.
Говорю ночи: "Обними своего блудного сына".
И она отвечает: "Иди".
Улыбаюсь, мне становится легко, будто сбросил с души тяжелый груз.