Адмирал Русского флота Геннадий Иванович Невельской.
Продолжение. ГЛАВА ПЯТАЯ
Трудный путь к намеченной цели
Ещё в 1843 году в Петербурге был создан так называемый Особый комитет для обсуждения и выработки мер по укреплению позиций России на Дальнем Востоке в связи с тем, что практически чётких границ между Японией и Китаем не существовало, что к данным территориям стали проявлять повышенный интерес Англия, Франция и Соединённые штаты Америки, что срочно требуется строительство новых пограничных военных укреплений и морских портов на Тихоокеанском побережье для морской торговли с соседними странами, а также для решения многих организационных и хозяйственных вопросов, связанных с существованием Русской Америки - обширной территории на Аляске, управление которой для России с каждым годом становилось затруднительным и экономически не выгодным.
Рисунок Карты Русской Америки и прочих российских торговых факторий в Новом Свете (даны современные границы государств) http://periferic.h16.ru/alaska.html
Справка.
В 1843 году Путятиным был разработал план организации экспедиции к восточным морским границам Китая и Японии. В докладной записке на имя государя императора Путятин писал:
"Благоразумно исследовать восточную нашу границу с Китаем... Доселе мы знаем только то, что на всем протяжении восточного берега нет ни одного благонадёжного порта. Залив между материком и Сахалином нам вовсе не известен. Отыскание более удобного порта в этих местах, чем Охотск... уже само по себе не есть предмет бесполезный, а потому можно было бы поручить экспедиции осмотреть и описать означенные малоизвестные берега. С плаванием судов в Охотском море не было бы несовместимым соединить и новую попытку для открытия сношения с Японией."
Данный план Путятина, как и многие другие подобные ему, был отклонён императором Николаем I. Только почти через десять лет, когда стали известны результаты исследования Г.И.Невельского в Приамурье, по инициативе Великого князя Константина Николаевича Романова вновь возвратились к плану Путятина.
Несколько забегая вперёд, отметим, что с целью укреплению позиций России на Тихом океане для установления дипломатических отношений с Японией была создана экспедиция под руководством вице-адмирала Е.В.Путятина. В состав экспедиции кроме Е.В.Путятина вошли И. А. Гончаров (чиновник торгового ведомства, секретарь Путятина, известный русский писатель), И. А. Гошкевич (чиновник, знаток китайского и корейского языков), А. Ф. Можайский и архимандрит Аввакуум (учёный-востоковед, синолог).
Фрегат "Паллада". Картина.
В качестве судна был выбран фрегат "Паллада" под руководством опытного моряка-черноморца флигель-адъютанта И. С. Унковского. Фрегат вышел из Кронштадта 7 октября 1852 года: маршрут пролегал вокруг Африки, через Индийский океан. В ходе путешествия выяснилось, что фрегат "Паллада" оказался непригоден для такой экспедиции, и из Петербурга был вызван другой, более надёжный 52-пушечный фрегат - "Диана" под командой С. С. Лесовского.
Только 12 августа 1853 года "Паллада" прибыла в японский порт Нагасаки. Поскольку переговоры с японцами приняли затяжной характер, Путятин решил произвести опись восточного побережья Приморья, где в ходе плавания были открыты заливы Посьета, Ольги и острова Римского-Корсакова.
11 июля 1854 года на Дальний Восток прибыл фрегат "Диана", на котором Путятину предстояло направиться в Японию для продолжения переговоров.
Фрегат "Паллада" был отбуксирован в Константиновскую бухту Императорской Гавани и поставлен на зимовку, а в 1856 году по указанию военного губернатора Камчатки адмирала В.С.Завойко был там же затоплен. Настойчивые возражения Г.И.Невельского в принятии такого решения не были учтены. К слову сказать, напряжённые отношения между ними сложились значительно раньше, поскольку В.С.Завойко был один из тех, кто неодобрительно относился к исследованиям Г.И.Невельского в Приамурье.
Адмирал Завойко Василий Степанович (1812-1898)
Для перехода к практическим мерам, связанным с обеспечением безопасности русских владений на Дальнем Востоке, необходимо было предварительно решить вопрос о судоходности устья Амура. В декабре 1844 года на заседании Особого комитета было поручено осуществить это силами и средствами Российско-Американской компании (РАК), находящейся на территории Русской Америки.
В мае 1846г. из Новоархангельска в район Амура вышел бриг "Константин" под командованием поручика корпуса флотских штурманов А. М. Гаврилова, состоящего на службе Российско-Американской компании.
Александр Михайлович Гаврилов - опытный моряк, участник трёх кругосветных и полукругосветных плаваний (первое - 1837-39 гг. штурманом на корабле РАК "Николай" под командой Е. А. Беренса, второе - 1840-41 гг. на корабле РАК "Наследник Александр" под командой Д. Ф. Зарембо и третье - 1843-45 гг. на военном транспорте "Иртыш" под командой И. В. Вонлярлярского). В 1845-46 гг. Александр Гаврилов состоял на службе Российско-американской компании, плавал в северной части Тихого океана - между заливом Аляска и Охотским морем.
Как явствует из отчёта Александра Гаврилова и по некоторым другим данным, из-за недостаточной проработки материалов У.Р. Браутона, Ж.Ф.Лаперуза и И.Ф.Крузенштерна, которые пытались обойти восточное побережье Сахалина с юга; из-за плохой погоды, создававшей трудности в проведении исследований; а также по причине строгих инструкций по временному ограничению сроков деятельности - работы по исследованию Амура фактически не были завершены. Сам руководитель экспедиции Александр Гаврилов испытывал чувство неудовлетворенности. Тем не менее, отчётные материалы плавания А. М. Гаврилова были переданы для получения отзыва Директору РАК в Петербурге, опытнейшему моряку и географу адмиралу Фердинанду (Фёдору) Петровичу Врангелю, который сделал вывод о несудоходности Амура. В последующем он стал одним из главных противников Г.И.Невельского в проведении его исследований на восточных границах России.
Это по существу было настоящим приговором для развития Приамурья как неперспективного. На закрытом заседании Особого комитета по результатам обсуждения данного вопроса был составлен соответствующий документ, представленный на рассмотрение императору Николаю I, который даже сказал: "для чего нам эта река, когда положительно уже доказано, что входить в её устье могут только одни лодки".
И не удивительно, что на докладе Ф. П. Врангеля царь самолично начертал резолюцию, запрещавшую дальнейшие попытки исследовать юго-западную часть Охотского моря, лиман и устье Амура вкупе с Сахалином.
Адмирал Фердинанд (Фёдор) Петрович Врангель (1797-1870)
Г.И.Невельскому были известны результаты плавания подпоручика корпуса флотских штурманов Александра Михайловича Гаврилова, исследования которого были весьма близки к установлению истины, что устье реки Амур никуда не исчезает, а Сахалин не связан перешейком с материком. И некоторые свидетельства, хотя и недостаточные, но были: ведь Гаврилов от устья спустился вниз по Амуру на целых 12 километров. Несмотря на это, Невельской понимал, что всё было противоречиво, двусмысленно, недоказано. Нужны были новые, вполне достоверные факты.
12 августа 1846 года скончался адмирал И. Ф. Крузенштерн - человек, который так много значил в жизни Невельского. Решение завершения амурской проблемы ещё более укрепили намерения Невельского продолжить начатое дело своего морского наставника, коим являлся для него Иван Фёдорович Крузенштерн.
План Геннадия Ивановича Невельского, который он вынашивал не один год, был прост, но организационно был трудно выполним, поскольку требовал получение императорского разрешения и наличие верных соратников для его выполнения. Идея для получения неопровержимых фактов заключалась в следующем: в реализации плана экспедиции должны были одновременно участвовать два отряда - первый морской будет производить исследование Амурского лимана с целью доказательства отсутствия перешейка между материком и Сахалином. Второй отряд речной, должен осуществить плавание по реке Амур до самого устья и доказать, что Амур, не может бесследно теряться среди песков, что из Амура должен существовать выход в море, доступный и для судов с большой осадкой.
К счастью, такие соратники и единомышленники нашлись, которые стали активными сторонниками Невельского в осуществлении его планов. Но и противников и даже недругов у Невельского в связи с этим появилось немало.
Выполнение главной задачи, естественно, Геннадий Иванович взял на себя. Сплав судов по Амуру возлагалось осуществить А.П.Баласогло, морскому офицеру, однако рано вышедшему в отставку, но хорошо известному Невельскому ещё по обучению в Морском кадетском корпусе.
Современная схема-карта реки Амуру в среднем и нижнем течении
Встреча Г.И.Невельского с А.П.Баласогло, который к тому времени работал в архиве Министерства Иностранных дел, состоялась 29 ноября 1846 года на собрании Русского Географического общества. Единомышленники обсудили план экспедиции. По их замыслам, она должна была состоять из двух отрядов - морского и речного. Речной под командованием А. П. Баласогло должен был спуститься по Амуру до лимана. Во время плавания ему надлежало описать реку на всем ее протяжении и наладить добрососедские отношения с местными жителями. В лимане Амура он должен был встретиться с морским отрядом под командованием Невельского, которому надлежало описать Сахалин, что он является островом и не связан с материком перешейком, а также окончательно выяснить возможность входа в Амур со стороны моря как с юга, так и с севера.
Они договорились, что на очередной встрече весной 1847 года разработают для представления начальству проект предстоящей экспедиции.
По своей личной инициативе и при непосредственной поддержке адмирала Ф.П.Литке в 1847 году капитан-лейтенант Г.И.Невельской получил назначение на должность командира военно-транспортного парусного судна "Байкал", который предназначался для доставки морским путём с Балтики на Камчатку груза, в том числе военного назначения.
Со стороны могло показаться странным, что Г.И.Невельской, имея убедительные рекомендации командовать большим военным многопушечным кораблем, а стало быть, иметь продолжение блестяще начатой придворной и морской карьеры, отказался от такого почётного назначения и предпочёл стать командиром небольшого военного транспорта "Байкал", который не являлся боевым кораблём и подобно захудалому лихтеру или того хуже плашкоуту не имел никакого вооружения, даже какой-нибудь захудалой пушчёнки.
Безусловно, Невельской, принимая такое решение, рисковал будущей морской карьерой, но он был одержим своей идеей исследования Приамурья, Приморья и Сахалина. Своё назначение на "Байкал" Невельской, тем не менее, рассматривал как первую маленькую удачу для решения свой главной задачи.
"Байкал" был заложен в Гельсингфорсе (Хельсинки) специально для экспедиции Невельского, который беспокоился, чтобы судно строилось качественно, без задержки и было готово к спуску на воду к весне 1848 года. Для контроля за ходом строительства в Гельсингфорс был отправлен назначенный старшим помощником командира корабля - первым лейтенантом - Петр Васильевич Казакевич. Невельской с большой тщательностью лично подбирал в свой экипаж молодых морских офицеров, которые в итоге станут участниками великого географического открытия, принёсшего славу России. Но это было позже.
Среди офицеров, кроме Невельского и Казакевича, вторым лейтенантом шел Александр Карлович Гревенс, мичманами - Алексей Федорович Гейсмар и Эдуард Васильевич Гроте, штурманами - поручик корпуса флотских штурманов Александр Антонович Халезов и подпоручик корпуса флотских штурманов Лев Александрович Попов. Врачом экспедиции был В.К.Берг. К офицерам относился и юнкер князь Константин Александрович Ухтомский. В команде "Байкала" также числилось 36 старшин и матросов.
И на самом деле, главным и основным делом для Невельского являлось не доставка груза в Петропавловск, хотя это следовало неукоснительно выполнить, но, выиграв благоприятное время, пройти с севера со стороны Охотского моря между материком и Сахалином, исследовать и произвести описание береговой черты материка, Сахалина и устья Амура.
Однако, прежде всего, в данный момент Невельскому необходимо было пробить, казалось бы, непроницаемую запретительную стену и получить высочайшее разрешение и соответствующие инструкции для исследования Амурского лимана.
Геннадий Иванович Невельской проявлял запредельную неистовость в том, чтобы убедить своих оппонентов на самом высоком государственном уровне в целесообразности и, в конечном итоге, выгоде для России своих намерений. Неоценимую поддержку и советы он всегда получал от адмирала Ф.П.Литке.
Невельской встретился с престарелым и больным адмиралом Фёдором Фёдоровичем Беллинсгаузеном, который сорок лет тому назад участвовал в первом кругосветном плавании на шлюпе "Надежда" под руководством И.Ф.Крузенштерна. Геннадий Иванович с большим интересом расспрашивал о подробностях того исторического плавания в Татарском проливе, тем более, что молодой лейтенант флота Ф.Ф.Беллинсгаузен лично исполнил все карты "Атласа к путешествию вокруг света капитана Крузенштерна".
Не без поддержки адмирала Ф.П.Литке Невельской добился встречи с адмиралом Ф. П. Врангелем и получил право ознакомиться с закрытыми материалами плавания А.М. Гаврилова.
Составив обстоятельный доклад планируемых исследований устья реки Амур, Г.И.Невельской добился аудиенции у начальника Главного морского штаба Светлейшего князя Александра Сергеевича Меншикова, получившего этот высокий пожизненный титул от своего прадедушки Александра Даниловича Меншикова.
Светлейший князь, адмирал Александр Сергеевич Меншиков(1787-1869). Портрет. 1851г.
Адмирал А.С.Меншиков не имел не только морского образования, но и, ни малейшего представления о морской службе, однако продержался на своей должности почти двадцать лет.
Справка. Подобные казусы встречаются и в наши дни, когда на должность Министра обороны России был назначен некто Сердюков Анатолий Эдуардович, торговавший мебелью, и к военному ведомству не имеющий ни малейшего отношения, но удачно женившийся на Зубковой Юлии Викторовне, дочери первого заместителя Премьер-министра России Зубкова Виктора Алексеевича. Это оказалось достаточным для военной карьеры.
А.С.Меншиков оставил о себе мнение легкомысленного острослова, придворного высокомерного интригана, наделённого ещё более низменными чертами характера, воспитанными пожизненным пребыванием среди придворных ничтожеств, о котором говорили, что "душа его чернее сапога". Известно, что, будучи молодым пехотным офицером, он проявил храбрость и смелость в боях с французами, участвовал в Бородинском сражении, дважды был ранен.
В более поздние годы А.С.Меншиков, выполняя обязанности начальника Главного морского штаба, показал свою полную бездарность в руководстве войсками в ходе Крымской войны (1854-1856гг.). В 1855 году, с позором был снят с должности главнокомандующего сухопутными и морскими силами в Крыму, которыми руководил из Бахчисарайского дворца.
Так вот. В своём подробнейшем докладе начальнику Главного морского штаба Светлейшему князю А. С. Меншикову Г.И.Невельской, пользуясь личным знакомством и княжеским расположением, убедительно просил дать ему разрешение по прибытию на Камчатку и по выполнению необходимых работ после сдачи груза отправиться на "Байкале" в Амурский лиман для описных работ. Однако А. С. Меншиков категорически отказался поддерживать Невельского в его прошении, дабы не брать на себя какой-либо ответственности. Доводы, на первый взгляд, могли показаться убедительными. Во-первых, ранее состоявшееся закрытое заседание Особого комитета якобы приняло постановление о передаче Амура Китаю и, следовательно, что проведение его описи как китайской реки "повлечет нежелательную для министра иностранных дел К.В.Нессельроде неприятную переписку с китайским правительством". Кроме того, А. С. Меншиков отказался дать такое разрешение ещё и потому, что кредиты Невельскому отпущены только на год и, прибыв в Петропавловск осенью 1849 года, он не будет иметь ни времени, ни средств для осуществления своих намерений.
Вместе с тем, А. С. Меншиков посоветовал Г.И.Невельскому действовать через Н.Н.Муравьёва, который в 1847 году был назначен генерал-губернатором Восточной Сибири и Дальнего Востока, в ведении которого находились порты Тихого океана.
Николай Николаевич Муравьев как раз в это время находился в Петербурге.
Генерал-губернатор Восточной Сибири
Николай Николаевич Муравьев (1809 - 1881)
В разговоре с Н.Н.Муравьёвым Г.И.Невельской повторил ему свои соображения, уже изложенные А.С.Меншикову. Н.Н.Муравьёв сочувственно отнесся к его планам и идеям, но помочь отказался, мотивируя тем, что все убеждены в недоступности Амура с моря. В тоже время идея нового исследования Амура, изложенная Невельским, заинтересовала молодого генерал-губернатора, который обещал свою поддержку. И это было главное, что ещё более окрылило Невельского в своих намерениях.
Молодой бравый генерал Николай Николаевич Муравьев, принимал участие в боевых действиях по усмирению Кавказских горцев, а незадолго до своего нового назначения являлся губернатором Тульской губернии. Всего лишь на пять лет он был старше Геннадия Невельского. 19 января 1847 года Н.Н.Муравьев женился на француженке Екатерине Николаевне де Ришемон, с которой и отправился в свою губернаторскую резиденцию в Иркутск.
Николай Николаевич Муравьев, являясь на тот период человеком передовых, прогрессивных и либеральных взглядов, получил в правление от прежнего генерал-губернатора Вильгельма Яковлевича Руперта, который то ли по слабости характера, то ли по добродушию, попустительствовал общей в то время распущенности сибирского чиновничества в столь немыслимо огромном и таинственно-неведомом для цивилизованной Европы крае - Сибири и Дальнем Востоке, и по неблагоприятным результатам оценки его деятельности, проведённой сенатской комиссией, 27 июня 1847 года вышел по прошению в отставку.
Однако, следует заметить, что В.Я.Руперт видел перспективу и необходимость развития Сибири и Дальнего Востока. Так, например, в направленном императору рапорте он указывал: "Обладание Амуром во всяком случае неизбежно для России и рано или поздно оно должно осуществиться. Амур необходим для восточного края России, как необходимы берега Балтийского моря для западного ее края, необходим, как для расширения наших торговых связей с Китаем и вообще с Востоком, как для решительного утверждения Русского Флота над северными водами Восточного океана, так и для быстрейшего и правильнейшего развития естественных богатств Восточной Сибири, всего этого огромного пространства земель от верховьев Оби до Восточного океана... Все пространство земли по левому берегу Амура едва населено, и то бродячими семействами дучеров и тунгусов, не принадлежащих ничьей власти".
Вильгельм Яковлевич Руперт (1797-1848)
В управлении нового генерал-губернатора оказалась территория по площади большая многим вместе взятым европейским государствам. Территория малонаселённая, с суровой природой, отдалённая от всякого цивилизованного мира, малоизученная, а подчас и совсем неизвестная страна каторжных поселений, бесчисленных тюремных зон, диких нравов местной администрации, с плохими дорогами и не налаженными сухопутными и речными путями сообщения. К этому добавлялись преступность и полнейшая неясность положения русско-китайской границы на местности.
Нелёгкие вопросы сразу же встали перед молодым, умным, энергичным, решительным, волевым, предприимчивым и изобретательным генерал-губернатором.
Без всякого сомнения, Н. Н. Муравьев правильно рассуждал, чтобы начинать действовать в таких условиях нужно не только изучить, но и детально знать обстановку на всей сухопутной территории Сибири и Дальнего Востока и, прежде всего, на обширном морском пространстве омывающем Дальневосточные земли, что в конечном итоге должно неизбежно привести к согласованию и окончательному установлению границ с Китаем и Японией. Так, в конечном итоге, и получилось.
В лице Г.И.Невельского генерал-губернатор Сибири и Дальнего Востока увидел того человека, на которого можно положиться в решении главной стратегической задачи. В дальнейшем Н. Н. Муравьев стал активно поддерживать и защищать Г.И.Невельского от нападок и административных запретов в проведении исследований в Приамурье и Приморье.
Время строительства транспортного судна "Байкал" подходило к завершению, и для Г.И.Невельского важно было не упустить время нужного для проведения исследования Амурского залива после сдачи груза в Петропавловске.
Г.И.Невельской в очередной раз обратился к Светлейшему князю А.С.Меншикову с лично разработанным проектом инструкции для своих практических действий. В этом проекте Г.И.Невельской конкретно указал о необходимости произвести описание юго-западного побережья Охотского моря и устья Амура, а также северо-восточный берег Сахалина до 52№ северной широты.
Однако А.С.Меньшиков текст изменил, написав в инструкции весьма расплывчато и неопределенно, что Г.И.Невельскому разрешается "...осмотреть юго-западный берег Охотского моря между теми местами, которые были определены или усмотрены прежними мореплавателями", при этом пригрозив "возможными строгими наказаниями в случае ослушания или неблагополучия с судном".
Но где та грань, что разрешалось и что запрещалось?
Современная карта Охотского моря и прилегающих территорий
И, тем не менее, энергичный, целеустремлённый и инициативный Г.И.Невельской в этой витиеватой и расплывчатой фразе увидел для себя благоприятную лазейку. Во-первых, для отыскания удобного места для нового порта взамен Охотска при описании юго-западной части Охотского моря в Удской губе, Тугурской губе, заливе Академии и Сахалинском заливе он, если потребуется, всегда официально мог доказать, что был занесён в Амурский залив течениями и нередкими здесь свежими ветрами. Во-вторых, в замечании о недостатке времени и средств усмотрел для себя выход, чтобы уложиться в лимит выделенных средств и предусмотренный период времени, надо было выиграть время, добиться скорейшего выхода в плавание, как можно быстрее совершить переход на Камчатку, сдать груз в Петропавловске и иметь несколько летних месяцев для проведения исследований.
Желая заручиться поддержкой генерал-губернатора Н. Н. Муравьёва, Г.И.Невельской направил тому в Иркутск письмо с конкретным изложением своего плана, сопровождая его проектом инструкции, которую просит просмотреть, и, поддержав ее, переслать обратно в Петербург для утверждения. Понимая, что без утверждения инструкции, в которой бы прямо говорилось о необходимости описи Амурского лимана и Амура, он в случае неудачи рискует очень многим.
Конкретный план Невельского предусматривал начать плавание в августе 1848 года, пересечь Атлантический океан, обойти мыс Горн, преодолеть Тихий океан и в первых числах мая 1849 года быть в Петропавловске. Для сдачи груза и текущего ремонта судна после труднейшего многомесячного плавания Невельской предусматривал не более двух-трёх недель. Геннадий Иванович писал: "Следовательно, я буду иметь впереди всё лето 1849 года, то есть июнь, июль и август месяцы. Это время могло бы быть употреблено с величайшею пользою, а именно - на осмотр и опись юго-восточных берегов Охотского моря, начиная от Тугурской губы и далее к востоку до лимана реки Амур, на исследование и опись самих устьев этой реки и пространства между островом Сахалин и матерым берегом Азии".
Справка. В поисках удобного порта на Охотском море капитан-лейтенант Василий Алексеевич Поплонский, совершивший плавание для этой цели на бриге "Константин", обследовал Тугурский залив и рекомендовал создать порт здесь в Константиновской гавани. Для окончательного решения требовались более подробные исследования и описание побережья.
В своём послании Г.И.Невельской убедительно объяснял Н. Н. Муравьеву, что он "великолепно понимает значение познания этой страны для России и употребит все свои силы и способности, чтобы представить добросовестную картину мест, доселе закрытых мраком".
На основании полученного от Г.И.Невельского письма и проекта инструкции, требующей высочайшего утверждения, генерал-губернатор Н.Н.Муравьёв в своём послании уже официально уведомлял начальника Главного Морского штаба адмирала А. С.Меншикова о том, что в начале августа 1848 года отправляется из Кронштадта на Камчатку военный транспорт "Байкал", и что судно при благополучных условиях может прибыть на Камчатку в мае будущего 1849 года. Далее Н.Н.Муравьёв отмечал: "Я приемлю смелость покорнейше просить Вашу Светлость разрешить мне по сдаче этим транспортом всего груза в Петропавловском порте, употребить его со всем экипажем для описания берегов по моему усмотрению, и инструкции, которая в таком случае будет мною выслана к командиру транспорта в Петропавловский порт".
Это письмо было получено в Петербурге в начале июля, когда подготовка к выходу "Байкала" в море была в полном разгаре. Строители сдержали слово и 10 июля спустили транспорт на воду, а 20 июля "Байкал" уже красовался на Кронштадском рейде, где должно было произойти окончательное экипирование транспорта и экипажа к походу и официальный смотр готовности. Парусный военно-морской транспорт "Байкал" к средине августа 1848 года был полностью подготовлен к плаванию.
Для Невельского наступила ответственейшая пора. Незадолго до отплытия Г.И.Невельской получил от Н.Н.Муравьева последнее указание о том, что более подробную инструкцию тот получит на Дальнем Востоке от Н. Н. Муравьева, который также передаст ему и подлинник главного документа, утверждённого императором.
Мало того, что Г.И. Невельской уходил в плавание без утверждённой инструкции, так ещё по ряду важных организационных причин одновременные действия отряда А. П. Баласогло по Амуру и Невельского на "Байкале" со стороны Охотского моря к Амуру и Сахалину с тем, чтобы встретившись там, оба отряда речной и морской могли совместно завершить начатые работы, оказались невозможными.